Темное пламя Козлович Андрей

Глава V

Битва

1

Группы Эры Сон и Эдны Корн закончили работу через два месяца. Память главного мозга Троана хранила информацию о титанической космической битве между иридианами и пришельцами. Битва была скоротечной. Информацию объединили в документальный фильм, просмотреть его решили на общем собрании. На нём присутствовал весь экипаж — более трёхсот человек, за исключением вахтенных. В знак траура все были в чёрном. Большой конференц–зал звездолёта был по–настоящему величественным. Глубокие тёмно–синие кресла массивны, перед каждым при необходимости зажигался виртуальный компьютерный терминал.

Эра Сон, представлявшая фильм, несмотря на весь трагизм ситуации, была удивительно хороша. Чёрное с серебром платье подчёркивало нежную чистоту кожи, лучистые тёмно–синие глаза от переполнявшей их грусти стали ещё выразительнее. Густые каштановые волосы, собранные в строгую причёску, сияли каким–то особым, торжественным блеском. Мягкая пластика движений, отличавшаяся от стремительной грации двух других прекраснейших женщин звездолёта Сандры Кара и Эдны

Корн, в сочетании с яркой, бросающейся в глаза красотой, казалось, буквально кричала о торжестве жизни над смертью. Да так оно и было. Одна из самых прекрасных женщин Земли, здесь, на планете смерти, одним фактом своего существования давала простой ответ мириадам смертей, нацеленных в человека и общество. Борьба с изначальным уродством мира — вот великая миссия, которую Эра с честью выполняла. И каждый звездолётчик и звездолётчица, глядя на неё, чувствовали и понимали, несмотря на всю чудовищность случившегося с Иридой, не всё так плохо в мире, у человека и человечества есть надежда.

— В главном компьютере города, — начала Эра, — содержится информация о космическом сражении и ударах по Ириде. Цивилизация Ириды много веков назад пришла к разумной и справедливой социальной организации, поэтому руководство планеты не стало скрывать от населения трагизм положения, что было характерно для олигархических цивилизаций, боявшихся паники. Трансляция информации о битве была организована военно–космическими силами непосредственно с места событий, и они почти до последних мгновений освещались всеми телевизионными станциями. Запись, соответственно, осталась и в главном компьютере Троана.

Эра перевела дух, ей было непросто говорить об этом спокойно.

— Поэтому мы смогли получить полную информацию, — продолжила она. — На её основе мы создали фильм, он на земном языке, но вы услышите голоса иридиан, компьютер синтезировал их до тончайших модуляций и тембров. Мы также заменили иридианские названия и меры на земные. В ходе скоротечного боя не у многих иридиан была возможность комментировать события. Мы увидим только трёх иридиан, — голос Эры дрогнул.

— Ещё важная деталь: иридианские компьютерные системы защищены от электромагнитного импульса непонятной системой защиты. Ведь иридиане превосходили нас в глубине познания электромагнитного поля. Только благодаря этому информация о последней битве иридиан смогла попасть в наши руки.

Она отошла в сторону, села в кресло, взяла в руки небольшой пульт и прикоснулась к клавишам. В зале вспыхнул огромный голографический экран ТВФ.

Появился чёрный мерцающий обсидиан космоса с сияющими россыпями созвездий, рисунок которых почти не отличался от земного. Он надвигался, и когда каждый ощутил сопричастность к происходящему, раздался звонкий, взволнованный женский голос.

— Мы находимся на командно–наблюдательном пункте главной орбитальной крепости. С автоматических станций, находящихся за пределами планетной системы, получены данные: к окрестностям звезды Барнарда приближается мощный космический флот, — сказала женщина. — По предварительным данным количество кораблей не менее ста двадцати, скорости сброшены и составляют не более одной десятой скорости света. Патрульным звездолётам отдан приказ отступать, не вступая в бой. Также послан приказ попытаться войти в радиоконтакт. Но радиоволны достигнут кораблей не скоро. Напоминаю, общее количество наших боевых звездолётов не превышает семидесяти, мы не ожидали такого большого количества вражеских кораблей, баллистическая экспертиза на планете Альграба показала — удар был нанесён примерно с пятидесяти точек.

Вы можете видеть, как подтягиваются наши боевые звездолёты.

Появился звездолёт в форме полусферического купола, напоминающий выпуклую с одной стороны линзу, ядерные и анамезонные двигатели установлены по краям купола, из них изливалось ослепительное ракетное пламя. «Такая форма удобнее для боя, чем цилиндрическая, Долго использовавшаяся при строительстве анамезонных кораблей», — подумал Мир.

— А вот взлёт кораблей с планеты, — продолжила Женщина.

С огромного поля более десятка аналогичных звездолётов в клубах дыма поднимались на мощных столбах пламени. Полусферические купола взлетали вертикально и переходили на полувертикальный–полугоризонтальный полёт, по принципу: всё выше и вперёд — так лучше работали законы аэродинамики.

Изображение пропало, на экране замерцал чёрный обсидиан космоса. «Прошло несколько дней», — вспыхнули земные буквы.

Зазвучал мужской голос.

— Экстренное сообщение, — тревожно произнёс он, — у крейсера «Гром» (Мир Гром вздрогнул) неполадки с двигательной системой, он не успеет достичь района сосредоточения. Идущие рядом крейсера «Смерч» и «Сверхновая» запрашивают командный пункт для консультации. Взять экипаж на борт звездолётов невозможно, это слишком долго, а вражеский флот, если они прекратят набор скорости, настигнет их максимум за полчаса.

На экране появились три светящиеся точки, одна из которых двигалась заметно медленнее. Следом шёл целый рой светящихся точек. Каждый землянин ощутил чувство тревоги за иридианский звездолёт, так, как ощутил бы его за свой, земной, звездолёт.

— В оптику видны вражеские корабли, — продолжал встревоженный голос, — три точки — это наши звездолёты. Мы видим картину с опозданием на десять минут, такое время нужно лучу света, чтобы достичь командного пункта, — И неожиданно произнёс: — Внимание! Экстренное сообщение! Экипажи звездолётов «Гром», «Смерч» и «Сверхновая» просят разрешения атаковать вражескую эскадру. Ждём решения Центра.

Наступила тишина.

— Получено решение Центра, — в голосе диктора горечь. — «Грому», «Смерчу» и «Сверхновой» приказано продолжить отступление. Теоретически мы до сих пор не знаем, кто на звездолётах и с какой целью летит к нам. На радиозапросы вражеские или, точнее, всё ещё неизвестные, звездолёты не отвечают. Разрешено открывать только ответный огонь. Ещё им поручено вести съёмку огневого контакта «Грома» с вражескими кораблями, если он состоится, и транслировать картину на командный пункт. Потеря двух крейсеров, напрасно погибших в бою против целой армады, ослабит оборону достаточно ощутимо, — ещё с большей обречённостью в голосе сказал он.

— Вражеские звездолёты всё ближе к «Грому». Внимание! Они открыли огонь! — возбуждённо продолжил диктор. — Включаю трансляцию со «Смерча» и «Сверхновой».

На экране — куполообразный «Гром» и звездолёты противника. С вражеских звездолётов ударили лазерные лучи, кроме того, вокруг «Грома» начали вспыхивать и гаснуть голубые сполохи плазмоидов. Лучи, в отличие от плазмоидов, были невидимыми, но при попадании в силовое поле звездолёта, оно вспыхивало ярким голубым светом.

— Информация с «Грома»: неприятель применяет лазерное и плазменное оружие, подобное вооружению «Грома». Силовая защита выдерживает. Их лазерные и плазменные установки мощнее наших. «Гром» открывает ответный огонь!

Голубое пламя ударило по врагам.

— Внимание, первый вражеский звездолёт поражён. Поражение не смертельное, он пытается выйти из боя. Данные компьютерного анализа: их силовая защита намного слабее нашей. Наконец, добрые вести, — в голосе чуть заметное облегчение. — «Гром» маневрируя, продолжает обстрел поражённого звездолёта. Находящиеся с ним в огневом контакте вражеские звездолёты тоже маневрируют. «Грому» удаётся укрыться за корпусом поражённого звездолёта, тот почти обездвижен, хотя пытается отстреливаться. «Гром» сосредоточивает огонь на нём. Взрыв! Вражеский звездолёт уничтожен!

На экране появилась яркая вспышка, она быстро превратилась в светящееся изнутри раскалённое облако газа. Рукотворная маленькая туманность, которая быстро гаснет.

— «Гром» под перекрёстным огнём вражеских звездолетов, но силовая защита выдерживает. Депеши с «Грома» Доходят хорошо. Внимание, говорит командир звездолёта.

В зале зазвучал новый голос — звучный, звенящий баритон:

— Я, командир боевого крейсера «Гром» Оран Рер, говорю от имени экипажа. Мы зажгли огни «Погибаю, но не сдаюсь» и надели парадную форму. Их оружие не может пробить нашу силовую защиту, но каждый удар оборачивается колоссальным расходом энергии. Мы задействовали все источники, но анамезон на исходе. Наша силовая защита намного мощней, но они превосходят наши корабли в огневой мощи. Тактика выбрана Центром правильно. Победить мы сможем, только если соберём все силы в единый кулак непосредственно на подступах к Ириде и в полной мере будем использовать преимущество в силовой защите. Они применят ту же тактику, будут маневрировать, постоянно обстреливая крепости и звездолёты. Мы победим, если наши комендоры будут вести огонь более искусно. Постоянные манёвры требуют большого расхода энергии. Большого расхода энергии потребует и непрерывный обстрел нашей системы противокосмической обороны. Силы приблизительно равны. Победит тот, кто проявит большее мастерство, и у кого в распоряжении больше анамезона. От всей души желаем вам, чтобы у нашей прекрасной Ириды анамезона оказалось больше. Прощайте!

«Гром» усилил интенсивность огня. Ещё один вражеский корабль покорёжило, из него вырывались облака газа и языки пламени. Под прикрытием звездолётов он начал выходить из боя, и ему это удалось, «Гром» уже не мог маневрировать. Вспыхнул ещё один вражеский звездолёт. И тут первый луч вражеского лазера ударил непосредственно по обшивке «Грома». Яркая бело–голубая вспышка! Значит, силовая защита перестала существовать. Какое–то время обшивка выдерживала интенсивное огневое воздействие, потом «Гром» превратился в облако пламени.

2

На экране впервые появилось лицо диктора — пожилого иридианина, с ультрамариновыми волосами, тронутыми сединой, одетого в тёмно–синий комбинезон. Его смуглое лицо казалось буквально чёрным от горя. Он долго молчал, как бы собираясь с силами, потом на удивление твёрдо сказал:

— Погиб первый наш боевой корабль — крейсер «Гром», погиб с честью, выполнив долг до конца. Враг дорого заплатил за его гибель.

Спокойный голос противоречил полным боли глазам. Сделав небольшую паузу, иридианин продолжил:

— Нам стала известна важная стратегическая информация. Наступление врага задержано более чем на четверть часа, сейчас эти минуты имеют огромное, решающее значение. Мы приводим систему противокосмической обороны в боевую готовность согласно рекомендации Орана Рера и его бесстрашного и мужественного экипажа. Если Ирида выстоит в этом чудовищном бою, имена отважных звездолётчиков мы запомним навсегда. От имени командования военно–космических сил выражаю искренние соболезнования родным и близким погибших. Приблизительно через час наша система противокосмической обороны вступит в огневой контакт с армадой противника. Мы клянёмся, что выполним свой долг до конца, как его выполнил экипаж «Грома».

На экране вновь появилась россыпь приближающихся светящихся точек.

Все земляне в этот миг преисполнились гордости за жителей Ириды, более семи веков назад забывших, что такое война, и вдруг оказавшихся способными с честью и с подлинной доблестью выполнить воинский долг. С этого мгновения никто не сомневался — за гибель Ириды пришельцы заплатили высокую цену. В иридианах земляне увидели себя, также не воевавших уже более двух веков.

«Прошёл час», — вспыхнули огненные буквы титров на экране.

С заметным волнением зазвучал уже знакомый женский голос:

— Наши звездолёты разделились на пять групп и выстроились в боевой порядок вокруг пяти орбитальных крепостей, — на экране видна схема расположения.

Силовые поля каждой крепости и объединившихся с ними звездолётов слиты воедино. Прорваться через оставшиеся между кораблями и крепостями промежутки космического пространства к Ириде невозможно, они простреливаются. Сначала врагу придётся сокрушить эту систему. Враг приближается, его корабли пока не открывают огонь.

Схема исчезла с экрана. Теперь на нём чётко видны бесчисленные куполообразные силуэты приближающихся вражеских кораблей и силуэты рассыпанных вокруг орбитальной крепости звездолётов иридиан.

— Так картина выглядит с главной орбитальной крепости, — раздался голос женщины–диктора. — Внимание, — возбуждённо продолжила она, — мы получили приказ открыть огонь первыми.

Изображение слегка закачалось. Вокруг вражеских кораблей вспыхнули голубые огни плазмоидов.

— Принято решение вести огонь только из плазменных установок, — продолжила она, — компьютерный анализ показал, что их воздействие на силовые поля вражеских звездолётов намного эффективнее, чем у боевых лазеров.

На крепость и иридианские звездолёты обрушился ураганный ответный огонь противника. Изображение закачалось значительно сильнее. В бесконечных вспышках, огнях, бликах понять что–либо непосвящённому человеку было невозможно. Однако женщина–диктор продолжала рассказывать. И её голос звучал всё оживлённее.

— Враг несёт потери, уничтожено семь звездолётов противника. Все наши корабли сохраняют боеспособность. Наши звездолёты предпринимают внезапные контратаки, вклиниваются во вражеский боевой порядок, наносят плазменные удары. Уничтожено десять звездолётов противника. Первые потери у нас: выполняя контратаку, погиб крейсер «Безупречный», — в голосе женщины появилась печаль. — Ещё потери: пропали с экранов локаторов три наших звездолёта. Пять. Враг применил новую огневую тактику — несколько десятков кораблей сосредоточивают огонь на каком–либо одном нашем звездолёте и ведут его массированно. Так им удаётся пробить силовую защиту. Потери врага возрастают. Они потеряли семнадцать кораблей, наши потери — восемь, вместе с «Громом», погибшим в первом бою. Данные компьютерного анализа — мы сможем выдержать бой такой интенсивности не более часа. По уточнённым данным, за час мы уничтожим их флот полностью, но будет уничтожена половина системы нашей обороны. Корабли врага отступают, не снижая интенсивности огня. По последним данным нас изначально атаковало не сто двадцать, а сто сорок кораблей. Теоретически такой бой означает взаимное уничтожение. Похоже, нам следует ожидать смены тактики.

— Внимание! — очень взволнованно зазвучал голос. — Важная информация! Наше радиосообщение о происходящем и ходе битвы, направленное цивилизациям Великого Кольца, вернулось обратно через полчаса. То есть на расстоянии световой четверти часа от Ириды установлен мощный электромагнитный экран, делающий район битвы невидимым и неслышным в радиодиапазоне. Вот почему с «тёмной» области Галактики не пришло ни одного предупреждения об опасности.

Эдна уже знала, что её догадка верна, но это её нисколько не радовало.

— Вражеские звездолёты вышли из зоны эффективного огня наших плазменных установок, — продолжила иридианка. — К счастью, зона эффективного огня приблизительно одинакова. В противном случае их звездолёты просто расстреляли бы нас издалека. Что ж, нам остаётся только ждать новой атаки! А заодно принимать транспорты с анамезоном, подоспевшие с Ириды. Будем надеяться, враг не предпримет атаки, пока будет идти разгрузка.

На экране появились сигарообразные транспортные корабли. Они пристыковывались к главной орбитальной крепости.

— Возле других орбитальных крепостей тоже идёт Разгрузка, — продолжал комментировать женский голос, — Ирида отдаёт все резервы анамезона, это поможет продержаться ещё полчаса интенсивного боя. Но нужно успеть перегрузить анамезон на звездолёты. Гравитационные конвейеры в течение часа будут перегружать анамезон на крепости, затем нужно не менее трёх часов, чтобы заправить оставшиеся шестьдесят два крейсера. Им всем возможно пристыковаться к стыковочным узлам крепостей только попеременно. Итого нам нужно четыре часа; врагу на перегруппировку понадобится гораздо меньше времени.

Землян охватило волнение за судьбу Ириды. Финал боя был известен, но для землян это был бой уже за каждую минуту жизни Ириды.

«Прошёл час», — опять вспыхнули буквы.

— Крепости загружены дополнительным анамезоном, для заправки первых двадцати крейсеров понадобится час, — раздался голос диктора–мужчины. — Ситуацию прокомментирует заместитель главнокомандующего военно–космическими силами Эон Тан.

Появились два иридианина — уже знакомый пожилой диктор и с ним немолодой человек с заметной сединой в ультрамариновых волосах, подтянутый, в чёрной форме с серебряными знаками различия. Без погон, на груди слева сверкает зеркально–серебряная эллипсоидная спираль, вытканная на чёрной ткани строгого кителя. В его глазах читалось нескрываемое страдание.

— Скажите, уважаемый Эон, — спросил диктор, — чем объяснить, что силы врага атаковавшего Ириду, настолько превосходят их силы, атаковавшие планету звезды Альграб?

— Объяснение одно, — горько сказал Эон Тан, — одна из их планет находится намного ближе к Ириде, чем мы предполагали, и они давно принимали наши сообщения цивилизациям Великого Кольца. В том числе они приняли сообщение и о судьбе планеты Альграба. Мы, как и все цивилизации Великого Кольца, открыты, они же за всем наблюдают, оставаясь невидимыми. Будем надеяться на то, что они недооценили наши силы. Это огромная опасность не только для Ириды, но и для всей системы Великого Кольца. К счастью, мы успели предупредить

Великое Кольцо о ней, и, похоже, мы первые, кому удалось это сделать, но пройдёт ещё более двух с половиной веков, пока наше предупреждение достигнет ближайшей цивилизации Великого Кольца. Огромные космические расстояния делают их преступления безнаказанными, а значит, нам нужно обязательно выстоять и победить, но я не верю в это! — неожиданно закончил он.

— Уважаемый Эон, — довольно резко заметил диктор, — но ведь враг отброшен, мы получили дополнительный анамезон. Откуда настолько мрачный прогноз? Неужели у нас так мало шансов?

— Думаю, немного, — жёстко ответил Эон Тан. — Мы дали им суровый отпор, но не нужно обольщаться. Они знают, с кем имеют дело, а мы нет. А значит, то, что силы равны, совсем не в нашу пользу. Я окончательно убедился в этом в ходе прошедшего, внешне победоносного боя. Они могут навязать тактику боя, невыгодную для нас. Только что, по приказу командующего, мы надели парадную форму, и мы выполним долг до конца. На Ириде же нужно начать эвакуацию детей. Времени осталось немного. Счёт идёт на часы. Мы постараемся задержать их как можно дольше, но шансы врага намного выше. Это горькая правда! Но не нужно прятаться от неё, если мы хотим спасти хотя бы кого–то. Друзья, иридиане, — Эон Тан поднял глаза, — начинайте немедленную операцию по спасению детей. Не теряйте ни мгновения, мы сделаем всё возможное, чтобы дать вам ещё время. Но много его не будет.

Суровый звездолётчик встал.

— Простите, мне пора идти, — сказал он, — давайте всё же надеяться, что я ошибаюсь.

— Давайте надеяться… — ответил диктор.

Эон Тан вновь повернулся к экрану.

— Я сожалею об одном, — с горечью, но твёрдо добавил он, — что не сказал эти печальные слова раньше, но мы надеялись и верили до последнего. Было бы лучше, если бы силовая защита наших звездолётов оказалась чуточку слабее. Мы давно не воевали. Постарайтесь исправить хоть что–нибудь. И, если сможете, простите меня.

Ещё через час на экране появилось изображение . вражеские звездолёты клином идут на Ириду по курсу чуть в стороне от главной орбитальной крепости.

Вновь раздаётся знакомый звонкий женский голос:

— Вражеские звездолёты сменили боевой порядок. Они выстроились в клин, острие его направлено на первую орбитальную крепость. Это самая маленькая и слабая крепость, построенная около ста лет назад. К первой крепости подтягиваются пятьдесят из шестидесяти двух оставшихся наших звездолётов. Именно столько их необходимо для того, чтобы не допустить прорыв. Наши и вражеские корабли выходят на дистанцию эффективного огня.

На экране видно, как вокруг крепости иридианские звездолёты выстраиваются в боевой порядок. Так же видны огни приближающихся вражеских кораблей.

— И наши и вражеские корабли открывают огонь почти одновременно.

На экране голубое пламя ударило с крепости и обеих групп звездолётов, объекты сближались, огневое воздействие становилось всё интенсивнее. Первыми начали взрываться вражеские корабли. Хорошо видны пять вспышек, возникающих одна за другой.

— Враг несёт потери, — продолжила женщина–диктор, — уничтожено семь звездолётов противника. Обзор с главной крепости не самый удачный. Мы на предельной дистанции эффективного огня. Третья орбитальная крепость ещё поддерживает огнём наши звездолёты и первую крепость, но его эффективность также не самая высокая. Две другие крепости находятся на стационарных орбитах, над другим полушарием. С нашей стороны пока потерь нет.

Какое–то время на экране видны атакующие большим светящимся роем вражеские корабли. Всё больше и больше их взрывается, но они неудержимо продолжают нестись на крепость и звездолёты иридиан, ведя интенсивный огонь. Начинают взрываться иридианские звездолёты, но вражеских звездолётов гибнет намного больше.

— Враг несёт намного большие потери, чем в прошлый раз, — продолжила женщина–диктор, — это неудивительно, теперь они не маневрируют, а атакуют в лоб. Похоже, они решили прорваться к Ириде любой ценой. У нас большой расход анамезона, но значительно меньший, чем при первой атаке. Начинают гибнуть наши корабли. Расстояние между ними и вражескими кораблями не более нескольких десятков тысяч километров. Это крайне опасное сближение для обеих сторон, враг стремительно сокращает и эту дистанцию. Скорость вражеских звездолётов постоянно растёт.

На экране два светящихся роя почти сошлись. Внезапно вражеские звездолёты начинают взрываться один за другим на некой невидимой черте.

— Они таранят силовое поле! — потрясённый возглас женщины–диктора.

На экране видно, как в одной точке, на границе силового поля, вспыхивает всё разгорающийся очаг огня, в котором один за другим взрываются вражеские звездолёты. Внезапно очаг гаснет.

— Они прорвали силовую защиту! — с отчаянием кричит женщина–диктор. — Общей силовой защиты больше нет! Звездолёты и крепость включают индивидуальную защиту, но она намного слабее.

Вражеские звездолёты, не снижая скорости, несутся к орбитальной крепости. Их цель — таранный удар.

Светящийся рой обрушивается на крепость. Вспыхивает огромный шар ослепительного огня. Рой рассыпается, вражеские корабли резко меняют направление полёта. Их уже осталось значительно меньше. Уцелевшие звездолёты иридиан отступают, концентрируются в единую группу намного ближе к Ириде, создав новую линию обороны, и начинают вести массированный огонь по разрозненным вражеским звездолётам. Звездолёты врага рассредоточиваются ещё больше, начинают маневрировать, ведя интенсивный обстрел группы уцелевших иридианских звездолётов. Видно, что вражеских кораблей по–прежнему гибнет больше. Какое–то время идёт ожесточённый бой, звездолётов с обеих сторон становится всё меньше. Затем вражеские звездолёты начинают отступление.

На экране впервые появилась женщина–диктор, молодая и очень красивая. У неё классическая внешность иридианки, волосы густые, тёмно–синие, глаза интенсивно сиреневые. Она в парадной форме, похожей на форму Зона Тана, с зеркально–серебряной спиралью. В взволнованных глазах горит надежда.

— Кто бы ни были наши враги, — сказала она, — нужно отдать должное их мужеству и самоотверженности. В массированном таранном ударе по силовому полю погибло двадцать восемь их звёздолётов, по крепости — девятнадцать, такая тактика оказалась совершено неожиданной для нас. К Ириде они не прорвались чудом, командование в самый последний миг отдало спасительный приказ уцелевшим кораблям создать вторую линию обороны. В ходе боя у нас уцелело только двенадцать кораблей, у них около пятидесяти, цифры уточняются. В целом мы уничтожили более девяноста кораблей врага. Компьютерный анализ показывает — если перебросить в район, где находилась первая орбитальная крепость, остальные двенадцать звездолётов, то даже без её поддержки можно не допустить прорыва, более того, есть шанс уничтожить оставшиеся звездолёты. Соотношение кораблей осталось прежним: один к двум. Мы потеряли орбитальную крепость, но у врага снизилась огневая мощь. Кроме того, анализ показывает — если врагам и удастся прорваться, то прорвутся не более десяти их звездолётов. По данным, полученным на планете Альграба, количества ядерных боеголовок, которые несут десять их звездолётов, недостаточно для уничтожения нашей планеты. Так что если они сейчас не применят более эффективную тактику, у нас существенно возрастают шансы выжить. Пока враг перегруппируется, идёт заправка звездолётов анамезоном.

На экране появились иридианские звездолёты, пристыковывающиеся к орбитальным крепостям. Так же видны корабли, спешащие к ним на смену.

— Срочное сообщение командования, — раздаётся встревоженный голос диктора, — в оптике видны новые звездолёты противника, подтягивающиеся к месту битвы.

На экране видно, как к светящемуся рою вражеских кораблей со всех сторон стекаются новые светящиеся точки. Их довольно много.

— Обследование ближайшего космоса радиолокаторами показывает, — в голосе появилась смелость отчаяния, — что экран, не пропускающий радиоволны, существенно приблизился. Напоминаю, он был на расстоянии пятнадцати световых минут, сейчас же он на расстоянии только двух световых минут. Теперь понятно — экран создавался их второй эскадрой. Уменьшив его диаметр, они освободили множество звездолётов для боя.

Последние данные: экран создавали пятьдесят звездолётов противника, теперь их всего десять. Сорок вражеских звездолётов присоединяются к уцелевшим кораблям их первой эскадры. Таким образом, двадцать четыре наших звездолёта скоро атакуют около девяноста звездолётов врага. Поступили точные цифры: у них восемьдесят восемь кораблей, не считая десяти звездолётов, создающих экран. Группа наиболее повреждённых звездолётов отходит в сторону. Она довольно большая — пятнадцать кораблей. Итого, похоже, нас будут атаковать семьдесят три звездолёта противника. Кроме того, у них есть существенный резерв.

Вновь вспыхивают огненные буквы: «Прошло два часа».

Опять звучит звонкий голос женщины–диктора:

— Они начали атаку, на этот раз маневрируют и ведут огонь почти на пределе дистанции интенсивного огня. Главная и третья орбитальные крепости поддерживают огнём наши звездолёты. Огневой контакт малоэффективен с обеих сторон, они не могут пробить общее силовое поле звездолётов, нам трудно попасть в постоянно маневрирующие корабли. Расход анамезона не очень высок, по–видимому, постоянно маневрирующие вражеские корабли тратят энергию в больших количествах.

На экране какое–то время можно наблюдать схватку, видны и постоянно маневрирующие вражеские звездолёты и замершие в неподвижном строю звездолёты иридиан.

— Враг начал сближение, они прекратили маневрирование и вновь применили тактику лобовой атаки. Начинают гибнуть их звездолёты.

На экране хорошо видно, как в атакующем светящемся рое то один, то другой звездолёт превращается в яркую вспышку. На небольшом расстоянии от иридианских кораблей корабли противника начинают тормозить, наконец, зависают на стационарной орбите и ведут интенсивный массированный огонь по иридианским кораблям. Один за другим начинают взрываться иридианские звездолёты.

— Единого силового поля больше нет, — обречённо проговорила диктор, — враг начинает прорываться к Ириде.

К большому бело–голубому светоносному шару Ириды прорывается всё больше вражеских звездолётов. Иридианские звездолёты преследуют их, ведут огонь, иногда вражеские корабли взрываются. Но прикрывающие прорыв звездолёты противника ведут интенсивный огонь по остаткам иридианского флота. Иридианских кораблей остаётся всё меньше и меньше.

На стационарных орбитах над Иридой зависает всё больше вражеских кораблей, от них начинают отделяться оставляющие за собой хвосты пламени ракеты и устремляются к Ириде.

— Враг начал ракетный обстрел Ириды, — голос женщины–диктора пронизан холодным отчаянием. — Наши наземные системы противокосмической обороны открывают огонь по ракетам. Но пока он малоэффективен, ведь ракеты ещё слишком высоко. Ракеты разделяются на кассетные боеголовки. Каждая выбрасывает несколько сотен боеголовок. Очевидно, большинство из них — муляжи. Семьсот лет назад, в эпоху последних войн, боевые ракеты на Ириде не несли более двадцати ядерных боеголовок каждая, зато несли муляжи, имитирующие боеголовки. Так и есть: наземные боевые лазеры и противоракеты поражают боеголовки, но те не детонируют. Но вот и первая детонация боеголовки: произошла неизвестная ядерная реакция, вследствие такой же, по–видимому, была уничтожена планета дельты Ворона. Звездолёты противника приближаются к Ириде. Их всё больше и больше. Наш флот погиб.

— Их корабли окружают нашу планету как саван! — обречённо зазвенел голос иридианки. — Орбитальные крепости ведут огонь, но он малоэффективен. Они выпускают по Ириде всё больше ракет. Всё больше их боеголовок детонирует в верхних слоях атмосферы. Взрывы аналогичны первому. Очень интенсивный ракетный огонь ведётся по столице. Детонирует первая термоядерная боеголовка. Ещё одна. Ещё. Над столицей и над большими городами уничтожено более десяти термоядерных боеголовок. — В атмосфере видны несколько ярких термоядерных вспышек.

Внезапно изображение на экране начинает скакать, идут цветные полосы, изображение и звук исчезают. Наступает полная тишина. Довольно долго все земляне сидят молча, с мрачными лицами.

Эра Сон встала и вышла к трибунам.

— Это всё, что мы знаем, — грустно сказала она, — электромагнитный импульс сделал невозможной дальнейшую трансляцию.

Прошу почтить память погибших братьев по разуму.

Звездолётчики встают, на глазах у женщин слёзы. Трагическая минута тянется бесконечно долго.

3

На следующий день было проведено обсуждение фильма.

— Неизвестно, что было дальше? — начала его Дейра.

— Документальных данных нет, — ответила Эра Сон, — но не сложно предположить, что дальше враги атаковали четыре уцелевшие орбитальные крепости, и атака им дорого стоила, или они всё же высадили бы десант.

— Они ни разу не упомянули Землю, — заговорил Амор Морэ. — Как вы думаете, Сон, это не случайно?

— Думаю, да, — кивнула Эра, — они сделали всё, чтобы помочь нам выжить. В Троане мы тоже не нашли никаких упоминаний о нашей планете.

— Очевидно, мне лучше адресовать вопрос Корн, — сказал Даг Лорин. — Как вы думаете, что могло побудить врагов на настолько самоотверженный поступок — массированный таранный удар? В моём представлении в любых нравственно деградировавших сообществах личности должны дорожить собственной жизнью гораздо больше. Есть древнее выражение: «Собою будь доволен, тролль». Мне всегда казалось, оно точно характеризует нравственно деградировавшие личности и социумы, которые просто не могут не быть воплощениями эгоизма.

Эдна отрицательно покачала головой.

— К сожалению, это заблуждение, Лорин, — сказала она. — Нравственно деградировавшим сообществам в условиях фашизма присущ фанатизм. В этом и состоит главная опасность псевдокрасоты — она способна стать для субъекта дороже собственной жизни. Массовый героизм был нормой в условиях фашистских государств Эры Разобщённого Мира. В условиях же фашизма, обладающего настолько огромной мощью, мы, полагаю, обречены столкнуться с немыслимой на Земле в Эру Разобщённого Мира мерой фанатизма и псевдокрасоты. Эта псевдоцивилизация, как и любой вампир, должна уметь очаровывать, причём с невероятной силой, и я думаю, мера её очарования способна быть опасной даже для нас. Великий художественный сериал двадцатого века «Семнадцать мгновений весны» хорошо передаёт силу очарования Третьего рейха, пленившую в семидесятые годы этого века многих жителей СССР, особенно в среде молодёжи. И пленяющую людей потом ещё много десятилетий, несмотря на то, что практически в каждой семье были погибшие в годы Великой войны. Здесь мера очарования должна быть ещё выше. В то же время массированному таранному удару есть и более прозаическое объяснение — экипажи могли покинуть звездолёты, составляющие остриё клина, и перейти на другие корабли, и массированный таранный Удар корабли совершали в беспилотном режиме. Рассчитать, сколько нужно кораблей, чтобы пробить силовое поле и уничтожить орбитальную крепость, было не сложно. Такой приём активно использовался в прошлом на Земле в морских сражениях. Зажигательные таранные корабли назывались брандеры. Команда покидала их в последний момент. Они очень часто применялись.

— А как вы думаете, в чём очарование этой псевдоцивилизации? — уточнил Даг Лорин.

— Боюсь, Лорин, на это вопрос я ответить не смогу. Информации мало.

— Да, понимаю, — кивнул Лорин, — следовало самому сообразить.

— Вот ещё что важно, — продолжила Эдна, — положение гораздо опаснее, чем мы предполагали на Луоне. Предупреждение Эона Тана неоценимо. Он правильно обратил внимание, на то, что они не просто атакуют цивилизации, входящие в Великое Кольцо, а предварительно тщательно изучают их. Планету звезды Альграб атаковали максимум пятьдесят звездолётов, здесь их было около двухсот. Они снарядили именно такое количество кораблей, которое позволяло наверняка уничтожить цивилизацию Ириды. Скорее всего, что и о нас они узнали не пятьдесят лет назад, а раньше. Но не атакуют, поскольку считают недостаточно изученными. А значит, времени у Земли может быть гораздо меньше, чем мы думаем. И встаёт вопрос, посылать ли нам новое сообщение на Землю.

— А ваше мнение, Корн? — спросил Мир Гром.

— Считаю, что нужно продолжать работу, — с подчёркнутым спокойствием сказала Эдна. — Первой информации о том, что Ирида уничтожена массированным ядерным ударом из космоса, помноженной на то, что убийцы уже знают о нас, достаточно, чтобы Земля начала создавать систему противокосмической обороны и боевой космический флот. Анамезона у нас мало, а поэтому будет лучше, если мы подготовим максимально подробный отчёт, а не кинемся сообщать любую новую информацию. Паника тоже убивает, и убивает вернее, чем что бы то ни было. Подобные же действия сложно назвать иначе, чем паническими.

Поднялась Дейра Кор.

— Наверное, это вопрос к уважаемому Морэ, — сказала она. — Почему стороны не применяли в космическом сражении ракетно–ядерного оружия?

— Энергия любого взрыва, включая ядерный, рассеянная, — ответил старый звездолётчик. — Для того чтобы пробить силовое поле, нужен концентрированный поток энергии. Квантовые и плазменные генераторы дают именно такой поток — бьющий в одну точку, энергия же ядерного взрыва бьёт по полю в целом, и большая её часть рассеивается. Вот если бы ядерный взрыв произошёл внутри «силового пузыря» окружающего звездолёт, он бы уничтожил и звездолёт, и поле. Ни одно силовое поле не выдержит ядерный взрыв изнутри, но снаружи… Я уже молчу о том, что баллистическая ракета с ядерным устройством на космических расстояниях чрезвычайно уязвима с самого момента запуска.

Дейра понимающе кивнула и заметно смутилась наивности вопроса.

— Я хочу задать, Кара, вопрос, который, пожалуй, волнует всех, — сказал Морэ. — Иридиане не воевали более семисот лет, и тем не менее они проявили себя, без сомнения, настоящими воинами, да что там… они проявили подлиный героизм и доблесть. Земля увековечит их подвиг. Как можно объяснить такой феномен?

— К сожалению, у меня нет ответа, — с грустной улыбкой сказала Сандра, — земная психология впервые сталкивается с подобным феноменом. Могу только предположить, что воин в каждом человеке занимает большее место, чем кажется. Видимо, Ноосферная цивилизация, очень требовательная как к личности, так и к обществу, исподволь развивает в нас и качества воина. В целом экспедиция на Ириду многое даст блоку наук о человеке. Большой ошибкой было то, что Земля так долго не посылала на планету смерти вторую экспедицию. Горький опыт тоже нужно изучать, как бы это не было больно.

Сандра немного подумала и продолжила:

— На Земле в последние десятилетия возросло количество серийных убийств, равно как и количество маньяков, их совершающих. К сожалению, долгое время мы не придавали этому должного значения. ПНОИ вела лишь обычную оперативную разработку таких случаев, пока они не вышли за все возможные рамки. Недавно при Академии Горя и Радости создана специальная группа по изучению проблемы. Её возглавляла я, но, как видите, пришлось прервать эту работу ради экспедиции на Ириду. Тем не менее кое–что проработать я успела. Мой предварительный вывод, боюсь, очень настораживающий. Похоже, мы недооценивали исследования Фрейда — исследования о танатосе — комплексе разрушения и саморазрушения, присущем человеку. Эрф Ром назвал его «Сердцем Змеи». Самое же опасное — потребность в убийствах, прежде всего, проявляется среди людей незаурядных, с наименее заблокированными способностями Прямого Луча. Я также склоняюсь к выводу, что наше не очень удовлетворительное продвижение в плане разблокирования Третьей сигнальной системы связано с этим. Похоже, сила Кундалини тесно связана не только с эросом, как считалось, но и с танатосом. И для того, чтобы адекватно пробуждать в человеке способности Прямого Луча, нужно адекватное удовлетворение не только сексуальной жажды, но и, извините, жажды убийства. И это делает яснее вопрос, почему система Великого Кольца, по сути, искусственно заморозила развитие Третьей сигнальной системы.

По залу пронёсся встревоженный шелест недоумения.

Тут же поднялся Мир Гром, справедливо рассудивший, что сейчас не время для начала новой дискуссии.

— Давайте закроем вопрос, посылать ли новое сообщение на Землю, — сказал он. — Кто из вас считает целесообразным послать такое сообщение?

Таковых не оказалось.

Глава VI

Сияющие пещеры

1

«Аристон» бесшумно и торжественно поднялся с поверхности Ириды, взяв курс к побережью. Через полчаса он опустился рядом с горной грядой, под которой располагались подземные пустоты. Океан встретил земной звездолёт умеренным волнением.

Группа Эдны Корн вышла из звездолёта. Люди остановились перед океаном и замерли, как каждый давно не встречавшийся с морем. Великий океан Ириды мало отличался от земного собрата. Та же бесконечная равнина изумрудно–лазурного цвета, пронизанная солнечным светом, вернее, светом звезды Барнарда, с колоссальным могуществом и покоем уже миллиарды лет била о земную твердь волнами. Та же бездна, пугающая и пленяющая одновременно подобно бесконечности космоса. И тот же вечный и страстный зов бездны, давно и навсегда покоривший сердце человека, заставляющий людей из века в век, из тысячелетие в тысячелетие уходить в неё всё дальше.

И всё же отличие было, и весьма существенное. В широтах Троана было много солнечных дней, солнце сияло и сейчас, пронизывая океан светом, но это был не свет земного Солнца. Вновь кроваво–красным огнём, как и на Луоне, светило заливало поверхность, но здесь оно ещё и проникало в глубину. И от этого жутковатого сияния казалось, что в океане кровь, много крови. «Солнечный луч в крови», — вновь вспомнила Эдна. Они с Мидори встали рядом. Они обе любили море.

Мгновения занимал этот странный ритуал приветствия, но как же он, оказывается, был важен. Люди смотрели на океан через прозрачный молекулярно изменённый силикол гермошлемов скафандров, казалось бы, полностью изолирующих их от внешнего мира, но чувствовали — океан тоже смотрит на них. Эдна и Мидори соприкоснулись плечами, как они всегда делали в минуты волнения, и всматривались в бушующую бездну в надежде найти в её бесконечности верные ответы на свои им самим до конца непонятные вопросы. Мудрость страны — родины Мидори — учила, что самое важное постигается не умом, а душой. Ум же подобен листику, раскрывающемуся каждую весну и опадающему каждую осень, как и человеческая жизнь.

Гляжу, опавший лист Опять взлетел на ветку, То бабочка была — так сказал в незапамятные времена мудрец страны Мидори, уже тогда не умом, а душой поняв, — именно эта маленькая бабочка дарит надежду на бессмертие. Обе женщины очень остро это почувствовали здесь, на планете смерти. Не научное понимание, подаренное человечеству в двадцать первом веке спирально–асимметричной научной парадигмой, а именно понимание душой. Эдна почувствовала, что она поднялась на новую ступеньку в постижении и совершенствовании мироздания.

Наконец главное произошло: мир Ириды внезапно перестал быть чужим. Только сейчас люди до конца поняли — их дом не только Земля, но и Вселенная, и их долг наводить и поддерживать достойный порядок в доме. Порядок, позволяющий дому становиться лучше, чище, прекраснее.

Над океаном неожиданно поднялось несколько десятков радужных шаров величиной с футбольный мяч. Они переливались всей гаммой цветов и были очень красивы. Шары закружились в странном танце. Танец завораживал взгляд. Затем они выстроились в фигуру, похожую на большое ожерелье. Сначала они висели неподвижно, а затем вспыхнули ослепительным светом. Настолько ослепительным, что земляне, не сообразившие опустить светофильтры, в прямом смысле на миг лишились зрения. Вдруг с шаров сорвалась молния и ударила в землянина, ближе всего стоявшего в полосе прибоя. Грохот разряда был сильным.

Скафандр высшей защиты выдержал разряд, а СДФ мгновенно ударили по шарам лазерными лучами. Шары начали сдуваться и медленно опускаться в воду. СДФ были запрограммированы на поиск агрессивных форм жизни, и поэтому три из них сразу кинулись в океан за образцами шаров. В воде на роботов обрушился мощный электрический удар, но их броня выдержала, и по почти не видимым в воде шарам вновь ударили лазерные лучи. Вскоре несколько пронзённых шаров СДФ доставили на берег, а люди пришли в себя.

«Сколько же сюрпризов ждёт нас здесь?» — подумала Эдна.

Атлетически сложённый древнеримский воин в доспехах, вооружённый гладиусом, атаковал Мира Грома. Воин искусно владел мечом, и гладиус в его руках сверкал, как молния. Мир Гром больше месяца работал с этой программой, самой совершенной из имеющихся. Фантом древнеримского воина знал и умел применять многие приёмы фехтования, о которых понятия не имели в Древнем Риме. Цивилизация Земли вложила в него все новейшие достижения в области боя холодным оружием. Это был единственный фантом, в поединке с которым Мир иногда проигрывал, всех других он уже побеждал легко. Увлечённый Мир не заметил, как в зал вошла Сандра.

Воин сделал рискованный выпад, но Миру удалось увернуться. Он сделал быстрый шаг вперёд и взмахнул мечом. Сверкающий клинок опустился на шею воина, голова слетела с плеч и покатилась по залу. Тело воина рухнуло на пол.

Сандра зааплодировала.

Мир повернулся к ней.

— По–моему, Гром, — сказала Сандра, — вам уже нужен человек в качестве спарринг–партнёра. Насколько мне известно, эта ваша программа самая сложная.

— Кого вы мне посоветуете? — шутливо спросил Мир.

— Себя! — кокетливо прищурилась Сандра и взглянула на Мира сияющим взглядом, полным озорного вызова.

— Что ж, от такого предложения я не могу отказаться, — сказал Мир.

— Ну и замечательно, — рассмеялась Сандра. — Когда же мы сможем приступить?

Глядя в смеющиеся глаза Сандры, Мир вдруг остро почувствовал, как она ему нравится и как приятно это её столь мастерски применяемое дерзкое кокетство. Он также понял, что сейчас, глядя ему прямо в глаза, Сандра читает его мысли, как в открытой книге. Мир смутился. Глаза Сандры засмеялись ещё сильнее.

— Так когда же? — вновь с вызовом спросила она.

— Скоро не получится, — с огорчением сказал Мир. — Сейчас нужно приступать к подводным работам, и для тренировок просто не будет времени.

И в только что весёлых глазах Сандры появились тревожные огоньки.

Даг Лорин исследовал шары и пришёл к выводу, что это мутировавшая форма жизни. Странного в этом ничего не было. По Троану не было термоядерных ударов, но неподалёку находилась радиоактивная пустыня, возникшая в ходе экспериментов иридиан с частично распадавшимся ядерным горючим. За кем шары охотятся тоже вскоре выяснилось. Были обнаружены крупные ракообразные, размером с человека; они напоминали земных омаров, жили на мелководье и могли выползать на сушу. И шары, и омары представляли для человека без скафандра высшей защиты смертельную опасность. работать начали по двум направлениям. Подземоходы, сделанные по принципу ракет–кротов, начали изучение подземных пустот. Мир Гром же решил изучать подходы к подземелью из океана. Это была не самая опасная работа, но на Мире лежала ответственность за возвращение «Аристона» на Землю. Правда, это была не главная причина его незаменимости. Экипаж «Аристона» составляли лучшие пилоты и астронавигаторы, а Амор Морэ — просто живая легенда звездоплавания. Мир был пока единственным землянином, имевшим уникальную специальность — инженер аннигиляционных установок. Он тщательно изучил их, неоднократно испытал в поясе астероидов и поэтому с максимальной вероятностью мог справиться с совершенно неизученным явлением — аннигиляцией, ставшей самым чудовищным оружием в обозримой истории. Такую же подготовку имела и Эра Сон, но её квалификация была несколько иной. Допускалось, что группе землян придётся остаться на Ириде. Большой пилотируемый стрелоид остаётся в её распоряжении. Поэтому его тоже оснастили аннигиляторами. Эра знала, как применять малые аннигиляторы, но в полной мере заменить Мира она не могла.

Мир решил, что возьмёт на себя личное руководство подводными работами и сойдёт, наконец, со звездолёта. Совет звездолёта понял командира и не возражал. Вначале он решил исследовать подводные подходы к подземелью с большого подводного корабля, имевшегося на борту «Аристона». С помощью подводного корабля, который был оснащён двумя малыми и пятью вездеходами–амфибиями, подводные подходы были найдены. Площадь подводных пещер если и уступала надводным, то ненамного. Без промедления приступили к изучению подводных пещер.

Вскоре обнаружили подводные искусственные сооружения иридиан, оказавшиеся горными разработками. В них нашли серьёзное компьютерное хозяйство. Чтобы Разобраться в нём, потребовалась помощь Эры Сон. После памятного разговора в Троане поведение Эры в отношении Мира стало более откровенным, и она почти не скрывала, что рада такому повороту событий. И теперь часто придумывала ситуации, чтобы почаще находиться рядом с Миром. Мир был только рад. Эра нравилась ему давно. И великолепная уловка Сандры, дав не тот результат, на который она рассчитывала, наконец позволила им сделать шаг навстречу. Сандра смотрела на это с легкой иронией. Эдна же вела себя так, будто это ставшее откровенным соперничество женщин её совершенно не касалось. Но теперь Мир с Эдной и Сандрой сталкивался всё реже, а с Эрой отношения стали более тесными.

Выяснилось, что в иридианских разработках добывали золото, а также вели работы по производству и улучшению качества анамезона. На компьютере также нашли схемы иридианских звездолётов, в том числе и разведывательные, отправленные на поиск неизвестной псевдоцивилизации, и боевые. Эра предложила построить под водой постоянный купол, Мир согласился. На совещании, где принималось решение, Эра бросила на Сандру и Эдну откровенно ироничный и торжествующий взгляд. Обе женщины вспыхнули, но сдержались.

В куполе у каждого звездолётчика была отдельная комната. Вскоре Мир и Эра стали заходить друг к другу и подолгу беседовать. Беседы оставались чисто деловыми, хотя оба понимали, что вплотную подошли к черте, которую обязаны перейти. Эра тянула время. Она немного побаивалась соперничества со стороны Сандры и Эдны, но как истинная Цирцея всё же не могла отказать себе в удовольствии разжечь в Мире огонь желания до предела. Игра Эры становилась всё более рискованной.

Между тем поиск иридиан ничего не давал, и Эра Сон предложила вначале изучить «Сияющие пещеры», уникальный подземный заповедник, данные о котором земляне обнаружили в Троане. Было решено, что если убежище существует, то вряд ли его обитатели совсем забыли и забросили настолько удивительное место. Через неделю СДФ доложили, что взрывных устройств не обнаружено. Иридианская система освещения заповедника была в полном порядке, поэтому земляне могли изучать