Живым или Мертвым Блэквуд Грант
— Маленький городок…
— Да, наверно, дело в этом. Завтракайте. Я рассчитаю вас, когда вы закончите. — С этими словами она ушла.
«Аллах, дай мне терпения», — взмолился про себя Муса. По правде говоря, он всегда считал американцев в большинстве своем вполне терпимыми людьми, имеющими, однако, такой недостаток, как болтливость. Вероятно, от ненужного общения он был бы избавлен, если бы имел кожу более темного цвета или говорил бы с акцентом. Странная штука — судьба. Приличные, в общем-то, люди беспечно идут по жизни, поклоняясь ложному богу и пытаясь придать своему существованию смысл, который может быть лишь на стезе ислама. Американцы любят свои «зоны комфорта». Мало кто из них когда-либо бывал за пределами Соединенных Штатов и не собирался туда, так как они были уверены в том, что в остальном мире не было ровным счетом ничего хорошего. Разве что в некоторых местах можно было приятно провести отпуск. Даже события одиннадцатого сентября не помогли американцам открыть глаза на реальный мир, существующий вне пузыря, в котором они сидят. Совсем наоборот. Поощряемые собственным правительством, они еще глубже забились в свою скорлупу и довольствуются ярлыками и банальностями: постоянно говорят об исламо-фашистах, экстремистах, злодеях, которые ненавидят их свободу, мечтают погубить Америку.
Муса был убежден, что Америку нельзя разрушить извне. Эмир тоже видел это, только еще четче и полнее. Все существовавшие в прошлом империи рухнули потому, что прогнили изнутри, и Америка не будет исключением из этого правила. Сейчас она ведет две войны, развивающиеся совсем не так, как она хотела бы. В ее экономике хаос, ее банки и промышленные гиганты разоряются. Со временем эти обстоятельства могут измениться, может быть, ее положение даже улучшится, но будущим историкам предстоит расценивать все эти явления как первые симптомы угасания. Печальная истина состоит в том, что Америку невозможно разрушить ни извне, ни изнутри, и, конечно, даже самым благородным самопожертвованием. Если она погибнет, то лишь от руки самого Аллаха, и в день и час, который Он сам для этого предназначит. Эмир, в отличие от всех предшествовавших ему лидеров, понимал эту истину и соответственно строил свою стратегию.
«Еще четыре дня, — думал Муса, — и Америка, которая наводит ужас на весь мир, пытаясь подчинить его своей воле, содрогнется до основания».
Кларк и Джек заказали билеты на вылетающий в шесть утра рейс «ЮЭс эрвейз» из Далласа в Норфолк. Чавес и Доминик — на ночной рейс «Нортвест» до Рио-де-Жанейро. Оба самолета должны были приземлиться примерно в одно и то же время.
Через девяносто минут после того, как в Паулинии начался пожар и небо над побережьем начало затягивать дымом, Сан-Паулу закрыл свое воздушное пространство для любого движения самолетов. Хендли и Грейнджер сочли это хорошим предзнаменованием: маловероятно, что диверсантам удалось попасть в аэропорт до того, как его закрыли. Можно не сомневаться, что у них имелся резервный план отъезда с места преступления, но насколько быстро они могли покинуть страну — никто не знал.
Все остальные продолжали смотреть в зале заседаний репортаж из Паулинии, а Джек отправился искать Доминика. Тот сидел в комнате отдыха, положив руки на стол, и глядел в пространство. Лишь когда Джек остановился рядом с ним, Доминик поднял взгляд.
— Эй, Джек.
— Динг уже сказал тебе? В Сан-Паулу?
— Да.
— Если ты не в форме, я…
— А почему я могу быть не в форме?
Этот вопрос удивил Джека.
— Думаю, что я, оказавшись на твоем месте, точно был бы не в форме. Дом, он был моим кузеном, я любил его, но ведь он был твоим братом.
— К чему ты это говоришь?
— К тому, что не прошло и полусуток с тех пор, как умер Брайан, а ты снова отправляешься на операцию и, когда я спрашиваю тебя об этом, отвечаешь, не задумавшись ни на секунду. Мне это кажется немного странным, только и всего.
— Извини, если так.
— Не нужны мне извинения. Я хочу, чтобы ты поговорил со мной.
— Джек, Брайан мертв. Я это точно знаю, согласен? Я видел, как он угас. — Доминик щелкнул пальцами. — Вот так. Знаешь, о чем я прежде всего подумал?
— О чем?
— О том, что если бы не эта скотина Бари, Брайан, вероятно, был бы жив и здоров.
— Ты уверен в этом?
— Не сказать, чтобы был уверен, но мне понадобилось напрячь всю волю, чтобы не вылезти из машины и не всадить ему пулю в голову. Я ведь уже взялся за ручку двери. Я хотел пришить его, а потом вернуться в дом Алмаси, проверить, не осталось ли кого-нибудь из этих подонков в живых, и если да, то прикончить их тоже.
— Ты был глубоко потрясен. Ты и сейчас чувствуешь то же самое?
— Джек, почти ничего не чувствую. Это меня не на шутку пугает.
— Это и есть самый натуральный шок. Такое состояние может у тебя продержаться еще некоторое время. Ведь все люди разные. Как ты с этим справишься, так и будет.
— Слушай, а с чего это ты стал так хорошо разбираться во всем этом дерьме?
— Вы слышали о Синаге?
— Который делал фальшивые документы? А при чем здесь он?
— Когда Джон и Динг вломились к нему, я смотрел за трейлером сзади. Он выскочил из окна и совершенно неожиданно кинулся на меня с ножом. Мы сцепились, я ухватил его за шею и то ли споткнулся, то ли еще что… Когда я обернулся, он лежал и подергивался. И смотрел, не отрываясь, на меня. Сам не знаю как, но я сломал ему шею.
Доминик выслушал его с совершенно бесстрастным лицом.
— Видимо, теперь моя очередь спросить, как ты это перенес?
— Ну, пожалуй, что так. Сомневаюсь, что его лицо когда-нибудь сотрется из моей памяти, но ведь там было: или он, или я. Мне до сих пор страшно об этом вспоминать, но, черт возьми, будь я проклят, если не рад тому, что остался жив.
— Значит, у тебя передо мной большее преимущество. Я с превеликой радостью поменялся бы местами с Брайаном.
— Ты хочешь меня о чем-то предупредить?
— Например?
— Например, о том, чтобы я спрятал все кухонные ножи, когда ты соберешься ко мне смотреть футбол.
— Нет, Джек. Но я тебе все же кое-что скажу: пока вся это х…ня не закончилась, я успею хотя бы частично отомстить за Брайана. Сейчас я начну собираться в Сан-Паулу. — Джек открыл было рот, но Доминик перебил его движением руки. — Джек, обязанности — прежде всего. Я только хочу сказать, что если кто-нибудь из этих ублюдков окажется у меня на мушке, я его уложу и посвящу его смерть Альдо.
В первый день поездки Франк Вивер не столкнулся ни с чем необычным, если не считать любопытных взглядов, которые бросали на его груз водители и пассажиры других машин. Поскольку поездка была пробной, в контейнере не было вкладок для экранирования нейтронов и гамма-излучения, которыми будет сопровождаться перевозка настоящего груза, а не одна только «бочка». А на ней не имелось никаких предупредительных надписей и наклеек. Ничего такого, что могло бы выдать назначение его машины. Всего лишь гигантская гантель из нержавеющей стали, надежно закрепленная на платформе мощного грузовика. Особенно смешно было смотреть на маленьких детей, неизменно прижимавших носы к стеклам попутных и встречных машин.
Преодолев за семь часов четыреста восемнадцать миль, Вивер на перекрестке 159 свернул с 70-го шоссе и поехал по Вайн-стрит на юг. Мотель «Супер 8» растянулся вдоль дороги на четверть мили. Увидев надпись: «Въезд для грузовиков», он завернул на стоянку и остановил машину между желтыми линиями, обозначающими стояночные места. По соседству стояли еще три грузовика.
Вивер выбрался из высокой кабины и с наслаждением потянулся.
«Ну вот, один день долой, — подумал он. — Осталось три».
Он запер кабину, затем обошел грузовик, проверил цепи и натяжные лебедки. Все было в порядке. Он направился через стоянку к вестибюлю.
В пятидесяти ярдах на другую стоянку заехал темно-синий «Крайслер 300». Сидевший на переднем пассажирском сиденье человек внимательно рассматривал Вивера в бинокль.
Уже две недели Керсен Касеке четыре раза в день включал ноутбук, открывал браузер и входил на сайт онлайнового хранения файлов. И все же, увидев, что там появился файл, он удивился. Это было JPEG-изображение какой-то птицы, может быть, сойки. Он загрузил файл в папку «Мои документы», затем удалил исходник из онлайнового хранилища и закрыл браузер.
Потом нашел файл в «Проводнике», щелкнул по нему правой кнопкой и выбрал «Открыть… Усилитель изображения». Через пять секунд на экране открылось окно с фотографией сойки. Изображение вдруг сделалось из цветного черно-белым, а затем на нем стало проявляться зерно. Сначала медленно, а потом все быстрее пиксели начали менять яркость. Через тридцать секунд в окне остались только две строки, состоявшие из пар букв и цифр — 168 пар. И наконец, Касеке дважды щелкнул по сегодняшней одноразовой шифровальной таблице. На расшифровку ушло почти десять минут, а когда он закончил работу, у него оказались две строки с осмысленным и предельно ясным текстом:
«Воскресенье. 8.50 утра.
Конгрегационалистская церковь «Открытое сердце».
«Христианская церковь, — думал Касеке. — Это гораздо лучше, чем библиотека или даже школа». Он знал, где расположена эта церковь, и подозревал что там, как и почти в каждой церкви в Ватерлоо, за утро проводилось несколько служб. В восемь пятьдесят люди уходили с первой службы и приходили на вторую. Несколько минут на то, чтобы собрать вещи и направиться к двери. В ходе первичной разведки он пронаблюдал и за тем, как ведут себя прихожане. Они любили собраться снаружи в перерыве между службами, поздороваться друг с другом, посмеяться, поговорить о чем-то своем. Полное бесстыдство! Они превратили веру в сплошное кощунство.
8.50. Да, прекрасно выбранное время. На ступенях и тротуаре будут толпиться человек сто, а то и больше. Там, вероятно, будут и дети, что не особенно нравилось Касеке, но Аллах простит его. Ради великого дела стоит пожертвовать малым.
Вечер пятницы. В субботу днем он еще раз изучит обстановку, вечером удостоверится, что устройство в порядке. Он знал, что с этим управится быстро. А потом все будет совсем просто: сунуть в подходящее место устройство, установить таймер, уйти оттуда и с удобного наблюдательного пункта посмотреть результат.
Глава 75
«Огонь был великолепен, — думал Шазиф Хади. — Даже с расстояния в три мили небо над верхушками деревьев почти не уступало яркостью солнцу. А потом начались взрывы — большие грибовидные облака пламени и клубящийся черный дым беззвучно поднимались в темное небо. Через несколько секунд раздался грохот такой силы, что Хади ощущал, как сотрясается грунт под колесами машины и его подбрасывает на мягком сиденье. Мы четверо были избраны Аллахом в качестве карающей руки, которой Он уничтожил этот завод».
Установив заряды, они поступили именно так, как наставлял их Ибрагим — пошли порознь вдоль трубопровода к роще, в которой быстро скинули комбинезоны. Потом Ибрагим, ничего не объясняя, скомандовал: «Быстрее!», кинулся в машину и включил мотор. Когда громыхнул первый взрыв, они уже подъезжали к воротам.
В заднее окно машины Хади видел, как взорвались четыре первых заряда, затем сильнее громыхнул пятый взрыв, после чего еще минуту и пятьдесят секунд ничего не случилось, если не считать того, что на заводе взвыла сирена, предупреждая об опасности. Команды аварийного реагирования, вероятно, уже успели добраться до разрушенного участка трубопровода, когда последний заряд поджег спирт, разливавшийся по территории, словно морской прилив. Эти люди, скорее всего, умерли почти сразу. Хади надеялся, что они не успели спастись. Бразилию в основном населяли христиане, враги ислама, и это означало, что они не заслуживают милосердия. Если они страдали, значит, такова была воля Аллаха, если они погибли быстро, значит, Аллах решил так. Как бы там ни было, ему и его соратникам удалось выполнить задание.
Добравшись до ворот, они завели маркированный пикап охраны под деревья, выгнали оттуда «Фольксваген» и поехали прочь, не забыв запереть за собой ворота. Через девяносто секунд они вернулись к машине Хади. Тот пересел и поехал вслед за Ибрагимом и остальными туда, где в нескольких милях стояла машина Фаада. Когда они свернули на обочину, Ибрагим высунулся из окна и жестом подозвал к себе Хади.
— Мы упустили из виду существенную деталь, — сказал Ибрагим. — Погоду.
— Не понимаю, при чем тут погода, — сказал Ахмед.
Ибрагим указал на запад, где находился нефтеперерабатывающий завод. Пламя уже вздымалось на несколько сотен футов, над ним клубился густой черный дым. Было отчетливо видно, что дым плывет на юго-запад.
— Ветер дует к Сан-Паулу. Там скоро закроют аэропорт, если уже не закрыли.
— Он прав, — добавил Хади. — Впрочем, из всех ошибок, которые мы, возможно, допустили, эта — самая незначительная. Если мы выберемся — хорошо. Если нет — умрем, зная, что выполнили свое дело.
— Ты, конечно, прав, — усмехнулся Фаад, — но я предпочел бы выжить и увидеть плоды, которые принесет наш подвиг. Да простит Аллах мое тщеславие, — добавил он после едва уловимой паузы.
— Что будет, то и будет, — ответил Ибрагим. — У нас остается неплохой шанс. Вы все знаете запасные маршруты. — Он посмотрел на часы. — Мы встретимся завтра в полдень в Рио, в Ботаническом саду. Если кто-то по каким-то причинам опоздает, следующая встреча во втором месте через четыре часа. Желаю удачи.
Перед выездом в аэропорт им удалось урвать лишь пару часов сна — вылет рейса приходился на предутреннее время, — что можно было лишь крайне условно назвать отдыхом. Однако в этой ситуации был и плюс: в эконом-классе не оказалось свободных мест, и им пришлось купить билеты первого класса. Естественно, за счет Кампуса. И кофе оказался приличным.
— Знаете, Джон, я все-таки не понимаю… — сказал Джек.
— Что именно? — спросил Кларк.
— Да, вот эта парочка, которую мы ищем… брат и сестра. Они же чуть ли не подростки. Что заставило их отправиться в чужую страну, чтобы убивать людей, которых они никогда прежде не видали?
— Прежде всего мы ничего о них не знаем, кроме того, что они въехали по фальшивым паспортам.
— Может быть и так, но вряд ли они приехали сюда играть в пляжный волейбол.
— Согласен. Лично я считаю, что в нашей работе лучше воспринимать вещи с худшей стороны. Догадки могут показаться очень привлекательными, но из-за них можно и свернуть себе шею.
— Я понимаю.
— Что касается твоего вопроса, сомневаюсь, чтобы на него нашелся ответ. По крайней мере простой ответ. По сути, ты спрашиваешь: откуда берутся террористы? Бедность, бесперспективность жизни, чрезмерный до ненормальности религиозный пыл, стремление почувствовать себя чем-то большим, чем ты являешься на самом деле. Выбирай на свой вкус.
— Проклятье! Джон, вы говорите так, что можно подумать, будто вы им симпатизируете.
— Я им действительно симпатизирую. Но лишь до той черты, за которой кто-то берется за автомат или обматывается поясом с взрывчаткой. После этого — никаких больше послаблений.
— И что же, вы так вот, разом, отключаете симпатию?
— Тут, Джек, каждый решает по-своему. Но важнейшей частью нашей работы является готовность от многого отрешиться. У каждого террориста есть мать и отец. Возможно, дети. Возможно, его кто-то любит. Черт возьми, шесть дней из семи он может быть примерным гражданином, но в тот день, когда он вдруг решает взять ружье или заложить бомбу, он превращается в угрозу для человечества. И если ты — тот самый парень, который стоит между ним и ни в чем не повинными людьми, тебя должна тревожить только та угроза, которую он собой представляет. Ты понимаешь, что я имею в виду?
Джек кивнул.
— Да, пожалуй, что понимаю. — Реальный мир был окрашен, главным образом, в различные оттенки серого, но когда наступал момент истины, оставались лишь черное и белое. Джек улыбнулся и поднял пластмассовую кружку с кофе, словно провозглашал тост в честь Кларка. — Джон, а вы ведь мудрец.
— Спасибо. С возрастом человек обычно набирается ума. По крайней мере так принято считать, хотя бывают и исключения. Твой отец — одно из них. Он мудр не по годам. Я это понял еще при первой нашей встрече.
— А когда это случилось?
— Довольно ловкая попытка, Джек, но все же недостаточно ловкая. Ты уже говорил с ним?
— О Кампусе? Да, когда ехал вместе с ним из Эндрюса. Он сначала разозлился, но кончилось все даже лучше, чем я рассчитывал.
— Дай-ка попробую угадать. Он вызвался сам поговорить с твоей матерью, да?
Джек кивнул.
— И, между нами, я этому очень рад. Папа — тот еще тип, но мама… Она может так поглядеть… Так умеют одни только матери… Ну, вы понимаете…
— Угу.
Некоторое время они сидели молча, потягивая кофе.
— Я все думаю о Доме, — сказал Джек.
— Он выдержит. Не забывай, что из всех, кроме разве что тебя, для него перемена образа жизни оказалась самой резкой. Он ведь пришел из ФБР. Из конторы, действующей строго в рамках закона. Он попал в заведение, которое, под видом брокерской фирмы, выслеживает плохих парней, переступая чуть ли не через любые законы. А теперь еще история с Брайаном… — Кларк пожал плечами. — Как ни посмотри, паршивая история.
— Мне просто кажется, что ему еще рано снова браться за работу.
— Динг так не считает, а его мнению я доверяю полностью. И Джерри тоже. К тому же нас теперь осталось только четверо, а баз, которые нужно обежать, довольно много. — Кларк улыбнулся. — И не забывай, черт возьми, с каким напарником он бежит. Джек, я доверил этому парню свою дочь и ни разу не получил повода пожалеть об этом. Он позаботится о том, чтобы у Доминика все было в порядке.
Рахарджо Праната и Керсена Касеке разделяло четыреста с лишним миль, но они уже несколько недель жили в совершенно одинаковом режиме: ходили в школу, не привлекая к себе никакого внимания, и ждали приказов. К Пранате приказ пришел всего через несколько часов после того, как Касеке получил свой, при последней за день проверке онлайнового тайника. Он настолько удивился, увидев, что там лежит текстовый файл, что не смог расшифровать сообщение с первого раза.
Объект, выбранный для него, находился менее чем в миле от его квартиры. Он почти каждый день проходил мимо. Как цель, оно не оставляло желать ничего лучшего — там могли поместиться несколько сотен человек, а со всех сторон стояли дома. И выбор времени тоже имел большое значение. Праната видел развешанные по всему городу плакаты, рекламирующие предстоящее событие, хотя и не вникал в его подробности. Какое-то городское украшение. Статуя или фонтан. Совершенно никакой разницы.
У него имелись три различных варианта. Самое большое количество жертв обещал этот. Какая у американцев есть поговорка? Стрельба по домашним курам?
Карты, требовавшиеся ему для приготовлений, оказалось очень легко раздобыть. Кое-что он даже прихватил в информационном центре для приезжих. А подробную топографическую карту загрузил с популярного сайта для пеших туристов. Его совершенно не интересовали маршруты для прогулок, зато расстояния и высоты над уровнем моря там были отмечены очень точно. В этом он убедился, обойдя город с карманным приемником GPS.
Убедившись, что располагает всеми необходимыми данными, он, не откладывая, подставил их в соответствующие уравнения и получил решения.
А теперь оставалось самое трудное — ожидание. Он убивал время, отрабатывая установку и демонтаж своего снаряжения.
На второй день Муса ехал не так уж долго. Из Топпениша, Вашингтон, он доехал до Нампы, Айдахо. Этот город был славен лишь тем, что, согласно плакату на въезде, в округе Каньон это был самый крупный и самый быстрорастущий населенный пункт, — там обитало 79 249 жителей. Еще один плакат, стоявший менее чем через сто ярдов после первого, извещал, что «жить в Нампе прекрасно!».
Планируя маршрут из Блейна, Муса решил ночевать в городах средней величины — не слишком больших, где полиция могла быть агрессивной или хорошо обученной, но и не слишком маленьких, чтобы появление незнакомого темнокожего человека не вызвало чрезмерного любопытства. Топпениш с населением восемь тысяч человек, пожалуй, можно было бы отнести к последней категории, если бы не его непосредственная близость к Якиме. Конечно, встреча с Вилли, любопытным шефом полиции Топпениша, посеяло в уме Мусы семя сомнения. Правда, ситуация была совершенно безобидной, и даже если бы копу пришло в голову расспрашивать его дальше, ничего плохого случиться не могло бы. В дополнение к совершенно правдоподобным фальшивым документам, которые Муса предъявил таможенному инспектору в Ванкувере, теперь он был вооружен визитными карточками, печатным фирменным бланком и сопроводительными документами с печатями Университета Невады, Лас-Вегас. Легенда у него оставалась та же самая: он обслуживал богатого и эксцентричного владельца лошади из Беллингема, не доверяющего рентгеновскому оборудованию, которое имелось у местного ветеринара.
Чуть позже пятнадцати часов он свернул с шоссе 84/30 на стоянку «Фейрфилд инн энд сьютс». Выключив зажигание, он открыл атлас автодорог, лежавший на пассажирском сиденье. Он ничего не записывал, да и не сверялся с атласом. Это ему не требовалось: весь маршрут и каждый его отрезок он выучил наизусть.
«Остается шестьсот сорок миль», — думал Муса. При желании можно было бы выехать завтра рано утром и постараться доехать до города Битти в Неваде за один день. Мысль казалась ему привлекательной, но он отбросил ее. Эмир требовал, чтобы его приказы исполнялись в точности. Так что лучше будет ехать по назначенному графику.
Глава 76
Во время снижения с высоты двадцать тысяч футов к Рио-де-Жанейро Чавес и Доминик видели над Сан-Паулу, лежащим в двухстах милях от Рио, облако густого маслянистого с виду дыма. А в Паулинии, на севере от Сан-Паулу, все еще полыхал огонь. По дороге в аэропорт минувшей ночью они услышали по радио, что пожарные и спасатели изменили стратегию и теперь боролись не с огненным адом, в который превратился нефтеперерабатывающий завод, а с причиной его возникновения. Перекачку спирта по трубопроводу прекратили через час после возгорания, но за это время на территорию завода вылилось порядка десяти тысяч галлонов топлива. Оно еще догорало, но теперь пылали десятки, если не сотни различных хранилищ и установок завода. Пожар, естественно, должен был рано или поздно прекратиться, правда, эксперты в Бразилии и Соединенных Штатах не могли договориться о том, сколько времени на это потребуется. Одни оптимистически утверждали, что хватит четырех дней, другие предсказывали две недели, а то и больше. Но все соглашались с тем, что происходит экологическая катастрофа. Нефтяная сажа уже покрыла поля и дома до лежащего далеко на юге Коломбу. Приемные отделения больниц были переполнены пациентами, жалующимися на проблемы с дыханием.
— Если это не ад на земле, то я и не знаю, что еще можно так назвать, — сказал Доминик, глядя в окно.
— Да кто ж с тобой спорит? Как самочувствие? — Динг преспокойно проспал большую часть полета, а Доминик еще час назад, казалось, не воспринимал окружающий мир.
— Пожалуй, что лучше. Меня здорово шарахнуло.
— Причем, дружище, не один раз. Я уже это говорил, но можно и повторить: очень жаль Брайана. Он был отличным солдатом.
— Спасибо. Что будем делать, когда приземлимся? У тебя есть план?
— Позвоним домой, а потом посмотрим новости, чтобы узнать, успела ли попасть в эфир информация о Хади. Если да, то отправимся на охоту. Если нет, придется тихонько сидеть и ждать.
Миновав таможенный контроль, они сразу же направились к стойке прокатной фирмы «Авис» и заполнили там нужные бумаги. Через десять минут они уже стояли на тротуаре у входа и ждали, когда подгонят арендованный ими «Хёндэ соната».
— Ты не забыл о кондиционере? — спросил Доминик.
— Кондиционер обещали, но коробка передач будет механическая. Не бывает так, чтобы все хорошо.
Из-за угла выехал темно-зеленый «Хёндэ». Водитель вылез, протянул Чавесу бланк, подождал, пока тот распишется, после чего кивнул и удалился. Они сели в машину, и Чавес тронул с места. Доминик вынул из сумки спутниковый телефон и набрал номер Кампуса.
— Мы прилетели, — сказал он Хендли и переключил аппарат на громкую связь.
— Хорошо. У меня Сэм и Рик, Байери сейчас подойдет. Включаю громкую связь. — Доминик отчетливо услышал, как открылась и закрылась дверь, потом скрипнуло кресло.
— Дом, это ты? — раздался голос Байери.
— Да, мы оба.
— Дела идут. Мы стали копать сайты-файлохранилища, и уже на десятом попали в цель. На сайт filecuda.com. Джек точно угадал: Хади взял себе логином адрес электронной почты, лишь немного изменив его. Пароль мы раскололи за десять минут. Сейчас в ящике ничего нет.
— Мы составляем сообщение, которое, как мы думаем, заставит Хади двинуться навстречу охотникам. Подробности вам расскажет Сэм, — сказал Рик Белл.
Раздался голос Грейнджера.
— Мы немного опасаемся, что намеки в новостях по-настоящему напугают Хади, так что постараемся двигаться ма-аленькими шажочками и подталкивать его со ступеньки на ступеньку. Он будет настороже, но мы решили, что если в первом месте с ним ничего не случится, он понемногу свыкнется с идеей. Как только мы решим, что он заглотил крючок, то передадим ему приказ встретиться с контактом в Росинье…
— Где?
— Это по-португальски, — пояснил Динг. — Переводится: маленькая ферма. В Бразилии трущобы называют фавелами. Росинья — крупнейшая фавела в Рио.
— По нашим прикидкам, мы сможем вынудить его сделать два, а может быть, и три шага, прежде чем направим его в Росинью. Посмотрим на его реакцию. Все детали я скину вам на «мыло».
— Почему именно там?
— Полиция Рио не бывает там без крайней необходимости. Вам будет легче работать.
— Когда вы дадите ориентировку на Хади? — спросил Доминик.
— Минут через сорок. Отправим факс в «Рикорд ньюс» — рисованный портрет и описание. Сходство будет достаточным для того, чтобы Хади узнал себя, но в то же время в меру расплывчатым, чтобы не опасаться, что его сразу же схватят.
— А вы уверены, что они используют материал? — спросил Чавес.
— Естественный отбор, — сказал Хендли. — Ведь это канал новостей, и они ведут отчаянную борьбу за свою долю рынка во время крупнейшей в истории Бразилии катастрофы. Они схватятся за эту подачку, как за божий дар.
— Как не любить беспощадную журналистику, — ответил Динг.
— Мы следим за всеми каналами. Как только наша информация выйдет в эфир, мы сообщим вам.
Разговор закончился. Доминик нажал, кнопку разъединения и повернулся к Чавесу.
— Начинаем охоту?
— Черта с два. Нужно сначала кое-куда заехать. Я знаю одного парня, который знаком с еще одним парнем…
— Который знает, где можно раздобыть оружие?
— Ты понимаешь меня с полуслова.
Фрэнк Вивер проснулся в пять утра, выпил две чашки кофе — в номере имелась кофеварка, — минут двадцать читал газету, а потом принял душ и направился в вестибюль, где постояльцам предлагали «континентальный завтрак», включенный в стоимость проживания. К семи пятнадцати он был готов и отправился на стоянку.
Автомобиль стоял там, где он его оставил, и груз был на месте, в чем он нисколько не сомневался. МЭ оборудовала его грузовик иммобилайзером. Если кто-нибудь запустит двигатель без ключа, топливная система отключится. Симпатичная «фишка». Что касается груза, то никто не смог бы спереть его и удрать. Разве что Кинг-Конг, если бы потерял одну гантель, но кроме него — точно никто.
Он, как обычно, обошел свое хозяйство, проверил цепи, натяжные механизмы, висящие на них замки и, не обнаружив никаких неисправностей, забрался в кабину. Достал ключ зажигания и остановился.
Что-то было не так…
Сначала он не мог сообразить, что его насторожило, но постепенно до него дошло: кто-то побывал в машине. Это не могло произойти, но все же случилось. Вся его машина была усовершенствована. В том числе и дверной замок. Обычный воришка просто не смог бы его открыть. Вивер посмотрел по сторонам. Все, казалось, было на месте. Он заглянул в «бардачок», осмотрел «торпеду» — ничего не пропало. И в спальном отсеке то же самое. Вроде бы все было так же, как он оставил накануне.
Пушка?
Он запустил руку под свое сиденье. Револьвер 0,38 калибра лежал в кожаной кобуре, прицепленной к металлической раме.
Вивер с полминуты сидел молча, пытаясь избавиться от жуткого ощущения. «Может быть, кофе оказался слишком крепким», — подумал он. И подействовал на нервы. Он включил приемник GPS, подождал, пока прибор «загрузится», и вывел на экран свой маршрут. Третий день из четырех. Легкая поездка — 310 миль до Сент-Джорджа, Юта.
Тарик обнаружил Эмира в его спальне, где тот складывал в коробку свои немногочисленные вещи.
— Сожги все это после того, как я напишу завещание и уеду, чтобы встретиться с Мусой.
— Будет исполнено. У меня два сообщения. Все четверо людей Найоана подтвердили получение приказов и свою готовность. Первая акция произойдет в Ватерлоо в воскресенье утром.
— Хорошо.
— Второе. Наш человек без каких-либо осложнений перехватил грузовик. Мы знаем маршрут и график поездки, включая остановки для отдыха и питания. Он должен прибыть к месту назначения послезавтра между двумя тридцатью и тремя.
Эмир кивнул и, закрыв глаза, представил себе график действий.
— Это замечательно, мой друг. Муса будет на месте, по крайней мере, за четыре часа до этого. Отправляйся настраивать камеру. Пора.
Глава 77
Кларк и Джек выгрузились из самолета и оформили автомобиль напрокат лишь к семи утра. Пора было завтракать и звонить домой. Поскольку они знали только имена этой парочки родственников — Ситра и Пурнома Салим — и дату их прибытия в Норфолк, оставалось лишь полагаться на Кампус и советы оттуда.
Примерно в миле к югу от аэропорта, на Милитари-хайвей, они нашли блинную, заняли кабинку и заказали кофе, яйца и блины. Пока они ожидали заказа, Кларк набрал номер Рика Белла.
— Пока что нам известно только название отеля, где Салимы зарегистрировались, — сказал Белл. — Если они там не живут, нужно будет поработать творчески. В индонезийском посольстве в Вашингтоне ведется учет их граждан, приезжающих в США на каникулы или в отпуска, но поскольку они приехали по фальшивым паспортам, то, может быть, и в посольской системе не регистрировались.
— Начнем с гостиницы, — сказал Кларк. — Должны же они где-нибудь спать.
Белл сообщил ему название гостиницы, и на этом разговор закончился.
— «Эконо-лодж» в Литтл-Крике, — сказал Кларк Джеку. — Набивай брюхо. Вероятно, сегодня нам придется здорово побегать.
Гостиница «Эконо-лодж» располагалась в паре миль от десантной базы ВМФ «Литтл-крик» и в четверти мили от бухты Литтл-крик-ченнел.
— На этой базе тренируются «морские котики»? — спросил Джек.
— Угу. Вторая спецгруппа. Второй, четвертый и восьмой отряды и необходимый транспорт.
— Вы скучаете по тем временам?
— Иногда, хотя и довольно редко. Скучаю порой по людям и по работе тоже, но и всякого дерьма там тоже хватало.
— А нельзя ли подробнее?
Кларк искоса взглянул на него и улыбнулся.
— Нет. Джек, такова суть работы «котиков». Они идут в такие места, куда никто, кроме них, не желает попасть, и делают то, что не под силу никому другому. Сейчас такие места называют запретными районами. А мы в свое время называли их индейской территорией. О «котиках» сейчас говорят куда больше, чем в мое время, и мне это очень не нравится. Чем меньше вокруг тебя шума, тем лучше работается.
— Но что же изменилось?
— Честно говоря, не знаю. Кое-кто из тех, с кем поддерживаю контакт, еще служат, но и они не могут сообразить, что именно там происходит. К ним приходят пацаны, которые считают, что служба заключается в том, чтобы побегать по пляжу, накачать мускулатуру отжиманиями и уволиться, получив право на бесплатный «будвайзер», — Кларк имел в виду значок с трезубцем, которым награждают отличившихся в боях солдат этого подразделения. — Но это заблуждение редко сохраняется дольше чем на неделю.
— Плевелы от пшеницы, — ответил Джек цитатой из Евангелия.
— Отсеивается около семидесяти пяти процентов. Вот мы и приехали… — Кларк свернул с Шор-драйв и припарковался около входа. — Не исключено, что ради нужной информации нам придется немного побегать. Иди первым, а я за тобой.
Они вошли внутрь и направились к стойке регистрации постояльцев.
— Доброе утро, — обратилась к ним дежурная, блондинка лет двадцати с небольшим, с кожей, окрашенной искусственным загаром.
— Доброе утро. — Кларк вынул из кармана свой значок маршальской службы и махнул перед носом девушки. — Маршал США. Ищу пару молодых людей, которые зарегистрировались у вас недели две назад.
— Ниче себе! А что они учудили?
— А это будет зависеть от того, насколько быстро мы сможем их найти. После полуночи они окажутся в розыске как важные свидетели. Мы всего лишь выясняем некоторые подробности одного старого дела, — добавил он. — А зовут их Салим Ситра и Пурнома Салим.
— Похоже на арабские имена. — Девушка надула губки.
— Так что вы на это скажете? — осведомился Кларк, добавив металла в голос.
Девушка, похоже, хотела бы отказаться от помощи властям, но не знала, как это сделать.
— Ничего. К сожалению… Мм… а вы что, хотите только узнать, были они здесь или нет?
— Для начала.
Девушка присела к своему компьютеру и принялась неторопливо тюкать пальцами по клавиатуре.
— Дату вы знаете?
Кларк назвал дату.
— Плюс-минус день или два.
— Ага… Да, вот они! Переночевали и выехали.
— Расплачивались по карте или наличными? — спросил Джек.
— Расплачивались наличными, но сдавали кредитную карту в залог.
— В вашей базе данных есть ее реквизиты?
— Не знаю, имею ли я право дать их вам. У меня ведь могут быть неприятности, да?
Кларк пожал плечами.
— Ничего, я все понимаю. — Он повернулся к Джеку. — Позвоните в ГП.
Джек сразу понял игру напарника. Он вынул сотовый телефон, нажал кнопку «быстрый набор» и отошел в угол.
— Кому он звонит? — неуверенно спросила девушка.
— Помощнику генерального прокурора. Назовите, пожалуйста, ваше имя. Оно понадобится для ордера.
— Чего?
— Мы пользуемся персональными ордерами. Порядок есть порядок. Кстати, нам понадобится и имя вашего босса. Итак, как вас зовут?
— Лайза.
— Лайза… — повторил Кларк, повернувшись к Джеку. Тот кивнул и произнес имя в телефон. — А теперь попрошу вашу фамилию и номер социального страхования.
Читать бесплатно другие книги:
