Эра титанов Риддл А. Дж.
– Я прополз прямо по телам трех человек. Мне кажется, все они были мертвы. Они не шевелились. Что еще мне оставалось делать?
Я спросила себя, насколько в озере холодная вода и как быстро наступает смерть от переохлаждения.
У дыры с рваными краями появился мужчина в голубой спортивной куртке. Он присел на краю, собираясь с мужеством, чтобы спрыгнуть вниз, когда над озером разнесся громкий голос Ника:
– Стойте! Если вы спрыгнете, то убьете всех, кто остался в самолете.
Это прозвучало очень мелодраматично, однако слова Стоуна привлекли внимание мужчины в голубом, а также мое и всех остальных на берегу.
Ник подошел к кромке воды.
– Послушайте! – крикнул он. – Мы вам поможем, но вы должны собрать всех, кто остался в живых, у этой дыры.
Мужчина внутри самолета – полноватый, лет пятидесяти, по моим прикидкам, – стоял у дыры, и на лице у него застыло недоумение:
– Что?
– Возьмите себя в руки, успокойтесь, – сказал ему Стоун. – Самолет погружается в воду. Когда она начнет заливаться в грузовой отсек внизу, он быстро опустится на дно. Вы и те, кто в сознании, должны действовать сообща. Приведите в чувство всех, кого сможете, затем найдите тех, кто жив, но не в состоянии двигаться, и перенесите их к дыре. Если вы это сделаете, остальное мы возьмем на себя. Вы меня поняли?
Мужчина медленно кивнул, но я видела, что он в шоке и не в состоянии осмыслить то, что услышал. Ник тоже это понял и продолжил говорить, на сей раз еще медленнее и спокойнее:
– Как вас зовут?
– Билл Мерфи.
– Хорошо, Билл. Приведите всех, кто жив, к дыре, а потом дождитесь помощи. Все должны собраться около дыры. Вы меня поняли? – Стоун помолчал, чтобы пассажир осознал то, что он сказал. – Билл, там есть еще кто-то, кто находится в сознании?
– Думаю, есть… да, есть, – отозвался Мерфи.
– Сколько человек?
– Не знаю. Пять, десять… Не знаю. Тут темно.
– Все в порядке. Идите и поговорите с ними, прямо сейчас. Попросите их помочь вам собрать всех около дыры и подождать.
Билл повернулся и исчез в темноте, а я подошла к Нику:
– У тебя есть план?
– Я над ним работаю, – ответил он очень тихо и оглянулся на людей на берегу. Их было около тридцати человек – перепачканные кровью пассажиры из носовой части самолета и дрожащие мокрые смельчаки из хвостовой, спрыгнувшие в воду. Наш лидер повернулся к ним и заговорил громче: – Кто-нибудь из вас умеет оказывать первую помощь, делать искусственное дыхание?
Поднялись две руки, причем одна явно неохотно.
– Хорошо. Я хочу, чтобы вы встали вон там. Некоторые из тех, кто появится из воды, не будут дышать. Вы должны сделать все, что сможете, чтобы привести их в чувство. Но если после первой попытки у вас ничего не получится, переходите к следующему. – Затем Стоун посмотрел на собравшихся у дыры людей. – Теперь… все, кто не умеют плавать, будут первыми.
Еще один умный шаг, благодаря которому оказание помощи становится обязательным – если хочешь выбраться, ты должен сделать шаг. Шесть человек выступили вперед, и мне стало интересно, сколько из них действительно не умеют плавать.
Одна из женщин, стоявших на берегу, отчаянно дрожа, заговорила, и я услышала в ее голосе страх, смешанный с решимостью:
– Я не могу снова войти в воду. Я там умру!
– И я тоже! – поддержал ее рыжий мужчина, стоявший рядом.
– Вам придется… пожалуйста, мой муж все еще там, – дрожащим голосом взмолилась пожилая женщина в желтом свитере.
– Это самоубийство, – сказал свое слово длинноволосый подросток в футболке с логотипом группы «Секс пистолс».
Ник встал между группой из передней части самолета и теми, кто дрожал от холода в мокрой одежде, разделив их.
– Не нужно всем лезть в воду, – сказал он этой второй группе. – Вы будете заниматься теми, кто не умеет плавать, помогать им высушить одежду. – Затем он заговорил быстрее, чтобы остановить протесты: – Но сначала, прямо сейчас, вы должны вернуться в переднюю часть самолета и собрать там все одеяла, какие только сможете найти, а также спасательные жилеты. И то и другое потребуется нам для тех, кто выберется на берег.
Отличная идея. Количество одеял на одного пассажира в первом и бизнес-классе поражало воображение. Их будет много. Но что задумал Стоун?
– Кроме того, физические упражнения и бег согреют вас и разгонят кровь. – Он хлопнул в ладоши. – Давайте, на старт! И приведите сюда темноволосую женщину по имени Сабрина, а также стюардессу Джиллиан. Найдите их и скажите, чтобы взяли с собой аптечку. И, помните, одеяла и жилеты. Все, что есть на борту.
Обе группы неохотно скрылись в лесу. Остальные – двадцать три человека, считая нас с Ником, – стояли и смотрели им вслед. Справа я услышала стук, доносившийся из самолета, нижняя часть которого находилась уже в десяти футах над водой, и подумала, что он погружается слишком быстро.
– Нам ни за что не удастся доплыть туда, а потом вернуться, да еще с теми, кто не умеет плавать. Слишком холодно. Мы сами едва сумели добраться сюда от самолета, – сказал толстый мужчина с жуткой раной на лице, который стоял на берегу.
– Вы правы, – не стал спорить Стоун. – Но нам не придется оставаться в воде настолько долго. И вы не поплывете к самолету и обратно.
Его слова были встречены дружным хором недовольных голосов, которых становилось все больше, и протестующие нотки в них звучали все сильнее:
– Мы утонем!
– Нужно дождаться профессионалов…
– Я на это не подписывался.
– Вы должны! – крикнул Ник, заставив голоса смолкнуть. – Вам придется это сделать, понятно? Нам всем придется. Потому что у нас нет выбора. Послушайте, кто-то любит каждого из тех, кто остался на борту. Там чей-то сын или дочь. Они матери и отцы, как некоторые из вас. А если бы там находились ваш сын или дочь, ваша мать или отец, беспомощные, без сознания, ждущие спасения! Прямо сейчас чья-то мать смотрит на телефон, ожидая звонка от сына. Через час она начнет волноваться, и, если мы будем стоять в стороне, она больше никогда его не увидит и не сможет с ним поговорить. И все потому, что мы побоялись войти в холодную воду и спасти его… Хотите рассказать ей, почему он погиб? Я не хочу. Я не смогу жить с этим и знаю, что вы тоже не сможете.
Он сделал паузу, набрал побольше воздуха и продолжил:
– Там, в самолете, мог оказаться любой из нас, вы или я. Мы бы сидели в кресле, живые, но без сознания, дожидаясь, когда нас поглотит вода. Без нас они точно утонут. Если мы им не поможем прямо сейчас, они умрут. Им больше не на кого рассчитывать; никто не придет, чтобы вытащить их оттуда. Получается, либо мы, здесь и сейчас, – либо никто, и смерть для тех людей. Чего бы вы хотели, если б находились там, а они стояли здесь? Мы не подписывались на это, но тут больше никого нет. Никто, кроме нас, не спасет этих людей. И каждая секунда, которую мы теряем, становится для кого-то последней. Там около двухсот человек, и их судьба в наших руках. У меня есть план, и мне нужна ваша помощь. Если вы хотите сидеть на берегу и смотреть, как они тонут, выйдите из группы.
Никто не пошевелился. Если не считать небольшого движения внутри самолета, нас окружала мертвая тишина.
– Хорошо, – кивнул Стоун. – Первым делом мы разведем костер. У кого есть зажигалка?
– У меня. – Вперед выступил мужчина в свитере с надписью «Нью-Йорк джайентс»[3], который протянул Нику зажигалку.
– Спасибо. – Стоун взял зажигалку и кивнул ему. – Так, а теперь все идите в лес и соберите как можно больше веток – столько, сколько сможете унести. У вас тридцать секунд. Не тратьте время на то, что не лежит на земле. Вперед!
Потом он повернулся ко мне:
– Собери маленькие веточки и поломай их.
Мы отправились в лес и вернулись с охапками веток, чтобы разжечь огонь. Положив хворост на землю, Ник присел на корточки, и вскоре появились первые робкие язычки пламени. Я добавила в огонь свою добычу, и, когда остальные вернулись из леса с тем, что им удалось отыскать, язычки превратились в маленький костер.
«Господи, как же приятно, когда тепло! – подумала я. – И это не все. Спасательные отряды уже наверняка нас ищут, и огонь приведет их к нам».
Костер может стать их единственным шансом найти нас посреди ночи. Скорее всего, они знают, где находится кабина, но, когда хвостовая часть самолета уйдет под воду, отыскать его будет совсем не просто.
– Отлично, молодцы! – сказал Стоун. – Вот мой план. У нас достаточно людей, чтобы выстроиться в два ряда. Мы растянемся на расстоянии вытянутой руки друг от друга до самого самолета. Когда он окажется над поверхностью, мы быстро войдем в воду и поплывем на свои позиции, а потом начнем передавать тех, кто сейчас в самолете, как по конвейеру, на берег. Главным ключом к успеху является скорость. Люди будут спрыгивать в воду в спасательных жилетах, поэтому те, кто займет позиции на глубине, смогут просто подтолкнуть их к следующему в строю. Все, кто будет стоять в воде выше пояса, тоже должны надеть спасательные жилеты, чтобы вам не пришлось идти по дну. И запомните – это очень важно, – вы не должны находиться в воде дольше, чем можете вытерпеть! Если вы слишком сильно замерзнете или у вас онемеют руки или ноги, выходите из воды и идите к костру. Согрейтесь и, если почувствуете, что вы в состоянии вернуться, как можно быстрее возвращайтесь на свое место. Как только те, кто выберется из воды, согреются и просохнут, они смогут присоединиться к нашей группе. И последнее: если вы хорошо плаваете, если когда-то были спасателем или просто регулярно ходите в бассейн, а также если вы просто в хорошей физической форме и можете некоторое время удерживать дыхание, подойдите ко мне прямо сейчас.
Вперед выступили три человека, все молодые, на вид от двадцати до тридцати лет.
– А ты? – повернувшись ко мне, спросил Ник.
– Да, – сказала я, чувствуя, как во рту у меня пересохло. – Я хорошо плаваю.
Ну, может, конечно, это было легким преувеличением.
Стоун отвел нашу четверку в сторону от основной группы и заговорил довольно тихо:
– Мы пойдем первыми. Не надевайте спасательных жилетов, они замедлят продвижение вперед. В салоне два прохода. Мы разделимся на пару и тройку. – Он показал на самого молодого парня и на меня. – Вы со мною. Задняя часть самолета около хвоста уже, скорее всего, заполнена водой – и сомневаюсь, что она полностью герметична. Когда мы туда доберемся и обнаружим, что так и есть, начнем с поверхности. Мы не сможем спасти тех, кто находится под нею: они уже утонули. Мы поспешим вперед вдоль прохода к первому сухому ряду и начнем проверять пульс тех, кто там сидит.
Он приложил руку к собственному горлу, показывая, как нам надо будет действовать.
– Нажмите вот сюда как можно сильнее и ждите. Если пульса нет, двигайтесь дальше. Если вы нащупали пульс, другой рукой влепите сильную пощечину, чтобы привести человека в чувство. Если реакции не будет, отстегните ремень, перекиньте человека через плечо и отнесите к следующему пассажиру – мы попытаемся привлечь к помощи тех, кто еще на борту. Первыми обращайте внимание на детей – по очевидным причинам, а также потому, что они легче и спасательный жилет будет удерживать их так, что голова останется над поверхностью воды. Если вы пройдете пять рядов и не найдете ни одного ребенка, возвращайтесь и займитесь взрослыми.
Потом он сказал каждому из нас, какими рядами мы будем заниматься, разделив их примерно поровну.
В этот момент начали подходить люди с одеялами. Они складывали их рядом с костром и старались сами согреться у огня.
Ник быстро подошел к Джиллиан и Сабрине и подозвал двух мужчин, сказавших, что они умеют оказывать медицинскую помощь.
– Эти парни знакомы с правилами первой помощи, – сообщил он Сабрине. – Они помогут вам с теми, кого мы достанем из самолета. – Затем повернулся к Джиллиан. – А ты умеешь оказывать первую помощь?
– Ну, я… прошла курсы, но никогда… вы же понимаете… – неуверенно пробормотала та.
– Всегда что-нибудь бывает в первый раз. Ты справишься.
– Мне это не нравится, – заявила Сабрина, глядя на окровавленных людей, выбравшихся из нашей части самолета. – Перенапряжение… у каждого из них может быть серьезная травма головы.
– У нас нет выбора. И мы будем делать то, что необходимо, – голос Ника прозвучал твердо, но без снисходительности или резкости, что мне очень понравилось.
Он снова подбежал к кромке воды и позвал Билла, но ему пришлось еще раз прокричать его имя, прежде чем толстяк появился в дыре. Вид у него был измученным и взволнованным. Нижняя часть самолета уже находилась в трех футах над поверхностью воды, и это еще больше вывело Мерфи из себя. Он посмотрел на нас с испугом:
– Слишком много народа. Мы не сможем спасти всех.
– Ничего, мы вам поможем, Билл, – заверил его наш лидер. – Вы должны достать из-под сидений спасательные жилеты и надеть их на людей, которых подвели к дыре. Вы меня поняли?
Мерфи огляделся по сторонам:
– А что потом?
– Потом мы спустим их из самолета и передадим спасательным командам. Очень важно, чтобы вы и все, кто будет вам помогать, оставались на борту. Вы меня понимаете?
Билл кивнул.
– Мы выстроимся в линию от берега до самолета, – объяснил ему Стоун. – Это будет очень скоро, ясно? Приготовьтесь.
Ник повернулся к людям на берегу, быстро распределил их по местам, поставив самых сильных впереди, самых слабых – в центре, а остальных – ближе к берегу. Я прекрасно поняла, почему он так поступил, но не смогла бы сама до такого додуматься – только не в такой холод, даже под дулом пистолета, даже зная, что нам предстоит увидеть, как десятки людей умрут у нас на глазах…
Стоун велел всем надеть спасательные жилеты на случай, если придется меняться местами – хорошая поправка к первоначальному плану.
Настроение вокруг нас начало меняться: людей охватывало возбуждение. Те, кто не участвовал непосредственно в спасательной операции, занимались костром – они исчезали в лесу и быстро возвращались с большими охапками веток и сучьев. Один из них, огромный парень лет двадцати в потрепанном темно-синем пиджаке, какие носят американские моряки, потянулся к спасательному жилету:
– Я могу встать в строй около берега.
Еще два мужчины вышли вперед, повторив его слова, и надели жилеты.
Несмотря на суету, я почувствовала, что мои нервы напряжены до предела. Мужчины, стоявшие около меня – другие опытные пловцы, – начали называть свои имена, и моя рука стала липкой от рукопожатий. Я не могла отвести глаз от тонущего самолета, считая уходящие секунды.
«Я хорошо плаваю, – сказала я себе. – Сегодня я должна это показать».
Но меня не оставлял вопрос, как быстро самолет затонет окончательно, когда вода начнет заливаться в дыру внизу, и что станет с телами и обломками, когда он заполнится водой, а я буду все еще там. Я знала, что у меня не будет ни одного шанса на спасение, но не имела права думать об этом по одной простой причине: я должна была помочь другим людям и не могла поступить иначе.
Ник посмотрел мне в глаза:
– Пора.
Глава 5
Харпер
Казалось, на целую вечность все вокруг погрузилось в тишину и неподвижность. Мы смотрели на темные очертания самолета, нависшего над спокойным озером, и вот он вздрогнул и стал ближе к воде. Охватившее всех наваждение было разрушено, и все глаза обратились к Нику и к нам, пловцам, вызвавшимся быть первыми. Я уже больше не чувствовала боли в плечах и внизу живота и пульсации в щеке. Я ощущала лишь исполненные страха взгляды людей, стоявших лицом к нам на берегу и освещенных пламенем костра. От их дыхания в воздухе висели белые облачка, которые окутывали их носы и рты. На спасательных жилетах горели похожие на бусинки огоньки, которые в сгущающемся тумане напоминали свет уличных фонарей в зимнюю ночь в Лондоне.
А потом я вбежала вслед за Ником в воду и поспешила к самолету, который неуклонно опускался. Трое мужчин и женщина стояли в проходе, выглядывая наружу: они наблюдали за происходящим и ждали нас.
Вода оказалась такой холодной, что с каждым новым шагом мое тело немело, теряя чувствительность. Через десять футов она уже доходила до моей груди, и я, сжав зубы, двинулась дальше, на глубину, работая руками и не обращая внимания на брызги, попадавшие в лицо и на волосы. С того места, где я находилась, создавалось впечатление, что самолет находится далеко, в нескольких милях, хотя на самом деле до него оставалось не больше сорока футов. Ник и мужчины начали удаляться от меня, и я изо всех сил старалась не отставать.
Один из молодых парней первым добрался до самолета и осторожно, чтобы не зацепиться за торчащие куски металла, которые уходили в воду, залез на нижнюю часть фюзеляжа, где лежал багаж. Он повернулся, чтобы помочь забраться в салон мужчине, плывшему за ним, потом подал руку следующему, и наконец все четверо собрались в темном проходе, находившемся уже почти на одном уровне с водой.
Я оказалась у дыры с рваными краями последней, и дождавшийся меня Стоун протянул руку, схватив меня за предплечье:
– Держись за меня другой рукой.
Через две секунды я присоединилась к другим пловцам, промокнув насквозь и замерзнув как никогда в жизни. Мое тело сотрясала дрожь, с которой я ничего не могла сделать и которая посылала волны боли по всему моему телу, от плеч и низа живота. У меня было такое ощущение, будто холод пожирает меня изнутри.
В следующее мгновение я почувствовала, как чьи-то руки обхватили меня и принялись разгуливать по моему телу. Майк, парень лет двадцати, с которым я оказалась в одной команде, начал растирать мои плечи и спину, чтобы немного высушить и согреть их. Я не могла даже поднять на него глаза и смотрела на его футболку с надписью «Бостон селтикс»[4]. Как ему удалось не замерзнуть до полусмерти?
Ник крикнул людям на берегу, чтобы те начали выстраиваться в цепь, и они, держась за руки, побежали к воде. Белые огоньки на спасательных жилетах растягивались в линию по мере того, как они заходили все дальше в озеро. Когда костер остался у них за спиной, лица исчезли в темноте, и только крошечные бусинки света указывали на присутствие людей. Две светящиеся линии были похожи на посадочную полосу, которая в ночи ведет несчастный, разбившийся самолет к костру и спасению. «Мы сможем это сделать», – сказала я себе.
Мужчины в пассажирском салоне наклонились, я почувствовала, как чьи-то руки подхватили меня и втащили наверх, и я в ужасе уставилась на острые, точно бритва, куски металла, торчавшие из пола.
Шок и боль от холодной воды отступили, и я спросила себя, хорошо ли это. Впрочем, я продолжала чувствовать и контролировать свое тело.
Я постояла секунду, не шевелясь, чтобы глаза привыкли к темноте, потому что внутри оказалось темнее, чем я ожидала. Я не знала, все ли пассажиры собрались в этом месте, но мне показалось, что все свободное пространство забито людьми и там нечем дышать, точно в шахте. Бледный свет луны озарял овальные иллюминаторы, которые, точно фонари, указывали нам путь к заполненной водой пропасти в конце прохода. Как и предполагал Ник, хвостовая часть уже полностью скрылась под поверхностью озера.
Эти люди уже мертвы. Мы не в силах им помочь, но зато можем спасти остальных.
Несмотря на боль и холод, я почувствовала некоторый душевный подъем, сказав себе, что смогу это сделать. Я должна. Я попыталась вспомнить речь Стоуна, сосредоточиться на главных фразах, мысленно повторяя их и собираясь с силами.
Если мы туда не пойдем, эти люди больше никогда не увидят тех, кого любят, и не смогут с ними поговорить.
Получается, либо мы, здесь и сейчас, – либо никто, и смерть для тех людей.
Пол у нас под ногами начал опускаться быстрее, выравниваясь, но небольшой угол еще оставался, превратившись в подобие уходившего в темноту трапа.
В проходах у наших ног, частично погрузившись в воду, лежали тела: женщины, дети и несколько мужчин, почти все худые. Примерно половина из них успели надеть спасательные жилеты. Плохо. Я насчитала около тридцати человек. Постепенно мои глаза приспособились к полумраку, и я смогла лучше рассмотреть самолет: один ряд бизнес-класса – все кресла пустые, потом разделительная стена и две секции экономкласса с тремя группами сидений, по два с каждой стороны и по пять посередине.
Я внимательно осмотрела кресла, стоявшие лицом к нам, и повсюду увидела людей. Их было, наверное, больше сотни. Мне стало страшно, и я спросила себя, сколько у нас есть времени – минута, две? Как только вода начнет проникать в нижнюю часть фюзеляжа, она быстро заполнит салон, и самолет опустится на дно. Мы не могли спасти всех. Может быть…
Голос Ника вернул меня в реальность; я посмотрела на него и увидела, что на его лице нет ни паники, ни страха. Он был похож на заботливого папашу во время похода, а говорил спокойно и по делу: быстро выдал задания Биллу и семерым людям, которые помогали ему внутри самолета. Трое мужчин должны были стоять в каждом конце прохода, направляя людей в спасательных жилетах к тем, кто находился в воде, а остальным четверым Стоун велел собирать и надевать на пассажиров спасательные жилеты, прежде чем они покинут самолет.
– Ни при каких обстоятельствах вы не должны уходить со своих мест, нам очень нужна ваша помощь. – Ник показал на пассажиров, которые находились без сознания. – Вы им нужны. Без вас они умрут. Вы меня понимаете?
Все дружно закивали.
– Тогда за работу. И не теряйте попусту время.
Майк сорвался с места: он перепрыгивал через тела, наступал на них, топтал… Я сделала осторожный шаг, споткнулась и ухватилась за спинку кресла.
– Вперед, Харпер! Не бойся на них наступить! – крикнул наш командир, и я побежала, хотя каждый новый шаг давался мне с огромным трудом.
Наконец я почувствовала под ногами застеленный ковром пол в проходе и рванулась вперед. Майк занялся тремя внутренними креслами, а мне достались те, что находились у окна. В следующее мгновение, прежде чем я добралась до кресел, он пронесся мимо меня с перекинутым через плечо телом.
Я почувствовала под ногами воду, но продолжала идти вперед, хотя она показалась мне еще холоднее, чем в озере. Я думала, что угол наклона самолета будет другим и вода окажется только в задней части салона, но у меня возникло ощущение, будто я вошла в мелкую часть бассейна. С каждым новым шагом ледяная вода поднималась на дюйм вверх по моим ногам. С чего начать? Вода уже дошла мне до пояса, и головы пассажиров торчали над ее поверхностью. Живы ли они еще?
Слова Ника снова пронеслись у меня в голове: все, кто под водой, мертвы. Но головы этих людей находились над водой. Я поспешила вперед, к последнему ряду, где вода доходила до подбородков.
Я добралась до первого пассажира, подростка, увидела заплывшие глаза, опухшее, с запекшейся кровью лицо, протянула дрожащую руку и тут же отдернула ее, почувствовав под пальцами холодную жесткую плоть. Я замерла на месте, не в силах справиться с потрясением, и только дыхание белыми облачками окутывало мои губы.
– Они мертвы, Харпер! – крикнул Ник, пробираясь с очередным телом, переброшенным через плечо по наклонной плоскости мимо меня. – Вода слишком холодная. Пройди вперед на три ряда.
Свет у дыры в самолете показался мне ослепительным. Стоун что-то кричал и размахивал руками, и тела, одно за другим, с плеском падали в воду. У нас все получилось. Я твердила себе, что должна сосредоточиться, потому что на меня рассчитывали попавшие в беду люди.
Надо искать тепло. Тепло жизни. Я быстро прижала руку к шее очередного пассажира. Холодная.
Следующий ряд. Я не могла пройти мимо, не могла. Через четыре ряда, где вода доходила мне до колен, мои пальцы коснулись теплой кожи – более теплой, чем у остальных. Я прижала руку к шее бледного мальчика в футболке с логотипом «Манчестер юнайтед»[5] и почувствовала легкое биение пульса. Секунду я смотрела на него, а потом потрясла его за плечи, позвала и, наконец, заставила себя влепить ему пощечину. Ничего. Тогда я расстегнула ремень, потянула его за руку и вытащила из кресла. Наклон самолета и вес мальчишки оказались для меня почти нестерпимыми, но я не сдалась и двинулась вперед, с трудом переставляя ноги. Добравшись до очереди, я передала мальчика стоявшим в ее конце женщине и немолодому мужчине, и они надели на него желтый спасательный жилет и дернули за шнур, чтобы жилет начал наполняться воздухом.
Я спасла мальчику жизнь и знала, что теперь с ним все будет хорошо.
Люди заметно быстрее начали покидать самолет: они прыгали за борт по одному в секунду. Ник посмотрел на меня и кивнул, а я повернулась и помчалась назад по проходу, успев нырнуть на свободное кресло, чтобы пропустить догоняющего меня Майка.
Оказавшись в пустом проходе, я почувствовала, что там что-то изменилось: мимо текла вода, которая пыталась стащить с меня туфли и билась о щиколотки. Салон опустился до поверхности озера. Сколько еще времени у нас осталось? Я не знала ответа.
Я бросилась к следующему ряду, но там все были мертвы. Холодная кожа и шеи, словно в калейдоскопе, проносились мимо, и я двигалась ритмично, совершенно автоматически: протягивала руку, прикасалась к коже и шла дальше. Через несколько секунд я расстегнула застежку на ремне девушки-индианки в футболке с надписью «Мир Диснея», а потом был светловолосый мальчик, чью руку мне пришлось вытащить из руки сидевшей рядом женщины, наверное, его матери. Я спасла еще троих детей, чувствуя, как мои ноги все сильнее горят огнем с каждым новым шагом. А потом я поняла, что у меня больше не осталось сил. Я спрашивала себя, сколько еще смогу выдерживать эту безумную гонку, зная при этом, что должна ее выдержать.
Майк схватил меня за руку:
– Всё, детей больше нет. Теперь взрослые. Ты ищешь, я отношу. Хорошо?
Один, два, три человека отправились к спасительной дыре на плече этого парня.
И всякий раз, когда я смотрела в конец самолета, лица, торчавшие из воды, были другими – очередные ряды пассажиров поглощала наступавшая вода, самолет начал быстро погружаться на дно.
Наконец, Майк, расплескивая воду, подошел ко мне и сказал:
– Самолет тонет. Отстегни ремни всех, кто жив, и надень на них жилеты. Это их единственный шанс.
Я начала метаться между рядами, проверяя пульс оставшихся пассажиров и отстегивая их ремни безопасности. Мне пришлось нырнуть, чтобы достать спасательные жилеты из-под сидений, и вода показалась мне еще более холодной, чем в первый раз. Около четвертого сиденья я почувствовала, что самолет содрогнулся и куда-то покатился, звук рвущегося металла наполнил салон, и меня накрыла ледяная волна. Крылья. Что-то случилось. «Сосредоточься!» – твердила я себе. Я потянулась вперед, пытаясь отстегнуть очередной ремень, но мне не удалось его достать. Я нырнула и сумела справиться с замком, но, когда попробовала вынырнуть, оказалось, что моя голова по-прежнему находится под водой.
Меня охватила паника, я потянулась вверх и повернулась, отчаянно пытаясь найти какую-нибудь твердую поверхность, но ее нигде не было.
Сквозь толщу темной воды я увидела едва различимый свет – дыру в самолете – и принялась отчаянно работать руками и ногами, пытаясь добраться до света, но моя нога за что-то зацепилась. Я застряла. Потянувшись назад, попробовала высвободиться, но у меня онемели пальцы – они больше не слушались, став безжизненными и бесполезными. Я стала дрыгать ногой, но у меня ничего не вышло. Тогда я снова повернулась к свету и начала размахивать руками в надежде, что меня кто-нибудь заметит. Мимо проплыло тело в желтом жилете, и оно закрыло собой спасительную дыру. Я смотрела, как оно движется в сторону тусклого света, который с каждой секундой становился все меньше.
Глава 6
Ник
Только когда все уже почти закончилось, я начал понимать, что произошло с этой частью самолета. Оторвавшись от носа и падая, она развернулась на сто восемьдесят градусов, и верхушки деревьев, росших вокруг озера, замедлили движение, прежде чем обломок самолета упал в воду. Он рухнул хвостом вперед, и, скорее всего, это спасло множество жизней: удар прижал людей к креслам, вместо того чтобы толкнуть их вперед, на сиденья перед ними, что грозило бы им неминуемой смертью.
Судя по всему, хвост вонзился в дно озера через несколько секунд после удара и остался там, а два двигателя висели на крыльях, точно центральная часть качелей, благодаря чему другой конец оказался над водой. Такой была моя догадка. Но потом двигатели – или, возможно, крылья, а может быть, посадочные устройства – перестали поддерживать обломки, и тогда разразился ад. Вода, проникшая в фюзеляж, тяжелая, точно бетон, потянула самолет на дно. Я понял, что ему осталось всего несколько секунд.
– Наружу! Немедленно! – крикнул я как можно громче.
Последние пассажиры, помогавшие нам передавать тех, кто находился без сознания, наружу, пробрались по проходу и дальше, к строю спасателей, протянувшемуся до самого берега, где неровными рядами были сложены тела спасенных. Желтые жилеты под окровавленными, распухшими лицами тянулись до самого костра. Несколько человек из тех, кого удалось спасти, находились в воде, другие брели по озеру, погрузившись по пояс, и все из последних сил старались добраться до суши. Они уже мало походили на людей, но сегодня все были святыми.
Паренек в зеленой футболке с надписью «Селтикс» – кажется, его звали Майк – прошел мимо меня, дрожа и опустив голову.
– Где Харпер? – спросил я, схватив его за руку.
Он закашлялся и оглянулся назад.
– Кажется, уже выбралась. – Он кивнул. – Да, думаю, выбралась.
– Хорошо. Я проверю. Иди.
Я подтолкнул его, и он, подойдя к краю самолета, шагнул в ледяную воду.
Я посмотрел назад, в черную пропасть, но увидел только тела в надутых спасательных жилетах, которые плыли в мою сторону. Тогда я повернулся, снова прошел к дыре и принялся вглядываться в лица людей вплоть до самого костра, но стройной женщины со светлыми волосами и в желтом жилете нигде не было. Я уже не сомневался, что она не сумела выбраться.
Что-то пронеслось мимо, и я решил, что это спасательный жилет. В лицо мне ударили брызги воды, точно кто-то решил вылить на меня ведро. Я тряхнул головой и принялся всматриваться в темный проход. Еще одно тело проплыло мимо, и тут я заметил стройную фигурку и тонкие руки, тянувшиеся к сиденью. В следующее мгновение они исчезли – их поглотил мрак.
Я понял, что это она.
Тогда я нырнул в заполненный водой проход и стал продвигаться по нему, хватаясь за спинки кресел и погружаясь все глубже, мимо тел и каких-то предметов.
Да, это была она. Я сумел разглядеть ее покрытое синяками лицо, схватил вытянутую руку, но пальцы женщины оказались безжизненными и никак не отреагировали на мое прикосновение. Я замер на месте и некоторое время просто висел в воде, не зная, что делать дальше.
Но тут я увидел, что Лейн шевелит руками, пытаясь до меня дотянуться. Я попробовал подтащить ее к себе, но она не сдвинулась с места. Преодолев несколько футов, которые нас разделяли, я крепко схватил ее за руки, поставил ноги на сиденье и дернул, но мне показалось, что она к чему-то привязана. У меня отчаянно забилось сердце – уж не знаю, от страха или от нехватки кислорода.
Я опустился ниже, схватил свою помощницу выше пояса и оттолкнулся ногами, призвав на помощь все свои силы. Мы высвободились и поплыли по проходу, только Харпер не шевелилась. Мне казалось, что в груди у меня сейчас что-то взорвется, но я продолжал крепко держать ее и, отталкиваясь от сидений, поднимался наверх. Женщина безвольно, точно тряпичная кукла, болталась у меня в руках.
Это было жуткое ощущение, но я продолжал двигаться вперед, глядя на искорку лунного света, которая постепенно становилась все ярче. Однако я уже почти не чувствовал ног, и меня начала охватывать паника. Мы вынырнули на поверхность, я сделал большой вдох и на мгновение потерял Харпер, но тут же снова схватил ее, чтобы она не погрузилась под воду. А потом я из последних сил принялся работать ногами. Вот только мне никак не удавалось держать ее так, чтобы наши головы находились над поверхностью. Шевелиться я больше не мог, так сильна была охватившая меня усталость. Я попытался сделать вдох, но вместо этого только наглотался ледяной воды.
Неожиданно меня окружили голоса, однако слов я не различал. Продолжая крепко держать Лейн, я изо всех оставшихся сил поплыл к берегу и вдруг понял, что ноги меня не слушаются. Я обмяк и почувствовал, как что-то дергает и толкает меня. Мне в рот залилась вода, я выплюнул ее и закашлялся, а потом закрыл глаза и рот и постарался остаться на поверхности.
Когда я снова открыл глаза, перед моим лицом болтался желтый резиновый жилет. Я заморгал и увидел у себя над головой серебряную луну и звезды, такие яркие, каких мне не приходилось видеть никогда прежде. В следующее мгновение чьи-то руки схватили меня под мышки и вытащили на берег. Повернув голову набок, я закашлялся, сплевывая воду и задыхаясь. А потом меня завернули в одеяло и подтолкнули к костру. Его жар в первый момент показался мне обжигающим, почти невыносимым после ледяной воды. Волны тепла накатывали, проникая сквозь кожу в каждую клеточку тела, и постепенно жар перестал быть таким мучительным. Появилось ощущение, будто меня покрыли несколькими слоями теплой грязи: она жалила, но я не мог заставить себя отодвинуться.
Прошло несколько секунд – или часов: я совсем потерял чувство времени. Чьи-то руки перевернули меня, и я оказался на спине, после чего услышал, как кто-то побежал к озеру за кем-то еще.
Я повернулся на бок, принялся оглядываться по сторонам и увидел Харпер, которая лежала на спине около костра, Сабрина склонилась над ее неподвижным телом, лихорадочно пытаясь привести женщину в чувство. Мы встретились глазами – я уже видел такой взгляд. Потом моя голова упала обратно на землю, и перед глазами снова появились звезды, но они тут же погасли.
Глава 7
Ник
Я проснулся рано утром и обнаружил, что по-прежнему нахожусь около костра, который, по сравнению со вчерашним, уменьшился раза в два. Люди, завернутые в одеяла, лежали вокруг него концентрическими кругами, а между ними были разбросаны сдувшиеся спасательные жилеты, будто ночью прошел дождь из желтых резиновых уточек.
Я чувствовал себя так, будто провел последние восемь часов в миске для взбивания крема, где надо мной как следует поработал миксер. Не могу сказать, что у меня конкретно что-то болело, но ныло все тело, точно я превратился в один большой синяк. Я сделал вдох, но тут же задержал дыхание, чтобы не закашляться. Пронзительно холодный воздух причинял мучительную боль. Как, впрочем, и все остальное.
После того как вчера вечером согрелся у костра, я освободил место тем, кто нуждался в тепле больше меня. Слишком поздно я сообразил, что нам следовало развести два костра: ночь выдалась слишком холодной, даже для меня.
Я услышал хруст камешков на берегу и шаги – уверенные, быстрые, решительные, – а в следующее мгновение около меня остановилась Сабрина, которая принялась внимательно меня рассматривать.
– Как вы себя чувствуете? – Сегодня ее акцент был сильнее, а слова звучали коротко и сдержанно. Впрочем, возможно, так разговаривают все врачи.
– Потрясающе, – опустив голову на землю, ответил я и закашлялся.
– Это вряд ли. Я хочу, чтобы вы подробно рассказали о своих симптомах. Возможно, вы получили внутренние повреждения, которые я не смогла вчера диагностировать.
– Хорошая новость, доктор: все мои внутренние повреждения носят исключительно психологический характер. – Я сел и окинул взглядом лагерь. – Где Харпер?
– Вон там.
Я невольно затаил дыхание, когда медичка повела меня через лагерь к кругу, находившемуся ближе всего к костру. Харпер Лейн, свернувшись в клубок, лежала на боку, совсем близко к огню: ее спутанные светлые волосы рассыпались по спине, и она не шевелилась.
– Она жива, – сказала Сабрина. – Но больше я ничего не знаю. Она не дышала, когда ее вытащили на берег. Я привела ее в чувство, но она бредила. Возможно, это временное повреждение мозговой деятельности или… как я уже говорила вчера вечером, любое перенапряжение и чрезмерные физические нагрузки очень опасны.
– А вы считаете, что мы не должны были ничего делать? – возразил я ей. – Просто стоять и наблюдать, как они умирают? Или сказать им, что мы очень хотели бы помочь, но не можем, потому что нам запретил доктор?
– Нет, я совсем не это хотела сказать. Я пыталась вам объяснить, что нестабильное физическое состояние Харпер перед тяжелыми нагрузками и кислородным голоданием могло усугубить уже имевшиеся повреждения, и поэтому поставить точный диагноз стало намного труднее.
– Хорошо. Раз уж об этом зашла речь… – Я сделал глубокий вдох и потер виски, пытаясь справиться с жуткой головной болью. Сабрина спасла несколько дюжин жизней и, судя по ее виду, вообще не спала ночью. – Послушайте, я себя кошмарно чувствую, и меня мучает вопрос, правильные ли решения я принимал ночью.
– Скорее всего, это моя вина. То, что мне пришлось делать, – не совсем моя область деятельности.
– Ладно. Вы могли бы… немного поработать над тем, как следует себя вести с пациентами.
– Я не занимаюсь пациентами.
– Да, я уже понял. И какова ваша специализация?
Доктор отвернулась и отошла от костра.
– Думаю, вам необходимо что-нибудь съесть, а потом отдохнуть еще немного, – сказала она, не ответив на мой вопрос.
– Сэндвич и сон. Мне нравится. – Я окинул взглядом берег и прислушался, но ничего не услышал. – А где кавалерия?
– Какая кавалерия?
– Ну, вы понимаете… вертолеты, спасательные службы… Они уже должны быть здесь.
– Я никого не видела.
– Вы шутите?
– Поверьте, я говорю правду.
Я понял, что общение с людьми было не самой сильной стороной Сабрины; видимо, по этой причине она и не являлась практикующим врачом, как сама мне сказала. Впрочем, на настоящий момент загадка этой женщины была не самой главной вещью в жизни.
Я подумал, что, возможно, спасательные отряды разбили лагерь около носовой части упавшего самолета. Он потерпел крушение почти двенадцать часов назад – и здесь обязательно кто-то должен был появиться. В суматохе вчерашнего вечера и ночи я оставил свой мобильный телефон в кармане, и теперь лишь убедился в том, что и так уже знал: он не работал.
– Я схожу проверю, как там дела с другим обломком, и добуду еды. Вам принести что-нибудь? – предложил я Сабрине.
– Да, пожалуйста. Пол-литровую бутылку воды и полный обед, в идеале на тысячу калорий: пятьдесят процентов углеводов, тридцать протеина, а остальные двадцать – жиры, – усмехнулась та. – Желательно с минимальными добавками и не прошедших обработку.
– Отлично.
– Я могу добавить еще параметры, если это вам поможет.
– Нет-нет, я все понял.
Я шел по тропинке в лесу, по которой вчера мы бежали с Харпер. Она уже тогда была без сил. Мне бы следовало понять это и не просить ее плыть с нами в самолет. Я оглянулся на нее, когда вызывал добровольцев, практически не подумав. После произнесенной мной речи получилось так, будто я заставил ее согласиться, выставив перед всеми. Так что, если с ней произойдет что-нибудь плохое, это будет следствием моей ошибки. Чувство вины давило мне на плечи, буквально прижимая к земле и мешая двигаться вперед.
Неожиданно я услышал впереди крики и увидел около двух дюжин людей, которые столпились около аварийного трапа, ведущего к двери в кабину.
– Это наша еда! – крикнул один из них.
Я узнал голос пьяного ублюдка с места 2Д. Он стоял у трапа, кричал и отталкивал от него людей.
– Мы за нее заплатили! – Он наставил палец в лицо мужчины, который стоял перед ним. – В стоимость билетов первого и бизнес-класса входит эта еда. Ешьте то, что предназначено для экономкласса. Я слышал, что он около озера.
Я не особо колебался: мне сразу пришла в голову мысль, что для разнообразия будет приятно принять легкое решение.
Читать бесплатно другие книги:
