Русский хан Лошаченко Владимир
– Начальник охраны полковник Галкин слушает.
– Галкин, срочно найди командира Кремлевского полка и мухой в Грановитую палату. Семен, встань у дверей.
Минут через пять в коридоре послышался топот, и в палату с пистолетами в руках ворвались те, кого мы ждали.
Оба, получив от Скуратова в лоб рукояткой АПС, заскучали и улеглись молчком у порога. На огонек заглянули спецназовцы.
– Заходите, ребята, не стесняйтесь.
Балбесов на полу привели в чувство.
Я подтащил к селектору, предварительно обезоружив.
– Объявите гарнизону и охране о сдаче оружия: в заложниках весь Имперский совет с Сарой Боруховной и сынулькой Изей.
– С кем имею честь? – проблеял командир Кремлевского полка.
– Ты чести не имеешь и никогда ее не имел. А приказ тебе отдает глава рода Романовых Владимир Первый.
У меня возникло ощущение, что на многих просто обвалился потолок. Только сейчас до них дошел весь ужас их положения. В воздухе сразу запахло сортиром.
Тем временем главный охранник и командир полка яростно вырывали друг у друга микрофон.
– А ну цыть! Встали в очередь.
Прозвучала команда сложить оружие. Я достал рацию и на заданной волне произнес обычную фразу: «Тетя с племянником готовы, приезжайте». Вбежал полковник Чередов:
– Ваше Величество, гарнизон с охраной на плацу.
– Поздравляю, полковник, первый раунд за нами. Уведите арестованных. Надеюсь здесь найдутся подходящие помещения с крепким замками.
Я подошел к валявшейся мадам и плеснул ей в лицо воды из графина.
– Открой глазки, дочь Израилева. Та встрепенулась.
– По какому праву? – завизжала она. Тигр недовольно рявкнул, и мадама заткнулась.
– Ты меня не узнаешь, Сара Боруховна?
– Я вас не знаю. Кто вы?
– Твоя незавидная судьба. Я, Владимир Первый Романов, пришел навестить тебя из тринадцатого века.
Мадама завыла.
– Я знал, что тебе понравится наше знакомство. В разные камеры их.
Скуратов глянул в окно:
– Ваше Величество, наши войска прибыли.
Восстановление законной императорской власти завершилось в субботу. Вооруженное сопротивление оказали лишь в двух местах – в Управлении МВД и Управлении госбезопасности.
Два десятка высших чинов в вышеуказанных управлениях покончили с собой во время штурма.
СИЗО и две тюрьмы столицы оказались переполнены взяточниками и коррупционерами из высших чинов сласти. По всей стране происходило то же самое.
В городах чиновники сотнями шли в местные Управления ГБ сдаваться и каяться в грехах.
Раков, забежавший ко мне вечером, спросил:
– Что делать с арестованными дальше?
– Генерал, странные вопросы вы задаете. Выпотрошите из них все зарубежные счета, конфискуйте наворованное здесь, и к стенке. Организуйте трибунал и придайте законность действий властей. Кстати, я отменяю мораторий на смертную казнь в России. Всех убийц и насильников, находящихся в тюрьмах и колониях – расстрелять. А также ликвидировать по всей стране ОПГ – преступные группировки. Заодно и всех наркоторговцев. Всех этих уродов кончать на месте, без суда и следствия. Алексей Георгиевич, приготовьте на завтра транспортный самолет – я улетаю в Казань. Скуратов пока останется здесь. Мадаму с сынулькой забираю с собой.
– Ваше Величество, после допроса Сара Боруховна выдала все – и три швейцарских счета, и американо-израильских друзей. Так, может, просто шлепнуть самозванцев, и дело с концом?
– Генерал, для них сие будет слишком мягким наказанием. Там, у нас, мадаму определим в самый дешевый и грязный бордель Кафы, а сынульку сдадим на галеры. Чистый морской воздух полезен для здоровья и очень много удовольствия получаешь от плавания.
На лице генерала расплылась улыбка шире морды:
– Гениально, Ваше Величество.
– Генерал, прошу вас лично заняться нашими доброжелателями из Штатов и Израиля. Акцию устранения проведете через полгода, когда они успокоятся. Действуйте через арабов и латиносов. Всех причастных к убийству моего правнука с женой и к перевороту ликвидировать вместе с семьями.
Раков удивленно глянул на меня:
– А если в списке окажется американский президент?
– Генерал, вы что, глухой? Я сказал «всех».
Глава 9
После перелета в Казань нас доставили на окраину города. На прощание я сказал сопровождающим спецназовцам:
– Встречайте меня здесь дней через семь-десять.
Временной переход прошел чисто. Появились рядом с оружейными мастерскими. Наша кавалькада представляла собой довольно забавное зрелище: впереди топал Сынок, нагруженный двумя огромными баулами и сетками с футбольными мячами, затем мои пленники – мадама с сынулькой, и я. Мы с Семеном недаром носились первую половину субботы – подарки закупали. Купили всем, не забыли и Карчи с Катериной – у них впереди свадьба.
Дома меня окружили домашние, обнимали, целовали. Малышня не слазила с рук – освободился только после вручения даров.
Аленка, увидевшая в большой коробке куклу, зашмыгала носом и убежала мыть руки, побоялась запачкать презент. Ее братец все ходил вокруг игрушечного самосвала, потом не выдержал и заплакал. Окружающие всполошились, давай Ивана успокаивать, но он плакал от радости. Его понять можно – впервые такой подарок получил.
Женщины умчались примерять вечерние французские платья и нижнее белье.
Адъютант Василий получил набор цветных шариковых ручек. Завхоз Митрич – механический будильник. Нашему сыну Ванюшке я привез толстенный том научной энциклопедии.
– Василий, мадаму с отпрыском в подвал, затем найди купцов с Крыма. Через пару дней они должны отправиться в Кафу, весь их непроданный товар выкупить. Мадаму пусть продадут в самый дешевый бордель, а сынульку на галеры рабом. За труды заплатишь купцам тридцать золотых.
– Будет сделано, государь.
Пленников поволокли в подвал.
До Сары Боруховны только сейчас дошло, что это не сон, а суровая реальность. Тоскливый вой послышался из глубины терема.
На следующий день мы с Людмилой и сынишкой оказались в Казани двадцать первого века. Еще один час полетного времени, и мы в Москве. Семен рассказал последние новости, все шло по плану.
– Сеня, побудь пока за адъютанта, назначь на завтра заседание министров или заменяющих их лиц.
– Владимир, тут тележурналисты домогаются, дежурят сутками у Кремля.
– Назначь им встречу на шесть вечера, пора предъявить стране наследника.
Наше телеинтервью прошло в сжатые сроки – управились за полчаса. Присутствовали семь ведущих телекомпаний. Семен потерялся в конце передачи и появился только утром.
Весь сиял, как надраенная медаль, и вид имел кота, съевшего цистерну сметаны. Огорошил меня сообщением о предстоящей женитьбе. Он якобы влюблен в самую лучшую девушку на свете – ее зовут Елена, она работает тележурналистом, и сегодня он будет просить ее руки.
– Поздравляю, но пойдет ли она за тобой в тринадцатый век?
Скуратов лишь беспечно пожал плечами.
Заседание правительства началось ровно в двенадцать часов утра.
Из собравшихся в наличии был лишь один министр, остальные – заместители, а то и начальники отделов. МВД вообще представлял капитан полиции. Основная масса министров и заместителей сидела в тюрьме, где, давясь соплями и слезами, давала показания о своей преступной деятельности.
– Господа, я Владимир Романов, царь всея Руси, представляю вам программу действий на ближайшие пятьдесят лет. Стенографисты успевают?
Скуратов утвердительно кивнул головой.
– Программа в виде моего указа будет опубликована в средствах массовой информации. Первое и самое главное: отныне в России государство для человека, а не наоборот. Позорище, люди горбатятся всю жизнь, а потом получают нищенскую пенсию. Какой процент от зарплаты сейчас получает пенсионер?
Вскинулся начальник отдела министерства пенсионного обеспечения и страхования.
– Двадцать шесть процентов, государь, – проблеял он.
– Все министерство, за исключением двенадцати человек, сидит в изоляторе. Ворье, пробы негде ставить, – шепнул Скуратов.
– Ваше министерство расформировано – будет создано новое. Пенсию поднять в пять раз, ее размер от пятнадцати до пятидесяти тысяч, в зависимости от стажа. Всем пенсионерам льготы, бесплатный проезд в транспорте и лечение в санаториях. Девяносто пять процентов от заработка и никаких махинаций. Наказание в нашей стране за такие вещи одно – расстрел с конфискацией. Кстати, о министерствах и управлениях – штаты сократить на две трети и так по всем госучреждениям.
– Генерал-лейтенант Поляков, вы министр обороны. Армию в течение трех лет сократить до миллиона. Служить будут только контрактники – один миллион, хватит за глаза. Все новые разработки вооружения в армию, продавать только старое оружие. Денежное содержание рядового и сержантского состава, не менее зарплаты высококвалифицированного рабочего. Во время военных действий и вооруженных конфликтов – оклады увеличивать втрое. Младшие офицеры должны получать на пятьдесят процентов больше рядового инженера.
– Теперь относительно МВД. Полтора миллиона полицейских на страну. Да вы совсем охренели? Полмиллиона хватит вполне. Под сокращение не попадают оперативники и участковые – все, кто работает на «земле». Всей полиции и контрактникам пройти психологическое тестирование – нам не нужны уроды с садистскими наклонностями и тягой к взятничеству.
– Теперь о зарплатах. Инженерно-технические работники, педагоги и врачи должны получать много. Полный бред, когда рабочий получает больше инженера. Нижний потолок зарплаты специалиста с высшим образованием – не менее шестидесяти тысяч. Они самые уважаемые люди государства, они, а не вы, чиновники. Какой сейчас прожиточный минимум в стране?
– Шесть тысяч пятьсот рублей, – прошелестел начальник отдела Министерства финансов.
– У вас лично какая зарплата? – Я ткнул в него пальцем.
– Двести тысяч, государь.
– Да вас за одну зарплату расстрелять нужно. Сколько получает начинающий врач?
Начальник отдела стал судорожно рыться в своих бумагах. Со стороны присутствующих донеслось: семь тысяч, медсестры вдвое меньше.
– С сего дня меняется вся система заработной платы в России. Ни один руководитель не имеет права получать оклад в два раза больше зарплаты своих подчиненных. Частных предпринимателей сие касается тоже. Делайте свою работу эффективно – больше будете получать.
– Что касается чиновников всех рангов – за госучреждениями и частниками будет следить имперская Счетная палата. Раз в в квартал – отчет императрице. Да-да, вы не ослышались, государством отныне управляет императрица Людмила Романова. До тех пор, пока наследник Александр Второй не достигнет двадцатилетия.
– Счетную палату будет контролировать Четвертое Управление госбезопасности, которое в свою очередь контролируется Высшим имперским советом.
– Далее: все частные компании и холдинги, занимающиеся добычей полезных ископаемых, я имею в виду те, хозяева которых сейчас под следствием, – ликвидируются. Государство берет все под свой контроль. Хватит грабить страну. Цены на энергоносители внутри страны уменьшить в десять раз, то же самое с коммунальными платежами для населения.
На каждого гражданина России, вплоть до рождающихся младенцев, завести сберкнижку Сбербанка России. Пятьдесят процентов прибыли от экспорта всех углеводородов будут распределяться между гражданами страны и зачисляться на индивидуальный счет ежемесячно.
Работающее население должно платить не менее двадцати пяти процентов налога. Повышенный налог, до пятидесяти процентов, платят те, кто получает больше двухсот тысяч рублей в месяц. Для граждан России за счет повышенного налога – бесплатное образование и здравоохранение плюс не менее одного раза в два года возможность бесплатно отдохнуть в любом санатории нашей страны. Такой налог позволит содержать мобильную и прекрасно вооруженную армию, а также полицию. Не кормишь свою армию, будешь кормить чужую.
О полиции. Рядовой полицейский должен получать не меньше инженера, иметь льготы для себя и своей семьи и бесплатную государственную квартиру. При выходе на пенсию должен получать пенсион по высшей категории. При совершении преступления он лишается всех льгот, вылетает из органов, ну и отвечает по закону. В полной мере сказанное относится к Министерству обороны, Министерству юстиции и Генпрокуратуре.
Что касается частного сектора нашего государства, все бизнесмены, предприниматели и фермеры платят сорок процентов налога с чистой прибыли и обладают теми же льготами, как и остальное население. Им должны предоставлять кредиты в банках под пять процентов годовых и не более. Начинающие частники освобождаются от налога на три года.
Теперь о Госдуме – разогнать ее к едрене фене. Ни хрена себе – четыреста пятьдесят тунеядцев на шее у государства. Осенью провести выборы – состав не больше ста пятидесяти человек. И работать они будут на твердом окладе, никаких особых льгот, никакой депутатской неприкосновенности. Перед законом все равны. Никаких персональных автомобилей и секретарш – только за свой счет.
Полковник Чередов, встаньте. Вы получаете звание генерала и возглавите Управление ГРУ спецопераций. Создайте не менее десяти групп спецназа, подобных вашей.
Наконец, последнее: все проштрафившиеся чиновники изгоняются со службы и получают особую отметку в паспорте и трудовой книжке. Они заносятся в черном списке, помещенном в компьютерную сеть, и больше работать на госслужбе не будут. Им одна дорога – на заводы.
– На этом, господа, закончим. Через пару дней у вас будет новый премьер-министр. До свидания.
Все поднялись и удалились с поклоном, мы со Скуратовым остались одни. Семен подскочил ко мне.
– Владимир, дай я пожму твою руку. Я тебя и раньше уважал, а теперь зауважал еще больше. Народ тебе памятник поставит из чистого золота.
– Да брось ты, Семен, ничего особенного я не сделал.
– Ничего особенного! – взвился Скуратов. – Впервые в истории России народ будет получать денежку за полезные ископаемые своей страны.
– Ладно тебе, в любой цивилизованной стране так и обстоит дело. Вон арабы, те в мою бытность, в семидесятые годы, каждому своему гражданину отслюнивали нефтедоллары. А мы чем хуже?
– Все понятно, государь, но представляешь, что завтра будет твориться в стране, когда население прочтет твой указ и программу?
– Успокойся, Семен, ты лучше грузовик организуй – за подарками поедем.
– Грузовик-то зачем?
– Думаю два десятка велосипедов купить разных – детских, дамских, туристических и сотни три шин, для образцов. Свой завод построим. По пути заедем к богатому нумизмату, мне наколку дали, обменяем наши золотые монеты на здешние рубли.
Семен вытаращил глаза:
– Владимир, да у тебя казна под боком.
Я только пальцем покрутил у виска.
На следующий день – поход в загс. Сочетались браком мы с Людмилой и Сеня с тележурналисткой.
Красивая женщина с большими серыми глазами, в которых прыгали веселые чертики. Звали ее Елена Иволгина.
После загса отправились в ресторан «Славянский» отметить событие.
Дамы были в шикарных вечерних платьях. У Людмилы на шее вместо ожерелья висела на цепочке золотая пайцза.
Ошарашенная последними событиями, она уже в который раз меня спрашивала:
– То, что я стала Романовой – понятно, но императрицей! В голове не укладывается.
– Ничего, милая, привыкнешь. Возьми сберкнижки, на вас с сыном я положил по двадцать миллионов рублей. Кроме того, приватизировал на вас две нефтяные скважины, пусть прибыль капает на ваш счет.
– Зачем, Володечка?
– Да так, на всякий случай.
Выпив очередной бокал шампанского, невеста Семена вдруг совершенно по-блядски мне подмигнула и провела кончиком языка по своим красивым губкам.
– О, холера ясная, достанется Сене по самое не могу. Ну, пусть сам разбирается.
Самое ценное я вез в кейсе: атлас полезных ископаемых России и зарубежья. Атлас мне добыли в Министерстве геологии. Все открытые месторождения драгметаллов, железа, меди, свинца, олова и драг. камней были точно указаны по всем географическим координатам, с привязкой к местности.
Семен увлеченно ворковал со своей женой, а я поглядывал в иллюминатор самолета и вспоминал последнюю ночь с Людочкой.
После ресторана мы как упали в кровать, так до утра не могли оторваться друг от друга. К моему изумлению, я к пяти утра стал выматываться, а Людмила, наоборот, только увеличивать темп. В конце концов, я запросил пощады. По ее счастливой мордашке понял – довольна до ужаса.
Под наши подарки к оружейным мастерским подогнали два десятка саней. Сам временной переход мы совершили с Семеном по очереди – слишком большая нагрузка. Прибыли мы, как говорится, с корабля на бал – у Карчи с Екатериной через день свадьба.
Венчание происходило в главной церкви Казани первого января тысяча двести тридцать восьмого года от Рождества Христова. Карчи и Екатерина выглядели великолепно, мы подарили им свадебные наряды.
Карчи – белый костюм-тройку, белые итальянские туфли и тонкую белоснежную рубашку с золотистым галстуком.
На Екатерине – белое свадебное платье с фатой, усыпанное жемчугом, и белые атласные туфельки.
Главный подарок я решил вручить сразу после свадьбы, о чем предупредил Карчи.
Празднество затянулось на неделю. Первые два дня на русский лад, вторые два – по башкирским обычаям. Поздравить Карчи с женой приехали не только многочисленные родственники, но и Толгат-хан и Ильяс с семьей. Последние три дня гулял весь город. Карчи не пожалел и выставил горожанам двадцать бочек вина, сотню баранов, а также на вертелах жарили несколько быков.
Веселье охватило весь город, из подвешенных на столбах колонок неслась зажигательная музыка. Уставших горожан полицейские на санях развозили по домам.
Свадьбу Карчи с Катериной весь город запомнил надолго, давно так не гулеванили.
На главной площади стояла огромная ель, обвешанная игрушками. Для детишек соорудили горки, бесплатно раздавали леденцы. Мы с Марьяшей принимали участие первые два дня, больше духу не хватило. На третий день я отмокал в бане, попивал квасок, отдыхал от государственных дел.
После завтрака пошел в наш дворцовый сквер, поиграл с детишками, покатал их на тиграх. Тут-то и приперся Семен с вытянутой мордой.
– Владимир, Елена пропала. Утром проснулся, ее дома нет. Что делать?
– Да успокойся ты, дело молодое, наверное, загуляла малость. Стоп, чего я мелю? Извини, Семен, ляпнул не подумавши, пойдем выпьем по чарочке, да прикинем кой-чего к носу.
Прошли в кабинет, слуги накрыли на стол – усадил Скуратова и налил в высокие кубки италийского вина. На большом серебряном блюде благоухала разрезанная ломтиками дыня.
– Откель дыни, государь?
– Купец-персиянин преподнес. Ну, с богом. Осушили кубки, пожевали азиатский подарок.
– Семен, не переживай. Придешь домой, а твоя Елена Прекрасная в кроватке спит. А если серьезно: ты, брат, кажется, промашку с ней допустил.
Семен встрепенулся.
– Ты на меня не обижайся, но твоя Елена – блядь, причем блядь на молекулярном уровне. Переделать ее натуру почти невозможно. Мой тебе совет – отправь ее назад, туда, откуда взял.
Сеня протестующе замахал руками:
– Я люблю Елену, понимаешь? Люблю.
– Получается разговор глухого со слепым. Любишь, ну и люби на здоровье, флаг тебе в руки.
Выпив немного вина, отправил Скуратова домой. В кабинет зашла Марьяша в сопровождении Малышки.
– Володя, чего Скуратов такой хмурый?
– А, семейные разборки. Марьяша, как тебе Екатерина?
– Хорошая, умная девушка, и с характером.
– Дорогая, познакомься с ней поближе, займись ее обучением. Где ребятишки?
– На елку с Сашкой и Сынком отправились, пусть на свежем воздухе поиграют. Муж мой и повелитель, ты когда свое обещание выполнишь?
– Какое обещание?
– Всё забыл. А кто обещал больницу и клинику построить?
– Марьяша, всё я помню, но у тебя же нет медицинского персонала.
– Ты построй, а персонал будет. Ладно, дела после праздников, – и, ухватив меня за руку, потащила в спальню.
Со стороны комическое зрелище – девчонка волочит за собой детину под метр девяносто. Через четыре дня, в понедельник, я послал за Карчи. Он представлял собой зрелище, достойное кисти художника.
– С тебя портрет можно писать под названием «Человеческое счастье».
– Все верно, Владимир, я, действительно, самый счастливый человек на свете.
– А будешь счастливей еще больше, держи мой главный подарок, – я положил на его ладонь две сверкающие горошины. Затем объяснил их назначение и способ приема. Карчи долго благодарил меня, потом спросил:
– А Толгат-хану?
– Не переживай, тестю, Ильясу с женой и наследником «прививки атлантов» я уже вручил. Скуратов и Савелий Хват тоже их имеют.
– Владимир, а ведь новая раса людей может получиться.
– Не знаю, поживем – увидим.
Дней через пять случилось происшествие, когда пригодились мои новые способности. Утром, сидя в кабинете, просматривал бумаги – донесения, челобитные и прочее. Подписал нужные, колокольчиком позвал адъютанта:
– Забери бумаги, на сегодня всё. Василий замялся на пороге.
– Вася, почто мнешься? Сказывай.
– Государь, тебя женка с мужиком второй день домогаются, говорят, беда у них.
– Так почему сразу не пустил?
– Дык, отвлекать тебя не хотел, государь.
– Ты ведь знаешь, я за такие шуточки наказываю. Покличь Федора.
– Федор, пять плетей Василию всыпь, я тебе покажу, как народ мариновать.
Федор утащил адъютанта.
Ухватив пробегающего слугу, я приказал:
– Челобитчиков – в зал приемов.
Зашел в столовую, выпил квасу и отправился в зал. Ба, знакомые всё лица. В зале меня дожидалась супружеская чета – плотник Охрим с женой Дусей. Был я у них раз в гостях, и Охрим знатную мне мебель изладил в терем. Увидев меня, повалились на колени, кое-как угомонил их. Силой усадил на скамью: «Что у вас случилось, какая нужда привела?» Оказалось, младшенький сынок, Игнашка, два дня назад с горки упал неудачно – ноги отнялись.
– Вот беда, не иначе как позвоночник повредил.
Позвонил в колокольчик, вбежал слуга.
– Карету на выезд!
Супругов отвел в малую столовую, где выпили по ковшу медовухи. Им нужно было немного снять стресс – обоих колотило. Подали карету, и мы в сопровождении охраны выехали. Дворники с утра постарались, очистили улицы от снега. До дома Охрима и Дуси добрались быстро. Мальчонка лежал на кровати и был в сознании. Взятой у его матери иголкой проверил ступни ног. Он ничего не чувствовал. Я приказал всем выйти из комнаты и занавесил окно. Ну-с, приступим. Рефлекторно переключил зрение, положил пальцы на живот. Сейчас я видел его организм насквозь – рентген, блин. Повреждение спинного мозга. Видел отчетливо. Помолясь, приступил. Сконцентрировался, ощутил жар в ладонях, энергия распирала меня. От пальцев пошло золотисто-оранжевое сияние. Я трудился над позвоночником мальца не меньше двадцати минут. Нервные волокна спинного мозга срослись, ну слава Богу. Присел на кровать, приходя в себя, позвал хозяев:
– Дуся, принеси квасу, больно хорош он у тебя. Хозяйка метнулась на кухню.
– Охрим, переверни мальца и дай иголку. Чувствительность ног пришла в норму. Выпил квасу и сказал хозяевам: послезавтра буду к одиннадцати утра. Муж с женой повалились в ноги, пытаясь поцеловать сапоги.
– Да вы что?! Совсем ошалели, перестаньте!
Выбежал из дома. Приехав в терем, наказал Митричу:
– Приготовь фруктов, рыбки и сварите пару кур, супчик сделайте. Отправите плотнику Охриму.
У него малой заболел.
– Все исполню, государь.
Провел через день сеанс, мальчонка встал на ноги, родители от радости заплакали. Подарил Игнашке золотой на счастье и укатил. Если бы не «прививка атлантов», быть мальцу инвалидом, есть все-таки большие плюсы от горошин безопасника.
Из детской доносились возбужденные крики, я ухмыльнулся – дед с внуком рубились в настольный хоккей. В числе прочих подарков привезли разные настольные игры: шахматы, шашки, домино и коробку с настольным хоккеем. Ванюшка шустро освоил шахматы и шашки. Когда Толгат-хан с позорным счетом десять – ноль проиграл в каждой из них, внимание тестя привлек хоккей. Теперь они с внуком терзали фигурки хоккеистов по полдня. На синтезаторе я наклепал с сотню коробок настольного хоккея и первым делом по десять комплектов отдал в кадетский корпус и общественную библиотеку. Потом, подумав, сделал две сотни копий с большой куклы, подаренной Аленке. Сотню отдал в пансион, остальные, как и хоккей, раздавали детям на елке.
Зашел в детскую, с трудом оторвал Толгат-хана от игры – он еле угомонился, минут пять подпрыгивал и кричал Ванюшке, что офсайда не было. Хуже пацанов. Чуть не силой выволок тестя из детской. В кабинете он накинулся на меня.
– Ты чего мешаешь? Проигрываю, понимаешь, в одну шайбу! Чего тебе?
– Толгат-хан, вызови пару туменов в Казань.
– Почто так? С кем война?
– Войны нет, слава Богу, только предчувствие у меня: воины скоро понадобятся. Пулеметы в туменах есть?
– Есть, есть, пойдем.
В радиорубке он переговорил с Уфой и отчалил в детскую. Хоккей, как эпидемия, охватил весь город. Вроде взрослые мужики, а туда же.
На другой день вызвал Савелия Хвата:
– Обнаружился малоприятный факт – гвардейцев в городе всего три с половиной тысячи.
– Кто на Урале, кто в городах службу несут. Под Киевом триста гвардейцев готовят пополнение.
– Значит, так, Савелий: шли десяток воинов под Киев в учебный лагерь, пусть в городе оставят пару сотен новобранцев, все остальные идут в Тулу, там их встретим. Кстати, сколько новых гвардейцев обучалось у Киева?
– Десять с половиной тысяч, государь.
– Давай готовь людей и амуницию в поход. Десяток, что пошлешь, посади о двуконь.
– Слушаюсь, государь, – Савелии козырнул и вышел.
Ночью приснился сон, настолько яркий, что казался явью – на стены города, волна за волной, накатывались татары. Тараны, мерно раскачиваясь, били в ворота, защитники города поливали атакующих смолой и кипятком. У стены валялись убитые и раненые враги – визг, гвалт стоял в ушах. Картинка изменилась, и я увидел город сверху. Ешкин кот, да это Рязань. Время действия – зима, причем нынешняя.
Проснулся, рывком сел на кровати. Рядом тихой мышкой спала Марьяша. Встал, накинул халат и пошел в трапезную. Нашел холодного квасу и сел за стол – было о чем подумать. То, что я видел, сном трудно назвать. Скорее я видел будущее, недалекое будущее. Ну откуда татары взялись? Недаром плохое предчувствие терзало меня вот уже недели три. Сейчас посплю, а с утра – алярм, всех на ноги, а не то от Рязани одни головешки останутся.
Утром созвал в кабинете ближних соратников и Толгат-хана с Ильясом. Тесть все порывался к Ванюшке, матч-реванш, мол, у них.
– Толгат-хан, хорош детством заниматься, Орда на нас идет.
Тесть вмиг затвердел лицом:
– Откуда знаешь? Кто идет?
Читать бесплатно другие книги:
