Властелин Безмолвного Королевства Кук Глен

– Говорю же, он тебя прощупывает. Донето рассчитывает на несколько ходов дальше, чем все остальные члены коллегии. Эти-то просто хотят сплавить тебя в Коннек, чтобы ты там пользу принес и здесь не мешал. А вот Донето, видать, волнуется, не станешь ли ты угрозой, как Миролюбец Безупречный.

Хект вдруг спросил себя: а не заготовленная ли это речь?

– Почему во мне видят угрозу, если я всего-навсего выполняю свою работу?

Дело явно было в нем самом, раз уж история повторялась снова и снова.

Горт глотнул из третьей бутыли, но тут как раз вернулся Донето. Принципат остановился посреди комнаты, принюхался, нахмурился, а потом сел и быстро поглядел на выстроившиеся на буфете бутыли.

– Как кофе?

– Превосходный.

– Пинкус, выпил бы тоже. Кофе ведь остыл.

– Что вы, ваша милость, я бы никогда не осмелился.

Губы Донето чуть тронула усмешка.

– Хект, я надеялся уделить нашей беседе больше времени и лучше понять твою точку зрения. Но теперь придется выяснять, что проникло в мой дом. Сейчас это важнее. Остальное может подождать.

Хект очень надеялся, что выражение крайней озадаченности, которое он пытался изобразить, получилось достаточно убедительным. Вдобавок Пайпер еще нарочно с раздражением посмотрел на Горта, дабы принципат убедился, что он считает эту заминку подстроенной.

Оставалось надеяться, что Кловен Фебруарен уже сбежал.

– Видимо, все дело в вас, – заявил Мадук, когда они вместе шли по улице от особняка Донето. – Вы приходите на встречу, собираясь просидеть там несколько часов, а вас тут же выпихивают.

– На этот раз у хозяина случился приступ паранойи. Он ни с того ни с сего решил, что в дом пробралось нечто ужасное. И пошел его ловить, наплевав на все остальное.

– А на вас он, случайно, не смотрел, когда говорил об этом?

– Что-то вы сегодня злющий. Нет, на меня он не смотрел.

– Стараюсь, как могу, себя подбадривать, мой господин. С самого возвращения с Артесипеи не было еще такого длинного дня.

– Пойдите отдохните. Я как-нибудь обойдусь без тени, следующей по пятам.

– Почему же вы такой умный, а простых вещей напрочь не понимаете? Ведь речь о вашей безопасности.

Как водится, Хект принялся спорить.

– Мой господин! – перебил его Мадук. – За вами охотятся люди и нелюди. Желаете вы того или нет.

Хект начал ворчливо бубнить: дескать, Анна Мозилла только того и ждет, она уже давно намекала ему, что неплохо бы подать в отставку, что он никому ничего не должен и во время коннекской кампании разбогател – не так, конечно, как рассчитывал разбогатеть Безупречный, но достаточно, чтобы жить – не тужить.

Но он не мог уйти в отставку. Не так был скроен. Скорее всего, умрет он, как и Грейд Дрокер, на боевом посту. И вполне возможно, смерть будет такой же мерзкой.

Хект еще немного поворчал, хотя смысла в этом особого не было. Вряд ли в своем нынешнем положении он мог рассчитывать, что его никто не будет замечать, как тогда, когда они с Гортом, Бо Бьогной и Просто Джо отправились в свой первый поход в Коннек.

– Мадук, умом-то я все понимаю, но мне не нравится, когда за мной ходит целая толпа.

– Мы можем для разнообразия один раз за вами не уследить. Так, чтоб вас не убили, а просто научили уму-разуму.

– Да, пожалуй, это поможет.

Неужели? И это после всех покушений, которые он уже пережил?

Вернуть себе желанную свободу можно лишь одним способом – избавить мир от эр-Рашаля аль-Дулкварнена. Или молиться, чтобы это удалось сделать Нассиму Ализарину.

– Хорошо, Мадук. Сегодня я постараюсь облегчить вам жизнь. Буду ходить только в безопасные места.

Но его телохранитель все так же хмурился. Наверное, вспомнил, как подорвали огненным порошком дом Анны.

– Ну или хотя бы поручите меня своим людям.

Мадук никогда не полагался полностью на своих подчиненных, все и всегда он должен был проверять сам.

– Вот и я такой же, – усмехнулся Хект.

– Ну надо же! – протянул Хект, помогая Анне забраться в карету принципата Делари.

– Ты о чем?

Анна была очаровательна в новом платье. С какой радостью Хект провел бы ее по дворцу Чиаро и полюбовался, как эти вздорные старикашки пускают слюни.

– Да Мадук, похоже, договорился наконец со своей совестью и доверил работу своим людям.

– А у него есть семья?

– Братство – его семья. Дети, поторопитесь. Вэли, ты просто как с картинки.

Вэли тоже сшили новое платье. Она была очень хорошенькой, а через несколько лет обещала стать настоящей красавицей.

– И ты, Лила.

На Лиле было платье, раньше принадлежавшее Анне. Девочка попросила его для себя перешить – очень уж оно ей нравилось, такой роскошный наряд она никогда раньше не надевала.

– Пелла, а ты похож на молодого вельможу.

– Ага, и чешусь, как вельможа.

Пелла не хотел ехать к принципату Делари – слишком уж смущался.

– Раз живешь такой жизнью, приходится соответствовать. Хочешь прилично выглядеть – надо приодеться и пострадать. Взгляни хоть на меня.

Хект выглядел как увеличенная копия Пеллы. Только мальчик был в зеленом, а Хект в темно-синем. Оба предпочитали однотонные туалеты, а не ту пестроту, в которой последнее время щеголял Пинкус Горт.

– Всегда чувствую себя ужасно глупо в чулках, – добавил Хект.

Он хоть и возмущался, когда приходилось наряжаться, но на самом деле привык. Совсем его развратил запад.

Хект залез в карету и уселся рядом с Анной – напротив детей. Лила казалась напуганной. Вэли взяла ее за руку и напустила на себя скучающий вид.

– Скоро придется Пелле бритву покупать, – заметил Хект.

– Обязательно было тащить с собой этот проклятый меч? – заворчала Анна.

Рукоять меча упиралась ей в бедро.

– Обязательно. Сейчас подвину.

Пайпера вдруг одолело дурное предчувствие. Словно бы разговорами о мече можно было навлечь на себя беду. А ведь именно сегодня Мадук решил взять выходной.

Поездка получилась напряженной. Неизвестно почему. До особняка Муньеро Делари они добрались без происшествий. Хект выскочил из кареты первым, потом помог выйти всем остальным. Еще не стемнело.

– Вон там дом и обрушился, – сообщил Пелла, перехватив взгляд Хекта. – Почти все уже отстроили.

– Ты сюда приходил?

– Я часто хожу по городу, наблюдаю. Когда других дел нет.

– Занятно.

Хект хотел взглянуть на следы катастрофы, но передумал, хотя ночь еще не наступила. В общем-то, смотреть было особо не на что – все уже заделали. Да и телохранители заволновались.

Встречать их вышла Герис, а вместе с нею Туркин и Фельска. Видимо, на случай, если нужно будет донести вещи гостей.

– Мы рано приехали.

– Дедушка обрадуется, сможем подольше поговорить.

Герис обняла Анну, и та отреагировала совершенно спокойно. Значит, теперь они подруги.

– Анна, ты просто королева, – восхитилась Герис. – А дети похожи на юных вельмож. Не стоило так хлопотать. – Она с любопытством посмотрела на Лилу.

– Но ты тоже расстаралась, – сказала Анна.

Герис действительно принарядилась для ужина.

– Дедушка хочет, чтобы я больше общалась с людьми. Вот я и начинаю потихоньку.

– Это Лила, – представила Анна. – Она теперь живет с нами.

– Понятно.

Герис наверняка уже слышала о Лиле, и, учитывая ее собственное прошлое, вряд ли можно было ожидать, что она отнесется к девочке с предубеждением.

Все вошли в дом.

– Располагайтесь, – пригласила Герис. – Дедушка придет, как только сможет оторваться от своих колдовских дел. Проклятие! – вдруг вскрикнула она. – Больше так не делай.

Оказывается, Герис натолкнулась на старика в коричневом плаще, когда поворачивалась к Туркину и Фельске.

– Эти юношеские выходки так меня забавляют, – широко улыбнулся Кловен Фебруарен. – Ну что же, Пайпер, представь меня.

Поскольку Хект, который не очень понимал, как представлять волшебника, молчал, Фебруарен сам подошел к Анне:

– Мальчик-то наш никак воды в рот набрал. Итак, милейшая дама, я – дедушка Муно, Кловен Фебруарен.

– Не может быть! – выпалил Пелла. – Не бывает таких старых людей!

– Пелла, где твои манеры? – одернул его Хект.

– Он прав, Пайпер, – заявил Фебруарен. – Почти. Людей не бывает. Анна, вы обо мне не знали.

