Властелин Безмолвного Королевства Кук Глен

– Пойду-ка тоже вперед, – сказал Хект. – Вэли, оставайся с Баком.

Войдя в рощу, Хект увидел, как Пелла спорит с каким-то высоким костлявым типом. Сутулясь, тот оживленно размахивал руками. Рядом, возле самой дороги, паслась привязанная к кусту лошадь, которая, похоже, не обращала внимания ни на что, кроме травы. На седле с ослабленной подпругой красовался сонсианский герб.

Хект подобрался ближе. Герб Дуранданти. Этот клан давно уже водил дружбу с Братством Войны. Они рассорились, когда рыцари попытались ограбить дэвский квартал в Сонсе, но, видимо, потом тайно заключили мир. Наверняка план Дуранданти по восстановлению Сонсы как-то связан с Безупречным V и Братством.

И как же в этот план вписывается Вэли?

Все зависит от того, кто она такая.

Пелла демонстрировал свою преданность и заговаривал Дуранданти зубы, чтобы тот повернулся спиной к дороге. Долговязый так ничего и не заметил, пока не всполошилась лошадь.

Жердяй развернулся. Щеки у него были впалыми, а неестественно бледное лицо напоминало череп.

– Привет! – поздоровался Хект и двинул незнакомцу прямо промеж глаз. – Вот черт! Я и забыл, как это больно! – Он изо всех сил потряс рукой. – Я так понимаю, на жизнь этот парень зарабатывает явно не охотой за головами.

Его жертва, скосив глаза, сделала два неуверенных шага и припала на одно колено.

– Думаю, вы правы, ваша честь. Он старался казаться прожженным воякой, но у него не очень хорошо получалось.

– Значит, я теперь снова «ваша честь»? – поинтересовался Хект, дуя на разбитые костяшки.

– Это я на всякий случай, ваша честь. Вы ж тут уже людей колотите.

– Ты и правда похож на Бака, – усмехнулся Хект. – Помоги оттащить его под дерево.

Тощий Дуранданти успел уже опуститься на оба колена.

Подоспели Горт и Вэли.

Долговязый сидел, привалившись спиной к молодому деревцу и неуклюжими, неверными, как у пьяного, движениями пытался утереть нос.

– И зачем же ты это сделал? – поинтересовался Горт.

– Решил, что так проще всего. Затяни-ка подпругу у кобылы. Посадим его в седло. А Вэли сзади пристроим. Так быстрее получится.

– Думаешь, его не хватятся?

– Хватятся. Мы с ним побеседуем на ходу. И решим, что делать.

– Хм…

Горт понял это по-своему: нужно выведать у Дуранданти все, что он знает, а заодно скормить ему побольше ложных сведений.

Хект пересказал Пинкусу свои опасения по поводу тайной дружбы клана Дуранданти и Братства. Горт подтянул подпругу, а потом осмотрел нос пленника.

– Не сломан. Даже крови нет, просто сопли. Да еще слезы из глаз.

– Вы его отдубасили до зеленых соплей, ваша честь, – захихикал Пелла.

Они успели вовремя – прошли Алицею за час до заката, не привлекая особого внимания. До самого городка путников на дороге больше не попадалось. Но в самой Алицее царило оживление, какого Хект по прошлому визиту не помнил. На улицах появились рваные палатки и наспех сколоченные хибары. Повсюду бродили нищие оборванцы. В прошлый раз ничего подобного тут не было.

Через две мили после Алицеи Хект отпустил Дуранданти – привязал на Западном тракте к иве. Лошадь он тоже привязал неподалеку, и она тут же с радостью принялась щипать траву. Господин Стейн Хэмил не противился.

– Вопить не будешь – развяжешься быстро. А будешь – так тебя, скорее всего, ограбят. А то и вовсе убьют.

Горт с детьми отстали от них перед Алицеей и должны были уже устроиться в «Рыцаре жезлов». По пути они пытались убедить Стейна Хэмила из дома Дуранданти, что в городок только заглянут, чтобы поклянчить еду, а потом нагонят своего спутника и все вместе двинутся к Племенце. Поскольку Хект и Горт долгое время провели в плену в Племенце, им не составило труда убедительно расписать ее в деталях.

Пайпер осторожно зашел в «Рыцаря жезлов». Народу почти не было. А вот и Горт.

– Ну как? – спросил тот.

– К дереву его привязал. И жеребца рядом оставил. Завтра к вечеру будет дома. Если ночные страшилы до него не доберутся.

– Как бы нам об этом не пожалеть. Вдруг у них хватит храбрости сунуться за нами даже в чужие владения. Но я рад, что ты его не прикончил.

– Да он же обычная рабочая лошадка. Даже не знал, почему гоняется за нами. Ты комнату раздобыл?

«Рыцарь жезлов» был расползшейся во все стороны несуразной развалиной, по большей части одноэтажной, которую сотни раз достраивали и надстраивали. Более старые части этого уродливого строения выглядели настолько плачевно, что, казалось, вот-вот отвалятся. Когда Хект подходил, какой-то мальчишка, чуть младше Пеллы, грязью из ведра замазывал снаружи щели, из которых сочился дым. Дым шел от камина в общей зале – трубу явно давно следовало прочистить. Хотя запах дыма хоть немного заглушал вонь.

– Само собой. Ужин и комната – все раздобыл. Блохи, вши и клопы за счет заведения.

– Скоро додумаются брать за них отдельную плату. А дети где?

– Носятся где-то. Они поладили. Пайп, у Вэли что-то не в порядке. Я вот думаю, не изнасиловал ли ее кто. Пелла ее учит быть ребенком.

– Почему она не сбежала от нас?

– Привычки нету. Если она росла в каком-нибудь замке, где за нее все делали и горшок выносили, то бежать ей в голову не придет. Видимо, самый решительный поступок в своей жизни она совершила, когда прибилась к нам. Хотя мужество для этого потребовалось недюжинное.

– Или уверенность, что с нами ей, возможно, будет не так страшно, как с ними. Когда, как думаешь, заявятся твои родственнички?

– Я больше препираться с тобой по этому поводу не намерен – хочешь думать, что они мне родня, думай на здоровье. – Горт начал нарочито медленно загибать пальцы. – Так, ветер у нас был попутный. Мы, пожалуй, двигались вдовое быстрее их. Но они-то по прямой махнули на север, а мы сделали круг.

– Давай не тяни уже, – хмыкнул Хект.

Горт страсть как любил устроить спектакль на пустом месте.

– К завтрашнему дню появятся. Если бегом бежали всю дорогу. Все зависит от того, что они думают: убили тебя в той засаде или нет.

– И почему же?

– Сам подумай. Если тебя пристукнули, то целая куча очень серьезного народу страшно разозлилась и ищет, кого бы показательно спалить на костре. А если ты жив, то мы, как они думают, не станем слишком уж усердствовать. Вот и детишки. Наверное, на улице совсем стемнело и стало страшно.

Пелла и Вэли проскочили мимо одноглазого, неряшливо одетого типа, который пытался их не пустить, видимо приняв за детей нищих беженцев, ринулись к столу и мигом уселись. Вэли не казалась ни отрешенной, ни напуганной.

– Мы есть хотим, – объявил Пелла.

– Неудивительно, – кивнул Хект. – День выдался долгий.

К столу подошел одноглазый:

– Это ваши?

– Наши. Будут тут у вас бегать еще несколько дней. Пока остальные не подтянутся.

– Пойдем-ка посмотрим, – сказал Горт детям, – что у них на ужин.

– Да я просто проверял. У нас тут воров объявилось множество.

– Понятно, – сказал Хект и повернулся к Пелле и Вэли. – Вы двое, ведите себя прилично, пока мы на этом постоялом дворе.

– Да, дядюшка Мэт, – послушно отозвался Пелла, пытаясь сохранить серьезное выражение лица.

Вэли кивнула. С видимым усилием.

– Они у меня послушные, – сообщил Пайпер одноглазому. – Но дети есть дети – неугомонные, как всегда. Где тут у вас церковь?

Ближе к ночи, уложив детей, Хект и Горт вернулись в общий зал и уселись в темном углу, подальше от камина. Оттуда они наблюдали за посетителями: не поджидает ли кто их незадачливых убийц.

– Холодно тут, – пробормотал Горт.

– И безлюдно. Да еще тьма такая, что… О, полюбуйся-ка, господин Хэмил распутал таки мои узлы.

В трактир ввалился тощий Дуранданти, бледный как смерть и чем-то перепуганный. На лбу у него красовался здоровенный синяк.

– Этот тип явно не привык шататься по лесам после наступления ночи, – хмыкнул Горт.

– Тссс! Не светись. Пусть и дальше думает, что мы утопали в Племенцу.

К Хэмилу подошел одноглазый, и Хэмил не смог продемонстрировать ему ни монеты.

– Ты что – его ограбил? – спросил Горт.

– Разумеется. А то бы он еще решил, что мы честные люди на задании.

– Молодец. Вон он выметается.

Одноглазый вытолкал бледного сонсианца обратно на темную улицу, хотя тот громко препирался и грозил именем дона Альсано Дуранданти.

– Думаешь, этот болван только что совершил большую ошибку? – спросил Горт.

– Не знаю. Зависит от того, насколько ревностно дон защищает своих. Ого! А вот это уже серьезно.

– Что?

– Смотри – вон в том темном углу. Там сидит какой-то тип в пилигримском плаще. Когда мы сюда явились, его не было. И я не видел, как он входил. Следи внимательно; когда мальчишка-посудомойщик подбросит дров, станет чуть посветлее.

Минута шла за минутой. Хект и Горт молчали. Наконец тот самый парнишка, который недавно замазывал щели, притащил поленья. На краткий миг ярко вспыхнуло пламя.

– Вот так так, – пробормотал Горт, – был бы я заядлым игроком, я бы поставил крупные деньги на то, что перед нами уродливый двойник Ферриса Ренфрау.

– Его злая половина?

– Злее самого Ренфрау уже ничего не придумаешь. Интересно. Думаешь, он как-то связан с нашим делом?

– Вряд ли. Разве только опосредованно. – (Феррису Ренфрау и его хозяевам незачем было убивать патриаршего главнокомандующего.) – Думаю, это простое совпадение. Видимо, этот трактир – излюбленное место встречи всех интриганов и заговорщиков.

Феррис Ренфрау занимался ровно тем же самым, что и они, – сидел в темном углу и наблюдал. А Хект с Гортом высмотрели еще троих подозрительных типов.

Время шло и шло.

– Вот бы уже этот мерзавец спать пошел, – пробормотал Горт. – День выдался чертовски долгим. Мне нужно прилечь.

– Хм.

Императорский шпион не обращал на них ровно никакого внимания. Но Хект никак не мог поверить, что он их не заметил. Хотя в их углу было еще темнее.

Пайпер тоже страшно устал.

– Эй, Пайп, ты куда?

– Посмотрю, что он станет делать, когда узнает меня.

– Стоит ли?

Хект пожал плечами. Он двинулся к Феррису через зал, огибая спящих, перешагивая через пьяниц, перебравших местного отвратного пива, которое варили прямо в «Рыцаре жезлов». Ренфрау сперва никак не реагировал, зато потом вытаращил глаза и воскликнул:

– Клянусь Эйсовой задницей! Ты-то что здесь делаешь?

– Именно об этом я хотел спросить и вас, – отозвался Хект, усаживаясь на соседний стул.

– Я здесь по делу, у меня поручение от моего владыки.

– У меня та же история. Разве что в своем поручении я кровно заинтересован.

Ренфрау взял себя в руки и скрыл удивление.

– Далеко забрался от своей территории.

– А вы – от имперских владений. Эти края вроде как под Сонсой.

– Формально под графами Алойскими. Но последнего не видели с тех самых пор, как мы с тобой были птенцами желторотыми. И больше никто свои права не заявлял – слишком много труда.

Значит, тут воцарился полный хаос и процветают разбойники. Ну разумеется.

– День у меня выдался долгий. Я просто хотел дать вам знать, что я здесь. – С этими словами Хект встал и, не дожидаясь ответа Ренфрау, отправился в свою комнату.

Горт остался сидеть в своем темном углу.

– Ушел сразу после тебя, – доложил он немного погодя. – И выглядел удивленным донельзя. Меня он вряд ли узнал.

– Я бы на это не рассчитывал. Ты же все время вокруг меня ошиваешься.

– Взялись яйца курицу учить. Напустим на него детишек. Их-то он не ждет.

– Хорошо. Только предупредим их. Чтобы он не сумел сразу их вычислить.

На следующее утро Феррис Ренфрау не появился. Хект попробовал было расспросить о нем на постоялом дворе, но скоро бросил эту затею: вопросов о постояльцах здесь не жаловали. Видимо, и о нем самом хозяева не стали бы никому рассказывать.

Но Ренфрау пришел в зал с камином к вечеру, когда подоспел общий котел с ужином.

Еду в трактире можно было заказать в любой момент, но за это брали дополнительные деньги. Небогатые путники питались из неиссякаемого общего котла – обычно кашей или гуляшом. В гуляш шло все то, что осталось от блюд, приготовленных на заказ. Там довольно часто попадались мелкие кости.

Ренфрау положил себе полную тарелку и снова спрятался в свой темный угол.

За полчаса до этого Хект точно так же устроился в своем. День прошел почти зазря: детям ничего не удалось разузнать. Хотя типы, за которыми они следили по указке Пинкуса и Пайпера, действительно вели себя весьма подозрительно. Судя по выговору, явились они откуда-то с запада или севера. В конюшне при трактире стояли наготове лошади, и конюхам специально приплачивали, чтобы те держали сбрую наготове. Незнакомцы постоянно молились. Пелле это показалось особенно подозрительным.

Хект велел мальчишке выкрасть кое-что из сбруи.

Но молодчики не особенно разволновались.

Утром второго дня в «Рыцаре жезлов» поднялась суматоха: по городку поползли слухи, что войско наемников из Гролсача, у которого, по всей видимости, были репрессальные грамоты от Безупречного V, истребили в Коннеке. Выжило лишь несколько человек – те, кто бегал шустрее прочих и сумел улизнуть от графа Реймона Гарита. Среди немногих уцелевших – трус и подлец епископ Моркант Фарфог из Странга. Глава наемников Хейден Бэк пал в бою одним из первых. Взятые коннектенцами пленники охотно признавались в связях с патриархом, но документов и злополучных репрессальных грамот в захваченном лагере победители так и не нашли. Они исчезли. Конечно же, такие полезные документы.

– Пайп, твой начальник совсем свихнулся, – прошептал Горт. – О чем он только думал? Этот Реймон Гарит был одним из героев кальзирского священного похода. Значит, так-то его отблагодарили?

– Да, обычная благодарность владык. Безупречный за всю свою жизнь и шагу не сделал из Брота. Он никого не видит, кроме кучки сторонников и родных. А значит, слышит только то, что ему хочется слышать. Патриарх искренне верит, что все в мире жаждут того же, что и он сам, – узреть нового спасителя, который поведет их в бой. С самого детства все шло, как ему хотелось, и теперь он решил, что так будет всегда и везде. Он убежден в собственной непогрешимости и божественной природе. Вряд ли кто-нибудь сумеет его переубедить и раскрыть ему глаза на истинное положение вещей. Я пытался, хотя близко подобраться и поговорить с ним мне ни разу не удалось.

– Люди такого склада обычно довольно быстро отправляются в мир иной.

– Теперь понятно, откуда Безупречный и его кликуши рассчитывали взять денег.

– Он вечно надеется ограбить каких-нибудь еретиков.

– В Кальзире у него это не вышло, не выйдет и в Коннеке. Коннек – процветающий край, там очень долго царил мир. Но деньги и драгоценности по большей части разворуют в процессе завоевания.

– Проклятье! – выругался Горт. – Ведь новости-то доберутся до Брота быстрее нас. Нас хватятся, и тогда дела наши плохи.

Хект уже успел об этом подумать. Когда новости достигнут древнего города, там, как обычно, начнется бестолковая беготня, сопровождаемая криками и воплями.

– Да, возможно, эта тайная поездка не лучшим образом повлияет на наше продвижение по службе.

– Может, к нему на службу перейдем, – махнул Горт рукой в сторону Ферриса Ренфрау, который как раз направлялся к их столу.

– Уже слышали вести из Коннека? – вместо приветствия сказал имперский шпион.

Хект кивнул.

– Знайте же, хоть меня они и порадовали, ни император, ни я не имеем никакого отношения к поражению Хейдена Бэка.

– Ну тогда все в порядке.

Ренфрау ухмыльнулся. Такого за ним раньше не водилось.

– Безупречный… Нет. Не стану выражаться неподобающе об отце церкви, – продолжал Ренфрау. – Но что еще подумать, если человек нанимает гролсачских солдат, да не просто, а во главе с Бэком. Памятуя обо всех тех поражениях, которые они потерпели за последние десять лет. Да, зима в Гролсаче точно будет не из легких.

– Хейдена Бэка он нанял, потому что остальным хватило ума отказаться, – вмешался Горт. – Но бог с ними, с гениальными идеями Безупречного. Все дело в том, что в Гролсаче жизнь не сахар. Хотя выходцам оттуда приходится не так уж и плохо – никто ведь от них ничего путного не ждет, так что никаких разочарований. Если житель Гролсача пытается выбиться в люди, у него ничего не выходит и все только становится хуже. – Последнюю фразу Пинкус пробормотал едва слышно.

– Сказано со знанием дела.

– Те, кто поумнее, делают оттуда ноги и устраиваются служить где-нибудь в другом месте, – продолжал Горт. – И им хорошо, и Гролсачу выгодно – лишних ртов меньше.

– Если уезжают те, кто поумнее, что же можно сказать об умственных способностях тех, кто остался?

Горт пожал плечами. Он не был знаком с Феррисом Ренфрау и не слышал о его манере: имперский шпион считал себя самым умным и вечно кичился перед собеседниками, затевая бессмысленные споры.

– За тобой тут бегает пара ребятишек, – сказал Ренфрау, поворачиваясь к Хекту. – Откуда они?

– Для прикрытия. Да еще тут кое у кого приступ сентиментальности случился. – Пайпер кивнул в сторону Горта. – Говорит, один из мальчишек – вылитый он в детстве.

– Тот, что пострашнее?

– Он самый. Полезная малышня. Наши глаза и уши. Только вот младший немой.

– Вы из Сонсы явились.

Хект кивнул. Понятно, что Ренфрау и так уже это знает.

– Что там творится?

– Не успели понять, долго не задерживались.

«Но времени подобрать двух уличных оборванцев вам хватило», – словно говорил недоверчивый взгляд серых глаз Ренфрау.

– Город совсем пустой, сплошная помойка, – пришел на помощь Горт. – Я-то думал, там народу куча, лавки, конторы. Думаю, они так и не оправились после того восстания дэвов.

– Возможно.

Хект видел, что Ренфрау не терпится выудить из них побольше информации, но он боится каждым новым вопросом выдать важные сведения. Именно поэтому Пайпер не стал спрашивать о Вэли Дюмейн.

Уж кто-кто, а Ренфрау наверняка про нее знает.

– Поддержит ли Лотарь герцога Кларенцы? – перевел Хект разговор на другую тему.

– А что сделает патриарх, – усмехнулся Феррис, – если фон Дрессер вдруг образумится?

Пайпер улыбнулся.

Внезапно Ренфрау увидел что-то такое, что его отвлекло. Возможно, даже поразило. Удивление вспыхнуло в его взгляде, но через мгновение погасло.

– Он же не лелеет несбыточную мечту…

– Лелеет, и не одну, – перебил Горт. – Он весь во власти мечтаний и иллюзий. Ведет себя словно спятившая обезьяна, налакавшаяся перебродившего соку.

«Это еще что такое?» – подумал Хект.

– Но нас бы здесь не было, – сказал он вслух, – если бы он затеял все всерьез, так ведь?

Ренфрау хмыкнул, встал из-за стола и направился к дверям.

Следом за ним вышел еще один посетитель.

– Он надеялся, что мы этого типа не заметим, – сказал Хект.

– Да. Весьма любопытно. Это ведь Лайс Таннер.

– Не знаю такого.

– Сантеринец. Он среди прочих сбежал из Сантерина после тамошней последней заварушки, которая разразилась из-за прав на престол. Пытался устроиться на службу к патриарху. Безуспешно. У него брат – епископ.

– Значит, теперь он работает на императора?

– Думаю, он завербовался к Ренфрау еще до того, как отправился проситься к Безупречному. Нужно за ним понаблюдать, проследить – кто ему помогает. Или он один сюда явился? Интересно, Ренфрау понял, что мы его заметили?

– Полагаю, не исключает такую возможность.

– Пайп, мне это все не по нутру. Вокруг нас что-то затевается, а мы и понятия не имеем, что именно.

– Со мной всю жизнь так. Начни я вдруг понимать, что происходит, – здорово обеспокоился бы.

Вечером, когда Хект и Горт вместе с детьми ужинали, наконец явились бротские дезертиры.

– Вот и они, – прошептал Пинкус, незаметно передавая Вэли свою миску.

Девочка так же незаметно затолкала ее под лавку. В последнее время Вэли казалась более умиротворенной, хоть по-прежнему не разговаривала. Горт отодвинулся в тень и опустил голову.

– Пелла, – тоже шепотом сказал Хект, – видишь тех двоих, что сейчас вошли? Иди на улицу и подожди, пока они не выйдут из трактира. Проследи, только чтоб незаметно.

Пайпер оглянулся в поисках Ферриса Ренфрау, но тот еще не успел занять свой излюбленный темный угол.

Пелла и Вэли отправились к задней двери, Пелла громко что-то болтал про нужник. Никто не обратил на них ни малейшего внимания – дети уже сделались привычной частью обстановки.

– Что теперь? – спросил Горт.

– А теперь я жалею, что не отправил Пеллу подслушивать.

Дезертиры о чем-то спросили одноглазого (как его зовут, Хект так и не вызнал), тот указал на одного из давешних подозрительных типов. Тот как раз молился перед едой, но вновь прибывшие молитву прервали.

Молящийся не обрадовался.

– Явно не хотел, чтоб его здесь застали, – предположил Хект.

– Ты чего-нибудь еще про них разузнал полезного?

– Молятся постоянно. Вон тот сказал рыжей служанке, что священник. Из Ормьендена. Но откуда именно, не уточнил.

В Ормьендене встречались сторонники Безупречного – в основном сумасшедшие фанатики. У Непорочного там было больше союзников, хоть и не таких рьяных.

– Все набожные святоши обычно те еще проныры, кому бы ни молились. Но эти типы, судя по виду, еще того хуже.

Хект и сам так думал. Но ничего дельного разузнать о путниках не смог.

– Вот и второй пожаловал. А где же третий-то?

Подошедший якобы священник, казалось, был чем-то обеспокоен, но дезертиры не обратили на это никакого внимания.

– Мои ребятки требуют свои деньги, – принялся Горт додумывать происходившую на другом конце зала беседу. – Хотят поскорее убраться отсюда. А те им в ответ: не кипешите, а то люди заметят. И на ночь глядя ехать не советуем, ведь на севере от города орудует ночная тварь.

Так оно и было. Утром всего в нескольких милях от Алицеи нашли обескровленное тело.

– А мои ребятки и говорят: нам плевать. Они ж сюда прискакали все в мыле – боялись, что железнозадый Горт их сцапает и устроит веселую жизнь.

– Я бы тоже испугался.

– И правильно… Ой-ой!

– Что?

– Святоши только что навешали им лапши на уши: мол, деньги спрятаны не в самом трактире. Наверное, в конюшне. Или другую какую чушь. И теперь они потащатся за нашими священничками на улицу.

Дезертиры и их собеседники поднялись.

– Они что – совсем дураки?

– Судя по тому, что участвовали в покушении на тебя, да.

– Твоя правда. – Хотя это, вполне вероятно, была и не глупость, а просто излишняя самонадеянность. – Нельзя их упускать.

– Вот зараза! – шепотом выругался Горт. – Ну и времечко выбрал твой имперский дружок.

В свой темный угол проскользнул Феррис Ренфрау. Что же у них за дела были с Лайсом Таннером? Почему имперец не уехал? Может, у него в «Рыцаре жезлов» постоянное место встречи с агентами?

– Уходят через заднюю дверь. Там сортиры и конюшни.

– А позади лес – там проще всего темное дело провернуть.

Вроде бы Ренфрау заинтересовался четырьмя направившимися к выходу путниками. А потом перевел взгляд на Хекта.

Разумеется, хочет по возможности сунуть нос в их дела.