Чудесный день в аду Срибный Игорь

Глава 5

Вечером в тесном кубрике собрались те, кто шел на выход. Остальные разведчики, прекрасно зная обрядовую часть подготовки, не мешали: молча ушли – кто в спортгородок, кто мячик попинать с рембатовцами, кто просто посидеть в курилке, потравить анекдоты.

Седой прикнопил на стенку аэрофотоснимок ущелья и ткнул пальцем в рукотворную пещеру, где был спрятан искомый груз.

– Для тех, кто идет за этим грузом впервые, поясняю: рукав первый по ходу лощины снизу. До него идти от леса примерно двадцать пять – тридцать минут. Лес на сегодняшний день битком набит «духами». Значит, этот путь отпадает. Второй путь – плато выше ущелья на горном кряже, где пропал без вести наш товарищ Костя Подольский… Вариант хорош в случае быстрого броска с плато к пещере, такого же молниеносного изъятия груза и мгновенного ухода вверх по лощине. Вопрос: дадут нам «духи» возможность таких молниеносных перемещений по полностью контролируемой ими территории? Ответ правильный – они будут категорически против, и потому будут всячески постреливать в нашу сторону и пытаться отнять наш бесценный груз…

Седой надолго замолчал, рассматривая снимок.

– А откуда мы вообще знаем, что мешки еще там? – вдруг озлился Кефир. – Куча разведок топчется вокруг них уже десять дней, и что толку? Летчики свое оборудование потеряли, так хоть бы «духов» раздолбали, когда мы за грузом ходили трижды. Так нет, у них было указание не привлекать внимания к району! До минимума сократить полеты в этой зоне!

– Кефир, ты закончил выступление? – угрюмо спросил Седой. – На аплодисменты не рассчитывай. Задание никто не отменял и не отменит. Это ясно? Оборудование, снятое экипажем капитана Мухина с «вертушки», сверхсекретное, применено в разведцелях впервые, а значит, никто не позволит ему валяться у «духов» под носом. Его придется вытаскивать, и вытаскивать нам. Это тоже ясно? Вылет в четыре утра. Жрачку не брать, боеприпасы по минимуму, горное снаряжение – на каждого, но тоже по минимуму. Непосредственно в пещеру идут: Кефир, Макосей и капитан Мухин, который нам там и даром не нужен, но навязан высоким авиационным командованием. Извини, Мухин, тебя лично это не касается. Но летным командирам нужно доложить, что их парень принимал непосредственное участие в операции спасения, поэтому Мухин с нами. Далее: прикрытие на выходе из пещеры – я и Джоник. На горах зависают Качок и Суслик с «СВД». Бьете все, что появляется в поле зрения в радиусе шестисот метров. На кряжах страхуют с пулеметами Филин и Кум. Саперы – Экстрим и Крот. Как только оборудование сдернуто и увязано в авиадесантные тюки, я вызываю «вертушки», которые обрабатывают по полной программе лощину и уходят на прикрытие, а за нами тут же спускается «Ми-8т» и мгновенно выдергивает из лощины.

– Командир, я, конечно, солдат противный, другой раз сам себя терпеть не могу. – Кефир любил поднять настроение, особенно под горячую руку Седого. – Все так чисто и гладко ты изложил, что я уже уверен в успехе, как и остальные пацаны. Но! А вдруг в нашей такой милой и обжитой недавно пещере сейчас проживает отделение «духов» человек эдак в пятнадцать? Они нам накроют стол?

– Вопрос по существу, поэтому отвечаю. Ты когда-нибудь видел, чтобы «духи» обживали наш блиндаж или какое-то убежище, где были наши раненые или погибшие? Нет? Правильно. Для них это место грязное, они никогда не будут жить там. Даже как отхожим местом пользоваться не будут. Поэтому такая твердая уверенность, что в нашем убежище «духов» нет. Мы же, уходя, бросили там все как было – окровавленные бинты, плащ-палатки, прорванные ветками и окровавленные… Нет, «духи» туда не полезут.

– Логично, командир! – Кефир удовлетворенно кивнул. – Прошу прощения за бестактность. Но все же еще один вопрос. Если и в лощине и в лесу полно «духов», то каким образом мы доберемся до пещеры?