– Нет, – покачала головой та. – Хотя должна бы знать.

– Из нашего душки Пайпера слова не вытянешь. Я его ангел-хранитель. Хожу за ним по пятам и защищаю от убийц, когда он упрямится и не слушает своих телохранителей.

– Так вы были Девятым Неизвестным! – снова сболтнул Пелла.

– Был и до сих пор есть. А ты – тот самый литературный персонаж? Пеллапронт Версулиус? «Балладу об Ихрейне» читал?

– Во всем Броте, ваша милость, есть только один экземпляр. У принципата Донето. Полковник Горт просил его дать мне почитать, но тот отказался. Даже у него дома нельзя.

– Жаль, я не знал. Мы с Пайпером сегодня днем были у него. Одолжили бы.

– Готов поспорить, что книга как раз в той комнате, куда вы не смогли войти, – сказал Хект.

– Я бы смог, только вот поднялся бы большой переполох. Не стоит еще больше расстраивать Донето. А то он и так уже расстроился донельзя и пытается выяснить, откуда на самом деле взялся дуарненский наемник Пайпер Хект.

Анна испуганно вздохнула.

– Волноваться не стоит. Дуарнена и Великие Болота покрылись льдами. А твой приятель Бо Бегония не сумеет вытянуть из Ветроходца ничего полезного.

– Бьогна, – поправил Хект. – Значит, он вернулся в городской полк.

– Думаю, к патриаршему войску он присоединился по настоянию Бронта Донето. А еще – чтобы не расставаться со своим другом Джо. Но повторюсь, волноваться не о чем. Почти никто не вспомнит бредущего на юг путника, но зато он найдет твое имя в местных записях – там, где ты служил. – Старик улыбнулся.

– Мне нужно поговорить с вами кое о чем. Наедине.

– Придется подождать. А вот и Муно. И кажется, он проголодался.

Хекту Делари показался не голодным, а озабоченным. Старик почти ничего не сказал – ни тогда, ни во время длинного ужина. Из-за него притихли и все остальные. Даже Пелла не болтал.

Один раз Делари поднял взгляд от тарелки и, кажется, удивился, увидев их всех.

– Не думаю, что мы сможем победить в этой войне, – заявил он ни с того ни с сего и снова погрузился в свои мысли.

Кловен Фебруарен пожал плечами и махнул Фельске, чтобы та налила еще вина, – она как раз нацелилась его убрать.

– Я могу со спокойной совестью взять выходной, – признался волшебник Анне. – Здесь Пайперу ничего не угрожает.

Анна недоумевающе оглянулась на Хекта. Фебруарен пошутил?

Пайпер пожал плечами. Он плохо понимал юмор своего прапрадедушки, разве что точно знал: тот обожает розыгрыши.

– Ваша милость, – обратился Хект к Делари, – я хотел спросить про то чудовище, которое мы выслеживали перед коннекским священным походом. Тогда – в катакомбах.

– А? – Делари хотя бы понял, что обращаются к нему.

– Снова начались похожие убийства. В том же квартале.

– Оно вернулось? – Делари заставил себя сосредоточиться на вопросе.

– Что-то вернулось.

– А что говорит Донето? Ты с ним сегодня встречался.

– Мы это не обсудили. В дом проник незваный гость, и потому беседа вышла короткая.

– Незваный гость. – Делари смерил взглядом своего дедушку и устало улыбнулся. – Понимаю. Хорошо. Если он гоняется за своим собственным хвостом, на всякие выходки у него времени не останется.

– Выходки? Это какие же?

– Позже поговорим. Герис, будь хорошей девочкой, сделай нам кофе и приходи в тихую комнату.

Герис послушно отправилась варить кофе, прихватив с собой Фельску. А Туркин начал убирать со стола. Анна с детьми растерялись и не знали, что им делать.

Делари собрался было выйти из столовой, но на пороге вспомнил о своих гостях и вернулся.

– Анна, простите меня за подобное легкомыслие. Я займусь чудовищем. Жаль, что мне нечем вас развлечь, пока мы будем потрошить Пайпера. После возвращения из Коннека я сам не свой. Туркин, комнаты для гостей готовы?

– Да, ваша милость.

– Тогда мы не совсем сели в лужу. Пайпер, дедушка, нужно идти, пока Герис не принесла кофе. Туркин, свари нашим гостям тоже, если они захотят.

– Да, ваша милость.

По лестнице они поднимались медленно, потому что ни Делари, ни Фебруарен особой прытью не отличались.

– Анна промолчала, но явно разозлилась, – заметил принципат.

– Она думала, будет настоящий светский раут, – пояснил Хект. – Платье новое заказала. И детей постаралась приодеть.

– Виноват-виноват. Не обратил внимания. Постараюсь ее задобрить.

Герис чуть не обогнала их. Делари закрыл дверь тихой комнаты и запер ее на ключ. Женщина разлила кофе. Все трое уселись за квадратный столик. В прошлый Хектов визит его здесь не было.

Пайпер отхлебнул прекрасного крепкого кофе. Герис и Девятый Неизвестный последовали его примеру. Делари несколько раз порывался заговорить, но каждый раз умолкал, не найдя нужных слов.

– Никак не может собраться с мыслями, – наконец сказал Фебруарен. – Тогда я начну. Пайпер, нужно, чтобы ты избавился от кольца. Отдай его Бруглиони. Выдумай что-нибудь.

– От какого кольца?

– Пресвятой Эйс! Снова-здорово! – Напомнив Хекту, о каком кольце идет речь, волшебник повторил: – Верни его. Оно стало обузой. Они знают, что оно у тебя. Тот слуга, Поло, все вспомнил. Не нужно злить их еще больше.

Хект начал было оправдываться: мол, ничего такого он не сделал, но потом спросил:

– Они же не знают?

– Джервес Салюда подозревает. И рассказал о своих подозрениях Палудану. Ни тот ни другой пока еще не верят. Но только пока. Им никак не разобраться почему. Они же не знают, что именно свело в могилу Дивино Бруглиони. Верни кольцо – тем самым ты их обезоружишь.

– А как же Ночь?

– Мы найдем другой способ ее отвлечь.

– Ночь. В войне с ней нам не победить.

– Муно?

– Да, дедушка?

– Убить можно лишь древних богов – те Орудия, что были разъединены. Но вот нынешних, рассеянных повсюду богов – нельзя.

Все присутствующие обратились в слух. Никто даже не шевелился, разве что Герис медленно поднесла чашку к губам.

– Пайпер, как бы ты убил Бога? – спросил Делари. – Нашего Бога, а не создание вроде Бестии или Ткача.

– Я бы, – ответил Хект после некоторого раздумья, – заставил Его воплотиться и тогда пристрелил.

– Но это невозможно, если речь идет о нашем Боге, праманском или владыке дэвов и дейншо. Одно и то же Божество носит разные маски, потакая верующим. Но, в отличие от, скажем, Орднана, Сэски и прочих, это Орудие одновременно находится повсюду! Вкладывает маленькую частичку себя в каждое место, которое ему посвящают. Раньше так поступали с самыми могучими Орудиями волшебники Древней Империи, а нынешний Бог делает это сам.

– Видимо, именно поэтому нет достоверных свидетельств явления Господня с тех самых стародавних времен, когда дейншокины приносили Ему в жертву коз, – добавил, рубанув рукой воздух, Кловен Фебруарен и обнажил в улыбке свои превосходные белые зубы.

– Чтобы убить Бога, – продолжал Делари, – придется прочесать все церкви и святилища, посвященные Ему, найти там Его частицу и уничтожить ее. Даже если тысяча охотников на ведьм будет не покладая рук трудиться тысячу лет подряд, и то они не добьются окончательной победы: уцелевшие частицы соберутся воедино – ведь многие из святилищ не найти, а до других не добраться, потому что их покрыли льды.

– Но никто не собирается убивать Бога, – вмешалась Герис. – Нужно избавиться только от Орудий. От тех, кто отравляет людям жизнь.

– Люди сами отравляют себе жизнь, девочка моя, – сказал Фебруарен. – Орудия – это всего лишь убедительное оправдание.

– Кстати говоря, – вспомнил вдруг Хект, – не вы ли тут заставили кое-кого наложить на себя руки?

– Я? Зачем? И кто наложил на себя руки?

Пайпер рассказал.

– Любопытно. Может, у тебя появился еще один ангел-хранитель?

В это Хект не верил, как и в невиновность Фебруарена.

– Какое это имеет значение, если все они были причастны к работорговцам, похитившим тебя?

– Имеет… Не те – другие.

Неожиданно Хект заметил, впервые с самой встречи с Герис, какие сильные ее охватили чувства. Женщина буквально исходила ненавистью, словно паром.

– Другие? – Теперь в голосе Фебруарена прозвучало нечто похожее на искреннее удивление.

– Самоубийство совершили несколько человек, не имевшие отношения к работорговле.

– Ты уверен?

– Уверен.

– Может, им просто жить надоело. Назови-ка мне хотя бы троих невиновных.

Хект промолчал.

– Ну или хотя бы назови другой мотив.

Пока Хект и Девятый Неизвестный мерились взглядами, принципат Делари встал, подошел к небольшому шкафчику у стены и достал из узкого ящика маленький, сложенный пополам листок зеленоватой бумаги. Листок этот он положил на стол перед Хектом.

– Это список твоего отца. Если можешь кого-то оправдать, оправдай.

Длинный список был написан мелким и неразборчивым почерком человека, страдавшего от мучительного недуга. Рядом с десятком имен стояли галочки. Хект знал лишь нескольких, в том числе и тех, чьи имена не были отмечены.

– Должен быть другой список.

Старик в коричневом плаще вытащил из рукава лист слегка потемневшей бумаги. Тем временем Герис схватила первый список – зеленый.

– О да! Вот эти двое. Мы служили у них в Шартеле. Минтан особенно жестоко обращался с матерью.

– Йосуф Минтан умер в прошлом году, – сказал Фебруарен. – Сгорел в своем доме. Умирал он медленно и перед смертью понял, почему страдает.

Хект почувствовал, что старик многого недоговаривает.

Сам он посмотрел на второй список. В нем были те имена, которые указал и Грейд Дрокер, – рядом с ними стояли галочки, – и еще два. Вообще неотмеченным там осталось лишь одно имя.

Герис взяла у него листок.

– Этот скрылся от нас, – пояснил Фебруарен, указывая на неотмеченное имя. – Ухитрился умереть или же вовремя сообразил, что ему грозит. Последний раз его видели на барже, поднимающейся по Ширну к Аль-Кварну, и он утверждал, что страдает от малярии.

– Тут кое-кого не хватает, – заявила Герис, она будто бы ожила и напоминала теперь мстительную гарпию.

– Я решил, что некоторых погибших объединяло некое знание, – сказал Хект.

– Значит, надо было оставить их в покое, пусть бы болтали об этом направо и налево? – хмыкнул Фебруарен.

– Этого я не говорил.

– Но подумал. Хоть и мельком. Врешь сам себе.

– Вы же не можете убивать всех, кто про меня знает.

– Арманда убивать нельзя, – вмешался Муньеро Делари.

– А почему, Муно? Он же шпион, мерзкий пронырливый шпион.

– Я знаю. И всегда знал. Когда он был у меня, я контролировал, что именно он передает в Альтен-Вайнберг.

– Анна и Титус Консент неприкосновенны, – сказал Хект.

Насчет Ферриса Ренфрау он не был столь уверен.

Герис что-то бормотала себе под нос, глядя на второй список.

– Дедушка, я повторяю, тут не хватает нескольких человек, – сказала она.

– Каких, солнышко?

Она назвала троих мужчин и одну женщину. Фебруарен расспросил ее, а потом сказал:

– Подходит только Хашейда. Все остальные – обычные рабовладельцы и обращались с вами точно так же, как и с другими рабами. А вот об этой женщине я уже слышал. Возможно, она помогла устроить тот набег. Ее представитель уже свое заплатил – еще до того, как я вышел на нее. Она ответит на несколько вопросов.

– Я бы сама с радостью занялась расспросами, – пробормотала Герис. – В пыточной камере, примерно этак годик.

– Вряд ли ты стала бы после этого счастливее.

– Принципат, а где вы были после возвращения из Коннека? – решил сменить тему Хект. – Все постоянно о вас спрашивают.

– Им знать не обязательно.

– Я им и не скажу. Но мне самому стало любопытно.

– Внизу сидел – занимался Моделью и ходил по катакомбам.

– И ни во что не вмешивались?

– Дважды являлся на голосование. И один раз выходил, чтобы провалить свою собственную кандидатуру на вторых выборах. С каждым днем в мире становится все хуже. У меня нет времени отираться с этими недоумками, которые не в состоянии понять, что им грозит.

– Пообщался бы с ними, глядишь, и открыл бы им глаза, – предложил Фебруарен.

– Нет уж, – фыркнул Делари. – Единственный среди них, кто жаждет не только власти и удовольствий, – это Бронт Донето. Только цели у него совершенно другие.

– Хьюго Монгоз произвел на меня сильное впечатление, – сказал Хект. – Хотя разговор наш вышел не таким долгим, как хотелось бы.

– Согласен, Бонифаций еще куда ни шло. Но он скоро нас покинет. И если ему и удается что-то сдвинуть с мертвой точки, то лишь потому, что остальные потакают старику.