Код Бытия Кейз Джон

– Мэри Уильямс. Миннеаполис.

– Насколько тщательно ты искал? – немного подумав, поинтересовался Ласситер.

– Ну, прямо скажем, не очень тщательно, – пожал плечами Фредди. – Не более тщательно, чем остальных.

– Расскажи.

Фредди извлек из портфеля папку и кинул ее через стол.

– Здесь отчеты по каждому пункту. Половину имен отрабатывала Джоди, половину – я. Кроме того, в паре случаев мы прибегали к помощи наших коллег за океаном. Ничего особенного. Совершенно не похоже на поиски бомбиста-одиночки. Сплошная рутина.

– Какая рутина?

– Сначала мы звонили по телефону, если у нас был номер. Если номера не было, мы находили его по адресу. Многим номерам пришел капут, но пару раз мы натыкались на мужей. Толковали с соседями. Их найти очень просто: обращаешься в справочную, набираешь в компьютере адрес и получаешь имена всех соседей по обе стороны улицы. Одним словом, мы звонили, и они рассказывали о произошедшем. А происходило одно и то же с небольшими вариациями. Мать и ребенок погибали. Иногда гибла вся семья. Все, кто погиб, сгорели.

– И в каждом случае имелись дети?

– Мальчики. Только мальчики, не старше четырех лет.

– А как насчет Токио и Рабата? Там вы проверили?

– Да. Мы использовали субконтракторов. Абсолютно то же самое.

– Я хочу быть уверенным. Сколько случаев получили подтверждение и какие можно отнести к простым…

– Слухам?

– Да.

– Никаких слухов. У нас есть даты пожаров, и мы сверились с местной прессой. Беседовали со страховыми агентами, следователями, пожарными, служащими похоронных контор – все, о ком шла речь, погибли.

– Кроме этой… как там ее…

– Да. Кроме нее. Возможно.

Ласситер открыл папку и просмотрел все досье. Каждое занимало страницу.

Хелен Франк

302 23 Бьерк Ю-3

Вастерхойд, Швеция

Рожд. авг. 11,1953. Ум. сент. 3, 1995.

Огюст Франк

Адрес тот же

Рожд. май 29,1993. Ум. сент. 3, 1995.

Причина смерти: предположит. отравл. продуктами горения

Смерть подтверждена:

1. Свидетельством (№ 001987/8), Стокгольм

2. Анель Яесен из Вастерхойда, 033—107003 (соседка)

3. Мэй Христиансон из Стокгольма, 031—45791 (мать/бабушка)

Следователь:

Фредерик Келлгрен, «Агентур Ёгон Ферзиктиг»

Стокгольм, Швеция. 031—997—444.

Февр. 3, 1996.

Ласситер быстро перелистал остальные досье и задержался лишь на последнем, где значилось:

Мэри А. Уильямс

9201 Сент-Пол бульв., 912

Миннеаполис. Миннесота

Тел.: 612—453—2735 (до 9/9/91)

– Что известно о женщине, которую не удалось найти?

– Ею занимался я, – сказал Фредди. – Значит, так. Я позвонил по номеру… Номер мертв. Впрочем, нет. Я услышал сигнал работающего факса и без остановки трезвонил полчаса. Затем кто-то поднял трубку, и я услышал то, что ожидал: «Это номер факса», и… Одним словом, этот номер пару лет назад купил какой-то страховой агент.

– Следовательно, она съехала два года назад.

– Да. Мы обратились в справочную и выяснили, что у них учтено около двух сотен номеров соседей.

– Следовательно, это большой жилой дом.

– Точно. Именуется «Фонтаны» или что-то в этом роде. Короче говоря, я дозвонился до консьержа, и он просмотрел по моей просьбе старые записи. Мэри Уильямс жила там два года и съехала в тысяча девятьсот девяносто первом году. Нового адреса не оставила. Консьерж сказал, что они до сих пор хранят ее страховой депозит, и, судя по этому, Мэри очень спешила.

– Он лично помнит ее?

– Нет. Парень там недавно, впрочем, как и соседи.

– И на этом твои поиски завершились?

– Да. Понимаете… Она была второй в моем списке, а Джоди только приступила к своему. Из-за границы сведения еще не пришли. На этом этапе расследования я решил, что многие женщины просто ответят мне по телефону, и не очень старался, даже не стал проверять кредитную карту. Вы хотите, чтобы я это сделал? – немного выждав, спросил Фредди.

Ласситер ничего не ответил. Молча поднявшись, он подошел к камину.

– Нет, Фредди. Ты отлично поработал. Я думал, это займет у тебя пару недель.

– Говоря по правде, я и сам удивлен. Если все сопоставить, получается, что большинству женщин было уже за сорок. Все они были состоятельными, и ни одна не бегала от кредиторов. Почти у всех имелись мужья. Одним словом, люди с положением. Обычно, когда вы занимаетесь группой людей, пусть даже дюжиной, по крайней мере треть из них отыскать дьявольски сложно. Кто-то женится, кто-то переезжает, у кого-то мужа переводят в другое место. Отыскать этих женщин не составило никакого труда. Законопослушные гражданки. Масса следов.

– Только не у Мэри Уильямс.

– Да, – согласился Фредди. – У всех, кроме нее.

Ласситер взял кочергу и поворошил поленья.

– Хорошо, – сказал он, – с этого момента за дело берусь я.

– Понятно, – произнес Фредди. – Однако…

– Что?

– На вашем месте я бы не стал питать особых надежд. Тот, кто проделал все это, работал очень прилежно. Почему, спрашивается, она одна уцелела?

Ласситер в ответ только пожал плечами, что означало: «А почему бы и нет?»

Он потратил некоторое время, сравнивая даты рождения детей с датами из журнала регистрации пансионата «Акила». Получилось то, чего он и ожидал. Даты рождения, вне всякого сомнения, указывали на то, что все дети были зачаты в клинике Барези. Когда Мэри Уильямс уезжала из своей квартиры в Миннеаполисе, она была беременна уже несколько месяцев.

Ласситер снова пошевелил поленья и посмотрел в окно. На улицах еще виднелись последствия четвертого большого снегопада за зиму. Прошла уже целая неделя, а снег все не таял. В округе Колумбия стояли неслыханные для этих мест морозы. Вдоль тротуаров лежали огромные кучи снега и льда, в которых были погребены автомобили. На противоположной стороне улицы один из владельцев машин втыкал американский флаг в вершину серого холма. Затем при помощи спрея он начертал на склоне горы огромными красными буквами:

МАШИНА

И, отойдя на некоторое расстояние, бросил оценивающий взгляд на свою работу. Видимо, удовлетворившись проделанным и обретя уверенность в том, что плуг при расчистке не погубит его замечательный автомобиль, он двинулся прочь.

Округ Колумбия сидел без средств, а большинство снегоочистителей требовали ремонта. Денег на ремонт не было, и никто не знал, когда город наконец расчистят. Улицы превратились в бугристые переулки, а тротуары – в горные тропы. «Весь город следовало бы полить антиобледенителем», – думал Ласситер, глядя, как на землю опускаются новые снежные хлопья.

Зажужжал интерком.

– Детектив Риордан, – произнесла Виктория, как всегда, музыкально. – Первая линия.

Ласситер уже хотел сообщить ей, что его нет на месте, но передумал:

– Соединяй.

– Итак, – начал Риордан, – ты звонил Конвею?

– Да, – со вздохом ответил Ласситер. – Я как раз собирался звонить.

– Ты ведешь себя как чурбан и сам это прекрасно понимаешь. После того, что случилось в Италии…

– Я был очень занят.

– Не пудри мне мозги, да и себя не обманывай. Гримальди – на свободе, и мы не знаем, что он затевает! Ты не знаешь, и я не знаю! Поэтому сделай милость, не заставляй меня приставлять к тебе пару парней, потому что, если ты сам не примешь меры, Джо, это сделаю я. Богом клянусь! Найми охрану. Ты можешь себе это позволить.

– Хорошо, – ответил Ласситер. – Я позвоню.

– Обещаешь? Видит Бог, я обязательно позвоню Терри и все проверю.

– Обещаю.

– О’кей. – Ласситер услышал, как детектив ударил ладонью по крышке своего стола. – Это очень хорошо.

– Ну ладно. Какие новости?

– О Гримальди? – Риордан насмешливо фыркнул. – Никаких. Этот парень настоящий Гудини.

– Ведь он получил помощь, не так ли?

– Да, – ответил Риордан, – мы с ней побеседовали…

– Я говорю не о Джульетте. Я имею в виду наружное наблюдение.

– Что я могу сказать? Лишь то, что Драбовски провалил все дело. Вне всяких сомнений.

– Ты уверен?

Риордан помолчал немного, а затем спросил:

– Неужели ты думаешь, что Гримальди помогало ФБР?

– Не знаю. Ну ладно, забудь об этом. У меня для тебя есть кое-какие новости. Помнишь список, который я тебе передал? Выписку из книги регистрации?

– Да. Перечень женщин, которые лечились в этой клинике. Мы только начали с ним работать.

– Можешь больше не беспокоиться.

– Почему?

Ласситер посмотрел в окно: снегопад усиливался.

– Они погибли.

– Кто?

– Женщины и их дети.

Последовала длинная пауза, а за ней вопрос:

– Все?

– Скорее всего – да. Пока мы не нашли только одну – Мэри Уильямс. Второй инициал «А».

– Посмотрю, что мы можем сделать, – сказал Риордан. – Подожди секунду.

Там, в полиции, какая-то женщина кричала по-испански, а другой человек орал на нее. Ласситер услышал, как Риордан прикрыл ладонью трубку и рявкнул:

– Эй вы там! Заткнитесь, чтобы вас!.. – Мгновенно наступила тишина, и детектив произнес в трубку: – Держи меня в курсе.

– Как скажешь, Джим. Я буду держать тебя в курсе.

– И позвони, как обещал, Терри Конвею.

– Обязательно.

Риордан опять помолчал, а когда заговорил вновь, его тон был сухим и напористым:

– Позволь мне задать тебе один вопрос.

– Давай.

– Ты полагаешь, что все кончено? Женщины умерли, за исключением одной, которая скорее всего тоже мертва. Ведь ты решил именно так. Разве я не прав? – И, не дождавшись ответа, детектив продолжил: – Наверное, ты прав. Но я хочу тебе кое-что сказать. Мы все еще не знаем, что, дьявол тебя побери, происходит! И нам не ясно, закончилось все или нет. Это известно только им!

– Я позвоню Терри.

– Ты обязательно сделаешь это! – сказал Риордан и бросил трубку.

Но Ласситер не позвонил Терри Конвею. Во всяком случае, не сразу. Вместо этого он покопался в автоматизированной картотеке и нашел там свою любимую фирму, занимающуюся добычей информации.

– «Взаимные услуги», – ответил женский голос после первого же гудка.

Именно за такую четкость Ласситер и любил это заведение. Оно действовало эффективно, быстро, конфиденциально и не признавало автоответчиков.

– Говорит Джо Ласситер из «Ласситер ассошиэйтс». У вас имеется наш постоянный счет. – Он зачитал цифры.

– Чем можем быть вам полезны?

– Мне необходимо узнать состояние кредитов некоей Мэри А. Уильямс. Последнее известное место жительства – Миннеаполис. – Он продиктовал адрес и спросил: – Как далеко вы можете заглянуть в прошлое?

Ответ последовал немедленно:

– Настолько далеко, насколько вы способны оплатить.

Во главе охранного агентства «Уверенность и безопасность» стоял отличный парень по имени Терри Конвей – бывший игрок Национальной футбольной лиги, имеющий ученую степень по юриспруденции и отменные деловые качества. Сейчас он зарабатывал значительно больше, чем на футбольном поле, а это кое о чем говорило. Терри был классным профи до тех пор, пока ему не разнесли вдребезги колено.

«Уверенность и безопасность» отыскало себе прекрасную нишу в охранном бизнесе, предоставляя свои услуги богачам, имеющим как хорошую, так и дурную славу, дипломатам, политикам, знаменитостям шоу-бизнеса и членам их семей. Конвей не конкурировал с «Вакенхатом» или другими «Коп-напрокат» заведениями. Среди его клиентов числились президенты крупнейших фирм, и в агентстве не было случайных людей – там служили только профессионалы.

И все же идея обзавестись телохранителем Ласситеру не нравилась. Это означало не только поставить себя под непрерывное наблюдение, но и платить за вторжение в свою личную жизнь. Телохранители не могут не раздражать, потому что торчат рядом с тобой постоянно со своими паролями, сотовыми телефонами и пистолетами.

Ласситер прекрасно знал, что это такое, поскольку организовывал охрану некоторым своим клиентам. Те сначала благодарили его и радовались, что находятся в центре внимания, но по прошествии времени начинали ныть, а затем умолять: «Неужели это так необходимо? Сколько все это будет продолжаться?»

В конце концов Ласситер с недовольной гримасой набрал номер агентства, и когда Терри взял трубку, описал задание кратко, сухим деловым тоном:

– Имеется объект – здесь, в Вашингтоне, гражданское лицо, без семьи, возраст тридцать пять лет.

– Правительственные связи?

– Нет. Тем не менее можно с высокой долей уверенности предположить, что его жизни угрожает опасность.

– Опасность какого рода?

– В него уже стреляли.

– Подходит.

– Поэтому мы считаем, что было бы неплохо…

– Кто этот клиент?

– Я.

Последовала длинная пауза. Наконец Терри сказал:

– Да… Это скверная новость. Если тебя укокошат, я потеряю одного из лучших клиентов. – Он опять помолчал, а затем произнес: – Знаешь, я пошлю к тебе Бакса.

– Баксов у меня и так много.

– Очень смешно. Он будет у тебя около шести часов. Кроме того, я направлю кого-нибудь к твоему дому, чтобы походил по периметру. Тебе лучше перебраться в отель, по крайней мере на эту ночь. Поживешь там с Баксом.

Ласситер что-то пробормотал, а затем произнес:

– Будем надеяться, что он мне понравится.

Как только Джо повесил трубку, подал голос факс, и пришлось подойти к нему. Из машины появилась заглавная строка: «Мэри А. Уильямс», – и Ласситер догадался, что поступило известие от компании «Взаимные услуги». К его огромной радости, кроме отчета о кредитах, в послании оказалась дата ее рождения – 8 марта 1962 года – и номер карточки социального страхования.

Располагая датой рождения и номером соцстраха, можно обнаружить и получить доступ к банковским счетам Мэри Уильямс, медицинским картам, закладным на недвижимость, документации по налогам и многому другому – стоит только захотеть. Один лишь номер социального страхования таил в себе массу информации: первые три цифры, например, указывали на место рождения, что, несомненно, поможет в поиске.

Ласситер снял с полки справочник «Доступные сведения» и открыл главу о социальном страховании. Там он отыскал список номеров и регионов. 146 – означало штат Мэн. Вернув справочник на место, Джо обратился к кредитной истории Мэри Уильямс и сразу же обратил внимание на некоторые странности.

Во-первых, там не оказалось задержанных платежей. Ни единого. Все чеки, которыми платила леди, имели покрытие, что случается крайне редко – банковские операции часто не совпадают по времени. Но самым странным выглядело то, что пользоваться кредитными карточками Мэри Уильямс начала лишь в 1989 году. Это означало, что до двадцати шести лет Мэри А. Уильямс расплачивалась наличными и лишь после этого обзавелась платиновой карточкой «Американ экспресс». Тогда же у нее появилась пара карточек «Виза». Кредитный лимит на всех карточках оказался довольно солидным. Однако до этого времени Мэри к кредитам не прибегала.

«Но разве такое возможно? – размышлял Ласситер. – Создается впечатление, что она вот так запросто появилась из ребра самого Великого Кредитора. Так откуда же она действительно возникла?»

И куда исчезла? Кредит на картах был исчерпан в 1991 году, и тогда же закрылись все ее банковские счета. С этого момента – ничего. Ни закладных, ни задолженностей, ни других следов. По сути, Мэри Уильямс просто исчезла.

Но это еще не все. Отчет по истории кредитов всегда сопровождается списком ранее поступавших запросов. Вы снимаете квартиру, и домовладелец посылает запрос. Запросы направляют, когда вы открываете кредитную линию в большом универмаге, покупаете в кредит новый автомобиль или собираетесь поступить на работу. Запрос Джо Ласситера, или, вернее, запрос «Взаимных услуг», тоже зафиксирован автоматически, и о нем обязательно сохранятся сведения в каждом последующем отчете.

Но кредитным положением Мэри А. Уильямс начиная с 1991 года интересовались только один раз, и это означало, что она просто исчезла из экономики Соединенных Штатов. Такое возможно, хотя и маловероятно – ведь даже банкроты не оставляют попыток получить эрзац-карты, чтобы потом оплачивать свои расходы. В противном случае для них практически невозможно арендовать машину, забронировать номер в гостинице или обналичить чек.

Отъезд за границу не объяснял финансовую пассивность Уильямс, как, впрочем, и замужество. Объяснением могло стать вступление в религиозную секту, ведущую натуральное хозяйство вне рыночной системы. Вероятно, эта женщина пополнила ряды почитателей Муна или занялась натуральным обменом памперсов на картофель, а может быть, у нее нет необходимости арендовать машины, бронировать номера, билеты и обналичивать чеки?

Однако, какими бы ни были причины этого странного явления, отчет о них ничего не говорил.

Особняком в сложившейся картине общего застоя стоял запрос, датированный 19 октября 1995 года. За две недели до убийства Кэти и Брэндона.

Из отчета следовало, что запрос поступил из Чикаго от компании «Объединенные продукты», которая, судя по названию, была аналогом фирмы «Взаимные услуги».

Это ничего не значило, хотя и выглядело довольно странно. Если бы одновременно последовало несколько запросов, можно было бы предположить, что Мэри А. Уильямс после нескольких лет затворничества решила вернуться к прежнему образу жизни. Но дело обстояло не так. Имелся всего лишь один запрос в октябре, а затем, вплоть до обращения Ласситера, ничего.

Джо отложил отчет в сторону и набрал номер Джуди.

– Что такое? – последовал вопрос.

– Говорит Джо Ласситер – владелец этой конторы.

– Прости, Джо, – хихикнула Джуди. – У меня здесь пожар. Чем могу быть… – Она снова рассмеялась. – Ну да ладно, чего тебе надо?

– У нас имеется субконтрактор в Миннеаполисе?

– Естественно. Помнишь дело Коуэлза? Парню пришлось покрыть марафонскую дистанцию, бегая по городу Джордж… Джерри…

Ласситер помнил дело, но совершенно забыл субконтрактора. Пока он пытался вспомнить, Джуди уже успела вытащить имя из компьютера.

– Гэри. Гэри Стойкавич, компания «Розыск». – Джуди выпалила телефонный номер и бросила трубку.

Для человека с фамилией Стойкавич и вдобавок обитателя Миннеаполиса – мировой столицы белого хлеба – голос звучал крайне необычно.

– До-обрый де-ень, – прогудел как из бочки низкий баритон, в котором безошибочно улавливались интонации афроамериканца. – Компания «Розыск». Вы разговариваете с Гэри.

– Я – Джо Ласситер. Когда-то вы нам здорово помогли…

– Это уж точно, – со смешком ответил баритон. – Работы оказалось выше ушей. Для мисс Джу-у-ди Рив-кин.

– Именно.

– Чем теперь я могу вам помочь, мистер Джозеф Ласситер? Полагаю, вы и есть Большой босс, если мы, конечно, не являемся свидетелями редкостного совпадения.

– Нет. Я – тот самый Ласситер.

В трубке послышался рокочущий грудной смех.

– Что ж. В таком случае Гэри весь превратился в слух.

– Я разыскиваю женщину, жившую в Миннеаполисе до тысяча девятьсот девяносто первого года.

Он продиктовал все подробности.

– У меня вопрос, – сказал Стойкавич. – Эта леди куда-нибудь переехала или исчезла? И если исчезла, то скрывается она или нет?

Отличные вопросы.

– Не знаю, – немного подумав, ответил Ласситер.

– От этого зависит бюджет операции. Расходы могут различаться весьма существенно.

– Понимаю, однако… Боюсь, мистер Стойкавич, что в итоге вы обнаружите только могилу.

– О…

Ласситер пообещал переслать факсом отчет о кредитах и перечислил все, что уже проделал Фредди. Стойкавич сказал, что обратится в транспортное управление, просмотрит прессу и судебные отчеты.

– И еще кое-что, – проговорил Ласситер. – Кажется, Мэри Уильямс была беременна. Или лучше сказать, мне это точно известно. Примерно на четвертом месяце.

– Посмотрим, что из этого можно извлечь, – ответил Стойкавич. – Больше вам на ум ничего не приходит?

– В данный момент – ничего.

– В таком случае – за дело! – сказал Стойкавич.

Джо просматривал проект контракта о продаже «Ласситер ассошиэйтс», когда Виктория сообщила, что его хочет видеть Дива Коллинз из исследовательского отдела.

– Пусть заходит.

Юная Дива Коллинз ужасно волновалась. Отбросив назад длинные светлые волосы и сняв очки, она замерла по стойке «смирно», держа в руке пачку документов. Ласситер предложил ей сесть, что она и сделала.

– Это результат первоначального исследования, – доложила девушка. – То, что удалось получить в поиске «он лайн».

– О каком исследовании мы беседуем? – поинтересовался Ласситер.

Дива Коллинз изумилась и несколько расслабилась. Водрузив очки на нос и поудобнее расположившись в кресле, она произнесла:

– Речь идет об итальянском докторе Игнацио Барези.

– Похоже, вы раздобыли кучу материалов.

– Пока, к сожалению, только вторичные: ссылки и комментарии других исследователей на его труды. Я их рассортировала. Вторая половина пачки, начиная с этого желтого листка, – упоминания имени или цитаты. Я их сохранила… не знаю… видимо, на всякий случай. Вдруг вы захотите связаться с автором или что-нибудь в этом духе.

– А как насчет публикаций самого Барези?

– Чтобы их найти, потребуется время. Но уже сегодня я сумела выявить большинство из них. – Немного поколебавшись, девушка добавила: – Ну не я одна, конечно, а все мы. Некоторые материалы можно получить в университетах, но они очень разбросаны, поскольку доктор Барези вел исследования в различных областях знаний. Я и раньше слышала о нем.

– Вот как?

Дива Коллинз залилась краской.

– О его библейских исследованиях. На последнем курсе я занималась сравнительным анализом различных религий, и имя Барези значилось почти во всех ссылках.

– Здорово! Наверное, это очень помогло вам в поисках.

Джо хотел ободрить ее, но Дива смутилась еще сильнее.

– Совсем немного, – застенчиво призналась она. – Я знала, где искать его труды. Но с генетикой все оказалось гораздо сложнее. Пришлось даже обращаться за помощью в Джорджтаун.

– Очень правильно.