– Нам помогут вертолетчики. И вот в этом случае их никто не будет слушать, что летать придется на сверхмалой высоте, под плотным огнем и так далее… На время операции летчики выполняют только наши команды. Ну а обязанности авианаводчика, как я уже сказал, выполняет капитан Мухин. Если больше вопросов нет, всем отдыхать и готовиться к выходу. Миха, Крот, вы останьтесь. Слушайте меня внимательно: у тебя, Экстрим, будет буквально несколько секунд обследовать пещеру. Если что-то пропустишь – в замкнутом пространстве нас порвет в клочья. – Сапер сосредоточенно кивнул. – Далее, пока мы будем готовить авиадесантные тюки, – а на это уйдет от силы 2–3 минуты, – вы уже вдвоем должны будете максимально быстро заложить «духам» гостинцы. Потому что, как только мы рванем ввысь, влекомые мощью вертолетных двигателей, «духи» тут же нагрянут посмотреть, что же мы с таким риском для жизни выдергивали из пещеры… И твои гостинцы должны навсегда удовлетворить их любопытство. Понял, Мишка, любитель ревнительниц казарменной гигиены?

– Гы-гы, – осклабился сапер. – Вы уже и это знаете, командир?

Глава 6

Ровно в 4.00 погрузились, и два «крокодила» прикрытия ушли в предрассветный туман. Скоро впереди по курсу загрохотали очереди их скорострельных пушек, расчищающих лощину для разведчиков. Через пять минут нужно было высаживать пулеметчиков на горки, и Седой пересел к турели пулемета, наблюдая за проплывающим мимо борта вертолета горным кряжем. При облете он сам выбирал места для пулеметных точек, поэтому хотел, чтоб высадка прошла максимально быстро и скрытно.

Летчик, летавший с Седым на облет, знал места высадки, поэтому точно завис над кряжем, и первый пулеметчик скользнул по тросу. Отвалив боком от горки, вертолет плавно перелетел ущелье и завис над второй точкой. Ушел Кум, мягко завалившись на бок, сразу уходя под прикрытие камней.

Теперь предстояло основное: ювелирно зависнуть над пещерой, чтобы буквально за три-четыре секунды разведчики успели уйти под ее своды, не замеченные «духами». Но когда «вертушка» вымахнула из-за поворота ущелья к лощине, стало ясно, что жизнь, как всегда, внесла свои коррективы в планы разведчиков…

«Крокодилы», конечно, отработали на совесть, перепахав снарядами и лес у подножия лощины, и весь подъем, уводящий к горному кряжу. И теперь в воздухе висела плотная пелена из сгоревших тротиловых газов, мелкой каменной пыли и дыма от горящих деревьев и кустов. Увидеть в этом кромешном мареве вход в пещеру было невозможно, но и висеть в воздухе, привлекая внимание «духовских» пулеметчиков и рискуя напороться на прицельную очередь, было крайне опасно…

Пилот обернулся к Седому, вопросительно глядя в его глаза, и тот ткнул большим пальцем вниз: «Снижайся».

Летчик завис на высоте двух метров над землей, и разведчики мгновенно покинули машину, сразу же раскатившись по замеченным наметанным глазом укрытиям. Вертолет, не нарушая режима работы лопастей, ушел, разгоняя эхо, вверх по ущелью.

Прижимаясь к скалам у левого обреза лощины, разведчики, прикрывая друг друга, двинулись вдоль стены. Пещеру обнаружили метров через сто. Шальной снаряд врубился прямо под карниз, практически обрушив его, похоронив вход под тоннами камня. «Где?» – одними глазами спросил Седой. Мухин кивнул подбородком на кучу камня. Оттолкнув капитана, Седой, нагнувшись, шагнул под остатки карниза и сразу увидел выгнутый дугой оранжевый чехол, вырванный силой взрыва из-под каменной крошки, которой он был засыпан при отходе группы.

– Иди работай, Мухин, – буркнул он, пропуская летчика. – Экстрим, давай! Каждая секунда на счету!

Седой вышел из укрытия и присел за камнем, наблюдая за подъемом. Со стороны кряжа он не ждал нападения, так как там были голые скалы и спрятаться большому подразделению было негде. Но лес внизу по-прежнему представлял серьезную опасность, даже после обработки «крокодилов»…

Раскопки выбили группу из графика, и Седой уже несколько раз тревожно поглядывал на часы. «Вертушки» тоже не могли бесконечно барражировать поблизости от точки эвакуации, скоро им потребуется дозаправка… Он заглянул в пещеру и увидел, что Кефир и Мухин только-только начали монтировать вторую систему подвески для подъема оборудования. Выругавшись про себя, он залег за камень, уже зная, что боестолкновения не избежать. Джоник понимающе подмигнул ему, укладывая под руку магазины.

Все так и вышло. Если не бывает «плохо», то обязательно бывает «очень плохо»…

– Прибой, я Вулкан, – раздался в наушнике голос пилота. – Вызываю на связь. Прием.

– На связи, Вулкан. Нужна дозаправка?

– Так точно, шеф! Покидаем вас на тридцать минут. И храни вас Господь!

– Твою мать! – прохрипел Джоник. – За тридцать минут нас по камешкам раскатают…

– В первый раз, что ли? – Голос Седого был спокоен. – Еще один чудесный день в аду… Только и всего. Долго вы там? – крикнул он в глубину пещеры.

– Заканчиваем, – ответил Кефир. – Тут еще одна херня, командир…

– Всего одна? – ухмыльнулся Седой. – Даже не интересно!

– Один мешок осколками камня пропороло в трех местах. Мы его стянули, как могли. Но при болтанке в воздухе он может треснуть и развалиться, вытряхнув содержимое.

– Кефир, блин, не грузи меня! Делайте что хотите, но груз мы должны доставить в целости и сохранности.

– Да делаем, делаем, – огрызнулся Кефир. – Только делать нечем. Разве что…

– Вот этим местом и делай!

Седой едва успел убрать голову из отверстия в камнях, через которое переговаривался с Кефиром, как в то же отверстие влетел целый рой трассеров. И тут же тишину лощины разорвал треск пулеметов и автоматов. Пули кучно ложились вокруг отверстия пещеры, высекая снопы искр из крепчайшего скального грунта.

Разведчики вжались в камни, пережидая первый натиск, выжидая момент, когда стрелкам придется сменить магазины, чтобы осмотреться и определить, откуда ведется огонь.

– Кум, ты видишь, откуда ведется огонь? – Седой прижал поводок микрофона к щеке.

– Пока нет, – ответил Кум. – Я спускаюсь ниже. Мне вас отсюда видно, а откуда стреляют по вам – нет.

– Командир, смотри! – Джоник толкнул Седого носком ботинка. – Вон они.

Укрываясь за камнями, в лощину вползали «духи». Их было много. Они еще не осмотрелись и не видели целей, но кто-то сверху, с кряжа, вновь положил точно у входа в пещеру пару трассирующих очередей, обозначив цель. И лощина вновь взорвалась огнем.

– Кум! – заорал Джоник. – Их кто-то сверху с твоей стороны наводит на нас трассерами! Сними его на хрен!

– Да не вижу я пока никого, – огрызнулся Кум. – Сейчас еще ниже спущусь…

– Джоник, смотри здесь, – сказал Седой. – Я попробую на другую сторону перебраться. Если пойдут по нашей стене, они для нас в мертвой зоне будут. Тогда перещелкают нас… Эй, Аладдины, как вы там? Все живы?

– Живы, командир, – ответил Кефир. – Сечкой только посекло.

Седой перекатился через ручей и слева от себя увидел десяток «духов». До пещеры им оставалось пройти всего пятнадцать шагов…

Глава 7

Седой дал с колена две короткие очереди и рухнул в ручей, перекатившись. В тот же миг вода в ручье, где он находился мгновение назад, вскипела от ливня пуль. Не поднимаясь из воды, он выстрелил с руки и снова перекатился.

– Седой, граната! – заорал Джоник.

Три с половиной секунды работает задержка запала гранаты, но за это время Седой успел преодолеть десяток метров до пещеры и рухнуть за камни. Взрывная волна подбросила его тело и засыпала кучей мелкого камня. Уши плотно забило тяжелой звонкой тишиной, от которой, казалось, лопнет голова.

Он с трудом привстал на колено, силясь рассмотреть сквозь мутную пелену, залепившую глаза, противника, но Джоник, налетев на него всей массой своего стодвадцатикилограммового тела, намертво припечатал его к земле. Седой чувствовал, как дергается тело друга от попадающих в него пуль, но у него не было сил даже шевельнуться, чтоб хоть чем-то помочь Джонику.

Потом он просто провалился в пропасть. Причем ощущая ясно свое тело лежащим на мокрых от крови камнях, он чувствовал, как все его внутренности, оборвавшись, летят куда-то вниз, в бесконечный полет. Это было очень больно и крайне неприятно – ощущать, как проваливаются, отрываясь, твои внутренности. Он хотел взвыть от невыносимой беспомощности, лишившей его воли к сопротивлению, но рот, забитый каменной пылью, в бессильной потуге только выкашлял пару сгустков сцементированной кровью пыли.

