Граф Мечников Сахаров Василий

Заморское владение ККФ форт Передовой. 13–14.09.2066

Впорт форта Передовой флотилия из четырёх судов вошла в полдень. Один за другим корвет «Стерегущий», фрегат «Ветрогон», танкер «Звезда Вифлеема» и БДК «Черноморец» проходили по фарватеру и швартовались к причалам. На это было потрачено около часа. После чего в окружении своих близких, друзей и просто хороших знакомых воины моего отряда из состава балтийской экспедиции и моряки с ВМБ Гибралтар рассосались по всему форту. На сегодня работы прекращаются. У нас праздник: граф со своей верной дружиной живой и здоровый, с добычей вернулся домой.

До вечера люди будут находиться в своих жилищах, кто в бараках, кто в домах, а иные в самых обычных армейских палатках на двадцать человек. А когда начнёт темнеть, на берег залива вынесут большие длинные столы, на кострах будет жариться мясо, и воины отряда смогут отведать домашней стряпни и свежего хлеба, поесть овощей, салатов и фруктов, отведать молодого вина с местных виноградников и выпить немного водочки. Девяносто процентов населения форта – рота Серого, моряки, наёмные специалисты, испанцы, сицилийцы из роты Джузеппе Патти, рабы из Скандинавии и набранные в Питере и Гатчине люди – станут веселиться. А другие десять процентов, в которые входят рота Крепыша, ГОП и пара дежурных офицеров, потянут на себе всю караульную службу.

Эх, погуляем! Но только ночью, а пока всё моё внимание сосредоточено на семье. Так что, обняв и поцеловав дорогих сердцу людей – Марьяну, Лиду и своих детей, встретивших корабли на причале, я отправился в мой дом и изобразил приятное удивление, что теперь живу не в общежитии, а в отреставрированной трёхэтажной вилле метрах в двухстах от порта.

Боевые подруги, которые крепко взяли в свои руки хозяйственное управление Передового, озаботились устройством семейного гнезда и приготовили для меня сюрприз. Разумеется, я не мог их расстроить и рассказать, что разумный пёс Лихой, гордо шествующий рядом со мной, может общаться со своим единоутробным братом Умным. Поэтому хозяин знает обо всём, что происходит в его семье, даже о том, что Лида беременна и очень по этому поводу переживает.

Не спеша я ходил по своему новому дому. Осматривал каждую комнату, одобрял работу строителей, давал советы и рекомендации по отделке того или иного помещения и всячески расхваливал довольных моим вниманием к их труду жён. Затем я привёл себя в порядок, и состоялся обед в семейном кругу с моими расспросами о жизни и поведении детей, с комплиментами моим красавицам. Время провели просто замечательно! Серьёзных тем старались не касаться, и благодаря этому всего за час я так отдохнул душой, что разом сбросил всё напряжение, которое скопилось за время похода на Балтику.

Однако сколь ни продлевай приятные моменты, рано или поздно они заканчиваются. До вечера ещё несколько часов, а меня не было в форте два месяца. И не обо всём происходящем в моих владениях я мог узнать через разумных псов или радиосвязь. Поэтому, дабы завтра день не был похерен, уже сегодня надо разобраться с самыми срочными делами и переговорить с командиром ВМБ «Гибралтар» Александром Семёновым.

Покинув виллу, я двинулся по территории форта. Ко мне тут же присоединились Крепыш, Панкратов и бывший совладелец краснодарского Нефтемаша Зубков.

Все вместе мы прошлись по стройке. Я проинспектировал работы по расчистке портовых развалин, посмотрел на временные жилища для наших людей и укрепления по периметру форта. И то, что я видел, мне нравилось. Объём работ был проделан большой, а с прибытием людей с Балтики темпы строительства существенно возрастут, и уже к зиме мы будем под крышами и за оборонительными стенами. Дела идут хорошо, и конечно же я не мог не похвалить Зубкова, который завязал с пьянками и вспомнил, что он управленец каких поискать. При этом ясно, что, если бы за спиной Ярослава Петровича не стоял постоянный надсмотрщик в лице Крепыша, он бы сорвался. А так, пока он под присмотром, инженер делает свою работу на совесть, жизнью вполне доволен и подсчитывает золото, которое по окончании трёхлетнего контракта увезёт на родину. Пусть мечтает, мы его здесь оженим, и останется он в форте на постоянной основе.

Потом мы посетили склады, и Панкратов показал добытое за минувшие месяцы на мародёрках добро. Ничего такого, чтобы сильно привлекло моё внимания, я не заметил. В основном у кладовщика скопились самые разные образцы древнего стрелкового оружия, позеленевшие от времени боеприпасы, некоторое количество электроники и немного золотых и серебряных украшений. Невелика добыча, но это не оттого, что места здесь для поиска бедные, а по той причине, что рота Крепыша и ГОП занимались охраной форта, обустройством огневых позиций и разведывательными рейдами по району. Следовательно, времени на поиск у них не было. Ну ничего, сейчас сил у нас прибавилось. Рота Серого возьмёт на себя охрану Передового. Сицилийцы Джузеппе Патти начнут закрепляться в развалинах деревушек вокруг бывшего Ла-Ферроля. А воины Крепыша, полсотни питерских поисковиков-повольников и десяток местных парней начнут настоящую работу по добыче трофеев. То-то будет дело!

Со складов вместе со своим лейтенантом я двинулся на командный пункт форта, всё так же расположенный в здании военно-морского училища. И когда мы остались с Крепышом вдвоём, я сказал:

– Хвались, братка.

Крепыш раскинул карту Ла-Ферроля с окрестностями и начал доклад:

– Мне хвалиться особо нечем. Что-то кардинальное сделать просто-напросто сил не хватало. Хотя разведку проводил и обследовал весь участок побережья до гор Ксистраль на востоке и развалин городка Карбалло за Ла-Коруньей на западе. Все места старых заводов, фабрик и складов отмечены на картах автономного сообщества Галисия.

Посмотрев на карту и представив, сколько воинам Крепыша пришлось пройти, я уважительно произнёс:

– Серьёзная работа проделана. Альмугавар вам помогал?

– Кстати, насчёт него. Мужик хваткий и помощь оказывает огромнейшую. Местность вокруг знает превосходно, и на мотопараплане своём чудеса творит. Чуть погода спокойная, он уже в небесах, окрестности патрулирует и ведёт разведку местности.

– Значит, мотопараплан – вещь хорошая?

– Ещё бы! Нам бы таких десяток, и жизнь себе конкретно облегчим. Мечник, может, есть возможность этот вопрос как-то через Краснодар решить?

– Попробовать можно. В этом летательном аппарате ничего сложного нет. Главное – парашют пошить особым кроем и движок к нему приспособить надёжный, а мелочи всякие мы в своих мастерских прекрасно сделаем. И здесь даже не надо Ерёменко беспокоить или ещё кого из начальства. Дам инструкции Калуге. Он закажет всё, что потребуется, на столичных предприятиях, и при первом удобном случае мы получим части мотопараплана.

– Хорошо бы.

– Что по опорным пунктам в городе и вокруг?

Крепыш снова сосредоточился на карте и карандашом стал отмечать места будущих наблюдательных пунктов и острогов:

– На выходе из бухты Ла-Ферроль, в самом узком её месте, были две маленькие деревушки: Сан-Фелипе и Ла-Пальма. Там необходимо поставить миномётные батареи и посадить по взводу сицилийцев.

– Так, продолжай.

– Вокруг самой бухты ещё четыре деревеньки. В случае, если противник нас обойдёт, дикари местные или кто-то из океанских просторов на берег десантируется, с них можно вести обстрел порта и наших кораблей. Значит, придётся держать эти развалины под наблюдением. Это ещё полтора взвода, половина – сицилийцы, другая половина – местные испанцы. И в каждом таком месте надо по крепкому доту поставить.

– Одобряю.

– Теперь сам город. Он слишком большой, весь его не удержать, и на развалинах много ключевых точек. Пока я вёл патрулирование основных проспектов Кастела и Тринчейра и держал дозоры в самых высоких сохранившихся зданиях. Теперь предлагаю оборудовать стационарные наблюдательные посты. Места для этого следующие: выезды из города по автострадам N-651, AC-116, AP-9, гостиница «Ферроль», отель «Валенсия» и площадь Эль-Каудильо. На большее сил не хватит.

– Неплохо всё разметил, – согласился я с лейтенантом. – Однако есть один минус.

– Какой? – покраснел Крепыш.

Было заметно, что своей работой он доволен и, видимо, посчитал, что где-то допустил промашку. Но моё замечание касалась не обороны.

– Братка, я тебя инструктировал насчёт того, что мы пришли в эти края навсегда?

– Да. – Лейтенант согласно мотнул головой.

– Тогда что это за чепуха с местными названиями? Пора всё под себя переделывать.

– А как?

– Просто. – Взяв из рук Крепыша карандаш, я начал черкать по карте. – Была площадь Эль-Каудильо, стала имени Николая Симакова. Деревушка Сан-Фелипе отныне зовётся Выселки. Ла-Пальма будет Новосёлово. В общем, в таком вот духе. До чего дотянулись и под контроль взяли, сразу переименовываем, а то привыкнем к чужому, так оно и останется. Понял?

– Понял. Это единственное замечание?

– Да, больше пока не имеется.

– Ху-х! – выдохнул лейтенант. – Я уж думал, что-то серьёзное…

– А это не шутки, братка. Я серьёзен, как никогда. Именно из таких мелочей, как переделка всего местного житья-бытья и названий посёлков, и состоит успех нашей колонизаторской миссии. Пострелять всех врагов и удержать форпост мы сможем, но помимо этого надо врасти в землю корнями. Представь, проходят годы, а ты своим внукам рассказываешь, как оборонял деревню Мугардос, и они тебя не понимают. А когда речь идёт о Новокубанске, рассказ воспринимается конкретно. Вот к чему надо стремиться самим и испанцев с остальными подстраивать.

– Уяснил.

– Вот и ладно. Теперь давай перейдём к приоритетным целям. Где можно хороший хабар добыть?

– А нам это к спеху?

– Да. Семёнов вчера сообщал, что средиземноморцы между собой собираются мирные переговоры провести, и если они договорятся о прекращении огня и разделе территорий, то «Аделаида» вернётся на родину. Попутно и мы своё добро переправим. Времени немного, есть месяц, так что давай думать.

– Ну-у-у… – почесав затылок, протянул Крепыш. – Сведения от местных жителей я собирал, как ты приказал. И вариантов имеется много, а вот какой лучше, сказать сложно. Дай время, я свои записи переворошу, карты посмотрю и тогда ответ дам.

– Хорошо. – Я хлопнул боевого товарища по плечу и похвалил: – Ты отлично поработал, братка, растёшь как командир и руководитель. В форте порядок, народ не распустился, дисциплина на уровне. Молодца!

Лейтенант хотел что-то сказать, но я подмигнул ему и вышел. Следующее место, которое я хотел посетить, – это расположение нашей радиостанции. Идти далеко не надо, поднялся этажом выше – и оказываешься в вотчине Кума. Кстати, он тоже не отдыхает, навестил семью и уже на своём основном посту, подчинённым мозги вкручивает.

– Связь с «Гибралтаром» есть? – входя в просторную комнату связистов, спросил я Кума.

– Да, – ответил он.

– Время – без пяти минут шесть, у меня разговор с Семёновым.

– Сейчас обеспечим.

Радисты защёлкали тумблерами на аппаратуре, подкрутили настройки, проверили связь, дали мне понять, что можно разговаривать, и, взяв в руки микрофон, я сказал:

– Это Мечник! Семёнов, ты уже на месте?

– Привет, Саня, слышу тебя хорошо. Рад, что ты жив и здоров, – услышал я бодрый голос каперанга.

– Я этому тоже рад. Здравствуй, тёзка. Что в Средиземном море творится?

– Ты сразу к делам…

– А чего тянуть? Вот увидимся вживую, тогда можно и за жизнь поговорить, а пока давай по сути.

– Ясно, по сути так по сути. В Средиземноморском Альянсе на время тишина. Адмирал Чейни со товарищи не смог Первого Лорда-Маршала свалить, а тот, в свою очередь, не может задавить мятежников. Так что сейчас обе стороны зализывают раны и ведут переговоры. Ну а дальше, сам понимаешь, если наступит мир, мы снова получим торговую тропу на родину, а если нет, продолжим сами по себе куковать.

– А на родине что?

– В ККФ всё тихо. Единственная новость, которая тебе будет интересна, – это что Кара в прошлом месяце начал наступление на Харьков. У него четыре тысячи наёмников, много миномётов и почти тысяча добровольцев с Дона. Мало того, он договорился с крестоносцами, которые в Грайвороне стоят. А у них, как я слышал, даже после прошлогодних боёв не меньше трёх тысяч стволов. Вряд ли наёмники и Рыцари Христа сатанистов задавят, но всё может быть.

– Это точно. Всякое случается. Как ты там, на базе? Что планируешь делать?

– Планов много, Саня. Хочу попробовать испанский авианосец распотрошить и «Хуана-Карлоса Первого» к себе на базу перетянуть. Стрелков теперь хватает, так что могу проводить серьёзные операции на побережье.

– Сицилийцы не шалят?

– По мелочи, в рамках дозволенного, пара драк и пьянок, виновные наказаны. Однако что это мы всё обо мне. Ты ведь из похода вернулся, да ещё и с прибытком. От меня помощь требуется?

– Помощь нужна, есть такое дело. Трофей мой, корвет, надо подремонтировать, и если есть возможность, то хорошо бы сделать так, чтобы он сам на себя похож не был.

– Силуэт изменить хочешь?

– Да. Переделайте надстройку и артиллерийские башни, наварите дополнительные полосы металла вдоль бортов, ну и антенны можно немного поправить.

– Сделаем. Не проблема. Когда его пришлёшь?

– Завтра вечером отправлю твои корабли в «Гибралтар», и он с ними пойдёт.

– Новое название корвету давать будешь?

– Как только придумаю, так сразу, а иначе зачем в конспирацию играть, если «Стерегущий» останется «Стерегущим», да ещё со своим родным бортовым номером.

– Верно. Сам-то когда ко мне в гости приедешь?

– Не знаю, как получится.

Ещё полчаса мы обсуждали с Семёновым самые разные вопросы по важным для нас темам. В конце концов обговорили всё, что хотели, и я снова оказался в своём новом доме. Голова была забита десятками вопросов, которые касались будущего нашего форта. Но жёны подхватили меня под руки, с шутками и смехом заставили переодеться, и всей дружной счастливой семьёй мы отправились на праздник, который удался на славу. Было много вкусностей и музыка самых разных жанров, выпивка и танцы, костры до небес, много хороших речей и тостов, ну и конечно же драка, без этого никак.

С гулянки я ушёл ближе к полуночи. Со мной вместе Мара. Другая жена, Лида Белая, уже давно отправилась укладывать детей. Сообразить, что сегодня ночью я принадлежу первой супруге, было нетрудно, и, не задавая Марьяне лишних вопросов, я пошёл с ней под руку туда, куда она меня повела.

Мы прошли по коридорам виллы, оказались в левом крыле, в котором, кстати, я ещё не был, поднялись на второй этаж, и здесь обнаружилась шикарная семейная спальня. Помещение примерно восемь на восемь метров, на стенах ковры и излучающие мягкий желтоватый свет лампы, на полу цветастые толстые паласы, левее от основного входа – душ, а напротив – покрытая белоснежными простынями кровать, на которой вполне спокойно могли бы отдыхать человек пять-шесть.

– Вот это да… – протянул я, осматривая любовное гнездышко.

– Для начала неплохо. – Супруга наклонилась ко мне и, поцеловав в краешек губ, добавила: – Со временем здесь небольшой бассейн будет и мебель появится.

– Шикарно. – Я притянул Марьяну к себе. – Но без тебя, милая жёнушка, это место не смотрелось бы.

– Я сейчас, – она высвободилась из моих объятий, – душ приму – и к тебе. Ложись.

Раздевшись, я бухнулся лицом в подушку, утонул в ней и, к своему стыду, едва не заснул. На короткий миг накатило расслабленное состояние, глаза закрываешь – и будто на волнах качаешься. Не ожидал от себя такого, и вот было бы неудобно, если бы Мара пришла, а её, по всем понятиям, соскучившийся по женской ласке супруг дрыхнет без задних ног. Однако она появилась раньше, чем я вырубился, и конфуза удалось избежать.

Жена присела на край кровати. Я перевернулся, посмотрел на эту красивую женщину в воздушно-прозрачной ночной рубашке, и весь сон с меня слетел. Притянув Марьяну, я поцеловал её в мягкие полные губы. После долгой разлуки этот поцелуй был для меня, словно стакан чистой воды для страждущего человека, который выбрался из пустыни. И когда я прижал к себе тело жены, то чувства меня просто заполнили – какая-то смесь похоти, нежности, любви и глубокой привязанности, сдобренная огромной порцией эндорфина, кажется, именно так называется гормон счастья.

На секунду поцелуй прервался, и Мара слегка уперлась мне горячими ладонями в грудь.

– Саша, нам надо поговорить.

– Это так срочно? Раньше никак нельзя было?

– Моменты были неудобные.

– А сейчас, значит, удобный? Отставить, женщина. Всё потом расскажешь.

Остановиться было выше моих сил. Я вновь привлёк к себе жену, закрыл её рот очередным поцелуем, а мои жадные руки заскользили по желанному телу. Податливая жаркая женщина охнула, учащённо задышала и забыла про все свои вопросы. Она выгнулась, её грудь набухшими твёрдыми сосками прошлась по моей, и, вцепившись пальцами в мои плечи, она прошептала:

– Как же я соскучилась… Милый… Любимый…

Я ничего не ответил. Просто не мог. Не было таких слов, чтобы передать все свои ощущения в этот сладостный миг. Башню снесло напрочь, запах женщины пьянил и дурманил похлеще любого алкоголя. Мы сплелись в единый неразрывный клубок, и большая часть ночи прошла в каких-то ослепительных вспышках наслаждения, никакого иного определения подобрать не могу. Вроде бы всё. Хватит. Устал. А брошу взгляд на жену, и снова хочется целовать её, обнимать и прикасаться к гладкой шелковистой коже.

На время пресытившиеся любовной игрой, мы заснули часов в шесть утра. Но уже через час шаловливые пальчики Марьяны стали играть с моими волосами на груди, и, открыв глаза, я произнёс:

– Любимая, дай ещё полчасика поспать. Прошу тебя.

– Надо же… Давно ты меня так не называл. Всё больше милая, дорогая или как-то ещё. А любимой – всего-то семь раз за всю нашу совместную жизнь.

– А ты считала?

– Да, когда такое слово редкость, его невольно начинаешь ценить. – Жена провела язычком по припухшим искусанным губам, встряхнула шикарной гривой спутанных чёрных волос, с сожалением посмотрела на свой интимный ночной наряд, порванный в клочья и разбросанный по кровати, и сказала: – Я сейчас уйду, дел по хозяйству много, но перед этим мы с тобой должны поговорить.

Понимая, что теперь Марьяна не отстанет, я повернулся на бок, левой рукой облокотился на подушку и кивнул:

– Готов.

Жена секунду помедлила и выдала:

– Лида беременна.

Подобного известия я ждал ещё вчера, но оно по какой-то неизвестной мне причине озвучено не было. Сам я намёков не делал и женщин не торопил, и вот наконец узнал то, что как отец будущего ребёнка был должен узнать.

– Я этому рад, – сказал я Марьяне и расплылся в широкой улыбке. – Но почему мне об этом сразу не сказали?

– Вот об этом я и хочу поговорить. Саша, что ты знаешь о прошлом Лиды?

– Очень немногое. Жила в сельском поселении где-то на Ставрополье. В четырнадцать лет была захвачена в плен и продана какому-то упырьку. Через полгода Лида его убила и сбежала, прибилась к ватаге повольников из Невинномысска, прославилась как хороший боец и со временем поднялась до командира отряда. Лида не любит это время вспоминать, а я с расспросами в душу не лезу. Мне с ней так же хорошо, как и с тобой. Рядом с вами я оттаиваю, и мне этого хватает. Вас, по-моему, тоже всё устраивает.

– Настоящий мужчина, – как диагноз выдала Мара. – Только о себе думаешь, главное, чтобы секс был и внутреннее душевное равновесие в тонусе поддерживалось, а что у жён на душе, это тебя не волнует.

– Ну, какой есть, – улыбнулся я и спросил: – В чём суть твоей претензии и всего этого разговора?

– Это не претензия, Саша. Просто тебе надо кое-что знать про Лиду, а сама она это рассказать не может, то ли стыдится своего прошлого, то ли стесняется. Боевая женщина, настоящая валькирия-красавица, но всё же женщина.

– Что там, в её прошлом? Великая тайна или мерзости какие?

– Не то чтобы… Самая обычная для диких земель история. Посёлок, где Лида жила, разграбила шайка бандитов. Родных перебили, а её изнасиловали и продали в рабство. У неё был один хозяин, который каждую ночь девочку к себе в постель тянул, а она уже была беременна от насильников. В итоге случился выкидыш, а когда Лида прикончила своего мучителя и через пару лет смогла показаться нормальным медикам и пройти обследование, ей сказали, что, скорее всего, она никогда больше не забеременеет. Для неё на тот момент это почти ничего не значило. Лида ходила в походы, искала убийц своей семьи, но они и без её помощи сдохли. А дальше ты знаешь: запись в твой отряд и ваши отношения, которые для неё значат очень много. Она ведь в душе совсем ещё девчонка, которая в жизни, кроме смерти, крови и зла, не видела ничего, а тут ты нарисовался.

– А чего я?

– Как же? Молодой, красивый, сильный и обходительный мужчина. – Марьяна улыбнулась. – Герой без страха и упрёка. Соблазнитель. Сразу в койку её не потянул, а с уважением к девушке подошёл. Естественно, она не могла устоять.

– Ты из меня Дон Хуана не делай. Само всё получилось. – Я усмехнулся. – Ближе к теме, милая моя. В чём проблема?

– А проблема, дорогой мой, в том, что Лида хотела от тебя ребёнка, но понимала, что это невозможно. И тут нате вам, беременность. Ей выпал счастливый билет, один шанс из, может, миллиона, сбылось то, о чём она уже целый год мечтает. Ты можешь это себе представить?

– Более-менее…

– Вот в том-то и дело, что более-менее. Поэтому я с тобой и говорю. Лиду надо оберегать и не нагружать. Про секс с ней забудь, относись предупредительно и сегодня же поговори один на один. Расскажи, как ты ждёшь совместного ребёнка и счастлив, и всячески её поддерживай. Запомни, муженёк, от тебя требуются внимание и предупредительность. Минимум стрессов и никаких проблем со стороны. Работа и дела остаются за дверями нашего дома, а здесь – мир, покой и счастье.

– В общем, разъяснения понял, инструкции усвоены. Всё сделаю как надо. Не переживай.

Моя рука по привычке опустилась на высокую красивую грудь жены, и я снова почувствовал возбуждение. Однако она игриво улыбнулась, покачала головой и встала.

– Для следующей ночи силы побереги.

Марьяна отправилась принимать водные процедуры, а я, закинув руки за голову, улёгся на спину и, глядя в белый потолок, начал размышлять о том, как построю разговор со своей второй женой, про которую узнал немного нового. Предстоящему рождению очередного Мечникова или Мечниковой я рад, тут вопросов быть не может. Но то, что у Лиды есть некоторые проблемы со здоровьем, меня беспокоит. Поэтому, не откладывая дела в долгий ящик, необходимо уже сегодня переговорить с нашими докторами и проконсультироваться по этому вопросу. В остальном же Марьяна права. Заботы должны оставаться за стенами этого дома, а здесь пусть правят мир и любовь.

Сонное состояние совершенно улетучилось, и одним рывком я соскочил с кровати. Хватит бока отлёживать. Пора заниматься делами, отсыпаться потом буду.

Глава 15

Заморское владение ККФ форт Передовой. 20.09.2066

«В целях оптимизации…»

Мои пальцы замерли на клавиатуре ноутбука. На мгновение я задумался о том, что хотел напечатать, стёр набранные слова и начал новую запись.

«Для более эффективного руководства…»

Снова остановился. Опять очистил лист и, подперев голову рукой, тяжко вздохнул. Так и не сумев ни выразить в необходимой форме своё понимание ситуации, ни даже подобрать хорошее начало для моего проекта, выключил ноутбук. Всё! Устал!

Я встал из-за стола. Прицепил к портупее УКВ-радиостанцию и покинул штаб форта. На крыльце на мгновение остановился, вобрал грудью свежий морской воздух и отправился на прогулку вдоль причала. Половину дня я пытался в письменном виде изложить своё видение колониальной политики ККФ, дабы переслать этот меморандум на родину, моему начальнику генерал-майору ГБ Ерёменко. Но пока ничего не вышло, получалось как у собаки – всё понимаю, а сказать не могу. Трудно правильно сформулировать свои мысли так, чтобы каждое слово находило отклик и понимание в головах и душах высокопоставленных чиновников Конфедерации и столичных генералов. А самое главное, надо составить бумагу таким образом, чтобы в итоге она была прочитана диктатором и воспринята им не как ещё один интересный или забавный документ, а как руководство к действию.

И тут вопрос – для чего мне это нужно? Отвечу.

Вчера я вновь общался с комендантом ВМБ «Гибралтар» Семёновым. И капитан первого ранга в очередной раз посетовал, что у него слишком много начальников, которые совершенно не понимают, в каких условиях он находится. Каждый из них шлёт ему инструкции и указания. Но при этом никто не желает помочь базе провиантом, специалистами, оружием и обмундированием. Упорный Семёнов бомбардирует столицу Кубани радиограммами и требует прислать ему с ближайшим транспортным конвоем грузы, которые необходимы для нормального существования ВМБ. А в ответ получает лишь отсылки на кого-то, кто вообще не имеет никакого отношения к военному флоту, а порой даже не знает, что у ККФ имеются заморские владения на территории Пиренейского полуострова.

Естественно, с подобным положением дел мириться нельзя. Пренебрежение, с каким чиновники и высшие военные чины Кубани относятся к нуждам ВМБ «Гибралтар», сказывается не только на ней и её гарнизоне, но и на моём владении. Недостаток чего-то жизненно важного, тех же самых медикаментов или простой обуви у Семёнова понижал боеготовность «Гибралтара», который оказывал мне поддержку. И, поразмыслив над нашим не самым лёгким положением, я пришёл к выводу, что надо что-то менять, а то какая-то фигня выходит. Мы тут расширяем территорию Конфедерации, грудью защищаем её самые западные рубежи, а на нас ноль внимания. Правда, воевать нам пока особо не с кем. А конвои из дома не идут по причине гражданской войны в Средиземноморском Альянсе. Да и лично у меня никаких проблем с поставками с родины не будет, ибо я сам по себе и по официальной линии подчиняюсь только Отделу Дальней Разведки. Однако интересы «Гибралтара» – это и мои интересы, так как цели у нас с Семёновым одни: выжить в чужом для нас краю, укрепиться и быть достойными представителями нашего государства на берегах Испании.

В общем, подумал я и решил сломать порочную практику подчинения ВМБ «Гибралтар» сразу нескольким государственным структурам. Погоняв в голове мыслишки, понял, что должен сделать. Но перед этим задал себе резонный вопрос: на кого я смогу опереться? Конечно же, на своего патрона и покровителя генерала Ерёменко. Он вхож к диктатору, его слово на самом верху кое-что значит, и начальник ОДР при ГБ может перевести «Гибралтар» на баланс нашей структуры. Вот только его старания должны иметь мотивацию и какую-то личную заинтересованность, иначе генерал суетиться не станет. В этом, зная Ерёменко уже немалое количество лет, я был уверен. И именно для этого начал составлять свой проект, в котором предлагал, ни много ни мало, реформировать Отдел Дальней Разведки при ГБ ККФ и добавить ему функции управления всеми заморскими колониями (таких пока только две).

Для рядовых обывателей это событие пройдёт незамеченным. Ответственные за «Гибралтар» чиновники и военные, скинув с себя этот хомут, скорее всего, вздохнут с облегчением. А Ерёменко получит дополнительные обязанности. Так это будет выглядеть со стороны. Однако дело в том, что не всегда заморские колонии будут для государства обузой. Рано или поздно мы окрепнем, а укрепрайонов и фортов вроде моего станет больше. И тот, кто сейчас возьмёт в свои руки нити управления «Гибралтаром» и Передовым, в будущем имеет все шансы возглавить какое-нибудь Имперское Министерство по Делам Колоний и получить такую власть, влияние и силу, какой в государстве будет обладать не больше пяти – семи человек. Ведь придёт тот день, когда дальние колонии станут иметь свои доходы, администрацию, армию и флот, а у кого есть сила и деньги, с тем всегда считаются.

Конечно, это всё должно произойти не очень скоро и превращение генерал-майора Ерёменко, который пока даже не подозревает о моём рационализаторско-реформаторском проекте, в министра времени займёт немало. Но ведь и империей мы пока не стали, хотя мыслим уже вполне по-имперски. Поэтому распишу я свои мысли и отправлю их в Краснодар, начальство похмурится, почитает мои измышления и наверняка сообразит, к чему я клоню. Мне в этом отношении повезло, начальник у меня не дурак и вторые смыслы в каждом деле и поступке выискивает. Так что мне остаётся только составить грамотный план с более-менее чётким его обоснованием, а что дальше выйдет, только время и покажет.

За размышлениями я сделал небольшой круг по форту и вернулся к штабу. Остановился и подумал, что надо бы сходить на наш полигон, под который отвели находящиеся неподалеку от порта развалины на одной из улиц, кажется, раньше она носила название Луиса Сеаны. Впрочем, это не важно и не срочно. Сейчас там проходят тренировки наших воинов, сицилийцев Джузеппе Патти и питерских поисковиков. Ещё день-другой – и мы начнём активно зачищать все окрестные территории и вести сбор всего, что можно продать на родине или использовать в нашем хозяйстве. Однако перед этим необходимо провести хоть какое-то подобие боевого слаживания.

Я было уже развернулся в сторону полигона, но меня задержал вид быстро снижающегося к земле мотопараплана, большого парашюта с еле слышно работающим спиртовым двигателем. Это из очередной разведки вернулся альмугавар Роберто. Увидев меня сверху, испанец резко замахал рукой. Наверное, таким образом он старался привлечь моё внимание. И я быстрым шагом отправился на площадку метрах в трёхстах от штаба, на которую приземлился наёмник.

Подскочив к уже стоящему на земле заметно взволнованному Роберто, я спросил:

– Что случилось?!

Наёмник что-то быстро произнёс по-испански, и, естественно, я его не понял. Он наморщил лоб и, взмахнув рукой куда-то в сторону окраин Ла-Ферроля, сказал:

– Там. «Зверьки». Много. Мужчины. Идут туда-сюда. Не знаю.

Достав из планшетки на боку карту, я развернул её:

– Где?

Палец испанца упёрся в точку километрах в тринадцати – пятнадцати от Ла-Ферроля, и Роберто пояснил:

– Понтедеум.

Одновременно с этим к нам подбежал переводчик Диего Миронес, и вскоре я узнал, что местные неоварвары, около трёхсот рыл, которые вооружены холодным оружием, вышли к развалинам населённого пункта Понтедеум, расположенного между Ла-Коруньей и Ла-Ферролем. Что дикари делают в наших землях, не загадка. Они ищут, чем бы поживиться и где бы человечинки вкусной добыть, а то дичина и фрукты – это хорошо, но всё же не то. Без такого деликатеса, как мясо цивилизованных людей, нормальный дикарь среди соплеменников считается чем-то вроде недочеловека. Вот они и выходят на тропу войны.

Ну, что тут скажешь? Неоварвары пришли за добычей, а у меня под рукой больше четырёхсот головорезов, которым не очень интересно сутки напролёт бегать по развалинам города и, вскидывая автоматы, имитировать выстрелы. Бойцы жаждут дела и добычи, ведь «зверьки» пустые не ходят, и хоть что-то ценное с них снять можно. Поэтому вопрос «Что делать?» не возникал, ибо и так всё понятно. Конечно же дикарей надо уничтожить и пленных захватить, которые смогут о жизни и порядках в племенах местных «зверьков» рассказать. А то наши знания о противнике базируются только на рассказах беженцев из Мелиды и историях альмугавара Роберто, и этого недостаточно.

Решение принято. Я вызвал к себе офицеров, провёл с ними короткое совещание, и спустя полчаса во главе сводного отряда выступил в сторону Понтедеума. Со мной рота Крепыша в полном составе, полсотни питерских поисковиков, старшим командиром над которыми стал самый авторитетный среди них человек, сорокалетний Витя Блинов, десяток испанцев и два взвода сицилийцев. Против трёх сотен чуваков с копьями, луками и мечами эти силы чрезмерны, и пяти разведгрупп Крепыша для уничтожения «зверьков» хватило бы. Однако моим воинам необходимо крепить боевое братство с наёмной колониальной пехотой Джузеппе Патти и питерцами, а это дело для подобной цели очень подходит.

До окраин Понтедеума дошли быстро, часа за два. И могли бы спокойно продвигаться дальше, навстречу дикарям, но попалось отличнейшее место для засады – глубокий и широкий овраг метров двести пятьдесят в длину с большими колючими зарослями вдоль обрыва. Место для предстоящего боя, или бойни, это уж кто как назовёт, было признано идеальным, и оставалось заманить в него противника. И вперёд выдвинулась одна из моих разведгрупп, которая должна привести дикарей в ловушку, а остальные четыре начали занимать оборону в зелёнке поверх правой стороны оврага. Сицилийцы и поисковики ушли влево и вправо и готовились к тому, чтобы уничтожить оставшихся в тылу «зверьков», которые, возможно, не полезут в низину всем скопом.

Расстояние между нами и противником километра полтора. Нам следовало подготовить засаду, и, пока разведчики, которым предстоит изображать собой испуганную дичь, через руины шли навстречу неоварварам, наши радиоминёры закладывали мины ОЗМ-72, а стрелки размечали секторы стрельбы.

За этими делами незаметно пролетело около двадцати минут, и моя рация произнесла:

– Рус вызывает Мечника!

– На связи! – ответил я командиру передовой группы разведчиков.

– «Зверьков» около трёхсот пятидесяти душ, огнестрелов мало, собак нет! Сейчас они после привала встают и собираются выдвигаться в сторону Ла-Коруньи! Мы готовы начать!

– Начинайте!

Сразу после моих слов, с другой окраины посёлка Понтедеум к нам прилетели отголоски сильнейшей стрельбы. По звуку, били все стволы группы Руса – два ПКМа, один «Печенег», один РПКС, три АКМа, две СВДС и семь АКСов. Представив, в каком положении сейчас оказались любители человечинки и что они чувствуют, когда их накрыл шквал огня, я усмехнулся и отдал команду приготовиться к бою.

Радиоминёры замели за собой следы, замаскировали провода полёвки, идущие к электродетонаторам ОЗМ, соединённым в общую цепь, для одновременного подрыва, поправили неосторожно примятую траву и покинули низину. По верху оврага словно волна прошлась. Всколыхнулась сочная зелень кустарника, раздалась пара негромких окриков, покашливание, сопение, и вмиг всё замерло. Пожалуй, в этот момент даже пытливый взор какого-нибудь Натаниэля Бампо по прозвищу Следопыт из романов Фенимора Купера не сразу заметил бы в этом месте присутствие более шестидесяти до зубов вооружённых мужчин. А если бы он нас всё-таки обнаружил, то было бы поздно, ему уже прострелили бы голову.

Я посмотрел влево от себя. Здесь с автоматами в руках пристроились Мустафа и Арсен. Перевёл взгляд назад, где, высунув язык, лежал Лихой. Затем вправо, где расположился радиоминёр с подрывной машинкой. А немного дальше был виден простой холмик среди кустов, это один из снайперов в накидке, которая обшита полосками зелёной материи, под цвет окружающей нас растительности. Все воины готовы к бою, осталось только дождаться дикарей, и они не замедлили. Шум перестрелки быстро приближался, наверное, «зверьки» сильно разозлились на Руса и его бойцов за неожиданное и дерзкое нападение и, не давая группе разведчиков ни секунды передышки, пытаются её догнать. Ну-ну, давайте. Чем ближе вы к нам, тем ближе к вам старуха с косой.

Перед самым оврагом шум выстрелов затих, и только протяжные и гневные крики испанских неоварваров, которые уже были слышны, свидетельствовали о том, что действие разворачивается так, как и было нами запланировано. Прошла минута, и появились наши разведчики, которые бежали по устилавшему дно низины грязно-серому щебню вперемешку с землёй. Глядя на них сверху, я видел, что парням пришлось нелегко. Распаренные лица бойцов говорили о том, что они бегут на пределе своих сил. У одного из пулемётчиков с ПКМ в руках отсутствовал короб, у пары автоматчиков в оружии не было рожков, а два воина были легко ранены, и бежать им помогали товарищи. О чём это говорит? Правильно, о том, что у разведчиков Руса не было времени на перезарядку оружия, и они не отступают, а драпают во всю силу своих ног и лёгких.

Сделав себе отметку после боя разобрать ход всего боестолкновения группы Руса с дикарями, я проводил взглядом крайнего разведчика, который обернулся, выпустил из АКСа полрожка в сторону входа в овраг и бросился догонять своих товарищей. Только боец отскочил с места, где стоял, как в его следы, еле заметно отпечатавшиеся в грунте, вонзилось сразу несколько белооперённых стрел.

«Сильны дикари! – уважительно подумал я о противнике, наблюдая за всем происходящим. – Вон как стрельбу ведут, быстро и точно. Умельцы!»

Только мелькнула эта мысль, как показались наши противники. В первой волне, она же основная, их было не менее полутора сотен. И все как на подбор худые, словно гончие псы, костистые высокорослые мужики от двадцати пяти до тридцати пяти лет, одетые в плохо выделанные шкуры и кожу. В руках у половины из них были самодельные мечи и сабли, наверное, отбитые вручную арматуры или рессоры, а у второй половины – луки и пращи. По виду – нормальные дикари, но двигаются чрезвычайно быстро, словно профессиональные бегуны-спринтеры, скорость хорошая, а на бородатых мордах видна непоколебимая уверенность, что они догонят наших разведчиков.

– Давай! – повернувшись к радиоминёру, выкрикнул я.

Боец мотнул головой и ударил по красной кнопке уже боеготовой подрывной машинки.

Тах-х! Тах-х! Тах-х!

Один за другим продолговатые цилиндры противопехотных мин вылетали из щебня и земли. На краткое мгновение они зависали в воздухе и взрывались. Сотни стальных шариков смертельным вихрем пронеслись по низине, и, прежде чем впиться в один из склонов, многие из этих металлических убийц насквозь прошивали одежду и тела дикарей. Эхо взрывов затихло почти сразу, в долю секунды стал слышен посвист шариков, а затем над оврагом повис дикий вой задетых начинкой мин людей.

– Огонь! – перекрывая эти полные смертельной тоски и непереносимой боли выкрики, скомандовал я и вскинул автомат. Но стрелять не стал, хотя позиция у меня была удобная. Просто, глядя на свалку из окровавленных человеческих тел внизу, я вдруг осознал, что моё непосредственное участие в бою сейчас не требуется. Желающих пострелять в моём отряде много, а один автомат командира всего подразделения, именно сейчас, ничего не решает, ибо добить дикарей дело даже не минут, а тридцати – сорока секунд.

Подтверждая мои думы, рота Крепыша накрыла противника сетью из пулемётных и автоматных очередей. Свинцовый шквал прокатился по телам мёртвых и раненых неоварваров-каннибалов. Огненно-оранжевые росчерки бронебойно-зажигательных пуль калибра 7,62 миллиметра, которые так любят использовать пулемётчики гвардии ККФ, рвали тела врагов и иногда даже подкидывали их вверх. Красивое зрелище, разумеется, когда смотришь на всё происходящее со стороны, как зритель или рефери.

После опустошения одного рожка или пулемётного короба, у кого какое оружие, стрельба прекратилась. Боеприпасы стоит беречь, они денег стоят, а главное, их запас в форте хоть и велик, но всё же не безграничен, так что опытные бойцы разведроты зря не шмаляли.

– Провести контроль!

Снова мой голос, пробиваясь сквозь пахнущую кровью, дерьмом, травяным соком и палёной шерстью сизую пороховую дымку, разнёсся над оврагом, и вспомнились слова одного американского генерала, который говорил, что любит запах напалма по утрам. Какой же он кретин или же пустобрёх. Хотя если генерал сидел где-нибудь подальше от передовой, то да, отчего бы и не принюхаться к некоторым экзотическим ароматам.

В овраг начали спускаться бойцы, которые должны были добить «зверьков», из тех, что могли бы уцелеть, а я по рации вызвал командиров других отрядов:

– Это Мечник! Джузеппе, на связь!

– Слушаю! – сразу же отозвался Патти.

– Что у тебя?

– Норма. За оврагом было полтора десятка раненых дикарей, троих взял в плен, остальные уже перед вратами ада готовятся предстать перед своим главным начальником и судьёй.

– Понял! Проведи зачистку территории и выходи в посёлок! – Теперь вопрос к Блинову: – Питерцы, что у вас?

– Всё хорошо! – откликается поисковик. – Лагерь этих чертей чистим! Тут трупаков, ёклмн, больше сотни! Классно твои воины сработали!

– Это и понятно! Заканчивай работу и оставайся на месте! Поищи выживших и возьми как языков двух-трёх «зверьков», в форте их колоть будем.

– Ясно! Жду вас здесь!

Я снова я посмотрел в изрытый взрывами и покрытый трупами овраг. Убитых среди своих воинов, мы, тьфу-тьфу, пока не имеем. Уничтожен немалый по численности отряд дикарей, все наши воины отработали на оценку «хорошо». Теперь вечером они не будут, как вчера, сидеть каждый в своём углу, а соберутся вместе и первую совместную победу отметят. Нормально. Так и должно быть. Жизнь продолжается.

Глава 16

ВМБ «Гибралтар». 25.11.2066

С того боя вблизи развалин посёлка Понтедеум, во время которого мы расколотили отряд дикарей, нас никто не тревожил, хотя прошло более двух месяцев. Всё это время было насыщено самыми разными событиями, хорошими и не очень, а дни до отказа были забиты делами. Мы обживались в форте, отстраивались в пределах территории, которую объявили своей, расширялись и присматривались к расположенной в предместьях Ла-Ферроля тепловой угольной электростанции «Эндеза Термик», которую собирались починить. Между прочим, труба этой ТЭЦ, давным-давно упавшая наземь, когда-то была одной из самых высоких в мире, 356 метров. Конечно, пока нам хватает береговых и корабельных дизель-генераторов, но рано или поздно потребление электричества возрастёт, и о будущем надо думать уже сейчас.

Кроме хозяйственных забот и дел продолжалось изучение земель вокруг нас. Бойцы роты Крепыша и поисковики вели разведку автономного сообщества Галисия на расстоянии до ста километров от форта, а я с моряками в это время готовился к новому выходу в океан. Ведь что бы у нас здесь ни творилось и ни происходило, а основную нашу задачу – исследование побережья Европы – с меня никто не снимал. Так что хочу я того или нет, а надо вновь покинуть семью и день ото дня всё более отстраивающийся Передовой, грузиться на фрегат и пускаться в путь.

Однако перед началом большого поиска мы должны навестить «Гибралтар», куда после замирения враждующих сторон в Средиземноморском Альянсе наконец прибыл долгожданный транспорт с родины, который привёз нам почти всё, что мы заказывали. Как грузополучатель, я был обязан проверить все доставленные на моё имя товары и припасы. Затем, под роспись капитану судна из Новороссийска, принять груз, дождаться его перегрузки на «Ставрос» и вместе с корветом «Ловкий», который раньше назывался «Стерегущий», отправить транспорт в форт Передовой. Схема несколько сложная и неудобная, но присланное с Чёрного моря судно имело класс «река – море» и не было предназначено для выхода в океан, особенно в осенне-зимний сезон. А на приёмке груза лично мной или кем-то из моих замов изначально настаивало начальство из столицы, поэтому избежать бюрократии у нас пока не получалось. Но с другой стороны, это гарантирует порядок и защищает наш груз от воровства.

Новое путешествие началось двадцать второго ноября. «Ветрогон» вышел из бухты Ла-Ферроль, которую в последнее время всё чаще стали именовать Добрая гавань, и выскочил в Атлантику. Переход к Гибралтарскому проливу прошёл быстро, фрегат вошёл в бухту Альхесирас, пришвартовался к причалу военно-морской базы, и я отправился в гости к Семёнову.

Комендант ВМБ, который не смог встретить меня лично, в это время находился в своём штабе. Он полулежал, откинувшись на спину мягкого диванчика, а молодая и симпатичная девчушка в белом халатике делала ему перевязку правой ноги. Насколько я знал, во время недавнего похода вдоль средиземноморских берегов Испании каперанг лично поучаствовал в боестолкновении с местными дикарями и получил пару ранений. К счастью, они были не очень серьёзными.

– Салют, тёзка! – поприветствовал я коменданта «Гибралтара».

– А-а-а, Мечник… – морщась от боли, протянул каперанг. – Проходи, поговорим…

Расположившись в кресле рядом с Семёновым, я наблюдал за тем, как ловко делала свою работу медсестра, и, когда она вышла из помещения, спросил офицера:

– Как ранение получил?

– Одним из первых в Картахене на берег сошёл. В городе вроде всё чисто было, а как только за работу принялись, тут-то «зверьки» изо всех щелей и полезли. Сицилийцы и морпехи смогли их удержать, а потом и подальше от порта отогнать, но я всё равно под свинцовые пули пращи попал.

– Ну хоть не зря бились? Хабар взяли?

– Ха! – усмехнулся Семёнов. – Взяли. «Принца Астурийского» и ещё несколько судов до винтиков распотрошили, и за трофеи, которые мы отправим на Кубань, мне будет объявлена благодарность диктатора и пожаловано дворянство. Информация верная, из администрации Симакова сегодня ночью прилетела.

– Неплохо. Что же ты такого на этом древнем авианосце добыл?

– Четыре штурмовика «Харриер-2», два вертолёта «Си Кинг», корабельные радиолокационные системы и кучу запчастей. Понятно, что всё или ржавое, или битое, но кое-что из этого в дело всё-таки пойдёт. – Поддерживая руками раненую ногу, каперанг удобнее примостил её на диванчике и сказал: – Впрочем, давай о деле поговорим.

– Конечно. Что на транспорте для меня прибыло?

– Тебе по списку?

– Разумеется.

Семёнов кивнул на стол:

– Слева твои бумаги лежат. Сам всё посмотри, а то мне на одной ноге прыгать сложно.

В моих руках оказался список того, что было прислано отряду с родных берегов, и я начал читать. Обмундирование и снаряжение для бойцов колониальной пехоты и поисковиков – две тысячи комплектов камуфляжа, майки, носки, нижнее бельё, обувь, рюкзаки, спальные мешки и разгрузки. Сухпайки – сорок семь тысяч рационов. Патроны для пулемётов и автоматов – почти два миллиона. Автоматы АКС, пистолеты, гранаты, мины, сигнальные и осветительные ракеты. Медикаменты и алкоголь, соль и сахар, табак и чай, витамины в таблетках, консервы и концентраты. Двигатели и парашюты для мотопарапланов, десяток радиостанций «Багульник», аккумуляторы и многое другое.

Страницы: «« 345678910 »»

Читать бесплатно другие книги:

Засветившись на паре темных делишек, частный детектив Флойд Джексон лишился лицензии, но не авторите...
Став диктором фашистского радио, англичанин Кашмен обеспечил себе благополучие в военное время и нен...
Частный детектив Терелл расследует дело о зверском убийстве молодой женщины, которая не брезговала п...
Джей Серф, владелец крупной компании, подозревает, что его жену шантажируют. Обыскивая ее комнату, о...
Корридон – типичный «солдат удачи», работающий на тех, кто платит больше. Поэтому, когда бывший арме...
Много лет назад сотрудника отряда особого назначения Анвера Рахманова подло подставил сослуживец Хал...