Странный сосед Гарднер Лиза
Я подошла чуть ближе к кровати – нерешительно, не зная, что делать, чего от меня ждут. Шампанское лишило меня последних сил. Но тут я посмотрела на мужа, на его длинное, поджарое тело, растянувшееся на дорогом белом одеяле, и тем чувством, которое я испытала, была отнюдь не усталость. Я не знала, куда себя деть, поэтому просто стояла, снова и снова выкручивая себе руки.
– Садись, – сказал он через минутку. – Я помогу тебе с сапогами.
Я присела на краешек кровати. Он встал, опустился на колени передо мной и обхватил первый сапог. Расстегнул «молнию», опуская ее медленно и осторожно, чтобы не зацепить кожу. Расправившись с правым сапогом, принялся за левый.
Я заметила, что лежу, откинувшись назад, чувствуя, как спускаются по моим икрам его пальцы, как накрывают они пятку моей босой ноги. Прикасался ли он вообще когда-нибудь к моим ногам? Может, когда я была на девятом месяце и не могла разглядеть собственные ступни… По крайней мере, я могла поклясться, что если такое и было, то чувствовала я совсем другое. Такое мне наверняка запомнилось бы.
Чулок не было, но я по-прежнему ощущала прикосновение его пальцев. Вот большой палец погладил свод стопы. Я попыталась отдернуть ногу, но он крепко держал ее другой рукой. Потом в движение пришли уже оба больших пальца. Они вытворяли что-то немыслимое, и я поймала себя на том, что выгибаю спину и тихонько постанываю от удовольствия; массаж после долгого вечера в кожаных сапогах – это…
Он перешел от правой стопы к левой, затем его пальцы пробежались снизу вверх по икрам, находя небольшие припухлости, разминая. Я ощутила, как он прикоснулся губами к подколенной ямочке, провел языком по внутренней стороне бедра. Ощущения были столь приятны, что я, будто пригвожденная к кровати, была не в силах пошевелиться, да и не хотела разрывать эти чары.
Если бы я открыла глаза, он мог исчезнуть, и я бы вновь осталась одна. Если бы произнесла его имя, он мог бы очнуться и сбежать к своему чертову компьютеру. Мне оставалось только одно – не шевелиться, не реагировать.
И все же мои бедра уже начинали двигаться сами по себе, и я остро ощущала каждое прикосновение шершавых подушечек его пальцев, шелковистую гладкость его чисто выбритых щек. Шампанское согрело меня внутри. Его руки согрели кожу.
И тут он встал и ушел.
Я втянула в себя щеки, чтобы остановить стон, уже готовый сорваться с моих губ. В уголках глаз набухли слезы; в тот момент я почувствовала свое одиночество более остро, чем чувствовала его во все те ночи, когда он покидал нашу постель. Это несправедливо, хотела крикнуть я. Как ты мог?
Я услышала, как щелкнула дверь между нашей комнатой и спальней Ри. Звук задвижки…
Вернувшись, он улегся рядом, и я почувствовала, как просела постель. Открыв глаза, я увидела, что муж, с которым я прожила пять лет, смотрит на меня сверху вниз. Его темные глаза уже не были такими спокойными, такими непостижимыми. Мне показалось, что он нервничает или даже смущается.
– Могу я тебя поцеловать, Сандра? – спросил он тем тихим голосом, который я так хорошо знала.
Я кивнула – да.
Мой муж поцеловал меня – медленно, осторожно, нежно.
Только тогда я поняла, что он все же услышал меня в ту, уже далекую ночь. Он не пытался меня убить. Нет, он пытался подарить мне второго ребенка.
Есть вещи, узнать которые лучше раньше, чем позже. Поговорив о чем-то раньше, можно предотвратить большую ложь. Набравшись смелости и заведя разговор заранее, предупреждаешь то, с чем позднее бывает уже трудно справиться.
Я занималась сексом с моим мужем. Или, скорее, мы занимались сексом друг с другом. И это был медленный, изысканный, осторожный секс. Даже пять лет спустя нам все еще приходилось учиться чувствовать друг друга, учиться для того, чтобы понимать: вот это «ах» означает, что я сделал что-то хорошее, а вот это – что самое время поубавить ход.
У меня осталось впечатление, что из нас двоих я была более опытной. Но мне было важно отдать инициативу ему. Будь я настойчивей и нетерпеливее, возьми я ритм чуть быстрее, все могло бы закончиться. Щелкнул бы тумблер, и мы бы оказались там, откуда начали, снова став чужаками, которые делят одну постель.
Поэтому я позволила его пальцам танцевать на моей коже, а сама открывала для себя резкие очертания ребер, перекаты мышц на боках, тугие линии бедер. На спине у него обнаружились вмятины, какие-то непонятные следы. Но когда я попыталась прикоснуться к ним, он отпрянул, и я довольствовалась тем, что пробежалась пальцами по светлым завиткам волос на его груди и широким, массивным плечам.
Я впитывала ощущения от его тела и надеялась, что он найдет хоть какое-то удовольствие в моем. Затем он возник между моим ногами, и я с благодарностью их раздвинула, изогнув дугой бедра, принимая его в себя. В миг проникновения я вскрикнула – возможно, оттого, что так сильно его хотела.
Потом он двигался, и двигалась я, и нам уже не нужно было осторожничать и стесняться. Все шло, как должно, само собой.
Я обняла его. Прижала его голову к моему плечу и запустила пальцы в его волосы. Он молчал, и на щеках у него была влага, – быть может, пот, быть может, что-то другое. Мне нравилось лежать с ним вот так – ноги переплетены, дыхание смешалось…
Пусть я и занималась сексом с десятками мужчин, но спала я с очень немногими из них и чувствовала, что должна подарить ему это.
Я уснула с мыслью, что семейный отпуск оказался прямо-таки блестящей идеей.
И проснулась от гортанного вскрика.
Мой муж бился в агонии рядом со мною. В темноте я скорее ощущала его движения, нежели могла их видеть. Казалось, он свернулся в тугой комок, застигнутый спазмами кошмара. Я положила руку ему на плечо. Он резко дернулся.
– Джейсон? – прошептала я.
Он откатился в сторону.
– Джейсон? – повторила я, повысив голос, но совсем чуть-чуть – не хотелось разбудить Ри. – Джейсон, проснись.
Но его все било и било.
Я положила обе руки ему на плечи и с силой его потрясла. Он пулей вылетел из постели и заметался по комнате, натыкаясь на кресло с подголовником, цепляясь ногой за напольный светильник.
– Не трогай! – вопил он, забиваясь в угол. – Я тебя убил! Ты мертв, мертв, мертв!
Я поднялась с кровати.
– Тише, тише, тише… Это всего лишь сон, Джейсон. Проснись, милый, прошу тебя. Это всего лишь сон.
Я дотянулась до настольной лампы и щелкнула переключателем, надеясь, что вспыхнувший свет приведет его в чувство.
Он отвернулся, ухватился за занавеску и попытался укутаться в нее, будто прикрывая наготу.
– Уходи… Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, просто уйди.
Но я этого не сделала. Я подошла к нему на шаг ближе. Затем еще на один. Я хотела, чтобы мой муж очнулся, и хотела, чтобы моя дочь не проснулась.
В конце концов очень медленно, он повернулся лицом ко мне.
Я невольно охнула, когда посмотрела в округлившиеся темные глаза, полные ужаса и безумного страха. Что-то щелкнуло у меня в мозгу, и детальки пазла наконец встали на место.
– О, Джейсон, – прошептала я.
И в тот момент поняла, что совершила ужасную, ужасную ошибку.
Глава 34
Такси остановилось напротив дома в начале одиннадцатого вечера. Эйдан вышел из машины не сразу. Отсчитывая нужную сумму из пачки мятых банкнот, он тайком осматривал близлежащие кусты в поисках возможных неприятностей. Что это там, тень рододендрона миссис Г. или же еще один громила из гаража Вито? А темное пятно чуть правее? Уж не стервятники ли репортеры прячутся за деревьями? За его спиной тонул во тьме целый квартал, и, может быть, где-то там скрывался мстительный Джейсон Джонс…
Да пошло оно все. Давай двигай.
Эйдан сунул водителю двенадцать баксов, подхватил пакеты белья из прачечной и, позвякивая зажатыми в руке ключами, кое-как выбрался из такси. Пока машина стояла у тротуара, он успел пройти по дорожке до дома. Опустив пакеты на землю, сунул ключ в замочную скважину и ухитрился открыть дверь с первой попытки, хотя руки уже дрожали, а от передоза адреналина и страха он плохо соображал, что делает.
Взревев мотором, такси умчалось прочь. Давай же, шевелись, шевелись, шевелись.
Поднажав на уже открытую дверь плечом, он вбросил внутрь пакеты из прачечной, ногой захлопнул за собой дверь и, возясь с замком, для верности придавил ее плечом. Язычок наконец щелкнул.
Уф, гора с плеч. Напряжение схлынуло, и Эйдан сполз по стене на пол. Пока еще жив. Никто не напал по пути, соседи не стояли пикетом у двери, репортеры не заглядывали в окна. Толпа линчевателей еще не прибыла.
Он засмеялся – хрипло и немного истерично, потому что, сказать по правде, последний раз чувствовал себя таким измотанным еще в тюрьме. Только теперь он был свободным человеком. И чего ждать? К чему стремиться? Когда наконец он по-настоящему отбудет свой срок?
Эйдан заставил себя подняться, подобрал белье, занес пакеты в коридор. Надо собраться. Отоспаться. И убираться отсюда подальше. Стать другим человеком. Не таким плохим. Честным парнем, который сможет крепко спать по ночам.
Пройдя в гостиную, он бросил пакеты на двухместный, в цветочках, диванчик и уже повернулся к ванной, когда ветром вдруг обдало лицо. Поток свежего воздуха хлынул через комнатку.
Раздвижная застекленная дверь была распахнута настежь.
Только теперь Эйдан понял, что он не один.
Ди-Ди подбивала бумажки, когда на поясе зазвонил телефон. Узнав номер мобильного Уэйна Рейнолдса, она поднесла трубку к уху.
– Сержант Уоррен.
– У вас не тот компьютер, – сказал Уэйн немного запыхавшимся, словно после пробежки, голосом.
– Простите?
– Только что получил электронное письмо от Итана. Паренек умнее, чем мы думали. Он послал Сэнди и-мейл, зараженный «Трояном»…
– Чем?
– Это такой вирус, позволяющий получить доступ к чьему-либо жесткому диску. Вы отправляете кому-то безобидное письмецо и вместе с ним проходите через ворота…
– Ни фига себе, – пробормотала Ди-Ди.
– Такой вот у меня племянничек. Судя по всему, он решил, что я не очень-то спешу защищать Сэнди от мужа, поэтому сам предпринял шаги по разоблачению Джейсона.
Ди-Ди услышала звук быстрых шагов.
– Где вы, Уэйн, черт вас дери?
– В лаборатории. Буквально минуту назад созвонился с Итаном и уже бегу к машине. Сказал, что подберу его по дороге, а потом мы встретимся с вами там.
– Где – там? – недоуменно спросила она.
– Тут вот какая штука… У Итана по-прежнему есть доступ к компьютеру Сэнди, и, по его словам, за последние двое суток этим компьютером, для проведения различных онлайн-операций, пользовались более дюжины человек.
– В рамках криминалистической экспертизы? Может, это были техники, отслеживающие онлайн-трекинг Джейсона?
– В том-то и дело, что нет. Вы работаете не с тем источником. На компьютере Джейсона никакой активности быть сейчас не должно.
– Не понимаю…
– У вас не тот жесткий диск. Он обманул вас. Заменил либо «начинку» компьютера, либо весь этот чертов блок. Даже не знаю… надо самому увидеть, чтобы понять. А настоящий компьютер он спрятал, причем чертовски ловко.
– Где? Ордер будет у меня через двадцать минут!
– В редакции «Бостон дейли». Итану удалось «пробить» почтовые ящики всех пользователей, и все они числятся за «Бостон дейли». Скорее всего, Джейсон установил свой компьютер в отделе новостей, на каком-нибудь выбранном наугад столе. Могу поспорить, так оно и было – в сообразительности этому сукину сыну не откажешь…
Из трубки донесся скрип противопожарной двери, затем громкий хлопок – Рейнолдс выскочил на улицу.
Ди-Ди услышала бряцанье ключей, глухой топот – Уэйн бежал по парковке. Она закрыла глаза, пытаясь переварить новости, предугадать юридические последствия.
– Дело дрянь. Я не знаю ни одного судьи, который выдал бы разрешение на изъятие всех до единого компьютеров из редакции крупного медийного центра.
– А оно нам и не нужно.
– Не нужно?
– Итан в данный момент отслеживает активность компьютера через айфон своей матери. Как только пользователь подключится к Сети, у него появится адрес электронной почты. А это означает, что нам нужно всего лишь войти в редакцию, вычислить пользователя по адресу почты, и, где бы этот человек ни сидел, его компьютер станет вашим… – Что-то снова громыхнуло. – Секундочку, дверь… – бросил в трубку Уэйн.
Скрип открываемой и тут же стук закрывшейся двери. Ди-Ди соскочила со стула, схватила куртку. Нужно сейчас же подготовить запрос на ордер, придумать, как определить периметр поиска, и потом решить, какому именно судье позвонить в столь поздний час…
– Значит, так, – снова зазвучал голос Уэйна. – Я подберу Итана. Вы позаботьтесь об ордере. Встречаемся на месте.
– Я подберу Итана, – поправила, выходя из кабинета, Ди-Ди. – Миллер получит ордер. Вам там быть нельзя.
– Но…
– Вам нельзя оставаться один на один со свидетелем или находиться поблизости от компьютера подозреваемого. Конфликт интересов, фальсификация улик, давление на свидетеля… Мне продолжать?
– Черт возьми! – взорвался Уэйн. – Я не сделал Сандре ничего плохого! Это ведь я вам позвонил, помните? К тому же речь идет о моем племяннике. Парень до смерти напуган!
– Еще скажите, что никогда не спали с Сандрой Джонс, – охладила его пыл Ди-Ди.
– Да ладно вам, я уже в машине. Позвольте мне хотя бы поддержать Итана. Ему ведь только тринадцать! Совсем ведь еще ребенок.
– Не могу.
– Не хотите.
– Не могу.
– Вас не уломаешь. Но навестить дома сестру мне никто не запретит.
– Даже не смейте!.. – начала Ди-Ди, но так и не закончила. Она услышала, как взревел мотор, когда Уэйн провернул ключ в замке зажигания. А потом что-то легонько щелкнуло.
Уэйн тоже услышал щелчок.
– Черт… нет!.. – вскрикнул он.
В следующее мгновение его машина взорвалась прямо на парковке криминалистической лаборатории.
Ди-Ди выронила телефон и, словно парализованная, застыла на месте, зажав ладонями звенящие уши и крича, чтобы Уэйн выбирался, хотя, конечно же, было уже слишком поздно.
На ее крик сбежались детективы. Кто-то подвел ее к стулу. Запищали первые пейджеры. Офицер ранен, офицер ранен.
Итан, подумала она.
Надо забрать Итана. Срочно. Прежде, чем до него доберется Джейсон Джонс.
Эйдан Брюстер не клянчил, не умолял.
Может быть, в другой раз он попытался бы. Начал бы бороться за жизнь, доказывать, что еще чего-то стоит, что он молод и у него есть потенциал. Эх… Ему бы забраться сейчас под капот, почувствовать под руками мотор…
Но он устал. Устал бояться, устал чувствовать себя добычей. А больше всего устал тосковать по девушке, в которую ему никак не следовало бы влюбляться.
Поэтому он так и остался посредине комнаты, рядом с двухместным, в цветочках, диванчиком, положив руку на любимую вышитую салфетку миссис Г.
Дуло револьвера смотрело ему в живот.
Вот и отмучился, промелькнуло в голове у Эйдана.
Он подумал о Рэйчел. Представил, как она улыбается ему. Протягивает к нему руки. Он взял их, и на этот раз она не заплакала.
Револьвер выстрелил.
Эйдан свалился на пол.
Смерть пришла не так скоро, как он думал. Он разозлился, перевернулся в последний момент на живот и попытался подползти к телефону.
Вторая пуля вошла в спину, между лопатками.
Ну, давай же, кончай, подумал Эйдан. Больше он не двигался.
Джейсон выключил фонарик и, держа его перед собой как оружие, начал осторожно пробираться к шаткой чердачной лестнице. Свет из прихожей разливался через порог в спальню. Сосредоточившись на нем, он поставил на верхнюю ступеньку сначала левую ногу, затем правую. Ступенька скрипнула, и лестница предательски задрожала под его весом.
Черт. Он пролетел по ступенькам, грохнулся на пол и откатился в темный угол главной спальни. Но уже в следующий момент вскочил, готовый ворваться в спальню дочери и драться за ее жизнь.
Однако вместо неведомого врага Джейсон обнаружил перед собой жену.
Глава 35
– Не понимаю, – пробормотал он.
– Я знаю.
– Ты жива? Это не сон? Но где ты была?
Она забрала у него фонарик. Джейсон лишь теперь понял, что размахивает им перед собой, угрожая жене, которая, судя по всему, только что восстала из мертвых.
Она была во всем черном. Черные брюки, черная рубашка. Эта одежда – дешевая, не по фигуре – была ему незнакома. На кровати он заметил черную бейсболку. Подходящая экипировка, если хочешь остаться незамеченным. Но куда она собралась? Сюда? Или отсюда? И что, вообще, происходит?
– Я видела новости, – тихо сказала Сэнди.
Джейсон непонимающе уставился на нее.
– В пятичасовом выпуске показали моего отца, который заявил, что заслуживает и будет добиваться опеки над Ри. Тогда-то я и поняла, что должна вернуться.
– Он утверждает, что ты лжешь, – пробормотал Джейсон. – Что твоя мать была доброй, порядочной женщиной, а единственное прегрешение твоего отца заключалось в том, что он любил жену больше, чем дочь.
– Что он сказал? – Голос Сэнди прозвучал непривычно резко.
– Что у тебя были проблемы – алкоголь, беспорядочная половая жизнь, возможно, несколько абортов…
Она покраснела, но ничего не сказала.
– Но твои родители были вполне благоразумными, вменяемыми людьми. Просто ты ревновала отца к матери, а потом, после ее преждевременной смерти, потеряла контроль над собой. Сначала сбежала от отца… а потом ушла и от меня. Бросила нас, – теперь, произнеся эти слова вслух, он удивился тому, как сильно они ранят. – Бросила меня, бросила Ри.
– Я не хотела уходить, – торопливо заговорила Сэнди. – Ты должен мне верить. Случилось нечто ужасное. Пусть он и не убил меня тем вечером в среду, но это был лишь вопрос времени. Если б я осталась, если бы он нашел меня. Я… я не знала, что делать. Решила, что лучше всего ненадолго исчезнуть. Если б меня не стало, он мог бы забыть обо мне. И тогда все исправилось бы.
– Кто?.. Как?.. О чем, черт возьми, ты говоришь?
– Шшш…
Она взяла его за руки, и от первого же прикосновения его будто ударило током. Было ли оно, это прикосновение ее пальцев к его коже, лучшим или худшим из того, что когда-либо случалось с ним? Джейсон не знал. Но он хотел ее. Молился за ее возвращение. И уже отчаялся. А теперь хотел другого: обхватить пальцами белую шею и сдавливать горло до тех пор, пока не уйдет та боль, которую она причинила ему своим уходом, пока ей не станет так же больно, как было больно ему…
Должно быть, Сэнди увидела что-то такое в его глазах, потому что еще сильнее, почти до боли, сжала его руки. Потом потянула Джейсона к кровати, и, после секундного колебания, он последовал за ней. Они присели на краешек матраса – супруги, вернувшиеся на брачное ложе, – однако он по-прежнему ничего не понимал.
– Джейсон, я все испортила.
– Ты беременна? – спросил он.
– Да.
– Это мой ребенок?
– Да.
– Зачатый… во время нашего семейного отпуска?
– Да.
Воздух вырвался из легких. Плечи поникли. Мысли путались, но боль отступила. Джейсон стряхнул ее руки, потому что должен был сам прикоснуться к ней. Именно об этом он мечтал, именно это хотел сделать с того момента, как впервые услышал эту новость.
Он провел пальцами по ее животу, пытаясь обнаружить хоть малейший знак зародившегося там маленького чуда. Настоящей жизни. Той, которую они создали вместе и – по крайней мере, с его стороны – с любовью.
– Ты совсем не изменилась, – прошептал он.
– Милый, прошло всего четыре недели.
Он пристально посмотрел на нее, вгляделся в голубые глаза, отметил запавшие щеки. Только теперь Джейсон различил еще не совсем сошедший синяк над правым виском. Припухший порез на верхней губе. Руки двигались сами по себе, переходя с живота на талию, плечи, руки, ноги. Он должен был ощупать ее всю, удостовериться, что она вся здесь, целая и невредимая. Что с ней все в порядке.
– О твоей беременности я узнал от полиции. От какой-то женщины-сержанта. Еще немного, и она бы отправила меня на виселицу.
– Прости.
Он еще немного подвернул гайки.
– Если б меня арестовали, Ри попала бы под опеку государства. Ее отдали бы в другую семью.
– Я бы никогда этого не допустила. Джейсон, прошу тебя, верь мне. Я знала, каким риском может обернуться мое исчезновение. Но я также знала, что ты сумеешь позаботиться о Ри. Ты самый сильный человек из всех, кого я знаю. В противном случае я бы никогда на такое не пошла.
– Ты не позволила бы им обвинить меня в убийстве беременной жены?
Сэнди слабо улыбнулась.
– Что-то вроде этого.
– Ты меня ненавидишь? – прошептал Джейсон.
– Нет.
– Тебе невыносима такая жизнь? Тебе так плохо с нами?
– Вовсе нет.
– Того, другого, ты любишь больше?
Она ответила не сразу, заколебалась, и Джейсон почувствовал это – еще один синяк, еще одна боль на грядущие дни и ночи.
– Я думала, что да, – произнесла наконец Сандра. – Но потом поняла, что у меня есть муж – Джейсон Джонс. Так что, полагаю, мы оба слишком хотим того, чего иметь не можем.
Он моргнул, потом принужденно кивнул. Вот к чему все пришло в конечном счете… Он начал их брак со лжи, так что, если она решила завершить его ложью, ему ли ее судить?
Джейсон убрал руки. Выпрямился, расправил плечи, готовя себя к тому, что должно было последовать.
– Ты вернулась из-за Ри. Стало быть, твой отец ее не получит.
Но Сандра покачала головой. Подняла руку, смахнула капельку с его щеки.
– Нет, Джейсон. Ты так и не понял. Я вернулась из-за вас обоих. Я люблю тебя, Джошуа Феррис.
Ди-Ди выбралась из Роксбери за рекордное время. Врубила сирены, включила «мигалку» – задействовала весь арсенал. Щелкнув радио, распорядилась, чтобы свободные сотрудники немедленно выдвигались к дому Гастингсов. Первоочередная задача – доставить Итана в полицейский участок. Немедленно.
Она также потребовала, чтобы детективы из бостонского управления полиции срочно выехали на место взрыва у криминалистической лаборатории штата, даже если кому-то – а именно, полиции штата – это не понравится. Уэйн Рейнолдс был их человеком, но проходил свидетелем по делу, которое вела городская полиция, и погиб, несомненно, из-за того, что знал что-то о Сандре Джонс.
Далее она настояла на отправке нескольких человек в редакцию «Бостон дейли». Задача – обеспечить сохранность и неприкосновенность компьютеров, пока они не переговорят с Итаном Гастингсом.
Под конец она дала четкие инструкции двум полицейским, наблюдавшим за домом Джонсов. Если Джейсон хотя бы выйдет за порог, его надлежит арестовать. За бродяжничество, за неоплаченные штрафы – за что угодно, ей наплевать. В любом случае дом он может покинуть разве что в «браслетах».
Они только что потеряли одного из своих, и Ди-Ди была готова рвать и метать.
Первая неприятная новость поступила от диспетчера. Прибывшие в дом Гастингса полицейские не обнаружили Итана на месте. Тринадцатилетнего парнишки не было в комнате, и родители не знали, куда он подевался.
23.03. Итан Гастингс исчез.
– Как ты узнала? – спросил у жены Джейсон.
– В твой день рождения. Устанавливала на компьютер программу для айпода и нашла фотографию в корзине.
– Которую?
– Ту, где ты голый, весь в синяках, и по груди у тебя ползет тарантул.
Джейсон кивнул. Опустил голову.
– Это самое тяжелое, – сказал он тихо. – С одной стороны, больше двадцати лет прошло. Я убежал. Прошлое осталось в прошлом. С другой стороны, тот… человек… он сделал так много снимков… и видео. Продавал их. Так он зарабатывал себе на жизнь. Продавал детское порно другим педофилам, которые, конечно, и сейчас перепродают фотографии. Бесчисленное множество снимков, сотни стран, десятки тысяч серверов. Я не знаю, как до них добраться. Мне никогда не вернуть всё.
– Тебя похитили.
– В восемьдесят пятом. Не самый лучший год для меня.
– Когда тебе удалось сбежать?
– Три или четыре года спустя. Я подружился с пожилой женщиной-соседкой, Ритой. Она позволила мне остаться у нее.
– И тот человек так просто позволил тебе уйти?
– О нет. Он пришел за мной. Связал Риту, протянул мне пистолет и приказал убить ее. В наказание за неповиновение.
– Но ты этого не сделал.
– Нет, – он наконец взглянул на нее. – Я выстрелил в него. А когда он упал, стрелял и стрелял, пока не выпустил все пули – для верности.
– Мне жаль.
Он пожал плечами.
– Это было давно. Я убил человека. Полиция вернула меня домой. Материалы дела не были преданы огласке; мне сказали – иди и живи.
– А как тебя приняли родители? Они ведь знали, что тебя заставляли делать? Их отношение как-то поменялось?
– Нет. Но они были нормальными. А я… я нормальным не был.
Он задумчиво посмотрел на Сэнди. В спальне было темно и мрачно. Там, на улице, репортеры атаковали их дом тысячами ватт «солнечных» прожекторов. Иначе, наверное, не могло и быть. Они были словно двое спрятавшихся под одеялами малышей, по очереди пугавших друг друга страшилками, когда взрослые давным-давно уже уснули. Им бы сделать это в первую ночь, подумал Джейсон с опозданием. Другие пары уезжают в медовый месяц. Им же следовало сделать вот это.
Ее нога прижималась к его ноге. Пальцы переплелись. Он чувствовал ее, свою жену, сидящую рядом. И хотел, чтобы все так и оставалось.
– Ты как-то сказала: что сделано, того не переделаешь. Ты была права. Мы помечены, ты и я. Даже в переполненной комнате, в толпе людей мы всегда будем чувствовать себя одинокими. Потому что знаем то, чего не знают другие, потому что когда-то делали – по собственной воле или по принуждению – такое, что другим никогда делать не приходилось. Полиция отправила меня домой, но даже для моих родителей я не мог стать прежним, настоящим. Чуда не случилось. Их это ужасно огорчало. Поэтому в свой восемнадцатый день рождения, рано утром, когда я стал полноправным наследником по завещанию Риты, я ушел из дому. Чувствовал, что не смогу жить с именем Джошуа Феррис, поэтому взял другое. Потом это повторилось снова и снова. Я стал своего рода экспертом по смене личности. Это меня как-то успокаивало.
Сандра потерла его по руке.
– Джошуа…
– Зови меня Джейсон, ладно? Если бы я хотел быть Джошуа, то остался бы в Джорджии. Я же перебрался сюда, мы оба сюда перебрались – по той или иной причине.
– Но вот чего я не понимаю… – выпалила она. – По твоим собственным словам, у нас с тобой так много общего. Так почему ты мне не рассказал все это раньше? Особенно когда узнал про мою мать. Тогда-то уж ты точно мог бы открыться.
Читать бесплатно другие книги:
