Италия. Любовь, шопинг и dolce vita! Сальвони Татьяна

Особенности итальянской бюрократии

«Медленно, о-очень медленно» — это второе имя итальянской бюрократии. Если кто-то недоволен российскими чиновниками, надо срочно попробовать пройти через итальянских. И враз окажется, что отчизна не так уж плоха. Причем на Юге все движется еще медленнее, чем на Севере. Мне, к примеру, однажды выдали одну справку спустя месяц после того, как истек ее срок годности. И когда, расписываясь за получение, я увидела эту несуразицу, сначала даже не смогла поверить. Спросила, а что же делать? И мне вежливый парень в окошке невозмутимо ответил: «Подавать документы заново!» В общем, быть чиновниками итальянцам явно противопоказано. Это парадокс, ведь когда-то именно на этой территории зародилась юстиция, знаменитое римское право, логика как наука и так далее. Сейчас бюрократические процессы протекают на территории Италии абсолютно без всякой логики. Новое правительство Монти провело ревизию и выяснило, что штат необходимых государственных служащих в Италии превышен на 24 000 единиц. И они должны быть сокращены. Около 11 000 ненужных мест занято в министерствах и общественных учреждениях (из них в министерствах — 5600) и еще 13 000 — в территориальных организациях. Около 8000 чиновников, занимающих эти места, имеют пенсионный возраст.

Насчет пенсионеров. Дело в том, что чиновники в Италии делятся на тех, кто сидит за зарплату, и на волонтеров. Волонтеры занимают места, где нет никакой ответственности, кроме как распределять потоки людей. Например, в службе миграции. Это веселые бодрые старички. Им не платят ничего, положена лишь страховка на время пребывания в офисе. Так вот, они, конечно, очень остроумны, но и неторопливы. Они приходят сюда развлекаться, поболтать с другими стильно одетыми старичками, отпускают остроты между собой громко и вслух насчет смешных посетителей.

— О, какой у того тюрбан на голове! Целый замок! Ха-ха! — и владелец тюрбана улыбается в ответ. Хоть ответственности у них почти нет, но они могут поспособствовать, чтобы тебя приняли поскорее.

Они с горем пополам освоили компьютер, то и дело зовут кого-нибудь более продвинутого помочь.

Кстати, я уже упоминала про техническую непродвинутость итальянцев. Она порождает и всякие курьезные случаи. Например, одна синьора 114-ти лет по имени Ферида Хика, иммигрантка из Албании, живущая в Италии с 1992 года (она, на минуточку, самая старая жительница в Европе и четвертая в мире), вынуждена была ждать документы два года. Лишь потому, что компьютер комиссариата Фолиньо не признавал ее даты рождения — 1897 год.

Еще одна особенность в том, что сами бюрократы много чего не знают. Куда идти, какие документы нужны. Может выясниться, что не хватает какого-то документа, когда вроде бы все уже приняли. При этом чиновник часто не хочет демонстрировать свою неосведомленность и говорит, что ему кажется, с таким уверенным видом, что веришь. Так же, как в Неаполе, если вы спросите дорогу, вас пошлют в обратном направлении, только чтоб не показывать, что не знают, где это место. Это вообще свойственная итальянцам в той или иной мере черта — делать уверенный вид знатока и нести то, что вздумается, а не то, что знаешь на самом деле.

Из приятного в общении с бюрократами — само общение. Они в любом случае будут вежливы, милы, обаятельны.

На пути к гражданству Италии

Для законного проживания на территории Италии существует не так уж много вариантов. С 2008 года здесь ужесточены окончательно правила пребывания иностранцев, однако иммигрантская политика Италии считается по-прежнему одной из самых мягких в Европе.

Сегодня, по данным консульства России в Милане, большую часть легальных иммигрантов составляют молодые женщины, выходящие замуж за итальянцев. Но количество удручающих романтических историй с вовлечением в них детей и рукоприкладством так возросло, что консульство даже разместило у себя на сайте предупреждающее официальное письмо для потенциальных невест с перечислением всех «ужасов» в случае, если любовь окажется короткой.

Зато это самый легкий способ получить вид на жительство. Остальные — сложнее. И требуют больших финансовых затрат. Сразу скажу, что покупка жилья в Италии не дает НИКАКОГО права на получения вида на жительство. Только на пребывание в качестве туриста в течение 180 дней в году (три месяца в полугодие).

Параллельно с легальным потоком иммигрантов существует нелегальный, когда люди ради того, чтобы выбраться из того болота, которое видят на родине (в российской глубинке, на Украине, в Белоруссии или Молдове), добровольно платят каким-то шарашкиным конторам деньги за якобы трудоустройство (сиделками или нянями, по сути, дармовыми), въезжают по короткой туристической визе и заранее предполагают, что останутся жить нелегально. Как правило, все нелегалы знают или догадываются, что их ждет. Но верят в «авось», удачу, истории «а вот тетя моей свояченицы…», а особенно «продвинутые» в то, что достаточно лишь однажды подать заявку на легализацию и при первой же амнистии можно получить вид на жительство.

Площадь в самом центре Рима одно время была превращена в воскресную нелегальную украинскую биржу труда. Мадонна дей Монти, дом 3 — этот адрес известен всем украинцам, когда-либо пытавшим счастья в Италии. Сейчас там совсем не так людно, как раньше. Липовые туристы приезжали (и поныне приезжают) на автобусах, отстают от группы и идут в дом, принадлежащий украинской папской коллегии священномученика Иосафата, там же находится и небольшая греко-католическая церквушка. Здесь и молятся, и обмениваются новостями, и ищут новую работу, занимаются посредническими и разными другими услугами для своих же. Украинки и россиянки из глубинки потеснили албанок, полек и румынок. Ведь наши берут меньше — 600–700 евро для них манна небесная, о своих правах ничего не знают, безропотно сносят капризы синьоров. Кому-то везет, и они выходят замуж, а кому-то попадаются хорошие щедрые хозяева, помогающие легализоваться.

Ведь, во-первых, для легализации необходим именно итальянский работодатель, который готов показать, что у него работает этот иностранец, и в дальнейшем платить за него налоги. Во-вторых, существуют квоты (ограниченное число человек в год) на легализацию. В-третьих, надо ждать. Иногда долго. И за это время, если такого работника без документов, разрешающих нахождение на территории, поймают, он должен выехать из страны. В 2011 году вышел довольно жесткий закон о депортации нелегалов. Нелегал может добровольно покинуть страну в течение срока от недели до 30 дней, при этом обязан показать, что имеет средства к проживанию, и каждый день отмечаться в полиции. Если он не выполнит какое-то из обязательств, то подлежит немедленной депортации со штрафом от 3000 до 18 000 евро.

Правда, по этому закону теперь перестали ставить постоянный запрет на посещение страны в будущем. Максимум запрещают въезд от 3 до 5 лет. Навсегда запрещают въезжать в солнечную Итальянскую республику, только если преступил закон и признан социально опасным.

С одной стороны, с незаконной иммиграцией вроде как борются последние пару лет особенно активно, а в реальности почти ни у кого не проверяют паспорта. Очень высокая психологическая лояльность у итальянцев к иммигрантам, даже нелегальным.

На Третьей конференции по вопросам иммиграции, где присутствовали иммигранты, профсоюзные лидеры и представители правительства, настойчиво говорили о необходимости пересмотра всей системы итальянского законодательства в области иммиграции, ставшей структурной особенностью Италии.

— Больше нельзя считать иммиграцию чрезвычайным явлением, — сказала Вера Ламоника, секретарь Итальянской Конфедерации Труда, — так как это — конструктивное явление, и оно является ресурсом для нашей страны, учитывая демографическую обстановку, выполняемую иммигрантами работу и их вклад в финансирование социального обеспечения, в который они вкладывают больше, чем получают. Необходимо проработать вопросы гражданства для иммигрантов, начиная с признания их права голосовать на местных выборах.

Так что все еще может поменяться. В любом случае на данный момент, чтобы быть пойманным здесь, надо как следует постараться. Никто не проверяет документы у прохожих. И обнаружить нелегала можно лишь при пересечении границы или на выезде из страны в аэропорту. В этом случае, кстати, никаких санкций в отношении нелегала не последует. По крайней мере, в теории и согласно букве этого закона. Ведь он же вроде как добровольно уезжает.

Если же нелегала нашли, выдали билет и потребовали покинуть страну в течение недели, а он злостно нарушил предписание и не покинул Италию, в случае повторного задержания выписывают штраф от 10 000 до 20 000 евро.

Но, кстати, летом 2012 года был одобрен закон, согласно которому тем нелегалам, которые «сдадут» своих работодателей и обвинят в том, что те незаконно используют их труд, будут выдавать вид на жительство.

Закон разработан в соответствии с Директивой ЕС 2009/52/Се о санкциях по отношению к работодателям, использующим нелегальный наемный труд.

Иностранный работник, заявивший на своего работодателя, использующего его нелегальный труд, получает вид на жительство сроком на шесть месяцев с возможностью дальнейшего продления на год и более. Меры наказания по отношению к работодателю усиливаются, если у него работают более трех нелегалов, если они несовершеннолетние, если находятся в условиях повышенной эксплуатации. В настоящее время разрабатываются детали нового законодательства.

В случае обвинения работником-нелегалом своего работодателя санкции для нарушителей-работодателей (согласно статье 3 Директивы ЕС) предусматривают тюремное заключение на срок от шести месяцев до трех лет и штраф в 5000 евро за каждого нелегального работника. И возможна процедура «действенного раскаяния» для самих работодателей, наказание ограничится штрафом в 1000 евро за каждого нелегального работника.

Долгосрочная годовая виза с правом пребывать на территории Италии по три месяца каждые полгода, она же туристическая, с начала 2012 года выдается визовым центром Италии по запросу туриста гораздо легче, чем раньше. Туристов привечают, особенно если в документах на визу будет не бронь отеля, а приглашение от гражданина Италии. Впрочем, и отель сойдет, если турист уже бывал тут и ни в чем греховном не был замечен. Домой возвращался в срок, к примеру, а денег на счету у него достаточно.

Визу получить довольно легко самостоятельно. Из документов нужны — бронь авиабилетов, бронь отеля, финансовая гарантия (подойдет и распечатанный из банкомата чек с ксерокопией карточки, на день пребывания в Италии должно приходиться минимум 50 евро), заполненная анкета, паспорт, фото. Более подробно все можно узнать на сайте визового центра, там же нужно записаться на прием в удобное время. Когда явитесь, оплатить услуги визового центра (1100 рублей) и медстраховку. Девушки в окошке вежливы и услужливы. Если все в порядке, примут документы в тот же день, и через три-пять дней вы получите паспорт с шенгенской визой.

А вот если захотите остаться на больший срок, то туристическая виза на месте НЕ продлевается. Только в случае брака, беременности или болезни, ровно на период беременности и болезни.

Хоть на Юге тепло, море, низкие цены на жилье и вкусная еда, но селиться иммигранты из России стремятся все же ближе к горной альпийской гряде на Севере. Не из-за романтических шапок снега на верхушках, конечно, а из-за порядка и денежности мест. Институт статистики Италии периодически публикует интерактивную карту, где проживают «наши», помечая эти места красными светящимися точками. Так вот, самые «красные» зоны — Флоренция и Ломбардия. Ну и Рим с окрестностями, конечно.

В каких случаях дается вид на жительство (permesso di soggiorno) и длительные визы типа С и D?

1. Беременность или внезапная болезнь, требующая нахождения на территории Италии — выдается точно сроком, указанным в медицинских документах.

2. Брак с итальянским гражданином — выдается на пять лет. При этом после двух лет брака и проживания на территории Италии можно подавать документы на оформление гражданства. Если в браке есть ребенок, срок сокращается вдвое.

3. Рабочая виза — зависит от рабочих нюансов — сезонности, финансовых документов работодателя и так далее. Выдается от полугода до двух лет.

4. Выбранное место жительства. Обычно на два года, затем продлевается. Она не дает права работать на территории Италии, при этом нужно показать очень высокий пассивный доход. На счету должно быть не меньше 18 000 евро, плюс могут потребовать показать движение по счетам за последние полгода. При наличии иждивенцев на каждого должно приходиться еще по 9000 евро. Причем иметь жилье в собственности необязательно, достаточно договора аренды.

5. Бизнес-иммиграция. Виза выдается на два года, затем продлевается. Нужно показать от 10 000 до 50 000 евро на счету, которые вы хотите вложить в развитие своего бизнеса на территории Италии. Из европейских стран Италия считается наиболее демократичной для этого вида иммиграции, но это все равно один из самых сложных типов виз. Надо будет еще доказать итальянскому консульству пользу и целесообразность бизнеса, свою бизнес-состоятельность, хотя, по идее, богатым людям везде рады. Как правило, большинство бизнес-иммигрантов обращаются в специальные агентства, которые уже знают все подводные камни. Стоимость их услуг от 9000 и до 18 000 евро, причем цена не гарантирует качества. У хороших бизнес-консультантов весь путь занимает от 3 до 5 месяцев (к примеру, есть такой юрист Валерия Пиффари, хорошо известная русским «итальянцам» по форумам, где она бескорыстно много лет дает ценнейшие советы соотечественникам, нередко помогает в сложных ситуациях нелегалам и в принципе человек удивительного здравомыслия. Пишет она хорошо и доходчиво, а многие другие агентства по иммиграции беззастенчиво «заимствуют» у нее тексты с сайта и выдают за свои. Только и успевает синьора пополнять «Музей плагиата» на своем сайте).

6. Учебная виза — выдается на время учебы. Официально студенческие потоки формируются через Институт Итальянской культуры в Москве, на сайте которого есть все программы, стажировки и вообще масса полезных сведений для молодых целеустремленных «авантюристов». Также есть частные агентства, которые устраивают стажировки в частных вузах, но в этом случае стипендию студенту не дают.

Во всех случаях, кроме брачной иммиграции, прожив пять лет на территории Италии, можно подавать документы на получение ПМЖ.

Рынок труда в Италии на данный момент (2012 год) далеко не самый процветающий. Кризис, смена Кабинета Министров и общей экономической политики наложили свои отпечатки, возможно, через пару-тройку лет все поменяется. А на данный момент даже условие для получения долгосрочной визы «Для поиска работы» отменено. Чтобы получить рабочую визу типа D, которая дает право жить и работать здесь, предполагается, что нужно для начала дистанционно найти работодателя, который готов выслать приглашение. Ежегодно публикуются квоты на профессии, в которых нуждается страна. Больше указанного количества работников принимать в год нельзя. А по туристической визе работать нельзя.

Но при этом иностранцы каждый год прибывают в Италию, именно чтобы работать. Больше всего в Италии выходцев из Румынии — 1,2 млн, 600 тысяч албанцев, свыше 500 тысяч марокканцев, затем китайцы, филиппинцы, тунисцы, молдаване, украинцы и русские. Количество легально работающих иностранцев за последний год увеличилось на 10 %, в основном, это помощники по дому и няни для пожилых. Занятость иностранцев в цифрах выглядит так: в сфере обслуживания — 40 %, на производстве и в строительстве — 57 %, в сельском хозяйстве — 5 %. Наибольшее количество иммигрантов работает официантами, продавцами, посудомойщиками, помощниками поваров, рабочими, строителями, разнорабочими, домработницами, нянями для детей и пожилых. Лишь 2,4 % иностранцев заняты интеллектуальной работой, а 1,7 % — в медицине.

Мне кажется, что со знанием языка и хорошим резюме можно устроиться и самостоятельно. На Севере огромное количество фабрик, которые имеют представителей в России. И еще больше тех, кто хочет выходить на «дикий» российский рынок. Как-то я была свидетелем неформальной беседы двух коммерческих директоров крупных фабрик лакокрасочной промышленности. И один другому говорил, что объемы продаж тех, кто смог выйти и раскрутиться в России, просто громадные. А это значит, что им могут требоваться сотрудники со знанием русского.

Можно ли туда попасть на работу? Если есть знание итальянского и английского, то надо создать свое резюме в европейском формате и вперед — рассылать по «азьендам» своего профиля. Все крупные фабрики имеют сайты и раздел «Вакансии». И в отличие от русской практики, обычно всегда отвечают соискателям, подошел, не подошел ли.

Вакансии и крупных производителей, и попроще — а страна, по сути, состоит из мелких предпринимателей и фамильных хозяйств — можно найти на итальянских сайтах по трудоустройству, есть специальные сайты с вакансиями для иностранцев «lavoro stranieri». Правда, сами итальянцы, чуть что, жалуются на отсутствие работы, но при этом в новостях периодически показывают картинки: нужны ночные мойщики автобусов, зарплата от 800 евро в месяц. Ни одного итальянца, набраны сплошь иностранцы. Или сезонные рабочие. Идет уборка винограда, и фабрика, и компания, зная, что в Италии набирать эту группу будет до морковкина заговенья, сразу заранее оформляет рабочие визы 40–50 румынам, молдаванам или русским. (На оформление этих документов нужно около 3–4 месяцев.) И платят этим сезонным рабочим от 800 до 1200 евро в месяц.

По женской части масштабно и вполне официально востребованы русские няни, сиделки, уборщицы. Частное лицо может выступить в роли работодателя. А здесь в массе своей предпочитают все оформлять официально. Впрочем, 40 % от зарплаты своего работника хозяин должен перечислять в качестве налога государству, поэтому находятся желающие сэкономить, рисковые люди, и не страшны им фискальные органы. Находят других рисковых, готовых продаться в «рабство» ради заработка 400–500 евро в месяц.

Про рабство — это может оказаться и не шуткой. Некоторые нечистоплотные агентства везут людей якобы на сезонные работы, а на деле продают в рабство какому-нибудь живущему в горах реально дикому фермеру, на которого работать нужно много, а получать только еду. Таких историй рассказано немало теми, кому удалось сбежать.

А женщиной-нелегалкой, нанятой для ухода за домом, можно манипулировать как угодно. Она же опасается офицера полиции еще больше. А зря! Потому что главный совет, который может дать опытный иммигрант начинающему, — не бояться обращаться за помощью в официальные органы. Там не звери работают. Помогают, входят в ситуацию.

Один из наиболее простых способов для не самых обеспеченных, но талантливых-целеустремленных-молодых — это приехать учиться в итальянский вуз и параллельно найти работу по своей специальности и официально. Учебная виза дает право работать 20 часов в неделю. А затем уже можно оформить рабочую визу по запросу от работодателя.

Еще можно купить готовый бизнес. Цена какой-нибудь траттории зависит от ее прибыльности. И обычно стоит столько, сколько приносит в год. Но правда, есть свои нюансы. Без вида на жительство бизнесом заниматься нельзя, только совместно с итальянским напарником. Поэтому, если уж позволяют средства, лучше оформить визу в качестве бизнес-иммигранта, и это дает те же права, что и любому итальянцу.

Любой иностранец, легально находящийся на территории страны, может отдать своего малыша в сад и школу. Насколько быстро примут, зависит от места. В одном придется постоять в очереди и лучше подать документы заранее — за три-шесть месяцев. А в другом примут сразу. Зависит от количества желающих. Бывают крошечные коммуны (населенные пункты), где на 10 учителей приходится немногим больше учеников.

Самое сложное — отдать ребенка в «зило нидо», или ясли. Дело в том, что итальянские мамочки по здешнему трудовому кодексу должны выходить на работу через два месяца после родов, хоть и на укороченный рабочий день. Грудное вскармливание увеличивает срок сидения дома, но тем не менее большинство итальянских мам (на Севере точно) отдают малыша в ясли. Чтобы приняли без очереди, родителям нужно предоставить документы, что оба работают.

Есть несколько типов ясель. Коммунальные, частные и домашние. Стоимость и условия разные, причем зависит от конкретных ясель. Отдать туда малыша до года стоит примерно 450 евро в месяц. За малышей второго года жизни платят уже в районе 280–300. Чем старше ребенок становится, тем дешевле его содержание в детсаде. На третьем году малыш стоит родителям уже 130–140 евро в месяц. Впрочем, цены очень сильно зависят от местности и количества мест в заведении. В некоторых римских «зило нидо» содержание стоит от 500 евро в месяц.

А с трех лет любой ребенок имеет право бесплатно ходить в старший сад, родители платят только за еду — 1 евро в день. Ее готовят в одной огромной столовой и развозят по всем садикам. Разница между коммунальным и обычным садом не только в том, что за частный сад придется платить, но и в том, что коммунальный сад закрывается в 16 часов дня, а в частном малыша можно забрать в шесть вечера. А за дополнительное сидение с ребенком надо доплачивать и договариваться заранее.

В итальянскую школу имеют право ходить даже дети нелегалов, потому что в Италии обучение гарантировано всем.

Школы бывают государственные (бесплатные) и частные, где оплата зависит от дохода родителей. Частные обычно находятся при католических монастырях или церквях.

Записываться в школу лучше заранее, в январе — феврале, чтобы пойти в сентябре. Но в принципе, если места есть, то можно влиться и в любой период года. Из документов ребенка необходимы:

— табель за последний год обучения (переведенный на итальянский язык). Если его нет, то под личную ответственность родители должны написать, какой класс закончил ребенок на родине;

— справка о прививках (переведенная на итальянский язык), требуют не во всех школах, но если потребовали, а ее нет, то надо обратиться в ASL (санитарную службу) по месту прописки;

— копию свидетельства о рождении (переведенного на итальянский язык с апостилем), это обязательный документ.

Иностранного ребенка из-за незнания итальянского могут отправить в класс ниже, но тут зависит от сговорчивости родителя. Если родитель отказывается, никто «насильничать» не будет. В продвинутых школах (обычно в регионах, где много иностранцев) проводят экспресс-курсы итальянского для детей.

При поступлении в школу платится налог 35 евро. До 14 лет учебники бесплатно выдает государство, школьные принадлежности покупают родители. Стоимость учебников в старшей школе (после 14 лет) зависит от школы. Также родители оплачивают пользование школьным автобусом и питание. Родители с низким доходом — только некоторую часть. Другие расходы на добровольной основе по благотворительным акциям, выручка от которых идет на нужды школы. Календари, полотенца, ярмарка детских рукоделий и так далее.

В последние годы, особенно на Севере, в местах скопления русских переселенцев открылось много русских субботних школ и садиков. Они, конечно, частные, цены в них разные, но они дают в дополнение знание русского языка, культуры, истории в лучших традициях российского образования. А подбор кадров в них действительно на высшем уровне — есть из кого выбирать.

Квартиру в Италии снять легко. Просто прогуливаешься по понравившемуся району и видишь вывеску «affitto» с номером телефона.

А вот оформление аренды — вещь серьезная. Долгосрочный контракт заключается минимум на шесть месяцев, с обязательной предоплатой за два месяца. На основании этого контракта можно идти в коммуну (мэрию) и оформлять резиденцию (прописку). И после этого можно обращаться к семейным докторам бесплатно, получать направления на анализы и так далее.

Контракт может быть составлен устрашающе, но в реальности закон в Италии всегда на стороне квартиросъемщика. Еще и поэтому сдача жилья далеко не самый популярный способ получения дохода. Полицию для выселения неплательщика хозяин имеет право вызвать только после года неуплаты. До этого он может обратиться в суд и ходить грозить адвокатом (адвокат причем тоже стоит денег) и затем может суд выиграть, но ищи-свищи ветра в поле, своих бывших квартиросъемщиков. А чаще итальянские хозяева в принципе не идут в суд, зная об издержках. Пытаются решить вопрос мирно.

Во время сдачи квартиры хозяин не имеет права ни входить в нее, ни ремонтировать, ничего — без согласования с квартиросъемщиком. Ведет себя иначе — видимо, рассчитывает на ваше незнание законов, языка и так далее.

Цены за «аффитто» в Италии волшебные. Очаровательные квартирки и роскошные студии, трехкомнатные апартаменты с террасами и с видами можно снять практически за смешные по московским меркам цифры.

В крупном населенном пункте — от 400–500 евро в месяц. В городке средней руки от 200–250. В Милане знакомый сдавал свою дизайнерскую студию в стильно алых тонах за 600 евро. Долго искал квартиросъемщиков. Есть и за 1000–1500, но это уже будут квартиры мечты. Впрочем, в Риме, конечно, рынок недвижимости иной, нежели в других городах. И стоимость в среднем чуть выше. Но и рядом не стоит с московским ажиотажем. Хозяева сами ищут квартиросъемщиков с распростертыми объятиями по агентствам и сайтам.

От 1200 евро стоят квартиры в краткосрочную аренду на берегу моря в летний период.

А вообще часто дерут цены вверх наши соотечественники, которые сдают в аренду своим же и диктуют свои условия, пользуясь незнанием языка и местных особенностей.

Из России желающему стать гражданином Италии важно привезти два документа. Свидетельство о рождении нового образца с апостилем, полученное в ЗАГСе по месту рождения и легализованное в консульстве Италии в России. Это самое сложное, особенно если гражданин России родился в каком-нибудь медвежьем углу или в бывшей союзной республике. Справка о несудимости — второй документ, который нужно привезти с родины, он действителен лишь 6 месяцев с момента легализации в консульстве Италии в России. Эти два документа сложнее, чем остальные пять, восемь или десять, которые нужно оформлять на территории Италии. Но дальше уже зависит от личной ситуации.

Как Италия разрешает двойное гражданство у своих граждан, так и Россия (часть 1 статьи 62 Конституции РФ).

Гражданство Италии могут получить иностранцы, которые:

— находились легально на территории Италии не менее 10 лет;

— не нарушали итальянского законодательства;

— не имели судимостей в родной стране;

— хотят дальше проживать в Италии.

Присвоение итальянского гражданства иностранцам, состоящим в браке с гражданами Италии:

1) нужно состоять в браке с гражданином Италии и быть прописанным (иметь резиденцию) в Италии как минимум 2 года с момента заключения брака;

2) если супруги проживают за границей, запрос на гражданство может подаваться после трех лет с момента заключения брака.

Данные сроки сокращаются наполовину, если в браке супругами были рождены или усыновлены дети.

К моменту принятия указа о присвоении гражданства супруги не должны жить раздельно или быть в разводе.

По прописке можно приобрести гражданство после 10 лет проживания на территории страны. После проживания в течение пяти лет с временным видом на жительство можно получить ПМЖ — постоянное место жительства. А еще через пяти лет после получения ПМЖ подавать документы на гражданство. Срок ожидания права на получение гражданства может быть сокращен в следующих случаях:

— три года официального проживания для иностранцев, родившихся на территории Италии;

— четыре года официального проживания для граждан стран, входящих в Европейский союз;

— пять лет для лиц без гражданства, беженцев и совершеннолетних иностранцев, усыновленных гражданами Италии;

— не требуется никакого периода проживания для иностранцев, которые состояли на государственной службе Италии сроком не менее пяти лет, даже за ее пределами.

Документы могут рассматриваться довольно долго, по два-три года, а то пять лет ждут некоторые. Домой однажды могут прийти «vigili», чтобы проверить предоставленную в документах информацию: действительно ли вы здесь проживаете, в самом ли деле вы замужем за итальянцем (женаты на итальянке), правда ли, что у вас любовь и вы вместе ужинаете, к примеру. С 2011 года ужесточилась борьба с фиктивными браками.

Когда на прошение о гражданстве будет дан положительный ответ, просителя вызывают для вручения постановления о присвоении итальянского гражданства, а затем для присяги Конституции Итальянской Республики.

Иногда в гражданстве могут и отказать. Но это в случае, если человек не имеет права на получение гражданства, либо был осужден по серьезным статьям. Тогда об этом извещают письменно.

Гражданства могут лишить, если станет известно, что документы подложные или какая-то предоставленная информация неверна.

Несовершеннолетние дети получают гражданство немного проще. Если один из родителей является гражданином Италии, то дети автоматически получают гражданство Италии. Если ни один из родителей не является гражданином, а ребенок родился на территории страны, то ему нужно три года официально прожить в Италии. И лишь в случае, если оба родителя — иностранцы, и ребенок родился в другой стране, то он проходит всю процедуру вместе с родителями. При усыновлении ребенок приобретает гражданство Италии с момента усыновления.

Местные парадоксы индустрии красоты: в стране прекрасного не умеют делать маникюр. И не только

Уж чего не ожидаешь от проживания в Италии — так это недостатка в услугах по созданию красоты. В Москве то и дело слышишь, мол, европейский маникюр, итальянское наращивание волос, итальянская стрижка, итальянское окрашивание и так далее. Только сами итальянцы, видимо, не в курсе. В обычном городке найдется множество парикмахеров, но мало кто из них реально делает хорошие стрижки, это как повезет с мастером.

А особенно шокирует русских женщин, когда узнают, что местные синьоры здесь не моют голову каждый день дома. Они моют и укладывают волосы раз или два в неделю в парикмахерской (или у частного мастера на дому), а остальное время ходят хоть и уложенные, но с грязной головой! Это такая традиция, видимо, оставшаяся еще со времен королев и вельмож с белыми напудренными париками. Не все, конечно, ее соблюдают, но большинство. И точно не моют голову каждый день, а во время душа надевают шапочки.

Думаю, поэтому у них особая система укладки, на века, что называется. Моя подруга Нелли, которая у себя в Питере привыкла к легкой укладке феном, была в шоке. В итальянских салонах ее везде начесывали и заливали тонной лака. И она никак не могла объяснить ни на каком языке, чего хочет от парукьеры. Та кивала головой, говорила, мол, все капито, понятно, и делала, как считает нужным. Я не знаю, по этой ли причине у пожилых синьор, если вглядеться в их тщательную укладку, волосы на макушке словно общипанные? И эти залысины и прогалины парикмахерша тщательно маскирует начесанными кудельками.

Стоимость услуг итальянских стилистов приличная. Поход в салон как минимум обойдется в 30–50 евро. Это просто немного постричься, оформить, так сказать, свою растительность на голове в нечто достойное. Покраска с укладкой и вовсе выльется в 60–100 евро. Обычная, без всяких там изысков, о которых можно наслушаться в Москве. Частные берут дешевле, ведь налоги не платят: от 15 евро и до 35 за покраску с укладкой.

Российские стилисты, съездив в Италию на курсы и стажировку к итальянским мастерам, на родине повышают стоимость своих услуг и важничают. Только где эти мастера? В рядовой итальянской глубинке, да и в крупных городах их надо искать днем с огнем.

Живя в России, я еженедельно делала маникюр. А мой первый поход к маникюрше в Италии провалился с треском. То есть он состоялся, но можно считать, что это был провал. Сначала меня уложили на кушетку. По виду почти операционную. Затем начался легкий массаж рук. Потом кончики подпилили, кутикулу отодвинули. Все! А дальше мастер попросила выбрать лак. Я выбрала. Она покрасила мне на каждой руке середину ногтя и спросила, нравится ли мне. Я еще не поняла на тот момент, что процедура окончена, а «кошачьи глаза» на ногтях — это и есть маникюр по-итальянски.

— Ну-у, гм-м… — говорю.

— 15 евро, — отвечает она.

Спасибо за кушетку. А мне потом объясняли, что это модно и стильно — такой недокрашенный вид рук. Наращивание ногтей тут вообще делают крайне редко. И некоторые девушки из наших краев ищут своих мастеров, родных. Кстати, на то же самое мне жаловалась знакомая бразильянка. У них также красе ногтей придают особое значение. И ей пришлось искать свою бразильскую мастерицу в Италии.

Потом я опробовала еще несколько салонов и наконец в соседнем городке нашла тот, в котором мастер — как ни странно, итальянка — делала классический обрезной, с горячей водой, морской солью и так далее. Возможно, это дело привычки. Но факты таковы: многие итальянки сами не ходят в салон, а делают маникюр на дому.

Российская индустрия красоты вообще даст сто очков вперед итальянской. К примеру, я так и не смогла объяснить мастеру в Италии, что хочу покрасить брови краской, а не просто сделать форму. Она мне твердила как заведенная, что брови не красят.

И вот еще нюанс. То, что в Италии называют массажем и в салоне стоит от 25 евро, в России назовут предварительным поглаживанием и после процедуры спросят: «А когда начнется сам массаж, собственно?» О такой распространенной в России вещи, как массаж для новорожденных, чтобы они лучше развивались и были здоровее, здесь не имеют понятия, и объяснению это не подлежит. Для взрослых существует медицинский массаж спины, его делает только доктор-остеопат, и к индустрии красоты это не имеет никакого отношения.

Как-то мы поехали на выставку красоты и здоровья. Я думала, ну вот, наконец-то узнаю все о красоте и здоровье в Италии. Не тут-то было! Четыре этажа в огромном роскошном особняке оккупировали всевозможные йоги, шиатцу-массажисты, дыхательные техники и какое-то неимоверное количество «учителей», продвигающих лечение на расстоянии вытянутой руки. Они рисовали по «ауре» пластмассовой указкой загадочные знаки, даже не касаясь клиента руками, и рассказывали, что подействует лишь в том случае, если человек верит и откроет свое сердце новому. Вдохновенно с итальянским красноречием гнали обычную лохотронскую муру. И кстати, в основном «восточные» секреты долголетия представляли очень убедительные и артистичные выходцы с итальянского Юга. Кроме того, в большом ассортименте были представлены излучатели разного рода лечебных лучей, ортопедические волшебные стельки, благодаря которым якобы печень встает на место, и начинают расти волосы на лысине, чудесные превращатели воды в другую воду, более полезную (притом, что воду из итальянского крана можно пить без страха), суперудобные для осанки стулья, необыкновенные матрасы и так далее. Но реально ничего действительно стоящего ни про здоровье, ни про красоту я так и не узнала. Только на выходе мы встретили задвинутый в угол стенд с ухаживающей косметикой на основе оливкового масла из Тосканы.

— У нас без чудес и волшебства, просто хорошие крема, бальзамы и шампуни, — пошутил представитель на стенде.

Купила крем для лица. И правда. Без чудес, просто хороший крем. Надо отдать должное, что индустрия красоты для самостоятельного ухода — омолаживающие маски, ухаживающие и оздоравливающие волосы краски для волос, всякие пилинги, эмульсии, сыворотки и концентраты красоты — в местных хербостериях (травяных магазинах) представлена просто в огромном количестве, цены божеские, а качество итальянское в лучшем смысле слова.

Только никаких косметологических новинок, ни некого необыкновенного наращивания волос по-итальянски, ни тайных методик окрашивания, ни демонстрации новых стрижек — ничего этого не было на выставке и в помине. Вероятно, где-то в ограниченном узком кругу для избранных есть что-то подобное. Но в широких массах салонная красота по-итальянски — это лишь жесткая укладка на неделю, а остальное, синьора, уж лучше сама-сама.

Если ты — красивая и женщина, стать «звездой» — не проблема. Русские «звезды» Апеннин

Чтобы сделать звездную карьеру в Италии, достаточно быть женщиной, а еще лучше красивой и высокой женщиной. А уж если молодой, то можно даже не знать итальянского. Например, Наталья Стефаненко, довольно популярная итальянская телеведущая, родом из маленького городка под Екатеринбургом, свои первые шаги на итальянском телевидении начинала, почти не зная языка. В 21 год она выиграла конкурс красоты в Москве и отправилась покорять Милан как модель. А он покорился ей в первый же год. Уже больше 15 лет она живет на Апеннинах. В России, кстати, Наталья тоже работала на ТВ, в программе «Снимите это немедленно». Голубоглазая блондинка, классический славянский типаж. Вот что она сама рассказывала о себе в интервью русскому варианту журнала «Хелло»:

— Мне повезло по-крупному три раза в жизни. Первый, когда я выиграла конкурс красоты. Второй, когда режиссер Пятого канала итальянского телевидения предложил работу мне, русской девочке, не знавшей ни слова по-итальянски. Нужно было составить пару популярному ведущему-мужчине, просто подыгрывать ему, улыбаясь и кивая. 17 программ подряд! Я так не могла. И стала усиленно учить язык: день и ночь, день и ночь, до головных болей. В какой-то момент мои работодатели даже напряглись: «Зачем ты учишь? Мы все равно тебе заплатим. Не волнуйся!» Но я не сдавалась и к концу программы говорила достаточно сносно. Вообще первый год в Италии был очень тяжелым. Я плакала чуть ли не каждый день. Все изменилось, когда я встретила Луку.

Русско-итальянский роман быстро привел к свадьбе, сейчас они воспитывают дочку Сашу. И в каждом интервью она рассказывает, как сильно любит мужа. А вот как она отзывается об итальянцах в целом:

— Первое время меня очень нервировало, что здесь люди могут смотреть на тебя в упор. В России так не принято, нам сразу кажется, что что-то не так: может, пятно какое, может, пуговицу застегнуть забыла или испачкалась? А итальянцам просто интересно, чего это ты там надел: ремень, часы, юбка. Но я к этому привыкла. Нет ничего такого, что я бы не любила в Италии. Наверное, это моя страна. Хотя больше всего я все равно люблю Россию: у меня в Москве сестра, родители… И потом Россия дала мне такую закалку, что теперь в любой стране будет легко.

Модельный бизнес — самый прямой путь для красивых русских девушек в «звезды» европейского уровня. В Милан едут самые смелые и безбашенные. Стоит тебе однажды вдохновить своей внешностью какого-то именитого дизайнера — и завтра твое лицо растиражируют в рекламе духов или белья по всему миру. Немало стройных ног шагнуло с миланского подиума в свет голливудских прожекторов. Сегодня мода — это огромная индустрия, спрут, который запустил свои щупальца во все самые амбициозные сферы социальной жизни. Кино, телевидение, музыка — вход со стороны модельного бизнеса как минимум обеспечивает твоей персоне дополнительный интерес. И если есть еще что-то, хоть немного таланта и настойчивости — до гонораров и славы рукой подать.

Но прелесть покорения итальянского подиума в том, что на само покорение можно и не тратить силы, изворотливость ума и так далее. Красивых и необычных женщин здесь ищут сами агентства. Одна из известных российских моделей — Элеонора Платонова. Приехала туристкой в Милан, пошла на модный показ. А к ней через какое-то время подошел вежливый седовласый синьор и по-простому предложил стать моделью. Она и стала. В интервью журналистам она рассказывала, как на следующий день пришла в агентство, и ей сразу предложили заключить контракт и условия, которые поначалу показались невероятными. В контракт входило проживание в отеле, подготовка портфолио, участие в показах молодых модельеров, съемки для рекламы и продвижение на рынке, сначала на три месяца, потом, если все будет удачно, на полгода. Стилисты стали искать ее образ. Обучили походке, сделали портфолио. Агентство оплачивало все это…

— Я работала каждый день и страшно уставала. Показы — это, как правило, на целый день — сначала репетиция, потом make up и уже потом сам показ. Съемки — тоже целый день, около 10 часов. Итальянские фотографы работают очень быстро: я за каждый съемочный день в среднем теряю около 1,5–2 кг. Кастинги, строгие диеты, лишние калории, которые можно съесть на приемах, менеджер, строго наблюдающий за всеми моделями. Проблемы с кожей от не всегда качественных баз под make up, проблемы с волосами. Лечебные процедуры, косметологи. Обязательное присутствие на некоторых вечеринках. Но особенно неожиданными для меня оказались темпы работы, совершенно сумасшедшие. Были трудности с языком. Итальянцы говорят на английском очень своеобразно — не всегда понятно. А на съемках их речь превращается в кашу с итальянскими выражениями. Они очень импульсивны и вспыльчивы. Многие девушки не выдерживали ни темпов работы, ни их вспыльчивости. Я поняла: с ними надо дружить, дать им почувствовать себя частью их семьи, показать им свою беззащитность, вызвав у них некоторое чувство «отцовской» ответственности. И тогда они становятся очень внимательными, начинают опекать и заботиться. Несколько уходит известная европейская отстраненность, когда каждый делает то, что считает нужным. Русских девушек очень любят за их восприимчивость, чувствительность, внимание, способность понять и сделать то, что необходимо.

Самое интересное — сколько же зарабатывает в среднем модель в Милане? Вот как отвечала на этот вопрос Элеонора.

— Это зависит прежде всего от раскрученности модели, от работы менеджера, от ее специфики. И между моделями цены за работу не принято обсуждать — это даже записано в контракте. Допустим, пять девушек участвуют в одном показе из одного агентства, но деньги за показ они могут получить разные: от 200 до 700 евро. Это зависит от контракта, отношений с агентством, пристрастий модельера… Также и со съемками. За первый свой съемочный день, который я работала для рекламы косметики, я получила 500 евро, сейчас за то же самое мне выплачивают 1,5–2 тысячи. Два года работы, известность на рынке, востребованность имиджа на рынке парфюмерии и косметики, способность к различным эмоциям в одном образе это называется «палитра эмоций» — артистизм или его отсутствие под задачу, удобство работы с моделью, то есть личные черты характера, послушность, некапризность, ненадменность и так далее, умение быстро и комфортно наладить совместную работу с незнакомыми людьми — в сущности, искусство нравиться и влияет на гонорар модели.

Другая модель русского происхождения, 24-летняя Ксения Чумичева, которая переехала в 6 лет с родителями из Магнитогорска в Швейцарию и в 2006 году даже получила титул «вице-мисс Швейцария», прославилась благодаря роману с итальянским гонщиком «Формулы-1» Фернандо Алонсо. В прессе писали, что ради нее он развелся с женой. Сейчас она делает первые шаги на итальянском телевидении, ведет передачу об экономике, у нее есть еще и высшее экономическое образование, помимо красоты и знания пяти языков.

Одна из самых востребованных маленьких моделей в Италии — русская девочка Кристина Пименова пяти лет. Ее привела в три года на съемочную площадку ее мама, Гликерия, жена футболиста Руслана Пименова. И за два года девочка довольно сильно преуспела.

Кроме русских моделей благодаря итальянскому варианту шоу «Танцы со звездами» широко прославились и три русские профессиональные танцовщицы. Победила молодая пара, в которой танцевала 21-летняя Анастасия Кузьмина и 22-летний итальянский актер Андрес Гил, снявшийся в сериале для подростков. Немногим ранее из конкурса выбыли другие две русско-итальянские пары — актер Серджио Ассизи, он выступал с российской танцовщицей Екатериной Вагановой, многократной чемпионкой России, Украины и Италии, и футболист Бобо Вьери с Натальей Титовой. Кстати, Наталью уже давно знают в Италии по этому шоу. Несколько лет назад именно на нем она познакомилась с итальянским пловцом Розолино Массимилиано и вышла за него замуж.

Стать «звездой» в Италии проще, чем в России. Нужные контакты завязываются легче, и люди помогают друг другу даже иногда с энтузиазмом. Общество более открытое, ведь массово не стремятся в «звезды». Так что целеустремленность поощряется очень щедро.

Три истории русской любви к Италии. Рассказывают иммигранты

Эти истории рассказали в конкурсе «Моя эмиграция» на сайте «Италия по-русски». Самом посещаемом среди тех, кто переехал в Италию, планирует переехать или просто любит эту страну. Каждая из них — готовый сценарий для остросюжетного фильма. Печатается с разрешения авторов и с сохранением стиля.

«Ты там никому не нужен», — сказал мне отец, когда я решил прошвырнуться за пределы СССР. Дома меня устраивало почти всё, кроме холодного климата и постоянного чувства, что я большая золотая рыбка, находящаяся в маленьком аквариуме — стеклянном шаре. Я постоянно тыкался носом в стекло, ограничивающее меня от внешнего мира. Объездив по работе и самостоятельно большую часть нашей не объёмной родины, я постоянно упирался в стекло, которое было принято называть «железным занавесом». Причем, чтобы попасть в приграничные зоны, я должен был проходить собеседование в КГБ (даже если меня посылала моя родина туда работать на нее, любимую), куда бы я ни ехал — в Карпаты на границу с Румынией, в Среднюю Азию на границу с Афганистаном, на Дальний Восток на границу с Китаем и Северной Кореей… Меня это страшно бесило, что моя судьба была предрешена кем-то сверху. Не «Им», так как я атеист, а членом какого-то политбюро. Мне страшно не хотелось быть золотой рыбкой, и не потому, что я был любопытный, я просто хотел жить, как мне хочется, без ведущих меня по жизни лидеров, и иметь свободу перемещения, так как уже тогда не считал себя хуже любого другого жителя нашей планеты. Я не хотел быть рыбкой в аквариуме, я хотел быть Немо, с возможностью плыть, куда мне захочется.

Это и побудило меня двинуться в путь в 1990 году, когда Горбачев решил выдать всем загранпаспорта.

— Прошвырнуться? — переспросил отец, который уже тогда побывал во многих странах у «врагов» — в США, Канаде, Западной Германии…

— Да, — ответил я, — но, может, и не вернусь.

Он промолчал, хотя его глаза повторяли «Ты там никому не нужен», я улыбнулся, подумав: «Знаю, буду надеяться только на себя».

Случай подвернулся быстро, мой старый друг тайком перебежал границу из Югославии в Италию, туда и обратно. И знал «заветную тропу» к свободе! За такое тогда могли и посадить, поэтому мы, собрав секретное собрание, решили «рвать когти» с крепко обнимающей нас родины.

Нам были необходимы деньги, так как наши «деревянные» за пределами аквариума никому не нужны. Я попросил отца не привозить мне видеомагнитофоны и другие подарки, мне нужна была валюта. Подготовка длилась полтора месяца, мы пошли на курсы итальянского, я собрал «на путешествие» золото у мамы, тети и бабушки. Получилось 115 граммов золота, отец дал мне 500 долларов и 700 немецких марок. Друг попросил нарисовать нам всем водительские права у знакомого наркомана-фальцовщика, объяснив, что без машины там тяжело.

На «деревянные» мы купили билеты на поезд от Киева до самой западной точки Югославии Сежаны (Villa Opicina с итальянской стороны). Самое главное, что нам было известно, что в Италии вышел закон Мартелли — первая в истории амнистия по переписи всех нелегальных иммигрантов! — давали всем документы на два года, с возможностью продления, если ты устроился на работу (главное было доказать, что ты въехал в Италию до 1 января 1990 года). Мы провезли с собой еще и фотоаппараты, командирские часы и другие сувениры, два огромных топаза весом в 3 кг каждый, валюту и золото прятали сами в вагонах и туалетах. Вздох облегчения, когда поезд въехал в Венгрию, я ликовал и мысленно прощался с СССР. И был уверен, что никто туда меня больше ничем не заманит.

Я был Немо, который умудрился вынырнуть из аквариума. Меня ждал по-настоящему океан впечатлений. Только новые впечатления мне дают тот адреналин, который так нужен для опьянения жизнью. Я не хотел прописанного мне сценария моей жизни — школа, университет, женитьба, кандидат наук, доктор наук, дача, внуки, смерть (в аквариуме, плавая вверх брюхом, пока кто-то сачком не выбросит тебя в мусорное ведро).

В Будапеште уже сновали перекупщики на рынках, где я надеялся продать мое золото и въехать в Италию с десетью штуками баксов (что для советского человека были неплохие деньги для начала). Меня сразу повязали мадьярские менты в гражданке, так как у меня не было опыта торгаша и я верил, что человек имеет право продать свою вещь в «нормальном обществе». Забрав паспорт, привели в отделение, составили документ, украв половину золотых колец, цепочек и валюты — ну чем не Совок! Паспорт не отдавали 2 недели, мы тусовались по Будапешту, гуляли, плавали, экономили деньги «на Италию», пришлось продать весь товар, прихваченный для Италии, фотоаппараты, часы и другой хлам, жили на вокзале в поездах в отстойнике. Через 2 недели я «признал мою вину», подписав все бумажки, и мне отдали паспорт, оставив себе все остальное.

Мы приехали в Югославию на самую границу с Италией, у меня в сумке были ласты, трубка и маска — я мечтал понырять в Средиземном море. Моего друга до этого поймали югославские пограничники при переходе границы, и ему пришлось просидеть у них 24 часа, но он выучил расписание обхода вспаханной полосы. Наша четверка выпила последний кофе в приграничном баре, покурили и… пошли. Сразу за баром была тропа, протоптанная югославскими контрабандистами сигарет. Пропустив вперед на метров 200 контрабандистов, мы углубились за ними в лесок. Шли очень тихо, за плечами болталась моя сумка с ластами, и моя мечта придавала мне смелости, а молодость — безбашенности. Контрабандистов повязал наряд на наших глазах.

Мы залегли. За сто метров от нас была вспаханная полоса (которой давно нет). Наряд с «калашниковыми» и собакой двигался, иногда освещая фонариками кусты в 20 метрах от полосы. Кроме того, огромный прожектор на пограничной вышке шарил метров на 500 с периодичностью в 30 секунд. В тот момент мне показалось, что я бы мог и умереть в «борьбе за свободу» от югославской пули, но я отгонял совковые мысли и думал, что новую и свободную жизнь надо начинать с совсем другими идеями.

Мы ползли вчетвером в одном направлении с перерывом в 30 секунд, залегая, когда прожектор разрезал темноту над нашими головами. Последний этап — вспаханная полоса шириной в 20 метров, надо было быстро перебежать ее, и мне показалось, что я ее перепрыгнул.

Необычайное чувство свободы захлестнуло меня на итальянской территории, я понял, что забуду о Совке, совковой Венгрии и Югославии — я теперь у «врагов». Потом проезжавший мимо итальянец подбросил нас на вокзал в Триест, ему и в голову не пришло, что мы только что перебежали границу. Купив билеты на поезд и выпив настоящий эспрессо, к утру мы были в Риме. В Риме в «Толстовском фонде» у поляка, который работал там, мы купили справки, что встали на учет в этот фонд в сентябре 1989 года — это являлось нашим документом для квестуры в Риме.

Начальная иммиграция — это всегда тяжело. Я думал уехать в Канаду, так как об Италии знал только стереотипы: маленькие певучие мафиози, пицца, мандалина, жесты… В Украинской Католической церкви мы рассказали, что хотим жить в Канаде, и спросили, может ли нам помочь украинско-канадская община. Нас приняли с распростертыми объятиями, так как беженцев из СССР еще в Италии не было. Я был неверующим и не был украинцем, но мне помогли заполнить заявление на украинском друзья. Через месяц мне пришел вызов сразу из двух мест — из Альберты и из Торонто, так как я был молодой, с дипломом и уже напечатавший пару научных статей. В Канаде и Австралии предлагали научную работу и гражданство через 4 года.

Мы пошли на курсы языка и изучения Канады при канадском посольстве. В те времена я спокойно говорил по-английски, и это было легко. Нам рассказывали о Канаде, ее географии, политике, обычаях, показывали фильмы… Глядя, как канадцы чистят лобовые стекла своих машин перед поездкой на работу, я почувствовал, что не очень хочу опять в холод и социальное обеспечение — жизнь канадцев мне показалась настолько грустной в сравнении с «разгильдяйской» Италией, что я задумался. Посол проводил собеседование по-английски, я вольно щебетал и рассказывал, как хочу работать в стране зоологом, где уделяют много сил на охрану природы и отстегивают деньги на ее изучение.

Мне дали визу на постоянный въезд в Канаду по программе научной иммиграции с рабочим местом (в университете в Торонто хорошо знали фамилию моего отца, где он издал несколько книг и статей). Я не чувствовал себя счастливым. Просоленная, жаркая, кофейная Италия полностью поглотила меня, мне не хотелось уезжать.

Мои фальшивые права я успел сдать в ПРА еще до того, как развалился Совок, мне выдали итальянские права. Как-то зайдя в посольство СССР за какой-то справкой, бывший консул Агоян начал орать на меня, что за фальшивки приносят ему (из ПРА в посольство переслали мои права с подписью, что выдали итальянские), разрывая на кусочки права, нарисованные наркоманом.

— Я отправлю вас домой, и там с вами разберутся, как надо! На каком основании вы здесь находитесь?

Не показывая мое «пермессо» (вид на жительство), я ответил, что Италия — это замечательная страна, у меня есть все документы, итальянские права и в «поддержке» Совковой родины я не нуждаюсь и никогда не нуждался, даже когда служил на Дальнем Востоке на границе с Китаем.

Я был очень спокоен, так как до этого выдурил (сославшись, что я турист) у секретарши нужный мне документ. Я понимал, что это мое последнее общение с ним и мне лично больше ничего не надо. Как и им никогда от меня лично ничего не было надо, кроме того, чтобы я маршировал, когда им вздумается, и всю жизнь бился золотыми губами о стекло «моего идеального мира — построенного, начиная с Ленина — лично для меня». Уже позже, читая книгу о КГБ одного американского политолога, в конце был список рассекреченных агентов КГБ в посольствах всех стран, я нашел фамилию Агояна, консула в Риме. Причем династия отца и сына. Я разговаривал с сыном, который улетучился вместе с распадом Совка.

Конечно, жизнь иммигранта не проходит без проблем, вернее, она состоит из одних проблем и первые 5 лет, если ты находишься в стране один (мои друзья вернулись домой), надо действительно надеяться только на себя. Самое главное, я считаю, — это документы, они дают тебе много прав. А голосовать — не самое главное, особенно в Италии. Второе — язык. Умея разговаривать, можно найти работу, общение, пару и просто не чувствовать себя «чужим». Третье — деньги. Конечно, вам никто не даст деньги просто так, если вы знаете язык и имеете документы. Деньги нужны для жизни, и это ни для кого не секрет, но живя в стране и будучи наблюдательным, можно научиться зарабатывать деньги, необходимые для жизни. Могут подвернуться разные случаи, когда кто-то заметит, что вы умеете делать кое-что лучше других, или у вас есть смекалка и вы откроете маленькое дело или большое, если у кого-то смекалки много.

Я начал с периодических работ в саду, сыпля моими ботаническими знаниями, я быстро научился ухаживать за садом, умея рисовать и будучи креативным, делал мои первые каменные сады. Потом работа на стройке — это совсем не мое, хотя многому учит. Я иногда рисовал русский наив в надежде продать, но так и не мог, правда, и не ходил по галереям. Хозяин моей стройки узнал, что я рисую, купил сразу все мои картины за огромные тогда для меня деньги — 3000 долларов, и развесил у себя на вилле. Мне продлили документы еще на два года, так как я работал легально.

Как-то его сын попросил у меня фотоаппарат «Зенит». Я взял его «на продажу» у евреев, торговавших русским товаром, заработав за полчаса в два раза больше, чем за два дня на стройке. Я понял, чем капитализм лучше, чем социализм. Мы с другом начали продавать русский товар, скупая его у русских туристов в портах Неаполя и Чивитавекьи. Рим стал тесен, и мы начали ездить в Тоскану — исконно «красный» регион, где при слове «русский» тебя хотели обнимать и целовать. Постепенно я перебрался в Тоскану, мы с другом ездили по всей Италии, продавали матрешки и фотоаппараты с командирскими часами. Через пару лет я заехал к моему бывшему работодателю с трудовой книжкой, чтобы еще раз продлить документы, подарив ему часы-хронограф, черной икры и другого товара.

Во Флоренции мне продлили «пермессо» на неопределенное время, я ликовал! Я мог всегда находиться в Италии, даже не работая. Через полгода женился, взялся за голову, не общался с другими девочками (близко). Мы с другом и его женой открыли магазин антикварной мебели, научились отлично реставрировать, скупать на аукционах антиквариат, реставрировать и продавать, мебель, картины, рамы, стекло, фарфор, часы и так далее. За это время я уговорил мою жену продать квартиру и купить дом с землей под Флоренцией. Начитавшись книг по устройству садов, я работал в магазине во Флоренции, а по вечерам и в свободное время делал сад, выкопал пруд, сделал оросительную систему, завел двух догов и ездил на выставки собак. Казалось, жизнь шла своим чередом и «всё как у людей».

Но я опять загрустил, понимая, что «простая» жизнь не для меня. А как же мои путешествия, а как моя мечта? Как-то жена моего друга говорит мне, почему ты еще не попросил гражданство, ты же уже 5 лет женат на итальянке! И потащила меня сдавать документы.

Однажды моя жена взревновала меня к компьютеру, хотя поводов я не давал все эти годы, пару слов, я поднялся и сказал, что я ухожу, она, конечно, не поверила. Мы должны были ехать в Колумбию, но я поехал в Киев к родителям первый раз за 8 лет. Она тоже хотела в Киев, познакомиться с моими родителями, но я отказал, и она уехала в Колумбию. Я вернулся из Киева и нашел корешок из коммуны, что мне дали гражданство, пошел, получил паспорт и ушел, сняв квартиру во Флоренции.

Я жил с невестой моего друга, так как ей тяжело было одной платить за отличную квартиру. Мы с другом купили зоомагазин и салон для собак в хорошем районе Флоренции — всё шло как по маслу. Я тусовался каждый вечер, сам не готовил, постоянно с друзьями и опять чувствовал себя окрыленным и свободным. Попадались женщины разных национальностей. Жизнь в 35 была просто замечательной и точно такой, как я хотел. Главное было отбиваться от итальянок и других, которые хотели жить вместе и «что-то создавать».

Я слетал в Венесуэлу, потратив кучу денег, но был так счастлив, что нырял в Атлантическом океане в стаях коралловых рыб, прошел школу дайвинга, фотографировал птичек, наблюдал за колибри, ловил бабочек, гонял на 4-литровом джипе вдоль моря. Мечты стали осуществляться. Прожил там 3 недели с канадкой (как хорошо, что я не уехал в Канаду) и неделю с немкой (к которой ездил погостить в Германию и которая приезжала ко мне во Флоренцию).

Жизнь текла своим чередом и мне очень нравилась. Я начал каждый год ездить хотя бы раз в год на месяц к родителям, летом к моей сестре на море на Адриатику (которой я 20 лет назад сделал вызов). Проявляя пленку, как-то выиграл поездку «платишь за одного, едете вдвоем», я выбрал девочку-итальянку, клиентку моего магазина, она отдала мне полцены поездки, и мы рванули на Занзибар в октябре.

С ней, что-то мне подсказывало, не надо иметь дело «очень близко», а мы жили в одном бунгало. Поэтому я на месте нашел себе миланку Соню, чем был доволен, так как она не могла достать меня в Италии, работая на Занзибаре.

Проявив фото, решил отдать их моей попутчице, проезжая мимо ее квартиры. Там были еще несколько студенток-психологов, и там я познакомился с Моникой.

Она была в порванных джинсах, обвернутых парео, и потертом свитере, но ее глаза светились огнем, и рот раскрывался от моих «рассказов о жизни». В первый вечер я решил уйти «побежденным», но уже на следующий вечер я заманил ее ко мне домой (жил уже давно сам и снимал довольно большую квартиру) показать мою коллекцию бабочек и живую полутораметровую игуану, которую я назвал Ноэлин в честь канадки с Венесуэлы.

Когда Моника зашла в квартиру, она удивилась, что у меня действительно висела коллекция бабочек на стене (пойманных мной). Моника прожила у меня неделю и пригласила к себе. Она снимала квартиру в центре, и там неудобно было с парковкой. Через месяц она переехала ко мне на квартиру с вещами. Она говорила, что поссорилась с родителями и уже год живет, снимая квартиру, одна. Мы запрограммировали наше первое путешествие в Мексику после 4-х месяцев сожительства. Я ни разу не спрашивал ее о родителях и отношениях с ними, так как был уверен (и до сих пор), что больше не женюсь.

Мне было все равно, я нашел мою струю в жизни и чувствовал себя отлично, я просто довольствовался тем, что делал, и жил так, как мне нравится. Две мои бабушки умерли, оставив мне две квартиры в Киеве, которые после ремонта мне давали небольшой доход. Мне не нужна была квартира, семья, дети, беготня, работа — дом, я просто понял, что я хочу делать, и это совсем необязательно делать, как делают все. Мне было просто хорошо от мысли, что я наконец, не кривя душой, понял себя, а на мнение остальных я просто плюю, и мне не стыдно было признаться в этом. Я могу показаться слегка циничным, но просто я понял, что мне нравится в этой жизни — надо иметь немного эгоизма (в моем случае) и ни в чем себе не отказывать, уметь сказать «нет».

Перед поездкой в Мексику родители Моники вдруг захотели увидеть «этого русского», который тащит их дочь в джунгли. Её отец только спросил: «Говорит ли он по-итальянски?» и «Работает ли он?». Мы приехали на виллу к родителям. В 4-х км от центра города вилла имела 3 гектара парка, 2 бассейна, теннисный корт и была просто огромна. Я успокоил себя, подумав, что я видел и даже ночевал в виллах покруче, но мысль «что теперь все будут думать, что я торчу с ней из-за денег» меня уже не покидала (лучше бы она была бедной сиротой).

Встреча прошла быстро и безболезненно, отец даже вызвался отвезти нас в аэропорт рано утром, но я сказал, что мы возьмем такси. За все четыре месяца она упорно пыталась платить за себя в ресторанах или барах, но я всегда отказывался и платил сам, благо в те времена были в карманах деньги постоянно. Мы сняли машину в Мексике и проехали весь Юкотан, Белиз и север Гватемалы. Поездка была интересной, я снимал животных, она — свои любимые пирамиды Майя, мы отдыхали и на острове Мухерес, попивая «маргариту». Моника открыла мне глаза на многое, что я игнорировал в жизни и моем совковом воспитании. Я в свою очередь тоже помог ей открыть глаза на многое и повзрослеть, расстаться с максимализмом, помириться с родителями (она моложе меня на 10 лет).

Мы начали путешествовать, она подарила мне первую «зеркалку» «Никон Д100» и всячески поддерживала мое стремление к фотографии. После поездки с ней на Мадагаскар я начал снимать людей, жанровые сценки, и понял, что мне это интересно. Так вместе мы развивались и развиваемся до сих пор, сознавая, что нас вдвоем не держат никакие бюрократические узы, только желание быть вместе. Я прекрасно понимаю, что завтра может быть все по-другому, каждый может пойти своей дорогой. Полтора года назад умерла ее мать, а три месяца назад — ее отец. Конечно, это был сильный удар для нее. Я надеюсь, что помог ей смягчить его. Тяжело, когда внезапно ты понимаешь, что остался один и теперь надо надеяться только на себя. Я это понял, когда перепрыгнул вспаханную полосу в Югославии. Слова моего отца «ты там никому не нужен» — это истина, могу ее поправить — «мы никому не нужны», разве что очень близким людям.

Главное пожелание людям, которым сейчас тяжело, или которые становятся на зыбкую тропу иммиграции — надейся на себя и пытайся сделать себя лучше, не для других, а для себя.

Сергей

Я живу в Италии без малого 6 лет, переехав сюда к мужу-итальянцу, и, в отличие от многих моих соотечественниц — не побоюсь ложной скромности — вполне четко себе представляла трудности, с которыми я столкнусь на чужбине.

Во-первых, возраст. Хм! Не будем о грустном, но учиться заново и тем более строить карьеру с нуля поздно.

Во-вторых, язык. Полтора года с частным преподавателем в Москве дали словарный запас и основы грамматики для общения на бытовом уровне. Что хорошо для работы только в качестве поломойки или сиделки.

В-третьих (и ЭТО самое главное), в Москве оставалась моя любимая единственная дочка, разлука с которой меня убивала больше всего.

В-четвертых, причитания подруг и близких: «ЧТО ты там будешь делать?!», — на что мой мудрый взрослый ребенок резонно заметил: «…а здесь ты что делаешь?»

Было страшно, но я уехала. И первое время в самом деле я просыпалась по утрам с мыслью «Где я и что вообще тут делаю». Даже плакала. Потом это прошло. Наступили будни. Через месяц после моего приезда мой муж (он полицейский) попал в страшную аварию, последствия которой мы «пожинаем» до сих пор. Но, как говорится — и в горе, и в радости…

Помощи было ждать неоткуда. Конечно, друзья, родные и близкие поддерживали меня по мере возможности, но «нянькаться» со мной, как это делал в самом начале моего пребывания в Италии мой муж, водя меня везде за руку, — этого никто, конечно, не стал. Ладно, магазины, аптеки и парикмахерская, хотя и там объясняться на пальцах, вызывая раздражение, было невмоготу. Я элементарно стеснялась.

Потом пришла здоровая злость и обида. На себя. Я нахожусь в том прекрасном возрасте, когда не принято обижаться и злиться на других, только на себя. Не можешь объясниться в парикмахерской? Чудесно — ходи лохматая. Не умеешь купить билет на электричку — оставайся ночевать в госпитале под дверью. Стесняешься продавщицы за прилавком магазина? Ходи голодная.

А еще — и самое главное — как воздух необходимо было получить вид на жительство и прописку. А госконторы по работе с иностранцами — это тебе не продавщица в магазине. Недостает бумажки — пошла вон. Не церемонятся. Срок действия моей иммиграционной визы заканчивался, и я медленно превращалась в нелегалку. А без прописки я не могла записаться в автошколу, так как мои русские водительские права в Италии недействительны, а возить мужа по госпиталям-лабораториям и физиотерапевтистам на общественном транспорте было равносильно смерти.

Я обошлась без помощи. И когда мой муж говорил: «Я попросил того-то пойти с тобой туда-то и сказать то-то и то-то», — я отвечала: «Не надо, я уже ЭТО сделала…» И многому научилась — общаться с незнакомыми людьми, острить в разговоре, ругаться с сантехником, делать мужу уколы в живот, водить машину по узким извилистым улочкам и огрызаться на реплики «баба за рулем…», звонить по телефону в справочную без страха, что меня не поймут… Могу даже материться по-итальянски, но не делаю этого — меня это унижает. И свой бизнес я открыла (не идти же в поломойки, хотя — если приспичит, не погнушаюсь). Пусть пока со скрипом, набиванием шишек и синяков, но он идет…

Когда я общаюсь с друзьями, оставшимися дома, мне каждый раз задают один и тот же вопрос: «Возвращаться не собираешься?» Отвечаю, что в ближайшие годы нет, а там видно будет; однозначного ответа не существует, хотя скорее нет, чем да.

Я очень люблю эту страну, не воображаемую, а настоящую Италию, с удручающими зимними счетами за отопление, с дурацкими очередями при регистрации в муниципалитете, с забастовками общественного транспорта, с предрождественским сумасшествием в магазинах, с воскресеньями, когда кроме церкви все остальное закрыто, с Альпами на горизонте, с моими чистыми круглый год туфлями, с туринскими зимними туманами, с бескрайним морем, с открытыми в 6 утра барами, где капучино с шоколадным сердечком на молочной пенке, с билетами на автостраде, с улыбающимися продавцами и непонятным мне до сих пор режимом работы магазинов.

Люблю улицу Гарибальди в рождественских огнях, собачников, с которыми встречаюсь, гуляя в моем районе, шум утреннего города за окнами, чистый подъезд и вид из моего окна. Мне нравится отношение итальянцев к истории страны, как к истории своей собственной семьи, и их привязанность к традициям. Юмор. Их непринужденность какая-то, ну, почти «невыразимая легкость бытия».

Продавщица в магазине не будет вам рассказывать, что ей мало платят. Она будет шутить и называть вас cara mia (милочка). Полицейский, если вы заблудились и спросили дорогу, сядет в машину и двинется в нужном направлении, пока вы за ним не выедете на нужную дорогу. Почтальон поинтересуется, где лучше оставлять посылку. Парикмахер подарит приятную мелочь на Новый год, а от массажистки на день рождения вы получите письмо с приглашением на бесплатный массаж, хотя это их деньги, конкретно из их кармана.

Утром собираюсь за покупками и ищу ключи от машины, чтобы ехать в магазин. С ужасом вспоминаю, что вчера вечером оставила их в дверце машины, потому как руки были полные пакетов всяких… Бросаюсь к окну — машина на месте, на стекле белеет записка. На записке номер квартиры и фамилия человека, который «прибрал» ключи и который с улыбкой мне их возвращает… Гоню прочь мысль, чем бы обернулась моя забывчивость в Москве. По дороге за покупками заехала заправить машину. Пожаловалась, что стеклоомыватель не работает, видимо, засорился. Поскольку времени не было, сказала, что заеду через час. Через час мне все почистили и всучили какую-то накопительную карточку, от которой я отбивалась, на что «король бензоколонки» сказал: «Тебе что, жалко? Пусть будет…»

В супермаркете проходит акция помощи неимущим — при входе молоденькие ребята-волонтеры всем раздают фирменные пакеты, куда наряду с собственными покупками приобреталось что-нибудь для людей, которые не могут себе этого позволить: консервы, фрукты, детское питание и прочее. Поражает, что каждый, почти каждый покупатель у кассы держал этот пакетик, наполненный чем-нибудь!

После этого поехала за разливным вином «кьянти». Главный «наливайщик», по своей инициативе посчитав пункты в моей накопительной карточке, сообщил, что с удовольствием выдаст мне «совершенно даром» литр оливкового масла. Я не отказалась. Помог донести все до машины. На обратном пути заехала в кондитерскую. Любимых пирожных уже не было, и хозяйка, чтобы меня утешить и одновременно убедить, что я ничего не потеряла, подробно описала каждый из находящихся в холодильнике тортов-мороженых. Наконец я выбрала, она понесла его упаковывать, приговаривая: только обязательно держать в морозилке! Глядя на торт в упакованном виде, я поняла, что мне надо бы освободить всю морозилку для этого.

— А нельзя ли подержать у вас до вечера? — спросила.

— Конечно, можно! Без проблем! Заберете перед ужином, cara mia!

От своего соседа этажом ниже я постоянно прячусь. Он задает невинный вопрос:

— Хочешь ли немного зелени с моего огорода?

— Да, — обреченно говорю я, — спасибо.

Через два часа около моей двери две огромные картонные коробки. Помимо пучка шпината размером с куст там находятся: два кочана брокколи, несчетное количество фасоли, огромный цикорий и два гигантских фенхеля. Блюда из почти экзотических овощей мне, выросшей на просторах среднерусской равнины, не под силу. Начинаю перебирать, мыть, варить в трех кастрюлях, замораживать… Сосед лукавит — он рассчитывает на мою ответную благодарность в виде русских пирожков с капустой или фаршированных блинчиков.

Возвращаясь сейчас домой, заметила «подмигивания» встречных автомобилей: одного, второго… Что это, водительская солидарность, как в России? На всякий случай сбавила скорость до 55-ти и не зря: через 500 метров стоял полицейский с радаром. Какие мы одинаковые!

У меня иногда спрашивают итальянцы: «Чего тебе не хватает — из того, что есть у тебя на родине, и чего хотелось бы иметь?» Само собой разумеется, что родных, близких и друзей, но речь не о них; меня спрашивают о другом, материальном.

Мой список вышел таким.

Скучаю без кухонных посиделок долгими зимними вечерами с друзьями, поездок на дачу на шашлыки, походов в лес за грибами; без черного хлебушка, селедки под «шубой», квашеной капустки и соленых огурчиков; без снега на Новый год и горьковато-смолянистого запаха вербных веточек на Пасху; не хватает театра, русского классического балета и книг; выставок в Доме Кино и музее Востока; прогулок по Измайловскому вернисажу, где бесцельно бродишь, покупая что-нибудь милое, но абсолютно ненужное; коллективного обсуждения среди коллег новинок в дефицитной тогда еще «Бурда-моден» и последующих связанных или сшитых собственными руками «похвастушек».

Не хватает родных парков и улиц, первого летнего дождя над Москвой и прохлады метро… Хотя это, наверное, уже из области ностальгии по прошедшей юности, и эта ностальгия не имеет ничего общего с географией.

Галина

Как бы юбилей отметила: ровно 10 лет назад я оказалась в Италии! С тех пор прошлое, да и, наверное, настоящее делится на две части — до переезда в Италию и после.

Почему именно Италия? Не знаю, просто в то время легче было визу открыть. Ехала в никуда, от отчаяния. С мужем бывшим не ладилось, были в разводе уже год, но продолжали жить вместе: не было смелости просто хлопнуть дверью и уйти, чего-то боялась. Чего? До сих пор не пойму. Пыталась к маме уезжать, приезжал и уговаривал обратно вернуться. Возвращалась. И так до бесконечности. Впрочем, не хочу говорить ничего хорошего и ничего плохого о моем бывшем муже, бог ему судья.

Я в то время работала кассиром в больнице. Одна женщина мне рассказала, что ездила отдыхать в Грецию и видела много наших соотечественниц, работающих кто в ресторанах, кто сиделками и т. п. Не знаю, правду она мне рассказала или нет, но мне в голову закралась «блестящая» мысль… После очередного моего отъезда к родителям решилась уехать совсем из страны. Собрала деньги, документы и пошла в турагентство. Сказала, что отдыхать поеду. Было дело в январе-месяце, отправляют меня на десять дней в Альпы. До Альп я не доехала и осталась в Бреше.

Почему именно в Бреше? В аэропорту, пока ждала отправления, познакомилась с семейной парой: она — русская, он — итальянец. Вот она мне и подсказала, что в основном там наши собираются.

Сейчас вспоминаю все эти события и думаю про себя, как вообще я решилась на все это? Попросите меня сейчас пойти на такой шаг — не отважилась бы. С уверенностью говорю, наверное, все-таки возраст. Как можно вот так оставить все и поехать?.. КУДА? Ну, убежав от одних проблем, вскоре получаешь другие, то бишь работу искать надо, деньги рано или поздно закончатся.

Нашла с трудом, но нашла. О поисках работы надо писать отдельную историю, чего только не предлагали. Да и насмотрелась я, товарищи, на всякие ужастики. Расскажу вкратце: работу, естественно, надо было покупать у наших же. Я, дура наивная, думала, что все-таки земляки помогут. Куда там! Это еще тот бизнес! «Ничего страшного, что у тебя денег нет, первый месяц отработаешь — отдашь» (500 долларов, зарплата в среднем от 700 до 800 долларов доходила).

Устроилась я к одной бабке, платила она мало — 1 миллион (тогда лиры были), и эта же бабуля нашла мне подработку — по утрам на велике ездила полы в баре мыла. Ничего зарабатывала, почти 2 миллиона выходило. Вроде тут начинаю потихоньку устраиваться, узнаю от мамы, что бывший муж дочь к себе забрал. Собираю деньги, прямиком лечу в Сибирь (там живет красавец).

— Дочь, — спрашиваю, — зачем забрал?