Тайна великого живописца Дитинич Нина

Глава 29

Международный аукцион в Лондоне

Следствие зашло в тупик, необходимо было выяснить, где Башлыков приобрел картину.

Несмотря на просьбу следователя, чтобы Башлыков позвонил, мэр города Стерляжинска не давал о себе знать. А тучи над ним сгущались, прокурорская проверка выявила столько грубейших нарушений в его деятельности, что на Башлыкова было заведено уголовное дело.

Семикомнатные палаты на двадцать первом этаже с видом на Кремль находились под угрозой ареста. Поэтому когда Суржиков там появился в очередной раз, то застал в пустой квартире только одну расстроенную домработницу Катю.

– Звоню им, звоню в Англию, и хозяйке, и хозяину, а они не отвечают. А у меня все деньги кончились, что мне делать прикажете?!. И сюда без конца журналисты ходят, всякие вопросы задают, а что я им могу сказать? – развела она беспомощно руками.

– Да, тяжелый случай, – вздохнул Суржиков. – А где они находятся сейчас, вы не знаете?

– А кто их знает! – в сердцах воскликнула Екатерина. – Были в Лондоне, а где непонятно.

– Придется в международный розыск Башлыкова объявлять, – нахмурился следователь. – А где охрана его?

– Вы Генку Жаркова имеете в виду? Он сюда больше не приходит.

Несолоно хлебавши, Суржиков направился в отдел. И, увидев Бричкина, подмигнул ему.

– Привет, герой, как дела на личном фронте?

На лице Алексея алым цветом разлилось смущенное негодование.

– Хотите меня к Стасовой направить?

– А ты сам предлог для визита не придумал?

Уткнувшись в монитор, Бричкин буркнул:

– И не собираюсь придумывать.

Опустившись на стул, Суржиков усмехнулся:

– Тогда разыщи мне срочно господина Башлыкова, он находится предположительно в Англии.

Бричкин даже подскочил на месте.

– Ну вы прямо как злая мачеха из сказки задания мне даете!

– А ты поищи, может, у него какой сайт есть или страничка. Или у его жены…

– Вы думаете, он такой продвинутый?

Суржиков рассердился:

– Какой ты непонятливый, мне нужно его местонахождение. Может, детки Башлыкова? Между прочим, у него два сына – пятнадцати и двенадцати лет, может, где засветятся в чатах… Ну что, мне тебя учить, что ли?

Помощник хлопнул себя по лбу.

– Понял!

– Если понял, действуй!

Через некоторое время Бричкин завопил:

– Егор Иванович! Я нашел страничку младшего Башлыкова – Антона…

– Ну и?

– Антон переписывается со своими друзьями из Стерляжинска.

– Напиши ему, чтобы его отец срочно позвонил, и укажи мой номер телефона…

– Я, конечно, напишу, но дело в том, что парень выходил на сайт неделю назад…

Суржиков разозлился:

– Черт знает что! Какое-то заколдованное дело. Как только начинает что-то открываться, тут же появляются новые обстоятельства и останавливают весь процесс расследования.

Бричкин оскорбился:

– Шеф, вы меня обвиняете?

– Не городи чепухи, лучше попытайся найти еще что-нибудь. А мне, похоже, придется ехать в Лондон.

Помощник оторвал голову от монитора и с завистью воскликнул:

– Везет же людям!..

Суржиков отправился к полковнику Карсавину и доложил обстановку.

Карсавин связался с прокуратурой, узнал, что те организовали международный розыск Башлыкова и его экстрадицию в Россию.

– О, он теперь так глубоко запрячется, что вряд ли мы его найдем, – расстроился Суржиков.

Время шло, а ничего не менялось. Башлыков из Англии перебрался в какую-то другую европейскую страну, и возможность провести его допрос равнялась нулю.

Суржиков уже было совсем потерял надежду на благополучный исход дела, как вдруг в Европе разразился скандал. На международном аукционе господином Башлыковым были представлены на продажу картины, которые оказались искусно подделанными копиями. У Башлыкова потребовали заключения экспертов на полотна, но он не мог их предоставить, мотивировав тем, что есть запрет на вывоз подлинников из России.

