Тоннель миров Антонов Сергей

5

Оргор заметил Арама издалека. Отшельник сидел у входа в пещеру и сосредоточенно рассматривал что-то лежащее перед ним на земле.

— Что он делает? — тихо спросил Джош.

— Гадает. Все зависит от того, как упадут кости.

— Кости?

— Да. Кости дикого тучана, принесенного в жертву Азурусу. Арам умеет предсказывать по ним погоду, угадывает, каким будет урожай пшеницы и многое другое.

— Хм… Я тоже умею гадать, но твой отец — настоящий маг.

— Да уж не жулик, вроде тебя, — Оргор приветственно вскинул правую руку. — Приветствую тебя, мудрый Арам! Да продлит Азурус твои дни!

Арам поднял голову.

— Ты ослушался меня Оргор.

— Прости, отец, но ведь…

— Да, ты убил шиунгу и накликал беду. В мешке голова этой твари?

Оргор посмотрел на свою ношу и понял, что уже не испытывает былого восторга от подвига.

— Да.

— Вырой яму поглубже, — Арам отвернулся и двинулся к входу в пещеру. — И зарой то, что притащил. У меня нет никакого желания любоваться твоим трофеем.

— Отец, но…

Не ответив, Арам скрылся за висящей на двери шкурой быка.

— Ничего не понимаю! — Джош поднял глаза к небу. — Ты победил чудовище, которое ранее считалось неуязвимым! Чем они все недовольны?

— Не твоего ума дело! Давай делать, что сказано.

Джош пришлось последовать примеру Оргора. Вооружившись деревянной лопатой и, поминутно проклиная свою тяжкую долю, бродяга помог выкопать глубокую яму. Выпрыгнув из нее, Оргор без всякого сожаления швырнул на дно мешок.

— Будь, проклят тот день, когда я решил пойти на охоту! Засыпаем!

Арам сидел на своем привычном месте у закопченных камней очага и смотрел на большой, подвешенный на толстой цепи котел, словно пытался найти на нем письмена, отвечающие на мучившие его вопросы. Оргор присел рядом, а Джош забился в самый темный угол пещеры, ожидая, что будет дальше.

— Ты привел фокусника? — равнодушно спросил Арам.

— Да, отец.

— Что ж, пророчество сбывается. Этого дня я ждал много лет. Я должен многое рассказать тебе Оргор и спешу сделать это, поскольку смерть моя близка.

— Как ты можешь говорить такое! — возмутился юноша. — Отец…

— Я не отец тебе! — вдруг выкрикнул Арам и, поняв, что шокировал Оргора неожиданным откровением, положил руку ему на плечо и продолжал уже тише. — Ты вообще не кинокефал…

— Может я и не похож на других, — торопливо возразил Оргор, ударяя себя кулаком в грудь. — И это из-за того, что в детстве тяжело болел…

— Не перебивай меня, — Арам поднял вверх руку, призывая Оргора к молчанию. — Кинокефалы, люди с головами псов — проклятый народ. Когда-то наши предки были такими же, как ты. Никогда не задумывался над тем, почему в Тонг-Ашере полно изображений собак, но никто и никогда не видел этих животных?

— Ну… Потому, что они — боги.

— Нет, Оргор. Собаки были спутниками и преданными слугами богов. Существ, пришедших из звездных глубин. Для них не существовало тайн. Они пытались научить наших предков уму-разуму. В те, бесконечно далекие времена мы еще не звались кинокефалами и выглядели так же, как ты.

— Значит, — Оргор провел ладонью по своему лицу. — Это не из-за болезни?

— Нет. Ты всегда отличался отменным здоровьем. Шестнадцать лет тому назад я нашел тебя в лесу. Нашел вовремя: племя диких аркадов собирался тобой поужинать. Мне пришлось убить нескольких из них. Я знал, что, вступая в неравный поединок, рискую жизнью, но также знал о пророчестве, которое наш народ передавал из уст в уста: юноша-пришелец с прародины кинокефалов спасет Тонг-Ашер от страшных бедствий. Я никогда не сомневался в том, что этот юноша — ты Оргор. А сейчас, когда в моей пещере появился кинокефал-фокусник, окончательно понял: древнее пророчество начинает сбываться. Тебе не снять проклятия с моего народа, Оргор, но этого и не требуется. Достаточно и того, что ты вернешь Тонг-Ашеру мир и благоденствие.

— Ты второй раз упоминаешь о проклятии…

— Звездные Странники хотели поделиться с нашими пращурами всеми своими секретами, но люди оказались слишком злыми, самоуверенными и заносчивыми. Они не только отказались от помощи, но и перебили много четвероногих друзей пришельцев, угрожая тем, что хозяев постигнет участь слуг. Странники ушли, напоследок прокляв глупцов не пожелавших жить в мире и гармонии. Убийцы собак превратились в тех, кого презирали. Так появились кинокефалы — псоглавый народ. Всеми гонимый, он молил Звездных Странников о прощении. Существа с далеких светил смилостивились и даровали псоглавым этот мир — Тонг-Ашер. Мы получили возможность строить собственную жизнь по своему усмотрению. Занимались охотой, земледелием и скотоводством. Старались жить в мире с остальными обитателями Тонг-Ашера. Однако со временем все начало разваливаться. Съедаемые внутренними раздорами кинокефалы разделились. Часть из них ушла в лес, где, одичав превратилась в аркадов. Другие предпочли городам и деревням красные пески Зукаты, став черными магами. Сегодня Тонг-Ашер ослаблен как никогда и этим пользуются враги.

— Чудовища? — Оргор презрительно усмехнулся, всем своим видом показывая, что готов вступить в поединок с любым монстром.

— Нет, сын мой. Ты, конечно же, имеешь в виду карапатов, шиунг и других порождений ночи, — Арам покачал головой. — Опасность исходит вовсе не от безмозглых тварей, способных только убивать. Бояться следует тех, кто наделен разумом и использует его для того, чтобы творить зло. В последнее время много кинокефалов стало пропадать. Если бы их убивали шиунги, карапаты, ящеры или наши дикие сородичи аркады остались бы следы.

— Значит, их похищают? — изумился Оргор, который в силу юношеской наивности не мог понять, какой толк можно извлечь от пленников.

Арам горестно кивнул.

— Делают из них рабов. Тебе предстоит остановить это. Звездные Странники оставили кинокефалам шанс на возвращение. Они прорубили в скалах лабиринт с бесчисленным количеством коридоров, ведущих в разные миры. Однако Ключом от Тоннеля Миров завладел демон в золотой маске. Он собирается уничтожить Тонг-Ашер и тебе придется вступить с ним в поединок. Когда я умру…

— Опять говоришь о смерти! — воскликнул Оргор. — Разве ты плохо себя чувствуешь? Болен?

— Хоть я и очень стар, — Арам встал и расправил плечи. — Но никогда не чувствовал себя так хорошо, как сейчас.

— Зачем же тогда…

Оргор не успел окончить фразу. Бычья шкура, закрывавшая вход в пещеру, с душераздирающим треском разорвалась на две половины. В пещеру просунулась лысая голова. Красные треугольные глаза сверкнули из-под лохматых бровей, а узловатая трехпалая лапа вцепилась Араму в плечо и выволокла его наружу.

— Шиунга! — завопил Джош, падая на землю и закрывая голову руками. — Шиунга!

Оргор не нуждался в комментариях фокусника. Он рванулся к выходу так стремительно, что опрокинул котел. Оказавшись на поляне перед пещерой, юноша увидел набиравшую разбег шиунгу. Перебирая маленькими задними ногами, тварь крепко держала в передних лапах отчаянно сопротивлявшегося Арама и громко хлопала крыльями.

— Я здесь, отец! — завопил Оргор, позабыв о том, что безоружен. — Я иду на помощь!

Юноша смотрел только перед собой и прозевал атаку сверху. Вторая шиунга камнем обрушилась на Оргора. Отброшенный мощным ударом он влетел в пещеру и рухнул, ударившись спиной о котел.

— Кхе-кхе! Кхе-кхе! — ударом хвоста шиунга сбила остатки бычьей шкуры и, уверенная в своей победе, ринулась на Оргора. Оглушенный юноша помотал головой, чтобы разогнать застилавший глаза туман. Пытаясь подняться, он случайно нащупал рукой цепь, на которую подвешивался котел. Когти-крючья тянулись к глазам Оргора. За мгновение до того, как шиунга вцепилась бы ему в лицо, юноша откатился в сторону, одновременно потянув за собой цепь. Неповоротливому чудовищу потребовалось несколько секунд, чтобы подготовиться к новой атаке. За это время Оргор успел вскочить и, взмахнув цепью, обрушил ее тяжелые звенья на голову шиунги. Удар был таким сильным, что череп монстра разлетелся на мелкие куски. Черная жижа забрызгала Оргора с ног до головы, залепила глаза. Следующий удар хоть и был нанесен вслепую, но достиг цели. Цепь с хрустом смяла перепончатые крылья и раздробила позвоночник шиунги.

— Джош, за мной! — заревел Оргор, перепрыгивая через агонизирующую тварь.

Вновь вернувшись на поляну, он протер глаза и с омерзением отряхнул руку.

— Хозяин, еще одна! — завопил Джош, очень кстати выглянувший из пещеры. — Возьми мой меч!

Оргор резко обернулся. Притаившаяся в камнях третья шиунга покинула свое укрытие. Взмахнув крыльями, она оторвалась от земли и стремительно понеслась на человека, скаля утыканную зубами-иглами пасть. Оргор выбросил цепь вперед и та, описав в воздухе плавный полукруг, обвилась вокруг туловища шиунги. Бугры мускулов на руках храброго юноши вздулись. Цепь натянулась, как струна. Шиунга яростно била крыльями. Оргор чувствовал, как кости выворачиваются из суставов. В последнем, отчаянном рывке он рванул цепь к себе. Шиунга упала и принялась молотить хвостом, оставляя на земле глубокие вмятины. Оргор отшвырнул цепь и, схватив брошенный Джошем меч, в два прыжка оказался рядом с шиунгой. Отполированная кость вонзилась в черную спину чудовища и, пронзив ее насквозь, пригвоздила шиунгу к земле.

— Ты еще меня не знаешь! — воспрянувший духом Джош поднял большой валун и обрушил его на голову поверженного чудовища.

Оргор поднял глаза вверх. Третья, схватившая Арама шиунга, превратилась в черную точку.

— Она унесла отца! — закричал юноша, простирая руки к небу.

— Нет, — покачал головой Джош. — Тварь не смогла бы подняться так высоко.

Подтверждая его слова, из кустов, окаймлявших поляну, раздался стон.

Оргор подбежал к Араму первым, рухнул на колени и в ужасе прижал ладони глазам.

— О, Азурус!

Одежда старого мудреца превратилась в пропитанные кровью лохмотья. Развороченная когтями грудь Арама подрагивала, а из приоткрытой пасти один за другим выкатывались и лопались розовые пузыри.

— Пророчество сбывается, — прохрипел отшельник. — Дай мне свою руку Оргор, здесь так темно…

— Сейчас я отнесу тебя в пещеру, отец, перевяжу раны…

— Пустая возня, сын мой. Помни…

Арам закрыл глаза. Его тело напряглось, а рука как тисками стиснула ладонь Оргора.

— Помни: ты должен добыть Гронг-Сокрушитель и уничтожить Вальфула. Только после этого моя душа обретет…

— Кто такой Вальфул? Где его искать? Ответь, отец!

— Арам не ответит, — Джош осторожно положил руку на плечо Оргора. — Он уже далеко…

6

Горх сунул рук в кожаный мешок, зачерпнул горсть серого порошка, высыпал его на шестигранный камень, служивший жертвенником, и торжественно воздел руки к низкому сводчатому потолку.

— Что есть огонь, которому мы поклоняемся?

Песчаная пещера освещалось пламенем, языки которого резвились в расставленных на полу круглых, расписанных затейливыми письменами чашах. В багровых отблесках этого неверного света тень Горха выглядела огромной, зловещей птицей.

— В нем скрыта огромная мощь и лишь познав все тайны огня, славный народ зу сможет стать тем, чем ему предначертано! — наставник Вальфула сжал двумя пальцами спичку. — Безраздельным властелином этого мира!

Собратья мага, стоявшие вдоль стены огромного зала напряженно следили за каждым движением Горха. Он резко провел спичкой по поверхности камня, отступил в сторону и швырнул горящую спичку на жертвенник. Ослепительно-белая вспышка на мгновение сделала фигуры кинокефалов, наряженных в шкуры ящеров такими рельефными, словно они были высечены из камня. Народ зу было трудно чем-либо удивить или напугать, но фокус Горха с порохом произвел на магов неизгладимое впечатление. Под сводами пещеры раздался одобрительный гул. Горх оборвал его одним взмахом руки.

— Я только в середине пути и чтобы достичь его конца, мне понадобится ваша помощь братья!

— Говори, Горх, — вперед величаво выступил самый рослый и представительный из магов. — И, клянусь, священным огнем, колдуны зу пойдут за тобой, куда угодно!

— Благодарю тебя, Хаур! Для того, чтобы закончить свои опыты мне понадобится топор, хранящийся в пещере Матери Гекаты. Без него мы не сможем проникнуть во все тайны огня! Кто пойдет со мной к Гекате и поможет уговорить ведьму добром отдать Гронг-Сокрушитель?

Ответом на проникновенный призыв стало молчание. Угловатые и грозные контуры фигуры Хаура, обещавшего следовать за Горхом куда угодно, при упоминании о Гекате расплылись и уже не внушали недавнего почтения.

— Смельчаки на словах! — Грох презрительно оскалил пасть. — И трусы на деле. Что ж мне придется идти одному, но знайте: первый из тех, кто потребует от меня поделиться великими тайнами, дотла сгорит в белом пламени, которое вы только что видели!

Никто не ответил на оскорбительный выпад Горха. Плотное кольцо колдунов зашевелилось. Первым к выходу из зала двинулся Хаур. За ним вереницей потянулись остальные.

Через минуту в жертвенном зале остался только Горх и приземистый толстячок, закутанный в шкуру ящера так основательно, что из складок чешуйчатой кожи блестели только глаза.

— Чего тебе, Ухл? — бросил Горх, пряча мешок с порохом в складки плаща. — Неужели собираешься объявить, что пойдешь со мной к Гекате?

— И рад бы да не могу, — толстячок подобострастно поклонился. — Долг призывает меня оставаться рядом с мудрейшим, но, увы, безнадежно слепым Традитом. Груз прожитых лет лишил нашего Верховного Мага зрения и мне приходится быть его глазами.

— Уже слышал, — буркнул Горх. — Если это все — убирайся прочь, ходячий глаз!

— Традит ждет тебя!

— С чего бы это удостаивать меня такой чести? Видно старик уже пронюхал о моих опытах с огнем. Не благодаря ли тебе?

— Это мой долг…

— Когда я займу место Традита, то первым делом освобожу тебя от груза долга, мой ретивый доносчик. Священный ящер наверняка не откажется от порции свежего мяса.

— Традит ослеп, но умирать не собирается, да продлит Азурус его годы!

Горх смерил коротышку испепеляющим взглядом, но не подчиниться воле верховного мага не мог, поэтому последовал за проводником. Они углубились в лабиринт коридоров, прорытых многими поколениями народа зу в нижних, твердых, как камень пластах песка красной пустыни. Только Ухл знал дорогу в этих хитросплетениях, предназначенных для того, чтобы оградить верховного мага от тех, кого он не ждал. Узкий коридор, поначалу спускавшийся вниз полого, постепенно становился все более крутым. Воздух сделался невыносимо спертым, а Ухл, размахивая немилосердно чадящим факелом, все не сбавлял шага.

— Только безглазые крысы могут жить в таких глубоких норах, — пробормотал себе под нос Горх.

Ухл остановился у стены, по виду такой же как все остальные и прикоснулся к ней ладонью. Царство мертвой тишины прорезал скрежет. Это пришла в движение система хитроумных противовесов. Замаскированная в стене каменная дверь отползла в сторону, открывая проход. Порыв свежего, напоенного влагой воздуха был таким сильным, что едва не загасил факел. Ухл пропустил спутника вперед. Горху очень не хотелось входить первым, но он боялся показаться трусом и шагнул в темноту. Маг впервые оказался в святая святых своего народа и, несмотря на врожденный цинизм, почувствовал благоговейный трепет. Факел остался сзади, но и без света Горх понял, что Традит рядом.

— Ты привел его, Ухл?

Голос, многократно отразившийся от стен эхом, принадлежал тому, кто привык повелевать и отдавать приказы. Горх решил было, что недооценивал возможности верховного мага, но когда глаза привыкли к темноте, увидел как мало общего у голоса и его обладателя.

Сидевший на каменном троне верховный маг выглядел не просто старым. Казалось, что его закутанное в ворох шкур, иссушенное годами тело вот-вот рассыплется от малейшего движения. Уши старика не стояли торчком, как у всех кинокефалов, а беспомощно висели по бокам лохматой головы. Рука, которую Традит медленно поднял в знак приветствия, состояла только из костей, да бледной до прозрачности кожи.

— Горх, готов выслушать тебя и повиноваться, — Ухл почтительно поклонился и замер с факелом в руке у двери.

— Повиноваться? — Традит рассмеялся дребезжащим смехом. — Мне кажется, что это искусство Горху так и не удалось освоить. Я прав?

— Повиновение — удел рабов, великий Традит, — с достоинством ответил Горх. — Кому, как не тебе, избравшего меня своим преемником знать, что повинуюсь я только неизбежному и делаю это крайне неохотно?

— Тогда покорись неизбежному, самолюбивый Горх: я изменил свое решение и назначаю своим преемником… Впрочем тебе совсем необязательно знать имя будущего верховного мага зу. Помимо всего прочего ты и еще и злопамятен. Я не хочу, чтобы мой новый избранник пострадал от твоих козней. Ухл, проводи!

От неожиданности Горх опешил, но длилось это недолго. Грубо оттолкнув Ухла, он приблизился к трону.

— Ты… Ты должен объясниться. Верховный Маг не имеет права менять свои решения подобно неоперившемуся юнцу!

— Я никому ничего не должен! Заруби это на своем носу — рявкнул Традит и добавил уже спокойно:

— Однако, ради тебя сделаю исключение. Мое решение обдумано и взвешено. Ты нарушил главную заповедь черных магов зу: никогда не иметь дел с другими кинокефалами, целиком посвящая себя только одной цели — возвеличиванию и процветанию своего народа. Великих жителей красных песков!

— Не понимаю, — Горх развел руками. — Кто-то ввел тебя в заблуждение. Я никогда не поддерживал деловых отношений с кинокефалами. Ложь и клевета моих завистников!

— А как же пришелец, вероломно поселившийся на нашей земле, Горх? — Традит наклонился и вперился незрячим взглядом в ослушника так, что тот почувствовал себя крайне неуютно: блеклые глаза старца пронзали насквозь, заставляя сердце холодеть. — Я говорю о чужеземце, именующем себя Вальфулом! Правильно ли, Ухл, я называю его имя?

— Да, досточтимый Традит, — Ухл улыбнулся, поймав на себе злобный взгляд Горха. — Все так, повелитель.

— Но ведь он не кинокефал, а значит закон зу на него не распространяется, — воскликнул Горх. — Бремя лет, великий Традит стало непосильной ношей для твоего некогда всесильного разума…

Закончить свою полную едкого смысла фразу он не успел. Подземелье наполнилось дребезжащим смехом Традита. Горх смотрел на него в недоумении, а Верховный Маг все смеялся.

— И это тебе, порождение змеи, я собирался поставить во главе черных магов зу! Тебе собирался доверить наши тайны! Ты прав, Горх: я на самом деле умалишенный!

Горх хмурился, пытаясь понять, куда клонит Традит, а тот с неожиданной для старика прытью вскочил, сошел с трона и приблизился вплотную к непокорному магу.

— Может быть я действительно стар и слаб умом, но не настолько, чтобы терпеть твои издевательские намеки.

— Я не хотел оскорбить твоих чувств, Традит, — оправдывался Горх. — Да продлит Азурус и черные боги твои дни!

— Не нуждаюсь в твоих молитвах, лицемерный Горх! — Верховный Маг вернулся на трон. — А что касается моей старости, то ты сильно недооцениваешь своего учителя. Полюбуйся-ка на это!

Традит взмахнул рукой и подземную обитель наполнил скрежет. Только сейчас Горх заметил в дальнем углу помещения огромное, забранное решеткой отверстие и понял, откуда появляется сквозняк. Подъемный механизм решетки представлял собой систему шестерен настолько ржавых, что на первый взгляд никакая в мире сила не могла бы их провернуть. И тем не менее сейчас они вращались. Решетка, прутья которой были покрыты наростами пыли и паутины, медленно ползла вверх.

— Ты никогда не видел священного ящера зу? — спросил Традит, продолжая делать рукой жесты, которым повиновались шестерни. — Мне давно не приходилось его звать, но сейчас, думаю, час пробил.

— Зачем его звать? — Горх со страхом вглядывался в темноту.

— Ты же считаешь себя настолько сильным, что готов хоть сейчас занять место верховного мага. Я не против. Просто докажи ящеру, что дело тебе по плечу.

— К-к-как доказать?

— Когда он приползет сюда, заставь его убраться восвояси. Только и всего.

Традит улыбался. Горх и даже Ухл не разделяли радости Верховного Мага. Они слышали, как темных недрах пещеры ворочается тяжелая туша, а по камням постукивают когти.

— Он совсем близко, — сообщил Традит. — Ты готов к встрече, Горх?

— Опусти решетку! — выдохнул Горх, не в силах сдержать ужас. — Ради Азуруса, опусти!

Тяжелое дыхание ящера слышалось совсем рядом. В глубине норы вспыхнули и сразу погасли два оранжевых огонька.

— Опусти решетку, Традит! — завопил Горх. — Опусти и мой язык больше не произнесет слов, которых ты не желаешь слышать!

— Опустить?

— О да! Я понял, что тебе по-прежнему нет равных!

Традит резко взмахнул рукой и решетка рухнула на свое место. Она тут же содрогнулась от удара морды ящера. Чудище разочарованно взревело. От удара мощного хвоста содрогнулись стены и послышалось удаляющееся шуршание чешуи о камни.

— Вот так, Горх, — нравоучительным тоном заявил Традит. — Как видишь, меня еще рано списывать со счетов.

Горх бросился к шестерням и, упершись ногами в пол, напряг мускулы, пытаясь провернуть механизм. Несмотря на все усилия шестерни не сдвинулись с места.

— Как тебе это удается?

— Одна из тайн, которую я передам своему преемнику, — с ехидством ответил Традит. — Тебе вряд ли суждено ее узнать.

Горх на мгновение задумался, взглянул на мешок, полученный от Вальфула.

— У меня тоже есть тайны. Огненный порошок, например. Ухл подтвердит тебе, что он кое-чего стоит.

— Огненный порошок? — в голосе Традита Горх с радостью уловил заинтересованность. — Наверное, просто какой-то фокус…

— Нет, повелитель! — вступил в разговор Ухл. — Горх говорит правду! Его порошок вспыхивает так ярко, что этот свет способен увидеть даже слепой!

Ухл запнулся, запоздало вспомнив о том, что говорит с незрячим, а Горх встрепенулся от радости. Сам того не подозревая, приближенный Традита подал прекрасную идею. Шанс, который нельзя было не использовать. В голове Горха мгновенно сложился хитроумный план. Теперь все зависело от его красноречия. Горх рухнул на колени и простер руки к трону.

— О великий Традит! Ты послушал завистников и обвинил меня в предательстве, а между тем, я старался только для тебя. Ради того, чтобы вернуть тебе зрение мне пришлось вступить в сделку с презренным чужеземцем Вальфулом. От него я получил лекарство, способное тебя исцелить!

— Маги зу умеют многое, — задумчиво произнес Традит, — Но даже нам не под силу возвращать зрение, утраченное от старости. Лекарство, ты говоришь?

— Если не веришь мне, слушай Ухла! Он сам все видел, а это был всего лишь опыт.

— Ухл?

— Горх не лжет!

Соблазн вернуть зрение оказался столь велик, что Традит забыл об осторожности.

— Порошок с тобой?

— Он здесь! — Горх тряхнул кожаным мешком. — Я готов вернуть зоркость твоим глазам, рассеять пелену, заслонившую мир!

— Красиво говоришь. Что следует делать?

— То же, что я сделал в пещере наверху: поднести к чудодейственному снадобью огонь! Вспышка будет такой яркой, что…

— Я понял, — Традит властным жестом прервал речь Горха. — Только на этот раз порошок подожжешь не ты. Это сделает Ухл!

— Понимаю, — душа Горха пела от радости и придать голосу оттенок оскорбленного достоинства было неимоверно трудно. — Ты не доверяешь мне. Что ж, желание бескорыстно делать добро всегда вызывает только подозрение. Жаль… Вот мешок, Ухл.

Горх положил мешок на каменный пол и оглянувшись на дверь, отступил на несколько шагов. Случай помог ему оказаться подальше от мешка, к которому, размахивая факелом, приближался преданный и глупый толстяк Ухл. За секунду до того, как он опустил факел и язык пламени лизнул порошок Горх уже был на коридоре. Вжавшись в стену, он ждал. Время тянулось так медленно, что Горх собирался вернуться в подземелье Традита и уже решал, как объяснить Верховному Магу свое поспешное бегство. Этого не потребовалось. Сначала в морду Горха ударила волна раскаленного воздуха, затем по стенам пробежала дрожь и только после этого раздался гулкий грохот взрыва. Со сводов потолка струями посыпался песок, забивший Горху ноздри, уши и глаза. Через минуту песчаный ливень пошел на убыль, а вскоре прекратился вовсе. В наступившей тишине Горх сделал несколько осторожных шагов и заглянул в наполненную едким дымом пещеру. Традит или скорее то, что совсем недавно было Традитом бесформенной грудой лежало на полу, неподалеку от трона.

— Старый дурак, — прошептал Горх, входя в пещеру. — Захотел прозреть, слепец!

По пути он споткнулся о распростертое тело Ухла. Тот был еще жив, но недалек от того, чтобы умереть. Судорожные вздохи толстяка сопровождались клокотанием, а кровь из ушей прочертила на шерсти тонкие бороздки и капала на пол.

— О! Цепной пес Традита, кажется готов издохнуть? — Горх с ледяной улыбкой поставил ногу на горло Ухла. — Тебе помочь, толстый червяк?

— Н-н-негодяй, — прохрипел Ухл. — Будь ты проклят!

Горх продолжал давить ногой на шею толстяка, наблюдая за тем, как вылезают из орбит и стекленеют его глаза. Тело Ухла натянулось, как струна, выгнулось и обмякло.

— Хм… Слуга мертв! — Горх переступил через труп и направился к телу верховного мага. — А вот хозяин…

Приподняв тонкую, как тростинка руку Традита, Горх попытался нащупать пульс, а когда это не удалось, вскочил и яростно пнул верховного мага ногой.

— Нашел время подыхать! Нет, старик, так просто ты от меня не отделаешься. Сначала секреты, а уж потом — покой и забвение!

Горх сел на корточки, вытащил из под складок плаща кожаный мешок и высыпал на пол предметы, которые носил с собой каждый маг зу. Здесь были сушеные головы земноводных, мелкие кости, части черепов зверей, мумифицированные глаза ящера и множество разноцветных камешков. Привычными движениями Горх разложил камни и кости в некое подобие спирали, в центр которой поместил глиняную плошку и накапал в нее темно-зеленой жидкости из граненого каменного флакона.

Азами некромантии владели все маги зу, а Горх особенно преуспел в этой науке. Искра кремниевого огнива упала на плошку, заставив жидкость вспыхнуть желто-зеленым, призрачным пламенем. Горх перевернул труп Традита на спину и пристально всматриваясь в застывшие черты верховного мага начал нараспев выкрикивать труднопроизносимые и непривычные для слуха слова:

— А-а-арэхт талгамит! Варамун ди кра монтес! Крошиб! Таррмагуррах!

Бледные языки огня росли и меняли форму, превращаясь в невиданных чудовищ с несколькими головами, извивающимися хвостами и когтистыми лапами. Пляска огненных демонов только на первый взгляд была бессистемной. На самом деле она подчинялась ритму, вылетающих изо рта мага заклинаний. Сначала чудища кружили вокруг головы Горха, а затем опустились ниже и, выстроившись вереницей, исчезли в полураскрытом рте мертвого Традита. Горх выкрикнул последнее слово и в изнеможении закрыл глаза. Пламя потухло. Губы Верховного Мага зашевелились, а веки приподнялись.

— Кто осмелился нарушить мой покой? — глухо спросил Традит. — Я мертв и не хочу, чтобы живые вторгались в окутывающий меня мрак!

— Ты мертв, — кивнул Горх, — И я вызвал тебя из бездны, чтобы узнать секрет силы, гнездившийся в твоем чахлом теле при жизни. Помни, бесплотный дух, что сейчас ты подчиняешься мне!

— Помню и подчиняюсь! — губы Традита двигались механически, так, словно кто-то невидимый заставлял их шевелиться. — Секрет моей силы в амулете, осколке камня, когда-то прилетевшего из глубин космоса! Он у меня на груди, смертный…

Выдохнув последнюю фразу, Традит замолчал, а Горх торопливо распахнул одежду мертвеца, сорвал с его шеи амулет, висевший на тонкой стальной цепочке, и сжал его в ладони.

— Вот и все, старик. Твое время закончилось раз и навсегда. Теперь во главе магов зу станет тот, кто достоин вести их за собой. Прощай, Традит. Я испытываю к тебе слишком большое почтение, чтобы позволить твоей плоти гнить в этой норе. Ты прожил достойную жизнь и заслужил, чтобы твоей могилой стал … желудок священного ящера.

Горх встал и вперил взгляд в ржавые шестерни. Не прошло и секунды, как они начали вращаться, поднимая решетку. На этот раз маг не испытывал трепета перед ящером, который судя по звукам вновь направлялся к решетке.

— Он уничтожит все следы, — с улыбкой произнес новый Верховный Маг, выходя из пещеры. — А я ухожу, чтобы править!

На коридоре он повторил движение Ухла, прижав ладонь к стене. Противовесы вернули дверь на место, а Горх зашагал по коридору, обдумывая речь, с которой обратится к своим подданным. Трогательную в той части, что будет посвящена незабвенного Традита и весьма жесткую, в той, где станет говорить о своих планах.

7

Оргор принял из рук Джоша камень и вставил его в последнее отверстие. Стена, загораживающая вход в пещеру была закончена. Словно отмечая это торжественное событие, из-за клочьев темных облаков выкатилась луна. Потрескивая, догорал костер, на котором были сожжены трупы шиунг. Оргор опустился на колени и прижался щекой к шершавой поверхности камня, навсегда отделившего старого Арама от мира живых. Губы юноши шевелились. Утративший словоохотливость Джош отошел в сторонку, чтобы не мешать прощанию Оргора с приемным отцом, родной пещерой, ставшей теперь склепом и прошлой жизнью. Обращение к Азурусу было на этот раз коротким. Оргор просто попросил верховного бога кинокефалов принять Арама в славную когорту героев, удостоившихся чести пировать с Азурусом за одним столом. Значительно больше времени отняли обещания сполна отомстить за гибель мудреца и клятвы выполнить все, что он хотел.

Джош уже клевал носом, когда Оргор пружинисто встал и поднял с земли суковатую дубину — наиболее подходящее оружие, которое оказалось под рукой.

— Нам пора!

— А куда идти? — Джош сонно хлопал глазами. — Ты уже решил, хозяин?

Оргор замешкался с ответом. Он готов был ринуться в бой хоть сейчас, но мало смыслил в стратегии, тактике и планировании.

— Надо найти этот… Гронг-Сокрушитель.

— А ты знаешь, что это и как оно выглядит?

— Буду спрашивать у всех, кого встречу по дороге. Так ты со мной?

— Конечно, и я даже знаю в какую сторону идти! — воскликнул Джош.

— Уже хорошо, — обрадовался Оргор, томившийся неизвестностью и желанием начать хоть с чего-нибудь. — И в какую же?

— Конечно в Шох! Во-первых, это самый большой город в Тонг-Ашере и там мы вне всяких сомнений разузнаем все о Гронге, а во-вторых в Шохе у меня много добрых знакомых.

— Таких же странствующих мудрецов?

— Кинокефалов самых разных родов занятий, — Джош заметно смутился. — Какое значение имеет их профессии? Главное то, что все они — мои друзья.

— Ага. Такие же жулики!

— Надо хорошенько отдохнуть перед дорогой, — фокусник сделал вид, что не расслышал замечания Оргора. — На рассвете, с первыми лучами…

— Какие лучи?! — возмутился юноша, выдергивая из-под головы успевшего улечься на траву Джоша мешок. — Мы отправляемся прямо сейчас!

— Опомнись Оргор! Чтобы попасть в Шох нам надо пройти через лес, кишащий кровожадными аркадами. Знаешь ли ты, как они поступают с теми, кого удается поймать в своих владениях?

— Ну?