Таинственный двойник Торубаров Юрий
Ушастик отыскал его быстро. Он сидел с понурым лицом перед порожней бутылкой. Карманы его были пусты. А вчерашние «друзья», с которыми он просаживал последние деньги, его не замечали. Нашелся, правда, один. Позвал за свой стол, заваленный едой и выпивкой. Увидев такое изобилие, он оскалился:
– Вижу настоящих друзей, – и подмигнул Меттеру. – Треер, – представился он, усаживаясь поближе к мясной закуске. Перед ним поставили кубок приличного размера. При виде него у Треера от счастья заблестели глаза.
Трактир сотрясали крики, вой, ругань, смех. И чем ближе к вечеру приближалось время, тем все более шум усиливался. И только за одним столом внимательно слушали рассказчика. А он выкладывал все, что интересовало капитана.
– Почему герцог решил идти на короля?
– А приехал… – взмах рукой, – один… рыцарь… тамплиеров… в общем.
Капитан стал догадываться, что это мог быть Боже.
– Он выше среднего роста, крепкий, прямой нос… короткие усики и бородка?
– Да, да… еще брови такие…
– Сросшиеся, – подсказал Роберт.
– Да, да.
– Ты не знаешь, что он сказал герцогу?
– Да, что… войска ушли в Африку… у короля… нет… сил.
– А где сейчас твой герцог?
– А… а он в… замке.
– Знаешь туда дорогу?
Тот кивает головой.
– Много у него там людей? – продолжает допрос Роберт.
– Много… много.
– Потайной ход есть?
От такого вопроса Треер протрезвел.
– И… – махнул он пальцем, – недаром… недаром.
– Поехали, – скомандовал капитан, видя, что все насытились. – Берите его с собой.
Гвардейцы зашевелились. Время было далеко за полдень. Они отоспались. Насытившись остатками от вчерашнего пиршества, начали готовиться к предстоящему походу.
Выехали, когда стемнело. Лил нудный дождь.
– Ну и погодка, – прошипел Меттер, поплотнее заворачиваясь в плащ.
– Самая что надо, – отрезал Барас.
Выехав из города, они продвигались по лесной дороге. Позднее время и низкие тучи делали местность почти непроглядной.
– Найдешь? – забеспокоился Роберт, наклоняясь к рядом ехавшему Трееру.
– Можешь завязать глаза, – уверенно ответил тот.
Вскоре он, остановясь, стал тщательно осматриваться вокруг. Спутники, поглядывая на него, терпеливо молчали.
– Сюда, – сказал он и въехал в лес.
Немного поплутав, Треер вывел их к могучему дереву. Меж его корней, прикрытых ветками, оказался вход.
– Крикуху помнишь? – спросил Роберт.
– Это ты про пароль? – Треер, склонившись, прошептал ему на ухо.
– Да.
– Помню. Пошли?
– Пошли, – сказал капитан и предупредил: – смотри, в случае чего…
– Не надо, – перебил его Треер, – без тебя знаю. Смотри, только про ливры не забудь.
– Я же сказал: они – твои.
Ход был давнишний, местами обрушенный. Приходилось, рискуя жизнью, пробираться над нависшими породами. Наконец, они уперлись во что-то, напоминающее дверь.
– Пришли, – сказал Треер и перекрестился. – Господи, помоги!
Пришлось долго открывать дверь, ибо она скрипела хуже несмазанного колеса. Наконец они оказались в темном коридоре.
– Пошли, – прошептал Треер и уверенно двинулся вперед.
За ним, чуть не вплотную, Роберт, Барас, Собис и Меттер.
Впереди вспыхнул свет.
– Пост, – пояснил Треер.
– Вы оставайтесь, – капитан указал на Собиса и Меттера, – ты, Барас, идешь с нами. А вам дадим сигнал.
Когда подошли ближе, то увидели двух спящих воинов под воткнутыми факелами. Возле них валялись опорожненные бутылки. Роберт вытащил один из факелов и сделал им круг, направленный в сторону оставшихся гвардейцев. Те поняли сигнал. Больше постов они не встречали.
– Вот, – Треер остановился перед дверью.
Капитан взялся за ручку и потянул на себя. Но она не поддалась. Толкнул назад – бесполезно. Она оказалась закрытой изнутри.
– Что будем делать? – испуганно прошептал Треер.
Капитан задумался на какое-то мгновенье.
– С кем он хочет соединиться? – спросил капитан у Треера.
– С герцогом Артуа.
– Ты знаешь кого-нибудь от Артуа? – спросил Роберт.
– Знаю графа де Нила.
Капитан решительно постучал.
– Кто там? – раздался настороженный голос.
– Граф де Нил, посланец герцога Артуа к вашей светлости.
– Сейчас.
За дверью долго не было никакого движения, и Роберт подумывал, уж не ломать ли ее, как раздался бурчащий голос:
– Какая срочность! Будить средь ночи.
Загремел засов, дверь приоткрылась. Легкий удар отбросил герцога, и в спальню ворвались несколько человек. Шпага одного их них уперлась ему в грудь.
– Тихо, ваша светлость, малейший шум приведет вас к гибели.
Герцог очень хотел узнать, кто перед ним, но надвинутые капюшоны надежно скрывали лица.
– Что вам надо?
– Скажите, какие вести вы ждете от Артуа?
– Когда он подойдет со своим войском.
– Зачем?
Герцог замялся. Угрожающее движение шпаги перед его носом грозило обезобразить лицо.
– Чтобы идти… – он замолчал, пытливо глядя на мучителя.
– Ну! – пригрозил тот.
– Чтобы идти на короля, – тихо ответил герцог.
– Оденьтесь и пойдете с нами. Но предупреждаю: малейшие попытки бегства или крик – это ваш конец.
И все же за ним не усмотрели. Он схватил лежавшую на столе шпагу и бросился на одного из них. Шпаги скрестились, но… через мгновенье шпага герцога была вырвана из его рук. А сам он получил легкий укол в плечо, который как бы предупреждал, что последствия могут быть и хуже. Зло посматривая на неизвестных, он одевался довольно медленно. Вероятно, ожидал помощи. Это почувствовали пришельцы. Один из них подошел к нему и легко ткнул вновь шпагой. Герцог вмиг собрался.
Проходя мимо спящей охраны, герцог попытался остановиться. Но сразу почувствовал, как меж лопаток что-то больно укололо его спину. Горестно вздохнув, он пошел дальше. Поняв, что он в полной власти неизвестных, герцог больше не делал никаких попыток к сопротивлению.
Перед городом команда разделилась.
– Заберешь шмотье, – сказал Роберт Барасу, – а он – свои деньги, и за нами. Дорогу знаешь.
Промокшие до костей, к вечеру следующего дня они были в Париже. Перед въездом в город Роберт приказал завязать герцогу глаза. Он поместил его в своей казарме, а сам отправился к королю на доклад. Когда король увидел перед собой капитана, с которого потоком стекала вода, то искренне удивился.
– Где вы, капитан, пропадали почти двое суток?
– Спасал, ваше величество, вашу жизнь.
– Мою жизнь второй раз?
– Ваше величество, я не считаю разы, но ваши враги готовились напасть на вас, узнав, что войска ушли из Парижа.
– И кто они? – король строго взглянул на капитана.
– Герцог Нормандский и герцог Артуа, ваше величество.
– Не может быть, – король нервно заходил взад и вперед. – Не может быть, – повторил он, – чтобы герцог Нормандский…
– Он здесь, ваше величество, и может подтвердить мои слова.
– Где здесь? – король остановился. С удивлением и любопытством посмотрел на капитана.
Роберт замялся.
– Он у меня.
– Понятно.
Он подошел к столу и взял колокольчик. На его звонок вошел королевский слуга.
– Карету, – приказал Людовик.
Когда король с капитаном подошли к помещению, герцог лежал на кровати, но его ноги стояли на полу, точно он готовился бежать. Звон засова и скрип двери заставил его поднять голову. Вначале он не разглядел вошедших. Один фонарь не давал достаточно света, но когда они подошли ближе… О, Боже! – перед ним был сам Людовик.
Он вскочил и уже готовился произнести речь в свою защиту и обвинить врагов, но, посмотрев на сопровождавшего короля человека, осекся. Голова его упала на грудь. Король за волосы поднял ее и, глядя ему в глаза, спросил:
– Это… правда?
Голова герцога повторно склонилась.
– Негодяй! – процедил он сквозь зубы и резко оттолкнул от себя. – Пошли! – он посмотрел на Роберта и зашагал к выходу, громко стуча сапогами.
Уже сидя в карете и увидев в открытую дверь, что Роберт собирается сесть на своего коня, король крикнул ему:
– Капитан, оставьте коня и садитесь в мою карету.
Они долго ехали молча. Роберт не выдержал и спросил:
– Ваше величество, а что будем делать с Артуа?
Король ответил не сразу. Вероятно, у него были совсем другие мысли. Наконец он их озвучил:
– Что, что… где у меня войска?
Капитан догадался. Король думал о том, где взять войска, чтобы остановить Артуа. Роберт уверенным голосом сказал:
– Ваше величество! У вас есть гвардейцы.
– Вы считаете, их достаточно?
– Это же ваша гвардия, – гордым, уверенным тоном ответил капитан.
Король впервые улыбнулся. Ему все больше и больше нравился этот… Тулуз… нет, де Буа.
– Тогда ведите! Только постарайтесь без кровопролития, капитан. И так его слишком много.
Ни свет ни заря гвардейцы выступили в сторону Амьена, куда подошло войско Артуа. Дождь и на амьенской земле лил не переставая. Герцог ехал верхом, плотно закутавшись в плащ. Он страшно не любил мокрое белье? И про себя ругался: «Зачем я только ввязался в эту авантюру. Какая мне выгода? Послушался этого нормандца. И тоже… Боже хорош. Ишь, защитничек веры, а сам натравливает на святого короля. А они, как малые дети, поддались на его слова. Вернуться, что ли… но нет. Неудобно! Дал слово».
– Ваше сиятельство! – раздался над ухом голос, – посмотрите вперед! Там кто-то нас ожидает.
Герцог приподнял капюшон. На дороге стояло несколько человек. Все они были военные, гвардейцы короля.
– Чего им надо? – в груди что-то дрогнуло. – Уж не арестовать ли меня собрались? Ну нет, я им так не дамся.
И он уже хотел дать команду к бою, но тот же голос подсказал:
– Может, узнаем, что им от нас нужно.
– Да, да, – обрадовался герцог.
– Что вам, мессиры, угодно? – громко спросил советник герцога.
– Я, граф де Буа, капитан королевских гвардейцев, хочу переговорить с мессиром герцогом де Артуа и сообщить ему некоторые сведения.
Герцог посмотрел на советника.
– Да, ваша светлость, думаю, вам следует с ним переговорить и узнать, что они хотят вам сообщить. А мы рядом.
Увидев, что герцог съехал с дороги, направляясь на пригорок, капитан пришпорил коня.
– Что же вы, мессир капитан, хотите мне сообщить? – спросил Артуа, подъехав к Роберту.
– Ваша светлость, ваш заговор раскрыт. Герцог Нормандский под арестом в Париже. Вы с войсками окружены. Желаете убедиться? Посмотрите! – и он указал на лес.
Из него выезжали гвардейцы.
– Оглянитесь назад! – приказал капитан.
И там герцог увидел гвардейцев.
– И что вы предлагаете?
– Повернуть назад и ждать повеление короля.
– Вы не собираетесь требовать мою шпагу?
– Шпага, ваша светлость, как и ваша честь пусть пока останутся при вас.
– Однако шутник вы, капитан.
Он стегнул коня и поскакал к своим. А вскоре запели трубы, заиграли рожки. То зазвучала команда повернуть назад. Эта команда выполнялась более радостно, чем первая. Кому хотелось проливать кровь за непонятные интересы?
Возвратившихся назад гвардейцев парижане встретили с недоумением:
– Чего они в такую погоду носятся, как ошалелые, взад– вперед. И охота им грязь топтать!
Но король встретил капитана совсем по-другому. Выслушав его короткий доклад, он вышел из-за стола, пожал ему руку и поцеловал в лоб. До Роберта никто не знал такой милости от короля.
Домой капитан возвращался на крыльях. Он ждал, что и дядя порадует его какой-нибудь приятной новостью. Но, к глубокой досаде племянника, дядя, занимавшийся поиском Агнессы, ничего хорошего не мог сообщить. К тому же приходские дела позвали его домой, и он стал собираться в путь.
Ну а женская часть парижанок, особенно которая была на выданье, узнав, какой милостью Роберт пользуется у короля, только и думала, как заполучить его в свои сети. За ним началась настоящая охота. Его находили даже в конюшнях. И кто?! Сам граф Симон де Бурже собственной персоной заехал пригласить Роберта на именины его престарелой матери. Но весь Париж знал, что он спал и видел, что его дочь Катрин идет под венец с молодым графом де Буа. Не уступал ему и герцог Бургундский. Однако королевские дела не позволяли капитану заниматься посторонними делами. Много времени у Роберта отнимала подготовка Африканского похода, который Людовик считал главной целью своей жизни. Его не останавливали даже неоптимистичные предупреждения астролога.
ГЛАВА 51
Недавнее бесславное поражение Тибо в дуэли не охладило его пыла, а еще больше подлило масла в его любовную страсть. Им все сильнее овладевало желание увидеть Агнессу, услышать ее нежный, приятный голосок. Он прощал ей неадекватное поведение, только бы она была перед ним. Не выдержав сердечных мучений, он решил ехать в их парижский дом.
Каково же его было удивление, когда ему сообщили, что она с матерью уехала неизвестно куда! Как он ни старался, ничего больше узнать о ней не мог. Его выводило из себя их внезапное, тайное исчезновение. Он усилил поиск, прикладывая неимоверные усилия, добравшись даже до Италии и Англии, чтобы отыскать там возможные следы беглянок. Но все было бесполезно. Неизвестность так расстроила Тибо, который рассматривал множество разных вариантов исчезновения любимой, что он готов был наложить на себя руки. Но судьба ему улыбнулась. Она явилась в лице… герцогини. Эта женщина прислала ему письмо, в котором помимо сообщения разных сплетен как бы невзначай указала их новое местонахождение. Кроме того, она писала Тибо, что дочь продолжает бредить этим проклятым тулузцем. И надо поскорее принимать самые решительные меры, если он хочет заполучить Агнессу в жены. Она всеми силами готова оказать ему содействие. «Вперед, мой друг, к своей мечте! И она будет твоей!» – так закончила она свое послание. Не задумываясь над тем, как к нему относится Агнесса, пылая незатухающей к ней любовной мукой, он был готов на все. Это подстегнуло его к решительным действиям.
Он немедленно пригласил к себе друзей, чтобы ознакомить их с письмом и совместно выработать план действий. Осторожный и дальновидный герцог спросил его:
– Значит, ты окончательно и бесповоротно решил жениться?
– Да, мой друг! – он даже вскочил, глаза его заблестели, щеки покрылись румянцем. – Да, – повторил он, – мое сердце переполнено любовью. Я не могу без нее жить! Я не знаю, что со мной случится, но я чувствую, что без этой женщины я погибну.
Это было сказано с таким пылом, страстью, что Тибо в это мгновение походил на безусого юнца, впервые почувствовавшего необузданную силу любви. Друзья переглянулись.
– Ты – копия своего отца! – воскликнул Конти, всплеснув руками. – Я никогда не думал, что ты, знаменитый повеса и кутила, способен на такое чувство. Да, однако, ты вляпался. Что же делать? – он почесал затылок.
– Что делать? Да тут все ясно! – вскочил Невернэ. – Венчаться!
Его поддержал и Аршамбо.
– Подождите! – поднял руку Конти. – Герцогиня пишет о каком-то тулузце. Случайно, не о Раймунде ли идет речь?
Он взглянул на Тибо.
– О нем, – понуро ответил тот.
– Да, – герцог заложил руки за спину и заходил по комнате, – этот отставной граф набирает силу. Шутка ли сказать: капитан королевских гвардейцев, граф Роберт де Буа.
– Чего ты раздакался, – не выдержал Аршамбо и тоже вскочил, – ну и что, что капитан гвардейцев! Мы что, думаем напасть на короля? Или отбиваем у него невесту? Или капитан с ней помолвлен? Сама герцогиня призывает Тибо к такому шагу. А чтобы успокоить нашего друга, – он смотрит на герцога, а сам обращается к графу, – тебе, Тибо, следует спросить разрешение у короля.
– Что ты говоришь! – вскричал Тибо, – чтобы я, граф Шампаньский, и спрашивал разрешения у этого святоши? Никогда! – отрезал он.
– Я думаю, Тибо прав, – Конти посмотрел на Аршамбо, – мы не просим руки его дочери, мы, дворяне, имеем полное право выбирать в жены тех, кто нам угоден.
– И мы будем стоять на этом, – подключился к разговору и Невернэ, – только предлагаю оградить доступ к месту венчания, чтобы ни одна мышь не сумела проскользнуть, не только капитан. Если, конечно, он надумает помешать.
– А для этого, – поддержал его и Аршамбо, – не следует никого выпускать.
– Чтобы этот капитан не смог ничего узнать и остался с носом. За дело, друзья! Тибо, напиши герцогине о нашем решении. И немедленно.
Ответ на письмо герцогиня получила незамедлительно. Посыльный, передавший письмо, еле держался на ногах. Это говорило наблюдательной герцогине о многом. Читая письмо, она поняла, что не ошиблась. Тибо горячо благодарил ее за предложение, отвечая согласием и желанием как можно скорее приблизить срок венчания. И даже назвал желательный день. Сердце герцогини ликовало. Она добилась своего.
В этот день герцогиню нельзя было узнать. Она была улыбчива, сердечна – одним словом, сама доброта. Этим решила воспользоваться ее дочь. За обедом Агнесса на вопрос матери, чего же хочется ее ненаглядной дочери, попросила разрешения съездить в Париж. Она пожаловалась, что очень устала жить в этих стенах, где следят за каждым ее шагом, где она не может выйти за стены ставшего ей ненавистным замка. На что мать с загадочной улыбкой отвечала, что скоро все изменится. Вот-вот произойдет нечто грандиозное, о чем мечтают все девушки ее лет. Она станет очень счастливой, и мать надеется, что дочь будет благодарна ей на всю жизнь.
– Что же, матушка, вы мне готовите? Уж не приезд ли графа Тулузского?
При этих словах мать впервые потеряла улыбчивость на лице.
– Ну что ты мне все об этом неудачнике! Я бы на твоем месте давно забыла о нем, как он забывает о тебе. И я что-то не вижу, чтобы он тебя искал. Но есть человек, который это делает. Он любит тебя! Дорожит тобой! Я, твоя мать, хочу тебе только добра! Он осчастливит тебя. И довольно скоро!
Агнесса пристально посмотрела на мать. Когда та закончила говорить, спросила:
– Матушка! Что вы имеете в виду, говоря «довольно скоро»?
Та на какое-то время смутилась, но быстро нашла себя.
– Я имею в виду твое… но ты скоро узнаешь. Недолго ждать. В следующий четверг оно свершится. Я хочу сохранить приятный сюрприз в тайне.
После этих слов мать встала и, гордо вскинув голову, ушла к себе, оставив дочь разгадывать сказанное. Над этими словами Агнесса думала весь оставшийся день, но ничего придумать не могла.
На следующее утро в комнате вместе с матерью появился незнакомый еврей-портной. Он молча снял с девушки мерки, и они так же молча удалились.
Когда за ними закрылась дверь, Агнессу вдруг осенило: мать хочет шить ей подвенечное платье.
– Господи! – взмолилась она, упав на колени. – Что мне делать? Помоги мне, Господи!
Но молчат холодные стены, опасливо посматривают чужие слуги. Некуда податься и не у кого просить помощи. Она пришла к себе и, зарыдав, упала на кровать. Такой ее нашла Розалия, временная служанка Агнессы, которая вечером пришла убраться в ее комнате.
– Сеньорита, что с вами? – участливо спросила она.
Этот девичий голос подкупил Агнессу. И она все рассказала ей. Та прониклась к ней сочувствием, и они вместе стали думать, что можно сделать.
– Главное, – сказала Агнесса, – надо передать мое письмо Раймунду.
– О, это может сделать мой брат! – воскликнула девушка.
Агнесса обрадовалась:
– Я точно узнаю у матушки, когда это должно свершиться, напишу письмо, а он его отвезет.
На этом они и порешили.
Вечером Агнесса как ни в чем не бывало обратилась к матери:
– Матушка, вы были правы. Он меня не ищет. И я готова ко всему.
– Вот умница, – обрадовалась мать, – наконец-то ты поняла, что мать тебе хочет добра.
– Когда это произойдет? Я хочу, чтобы все было сделано как можно скорей, – она улыбнулась и ласково посмотрела на мать.
– В следующий четверг, дорогая, я тебе уже говорила об этом.
Придя к себе, Агнесса взяла лист бумаги и написала несколько строчек: «Если любишь, спаси. В четверг венчание. Замок Гордон под Осером». Написала и задумалась: «Куда отправлять? В замок де Буа? Но где он? Господи, помоги!» – взмолилась она. И вдруг на нее снизошло какое-то спокойствие. И непонятный внутренний голос подсказал ей: «Отправляй в Париж».
– Будь что будет, – сказала она себе, – отправлю в Париж.
Она даже плохо спала, дожидаясь утра, когда к ней придет Розалия и она отдаст ей письмо.
Служанка пришла, как обычно, когда солнце, обласкав верхушки деревьев, поднималось над замком. Девушки встретились как закадычные подруги. Агнесса вручила ей послание, и она быстро ушла. Когда вернулась, лицо ее светилось радостью. Агнесса поняла, что брат взял письмо.
– Ушел, – уточнила она.
– Да, – тихо, но торжественно шепнула та.
Сердце Агнессы переполнилось радостной надеждой. Она почему-то нисколько не сомневалась в том, что Раймунд, получив ее письмо, прилетит к ней на крыльях. Упреки матери она относила к тому, что Раймунду очень тяжело на душе по случаю лишения его земли, и он занимается вопросом, как вернуть себе свое законное состояние. И старается он не только ради себя, а ради них обоих.
Радостное настроение дочери за обедом герцогиня расценила как признание ее материнской правоты. Но после обеда настроение Агнессы резко изменилось. И это было вызвано внезапным приходом Розалии. Она с печальным лицом сообщила, что брат не смог пройти. На всех дорогах стояли посты. Они не выпускали и не впускали людей.
– Розалия, – взмолилась молодая герцогиня, – пусть он сделает все возможное и невозможное. А в награду получит, – она подошла к шкатулке и достала из нее перстень с большим бриллиантом, который, едва увидев свет, засверкал всеми цветами радуги. Он был таким красивым, что от него нельзя было отвести глаз. Это подарок старого герцога дочери.
– Возьми и отдай ему в подарок за его мужественный поступок. Надеюсь, он придаст ему смелости и уверенности.
– Что вы, сеньора! Он же так дорого стоит.
– Не дороже, Розалия, моего счастья.
Роберт уже собирался задуть свечу, чтобы лечь спать, как в дверь кто-то нерешительно постучал.
– Войдите, – громко произнес он.
Вошел слуга, держа в руках какую-то бумагу.
– Вам, мессир граф, – сказал он, протягивая ее.
Читать бесплатно другие книги:
