Белый воин Осадчук Алексей
Ксандра снова привела в замешательство манера разговора конунга. Ну на то он и конунг.
Саша подобрался и начал говорить:
— Лоримы, закрывшись в своих самых укрепленных городах, поступили абсолютно логично. Другими словами, у людей другого выхода просто не было. Тарков больше, они сильнее и количественно, и физически.
— Ну это и жмыху ясно, — перебил его один из паннов.
Конунг бросил испепеляющий взгляд на выскочку и произнес:
— У тебя, Альмод, уже было время высказаться. Ничего путного я от тебя не услышал и, мне кажется, уже не услышу.
От этих слов даже Ксандр поежился.
— Продолжай, принц!
Юноша невольно вздрогнул — давненько его так не называли. И продолжил:
— Может, я ошибаюсь, но за те два дня, что нахожусь здесь, мне показалось — людям уже не хватает продовольствия. Пока этого многие не замечают, но скоро придется увидеть. Поля и сады пустуют — их никто не обрабатывает. Охотой и рыбалкой весь город прокормить нельзя. Я к тому, что лоримы оказались в ловушке.
У тарков положение еще хуже. Еще пару седмиц — и они сожрут друг друга. Мне понятен ваш расчет — выждать, пока твари не передерутся, а затем, посылая сильные отряды, начать зачистку территории. Это было бы правильно, если бы не одно «но».
Безликий — вот наша главная проблема. Эта тварь скоро будет здесь, и тогда тарки станут намного активней и умнее. Я видел, как шайты контролируют простых тарков. Думаю, с появлением Безликого Хирмальму придется очень тяжело.
Саша, найдя среди сидящих Альди, спросил:
— Сколько у нас времени? На сколько мы опередили Безликого?
Все взгляды обратились на десятника. Тот задумчиво почесал бороду и выдал:
— Дня четыре у нас еще есть, если он нигде не будет задерживаться.
— Что изменится, если здесь появится Безликий? — задал вопрос один из паннов.
— Стены города защищены Рунами, — поддержал его другой и обратился к друиду: — Ведь так, Высший?
Все дружно обернулись к старцу.
— Да, Руны защищают стены Хирмальма. Да, они намного сильнее, чем те, что берегли Ульм и Мирольм. Но то, как легко справился Безликий с их защитой, не придает мне уверенности…
В зале стало тихо. Видимо, для всех слова друида оказались новостью. Наверное, каждый из них надеялся на Силу стен, а тут, выходит, не все так радужно. Если тарки ворвутся в город, то их уже ничто не остановит…
— Продолжай! — От голоса конунга задумавшийся Ксандр вздрогнул и, немного помедлив, стал говорить:
— Происшедшее в лагере лучников говорит о том, что шайты умнеют. Тупоголовые дролги отвлекли основную дружину на северной стене, а тем временем другие проникли в город совсем в другом месте. Если лоримы теряют своих воинов на стенах в схватках с безоружными зверями, то представьте себе, что будет, если каждый тарк возьмет в лапы дубину или начнет бросаться, к примеру, камнями.
На лицах воинов отразилось нетерпение: зачем им рассуждения какого-то отрока? Все и так было ясно. Тем не менее Саша продолжал:
— Шайты могут контролировать двоих-троих дролгов…
— Откуда ты знаешь? — перебил его неугомонный Альмод.
Правда, на этот раз конунг его не осадил — ответ интересовал всех.
«Эх… Придется рассказывать…» — обреченно подумал Саша.
— Я могу видеть, как шайты руководят дролгами, — ответил он.
Не удивился только Ваянар. Остальные стали переглядываться.
— Ты маг? — спросил конунг, и в глазах его теплилась надежда.
— Нет, он не маг, — вмешался Ваянар. — Он видит Поток Силы, но он не маг и не друид.
Конунг разочарованно вздохнул.
— То, что некоторые тарки имеют власть над своими сородичами, мы уже знаем. Что дает нам это знание? — Этот вопрос друида обращен уже к Ксандру.
Юноша встал из-за стола и медленно подошел к семнадцатому Столбу Рез. Он снова обратил внимание на маленьких человечков, сошедших с кораблей, а затем что-то преподнесших хозяевам города. Его никто не перебивал. Все ждали, что скажет необычный отрок.
— Что дает нам это знание? — повторил вопрос друида юноша. — Многое. У меня есть несколько предложений. Первое. Формируем несколько отрядов из опытных охотников-стрелков. В каждом отряде должен быть друид, умеющий видеть Поток Силы.
Ваянар молча кивнул.
— Второе. Нужен весь городской и храмовый запас Слез земли и люди, которые добывают это масло. Третье. Нужны большие чаны. Когда я шел сюда, я видел такие у кожевенников. В каком месте чаще всего атакуют тарки? — обратился он к конунгу.
— Северная стена самая низкая. Они всегда атакуют ее. Поэтому у них и получилось обмануть нас. Мы привыкли к их примитивным атакам, — ответил тот.
— Отлично!
Воины недоуменно переглянулись. Чему радуется этот отрок?
— Как кожевенники варят кожу, так мы будем варить масло, но только на северной стене.
Судя по лицам сотников и паннов, молодому человеку требовалась помощь целителя. Но сумасшедший отрок как ни в чем не бывало продолжал:
— В портах Ульма и Мирольма наверняка осталось много кораблей и лодок. Их нужно переправить сюда. Чем больше кораблей, тем лучше. Если тарки прорвутся в город, мы сможем спасти людей.
Юноша стоял около семнадцатого Столба Рез и задумчиво разглядывал маленьких человечков, сходивших с кораблей. Вдруг он повернулся к Седовласу и спросил:
— Конунг, а что привезли твоему деду энаны?
Глава 33
ПОДАРОК ЭНАНОВ
«Сын мой! Благополучие клана превыше всего — я уверен, ты помнишь об этом.
Если ты читаешь мое письмо, значит, уже в курсе предстоящего дела. От себя я только добавлю — мы заключили выгодную сделку с нортийцами. Теперь наш торговый дом будет иметь не только сухопутные, но и морские пути. Нам удалось убедить твердолобых северян в необходимости сотрудничества. Если бы не король Родэрик, конунг нортийцев договорился бы с кланом Сельва о поставке двух стальных камнеметов на свой остров. Только Хозяин Недр, хвала ему, знает, чего стоило главам нашего клана заинтересовать Железнолобого. Пришлось подарить еще и два средних стреломета. Но это пустяки по сравнению с тем, что даст нам взамен союз с северянами. Конечно, сделка не ограничена боевыми машинами. Мы заключили еще несколько договоров, но об этом мы поговорим при встрече.
Мой мальчик! Главы кланов оказали честь нашей семье. Именно ты отправишься руководить установкой камнеметов в Хирмальм. Тебе также предстоит обучить людей обращению с машинами. Ты справишься! Я верю в это!
Твоя матушка гордилась бы тобой, мой мальчик!
Прошу Хозяина Недр о скорой встрече. Твой отец,
Смерлод дэр-Стел».
Теплые стены храмового подземелья источали тепло и покой. Свет лампад падал на лица конунга и друида. Люди, в руках которых была сосредоточена власть над лоримами, с юношеским нетерпением ждали, когда Ксандр дочитает древнюю рукопись…
После дневной трапезы конунг и друид решили показать подарок энанов юноше. Хорошо охраняемый вход в подземелье «храма» больше походил на вход в шахту. Здесь могла бы проехать телега, запряженная двумя волами, если бы вдруг понадобилось.
Подземелье представляло собой неглубокий туннель, хорошо освещенный и достаточно теплый. Пока шли, Ксандр насчитал двенадцать массивных деревянных дверей, окованных сталью. Что находилось за дверями, юношу просвещать не спешили.
Там, в зале, он правильно понял смысл Рез. Коротышки оказались энанами, и они действительно привезли что-то в Хирмальм. Но из нынешнего руководства города никто не знал, что именно. Свитки, описывающие событие, не сохранились, а участники и свидетели, скорее всего, сложили головы на проклятом материке. Если сопоставить даты прибытия энанов на Норту и начала бойни в Меленвиле, то можно с уверенностью сказать, что подземники, не пожелав остаться в безопасности, отправились на материк вместе с армией Железнолобого. Времени на установку машин у них не было, вот они и оставили здесь свой подарок. С тех пор он так и пылился в дальнем помещении храмового подземелья. Кроме того, энаны то ли в спешке, то ли намеренно оставили несколько свитков, написанных, естественно, на их языке. Может быть, кто-то из прежнего окружения конунга знал язык подземников? Неведомо. Но из нынешнего такими знаниями никто не владел. Для современных лоримов энаны скорее персонажи древних легенд, чем реальные существа. Узнав, что Ксандр смог бы разобраться с писаниной коротышек, конунг очень обрадовался.
Помещение, где хранился дар энанов, находилось в самом конце туннеля, вход в него походил больше на ворота, чем на обычную дверь. Когда конунг открыл ворота, в нос Ксандру ударил очень знакомый запах — такой стоял в школьном классе по труду. Запах железа, смазки и дерева.
Свет трех лампад, зажженных конунгом, осветил только малую часть подземного зала. Здесь стояли большие бочки, деревянные ящики, в углу виднелись рулоны каких-то тканей, связки канатов, шкуры животных. У левой стены стоял большой, грубо сколоченный стол. На нем громоздились разного размера, длины и формы шкатулки и сундучки. В одной из этих шкатулок и лежали, свернутые в небольшие рулоны, свитки.
Их было пять — один маленький и четыре побольше. Маленький оказался письмом, остальные — чертежами по сборке боевых машин. Читая письмо и изучая чертежи, Ксандр чувствовал, что его сердце вот-вот выпрыгнет из груди от волнения и радости…
— Ну, что там? Ты понимаешь, что там написано? — нетерпеливо оторвал его от чтения конунг.
— Не томи, чадо! — Всегда спокойный друид выглядел очень взволнованным.
Саша, оторвавшись от чтения, протер глаза рукой и произнес:
— Мне понадобятся лучшие кузнецы, несколько запряженных повозок и человек пятьдесят, только толковых.
Посмотреть на заморское чудо сбежались люди, наверное, со всего города — воины, старцы, друиды, женщины, вездесущая детвора. Как-то так получилось, что новость о загадочном даре сказочных подземников облетела весь немаленький Хирмальм в считаные часы. Пока конунговы посланники разнесли весть самым уважаемым кузнецам, пока готовились возы для перевозки составных частей камнеметов и стрелометов, желающих поучаствовать в действе собралось огромное количество.
Согласно записям Ронгаля дэр-Стела (именно так звали энана, возглавлявшего посольство подземников), перед установкой камнеметов, или, как он называл их в своих записках, броков, требовалось сделать насыпь с уклоном в тридцать семь градусов. Этим делом уже была занята быстро сформированная группа людей. Желающих было предостаточно. Город в осаде, всем скучно — почему бы не поучаствовать в интересном мероприятии?
Пока грузили составные части машин на повозки, загнанные в туннель, Ксандр и трое самых уважаемых кузнецов корпели над заумными чертежами. Трудность заключалась в том, что инженеры, привезшие эти механизмы, являлись профессионалами, и свитки, которые сейчас штудировали Ксандр с кузнецами, являлись скорее уточняющими записками, чем подробными инструкциями. Но юноша не отчаивался. «Главное — начать, — думал он. — А там пойдет».
Необходимо сказать пару слов о кузнецах. Двое из них до нашествия тарков являлись, так сказать, конкурирующими фирмами. Очень похожие между собой и состоящие, кстати, друг с другом в родстве, они имели самые знаменитые кузни в Мирольме и Хирмальме. Хатер Красный Лоб из Мирольма и Фрэйт Беспалый, соответственно, из Хирмальма. Третьим же кузнецом оказался молодой парень из Ульма по имени Бруни Весельчак, на которого очень важные и уважаемые Фрэйт и Хатер поглядывали свысока.
Естественно, высокомерное обращение матерых мастеров к молодому «выскочке» из Ульма не укрылось от внимания принца. Такой расклад юношу не устраивал. Тем более что к нему самому старые кузнецы относились так же. «Ну это дело поправимое, — ехидно думал Ксандр, — как покажу я вам чертежи энанов — и вы почувствуете себя младенцами».
Так оно и вышло. Саша и сам-то понимал с пятого на десятое. Смотреть на картинки в учебниках по истории — это одно. А вот собрать по малопонятным чертежам неизвестные боевые машины энанов — совсем другое. Правда, самолюбие юноши успокаивал тот факт, что просмотр документации подземников произвел на кузнецов неизгладимое впечатление. Ксандр искренне наслаждался глупыми физиономиями богов местного кузнечного дела.
Если «старики» Фрэйт и Хатер находились в ступоре, то на лице Бруни читалось некоторое понимание. Кажется, Весельчак что-то понял.
— Зачем нам такие странные и тяжелые телеги? — задал он первый вопрос.
«Ну что же, — удовлетворенно подумал Ксандр, — дело, кажется, начинает двигаться с мертвой точки…»
Алые блики заходящего за горизонт солнца падали на северную стену Хирмальма и на копошащихся на ней людишек. За последние дни тарки ни разу не приблизились к городским стенам. Настало временное затишье. Видимо, лоримы изрядно проредили ряды шайтов в тот вечер на Поле Крови, как люди прозвали между собой бывший лагерь стрелков. Лес напротив оглашался многоголосым воем и ревом. В рядах осаждающих начались волнения. Тварям сегодня будет не до города. Голодные и злые, оставшиеся без контроля шайтов, тарки бросались друг на друга. «То-то еще будет, когда отряды фрольдов высадятся с кораблей и начнут планомерный отстрел шаманов!» — мысленно потирая ладони, думал Ксандр…
…— В сечу не вступать. Бить тех, на кого укажет друид. Выход этой ночью. Мой десяток пойдет через родник. Сова, ты поведешь своих через распадок. От баррканов далеко не уходим. — Голос Альди был спокоен.
Их было пятнадцать. Все крепкие и спокойные, но в любой момент готовые к опасности. После того как Ксандр предложил сформировать несколько отрядов из опытных охотников и приставить к ним видящих Силу друидов, а Седовлас и Ваянар дали добро, Альди незамедлительно занялся этим вопросом.
Как оказалось, такие отряды уже существовали — ничего нового принц не открыл. Альди только улыбался в усы, наблюдая за земным суперстратегом.
Пятнадцать воинов, включая Альди и двоих друидов, были разделены на две группы. «Старые знакомые», — усмехнулся про себя принц. Бывшие его конвоиры, Нограм и Сорим, тоже находились здесь. Юноша смотрел на воинов Альди и не верил своим глазам: исчезли недоверие и опаска в их взглядах. Даже хмурый Сорим смотрел без ненависти. «Да, видать, я действительно пошумел тогда у стены», — думал принц.
С десятком Альди было понятно — сработавшаяся команда. Вторая группа состояла из «леших», которых юноша увидел первый раз в лагере лучников. Четверо схожих между собой седоволосых деда, трое молодых парней и их предводитель Хальви Сова — вот состав второй группы.
Сидя у костра и обсуждая планы партизанской войны, Ксандр незаметно для себя называл будущих диверсантов «лешими». Воинам, как ни странно, это слово понравилось, и с легкой руки принца первым диверсионным группам было дано название — фрольды, что в переводе с древнелоримского означало — хранители леса, одним словом, лешие.
Так как боевой друид, брат Сорима, из десятка Альди погиб, седому десятнику пришлось взять в группу нового друида, им оказался Сашин старый знакомый, ученик Ваянара — Ауд. Воины Альди недовольства не выражали, видимо, Ауд являлся не просто «носителем факелов».
Воины из группы Совы вообще вели себя тихо. Вопросов не задавали, казалось, что обсуждение их вовсе не касается. Они и друг с другом-то нечасто разговаривали.
— Ты их верно прозвал лешаками, — сказал на прощание Ксандру Альди. — Лешаки и есть.
Уже потом Нарима рассказала принцу о вельдах:
— Вельды ушли в лес жить охотой. Когда-то их предков по каким-то причинам или изгнали из городов, или сами ушли — то уже неведомо. Вот и прозвали их в народе вельдами, дикарями, значит. Хальви Сова — вельд. И сородичи его тоже вельды.
— И ты тоже? — неожиданно спросил у ведуньи Ксандр.
Нарима вздрогнула и сказала, посмотрев ему в глаза:
— Теперь нет…
…Ксандр был уже не рад, что проявил инициативу. Пока он, кузнецы и их подмастерья возились с непонятными чертежами на спешно воздвигнутой насыпи в двадцати шагах от стены города, народ, собравшийся поглазеть на небывалое зрелище, наконец устал и стал постепенно разочаровываться. Из толпы полетели разнообразные советы, шутки и подзуживания. «Как бы камнями не забросали», — думал юноша, пытаясь понять, для чего нужна деталь, похожая на рессору от грузовика.
Если работа по сборке машин откровенно буксовала, то установка огромных чанов, конфискованных у кожевенников, шла быстрыми темпами. Помогал ему в этом Олав Рысь, оставшийся в живых в той мясорубке у стены. От мощного удара дубины тарка в его щит воин потерял сознание, поэтому его не растерзали твари, как других: вовремя подоспели воины…
Из книг Саша знал, что осажденные лили на головы штурмующих кипящее масло, но как это делалось — ему было неведомо. Изложив свою идею Олаву, который оказался очень понятливым и умным парнем, они засели над чертежом будущей конструкции. Постепенно в этот процесс влилось еще несколько воинов-ветеранов, и дело сдвинулось с мертвой точки.
Плодом коллективной мысли стала уродливая высокая жаровня, стоящая на крепких деревянных сваях. Огромный чан кожевенников претерпел некоторые изменения. В его стенке почти у верхнего края появилось отверстие, сквозь которое продевались несколько толстых канатов. Концы канатов, переброшенные через заднюю перекладину конструкции, обильно смазанную жиром, крепились к упряжке волов, стоявших внизу под стеной. По команде со стены человек, управляющий волами, подгоняя медлительных животных, приводил в движение механизм опрокидывания громадной емкости.
Дав себе слово когда-нибудь потом усовершенствовать это примитивное устройство, Ксандр со своими помощниками приступил к разработке желоба.
Юноша примерно представлял себе, каким должен быть сток, по которому кипящее масло стекало бы на головы осаждающих. Если бы планировалось лить обычную кипящую воду, то никаких желобов в принципе можно не использовать — опрокинул чан, и все. Ксандр же задумал не только вылить, но и поджечь кипящее масло. Он уже мысленно представлял, какая паника начнется в рядах нападающих. Тарки всего лишь тупые звери, а не вышколенная регулярная армия, где солдаты даже умирают организованно.
Естественно, юноша никогда не видел ни крепостных стоков, ни замковых желобов, но принцип работы он примерно понимал. Как-то раз, еще на Земле, они с мальчишками из интерната смотрели, как водитель огромного цементовоза-бетономешалки вместо кузова сливал излишки бетона рядом с их школой. Саша тогда запомнил, что сзади у бетономешалки был складной желоб, с помощью которого сливаемый раствор можно было направлять в любую сторону. Чертеж именно этого устройства принц попытался изобразить на земле, водя небольшим прутиком по песку.
Кузнецы к этому времени поняли, что, пока неугомонный отрок не закончит еще одну свою бредовую задумку, работа с проклятыми машинами коротышек не продвинется. Они всей толпой присоединились к «проектной группе». После недолгих объяснений и споров Весельчак предложил в шутку конфисковать уже готовые желоба, которые он видел на конунговом подворье. Их использовали для разлива воды по стойлам волов. Ксандр шутки не понял и послал вестового к правителю. Пока подходили телеги с маслом, пока устанавливали остальные чаны на стене, пока народ таскал дрова и разжигал костры, пока принесли деревянные желоба с конунгового подворья, вертящийся как белка в колесе принц и не заметил, как наступил рассвет. Несмотря на бессонную ночь, люди работали, стараясь не показывать, что устали. Время летело, а работа шла медленно.
К полудню установили последний, шестой чан. От использования узких желобов отказались: испытания холодной водой показали, что узкая струя не годится, масло будет разливаться зря. Враг не станет ждать, пока в него попадут тоненькой струкой горячего масла.
Столько трудов насмарку! Ксандр за эту ночь раз сто готов был плюнуть на все. Но он видел, что постепенно вокруг него собралось очень много народу, причем абсолютно разного — воины, купцы, ремесленники, охотники, крестьяне, женщины, приносившие еду и подбадривающие работающих. Они вместе радовались удачам и вместе горевали над промахами. Нет, он не оставит начатое!
Выход из положения с желобами нашел все тот же Весельчак. Его решение оказалось очень простым и эффективным. Бруни предложил сделать широкие козырьки, какие вешают над крыльцом, и прикрепить их на стене в тех местах, где располагались «масляные установки», как называл Саша их чудо-конструкции из чанов. Во время штурма чан с кипящим маслом будет накреняться, и обжигающая жидкость польется прямо на широкий козырек, а оттуда широким потоком — на головы штурмующего стены врага. Дальность поражения кипящего потока увеличивалась в разы! Осталось только отдать чертежи козырьков плотникам и ждать результата…
Работа над сборкой машин подземников с места так и не сдвинулась. Ксандр, кузнецы, Олав и еще несколько человек бессмысленно пытались соединить стальные детали и блоки непонятных камнеметов. Именно за этим занятием их застали пришедшие с проверкой конунг и Высший друид.
Осмотрев масляные установки на стене и выслушав объяснения Олава, начальство спустилось вниз, где Ксандр с кузнецами мучились со сборкой машин. Заметив, что конунг и друид спустились вниз, принц подошел к ним.
— Что, не получается с камнеметами? — спросил конунг.
— Нет, ничего не выходит, — ответил юноша с досадой в голосе. — Даже на шаг не продвинулись. Странные они какие-то, очень странные… Видимо, не судьба нам собрать эти машины.
Конунг, похоже, полностью разделял чувства молодого человека. Он, выслушав объяснения юноши, направился в сторону разложенных на земле стальных деталей.
— Странные, говоришь, чадо, — задумчиво произнес друид и как-то по-особому посмотрел в сторону груды бесполезного металла. «Необычный взгляд у деда», — пронеслось в голове у Сани.
Старик еще несколько минут смотрел на кажущиеся бесполезными куски стали. Затем лицо его снова приняло осмысленное выражение.
— Знаешь, — задумчиво произнес он, — а ведь энаны действительно были настоящими мастерами.
Видя непонимающее выражение, застывшее на лице Ксандра, друид добавил:
— Ты смотрел на их творение, впрочем, как и все мы, обычным зрением, а теперь взгляни истинным…
Глава 34
ШТУРМ
Легкий толчок Силы…
Мир снова окрасился истинными цветами и оттенками… Юноша бросил взгляд на груду стальных деталей и увидел, что каждый блок, каждое звено странной конструкции несли на себе замысловатую вязь из знакомых символов.
— Это руны, — не спросил, а скорее констатировал принц, обратившись к друиду.
— Да, чадо, — ответил тот, — это руны энанов.
— Ты понимаешь их, Ваянар? — Конунг был уже рядом и заинтересованно разглядывал юношу и старика-друида, стоявших, словно статуи.
Высший сделал неуверенный шаг к открывшейся с неожиданной стороны груде металлолома. Некоторое время он напряженно вглядывался в затейливую вязь рун. Его глаза расширились, на лбу выступили капельки пота… Глубокий вздох — и старик оторвался от созерцания стальных деталей.
— Нет, сын мой, — ответил он конунгу, протирая глаза. — Мне незнакомы эти письмена. Подземники, мастера рун, чрезвычайно ревностно хранили свои секреты. — Старик сокрушенно покачал головой. — Я не смогу их прочитать…
Пока друид и конунг разговаривали, Саша, не отрываясь, смотрел на руны.
«Прочитать… прочитать…» — вертелись слова старца у него в голове. Сделав несколько шагов, юноша присел рядом с самой большой балкой. Ему показалось, что в переплетении знаков мелькнула какая-то знакомая форма…
Руны сплетались между собой, словно ветви виноградной лозы, рождая по-своему красивый и уже не такой непонятный рисунок. Узор, выгравированный умелым искусником, обвивал стальные тела блоков. Он безмолвно говорил с застывшим на месте Ксандром, неслышно нашептывая ему свои тайны и секреты.
«Это язык… Сложный… Невероятно сложный… — Понимание постепенно проникало в сознание юноши. Он мысленно улыбнулся. — Вот он, настоящий, истинный язык энанов. Язык Мастеров! Те чертежи, что мы пытались прочитать… Это обман! Пустышка, рассчитанная на любопытных глупцов, пытающихся сунуть свой любопытный нос не в свое дело!» Принц восхищался хитростью и мастерством подземников.
Внезапно его взгляд зацепился за что-то очень знакомое… Маленький завиток, вплетенный в узор, исподволь развертывался в небольшой смерч…
«Где же я видел… — Продолжение мысли прервалось внезапным пониманием: — Такой же смерч я видел на ругах! Да-да… Тот же завиток, та же спираль! Все сходится! Эту руну я знаю! Это… Это Ветер Силы!» — Ксандр ликовал. Только руна эта словно не имела жизни. Те, что украшали ножи, светились ярко-алым пламенем, а эта покоилась на теле стальной перекладины будто простой резной значок.
Бесцветная, бледно-серая, но не мертвая… Нет… Она будто спала! Какое-то тайное чувство подсказывало юноше, что пора разбудить ее. Руна ждет этого!
Правая рука сама легла поверх небольшого рукотворного смерча. Если с рунами на ругах получилось, значит, и с этой получится…
Легко разлившись по телу, Сила быстро заполнила его собой. Несколько мгновений ничего не происходило. Знак, как и прежде, оставался бесцветным и безжизненным. Но вдруг правой рукой, лежавшей на руне, юноша ощутил сперва робкие, а затем все более настойчивые теплые толчки. Будто кто-то маленький и упрямый пытался вырваться из своего невидимого плена. Небольшой бледно-серый смерч под ладонью стал медленно наливаться тусклым красным светом. Мало-помалу он, как быстро созревающий плод, обретал тот ярко-алый оттенок, что видел Саша на ругах во время боя.
А потом произошло что-то очень странное…
Руна, будто болотная пиявка, почуявшая свежую кровь, впилась в ладонь юноши. Она поглощала Силу, высасывала ее из тела Ксандра. От неожиданности он чуть было не отдернул руку. Но внезапный испуг сменился любопытством. Рука осталась на месте. Чувствуя ненасытность древнего знака, юноша только усилил поток энергии.
Постепенно «рунный голод» поутих. Сила заглатывалась древним артефактом сплошным неспешным потоком. Вязь на балке окрасилась в алый цвет — казалось, пламя поглотило ее. Чудесное зрелище притягивало взгляд…
Старого Ваянара и конунга сопровождали несколько друидов. Бросив мимолетный взгляд в их сторону, принц увидел, как те застыли, любуясь завораживающим действом… Да и остальные лоримы, собравшиеся вокруг, видимо почувствовав значимость момента, стояли молча, жадно наблюдая за странным отроком…
Отвернувшись от оцепеневших служителей Творца, Ксандр обратил свое внимание на другой блок, лежавший чуть поодаль. Рунная вязь на нем тускло помигивала знакомым алым светом…
Слова сами вырвались из пересохшего горла:
— Бруни!
Молодой кузнец испуганно вздрогнул. Он еще не слышал Саниного голоса под воздействием Силы. Да что Бруни… Лоримы, стоящие вокруг юноши, отшатнулись от него, как от прокаженного. Несколько воинов из охраны конунга машинально потянулись к мечам на поясах. Только Седовлас и друиды не показали испуга.
— Бруни! — снова рыкнул Ксандр. — Я хоть и голодный, как зверь, но тебя, грязного и обделавшегося, жрать, так и быть, не стану.
Шутка немного разрядила обстановку, из толпы даже послышались несмелые смешки.
Кузнец на ватных ногах приблизился к принцу, склонившемуся над руной.
— Иди, иди, не бойся! — Из отошедшей от оторопи толпы уже слышались шутки и подбадривания в адрес побледневшего кузнеца.
— Бруни, шевели поршнями, — подбодрил Весельчака Ксандр, не обращая внимания на возгласы из толпы.
— Чем шевелить? — промямлил кузнец непонимающе.
— Потом объясню, если не съем, — добил его Ксандр.
Народ откровенно потешался над беднягой.
Принц указал кузнецу на слабо светящуюся перекладину:
— Подтяни вон ту штуковину и приставь дальним концом вот сюда, в это отверстие. Видишь?
Бруни понимающе кивнул и поплелся к указанной «штуковине». Подмастерья, видя, что их мастера сегодня не съедят, кинулись помогать Весельчаку. Как только балка встала на указанное Ксандром место, руна снова жадно потянула Силу из тела принца. Он даже охнул от неожиданности…
Насытив Силой и второй необычный модуль, юноша увидел, как «просится» на свое место третий…
Молодой человек не помнил уже, сколько блоков, пружин, шестеренок было поставлено, чувство смертельной усталости сковало все тело. Виски сдавила тупая боль, зверски ныла поясница и шея. Он чувствовал себя дряхлым стариком, прожившим сто лет, ни разу не присев и не отдохнув за эти годы. А ненасытная руна все требовала и требовала энергию…
Когда присоединялась следующая деталь, принц уже привычно увеличивал приток. Радовало, что маленькие звенья нуждались в меньшем количестве энергии, чем большие. Несколько раз Саша хотел оторвать уже будто приросшую к руне руку, но всякий раз его что-то останавливало.
Каждый элемент имел свой неповторимый узор и рисунок. И как элементы своеобразного пазла, детали механизма дополняли общую картину. Неведомый мастер наложил руны последовательно и поочередно, чтобы тот, кто станет собирать их в дальнейшем, смог бы во всем разобраться. Саша видел и понимал это…
Когда последняя деталь головоломки встала на свое место, руна-смерч резко отпустила руку юноши. Ноги подкосились, и он безжизненной куклой провалился в темноту…
Он лежал с открытыми глазами посреди бескрайнего поля… Зеленая сочная трава мягким ковром колыхалась под ласковым ветром. Последние капельки утренней росы сверкали в лучах весеннего солнца. На разноцветных цветках собирали нектар полосатые пчелы. Откуда-то издалека ветерок принес приятный запах костра. Голубое небо и теплое солнце над головой — хотелось остаться на этом чудесном теплом лугу навсегда. И больше никогда не возвращаться туда, где холод, сырость и… И Смерть.
Он лежал и жалел, что сказочное место скоро придется покинуть. Он проснется — и забудет о нем. Хотя кто-то ему когда-то сказал, что сны иногда повторяются… Да было бы чудесно…
Он закрыл глаза, глубоко вдыхая сладкий воздух… Неизвестно, сколько он лежал так — минуту? год? тысячелетие? А может, удар сердца?..
Открыв глаза, он увидел красивое женское лицо, склонившееся над ним. Ее темно-голубые глаза были полны нежности и любви. Длинные темные волосы спадали на ее плечи и грудь… Прекрасное и родное лицо…
Этот душистый запах трав от ее волос…
Эти любящие глаза…
— Мама… Мама… Не оставляй меня…
— Пора… — шептала она. — Пора… Проснись…
— Отец, как он?
Голоса доносились будто издалека, но постепенно приближались…
— Все хорошо, сын мой… — Далекий голос Ваянара. — Все хорошо…
— Ох-хо, как же он напугал меня. — Уже ближе, голос Седовласа. — Что это было?
— Он отдал очень много Силы. Очень много. Ты даже не представляешь сколько… — Голос друида, уже совсем близко. — Этот отрок сильнее всех друидов лоримов, вместе взятых. Он…
— Он маг? — перебил нетерпеливый голос конунга.
— Я не знаю… Я не могу понять, кто он. Я впервые вижу такое. Он просто собирал Первосилу и наполнял ею одну из Высших Рун подземников. В том, что это Высшая Руна, — сомнений нет. — Голос Ваянара казался очень взволнованным. — Я, сын мой, Высший друид лоримов, говорю тебе, что впервые вижу такое…
Молчание.
— Кто же он? — Конунг казался не менее взволнованным. — Я начинаю верить в сказки, что рассказывала мне о нем Аная. С ее слов, так он уже три раза спас ей жизнь. Последний раз там, у стены, когда эта пигалица побежала к нему… Вот ведь нрав у девки — вся в мать!
— Не криви душой, сын мой, там, у стены, если бы не он, то…
— Да знаю я, знаю… У меня холод по спине, как подумаю, что бы было, ворвись тарки в город…
Они на мгновение замолчали…
«Тот голос! — Понимание жгучим потоком ворвалось в мозг постепенно пришедшего в себя Ксандра. — Тот странно знакомый голос! Знакомая фигура паренька, что до последнего вздоха подавал ему стрелы! А я-то думал, что принцесса, вернувшись в родной дом, уже позабыла обо мне. Дурак! Что она делала там в тот вечер? Конечно же искала меня! Какой же я дурак! Она сражалась рядом со мной до последней стрелы! А я думал…»
Просыпаться совсем расхотелось… Стыдно! Как стыдно!.. Он вспомнил тот бой… Яростно защищающихся воинов, оттесняющих того «паренька». «Стоп! Его ведь ранили! Того паренька ранили! Тьфу, какого паренька? Анаю ранили!»
Саша открыл глаза и задал вопрос конунгу:
— Что с ней? Как она?
— Да что с ней станется… Лежит да отлеживается, — машинально ответил задумавшийся о чем-то своем Икер и вдруг осекся. — А сам-то ты как… — начал он.
— Я в порядке, — перебил его Ксандр. — Только есть очень хочу…
Он действительно чувствовал себя хорошо. От той вековой усталости не осталось и следа. Легкая слабость — вот и все. Организм работал, как часы.
Саша, уже привыкший к таким вывертам своего тела, не особо удивлялся. Чего нельзя было сказать о конунге и друиде. Они откровенно таращили глаза на встающего со своего ложа отрока.
— Дела-а… — выдавил наконец конунг. — День и ночь лежал будто усопший, не шевелясь, а тут сразу есть ему подавай…
— Сколько? — удивился Ксандр. — То-то я чувствую, что, наверное, слона бы съел!
— Кого бы ты съел? — насторожился конунг.
— Хм… неважно, — отмахнулся от него парень и, спохватившись (все-таки с местным королем разговор ведет), добавил: — Есть на Земле такая зверушка, размером с двух больших волов…
— Ого, — перебил его смеющийся конунг, — вот это зверушка! Пожалуй, отец, нужно покормить этого отрока, а то он на нас рычать начнет, — обратился он весело к молчащему и пристально рассматривающему юношу друиду. — Вон Бруни, как чудо иноземное собрали — так сразу и побежал порты менять… Эй! Кто там? — От внезапного громкого окрика конунга Саша вздрогнул.
На зов правителя в комнатку влетел молодой отрок, в котором Саша узнал Хаки. Мальчишка, гордо выпятив грудь, застыл, как соляной столб, перед своим конунгом. На его поясе красовался короткий меч-крокс, который, как понял Саша, давали при посвящении в отроки. Если Хаки здесь, значит, Седовлас принял мальчика к себе и, наверное, остальных тоже.
— Скажи там — я велел снеди принести. Да поживее! — грозно нахмурив брови и стараясь не улыбнуться, молвил конунг.
Хаки как ветром сдуло — правда, уже закрывая двери, он все же успел подмигнуть улыбающемуся Сане.
— Эх-хех, добрый воин будет, — произнес Икер, грустно улыбаясь, — как и отец его, Лотам Юркий. Да-а, славных сыновей воспитали они…
«Интересно, мои предки — отец, например, — помнили имена своих простых воинов? — думал Ксандр, слушая конунга. — А я буду помнить?»
Конунг и старый друид, пожелав набираться сил, оставили принца одного. Пока он одевался, умывался и приводил себя в порядок, вездесущая Нарима, уже накрыв на стол, рассказывала последние новости.
Их оказалось предостаточно, и почти все хорошие:
— Как собрали вы то чудище железное, так к нему никто и не подходит более. Все видели, как ты рухнул наземь. По городу пошли слухи, что машины сии жизнь из людей высасывают. Мол, если такого сильного воя, как ты, опустошило, то что уж говорить о простых смертных.
— Хм… — усмехнулся Саша, вытираясь чистой тряпицей после умывания.
— Ушли два барркана в Ульм и Мирольм, посмотреть, что осталось от кораблей, — продолжала Нарима, готовя свежую одежду своему подопечному.
— От фрольдов пока вестей нет, как в воду канули, но дозорные со стен сказывали, что неспокойно стало у тарков.
«Прижилось словечко», — мысленно улыбнулся юноша, слушая этот своеобразный доклад.
— Трое мужиков на стене ожглись маслом, хоть ты их и упреждал о том. Бруни с Олавом на стене вешают эти, как их… Ну то, что плотники сделали по твоим словам.
— Козырьки, — подсказал ей Саша, садясь за стол.
Там его уже поджидала глубокая деревянная тарелка с приятно пахнущим подобием мясного жаркого. От голода голова шла кругом, а запах еды дурманил разум. Свежий душистый хлеб был еще теплым. Пока юноша уплетал за обе щеки угощение, Нарима продолжала доклад:
— Девочки хорошо устроены, все за тебя тревожатся — как ты тут. Унай с мальцами пороги обивает, все выспрашивают о твоем здравии…
Читать бесплатно другие книги:
