Беглецы. Неземное сияние Крауч Блейк
– Наш дом, – просто ответила Лиз.
Домик оказался чистым, но он был даже меньше, чем хижины на перевале Тогати. Там стояли две кровати, письменный стол со стулом и шкаф, а еще имелись раковина и душ.
– На ночь мы выключаем генераторы, – сообщила Лиз.
Она выдвинула верхний ящик и достала из него несколько свечей и коробок спичек. Через минуту эти свечи уже горели, делая атмосферу в домике на редкость уютной.
Лиз подошла к Ди и всмотрелась в ее лицо:
– Вы испачкались в крови. Я распоряжусь, чтобы вам принесли тазик с водой, и вы сможете помыться. В душе горячая вода будет только утром.
– Спасибо, Лиз, – отозвалась Ди.
– Теперь я оставлю вас одних. Скоро вам принесут еду.
Ди разделась, оставшись в трусиках и лифчике, и вдруг почувствовала, как отвратительно от нее пахнет. Наклонившись, она окунула лицо в тазик с водой и стерла салфеткой кровь. Затем вымыла подмышки и сполоснула руки и ноги, но волосы у нее так и остались свалявшимися и грязными.
Коул заснул. Ди и Наоми присели на вторую кровать и принялись поглощать принесенную еду – фрукты, сыр и крекеры, которые показались им необыкновенно вкусными.
Ди спрятала «глок» под матрасом, и они с дочерью забрались под одеяло. Прошло некоторое время, прежде чем тепло их тел нагрело воздух между матрасом и одеялом. Ди прижалась к дочери, чувствуя, что вот-вот уснет.
– Как ты думаешь, папа жив? – прошептала Наоми.
Ее матери показалось, что кто-то вонзил копье в рану у нее в животе.
Завтра будет три дня с тех пор, как они расстались.
– Я не знаю, Ней, – вздохнула женщина.
– Ну а что ты чувствуешь?
– Не знаю, милая. Я даже думать об этом не могу. Пожалуйста, дай мне поспать.
Глава 20
Казалось, она только что заснула – и вдруг оказалось, что в окна уже заглядывает рассвет. Ди встала, задернула занавески, вернулась в постель и попыталась снова заснуть, но в ее исступленном сознании уже метались мысли, которые невозможно было остановить. Женщина снова встала, подошла к окну и выглянула наружу сквозь щель в занавесках.
Несколько человек уже встали. Высокая трава покрылась инеем, и теперь, в свете дня, луг казался тесным – почти все свободное пространство занимали две дюжины маленьких домиков, три более крупных треугольных строения, центральное стальное сооружение и несколько совершенно заржавевших полуприцепов, стоявших вдоль опушки леса и настолько засыпанных хвоей, что казалось, будто их бросили столетия назад. Из-за сосен выглядывали далекие горы. Ди уселась на край письменного стола и стала наблюдать, как их окрашивает в алый цвет встающее солнце. И через два с половиной часа, когда женщина по имени Лиз появилась на тропинке, ведущей к их домику, она все еще сидела на том же месте.
Лишенное окон главное здание имело примерно пятьдесят футов в ширину и сто в длину. С потолка свисали голые электрические лампочки, а голоса глухим эхом отражались от гофрированной стали. Дешевые складные столики были отодвинуты к стенам, и посередине оставался широкий проход. У самого входа стояла доска с надписью: «КАРТОФЕЛЬНЫЕ ОЛАДЬИ С БЕКОНОМ И ОМЛЕТ С СЫРОМ».
Лиз подвела миссис Колклу с детьми к пустому столику:
– Мы уже несколько недель не можем попасть в город, поэтому используем наши запасы ИРП.
– А что такое ИРП? – спросил Коул.
– Это значит индивидуальный рацион питания. Армейский сухой паек. В прошлом году мы привезли сюда два полных грузовика, – рассказала местная жительница.
Ди почувствовала, что на них смотрят со всех сторон, и попробовала сосредоточить взгляд на пятнах, оставшихся на пластиковой поверхности стола, стараясь не обращать внимания на легкую панику, подобную той, которая охватила ее, когда она в детстве в первый раз прошлась по минному полю кафетерия средней школы.
К ним подошла девочка лет шестнадцати с корзинкой, наполненной маленькими коричневыми пакетами, пластиковыми столовыми приборами и стопкой оловянных мисок.
– Добро пожаловать, – улыбнулась она Ди и ее детям.
Мужчина, который произнес речь после завтрака, был худым и гладко выбритым, с редкими светлыми седеющими волосами, одетым в джинсы, клетчатую рубашку и черный жилет. Он забрался на стол, находившийся в дальней части столовой, чтобы все могли его видеть.
– Несомненно, все вы слышали выстрелы вчера ночью. Я рад сообщить, что Лиз и Майк вместе со своим отрядом сумели уничтожить блокпост на дороге, – объявил он громко.
Раздались радостные аплодисменты.
– Почетные граждане! – крикнул кто-то из сидевших в столовой.
Но стоило мужчине поднять руку, как все смолкли.
– Мы обошлись без потерь, а главной хорошей новостью является то, что нам удалось захватить одного из них живым. Кроме того, Лиз и Майк сумели спасти три жизни. – Оратор указал в сторону входа, где сидела миссис Колклу с сыном и дочерью. – Ди, попрошу вас и ваших детей встать!
Женщина взяла Коула за руку и подтолкнула Наоми. Все трое поднялись.
– Спасибо вам, – сказала Ди мужчине, а затем повернулась к Лиз. – И вам. И Майку, где бы он сейчас ни находился, и всем остальным, кто пришел к нам на помощь. Если б не вы, мои дети и я были бы мертвы!
– Почему бы вам не подойти сюда? – предложил ей выступающий.
Ди обошла стул и зашагала по проходу. Когда она оказалась рядом со столом, мужчина протянул ей руку и помог взобраться на него. Обняв ее за талию, он прошептал ей в ухо:
– Ди, я Матиас Ганнер. Представьтесь. И расскажите, что с вами произошло.
Женщина оглядела толпу и увидела пятьдесят или шестьдесят лиц, обращенных к ней.
Ей удалось слабо улыбнуться.
– Я Ди, – сказала она. – Ди Колклу.
– Нам вас не слышно! – крикнул кто-то от дальних столиков.
Позже Ди вышла прогуляться с Матиасом. Солнце уже поднялось над вершинами сосен, и роса на траве высохла. Ганнер показал своей новой знакомой колодец, теплицу и курятник, а также погибший от морозов сад.
– Я купил этот участок в девяносто акров двенадцать лет назад, – рассказал он. – Продал свой бизнес и переехал сюда с несколькими друзьями из Бойсе. Это что-то, верно?
– Но что привело вас сюда? – поинтересовалась миссис Колклу.
– Я хотел жить как свободный человек.
– А разве раньше вы не были свободны?
Мужчина махнул рукой в сторону вышки и стоявшего на ней бородатого человека со снайперской винтовкой в руках:
– Доброе утро, Роджер.
– Доброе, – отозвался тот.
– Все спокойно?
– Все спокойно.
Матиас повел Ди дальше, в сторону деревьев, и его правая рука расстегнула кобуру, где лежал большой револьвер.
– Роджер приехал ко мне девять лет назад, – продолжил он свой рассказ. – Он занимался тогда инвестиционным банкингом, зарабатывал три миллиона долларов в год, но был совершенно несчастным человеком. Колючая проволока, по которой пропущен электрический ток, начинается через пятьдесят футов отсюда и окружает всю нашу территорию. Мы установили детекторы движения в ключевых местах, и шесть человек днем и ночью охраняют периметр. Если я узнаю, что вы шпионка или что солгали мне хотя бы в чем-то, я расстреляю ваших детей у вас на глазах, после этого подожду день, а потом убью вас.
Он остановился и посмотрел на свою спутницу.
Ди слышала, как у них за спиной гудит ограда. Матиас стоял на свету, и она смогла разглядеть цвет его глаз – карие с зелеными точками. Колени женщины задрожали, и на мгновение ей захотелось сесть на землю.
– Я всего лишь врач из Альбукерке, – сказала она. – И пытаюсь спасти своих детей. Все, что я вам рассказала, правда.
Они пошли дальше.
– Десять дней назад мы послали людей на разведку, – сказал Ганнер.
– И они не вернулись? – уточнила Ди.
Матиас отрицательно покачал головой.
– И как там?
– Кошмар. Невозможно понять, кто заражен, до тех пор, пока они на тебя не нападут.
– Значит, это не только военные?
– Нет. Они объединяются в группы и сообща перемещаются с места на место. И способны сразу распознать тех, кто не заражен. Я не знаю, сколько городов мы проехали, но все они были полностью сожжены. Несколько недель назад нам пришлось уничтожить пятерых наших людей, однако прежде они успели убить трех человек. Это вирус? Вам известно, как он передается?
– Нет, – ответила Ди. – Все произошло очень быстро.
Они перешли дорогу, и женщина увидела следы шин на палой листве.
– У вас есть машины? – спросила она Матиаса.
– Да.
Ди уловила движение возле периметра – один из охранников шел вдоль ограды.
– Две наши женщины беременны, – сказал Ганнер. – И у нас нет врача.
– Я буду рада помочь, – пообещала Ди.
Затем они вернулись из леса на поляну и прошли мимо группы детей, стоявших на траве перед мольбертами.
– Мы гордимся нашей школой, – сказал Матиас. – И охотно примем туда Наоми и Коула.
Днем Ди осмотрела беременных женщин и пятнадцатилетнего мальчика с легкой простудой и сильным кашлем, что позволило ей хотя бы на время отвлечься от мрачных мыслей.
– Мне не нравится это место, – сказала Наоми. – Эти люди меня пугают.
Был поздний вечер. Ди лежала вместе с детьми в их домике на кровати, закутавшись в одеяло. Коул уже заснул.
– Однако это много лучше, чем умирать от голода, – сказала Ди дочери.
– Пожалуй, – согласилась та.
Сквозь оконную раму просачивался холодный воздух. Небо еще не окончательно потемнело, и на его фоне виднелись верхушки елей.
– Мы останемся здесь? – спросила Наоми.
– По меньшей мере на несколько дней. Нам нужно восстановить силы, – объяснила ей мать.
– Это что-то вроде народного ополчения?
– Да, наверное.
– Значит, они верят в разные глупости о правительстве и о черных?
– Не знаю, я не спрашивала. И не собираюсь задавать такие вопросы.
– Я бы предпочла просто отправиться в Канаду.
– Давай не будем спешить, ладно? Во всяком случае, пока они нас кормят.
Посреди ночи их разбудил стук в дверь.
Ди резко села на кровати и огляделась по сторонам. Вокруг царила полная темнота – она погасила все свечи перед тем, как лечь. Ей никак не удавалось сообразить, как расположена мебель в комнате, и она вспомнила о том, где находится, только после того, как узнала голос Матиаса Ганнера.
– Ди, вставайте!
Женщина перебралась через Коула, и ее босые ноги коснулись ледяного пола. Она двинулась на голос Ганнера.
Внутренний замок отсутствовал, и Ди просто повернула деревянную ручку, чтобы открыть дверь.
– Сожалею, что пришлось вас разбудить, – сказал Матиас, как только дверь приоткрылась на несколько дюймов. – Но вы врач. – Он улыбнулся, и Ди заметила темное пятно у него на лице. – Иногда вас вызывают в ночные часы.
– Не слишком часто, – улыбнулась в ответ женщина. – Я терапевт.
– Ну, мне очень жаль, что пришлось вас побеспокоить, но нам необходима помощь врача.
– Что случилось?
– Одевайтесь, я буду ждать вас снаружи.
На безлунном небе блестели звезды. Ди последовала за Матиасом через поле. Они подошли к краю леса и небольшому бетонному зданию, наполовину уходящему в землю. На первый взгляд оно напомнило ей подземное убежище на случай торнадо.
Они с Ганнером подошли к лестнице, ведущей к стальной двери.
На последней ступеньке Ди заколебалась:
– Что мы делаем?
– Вы увидите.
– Мне это не нравится.
– Неужели вы думаете, что еда и кров, который мы предоставляем вам и вашим детям, ничего не стоят? – Мужчина толкнул дверь, и Ди ощутила запах крови, испражнений и горелой плоти, и сразу вспомнила свою недолгую работу на «Скорой помощи». Она отвела взгляд, но потом взяла себя в руки и стала смотреть вперед.
Обнаженный мужчина, а точнее, то, что от него осталось, лежал на каменном полу, прикованный наручниками к одному из складных стульев, принесенных из столовой. Он был без сознания, и вокруг него растеклась лужа черной крови, напоминавшей в свете свечи машинное масло.
На другом складном стуле сидела потная и довольная Лиз, держащая на коленях железный прут шириной в полдюйма. С одной стороны прут был обмотан клейкой лентой, на которой виднелись следы сжимавших его пальцев. Рядом с Лиз на полу было расстелено одеяло, а на нем лежали ножи и сверло, а кроме того, стояло ведро с ледяной водой и небольшая паяльная лампа.
– Зачем вы так с ним?.. – дрогнувшим голосом спросила Ди. Вероятно, ей не удалось скрыть отвращения.
– Этот человек собирался сжечь вас и ваших детей в тот момент, когда появились мы, – ответила Лиз.
– Я знаю, кто он такой, – кивнула Ди.
– Мы собираем информацию, – сказал Матиас, закрывая за собой дверь. – К сожалению, он потерял сознание после того, как Лиз ударила его несколько минут назад.
Ди посмотрела на сидевшую перед ней женщину:
– Куда вы его ударили?
– По правой руке, – ответила та.
– Вы не могли бы осмотреть его, доктор? – спросил Ганнер.
Ди подошла к мужчине по имени Макс и присела на корточки у края кровавой лужи, которая продолжала увеличиваться миллиметр за миллиметром. Она коснулась двумя пальцами его запястья и уловила легкую дрожь лучевой артерии. Затем обследовала большой синяк, расползавшийся, точно злокачественная радуга, над сломанной костью под правым бицепсом – красное, желтое и синее пятна, окруженные черным ободком. Живот мужчины был горячим и распухшим вокруг пулевого отверстия – вероятно, пуля задела печень.
– Она его не убила? – спросил Матиас.
– Пока нет, но она сломала плечевую кость правой руки. Вероятно, он потерял сознание от боли. – Тут Ди обратила внимание на ноги Макса и с трудом поборола подступившую к горлу тошноту. – Если вы будете продолжать его жечь, он потеряет слишком много жидкости, впадет в шоковое состояние и умрет. Конечно, он и так через день умрет от сепсиса, но если не перестать его жечь, это случится уже сегодня.
– Нам важно это знать, – с серьезным видом кивнул Ганнер.
– Вы хотите от меня чего-то еще? – спросила Ди, глядя на человека, который с радостью убил бы ее детей. Сейчас она испытывала по отношению к нему одно лишь отвращение.
– Макс сказал, что ваш сын заражен, – добавил Матиас.
Ди оглянулась через плечо на лежащего без сознания человека.
– Это шутка?
– Макс сказал нам, что видел свет вокруг головы Коула, когда вы подъезжали к блокпосту.
– Это чепуха.
– Вы думаете?
– Вы его пытали. Он был готов сказать что угодно…
– Весьма возможно. Более того, я надеюсь, что это так и есть. Но чтобы знать наверняка, Майк сейчас говорит с Коулом.
Ди вскочила на ноги и шагнула к двери, но когда она потянулась к ручке, что-то ударило ее сзади и отбросило к холодной бетонной стене.
– Успокойся, Ди, – сказала ей на ухо Лиз.
– Я вас всех прикончу, если вы тронете… – прохрипела миссис Колклу.
– Они всего лишь разговаривают, – сказал Матиас.
– Вы не можете говорить с моим сыном без меня! – Ди дрожала от ярости.
– Что же, тут вы правы. Давайте присоединимся к ним, – поманил ее за собой Ганнер.
Ди шла между Матиасом и Лиз, которая крепко сжала ее левую руку, и думала о том, что эта женщина, наверное, могла бы легко ее сломать, если б захотела. В их домике горела свеча, и если б миссис Колклу могла вырваться, она побежала бы туда со всех ног. По мере приближения к дому ее сердце билось все сильнее и сильнее.
Они поднялись по ступенькам вслед за Ганнером, и тот распахнул дверь.
– Как наши дела? – спросил Матиас, заглянув в комнату.
Ди вырвалась из рук Лиз и вбежала мимо него в домик.
Коул сидел на кровати, а Майк оседлал единственный стул, поставив его напротив двери. Наоми тоже проснулась: она устроилась возле окна, и Ди увидела, что лицо дочери искажено от панического страха.
Ди села на кровать и обняла сына.
– Все хорошо, малыш?
– Да, – ответил тот.
– Наоми? – повернулась женщина к дочери.
– Со мной тоже все хорошо, мам, – отозвалась девочка.
– Все в норме, мамаша, – сказал Майк, и что-то в его тоне – хорошо отрепетированная уверенность и властность, – а также его безупречно выбритое лицо и очень коротко подстриженные светлые волосы напомнили Ди обо всем, что она ненавидела в адвокатах.
– Вы не должны говорить с моим сыном без меня, – сказала она жестко.
Казалось, Майк не обратил на ее слова ни малейшего внимания. Вместо этого он посмотрел на Матиаса.
– Спроси у мальчика про свет.
Ганнер повернулся к ребенку:
– Давай расскажи нам про…
– Не отвечай ему, Коул, – велела Ди. – Ты ничего не должен говорить этому человеку.
– Не совсем так, Ди, – возразил Матиас. – Неужели вы полагаете, что я не в состоянии организовать приватный разговор с вашим сыном? Ты можешь ответить мне, Коул. Нет, господи… Коул, все в порядке, не нужно так огорчаться! Все будет хорошо.
Мальчик повернулся к матери, и она почувствовала, как дрожит его маленькое тело. Он старался не плакать в присутствии чужих.
– Коул рассказал, что несколько недель назад на небе было какое-то явление, – произнес Майк.
– То есть он подтвердил то, что сказал Макс, – кивнул Ганнер.
– Да, и, судя по всему, вскоре после этого события люди заразились.
– Ты видел свет, Коул? – повернулся Матиас к сыну Ди.
Тот промолчал, по-прежнему не сводя глаз с матери.
– Мальчик видел свет? – спросил Ганнер у своего помощника.
– Он говорит, что видел, а его родители и сестра – нет, – ответил Майк.
– С ним все в порядке, – сказала Ди. – Он ни для кого не представляет опасности.
Матиас посмотрел на нее.
– Мы сознательно отказались от средств массовой информации. Мы не слушаем новости и даже прогноз погоды. Расскажите нам, что произошло.
Миссис Колклу поцеловала сына и погладила его по голове.
– Ниже сорок восьмой параллели и до севера Мексики на ночном небе возникло невероятной красоты сияние…
– А вы его видели? – нахмурился Ганнер.
– О нем не так уж много говорили в новостях. Этому уделяли не больше внимания, чем падению метеорита. Мы хотели посмотреть, но время было позднее, и мы с Джеком не смогли заставить себя выбраться из постели. Наоми тоже спала.
– Но ваш сын его видел.
Глаза Ди наполнились слезами:
– Коул остался ночевать у приятеля, они поставили будильник на три часа утра и вышли посмотреть.
Матиас улыбнулся:
– Вы мне солгали.
– Я боялась, что…
– Вы привели зараженного в нашу общину.
– Мой сын не заражен.
– Это вы так говорите. Но Коул признался, что он видит свет, окружающий зараженных людей. Почему же вы утверждаете, что с ним все в порядке?
– Я его мать. Я знаю своего сына. Он совсем не изменился. В нем нет враждебности.
– Но вы должны понимать, что я несу ответственность за безопасность шестидесяти семи душ, которые здесь живут, и не могу поверить вам на слово.
– Тогда мы уйдем, – сказала Ди.
– Хотел бы я, чтобы все было так просто…
– А что не так?
– Вы знаете местонахождение нашей общины. Вам известны наши меры безопасности. Неужели вы думаете, что я позволю вам уйти в зону боевых действий с подобной информацией?
– Вы не можете помешать нам уйти.
– Ди. – Матиас сделал шаг вперед и опустился на кровать, а потом провел рукой по бедру женщины, и его пальцы мягко сжали ее голень. – Я написал конституцию, по которой мы живем, наши гражданские законы и уголовный кодекс. Я здесь бог.
Он отпустил ее ногу и посмотрел через плечо на Майка, после чего снова перевел взгляд на миссис Колклу:
– Полагаю, что для всех заинтересованных сторон будет лучше, если мы с вами отойдем в сторонку и поговорим с глазу на глаз.
– Отправляйтесь в ад, – огрызнулась Ди.
Ганнер понизил голос:
– Подумайте о детях, Ди.
Женщина молчала, и он перешел на едва различимый шепот:
– Если они увидят, что вы встревожены, то испугаются еще сильнее.
В этот момент загудела рация помощника Матиаса:
– Майк, возвращайся.
Тот снял рацию с пояса и поднес ее к губам:
– А это не может подождать, Брюс? Сейчас я немного занят.
– Сенсоры показывают многократное нарушение границ, – сообщил звонивший по рации человек.
– Не хочу тебя критиковать – ведь это назначение ты получил недавно, – но иногда мимо нашей базы проходит стадо лосей или оленей, – усмехнулся Майк.
– Нет, тут что-то другое.
– Откуда ты знаешь?