Властелин Безмолвного Королевства Кук Глен

На лице у Хекта отразилось такое неприкрытое удивление, что старик усмехнулся.

– Я действительно совсем другой патриарх, – заявил Монгоз. – И весьма удивлен, что стал им. Много лет назад, помнится, мне казалось, что я слишком уж здраво мыслю, чтобы меня приняли в коллегию. Итак, я собираюсь воспользоваться тем скудным временем, которое есть у меня в распоряжении, и реформировать мою церковь, чтобы спасти ее от уничтожения.

– Чересчур жестко.

Старик ударился в пространные рассуждения. Что-де его окружают неисчислимые чиновники с воображением как у кирпича, только и делают, что предаются пустым мечтаниям, вечно твердят: «Потому что так поступали всегда!» И плевать им, что мир стремительно меняется, плевать, что верующие не намерены больше терпеть порочных пастырей.

В своей речи Монгоз упомянул несколько тем, которые не давали Хекту покоя с самого его вступления в патриаршее войско. И взгляды новый патриарх выказывал такие, что множество священнослужителей точно его возненавидит лютой ненавистью.

– Главнокомандующий, мне бояться нечего, – все так же забавляясь, сказал Бонифаций. – И терять нечего. Уже совсем скоро Господь призовет меня. А пока я жду, можно и очистить Его церковь от того зла, которое в ней скопилось. И объявить войну злу, возрождающемуся за ее пределами. Буду молить милосердного Владыку, чтобы дал мне время все закончить.

Хект не стал произносить в ответ всю чепуху, положенную в таких случаях.

А вместо этого уточнил, что именно от него требуется, сколько солдат отправится на войну и на какие средства.

Почти все, что ответил патриарх, он уже знал от Титуса Консента.

– Этот так же безумен, как и Безупречный, – объявил Хект своим подчиненным. – Только злости поменьше. Искренне желает сделать мир лучше – причем для всех, а не только для себя или своих подручных. Проклятие, древний старик, а такой наивный. Думает, от скопившегося за последние годы зла можно избавиться в два счета – главное, добрые намерения. Готовьтесь – мы снова отправляемся в Коннек. Слухи подтвердились: мы должны с помощью новых пушек очистить Коннек от возрождающихся Орудий.

На лицах всех его помощников отразилось изумление. Правда, разной степени – кто-то просто удивился, кто-то не верил своим ушам.

– Ладно, не важно. Просто готовьтесь – нам предстоит сражаться там, где безбоязненно разгуливает Ночь.

Офицеры по-прежнему смотрели на него вытаращив глаза.

Они не понимали.

Да он и сам не понимал.

– Нам же платят. Прозек, возьмите как можно больше фальконетов. Обучите новых артиллеристов.

– Да, мой господин, – отозвался Драго, улыбаясь от уха до уха.

Он тоже любил, когда все взрывалось и дымило.

Погруженный в свои мысли, Хект вышел из Кастеллы и уже поставил ногу на один из мостов, когда его вдруг схватили и оттащили назад. Мимо пробежали телохранители, переполошившиеся из-за какой-то угрозы, которую он не заметил.

– Ложная тревога, – объявил чуть позже Мадук.

Двоих прохожих они все-таки схватили, и те теперь тряслись от страха.

– Оставайтесь здесь, мой господин, – велел Мадук и отправился узнать у бедолаг, для какой такой надобности они здесь околачивались.

– Они вас тут поджидали, – объявил он, вернувшись. – Хотели отвести к арнгендскому послу.

– Уже пора на встречу?

– Пора.

– Проклятие! А я-то надеялся забежать во дворец Чиаро и попросить повара Делари сварить мне чашечку кофе.

– Мне его пробовать не доводилось. Только нюхал. Пахнет вкусно.

– На вкус не хуже. Передайте, что мы идем. Надеюсь, это недалеко. Бехтер мне сегодня весь день расписал.

– Сержант Бехтер, составляя ваше расписание, все учел.

Ну разумеется, Бехтер же наверняка советовался с Мадуком.

Нужно поговорить с сержантом о телохранителях. Мадук – хороший человек, но они с Хектом стали испытывать друг к другу неприязнь – просто в силу своего положения. Это никуда не годится.

Как только Хект увидел, кем на самом деле оказался арнгендский посол, лицо его приобрело каменное выражение. Он не встречался с этим человеком лично, но сразу же узнал горбуна: Ринпоче – один из тех продажных и порочных священников, которым так благоволил Безупречный.

Ринпоче, по всей видимости, умел выходить живым из передряг, которые сам же и устраивал. Подобным талантом обладал и Моркант Фарфог. Но в определенный момент талант его подвел. Хекта мало интересовали арнгендские притязания на Коннек, и поэтому он не вникал в тамошние перипетии – лишь бы арнгендцы не путались под ногами.

– Спасибо, что приняли меня, главнокомандующий, – с улыбкой поприветствовал Пайпера горбун.

Ответной улыбки не последовало.

– Вы не посол Арнгенда, – сухо произнес Хект. – Мне сказали, что на встречу явится посланец короля Регарда.

Ринпоче самодовольно ухмыльнулся:

– Я ближе сердцу Салпено, чем граф д’Перлью.

– Сомневаюсь. Я вас узнал. И знаю, чем вы знамениты. Ни я, ни церковь не намерены вести с вами никаких дел.

Улыбка сошла с лица Ринпоче.

– Не забывайте, с кем разговариваете. И кого я представляю здесь.

– Я помню. И не испытываю перед вами никакого трепета. Вам тоже не помешало бы вспомнить, с кем вы разговариваете и кого представляю я. Теперь на патриаршем троне сидит не Безупречный. С его безумствами покончено. Больше здесь не терпят неумех и продажных священников. Достаточно Арнгенду раскрыть рот, и нынешний патриарх может пересмотреть решение своего предшественника касательно законности некоего брака.

За спиной у горбуна нарисовался из воздуха старик в коричневом плаще, улыбнулся, помахал рукой и снова исчез.

Ринпоче с видимым трудом взял себя в руки. Он не привык, чтобы ему перечили. Должно быть, Анна Менандская, в отличие от всех остальных, видела в нем что-то особенное. Иначе зачем наделять его такими полномочиями?

– Возможно. Но нынешний патриарх задержится на своем месте ненадолго.

Верно. Хект как раз собирался обсудить кое-какие свои соображения с принципатом Делари и Кловеном Фебруареном. Хьюго Монгоз в качестве патриарха ему нравился.

– И тем не менее.

Ни один из основных претендентов на мантию патриарха Анну Менандскую не жаловал. Некоторые принципаты из соседних с Арнгендом государств желали, чтобы преемник Бонифация VII отвернулся от Регарда и его матери и отменил благословение Безупречного. Хект сомневался, что дело дойдет до этого: подгоняемые Анной арнгендцы исправно снабжали церковь деньгами. И именно из Арнгенда больше всего воинов отправлялось защищать чалдарянские государства в Святых Землях.

– Ситуация в Салпено, главнокомандующий, вас не коснется. Я хотел бы побеседовать о том, чем вам в скором будущем придется заняться.

– Я слушаю. – Хект решил дать Ринпоче возможность высказаться – вдруг удастся узнать что-нибудь интересное.

– Бонифаций хочет отправить вас назад в Коннек.

– Такие слухи ходят. Никаких распоряжений мы пока не получили.

– Патриарх приказал распустить Конгрегацию.

– Да. – Хект не стал говорить, что это решение поддерживает.

– Возможно, он рассчитывает, что вы исполните это.

Пайпер кивнул. Приказ будет исполнен. Пайпер собирался отсылать в Брот всех членов Конгрегации, которые откажутся повиноваться Бонифацию VII, – пусть их судят церковным судом.

– Мы просим вас не усердствовать. Братья из Конгрегации выполняют волю Господню.

– В обход голоса Господня на земле?

На лице горбуна промелькнуло раздражение.

Его прогнившая в своей продажности натура не допускала даже мысли о том, что другие могут оставаться честными. В крайнем случае они уж точно используют свою подозрительную честность в своих собственных интересах.

– Коннек очистится от ереси, – заявил Ринпоче. – По воле моей госпожи. Я предлагаю вам помочь нам разделаться с ересью.

– Да, если на то будет воля патриарха и коллегии.

И снова Ринпоче скривился от злости:

– Король молод. У него впереди долгие годы правления. И еще при его жизни Коннек перейдет к Арнгенду.

– Нам не о чем с вами говорить. Вы живете в мире иллюзий и понятия не имеете, что происходит вокруг. Полагаю, с моей стороны было крайне неразумно даже встречаться с вами.

– Вы еще пожалеете.

– Сомневаюсь. До тех пор пока Анна будет полагаться на людей, подобных вам, ее ждет новый Карон-анде-Лет, новый Калор и новая резня у Черной горы. Всего хорошего.

– Мы еще устроим священный поход на Коннек, главнокомандующий. С вами или без вас.

– Скорее всего, без меня. Но решение будет принимать патриарх.

Мадук нагнал Хекта и пошел с ним рядом.

– Встреча закончилась быстрее, чем я ожидал, – сказал он.

– Это был не посол Арнгенда, а агент Анны Менандской. Хочет, чтобы я закрыл глаза на их бесчинства в Коннеке. И позволил Конгрегации снова натворить там дел.

– Вы его послали куда следует?

– Я вел себя более осмотрительно. Хотя и ненамного.

Интересно, а Кловен Фебруарен не сыграл с горбуном какой-нибудь злой шутки?

– Анна очень властолюбива. И в Арнгенде, и за его пределами у нее полно врагов. Но она не обращает на них внимания. Когда-нибудь такое пренебрежение ей аукнется.

– Когда нам нужно быть в Пенитале?

– Через два часа. Ведь ваша встреча с арнгендским послом должна была закончиться позже.

– Тогда заглянем по пути в Кастеллу. Займусь бумагами.

– Почему бы просто не отдохнуть?

– Отдыхать буду в гробу. К тому же сегодня мне нужно закончить пораньше. Вечером меня ждет в своем особняке принципат Делари. Хорошо бы не опоздать.

Пениталь, бротский дворец Граальских императоров, размерами уступал разве что Кройсу, дворцу Чиаро, Кастелла-доллас-Понтеллас да еще нескольким полуразвалившимся громадам, которые остались в Броте еще с древних времен. Сам Пениталь был одного возраста с Граальской Империей. Эту каменную махину возвели на месте тюрьмы, а еще до тюрьмы там находилась гладиаторская школа, где обреченных сложить свою голову на арене воинов обучали умирать красиво. Название дворца происходило от какого-то древнебротского слова. И связано оно было с неприязнью к наместникам императора в вечном городе.

Хекта провели в огромный зал, где ждал мажордом. Перед этим ему пришлось пройти через несколько постов браунскнехтов, и после каждого такого поста в сопровождавшей его свите телохранителей становилось на одного человека меньше. Когда мажордом повел Хекта в ту часть дворца, где ожидал посол, рядом с ним уже оставался только Мадук.

Однако и ему пришлось остановиться перед дверью. И надеяться, что северяне побоятся спровоцировать войну и не выкинут какую-нибудь глупость.

Переступив порог, Хект заметил в дальнем углу длинной, узкой и весьма богато обставленной комнаты Ферриса Ренфрау.

– Сегодня все являются на встречи, назвавшись чужим именем.

– Неужели? – удивился Ренфрау.

Хект рассказал ему о своей беседе с Ринпоче. Быть может, в империи заинтересуются намерениями Анны.

– Понимаю, к чему ты клонишь, – сказал Ренфрау. – Я не собираюсь принуждать тебя действовать в интересах империи. Не напрямую. Мы и так нарадоваться не можем нынешнему положению дел.

Он серьезно или шутит?

– Просто хотел передать тебе приглашение на свадьбу императрицы и короля Джейма Касторигского.

– Опять?

– Опять. В этот раз она состоится. Чтобы в Диреции не случилось очередного потрясения.

– Зачем?

– Зачем устраивают эту свадьбу? Или зачем тебя позвали?

– Зачем меня позвали?

– Не знаю. Императрица захотела. Меня ее желание удивило. Видимо, тут приложил руку кто-то еще.

Хект и бровью не повел. Он понятия не имел, что именно известно Ренфрау. Между Альтен-Вайнбергом и теми краями, куда заносила его судьба, иногда пролетали письма.

Каменное выражение на лице Ренфрау говорило о том, что известно имперскому шпиону больше, чем следует. Возможно, кое-что он даже читал. Хотя, даже если какое-то письмо и попало в чужие руки, в нем не было ничего такого, что скомпрометировало бы автора.

После того письма, которое доставил капитан браунскнехтов, забравший потом Драго Прозека, Элспет больше не рисковала. В изгнании она выучилась осторожности.

– Вам придется передать приглашение официально, через святейший престол, – сказал Хект. – Патриарх должен меня отпустить, чтобы я смог приехать на свадьбу. В это время я буду уже сражаться с Орудиями в Коннеке.

– Может, встретишься с королем Джеймом – он как раз через Коннек поедет.

– Вполне вероятно.

– Ты выяснил, откуда взялась девочка, которую ты привез из Сонсы? Та якобы племянница или дочка – или как ты там ее представил в той таверне?

– Она оказалась просто искусной лгуньей – убедила девиц из борделя, что ее похитило особое ведомство. А на самом деле в бордель ее продала родная мать. А зачем вы здесь? Приглашение можно было передать и без участия печально знаменитого Ферриса Ренфрау.

– Печально знаменитого?

За спиной у имперского шпиона на мгновение замаячил старик в коричневом плаще. Ренфрау в тот момент пристально смотрел на Хекта. Он стремительно развернулся, потом еще раз.

– Что это было?

– Что именно?

– У меня за спиной. Что-то произошло. Ты смотрел прямо туда. Расскажи.

– О чем это вы? – ответил Хект, сделав изумленное лицо. – Если у вас ко мне все, я пойду. Очень много действительно важных дел. У нынешнего патриарха весьма серьезные планы на свое войско.

Однако Феррис Ренфрау уже потерял всякий интерес и к Пайперу Хекту, и к самой встрече с патриаршим главнокомандующим, которой так добивался. Он был полностью погружен в разгадку неожиданной тайны.

– Куда же девался Оса Стил? – пробормотал Феррис. – Почему я не получаю от него вестей?

Хект не ответил. Ведь вопрос-то был обращен не к нему.

Девятый Неизвестный снова показался на мгновение, ослепительно улыбнулся и показал два поднятых вверх больших пальца, заставив Ренфрау снова крутануться на месте.

– И снова встреча с послом закончилась раньше, чем я планировал, – удивился Мадук.

– Этот совсем спятил.

– Если, мой господин, судить по тому, что я в последнее время наблюдаю, то весь мир спятил. А значит, нам, троим или четверым вменяемым на всем белом свете, надо бы браться за работу, чтобы зло окончательно не восторжествовало.

– А вы не слишком-то уверены, что я вхожу в число этих трех или четырех вменяемых?

Мадук ухмыльнулся, и Хект решил, что его телохранитель не совсем шутит.

Перед встречей с принципатом Донето, которую тот после непродолжительной переписки согласился перенести на более раннее время, но зато в собственный особняк, Хект успел побеседовать с Титусом Консентом.

– Умерло еще двое, – шепотом сообщил дэв.

– Самоубийства?

– Одно – да, в дэвском квартале. Вторая смерть вроде бы нет. Хотя и на убийство не похоже.

– Рассказывай.

– Из дэвов покончил с собой Сифун Кредулиус.

– Это имя мне ни о чем не говорит. Кем он был?

– Недавно приехал в Брот. Мы тогда были на Артесипее. Говорил, что явился из Святых Земель, но акцент не тот. Разнюхивал, что случилось в Сонсе. Во время восстания.

– Шпион, получается.

– И притом весьма глупый. Но из-за его самоубийства я задумался о том, что он вынюхивал. И обнаружил связь между почти всеми погибшими. Дело тут не в той истории с работорговлей.

У Хекта чуть участился пульс. Титус, похоже, пришел к тем же выводам, к которым и он сам пришел не так давно.

– И?

– Думаю, они все о чем-то знали. Я хотел бы понять, насколько смертоносно это знание. И кто готов пойти на многочисленные убийства, чтобы сохранить секрет.

Да, Титус действительно обо всем догадался. Все те, кто знал, что Пайпер Хект не был беглецом из Дуарнены, накладывали на себя руки один за другим. Если только…

– Титус, я не знаю, кто кого убивает и зачем. В какой-то момент мне, как и тебе, показалось, что я вижу связь. Но треть всех погибших не укладывается в эту схему. Да и, насколько я понял, за пределами Брота тоже случались подобные «самоубийства». Например, в одном порту, где раньше промышляли работорговцы. Хочешь, чтобы я разрешил тебе раскопать эту историю? Раскапывай. Может, Бехтер даст тебе в помощники какого-нибудь охотника на ведьм. Тут явно не обошлось без волшебства.

На лице Титуса промелькнуло изумление. Но только на мгновение.

– Меня больше беспокоят Ноя и дети, – сказал он. – Если со мной что-нибудь случится, им конец. Из-за моего обращения их не примет никто из нашей родни.

– Мне кажется, бояться тебе нечего. Правда, должен признаться, я не понимаю, что происходит. Обещаю, сделаю для тебя все, что в моих силах.

Титуса его слова, похоже, не убедили.

– Ты говорил, что смерти было две?

– Поло – тот, который сначала служил вам, потом Горту, а потом покалечился во время засады.

Новость Хекта удивила, и удивление это он скрывать не стал.

– Поло? Печально. Славный был малый, разве что тугодум и прикарманить любил то монетку, то мелкую безделушку. Как это случилось?

– Упал с лестницы. Дома. С виду – ничего такого. Он пил, и притом немало. Но Бруглиони все равно что-то подозревают.

И Хект подозревал. Поло тоже кое-что было известно о Пайпере Хекте. Возможно, он и сам не знал, что именно.

– Когда это произошло?

– Позавчера. Палудан велел похоронить его в семейном склепе Бруглиони – в той части, где лежат слуги.

Хект содрогнулся.

– Я раз туда спускался. Добрался до винных погребов и прочего, Поло отговорил меня идти дальше. Сказал, там ничего нет – только старые кости.

– Обычная история.

– Мне пора к Донето. Хотя идти туда мне не очень хочется.

Пинкус Горт отвел Хекта в маленькую комнату, где ждал Бронт Донето. Там было чересчур жарко натоплено и стояло слишком много мебели. Хект был здесь однажды – сразу после возвращения из Племенцы. Именно это место Донето считал своим убежищем, только здесь он чувствовал себя в безопасности и становился самим собой. И конечно же, стены комнаты были облицованы камнем из Святых Земель.

Проводив Хекта, Горт не ушел. Правда, и особой радости от того, что должен остаться, явно не испытывал. Хект не стал его ни о чем спрашивать – захочет, сам расскажет.

– Устраивайся поудобнее, – предложил Донето. – Сейчас принесут кофе. Насколько я понимаю, это твой единственный порок.

– Да, хотя некоторые еще считают моим пороком непреклонность.

– Я слыхал, это качество высоко ценят в Дуарнене. «Непреклонный защитник» – этот титул там в почете.

– Непреклонным защитником называют одного из магистров Граальского ордена. Но вы правы, получить такое звание действительно большая честь. Особенно для того, кто перебил несметную толпу язычников.

– Именно так и… Что? – Донето резко выпрямился, донельзя напомнив Хекту разбуженного охотничьего пса. – Пинкус, ты?..

– Да, принципат?

– Что-то случилось. Колебания в силе. Но теперь я ничего не чувствую.

Хект решил, что в комнату, по всей видимости, попытался войти некто в коричневом. Когда он сам переступил порог, амулет чуть дернулся.

Пайпер состроил озадаченное лицо и стал ждать, что последует дальше.

– Полковник Горт сказал мне, – чуть успокоившись, вернулся к разговору Донето, – что, по-твоему, мы друг другу ничего не должны.

– В общем-то да. Я разбудил вас в Оунвидийской теснине. А вы вызволили меня из неволи в Племенце. Многие сочли бы, что жизнь стоит чуть дороже свободы, но я думаю, мы квиты.

Донето кивнул каким-то своим собственным мыслям.

– А как насчет принципата Делари?

– Я весьма ему обязан. В профессиональном отношении.

– Несомненно. И многим интересно почему.

– Пока все были довольны.

– Думаю, Руденс Шнайдель с тобой бы поспорил.

– Наверняка, – усмехнулся Хект.

– А тебе известно, что мы с Муньеро Делари когда-то были заклятыми врагами?

– Да, он упоминал о каких-то разногласиях между вами. Сказал: вышло недоразумение и вы оба поняли, что добивались одного и того же.

– Не совсем верно, но для перемирия сойдет. Чем он занят в последнее время? С самых выборов его не видно.

– Не знаю. Я сам его не видел. Сегодня вечером мы с семьей приглашены к нему на ужин.

В комнату вошла старая женщина с кофейным подносом в руках. Ее трясло как лихорадке.

– Что случилось, Ханна? – повернулся к ней Донето.

– Призрак, ваша милость, или какое-то создание Ночи. Прямо тут – у нас. Холодно, ваша милость, холодно стало как в могиле.

– Что ты притащил в мой дом? – спросил Донето, хмуро глядя на Хекта.

– Ничего. Вы же знаете, к волшебству я глух как тетерев.

– Только не тогда, когда что-то в горах покушается на твою жизнь. Хорошо. Спрошу по-другому. Что увязалось за тобой? На этот вопрос многие хотели бы получить ответ.

– О чем вы, ваша милость?

– Пайпер Хект, ты заговорен. Ни смерть, ни Ночь, как ни стараются, не могут тебя найти.

– Хвала Господу.

– Пей свой кофе. Ханна, покажи, где это произошло. – Принципат вышел из комнаты.

– Будешь? – спросил Пайпер Горта, указывая на поднос.

– Пайп, чашек-то только две.

– Так и нас двое.

– Мне, Пайп, в отличие от тебя, такие фокусы с рук не сойдут.

– Раз уж разговор зашел о фокусах, что он затевает? Чего хочет?

– Честно?

– Разумеется.

– Думаю, прощупывает тебя – хочет понять, ждать ли крупных неприятностей в будущем.

– Он меня знает почти столько же, сколько и ты.

– Вот и мне стало любопытно. Пайп, вокруг тебя что-то происходит. Может, ты, конечно, сам всю эту канитель и не затевал. Взять хоть тех же одержимых, которые вдруг объявились в Аль-Хазене. Не ты их, понятное дело, наколдовал, вот только кто угодно бы поклялся, что они из-за тебя туда притопали. И Старкден, и Масант аль-Сейхан тоже. А потом вдруг Руденс Шнайдель жизнь кладет, чтоб только тебя укокошить. И червяк-переросток вылезает откуда ни возьмись, чтоб тебя слопать. И это только те пакости, про которые мне известно. А что успели приметить парни вроде нашего Донето?

– Так я что, получается, избранный какой? Легендарная личность? Только вот Господь Бог или боги не потрудились мне об этом рассказать.

– Эй, а что? Вполне возможно.

Горт шагнул вперед и выглянул в коридор, потом вернулся на свое место, взял из буфета какую-то бутыль и сделал основательный глоток. Бутылей там стояло около дюжины – все разных форм и размеров, и притом стеклянные, что говорило о богатстве и могуществе хозяина дома.

– Я же не специалист, – продолжал Пинкус, повторив свой маневр с нырянием в коридор, выныриванием обратно и выуживанием из буфета уже другой бутыли. – Фу! Гадость какая! – скривился он, отпив глоток.

– А по-твоему, что происходит?

Страницы: «« ... 4142434445464748 »»

Читать бесплатно другие книги:

Незабываемая и трогательная история женщин трех поколений, связанных нерасторжимыми узами.Отношения ...
Анджей Сапковский – один из тех редких авторов, чьи произведения не просто обрели в нашей стране кул...
Селестина Норт идеальна во всем: образцовая дочь и сестра, любимица учителей и одноклассников, девуш...
Что делать, если пробудившийся дар Видящей выдал тебя главному врагу?Как быть, если Хаос стремится з...
Печальные события в жизни Ады Санторини вынуждают ее уехать на другой конец страны и поселиться в оч...
Скользкие головы земноводных обитателей бороздят прибрежные воды одного из немногочисленных архипела...