Господин Башлыков хотел было сделать серьезное заявление о том, что его преследуют по политическим мотивам, но в последний момент передумал. Зато его жена сказала несколько слов для прессы.

– Господа, вы все прекрасно понимаете, что происходит в России. Мой муж, замечательный человек, настоящий патриот, обвинен во всех грехах, которые он не совершал. На него в России завели уголовное дело.

Суржиков, увидев на первых полосах газет воззвание супруги Башлыкова, поразился.

– Сколько же у нас мрази развелось! Но самое главное, и Башлыкова обманули, все картины, которые он вывез, оказались копиями, а он был уверен, что владеет оригиналами, и выставил на продажу в солидном аукционном доме. Мне бы очень хотелось узнать, кто продал ему эти копии? Кто так жестоко кинул его?!.

– Отправь еще раз его сынку сообщение, только проникновенное. Пообещай, что мы постараемся найти мошенников, чтобы они вернули деньги. Я представляю, – усмехнулся Суржиков, – как бежал с награбленным из страны Башлыков. Ему было необходимо превратить часть денег в ценности, а он в этом деле невежда, тут-то ему и встретились мошенники.

– А мне его не жалко, – заявил Бричкин.

– Дело не в этом, – холодно ответил Суржиков. – Дело в торжестве закона!..

– Вы уверены, что закон всегда прав и побеждает?! – засмеялся Бричкин.

– Ты слишком молод, чтобы судить о таких вещах, – вспылил Суржиков. И успокоившись, добавил: – Если так думать, то не стоит работать в правоохранительных органах. Любое дело, которым ты занимаешься, ты должен делать хорошо, иначе все лишено смысла. Да, мир не идеален, но к этому надо стремиться!

– Какая удобная позиция! – не выдержал Бричкин. – Как стремиться? Зарплата у нас маленькая, народу не хватает, пашем круглыми сутками, можно сказать, жизнью рискуем, а вы меня, – с обидой вспомнил он, – отправили Чарущева охранять…

– Кстати, – просиял вдруг Суржиков, – есть же господин Чарущев! Спасибо, что напомнил, ведь это он Башлыкову делал экспертизу картины. Нужно узнать поподробнее!

Господин Чарущев, как обычно, в рабочее время находился в своем уютном кабинете, обставленном заботливой Верочкой горшками с цветочками. И как всегда, разговаривал по телефону.

– Вам такие портреты не сделает ни одно фотоателье, – убеждал он кого-то. – Мы, если хотите, работаем в духе девятнадцатого века, сам величайший портретист Крамской работал таким образом. Считайте, что вы получите свой портрет самого лучшего портретиста девятнадцатого столетия за сущие копейки! – Увидев следователя, он скривился, словно увидел перед собой гюрзу. Прикрыл рукой телефонную трубку и раздраженно шепнул: – Вот вы-то мне как раз и нужны!

– Как это взаимно, – усмехнулся Суржиков.

Чарущев быстро закончил разговор и уставился на следователя.

– Слушаю вас.

Взглянув на хозяина фотостудии, Суржиков медовым голосом поинтересовался:

– Вот я забыл, какую картину вам показывал Башлыков?

В глазах Чарущева мелькнуло небольшое замешательство, но он быстро ответил:

– Копия картины Крамского «Неизвестная».

Суржиков удовлетворенно кивнул:

– И вы сказали об этом Башлыкову?

– Конечно!

– А он сказал, где или у кого он приобрел эту копию?

– Нет, – замотал головой владелец фотостудии.

– А почему вы не поинтересовались?

– Зачем? – пожал Чарущев плечами. – Это как-то не принято. Если бы человек захотел, он сам сказал.

– Вот как, – задумчиво почесал кончик носа Суржиков. – А сами не предполагаете, кто может такие замечательные копии делать?

Владелец фотостудии задумался.

– Нет, из тех, кого я знаю, такими вещами никто не занимается.

Следователь усмехнулся:

– Но из вашей рекламы я узнал, что вы выполняете любые художественные работы, в том числе и копии полотен известных мастеров.

– Да, выполняем, – нервно дернулся Чарущев. – Я так и знал, что вы об этом скажете!

– Почему? – удивился Суржиков.

– Слышал, как Башлыков опозорился, – заерзал он. – Но мы такого качества копии не делаем!

– Ах, вы об этом, – засмеялся Суржиков. – Вы же были в доме Башлыкова, видели картины на стенах, ваше мнение, настоящие они или нет?

Отведя глаза, Чарущев пробормотал.

– Если честно, сомнение у меня мелькнуло, но я не стал озвучивать, чтобы не оскорбить хозяина…

– А как Башлыков мог вывезти столько картин?

– Значит, у него были документы на вывоз…

– Кто выдает такие документы?

– Эксперты дают, – пробурчал Чарущев.

Глава 30

Маргарита в опасности

Геннадий Жарков и трое его подчиненных охранников сидели на кухне съемной квартиры, пили пиво с воблой и обсуждали последние новости.

– Выходит, хозяин бросил нас, – бубнил Мишаня. Его стриженый затылок покраснел и напрягся от злобы. – Натворил дел и спрятался за бугор, а кто заплатит нам за работу?

– Допустим, работа еще не выполнена, – философски заметил Жарков, вгрызаясь в хребет вяленой рыбины. – Картину мы еще не нашли.

– Но мы же землю носом роем, чтоб ее найти, это что, не работа? – обиженно фыркнул Мишаня.

– Правильно говоришь, – хмыкнул Жарков. – Поэтому, если хозяин не объявится, мы найденную картину сами продадим, а деньги поделим. Кстати, денег она стоит немерено.

Все сразу оживились.

– И чего тогда сидим? – поинтересовался Мишаня. – Айда искать девку!

– А чего ее искать? Дом мы нашли, и я уже узнал, что она снимает квартиру на седьмом этаже, осталось только на лестничную клетку попасть, – хохотнул рыжий Пашка. – Под видом слесаря заходим в квартиру, кошмарим ее, забираем картину – и вперед.

– Тогда будет другая проблема, как продать картину? – ухмыльнулся Мишаня. – Был у меня один дружок, да только замочили его.

– Антиквара Чижикова имеешь в виду? – поинтересовался Жарков.

– Его, – вздохнул Мишаня. – Сейчас бы скинули через него картину.

– Давайте не будем делить шкуру неубитого медведя, – нахмурился Жарков. – Пиво допиваем и едем брать Маргариту, а то она опять соскочит…

Подъехав к дому, парни разделились.

– Вы двигайте к Маргарите вдвоем, – приказал Жарков Мишане и Пашке. – А мы здесь со Степкой на стреме останемся. Если что, звоните, мы сразу подтянемся.

Мишаня и Пашка зашли в подъезд, а Жарков со Степаном остались на лавочке, в тени старого тополя.

Парни поднялись на седьмой этаж, лестничная площадка была перекрыта железной дверью, они позвонили в первую попавшуюся квартиру. Дверь открыла пожилая женщина в спортивном костюме.

– Вам кого?

– Мы в девяносто седьмую.

Женщина кивнула, запустила их в холл, а сама направилась к лифту.

– Если что, дверь за собой захлопнете, я побежала, мне некогда.

Парни проводили ее удивленными взглядами и стали звонить в дверь с номером девяносто семь. Дверь распахнулась, на пороге появился парень атлетического телосложения, в майке и шортах. В руках он держал синее махровое полотенце. Улыбнувшись в тридцать два зуба, он поинтересовался, кто им нужен.

Ошеломленные охранники растерялись.

– Нам Маргарита нужна, – внезапно охрипшим голосом просипел Мишаня.

– Маргарита? – еще шире улыбнулся атлет. – Это, видимо, девушка, которая здесь жила до меня, так она съехала несколько дней назад.

– Куда съехала? – замороженным голосом произнес Мишаня.

– Не знаю.

Это был крепкий удар ниже пояса. У Мишани от неприятной неожиданности даже зубы свело. «Прозевали!..» – застучало у него в голове. Что с ним сейчас сделает Жарков, он старался не думать.

Понуро парни вышли из подъезда и поплелись к огромному тополю, где скрывались от жары шеф с их коллегой Степаном.

Увидев их, Жарков по смиренно-разочарованному виду понял, что ребята опоздали и «птичка упорхнула», пришел в дикую ярость и заиграл желваками.

Мишаня почуял, что сейчас будет такой разнос, что мало ему не покажется, и замедлил шаг.

Жарков встал со скамейки и с угрожающим видом пошел навстречу. Но внезапно его гневный взгляд наткнулся на молодую девушку в очках и с русой косой, она стояла на крылечке банка, что находился в этом же дворе, и держала в руках тубус.

Девушка сначала его не заметила, беспечно сбежала по ступенькам и вдруг подняла глаза на Жаркова. Лицо ее исказилось в испуге, и она бросилась к машине, стоящей у обочины.

Только тогда до Жаркова дошло, что эта девица Маргарита, а в руках у нее картина. Из его горла вырвался дикий, хриплый, звериный рык, и он побежал к ней. Но девушка уже хлопнула дверцей, и автомобиль умчался у него на глазах. Это было как в дурном сне. Жарков, размахивая кулаками, по инерции пробежал вслед за уехавшей машиной метров десять и остановился.

– Вы хоть номер машины запомнили? – накинулся он на своих подчиненных.

Охранники растерянно переминались с ноги на ногу и бормотали в ответ что-то невразумительное.

– Так мы не поняли, что надо было номер записывать, – наконец нашелся Мишаня. – Вы вдруг побежали, и мы ничего не поняли. Так эта девка Маргарита, что ли, была?

– Да и не видно было отсюда номер, – вступился Степан.

– Ладно, – обессиленно произнес Жарков. – Раз уж мы здесь, нужно выяснить в банке ее адрес.

– А если она не под своим именем ячейку открывала? – подал голос Степан.

– Вот все это мы и должны узнать, – сердито проговорил Жарков. – И пойдет в банк Мишаня. Спросишь, под каким именем девушка открыла ячейку, ее адрес.

Выслушав шефа, Мишаня возразил:

– А если мне не скажут? Может, хакера попросить? У вас же есть знакомый, – взглянул на Жаркова он.

– Да, ты прав, кто нам даст такие сведения, – помрачнел Жарков. – Поехали на хату, здесь больше делать нечего. Она не вернется.

Из дома Жарков позвонил знакомому хакеру, тот взломал базу банка и выяснил, что Маргарита заключила договор от имени Инги Крыловой, договор заключен на месяц и оплачен. Прописка в паспорте – Курская область.

– Оформила все по чужому паспорту, ловко устроилась, – фыркнул Жарков. – Как мы теперь ее найдем? Хотя, – коварно усмехнулся он, – деньги у нее, видимо, кончаются, она же уже пыталась картину продать. Сами понимаете, мы должны ее перехватить, иначе нам удачи не видать.

Вернувшись домой, они уселись за стол и устроили некое подобие совещания-летучки.

Жарков разделил все антикварные магазины между ребятами и дал задание выступить в качестве покупателей картины художника Крамского «Неизвестная».

– Вы обещайте любые деньги за нее, так мы сразу узнаем, где эта картина засветилась, и сможем отловить Маргариту.

– А вдруг не получится? – занервничал Степан.

– Получится, – заверил его Жарков. – На деньги клюнет любой и про благоразумие забудет.

Взяв адреса магазинов, все разъехались. Сам Жарков направился в «Антикварный салон Екатерины Великой», находящийся в Северо-Западном округе. И даже поехал на метро, денег осталось так мало, что пришлось экономить на всем.

Перед входом в салон он подобрался, приосанился и уверенной походкой вошел в зал.

Его взгляд остановился на блеклом мужичке с хитроватой, плутовской физиономией. Начальник отдела безопасности господина Башлыкова почувствовал в мужичке родственную душу и направился к нему.

Стараясь не привлекать внимания, Жарков тихо сказал:

– У вас заказ можно сделать?

В глазах продавца проснулся калькулятор.

– Можно, только за дополнительную плату.

– Устраивает.

– Что хотите заказать?

– Картину Крамского «Неизвестная».

Калькулятор мгновенно выдал такую сумму, что Жаркова пробил пот. Мужичок написал на бумажке цифры и показал ему. «Вот сволочь!» – подумал Жарков, но ничем не выдал своего возмущения, а растянул губы в небрежной улыбке и кивнул.

– Идет, – и записал свой номер телефона. – Жду звонка!

После салона он поехал в другой антикварный магазин и проделал такую же операцию. До наступления сумерек Жарков объехал пять антикварных лавок.

Вечером все охранники отчитались шефу о выполненном задании.

– Все прошло без сучка и задоринки, молодцы, – вяло похвалил Жарков своих бойцов. Несмотря на свой стойкий оптимизм, у него почему-то не осталось никакой уверенности, что они чего-нибудь добьются. Башлыков скрывается за границей, все деньги перевел за рубеж, есть, правда, один счет, открытый на Жаркова, но он не собирается ни с кем делиться. – Никаких лишних трат, – скучным голосом заявил он. – В стране кризис, хозяин сбежал.

Хрустя чипсами, Мишаня добродушно прогудел:

– А мы и так, кроме пива, ничего не пьем, а едим только пельмени, уже изжога от них.

Жарков нахмурился, но внезапно в его кармане зазвонил мобильник. Геннадий взглянул на экран, номер был непонятный.

– Вас слушают, – настороженно произнес он.

Парни навострили уши, вдруг хозяин звонит.

– Вы интересуетесь «Неизвестной» Крамского? – произнес неприятный мужской голос.

– Допустим, и что?

Голос продолжал:

– Советую забыть об этой картине.

– А ты кто такой?! – грубо крикнул Жарков.

– Вам мое имя ничего не скажет.

– Слушай, ты мне тут не гони!.. – разозлился Жарков.

– Я вас предупредил! – не меняя тона, произнес неизвестный и закончил разговор.

Сердито взглянув на мобильник, Жарков выругался и растерянно произнес:

– Номер не определен, это че такое?!

Глава 31

Убежище красотки

Маргарита остановила такси, пересела на автобус, потом вышла и, доехав до конечной станции метро, взяла новую машину, чтобы добраться до Лялькиной дачи.

Ее всю трясло от ужаса, который она пережила. Ведь начальник охраны Башлыкова, Генка Жарков, вполне мог ее схватить! Как она только умудрилась удрать, сама не понимает. И только открыв входную дверь, она спокойно вздохнула. Самое главное сейчас – спрятать картину в тайнике, да так, чтобы и Лялька ее не нашла.

Загнанная, испуганная Маргарита перестала доверять даже своей собственной тени. Она решила ничего не говорить о своем приключении, чтобы Лялька не узнала, что картина здесь, пусть она и друг, но может же кому-нибудь проболтаться. И когда подруга позвонила ей вечером, Маргарита как ни в чем не бывало щебетала с ней о пустяках, не напоминая, что хотела съездить в банк.

Лялька же тем временем переживала. Что скажет дед, когда узнает, что украденная из Третьяковки картина хранится у ее знакомой? Объясняйся потом с ним, что подружка по простоте душевной, в свою очередь, украла картину у любовника, потому что он не выполнил обещанного. А картину надо показывать деду и, если это подлинник, уговорить Маргариту вернуть ее. Интеллигентные образованные люди, была уверена Ляля, не способны на безнравственные поступки, а с этой девушки что возьмешь? Она даже не понимает, что натворила. Живет по закону джунглей. Маугли, одним словом. Но Ляльке Маргарита нравилась, и она решила заняться духовно-нравственным развитием подруги.