Как писать убедительно. Искусство аргументации в научных и научно-популярных работах Графф Джеральд

Как разделить то, что говорите вы, и то, что говорят они

Поскольку для создания хорошего академического текста требуется вступить в диалог с другими исследователями, то очень важно сделать все так, чтобы читатель в любой момент мог определить, излагаете ли вы собственные взгляды или чьи-то еще. В этой главе мы рассмотрим, как переходить от того, что говорят они, к тому, что говорите вы, не запутывая при этом читателя.

Как при чтении текста определить, где чьи слова

Прежде чем учиться показывать, где чьи слова в ваших собственных текстах, стоит разобраться в том, как самому узнать это при чтении. Это умение особенно важно для чтения серьезных научных текстов. Затруднения, которые студенты часто испытывают при чтении сложных текстов, вызваны не только незнакомыми словами и идеями, но и тем, что не всегда легко определить, кому принадлежит та или иная идея – автору или кому-то еще. Следует обращать внимание – особенно если в тексте представлен подлинный диалог мнений – на маркеры, которые указывают на то, чьим голосом в данный момент говорит автор, и могут быть не вполне очевидны для неподготовленного человека.

Давайте рассмотрим, как такие «маркеры голоса» использует социолог и педагог Грегори Манциос для передачи разных взглядов в своей статье «Вознаграждения и возможности: классовая политика и экономика в США» о классовом неравенстве в Америке.

«Все мы принадлежим к среднему классу», или, по крайней мере, так кажется. Наше национальное сознание, во многом сформировавшееся под влиянием СМИ и политических лидеров, в качестве нашего портрета предлагает нам картину благоденствующей нации с большими возможностями, внутри которой стиль жизни среднего класса распространяется все шире и шире. В результате классовые различия в нашем обществе стираются, а его коллективный характер выравнивается.

И все же классовые различия – это реальность, которая, вероятно, является наиболее важным фактором, определяющим как наше бытие в мире, так и природу общества, в котором мы существуем.

Хотя в тексте Манциоса это выглядит достаточно просто, на самом деле он использует несколько сложных риторических приемов, помогающих ему отделить общепринятые взгляды, которые он оспаривает, от его собственной позиции.

Так, например, в первом предложении оборот «или, по крайней мере, так кажется» дает понять, что Манциос вовсе не согласен с той точкой зрения, которую описывает, так как авторы обычно не представляют собственные взгляды как только «кажущиеся» истинными. Кроме того, Манциос помещает эту точку зрения, открывающую его текст, в кавычки, тем самым сигнализируя, что она принадлежит не ему. Далее он еще сильнее дистанцируется от мнения, обозначенного в первом абзаце, сначала приписывая его «нашему национальному сознанию, во многом сформировавшемуся под влиянием СМИ и политических лидеров», а затем отмечая, что это «сознание» приводит нас к негативному, нежелательному результату: «классовые различия в нашем обществе стираются, а его коллективный характер выравнивается», теряя свое разнообразие и уникальные черты. Итак, еще до того как Манциос формулирует свою собственную позицию во втором абзаце, читатель успевает понять, каких взглядов, по всей видимости, придерживается автор.

Более того, второй абзац открывается оборотом «и все же», который указывает, что теперь Манциос переходит к изложению собственного взгляда (противоположного общепринятому, который он описывал до этого). Даже параллелизм, который он устанавливает между первым и вторым абзацами – между утверждением, что классовые различия не существуют, в первом абзаце и утверждением, что они существуют, во втором, – помогает обнажить различия между двумя голосами. Наконец, во втором абзаце Манциос переходит на прямой, авторитарный, декларативный тон, который также свидетельствует о смене перспективы. Хотя он не использует слова «я говорю» или «я считаю», он, тем не менее, четко обозначает свою точку зрения, представляя ее не как кажущуюся правильной или правильную на чей-то взгляд, но как поистине справедливую, или, словами самого Манциоса, как «реальность».

Внимание к таким маркерам голоса – важная часть процесса понимания при чтении. Читатели, которым не удается их заметить, часто принимают обобщение чужих взглядов за собственную точку зрения автора. Например, при изучении статьи Манциоса кто-либо из студентов обязательно принимает утверждение «все мы принадлежим к среднему классу» за мнение самого автора, а не за взгляд, с которым тот не согласен, и поэтому не видит, что в этих словах Манциос выступает как своего рода чревовещатель – он повторяет то, что говорят другие, а не высказывает прямо то, что думает сам.

Чтобы понять, насколько важны такие маркеры голоса, давайте посмотрим, на что станет похож этот отрывок из текста Манциоса, если их убрать.

Все мы принадлежим к среднему классу… Мы – благоденствующая нация с большими возможностями, внутри которой стиль жизни среднего класса распространяется все шире и шире… Классовые различия – это реальность, которая, вероятно, является наиболее важным фактором, определяющим как наше бытие в мире, так и природу общества, в котором мы существуем.

В этом варианте, лишенном четкого разграничения голосов, очень сложно определить, где заканчиваются чужие слова и начинаются авторские. Если мы уберем маркеры, читатель не сможет определить, что слова «все мы принадлежим к среднему классу» представляют взгляд, с которым автор не согласен, а «классовые различия – это реальность» – это точка зрения самого автора. В отсутствие маркеров, особенно слов «и все же», читатель легко может не уловить, что утверждение из второго абзаца (о реальности классовых различий) противоречит утверждению из первого (о том, что «все мы принадлежим к среднему классу»).

Шаблоны для определения того, кому принадлежат те или иные слова в тексте

Чтобы сделать свои тексты понятными, постарайтесь дать читателю подсказки, которые помогут в любой момент точно распознать, кто что говорит. Для этого можно использовать в качестве маркеров голоса многие из шаблонов, представленных в предыдущих главах.

• Хотя Х делает самые радужные прогнозы насчет всеобщей правительственной программы здравоохранения, меня его доводы не убеждают.

• Однако, вопреки тому, в чем убеждает нас Х, я считаю ____.

• В дополнение к сказанному Х я хочу указать на ____.

• Согласно тому, что говорят и Х, и Y, ____.

• Политики, по мнению Х, должны ____.

• Большинство спортсменов скажут вам, что ____.

Мне советовали не пользоваться местоимением «я»

Обратите внимание на местоимение «я» в первых трех из приведенных выше шаблонов. Оно используется и во многих других шаблонах из этой книги, что противоречит распространенной рекомендации избегать речи от первого лица в научных текстах. Возможно, вам говорили, что местоимение «я» создает впечатление, будто бы вы высказываете субъективное частное мнение, а не обоснованные аргументы. Однако мы считаем, что тексты, в которых используется «я», могут быть столь же убедительными и объективными (либо столь же субъективными), как и те, где оно не употребляется. С нашей точки зрения, убедительность аргументов зависит от правильных предпосылок и доказательств, а не от употребления тех или иных местоимений.

Кроме того, если вы постоянно будете пытаться избегать употребления первого лица в ваших текстах, у вас возникнут сложности с основным приемом, о котором мы говорим в этой главе, – с отделением ваших собственных взглядов от чужих, – и даже просто с представлением собственных взглядов. Вы не обязаны принимать наши слова на веру. Взгляните сами, как свободно пользуются местоимениями первого лица те авторы, которых мы цитируем в этой книге, и те, чьи труды вы читаете в процессе обучения.

Тем не менее в определенных ситуациях имеет смысл отказаться от первого лица и писать, например, «она права» вместо «я считаю, что она права». Поскольку читать текст, состоящий из однотипных утверждений с местоимением «я» («Я считаю… Я думаю… Мне кажется…»), может быть утомительным, хороший вариант – чередовать их с другими оборотами, примеры которых приведены ниже:

• Х справедливо полагает, что у всех типов общества можно найти определенные общие черты.

• Согласно имеющимся данным, ____.

• Утверждение Х о том, что ____, противоречит известным фактам.

• Каждый человек, знакомый с ____, согласится, что ____.

Можно даже последовать примеру Манциоса:

• И все же ____ – это реальность, которая, вероятно, является наиболее важным фактором ____.

Однако в целом в современной академической письменной речи, даже в естественных и общественных науках, местоимения первого лица используются весьма широко.

Пример того, как местоимения первого лица использует физик, можно найти в главе «Радиоактивные отходы»

Еще один прием для указания на то, кто говорит

Чтобы дать читателю понять, чью точку зрения вы описываете в каждый конкретный момент, не обязательно всегда использовать явные маркеры голоса типа «Х утверждает», за которыми следует обобщение взглядов Х. Вместо этого можно встроить отсылку к утверждениям Х в предложение, где используется первое лицо. Например, вместо того, чтобы писать:

Либералы считают, что нужно уважать культурные различия. Однако мне такой подход не очень нравится.

вы можете написать:

Мне не очень нравится то, что либералы называют культурными различиями.

Либеральная доктрина так называемых культурных различий меня не слишком устраивает.

Вы можете также вставлять в предложения отсылки к тому, что ранее говорили вы сами. Так, вместо двух громоздких предложений типа:

Ранее в этой главе мы сформулировали понятие «маркеров голоса». Мы считаем, что такие маркеры крайне важны для понимания текста.

вы можете написать:

Мы считаем, что «маркеры голоса», о которых мы говорили ранее в этой главе, крайне важны для понимания текста.

Такие встроенные отсылки позволяют вам оптимизировать поток ваших размышлений и упоминать другие точки зрения, фактически не прерывая его.

Шаблоны для встраивания маркеров голоса

• Рассматривая проблему культурных различий, Х обходит своим вниманием момент, который кажется мне очень важным.

• На мой взгляд, то, что Х считает ____, на самом деле является ____.

• Мне очень нравится то, что Х называет ____.

• Эти выводы, которые обсуждает Х в ____, добавляют веса идее о том, что ____.

Если автор оказывается не способен использовать маркеры голоса наподобие тех, что описаны в этой главе, читатель легко может спутать обобщение чужих взглядов с собственными идеями автора и наоборот. А когда читатель не в состоянии определить, представляете ли вы свои собственные взгляды или чужие, он останавливается и думает: «Постойте-ка… Мне казалось, что автор не поддерживает эту идею… Или он на самом деле все это время продвигал именно ее?» – или: «Хмм… Я думал, что она бы выступила против этого. Или она все-таки это поддерживает?» Привыкнув использовать маркеры голоса, вы избавите читателя от недоумения и сами сможете легко распознавать такие маркеры в текстах, которые читаете.

Упражнения

1. Прочтите следующий отрывок из работы историка общества Джули Чалип «Настоящее классовое сознание: поиски своего места в бесклассовом обществе», чтобы увидеть, как автор сигнализирует о том, где представлены ее собственные взгляды, а где обобщены чужие. Выявите те места, в которых Чалип переходит к изложению мнения других, и сигнальные фразы, которые она использует, чтобы разделить свои и чужие взгляды.

Маркс и Энгельс писали: «Общество в целом все больше и больше раскалывается на два обширных враждующих лагеря, на два обширных класса, между которыми возникает противостояние: буржуазию и пролетариат» (10). Если бы это было правдой, все было бы гораздо проще. Но Америка конца ХХ века создает впечатление, что общество все больше и больше делится на множество более мелких подклассов: рабочий класс, рабочая беднота, нижняя прослойка среднего класса, верхняя прослойка среднего класса, нижняя часть верхней прослойки, верхняя часть верхней прослойки… Я понимаю, что уже не знаю, к какому классу принадлежу.

Когда я была газетным репортером, я как-то спросила у одного профессора социологии, что он думает о том, что средний класс якобы уменьшается. О, исчезает вовсе не средний класс, сказал он, а рабочий. Его определение было таким: если вы зарабатываете тридцать тысяч долларов в год в сборочном цехе, приходите с работы домой, открываете пиво и смотрите спортивный канал, то вы принадлежите к рабочему классу; если вы зарабатываете двадцать тысяч в год на должности школьного учителя, возвращаетесь домой, выпиваете бокал белого вина и смотрите общественное телевидение, то вы принадлежите к среднему классу.

Так как же определять классы? Что здесь главное – ценности, образ жизни, вкусы? Или работа, которую вы выполняете, ваше отношение к средствам производства? Играет ли роль ваш доход? Можем ли мы выбирать свой класс? Как нам узнать, к чему на самом деле принадлежим, в нашей стране, где якобы отсутствует классовое разделение, где нет английских традиций, определяющих свое место для каждого? Среднестатистический американец скажет вам, что принадлежит к «среднему классу». Я уверена, что мой отец сказал бы именно так. Но мне всегда казалось, что мы висим в какой-то пустоте между классами, с кем-то у нас есть что-то общее, а от кого-то мы резко отличаемся. Какое у меня классовое происхождение? К какому классу я принадлежу сейчас? Как историк, я ищу ответы на эти вопросы в деталях моего прошлого.

2. Изучите какую-либо из ваших собственных письменных работ и выясните, сколько точек зрения вы рассмотрели в ней и насколько хорошо различаются ваш голос и голоса других людей, на которых вы ссылаетесь. Ответьте на следующие вопросы:

а) Сколько точек зрения вы рассмотрели?

б) Какие еще взгляды вы могли бы включить в ваш текст?

в) Как вы разделяли собственные мысли и идеи, которые вы обобщали?

г) Использовали ли вы явные сигнальные фразы для такого разграничения?

д) Какие у вас есть возможности для того, чтобы прояснить, кто что сказал?

е) Какие из этих возможностей лучше всего подходят для данного текста?

Если вы обнаружите, что не рассматривали в своей работе различные точки зрения или не провели четкого разграничения своих и чужих взглядов, отредактируйте текст, чтобы в нем присутствовали эти черты.

Как «дать слово скептику» в вашем тексте

Писатель Джейн Томпкинс описывает одну закономерность, которая проявляется при написании каждой ее книги или статьи. В первые две-три недели после того, как она начала писать, все идет относительно нормально. Но потом она вдруг просыпается среди ночи в холодном поту, неожиданно осознав, что не подумала о каких-то серьезных возражениях, которые читатели наверняка выскажут в ответ на ее идеи. В первый момент ей в голову обязательно приходит, что она должна отказаться от работы над данной вещью или, по крайней мере, выкинуть все, что уже успела написать, и начать заново. Потом она понимает, что «именно с этого момента сомнения и паники и начинается мой текст». Она пересматривает уже написанное, изменяя его так, чтобы вставить туда предполагаемую критику, – и в результате текст становится более сильным и интересным.

Эта история содержит в себе важный урок для всех авторов, как опытных, так и начинающих. Она показывает, что беспокойство по поводу возможной критики нашей работы на самом деле может оказать нам услугу. Конечно, есть искушение просто не обращать на критику внимания, однако на самом деле это серьезная ошибка, поскольку наши тексты становятся лучше, когда мы не только выслушиваем чьи-то возражения, но и рассматриваем их в своей работе. Действительно, ничто так не улучшает письменную речь, как включение в нее мнения предполагаемого скептика, когда вы, к примеру, говорите: «Хотя кто-то из читателей может возразить на ____, я могу ответить им, что ____».

Предугадывайте возражения

«Постойте-ка, – скажете вы. – Разве я не рискую подорвать доверие читателей и обесценить свои же собственные аргументы, последовав совету включать критику в текст?» Получается, что вы пытаетесь выразить что-то, во что искренне верите, а мы хотим, чтобы вы своими руками передали читателю все те негативные вещи, которые кто-то может о вас сказать, верно?

Да, именно так. Мы действительно хотим убедить вас поведать читателям обо всем, что кто-либо может выставить против вас, – однако мы убеждены в том, что тем самым вы в действительности повышаете убедительность ваших доводов, а не подрываете их. На протяжении всей этой книги мы стремимся показать, что хороший текст отнюдь не являет собой нагромождение однозначных истин в вакууме; в нем должен присутствовать диалог или дискуссия – не только в виде обобщения в начале текста того, что уже было кем-то сказано прежде (о чем мы говорили в главе 1), но и в виде воображаемых аргументов, которые кто-то может привести против ваших идей по мере того, как будет знакомиться с ними. Если вы воспринимаете свой текст как участие в разговоре, вам следует понимать, как заставить аргументы противников работать на вас.

Как ни странно, чем больше реальных и предполагаемых возражений вы приводите, тем лучше вам удается их развенчивать, особенно если вы продолжаете отвечать критикам в убедительном ключе. Представляя контраргументы, вы наносите своего рода упреждающий удар, отмечая возможные уязвимые места в ваших рассуждениях до того, как кто-то укажет вам на них. Более того, выдвигая контраргументы, вы выказываете уважение к читателям, относясь к ним не как к легковерным простакам, которые готовы проглотить все, что вы скажете, а как к независимо мыслящим людям, которые прекрасно осведомлены о том, что ваша точка зрения – не единственная в мире. И еще: представляя заранее, что могут возразить другие люди в ответ на ваши идеи, вы оказываетесь щедрой, широко мыслящей личностью, которая достаточно уверена в себе, чтобы открыто вступить в дебаты – как автор с рисунка 5.

И наоборот, если вы не будете представлять контраргументы, вы, весьма вероятно, предстанете перед читателями ограниченным человеком, поскольку считаете, что ваши идеи не подлежат обсуждению. Вы рискуете также оставить без ответа важные вопросы и проблемы, связанные с вашими доводами. Наконец, если вы не включите в свой текст определенную долю скепсиса, может обнаружиться, что вы вообще мало что можете сказать. Наши студенты часто отмечают, что благодаря введению в текст контраргументов оказывается проще довести его объем до величины, удовлетворяющей требованиям к работе.

Дать слово скептику – это достаточно простой прием, как вы сможете увидеть, рассмотрев следующий отрывок из книги Ким Чернин. Посвятив примерно тридцать страниц сетованиям на давление, которое заставляет американских женщин сбрасывать вес и быть худыми, Чернин вставляет в свою работу «Одержимость: размышления о тирании стройности» целую главу, которая так и называется: «Скептик». Начинается она так:

Теперь я хотела бы обсудить некоторые возражения, которые подсказал мне мой собственный внутренний скептик. Ему кажется, что я обошла ряд наиболее широко распространенных суждений, связанных с восприятием собственного тела, о которых, как он считает, необходимо поговорить. Вот, например: «Ты прекрасно понимаешь, – говорит мне скептик, – что ты лучше себя чувствуешь, когда худеешь. Ты покупаешь новую одежду. Ты с большим удовольствием смотришь на себя в зеркало. Когда кто-то приглашает тебя на вечеринку, ты не задумываешься и не спрашиваешь себя, пойти или не пойти. Ты чувствуешь себя более привлекательной. Признай это. Так ты больше нравишься себе».

Далее Чернин отвечает своему внутреннему скептику. Она реагирует на критику в адрес основной идеи ее книги (посвященной тому, что насильственное похудение серьезно вредит женскому здоровью), не пытаясь подавить критические замечания, но при этом не поддаваясь им и не отказываясь от своих взглядов. Вместо этого она включает голос скептика в свой текст. Обратите внимание также на то, что Чернин посвящает воображаемым возражениям целый абзац вместо того, чтобы быстрее покончить с ними, как наверняка захотелось бы сделать многим из нас. Позаимствовав кое-что у Чернин, мы составили несколько шаблонов, с помощью которых вы сможете включить в текст практически любые возражения.

Шаблоны для представления возражений

• Теперь я хочу выдвинуть ряд возражений, которые подсказал мне мой внутренний скептик. Ему кажется, что я не придаю должного внимания сложности ситуации.

• Однако некоторые читатели могут подвергнуть мои взгляды сомнению, заявив, что ____.

• Конечно, многие с этим не согласятся, потому что ____.

Обратите внимание, что возражения в приведенных выше шаблонах приписываются не какому-то конкретному человеку или группе, а «скептикам», «читателям» или «многим». Такой безымянный, безликий оппонент очень удобен для многих случаев. Однако идеи, которыми мотивируются его аргументы и возражения, часто могут (и, по возможности, должны) быть приписаны какой-то определенной идеологии или школе мысли (например, либералам, христианским фундаменталистам, неопрагматизму), а не кому-то анонимному. Иными словами, воображаемого скептика можно причислить к определенной группе, и, сделав это, вы добавите своему тексту точности и убедительности.

Шаблоны для обозначения ваших скептиков

• Здесь многие феминистки, вероятно, станут возражать, что пол влияет на речь человека.

• Однако социальным дарвинистам наверняка не понравится идея о том, что ____.

• Биологи, конечно, поставят под сомнение ____.

• Тем не менее, и последователи, и критики Малкольма Х, вероятно, думают иначе и станут спорить с тем, что ____.

Есть люди, которым такие ярлыки не нравятся, и они даже могут возмутиться. Некоторым кажется, что ярлыки загоняют личность в рамки, подчиняют их стереотипам и стирают то, что делает каждого из нас уникальным. И действительно, ярлыки можно использовать неправильно – в таком ключе, который игнорирует индивидуальность и способствует формированию стереотипов. Но поскольку идеи, в том числе многие наши самые личные мысли, претворяются в жизнь через группы и типы людей, а не через отдельных личностей, ярлыки необходимы нам для интеллектуального обмена мнениями в качестве определений и удобных условных обозначений. Категорически отрицая любые ярлыки, вы отказываетесь от важного ресурса и даже вводите в заблуждение читателей, поскольку представляете себя и других как единицы, не имеющие абсолютно никакой связи с другими. Кроме того, вы лишаетесь возможности охарактеризовать важность вашей работы и очертить ее отношение к более масштабной дискуссии. Когда вы приписываете те идеи, которые резюмируете, скажем, либерализму или историческому материализму, ваши аргументы перестают иметь отношение исключительно к вашему личному взгляду на вещи и начинают представлять собой срез более широкой концепции и размышлений, уже знакомых вашим читателям.

Значит, чтобы минимизировать проблемы, связанные со стереотипами, нужно не отказываться от ярлыков категорически, а добиться точности формулировок и уместности применения, как показано в следующих шаблонах:

• Хотя не все христиане мыслят одинаково, кто-то из них, вероятно, станет оспаривать мое утверждение о том, что ____.

• Среди тех, для кого английский язык не является родным, имеется такое многообразие взглядов, что обобщить их достаточно сложно, однако некоторые из них, скорее всего, могут со мной поспорить на том основании, что ____.

Еще один способ избежать ненужных стереотипов состоит в том, чтобы более узко очерчивать группы – например, заменять просто «адвокатов» на «бесплатных адвокатов», а «специалистов по общественным наукам» на «социологов-статистиков» и так далее.

Шаблоны для возражений неформального характера

Возражения можно представлять и в более неформальном виде. Например, вы можете формулировать возражения в виде вопросов:

• Но реалистично ли мое предложение? Каковы шансы на то, что оно на самом деле будет принято?

• Но действительно ли ____? Всегда ли, согласно моему предположению, ____?

• Однако могут ли приведенные мною данные служить окончательным доказательством того, что ____?

Вы можете также дать своему скептику высказаться прямо:

• «Это невозможно, – скажет кто-то. – По всей видимости, вы невнимательно читали отчет об исследовании».

Подобные приемы позволяют вам говорить непосредственно голосом скептика, как это делает певец и автор песен Джо Джексон в следующем отрывке из статьи «Хотите курить? Валите в Гамбург!», опубликованной в The New York Times в 2003 году, жалуясь на курительный запрет в нью-йоркских барах и ресторанах:

Мне нравится выкуривать пару сигарет или сигару под выпивку, и, подобно многим другим, я курю только в барах и ночных клубах. Теперь я не могу ходить ни в одно из своих любимых мест. Бармены, которые раньше были друзьями, вдруг стали копами, которые выгоняют меня на холод и заставляют меня там дрожать и чертыхаться сквозь зубы… В этом нет ничего приятного. Курильщиков считают злодеями и подвергают совершенно несоразмерному наказанию.

«Придется смириться, – говорят противники курения. – Вы в меньшинстве». Я всегда думал, что большой город – это место, где любым меньшинствам живется хорошо… «Курение убивает», – говорят они. Как человек, который курит только изредка и в остальном ведет здоровый образ жизни, я согласен взять на себя эту ответственность. Думать о своем здоровье – это важно, но так же важны удовольствия и возможность свободного выбора.

Джексон мог бы начать второй абзац, в котором он переключается с собственного голоса на голос воображаемых оппонентов, более формально – например, так: «Конечно, противники курения возразят мне, что курильщики находятся в меньшинстве, и поэтому должны прекратить жаловаться и молча приносить жертву, которую от нас требуют, во имя благополучия большей части общества». Или так: «Однако противники курения наверняка будут настаивать на том, что курящее меньшинство должно подчиниться некурящему большинству». Однако нам кажется, что Джексон справился с задачей куда более живо и интересно, выбрав разговорную форму изложения. Позаимствовав стандартный прием из драматургии и художественной литературы, он прямо переходит к точке зрения оппонентов, потом – к собственной реплике, потом снова к точке зрения оппонентов и опять к собственной реплике, создавая таким образом диалог или мини-пьесу внутри собственного текста. Этот прием ему удается только потому, что он использует кавычки и другие маркеры голоса, чтобы в каждый момент времени четко обозначить, чьим голосом он сейчас говорит.

Более подробные советы об использовании маркеров голоса вы найдете в главе 5

Представляйте возражения честно

Когда вы решаете включить в свой текст чью-то точку зрения, отличную от вашей или противоположную ей, ваша работа только начинается, так как вам все равно нужно показать и объяснить эту точку зрения честно и объективно. Хотя искушение представить аргументы противников в ограниченном объеме, расправиться с ними побыстрее или даже высмеять их может быть сильным, такой подход обычно непродуктивен. Отдавая должное своим критикам (так называемая «игра в убеждения» Питера Элбоу), автор не только не подрывает свою позицию, а напротив, лишь повышает уровень уважения и доверия читателей. Читатель начинает думать: «Этому автору я могу доверять».

Об игре в убеждения см. главу 2

Поэтому если вы вводите в свой текст возражения, то мы рекомендуем вам уделить им несколько предложений или даже абзацев и вообще отнестись к ним как можно серьезнее. Мы советуем также взглянуть на ваше обобщение чужих взглядов со стороны: поставьте себя на место того, кто с вами не согласен, и спросите себя, узнает ли такой читатель себя в вашем обобщении. Посчитает ли он, что вы относитесь к этой точке зрения серьезно, как к мнению разумных людей? Или же он увидит в вашем обобщении насмешку либо слишком примитивное отражение своих взглядов?

Конечно, всегда существуют такие возражения, которые, на ваш взгляд, недостойны быть представленными, равно как и возражения, к которым вы никак не можете заставить себя относиться уважительно и которые вызывают у вас только насмешку. Однако не забывайте о том, что насмешливый тон обобщения, скорее всего, только отпугнет читателей, которые уже были с вами согласны, – то есть именно тех, до кого вы хотели бы донести свои мысли прежде всего. Кроме того, учтите, что высмеиванием чужих взглядов вы подпитываете культуру жесткого ведения дискуссий, в которой кто угодно может высмеять вас в ответ.

Как отвечать на возражения

Не забывайте, что после того, как вы удачно познакомили читателя с возможными возражениями, вам еще предстоит убедительно на них ответить. Вставляя в свой текст возражения, вы можете столкнуться с тем, что читатели сочтут эти возражения более убедительными, чем ваши доводы. Например, в процитированной выше статье Джо Джексон рискует тем, что читатели будут идентифицировать себя скорее с позицией противников курения, чем со взглядами его защитников, которые поддерживает сам Джексон.

Именно это описывает Бенджамин Франклин в своей «Автобиографии» (1793), вспоминая, как он перешел в деизм (религию, которая ставит разум над духовностью), читая антидеистическую книгу. Франклин рассказывает, что, когда он познакомился со взглядами деистов, в негативном ключе суммированными авторами книги, он в конце концов счел деистскую позицию более убедительной. Чтобы избежать такого непреднамеренного обратного влияния на читателей, вам нужно изо всех сил постараться сделать все приведенные контраргументы не более убедительными, чем ваши собственные взгляды. На возражения следует отвечать, но только в том случае, если вы можете развенчать их.

Гарантированный способ потерпеть неудачу с ответом на возражения – сразу отклонить их, сказав, например, просто: «Это неверно». Разница между таким ответом (в котором не приводится никаких доводов в поддержку) и более сложными вариантами, которые мы предлагаем в этой книге, подобна разнице между грубой силой и настоящей убедительностью.

О разных вариантах согласия см. главу 4

Часто преодолеть возражения оказывается проще, если вы не пытаетесь полностью опровергнуть их, а частично соглашаетесь с ними, но при этом какую-то часть подвергаете сомнению. Иными словами, при ответе на контраргументы часто лучше сказать «да, но» или «и да и нет», воспринимая взгляды оппонентов как возможность пересмотреть и уточнить свою собственную позицию. Возможно, лучше пойти на переговоры, не покидая в то же время своих позиций, нежели пытаться превратить свои аргументы в неприступную крепость. Именно так поступает Ким Чернин, отвечая на процитированные контраргументы. Говоря голосом «скептика», она пишет: «Признай это. Ты больше нравишься себе, когда худеешь», а затем отвечает на это так:

Могу ли я с этим спорить? Ни одна женщина, которой удалось похудеть, не стала бы это делать. Большинство людей чувствуют себя лучше, когда становятся стройнее. И все-таки, хорошо подумав, я поняла, что в таком благополучии есть что-то сомнительное. Ведь на самом деле 98 % людей, сбросивших вес, набирают его обратно. И 90 % тех, кому диета «помогла», потом набирают больше, чем сбросили. И тогда, само собой, смотреть на себя в зеркало становится невыносимо.

Здесь Чернин демонстрирует нам, как можно использовать контраргументы для улучшения и уточнения собственной позиции, идя на некоторые уступки. Хотя она соглашается с тем, что потеря веса действительно на некоторое время улучшает самочувствие, она утверждает, что впоследствии вес возвращается, делая того, кто сидел на диете, еще более несчастным.

Шаблоны для частичного согласия с оппонентами

• Хотя я согласен с тем, что книга плохо организована, я все-таки хочу отметить, что в ней поднимаются очень важные вопросы.

• Защитники Х справедливо утверждают, что ____. Однако они преувеличивают, заявляя, что ____.

• Хотя, действительно, ____, из этого вовсе не обязательно следует, что ____.

• С одной стороны, я согласен с Х в том, что ____. Но, с другой стороны, я все-таки считаю, что ____.

На примере таких шаблонов видно, что ответ на возражения критиков не обязательно должен подчиняться принципу «все или ничего», подразумевающему, что либо вы полностью развенчиваете их аргументы, либо они полностью развенчивают ваши. Нередко наиболее продуктивные столкновения различных взглядов заканчиваются появлением комбинации идей, сочетающей в себе черты каждого из мнений.

Но что делать, если вы перебрали все мыслимые ответы на воображаемые возражения, но вас все равно гложет чувство, что возражения более убедительны, чем ваши доводы? В таком случае лучшее средство – вернуться назад и серьезно пересмотреть свою аргументацию и при необходимости даже всю позицию в целом. Хотя обнаружить слабость собственных аргументов ближе к концу пути довольно неприятно, однако благодаря этому ваш текст может в конечном итоге стать более интеллектуально честным, интересным и серьезным. Ведь цель его написания состоит не в постоянных доказательствах того, что ваши изначальные идеи верны, а в расширении пределов вашего мышления. Если ваш внутренний скептик заставит вас изменить свое мнение, в этом нет ничего плохого. Кто-то скажет даже, что в этом суть всего мира науки.

Упражнения

1. Прочтите следующий отрывок из текста «Народная демократическая платформа» культурного обозревателя Эрика Шлоссера. Как вы увидите, автор не включил в свой текст голос внутреннего скептика. Сделайте это за него: вставьте короткий абзац с возражениями на его аргументы, а затем ответьте на них так, как мог бы ответить он сам.

Соединенные Штаты должны объявить окончание войны с наркотиками. В результате этой войны государственные тюрьмы оказались забиты несчастными наркоманами и мелкими торговцами. Она создала многомиллиардный черный рынок, обогатила криминальные кланы и способствовала распространению коррупции государственных чиновников по всему миру. И при этом никак не уменьшила потребление нелегальных веществ. Любой разумный человек понимает, что, как ни посмотри, эта война полностью проиграна.

Отношение общества к распространению и употреблению наркотиков должно диктоваться не моральными принципами или политической выгодой, а простым здравым смыслом. Соединенным Штатам нужно незамедлительно декриминализировать выращивание и хранение небольших количеств марихуаны для личного потребления. Марихуану следует исключить из группы I наркотических средств, и те, кто хотят использовать ее в медицинских целях, не должны более подвергаться уголовному преследованию. Нам следует полностью изменить наше отношение к употреблению наркотиков и перенести его из сферы уголовного права в сферу общественного здравоохранения. Конгресс обязан создать независимую комиссию для изучения мер по снижению вреда, которые уже действуют в таких странах, как Швейцария, Испания, Португалия и Нидерланды. Эта комиссия должна рекомендовать правительству Соединенных Штатов определенные шаги, от которых требуется лишь одно: чтобы они были действенными.

В государстве, где фармацевтические компании рекламируют на улицах мощные антидепрессанты и где компании – производители алкоголя продвигают пиво на матчах Суперкубка, идея «общества, свободного от наркотиков» выглядит абсурдной. Как и все остальное в нашем обществе, наша политика в отношении наркотиков получит массу преимуществ, если в ней будет меньше наказаний и больше сочувствия.

2. Просмотрите какую-нибудь из своих письменных работ, которые содержат обсуждение. Проверьте, предусмотрели ли вы в ней возможные возражения и ответы на них. Если нет, отредактируйте текст. Если да, то подумайте, все ли возможные возражения вы учли? Кому бы вы их приписали? Честно ли вы представили эти возражения? Ответили ли вы на них достаточно исчерпывающе, или ваши аргументы стоило бы уточнить? Могли ли вы использовать что-то, предложенное в этой главе? Укрепило ли вашу аргументацию включение в текст голоса скептика? Почему (или почему нет)?

Как объяснить, почему это важно

Бейсбол – национальная страсть. Бернини был лучшим скульптором эпохи барокко. Любой текст должен содержать в себе диалог. И что? Кому это нужно? Почему все это имеет значение?

Сколько раз у вас были причины задавать такие вопросы? Вне зависимости от того, насколько предмет интересует вас как автора, читателям обязательно нужно знать, что вы ставите на кон в этом тексте и почему это должно волновать их. Однако эти вопросы слишком часто остаются без ответа – преимущественно потому, что аудитория, по мнению авторов и ораторов, уже знает ответы или может найти их самостоятельно. В итоге студенты уходят с лекции, чувствуя, что их никак не затрагивает то, что они только что слышали, – многим из нас знакомо это чувство подвешенности, которое возникает порой по окончании разговора, при котором мы присутствовали. Проблема не всегда в том, что оратор не смог четко сформулировать собственные идеи или достаточно убедительно обосновать их. Проблема в том, что он обошел вниманием важнейший вопрос: почему то, что он говорил, важно?

То, что этот вопрос так часто остается без ответа, очень печально, потому что большинство ораторов обычно могут предложить интересные, вовлекающие вас в процесс ответы. Например, большинство ученых на прямой вопрос ответят, что их лекции и статьи нужны, потому что там рассматриваются взгляды, которые должны быть скорректированы или обновлены, и потому что их идеи имеют важное практическое приложение. Однако многие из них не в состоянии четко обозначить эти причины и следствия в своей устной и письменной речи. Авторам необходимо прямо отвечать на вопросы «и что с того?» и «кому это нужно?» в своих текстах, не полагаясь на то, что аудитория разберется в этом сама. Не каждый может заявить, что знает средство от рака или способ покончить с бедностью. Однако авторы, которые не могут объяснить, почему другие должны заинтересоваться их идеями или уже интересуются ими, в конце концов потеряют внимание аудитории.

В этой главе мы рассмотрим приемы, которыми вы можете пользоваться, отвечая в своих текстах на вопросы «кому это нужно?» и «и что с того?». В определенном смысле суть обоих этих вопросов одна и та же: актуальность и важность того, что вы говорите. Однако они отражают разные подходы к этой важности. Вопрос «кому это нужно?» требует от вас точного определения лица или группы лиц, для которых могут быть важны ваши идеи; вопрос «и что с того?» затрагивает применение ваших идей в реальном мире и их последствия – то, что изменится, если эти идеи будут приняты. Вначале разберемся, как дать читателю понять, кому это нужно.

«Кому это нужно?»

Рассмотрим абзац из текста биолога Дениз Грейди, чтобы увидеть, как автор отвечает на вопрос «кому это нужно?». В статье «Тайная жизнь активной клетки» для газеты The New York Times она рассказывает о последних исследованиях жировых клеток.

Раньше ученые думали, что телесный жир и клетки, из которого он состоит, совершенно инертны, похожи на некое нефтехранилище. Но за последние десять лет исследования показали, что жировые клетки работают, подобно химическим фабрикам, и что телесный жир обладает весьма внушительными возможностями: это высокоактивная ткань, вырабатывающая гормоны и другие вещества, способные оказывать очень сильный и иногда вредоносный эффект…

В последние годы биологи стали называть жир «органом внутренней секреции», ставя его в один ряд с такими железами, как щитовидная железа или гипофиз, которые также вырабатывают гормоны и выделяют их прямо в кровь.

Обратите внимание, как в этом отрывке отражается центральная идея книги: автор представляет нам ясную идею и оформляет ее как ответ на то, что говорили другие. Таким образом, Грейди сразу же определяет по меньшей мере одну группу, которая заинтересована в новых исследованиях, показывающих, что жир является «активной» тканью с «внушительными возможностями», – это научное сообщество, в котором раньше считалось, что телесный жир инертен. Ссылаясь на этих ученых, Грейди тем самым дает понять, что ее текст – часть более широкой дискуссии, и показывает, кому, кроме нее самой, интересно то, о чем она говорит.

А теперь давайте посмотрим, как выглядел бы этот отрывок, если бы Грейди оставила в стороне прежние представления ученых и просто рассказала бы нам о новых открытиях:

За последние десять лет исследования показали, что жировые клетки работают, подобно химическим фабрикам, и что телесный жир обладает весьма внушительными возможностями: это высокоактивная ткань, вырабатывающая гормоны и другие вещества. В последние годы биологи стали называть жир «органом внутренней секреции», ставя его в один ряд с такими железами, как щитовидная железа или гипофиз, которые также вырабатывают гормоны и выделяют их прямо в кровь.

Это утверждение вполне понятно, однако в нем отсутствуют какие-либо указания на то, что кому-то нужно об этом знать. «Хорошо, – кивнет кто-то, читая этот текст, – жир – активная ткань. Звучит весьма неплохо. Нет причин думать, что это неправда. Но кому есть до этого дело? Интересно ли это хоть кому-нибудь?»

Шаблоны для обозначения того, кому это нужно

Чтобы в вашем тексте содержался ответ на вопрос «кому это нужно?», мы предлагаем следующие шаблоны, которые развенчивают существовавшие ранее взгляды и в этом сходны с приемом, использованным Грейди:

• Раньше родители полагали, что шлепать детей необходимо. Однако в последнее время [или в последние несколько десятилетий] специалисты утверждают, что это непродуктивно.

• Такая интерпретация заставляет усомниться в точке зрения тех критиков, которые издавна привыкли считать, что ____.

• Эти открытия ставят под сомнения более ранние работы, в которых предполагалось, что ____.

• Недавние исследования проливают новый свет на ____, о чем в более ранних работах не говорилось.

Грейди могла бы высказаться более явно, вставив вопрос «кому это нужно?» непосредственно в текст, как в следующем шаблоне:

• Но кому на самом деле это нужно? Кто, кроме меня и небольшой группы современных исследователей, может заинтересоваться этими открытиями? По крайней мере, мимо этих результатов не должны пройти те ученые, которые ранее считали, что ____.

Чтобы придать больший вес своему тексту, вы можете назвать конкретных людей или группы, которым могут быть интересны ваши идеи, и познакомить читателя более детально с их взглядами:

• Исследователи на протяжении долгого времени предполагали, что ____. Например, один из ведущих специалистов по цитологии, ____, писал в своей выдающейся работе ____, посвященной структуре и функциям клеток, что жировые клетки ____. Как пишет сам ____, «____» (2007). Другой ведущий ученый, ____, утверждал, что жировые клетки «____» (2006). Короче говоря, главенствующим мнением о природе жировых клеток было ____.

• Однако новые исследования показывают, что жировые клетки на самом деле гораздо сложнее и что ____.

В других случаях вы можете сослаться на каких-то людей или группы, которых должно волновать то, о чем вы пишете.

• Если энтузиасты спорта не задумаются об этом как следует, многие из них могут просто решить, что наиболее успешные атлеты ____. Однако новые исследования показывают, что ____.

• Эти открытия подрывают широко распространенное среди неолибералов убеждение, что ____.

• На первый взгляд, тинейджеры могли бы сказать, что ____. Однако при более пристальном изучении оказывается, что ____.

Как видно из этих шаблонов, с ответом на вопрос «кому это нужно?» связано обозначение некоего контраста между мнением других и вашими словами, что и является центральной идеей нашей книги. В конечном итоге такие шаблоны помогают вам создать в тексте драматическое напряжение или столкновение взглядов, благодаря чему читатели почувствуют себя заинтригованными и будут ждать разъяснений.

«И что?»

Ответ на вопрос «кому это нужно?» необходим, но во многих случаях недостаточен, особенно если вы пишете для широкого круга читателей, возможно, не слишком хорошо знакомых с той дискуссией, в которую вы их вовлекаете. В случае со статьей Грейди о жировых клетках такие читатели могут продолжать недоумевать, какое значение имеет то, что одни исследователи считают жировые клетки активными, а другие – инертными. Или, если обратиться к другой области – американской литературе, – что с того, что не все исследователи согласны друг с другом в вопросе о взаимоотношениях Гека Финна с беглым рабом Джимом в произведении Марка Твена «Приключения Гекльберри Финна»? Зачем кому-то, кроме немногих узких специалистов, интересоваться подобными дискуссиями? Что зависит (если зависит вообще) от исхода этих споров?

Лучший ответ на вопросы о применимости ваших идей – это обращение к чему-то, что волновало и продолжает волновать вашу аудиторию. Если вопрос «кому это нужно?» требует от вас определить заинтересованных людей или группы, то вопрос «и что?» нужен для того, чтобы связать ваши аргументы с какой-то более общей темой, уже ставшей важной для ваших читателей. Таким образом, при анализе «Гекльберри Финна» автор может сказать, что узкая на первый взгляд проблема отношений героя с Джимом на самом деле проливает свет на то, что классическое, всем известное произведение Твена является критикой американского расизма.

Давайте посмотрим, как Грейди привлекает такие масштабные, важные для всех проблемы в свою статью о жировых клетках. Первый прием, который она использует, – это установление связи между научным интересом к жировым клеткам и серьезной проблемой ожирения и здоровья общества.

Исследователи, работающие над расшифровкой биологических процессов в жировых клетках, надеются найти новые способы, которые помогут людям избавиться от лишнего жира или, по крайней мере, предотвратить вредное воздействие ожирения на здоровье. В нашем мире, где ожирение становится все более распространенной проблемой, такие исследования приобретают особую значимость.

Продолжая убеждать читателя в важности исследований, о которых она пишет, Грейди указывает на их отношение к решению проблем, имеющих мировое значение.

Более миллиарда людей во всем мире страдают от ожирения. Ожирение и два тесно связанных с ним заболевания – сердечная недостаточность и гипертония – находятся в списке 10 самых опасных для здоровья факторов, составленном Всемирной организацией здравоохранения. В США 65 % взрослых людей страдают от лишнего веса, хотя еще десять лет назад их было 56 %; а по данным правительственных исследовательских программ, ожирение является причиной как минимум 300 000 смертей в год.

Говоря все это, Грейди подразумевает следующее: «Послушай, дорогой читатель, может быть, тебе и кажется, что все эти проблемы биологии жировых клеток не имеют ничего общего с твоей повседневной жизнью. Однако на самом деле эти вопросы необычайно важны – особенно “в нашем мире, где ожирение становится все более распространенной проблемой” и где мы должны “препятствовать вредному воздействию ожирения на здоровье”».

Обратите внимание, что фразу Грейди «в нашем мире, где ____ становится все более распространенной проблемой» можно адаптировать к другим сферам, чтобы использовать как стратегический прием, помогающий ответить на вопрос «и что?». Например, социолог, анализирующий тенденции движения «назад к природе», возникшие в последние тридцать лет, может утверждать:

В нашем мире, где все сильнее преобладают сотовые телефоны и сложные компьютерные технологии, попытки вернуться к природе кажутся бессмысленными.

Примеры из области физики вы можете найти в главе «Радиоактивные отходы»

Этот прием можно с легкостью использовать и в других дисциплинах, поскольку необходимость обосновать важность проблемы, о которой вы пишете, есть в каждой из них, невзирая на все их различия.