Юная Венера (сборник) Мартин Джордж

– Да, мэм, – бармен ухмыльнулся, обнажив металлические вставные зубы.

Допив пиво, она, одетая в водоотталкивающую ветровку, не торопясь побрела домой под зимним дождем. Улицы запрудила грязь, вымываемая со склонов холма. Половина фонарей не работала. На плохо освещенной, бугристой дороге было легко поскользнуться. Она ненавидела грязь. Более того, она ненавидела выглядеть слабой.

Обшарпанные бетонные дома тянулись вокруг: отдельные семейные домики и казармы для неженатых рабочих. Большинство из них были покрыты граффити, черными и медленно расплывающимися. Тут и там написаны лозунги, более дорогой краской, сверкающей и переливающейся. «Революция сейчас» – гласил один из них восторженными красными буквами. «FU, FU, FU» – мигал другой, написанный желтым. В нижнем городе надписи закрашивались тамошними копами, но здесь…

На пустырях, покрытых растительностью, скрывались лачуги и палатки. Их можно заметить, только если знать, куда смотреть. Кому-то не нравилось жить в бараках, а кто-то не имел денег на аренду.

Она завернула за угол в заросли высоких раскидистых псевдорастений. При дневном свете они были темно-зелеными с фиолетовыми краями. Теперь же казались черными, как граффити на соседних зданиях. Дальше по улице стайка похожих на свиней амфибий рылась в мусорных баках. Они были почти не опасны, несмотря на внушительных размеров клыки и когти. Эш остановилась. Самка-вожак на мгновение подняла на нее глаза, затем хрюкнула и неуклюже поковыляла прочь. Остальные последовали за ней, оставляя за собой кучи навоза.

Дом Эш находился за мусорными баками, отдельное двухэтажное здание. Над дверью горел фонарь, благодаря чему она заметила скорпиона. Больше всего он походил на древних морских скорпионов Земли: толстый, плоский, с выраженной сегментированностью тела и очень уродливый. Вместо плавательных лопастей у него имелось множество ножек. Он был обычного зеленого цвета и размером с ее ступню. Скорее всего он не ядовит. Животные, имеющие токсичный яд, предупреждали об этом более яркими цветами. Смело наступив на него, она услышала треск лопающегося хитинового покрова, потом вытерла ботинок о край ступеньки.

Открыв дверь, она крикнула «Привет!» семье со второго этажа. Соседи были из Бангладеш. Запах карри пропитал весь дом; если ей повезет, они пригласят ее на ужин. Но сегодня она пришла слишком поздно. Эш поднялась по лестнице и открыла дверь. Зажегся свет. Раздался крик Малыша, ее птерозавра:

– Голодный!

Стянув обувь, Эш положила в клетку корм. Птерозавр начал копаться в миске.

Конечно же, это животное не было настоящим птерозавром. Жизнь на Земле и на Венере развивалась обособленно сотни миллионов, а может, и миллиарды лет. Но у него были кожистые крылья, натянутые между вытянутыми фалангами пальцев, большая голова и небольшой легкий корпус. Тело его покрывал бледно-желтый пух, кроме кругов вокруг глаз, где кожа была голой и красноватой. Гребень из перьев украшал голову Малыша, но сейчас он был опущен. Распушенные, длинные и узкие перья выглядели как шипы или жесткие волосы, они были ярко-синего цвета. Представители среднего класса называли местных представителей фауны латинскими названиями. Но жители холма давали им названия тех земных обитателей, которых они им напоминали.

– Скучно, – произнес птерозавр.

– Мы едем в джунгли, – сказала Эш. – Летать, Малыш. Охота. Еда.

– Летать! – запищал Малыш. – Охота! Еда!

Она потерла морду птерозавра, покрытую острыми шипиками. Гребень на его голове поднялся, превратившись в сверкающий полукруг. Венера таила сюрпризы, их оказалось больше, чем об этом рассказывали в школе. Летающих животных, сравнимых по способностям с птицами, не ожидал найти никто. Выученные слова они повторяли снова и снова.

Эш достала из холодильника пиво, села в кресло рядом с клеткой, включила планшет. На одной вкладке нашелся адрес Аркадия. На экране появилась светящаяся красная звезда.

– Вы позвонили домой Аркадию Волкову. В настоящее время он занят, планирует новую революцию, но вы можете оставить сообщение…

– Кончай, Аркадий, – произнесла Эш. – Ты вышел в ближайший бар, чтобы нажраться.

Звезда пропала, и на ее месте появился человек с черной густой бородой и зелеными глазами, удивительно бледный, если учесть, что вообще-то он смуглый.

– Не суди о других по себе, Эш. Я скромно сижу у себя дома с бокалом вина, пытаясь в очередной раз осилить три первые главы «Капитала».

– Зачем тебе это?

– Образование всегда на пользу. Правящий класс ограничивает его для рабочих, потому что для него это опасно. И поэтому всегда следует делать то, что опасно для правящего класса.

Ему легко говорить, живя в Петрограде, где его мнение поддерживается, потому что официально правящий класс там не существует. Но даже там большинство считает эти идеи безнадежно устаревшими. Эх, Аркадий, ты веришь в старую ложь!

– Ты звонишь, чтобы постебаться? – спросил Аркадий. – Или подискутировать о политике? В этом случае мне есть что сказать по поводу твоего анархизма.

– Не стоит, – прервала его Эш и рассказала о предложенной работе.

Он с сомнением посмотрел на нее.

– Я не планировал в ближайшее время уезжать. Кроме того, у меня еще дела в Петрограде. Эти люди хорошо платят?

Эш назвала ему сумму. Аркадий присвистнул.

– Кто они?

– «Нэшнл Джиографик». Они хотят сделать передачу о диких гигантах. Я хочу, чтобы ты проводил их в настоящую глушь, где им не придется бегать от геодезистов и натыкаться на карьеры и шахты.

– Я в деле. – Аркадий отсалютовал ей бокалом вина. – У капиталистов слишком много денег. Сколько будет людей?

Она рассказала ему подробности, обговоренные с Хонг Ву.

– Два транспорта, – начал планировать сафари Аркадий, – грузовики «Урал», переоборудованные для перевозки пассажиров. Винтовки. Об этом я позабочусь. Нужно два водителя и повар, все должны уметь обращаться с оружием. Это означает, что повара мы должны нанять в Петрограде. Ваши готовят лучше, но стреляют хуже и не знают, как обращаться с «Печенегом».

Теоретически, даже стреляя из винтовки, можно завалить кого-нибудь на Венере, но для этого нужен очень меткий выстрел. Случаются ситуации, когда животное необходимо уничтожить, и только «Печенег» может с этим справиться. Аркадий любил это оружие. Оно надежное и мощное, как легендарный АК-47. «Урал-6420» – последняя версия грузовика, созданная до развала СССР, – тоже надежен. Он был разработан для использования на Венере и в Сибири и мог пройти практически везде.

– Я знаю кое-кого, кто делает потрясающий борщ, а человек может жить на одном борще. С хлебом вприкуску, конечно. И еще она может готовить блюда центральноазиатской кухни, готовит их более чем приемлемо. Она работала в полиции и может как стрелять из «Печенега», так и таскать его.

– Тогда подойдет, – согласилась Эш.

Она встретила команду «Нэшнл Джиографик» в аэропорту Венуспорта. Журналист оказался совершенно типичным: высокий, худой, в куртке с множеством карманов. Его темные глаза были устремлены куда-то за тысячу километров. Видеооператор же оказался совершенно неожиданным: круглый шар, покоящийся на четырех паучьих металлических ножках. Голова держалась на длинной гибкой шее, представляющей собой набор дисков.

– Ты Эш Везерман? – спросила машина приятным контральто.

– Да.

– Я Автономус Лейка. Моя модель называется AL-26. Личное имя Маргарет, в честь фотографа двадцатого века Маргарет Бурк-Уайт. Ты можешь звать меня Мэгги. – Робот приподнял одну ногу и протянул ей выдвижные пальцы. Эш пожала металлическую руку.

– А я Джаспер Хан, – сообщил журналист, протягивая ей руку. Она была загорелой, мускулистой и теплой.

– Малыш, – сказал Малыш.

– Это Малыш. Не стоит жать ему руку. Он кусается.

– Псевдохамфоринчус, – сказал Джаспер.

– Не псевдо, – произнес Малыш.

– Какой у него словарный запас? – спросила Мэгги.

– Более пятисот слов. И он запоминает новые.

Мэгги наклонила голову, заглядывая в клетку.

– Скажи «ч-и-из».

– В словаре отсутствует, – ответил Малыш, затем широко раскрыл рот, демонстрируя острые зубы.

– Отлично, – сказала Мэгги. Зажглась подсветка, и робот вытянул свою длинную шею еще дальше, вращаясь вокруг клетки и снимая Малыша со всех сторон. Птерозавра это явно не радовало.

– Ты станешь знаменитым, Малыш, – сказала ему Эш.

– Хочу кушать.

Самолет вылетел вовремя, резко набирая высоту сквозь вечные облачные покровы планеты. Эш сидела у окна, закрытого вследствие абсолютной бесполезности в слое облаков. Малыш был рядом с ней, в проходе, команда «Нэшнл Джиографик» сидела через проход.

Шесть часов до Земель Афродиты… Эш совала птерозавру пластинки корма. Тот хватал их когтистыми ногами и грыз. Эш, как всегда, чувствовала облегчение, уезжая из Венуспорта. Петроград, может быть, старый и бредовый осколок потускневшей идеи. Но ей нравился Аркадий, и ничто на планете не могло сравниться с «Уралом-6420».

Пока самолет летел на юг, она задремала, капли текли по иллюминатору, но, когда началась посадка, Эш уже проснулась. Голографический стюард прошел по салону, предупреждая о необходимости пристегнуть ремни безопасности. Свой она никогда не расстегивала, но проверила ремень вокруг клетки Малыша.

Она смотрела, как самолет опустился ниже уровня облаков. Такой же разлинованный город, что и Венуспорт, но меньше и без высотных зданий. Медленно загнивающая дыра, по мнению жителей Земли и Венуспорта. Потрескавшаяся серая взлетно-посадочная полоса с клочками травы. Они приземлились с толчком и остановились перед терминалом. Эш расстегнула ремни у себя и Малыша, встала, разминая затекшие ноги.

Аркадий ждал на выходе. На Земле в каждом аэропорту работала служба безопасности, и количество сотрудников в ней было тем больше, чем опасней считался район, прилегающий к аэропорту. Здесь, на Венере, люди менее озлобленные; здесь можно встречать прибывших знакомых, имея лишь автомат Калашникова на плече. Конечно же, не настоящий АК-47, а современную копию с некоторыми улучшениями, но незначительными. Он остался таким же простым и безотказным, как каменный топор, и так же легко изготовлялся. Лучшее штурмовое оружие из когда-либо созданного, как говорил Аркадий.

Малыш расправил крылья, насколько это возможно в клетке.

– Арки! – крикнул он.

Русский усмехнулся и махнул ему рукой.

Последовало знакомство. Мужчины держались напряженно, несмотря на широкие улыбки и энергичные рукопожатия. С роботом Аркадий держался проще.

– Очень приятно, – сказал он, пожимая протянутые пальцы. – «Уралы» ждут. Мы можем отправляться сразу.

– Отлично, – ответила Мэгги.

Они забрали багаж и вышли под дождь. «Уралы» стояли возле разбитой дороги. Два массивных грузовика, у каждого по четыре пары колес. Передний грузовик – с закрытым фургоном. Второй – с кузовом, в котором установлен «Печенег». Орудие было тщательно накрыто брезентом, но Эш знала, что оно там.

Аркадий довел Мэгги и Джаспера до кузова, затем вернулся к Эш, стоящей у первого грузовика. Эш забралась на заднее сиденье. Водитель дружелюбно крякнул.

– Это Борис, – сказал Аркадий, забираясь внутрь, – во втором грузовике Ирина и Александра.

«Уралы» двинулись. Дождь непрерывно бил в лобовое стекло, дворники мотались из стороны в сторону. Они выехали из аэропорта вдоль грязной мокрой улицы. Вокруг открывался Петроград: низкие, скучные бетонные коробки, такие же серые, как небо над ними.

Аркадий открыл термос с чаем и передал его Эш. Она глотнула. Чай был горячий и сладкий.

– Ты хочешь показать им что-нибудь особенное? – спросил Аркадий.

– Они хотят впечатляющей мегафауны, может, еще чего-то. Я до сих пор удивляюсь, что они меня наняли. Может, хотят еще написать о культуре Венеры, как думаешь?

– Копия Америки в долине Иштар и останки СССР в Землях Афродиты, – с пафосом произнес Аркадий. – Из этого получится хороший репортаж. По крайней мере они не просят показать им голых туземцев. У нас такие не встречаются, разве что в банях и бассейнах.

Город был невелик. Они скоро выехали за его пределы и проехали через сельскохозяйственные поля, засеянные ярко-зелеными модифицированными земными культурами. Дождь прекратился, хотя все еще было пасмурно. К полудню они добрались до леса. Поля были ограждены высоким забором колючей проволоки. Дальше начинались деревья. Зеленые, конечно. Хлорофилл появился на Земле, потом попал на Венеру. Но местная растительность всегда казалась зеленее, богаче и разнообразней. Листву низких пузатых деревьев усыпали красные пятнышки. Резные листья на высоченных стволах имели желтые прожилки, хотя это трудно увидеть на расстоянии.

Грузовики остановились. Аркадий вышел и открыл ворота, а когда машины проехали за ограждение, закрыл их, затем забрался обратно и включил рацию.

– Крупные травоядные могут прорвать ограду, и так иногда случается, – сказал он по рации. – К счастью, им не нравится вкус земной растительности, хотя они могут ею питаться. К нашему сожалению, единственный способ для них понять, что еда им не нравится, – это ее попробовать.

– А, – хмыкнул Джаспер.

– Я сделала несколько ваших снимков у ворот, – сказала Мэгги. – Яркая зелень полей, темная зелень деревьев, и вы со своим АК-47. Очень мило.

Грузовики двинулись дальше. Дорога превратилась в две грязные колеи, с нависающими над ней ветвями. В воздухе через полуоткрытое окно пахло Венерой: сыростью, грязью и местной растительностью. Вскоре стали появляться животные: птерозавры перелетали с дерева на дерево, в подлеске бегали небольшие рептилоиды. Потом Эш увидела двухметровые конусы цветов, по большей части яркие, оранжево-желтые. Маленькие летающие жучки, опыляющие их, не были заметны на расстоянии, но она знала, что они роились там тучами. Мэгги просила остановиться каждые пять минут. У Эш был фотоаппарат, и она сделала несколько кадров, но то, что она действительно хотела снять, – а снять она хотела робота Маргарет, – оставалось вне поля зрения. В кадр попадала лишь голова Мэгги, которая вертелась на длиннющей шее.

К полудню они добрались до реки. На дальнем берегу отдыхало небольшое стадо амфибий. Они оказались крупнее уличных свиней Венуспорта, у них были вытянутые, метров по пять, красные тела, скользкие на вид. На плоских головах торчали луковичные глаза – прямо над ноздрями, над пастью, полной острых зубов.

Мэгги выбралась в кузов второго грузовика. Устроившись там рядом с «Печенегом», она снимала, как грузовики вброд форсировали реку. Вода подошла к самым окнам, дно реки было каменистым, но машины продолжали двигаться вперед, раскачиваясь из стороны в сторону. «Урал» ничто не могло остановить!

– Бесстрашный робот, – сказал Аркадий.

– У нее четыре ладони, две держатся за кузов, а две за борта. Хорошая вещь, – ответила по рации Александра. – Надеюсь, она удержится, я бы не хотела вылавливать ее из реки.

Эш направила объектив на земноводных, когда стадо заревело и соскользнуло в реку, исчезая среди волн. Снимать Мэгги ей было интереснее, но она никак не могла поймать удачный ракурс.

Грузовики выползли на опустевший берег и двинулись дальше. Видеооператор вернулся в кабину.

– Не мегафауна, но тоже ничего, – передала она по рации.

Примерно через час они добрались до первого жилища, массивного бетонного здания, стоящего возле невысокой скалы. Вьющиеся лозы оплетали утес, и маленькие белые птерозаврики порхали среди них.

Внутренний двор был огорожен высоким забором. Аркадий снова спустился и открыл ворота. Грузовики въехали во двор, и ворота закрылись. Борис заглушил двигатель и, схватив автомат, присоединился к Аркадию. Они осмотрели двор, заросший низкорослыми кустиками, занесенными сюда с мест предыдущих сафари.

Крупная живность тут скрыться не могла, но было полно сухопутных скорпионов.

Стрелять по ним из автомата казалось Эш перебором. Хорошие ботинки и сильный удар так же хорошо действовали на них. Но граждане Петрограда любили оружие и полагали, что давить скорпионов ногами, особенно крупных, – занятие не из приятных.

Наконец Борис открыл тяжелую бронированную дверь и вошел внутрь. Она знала, что он там делал: вскоре загудел генератор и фонари – ого, там даже был свет! – осветили помещение, затем включились вентиляция, температурный контроль, защита по периметру.

Малыш заерзал в своей клетке.

– Хочу наружу. Охота. Еда.

– Скоро.

– Корм для птерозавров – дерьмо, – добавил Малыш.

Она просунула между прутьями пальцы и почесала его. Малыш блаженно прикрыл глаза.

Борис вышел и махнул рукой.

– Все чисто, – крикнул Аркадий и предостерег: – Забор под напряжением, не приближайтесь к нему.

Эш открыла клетку. Малыш выбрался и на мгновение замер на пороге клетки. Затем взмахнул крыльями и взмыл в небо. Маленькие птерозавры закричали среди вьющихся зарослей. На мгновение у Эш появились сомнения. Вернется ли он?

– Ты его отпустила? – спросил по рации Джаспер.

– Он хочет поохотиться. – Эш вылезла из грузовика. Воздух был жаркий и влажный. Дойдя до дома, она уже взмокла.

– Все продукты должны быть внутри, – сказал Аркадий. – И все оружие и личные вещи, если вы не хотите их потерять. Забор может защитить от многих видов животных, но это не стопроцентная защита.

Оставив клетку, она вернулась, чтобы помочь разгрузить машины. Ирина оказалась плотной приземистой женщиной, крепкой и сильной, ее хотелось сравнить с могучим «Уралом». Александра была на удивление тоненькой и элегантной для шеф-повара и тем более для полицейского, способного управлять «Печенегом». Она двигалась легко, как танцовщица, и Эш ей страшно завидовала. А разве женщины могут не завидовать?

Мэгги снимала, как они работали, в то время как Джаспер делал в блокноте заметки. Эш почувствовала, что ее это немного раздражает. Он что, не может помочь им с коробками? Но он был клиентом, который платит им, и к тому же сотрудником известного издательства.

После того как все вещи были занесены внутрь, Борис закрыл двери и опустил вниз тяжелый засов.

– Ванна в коридоре, – сказал Аркадий. – Платежеспособные клиенты идут первыми. Обед будет в час.

– В половине второго, – поправила Александра.

Когда Эш вернулась из душа, она заметила, что включены виртуальные окна, на которых был показан двор, освещенный прожекторами. За забором темнел лес. Голографический огонь трещал в камине, перед которым на столе стояло вино и лежал нарезанный пластинами сыр. Она выпила немного вина и пошла помогать Ирине и Александре с ужином. Втроем они приготовили жареные овощи и рыбу из петроградских прудов.

Ужинали в уютном свете камина.

– Кто-то недавно был здесь, – сказал Борис, когда все сели за стол.

– Наверное, еще какая-нибудь экспедиция, – мягко произнес Аркадий. – У всех есть доступ к этому месту.

– Я проверил. По этой дороге сафари не устраивалось, а система безопасности ничего не записала. Но я помню, как раскладывал консервы. А сейчас они лежат не в алфавитном порядке. Думаю, это ЦРУ.

– Что? – переспросил Джаспер, доставая планшет.

– В лесу есть база ЦРУ, – пояснил Аркадий. – Они шпионят за Петроградом, хотя мы на грани выживания и не представляем никакой опасности для американских колоний. Мы их игнорируем, потому что не имеем сил им противостоять. Но они обосновались не так далеко отсюда, и Борис, может быть, прав. Они могли «похимичить» с системой безопасности. Я не представляю, кто еще мог это сделать.

– Почему вы упорствуете, если находитесь на грани выживания? – спросил Джаспер. – СССР пал отчасти еще и потому, что пытался контролировать Венеру. Все республики стали капиталистическими государствами, и только вы упорно держитесь за социализм.

– Не все изменения там к лучшему, – сказал Борис. – Им не стало лучше жить оттого, что все стали индивидуалистами.

– Вам наверняка жилось бы лучше, если бы вы согласились на помощь американской колонии в Иштаре.

– Капиталисты с Земли вкладывают деньги только в то, что им выгодно, их не интересует жизнь простых людей. Здесь, в Петрограде, наша колония – это мечта, которой не дано было осуществиться. Долина Иштар – это… как точнее выразиться?.. курорт, шахты редкоземельных ископаемых и место, куда сбегут богачи, если решат, что Земля стала непригодна для обитания, – сказал Аркадий.

– Жизнь в долине Иштар комфортнее, чем здесь, – заметил Джаспер.

– Мы выживем.

– Будем честны, Аркадий, – включилась в разговор бочкообразная Ирина, – люди устают от дефицита и бегут в долину Иштар. Это процесс медленный, но непрерывный. В конце концов Петроград опустеет.

– Это еще неизвестно, – возразил Борис, – даже наши неудачи не так уж плохи. От нехватки продовольствия меньше стало больных со слабым сердцем и диабетом; а дефицит топлива означает, что мы больше будем ходить пешком, а это полезно для здоровья.

Ирину это не убедило. Джаспера Хана тоже, хотя Эш не могда сказать наверняка. Он был на удивление скрытный человек. Может быть, она поймет, о чем он думает, когда наконец его статью опубликуют. Мэгги понять было гораздо проще.

– Вот, – показал Аркадий, – впечатляющая фауна, которую вы ищете.

Он кивнул на виртуальное окно. Стая двуногих двигалась вдоль забора в свете прожекторов. Это были стройные животные пронзительного синего цвета, за исключением груди, которая была оранжево-красной.

– Американцы называют их малиновками, – пояснил Аркадий. – Заметьте, они двигаются вдоль забора, но не касаются его. Они знают, что, когда мы здесь, это опасно, а о нас они догадались по включенным прожекторам. Если бы это была Земля триасского периода, эти малыши стали бы предками динозавров. Но это не Земля. И мы не знаем, кем они станут. Они умны, у них есть руки, способные совершать сложные манипуляции. Может, со временем они станут нами.

Возле забора появилось животное другого вида. Длиной более десяти метров, тело его покрывала черная шерстка. Оно передвигалось как крокодил, и его голова была вытянутой, как у рептилий, с крючковатыми зубами в пасти. Двуногие ринулись прочь. Хищник ткнулся носом в забор и с ревом отступил прочь.

– Видите, – прокомментировал Аркадий, – этот не такой умный. Он вымрет. Он большой и неуклюжий. На Земле во время триаса он был бы из тех видов, что со временем исчезли бы, не в состоянии конкурировать с другими. Но это не Земля.

Какая-то тень мелькнула в свете прожекторов. Малыш! – догадалась Эш. Птерозавр завис над псевдоаллигатором, дразня его хлопаньем крыльев. Зверь взревел и встал на дыбы, щелкнув зубами возле самого крыла Малыша. Тот перелетел через забор и уселся на одном из «Уралов». Псевдоаллигатор опустился на четыре ноги – разочарованно, как показалось Эш. Малыш выглядел испуганным. «Дурачок. Надо поговорить с ним», – подумала Эш.

– Они произошли от двуногих, – сказал Аркадий. – Поэтому их задние ноги длиннее и сильнее, чем передние, и, как вы видите, они способны вставать на дыбы. И двигаться они могут быстрее, чем кажется.

– Я сняла его, – сказала Мэгги, – но изображение не так хорошо, каким было бы при съемке снаружи.

– Иди, – разрешил Борис. – Забор достаточно прочный, чтобы выдержать его нападение.

Эш тоже вышла наружу. Конечно же, хищник заметил, а может, почуял их, как только они вышли. Зарычав, он врезался боком в забор, потом поднялся на задние лапы, тряся передними ограждение. Наверное, ему было больно. Он рычал не переставая, пока Мэгги снимала его, используя достаточно яркую подсветку. Так что Эш могла разглядеть блеск его чешуи. Сама же Эш сделала прекрасные снимки робота рядом с монстром. Свет от прожекторов и подсветки Мэгги создавали интересную игру света и тени. Даже в цвете изображение выглядело черно-белым.

Малыш подлетел и устроился на плече Эш.

– Идиот, – с укором сказала она.

– Какашки, – ответил птерозавр.

Забор наклонился под весом животного. Сзади раздался голос Аркадия:

– Я не собираюсь усиливать напряжение. Это краснокнижный вид.

– Пойдем внутрь, – сказала Джасперу Эш.

– Ты говорил, что забор выдержит.

– Скорее всего да, – терпеливо повторил Аркадий. – Но если нет…

Они ушли обратно, и Аркадий запер дверь. Малыш подлетел к своей клетке, открыл ее и забрался внутрь, закрыв за собой дверцу. Эш услышала щелчок шпингалета. Птерозавр дрожал, испуганно озираясь.

– Ты не должен дразнить монстров, – сказала ему Эш.

– Какашки! Какашки! – пропищал Малыш, наложив кучу на дно клетки.

Она почистит клетку, но не сейчас. Пусть Малыш сначала успокоится.

Он взглянула в одно из виртуальных окон – хищник опустился на четыре лапы и выглядел окончательно обозленным. Через мгновение он скрылся из виду. По тому, как он двигался, было видно, что лапы его повреждены.

– Глупый, – подвел итог Аркадий, – но хищник. Хищникам не обязательно быть умными, как показывает нам история Америки.

– Мне нужна помощь на кухне, – сказала Александра.

Эш собрала посуду и последовала за ней. В кухне стояла посудомоечная машина из Венуспорта. Здесь были все удобства. Александра загрузила машину и нажала пуск.

– Как там в Венуспорте? – спросила Ирина.

– Несправедливость, – ответила Эш. – Туда бегут с Земли, чтобы вкалывать на добывающие компании, туристов и богачей.

– Звучит как манифест, а не рассказ, – сказала Александра. – Как вы там живете? Достаточно ли у вас еды? Можете ли вы покупать дорогие вещи?

Эш заколебалась, но ответила:

– У нас достаточно еды. И я могу купить кое-что. Черт, я большую часть жизни могу фотографировать эти вещи.

– Мы видели передачи из долины Иштар, – вздохнула Ирина. – Жизнь там выглядит более привлекательной, чем жизнь в Петрограде.

– Вы хотите сбежать? – спросила Эш.

– Может быть, – ответила Александра. – Я хотела бы иметь роскошные вещи.

Ирина с сомнением покачала головой.

– Не думаю. У меня здесь семья. И подруга здесь, она как Аркадий. Она верит в Петроград.

После того как с посудой было покончено, Эш вернулась в комнату. Джаспер и Аркадий сидели у камина. Мэгги втянула ноги, голову и шею, превратившись в серебристый шар. Красные отсветы голографического пламени играли на его поверхности.

Малыш, сидя на насесте в своей клетке, поедал корм.

– Ты не нашел ничего съедобного? – спросила Эш.

– Поймал маленького птерозавра. Съел. Опять голодный.

Она устроилась в кресле. На столе стояла новая бутылка в окружении чистых стаканов. Один из самых крепких коньяков в Петрограде. Эш налила себе и пригубила. Этот был из малины. Он обжигал рот и горло, разливаясь по внутренностям теплом.

– Где Борис? – спросила она.

– Осматривает дом. Он все еще беспокоится из-за консервов.

– Он действительно разложил их в алфавитном порядке?

Аркадий кивнул.

– Он зануда и параноик. Но вместе с тем отличный водитель и замечательный собутыльник. Человек с такой работой должен как-то расслабляться. Но он никогда не пьет за рулем, если вдруг тебя это тревожит.

Эш блаженно откинулась на спинку стула. Коньяк, огонь, Малыш накормлен, за окном диковинные звери и гигантские цветы. Жизнь прекрасна.

Джаспер вооружился планшетом и что-то набирал на экране. Она до сих пор не знала, о чем он пишет свою статью. О дикой природе? О Петрограде? Об американской колонии? Что бы там ни было, ей хорошо платили, и она наконец-то вырвалась из того мира роскоши, о котором мечтают Ирина с Александрой. Ей не следовало осуждать их. Вся эта блестящая мишура была ей доступна, или, по крайней мере, она имела доступ к производителям этой мишуры. Именно потому, что они всегда под рукой, она равнодушна к ним.

В комнату вошел Борис, держа скорпиона двумя руками, одной за голову, другой за хвост. Скорпион извивался в его руках, пытаясь укусить его и ущипнуть передними лапами.

– Вот дерьмо! – воскликнул Аркадий. – Как он сюда попал?

– Я же говорил, что тут кто-то побывал. – Борис остановился, показывая им гигантское насекомое. Джаспер в ужасе смотрел на него. Мэгги, услышав разговор, вытянула голову из панциря. Плавным движением выпустив ноги, она повернула к Борису объективы.

Скорпион, около полуметра длиной, широкий, плоский и блестящий, черно-фиолетовый, продолжал извиваться. Челюсти, усыпанные острыми зубчиками, непрерывно двигались. Эш почувствовала, что ее подташнивает. Черт! До чего омерзительное насекомое! Она была почти уверена, что яд его был смертелен. Аркадий должен знать это.

– Дайте мне ножницы, – сказал Борис.

Эш пошла на кухню, где все еще болтали Ирина с Александрой.

– У нас проблема. Срочно нужны ножницы.

Александра нашла их, и Эш принесла Борису. Тот опустился на колени, осторожно положил животное на пол, придерживая одной рукой. Другой он взял ножницы, быстро отрезал скорпиону голову и вскочил на ноги. Туловище продолжало вертеться, а челюсти открывались и закрывались.

– Он был в той комнате, где собирался ночевать Джаспер, – произнес Борис.

– Что это? – дрожащим голосом спросил Джаспер.

– Одна из разновидностей скорпионов, – пояснил Аркадий, – почти все они ядовиты. Этот не убил бы вас, но уложил надолго.

Взяв стакан, Борис пытался затолкать туда голову.

– Его жало не опасно, клыки и яд находятся в голове. Можете взять себе как сувенир, если желаете.

– У меня остались прекрасные фотографии. Этого достаточно. Наши зрители будут в шоке, – сказала Мэгги.

– Как он туда попал? – спросил Аркадий.

– Я хочу получше рассмотреть голову, – объявил Борис, уходя в кухню.

Вернувшиеся в гостиную Ирина и Александра с любопытством разглядывали кружащееся по полу обезглавленное тело.

– Съедобен? – спросил Малыш.

– Обойдешься, – ответила Эш.

– Голодный, – жалобно пропищал Малыш.

– Ешь еще корм.

– Невкусно.

– Жизнь трудна, – усмехнулась Эш.

– Не понимаю.

– Ешь корм.

Конвульсии скорпиона замедлились, но он все еще бился.

– Ненавижу такие сцены. – Александра отвернулась.

– Потому что ты сейчас повар, а не полицейский, – пошутил Аркадий.

– Да, но работаю на вас я не из-за этого.

– Деньги, – пожал плечами Аркадий.

Борис вернулся, неся голову скорпиона на разделочной доске. Он положил ее на стол, и Мэгги наклонилась, чтобы выбрать получше ракурс. Борис разрезал голову. Внутри было какое-то темное вещество, по всей видимости, мозг. В самом центре блестел маленький серебристый шарик. От него тянулись тоненькие металлические провода.