Опрометчивый шаг Филлипс Карли
— А сейчас?
Он опять задал свой вопрос.
— Нет, дальше.
Она уже молила его.
— Тогда скажи, чего тебе хочется?
Он спросил таким голосом, как будто от ее ответа зависела его жизнь.
Влечение к нему заставило ее во всем признаться:
— Я хочу тебя.
Ее слова пробудили в нем первобытную страсть. Он вошел полностью, проникнув до самой сокровенной глубины. Он заполнил ее всю, приникнув к ней всем своим существом, но именно к этому и стремилось ее тело. Не теряя больше даром ни мгновения, он стал двигаться быстрее, проникая все глубже и глубже, пробуждая в ней огромное и неутолимое желание. Он то приподнимался над ней, то опускался вниз, повинуясь сам и подчиняя ее старому, как мир, ритму.
— Хорошо? — прохрипел он.
Его вопрос поразил ее. Разве стоило спрашивать об этом? Она старалась удержать внутри себя нараставшее возбуждение, его силу и наслаждение.
— Ради этого стоило так долго ждать, — прошептала она.
Они оба поняли, что она имела в виду все эти годы, которые они провели в ожидании.
— Я рад. Но я еще не закончил начатое.
Он увеличил темп своих движений, от предвкушения и нарастания страсти Фейт пальцами впилась в его плечи. Он снова и снова входил в нее, и они уже не понимали: образовавшаяся связь между ними — это секс или проснувшаяся любовь. Их тела сплетались в одно целое, впрочем, как и души. Ею овладел оргазм, который передался и ему: Итан прохрипел ее имя, весь задрожал и поник головой. Судороги сотрясали их тела. Они как будто растворились в воздухе, крепко держась друг за друга.
Фейт не знала, как долго они так лежали, счастливые, мокрые от пота. С их губ слетали прерывистые вздохи, но понемногу дыхание восстанавливалось. Они лежали безмолвные, расслабленные от пережитого счастья. Мысли вихрем кружились в голове Фейт, взволнованные, приятные, страстные, и у нее не было ни сил, ни желания избавиться от них.
Как вдруг два гудка прервали ход мыслей Фейт. Она поняла, что они значат. Итан тоже понял их значение и спрыгнул с кровати.
— Кто-то приехал, — прошептал он, многозначительно поглядывая на нее.
— Итан? Где вы? Это Кейт.
Это приехала Кейт, конечно, вместе с Тесс.
Боже, все складывалось как нельзя хуже.
Фейт простонала:
— Как она вошла?
— Я же дал Тесс ключи от дома, — шепнул Итан.
Ключи были знаком его доверия.
— Давай быстрей в душ.
Схватив вещи, он побежал в ванную комнату. Фейт принялась торопливо одеваться. Вскоре из ванной вылетел Итан, уже одетый.
— Итан, ты дома? — продолжала кричать Кейт.
— Да-да. Сейчас спущусь вниз, — откликнулся он.
Он посмотрел на Фейт, и она в растерянности отвела глаза.
— Спускайся, а я следом за тобой, но чуть попозже, — сказала она, пытаясь прийти в себя.
Она старалась убедить себя, что это был секс, один лить секс и ничего больше.
Ей хотелось верить, что между ними по-прежнему сохранятся деловые отношения, причем их не будет отягощать желание попрыгать на костях друг друга.
Или желание получить от него то, что ей лучше было бы не хотеть.
Итан не хотел оставлять Фейт наедине со своими мыслями и переживаниями. Он видел, что она отстранилась от него даже раньше, чем появилась Кейт. Он был захвачен тем, что только что произошло между ними, но он обещал себе больше не прятаться от того, что причиняет ему боль, или от того, что ему непонятно.
Он дал себе обещание, что, как только Кейт уйдет, они сядут вместе с Фейт и поговорят о том, что у них все хорошо.
Спустившись вниз, он нашел Кейт в гостиной.
— Что случилось? — спросил он. — Я полагал, что заберу Тесс из центра. Да, кстати, где Тесс?
Итан посмотрел за спину Кейт, но там никого не было.
— Тесс! Подойди и покажись брату, — крикнула Кейт в открытую дверь.
Тесс не появлялась.
— Хм, что же она натворила? — спросил Итан, не ожидая услышать ничего хорошего.
— Я познакомила ее с группой приятных ребят. Затем пошла собирать других. Когда я вернулась, Тесс слонялась на задворках лагеря вместе с плохой компанией — у нас есть проблемные подростки — и курила.
— Тесс! — возмущенно крикнул Итан, и тут наконец Тесс соблаговолила войти в дом.
— Ну что? Можно подумать, ты никогда не баловался сигаретами? — буркнула она, смотря себе под ноги, чтобы не встречаться взглядом со взглядом брата.
— Извинись перед Кейт. Она так любезно взяла тебя в центр, а ты вместо благодарности заставила ее нянчиться и возиться с тобой. Хороши дела!
Тесс молчала.
В доме стояла тишина, но ее нарушили шаги Фейт. Итан понял, что она слышала их разговор, так как, не говоря ни слова, Фейт спустилась вниз и встала рядом с Кейт.
Ему хватило одного быстрого взгляда, чтобы заметить: Фейт привела себя в порядок и причесалась. Несмотря на это, при внимательном рассмотрении, стало ясно, и ему лучше, чем кому бы то ни было, чем они занимались. По выражению лица Кейт было видно, что она тоже обо всем догадалась.
— Тесс, немедленно извинись.
Итан скрестил руки на груди, пытаясь сосредоточиться на воспитательном моменте, а не на чем-нибудь другом.
— Простите.
— Пустяки, — весело откликнулась Кейт. — Я в центре каждый день, если хочешь, приходи к нам завтра.
— Очень любезно с твоей стороны, Кейт, — откликнулся Итан, улыбаясь через силу.
Надо было что-то предпринимать с этой девочкой, и как можно скорее. Нет ничего удивительного, что сестра оставила ее у порога его дома.
— Кейт, ты, случайно, не знаешь какого-нибудь детского психотерапевта?
— Да пошел он! Стану я с ним разговаривать, — огрызнулась Тесс.
— Еще как станешь. Разве Келли не водила тебя к психологу?
Тесс яростно замотала головой.
— Нет. Она знала, что никуда я не пойду.
Она вызывающе вскинула голову, показывая, что сестра ей не указ.
Но коса нашла на камень.
— Теперь у тебя три брата. Если понадобится, мы поднимем тебя на руки и отнесем к врачу в кабинет.
Тесс презрительно хмыкнула, но тут же поперхнулась, поняв, что это не шутка.
С лица Фейт исчезло выражение напускного равнодушия, она одобрительно посмотрела на Итана. От ее былой скованности не осталось следа.
В ответ на вопрос Итана Кейт согласно закивала.
— Я достану нужные телефоны, причем как можно скорее, — не без удивления отозвалась она.
Видимо, до этого она считала, что Итан не знает, как справиться с Тесс. Может быть, Кейт даже полагала, что его это не слишком тревожит. Итан догадывался, что все, кто знал о его прошлом, считают, что при первых же трудностях он опустит руки и сбежит.
Ну что ж, по крайней мере, в одном они не заблуждались. Он действительно не знал, как ему быть с Тесс. Единственное, что он знал хорошо, это то, что никто не мог справиться с ним, когда он был своенравным и неуправляемым. При одной этой мысли у него по спине побежали холодные мурашки.
— Я ненавижу тебя! — крикнула Тесс, повернулась к нему спиной и бросилась вверх по лестнице, намеренно грохоча по ступенькам ботинками.
Все повторяется.
Кейт вздохнула.
— Прошу извинить. Я не нарочно привезла ее и помешала…
— Нисколько не помешала, — вмешалась Фейт, но с таким натянутым выражением лица, которое красноречиво показывало, что она говорит неправду.
Кейт бросила на нее понимающий взгляд.
— Я подумала, что дома ей сделают надлежащее внушение — это лучше, чем позволить ей остаться в центре, где она опять влезет в какую-нибудь историю.
— Все хорошо, — заверил ее Итан. — Я понимаю, с какой неприятностью ты сегодня столкнулась.
— Это вовсе не неприятность. Мне очень жаль ее. Психотерапия — это очень хорошая мысль. В любом случае, если ты покажешь ее врачу, это должно помочь, хотя потребует немало времени.
— Да, да, понятно. — Итан провел рукой по волосам, размышляя, что делать дальше. — Я тут подумал: было бы неплохо, если бы Дэр показал ей тюрьму, где сидят несовершеннолетние нарушители. Это должно сбить с нее гонор. Ведь сейчас она ведет себя совершенно бездумно и ничего не боясь.
Он сказал и сам испугался.
Кейт приподняла брови.
— Почему бы и нет? Идея неплохая. Кажется, я недооценивала тебя.
— Не ты первая и не ты последняя, — улыбнулся Итан.
Его взгляд упал на Фейт, которая от волнения переминалась с ноги на ногу, старательно отводя глаза в сторону. Тем не менее их взгляды встретились.
— Мне пора, — сказала Кейт.
— Я с тобой. Ты сможешь подбросить меня до дома? — совершенно неожиданно для него спросила Фейт.
— Я довезу тебя, как мы договаривались, — заметил Итан.
— Не надо. Ведь мы… все закончили, а Кейт сейчас уезжает.
По ее интонации Итан понял, что сейчас лучше позволить Фейт уехать. Пусть придет в себя. И, если быть честным с самим собой, ему тоже надо привести себя в порядок. Надо придумать, как быть дальше с Тесс, и обдумать то, что произошло между Фейт и ним наверху.
Он много раз в жизни занимался сексом. Но то, что он испытал сегодня, было больше, чем секс.
Всю дорогу до дома Фейт не разомкнула рта. Кейт, как чуткая подруга, не изводила ее бессмысленной болтовней. Она высадила Фейт возле дома. Оставшись одна, Фейт с облегчением вздохнула.
Думать ни о чем не хотелось. Тем не менее, ей было о чем подумать. Она решительно взялась за составление списка неотложных дел и под номером один поставила приобретение машины. Ей надоело просить всех об одолжении подвезти ее. Ну что ж, она в последний раз попросит Кейт подбросить ее в дилерский центр по продаже автомобилей, вместе с машиной она обретет независимость.
У Фейт засосало под ложечкой, и она вспомнила, что скоро ужин, и что она сегодня почти ничего не ела. Позвонив в пиццерию «У Тони», она заказала небольшую пиццу. Поев и приняв душ, уселась перед телевизором. К десяти часам, несмотря на все усилия, ее мысли закружились вокруг сегодняшних событий.
Вокруг Итана.
Она хотела его, когда ей было шестнадцать лет. Но тогда она не понимала, что под этим скрывается. В двадцать семь, после ряда увлечений и замужества, она полагала, что готова ко всему. Но того, что случилось сегодня, она никак не предвидела. Химия новых, неожиданных ощущений захватила их обоих. Ни один мужчина раньше не пробуждал в ней столь сильного желания быть вместе. Ни один мужчина не мог заставить ее просить сделать то, чем занимаются в постели мужчина и женщина. Никому не удавалось вынудить ее так стонать и кричать от вожделения. Никому не удавалось вызвать в ней такую огромную, всепоглощающую страсть. Он был воплощенная нежность и щедрость, сильный и властный, он взял у нее все, что она могла дать. И она охотно отдала ему все, что могла отдать — и физически, и духовно.
Что же такого произошло между ними?
Это было выше ее понимания, но вместе с тем она отдавала себе отчет, что происшедшее грозит разрушить хрупкое основание ее жизни, которое ей с таким трудом удалось построить.
Вдруг, прерывая ход ее мыслей, зазвонил телефон.
Она взяла трубку:
— Алло?
— Привет, Принцесса.
Она подумала о нем, и он тут же ей позвонил. Их словно связывала мысленная связь. Внутри все сжалось в сладостном томлении, но тут же в сознании прозвенел тревожный звонок, напугавший ее. Всего несколько дней назад она была совершенно свободна и независима. Меньше всего она предполагала вступать в новые интимные отношения. Подобные отношения грозили окончательно подавить в ней останки собственного «я», погасить стремление добиться чего-нибудь. До тех пор, пока она не поймет, кто она, Фейт не могла позволить, чтобы мужчина снова взял над ней верх.
— По-моему, я сказал «привет», — раздался в трубке сексуальный и возбуждающий голос Итана.
С трудом проглотив комок, она ответила:
— Привет. Как Тесс?
Фейт ухватилась за эту безопасную тему.
Итан простонал.
— Тесс — это Тесс. Пока она ни словом не обмолвилась о том, нравится ей новая комната или нет. Она дуется и молчит. — В его голосе послышалось легкое раздражение. — Впрочем, я позвонил не для того, чтобы разговаривать о ней.
— Да? — В горле Фейт внезапно пересохло. — И ради чего ты позвонил? О чем тебе хочется поговорить?
«Скажи, о мебели, об оформлении дома, да мало ли о чем еще можно поговорить», — замелькало в голове Фейт.
— Гм, как будто не догадываешься? — усмехнулся он.
От одних этих слов ее бросило в жар.
— Прежде чем ты скажешь «только не о нас», — в сознании Фейт опять мелькнула мысль, что он читает ее мысли, — позволь мне заверить тебя, именно об этом.
Его бархатный, сладкий голос был столь же осязаем, сколь и кленовый сироп Розалиты, которым она поливала пирожные. Стоило лишь раз попробовать эти пирожные, чтобы навсегда полюбить их вкус.
— Итан…
— Не волнуйся. Я же не прошу заверений в постоянной верности. Я даже не заикаюсь о продолжении этих ужасных отношений. Я лишь хочу заметить, что бессмысленно обманывать себя, уверяя, что ничего особенного не произошло. Хотя на самом деле то, что произошло, было чертовски здорово.
Все верно. Фейт охватила страсть. У нее даже задрожали колени.
Он прав. Что бы это ни было, это было слишком прекрасно. Нельзя это отрицать. Но они взрослые, поэтому могут спокойно удовлетворить свои желания, а потом разбежаться в разные стороны.
— Я знаю, ты меня слушаешь. Я слышу твое дыхание.
Она сжала трубку.
— Да, я здесь.
Но ведь она — взрослый человек, напомнила себе Фейт. Незачем кривить душой.
— Ты прав, — призналась она. — Все было замечательно.
— Вот и хорошо, — внезапно у него от волнения сел голос.
— Да, хорошо, — согласилась она.
— Спокойной ночи, Принцесса.
— Спокойной ночи, — с трудом отозвалась она, у нее перехватило дыхание.
Он предложил ей то, что она могла принять без страха. Она должна была чувствовать себя прекрасно. Но почему ее грызла непонятная пустота и мучило одиночество?
На следующее утро Фейт проснулась с твердым намерением взяться за голову и начать строить свою жизнь заново. Вместе с Кейт они съездили в автосалон, где Фейт приобрела «фольксваген-джетта» белого цвета. Благодаря заказу Итана, покупка не пробила брешь в ее бюджете, и автомобиль стал символом начала новой жизни. Фейт невольно нахмурилась — мысль о работе опять вернула ее к Итану. Все получалось как-то очень странно: любая ее мысль, или чувство, или финансовое благополучие — все упиралось в него.
И никак иначе.
Машину Фейт забрала через несколько дней. Первый свой визит она нанесла в здание городской газеты, намереваясь заказать рекламу для своего только начинающегося бизнеса. Редактор узнал ее имя и в частной беседе попытался выведать у нее кое-какие сведения об отце, попавшем за решетку. Но об отце Фейт хотелось говорить меньше всего. Впрочем, ей было известно о нем не больше, чем любому жителю Серендипити. Кто бы ни спрашивал об отце, она всегда уклонялась от столь неприятной для нее темы. Теперь у нее была своя жизнь.
Главный редактор, прослышав о том, что за гостья пожаловала в газету, спустился к ней и попытался убедить дать интервью о самом шумном и скандальном мошенничестве в городе. Фейт наотрез отказалась, вызвав у главного редактора кучу искренних сожалений.
«Ну почему всех интересует не что-то достойное, а одна лишь грязь?» — с грустью думала Фейт.
Избавившись от докучливых приставаний газетчиков, она перешла к цели своего визита — заказу рекламы для своего бизнеса.
Следующий шаг — надо было развезти визитки по местным магазинчикам вроде того, какой был у Эйприл, ее Фейт тоже попросила рассказывать посетителям о ее дизайн-бизнесе.
Она позвонила Кейт и сообщила, что не прочь вступить в ряды членов книжного клуба. А затем поехала в кафе Лиссы. Пусть Лисса лишний раз убедится, что Фейт никуда не собирается уезжать. По всей видимости, Лисса зауважала Фейт после того, как она призналась ей во всем, отказавшись от тактики кротко сносить оскорбления. Так был сделан очередной шаг к примирению с Лиссой и заодно шаг вперед, укрепляющий позиции Фейт в Серендипити.
Несколько дней спустя в магазин Фейт заглянула пожилая женщина. Поскольку она была первой посетительницей, у Фейт от волнения перехватило дыхание, а сердце забилось с невиданной быстротой. Хотя Фейт была начинающим и неопытным бизнесменом, у нее хватило ума понять, что жители Серендипити отнюдь не ломятся в двери ее офиса.
Как только женщина приблизилась, Фейт сразу узнала ее.
— Миссис Бреттон!
Фейт буквально подскочила со своего места.
Миссис Бреттон была давней подругой ее матери. Неспособная иметь детей, Кэролайн Бреттон стала одним из завсегдатаев загородного клуба, который посещала Лэни Харрингтон. Она играла в теннис, гольф, карты, короче говоря, развлечения стали ее основным времяпрепровождением.
— Фейт, милая, как я рада тебя видеть, — приторным тоном воскликнула Кэролайн.
— Благодарю, — улыбнулась Фейт.
Посещение Кэролайн вызывало удивление. Фейт не знала, то ли Кэролайн, как и многие другие, отвернулась от ее матери, то ли, напротив, Лэни своей надменной холодностью оттолкнула от себя бывшую подругу. Мать ничего не рассказывала о своей жизни после разразившейся беды.
— Итак, каким ветром вас занесло в эту гавань? — шутливо спросила Фейт.
— Да вот увидела рекламу в газете. Я как раз собралась переделывать гостиную. Вот и подумала, а не поручить ли это дело тебе?
Фейт заморгала от удивления.
— В самом деле? Это просто замечательно. Большое спасибо!
— Более того, если мне понравится, то я поручу тебе оформление всего дома.
Она поощрительно похлопала Фейт по руке.
Сердце Фейт подпрыгнуло от радости.
— Даже не знаю, что сказать.
Фейт действительно была очень признательна Кэролайн Бреттон за ее великодушие.
— Мне известно, что тебе сейчас нелегко. Это самое меньшее, на что способен старый друг семьи, — улыбнулась Кэролайн.
Итак, старый друг семьи не отвернулась от них, скорее наоборот Лэни ни словом не обмолвилась Кэролайн о том, что ее дочь открыла собственное дело. Обидно, но в этом для Фейт не было ничего удивительного. Мать без обиняков дала ей понять, что она думает о ее бизнесе.
— Надеюсь, моя мать знает, что у нее по-прежнему есть верная подруга?
Кэролайн Бреттон покачала головой.
— Думаю, что не знает. — Взглянув в глаз Фейт, она добавила: — Зато это известно кое-кому другому.
Фейт вздохнула. Как она помнила, у ее матери было не слишком много подруг и друзей. Большей частью это были знакомые, занимавшие примерно одинаковое с Харрингтонами положение на социальной лестнице. Однако Кэролайн выгодно отличалась от всех них. Она звонила им домой, интересовалась делами Фейт, во всяком случае, беседовала с ней всякий раз, когда они виделись, даже мать знала, — в случае необходимости на Кэролайн можно положиться. Беда Лэни Харрингтон была в том, что она не умела дружить, впрочем, она не умела быть и настоящей матерью. Судя по всему, отношение Кэролайн Бреттон к Лэни нисколько не изменилось, она по-прежнему была бы рада ее видеть.
«У нее стоит кое-чему поучиться», — подумала Фейт.
— Миссис Бреттон…
— Пожалуйста, зови меня Кэролайн. Ведь мы собираемся работать вместе, не так ли?
Фейт кивнула.
— Хорошо. Кэролайн, а как дела у моей матери?
— Она в полной изоляции. Большинство считают, что она прекрасно знала о махинациях и надвигающемся банкротстве твоего отца, и боятся быть замешанными в эту скандальную историю, если будут слишком близко находиться к твоей матери. Но есть и такие, вроде меня, кто лучше во всем разбирается. Твоя мать была слишком озабочена своей собственной жизнью, чтобы задумываться или волноваться о том, откуда берутся деньги.
Фейт закусила губу.
— Это все как нельзя лучше соответствует ей, — заметила она. — Я даже думаю, что она ни о чем не подозревала. Это вовсе не означает, что ей не надо было ни на что обращать внимание. Но вы правильно подметили, пока ее жизнь текла так, как она к тому привыкла, она жила, ни о чем не задумываясь и ни о чем не волнуясь.
— Вот именно. — Карие глаза Кэролайн встретились с глазами Фейт. — Мне всегда нравилась твоя мать. Пусть она неглубокая натура, но в остроумии и честности ей никак нельзя отказать. Надо отдать ей должное, она умела поддержать беседу. А какая она была слушательница, особенно с бокалом мартини в руках! Никого нельзя с ней даже сравнить. А теперь она заперлась в убогом доме на окраине города и упорно отказывается встречаться с такими настоящими подругами, как я.
— Неужели у нее совсем нет подруг? — ужаснулась Фейт.
Она пыталась наладить контакт с матерью. Но это было чисто поверхностное намерение, скорее она выполняла обязанность дочери, призналась самой себе Фейт. Если она и звонила матери, то только ради того, чтобы успокоить свою совесть.
— Ни одной. Но она сама так решила, — ответила Кэролайн. — И тебе не в чем винить себя.
Фейт была не согласна. Да и как она могла согласиться? Она была взрослой женщиной, но по-прежнему смотрела на мать глазами маленькой девочки. Вместо этого она должна была заглянуть поглубже, заставить себя встать на место матери, понять, чем та живет, что с ней происходит.
— Я ценю вашу откровенность, — сказала Фейт. — Моя мать такая, как есть, но я попытаюсь достучаться до нее.
Пальцы Кэролайн забегали по жемчужному ожерелью.
— Только не надо обольщаться. Иначе тебя может постигнуть разочарование. Я по-прежнему звоню ей каждую неделю. Но она не хочет разговаривать со мной и никогда не звонит мне сама.
— Простите, — сказала Фейт, не найдя более подходящих слов.
— О, не надо извиняться за кого-то другого. Да, она твоя мать, но ведь ты взрослый самостоятельный человек. Ты даже не представляешь, насколько я восхищаюсь тобой. Будь у меня дочь, то я бы радовалась, если бы она была такой же сильной и стойкой, как ты, — грустно заметила Кэролайн.
От подобной похвалы на душе Фейт стало тепло и радостно. Конечно, это нисколько не походило на сентиментальные чувства, которые ее мать никогда к ней не питала. Фейт поняла: надо брать пример с Кэролайн, принимать Лэни такой, какая она есть, и не сердиться на нее за то, что она не может быть такой, какой хотела бы ее видеть Фейт.
— Это одна из самых лучших похвал в мой адрес, которую я когда-либо слышала, — призналась Фейт.
— О, полагаю, после возвращения тебе пришлось выслушать мало приятного в свой адрес. Люди нашего круга не представляют, как можно общаться с теми, кто оказался на мели.
— Я запомню, что вы сказали.
Кэролайн передернула плечами.
— Ну что ж, не пора ли нам вернуться к делу? Когда ты сможешь приехать и осмотреть комнату? У меня есть кое- какие соображения, которыми я хотела бы поделиться.
Перемена темы обрадовала Фейт. Они быстро договорились об удобном времени для осмотра помещения, и Кэролайн удалилась.
После ее ухода Фейт погрузилась в размышления о своей матери, она беспокоилась о ней. Лэни была ее единственным близким и родным человеком. Ей стало больно при мысли о том, что Итан изо всех сил стремится наладить отношения с братьями, а она пренебрегает матерью. Теперь, в сущности, они поменялись ролями: Фейт стала взрослой, а Лэни, наоборот, превратилась в большого ребенка. Кто-то из них должен был первым сделать шаг к примирению, и этим человеком должна стать она, Фейт.
Однако, кроме грустных мыслей, были и приятные. У нее появился еще один клиент.
— Ура!
Фейт запрокинула назад голову и крутанулась на рабочем кресле. Она прекрасно отдавала себе отчет в важности происшедшего. Если она удачно выполнит заказ, то благожелательный отзыв Кэролайн распахнет перед ней двери во многие дома Серендипити.
Желание Фейт стать самостоятельной, похоже, сбывалось.
Для Итана все дни после незабываемого свидания с Фейт были исполнены тревог и забот о Тесс. Работа и личная жизнь отошли на задний план, а на первый выступила задача — наладить отношения с сестрой, чтобы их жизнь стала более или менее нормальной. Последовав совету Кейт, он составил список психотерапевтов и позвонил каждому из них. Из всех, с кем он беседовал, Итан выбрал специалиста, чей голос больше ему понравился.
Психотерапевта звали Тина Синклер. Итан встретился с ней, чтобы проверить, соответствует ли реальный образ его впечатлению. Тина была примерно одного с ним возраста. Она была достаточно молода и, значит, легче могла найти контакт с девочкой-подростком. Тина, как ему показалась, была «во вкусе» Тесс. Она уж точно не стала бы изводить девочку консервативными установками. Учтя все это, Итан повел мрачную и сердитую Тесс на первую встречу с Тиной.
Первое предложение Тины Синклер оказалось несколько неожиданным. Итан и его братья должны были продемонстрировать перед девочкой дружную сплоченную семью, на которую девочка могла бы всецело опереться, по крайней мере, у Тесс должно было создаться именно такое впечатление. Это было легче сказать, чем сделать. Тем не менее, братья согласились прийти к нему в дом на первый семейный ужин, приготовленный Розалитой, чтобы все обсудить. Как и ожидал Итан, реакция Розалиты на появление Тесс была соответствующей.
Скрестив руки на груди, домработница презрительно фыркнула:
— Яблоко от яблони недалеко падает, мистер Итан. Нет ничего удивительного, что у такого плохого парня, как вы, плохая сестра.
Итан успел заметить огонек недоумения в ее глазах, но не стал делать из этого поспешных выводов. Розалита все- таки не любила его.
— Тесс точно так же, как и меня, недооценивают. Надо дать ей шанс, — сказал он.
И Розалита сдалась. Она согласилась, что не стоит судить о девочке по ее внешности. Она даже стала больше проводить времени за работой по домашнему хозяйству. Розалита приходила теперь пораньше, к десяти часам, а уходила после обеда, тщательно вымыв посуду. Как и следовало ожидать, первые встречи с Тесс оказались довольно бурными, девочка дерзила и сопротивлялась всем требованиям домработницы. Однако Фейт была права, Розалита знала, как вести себя с непослушными подростками, и ее твердая рука, как и следовало ожидать, оказала Итану немалую помощь.
Кроме того, была еще и Фейт. Хотя Итан наговорил ей по телефону много ерунды о том, что он не горит желанием продолжать их отношения, на самом же деле больше всего ему хотелось именно этого. Он чертовски жаждал продолжения, их связь должна была стать не такой случайной и легкомысленной, какой она ему казалась.
Однако при переписке по электронной почте Фейт упорно отказывалась говорить о чем-нибудь другом, кроме деталей дизайна, расцветки тканей или обоев. Случайный и уклончивый характер их отношений выводил Итана из себя. Он решил, что сразу после семейного ужина с братьями он целиком переключится на Фейт, чтобы вернуть ее на более близкую к нему орбиту.
Читать бесплатно другие книги:
