Властелин Безмолвного Королевства Кук Глен

– Сделайте так, чтобы он прожил подольше и успел побольше.

– Что?

– Вот он, – Хект указал на Фебруарена, – научился жить вечно. Сделайте вместе так, чтобы патриарх тоже подзадержался на этом свете.

– Хорошая идея. Но только в теории, – сказал Девятый Неизвестный. – По всей видимости, толку будет мало. Но я подумаю. Пайпер, не забудь про кольцо. Завтра же избавься от него. Это важно. Орудия скоро смекнут, в чем дело.

Хект кивнул и повернулся к Делари:

– А про Осу Стила вы всё знаете?

– Осу Стила? – нахмурился принципат.

– Про Арманда. Его настоящее имя – Оса Стил.

– Но откуда ты?.. Он шпион Ферриса Ренфрау, работает на империю, расстраивал планы церкви в Коннеке, пока ко мне не прибился.

– Осу подарили Феррису Ренфрау в Дринджере. Его создал эр-Рашаль аль-Дулкварнен, и лет ему почти столько же, сколько мне. Верен он в первую очередь Шельмецу, а не Ренфрау. И не своим любовникам. Думаю, эр-Рашаль намекнул Ренфрау, что Осу можно использовать в Коннеке. В том самом Коннеке, где аль-Дулкварнен и его дружки экспериментировали с древними богами. Они не учли, что епископ Серифс окончательно пойдет вразнос и браунскнехты скинут его со скалы.

– Тебе это точно известно? – спросил Делари.

– Про Осу Стила? Точно. А вот про интриги эр-Рашаля я лишь предполагаю.

– А сам-то ты теперь кому верен, Пайпер? – неожиданно спросил Фебруарен. – Тебя послали на запад на верную смерть. А поскольку умирать ты отказываешься, постоянно пытаются убить.

– Не знаю. Честно не знаю. Умом-то я понимаю, что Гордимер и аль-Дулкварнен меня предали и сами нажили себе врага. Но ша-луг меня не предавали. Отряд, которым я раньше командовал, был под Аль-Хазеном. И в Арн-Беду. Их самих предали. Из-за меня. Хотя они меня и не винят. Думаю, и остальные ша-луг не стали бы.

Хотя Хекта уже столько лет не было в Аль-Кварне, – наверное, мало кто там его еще помнил.

– Тот воин, по прозвищу Гора, – кивнул Фебруарен. – Который затесался среди праман под Арн-Беду. Нынче он в Люсидии – помогает каифу Каср-аль-Зеда. И собирает вокруг себя ша-луг, готовых пойти против Гордимера и эр-Рашаля. Но выходит у него не так хорошо, как он рассчитывал. Уже несколько раз на его жизнь покушались. Удача ему весьма пригодится.

– Завтра, – ни с того ни с сего объявил вдруг Делари.

Все удивленно уставились на принципата, но продолжения не последовало.

– Муно? Ты что-то хотел сказать, – строго заметил Фебруарен – так обычно взрослый отчитывает зазевавшегося юнца.

– А? Ой, да. Завтра. Герис, ты должна обучить Пайпера, как обращаться с Моделью.

– Но ему нужно к Бруглиони.

– Значит, после. Но начать необходимо завтра. Времени у нас мало, совсем скоро его отправят в Коннек.

– Но у меня самого нет на это времени! – возразил Хект.

– Найди время, Пайпер, – одернул его Фебруарен. – Твои подчиненные прекрасно справляются, больше доверяй им. Это важно. Мы с Муно не бессмертны.

– Но у меня нет способностей к волшебству.

– Способностей тут и не требуется – не больше, чем, скажем, чтобы камни из пращи метать. Мы оба тебе поможем. Да, Муно?

Принципат кивнул, хотя мысленно уже витал где-то в другом месте.

– О чем вы говорили? – спросила Анна, когда Хект нырнул к ней в кровать в гостевой комнате.

– О дне вчерашнем, сегодняшнем и завтрашнем. Очень мрачные разговоры.

– И секретные?

– Точно.

– Про политику?

– И про нее тоже. Но они обещали помочь с чудовищем в твоем квартале.

– А ты?..

– А мне придется кое-чему поучиться у Делари, пока меня не отправили в Коннек.

– Значит, ты скоро уедешь? – с грустью прошептала Анна.

– Все зависит от Бонифация. А он вроде как не торопится. В любом случае мы должны дождаться, когда вернутся все войска с Артесипеи. Солдатам нужен будет отдых.

– Не хочу, чтобы ты уезжал, – сказал Анна, прижавшись к нему всем телом.

– Знаю. Но остаться не могу.

– Понимаю. Ведь ты – это ты.

Дело было не совсем в этом. А может, и в этом.

– Вот уж тебя-то я никак не ожидал увидеть, – удивленно сказал Палудан Бруглиони. – Ты же вроде как совсем про нас позабыл.

Глава клана Бруглиони явно был чем-то обеспокоен и избегал смотреть Хекту в глаза. С их последней встречи он успел поправиться и облысеть.

– Вовсе не забыл. Я же ваш должник. Вы взяли на службу никому не известного чужака. И я служил вам верой и правдой.

– Ты и правда вдохнул в нас новую жизнь, – нехотя признал Палудан. – И помог вернуть уважение.

А растерял это самое уважение клан потому, что Палудан Бруглиони наплевательски относился к своим обязанностям и плохо управлял семейством, во главе которого встал еще в юности.

– Но вы все равно были мною недовольны. Как я слышал.

– Ты сказал, что у тебя?.. – Палудан внезапно отвлекся и уставился в темный угол, лицо его побледнело.

– Я, по-моему, нашел кольцо, хотя был совершенно уверен, что у меня его нет. – К запястью у Хекта была привязана бумажка – чтобы снова не забыть. – Если это, конечно, оно.

Пайпер вручил Бруглиони золотую безделушку.

– Нашел среди монет и украшений, которые привез с Артесипеи. Не знаю, там ли его подобрал, или оно все время у меня было. Видимо, все время.

Палудан смотрел на Хекта сурово, но было видно, что он не на шутку испуган.

– Я показал его принципату Делари. Он сказал, на кольцо наложено заклятие: хозяин про него забывает. Я все записал. – С этими словами Хект протянул вперед руку с привязанной бумажкой.

– Похоже на то, которое носил Дивино, – кивнул Бруглиони, осмотрев кольцо. – А он всегда говорил, что вспомнить об этой штуке могут лишь те, кто ее видел, но ею не владел.

– Тогда какой от него прок, если не помнишь, что оно у тебя? Что за полоумный колдун мог сотворить такой талисман?

– Я и сам не понимаю, зачем оно. Может, кольцо выполнило свою задачу, а потом, поскольку о нем никто не помнит, его забыли переплавить?

– Похоже на то. Принципат сказал: его выковали в древности, еще до Эгейской Империи. Но для чего – этого он не знает.

Бруглиони покрутил кольцо, а потом надел его на палец.

– Вот и дядюшка Дивино не знал. Даже не помнил о нем, пока не потерял.

– У меня очень мало времени. Я просто хотел вернуть вам вашу вещь, когда понял, что она все-таки у меня, и посмотреть, как тут идут дела.

– Все еще не так плохо, как перед твоим появлением в Броте. Если я начинаю снова лениться, Джервес меня одергивает. Указывает на подрастающих юнцов. И я вспоминаю, чем все может закончиться, если я перестану вникать в дела. Жаль, что пришлось запихать его в коллегию – на место Дивино. Теперь он редко здесь бывает. – Палудан пожал плечами. – Джервес – это лучшее, что у нас есть.

Хект протянул руку для рукопожатия, но Бруглиони не взял ее: обычай был не слишком распространен.

– Удачи в Коннеке, – пожелал он Хекту напоследок. – Разберись там с ними на этот раз.

– Постараюсь.

Уже за дверью Пайпер услышал испуганный вскрик Палудана.

Несносный старик когда-нибудь доиграется.

Принципат Делари пребывал в мрачном расположении духа.

– Опаздываешь.

– Ваш дедушка перегнул палку со своими шутками, – пожаловался Хект. – Мы едва ноги унесли из дворца Бруглиони.

Лицо Фебруарена приняло сконфуженный вид. Но лишь на мгновение.

Возле гигантской карты мира стояла Герис. Одета она была довольно неряшливо. Хект подошел ближе.

– Кое-что изменилось, – сказал он.

– Льды придвинулись?

– И это тоже. Но есть и другие, не такие заметные изменения.

– Поднялись выше воды Ниграйна и тех двух малых морей на востоке. На севере теперь выпадает больше снега, а значит, летом и весной становится больше талой воды.

– Ты многое знаешь.

– Меня дедушка сюда водил весь год. Мы изучали Модель. Он надеется, что когда-нибудь я смогу ею управлять. А теперь хочет и тебе срочный курс устроить.

– Но мы же оба не имеем ни малейших способностей к волшебству.

– Он говорит, это неважно. Волшебство содержится в самой Модели. Нужно просто знать, как ей приказывать. Фебруарен это умеет превосходно. Ему даже говорить ничего не надо. Может, и нас научит. Из дедушки-то учитель неважный.

– Если, конечно, Фебруарен отвлечется и перестанет хотя бы на некоторое время дергать всех за уши и щипать за задницы. Как ты сюда прошла? Вы подкупили стражников?

Во дворец Чиаро из женщин пускали только монашек из ордена Святой Беттины. Да еще тех, что работали с Моделью.

– Под землей.

Теперь понятно, почему у нее одежда вся в пыли, а лицо перепачкано.

– Ого! А ты храбрее меня. Я спускался вниз только пару раз. И больше не полезу, если только не припрет.

– Дедушка рассказывал. Но они его укротили. Точно. Старик помог.

– Ума не приложу, как он всюду успевает, – вздохнул Хект.

– С помощью Модели. – Герис обвела рукой карту. – Он – настоящий мастер.

– Так вот как он перелетает с места на место?

– Да. Сейчас только он это умеет. Кладези силы слишком обмелели, а за оставшиеся крохи волшебства сражается много воскресших Орудий. Твои победы в Коннеке должны помочь. Дедушка очень скучает по старым добрым денькам. Он ведь не смог даже сам из того кувшина выбраться – когда ты нашел его в катакомбах. А ведь тогда он еще считал себя Властелином Безмолвного Королевства.

Пока они разговаривали, Кловен Фебруарен носился по огромному залу, заглядывая через плечо трудившимся над Моделью монахам и, видимо, изо всех сил сдерживаясь, чтобы их не пугать.

Принципат Делари тоже осматривал Модель, только он перемещался обычным способом – по лестницам и мосткам.

– Если Кладези наполнятся, – сказала Герис, – то мы с тобой сумеем то же, что и старик. Если очень захотим и будем прилежно учиться.

Герис, судя по всему, очень хотела. Но вот намерения у нее, видимо, были не самые чистые.

– Что такое? – спросила она. – Я же не сказала ничего смешного.

– Просто подумал о чистоте намерений – здесь, в этом самом городе, в этом дворце.

– Это что, шутка такая?

Приказ выступать пришел от Бонифация лишь полтора месяца спустя. Каждый день Пайпер Хект по пять часов проводил под дворцом Чиаро. Хоть ему и казалось, что ничему он не научился, Делари с Фебруареном не соглашались.

– Ты настроился на Модель, – заявил Девятый Неизвестный. – Постепенно мы сможем разговаривать даже на расстоянии. Я уже могу наблюдать за тобой на расстоянии. Не придется всюду за тобой таскаться. Итак, езжай в свое захолустье, где все болтают на странном языке, и пристукни там парочку богов. Мне нужна сила, которую они забирают.

За четыре дня до отбытия в захолустье Пайпера пригласили в Пениталь – на этот раз сам императорский посол, уверивший, что никаких недоразумений не будет.

Повсюду ходили слухи, что имперская свадьба вот-вот расстроится, и Хект решил, что посол просто хочет расставить все точки над «и».

Так и оказалось.

– Свадьбу снова отложили, – сообщил посол. – Раны короля Джейма не заживают так быстро, как рассчитывали. Оказалось, что он, вопреки собственной уверенности, не готов к путешествию. Перед самым Кауреном недуг его подкосил.

– Пытается уклониться?

– Отнюдь. Он даже слишком рвется на эту свадьбу. Ее величество сообщит вам, как только вновь назначат дату, – сказал посланник и улыбнулся какой-то, видимо, одному ему известной шутке.

– Благодарю.

Хект вышел из Пениталя, удивляясь такому вниманию императрицы. Почему она так им заинтересовалась?

Посланец, когда Пайпер спросил его напрямую, лишь пожал плечами.

К переправе через реку Дешар подошло две тысячи и четыре сотни солдат – именно столько Бонифаций VII отрядил для похода в Коннек. Патриарх счел, что большее войско может спровоцировать коннектенцев, а меньшее – не справится с грядущим наступлением сверхъестественных сил. Главнокомандующего не сопровождал ни один принципат. Члены коллегии предпочли остаться в Броте, ведь следующие выборы будут решающими. Сражение развернется не на жизнь, а на смерть; значит, больше никаких компромиссов, никаких временных стариков, чтобы дать молодым возможность все спланировать. Хект надеялся, что с выборами придется подождать еще не один год. Хьюго Монгоз в роли патриарха его вполне устраивал, и он хотел, чтобы принципат Делари и Кловен Фебруарен с помощью своей Модели продлили ему жизнь.

– Приближается какой-то всадник, – объявил Клэй Седлако. – Думаю, из Вискесмента скачет.

Хект посмотрел туда, куда указывал Седлако, и увидел верхового в мундире браунскнехта.

– Правильно думаете.

Несмотря на нынешнюю дружбу императрицы Катрин и бротской церкви, антипатриарха Непримиримого все еще охранял небольшой отряд браунскнехтов.

Всадник подъехал ближе, но из-за маячивших впереди людей его было толком не разглядеть.

– Мне кажется, мы уже встречались, – проговорил Хект и отъехал от дороги, по которой неторопливо шагали к Дешару солдаты. Вместе с ним с обочины съехали Седлако, Смоленс, Консент и еще несколько человек.

– Это Альгрес Дриер, – объявил Консент. – Так он назвался, когда приезжал за Драго Прозеком.

Дриер подъехал к ним, двигаясь излишне осторожно.

– Главнокомандующий, я привез послания.

– Здравствуйте, капитан Дриер. Я думал, вы охраняете принцессу Элспет.

– Больше нет. То было в иной жизни – еще до того, как я позволил ей отправиться в поход против чудовища с перевала Ремейн. Где эта девица, посрамив имперских рыцарей, разделалась с тварью. Меня же сослали в деревню. Но теперь я оправдан: мне дозволено верной службой вернуть себе былое звание – то есть во главе отряда из шести душ защищать того, кого императрица вроде как защищать и не желает. Но такова уж имперская традиция.

– Понимаю. Давайте сюда ваши послания.

Дриер достал толстый кошель из светлой кожи.

– Несомненно, весьма многословные, – сказал капитан. – Суть же гораздо короче. Непримиримый заключил сделку с Бонифацием. На Непримиримом линия вискесментских патриархов прервется. Потому что он станет преемником Бонифация. И уже после его смерти у нас останется только один патриарх.

Подчиненные Хекта не поверили своим ушам. Члены Братства откровенно рассмеялись. Он прочитал письма и объявил:

– Господа, капитан говорит правду. Хоть и церковная тарабарщина – но именно это тут и написано.

– В коллегии все полопаются от злости, – предположил полковник Смоленс.

– Вероятно, – согласился Хект. – Скажите-ка, капитан, сколько Непримиримому лет?

– За пятьдесят перевалило. Планов громадье. Вот только он калека. Перенес в детстве полиомиелит. Удивительно, что он вообще столько протянул.

– Понятно. Значит, коллегия, вполне возможно, спорить и не будет. Если разум возобладает и наберется достаточно принципатов, желающих разобраться с лишними патриархами.

Хотя мало кто в коллегии был способен принимать совместно взвешенные решения. Хект в подобное и сам слабо верил. Престарелые принципаты вели себя как избалованные малые дети.

– А еще, в соответствии с этим соглашением, – добавил Дриер, – вы с Непримиримым теперь союзники. Так что можете воспользоваться мостами через Дешар. Непримиримый надеется, что вы разместите свой штаб в Вискесменте, пока будете очищать ближайшую часть Коннека. Для местной торговли тоже польза.

Интересно.

– Полковник Смоленс, вам представится возможность вернуться на место своего преступления, – объявил Пайпер. – Возьмите наши основные силы, езжайте на север и переправьтесь в Вискесмент. Тогда войска окажутся как раз там, где надо.

Мадук насупил брови, уже заранее зная, что сейчас скажет его начальник.

– А я останусь с тем отрядом, который переправляется сейчас. Отправимся на север по западному берегу. Мадук, ничего не желаю слышать. А где мой парнишка? Куда, так его разэдак, он все время девается?

– С ним Престен и Мешок. Он захотел посмотреть, откуда вылез тот гигантский червь.

Хект оглянулся на южные холмы. Следов прошлогодних событий не осталось и в помине.

– Если с ним что-нибудь случится, объясняться будете не со мной. Я просто скормлю вас Анне. А теперь что стряслось?

По дороге от реки скакал еще один всадник – скакал во всю прыть, стараясь лишь не раздавить никого из солдат. Те уже начали останавливаться, прослышав о новом плане для переправы.

Всадником оказался один из пушкарей Драго Прозека – артиллеристы первыми перебрались на тот берег.

– Господин главнокомандующий, там коннекские вельможи поговорить хотят. И с ними граф Реймон Гарит.

– Лиха беда начало, – проворчал Хект. – Капитан Дриер, не уезжайте, пока мы с вами не побеседуем толком. Сержант Бехтер, устройте капитана Дриера со всеми удобствами. Мадук, я про мальчишку не шутил. Вчера Анна прислала письмо, очень волнуется.

А еще написала, что принципату Делари и принципату Донето не удалось одолеть засевшее под Бротом чудовище. Они отправились в катакомбы, прихватив серебро, железо и пушки, но после ожесточенной схватки существо сбежало и с тех пор прячется и не выходит на поверхность, даже чтобы поупражняться в своих зверствах. По городу уже поползли слухи об ужасных несчастьях, произошедших с теми, кто жил под землей. Из катакомб начали вылезать бледные люди, до этого никогда не выходившие на поверхность, чтобы не видеть ненавистный солнечный свет. Принципаты боялись, что тварь оказалась гораздо более могущественным Орудием, чем они полагали. Под Бротом не прекращались розыски. К охоте подключились другие члены коллегии.

Делари по-прежнему обещал истребить чудище.

Однако теперь принципаты опасались, что имеют дело не с обычным монстром, а с владычицей целого сонма подобных тварей. Им удалось поймать и уничтожить около дюжины смертоносных созданий рангом пониже. И всех их вызвали к жизни злоба и ненависть, живущие в душах беженцев, которыми был наводнен город.

Значит, Орудия можно создать, если собрать в одном месте огромную толпу испуганных людей.

Отчего-то Хекта это не удивило.

– Не о мальчике надо волноваться, – проворчал Мадук. – Его-то, в отличие от некоторых, можно поймать, когда это нужно телохранителям.

– Да-да. Вашу песню я уже выучил наизусть. Господа, поехали – встретимся наконец с Реймоном Гаритом, этим светилой коннекского сопротивления.

Граф Реймон оказался ничем не примечательным и с виду вполне благоразумным мужчиной. Он просто хотел точно выяснить, что собираются делать в Коннеке силы патриарха.

– В таком случае, главнокомандующий, я могу даже предоставить вам своих людей. А именно тех, кто сбежал из своих владений из-за воцарившейся там Ночи. Надеюсь, вы обрушитесь на захватчиков с тем же пылом, с каким обрушились на нас в прошлом году.

– Вы вполне можете ко мне присоединиться. Только вот деньгами я вам не помогу – сами едва сводим концы с концами.

– Это ничего.

Хект поглядел на девушку, стоявшую рядом с графом Реймоном. Бывшая пленница патриаршего войска, судя по виду, изо всех сил сдерживалась, чтобы чего-нибудь не ляпнуть. Теперь она стала женой Реймона. Видимо, кто-то из сопровождающих графа рыцарей – ее братья.

– Думаю, эта зима тоже будет суровой. Мы устроим штаб в Вискесменте и будем действовать оттуда, – сказал Хект и, увидев, как изумился Реймон, добавил: – Бонифаций и Непримиримый заключили мир.

Приземистый кузен графа, Бернардин Амбершель, злобно рассмеялся:

– Братья! Возьмемся за Конгрегацию! Да подналяжем!

– Именно, – кивнул Хект. – Новый патриарх ее весьма недолюбливает. Но едва ли в тех местах, куда мы направляемся, повстречается много братьев из Конгрегации. У них кишка тонка действовать под самым носом у Ночи.

– А мне он нравится, – заявил Амбершель. – Хотя в плену у него не очень-то было весело.

– Довольно! – прикрикнула девушка.

– Полагаю, вам, графиня, плен не показался таким уж тяжким, – сказал Пайпер.

Она засмеялась. Смех у нее был резкий и неприятный – словно ослица заревела.

– Я тогда совершила страшную глупость и сбежала. А ведь в плену меня исправно кормили и мерзнуть не приходилось. На воле я едва не погибла от холода и голода. Но – проклятие! – зато осталась свободной коннектенкой!

– Граф Реймон, давайте сразу внесем ясность. Меня прислали сюда не для того, чтобы я отвоевывал за вас ваши земли. Моя задача – избавиться от разошедшихся Орудий Ночи. Но я готов не подпускать их к вам, пока вы боретесь с захватчиками. Мне сказали, что ваш прошлый освободительный поход провалился из-за того, что созданий Ночи там развелось слишком много.

– Это правда. А еще из-за того, что я отправил туда недостаточно людей. Что ж, я не вижу препятствий для нашего с вами союза. Вот только зима меня беспокоит. Похоже, в этом году она наступит еще раньше.

Так оно и случилось. Зима пришла раньше и была суровой.

Поскольку основное войско удалось разместить в Вискесменте, кампания получилась удачной. Главнокомандующий и граф Реймон брали одно укрепление за другим, каждый истреблял своего врага. Все происходило быстро, и почти не приходилось мерзнуть. Ни захватчики, ни создания Ночи не могли оказать особого сопротивления. И те и другие сражались отчаянно, но все без толку. Сначала определенные трудности вызывали арнгендские рыцари, обосновавшиеся в коннекских замках, но, поняв, что им остается либо сдаться, либо отправиться на тот свет, они прекратили сопротивление и начали отходить на север, опасаясь неминуемой расправы.

Драго Прозек и его пушкари порезвились на славу – вволю повзрывали и подымили.

– Что твоих цыплят резать, – хвастался Прозек. – Хоть малые, хоть большие – эти создания Ночи непроходимо тупы.

За месяцы, проведенные в твердыне антипатриархов, главнокомандующий ближе познакомился с вискесментской разновидностью чалдарянской веры. Встретился он и с самим антипатриархом и даже привязался к нему. Роклин Глас сильно напоминал ему Хьюго Монгоза. А Кловену Фебруарену, который его время от времени навещал, Хект неустанно повторял, какой хороший человек Непримиримый. Об этом же он писал и Бонифацию, и членам коллегии, не забывая указывать последним, что Непримиримый вряд ли надолго переживет Бонифация.

Наступила весна.

– К нам едет король Джейм, – сообщил в один прекрасный день Титус. – Прибыл его авангард. Они переправятся в Вискесмент. Если хотите попасть на свадьбу, можете ехать с ним.

Бонифаций разрешил Хекту посетить бракосочетание. Главнокомандующему надлежало представлять там патриарха, ведь сам Бонифаций был слишком стар, чтобы отправляться в долгое путешествие через Джагские горы.

– Езжайте, мой господин, – сказал случайно услышавший новости полковник Смоленс. – Такая огромная честь. Седлако, Брокк, Консент и я присмотрим тут за всем.

По мнению Пайпера Хекта, росточком король Джейм Касторигский был чуть повыше гнома. Он невзлюбил дирецийца с первой встречи. Этот индюк просто раздувался от собственной значимости. И конечно же, Кловен Фебруарен не мог удержаться, чтобы не проучить зазнайку.

Проведя в обществе будущего императора-консорта всего два дня, Мадук объявил:

– Говорят, императрица влюблена в Джейма по уши. Хорошо бы так, иначе как она его стерпит?

Пелла захихикал, как старушка.

– Свадьба состоится через неделю после того, как мы доберемся до Альтен-Вайнберга, – сказал Хект. – У Катрин будет время раскусить этого плюгавого уродца.

Но он знал, что это лишь пустые мечты. Катрин уже все для себя решила. А вот ее советники, очевидно, нет. Они даже были напуганы. Особенно те, кто видел Джейма в битве под Лос-Навас-Де-Лос-Фантас.

p>Впрочем, Пайпера Хекта волновала вовсе не Катрин. Он никак не мог выбросить из головы Элспет. Пройдет всего несколько дней, и они снова встретятся. Как далеко от реальности увело его воображение?

Он чувствовал себя неопытным юнцом и терялся в догадках. Что думает о нем принцесса? Чего ждет от их встречи?

А еще Пайпер постоянно волновался из-за брошенных им солдат, которым поручено было усмирить воцарившуюся в Коннеке Ночь.

Как они справятся без него?