Прыжок в секунду Вольнов Сергей
Но площадь уже кишела другими ледяными уродами, возникшими невесть откуда и устремившимися на подмогу, потому человек был вынужден переключиться на другие цели. Недобитый вожак тем самым получил шанс уцелеть. Нападавших появилось много, очень много, и они окружали человека… А он будто загодя понял это и продолжал стягивать силы противника на себя. Чтобы организовать своим соратникам великолепную возможность ударить с тыла.
Какие-то приказы во весь голос проорал Улаф, да и Николас уже начал действовать – сориентировавшись по обстановке, он бежал туда, к центру площади… Как только разорвались брошенные им гранаты, подоспевшие викинги с боевыми кличами устремились на врагов. Проводник явно берег свои гранаты до крайнего случая, но как только в битву включились напарники и Улаф со своими потомственными головорезами, авангардный Несси решил, что этот момент настал. Глупые великаны попытались перегруппироваться, развернуться к новым противникам, заставшим их врасплох, но гранаты Несси вовремя вмешались в выполнение разворота.
Гранат у проводника больше не осталось, однако ход боестолкновения удалось переломить. Викинги успели налететь с тыла и разнесли на куски большую часть стражей врат раньше, чем те смогли поразить их своими ударами. Николас и Натача, добровольно записавшись в стрелки прикрытия, поражали остатки великанов на флангах, одиночными выстрелами, тщательно целясь, как в тире. Но их патроны тоже были на исходе…
– Еще немного! – прокричал Несси, выстрелом в упор разнося в ледяные брызги торс еще одного из недобитых великанов и целясь в следующего. – Впер-ред!
Но пристрелить очередного великана, одного из немногих еще действующих, проводнику не удалось. Его автомат прямо на глазах у Натачи и остальных соратников вдруг рассыпался на части, будто тоже стал ледяным и возгорание пороха его расплавило.
– Ах ты, сволочь недобитая!!! – закричал Несси, и Натача поняла, что творит козни не кто иной, как вожак уродов.
Выхватив меч, проводник увернулся от того монстра, которого не успел застрелить, рубанул ледяного что есть сил по башке, и в этот же миг подоспевший Улаф добил врага своей секирой.
Харальд, следующий по пятам за своим старшим братом, что-то крикнул и перебросил Несу тяжелое короткое копье с широким лезвием наконечника.
Схватив это оружие левой рукой, проводник ринулся врукопашную, рубанув мечом еще одного ледяного. Натача уже не стреляла, опасаясь попасть в своих, Николас тоже прекратил стрельбу. Путь к воротам был почти свободен, но вожак великанов еще не угомонился, он опять приподнимался со льда и мог еще что-то предпринять… Синие молнии хотя бы можно засечь взглядом и увернуться, а вот как отразить направленный поток незримого космического холода…
Проводник дернулся в сторону, словно за долю секунды почуяв или почувствовав, когда враг исторгнет синий луч, и метнул подаренное копье в вожака. Пролетевшая мимо него извилистая молния… попала прямо в подарившего это копье Харальда, превратив того в глыбу льда.
Что-то яростно прокричал Улаф. Вконец озверев из-за потери брата, ярл викингов атаковал главаря монстров, который наконец-то распростерся с копьем в грудине. Огромным боевым топором ярл разнес убийце брата голову на мелкие кусочки…
И вдруг стало понятно, что стражей врат не осталось. Совсем.
– Мы победили, – констатировал Несси, выдергивая копье из невероятной ледяной плоти и возвращая его себе.
– Это копье – последний подарок моего брата, – коротко проговорил Улаф, указывая на оружие. – Распорядись им достойно.
– Обещаю тебе, – кивнул проводник. – Уходите отсюда, как только соберете трофеи. Нельзя мешкать.
Бьорн, средний брат, уже стоял рядом с ярлом, прикрывая тому спину. Он тоже кивнул, подтверждая наказ старшего…
Натача и Николас подтянулись к проводнику и братьям-викингам, и Несси перевел им сказанное.
– Что теперь? – озабоченно поинтересовался Большой.
– Сколько у нас патр-ронов? – ответил проводник вопросом на вопрос.
– Фактически патронов нет, – ответила Натача, – и гранат разве что парочка.
– Тогда вперед, – просто сказал Несси, – самое время расстаться с нашими друзьями, во избежание всяческих недоразумений.
– Расставаться нужно быстро, – согласился с ним Николас. – Или не уходить никогда.
– Автоматы оставьте здесь, – велел проводник, – все равно к ним патр-ронов нет. А холодное оружие не нуждается в боепри…
– Холодное оружие, – четко произнесла Натача и звонко, почти истерически, хохотнула. – Ха-аха-хха!
Николас посмотрел на партнершу обеспокоенно, затем шагнул к ней и крепко прижал к своему боку. И девушка почти сразу успокоилась, пригрелась под мышкой, хотя теплом от мужского тела, покрытого камуфляжным защитным мехом, и в помине не веяло. Зато истерики так и не случилось.
Несси только глянул искоса. Погодив минутку, молча ткнул рукой в направлении триумфальных врат. Когда они устремились к выходу, вслед раздались выкрики викингов, но проводник что-то им ответил, и… Улаф первым замахал рукой прощально, а за ним и все прочие, выжившие в схватке.
Идущие шагнули в неизвестность.
В очередной бессчетный раз.
=37=
На этот раз переход случился достаточно ощутимым и доставил неожиданно неприятные ощущения. Путники свалились.
Выходной проем располагался выше уровня почвы, и после шагов сквозь сгусток света в темноту промелькивающих пауз все трое упали, повалились буквально друга на друга и не менее буквально зарылись носами в землю.
Пока Николай, кряхтя и поминая черта, поднимался и помогал встать Маленькой, проводник уже как ни в чем не бывало стоял на ногах и внимательно осматривался.
Истинный сталкер! Большому при всем его поднабравшемся опыте выживания все-таки было еще… гм, мягко говоря, далековато до Несси, этого «ловчего желаний». Что бы такое словосочетание ни обозначало, но в прошлой жизни – или жизнях? – этот человек, добровольно вызвавшийся проводить их с Нэт к единственно-заветной двери, явно даст не сто очков форы, а тысячи. Прежде чем попасть в загребущие объятия этой ЗОНЫ, он познал много чего всякого, могущего показаться совершенно фантастическим, о реальностях и виртуальностях. Нику и не снилось, сколько… Одно обескураживающее обстоятельство ведомый уже понял стопроцентно. Изначально стремился к нулю шанс выбраться, покинуть ЗОНУ без проводника, хотя бы приблизительно ведающего, куда идти.
Каким же он был оптимистом, когда в джунглях нашелся танкоподобный колесно-гусеничный бронетрактор и они с напарницей, наивные, отправились на нем в путь. Да уж, заразился оптимизмом от девчонки! Если бы не она, так и сгнил бы на рундуке в Бункере, пялясь в экран, постукивая по артефакту-аккумулятору и корчась от пытки одиночеством…
Смотреть здесь было особенно и не на что. Троицу скитальцев выкинуло прямо в грязь на заднем дворе какого-то трехэтажного строения. Шел сильный дождь, и Несси погнал спутников под навес для лошадей, имевшийся в этом дворе. Там уже лежал какой-то мужчина, но он находился в беспамятстве и, судя по виду, был смертельно болен. Незнакомец, облаченный во всамделишнюю средневековую кольчугу, негромко стонал, не приходя в сознание. При этом кольчужник крепко сжимал свой меч правой рукой, не отпуская оружие даже в бессознательном состоянии.
– Похоже, что мы в гостях у рыцарей, – прокомментировала Нэт изменение во внешнем облике Жемчужниц, бесценных подарков незабвенного Сержанта.
Письмо этого человека Николай обязательно доставит адресату, если… найдет все же ту самую, единственную дверь, которая откроется домой, а не в очередной «стремный» мирок в стиле телесериала о Скользящих. Знали бы сценаристы чертовы, какое накапливается отчаяние уже после дюжины перемещений!.. Не делали бы персонажей такими клиническими оптимистами. Хотя у героев сериала по крайней мере не было сомнений, что они путешествуют в реальных мирах. А тут – поди разберись, где что и что к чему, и каким боком. Ох уж эта ЗОНА…
– А где же викинги? – спросила вдруг девушка. – Или они не захотели проходить в…
– Захотели. И если успели, то прошли, – ответил Несси. – Я прощупал их скальда, вещуна – у него мощный потенциал, но… – Проводник внезапно оборвал себя на полуфразе и завершил так: – Не все двери откр-рываются с одинаковым усилием. Образно говоря, как толкнешь створку, так и пройдешь. Если успеешь… Не отвлекайся, у нас своя дор-рога.
Теперь все трое идущих тоже были облачены в кольчуги, латы и круглые, не остроконечные, металлические шлемы на головах, со специальными затыльниками, нащечниками и «наносниками». Поверх доспехов были наброшены тяжелые дорожные плащи с капюшонами.
– Мне кажется, что лучше тебе стать на время оруженосцем, – сказал он девушке. – Постарайся держаться и ходить, как мужчина, и рот не открывать без крайней необходимости. И капюшон набрось, опусти край пониже. Шлема недостаточно, чтобы скрыть твои очаровательные глазки.
– Не думала, что Жемчужницы могут становиться разными предметами одежды одновременно, – проворчала Нэт, пользуясь тем, что здесь рот еще можно было открывать безнаказанно, – но больше всего интересно, куда мы попали на этот раз?
– Больше всего интересно, что оружие, подаренное викингами, тепер-рь очень даже подходит под ситуацию. – Несси ухмыльнулся. – Ха, как по заказу… Сейчас попробуем сориентироваться, где мы и что к чему.
Подойдя к валявшемуся под навесом кольчужнику, он попытался привести того в чувство, приподняв и сильно встряхивая за плечи.
– Во имя господа всемогущего… – пробормотал наконец-то очнувшийся незнакомец. На французском. Николай не особенно знал этот язык, но его напарница понимала смысл сказанного и взялась переводить Большому. Наверное, дедушка-канадский-индеец не только на черты ее лица оказал влияние. В отличие от второго деда, вроде бы русского, который языкового наследия не оставил, потому напарнице пришлось обучаться русскому уже здесь, по ходу рейда.
– Именем его, – буркнул в ответ проводник по-французски же и задал вопрос: – Что это за город?
– Антиохия, брат мой, – прошептал рыцарь, – здесь сам святой Петр молился во славу господа нашего…
– Что происходит, почему ты болен? – перебил его Несси. – В этом городе свирепствует чума?
– Голод приносит смерть… – уже едва слышно прошептал умирающий. – Город в осаде! – неожиданно громко, из последних сил, вскрикнул рыцарь и испустил дух.
– Этот француз, естественно, рыцарь из Европы, – задумчиво проговорил Несси, вновь переходя на английский. – Мы уже близко, реальности в этой части лабир-ринта очень похожи на внешнюю, которую можно считать основной, вашей матричной. И мы опять в самом настоящем Средневековье со всеми его экзотическими экстремальными прелестями, описаниями которых так изобилует литература, пестрит живопись и набит кинематограф… Итак, почивший в бозе сказал, что здесь свир-репствует голод, и сообщил, что это Антиохия. Следовательно, мы прошли и шмякнулись мордой в грязь не где-нибудь еще, а в сотворенном Зоной отражении города, что осажден врагами на Ближнем Востоке…
– Насколько я помню, Антиохия – это город в турецкой Анатолии, – вставил Николай. – Чуть северней региона, который принято называть ближневосточным…
– И еще в доброй дюжине других мест. Если ты такой скрупулезный знаток географии родного мира, должен знать, что это популярное название у основателей гор-родов. Так же, как и Александрия… И я почему-то склонен решить, что конкретно этот населенный пункт основан был в Сирии. – Несси помолчал без движения, прикрыв глаза, будто вслушиваясь в самого себя, и продолжил, расслышав ответ: – Следующая дверь в пр-ределах досягаемости ощущения, вот только она, сюрпри-и-из, находится уже с внешней стороны городской стены.
– Ха, ха, – четко произнес Ник. Это был не смех. Далеко не. И он почуял уже, куда путникам суждено направлять стопы, а смеяться, находясь в осажденной крепости, могут разве что берсеркеры или городские сумасшедшие, наделенные счастьем не понимать, насколько истинно-безумен мир вокруг них.
– Ну зачем так происхо-одит? – тоскливо протянула Нэт. – Почему нас сра-азу же не вывело за городскую стену, в стан осаждающих, почему мы сно-ова по другую сторону баррикад?
– Скажи спасибо, что именно так и вышло, – терпеливо начал объяснять проводник. – Ты, похоже, совсем не слушала меня только что. Я повтор-ряю, мы на Ближнем Востоке. А судя по фанатичным упоминаниям всемогущего господа, здешняя война взошла и расцвела на религиозной почве. За что отдельное спасибо религиям всех времен и народов, развязавшим львиную долю всех войн, особенно христианской доктрине… толкавшей крошить человеков исключительно из любви к ближним, а как же… Так что в стане осаждающих, то есть там, где ты хотела бы сразу очутиться, рвут и мечут мусульмане, и поверь мне на слово, что в их окружении просто кричать «Аллах Акбар» и при этом сойти за свою у тебя не получится.
– Фанаты пророка Мухаммеда посадят на кол, – мрачно обрисовал перспективу Николай, – и это в лучшем случае. Хотя, с другой стороны, мы бы уж как-нибудь позаботились внушить тебе, что надо прикусить язычок и вести себя…
– Ладно, ладно, сдаюсь, мужчины, опять лишнее спросила, – ретировалась Маленькая и тяжко вздохнула. – Эх-х-х, вдвоем на одну, какие герои… Что будем делать дальше?
– Вот, это вопрос не лишний. Для начала нужно осмотреться, – спокойно продолжил проводник, не реагируя на подколку девушки. После чего он, пошарив в своих карманах, достал небольшой тряпичный мешочек. – Всегда нужно иметь заначку на подобный случай, – продолжил, доставая из торбочки несколько крупных бриллиантов.
– Ух ты, ё! – удивился Николай, от изумления высказавшись на родном языке.
– Нам нужны деньги, – заметил проводник, – но ввиду их отсутствия эти камешки, думаю, вполне подойдут. Почти во все эпохи человечество склонно идеализировать некоторые химические соединения… По легенде ты – больной воин, – сразу перешел к инструктажу Несси, адресуясь к Нэт, повеселевшей при виде настоящих «брюликов», – поэтому веди себя соответственно и из-под края капюшона на всех не зыркай. Болей, как положено. Ник будет рядом, поможет тебе идти.
– Мы готовы, – ответил за двоих Николай, чтобы пресечь возможные лишние вопросы. Хотя, следует признать, Нэт уже давно почти перестала их задавать. Но иногда рецидивы случались.
Несси перемещал свой меч на поясной ремень, чтобы носить сбоку, на европейский манер, для чего убрал его со спины, где клинок пребывал до этого момента. «По-японски» носить холодное оружие для проводника явно было привычнее, как будто раньше его мечами бывали преимущественно какие-нибудь самурайские катаны. После чего, захватив и подаренное Харальдом копье, осмотрел ведомых, улыбнулся в черную бороду и провозгласил:
– Тогда прошу за мной.
Ник и Нэт, само собой, улыбнулись в ответ, хотя их улыбки скорее выглядели грустными. Несси вывел всех из-под навеса. Небесные хляби немного утихомирились, но все еще разверзались, и дождь ощутимо барабанил по шлемам.
Миновав задний двор, путники оказались на пустынной улице средневекового города. Непогода загнала всех жителей в укрытия, но царивший везде беспорядок подтверждал слова умершего рыцаря. Повсеместно присутствовали следы голода и войны. Проходы между домами усеивали трупы, которые никто не убирал, и запах стоял соответствующий. Идти далеко не пришлось, и проводник вскоре остановился возле какого-то здания, на стене которого едва проглядывала вывеска, покрытая слоем грязи.
– Местная таверна, здесь можно снять комнату, – сделал вывод Несси.
– Хрен бы догадался, – проворчал Николай на русском, оглядывая ничем не примечательное двухэтажное строение, как и все здесь, сложенное из грубо обработанного камня.
– По запаху, по запаху, – поучительно заметил проводник на том же языке. – Вонь, царящую вокр-руг заведений антикварного общепита, фиг с чем спутаешь. Хватай красну девицу, и погнали, братан, в корчму, будем ассимилироваться с отраженными персонажами.
После чего он решительно открыл дверь и нырнул внутрь, в исключительно смрадную темень. Нику, крепко поддерживающему Нэт под локоток, пришлось дисциплинированно следовать за проводником. Комментарий, который отпустила Маленькая по поводу «аромата», он предпочел пропустить мимо ушей. К чему-чему, а к запахам напарница оставалась привередливой, несмотря на то что ей уже довелось понюхать не только пороху и мертвечины, но и дерьма таких монстров, которые раньше и в кошмарном сне не примерещились бы.
Внутри было сумрачно и неуютно, мягко говоря, да и появившийся навстречу суровый мужчина не предвещал ничего хорошего.
– Нам нужна комната, – не расшаркиваясь в политесах, коротко проинформировал проводник, – еда и питье. И побольше, товарищ наш болен.
– Свободных комнат полно, – хозяин недобро ухмыльнулся, – а вот с едой и питьем…
– Это задаток, – оборвал его Несси и сунул в руку один бриллиант.
– Все будет сделано! – опять ухмыльнулся хозяин корчмы, но уже угодливо, подобострастно, и оперативность смены «масок» была достойной артиста большого драматического театра. Корчмарь разглядел сверкающий камень и уже кланялся, вмиг сообразив, что перед ним господа более чем платежеспособные.
Вскоре трое щедрых гостей разместились в просторной комнате на втором этаже, им принесли вина, хлеба с сыром и пару жареных куриц. В осажденном городе пока что можно было результативно скрести по сусекам и кое-что находить в закромах. А бриллианты – валюта более чем не мягкая, тверже золота.
– Располагайтесь, – велел проводник, как только они остались одни, – можете отдохнуть, но по городу не шастайте.
– А ты куда? – тут же спросила Нэт, тревожно следя глазами за Несси.
– Не пер-реживай, недалеко. Пойду разведаю, что к чему, и сразу вернусь. – И проводник, прихватив свое копье, вышел, оставив Маленькую и Большого наедине. Впервые за достаточно долгий период…
– Это времена крестовых походов, – сказал Николай, закрывая дверь изнутри на мощный засов, – и мы в самой гуще одного из них.
– А что это нам дает? – спросила партнерша, изможденно заваливаясь на кровать в углу, слева от двери.
– Еще не знаю, – задумчиво ответил Большой, – но если предположить, что реалии этого мира в общем и целом действительно не отличаются от истории нашего, просто мы в другом отрезке времени, то все исторические события должны соответствовать…
– И что, что? – поторопила Нэт движение мыслей Ника.
– Ну, например, могу сказать, – продолжил он, – что, судя по нашим кольчугам, Ричард Львиное Сердце еще не бывал в этих землях, а значит, мы попали в первый или второй крестовый походы.
– С чего ты так решил? – удивилась девушка.
– Я знаю, что король Ричард возглавлял третий крестовый поход, очень успешный с точки зрения христиан, и в его пору кольчуги были двухслойными.
– И что это значит? – не понимала девушка.
– Это значит, что у бойцов войска Ричарда кольчуги состояли из двух рядов колец. А на наших кольчугах, скопированных с местных, только один ряд, – ответил Николай, ощупывая край своей кольчуги, – поэтому я и думаю, что мы попали в несколько более ранний период.
– Никогда не понимала, – передернула хрупкими плечиками Нэт, – зачем Ричарду, прославленному английскому королю, понадобилось тащиться в такую даль от своих родных британских островов? Чтобы во имя господа резать людей?
– Насколько я помню историю, – заметил Николай, подойдя к небольшому мутному окошку и выглянув на улицу, – Ричард не был религиозным фанатиком и пошел в крестовый поход исключительно ради личной славы, вот и все. Возглавляемый Ричардом крестовый поход был единственным, которым европейцы могут хоть как-то похвастаться. Но ты напрасно считаешь его коренным англичанином. На самом деле этот деятель никогда не был англичанином, он был по крови французом. И его корни не на британских островах, а в северной Франции. К тому же он толком не умел говорить по-английски и относился ко всем англичанам исключительно как к своим крепостным крестьянам, не более того.
– Странно, – заметила Нэт, – я всегда считала его чистокровным англичанином.
– Это обычное заблуждение, которых великое множество в нашей истории. Но как бы там ни было, Ричард оказался храбрым воякой и всегда лично вел в бой свои войска. Он был помешан на ратном искусстве и, захотев всемирной, бессмертной славы, решил также завоевать Иерусалим, к тому времени отбитый у крестоносцев последователями ислама… Хотя Ричард не достиг этой цели, но прославился не на шутку. Так называемая историческая справедливость – дама капризная и отмечает своей благосклонностью независимо от реальных деяний. Поэтому вне поля зрения остаются многие люди, которые на самом деле сотворяли цивилизацию такой, какая она есть…
– Иерусалим, и чем им всем дался этот город, чтобы ради него столько воевать? – опять передернула плечиками Натача. – Вот ты образованный такой был, на историка учился, должен знать. Скажи, почему?
– Это очень сложный вопрос, – ответил Николай, сокрушенно качая головой, – но так уж сложилось, что этот город стал желанным одновременно для всех. Я знаю, что Иерусалим был основан за две тысячи лет до Рождества Христова сирийцами, в честь своего бога солнца Шале. Он и называется-то в оригинале Иршалаим, что означает построенный в честь Шале.
– Но если ты говоришь, что город основали сирийцы, – справедливо заметила напарница, – почему тогда израильтяне считают его своим? Они всегда с таким рвением возвращают себе все, что принадлежало им, по их мнению… Почему же они так возмущаются, когда то же самое хотят сделать другие, и забрать у них?
– Потому что это все-таки их земля. На самом деле, – пояснил Николай, – царь Израиля завоевал Иерусалим ровно за тысячу лет до нашей эры, сделав этот город столицей иудейской веры. То есть к моменту появления христиан город имел тысячелетнее прошлое. Затем еще через четыреста лет вавилонский царь Навуходоносор завоевал Израиль и угнал его жителей в рабство, разрушив столицу до основания. Но иудеи вернулись и отстроили город вновь, именно с той поры они и считают его своей столицей. В общем, на этот город они действительно претендуют, имея на это веские основания. Чего не скажешь о некоторых других претензиях на территории, ты права…
– А что этот твой Навухо… доносор? – спросила Нэт.
– Да ничего, – улыбнулся Николай, – умер, и все дела. Единственное, что он еще сделал, так это построил всем известные сады Семирамиды, для своей жены. Сама вошедшая в легенду Семирамида не имела к возведению этих садов никакого отношения. Это еще одно историческое заблуждение.
– Интересно… – задумчиво молвила Нэт. – Вот это подарочек она получила.
– Чего не сделаешь для любимой женщины… Затем Иерусалим переходил из рук в руки, – продолжил свой рассказ Николай, – в результате этого на территории города появились святыни трех крупнейших мировых религий, которые и не дают покоя их адептам. Такая уж судьба выпала этой точке на карте – быть скрещением дорог, судеб и цивилизаций. География и демография, сестрицы истории, тоже дамы капризные, и никогда не знаешь, чем станет крохотный поселок через год, через век, через тысячелетие. Канет в небытие или превратится в вечный город…
– Ты бы лучше вспомнил, чем закончилась осада города, в котором мы находимся сейчас, – попросила девушка, томно потянувшись на ложе.
– Ну, я же не успел стать профессором истории, эх, – вздохнул Николай, – а на экскурсию в Антиохию не ездил.
– А получается, что надо было, эх, – вздохнула и Нэт. Николай стоял у стола, внимательно осматривая пищу и решая, с чего начать. На вид сыр, хлеб и мясо казались вполне съедобными. И не такое приходилось употреблять…
– Это называется, знал бы, где упаду, соломки подстелил бы, – пробормотал он себе под нос по-русски, после чего решил начать трапезу с сыра, а перед этим разлить принесенное в кувшине вино по медным чашкам.
– Если честно, то мне все это уже надоело до такой степени, что ты и представить себе не можешь! – вдруг призналась девушка, и в голосе ее сквозанула такая неизбывная тоска, что Николай моментально забыл о пище и вине и резко повернулся к напарнице.
– Тебе нужно поспать, Маленькая, – глядя прямо ей в глаза, ласково посоветовал он. – Благо есть такая возможность. Выспишься, и сразу все наладится, так что если не сильно хочешь кушать, закрывай глазки и баиньки, а я покараулю…
– Чтобы забыться, мне сейчас нужен мужчина в постели, а не караульщик возле нее. – Глаза партнерши расширились, она поманила Большого рукой и указала на свободное пространство рядом с собой.
=38=
Натачу разбудил стук в дверь. Николас запер ее на засов после ухода Несси, и теперь в комнату снаружи было просто так не попасть. Обычную комнатную дверь бывает труднее преодолеть, чем проем между мирами… за секунду ее уж точно не распахнуть.
– Откр-рывайте, это я, – послышался из-за закрытой двери голос вернувшегося проводника, рокочущий такими знакомыми, почти родными обертонами. Напарник проснулся одновременно с Натачей, поэтому незамедлительно вскочил с кровати, отодвинул засов и впустил Несси.
– Удалось что-то узнать? – спросил Большой первым делом.
– А как же! – довольно сказал проводник, усаживаясь за стол и придвигая к себе еду.
– Рассказывай, рассказывай, не тяни резину, – проговорил нетерпеливо Николас.
– В общем, так, – начал ведущий, разламывая жареную курицу пополам. – Мы плюхнулись в расположение древних франков, и это первый крестовый поход, напр-равленный на восток с целью освободить Иерусалим от рук коварных язычников.
– Мы так и думали, – не преминул напомнить Николас, присаживаясь за стол напротив Несси и придвигая к себе винный кувшин.
– Этот город сначала осадили крестоносцы, – с набитым ртом повествовал проводник, жадно насыщаясь птичьим мясом и поэтому делая вынужденные паузы, чтобы проглотить пищу, – но жители Антиохии хр-рабро оборонялись… поэтому крестоносцы решили вызвать голод в неприступной крепости… Только это ничего не дало, и тогда хитр-рые европейские захватчики подкупили какого-то стражника… и предатель ночью пропустил отряд головор-резов, в результате чего… неприступный город пал. Но франки, одержавшие желанную победу, были незамедлительно окружены… подоспевшей армией сарацинов, и теперь осаждавшие занимают место осажденных. Кр-руговорот веществ в войне, хм… А поскольку все это время доблестные кр-рестоносцы прямо-таки вожделели и жаждали вызвать голод в осажденном городе… то можно сказать, что они этого удачно добились… Пр-равда, немного не для тех, кому желали голодать.
– Удача не лишена иронии, – сказал Николас. – Но есть ли у нас шансы, что осада будет снята в ближайшее время?
– Единственное, на что рассчитывают… осажденные крестоносцы, – ответил, продолжая трапезу, проводник, – это на помощь восточно-римских христиан. Но византийцы не пр-ридут.
– Почему ты так решил? – живо спросила Натача.
– Я чую это, – уверенно ответил Несси, – и единственное, на что мы можем р-рассчитывать, так это на силы, которые уже имеются внутри этой кр-репости.
– Если бы осажденные могли снять блокаду, они бы уже сделали это, – резонно заметил Николас. – Кроме того, как я понимаю, моральный дух крестоносцев упал ниже некуда?
– Вот тут промашка, – покачал головой Несси, доливая вина в чашку. – Физическое состояние кр-рестоносцев, конечно, оставляет желать лучшего, но боевой дух у всех на высоте. Фанатики, понимаешь.
– Это как же они ухитряются, интересно?
– Все очень просто, Большой… А вы чего не едите? Кушайте, этот обед в городе сейчас стоит целое состояние. За золотой можно купить краюху хлеба… а такая жареная курица затянет не меньше чем на двадцать золотых, так что кушайте, кушайте! На данный момент это самый дор-рогостоящий обед в вашей жизни, не сомневайтесь.
– Да мы поедим, – заверила Натача, – но ты лучше расскажи, что дальше. Ведь ты уже все решил, я… чую это, – съязвила она.
– Не только решил, но уже и сделал, – самодовольно усмехнулся проводник, после чего глотнул еще вина.
– А где твое копье? – неожиданно заметил Николас недостающую часть вооружения. – Ты что, с кем-то уже повздорил, пока в разведке был?
– Нет, нет! Именно копье и поможет нам выбр-раться из этой ловушки. К тому же думаю, что я сдержал данное викингам обещание, даже больше. Это копье займет более чем достойное место в истории этого мира.
– В смысле? – удивился Николас. – Поясни.
Несси доел курицу и приступил к сыру.
– От многочисленных смертей и страданий у дошедших до Антиохии крестоносцев произошли изменения в сознании… Воины решили, что они избр-ранные, и… осаждая этот город, свято верили, что все, как один, стали орудиями Господа. Пр-ричем никого из них не смутил тот факт, что еще до их прихода… христиане преспокойно жили-поживали в этом городе… наряду с мусульманами и верующими других конфессий. Всех все устр-раивало, и ни о каком освобождении, принесенном из-за моря, местные христиане не пр-росили. Но в результате вмешательства крестоносцев местный патриарх был вывешен за стену в железной клетке. Это вызвало непопр-равимое последствие… и когда город был взят крестоносцами, смерть постигла уже всех жителей-нехристиан.
– Теперь дети Аллаха, осаждающие город, сделают то же самое, как только прорвутся внутрь! – сказала Натача, догадавшись.
– Не успеют, – усмехнулся проводник, – теперь здесь есть мы, а у нас совсем другие планы.
– Так просвети наконец, – не выдержал Николас, – что ты все вокруг да около ходишь!
– Это чтобы вы смогли оценить пр-роделанную мной титаническую работу! – оживленно пояснил Несси. – Но я сам поначалу тоже расстроился, пока мне в голову не пришла спасительная идея. Все крестоносцы беспр-рестанно молятся, и от голода и религиозного экстаза в их сознаниях грань между мирами, реальным и воображенным, крайне истончилась. Прикиньте, они даже изгнали всех женщин, в ожидании чуда и божьей милости! Вот я и решил устроить им и то, и другое.
Он наконец доел курицу и сыр, допил вино и уже не делал пауз между фразами.
– Примерно сорок минут назад одному из крестоносцев, рубаке по имени Питер Бартоломью, явился святой Михаил, – продолжал проводник торжественным тоном, – который сообщил ему, что копье судьбы, которым был убит мессия, сын божий, распятый на кресте, находится под гранитной плитой в местном храме. Кроме того, явившийся рыцарю архангел заверил, что с этим копьем крестоносцы смогут прорвать осаду и обратить врагов в бегство.
– Как я понимаю, явившимся святым был ты? – вопросил Николас. – И как тебе это удалось?
– Очень просто, – усмехнулся проводник и вместо ответа сделался почти прозрачным с помощью своей Жемчужницы. – Сложнее всего было поднять эту чертову гранитную плиту в храме и спрятать под ней копье.
– Ты научился контролировать Жемчужницу?! – изумилась Натача, не ожидавшая такого поворота событий. Она уже натянула на себя одежду и защиту и присоединилась к мужчинам за столом – они ей оставили толику драгоценной пищи.
– В общем-то да, – подтвердил Несси, – хотя мне и понадобилось приложить нешуточные усилия, чтобы понять, как это происходит.
– Научишь? – быстро поинтересовался Николас.
– Не знаю, – пожал плечами проводник, – тут все зависит от тебя самого.
– Это все очень интересно, – вмешалась в разговор Натача, – но что нам даст? Я не совсем понимаю…
– Вооруженный верой и револьвером, я добьюсь гораздо больше, чем просто верой в господа, ха-аха-ха! – засмеялся в ответ проводник. – Фанатизм крестоносцев и наши гранаты сотворят чудеса. Вот увидишь, у нас все обязательно получится. Все будет хорошо! Эх, если бы ты была на сто процентов русской, это магическое словосочетание тебя окрылило бы.
– Выпьем за неминуемый успех нашего безнадежного предприятия! – поддержал проводника Николас и раздал всем по чашке, наполненной остатками вина.
Но вместо радости Натача испытала тревогу и насупилась. Ох уж эти русские. Что-то они слишком расшалились. Без сумасшедших приключений точно не обойдется.
– За успешную реализацию! – согласился с тостом проводник и осушил свой кубок до дна. – Кушайте, пока можно, съедайте все до крошки, я не знаю, когда в следующий раз выпадет шанс поесть.
– А мы что, торопимся? – поинтересовалась Натача.
– Думаю, очень скоро нам потребуется выступить, – сообщил проводник, и лицо его внезапно сделалось очень серьезным. – Слышите, на улице уже что-то затевается.
Все замолчали, прислушались, и точно – снаружи действительно донесся шум. Он усиливался с каждой секундой, нарастал.
– Да, – согласился Николас, – на улице что-то явно затевается. Я бы сказал, быть кровавой бане. С течением времени, ч-черт, ничегошеньки в мире не меняется.
После этого все трое разом, как по команде, принялись уничтожать остатки бесценного в городе съестного, которые к этой секунде еще не исчезли с заскорузлой деревянной столешницы.
=39=
– Нам пора, – коротко сообщил проводник, дожевав последний кусок и допив последний глоток.
После чего, не теряя ни секунды, троица прохожих быстро покинула таверну и сразу же слилась с заполонившей улицу толпой фанатично настроенных адептов креста и меча. Дождь к этому времени прекратился. Заходящее солнце окрасило атмосферу в багряно-оранжевые цвета, и в вечернем небе вдруг стянулись, скучились облака, образовав нечто, похожее на огромный глаз со зрачком-солнцем, прищуренно выглядывающим из-за горизонта.
– Господь с нами!!! – хором орала толпа. – Это добрый знак небес!..
– Сколько у нас осталось гранат? – негромко спросил проводник у Николая, пробиравшегося сквозь течение реки людских тел с ним рядом, буквально держась за полу плаща. Другой рукой Большой ухватился за плечики напарницы, притискивая ее к своему боку, чтобы течением Маленькую не оторвало и не унесло.
– Три, – ответил он и переспросил у Нэт: – У тебя одна, правильно?
– Окай, – придушенно пискнула девушка.
– Плюс у меня осталась пара световых, в итоге шесть, – подсчитал Несси. – Давай еще две мне, а одну оставь на всякий случай у себя.
– Хорошо, – согласился Николай и отдал две из трех оставшихся.
– Какой план? – спросила из-под мышки Нэт.
– Главное, не поднимай капюшон, – велел Несси. – Для тебя опасность еще не миновала. В городе не должно было остаться ни одной женщины.
Девушка и так старалась смотреть себе под ноги и не задирать край капюшона выше переносицы… Тем временем толпа вынесла их на площадь перед городскими воротами. Тут отряд конных рыцарей уже заканчивал подготовку к битве. Один из сидевших верхом крестоносцев держал высоко над головой… копье викингов!
– С нами Бог!!! – надсаживаясь, прокричал этот рыцарь, потрясая подарком Харальда, в одночасье превращенным в бесценный артефакт[14], и повел всадников за собой, через городские ворота, еще даже до конца не открывшиеся…
– Вот так рождаются легенды… – грустно заметил Николай, но договорить он не успел.
– За мной! Не отставать! – скомандовал Несси и стартовал к воротам, вдогонку за конными рыцарями.
А вслед им уже накатывала вторая волна двинувшихся в наступление крестоносцев, и трое скитальцев едва успели проскочить в створ. Со следующей задачей Несси справился блестяще – он просто сдернул с лошадей вначале одного из несущихся мимо всадников, а затем еще одного и удержал животных за уздечки. – В седла!!! – прозвучала следующая команда, и хочешь не хочешь, пришлось подчиняться.
Николай сам бы не подумал, что так ловко вскочит в седло. Но когда сделал это и оказался позади Нэт, взлетевшей на рыцарского жеребца мгновением раньше, вдруг понял, что уже в седле! И уже мчится, несется вперед вместе с грохочущей железом конной лавиной…
Не ожидавшее дерзкого прорыва войско сарацинов было захвачено практически врасплох. Мусульманские конники попытались удержать кавалерийскую лаву христианских фанатиков. Но гранаты, вовремя брошенные в нужной точке и усиленные эффектом неожиданности, посеяли среди осаждающих паническое состояние. Паника, как волны от брошенного в воду камня, ринулась во все стороны… Мусульмане не понимали, что происходит, но грохот и огонь, яркий свет и густой дым напугают кого угодно, а у страха глаза велики – и вопль, возвестивший о том, что христиане выпустили из бутылки джинна, страха не убавил, а совсем наоборот.
Любой житель Востока с младых ногтей ведает, что огненные джинны только на то и годны, что создавать дворцы и разрушать все что ни попадя. Никакого дворца на поле брани не появилось, а значит…
Несси еще раз возопил во всю мочь легких «Джинн, джинн!!!», и метнул еще одну гранату в гущу солдат противника. Сразу после этого он начал отклонять, уводить свою кобылку и жеребца своих сотоварищей вправо, вправо, удаляясь от основного места сражения.
– Дверь там!!! – рявкнул ведущий, после чего скомандовал: – Натка, гранату!
Нэт выполнила команду безукоризненно шустро. Прогремел взрыв, разгоняя уже и без того перепуганных мусульман, словно тараканов, во все стороны.
– Джинн! Джи-инн!!! – завопил Ник по собственной инициативе.
– Джинн! Джинн! – с энтузиазмом вторили ему Несси и Нэт.
– Хоттабыч, держи свою лимонку наготове! – крикнул ведущий Большому по-русски.
Беглецы обогнули поле боя по правому флангу и оказались в экстренно покинутом сарацинами походном расположении их армии. Людей на глаза пока не попадалось, но за одним из шатров лагеря путники наткнулись на тройку привязанных арабских скакунов в полной сбруе. От тяжелых рыцарских лошадей, пригруженных конскими латами, эти красавцы отличались как небо от земли.
– Сменим тр-ранспорт! – весело закричал Несси.
Неожиданно здоровенный мавр, выскочив из шатра, с громким кличем атаковал проводника, размахивая своей кривой саблей. Но правоверный фанат пророка Магомета выбрал не ту жертву для своей последней атаки. Если бы он хоть немного подождал и выскочил на пару мгновений позже, чтобы атаковать Ника и Нэт, восседавших на одной лошади, возможно, у него и был бы шанс на успех… Но мусульманскому воину не повезло. Несси, молниеносно отскочив, даже не пользуясь своим мечом, остановил нападающего точным ударом по шее, разбив кадык. Воин со страшным хрипом упал в растоптанную лошадьми грязь и забился в предсмертных конвульсиях, погибая от удушья. А проводник уже соскочил с рыцарской кобылки и пытался подружиться с привязанными скакунами.
– Спокойно, спокойно, мой хороший, – приговаривал он, бочком приближаясь к одному из них и осторожно прихватывая за уздечку. – Натка, это твой, – объявил он, а когда Маленькая спешилась и метнулась к нему, подсадил девушку в седло.
Скакун не сопротивлялся, хотя нервно переступал с копыта на копыто.
Николай, не дожидаясь команды, безо всяких вопросов, не теряя времени, уже взбирался в седло другого жеребца. Ждал неприятностей, но и это животное было отлично выдрессированным. Несси вскочил на третьего «араба», как заправский ковбой, и беглецы поскакали в восточном направлении, оставляя позади себя багровый глаз неба, узенький, уже почти закрывшийся.
Крестоносцам они пособили, как могли, и оставили тех самостоятельно завершать начатое. Но когда удалились от крепостных стен Антиохии на добрый километр, небольшой отряд в два десятка вражеских конников выскочил из-за песчаного холма и устремился наперерез, обстреливая троих всадников из коротких луков. Несколько стрел достигли своих целей, однако Жемчужницы-плащи, вмиг металлизировавшись, превратились в защиту, непробиваемую для столь примитивного оружия.
– У-уф-ф, с нами Сержант! – выдохнул Николай, когда одна из стрел попала ему прямехонько в грудь и звонко дзенькнула, отлетая прочь.
– Это патрульный разъезд возвращается! – проинформировал Несси, после чего скомандовал Нику: – Гр-ранату!
Большой прикинул дистанцию до цели, расстался с последней и машинально пригнулся… Бросок получился шикарным, и разорвавшаяся граната заставила патрульных ретироваться со всех ног и копыт. Даже орать «Джинн, джинн!» не понадобилось.
Дальнейший путь был свободным, и, взобравшись на холм к востоку от оставленного позади города, проводник остановил скакуна. Он решил напоследок осмотреть поле разгоревшейся битвы. Несси интересовало, послана за ними погоня или нет. А вот Ника и Нэт, конечно, интересовал исход битвы. Крестоносцы, окрыленные знамением небес и чудесными взрывами, вроде бы побеждали. Хотя в сгустившемся сумраке уже мало что можно было разобрать.
– Привал окончен, вперед! – позвал Несси.
И ведомые последовали за ведущим.
– Я узнал это историческое событие, – неожиданно вспомнив, сообщил Большой напарнице и остановил своего коня, чтобы оглянуться назад. – Теперь воины с крестами на плащах, воодушевленные успехом, двинутся на Ершалаим, возьмут вечный город и безжалостно вырежут всех его обитателей. Об этом периоде немало книг написано. И фильмы есть, и…
– Как и о многом, что нам встречается по пути. Иначе бы оно здесь могло и не отобразиться… Вы что, решили остаться и помочь р-религиозным фанатикам в их дальнейших завоеваниях? – язвительно поддел спутников Несси, после чего, каблуками ударив по гнедым бокам своего коня, ускорился и галопом помчался на Восток. Николай с напарницей, не теряя больше времени на разговоры, устремились за ним.
Проскакав в бешеном темпе с полчаса, Ник и Нэт, непривычные к такому способу передвижения и не очень уверенно державшиеся в седлах, уже чувствовали себя пропущенными через мясорубку. Проводник, сжалившись, сбросил темп. А еще минут через несколько остановил скакуна, соскочил на землю и резким хлопком по крупу отправил своего «араба» прочь. Его спутники спешились возле Несси и таким же способом отпустили своих жеребцов.
– Здесь? – скептически спросила Нэт, оглядывая пустынную местность, распростершуюся вокруг. Солнце уже фактически село за горизонт, но длинные тени, протянувшиеся с запада, почему-то раскинулись на безжизненной пустынной земле. Как последний привет от глаза неба.
Николай ничегошеньки не ощущал. И это его даже испугало. То ли после всех треволнений чутье внезапно утрачено, то ли оно у него недостаточно чувствительное, чтобы уловить присутствие совсем уж хитро замаскированного выхода…
– Нам сюда, – сказал Несси.
И он повел ведомых тем же курсом, на восток, и они преодолели гребень дюны и вдруг… вышли прямо к заброшенному колодцу, полуразрушенное каменное жерло которого обросло кустиками какого-то местного колючего растения.
– Прошу за мной, – провозгласил Несси и без всяких церемоний просто запрыгнул в многогранник колодца, с виду совершенно черный, никакого серого тумана или белесого тумана, или зеленого, фиолетового, золотистого, бурого, красного тумана.
– Давай ты, я в арьергарде, – решился Николай, после чего помог напарнице взобраться на выщербленные камни, окаймлявшие черный проем…
=40=