Он беззвучно взревел, срывая с потаенных полок подсознания все неприкосновенные запасы духа, и, собрав в кулак жалкие остатки сил, выбрался из-под тела Джоника. С трудом подняв автомат, он увидел, что затворная крышка пробита прямым попаданием пули, и отбросил его в сторону. Уже ничего не соображая, потрясенный страшной контузией, он вырвал из подсумков две гранаты и, сорвав зубами предохранительные кольца, пошел, спотыкаясь и с трудом удерживая тело в равновесии, в сторону «духов»…

Его опередил Кум. Скатившись на пятой точке с горы, он с ходу открыл огонь из пулемета, делая огромные бреши в рядах атакующих. Увидев Кума, Седой слабо улыбнулся и метнул в гущу врагов обе гранаты… На большее сил не было, и он рухнул лицом в поток, захлебнувшись тяжелой мутной грязью, выбитой снарядами «крокодилов» со дна ручья… Он уже не чувствовал, как Кефир с Кумом выдернули его за шиворот из ручья и утащили под защиту остатков пещеры…

«Духи», получив отпор, отошли, унося раненых и убитых. Но времени было в обрез, поскольку вызванные по рации «вертушки» запаздывали.

Два тюка, обвязанные страховочными ремнями и подцепленные к транспортировочным системам, были вытащены на сухое место и подготовлены к эвакуации. Кум и Филин спустились с кряжа, видя, что ситуация внизу складывается критическая, и пулеметным огнем отсекли вторую волну «духов». Если бы не они…

Но в горах оставались еще два снайпера – Качок и Суслик, которые в настоящее время вели беспокоящий огонь, не давая «духам» перегруппироваться и снова атаковать разведчиков. Их нужно будет снимать с точек уже по ходу эвакуации…

Седой пришел в себя, и теперь его рвало мутной водой из ручья, которой он успел нахлебаться, пока разведчики не выдернули его из воды… Он был еще очень слаб и соображал с трудом, но то, что время безвозвратно уходит, сокращая шансы на успех эвакуации, он понимал четко. Язык плохо слушался его, поэтому он сорвал с головы гарнитуру радиостанции и сунул ее Мухину.

– Вызывай свою гребаную авиацию, капитан! – прохрипел он, коверкая слова. – Если через пять, максимум семь минут они не прилетят, нам кабздец! Объясняй им это, как хочешь! «Духи» пойдут с минуты на минуту, и мы их не сможем сдержать! Неужели твои долбое… не понимают этого?!

– Вулкан, Вулкан, я Прибой! Вызываю на связь. Прием! – забубнил в микрофон Мухин. – Вулкан, Вулкан, я Прибой…

Седой склонился над Джоником. Тот смотрел широко открытыми глазами в синее небо и тяжело, со свистом дышал. Пуля, пробив магазин в разгрузке, прошла сквозь пряжку плечевого ремня, «раздевшись» от томпаковой оболочки, и вошла в грудь в районе легкого. Седой обработал рану как мог, но пуля явно пробила легкое, потому что у входного отверстия пузырилась светлая, жидкая кровь – верный признак. Еще три пули прошли «сквозняком» через мягкие ткани, не зацепив жизненно важные органы, и это было чудо, которым Господь иногда балует смелых, отчаянных людей…

– Как ты, Жека? – спросил Седой, промокая кровь на груди братишки.

– Пройдет. Живой же… – прохрипел Джоник своим сиплым басом. – А болячки заживут, как на собаке.

– Отозвались! – радостно возвестил Мухин. – Подлетное время – десять минут!

– Чего ты радуешься, летчик? – угрюмо спросил Филин. – «Духам», чтоб дойти до нас и расстрелять с колена, как в тире, потребуется в два раза меньше времени. Они нас просто задавят массой…

– Ладно, Филин, не пугай Мухина. Он у нас уже как свой. Вот еще раз вытащим тебя из задницы, капитан, и больше не попадайся мне на глаза… – Седой через силу улыбнулся.

– Да что-то сдается мне, что вы теперь до смерти моими ангелами-хранителями будете…

– Типун тебе на язык, летун!

Глава 8

«Духи» вяло постреливали в их сторону, но на приступ не шли, чего-то выжидая.

С горы вышел на связь Суслик, сидевший в своем гнезде прямо над лесом и видевший все передвижения «духов».

– Командир, Суслику! – Голос снайпера был напряжен. – Вы там ускоряйтесь как-то! Эти черти подтащили два миномета и сейчас будут устанавливать их.

– Так выбей на хрен расчеты! – психанул Седой. – Они у тебя в поле зрения?

– Один – да. Второй скрыт за группой кустарников. Вижу только шевеление в кустах и трубу.

– Качок, ответь! – Седой встревожился не на шутку.

– На связи, командир! – сразу же отозвался Качок. – С моего места я минометы не вижу. У меня перед прицелом только выход из леса. Суслик, сориентируй меня по часам.

– От твоего места на три часа смотри. Там две группы кустарников увидишь, за ними – минометы.

– Понял тебя! Перемещаюсь.

– Ну где же «вертушки»? – Седой с надеждой смотрел на небо. – Мухин, давай тереби своих соколов! Десять минут давно прошли!

Мухин снова забубнил в микрофон, вызывая борты, но тщетно. В эфире царила тишина.

– Тихо! – вдруг сказал Филин. – Тихо!

Разведчики замерли, прислушиваясь. Где-то вдалеке родился и погас такой родной, такой долгожданный звук моторов «вертушки».

– Пропал чего-то… – Филин даже телом вытянулся вверх, стараясь поймать звук.

– Через горки ныряют, – объяснил Мухин. – Поэтому и связь пропадает. По звуку им еще минут пять лететь.

– Давай, пацаны, готовьтесь! – сказал Седой. – Джоника грузим в первую очередь.

– Как грузим, командир? Машина здесь не сядет, – сказал Мухин. – Места маловато. Зависнуть только сможет.

– Значит, в санитарную люльку грузим! Ты чего проблемы изобретаешь?

– Проблема будет! – Мухин отвел глаза. – Если летчики спустят люльку, они не смогут одновременно и люльку, и груз поднимать. Что-то одно…

– Джоника – в первую очередь! Потом железо! – гаркнул Седой и скривился от боли, волной накатившей в голову от крика.

Вскоре показался вертолет. Заложив крутой вираж над лощиной и срывая с поверхности ручья веер брызг, он быстро приближался к пещере. «Духи» лупанули вслед пару очередей, но показавшиеся следом за транспортником «крокодилы» прикрытия тут же прочесали лес «РСами», отбив у «духов» охоту показываться на открытом пространстве.

«Ми-8» завис над разведчиками, и Мухин знаками показал, чтоб спустили санитарную люльку. Летчик отчаянно замотал головой, показывая рукой на чехлы с оборудованием.

Седой сдернул гарнитуру связи с головы Мухина и заорал в микрофон:

– Сперва раненого! Груз потом!

Летчик отчаянно показывал рукой на часы, на потолок кабины, намекая на приказ командования, но Седой был неумолим.

Медленно спустилась люлька, и Джоника с превеликими предосторожностями погрузили в чехол. Люлька пошла обратно…

«Духи» решились все-таки на атаку и толпой поперли из лесу, поливая на ходу «вертушку» огнем. Пули гулко заколотили по бронированному корпусу. «Вертушка» задергалась, пытаясь удержаться на весу. На лице летчика читалась отчаянная решимость немедленно взлететь, но Седой вдруг поднял автомат и нацелил прямо в голову пилота. Откуда тому было знать, что автомат разбит пулей? «Крокодилы» зашли на боевой и отогнали «духов».

Мухин и Кефир быстро закрепили блоки на чехлах, и лебедка потащила вверх оборудование…

И в этот момент рванула первая мина. Выстрел был пристрелочный, и мина не долетела до «вертушки» буквально два десятка метров. Но взрывом вертолет швырнуло так, что он едва не задел несущим винтом ближнюю к нему стену…

Седой увидел, как округлились от ужаса глаза летчика и он рванул рычаг на себя, задирая нос «вертушки» и сразу набирая высоту.

Разведчики ринулись за камни, и вовремя: вторая мина взорвалась точно в том месте, где пару секунд назад висел вертолет.

– Суслик, Качок, вашу мать! – заорал Седой в микрофон. – Вы что, ошизденели там?! Снимите расчеты!

– Я расстрелял свой, – ответил Суслик. – А второй мне не видно.

– Качок, сука, ты где? – вскричал Седой, когда третья мина ударила в противоположную от них стену, обдав градом осколков и каменной сечки.

Четвертая мина рванула в центре ручья, заставив его выплеснуть на разведчиков всю воду вместе с забитым камнями илом.

И только после этого взрыва наступила болезненная, рвущая уши тишина.

– Сука, Качок! – прохрипел Седой.

– Командир, мне пришлось обойти горку, чтобы выйти к минометному расчету. Раньше я не успевал никак.

– Из-за тебя чуть «вертушку» не потеряли! – пробурчал Седой уже по инерции, прекрасно понимая, что снайпер сделал все, что смог.

– Ну, накажешь меня за это нарядом на кухню, – ответил Качок обиженным тоном.

– И что дальше, командир? – спросил Кефир. – Я так понимаю, «вертушек» больше не будет? И как будем выбираться отсюда?

– А что я тебе могу ответить? – Седой буквально рухнул на камни. – Я не знаю, Кефир. Мне уже все равно… Устал я, братец мой. Смертельно устал…

Глава 9

– Мухин, давай вызывай своих, – сказал тихо Седой, не открывая глаз. – Я, конечно, понимаю, что ответ будет отрицательный, но вдруг…

Мухин взял рацию и отошел в сторонку, вызывая штаб ВВС группировки.

– Кефир, сдергивай с горки Суслика и Качка, пусть двигаются к нам. Через лес нам все равно не уйти, пойдем на плато.

– «Вертушек» не будет, – Мухин воротился через пяток минут. – Замкомандующего запретил полеты в эту зону. Меня обозвал «пидором» за то, что не улетел с оборудованием.

– Прости его, Мухин! – Седой все так же лежал на камнях, вытянув ноги и не открывая глаз. – Если бы ты знал, как тебя обозвал я, когда «вертушки» ушли, ты бы на оскорбление твоего начальника даже внимания не обратил…

– Да я-то здесь при чем? – оскорбился летчик.

– Ни при чем, Мухин… Ты здесь абсолютно ни при чем. Кстати, тебя как звать-то? Ты мне уже почти как брат, а все Мухин-Мухин… Неудобно как-то.

– Виталий. Виталий Иванович…

– Да ладно! Еще и Иванович… Ну, это уж булку тебе с маслом, чтоб я тебя Ивановичем величал. Прокатишь и Виталиком.

Разведчики коротко хохотнули – Седой все-таки сумел разрядить напряженку.

– А меня можешь звать Егором. – Седой вдруг резко подтянул ноги к груди и, разогнувшись дугой, вскочил на ноги. Несколько раз подпрыгнув на месте, он забросил за спину свой покореженный автомат (все равно придется тащить обратно для отчета) и сказал Филину:

– Разворачивай «Р-159», будем «клевать» своих, раз летчики не хотят сотрудничать.

Филин вызвал штаб и передал Седому наушник с ларингофоном.

На связи был начальник штаба, и это обнадеживало. Коротко доложив о выполнении задания и об обстреле «вертушки», Седой сказал:

– Забрать нас отсюда – уже не вариант. «Духи» пристреляли место и следующий вертолет завалят точно. Будем уходить в точку 886,4, по улитке 5, квадрат 75–03. Летчики нас оттуда забирали в прошлый выход. Хорошо бы, чтобы полетел тот же экипаж. Они нас найдут сразу. Да, еще… Нам нужно дождаться снайперов, поэтому эвакуация ровно через два часа. Сейчас 13.03. Как понял?

– Понял тебя, Каскад. Все организуем. Не переживай.

– Переживаю я, Васильевич! Сильно переживаю. Души летчиков, а то их командир уже запретил полеты в нашей зоне. Думаю, теперь только через командующего его можно будет дожать. Для него потеря «вертушки» несравнима с гибелью разведгруппы. Оборудование-то мы подняли, теперь хоть трава не расти…

– Да не думай ты так плохо о нем. Он же тоже человек, со своими слабостями, со своей ответственностью и своим гонором…

– Мы давай о его слабостях поговорим, когда назад вернемся. Я тоже хочу поучаствовать в разговоре…

– Ладно, братишка, конец связи. Выдвигайтесь. И ангела-хранителя вам в пути…

– Не помешал бы… СК[2], Васильевич.

Закончив переговоры со штабом, Филин свернул рацию и забросил тяжелый ящик за спину.

– Кефир, пробегись с Кумом до лесочка, посмотрите, как там «духи». Не увязались бы они за нами следом, когда пойдем на плато… Только близко не суйтесь, через оптику гляньте.

– Они же могут и через хребет пойти, в обход нас.

– Могут, Кефир, могут. Но не пойдут. Они сейчас тоже перья чистят после работы «крокодилов». Да и мы им дали маленько прикурить. Так что оправятся они не так скоро. А время идти через хребет уже будет упущено. Нет, если они и пойдут на преследование, то только по нашим следам.

Скоро с горы скатились Суслик с Качком. Последний всегда брал на операции и «СВД», чтобы работать на длинные дистанции, и «ВСС». Суслик таскал свою излюбленную «СВДУ», которую пристрелял так, что даже Седому не давал ее в руки. Поэтому, чтобы не остаться без оружия, Седому пришлось забрать «ВСС» у Качка.

Тем временем вернулись Кум и Кефир. Доклад их был короткий:

– В лагере «духов» обычная суета. Но группу преследования они, видимо, готовят. Десяток молодых, прытких ребят – держатся особняком, увязывают рюкзаки, готовят оружие. Троих мы встретили на встречном курсе. Шли, наверное, на нас втихаря поглазеть… Убрали тихо. Это, думаю, тоже их задержит…

– Ну и ладненько. – Седой бросил быстрый взгляд на часы. – Пора, пацаны!

Быстро определив порядок боевого охранения в пути, группа, прижимаясь к тенистой стороне скального массива, ушла вверх по лощине.

Глава 10

Группа медленно поднималась на кряж, скользя и спотыкаясь на каменных осыпях. Этот участок был безлесный, покрытый местами клочками желтовато-серой, выгоревшей под солнцем травы. Шаги разведчиков сдвигали с места целые пласты слежавшегося камня, которые, осыпаясь, обнажали более темные, влажноватые от росы и не выгоревшие на солнце камни. Поэтому отследить их путь не представляло для преследователей никакого труда.

Только через час тяжелого, изматывающего пути группа вышла к небольшой рощице из чахлых зарослей боярышника, и Седой скомандовал привал.

Разведчики без сил повалились на прохладные камни, сбрасывая с плеч пропотевшие разгрузки. Глотнув воды из прогретых солнцем фляжек, ощутили зверский голод и дружно захрустели галетами. Говорить не хотелось, да и не о чем было сейчас говорить.

Седого мутило. Зверски болела голова. Выпив пару глотков воды, он отошел в сторонку, и его нутро вывернулось наизнанку. Он не стал колоть себе промедол, а, покопавшись в аптечке, вкатил два кубика анальгина, зная, что это ненадолго. Посмотрел на часы и, увидев, что группа выбивается из графика, махнул рукой вперед.

На плато вышли с опозданием в 15 минут, и Седой сразу усадил Филина за рацию. Из-за рваного рельефа местности долго не удавалось «продавить» связь, и когда наконец ответил дежурный радист группы связи, еще полчаса не могли найти начальника штаба, который выехал на какие-то согласования.

Седой, терзаясь болью, смочил бандану водой и наложил на лоб, но теплая вода мгновенно стала горячей. Он больше не мог терпеть и все-таки вколол промедол. Стало легче.

Наконец отозвался начальник штаба. Седой говорил медленно, растягивая слова, – действовал наркотик.

– Мы в точке эвакуации. «Духи» выслали за нами отряд преследователей. Они не так измотаны, как мы, и думаю, через час они будут здесь. Ты знаешь, Васильевич, что мы вышли налегке, не планируя затягивать в общем-то несложную эвакуацию с применением «вертушек». В итоге мы в жопе: без достаточного БК, без продовольствия, без дополнительного радиста и батарей для единственной рации…

– Что ты предлагаешь? – Начальник штаба был зол – кто-то конкретно потрепал ему нервы до разговора с разведгруппой. – Мне сейчас нечем тебе помочь. Над Ханкалой сплошная облачность – полеты отменены. Мы сейчас связываемся с Моздоком, возможно, будет какой-то вариант перебросить «вертушки» оттуда.

– Неужели на точках подскока нет ни одной «тушки»? Васильич, такого же быть не может.

– Еще как может! – Начальник штаба уже кричал. – Сейчас идут сразу две колонны в горы. Одна из них – Центроподвоз – более ста единиц техники идет на Энгиной. «Вертушки» задействованы на обеспечении безопасности колонн. А с Ханкалы я не могу поднять сейчас ни одного борта!

– Васильич, делай что-нибудь! Мы переживем все, ты знаешь, но не отсутствие боеприпасов. У нас с собой минимальный БК – это полчаса интенсивного боя. Потом рукопашка. Потом – кабздец!

– Каскад, не доставай меня! Прошу по-братски! При первой же возможности я отправлю за вами борт. Дай мне спокойно работать!

– А я тебя уже достал? Вот как… Ладно, работай спокойно. Но имей в виду: запасных батарей у нас нет, поэтому мы будем выходить на связь через каждые полчаса. Питания хватит до 20.00. Потом мы будем без связи.

– Давай тогда ежечасно. Береги батареи. Без связи точно будет то, что ты сказал… Давай, брат! СК…

– Давай-давай! Брат… – Седой с раздражением отбросил ларингофон.

Он поднялся и отошел к южной оконечности плато. Что-то долго рассматривал в оптику и, вернувшись к группе, сказал:

– Время 16.40. «Вертушек» не будет – это факт. На ночь уйдем вон на ту горку. Экстрим, обложишь ее так, чтобы мышь не проскочила. Найдется у тебя, чем поработать?

Сапер в ответ лишь устало кивнул.

– Ну, бери в помощь Крота, и вперед! Сейчас со мной пойдут Кефир и Кум. Посмотрим еще раз место последнего боя Костяна. Может, найдем какие следы… Остальным – занять круговую оборону и отдыхать. Я не думаю, что «духи» дадут нам спокойно спать этой ночью…

Глава 11

Разведчики вышли к месту схватки Костяна с «духами». Зловещее место все еще хранило следы смерти: обломанные ветки кустов, на которых еще не смылась дождями запекшаяся кровь, выбитая каблуками земля под кустарником…

Внимательно осмотрев следы, разведчики не обнаружили ничего, что говорило бы о дальнейшей судьбе Кости.

– «Духи» могли пленить его? – спросил Кефир, который меньше других знал Костяна.

– Могли, – ответил Кум. – Мертвого. Или без сознания.

– Смотрите, – Седой выбрался из-под куста и раскрыл ладонь. На ладони сверкал алой эмалью знак «ТуркВО».

– Что за знак? Впервые такой вижу. – сказал Кефир.

– Туркестанский военный округ, – ответил Седой. – У меня тоже такой был, потерял в Афгане. Костя постоянно носил его с собой, закалывая им внутренний карман «комбы». Это точно его знак.

– Значит, здесь он и погиб, – уверенно сказал Кум.

– Не факт. – Седой никак не хотел соглашаться с гибелью друга. – «Духи» не стали бы уносить его тело. Зачем?

– Ну, может, жив был еще?

– Дорезали бы на месте и бросили здесь, – ответил Седой. – В лучшем случае, могли прикопать где-то рядом. Но земля только здесь – у кустарника. Дальше везде камень.

– Отсюда «духи» могли пойти только вниз – к реке, или вот так – прямо в горы, к хребту. Всего-то два пути. Давайте пройдем и туда, – Кум кивнул головой вниз, – и по тропе к хребту. Если прикопали, могила будет видна по свежим камням.

– Пошли! – согласился Седой. – Ты, Кум, спустись к реке, а мы с Кефиром пройдем по тропе. Портативные рации не выключать.

Через час захрипел динамик рации, и Кум позвал разведчиков к реке, указав ориентир.

Цепляясь за ветки, чтоб не сорваться с крутого склона, они быстро спустились к реке и вышли к широкой излучине. Река делала здесь широкую петлю, омывая довольно большой полуостров, густо заросший орешником и боярышником.

Кум сидел на поваленном временем стволе у края полуострова и курил.

– Смотри, командир, – он кивнул на широкое кровавое пятно, залитое полусырой кровью.

Седой сковырнул ножом верхние камни: внизу потеки крови были обширны и проникали глубоко под камни. Мелкая водяная пыль, поднимаемая бьющейся о камни водой, не давала крови полностью засохнуть, сохранив след для разведчиков.

– Здесь ему отрезали голову, – уверенно сказал Кум, кивнув подбородком на пятно.

– Или свежевали барана… – не хотел сдаваться Седой. – Где голова? Где тело?

– Седой, ты забыл, какой дождь лил в ту ночь, когда мы пошли на плато? Уровень воды тогда поднялся больше чем на метр, вспомни! Если они бросили тело в поток, то уже утром оно было в Каспии. Вода-то перла со страшной скоростью…

– Эй, командиры, идите-ка сюда! – позвал Кефир, стоящий у крайнего к ручью дерева.

Разведчики подошли. Кефир молча кивнул головой на висящий на ветке солдатский жетон. Жетон был пробит пулей почти посредине, и его рваные края еще сохранили следы крови, запекшейся в разрывах металла. Вторая пуля оторвала нижний край жетона, загнув его лепестком. Цифры на жетоне были сбиты напрочь пулей, но на обратной стороне Седой увидел выцарапанную иглой на мягком алюминии мелкую надпись 0(I)Rh-. Точно такая же надпись была выцарапана и на его жетоне. У них с Костей была одна группа крови.

– Это его жетон… – враз осипшим голосом сказал Седой. – Его…

Он достал из кармана знак «ТуркВО» и прикрепил его к тесьме жетона.

– Вот и весь памятник, который мы можем оставить тебе, Константин. Братишка…

– Спи спокойно в водах морских, – сказал Кум, перекрестив грудь широким крестом.