Вампиры здесь тихие Никитина Елена

Поначалу ничего интересного и подозрительного мною замечено не было, падать вроде тоже ничего не торопилось, но каково же было мое удивление, когда мой настороженный взгляд добрался до рук Стефианира. Я даже замерла, не поверив собственным глазам, и мрачно подумала — галлюцинация. Но «галлюцинация» пропадать не спешила. Мало того, вампир тоже озадаченно разглядывал ее со всех сторон. А это значит…

— А ну дай сюда! — Птичкой подлетела я из положения «сидя», моментально забыв про все опасности разом. И тут же нагло отобрала у вздрогнувшего Стефа несостоявшееся оружие, должное меня покалечить. Вампир от моего маневра чуть не выронил нежданно свалившийся предмет, оказавшийся ноутбуком Вадима. Нечего сказать, умею я пугать окружающих когда не надо. Да ладно, что не выронил, не то убила бы, коль разбил бы.

Ноут тихо и монотонно жужжал, ясно давая понять, что находится в рабочем состоянии. Теперь главное, чтобы Вадим не на спящий режим его поставил, пароля-то я не знаю.

— Может, ты сначала поблагодаришь своего спасителя в моем лице, а потом объяснишь, чем так примечательна эта штука? — осторожно подсказал вампир, несколько обиженный столь резким переключением моего внимания с его сиятельной персоны на несколько сомнительный объект. Да еще и бескровный.

— Ага, — усиленно закивала я, готовая сейчас согласиться с чем угодно, лишь бы мне не мешали, и словно хрустальную вазу водрузила ноут на кухонный стол. Это как же Вадим торопился уехать, что не только забыл свой драгоценный ноутбук, но еще и не выключил его. Вот это я считаю удачей!

Трясущимися от волнения руками осторожно открыла, и… мое сердце радостно забилось в адреналиновом предвкушении. Предвкушении чего, пока, правда, я не знала, но надеялась найти в недрах этого чуда электроники нечто для себя важное, а то в последнее время уж больно странные вещи происходили с моим мужем.

— Ура! Есть!

Машинка, к моей бурной радости, была установлена всего лишь в ждущий режим, и сейчас монитор отразил рабочий стол с кучей ярлыков, раскиданных на фоновой картинке… со смешариком Лосяшем. Я сдавленно хрюкнула. Не знаю, что связывает Вадима с этим мультяшным персонажем, но по поводу рогов он явно погорячился. У меня даже в мыслях не было ему изменять. Если только это не психологическая проекция с себя, коварного изменника, на меня. Вот сейчас и проверим… Жалко, модем не подключен, в Интернете не покопаешься. Социальные сети могут поведать много всего интересного. Ну ничего, тут и без Инета работы непочатый край!

— Светлана, не знаю, что ты собираешься делать, но мне бы хотелось… — предпринял очередную попытку достучаться до меня совершенно забытый Стефианир.

Вот что он прицепился? Зануда!

— Если есть хочешь, на — укуси. — Я, не глядя, сунула ему под нос запястье, продолжая водить взглядом по ярлыкам, выбирая, с которого бы начать. — И отстань. Не видишь, Светлана занята. Подозреваю, надолго.

— Я понял.

Мою кровавую жертву великодушно не приняли, мягко отстранив доверчиво протянутую руку. Зато у самого уха я почувствовала еле заметный сквознячок чужого дыхания. Как же не вовремя этот злыдень решил меня на вкус попробовать. Может, попросить немного отложить экзекуцию? Не умрет ведь он с голоду за час-полтора.

Осторожно покосившись на низко склонившегося ко мне вампира, я уже собралась было озвучить свою последнюю просьбу, но тут заметила, что со столь преувеличенным интересом разглядывает он не соблазнительно бьющуюся на моей шее жилку, а монитор ноутбука.

— И для чего у вас эти коробочки предназначены? — деловито осведомился Стеф, перехватив мой вопросительный взгляд.

— Для хранения и обработки информации, — машинально ответила я. Коротко и емко. Устраивать компьютерные курсы для иномирных чайников мне сейчас не с руки, более насущных проблем хватает. Благо вампир ограничился моим лаконичным ответом и подробностей пока не требовал.

Ладно, пора приступать. Никогда не была излишне любопытной и уж тем более не лезла в рабочую жизнь мужа (а тут могла оказаться еще и вторая, личная!), но ситуация требовала срочного прояснения. Не использовать столь уникальную возможность было бы вопиющей глупостью с моей стороны.

Так-с. На диске «С» вряд ли какая-нибудь полезная информация хранится, там только программное обеспечение. Вряд ли компьютерная физиология активно воздействует на моего мужа. Ну, точно, в «Моих документах» пустота завидная, а все остальное — один сплошной софт. Значит, как и предполагалось, диск «Д». Открываем… Ой, сколько папочек! И у всех названия такие мудреные. Если я все их просматривать буду, до пенсии не разберусь. Надо искать что-то конкретное. Интересно только как? Обычно самое важное хранят под видом ничего не значащего, по принципу: подальше положишь, поближе возьмешь. Ну что ж, начнем, благословясь!

В первой папке ничего интересного не оказалось, всего лишь несколько фоток с коллегами Вадима. Некоторых их них я знала лично, у нас в гостях были на дне рождения мужа, остальные, судя по групповому снимку, да еще и в белых халатах, тоже из их числа.

Вторая папка также ничем меня не порадовала, одни какие-то установочные программные файлы. Третья вообще оказалась пустой. Зачем она нужна и нужна ли в принципе, остается только догадываться. В четвертой оказались примитивные игрушки типа карточных пасьянсов, маджонга, тетриса в разных вариациях и нескольких тупых бродилок. Да уж… Мне казалось, что леденящая душу игра «Сталкер» у Вадима должна стоять обязательно, там такие милые монстрики бегают, как раз в его вкусе. И вампиры в том числе, кстати. Ан нет! Не увлекают, видимо, моего благоверного виртуальные существа со сверхчеловеческими возможностями. Ну и бог с ними. Идем дальше.

Но дальше было все то же самое. В смысле, совершеннейшая ерунда. Я уже около получаса совершенно бесполезно бродила по недрам ноутбука, тщательно просматривая все, что мне попадалось, но так и не находила ни малейших признаков супружеской измены, подробного плана тайного заговора или чего-то хоть мало-мальски достойного моего внимания. Какие-то научные статьи по большей части на английском и французском языках, скачанные из Интернета книги, неплохой подбор классической музыки и немного современной, несколько фильмов, даже уроки профессионального хакера обнаружились. М-да… Кажется, зря я понадеялась найти в этой груде бесчувственного железа ответы на мучившие меня с недавних пор вопросы.

— Нажми вот сюда, — вдруг ткнул пальцем Стефианир в одну из нескольких оставшихся непросмотренными папок. Название у нее было довольно примитивное — XXL. Не знаю, что заинтересовало вампира в этом сочетании латинских букв, но я подозреваю, что внутри кроются видеоролики откровенно фривольного содержания. Заглянем и сюда, удовлетворим неожиданно возникшее любопытство вампира, тем более что он до сих пор меня не отвлекал и вообще ничем себя не обнаруживал. Я даже успела забыть о его присутствии. Что ж, заслужил.

Ноутбук решил на этот раз нас не разочаровывать и показал «клубничку» во всей своей красе. Заострять внимание на ветреных девицах с искусственными прелестями я не стала, удостоверившись, что ни одного любительского кадра с хорошо знакомой очкастой физиономией в главной роли там не наблюдается. А вот Стеф был очень недоволен столь беглым просмотром женской красоты, но меня мало волновало его озабоченное мнение. Когда в свой мир возвращаться будет, я ему «Камасутру» на память подарю, пусть просвещается, а сейчас не до этого.

Все подпапки данного раздела почему-то не имели названия, а были банально пронумерованы. Чем руководствовался Вадим, сортируя столь интимные материалы, мне было совершенно непонятно, потому что системы в размещении не наблюдалось никакой. Я уже добралась до последней подпапки, символично обозначенной цифрой 13, и без какого-либо интереса ткнула по ней мышкой. К моему удивлению, никаких видеофайлов и пикантных фотографий там не обнаружилось. Всего лишь еще одна папочка, имеющая тоже свой номер — 1. Внутри нее была вставлена точно такая же, только под номером 2. В ней, как можно было догадаться, спряталась третья. Так, а вот теперь поиск становится интереснее. Что же скрывается в этой компьютеризованной матрешке? Такое впечатление, что Вадим просто дурью маялся, бездумно создавая цифровую прогрессию. Но символическое число 13 и тут принесло свои плоды, неожиданно открывшись ровным строем документированных файлов. Ага, кажется, мой муженек действительно не безгрешен, если так далеко запихнул некоторую информацию. Думаю, это именно то, что я искала. Посмотрим, посмотрим…

Я с замиранием сердца открыла первый файл, медленно пробежала глазами содержимое и, подумав, приняла единственно верное решение — убью заразу! Открыла второй. Прочитала. Подумала еще раз и решила, что просто убить мужа будет недостаточно. Осторожно открыла третий. На этом месте даже Стефианир не удержался то ли от нервного сглатывания, то ли от рвотных позывов, но звуки у меня над ухом раздавались соответствующие. М-да, тут действительно было от чего вывернуться наизнанку. Мне же думать расхотелось категорически, и первые два решения показались слишком гуманными по отношению к этому… этому…

— Карт-хаари! — зло прошипел вампир сквозь зубы на своем языке, вперив пылающий яростью взгляд в монитор. — Фрактнар иррон гарх! — И неожиданно перешел на русский: — Подонок! Мразь! Он за это ответит!!! Я устрою ему преждевременную встречу со всеми богами разом! По частям!!!

Оспаривать даже незнакомые, но явно чрезмерно жестокие угрозы Стефианира в адрес моего мужа я не посчитала нужным. Все они были вполне заслуженными, если верить только что увиденному. Но одно доброе дело сия гневная тирада все-таки сделала — вывела меня из состояния парализующего оцепенения. Я встала из-за стола и вытащила из ящика спрятанную пачку сигарет. Курю я редко, но заначку держу на всякий случай, иногда тянет. Как раз сейчас тянуло особенно сильно. Если не сделаю хотя бы две тяжки, мой мозг разлетится на сотни маленьких, не поддающихся идентификации кусочков. К тому же не мешало переварить столь… убийственную информацию.

Щелкнув зажигалкой, я отошла к окну и сделала медленный глубокий вдох, с удовольствием отмечая, как вредный никотин постепенно расслабляет неприятно напряженные мышцы, успокаивает натянутые до предела нервы, ударяет в перегруженную невероятной информацией голову. Обманываюсь, конечно, как и все заядлые курильщики, сигареты не обладают никаким лечебным эффектом, но мне так нужно привести мысли в порядок. И почему-то именно курение всегда помогало сосредоточиться.

И что же мне удалось выяснить? Ничего хорошего, это точно. Если верить обнаруженным документам и опустить часто встречающуюся малопонятную научную терминологию, картина вырисовывается следующая. Вадим со своими коллегами уже достаточно давно занимается изучением вампиров. Сбор материалов, различные исследования, влияние клыкастого вида на обычного человека и тому подобное. Довольно безобидное занятие на первый взгляд, если бы не разного рода эксперименты. Откуда горе-ученые брали подопытный материал — одному Богу известно (наверное, среди таких же залетных дикарей, как Стефианир и эта неведомая Стадия), но несчастных они не очень-то и жалели, беря пробу чуть ли не с каждой ткани вампирского организма и вживляя их в ни в чем не повинных мышек, свинок и обезьянок. Результаты редко, но впечатляли. У выживших грызунов повышалась регенерация тканей и органов, замедлялись обменные процессы, должные обеспечить значительное увеличение продолжительности жизни, иногда появлялась жажда крови. Правда, долго несчастные животные не жили, уже через пару недель начинали сходить с ума и заживо разлагаться, а потом все равно погибали. Но когда это подобные мелочи останавливали настоящих гениев! Со временем, угробив по ходу дела огромную популяцию мышей и прочей неповинной живности, а также несколько человек, Вадиму со товарищи удалось найти способ, позволяющий трансплантату не оказывать столь молниеносно губительного воздействия на организм подопытного. А конкретнее, для этого требовалось одно условие: донор должен быть живым, хотя бы частично. (Значит, до этого к ним попадались только трупы вампиров.) Вот тут-то и началась самая настоящая мясорубка! Каким макаром к ним в лабораторию попала Стадия (Вадим, будучи уверенным, что никто не доберется до его кровавых дневников, не скрывал имен в своих записях), именно та вампирша, за которой пришел Стефианир, тоже пока остается загадкой. Но именно с этого момента господа маньяки и включили меня в свою жестокую игру, предоставив ключевую роль самого главного подопытного кролика. Естественно, втемную. Мне просто-напросто бессовестно пересадили почку этой самой Стадии во время последней операции и теперь с жадным интересом наблюдали за всеми происходящими изменениями. Вот почему со мной носились как с писаной торбой. Вот почему мне после операции старались вводить как можно меньше лекарств. Смотрели, как поведет себя вампирская почка в моем организме. Сможет ли этот иномирный орган стать для меня родным и что из этого получится. К счастью, что-то получилось, но два месяца еще не показатель, хотя и такой маленький срок уже позволяет делать далеко идущие выводы. Надо ли говорить, кто был главным инициатором этого ужасного проекта? Думаю, и так понятно.

Затушив окурок, я храбро вернулась к ноутбуку. Просмотрела, но теперь уже более внимательно первый файл. Сей страшный своей реалистичностью документ содержал профессионально сделанные фотографии с подробными комментариями к ним. Мышки, вампиры, неудачные эксперименты… Жуть, одним словом, не для слабонервных. Затем так же тщательно изучила второй файл, третий и далее по списку. Последний был с одним-единственным видеороликом, на котором записан ход моей операции от начала до конца с соответствующими комментариями. А ведь эти садисты с милой улыбкой сказали мне, что была гнойная киста почки…

Ну что я могу сказать на все это? Наверное, пока ничего. Приличных слов (и мыслей, кстати, тоже) для описания увиденного и прочитанного у меня не хватало. Эмоции тоже как-то подозрительно притухли, оставив меня наедине с шоковым оцепенением и чувством нереальности происходящего. Вдруг мне это все снится? Не может мой Вадим, такой милый, спокойный, добрый, оказаться столь ужасным чудовищем. Не верю. Наверняка здесь какая-то ошибка, а все фотографии и видео — всего лишь качественно сфабрикованная обманка. Эх, думала ли я, что попаду в самый эпицентр настоящего триллера в качестве главной жертвы, когда выходила замуж за молодого ученого? Больше никогда такой глупости не сделаю! Зато тут же сделала другую — сбегала в спальню и, не без труда отыскав в недрах своей поистине бездонной дамской сумки флэшку, скинула на нее всю имеющуюся в ноуте кровожадную информацию, предварительно заархивировав данные, чтобы меньше места занимали. Уж что-что, а это я умею делать. Вопрос только — на кой оно мне надо?

Я не выдержала и снова закурила. Что, Светлана Николаевна, удовлетворила свое неуемное любопытство? Довольна? Кошки и за гораздо меньшие тайны жизнями расплачивались, так у них аж девять штук в комплекте прилагается, а у меня всего одна. И та теперь под большим сомнением, если учесть, что я первый экспериментальный образец в своем роде. Мудрые люди давно предупреждали — иногда лучше долго жить в счастливом неведении, чем скоропостижно умирать от никому не нужной правды.

Думаю, есть только один способ окончательно расставить все точки над i — вытрясти достоверные сведения из Вадима. Сделать вид, будто ничего не знаю не ведаю, у меня все равно не получится. Никогда не умела притворяться. Меня из-за этого даже в школьную театральную студию не брали, как ни просилась. Говорили, таланта нет. Есть ли смысл терпеть полное фиаско на поприще Мельпомены в тридцатилетнем возрасте? Да и Стефианир молчать точно не будет. А кстати, где он? Я повертела головой, выискивая пропажу, но оскорбленного жестокостью нашего мира упыря в пределах видимости не наблюдалось.

Зато за воротами неожиданно нарисовался наш верный и некогда бывший черным «ниссан». В данный момент его цвет с большим трудом поддавался идентификации из-за равномерного слоя грязи, покрывавшей машину сверху донизу. Я, конечно, понимаю, что вчера наконец-то разверзлись хляби небесные, пропитав землю долгожданной влагой по самое некуда, но чтобы так угваздать машину да за столь короткое время… Водитель явно профессионал. Интересно, он все самые глубокие подмосковные лужи собрал?

Резко затормозив, бедный «ниссан» по инерции проехал еще пару метров по мокрому склизкому грунту и остановился как вкопанный. Вадим выскочил из машины и бегом кинулся к калитке.

Легок на помине, Чикатило доморощенный. Поздновато он вспомнил о так несвоевременно забытой электронике, недра которой хранят самые страшные тайны профессора Назарова. Я уже в них покопалась на свою голову, да еще и не в одиночку. Так что количество желающих получить кое-какие объяснения от безумного ученого не ограничивается одной слабой женщиной. А муж, зная мое равнодушное отношение к компьютерам, наверное, сейчас думает, что и на этот раз пронесет. Ага, не тут-то было! Нечего секретные разработки хранить так близко от потенциальных разоблачителей. Это равносильно тому, что патологоанатом будет левую халтуру на дом брать, стараясь делать ее, когда домочадцев нет дома. И никто не гарантирует, что кто-нибудь не вернется в самый неподходящий момент.

С металлическим лязгом хлопнула калитка. Раз ворота не стал открывать, значит, собирается тут же уехать. Ну-ну, посмотрим. Если от меня еще можно как-то отбрыкаться, то от разъяренного вампира мой благоверный вряд ли так просто уйдет. Кстати, Стефианир недавно всем своим родом клялся, что не причинит вреда ни мне, ни моему мужу. Стоит понадеяться, что нам со стороны клыкастого пришельца физически ничего не угрожает, а вот психологически… Думаю, спросит по полной программе.

Я вышла на крыльцо навстречу мужу. Прятать следы своей разведывательной деятельности даже не посчитала нужным. Зачем? Пусть полюбуется на полное раскрытие собственной конспирации.

— Светик, прикинь, уже почти до Москвы доехал и обнаружил, что вчерашние записи о вампирах забыл. — Вадим на бегу чмокнул меня в щеку, даже не обратив внимания на мой подозрительно задумчивый вид, и на всех парах вломился в дом. — Я же на работу собирался заскочить и… Вот черт!!! — раненым зверем взвыл на кухне обманутый в своих корыстных надеждах ученый.

Ага, обнаружил свой разворошенный тайник. Прекрасненько! Я ведь специально не стала убирать с монитора фото препарированной вампирши. Как меня не вырвало до сих пор, сама удивляюсь, но во сне, боюсь, этот кадр будет являться мне регулярно.

Снова захотелось курить. Никогда так сильно не нервничала, даже в загсе на собственной свадьбе. Наверное, потому что тогда у меня был выбор и я могла без зазрения совести ответить «нет» в самый кульминационный момент. Собственно, возможность передумать у меня и сейчас еще есть — разводы пока никто не отменял. А вот после излишне активной исследовательской деятельности Вадима, боюсь, даже намека на выбор меня лишили раз и навсегда. Заочно. А это так мерзко.

— Светка, какого лешего ты лазила в моем ноуте?! — заорал мне в самое ухо разозленный муж. — Кто тебе разрешал?!

Странно все-таки устроены некоторые люди. Сначала сами напортачат по полной программе, а потом истерично вопят, бессовестно выставляя виноватыми других. Нет уж, дорогой, не получится.

— Никто, — равнодушно пожала плечами я и не удержалась — выпустила в перекошенное яростью лицо струйку табачного дыма. Пусть маленькая, но месть. — И мне кажется, что вопить сейчас должна я. Ты не находишь?

То ли мой спокойный тон, то ли справедливость замечания так шокирующе подействовали на Вадима, но он так и не смог сразу найти достойного ответа, лишь открывал и закрывал рот, страшно вращая при этом выпученными глазами. Эк его перекосило-то от осознания жестокости бытия! Как бы преждевременно удар не хватил, а то у меня сегодня накопилось слишком много вопросов к этой, как оказалось, совершенно незнакомой скотине, и я очень сильно хочу получить на них ответы. А с трупа какой спрос?

— Вадим, прекрати изображать взбесившегося хамелеона, — неприязненно поморщилась я, даже не пытаясь скрыть своего, мягко говоря, отвратительного отношения к происходящему. — Наши доблестные психиатры тебя живенько расколют.

— Зачем, Свет? — справившись наконец-то с непослушной мимикой, простонал горе-ученый. — Ну зачем, скажи, зачем ты туда полезла? — Муж облокотился на перила и патетично обхватил голову дрожащими руками. Смотреть мне в глаза, подозреваю, у него пока не хватало смелости.

— Просто хотела убедиться, что ты мне не изменяешь.

И ведь не соврала даже. Я вообще всегда считала, что в искренних отношениях между людьми не должно быть места лжи. Она разъедает доверие и со временем начинает дурно попахивать, а от скверных запахов довольно трудно избавиться. Вот и сейчас я не смогла, да и не захотела врать. Мне-то как раз прикрывать ложью нечего.

— Господи, Светик, откуда у тебя такие мысли?! — снова раненой белугой взвыл Вадим, будто я оскорбила его в самых лучших чувствах. — Единственная любовница, которая у меня есть кроме тебя, — это работа.

— Никогда не думала, что ты страдаешь настолько своеобразными извращениями, — совершенно серьезно прокомментировала я откровенное признание и многозначительно кивнула в сторону кухни, намекая на достойные криминальной хроники фотографии. — Или ты ими наслаждаешься?

— Свет, я ими не наслаждаюсь, я их и-зу-ча-ю. — Муж специально по слогам произнес последнее слово, чтобы некоторые недалекие особы в моем лице как можно лучше поняли и как можно глубже прониклись важностью этого слова.

— Своеобразно ты это делаешь, — не оценила я оказанного мне высокого доверия. — А письменное разрешение на использование своих тел в лабораторных нуждах они тебе уже посмертно подписывали? И я не про мышек со свинками спрашиваю.

— Дорогая, ты как маленькая, ей-богу, — подивился моей наивности Вадим и осмелился кинуть на меня мимолетный взгляд. Наверное, хотел убедиться, что я не держу над его драгоценной головой что-нибудь увесистое. Убедился, быстро отвел глаза и продолжил гораздо увереннее: — Иногда ради великой цели можно и обойти некоторые законы. У нас в стране почти все так живут, не мне тебе рассказывать. Только эти «почти все» набивают исключительно собственную мошну, совершенно не думая об окружающих. Им кажется, что их главная цель жизни — быть богатым. И больше ничего. А сколькими трупами и покалеченными судьбами добыто это благосостояние, их не волнует. Спроси у такого: «Господин хороший, а зачем тебе все эти несметные богатства нужны? Ведь даже десятой части всех твоих средств хватит на безбедное существование трем, а то и четырем-пяти поколениям потомков. А уж сколько нуждающихся семей можно прокормить — вообще не счесть». Знаешь, что он на это тебе ответит? — Выдержав небольшую паузу, Вадим понял, что ответа от меня не последует, и закончил сам: — Ни-че-го! Он просто не сможет внятно объяснить, на кой ляд этому недалекому толстосуму все накопленные сбережения, акции, золото-бриллианты и прочая мертвая хренотень. Для поднятия социального статуса в заоблачное поднебесье? Да, есть такое. Для удовлетворения собственных эгоистичных прихотей? Конечно. Деньги, особенно огромные, придают чувство уверенности? Естественно. Только он, недальновидный, не понимает самого главного — никакие богатства в мире не спасут его от неизлечимых болезней и смерти. Ни одному олигарху еще не удалось прихватить с собой на тот свет больше, чем есть он сам. Причем без одежды. А им все мало, все никак не нахапаются. И куда потом деваются все эти многомиллионные счета? Переходят по наследству к точно таким же глупым прожигателям жизни, и если бы только своей.

— Почему же обязательно к прожигателям? Многие из них перечисляют довольно крупные суммы в разные общественные организации, больницы, храмы, детские дома. Открывают благотворительные фонды, в конце концов, — закономерно возмутилась я, не совсем понимая, почему муж так раздухорился против сильных мира сего. Вроде нам дорожку никто из них не перебегал.

— Да потому что быстрее ты из жалости отдашь последнюю копейку на обновление древнего медицинского оборудования в глухом сельском лазарете и будешь месяц перебиваться с хлеба на воду, свято веря в благородство своего поступка, чем эти не просчитают выгоду с каждого отданного якобы безвозмездно рубля. — Вадим вошел во вкус собственной пламенной речи и, забыв о наших недавних… хм!.. разногласиях, повернулся ко мне: — Света, пока в мире есть деньги, все можно купить и продать. Замки и острова, посты и образование, любовь и ненависть, нежность и ласку, добро и надежность, отношения, мир, дружбу, духовность. Да что там говорить — даже детей сейчас чуть ли не на каждом углу продают. Вопрос только в цене. А перечислять баснословные суммы в детские дома я вообще считаю верхом идиотизма. В этом рассаднике потенциального криминала не может вырасти ничего достойного, уж если даже матерям они оказались не нужны…

— Вадим, о чем ты говоришь?!

Я отказывалась верить собственным ушам. Такое впечатление, что мужа мне незаметно подменили. Где и на каком этапе, не берусь сказать. Вижу только, передо мной сейчас жестокий расчетливый человек, совершенно чужой и незнакомый. Как я могла столько времени обманываться? Или же сама по глупости напялила на себя розовые очки с образом прекрасного, почти идеального мужчины, а он просто не мешал процветать моей близорукости? Неужели того самого Вадима, доброго, отзывчивого, понимающего, никогда не было, и всю замужнюю жизнь я прожила с таким вот чудовищем, даже не подозревая об этом? Или просто не замечая некоторых несоответствий. Например, странных чужих запахов, которые Вадим часто приносил с работы. Они не были женскими, чтобы заподозрить измену, скорее это были запахи… крови и разложения! Какая же я после этого идиотка!

— Как — о чем?! О справедливости конечно же! — Мой озабоченный благоверный даже не заметил произошедших со мной перемен по отношению к нему, слишком был увлечен своей праведной отповедью. Даже бояться дальнейшего допроса с пристрастием перестал. — Эти зажравшиеся свиньи не понимают, что не удастся так легко замолить многочисленные грехи, которые даже по тем, — указательный палец возмущенно ткнулся в хмурое серое небо, — законам тянут на посмертный отказ от рая без права на амнистию. И обмануть болезни и смерть с помощью десятизначных счетов в швейцарском банке тоже не получится. Зато все это можно значительно отсрочить, вложив всего лишь значительную часть своих накоплений (они не обнищают, поверь) в кое-что более благонадежное, чем детские дома, храмы и вся остальная сомнительная благотворительность. В науку! В настоящую Науку с большой буквы, а она требует вложения таких же больших денег. Светка, неужели ты не понимаешь, что мне и моим ребятам удалось сделать то, что не удавалось еще никому. Даже самому Богу! — Вадим так разволновался, что его лоб покрылся испариной, а уши и нос, несмотря на довольно теплый день, странным образом раскраснелись. Но все это не мешало одержимому манией величия мужчине вдохновенно продолжить: — Правда, последний, возможно, просто не хочет, но это уже его трудности.

— Зачем ты так богохульничаешь? — Мне как христианке, не очень часто, правда, посещающей церковь, но в душе свято верящей во Всевышнего, было противно слушать столь омерзительные речи. Да, я знаю очень мало молитв и почти не соблюдаю постов, но надругаться над божественной святостью не дам. — Для многих людей вера — это спасение, надежда и опора в жизни, — принялась отважно защищать я духовное наследие. — Существуют иконы, которые действительно являют миру чудеса, не подвластные никакому научному объяснению. Исцеления, помощь в, казалось бы, безнадежных ситуациях, заступничество. Ты не можешь этого отрицать. И если твоему сердцу неподвластны столь возвышенные душевные понятия, это еще не повод подвергать их сомнению и уж тем более осквернению.

— А я, между прочим, тоже верующий, — с вызовом заявил супруг. — Только в отличие от вас, наивных, я верю в приносящую реально ощутимые плоды науку, а не в эфемерную загробную жизнь, которую и подтвердить некому, очевидцев-то нет.

— Все!!! Хватит!!! — сорвалась-таки я на крик. — Не хочу больше тебя слушать! — и демонстративно закрыла уши ладонями. — Замолчи сейчас же, или я за себя не отвечаю!!!

С самого начала нашего непростого разговора мне каким-то чудом удавалось сохранять видимость спокойствия и отстраненности, но тут уже сдержаться не получилось. Мои нервы не титановые. Вадиму удалось вывести меня из себя. Насколько планомерно и целенаправленно он это делал, не знаю, но своего прирожденный Джек Потрошитель сумел добиться.

— Хорошо, оставим этот беспредметный разговор, он все равно неинтересный, — легко пошел на попятную муж и, воспользовавшись моим замешательством, приобнял за плечи. Я с трудом удержалась, чтобы не отшатнуться. Он этими руками живых существ на пазлы живьем режет, а потом ими же ко мне прикасается. Бр-р-р! Противно-то как. — Знаешь, Свет, — словно не замечая внезапно появившейся отчужденности со стороны любимой и совсем недавно любящей супруги, вдохновенно продолжил Вадим, — духовность духовностью, а жить долго и счастливо, минуя всевозможные болезни на протяжении нескольких десятилетий, это мало помогает. Так что твоя версия о чем-то там возвышенном не выдерживает никакой здравой критики. И многие со мной согласятся.

Я нашла в себе силы смело посмотреть в глаза ставшему вмиг чужим мужчине. Как может человек так резко измениться? Или это свято хранимая им тайна его подпольной и аморальной деятельности заставляла его казаться не тем, кем он являлся на самом деле? А теперь, когда все маски сорваны, необходимость притворяться отпала…

Надежда, что у мужа всего лишь временное помрачение рассудка, растаяла как утренний туман.

— Ты настоящее чудовище! — медленно произнесла я вслух давно уже мучающую меня мысль.

— Дорогая, я не чудовище, я гений! — со снисходительной улыбкой поправил меня Вадим. — Ты даже не представляешь, какие невероятные возможности для человечества откроются в будущем благодаря моим исследованиям. Физиология вампиров настолько уникальна, что любой их орган без каких-либо проблем приживается в организме человека. Не нужно долго и мучительно искать подходящих доноров, каждый раз боясь отторжения или полной несовместимости. Любая ткань вампира вливается как родная, уже через несколько дней восстанавливая свою работоспособность в полном объеме. И этого еще мало! У человека после операции резко возрастает уровень регенерации тканей после любых повреждений, послеоперационные швы заживают как незначительные поверхностные порезы, а всевозможные вирусы и инфекции растворяются в крови бывшего смертельно больного без следа. То есть я нашел источник практически абсолютного иммунитета! Вот только про увеличение продолжительности жизни мы пока ничего еще не можем точно сказать, все-таки организмы стандартных подопытных животных и человека слишком различны, чтобы делать далеко идущие выводы. Мышки все равно почему-то дохнут. Но первые шаги по внедрению моего уникального открытия в организм человека уже сделаны, результаты впечатляют…

— И этот первый шаг — я, да? — вкрадчиво поинтересовалась я, и так прекрасно зная ответ. Но где-то в глубине души еще тлела слабая надежда, что чудесам есть место в моей жизни и мне всего лишь отвели скромную роль простого стороннего наблюдателя, а все остальное — чудеса современной компьютеризации.

— Значит, видео с операции ты тоже успела просмотреть, — осторожно снимая свою руку с моих плеч, тихо произнес Вадим и плавным движением, как бы невзначай, отошел на пару шагов. Если он думает, что я сейчас брошусь на него с кулаками или чем потяжелее да поострее, то глубоко ошибается. У меня еще пока есть что с него спросить, а дальше посмотрим.

— А подверженность вирусам и инфекциям вы тоже на мне тестировали?

Муж искоса посмотрел на меня, но, увидев, что я нервно прикуриваю очередную сигарету, заметно расслабился. Видно, сообразил — если и будут бить, то несколько позже.

— На ком же еще? — осмелел от временной безнаказанности мой благоверный ученый и решил добить меня предельной откровенностью: — Мышки и свинки не болеют и десятью процентами человеческих заболеваний, какой с них прок? Такие исследования с максимальной достоверностью только на человеке и можно провести, даже обезьяны тут не помогут. К тому же нам нужен был кто-то, за кем можно потом постоянно наблюдать, вести сводку всех происходящих в организме изменений и держать ситуацию под контролем все двадцать четыре часа в сутки.

— А использовать именно меня в качестве первого подопытного материала — чья была идея? Твоя небось? — и, дождавшись утвердительного кивка, хищно добавила: — Не удивлюсь, если приступ, который привел меня на операционный стол, хладнокровно спровоцирован тобой же.

— Ничего подобного! — оскорбленно взвился муж. — Обычное стечение обстоятельств. Просто повезло.

— Кому?! — обреченно застонала я.

— Светка, я не понимаю, что тебя не устраивает?! — искренне удивился Вадим, тем самым окончательно оборвав все жизненные нити моего третьего и последнего душевного оплота — надежды. — Тебе, можно сказать, вторую жизнь подарили, а ты недовольна.

Это что же, я еще и получаюсь виноватой? Может, стоит в ножки покланяться благодетелям фиговым? Ага, как бы не так!

— Насчет жизни — вопрос спорный, особенно если учесть ваш дебют в данной области, — холодно припечатала я. — Это сейчас ты передо мной распинаешься, какие вы молодцы и умнички, потому что я выжила. А если бы нет? И потом — с одной почкой, насколько мне известно, люди тоже неплохо живут.

— Вот именно, что неплохо, а не замечательно. И это большая разница.

— А твоя махинация, можно подумать, беспроигрышная лотерея.

— Не спорю, риск был, и большой, — скорбно вздохнул Чикатило-Назаров. — Но согласись, ведь оно того стоило!

— Думаешь, стоило? — У меня было несколько иное мнение на этот счет. Еще бы! Тебе в организм вшивают какую-то жутко постороннюю дрянь сомнительного происхождения и потом с маниакальным интересом наблюдают, что из этого получится. Вот счастье-то! Прямо тотализатор какой-то: выживет — не выживет.

— Конечно, стоило! Еще как! — с уверенностью, достойной истинных фанатиков своего дела, заверил меня Вадим. — Вот сама посуди. Кисты имеют нехорошее свойство рецидивировать, то есть образовываться повторно после их удаления. В твоем случае вместе с гнойной кистой почки Сереге пришлось удалить и саму почку, потому что она почти целиком была затронута гнойным процессом. И что в итоге? Осталась бы ты с одним-единственным органом вместо двух. И не факт, что в скором времени вторая почка не вырастила бы на себе очередную дрянь, от которой избавиться было бы уж гораздо более проблематично, потому что взять на себя ее функции уже некому. Пришлось бы срочно искать трансплантат, а это удовольствие очень дорогостоящее, да и очередь на доноров на десять лет вперед расписана. А тут Серега сделал все в лучшем виде, убив сразу двух зайцев — и тебя спас, и для науки постарался.

— А твой Серега в курсе, чей орган мне приметывает? — Мне стало интересно, насколько далеко эти маньяки уже зашли в своих страшных экспериментах.

— Естественно, Серега с нами в команде. Он же заведующий хирургическим отделением нашей ведомственной клиники. Его очень заинтересовали наши разработки, и Серега готов нас во всем поддерживать.

— А остальной персонал? — не унималась я. — Вы же не вдвоем меня оперировали. Медсестры, анестезиолог, ассистенты…

— Тут, конечно, пришлось выкручиваться. — Муж скорбно почесал затылок и принялся с преувеличенным интересом разглядывать серую пелену облаков над головой, чем вызвал у меня довольно нехорошие подозрения. Лишние свидетели никому не нужны, а качественных путей их устранения слишком мало, чтобы я терялась в догадках. — С медсестрами у нас проблем особо не возникло, — собравшись с духом, принялся каяться Вадим. — Одна давно уже страдает чрезмерным пристрастием к спиртному (если ты заметила на видео, ее хорошо штормит, и инструменты она не один раз чуть не роняла). Так ей сразу после операции Серега препарат какой-то вколол, чтобы девица наша вырубилась, а потом ничего не помнила. Вторая сестричка вообще большим умом не отличается. Она, кажется, и не поняла даже, чем мы занимаемся. Правильно подает инструменты, и ладно. Ей денег, конечно, дали, но не объяснили, за что и почему. Она и довольна. Анестезиолог тоже наш человек, с ним проблем никаких. А вот с ассистентом, молодым начинающим хирургом, пришлось повозиться. Слишком много вопросов начал задавать. — Тут светило науки как-то нехорошо замолчало, но мне не хотелось додумывать столь двусмысленные ответы самой.

— И что? — излишне равнодушно поинтересовалась я. — Вы его убили?

— Автомобильная катастрофа. С моста в реку на машине вылетел, а двери заблокировались, он выбраться не успел. — Вадим при этом так искренне наивно развел ручки в стороны, что я ни секунды не сомневалась — банальным несчастным случаем тут и не пахнет.

Вот уж никогда не думала, что мой муж способен на столь хладнокровное убийство своих же коллег ради сохранения тайны научных экспериментов. Значит, на карту действительно поставлено слишком много, раз в ход идут такие кардинальные меры. Не знаю, что уж подразумевали наши далекие предки в поговорке «выйти замуж не напасть, как бы замужем не пропасть», но в моем конкретно случае это приобретает довольно зловещий оттенок. Можно даже сказать, пророческий.

— Вадим, за что? — Осознание реальности происходящего навалилось на меня удушающей липкой волной. — За что ты со мной и с ними так? Что плохого мы тебе сделали?

— Ой, вот только давай обойдемся без патетики, ты же знаешь, как я этого не люблю, — брезгливо поморщился мой излишне ученый супруг и даже отодвинулся от меня немного в сторону, будто я могла заразить его чем-то опасным. — С тобой было удобнее всего работать, остальные могли в любой момент отойти на достаточно большое расстояние, чтобы можно было их контролировать.

— А почему не жена Сергея или кого-нибудь еще? — не унималась я. Счастье быть «избранной» казалось мне более чем сомнительным.

— Потому что Серега разведен, а «кто-нибудь еще» нам не подходит по причине, которую я тебе только что назвал. Ладно, Светик, солнышко, давай пока прекратим эти далеко идущие прения, — снова приблизился ко мне Вадим и ласково ухватил под локоток. Я дернулась словно от удара током, но муж этого даже не заметил. — У меня правда мало времени, меня ждут и мама, и коллеги. Я сейчас съезжу по делам и постараюсь вечером же вернуться. Ты ведь согласна подождать немного со своими расспросами?

— Я не согласен!

Тихий, но властный голос заставил нас обоих резко повернуть головы в направлении постороннего звука. Ага, вот и пропажа нашлась. Интересно, куда вампир ходил нервы успокаивать? Или к кому? Осторожно бросив взгляд на соседний участок, я с облегчением успела заметить скрывающуюся за сараем Маринку. Не туда, и на том спасибо. Остальные меня как-то мало в данный момент волновали.

— Свет, надеюсь, у тебя хватило ума не показывать этому кровавому мальчику свои пикантные находки? — как можно тише спросил Вадим, осторожно отступая мне за спину. Под пылающим багровыми отблесками взглядом Стефианира уверенность моего благоверного Джека-потрошителя несколько подрастерялась. А что он хотел? Чтобы у него все было и ему за это ничего не было? Мечтать не вредно, вредно не задумываться о последствиях.

— Конечно, — спокойно ответила я и, услышав над ухом шумный вздох облегчения, ехидно закончила: — Он из-за моего плеча бессовестно подсматривал. Прогнать супостата не получилось, уж извини.

— Абзац! — сквозь зубы прошипел муж, с силой сжимая пальцами мой локоть до предупредительного хруста.

Я охнула от резкой боли и попыталась высвободить из цепкой хватки пока еще не совсем безнадежно пострадавшую конечность, но Вадим, кажется, впал в некое подобие столбняка и разжимать судорожно вцепившиеся в меня пальцы, похоже, добровольно не собирался.

Мужские взгляды скрестились в безмолвном поединке. Один серый, упрямый, напряженно выжидающий. Другой черный, бездонный, пугающе непроницаемый. Жесткая борьба двух нервных систем, человека и вампира. А победителем скорее всего окажется… Я бы, положа руку на сердце, поставила на вампира. И не потому, что разочаровалась в муже как в человеке. Просто в более чем тысячелетнем возрасте стыдно не иметь накопленной с опытом выдержки и в итоге потерпеть глупое поражение от какого-то «малолетнего» салаги. Хотя как знать, у нас тоже попадаются люди со стальными нейронами.

Пауза нехорошо затягивалась. Напряженная тишина отвратительно давила на уши. Мне казалось, что даже птицы замолкли и ветер стих в ожидании чего-то зловещего. И в этом полном отсутствии звуков я различала только оглушительный стук собственного сердца. Стало так страшно, что захотелось кричать, лишь бы ужасная пытка абсолютным безмолвием и полным бездействием прекратилась.

И вот в этот самый напряженный момент прямо над нами громко и противно каркнула пролетавшая мимо ворона.

О, реакция у нас троих на это, казалось бы, простое событие была чрезвычайно бурной и довольно разнообразной. Я с визгом подскочила на месте, чуть не сверзившись со ступенек, но успела в последний момент схватиться за перила и избежать позорного падения. Мой излишне самоуверенный муженек проворно шмыгнул мне за спину и там затих. А вот Стефианир повел себя как настоящий первоклассный воин в тылу врага. Темной размытой тенью вампир молниеносно взвился вверх и уже через мгновение снова невозмутимо стоял на прежнем месте, а перед ним на земле бесформенной кучкой с неестественно вывернутой шеей лежала та самая серая горлопанка. Без сомнений она была мертва. Не в том месте и не в то время ты, голубушка, решила свой клюв раззявить. Где твое животное чутье было, когда при разъяренном вампире каркнуть надумала? Эх, глупая птица! Правда, мораль почившей вороне уже поздновато читать, а вот живым пока еще человечкам выводы кое-какие сделать не помешает. Вряд ли Стефианир устроил нам тут случайные показательные выступления, до нервного срыва испугавшись резкого звука над головой. Думаю, его охота на крылатого обидчика была лишь экспресс-демонстрацией потусторонней силы и магического превосходства вампира над человеком, чтобы мы, жалкие людишки, не сильно расслаблялись в его присутствии. Кратко — не дергайтесь, иначе умрете уставшими и с некрасивой гримасой на лице.

— Ничего себе!!! — восхищенно раздалось у меня за спиной. — Если бы сам не видел, ни за что не поверил! Все физические законы побоку, почти полная трансформация органической материи в чистую энергию, но зато какой колоссальный эффект!

— На твоем месте я бы сейчас радовалась совсем другому, — сквозь зубы процедила я, не разделяя чрезмерных восторгов мужа по поводу паранормальных способностей нашего незваного гостя.

— И чему же? — Вадим не услышал предостережения в моем голосе, но выходить из укрытия пока тоже не торопился. А чтобы лучше видеть происходящее и не пропустить чего интересного, бессовестно выглядывал из-за моего плеча.

— Тому, что это твои перья могли бы сейчас так безмятежно и, что самое главное, посмертно падать на дорожу. И у Стефианира для этого есть все основания.

Возбужденное сопение сзади тут же потрясенно стихло, перейдя в бездыханную стадию критического осознания возможной угрозы жизни. А что ты хотел, дорогой? Вампир не колобок, песенку не споет и не покатится дальше. Не та сказка.

— И не только перья, профессор. — Стефианир обнажил внушительные клыки в плотоядной усмешке. Подозреваю, в уме вампир давно уже разобрал моего мужа на запчасти, как тот поступил с его подружкой, или кем она там ему приходится.

— Ты не посмеешь напасть на меня, клятва вампира священна и не зависима от изменчивости обстоятельств, — нагло выпалил из-за моего плеча Вадим.

— Насколько я успел заметить, в вашем мире клятвы не в большой цене, — с видимым спокойствием парировал Стеф, не без удовольствия отмечая промелькнувшую тень паники на лице собеседника. — Они легко даются и легко нарушаются. Я здесь всего лишь гость, и мне не пристало нарушать местные традиции. Исключительно из уважения. Как у вас говорят — не ходи со своим уставом в чужой монастырь. У нас, вампиров, это звучит несколько по-иному — перр шеен масс'крохт харм виэш, что означает — не переставляй свои клыки в чужой рот.

— Ничего страшного, я переживу твое самоуправство, — великодушно разрешил мой благоверный. — А клыки пусть останутся в своем родном монастыре, так всем спокойнее будет.

— Не думаю.

Мужские взгляды снова молчаливо схлестнулись. Каждый обдумывал наиболее выгодный для себя выход из столь непростой ситуации. Мне не хотелось облегчать жизнь ни одному, ни второму, и без того голова кругом идет. Мало того что муж оказался подлым предателем, ставящим опасные опыты на любимой (тут, правда, уже куча знаков вопроса) женщине, так еще не мешало бы выяснить, кем же я теперь являюсь по биологической классификации — человек, вампир или что-то среднее, если такое вообще возможно — и как жить с этим дальше. Уверена, обратного пути к простому человеческому счастью мне не светит. А вампиров я просто боюсь.

— Как в твои подлые ручонки попала Стадия? — глухо, на уровне звериного рыка, первым нарушил тяжелое молчание Стефианир.

Я осторожно перевела дух. Если вампир задает вопросы, значит, пока нападать не будет. Ему нужна информация. Думаю, Вадим это тоже прекрасно понял, потому что облегченно выдохнул мне в затылок и по-хозяйски обнял за талию. Мне захотелось грубо оттолкнуть этого лицемерного негодяя, столько лет называвшегося моим мужем, и убежать куда подальше, но я усилием воли заставила себя остаться на месте. Лишь гримаса отвращения на миг исказила мое лицо, прежде чем я справилась с собой и смогла нацепить выражение ничего не значащей отстраненности. Но от пылающих багровыми отблесками глаз злобного упыря минутное проявление моей слабости не укрылось. Он смерил меня внимательным взглядом, будто обдумывал дальнейшее применение нечаянной жертве человеческого произвола, и снова уставился на убийцу только что обретенной и в тот же миг потерянной навсегда алаканты.

— Между прочим, твоя вампирша попала к нам в последней стадии безумия, — попытался хоть как-то защититься Вадим из-за моей спины. — Мы успели ее забрать прежде, чем она перегрызла глотки всему обслуживающему персоналу клиники, куда имела неосторожность попасть. Так что около полудюжины человек я честно спас. — Если мой муж ждал от нас хоть намека на благодарность за свой «самоотверженный» поступок, то напрасно. Мы с вампиром в этом вопросе проявили редкостную солидарность и угрюмо промолчали, но моего мужа сей факт даже не насторожил. — Эту беснующуюся тварь, бросающуюся на любого, чья температура тела больше температуры окружающей среды, восемь человек еле скрутили и погрузили в машину. Она ничего не соображала, ничего не говорила, только рычала, вырывалась и брызгала слюной. Как думаешь, благородный аристократишка, ты бы стал мирно беседовать с озверевшим монстром, безжалостно перегрызшим глотки более чем сорока человек.

— Я ведь беседую, — глухо отозвался Стефианир.

— Не сра-а-авнивай, — погрозил пальцем ученый. — Не надо делать из меня совсем уж бесчувственное чудовище. Я просто так ни на кого не кидаюсь, а все, что делаю, только на благо родного человечества и с умом.

— Но некоторые вполне разумные сведения у Стадии тебе не составило труда раздобыть. Взять хотя бы ее имя.

— Ну… редкие проблески сознания у нее наблюдались, — неуверенно промямлил Вадим, осознав, что противник не только намного сильнее, но и умнее, чем можно было предположить.

— Значит, это была далеко не последняя стадия безумия, — жестко припечатал вампир.

— Она в любом случае была обречена! — не желал отказываться от уже примеренных лавров ученый.

— Ее можно было спасти, — продолжал играть роль обвинителя Стефианир.

— Я ученый, а не служба спасения.

— Ладно, продолжай!

— До этого все исследования мне приходилось проводить, довольствуясь только мертвым материалом, но я установил, что ДНК вампира не просто идентична человеческой, но еще и способна менять последовательность нуклеотидов в зависимости от внешних и внутренних факторов. То есть она чертовски мобильна и может произвольно перестраиваться. Именно этот фактор натолкнул меня на мысль, что трансплантация органов вампиров в организм человека вполне реальна. И не надо тщательно подбирать доноров, сдавать кучу анализов, стоять в многолетних очередях. Ваша братия в этом случае универсальна!!! Органы сами без проблем подстраиваются под новую физиологию. Только мертвый материал, опробованный на зверушках и, что уж скрывать, нескольких людях, показал отрицательный результат — подопытные после, казалось бы, удачной операции и прекрасного вживления новой ткани погибали в считаные дни, разлагаясь практически на глазах. Отсюда я сделал вывод — донор должен быть живым. И появление в нашем мире вашей алаканты, или как ее там, для меня было настоящим подарком судьбы. А тут еще и у Светки приступ случился. Звезды сами выстроились над моей головой в нужной комбинации! Надо быть полным идиотом, чтобы не использовать шанс, который дается, возможно, всего раз в жизни!

— Не удивлюсь, если мой приступ тобой же и спровоцирован, — словно между прочим заметила я и повернула голову, чтобы прочитать ответ в глазах предателя.

— Как ты могла так обо мне подумать?! — излишне громко возмутился Вадим, невольно отступая на шаг назад, чем выдал себя с потрохами.

Мне удалось подавить жгучее желание сразу же вцепиться мужу в глотку и преждевременно примерить на себя статус вдовы, но заметку на будущее в памяти я аккуратно сделала: «Отомстить. До востребования». Это как же надо было тронуться умом, чтобы так подло рисковать жизнью близких, да еще и притворяться милым и заботливым.

Вампир тоже не поверил в искренность заявления ответчика, но удостоил его всего лишь скептическим хмыканьем, словно и не сомневался в изобретательности ученого. А на меня он вообще плевать хотел. Конечно, какое кровососу дело до простого человека, пусть даже с добавлением генов вампира? Если только гастрономическое, так, полуфабрикат какой-то. Ни вашим ни нашим.

— У твоей Стадии не было никакого шанса выжить, — еще более жарко принялся убеждать Стефианира Вадим, резко уводя разговор от неприятной для себя темы. — Она была обречена с самого начала появления в нашем мире. Так же, как и ты! Для вас наш мир смертельно опасен, несмотря на обилие жратвы. И вернуться обратно ты не сможешь! В скором времени тебя постигнет участь твоей неосторожной подружки.

Внутри у меня все похолодело. Если допустить, что Стадия попала к нам случайно и поплатилась за собственную неосторожность сначала рассудком, а потом и жизнью, то Стефианир пришел в наш мир не на увеселительную прогулку, он искал свою клыкастую подружку. И ловушка получила новую жертву, а мой ненормальный муженек — новую игрушку для своих страшных опытов. Разумную, непокорную и очень-очень злобную, особенно после того, как стал информационно подкованным в плане проводимых здесь по отношению к его соотечественникам безобразиях.

— Хочешь сделать из меня очередную подопытную морскую свинку? — снова оскалил внушительные клыки вампир. Мне даже показалось, что от злости они еще больше удлинились и заострились, совсем как у змей. Завораживающее зрелище, пугающее.

— Ай, Стеф, перестань… — покровительственно махнул рукой Вадим и осмелился выйти из-за моей спины. — Ты не глупый мужик и прекрасно понимаешь, что, когда неуемная жажда крови окончательно поработит твой разум, мысль об использовании твоего тела на благо местной науки тебя даже не посетит. И болевой порог на критической стадии превысит все самые немыслимые показатели, можно ноги живьем отрезать, ты даже не заметишь.

— Тоже проверено опытным путем? — отстраненно поинтересовалась я. Поверить в серьезность происходящего мне было все труднее и труднее.

— А ты думаешь, подобное можно установить чисто теоретически?

Мне уже совсем не хотелось ни о чем думать, привычный старый добрый мир рушился прямо на глазах. Я, кажется, даже заметно побледнела и покачнулась, потому что перед глазами вдруг все поплыло, тело стало ватным, и мозг просто не выдержал массированной атаки жестокой действительностью.

Краем уплывающего сознания я успела заметить, что некоторые восприняли мой малодушный женский маневр ухода от реальности как руководство к действию. Стефианир напружинился и по-звериному прыгнул, наплевав на все свои клятвы, аристократическое происхождение и заверения, что представители клана Зварру никогда не лгут. Типичный представитель нашего мира.

Но отдохнуть в счастливом нигде мне не дали. Вадим на удивление проворно схватил меня и прижал к себе, чем успешно вернул готовое уже ретироваться сознание на свое законное место. Я тряхнула головой, окончательно приходя в себя, и уже повернулась, чтобы поблагодарить все-таки не до конца потерявшего совесть мужа за своевременную заботу, но так и замерла с открытым ртом. В руке моего благоверного красовался самый настоящий пистолет. Первый раз видела боевое оружие так близко. Почему я решила, что боевое? Это на хулиганов в темном переулке игрушка может оказать воспитательное воздействие и наставить на путь истинный, а на настоящего вампира с пугачом ходить не просто глупо, но и опасно, упырь может и обидеться за такое несерьезное к себе отношение. Я бы точно обиделась.

— Еще один шаг, и я стреляю! — истерично крикнул Вадим замершему у нижней ступеньки Стефианиру. Жить вампиру тоже, видимо, хотелось, и сильно. — Он заряжен семью серебряными пулями, а этот уникальный во всех смыслах металл действует на вашу братию как напалм, выжигая внутренности изнутри.

— Тоже опытным путем установил? — не столько спросил, сколько подтвердил Стеф.

— Конечно, я же практик, а не теоретик! И после выстрела у меня хватит времени довезти тебя до моей лаборатории живым, а там разобрать на запчасти раньше, чем серебро выжжет твои ценные внутренности изнутри. Знаешь, в нашем мире так много богатеньких, нуждающихся в качественных донорах, что внакладе я не останусь.

— Что же тогда не стреляешь, тварь?

— Мне выгоднее дождаться, когда ты окончательно перестанешь себя контролировать.

Озадаченный вампир надолго замолчал, не мешая «гостеприимному» хозяину наслаждаться своим кажущимся триумфом, и что-то старательно обдумывал. Я это поняла по хорошо знакомому покусыванию верхним клыком нижней губы. Высшая степень умственной деятельности. Привычка, конечно, вещь индивидуальная, но стратегически невыгодная, потому как по ней всегда можно просчитать дальнейшие действия противника. Вот и меня это несколько напрягло. Расчетливый ум Стефианира вполне мог подстроить какую-нибудь неприятную гадость.

— Помнишь, профессор, вчера ты обещал мне желание в обмен на предоставленную информацию? — как-то не к месту напомнил вдруг Стеф и, дождавшись осторожного кивка моего мужа, вкрадчиво продолжил: — Думаю, самое время расплатиться.

— Я выполню твое желание только при условии, что ты выполнишь свое, — самоуверенно заявил Вадим.

— Ты про собственную безопасность?

— Про нее, естественно.

Стефианир мгновение колебался, словно пересматривал некоторые пункты своей клятвы относительно отдельно взятых личностей, но, видимо, спонтанно придуманное желание оказалось сильнее пламенной мести.

— Моя клятва остается в силе до тех пор, пока ты не нарушишь свое слово, профессор, — заявил вампир, твердо глядя врагу прямо в глаза. — Ты, как и обещал, выполняешь мое желание, я же остаюсь до конца верным своей клятве. Сделка равноценна до тех пор, пока я могу держать себя в руках. А дальше — не обессудь.

Удовлетворенный таким поворотом событий, Вадим расплылся в довольной улыбке. Наверное, посчитал, что опасность миновала. Наивный.

— Я буду следовать исключительно собственным интересам и интересам науки. Все честно.

— Пусть так.

Я нутром чувствовала, как Стефу хотелось наплевать на все, броситься вперед и просто убить этих зарвавшихся человечков. Не сомневаюсь, он бы успел расправиться с нами прежде, чем стоящий за моей спиной «снайпер» успел нажать на курок. Но усилием воли Стефианир заставил себя оставаться на месте и продолжать вести эти глупые переговоры. Интересно, муж догадывается, что ему всего лишь милостиво позволяют держать ситуацию под контролем? Хотелось бы еще знать, что за этим стоит.

— И чего же ты решил возжелать в такой экстремальной ситуации? — недоверчиво спросил Вадим, не выпуская вампира из-под прицела. — Ученой кровушки? Так и быть, накапаю тебе стаканчик.

— Твоя кровь меня сейчас не интересует, — не сводя пристального взгляда с моего мужа, заверил вампир.

— Странно. Тогда что же ты хочешь получить?

— Светлану.

Грохот выстрела больно резанул по ушам. Я испуганно взвизгнула и уткнулась лицом в плечо мужа, чтобы не видеть, как окровавленное, расползающееся на глазах тело падает к моим ногам.

Часть третья

ТАК ВОТ ГДЕ ВАМПИРЫ ЗАРЫТЫ…

— Что такое зло?

— Это добро, которое делается не для нас.

Неизвестный автор

Из записок доктора Назарова

…ДНК вампиров полностью идентична ДНК человека, но имеет ряд особенностей. В процессе построения новой молекулы (особенно при регенерации тканей) участвует особый фермент, который отсутствует в человеческом организме, он отвечает за ускоренное в тысячи, а то и в миллионы раз деление клеток поврежденного органа. И никакого рубца из соединительной ткани (как у человека) не образуется!!! Этому также способствуют многочисленные островки зародышевой ткани, словно паутина окутывающие весь организм вампира. Данная ткань состоит из особых стволовых клеток, способных при определенном воздействии (как удалось установить — при участии молекул гемоглобина!) развиться в любую ткань, вплоть до мозговой и нервной, без какой-либо потери функциональности. То есть поврежденные клетки мгновенно замещаются вновь образовавшимися и тут же полноценно включаются в работу, минуя все промежуточные стадии. Отсюда почти мгновенные заживления ран любой сложности. Для еще более быстрого восстановления сил вампиру достаточно выпить несколько глотков свежей крови.

…ДНК вампиров обладает мобильностью и способна менять последовательность нуклеотидов (у человека эта последовательность постоянна и ее нарушение, как правило, ведет к различным мутациям, не всегда совместимым с жизнью). Это навело на мысль о возможной трансплантации тканей вампиров (и их стволовых клеток) в организмы земных существ, в том числе и человека. В ходе экспериментов было обнаружено, что ткани вампира, пересаженные опытному образцу, с помощью перестройки ДНК полностью приобретают структуру, характерную подопытному, не вызывая риска отторжения! Вместе с тем реципиенту передаются некоторые свойства донора — быстрая заживляемость, повышенная выносливость, задержка старения (остальное пока не установлено). Единственное условие — донор должен быть живым! У мертвого вампира способность ДНК менять последовательность нуклеотидов резко замедляется, что ведет к необратимым процессам во всем организме реципиента и его быстрой гибели. Таким образом, при наличии расходного материала, то есть достаточного количества вампиров, можно решить проблему пересадки органов вампиров простым людям. Вполне возможно, таким образом получится в будущем решить вопрос вечной молодости. Планирую в скором времени заняться разработкой сыворотки омоложения на основе стволовых клеток вампиров.

…Тело вампира в нормальном состоянии имеет температуру около тридцати четырех с половиной градусов, но может колебаться в пределах от двадцати до тридцати восьми, в зависимости от условий пребывания. Система саморегуляции, таким образом, позволяет наиболее рационально расходовать энергетические резервы, сводя к минимуму потери на всех уровнях жизнедеятельности…

…Вампиры не переносят прямого воздействия солнечного света. Это связано с полным отсутствием холестериновых соединений в коже вампира, способных образованию витамина Д. При попадании ультрафиолета на кожу она начинает усиленно сморщиваться и твердеть, стараясь защитить внутренние органы от губительного воздействия, и вампир впадает в состояние, близкое к анабиозу. Как только прямое воздействие прекращается, все физиологические функции быстро восстанавливаются в полном объеме.

…Вампиры в нашем мире долго находиться не могут. С чем это связано, до конца еще не изучено, но вполне возможно, какие-то вещества в составе атмосферы или же составе крови земного человека вызывают необратимые реакции в нервной системе вампира, что приводит к неконтролируемому голоду и, как следствие, к полному безумию с последующей гибелью.

* * *

Раз, два, три, четыре, пять…

Я про себя досчитала до двенадцати, стараясь таким примитивным способом собраться с мыслями и вернуть хотя бы сотую часть утраченного психического равновесия. Какое там! Мир вокруг усиленными темпами сходит с ума и перестает быть прекрасным. А вампир не устает меня поражать до глубины души своей непредсказуемостью и нелогичностью поступков. Тут не только мозги морским узлом завяжутся, но и весь организм перестанет гармонично функционировать. Вот на кой ляд я Стефианиру понадобилась в качестве сомнительного трофея, когда он мог вполне потребовать с моего ненормального ученого мужа максимальных льгот для себя лично? Какой прок может быть от жертвы научного произвола? Хочет продолжить проведение изуверских опытов, только уже на благо вампирской диаспоры?

— Извини, Стеф, я не нарочно, рука дрогнула. Но ты не расслабляйся, еще шесть патронов осталось. — Как сквозь вату услышала я непринужденный голос Вадима и осмелилась посмотреть на место боевого бесславия.

— Ничего, я как-нибудь твой промах переживу, — криво усмехнувшись, отозвался вполне живой, относительно здоровый и без видимых повреждений Стефианир. — Даже если ты первоклассный стрелок, не факт, что так легко можешь попасть в вампира. Скорость реакции не та.

— Уже заметил, но могу ведь и повторить попытку.

— Рискни.

Ровные мужские голоса подействовали на меня благотворно, я начала понемногу успокаиваться. А то у меня уже и вопрос нехороший в голове сформировался — куда прятать труп? Я же дилетант в этом деле. Но пока все целы и невредимы, есть шанс решить дело миром, а конечный результат остается только за силой убеждения.

— Зачем тебе Светка понадобилась? — осторожно спросил «любящий» супруг, даже не удосужившись поинтересоваться моим мнением, не говоря уже о том, что по идее должен был ответить сразу категоричным отказом.

Вообще-то сначала я и восприняла выстрел как «наш ответ Чемберлену». Оказалось, это всего лишь банальная рефлекторная реакция на неожиданную психологическую провокацию. Вот подлая гадина! Вместо того чтобы жену защищать, он тут извинениями перед вампирами раскидывается.

— В качестве платы за моральный ущерб, — снова оскалился в хищной улыбке Стефианир.

Ну не наглец?! Я аж задохнулась от возмущения. Нашел разменную валюту!

— Ничего, что вы тут торгуетесь, а я рядом стою? — ехидно осведомилась я, глядя по очереди на каждого бессовестного барыгу. Роль товара оказалась мне не по вкусу, премерзкие ощущения.

— Ничего, ты нам не мешаешь, — великодушно кивнул с нижней ступеньки вампир и снова перевел багровый взор сначала на подрагивающее в затекшей руке оружие, а потом уже на самого Вадима.

— Свет, не переживай, никто тебя просто так не отдаст, — успокаивающе погладил меня свободной рукой по плечу муж.

— Просто так — конечно! А не просто? Вопрос лишь в цене? — не унималась я. Как породистую корову на базаре продает, ей-богу!

— Все уже уплачено сполна, и даже с процентами, — ответил за моего благоверного Стеф и одарил меня подбадривающей улыбкой. В своем понимании, правда. Со стороны это выглядело довольно жутким клыкастым оскалом, не предвещающим ничего хорошего.

— Вы издеваетесь?! — Мне надоела роль стороннего наблюдателя. Пора прекращать этот базар. В конце концов, сейчас товарно-денежные отношения меня напрямую касаются. — Людей нельзя продать, купить или обменять, существует закон о правах человека, а рабство еще в прошлом тысячелетии отменили!

— Но твой муж пока не торопится вспоминать эти интересные факты вашей истории.

— Вадим! — Я повернулась к супругу, угрожающе сжав кулаки. — Я ведь тоже могу забыть, что у нас сейчас демократия, равноправие, а муж и жена — одна сатана… Могу и настучать куда следует, чтобы твою гадкую контору хорошенько прошерстили.

Пусть мой благоверный и оказался на поверку гнусным предателем и лицемером, но использовать себя и дальше в его подковерных научных играх я не позволю. И потом — дело принципа. Попасть в загребущие лапы вампира мне хотелось гораздо меньше, чем остаться со своей второй половинкой. Муж, по крайней мере, исконный абориген нашего мира, и на него всегда можно найти рычаги воздействия. А вот упырей не поймешь, у них свои какие-то извращенные ценности.

— Светочка, родная, успокойся, — растерялся оказавшийся меж двух огней мерзавец с пистолетом. Его глазки лихорадочно бегали в поисках выхода, но не находили его. Собственная безопасность боролась в нем с желанием закончить так удачно начатый эксперимент, а совместить и то, и другое никак не получалось. — Знаешь, Светик, никому я тебя не отдам, ты мне самому нужна, — наконец-то вынес свой вердикт Вадим, задумчиво разглядывая меня с ног до головы, и вновь нацелил пистолет на Стефианира. — Пожелай что-нибудь другое, упырь.

Ну, слава богу! А то мне показалось, что он готов «честно» расплатиться мною по набежавшим счетам. Осталось еще что-то в этом Джеке-потрошителе человеческое. И пусть в общем ситуация выглядит довольно двусмысленно, я все равно почувствовала себя увереннее.

— Не хочу другое, — упрямо насупился вампир. Тысяча лет за плечами, а замашки, как у маленького избалованного ребенка. Осталось только ногами потопать для завершения образа, но к таким крайностям Стеф прибегать уже не стал. То ли постеснялся, то ли боялся переиграть.

— Извини, но это — экспериментальный образец, и никакому обмену или купле-продаже не подлежит, — категорично ответил Вадим.

Кажется, я рано воспрянула духом.

— Значит, ты отказываешься от своего слова? — нехорошим таким тоном уточнил вампир.

— Не отказываюсь, но Светку не отдам!

Страницы: «« « 345678910 » »»