Стеклянный Джек Робертс Адам
Диана перевела дыхание.
– Я поняла, что это ты, – выговорила она. – Ты и твоя жестяная нога, будь она неладна.
– Она подороже, чем жесть, – заметил он, пробираясь сквозь L-образную полость.
Из-за деревьев выглянула Сафо – она висела вверх ногами по отношению к Диане.
– Мисс?
– Извини, – сказала Диана. – Яго испугал меня.
Они помолчали. Потом Яго сказал:
– Здесь никого. Эти заросли пусты.
– Я нашла… трубу, – неуверенно проговорила Сафо. – Ну не настоящую. Не вещь. Пустоту в виде трубы.
– Что за бессмыслица! – сердито воскликнул Яго. – Объясни!
– Я имела в виду путь, – сказала Сафо. – Путь, ведущий сквозь растительность. Он хорошо спрятан. Но ведёт к двери.
– Покажи, – велел Яго. Он поспешил за ней.
Заставляя себя дышать медленнее, Диана также двинулась следом. Она миновала изгиб туннеля и сунула голову в полость, где хватило места и для Сафо, и для Яго. Через секунду появился Сукарно.
Как и говорила Сафо, в густой растительности имелось нечто вроде узкого туннеля.
– Здесь мог пройти снаряд, – сообщил Яго, повернувшись лицом к зелёной стене. – Или, может быть, это естественное образование.
– А края вроде… обгорелые? Или нет?
– Сложно сказать, – проговорил Яго, проведя пальцами по краю выемки. – Не горячие. Скорее, наоборот.
– Если убийца тут и был, – вставил Сукарно, – теперь его нет.
– В этом случае Махьяди Пангабеан должен был его увидеть, – заметил Яго. – Вообще-то я как раз вижу его самого через эту трубу, он сидит у двери. Махьяди Пангабеан! – крикнул он. – Вы видели, чтобы кто-нибудь выходил из зарослей?
Ответа не было. Поспешно выпутавшись из сплетения ветвей и бросившись к нему, они увидели, что мужчина заснул.
– Это из-за ранения, – извиняющимся тоном сказал Сукарно. – Он ослабел.
– Так он спит или потерял сознание? – спросил Яго.
Они принялись трясти его и тормошить, пока не разбудили. Он сердито воззрился на них и сказал:
– Я устал.
Они позволили ему снова заснуть.
– ЗИЗдроид, – вспомнила Сафо, – он же не спит.
– А давайте-ка посмотрим, – поддержал ее Яго.
Запустить воспроизведение визуальной информации было нетрудно. Разумеется, если б они захотели переключить его из режима «только для просмотра» в режим полной функциональности, пришлось бы попотеть. И в случае любого посягательства на сложную систему печатей дроида его данные были бы помечены как испорченные. Но пока что им требовалось лишь нажать на кнопку «старт», и не более того. По ДНК устройство опознало в Сукарно авторизованного пользователя и подчинилось.
Они увидели отличное изображение – как в смысле разрешения, так и хронометража. Дроид был первоклассный и явно дорогостоящий. Сукарно запустил обратное воспроизведение последних файлов. Контрастный узор из света и тени с плавной быстротой двигался по картинке, на которой события прокручивались назад. Они увидели самих себя, исчезающих в зарослях задом наперёд, копошащихся там какое-то время и опять появляющихся.
– Мы никого не спугнули, – заключила Диана. – Там некого было спугивать. – Потом, с внезапным пониманием: – Там никого не было.
– Но кто же стрелял? – удивилась Сафо. – Невидимка?
– Тот, кто стрелял, каким-то образом покинул этот дом, – предположил Сукарно. – Хотя я не знаю, как. Поблизости нет других кораблей, иначе мы бы их увидели.
– А стены целы? – спросила Диана, обдумывая возможности.
– По данным домашнего ИскИна, – ответил Яго, – если не считать пробоины рядом с воздушным шлюзом, то корпус дома цел и невредим.
– Получается, тут не одна загадка запертой комнаты, а полторы, – сказала Диана, глядя на Яго с кривой усмешкой. – Кто-то пробрался в пузырь, не проходя через единственную дверь, не повредив стен и оставшись незамеченным. Он спрятался в этих кустах, застрелил Бар-ле-дюка и покинул пузырь, опять-таки не использовав двери и не повреждая стен. И, как прежде, незаметно для всех нас.
– Это невозможно, – проговорила Сафо.
– Логика подсказывает, что стрелок и не удалялся, – заметил Яго.
– Тогда… где же он?
– Где мы ещё не искали? – спросил Яго.
Они снова обошли дом, открывая все контейнеры, даже такие, куда ни за что бы не поместился человек. Диа сообразила, что они не проверили всё ещё пустовавшие поддоны для овощей. Не стоило исключать, что кто-нибудь – кто-нибудь очень худой – мог втиснуться в один из этих узких резервуаров; но Сукарно, Яго и она открыли каждый и нашли только чёрную псевдопочву.
Через два часа стало ясно, что других людей внутри пузыря нет.
– Пусть ЗИЗдроид покажет, что случилось раньше, – предложила Диана. – Он ведь должен был записать и само убийство. И вполне мог запечатлеть нашего убийцу.
Сукарно включил просмотр. Изображения проносились перед ними в обратном порядке, создавая странную историю: вот люди – они сами – исчезают во входном люке. В их отсутствие дом тих и пуст. Потом все они опять появляются, задом наперед, и начинают мотаться вверх-вниз, вперёд-назад, влево-вправо с пропитанными кровью губками и сетями, полными кровавых ошмётков, разбрасывая их содержимое по всем направлениям. Потом собираются в одном месте и разделяются, поплыв кто куда. Яго отпрыгивает от Махьяди Пангабеана и хватает Диану. Потом сигает к двери, и внезапно вся сцена погружается в хаос, напоминающий броуновское движение.
– Замедли, – сказал Яго. – Вот тут-то и случился выстрел.
– Сэр? – спросил Сукарно.
– Отмотай до момента непосредственно перед убийством и оттуда запусти в нормальном режиме.
Изображение прокрутилось назад и застыло. Вот они все, без движения: Бар-ле-дюк посередине, самодовольный и печальный. В уголках его рта застыла тень улыбки, словно засечки на букве. Его правая рука чуть выдвинута вперед, левая висит вдоль тела. Он смотрит прямо на Яго. За ним Сафо, дрейфующая у стены, руки ее сложены на груди. Диана рядом с Яго. А сам Яго слегка склонил голову набок, на лице застыло скептическое выражение – он слушает Бар-ле-дюка. Его руки свободно висят по бокам – по меньшей мере в десяти сантиметрах от тела, ладони пусты. И наконец, четверо телохранителей Бар-ле-дюка также видны в четырёх разных точках внутри сферы. Махьяди Пангабеан поблизости от Сафо, Сукарно у стены. И двое других, чьи имена Диа так и не узнала и с кем ей уже не суждено было встретиться, расположились возле входа.
Сукарно запустил воспроизведение. Это был момент смерти. Бар-ле-дюк исчез в красном облаке. Это произошло мгновенно – его не разорвало на части, он моментально перешел из твёрдого состояния в газообразное. Зрелище было ошеломительное. И всё внутри дома превратилось в хаос: тела летели кувырком, листья и капли крови со свистом носились повсюду.
– Стоп, – приказал Яго. – Повтори. И помедленней.
Сукарно повиновался. Он вернул первоначальную картинку и запустил воспроизведение заново. Бар-ле-дюк опять исчез, превратившись в красный туман без всяких промежуточных состояний.
– Сильнейший удар, – сказал Яго. – Или точно направленный тепловой луч. Можно ещё замедлить?
– Это самый медленный режим, какой только есть в настройках, – ответил Сукарно.
Было что-то гипнотическое в сцене, которую они пересматривали снова и снова. Превращение живого, цельного органического существа в неорганизованный беспорядок. Смерть, сконцентрированная в промежутке между кадрами.
И всё же третий просмотр занял так много времени, что Диана заскучала. Но кое в чем сомнений уже не было. Кто-то сделал выстрел, унесший жизнь Бар-ле-дюка, причем это не был ни один из семи человек, хорошо видных на записи: четверо телохранителей Бара, Яго, Диана и Сафо оставались на виду, и они ничего не делали в тот момент, когда всё случилось. В руках у одного из телохранителей было оружие, но он направил его в сторону от Бар-ле-дюка, и не составляло труда заметить, что из этого оружия как раз не стреляли.
Запись пошла дальше, и всё повторилось опять. Пробоина в стене появилась одновременно с тем, как туловище Бар-ле-дюка распылилось в красную дымку. Картинка застыла.
