Перворожденная Южная Юстина

— Лаватасар, — улыбнулась она. — Это дерево впервые вырастили в Хьерварде из семян лаваральды и местной ивы. А это… — девушка указала на цветы, усыпавшие вход в дом Валакара и издававшие чарующие ароматы, — альфирин, эланор и маллос. Они с далекой Арды, удивительно встретить их тут.

Финеас только развел руками — в ботанике иных миров он был не силен. Зато Малдор просиял, как начищенный клинок. Не иначе принимал участие в разведении и посадке. Маг еле удержался от иронического фырканья.

— Лорд Валакар просит вас подождать. Располагайтесь.

Малдор провел их в небольшие, изящно убранные комнатки. Если бы это было привычное каменное здание, они оказались бы примерно на втором этаже.

Скинув с плеч ношу, Исилвен замерла у окна. Погладила древесные стены и зеленые листья, заглядывающие внутрь. В Алдеоне все еще стояло лето. Впрочем, Финеас не поразился бы, узнав, что теплая погода царит здесь круглый год. Эльфийская магия была своеобразна, но, несомненно, могуча.

— Думаешь, твои сородичи станут нам помогать? — спросил маг, повертев и положив обратно на блюдо крупное ярко-желтое яблоко.

Исилвен ответила не сразу.

— Это их воля и их выбор. В прошлом — если то, что говорил мастер Диар, верно, — они храбро сражались против слуг Хаоса. Но я совсем не знаю, чем они живут сейчас.

Финеас вдруг вспомнил товарищей по оружию, оставивших военный промысел. Он столкнулся с парочкой спустя несколько лет после их ухода. Один жил отшельником в глухой деревне, пахал свою делянку и с одержимостью рассказывал магу о приросте поросят в хозяйстве. Второй, значительно погрузневший, обзаведшийся бойкой женой, не менее бойкой тещей и тремя ребятишками, радушно привечал Финеаса у себя дома и изумлялся, почему тот отказывается ночевать в тесном, переполненном домишке, а предпочитает открытый двор. Почему-то маг был уверен, что ни тот ни другой не отправились бы снова сражаться за непонятных лордов и их непонятные цели, даже если б это сулило несметные прибыли.

А сам Финеас? Разве не успел он привязаться к приморскому селению, вопреки (а может, и благодаря) кочевому прошлому? Кто знает, не случись беда, пройди еще пара мирных лет, не решил бы он остаться там навсегда? Возможно, и нет, а возможно… Вот и эльфы. Сколько уже миновало для них бестревожных годов? Захотят ли они менять их на сражения и вероятную гибель?

Прийти к какому-либо выводу ему помешало появление стража, который позвал их к правителю.

Валакар принял мага и Перворожденную все в том же просторном зале. На сей раз совет эльфов проходил в расширенном составе, на него пригласили даже Малдора. Беседа из уважения или, что вернее, снисхождения к темному магу велась на праязыке.

Приветствия, знакомство, обоюдные рассказы — когда все это иссякло, начался тот разговор, ради которого они появились в Алдеоне.

— Твоя история тронула и огорчила нас, леди Исилвен, — промолвил Валакар. — Если бы дело касалось лишь меня, я бы не мешкая отправился в путь на поиски Зафира, нашего общего врага. Но на мне давно лежат заботы о народе и городе, и я не имею права снять их с себя в это смутное время. То, о чем ты просишь нас, сестра из благословенного Эрина, слишком серьезно, чтобы не думать о последствиях. Я послушаю моих советников, и мы вместе заключим, как нам поступить.

Он повернулся к эльфу, который выглядел, пожалуй, старше всех остальных; его лоб прорезали небольшие, но зримые морщины, а лицо отличалось заметной сухостью черт.

— Кундмайтор?

Перворожденный поднял ладонь в знак того, что готов говорить.

— Лорд Валакар, ты сказал правду, история леди Исилвен достойна того, чтобы ее выслушать, а вести, принесенные ею, — того, чтобы озаботиться будущим. Но ты сам знаешь, что вмешиваться в схватку, не имея достаточных оснований, неразумно. Зафир пока никак не проявил себя, а воин-захватчик Хессанор, возможно, ограничится уже имеющейся в его распоряжении территорией. Мы помним, в прошлый раз этот черный колдун не доставил нам больших хлопот; на Альтерре его силы не столь велики, как на других пластах Реальности. Однако из-за него мы потеряли наших братьев. И обе эти вещи заставляют меня повременить с поспешными действиями. Стоит разведать их планы и лишь тогда принимать решение. Возможно, люди справятся сами.

Правитель перевел взгляд на сидящего рядом эльфа, облаченного в буро-зеленый килт с черными и желтыми полосками.

— Лимдур?

— Сейчас нам нельзя оставлять Алдеон, — мрачно отозвался тот. — Пришло известие от скоттов с противоположного берега: орки перешли границу и направляются к их землям, кланам Маклаудов и Сазерлендов уже пришлось принять бой, но не они — орочья цель, а мы.

Среди эльфов прокатилась волна беспокойного удивления. Не все знали о надвигающейся грозе.

Финеас нахмурился. Орки на континенте делились на две ветви — одна сумела договориться с людьми и жила с ними в мире, вторая — постоянно воевала, не желая смириться с господством столь мелкой и слабой, по их мнению, расы. Похоже, те, что обитали на западных островах, относились ко второй.

Валакар кивнул — он уже слышал донесение Лимдура. Ропот усилился. С разрешения правителя слово взял эльф, единственный из присутствующих одетый в кольчугу и опоясанный мечом, из чего темный маг сделал вывод, что это военачальник Алдеона.

— Сведения были доставлены Лимдуром буквально час назад. То, что происходит на континенте, может коснуться нас, а может и не коснуться. Хаос был повержен в прошлом и не имеет крепких корней на Альтерре. Есть вероятность, что его атака захлебнется вскоре. Но орки — это проблема, с которой нам точно придется иметь дело в ближайшее время. Лорд Валакар, решение за тобой, но я бы сейчас не отпустил с острова ни одного эльфа. Нас не так много, чтобы разбрасываться военной силой.

Маг взглянул на Исилвен. Она сидела, опустив голову и плотно сжав губы. Спина, однако, оставалась выпрямленной, гордой. Безусловно, девушка уже поняла, чем закончится совет. Финеас поднял руку. Была не была, хоть попытаться.

Успокоив забурлившие в зале переговоры, правитель дал ему слово.

— Лорд Валакар и уважаемое собрание, я вижу и понимаю, что вы оказались в непростом положении. Но вы знаете о Зафире и Хаосе, которому он служит, гораздо больше меня. Ответьте… не мне, самим себе, разве опасность, исходящая от него, слабее опасности, несомой орками? Если этот маг столь могуществен, то мне одному не справиться с ним. Даже если я попробую отыскать кого-то из знакомых колдунов, свободных и способных помочь, шанс на провал весьма велик. Нам нужна ваша магия и ваше содействие. Ведь последствия неудачи ударят по всем народам, не только по нам, смертным.

Финеас замолчал, и тут же со всех сторон посыпались возгласы. В каких-то звучало согласие, одобрение, но большинство эльфов были настроены куда менее благожелательно. Наконец правитель поднялся, и гомон стих.

— Мастер Юрато напомнил о сгущающихся на материке тучах, и они действительно темны. Но, увы, опасность, лежащая у наших ворот, в данный момент главнее и важнее той, что может прийти с юга. Леди Исилвен, мастер Финеас, сейчас мы не в состоянии помочь вам. — Валакар приложил руку к груди в жесте сожаления. — Однако мы не хотели бы совсем устраняться от происходящего в мире смертных. Мы дадим то, о чем просила наша сестра. Один из источников силы будет вручен тебе, мастер Юрато, думаю, ты сумеешь с ним совладать. Если же вы сочтете уместным, мы будем рады время от времени получать от вас вести — как именно, можно обговорить позже. Не исключаю, что если Эру будет к нам благосклонен, наши планы изменятся.

Темный маг невесело усмехнулся. Мало того что отказали, да еще и собираются сделать из них собственных шпионов. Умно, что ни говори. Вот только выбора нет.

— А что иберийские эльфы?

— Это совсем иная ветвь Перворожденных, они пришли сюда из мира, о котором даже мы не слышали раньше. Их еще меньше, чем нас, и они не обладают нужной тебе силой, их призвание — особая лесная магия.

Исилвен встала, коротко поклонилась. Взгляд был устремлен в пол.

— Благодарю, лорд Валакар и мои собратья, что согласились выслушать меня и мастера Юрато. С вашего позволения, я покидаю вас, мне необходимо побыть одной и подумать над вашими словами.

Не оглядываясь, она удалилась за двери, и лишь стремительная походка выдала разочарование эльфийки. Финеас тоже не стал церемониться и, дождавшись формального разрешения Валакара, вышел вон.

Следом выскочил Малдор.

— Не печалься, мастер, — крикнул он вдогонку. — Будем надеяться, орки не доставят нам неодолимых проблем, а там, глядишь, и вам поможем.

Финеас только хмыкнул.

От центральной площади веером разбегались улицы древесных чертогов. Выбрав самую узкую и тенистую, маг побрел прочь от фонтанов, туда, где можно было посидеть без лишних глаз и ушей вокруг. Аромат волшебных цветов, разлитый в воздухе, не унял его тревог, мысли теснились в голове, непрошеные и неугомонные.

Докатились, темный маг уговаривает пресветлых эльфов спасти мир! Еще пару месяцев назад такого и представить себе было невозможно. Но пару месяцев назад неведомые враги еще не напали на город, где жил мастер Юрато, и эльфийка с лунным именем и синими глазами не вошла в его жизнь, возмутив память, заставив ее вытолкнуть из глубин кое-что забытое и похороненное. Зачем он во все это ввязался? У вопроса было два ответа, и в одном из них Финеас мог себе признаться совершенно правдиво. Решая помочь Исилвен, он помогал самому себе. Вдруг это и есть шанс, которого он так долго ждал, — шанс на искупление?

Муки совести у темного, подумать только. Права была Мара, когда в приступе ярости кричала, что ему надо было идти в ученики к светлым чародеям. Те, в отличие от темных, поголовно альтруисты. А темные… они разные. Кто-то совсем потерял способность воспринимать свет, ушел по самым жестоким и неприглядным путям чернокнижия; мрак Ночи — уже не основной источник их сил. Кто-то застрял на грани сумерек и тьмы — эгоисты, да, отнюдь не всегда разборчивы в средствах, но злобность им присуща нечасто. Кто-то, вроде Финеаса, сидит в полумгле: магия Ночи подвластна им, желания окунаться в бездонный океан черной волшбы нет, но и бескорыстное человеколюбие светлых представляется лишней тратой энергии. Они ближе к простым магам, ключи к силам у которых не лежат во свете или во тьме. Те используют любые доступные им чары и по характеру — обычные люди, ну разве что с некоторой «магодеформацией». Таких большинство.

Итак, хочет Финеас того или не хочет, он идет с эльфийкой. Как начались его поиски после слов умирающего Диара, так и продолжаются до сих пор. Искал Перворожденную, искал город эльфов, теперь будет искать адептов неизвестного ему Хедина, а потом — хищного мага Зафира. И быть может, в конце концов найдет себя. Или свою смерть. Это уж как повезет.

А без эльфов повезет вряд ли. Раздробленность, обособленность племен материка сыграет с ними злую шутку. Рати пришельцев захватят их одно за другим, пока местные корольки и князьки станут выяснять друг с другом отношения и договариваться, кто, на каких условиях и за кого выступит. И с каждым покоренным народом в армии неприятеля будут прибавляться все новые и новые воины.

Маги в состоянии дать отпор, но они разобщены точно так же, а договориться им порой еще сложнее. Живут они не намного, но все же дольше людей, а стало быть, хвост взаимных обид и счетов у них гораздо длиннее. Ссорятся между собой чародеи, ссорятся целые ордена и гильдии. Они, конечно, не глупцы, в какой-то момент общая угроза заставит их объединиться. Вопрос, успеют ли? Просторы континента широки, пока явится подмога…

Собрать нескольких магов, попробовать добраться до Зафира раньше, чем он стянет под свое крыло непобедимые войска, — это возможно. Но время, время! Эльфы-то вот они, под боком, и волшба их не менее хороша. Другое дело, что в Алдеоне, средоточии сил, Перворожденные имеют большую власть, чем окажись они за пределами острова, да еще порознь. Древесные чертоги защитят своих жителей от многих, если не от любых нападений. В этом мастер Юрато понимал эльфов — проще пересидеть, переждать безумную атаку тех же орков, а затем ударить по ним всей накопленной за века мощью города. Незачем выходить в поле и сражаться на территории смертных — так Перворожденные только потеряют своих. Понимал он и нежелание Валакара жертвовать хоть кем-то из эльфов. Их на Альтерре очень мало. Будь маг на его месте, скорее всего, отдал бы такой же приказ. Но это понимание ничего не меняло для него и Исилвен. Они оставались со своим противником один на один.

Что ж, ничего не поделаешь. Захочет эльфийка еще немного побыть среди своего народа или, обидевшись, покинет Алдеон сегодня же, все равно их ждет дорога.

Финеас поднялся из-под дерева, где сидел последние полчаса, и направился обратно к площади. Вокруг и впрямь царило лето — бабочки порхали над распускающимися бутонами, трава стелилась по земле мягким шелком. Нелегко будет выйти из города и снова попасть во владения суровых ветров и серых волн гэльских морей. Не потянет ли задержаться в гостеприимных чертогах на денек, а потом еще на денек и еще?

Почти дойдя до жилища Валакара, он увидел Исилвен. Девушка стояла возле высокого дерева (как там она его называла, лаватасар?) и с нежностью, словно ребячьи вихры, гладила узкие шафранно-изумрудные листья. Заметив мага, она смущенно опустила руку.

Уходили через три дня. Все теми же холмами сидов. Наверное, больше они не смогут воспользоваться любезностью фейри, ибо на материке у Исилвен нет столь хороших знакомых.

Прежде чем войти в разверзшийся проход, эльфийка невольно обернулась назад, бросая последний взгляд на Алдеон. Но слабость оказалась секундной, и, когда девушка ступила под земляные своды, шаг ее был твердым.

Время холмов опять сыграло с ними в свою игру: на Скае занимался рассвет, а в Галлии, недалеко от Лютеции, где они очутились после трехчасового перехода по волшебным коридорам, уже наступила ночь. Слава Всевышнему, ночь того же дня. Весь многодневный пеший путь и переправа через пролив уложились в полсуток.

Но двери холма захлопнулись, и путешественники остались наедине с проблемой — пробираться в темноте через лес к городу или ждать на месте до зари. Жилья рядом не имелось — не горели светильники в окнах, не курился дымок из труб и отдушин. Их окружало сплошное кольцо деревьев.

— Сиды сказали, от этого холма до Лютеции около семи миль. Попробуем до нее добраться? — наконец решилась девушка. — Дорогу лес подскажет. Мои способности не те, что раньше, но кое-что я умею до сих пор.

— Были бы в лесу одни животные… Лютеция не самый безопасный город, леди Исилвен. Наткнуться на разбойничью засаду тут проще, нежели заблудиться. Чем встретить лихих людей, у меня найдется, но смысл рисковать? — Маг в задумчивости потер подбородок. — Хотя с тем же успехом арбалеты достанут нас и здесь.

— И что же?

— Пойдем, — заключил Финеас. — Но смотреть придется в оба.

— Тогда подожди немного, мастер, я поговорю с деревьями.

Исилвен подошла к ближайшему стволу, коснулась его ладонью. Магу показалось, будто в кроне пронесся тихий шелест. Сначала ничего не происходило, затем шорох раздался чуть дальше и еще дальше. «Ветер», вызванный эльфийкой, тревожил листья, и они шептали что-то слышимое ей одной. Спустя пять минут Исилвен с признательностью дотронулась до ветвей, отняла руку.

— Нам туда, — сказала она, указывая на разрыв в густом кустарнике. Финеас мог поклясться, что до сего момента его тут не было. — А ярдов через сто начнется тропа пошире. Луна светит ярко, облаков почти нет…

Маг кивнул:

— Надеюсь, дорога будет не очень длинной. Иди за мной, леди Исилвен, и будь внимательна.

Как и сказала эльфийка, удобная тропа вскоре нашлась. Финеас шел первым, прислушиваясь к звукам ночного леса и время от времени задействуя магическое зрение. Пользоваться им постоянно означало терять силы. Девушка двигалась за мастером след в след и ступала так тихо, что Финеас даже несколько раз оборачивался, чтобы убедиться, что она все еще здесь.

Первые мили неприятностей не доставили: никакого подозрительного шума в зарослях, никаких подвохов и ловушек. Свет луны и звезд освещал путь. Маг начал верить, что разбойники если и есть, то обретаются в иных краях. До Лютеции оставалось совсем немного, когда тонкая иголочка чужой волшбы кольнула Финеаса.

Он замер. Исилвен тоже застыла. Она пока еще не почувствовала стороннего присутствия, но доверилась чутью мага.

Что это? Отголоски чьего-то чародейства, случившегося неподалеку? Или их действительно сейчас пытается прощупать некий колдун? Но откуда колдуны в этой чаще? Честным лесным братьям они не по карману. Разве только изгой какой-нибудь прибился к шайке.

Магическое зрение не показало ничего. Или?.. Стоп! Тенью, далеко, на самой границе восприятия… кто-то прячется за деревьями. И ниточка волшбы тянется именно оттуда. Сколько их? Не разглядеть. Финеас тронул эльфийку за локоть. Хвала Всевышнему, ей не требовались долгие пояснения. Девушка по одному знаку поняла, что происходит.

— Идем быстрее, — шепнул он. — Посмотрим, двинутся ли они за нами. Среди них чародей.

Прибавили шаг. Тени — теперь уже точно стало ясно, что это не один человек, — заскользили следом.

— Там тоже кто-то есть, — предостерегла Исилвен, указывая на противоположный край тропы. — Я их слышу.

Финеас выругался.

Расклад понятен. Незнакомцы во главе с магом приближались к ним с двух сторон. И вряд ли они так спешили, чтобы поприветствовать дорогих гостей Лютеции или предложить им послушать модного трувера с его занимательными фаблио. Бежать в надежде, что они вырвутся из-под лесного крова раньше, чем их настигнут? Маг прикинул. Не успеть. Использовать свиток перемещения? Бездарная трата, по сути, но спасти эльфийку — его долг. Для того и нанят, рисковать нельзя. Финеас уже на бегу потянулся за спину, достать свиток из котомки… и еле увернулся от заклятия, змеящейся лентой ворвавшегося под ноги. Чары оцепенения!

— Прыгай! — крикнул он, хватая девушку за руку и взмывая с ней вверх.

Оба перескочили через «ленту», не коснувшись. Все, поздно бежать. Финеас сбросил поклажу, выхватил посох, в другой руке зажал меч.

— Леди Исилвен, постарайся…

Эльфийка сдернула с плеча лук и уже натягивала тетиву.

— …держаться за мной, — закончил слегка изумленный маг.

Но времени на удивление не было. Следующее заклятие летело к ним — и снова «оцепенение». Убивать их пока не собираются? Что ж, если у кого-то имелись причины оставить чародея и девушку в живых, то у темного мага таких причин не имелось. Отбив атаку силой амулета, заряженного в Алдеоне, Финеас направил посох туда, где мог скрываться таинственный колдун. Вспышка оранжевого — струйки, в которые облеклось заклинание, вырвались наружу, стремительно нырнули меж деревьев и нашли цель. К несчастью, это был не чародей, а кто-то из его сообщников, потому что новая волшба нависла у них над головами. «Паутина». Их все еще хотят поймать, а не уничтожить.

Но для этого нужно что-то посерьезнее, чем неоригинальные заклинания, да еще средненькой силы. Финеас разрезал «паутину» взмахом посоха и тут же огрызнулся «волчьей пастью». На этот раз врага прихватило, потому что раздался сдавленный стон, а затем и громкий треск. Противник выламывался сквозь кусты прямо на дорогу.

— Они идут сюда. Все, — предупредила Исилвен.

Маг ответил коротким кивком.

Несколько секунд — и в свете луны показались шестеро. Один — тот самый прятавшийся чародей, мужчина младше Финеаса, с очень бледной, почти прозрачной кожей и такой же блеклой козлиной бородкой. На шее у него матово посверкивал охранный амулет, не сумевший полностью защитить своего обладателя. Незнакомый колдун держался за плечо, куда пришелся укус «пасти». Однако он живо отнял ладонь, и Финеас понял, что рана не столь серьезна, как хотелось надеяться. Еще трое приближались с боков. Эти — обычные люди, с рожами совершенно лиходейского вида и мечами в руках. Двое по-прежнему прятались за деревьями. Умно с их стороны.

Лесной чародей и Финеас обменялись ледяными взглядами.

— Не ловим их, — прокаркал бледнокожий. — Убить!

Дальше все случилось одновременно. С пальцев чародея сорвался зеленый сгусток, из-за деревьев вылетели две стрелы, трое мужиков бросились в атаку… и Финеас растянул защитную стену.

Стрелы увязли в прозрачной полосе, там же застряли разбойничьи мечи, сгусток влепился в нее и ополз мерзкой кляксой. Но ох какую же прорву сил забирала эта волшба! Рядом пропела тетива — раз, второй… Исилвен! Двое лучников повалились из-за деревьев с воплями. Один держался за пробитую голень, другому кровь со лба заливала глаза. Маскироваться надо лучше, противнички! Благодарите провидение, что эльфийка слишком мягкосердечна, чтобы убить вас наповал. А судя по тому, что Финеас знал о зоркости и меткости Перворожденных, она могла это сделать с легкостью.

Девушка то ли почувствовала, то ли увидела, что маг мало-помалу теряет мощь, и обернулась.

— Не бойся, снимай защиту, — произнесла она.

Финеас кинул быстрый взгляд вокруг. Вот если бы Исилвен… Та, словно читая его мысли, уже целилась куда нужно. Умница! Резким движением маг свернул щит, синхронно вытягивая руки в стороны. С посоха сорвалось заклинание — редкое, сильное, — и стена аметистового пламени надвинулась на лесного колдуна; меч же отбил два вражеских клинка разом. Третий отбивать не потребовалось, он валялся в пыли вместе со своим хозяином, пронзенным эльфийской стрелой.

Разбойники попались не из пугливых, первый снова напал на Финеаса, второй попытался ранить девушку. Мастер не стал дальше играть в благородство, извернувшись совсем уж немыслимым образом, задействовал посох, и громкий вой огласил спящий лес. Эти работники ножа и топора никого больше не потревожат — мастер Юрато не столь щепетилен, как леди Исилвен. Ей, впрочем, пришлось потратить дополнительную стрелу, чтобы утихомирить разбойника, раненного в ногу, — тот опять натягивал лук, не желая смириться с поражением. С пробитой ладонью, плюнув на все, хромая и рассыпая проклятия, он ринулся обратно в чащу.

Но праздновать победу рано. Зеленые сгустки на ладонях бледнокожего практически справились с огнем, еще чуть-чуть, и колдун нанесет новый удар. Вот он гасит последний язык пламени, вот бормочет слова заклятия, вот поднимает руки… Исилвен и темный маг, не сговариваясь, вступают дуплетом. Посох снова бьет аметистом, а в колено лесного чародея влетает стрела. Минута — и все кончено. Незадачливый колдун рассыпается сажей и пеплом.

Финеас огляделся. Поле боя осталось за ними. Двое нападавших сбежали, вряд ли они рискнут вернуться в ближайшие часы, трое, включая бледнокожего, погибли. Но один, молодой рыжий парень, валялся на дороге — эльфийское оружие поразило его в плечо, и то ли от болевого шока, то ли от потери крови невезучий грабитель потерял сознание.

Маг повернулся к девушке.

— Отойди куда-нибудь, леди Исилвен. И лучше не смотри в ту сторону. Мне надо поговорить с этим… Странно, что с ними был чародей.

Эльфийка помедлила, затем все-таки отступила к краю дороги, опустилась возле букового ствола. Маг направился к раненому. Присел рядом и довольно бесцеремонно хлопнул его по щекам. Открыв глаза, рыжий поморщился, заскрипел зубами и схватился за древко, пытаясь его обломать. Наконец ему это удалось, и только тогда он заметил склонившегося над ним Финеаса. Дернулся, стараясь отползти. Маг прижал к его шее меч.

— Кто вы? Зачем напали на нас? — спросил он.

Парень заворчал, отвернул голову, не желая разговаривать. Пришлось надавить мечом посильнее.

— Отвечай.

Рыжий сплюнул:

— Шоб тя разодрало, нелюдь проклятая! Ведьмина кровь! Шоб те жезл в глотку ввернуло и провернуло! Шоб ты…

Поток цветистой брани Финеас прервал, сунув посох разбойнику под нос.

— Заткнись и говори. Не ответишь, превращу в крысу, больную и облезлую. Прямо сейчас.

В глазах парня впервые мелькнул страх. Настоящий. Видно, смерть от меча представлялась ему достойной лесного брата, а вот из крепкого мужика превратиться в крысу… Финеас, разумеется, не стал уточнять, что для этого ему потребовалось бы гораздо больше, чем просто взмахнуть посохом. Сработало, и то хорошо.

— Че те сказать? — пробурчал раненый.

— Вы ведь не обычные грабители, так? Почему среди вас колдун?

Парень снова сплюнул:

— Были как все. Потом приперся энтот, ну энтот, бледный как смерть. Солисс его кликали. Недавно пришел. Обещал монет, ежели станем следить и вынюхивать.

— За кем следить и что вынюхивать?

— Ну вроде как за всеми подозрительными. — Догадавшись, что этот ответ мага не устраивает, парень поднатужился: — Он сам, энтот Солисс, говорил нам, кто подозрительный, а кто нет. Разок пацана поймали. Молодой еще, но бился славно, не ведьмак, человек простой. Оглушили, а друид сказал, тащите, мол, его в хижину… ну, есть у нас местечко пригретое в лесу. И вот зашел туда сам, никого не пустил, а через час вышел, злой, шо твой тролль. Закопайте, говорит. Ну мы и закопали. Пацан совсем мертвый был, Солисс у него че-то выпытывал, но так и не выпытал, видать. А платил он каждую неделю, мы и рады были. Баран… тоись Жак, главарь наш, хотел его грабануть, шоб, значица, сразу все денежки пригрести. Да только никто не знал, где он их держит. Ну и друид все ж, мало ли, колданет че-нить, костей не соберешь.

— Кому служил Солисс?

— Не… не знаю. Тоись балакал он как-то при мне с одним мужиком, шептались они в трактире. Дык я того мужика первый раз видел.

— Может, заметил что-нибудь необычное? В мужике том или в друиде.

Рыжий попытался пожать плечами и скривился от боли.

— Да не было необычного! У энтого мантия, у того — железа всякого понавешано, ножи там, топор боевой, цепи. Ну словами мудреными разговаривали.

— Какими именно?

— Дык… не помню я.

— Значит, станешь забывчивой крысой.

Парень ощерился, зрачки блеснули злобой. Однако напрягся, вспоминая.

— Ну как его… нермия, нергея…

— Энергия?

— Точняк! И еще энто… короткое такое. Хус, хас, хес… хос.

По жилам Финеаса прокатилась жаркая волна. Хаос? Или он сейчас додумывает несуществующее?

— Почему напали на нас?

— Друид сказал — подозрительные. — Рыжий начал слабеть, речь становилась тихой, путаной. — Перворожденная и маг… ночью по лесу шляются… вроде как проверить надо.

Глаза у него закатились, и он опять потерял сознание.

Финеас понял, что больше ничего не добьется. Но что прикажете с этим разбойничком делать? По уму — положить конец его страданиям и пойти дальше. Маг оглянулся на эльфийку. Исилвен сидела, обхватив колени руками, в его сторону не смотрела, но… Он повернулся обратно к рыжему, хмыкнул. Ладно, парень, повезло тебе, не каждый день рядом с темными магами оказываются добрые девушки. Финеас вынул наконечник из раны, оторвал от рубахи парня лоскут и соорудил повязку. Очухается — его счастье. Но меры предосторожности на всякий случай примем. Маг соединил подушечки пальцев, прошептал заклинание и, собрав немного земли с дороги, помазал ей губы рыжего. Если выживет, месяца три не сможет разговаривать, а значит, никому о них не проболтается. Те двое, что успели убежать, конечно, язык за зубами держать не станут, но тут уж ничего не поделаешь. Не гоняться же за ними по всему лесу.

Финеас вернулся к девушке:

— Малый почти ничего не знает, но если чутье меня не обманывает, похоже, Зафир и Хессанор рассылают соглядатаев во все области, до которых могут дотянуться. Цели их мне не ясны, но они развязали войну, а на войне без лазутчиков никуда.

— Они же не могли узнать о нас, нет?

— Никак. Если только кто-то из эльфов не пошел на предательство. Но вряд ли это возможно, учитывая, как твои братья и Зафир относятся друг к другу.

Исилвен помотала головой:

— Никто из Перворожденных не осквернил бы себя подобным. Да и зачем?

— Значит, совпадение. Но шпионы — это недобрый знак. Хессанор и Зафир не собираются останавливаться на Лигурии, они пойдут дальше.

Финеас протянул девушке руку, помогая встать.

— Собираем вещи и уходим отсюда поскорее. Город уже близко, леди Исилвен.

Эльфийка вложила свои пальцы в его ладонь, поднялась. Взгляды на мгновение пересеклись.

— Просто Исилвен, — сказала она.

Маг едва заметно улыбнулся.

— Просто Финеас, — отозвался он.

6

Рассветная Лютеция не представляла собой ничего особенного. Каменные стены, массивные ворота, стража на входе — все как в других городах. Но это был очень, очень крупный город. Десятки тысяч жителей населяли его, и этим десяткам тысяч требовались еда, работа и развлечения. Поэтому начиная с ранней зари к воротам (а их у Лютеции имелось несколько) начинали подъезжать крестьянские телеги, груженные тыквами, яблоками, головками сыра, копчеными окороками и прочей снедью. Чуть позже подтягивались все остальные: путешественники, ремесленники, живущие в ближайших деревнях, жонглерские труппы, богатые господа, следующие в каретах или верхом, изредка — маги в своих приметных мантиях, а также лютецианцы, загулявшие ввечеру и лишь сейчас явившиеся под стены города.

Влившись в общий поток, Исилвен и Финеас прошли под сводами врат и оказались на мощеной улице — дороге к одной из центральных площадей. До самой площади, впрочем, было далековато.

— Задержимся тут на пару-тройку дней, — проговорил Финеас, озвучивая вертевшиеся в голове мысли. — Нам понадобятся лошади и кое-какие припасы. Кроме того, мне нужно разыскать магов, поторгуюсь с ними по поводу книг и еще пары вещичек. Без этого двигаться дальше нельзя. Если не усовершенствовать систему защиты, с Зафиром нам придется туго.

Исилвен кивнула:

— А я попробую пополнить колчан. В таком большом городе наверняка можно найти все, что угодно.

— Можно. Но не забредай в глухие места и не ходи по кварталам с наступлением сумерек. Уважения к одиноким женщинам, пусть и Перворожденным, здесь немного. Знаю, что ты способна за себя постоять, но лучше дождись меня или найми кого-нибудь из прислуги на постоялом дворе.

Финеас не стал прибавлять, что для определенного рода дельцов, обретающихся в злачных местах, женщина из народа эльфов могла стать редчайшей и драгоценнейшей находкой, товаром, который пожелали бы купить знатные властители и князья.

— Значит, отыщем для начала постоялый двор.

По бокам от улицы расположились дома. У городских стен они были деревянными, но чем ближе к центру, тем больше появлялось зданий из камня и тем выше вздымались они над людьми — вдалеке виднелись даже пятиэтажные гиганты шестидесяти футов в высоту. Иногда встречались проулки, занятые многочисленными лавочками и магазинчиками. Кожевенная мастерская, шорная, гончарная, плотницкая, кузницы и пекарни — чего тут только не было. Например, лавка с затейливой вывеской, где изготавливались лютни, свирели и рожки, а через дом от нее — крошечная дверь с двумя надписями, на галльском и всеобщем, гласившими, что здесь принимает всемирно известная гадалка, дочь могучего колдуна мадам Софи.

Исилвен и Финеас высматривали место, где можно было бы остановиться, но пока что им попались две грязноватые таверны и одна сомнительная гостиница. На эльфийку оглядывались, показывали пальцами, и в конце концов она набросила на голову капюшон, прикрывая свои необычные волосы и пряча лицо нездешней, не людской красоты.

Приличный постоялый двор обнаружился лишь после основательных блужданий. Тихая улочка, небольшой садик на заднем дворе и почти никаких зловонных запахов. Книга древних мифов, которую Финеас еще в годы обучения нашел у своего наставника, гласила, будто давным-давно, когда боги ходили по земле, значительную часть материка занимала громадная страна с центром в Риме. Она строила великолепные дворцы и прокладывала акведуки, она же соорудила и подземные клоаки в городах, чтобы те не утопли в собственных нечистотах. Но потом страшное бедствие постигло Альтерру (какое — мифы описывали весьма расплывчато, в духе сказаний труверов: громы, молнии, потопы и прочие глады с морами), и страна исчезла. Раскололась на множество маленьких областей, превратившихся затем в княжества, царства и протектораты. Подобных легенд Финеас больше нигде не читал и не слышал… Однако водостоки в некоторых городах были — Рим, Генуя, та же Лютеция. Построили их в незапамятные времена сами жители или это и в самом деле наследие некоей мифической державы, сейчас, конечно, уже не узнать.

Для Исилвен и Финеаса нашлись две комнатки на третьем этаже. Не роскошные, но удобные и, самое главное, чистые. Ни клопов, ни крыс, ни даже паутины на стенах. Хозяева ревностно следили за порядком, в хвост и в гриву гоняя своих работников.

Перекусив, Финеас оставил девушку в гостинице, а сам отправился на поиски. Для начала расспросил хозяйку двора, шуструю мадам в полотняном чепце и заткнутом за пояс фартуке. Та ответила, что лично с сударями магами не знакома, но их в Лютеции предостаточно, и если заглянуть на ближайший рынок, там можно узнать все, что душе угодно.

Рынок, место шумное и грязноватое, действительно оказался бесценным кладезем самых разнообразных сведений, и вскоре Финеас уже двигался по направлению к ратуше, а от нее свернул в узкий проулок, где и обрел искомое. Дом старой каменной кладки с узкими окнами и крепкими дубовыми дверями был именно таким, каким его описали магу. Финеас без колебаний постучал медным молоточком, надеясь на то, что внутри кто-то есть.

Он не пошел в местную магическую гильдию, которая имелась в любом городе размеров Лютеции. Добиться от нее чего-либо можно было, лишь продравшись через несколько кругов бумажной волокиты. Проигнорировал и мелких колдунов, расплодившихся нынче, как сорняки, они тоже ничем не сумели бы помочь. Ему требовалось сделать все быстро и на высшем уровне. Поэтому он искал их — серых чародеев. Не то чтобы они были вне закона, но всегда существовали отдельно, не вступая ни в какие гильдии и не смешиваясь с простыми магами. Князья и сеньоры смотрели на такую обособленность сквозь пальцы, в дела колдунов не лезли, но непременно вызывали их в случае опасности для города или народа. Те не отказывали, расплачиваясь этой повинностью за свою свободу во всем остальном. А еще у них можно было найти весьма редкие артефакты…

В двери открылось крохотное окошечко, два внимательных глаза осмотрели Финеаса, затем грубоватый бас спросил:

— Кто вы такой и зачем пришли?

Финеас назвал себя, тут не имело смысла скрываться, о цели же визита сообщил туманно. Честно говоря, он и сам еще до конца не знал, что ему нужно, надеясь разобраться по ходу.

Бас похмыкал, затем велел:

— Ожидайте.

И удалился, чуть пришаркивая ногами.

Его не было минут десять, Финеас уже начал нетерпеливо постукивать ножнами по обитым железом косякам, когда тот снова возник в оконной щели. Дверь скрипнула, отворяясь.

— Проходите, мастер Юрато, — сказал привратник.

Они поднялись по лестнице, попав в просторную комнату овальной формы. С одной стороны она обогревалась камином, с другой — стену закрывали гобелены с пейзажами Луары. Посередине стоял широкий стол, а рядом три кресла и несколько табуретов.

— Подождите здесь. Мэтр Тиро и мэтр Тома скоро подойдут, — буркнул сопровождающий и зашаркал на свой пост у входа.

Мэтры ждать себя не заставили. Финеас едва успел присмотреться к книгам на столе, как чародеи вошли в комнату, откинув занавесь со второй, потайной двери.

— Приветствуем вас, мастер Юрато, — произнес долговязый худощавый мужчина, на вид лет пятидесяти пяти, с глубоко посаженными глазами и слегка отвисшими нижними веками. — Меня зовут Деметриус Тиро, а это… — он кивнул на пухлощекого крепыша, чья мантия явно была ему не по росту и успешно подметала пол, — мэтр Бернар Тома. Присаживайтесь. Чем обязаны и чем можем служить?

Финеас поклонился и вслед за ними сел в предложенное кресло.

— Благодарю, что приняли меня. Мэтры, я в Лютеции проездом, и в силу обстоятельств мне понадобилось пополнить свои запасы зелий и амулетов. А еще меня очень интересуют труды почтенного мэтра Бонне. Насколько мне известно, нигде, кроме как у братства серых чародеев, их достать нельзя.

Мэтры переглянулись. Долговязый помедлил с репликой, затем все-таки проговорил не без сомнения в голосе:

— Положим, мы сумеем помочь вам с некоторыми ингредиентами и талисманами, но позвольте спросить, откуда вы узнали про работы Жирара Бонне? Они в некотором роде не открыты для всех желающих, м-да.

Темный маг порадовался, что может дать совершенно честный ответ. Более того, он надеялся, что именно этот ответ растопит их недоверие и раскроет ему путь к хранилищам, в которых, по слухам, было собрано множество полезных для любого, а особенно для боевого мага вещей.

— Мне рассказал о них мэтр Лидио ди Альберто, возможно, вы слышали это имя. Какое-то время он имел отношение к вашему достойному братству.

Деметриус встрепенулся:

— Конечно, мы знаем уважаемого мэтра ди Альберто. Но без его прямой рекомендации, боюсь, мы не сможем…

Финеас опустил руку в кожаную сумку на поясе и достал оттуда сложенный вчетверо лист, запечатанный воском. Мэтр Лидио оказался предусмотрительным и щедрым стариком, за что темный маг сейчас чувствовал к нему еще большую признательность, — не только к дону Монтальво были составлены рекомендательные письма.

Тщательно рассмотрев оттиск печатного кольца на воске, мэтр Деметриус вскрыл письмо и не менее вдумчиво его изучил. Затем сложил пальцы хитрым образом и прошептал несколько слов, проведя ладонью над бумагой. Видимо, результат наблюдений его удовлетворил, потому что он передал лист мэтру Тома (тот немедленно пустился в его чтение), а сам повернулся к Финеасу.

— Что ж, мастер Юрато, похоже, вы действительно имеете право воспользоваться некоторыми нашими секретами, м-да, — уголки его тонких губ чуть приподнялись. — Однако мне бы хотелось побольше узнать о ваших взаимоотношениях с мэтром ди Альберто. И кроме того… — он замешкался. — Вы же из Лигурии, да? Расскажите, что там происходит. В последнее время мы с настороженностью и тревогой внимаем получаемым оттуда вестям.

— Лигурию я покинул почти два месяца тому назад, но то, что видел своими глазами, могу передать.

И Финеасу в который раз пришлось пересказывать битву в Салике. Умолчал он лишь о мастере Диаре, будучи уверенным, что это не то, о чем стоит распространяться. Мэтры выслушали его с неослабевающим вниманием, время от времени кивая или неодобрительно покачивая головами.

— Мастер Юрато, — обратился Деметриус к магу, когда он закончил свою историю. — Что за природа у чар, с которыми вам довелось столкнуться? Никто из тех, с кем мы общались на эту тему, не может определить ее с точностью. Какие-то заклятия, используемые колдунами завоевателей, вполне традиционны, а вот другие явно имеют некий странный источник, незнакомый нам.

Финеас размышлял с минуту, стоит ли пугать уважаемых мэтров, и решил, что стоит. Войско Хессанора и Зафира продвигается вперед; пока их цель — восточные области, но Галлия совсем рядышком, под боком. Один шанс из тысячи, что они не попытаются захватить и ее. Так что поделиться сведениями было бы неплохо. Однако так же неплохо — приобрести кое-что взамен.

— Мэтр Тиро, допустим, я могу сообщить вам все, что знаю. Но так уж вышло, что сейчас мне придется отправиться в самое пекло этой войны. Без хорошей защиты, без мощных кристаллов, а главное, без наработок мэтра Жирара Бонне вероятность моего выживания весьма мала. Серебра, чтобы заплатить за все, у меня не так много. Буду предельно откровенен: мне бы хотелось получить что-нибудь значимое в обмен на свой рассказ.

— Это слова темного мага, м-да, — усмехнулся мэтр Деметриус. — Как вы думаете, мэтр Бернар, можем ли мы пойти на небольшую сделку?

Крепыш поправил мантию, оглядел Финеаса сквозь прищуренные веки.

— Полагаю, ради безопасности Лютеции и братства нам стоит поступиться некоторыми принципами, — он вздохнул. — Хотя это и не доставит нам удовольствия.

Удовольствие мэтров Финеаса абсолютно не волновало, он добился, чего хотел, — теперь у них с Исилвен должен появиться шанс выжить.

— Хорошо, — согласился он. — В таком случае я готов с вами поделиться.

И маг изложил свои соображения по поводу Хаоса и его слуг. Оба чародея отреагировали по-разному. Мэтр Тома, очевидно, не был в курсе существования подобного, поэтому выслушал с интересом, но без особого беспокойства. Тогда как мэтр Деметриус Тиро отчетливо побледнел, и брови его, сдвинувшись к переносице, так и оставались там на протяжении всего рассказа.

— Мастер Юрато, — произнес он после долгой паузы, — думаю, ваши сведения стоят нашей помощи. Мэтр Бернар еще не понимает всей опасности, но он не знает того, что знаю я.

Пухлощекий маг при этих словах заерзал и изумленно уставился на коллегу. Мэтр Тиро взгляд проигнорировал, по-прежнему обращаясь к Финеасу:

— Я храню записи, сделанные моими предками. У нас в роду было много чародеев, в том числе и прадед по матери. Довольно скрытный человек. Я, кстати, помню его, он ведь дожил до ста шестидесяти, крепкий такой старик, м-да. Незадолго до того как почить, он признался, что держит тайник, и разрешил его вскрыть. В нем я обнаружил бумаги. А в бумагах… — Деметриус покрутил в руке перо, лежавшее на столе, помолчал, но все же продолжил: — Там он описал свою встречу со слугой хаосита, гоблином. Вы говорите, мастер Юрато, что темниц для магов, служащих Хаосу, несколько… Это для меня новость. Прадед писал лишь об одной, и та где-то в Иберии. В общем, встреча окончилась благополучно для моего предка, но с тех пор он по крупицам собирал данные о Хаосе и его адептах. Их накопилось не так уж много, однако вполне ясно, что это серьезный враг и чуждая нашему миру волшба. Если вы задумали с ним бороться, вам понадобится много сил.

— Вы знаете что-нибудь о лазутчиках вблизи Лютеции?

— Это как раз в ведении моего коллеги, — Деметриус разрешающе махнул рукой. — Можете говорить, мэтр Бернар, похоже, мастер обо всем осведомлен.

Мэтр Тома опять растерянно поерзал, но отозвался:

— Лютеция — большой город, ежедневно через него проходит множество людей, точно утверждать что-либо сложно. Но пару раз мы получали донесения о сомнительных личностях, ошивающихся в окрестностях. Среди них даже были замечены маги. Мы, конечно, наблюдаем за лигурийскими завоевателями, однако с этим вопросом должны разбираться правители Галлии. А им, насколько мне известно, уже доложили и о ситуации в целом, и о соглядатаях в том числе.

Финеас побарабанил пальцами по столу и покинул удобное кресло.

— Что ж, мэтры, я буду очень признателен за разрешение воспользоваться вашими хранилищами. Можем мы пройти туда прямо сейчас и подобрать все необходимое?

Деметриус со вздохом поднялся:

— Пойдемте, мастер Юрато. Мы постараемся вам помочь.

Страницы: «« « 12345678 » ... »»