Узел проклятий Бессонов Алексей

Глава 6

Конвой, имеющий в своем составе двадцать восемь кораблей разных классов, ушел в темное небо совершенно обыденно — пять корветов охранения, принадлежащие одной из килборнских транспортных компаний, ждали его на дальней орбите, готовые сопровождать своих подопечных до первого поворота. Дальше конвой должен был идти уже без них. Никакие уговоры и угрозы на командиров килборнского охранения не действовали, они молчали, лишь качая угрюмо головами:

— Скоро сюда привезут полицию всей Метрополии, и остановить ее будет некому. Ваши дела нас теперь не волнуют, выкручивайтесь, как хотите.

Слушая рассказ Дольмана, Йорг с трудом верил своим ушам. Килборн действительно готовился к закрытию трафика, несмотря на то что подобное решение грозило как минимум колоссальными убытками. Выхода не было: аврорский конвой поднялся с планеты и разогнался курсом на Кассию.

После ужина в кают-компании Харрис отправился в штурманскую рубку побеседовать с Куком, который был невероятно обрадован появлением у себя на борту такого пассажира. Вернулся он довольно мрачный:

— Все в пределах нормы, то есть куда хуже, чем я думал.

Полусонный Йорг отложил в сторону своего Шекспира и сел на кровати.

— Ну, у вас, как я понимаю, требования довольно высокие. — Он распахнул дверку маленького встроенного шкафчика у себя над головой, достал сигары. — А мы летим на совершенно обычном конвойнике, который к тому же не очень знаком со своим маршрутом.

— Вот именно. Штурман использует прокладку, которую для него сварганили на Авроре. Сам он, мягко говоря, не слишком компетентен. Говорят, на флагмане идет специалист, ранее служивший в местном патруле, но только никто не знает его имени. Смешно, нет?

— Не очень…

— То, что криво начинается, обычно криво заканчивается. Бывают, конечно, исключения, но тут уж слишком много всего понамешалось. Ладно, это все треп. — Харрис зевнул и принялся раздеваться. — Простите, что я вас разбудил.

— Да я не спал еще.

— Видел я, как вы не спали…

По старой традиции, корабельное время всякий раз выставлялось по местному времени точки старта. Утро, наступившее в семь, не принесло ничего нового, и следующие три — тоже. Конвой благополучно двигался по маршруту, никаких навигационных проблем, несмотря на скептицизм Харриса, не случилось.

К вечеру килборнские корветы легли в разворот.

— По-своему они правы, — задумчиво произнес Дольман, с которым они встретились в маленьком баре на восьмой палубе, в двух шагах от поста главного инженера. — Полиция сдалась властям, и все вроде бы вернулось на круги своя, но Метрополия отказывается высылать комиссию прокураторов. Молчит и тянет время. На Килборне, говорят, ждут чуть ли не флот карателей.

— Даже не хочу это обсуждать, — мрачно отмахнулся Детеринг. — Какой флот, какие каратели? Командиры этих кораблей серьезно изгадили свою репутацию, и это бегство им еще не раз припомнят.

— Сейчас мы идем через вполне безопасный район, он патрулируется лидданами, — пожал плечами Дольман, — а через трое суток войдем в радиус действия патрулей с Кассии.

— Патрули — это фикция, уж поверьте мне на слово. — Харрис допил свой кофе и откинулся на спинку легкого плетеного креслица. — Вокруг Кассии пираты действительно не слишком активны, потому что там постоянно болтаются целые стада «учебников», но здесь — не знаю, не знаю. Лидданы патрулируют, так как крайне заинтересованы в безопасности маршрутов рудовозов, только мы идем немного в другую сторону, нет?

Дольман растерянно развел руками. Его военная карьера закончилась на одной из тыловых баз, Фронтир он видел только мельком, и Харрис казался ему чуть ли не богом.

Для Детеринга опасения Тео выглядели явным преувеличением. По сводкам, которые он не поленился изучить перед вылетом, нападения пиратов на маршруте Килборн — Кассия случались не слишком часто, и уж тем более глупой представлялась атака на большой, хорошо вооруженный конвой, возглавляемый тяжелым крейсером типа «Техас». Для серьезной пиратской «стаи» в этих секторах пространства просто нет достойной добычи, а маленькие и голодные такому конвою не страшны — если его командиры смогут держать строй и обороняться, не теряя хладнокровия, ничего фатального не произойдет.

— Завтра, после обеда, придете в бильярдную? — спросил Дольман, поднимаясь.

— Может быть, — улыбнулся в ответ Харрис. — Если будет время.

— Что с вами сегодня такое? — удивился Детеринг. — Я вас совершенно не узнаю, Тео. Чем вас обидел наш командир?

— Это я вам расскажу завтра. — Харрис откусил кончик сигары и выплюнул его в пепельницу. — Или послезавтра, как получится. И клянусь вам, дорогой Йорг, вы будете очень не рады тому, что услышите!

На нервный срыв это не походило, да и вообще, Йорг прекрасно знал, что у таких людей, как Теопольд Харрис, срывов не бывает.

«Он действительно что-то чувствует? — подумал Детеринг, глядя на Тео, невозмутимо любующегося кольцами сизого горьковатого дыма. — Черт, как все не вовремя…»

Следующим утром, получив в окошке автомата свой поднос с завтраком, Харрис вдруг остановился и прислушался к чему-то. На лбу его залегла незнакомая Йоргу вертикальная складка:

— Мы теряем скорость.

— Что-то с двигателями? — спросил Детеринг — для него все шло как обычно, характер вибрации, давно уже ставшей обыденностью и почти не ощущавшейся, не изменился ни на йоту.

Харрис молча дернул плечом. Быстро расправившись со своим омлетом, он недовольно посмотрел на Йорга, который никуда не спешил:

— Заканчивайте. Сейчас пойдем искать Дольмана. Вилли, Эдвин, — повернулся он к своим людям, — ступайте в каюту и никуда не теряйтесь.

— Ясно, шеф, — хмуро отозвался Ломбарди, судя по его лицу, он тоже чувствовал что-то недоброе.

Дольмана они нашли в главном штурманском посту перед пультом управления навигационным «мозгом». Рядом с ним, положив ладони на спинку собственного кресла, стоял Кук, и лицо его казалось серым.

— Вы, кажется, накаркали, — с деланым весельем сообщил командир корвета. — Похоже, что нас преследуют. Вот, — он ткнул пальцем в экран, — шесть сигнатур, идут курсом перехвата.

— Почему мы сняли нагрузку? — угрожающе спросил Харрис, даже не глядя на засечки, указанные Дольманом. — Или я уже сошел с ума?

Дольман развернулся к нему вместе с креслом:

— Капитан конвоя принял решение разделиться. Крейсер и шесть быстроходных фрегатов уходят, остальные поворачивают к Ордуру. Там много лидданских кораблей, и в таком вираже мы сможем достичь безопасной зоны раньше, чем «эти» выйдут на дистанцию открытия огня.

— Как так уходят?! Дайте мне поговорить с этим идиотом! Он что, совсем ничего не понимает?

— На этих кораблях несколько тысяч пассажиров, милорд. Капитан конвоя не может рисковать их жизнями. Сейчас у него есть шанс оторваться и часов через десять соединиться с большим лидданским конвоем, который идет с Корти на Кассию.

Харрис медленно опустил веки.

— Кто командует нашим огрызком? — спросил он.

— Фил Стивенс, командир фрегата «Белла Анхелика». Вы хотите ему что-то сказать? Он вообще довольно самолюбивый человек, может и послать куда подальше.

— Пошлет так пошлет! Вызывайте, Бонни.

Дольман кивнул Куку, и тот потянулся к пульту боевой связи. Через несколько секунд в рубке раздался уверенный, густой голос:

— Стивенс. Что ты хотел, Дольман? Опять вопросы к навигационному обеспечению? Скажи своему штурману, чтобы он перестал трахать мне мозги и просто держался в строю. В следующий раз я его с собой не возьму, пусть хоть плачет у меня под дверью!

— Говорит полковник Теопольд Харрис, командир первого дивизона легиона «Трафальгар», — голос лорда Тео зазвучал настолько непривычно, что Детеринг моргнул от изумления. — Вы слышите меня, Стивенс?

— Как вы оказались у Дольмана? — Командир фрегата разом утратил свою самоуверенность. — Я… я слышал ваше имя, милорд.

— Очень хорошо. Раз слышали — слушайте дальше. До Ордура мы не дойдем, это ясно даже трюмным крысам. Единственный шанс отпугнуть ту сволочь, что за нами гонится, — перестроиться в «коробочку», загнав тихоходов вовнутрь, и идти с частой сменой курсовых углов. Вам придется занять место в арьергарде и находиться в постоянной готовности контратаковать по любому азимуту. Все, что мы можем, Стивенс, — это расстроить их атаку, заставив их разделиться и лупить по корветам.

— Почему вы думаете, что мы не сможем уйти?

— Потому, что я это вижу. Мы могли бы уйти, если бы не ваш идиот капитан конвоя. Разделяющийся конвой — это или приманка, или сладкая добыча. В том, что нас не «пасут» имперские истребители, они уже, видимо, убедились. Спасибо храбрым парням с солнечного Килборна!.. Теперь, после второго разделения, нас уже не оставят в покое, это я могу гарантировать.

Детеринг сглотнул.

Логика Харриса была убийственна. Учитывая скромные размеры «стаи», несущейся сейчас по следу, серьезных авторитетов в ее составе нет, зато хватает голодной, не слишком удачливой молодежи, которая вряд ли дружит со здравым смыслом. Такие могут напасть даже в непосредственной близости от лидданского Ордура, вокруг которого всегда много хорошо вооруженных кораблей.

— Какой курс вы порекомендуете, милорд? — спросил Стивенс.

— Курс на Ордур, — фыркнул Харрис. — Ничего другого нам теперь не остается! Поставьте ведущим корвет с наиболее толковым навигатором, и пусть строй постоянно, рваными интервалами, меняет углы. Сами — в арьергард. Если в течение часа наши преследователи не начнут удаляться — то у вас уже не будет сомнений в том, что они идут догоном на перехват, — подавайте сигнал «Прошу защиты». Здесь хватает вольных охотников, которые живут на правительственные премии.

Детеринг резко замотал головой, но Харрис, повернувшись, с силой прижал ладонь к его губам.

— Я понял вас, милорд, — без всякой уверенности доложил Стивенс. — Курс на Ордур, перестроение «коробочкой». «Белла Анхелика» немедленно займет свое место в арьергарде. К тому же, — Стивенс откашлялся, — у нас наиболее мощные приборы наблюдения, и мы сможем постоянно держать пиратские корабли в прицелах.

— Отпугнуть их не удастся, — заговорил Харрис, когда штурман вырубил связь. — Бонни, встаньте вслед за ведущим и помогайте маневрировать нашим «баржам». Если строй развалится в первом же довороте, мы изрядно повеселим преследователей, а мне что-то не хочется радовать их раньше времени. Мы пока побудем у себя в каюте, но если у вас возникнут хоть какие-то вопросы — вызывайте немедленно.

— Слушаюсь, милорд. — Дольман покинул кресло и вытянулся перед Харрисом. — Я прикажу проверить все огневые системы.

— Это правильно. Боюсь, что без пальбы уже не обойдется…

Тео подтолкнул Детеринга к выходу и быстро убрался из рубки в коридор.

— Что вы там башкой трясли, Йорг? Здесь нет охотников за пиратами? Но я помню, что эти территории полностью контролируются правительством Высокой Лид-ды. Или уже нет?

— Вопрос не в том, кем они контролируются, а в том, кем населены, — зашипел Йорг. — Охотники, как правило, работают ближе к ядру лидданской сферы, потому что контрабандистов ловить выгоднее, чем пиратов, и к тому же в случае неудачи всегда можно рассчитывать на помощь военных.

Спустившись на палубу, где располагались их каюты, Харрис заглянул к «синим львам».

— Ребята, — сказал он, — мы разделяемся. Капитан конвоя решил уводить пассажирские фрегаты и свой крейсер, а остальным теперь придется мотать на Ордур.

— За нами идут? — поллутвердительно произнес Резник. — Уже?

— Да. Заниматься героизмом, как вы сами понимаете, не время. Их всего шестеро, и если никто не наложит в штаны, какие-то шансы у нас есть. Судя по удалению, догонять нас будут часов пятнадцать. Может, даже больше. Единственное, о чем я попрошу вас, — не лезть никуда, с боевыми постами экипаж пускай разбирается сам. Нам нужно держаться кучей, потому что в случае проникновения на борт абордажных партий здесь будет очень весело. Устройство данного типа корветов все помнят?

— Помним, — хмуро кивнул Ломбарди. — Если они вдруг пролезут, я подорву все лифты аж до самого генераторного отсека, и пускай они топчутся внизу, сколько захотят.

— Вот это разумно, — согласился Харрис. — Хорошо… раньше времени себя не накручивайте, но по тревоге действовать придется очень быстро. Достаньте снаряжение, разложите где-нибудь под рукой, чтобы ничего не забыть.

Двадцать один, говорил себе Детеринг, водя точилом по лезвию меча, остался двадцать один корабль. Реально боеспособных всего пять, из них один фрегат, хотя и упрощенной серии, и четыре корвета, причем все они разных типов, что усложняет управление подразделением. Остальные — вооруженные транспортники, которые в принципе стрелять могут, но не могут, увы, маневрировать. А если учитывать, насколько они перегружены, боевая ценность этой толпы испуганных коров становится сугубо отрицательной величиной.

Он положил точило в специальный чехол, протер лезвие тряпицей и внимательно осмотрел его на свету. Заточка была идеальна. По корабельному времени уже наступила ночь, но Йорг знал, что сейчас на борту корвета вряд ли кто-то спит. Как и ожидалось, таинственные преследователи не стали догонять быстроходные фрегаты и повернули за основной частью конвоя, все так же держа курс, позволяющий успешный перехват, — они шли параллельно, иногда доворачивая таким образом, чтобы почти незаметно сокращать дистанцию, но сближаться при этом не спешили. Классифицировать их удалось довольно скоро: один старый лидданский крейсер, три корварских штурмовых транспортника и два имперских корвета времен конца войны, то есть той эпохи, когда Флот налепил немыслимое количество кораблей, многие из которых пошли на аукционы сразу после того, как покинули завод. Отбиться от такой «стаи» было не слишком трудно, но, посмотрев на экраны систем наблюдения, где мелькали предположительные характеристики противника, Харрис резко помрачнел и вернулся в каюту, не сказав Дольману ни слова.

После ужина он облачился в десантный бронекомбинезон, лег на кровать и почти сразу уснул. Йорг думал было последовать его примеру, но потом решил, что лучше потратить время с большим толком, и достал из кофра свой короткий росский меч, с которым не расставался уже много лет. Монастырские вечера твердо приучили его к мысли, что уход за оружием — один из лучших способов привести в порядок свои чувства и мысли. Сотни раз он сидел в холодной келье, глядя в темное звездное небо, такое близкое на высоте горного хребта, и, мерно двигая точилом по лезвию, повторял про себя наставления мастеров древности. Сейчас звезды были близки как никогда — и близость эта несла в себе смерть.

«Видя смерть вокруг себя, слейся с ней, стань ее сутью и ощути ее ничтожество. Став смертью, ты поразишь врага одним лишь дыханьем».

Эти слова, сказанные много тысяч лет назад, Йорг не просто помнил наизусть — он следовал им год за годом. Каждый миг на таком пути мог стать последним, но он знал: даже если впереди пропасть, отступление невозможно. Просто потому, что такой выбор превратит в ничтожество все вокруг него самого…

В десять с мелочью по-корабельному пол под ногами Йорга вдруг пронзила короткая, едва ощутимая дрожь.

— Дело пошло, леди и джентльмены! — крикнул Харрис, слетая с постели. — Майор Детеринг!

Йорг впрыгнул в сапоги, застегнул на груди наплечник и привычным движением бросил в ножны меч. Шлем он держал в руке.

— За мной!

Команды Эдвину и Вилли Харрис отдавал на бегу, используя тактическую систему связи в своем шлеме. Лифт остановился на шестнадцатой палубе, где находился штурманский пост. По всему кораблю уже ревели сирены боевой тревоги.

Добежав до поста, Харрис ударил кулаком по замку бронедвери, и, к удивлению Йорга, дверь тотчас же открылась, хотя по тревоге должна была быть заблокирована в боевой режим.

В рубке находились Кук и его помощник, молодой офицер по имени Руди, — представляясь, он «сжевал» свою фамилию, на что никто не обратил внимания. Увидев Харриса, Кук поспешно освободил свое кресло.

— Йорг, сядьте третьим, вы займетесь координацией, — распорядился Харрис, всматриваясь в экраны. — Где сейчас Дольман?

— В ходовой, где ж еще? — выпучил глаза Кук.

Тео надел на голову обруч системы оперативной связи:

— Бонни, я принимаю командование на себя. У нас есть еще пара минут, может, что и получится… Стивенс! Стивенс, отвечайте!..

С первого же взгляда на экран Йоргу стало понятно, почему так испортилось настроение Харриса после того, как он убедился в нежелании преследователей сближаться. Из-за небольшого водородного облака, в глубине которого болтались несколько свободных планетоидов, навстречу конвою неслись два больших сигарообразных корабля, которые Детеринг легко опознал как корварские крейсеры производства известного промышленного клана Ан-Ахен. Такие звездолеты, недорогие и весьма мощные, хотя и слишком примитивные для использования в серьезных флотах, пользовались большой популярностью у авантюристов всех мастей. Очевидно, их навигаторы вполне успешно просчитали курс конвоя, огибавшего облако с «отталкиванием» от его гравитационного поля, но неожиданная смена угла, предпринятая ведущим корветом, а за ним и всеми остальными, сбила их с толку и заставила идти в атаку раньше, чем им хотелось бы. Несколько минут ошибки позволили обнаружить крейсеры сразу, едва они перестали маскироваться и запустили генераторы на полную мощность.

В том, что они атакуют, сомневаться не приходилось, — «корварцы» лежали на боевом курсе, и до выхода на огневой рубеж им оставалось совсем недолго.

Йорг быстро переключил секторы наблюдения, ища «загонщиков», которые должны были находиться где-то рядом. Они тоже шли на полном газу — транспорты чуть отстали, тогда как истребители приближались очень быстро, спеша принять участие в разгроме.

— Стивенс, вперед! — вдруг крикнул Харрис, уже выдвинувший на себя дублирующие органы управления звездолетом. — Вперед, это наш единственный шанс!

Йорг увидел, как «Белла Анхелика», выпав из строя, промчалась мимо них и рванула прямо навстречу корварским крейсерам.

— Корветы, в кольцо, не давайте «коровам» разбредаться!

Харрис вывел их «Дрейк» в арьергард. Фрегат Стивенса шел в лоб крейсерам, но огонь пока не открывал: на такой дистанции ракеты будут уничтожены задолго до того, как приблизятся к цели. Неожиданно пара разделилась — Стивенс, понимая, к чему идет дело, сразу же дал залп всеми ракетными установками передней полусферы. Видимо, операторы наводились только на одну из двух целей, и это решение оказалось верным. Головки ракет благополучно взяли захват, и через миг Детеринг понял, что ни уйти, ни отстреляться от такого роя крейсер не сможет. Дистанция была практически предельной. Большая часть ракет вспыхнула короткими звездочками перед самым носом корварской машины, но пять или шесть достигли своей цели. Вдоль борта крейсера пробежала стремительная, едва доступная глазу синеватая волна, и он почти сразу пошел в сторону — все еще удерживая мощность, но уже явно неспособный держаться на боевом курсе.

«Анхелика», не дожидаясь удара, тотчас легла в спиральный боевой разворот, резко разрывая дистанцию с «корварцами». Преследовать ее было некому — пораженный крейсер начал терять скорость, а его напарник упрямо приближался к конвою, понимая, что горстка корветов вряд ли отважится встать на его пути.

— Делай, как я! — приказал Харрис. — Бросайте «коров»! Повторяю, бросайте «коров»!

Крейсер вышел на дистанцию уверенного поражения, и было ясно, что сейчас он воспользуется оружием дальнего боя. Маленький «Дрейк» мог уклониться от нескольких ракет, но смогут ли остальные командиры?

— Приготовиться к залпу! Бить всем, что есть на борту!

Корветы, оставив своих подопечных, которые дисциплинированно продолжали держаться почти ровной «коробочкой», вытянулись вслед за «Дрейком» в некое подобие боевого конуса. Йорг быстро ввел данные углов цели, хотя в этом уже не было особой необходимости, и приготовился к экстренному обеспечению маневра ухода. Навигационная аппаратура корвета оказалась намного примитивнее той, с которой ему приходилось работать на «Шерпе», так что адаптироваться под нее не пришлось, все было понятно без пояснений.

Крейсер выстрелил первым. Два роя ракет, пройдя буквально сквозь друг друга, помчались к своим целям, но что было дальше, Детеринг увидеть не смог: картинка на экране кувыркнулась с немыслимой быстротой, корабль затрясся на форсаже. В секунду перед Йоргом пролетела вся широкая панорама боя… «Белла Анхелика», уже с разодранным брюхом, сближающаяся, полыхая огнем батарей, с изуродованным, но упрямо маневрирующим «корварцем», в который недавно попали ее ракеты; неожиданные вспышки в носу лидданского крейсера, — он первым из преследователей подошел к месту боя, и сразу два транспорта, выпадающие из строя с огромными темными проломами в броне; черное, смятое веретено одного из корветов, не сумевшего уйти от вражеского залпа.

Миг спустя он понял — все в норме, нас пронесло, точнее, Харрис сумел-таки увернуться от летящей в лоб смерти. Но осталось их двое.

Только двое… Йорг слышал, как Тео быстро говорит что-то командиру уцелевшего корвета, как вызывает почему-то не отвечающего Стивенсона Кук, однако переговоры его не интересовали. Быстро сориентировавшись в пространстве, он почти машинально ввел поправки — все это заняло секунды, но эти секунды у него, к счастью, были, потому что отчаянный «кувырок» Харриса увел их на довольно большое расстояние от опасности, и теперь предстояло новое сближение.

Которое должно было стать последним: корварский крейсер прорвался к транспортам.

Жечь их никто не собирался. Три уже получили тяжелые повреждения, и, скорее всего, жить их экипажам оставалось очень недолго (но контейнеры с драгоценной рудой если и пострадали, то не слишком), остальные, хаотически стреляя, постепенно расползались в стороны.

«Еще пару, может, покорежат, — подумал Йорг, куснув губу, — а остальных будут сгонять в кучу и тащить с собой».

«Корварец» хищно мчался в обход строя, превратившегося уже в аморфное «облако», как вдруг Детеринг увидел нечто странное. Один из транспортов, пузатый старенький «Седдон», потеряв управление, качнулся и, продолжая отчаянную пальбу, пошел в медленный, размашистый поворот. Вот оранжеватые молнии, плещущие из орудийных башен, прошлись по носовому конусу быстро приближающегося крейсера. Вот уже появились короткие, но все же заметные проломы в броне. Крейсер открыл ответный огонь, «Седдон» тотчас же потерял один из эволюционных двигателей, из кормы брызнуло и сразу погасло пламя… но пират не имел уже ни скорости, ни дистанции — еще мгновение, и огромный, похожий на кита транспортник буквально «наделся» на заостренный нос крейсера.

Оба корабля исчезли в белой вспышке. Фильтры обработки спасли глаза тех, кому довелось это увидеть… там, где коряво поворачивающий транспорт шел навстречу своему врагу, не было больше ничего, корабли аннигилировались, превратившись в чистую энергию мироздания.

— Вперед! — хрипло ударил в уши голос Харриса. — Вперед, Ростислав!

Лидданский корабль, двигающийся — с торможением, как видел Детеринг — чуть позади «коров», которые снова пытались собраться «коробочкой», чтобы встретить его сконцентрированным огнем своих батарей, вдруг оказался в прицелах, и «Дрейк» выпустил свои последние ракеты. По всей видимости, его командир никак не ожидал атаки двух корветов, поскольку противоракетный маневр он совершить не успел. Автоматика защиты, разумеется, сработала четко, но все же несколько «огненных стрел» влипли ему в корму, разворотив броню на много сотен метров. Харрис гнал корвет на предельно возможной сейчас скорости, и Йорг, вцепившийся в подлокотники кресла, уже знал, что произойдет спустя несколько мгновений.

Оба корвета открыли огонь, не слишком приближаясь к подраненному гиганту. Все комендоры целились в одно и то же место — в корму, уже изуродованную ракетами. Детеринг знал, чем может закончиться такая атака, он хорошо помнил свой первый серьезный бой, в котором Костас и Гукмасов сумели разнести куда более серьезных противников. Правда, и корабли их не шли ни в какое сравнение с убогими имперскими корветами.

Все должно было закончиться очень быстро. Йорг приготовился к тому, что сейчас придется снова ориентироваться и заниматься вводом поправок, и уже положил ладони на панель… изображение на экранах качнулось — и на корабль вдруг обрушился чудовищной силы удар, едва не вышвырнувший Детеринга из кресла.

Аппаратная стойка погасла, работали лишь аварийные индикаторы контроля — это было первое, куда посмотрел Йорг, когда к нему вернулась способность соображать. Он машинально потянул на себя рычаг перезагрузки, увидел, как появилась на экранах сетка запуска, и удивился, почему вокруг такая тишина. Штурман Кук валялся на полу у входа в рубку, Харрис беззвучно открывал и закрывал рот, отчаянно вращая глазами, экраны перед ним тряслись и прыгали, а второй штурман Руди лежал правой щекой на своем пульте, словно решил прикорнуть на боевом посту.

Потом Йорг почувствовал слабый укол в районе поясницы и понял, что это включился кибердоктор.

Возвращение слуха взорвало все вокруг гулом, каким-то противным визгом и хриплыми криками Харриса:

— …третий по левому борту открыть, немедленно! Нужен шлейф, хотя бы на две секунды! Потом открывайте второй! Да плевать на кислород, сейчас не до этого, мать твою! Врубите аварийную систему пожаротушения, сразу как откроете! Со стороны это хорошо выглядит, я знаю!

— Что с нами, милорд? — Собственный голос показался Йоргу каким-то незнакомым, и он даже упел удивиться этому обстоятельству.

— Поражение носового конуса, — быстро ответил Харрис. — Хорошо, что вы такой крепкий парень! Других штурманов у нас не осталось, но лететь пока еще надо.

— Понял, ориентируюсь, — произнес Детеринг.

— Рубка оборвана, — вдруг донесся до него голос Эда Ломбарди, и Йорг понял, что слышит переговоры по каналу связи Харриса. — Внутри там мясо, шеф, это точно…

— Я понял, — сказал Тео в свой шлем, — ищите главного инженера, мне нужна статистика по батареям, потому что отсюда я ни хрена не увижу. Когда найдете, скажите, чтобы он взломал мне салон командира.

— Штурман к бою готов, ввод данных закончен, — немного невпопад доложил Йорг.

Харрис не ответил, он возился с перезапуском системы управления двигателями, которая почему-то отказывалась ему повиноваться. Не желая мешать ему, Детеринг решил осмотреться по сторонам. В голове у него еще шумело — несмотря на привязные ремни и собственный наплечник, Йорга все же хорошо приложило об стойку, и когда обзорная система выдала ему панораму, он не сразу понял, что, собственно, видит.

«Дрейк» медленно догонял поредевший строй транспортников. Йорг пересчитал — их осталось всего семь, остальные, видимо, погибли или же были захвачены пиратами. Судя по тому, что после всех виражей и разворотов Харрису удалось нормально разогнать корабль, фатальных повреждений он не получил.

— Кажется, голова отходит, — пробормотал Детеринг. — Но все-таки, что же это за хрень? Мы что, удрали? Или как я должен это понимать?

Он переключился на заднюю полусферу и сразу все понял — хотя поверить в то, что творилось на экранах, оказалось нелегко.

Лидданский крейсер с разлохмаченной кормой остался далеко позади, под бортом его виднелись несколько спасательных капсул, которые подбирал один из пиратских корветов. Неподалеку все еще двигался по инерции выгоревший, страшно изуродованный фрегат «Белла Анхелика», и за ним, по странной иронии судьбы, плелась носовая надстройка его противника — где находилось все остальное, Детеринг не видел. Чуть в стороне виднелись погибшие транспорты конвоя, также продолжающие движение с мертвыми экипажами и давно взорванными двигателями.

Конвой держал путь на Ордур, и останавливать его было больше некому.

Йорг откинулся на спинку кресла, поискал в карманах куртки сигары и вдруг подумал, что вряд ли рискнет рассказать кому-нибудь об этом бое. Хрен кто поверит, потому хотя бы, что во Флоте за такие вещи дают Рыцарский Крест.

Всем, кто выжил, без чинов и должностей.

— А зачем вы открывали трюмы, Тео? — спросил он.

— Затем, чтобы они подумали, будто мы тут еле живы. Это старый трюк, но многие на него покупаются как миленькие. Раз корабль дает шлейф, значит, там все плохо и как минимум несколько отсеков заблокированы. Видя такое дело, охотник подходит совсем близко и получает залп из всего, что может до него дотянуться. Что такое стрельба в упор, я вам объяснять не буду, да?..

Над дверью рубки звякнуло. Харрис нашел кнопку открытия, и Йорг увидел Ломбарди, за плечом которого виднелся приземистый широкоплечий мужчина в полетном комбинезоне.

— Здравия желаю, милорд, — почтительно поздоровался он. — Я — главный инженер Шидловский. К вашим услугам, милорд.

— Одну секундочку. — Харрис выбрался из кресла, поморщился, разминая спину, потом присел на корточки возле лежащего на полу штурмана. — Отлично, Эд, с ним все в порядке! Я чего-то испугался, что сломан позвоночник, но сейчас вижу, — парень, кажется, просто в обмороке. Отнеси его в санчасть и попроси, чтобы санитары забрали отсюда несчастного Руди.

— А с ним?.. — Ломбарди вытянул шею.

— А с ним все, наверное. Это у майора Детеринга такая голова, что только позавидовать можно, а Руди, увы, не повезло. Да, Йорг, — Харрис щелкнул пальцами и подмигнул: — Я могу оставить на вас командование звездолетом? Минут на пять, пока мы с мастером Шидловским не доберемся до салона командира?

— А Дольман? — тупо спросил Детеринг.

— Дольман погиб в ходовой рубке вместе со вторым пилотом, — вздохнул главный инженер.

— Черт… я не сразу понял, хотя слышал, как вы разговаривали с Эдом. Думал, не так понял… рубку что, оборвало? Я о таком даже не слышал никогда…

— Я никогда не видел такого попадания, как было у нас, — буркнул, помрачнев, Харрис. — И никому не желаю увидеть. У нас выбито до сорока процентов ядер главного корабельного «мозга», и я еще не знаю, как это скажется на работе систем управления энергоустановкой. Может, мы вообще взорвемся через пять секунд. Но вести корабль кому-то надо, Йорг, так что садитесь за руль. Сейчас и кораблем и конвоем командуете вы. Когда освободится Резник, я пришлю его вам на помощь.

— Слушаюсь, полковник! — Йорг отмахнул двумя пальцами честь и полез в кресло первого штурмана. — Майор Йорг Детеринг, Имперская Служба Безопасности, — забормотал он, надевая на голову обруч связи. — Временно принимаю командование корветом типа «Дрейк», регистрационный номер AS-448/CD364. Мои координаты…

— Майор, — уныло спросил его кто-то по внешне-тактической, — а ты летать вообще умеешь?

— Умею, — спокойно ответил Детеринг. — Научили.

Глава 7

Командирские апартаменты, к которым примыкал отдельный пост управления кораблем, не зависимый от ходовой рубки, удалось открыть далеко не сразу, и обещанные Харрисом «пять минут» растянулись почти на полчаса. К счастью, браться за штурвал Йоргу не пришлось — «Дрейк» бодро шел в автоматическом режиме, несмотря на полученные повреждения. Штурман корвета мог проводить общую диагностику корабля, и скоро Детеринг уже имел представление о том, что с ними случилось. Характер повреждений был действительно уникален: носовой конус получил всего два попадания, но зато каких! Один выстрел попал точно в батарею главного калибра, буквально вколотив тысячетонный огневой комплекс внутрь корабля. Возникший пожар мгновенно распространился по отсеку систем наведения, вызвав цепную реакцию разрывов процессорных цепей, что не могло не сказаться на работе центрального вычислителя. Второй выстрел, принятый корветом практически одновременно с первым, пришелся на сервисную шахту контроллеров системы жизнеобеспечения ходовой рубки. Пробив броню, импульс испепелил сложный механизм, поддерживающий стабильное положение подвешенной на гравиопорах рубки, и ее бронированная капсула с колоссальным ускорением пошла в переборку отсека. Все находившиеся внутри люди погибли мгновенно, даже не успев понять, что с ними случилось. В результате этого удара оказались оборваны миллионы кабелей и волноводов, соединяющих рубку с разнообразными процессорными, узлами — и «мозг» корабля пошел вразнос.

О случаях такого рода обычно рассказывают долгие и красочные истории, но никогда еще Йоргу не приходилось слышать страшилку про обрыв ходовой рубки звездолета. Сверхпрочная сферическая капсула оставалась на своем месте даже тогда, когда корабль разносило в куски. Правда, на крупных боевых кораблях она, как правило, располагалась не в носовом конусе, а поглубже, но дела это не меняло — поражение выглядело совершенно невероятным.

Поработав на посту командира, Шидловский предложил не искушать судьбу и перебраться на любой из транспортников. Состояние процессорных цепей было действительно удручающим, к тому же постепенно уходил контроль системы жизнеобеспечения.

— Я не брошу «живой» корабль, — упрямо замотал головой Харрис. — К тому же не забывайте, что мы пока еще можем маневрировать и стрелять.

— У нас нет ни ракет, ни главного калибра, — вздохнул инженер. — Милорд, мы все на этом корабле изумлены вашей… вашей доблестью, но поймите: как боевая единица «Дрейк» более не существует. Чтобы спокойно дотянуть до Ордура, нам нужно перепрограммировать хотя бы исполнительный узел жизнеобеспечения. Кто будет этим заниматься, милорд? У нас сокращенный экипаж, и специалистов такого уровня среди наших ребят нет и в помине!

— Ну, у меня такие специалисты найдутся. Вы займитесь пока двигателями, это меня сейчас беспокоит больше всего. И учтите, кстати, вот еще что: «Дрейк» вполне может быть отремонтирован и снова введен в строй. Если вы примете решение бросить ремонтопригодный корабль, что скажут ваши хозяева?

Вскоре после того, как Харрис обосновался на боевом посту командира, в рубку к Йоргу пришел Ломбарди. В руках он нес небольшой портфель и коробку со стандартным «аварийным» обедом.

— Я на ходу перекусил, — сказал он, поставив коробку перед Йоргом, — а вы тут, пожалуй, уже с голоду умираете.

— Вот спасибо, — обрадовался тот. — Черт его знает, сколько еще мне здесь просидеть придется!

Пока Детеринг вскрывал упаковки, Эдвин достал из портфеля свой личный инфор, врубил его и принялся подключаться к корабельной сети.

— Что это будет? — удивился Детеринг. — Нам настолько не хватает мощности, что приходится задействовать даже такую ерунду?

— Нет, — мотнул головой Ломбарди, — мощности и вправду не хватает, только поднимать ее мы будем другим путем. Нужно изменить настройки оболочки, чтобы подраненный «мозг» перестал блокировать некоторые цепи жизнеобеспечения. До Ордура нам около трех суток, но если ничего не сделать, то мы вполне можем изжариться — с климатическим контроллером беда полная. Мы с Вилли посмотрели на это дело и решили, что он останется на посту главного инженера, а я пойду сюда. Вам приходилось изучать вопросы борьбы за живучесть корабля?

— Часов пять мне это дело читали, — хмыкнул Детеринг. — Но зачета не было, так что на меня, сразу говорю, — не рассчитывайте.