– Высокоскоростной снаряд, – подытожил Яго.
Яго на записи всё ещё смотрел на Бар-ле-дюка с сардонической усмешкой, совершенно не замечая ничего неладного. Вот как молниеносно всё произошло. Даже Бар-ле-дюк, как это ни ужасно, находился в блаженном неведении относительно того, что творилось с его диафрагмой. Его лицо выглядело спокойным в тот миг, когда его живот превратился в месиво и испарился, как будто смерть опередила нервные импульсы.
Воспроизведение продолжалось, и красное облако поглотило Бар-ле-дюка целиком. Через секунду лица Яго и Дианы отразили испуг и отвращение. Диана наблюдала за Яго: подделать это непроизвольное вздрагивание невозможно, он был так же потрясен ужасным событием, как и она сама.
– Проверьте заросли, – предложил Яго. – Может, хоть там увидим вспышку в момент выстрела.
– Я ничего среди кустов не заметила, – сказала Сафо. – Ни движения, ни вспышки – ничего такого.
– Я тоже, – подтвердил Сукарно.
У Дианы зашевелились волосы на затылке. Что-то тут не ладилось.
– Ещё раз, – попросила она Сукарно.
Он прокрутил запись наоборот – медленно, очень медленно, – и красное облако сжалось, открыв сначала голову и ноги Бар-ле-дюка, а потом – руки и бёдра.
– Попытайтесь остановить кадр точно в тот момент, когда снаряд попадает в него, – распорядилась она.
Запись немного продвинулась назад, красное облако сжалось еще сильней и сосредоточилось в точке чуть ниже диафрагмы полицейского. Потом краснота вовсе исчезла, и тогда Сукарно остановил запись.
– Вот, – сказала Диана.
– Но, – проронил Сукарно, приглядевшись, – как же так?
Они смотрели на Бар-ле-дюка, застывшего за долю секунды до того, как его застрелили. В кустах на дальней стороне сферы никого не было. Все семеро присутствовавших просто висели в воздухе, ничего не предпринимая. В Бар-ле-дюка ещё не выстрелили. Он был на волос от смерти, как зеноновский заяц, почти догнавший черепаху. И всё-таки они видели чётко различимую тонкую красную линию, соединявшую его солнечное сплетение со стеной рядом со входом. И в стене уже была пробоина.
– Потому-то мы никого и не нашли в кустах, – проговорила Диана. – Бар-ле-дюка всё же застрелили снаружи. Это траектория пули.
– Похоже на сфокусированный энергетический луч, – сказал Сукарно.
Яго пригляделся к изображению.
– Но как, как? – произнес он.
– За нами кто-то следовал – какой-то корабль. Кому известно расположение этого дома? – спросила Диана.
– Мне, – упрямо ответил Яго. – Только мне одному.
– Значит, ты преследовал сам себя, – сказала Сафо.
Диана покачала головой:
– Бар-ле-дюк тебя нашел. Если он это сделал, то и другие могли. Некий корабль ждал своего часа снаружи. Он увидел, что ты в опасности, и принял меры для её устранения, убив Бар-ле-дюка.
Но Яго покачал головой:
– Это не объясняет, почему края входного отверстия загнуты в неправильную сторону. Пробоины в пластметаллическом корпусе корабля также загнуты наружу, а не вовнутрь. И почему пуля не пробила противоположную сторону моего дома? Что с ней случилось?
– Исчезающая пуля, – сказала Диана. – Да, вот это уже задачка так задачка.
6. Исчезающая пуля
Яго решил, что им надо поесть.
– На пустой желудок задачи редко решаются, – заявил он, открывая контейнер и разогревая немного овощей, а потом обратился к Сафо: – Тут где-то должно быть вино. И можно воспользоваться душевым мешком, в одежде или голыми, – в первом случае он очистит и одежду, хотя, конечно, не очень-то хорошо. Но мешок только один, и если он понадобится всем, то, скорее всего, будет перегрузка. Вообще-то дом рассчитан на одного человека.
– То есть ни один из нас не сумеет толком помыться, – сказала Сафо. – Ну и что с того?
Сафо укутала в мешок Махьяди Пангабеана, укрыв его до шеи. Так его удалось помыть, не трогая повязки. Потом мешком по очереди воспользовались четверо остальных. Яго пошел последним, когда устройство уже было сильно грязным и частично забилось, так что у него не получилось как следует отмыться. Но после этой процедуры все выглядели лучше, чем до неё.
Махьяди Пангабеан осушил полный пузырь сока. Остальные выпили вина и съели по упаковке подогретой лапши.
Сафо нарушила молчание:
– Так что всё это означает?
– Это означает, что проще оседлать комету, чем найти кого-то в этих зарослях, – со вздохом сказала Диана. – Стрелка никогда и не было внутри дома. На записи видно, что пуля пролетела между стеной и Бар-ле-дюком до попадания в него – там такая размытая тёмно-оранжевая линия. Выстрел сделали снаружи.
– Я повторюсь: если это правда, – вступил в разговор Яго, – как тогда объяснить тот факт, что края пробоины в стене загибаются наружу? Почему корабль Бар-ле-дюка отбросило прочь от моего дома снарядом, который уничтожил его? И самое главное – что стало с самой пулей? Вы же видели, с какой силой она разнесла старого доброго Бара.
– Может, это было чудо, – тихим голосом произнесла Сафо. – Ра’Аллах иногда вмешивается, чтобы покарать грешников.
– Отбросим пока чудеса, – сказал Яго. – Попробуем всё объяснить. Снаряд, способный превратить целый шлюп в космический металлолом и обратить человеческое тело в красный пар, – такой снаряд, если бы его запустили снаружи, не мог исчезнуть внутри пузыря. Он должен был продолжить полёт, пробить дыру в противоположной части сферы и отправиться дальше. Этого не произошло.
– Я не могу это объяснить, – с расстроенным видом призналась Диана. – Но взгляни на вещи с другой стороны: нам надо выбрать между исчезающей пулей и целым исчезнувшим человеком.
– Человеком?
– Тем, кого мы искали в зарослях! – сказала Диана. – Теория А – исчезающая пуля. Теория Б – незнакомец, который убил Бара и сам растаял в воздухе. Бритва Оккама подсказывает, что первое в меньшей степени противоречит логике, чем последнее.
– Бритва Оккама,[56] – скривился Яго. – Самая смешная метафора с использованием стали за всю историю человеческой мысли.
Диана покачала головой.
– О, нам нельзя отбрасывать логику. Логика – всё, что у нас осталось. ЗИЗдроид показывает, что ни один из нас не убивал Бар-ле-дюка. Мы все там зависли, ничего не делая, а он взорвался у нас на глазах. Никого, кроме нас, внутри сферы нет. Мы всё тщательно обыскали. Единственное логичное умозаключение состоит в том, что убийцы здесь и не было.
Яго пристально посмотрел на неё.
– Есть ещё одно возможное объяснение, которое ты упустила из виду, – проговорил он.
– Какое?
– А если запись содержит ошибки? Я поверил Бар-ле-дюку когда он сказал, что дроид кошерный. Что, если нет? Что, если он неисправен? Возможно, его записи полностью сфабрикованы или, что вероятнее, какой-то алгоритм внутри дроида их как-то исказил. В этом случае… что ж, в этом случае договор, который мы с Бар-ле-дюком заключили перед его гибелью, не имеет юридической силы.
Диана пренебрежительно фыркнула.
– Я и забыла про договор, – сказала она.
– Мисс Диана, вам бы не стоило о нём забывать, – строгим тоном произнёс Яго. – Он юридически гарантирует, что вы останетесь на свободе. Нельзя отбрасывать его, словно мусор.
Стало тихо.
– Да ведь не так уж сложно, наверное, – заговорила Сафо, протерев губы прямоугольным кусочком смарт-ткани, – определить, исправен ЗИЗдроид или нет?
– Он выглядит кошерным, – сказал Яго. – Но я в этом не эксперт. С другой стороны, я знаком с экспертом. – Он потянулся, размял руки и ноги. Потёр лицо. – Нам всё равно придётся покинуть это место. Здесь небезопасно. Нам – Диана, Сафо, – надо будет уйти.
– Я не буду скучать по этому месту, – заявила Диана. – Крепче буду спать, не ощущая запаха крови.
Яго одобрительно хмыкнул.
– Сэр? – со скорбным видом произнёс Сукарно. – Я понимаю, что мой поступок диктует большая доза КРФ в моей крови, но – умоляю, возьмите меня и Махьяди Пангабеана с собой.
– Нет, – ответил Яго. – Мы не можем этого сделать. Вы останетесь здесь, пока вас не найдут. Я сообщу властям о вашем местонахождении. Но если всё обстоит так, как я думаю, то сюда скоро придут и без моего уведомления.
– Я понимаю, сэр, – сказал Сукарно. У него блестели глаза. Слева от него Махьяди Пангабеан начал тихонько всхлипывать.
Сафо и Яго загрузили «Рум» разнообразными припасами. Диана не помогала. Она развела стебли в одном месте и уставилась наружу сквозь прозрачную стенку. Вся эта чернота, роскошная мешанина звезд… Потом пузырь повернулся, выглянуло Солнце, и звёзды втянули рожки в свои чёрные раковины.
Наблюдая за тем, как Солнце боком движется по небу, она пыталась настроить свой разум на скрытый ритм задачи. Солнечный свет был ярким, желто-белым, не считая центрального пояса, отдававшего бледной зеленью. Вокруг царила чернота. Питающая, пожирающая.
«Сосредоточься», – приказала она себе. Но задача как будто застряла между двумя невозможностями – исчезающим убийцей, с одной стороны, и исчезающей пулей – с другой. Истинное решение обязано было устранить одну из них, однако Диана никак не могла понять, которая из двух больше поддаётся осмыслению.
Она отпустила разум в дрейф. Внезапность гибели Бар-ле-дюка. Тонкая, расплывчатая красная линия. Как заставить что-то исчезнуть?
Взорвать. Разобрать на атомы.
Они не искали Бара, потому что уверились, что он превратился в облако капель.
Она почувствовала покалывание в животе. Это было… нечто. Волоски на задней стороне её шеи зашевелились.
Что, если две проблемы – исчезающий человек, исчезающее оружие – аннулировали друг друга? Она не вполне понимала, как такое могло случиться, но чувствовала, что решение задачи лежало где-то в этой плоскости… где-то рядом.
Потом она подумала: взорвались два предмета – Бар-ле-дюк и корпус сферы. Что, если последнее было не побочным эффектом смерти человека, а причиной? Она попыталась представить оружие, встроенное в ткань дома: выстрел с асимметричной силой, внутрь направляется ровно столько, чтобы разнести Бар-ле-дюка на части; и гораздо больше мощи выбрасывается вовне, чтобы разорвать его корабль напополам. Возможно ли такое?
Правдоподобно ли?
Решение почему-то казалось неверным: неполным или даже перпендикулярным более элегантному ответу. Хотя и не целиком неверным, подумала она. Что-то в нём было правильным. В одном Диана всегда была хороша: она интуитивно ощущала правильность или ошибочность решения ещё до того, как все второстепенные детали оказывались на своих местах.
Разумеется, эта нить размышлений влекла за собой ещё один сопутствующий вопрос. Кто мог заложить такое оружие в стену дома?
Кто же ещё, как не хозяин?
Яго подплыл и завис рядом с ней.
– Мне жаль покидать этот дом, – сказал он. – Ведь я, по всей видимости, уже никогда не смогу вернуться.
– Сочувствую, – проговорила она сквозь зубы.
– Нам придётся, – продолжил он с непривычным сомнением в голосе, – какое-то время попутешествовать по разным местам. Диана, я приношу извинения на тот случай, если ты сердишься на меня из-за этого.
Диана бросила на него взгляд, а потом опять уставилась в свое окошко.
– Не говори ерунды, – сердито сказала она. – С чего бы мне сердиться? И вовсе я не сержусь.
– Ты слышала, что сказал Махьяди Пангабеан чуть раньше?
Этот вопрос вызвал у нее лишь усталость и скуку, и она отвернулась:
– Бар-ле-дюка нанял мой собственный клан. Да, я слышала. Хотя не очень-то удивительно, а? Власть не терпит пустоты. Улановы вряд ли стали бы разрушать всю структуру клана. Они посадили за штурвал какую-то марионетку – или, возможно, какой-то предприимчивый член семьи захватил власть и заключил с Улановыми сделку. До тех пор, пока мои родители и сестра в порядке, мне на это наплевать.
– Диана… – начал он.
– Я хочу побыть в одиночестве, Яго, – резко бросила она.
Он не настаивал – развернулся и отправился готовить «Рум» к отлёту.
Последним они загрузили ЗИЗдроида, потом коротко попрощались с Махьяди Пангабеаном и Сукарно, а потом он, Сафо и угрюмая Диана взошли на борт корабля и закрыли за собой главный люк.
Отлёт, однако, задержался, потому что пришлось сбрасывать загубленный корабль Бар-ле-дюка. Он пристыковался напрямую к спасательному люку «Рума», но то, что изувечило корабль, деформировало и стыковочный узел, выгнув его где-то на пять градусов от нормы. Полчаса и немало усилий ушло на то, чтобы вернуть неподатливую металлическую конструкцию к первоначальной форме. Сделать всё как было всё-таки не получилось, но они, по крайней мере, добились такого положения, при котором механизм можно было отключить. Яго наложил на проём несколько листов герметика, и вот наконец-то они оторвались от Дунронина и на трети «же» ушли в черноту.
7. К Гарланду 400
Им предстоял трехдневный путь до Гарланда 400 – кластера антиномистских пузырей, где жил (по словам Яго) эксперт по ЗИЗдроидам, который мог однозначно определить, бракованная у них машина или нет. Яго начал с полёта по обманной траектории, продлившегося шесть часов на полной тяге; так что первый этап пути вышел очень некомфортным, и провели они его в перегруз-койках. Потом был час полёта в невесомости, и они успели немного перекусить. И затем, чтобы нагнать время, ещё четыре часа на полной тяге в койках. Диана чувствовала себя отвратительно, она застряла на полдороге между явью и сном, её одолевало неослабевающее беспокойство. Её мысли крутились по одной и той же петле: Бар-ле-дюк умер, Бар-ле-дюк не умер, Бар-ле-дюк умер, Бар-ле-дюк не мог умереть. «Перья или свинец? – думала она. – Перья или свинец? Перья или свинец?» Кто кого подорвал – оружие Бара или Бар оружие? Третьего не дано. Или всё-таки есть и другие варианты? Даже сам вопрос о том, есть ли другие варианты, предполагал другие варианты! Перья или свинец? Перья или свинец?
Ко времени, когда они легли на правильный курс, а перегрузки растаяли, Диана была раздражена и измучена. Она съела лёгкий ужин, в одиночестве просмотрела книгу, старательно игнорируя разговор Яго и Сафо. Сафо хотела научиться управлять кораблями этого типа, Яго показывал ей интерфейс, разъясняя его недочёты и больные места, рекомендуя соотношение горючее-лёд и так далее.
Наконец Диана пристегнула себя к стенке и попыталась заснуть. Яго пригасил внутреннее освещение и тоже отправился спать. Как и Сафо.
Но сон Дианы был беспокойным, она всё время просыпалась и замирала, наблюдая за опустевшей кабиной – панель управления источала бледный свет, гудели двигатели. Она снова засыпала, просыпалась в тревоге, засыпала опять.
Ей приснился сон. Это была последовательность снов-историй, соединявшихся друг с другом на манер головоломки, готически причудливых и мрачных, но она не запомнила деталей – только то, что сон был замысловатый. Это само по себе внушало беспокойство. Она всегда помнила свои сновидения. Осмысление снов было неотъемлемой частью её способности решать задачи. Но на этот раз после пробуждения она смогла припомнить лишь самую последнюю часть. Их там было трое: Диана, мисс Джоуд и третий человек, позади неё, которого она не видела и не знала. Они стояли на берегу красного моря, ярко-красного, помидорно-красного, неестественно красного. Это была кровь, море крови, бескрайний кровавый простор, скованный силой тяжести. Маленькие волны разбивались о берег у её ног с ужасным, хлюпающим, несуразным звуком. Песок был жесткий, плотно сбитый. «Если добавить немного тепла, – произнесла мисс Джоуд, – знаешь, во что превратится этот песок? Если случится маленький атомный взрыв? А детонацию мы устроим, устроим». «Но мы должны успеть сбежать», – с тревогой сказала Диана, опасаясь, что если они поступят безрассудно, то случится катастрофа. «Под воду, моя дорогая, – объявила мисс Джоуд. – Туда-то мы и отправимся! Тебе придётся научиться дышать под водой. Ты же это делала, когда была в утробе матери, не правда ли? Тогда ты вдыхала жизненные соки матери – весь вопрос в том, чтобы вернуться назад во времени. Ты. Всё. Вспомнишь». «Нет», – закричала Диана, но красная жидкость поднялась перед ней красной волной и накрыла с головой; она начала дёргаться в панике, как эпилептик, и кровь попала ей в рот.
Она проснулась в поту, тяжело дыша. Её сердце колотилось. О сне не могло быть и речи, поэтому она отстегнулась и поплыла через кабину. Выпила немного воды, а потом – решив, что это поможет собрать разбегающиеся мысли и успокоить перепуганное сердце, – немного рисовой водки. Но от этого ей стало нехорошо. Вид через главные окна был зловещим и неподвижным – так всегда кажется космическим путешественникам. Сколько бы километров в секунду ты на самом деле ни пролетал, всегда кажется, что ты неподвижен. Диана подумала: я вдыхала Бар-ле-дюка, превратившегося в пар. Мы все вдыхали. Я поглотила его. Бессознательный каннибализм. Вот что мне приснилось.
Она заплакала.
Казалось, она никогда не сможет остановить рыдания, но в конце концов те прекратились. А как иначе? Диана подплыла обратно к своей койке, пристегнулась опять и замерла. Тянулись часы, двигаясь своим загадочным, не поддающимся измерению способом.
Следующий день прошел как будто в тумане. На следующую ночь она была так утомлена, что проспала одиннадцать часов и, проснувшись, не помнила вообще никаких снов.
8. Гнев Дианы
Переход от вынужденного спокойствия и негромких разговоров в кабине «Рума» к безумным пьяным пирушкам в первом из пузырей Гарланда 400 почти шокировал. Им пришлось пробираться через поющую, пьющую и совокупляющуюся толпу; сквозь прилегающий пузырь, а оттуда – в следующий. Там Яго представил Диану Айшварии, и старая леди внимательно осмотрела печати ЗИЗдроида, после чего объявила их целыми, а его – кошерным и вовсе не бракованным.
Это означало, что его записям можно доверять.
Все четверо выпили по сфере холодной тёмной коки; Диана почувствовала, как от стимулятора кровь быстрее побежала по венам.
– Итак, Бар-ле-дюка всё-таки убили выстрелом снаружи, – заключил Яго.
– Вспышка, – напомнила ему Сафо. – Та вспышка, которую мы видели. Она должна быть как-то с этим связана.
– Возможно, – сказал Яго. – Хотя она случилась задолго до удара.
– Не исключено, – вступила в разговор Айшвария, – что вспышка не имеет никакого отношения к смерти мсье Бар-ле-дюка. Квантовая флюктуация. Кусок льда столкнулся с микрометеоритом. Я могу назвать с десяток причин. Мой опыт свидетельствует, что мы слишком часто видим связь там, где присутствует лишь случайное совпадение. Сознание ищет закономерности, как-то так. Обезьяны с великих равнин – ну вы понимаете.
– Но ведь это, это, это… я что хочу сказать: запись ЗИЗдроида – информация. Неоспоримая, – сказал Яго. – С ней не поспоришь. Выстрел сделали снаружи.
– Верно, – согласилась Айшвария.
– И что же случилось с пулей? – не унимался Яго. – Она несла в себе достаточно энергии, чтобы разнести на металлолом целый полицейский шлюп, чтобы пробить полуметровый пластиковый корпус и распылить Бар-ле-дюка на атомы. Но потом, вместо того чтобы пробить другую сторону дома, она… исчезла? Как это объяснить?
Некоторое время они молча глотали и жевали.
– Сказать, что мне кажется интересным? – проговорила Диана. – Слаженность. Шлюп Бар-ле-дюка проскользнул незамеченным мимо охранных систем и уже собрался брать нас на абордаж, прожигая стены и пользуясь эффектом неожиданности. И тут загадочная вспышка – квантовая пена, ну да, ну да: случайно сгоревший астероид или что-то там ещё, – но она просто загорелась, как Вифлеемская звезда, чтобы нас предупредить.
– Счастливая случайность, – предположил Яго. – Она моя добрая подруга, и…
Диана не слушала его:
– И уже после этого Бар-ле-дюк прибывает в наш дом со своими громилами, а ты только и можешь предпринять, что выторговать мне законную амнистию.
– Что бы я ни говорил, Бар бы от меня не отвязался, – возразил Яго. – Он преследовал меня много лет. Я был его вожделенной наградой, венцом его карьеры.
– Разве ты не мог с ним сразиться? – спросила Айшвария. – Ты ведь не забыл, что это такое – драться?
– Если бы мы начали драться, все бы погибли, – сказал Яго. – Уж в этом я точно уверен. Когда он явился в сферу, с ним было четыре наемника. И кроме того, наша с ним сделка, предметом которой была юридическая неприкосновенность для мисс Аржан, зависела от моего непротивления аресту. Сделка была важна. Соответственно, я не сопротивлялся.
– Вот об этом я и говорю, – настаивала Диана. – Выбор момента имел значение, не мог не иметь! Только ты собрался уйти с ним, и в ту же секунду неизвестный выстрелил сквозь стену и превратил его в облако крови и материи. Мисс Айшвария верит в совпадения, и я уважаю её внушительный жизненный опыт. Но мне кажется, что все эти события слишком уж своевременны, чтобы быть совпадениями.
– Они совпали, – ровным голосом произнёс Яго.
– Ты что-то скрываешь, Джек, – сказала Диана.
– Неужели? Да, эта стратегия обычно работает.
– Ох, ну я же знаю, что ты его не убивал, – признала она. – Я парила прямо рядом с тобой – ЗИЗдроид это подтверждает. Но, даже если ты в него и не стрелял, я всё равно задаюсь вопросом, не твоих ли рук это дело.
– Мисс Диана! – с неожиданным возмущением воскликнула Сафо. – Как вы можете такое говорить?
Но Яго лишь рассмеялся ещё раз:
– Ты там была, Диана. Ты моё алиби! Если уж моё алиби думает, что я виновен, каковы шансы…
– ЗИЗдроид тоже, – встряла Айшвария.
– Что?
– Тоже твоё алиби.
– И он тоже, да. Неопровержимое, вообще-то. Ах, это ведь неимоверно ценная машина, – сказал Яго и, протянув руку, похлопал дроида по металлическому корпусу, – Видишь ли, даже без учета всего прочего – если бы я убил Бара, это означало бы сопротивление аресту, и таким образом договор стал бы недействительным. Твоя неприкосновенность тогда исчезла бы.
– Моя неприкосновенность! – пренебрежительно повторила Диана.
– Поверь мне, – с нажимом произнес он, – я сделаю что угодно, лишь бы сохранить твою юридическую неприкосновенность.
До сих пор она могла сдерживать своё раздражение, но это было уже чересчур. Это была последняя соломинка. Диана решила, что хватит с неё пустой болтовни, с силой оттолкнулась обеими ногами и уплыла прочь, не прощаясь. Невежливо, конечно. Однако ей уже было всё равно.
Яго хватило мудрости на некоторое время предоставить Диану самой себе. Она исследовала изогнутые стены озелененной сферы. Потом полчаса пялилась на космос. Местные глазели на неё с ветвей, из дверей и окон, расположенных под разными углами, и это её пугало. Никто к ней не приближался и уж тем более не угрожал, но их молчаливая слежка угнетала Диану.
– Мисс Диана?
Это была Сафо.
– Он меня бесит, – сказала Диана. – Он меня просто бесит.
– Джек? Он ведь хочет всё сделать как можно лучше для вас.
– Как ты можешь его защищать? Он всё подстроил там, на Коркуре. Он загнал тебя в запертую комнату с человеком, который тебя насиловал. Для него это была игра!
– Это было правосудие, – с достоинством парировала Сафо.
В другое время эти слова и то, как Сафо их произнесла, охладили бы пыл Дианы. Но сейчас она всецело отдалась своему гневу:
– Правосудие? Это было ужасно – мне потом кошмары снились! Кровь, смерть, уродство. Ужас.
– Думаете, я не натерпелась ужаса? – спросила Сафо, краснея. – Ведь это я сбросила молот ему на голову. Я тоже была в ужасе. Но там, откуда я родом, люди не живут в изоляции от ужасных вещей, как богачи.
– Сафо! – потрясённо воскликнула Диана. – Ты мне грубишь!
Тёмное лицо Сафо потемнело ещё сильнее, её руки задрожали.
– Он понимает, что такое справедливость, – сказала она. – А вы нет. Вы его совсем не понимаете.
– Богиня милостивая, Сафо… это что, последствия отказа от КРФ?
– Ваша богиня – фальшивка, – огрызнулась Сафо. – Ра’Аллах испепелит её светом своего великолепия. – И потом, поскольку препарат ещё не до конца вывелся из её организма, а подобное поведение в присутствии одного из Аржанов шло вразрез со всем, чему её учили, Сафо разрыдалась: – Мисс! Простите… мне жаль. Мне жаль!
Читать бесплатно другие книги:
