И всё-таки я люблю тебя! Том 1 Харькова Елена

Анне Брониславовне Женя понравился. И теперь Рита с Женькой часто играли у кого-нибудь из них дома.

В квартире у Жени они строили из подушек от софы и из стульев корабль. Женька, конечно же, был капитаном, а Рита юнгой. Он учил её завязывать морские узлы, а Рита учила его словечкам, которыми должен ругаться настоящий морской волк.

– Ёшь твою двадцать! – орал Женька. – Отдать концы!

– Эх, тудыть их через колено, они не отдаются! – отвечала Рита.

– Ёкарный мамай! – сплёвывал от злости на пол Женька. – Придётся рубить их по самое не балуйся.

У Риты дома они играли с подслеповатой Глашей в лото. Играли на копеечки. Рита жулила по-чёрному. Женя по-джентльменски молчал, а Глаша делала вид, что не видит. В результате у Риты в конце игры накапливалось до двадцати копеек.

– Зачем ты Глашу обманываешь? – возмутился как-то Женька. – Это нехорошо.

– А-а-а, – махала рукой Рита, – она всё равно бы мне эти деньги дала на мороженое. Но это неинтересно. Интереснее, когда я выигрываю.

– Но это нечестная победа.

– В битве неважно, какая будет победа – честная или нет. Самое главное – победить. Сам же мне рассказывал про то, как Александр… Как же его фамилия? Ах да, Невский…

– Это не фамилия, а прозвище.

– Прозвище? Как у меня Лягушка?

– Ну да, почти.

– Вот это да! Такому хорошему человеку прозвище дали! Так вот, помнишь, как ты мне рассказывал, что этот Александр по прозвищу Невский заманил крестоносцев на Чудское озеро, где они все и утопли, царствие им небесное? Разве он поступил по отношению к бедняжкам шведам честно? Нет. Он их подло обманул! А мы это как называем? Военная хитрость! Поэтому и я тоже выигрываю у Глаши с помощью военной хитрости.

– Всё равно ты поступаешь нехорошо. Глаша ведь не швед.

– Да, она не швед, но всё равно она мой противник, а значит, враг. Поэтому я буду её обманывать. А её дело не зевать. Нечего быть такой клушей, тогда и денежки будут целы.

Женька не знал, что на это ответить.

– Всё равно ты поступаешь с Глашей нехорошо. Она такая добрая, хорошая.

– Ах, тебе больше жалко старуху, чем меня? Тоже мне, капитан выискался! Хорош ты будешь, если с врагами только честно будешь драться! Так ты весь наш союзо-советско-социалистический флот угробишь!

– Ты говоришь глупости, поэтому я не буду с тобой на эту тему спорить.

– Да тебе больше сказать мне нечего, поэтому ты и заткнулся! – распалилась Рита.

– Я пойду домой. Когда остынешь, тогда позвони, – спокойно сказал Женька и ушёл.

Рита весь следующий день дулась, но под вечер всё-таки позвонила Жене.

– Эй, капитан, давай опять дружить, – предложила она.

– Давай. Только ты в следующий раз играй с Глашей честно.

– Постараюсь, – обещала Рита.

Но в следующий раз она всё равно жулила. Это было выше её сил. Ей так хотелось всегда выигрывать!

Женька подарил Рите на день рождения картину, на которой он нарисовал на синих волнах белую каравеллу с алыми парусами. Рита повесила её над своей кроватью. Теперь она перед сном иногда мечтала о том, как будет плыть на таком корабле в далёкие страны. А капитаном на этой каравелле, конечно же, будет Женька.

Когда Рита пошла в школу, у неё появились подружки. Но дружбу с Женькой она всё равно не прекращала. Ей с ним было интересно. Он столько всего знал и так здорово ей про это рассказывал! Он был большим выдумщиком и постоянно придумывал новые игры. С девчонками они только и делали, что играли в куклы да в классики. А с Женькой они играли и в пиратов, и в Робинзона Крузо с Пятницей, и в фараона с фараонихой, и в партизан, и в полярников, и в космонавтов!

Подружки сначала подсмеивались над ними, дразнили женихом и невестой. Но Рита терпеливо объясняла, что у них с Женькой настоящая мужская дружба и что любовь между ними просто невозможна. Постепенно от них отстали.

Анна Брониславовна с Ритой за эти годы очень сблизились. Поначалу Рита, конечно, иногда подстраивала бабушке какие-нибудь козни, потому что ей было стыдно перед матерью, что она за красивые платья и вкусную еду как бы продалась.

Как-то она наловила целую банку кузнечиков и как будто нечаянно выпустила их в квартире, а потом ухохатывалась, наблюдая, как Глаша с Анной Брониславовной сначала от страха визжали и залезали на стулья, а потом от безысходности бегали по всей квартире с сачками и ловили насекомых.

В другой раз она съела все шоколадные конфеты из заветной вазочки в серванте, а вместо них завернула в бумажки коричневый пластилин. Когда к Анне Брониславовне пришли подруги, Рита специально напросилась попить с ними чаю, чтобы не пропустить того, как эти культурные дамочки будут плеваться пластилином. Шоу выдалось действительно потрясающим. Риту даже не пугала перспектива в наказание весь день просидеть в комнате. Плевать она хотела на такое наказание! Её даже основательная трёпка не остановила бы! На это стоило посмотреть! Рита чуть чаем не захлебнулась, наблюдая, с каким видом дамочки жевали пластилин. Ни одна не подала виду, что с конфетами что-то не так! Это их счастье, что всё-таки дамочки привыкли не целиком засовывать конфету в рот, а откусывали маленькими кусочками. Когда же сама бабушка откусила конфету, брови её поползли на лоб, и она взглянула на проказницу так, что Рита сразу выскочила из-за стола.

– Всё-всё! Каюсь! Каюсь! Ну, я пошла в свою комнату, да? – сказала она и, не дожидаясь ответа, направилась к двери. Перед уходом Рита обернулась: – Ты меня в карцере до утра продержишь или всё-таки пожалеешь сиротку и вечером погулять выпустишь?

Бабушка ничего не ответила, но взглянула на Риту так, что девочке стало вдруг очень стыдно. Риту в этот раз не наказали, но бабушка с ней несколько дней не разговаривала, что явилось гораздо более худшим наказанием.

«Лучше бы она меня отлупила, за волосья оттаскала, оттрепала бы как сидорову козу! Тогда бы сразу всё забылось. А так я уже какой день чувствую себя последней мерзавкой. У, блин, как же паршиво!»

Но Анна Брониславовна, чувствуя свою вину перед внучкой, терпеливо переносила все Ритины проделки и даже ни разу не накричала и не отлупила её. За свою короткую жизнь Рита впервые почувствовала заботу и доброе отношение к себе. И уже через несколько месяцев Рита искренне полюбила бабушку. Анна Брониславовна тоже всей душой привязалась к девочке и не представляла уже свою жизнь без неё. Она ловила себя на мысли, что даже любит её больше, чем Вадима. Она была с Ритой более нежной, более великодушной, многое ей прощала.

«Возможно, это потому, что Рита девочка, причём очень забавная, искренняя, добрая, – объясняла себе Анна Брониславовна. – И я так перед ней виновата!»

Когда Рита пошла в школу, Анна Брониславовна вплотную занялась её образованием. К ним на дом теперь приходили учителя по английскому, а позже и по французскому языку. Рите купили фортепиано, и она каждый день обязана была по часу заниматься музыкой. Кроме этого, Глаша возила девочку в балетную школу. А Анна Брониславовна посещала с внучкой музеи, выставки и концертные залы. Рита любила бродить по картинным галереям, рассматривать красивых женщин, пейзажи. А вот на симфонических концертах она, как ни старалась, всё равно засыпала.

Прошло шесть лет. За это время, прошедшее со дня появления Риты в доме, изменились и девочка, и её бабушка. Рита стала более культурной, воспитанной, а Анна Брониславовна стала намного добрее, мягче.

Через четыре года после появления Риты в доме умерла Глаша. Без неё дом лишился той теплоты и уюта, которые бывают лишь у милых хозяюшек-домоседок. Никто теперь не пёк пироги, не спал после обеда, сдвинув очки на лоб, в кресле, не слушал, охая и вздыхая, эмоциональных рассказов непоседы Риты. Никто теперь не просыпался ночью, чтобы накрыть одеялом Риту, никто не запихивал «бедной деточке» в портфель побольше пирожков и пряников, никто не приносил украдкой в комнату, где Рита «отбывала наказание», разных сладостей…

Анна Брониславовна с Ритой очень тяжело переживали смерть Глаши. Рита даже заболела и неделю никуда не выходила из дома. Даже Женьку не хотела видеть. Но жизнь продолжалась, и постепенно Рита опять стала прежней весёлой проказницей.

Анна Брониславовна не захотела брать в дом другую домработницу.

– Глаша была членом нашей семьи. Такой, как она, уже не будет. А другую нам не надо.

Рита была с ней полностью согласна.

Теперь обязанности по дому делили Рита с бабушкой. Вернее, всё делала в основном Анна Брониславовна. Потому что Рите всегда было некогда.

– Рита, ты же обещала пропылесосить, – напомнила Анна Брониславовна.

– Ой, бабуль, меня Женька уже полчаса на морозе ждёт. Можно я потом пропылесошу? А то он совсем околеет! Неужели тебе его нисколечко не жалко?

– Ну что с тобой поделаешь! Так и быть, я сама уберусь. Иди. Только ненадолго. К шести возвращайся.

– Ну, ба-а-а!

– Ладно, к восьми. Но не позже!

– Ты самая клёвая ба на свете! – Рита поцеловала бабушку в щёку.

– Рита! Не люблю я эти современные словечки.

– Отстаёшь от жизни, ба. Сейчас такие слова говорить престижно. Всё, я побежала.

Рита хлопнула дверью и поскакала по лестнице. Анна Брониславовна, качая головой, улыбалась ей вслед.

Одно время Анна Брониславовна очень переживала, что Вера освободится из тюрьмы и заберёт Риту. Но прошло уже два года, как Веру выпустили, а она даже не показывалась. Анна Брониславовна успокоилась.

А Верка всё-таки приезжала один раз. Она подошла к дому, даже вошла в подъезд. И тут мимо неё пробежала девчушка с медными косичками, выглядывающими из-под шапки.

– Привет, Кузьмич! – крикнула девочка старенькому вахтёру. – Пошли с нами на горке кататься. Растряси свои дряхлые косточки.

– Ох, Рита-егоза! Всё бы тебе над стариком смеяться! – улыбаясь, проворчал вахтёр, а потом посмотрел на Верку. – Женщина, а вы к кому?

Верка завороженно смотрела вслед убежавшей девочке. Рита её не узнала! Да и как можно было узнать в этой осунувшейся худой женщине со злыми глазами ту Веру? Родная мать бы не узнала.

– Женщина! – повторил Кузьмич. – Вы к кому?

– Да нет, я так, подъездом ошиблась.

Верка уехала. Она решила, что так будет лучше. А так действительно было лучше. Для всех.

В этом году Рите исполнилось двенадцать лет, а Жене шестнадцать. Он заканчивал школу. Женька вытянулся, стал высоким симпатичным парнем. Красивым его нельзя было назвать, но в нём чувствовалось совсем не детское, а уже мужское достоинство, мужское обаяние. Про таких говорят «настоящий мужчина!». Рядом с ним другие мальчишки казались несмышлёными пацанами. Рите нравилось, что в школе все ученики и даже учителя уважали Женьку, считали его негласным авторитетом. Правда, их разница в возрасте теперь резко бросалась в глаза. Таких, как Рита, старшеклассники презрительно обзывали салагами. Но Женька не реагировал на насмешки одноклассников. Он всегда был очень независимой самостоятельной личностью и не обращал внимания на общественное мнение. Теперь их игры изменились. Они больше разговаривали, мечтали, гуляли по Москве, ходили в кино. Женька называл Риту Маргариткой, а за её сияющие глаза и задорную улыбку он часто называл её Солнечным Зайчиком. Рита его звала Капитаном. За эти годы он не изменил своей мечте. После школы он готовился поступать в мореходку. А Рита кем только не мечтала быть! В начальных классах она хотела быть пожарницей, потом учительницей, потом геологом, а сейчас она мечтала стать актрисой. Она, закатывая глаза и заламывая руки, читала Женьке монологи из пьес. Он терпеливо их выслушивал, старался как-то подправить, но потом он понял, что актриса из Маргаритки никудышная. Однако он не стал убивать её мечту насмешками. Просто стал чаще приглашать её в театр.

Однажды, когда они возвращались со спектакля, Маргаритка молчала всю дорогу и лишь вздыхала. Это было на неё не похоже. Обычно она без умолку тараторила, делясь впечатлениями о спектакле.

– Ты чего грустишь? – удивился Женя. – Спектакль ведь был хороший и со счастливым концом, как ты и любишь.

– Боже, как она играла! Как играла! – вздохнула Рита, и по её щеке заскользила слеза. – Я так никогда не смогу! Нет, не быть мне актрисой!

Женька ничего не сказал, лишь молча сочувствовал Маргаритке, а в душе всё же радовался, что наконец-то она всё сама поняла.

– А стану-ка я лучше режиссёром! – вдруг просияла Рита.

Женька ошарашенно посмотрел на неё и тяжело вздохнул.

Подружки Риты удивлялись их дружбе.

– И вы совсем-совсем не целуетесь? – интересовались они.

– Да вы что! – гневалась Маргаритка. – Он просто мой друг.

Девчонки разочарованно вздыхали.

– Но он же такой взрослый и такой симпатичный! Неужели тебе не хочется его любить?

– Дурочки вы! – презрительно говорила Маргаритка. – Вам бы только о любви и о всяких глупостях думать! Даже не хочу с вами на эту тему больше разговаривать.

Анна Брониславовна тоже однажды попыталась с ней об этом поговорить.

– Как Женя вырос! Он стал уже взрослым юношей, – сказала бабушка, внимательно следя за реакцией Риты.

– Ага, и куда только прёт? Мне уже неудобно с ним по улице ходить. Всё время приходится задирать голову кверху, чтобы на него смотреть.

– И симпатичный какой!

– Да? – удивилась Рита. – Он совершенно обыкновенный. Женька он и есть Женька.

– Просто ты к нему привыкла и не замечаешь изменений, которые с ним произошли. А он стал внешне очень интересным. Девчонки, наверное, по нему сохнут!

– Ну и пусть сохнут. А мне-то что? – ответила Рита равнодушно.

– А у тебя-то самой сердечко при встрече с ним не трепещет? – лукаво улыбнулась Анна Брониславовна. – Ты сама-то в него не влюблена?

– Да ты что, ба! – возмутилась Рита. – Как в него можно влюбиться?! Это же неинтересно! Нет, я влюблюсь только в совершенно необыкновенного, чудесного и прекрасного человека. Он будет такой! Такой! Он будет сказочно хорош! Мне нужен только принц! Не больше и не меньше! – заявила она.

– Ну вот, значит, ты никогда не влюбишься, не выйдешь замуж и всю жизнь на моей шее просидишь, – притворно вздохнула Анна Брониславовна.

– Ну почему?

– Потому что принцы бывают только в сказках. А в жизни у каждого человека есть свои недостатки.

– А вот и нет. Я обязательно найду такого принца! Вот увидишь!

– А Женя как к тебе относится? Он не пытается тебя обнять, поцеловать?

Рита прыснула.

– Ну ты, ба, и извращенка! И как тебе такое в голову могло прийти? Он же слишком старый для меня! И хватит вести со мной эти развратные разговоры.

Анна Брониславовна успокоилась, ведь Рита ещё слишком мала.

У Женьки приближались экзамены в школе. А через день после выпускного бала он должен будет уехать в Ленинград, где станет поступать в мореходку. Рите становилось грустно. Она так привыкла за эти годы, что Капитан был всегда рядом! Как она будет теперь без него?

Женька теперь редко встречался с Ритой. Он готовился к экзаменам.

– Бабуль, так ведь у Капитана мозги могут завихнуться от перенапряжения, – вздыхала Рита. – Надо сходить развлечь его.

– Не отвлекай Женю, он же ещё сразу и к экзаменам в мореходное училище готовится.

– Бедняжечка! Нет, обязательно надо его немножко развеселить, а то он совсем скукожится.

Рита взяла у подружки-одноклассницы смешной новогодний костюм кролика, который ей привёз из-за границы отец. Резиновая морда у кролика была совершенно идиотская: глаза косые, сизый нос с усами из проволоки, торчащие из-под заячьей губы два крупных белых зуба, а к длинным ушам были пришиты колокольчики. Костюм состоял ещё из белого пушистого комбинезона с большим пузом спереди и такой же большой попой с маленьким круглым хвостиком сзади, из белых перчаток и тапочек – лап сорок первого размера с четырьмя крупными пальцами. В общем, без смеха не взглянешь. Ещё Рита достала маленький игрушечный барабан с палочками. Весь вечер она сочиняла смешную песенку, которая должна развеселить друга.

Рита спрятала костюм в большую сумку и пошла к Женьке.

Дверь открыл Гришка.

– Ой, Маргаритка, а Жека занят… – преградил он ей дорогу.

– Тсс! Я ему сюрприз приготовила, – прошептала Рита.

– Он не велел никому его отвлекать, – вмешался в разговор Мишка.

– Я ненадолго. Вот возьмите конфеты и не говорите Капитану, что я пришла.

Мальчишки тут же зашуршали обёртками и с интересом наблюдали, как Рита облачается в свой костюм.

Рита еле сдерживалась, чтобы самой не рассмеяться. Она подошла к двери в детскую, распахнула её и, громко стуча палочками по барабану и тренькая колокольчиками на ушах, промаршировала в комнату.

– А вот и я, кролик-идиотик, сейчас вы на-дор-вёте свой животик… – начала она петь, но осеклась.

На диване лежали Женька и какая-то девушка и целовались. Одной рукой он обнимал её за талию, а другой гладил обнажённую грудь девушки. Они вздрогнули и ошалело уставились на кролика. Рита тоже потрясённо смотрела на них сквозь дырочки в маске. Она так и замерла с занесёнными над барабаном палочками. Если бы не продолжающие тренькать колокольчики на ушах, эту паузу можно было бы назвать минутой молчания, а так это получилась музыкальная пауза.

Рита узнала девушку. Она училась с Женькой в одном классе и считалась первой красавицей в школе.

– Это что ещё за кролик-идиотик? – наконец пришла в себя девушка, застёгивая блузку.

Рита стянула с головы маску.

– Познакомьтесь. Это Марина. А это Маргаритка, – представил их друг другу Женька. – Проходи, Маргаритка, сейчас чай будем пить.

Рита вышла из комнаты и услышала за спиной голос Марины:

– А, это та малявка, которая бегает за тобой как собачонка. И не надоело тебе с малышнёй возиться?

Что ответил ей Женька, Рита не услышала, потому что она пулей вылетела из квартиры и помчалась на улицу. Лишь на первом этаже Рита опомнилась, что она ещё в костюме. Быстро стянув и чуть не разорвав комбинезон, Рита скинула кроличьи тапочки и босиком побежала по лужам. Прибежав домой, она упала на свою кровать и разрыдалась. У неё было чувство, что её второй раз в жизни предали. Первый раз Петушок отнял у неё сказку, а теперь у неё забрали самого лучшего друга.

Рита целый день не выходила из дома, валяясь на кровати лицом к стене.

– Что случилось? – допытывалась Анна Брониславовна. – Тебя кто-то обидел? Вы поссорились с Женей?

Но Рита всё отрицала. Она и сама не понимала, почему её так обидело поведение Женьки. Ведь он уже взрослый и имеет законное право влюбляться. Рано или поздно это должно было произойти.

Но почему так скулит душа и хочется плакать?

Вечером пришёл Женька.

– Маргаритка, ты чего убежала? – спросил он, войдя в её комнату. – Пойдём сегодня с нами в кино.

– С вами? С тобой и с этой?

– Да. Маринка хорошая, она тебе понравится.

– А тебе она нравится?

– Да. Очень.

У Риты всё сжалось внутри.

– Давай вставай, хватит валяться, – растормошил её Женя, – пойдём в кино.

– И она не против, чтобы я с вами пошла?

– Я же говорю, что она хорошая девчонка. Она поняла, что мы с тобой закадычные друзья, – Женя улыбнулся, – что нас водой не разольёшь.

Рита усмехнулась.

– Что ж, хорошо, раз она не возражает, тогда я пойду с вами.

Они шли по скверу. Посередине шёл Женя. Он держал за руку Марину, а слева от них шла Рита. Женя всё время шутил, рассказывал смешные истории. Маринка заливалась красивым звонким смехом. А Рита шла мрачнее тучи. Ведь все истории Капитана теперь предназначались не ей, и шутил он не для неё, и одет он был сегодня особенно красиво не для неё.

Женя пытался вовлечь и Риту в разговор.

– А помнишь, Маргаритка, как мы с тобой играли в Шерлока Холмса и доктора Ватсона? Мы выбирали из толпы какого-нибудь прохожего, придумывали, что он преступник, и устраивали за ним тайную слежку. Ты представляешь, Марин, однажды мы стали следить за каким-то подозрительным мужичком. Он почти бежал и всё время оглядывался по сторонам, что-то искал взглядом. Он в сквер, и мы за ним, он обогнул дом, и мы за ним, он побежал на стройку, и мы за ним. И тут, представляешь, когда мы за ним забежали в пустой недостроенный дом, мужик вдруг резко остановился и повернулся к нам. Мы от страха чуть не умерли. А он посмотрел на нас и так жалобно говорит: «Ребята, пощадите, отстаньте от меня. Я пива напился и ищу, где в туалет сходить, а вы меня уже полчаса по Москве гоняете!»

Маринка чуть ли не пополам согнулась от смеха.

– Маргаритка, а помнишь, как… – продолжал воспоминания Женя.

– Помню, – прервала его Рита, – как мы играли в больницу и ты принимал у меня роды.

Марина удивлённо посмотрела на Женю.

– Мы тогда были маленькими, – смущённо произнёс он. – Маргаритка спрятала под платьем куклу, а я ножницами разрезал платье, достал куклу, а потом его опять зашил. Ух и влетело нам потом от её бабушки за это испорченное платье!

Марина опять закатилась звонким смехом.

«И чего она всё время ржёт как лошадь?! Хи-хи-хи! Ха-ха-ха! Тьфу! Надоела, кляча Пржевальского!»

Женя угостил девчонок мороженым и пошёл покупать билеты. Девочки молча ели эскимо, разглядывая толпу.

– Женя сказал, что ты живёшь с бабушкой, – решила завязать разговор Марина. – А где же твои родители?

Рита растерялась. Что сказать? Что мама в тюрьме, а папы вообще нет?

– Далеко, – буркнула она.

– Бедняжка! Тяжело без родителей, да? Вот я когда рожу ребёнка, ни за что не подкину его бабушке. Пусть мне будет тяжело, но я не допущу, чтобы мой ребёнок рос без материнской ласки.

– Мне хватает бабушкиной ласки, – ответила Рита, а у самой в душе всё защемило.

«Действительно, ну почему я такая ущербная? У всех есть и мамы, и папы, и бабушки, и дедушки. А у меня только бабушка, и то непонятно, с какой стати она мне приходится родной, если она не мамина и не папина родственница. Эх, сирота я. Подкидыш!»

– А тебя бабушка всегда отпускает на вечерние сеансы? – поинтересовалась Марина.

– А почему бы и нет? Она понимает, что в жизни иногда такую порнографию можно увидеть, что в кино даже взрослым не покажут.

Марина поняла намёк и смутилась.

– Нечего было подглядывать. Тебя разве не учили, что прежде чем войти, надо постучаться?

– Видишь ли, до знакомства с тобой Женька был приличным парнем, поэтому я и не ожидала, что за закрытой дверью он может заниматься чем-то похабным.

– Слушай ты, малявка, ты на что намекаешь? – разозлилась Марина. – Видишь ли, деточка, ты, конечно же, ещё слишком маленькая, чтобы это понимать, но когда парень с девушкой целуются, это называется любовь.

– Да? Ну надо же! А я считала, что когда женщина с голыми сиськами валяется на диване с мужчиной, то это называется порнуха.

– Ах ты… – начала Марина, но тут подошёл Женька, и она замолчала.

– Ну что, девчонки, заждались? Пойдёмте, у нас самые лучшие места!

– Не думала, что последний ряд – это самые лучшие места, – искренне удивилась Рита, когда они вошли в зрительный зал.

– Зато сзади никто не мешает, – ответил Женька.

«А разве сзади когда-нибудь мешали? По-моему, могут только впереди мешать смотреть на экран, если какой-нибудь дылда усядется».

Но вслух Рита ничего не сказала, не желая казаться ворчливой занудой.

Рита с тоской слушала, как влюблённая парочка воркует.

– Ты сегодня такая красивая! – говорил Женька.

– Это потому что ты рядом! – отвечала Марина.

«Это потому что полкило косметики на свою морду намазюкала! – думала Рита. – Скорее бы уж начался фильм. Нет больше сил слушать этот бред влюблённых идиотов!»

Но когда погас свет и на большом экране появилось название фильма, Рита краем глаза увидела, как Женька правой рукой обнял Марину за плечи, а левую руку положил девушке на колено. Всё, с этой минуты для Риты началась настоящая пытка. То, что происходило на экране, никто из троицы не видел. Женька что-то нашёптывал Марине на ушко, эта Кляча тихо хихикала, а Рита молча страдала.

Когда на экране замелькали титры и появилась надпись «Конец фильма», Рита твёрдо решила: Женька должен принадлежать только ей! И никакой кляче Пржевальского она его ни за что не отдаст!

Женя с Мариной проводили Риту до лифта, попрощались и пошли гулять. А Рита, размазывая слёзы по щекам, смотрела сквозь мутное стекло подъездного окна, как парочка, обнявшись, растворяется в ночной мгле.

Придя домой, Рита заперлась в своей комнате, разделась до трусиков и подошла к зеркалу. То, что она там увидела, её не вдохновило. Ноги и руки были как тонкие палки, а тело выглядело как обрубок полена. Там, где у Марины была тонкая талия, у Риты выпирал какой-то рахитный живот. А там, где у соперницы возвышались красивые холмики грудей, у Риты была равнина, лишь обозначенная розовыми пятнами сосков.

«Н-да, я «изящна» как Буратино. Эх, с такой фигурой, как у меня, Капитана у Клячи ни за что не отобьёшь…»

Рита оделась и, совсем упавшая духом, поплелась на кухню, где её ждал разогретый ужин.

Девочка вяло пережевывала поджаристый шницель.

– Рита, что с тобой? Почему ты такая грустная? Ты не заболела? Или фильм был печальный? – спросила Анна Брониславовна.

– Не, бабуль, я не заболела. И фильм был весёлый. Комедия.

– Хороший фильм? Он тебе понравился?

– Наверно.

– Как это? Либо фильм тебе понравился, тогда он хороший, либо не понравился, тогда он плохой. Про что он?

Рита растерялась.

– Ой, ба, неохота мне сейчас рассказывать. Я устала. Потом как-нибудь.

Анна Брониславовна отстала от внучки.

– Бабуль, – вдруг спросила Рита, – а ты как своего деда соблазняла?

От неожиданности Анна Брониславовна чуть не подавилась. Рите пришлось постучать ей по спине.

– Я его не соблазняла, – откашлявшись, ответила Анна Брониславовна, – он сам в меня влюбился.

– А почему он в тебя влюбился?

– Это надо было у него спросить.

– А он тебе не говорил?

– Он был военным человеком, очень немногословным. На такие темы не любил и не умел рассуждать. Сказал просто, что любит меня и предлагает стать его женой. И всё.

– Н-да, унёс тайну с собой в могилу! – разочарованно произнесла Рита.

– Какая же это тайна? – усмехнулась Анна Брониславовна. – Я ему чем-то понравилась, вот он и влюбился. А почему ты вдруг об этом стала спрашивать?

– Так, просто интересно, чем же женщина может влюбить в себя мужчину.

– Это всем известно. Мужчины восхищаются женской красотой, добрым милым характером, незаурядным умом, интеллектом.

– Эх, а я-то страшная злая дура! В меня никогда никто не влюбится! – расстроилась Рита.

– Это неправда, ты необыкновенная, добрая, умненькая девочка. А насчёт внешности ты не переживай. Ты и сейчас хорошенькая, а когда подрастёшь, так вообще красавицей станешь. Вот увидишь!

– Правда?! Здорово! И тогда все-все в меня будут влюбляться? – обрадовалась Рита.

– Нет, не все. Об этом даже и не мечтай. Одних этих качеств недостаточно, чтобы мужчина тебя полюбил. Иногда бывает, что женщина и красивая, и добрая, и умная. Но никто её не любит. Или любит тот, кто ей безразличен. А это ещё хуже. И живёт эта красавица в одиночестве.

– Какой ужас! Так что же такое любовь? Как она появляется?

– Это сложный вопрос. Между двумя людьми должна как бы вспыхнуть божья искра. А если её нет, то какими бы прекрасными они ни были, они в лучшем случае могут быть только друзьями.

– Как мы с Капитаном?

– У вас с Женей необыкновенная, замечательная дружба. И ты ещё маленькая для того, чтобы ваши отношения переросли в любовь. Подожди, подрасти немного.