Взломанные небеса Робертсон Эл
Гул стал ревом, затем ослаб, стих до мягко пульсирующего ритма. Вспышки и гул за ними повторились одиннадцать раз, неизменно слабея, отфильтрованные Фистом.
«Как оно?» – поинтересовался Джек.
«Трудно с их сигналом справиться, не выдавая наших сигнатур, но можно. Сейчас, ага… Все, открывай глаза!»
Мир снова изменился. Хребет заменили шесть огромных божественных символов, представляющих каждого из Пантеона. Лишь два отдаленно напоминали людей: Королевство с бритой головой и как всегда великолепная Заря. Она предстала во весь рост, одетая в мерцающее платье, струящееся и изменчивое, как сама мода. Впрочем, Заря и была воплощением моды. Программы Зари откликнулись на явление богини, и на мгновение, пока Фист не блокировал сигнал, Джек влился в армию ее восторженных почитателей, истово воспевающих ее ослепительный стиль.
Остальные божества предстали абстракциями. Лепестки Розы были обычного убийственно-алого цвета, мягкие и нежные – но теперь из-под них выглядывали острые зеленые шипы. По-прежнему медленно и плавно вращался стеклянный куб Сандала. Близнецов представляла длинная череда качающихся весов. Сперва синхронно поднимались чашки с одной стороны, потом с другой. И конечно же, здесь был Сумрак.
Низвергнутый бог, более не способный действовать самостоятельно. Однако конкуренты еще не смогли поглотить все его корпоративные структуры. Тысячи людей еще нуждались в его программах, доступе к данным на его серверах, его стратегическом планировании, финансовых службах. Так что ворон Сумрака еще сидел среди богов, но его унижение было очевидным. Широкая стальная лента опоясала его, сдавив крылья. С кольца, не дающего раскрыться клюву, свисала цепь, прикованная к серебряным кандалам на лапах. Вокруг головы обмотана закрывающая глаза тряпка. Символ Сумрака словно окаменел в своем унижении.
«Больно это видеть, – сказал Джек. – Раньше его ворон был такой живой, такой зоркий».
Когда-то птица постоянно вертела головой, почесывая взором Док и отслеживая каждую коммерческую операцию.
«Послушай, Джек, они… Они же огромные!»
«К ним привыкаешь. И вскоре уже не обращаешь внимания».
«Не обращаешь внимания?!» – изумленно выдохнул Фист.
От основания каждого символа ниспадали в город тысячи серебристых нитей. Каждая – связь с почитателем бога, сверкающая бегущими огоньками. Небесный патрон обменивался данными со своей клиентурой. Чем гуще и толще серебристый пучок, тем больше приверженцев.
«Посмотри на Сумрака», – кивнул паяц.
Идущий от его символа пучок был куда тоньше, чем у остальных одиннадцати, и свинцового цвета.
«Удивительно, что у него осталось столько поклонников, – протянул Джек задумчиво и вдруг предложил: – Давай посмотрим на моих родителей!»
«Отца твоего я вижу. И спасибо Исси, теперь могу выслеживать фетчей. О, вон и мамочка!»
«Убери остальных».
Россыпь точек растаяла, оставив единственный красный пиксель рядом с единственным синим на далекой улице за Хребтом.
«Наверняка они еще в кровати».
Джеку вспомнилось детство и то, как надежно и спокойно ему спалось с мыслью, что родители рядом, за стеной. Они ведь крепкий теплый заслон от ночных страшилищ, защита от мелких бед и горестей обычного ребенка из обычной семьи на Станции.
«Можно посмотреть на них вблизи?» – спросил он, удивляясь спокойствию своего голоса.
«О да! – Фист скабрезно ухмыльнулся. – Вдруг да и увидим кое-что, хе-хе! Будет мне компенсация за прошлую ночь».
«Фист, мать твою! Если что, немедленно отключись. Как смотреть?»
«Да легче легкого! Хм, ну-ка… Так, лучший способ – через блок следящих за улицей видеокамер. Хотя оно, конечно, не без риска. Камерами заведует Роза, а у нее коды железные».
«Если Гарри умеет взламывать камеры, то сумеешь и ты».
«А-а, этот склизкий хитрый гад! Так, надо по-быстрому…»
Фист закрыл глаза и отправился мысленно в сеть, разыскивая линзы, способные увеличить изображение. Джек уныло и растерянно глядел на пару точек, почти недосягаемо далеких.
«Готово!»
Перед глазами Форстера полыхнул яркий прямоугольник, высветив улицу с цветными домами. Джеку показалось, будто открыли окно в память.
«На гнезде с камерами есть видеодроны. Сейчас подхвачу один», – сообщил паяц.
Вид изменился. Робот-муха снялся с камер, полетел, завис перед окном дома на втором этаже. Оно было распахнуто, но задернуто шторами. Фист направил муху в спальню. На двуспальной кровати лежал отец.
«Подключаю твою маму…»
«Разве для этого не придется менять ее установки? Это же может только отец!»
«Исси мне показала, как взломать их ненадолго».
На кровати вдруг оказались двое.
«Звук!» – потребовал Форстер.
Отец храпел. У Джека защемило сердце. Так захотелось шагнуть туда, в старый дом, вернуться в детство!
«У тебя всего полминуты», – предупредил Фист.
«Подведи камеру ближе!»
Отец испустил в особенности звучный храп. Мама пошевелилась, протянула руку, чтобы толкнуть его. Он заворчал, перевернулся на другой бок. Джеку представилось, как процессоры его мозга симулируют прикосновение. Мама вздохнула, убрала руку – и вдруг напряглась.
«Она просыпается! Уходим!» – прошипел Фист.
«Нет, остаемся. Я хочу увидеть ее».
– Эй, здесь есть кто-нибудь? – спросила она, приподнимаясь на локте.
«Черт! Она сканирует нас!»
Женщина повернулась к камере.
«Исси предупреждала: они способны на это! Все, прерываю связь!»
«Нет».
«Джек, это опасно!»
Женщина подалась вперед, и на ее лицо упал свет, просачивающийся в узкую щель между штор. Джек охнул. Он увидел мать впервые за семь лет. Она казалась такой живой, такой настоящей.
«Что здесь? – прошептала она. – Кукла?»
И затем выдохнула чуть слышно, растерянно, отчаянно:
«Джек?»
«Она засекла нас!» – взвизгнул паяц.
«Фист, ты не разорвешь связь!»
«Еще мгновение – и Внуб засечет нас, Пантеон нас увидит! Мать твою, Джек, ты гребаный идиот!!!»
Но Форстер его не слушал.
«Мама?»
«Это и в самом деле ты?»
Отец пошевелился.
«Мама, это я», – прошептал Джек, не зная, может она его слышать или нет, забыв на мгновение о том, что она давно мертва и он не стоит перед нею.
«А мне сказали, что ты… Ох, Джек, ты ли это?»
Раздался треск, словно от электрического разряда, – и экран погас. Джек представил робота-муху, падающего на пол в далекой комнате, отца, придвигающегося к плачущей жене.
«Я же говорил тебе не отключаться!» – крикнул он яростно.
– Он и не отключался, – появившись внизу лестницы, сказал Сумрак. – Прервал связь я.
Бог поднимался по ступенькам, и под его ногами звенел металл.
– Ты подошел вплотную к границе. Еще пара секунд – и вы оба оказались бы в большой беде.
– Ты наблюдал за нами все время?
– Я установил сигнализатор на тот случай, если ты выйдешь в сеть. Подумал, что тебе не помешает толика конструктивной критики. И как оказалось, не ошибся. Приятно сознавать, что я еще могу быть полезным, хоть мне и подрезали крылья.
Сумрак указал рукой на свой символ:
– Отвратительно видеть его таким.
Раздираемый яростью и болью, Джек молча глядел на бога, не решаясь раскрыть рот, – наружу бы вырвались только проклятия. Неловкую тишину нарушил Фист.
– У меня все под контролем! – объявил он угрюмо.
– Не сомневаюсь, – заметил Сумрак с ледяной вежливостью, указывающей на то, что он нисколько не верит паяцу.
– Да пошел ты! – взвился Фист. – И не вздумай снова ковыряться в моей гребаной голове!
– Можешь не беспокоиться, в этом нет надобности. Надеюсь, теперь ты понял, что нам обоим угрожает один враг. Мне остается всего лишь смиренно попросить о помощи. Вы же не против? Для вас двоих это не составит труда.
Фист сделал вид, что сплюнул.
– Но не стоит тратить время на бессмысленную перепалку. Джек, хочу поздравить тебя с успехами.
Форстер наконец справился со злостью и ответил вопросом:
– Ты что имеешь в виду?
Бог ступил на галерею, и Джек попятился.
– Тебе нечего бояться, – заверил Сумрак.
– Я не боюсь. Но я не доверяю тебе.
– Мальчик мой, если бы я хотел навредить, то позволил бы тебе болтать с дорогой покойной мамочкой до тех пор, пока все на свете не поняли бы, что твой паяц уже не в клетке. И что бы ты делал тогда? Тебя посадили бы в ячейку Тьюринга, с которой ты уже познакомился на Каллипсо, и продержали бы пару оставшихся тебе месяцев. Итог: ты – мертв, Фист достался врагам. Я не хочу, чтобы произошло подобное.
– Говори, что хочешь, а потом проваливай!
– Джек, ты добился многого. Меня в особенности впечатлило твое решение сотрудничать с Гарри. Уверен, он тебе очень поможет.
– Откуда ты знаешь об этом?
– Ты и не представляешь, как много я могу выведать от тех, кто еще верен мне. Меня впечатлила и твоя небольшая авантюра с Ахматовым.
– Ты все видел? – удивился Джек.
– За всем нужно присматривать. Мой ворон-символ слеп. Но я-то – нет.
– И ты глядишь не глазами Яматы?
– О небеса, и как тебе это в голову взбрело? – В голосе бога послышалось искреннее изумление.
– Ты и не подумал защитить меня.
– С чего бы? Я знаю, что тебя держат в целости и сохранности. К тому же раскрывать свое участие мне нет никакого резона. Мне бы очень не хотелось, чтобы разошлись слухи о моей, хм, самодеятельности. Я, знаешь ли, могу немного больше, чем это принято считать сейчас.
– Да уж, ты можешь играть в политику моей жизнью. И жизнью Фиста тоже. Все как раньше. Тебе известно, зачем он нужен им?
– Нет. И мне не слишком интересно. Возможно, его умение взламывать сеть пригодится для контрабанды наркотиков или его используют для атаки на Тотальность, чтобы снова начать войну. Это уж тебе выяснять. Честно говоря, я больше озабочен твоей верностью. Как я понимаю, я уже не твой главный покровитель? Заря заняла мое место. Она по-настоящему щедра с тобой. Думаю, уже пару поколений она не вкладывала так много себя в кого-либо. Джек, она очень неравнодушна к тебе.
– Я не собираюсь использовать ее подарки.
– Как хочешь. Возможно, в том не возникнет надобности.
– Сумрак, я просто не стану.
– Уверен, что ты не станешь и принимать предложение спасенного тобой искусственного разума. Джек, твой взгляд на Тотальность слишком наивен. Возможно, неправильно было начинать войну с ними, но это не значит, что им можно доверять. Держись подальше от них.
– Посмотрим.
– Я серьезно.
– Да уж, не сомневаюсь, – хмыкнул Джек.
На мгновение повисла тишина. Порыв ветра взметнул прядь волос бога. Джек отметил, как реалистично выглядела симуляция, и помимо воли восхитился. Его бывший покровитель не упускал ни единой мелочи.
– Сумрак, ты хочешь сказать мне что-нибудь еще?
– Я регулярно сообщал мистеру Стабсу о ваших с Фистом приключениях. Стабс всегда рад слушать о них, что лично мне кажется добрым знаком. Думаю, он постепенно подходит к мысли повидаться с вами, а в особенности с Фистом.
– Представить себе не могу, с чего бы ему не хотеть? – поделился мыслью паяц. – Думается мне, ты вообще с ним не общался.
– Верить мне или нет – дело твое. Уж извините, но мне пора. Я уже рассказал вам почти все, что хотел. Жаль, что вы оба не в настроении слушать.
– И слава богу! – прошипел паяц.
– Да уж, искренность сейчас – увы! – такая редкость. Тем она ценнее. Хочу предупредить, что ты пропустил пару редко используемых сетевых портов. Если кто-нибудь пропингует их, то сразу определит: вы – в сети. Я-то увидел их сразу, но я уже давно слежу за вами. У вас есть минуты три-четыре до того, как вашими портами займется Внуб. Закройте их сейчас же.
– Фист? – окликнул Джек.
Но паяц уже исчез.
– Когда-нибудь вы мне скажете «спасибо» за сегодняшнее, – заметил бог Джеку.
– Ты не дождешься от меня слов благодарности.
– Может, и не скажешь, – печально улыбнулся Сумрак. – Прощай, мой мальчик!
И он исчез. Виртуальный воздух с шумом хлынул на место, занимаемое виртуальным телом.
Снова появился Фист.
– И как? – осведомился Джек.
– Не забывай: это из-за тебя нас чуть не замели! – огрызнулся паяц.
– Он был прав?
– Да, была парочка открытых портов. Но никто бы не заметил их! Да и я на следующей проверке обязательно сам нашел бы эти порты.
– Фист, мать твою! Ты говорил, мы стопроцентно защищены.
– Да все у нас в полном порядке, – отмахнулся паяц. – Твой затраханный бог – сущий параноик.
– Фист, полная проверка файрвола и общей безопасности! Немедленно! А пока делаешь, полностью выведи нас из сети.
– Джек, ну что за дерьмо? – заныл паяц. – Почему ты не можешь просто поверить мне?
– Рисковать нельзя! Никто не должен узнать, что ты не в клетке. И я не хочу, чтобы Сумрак – или кто-нибудь еще – следил за нами.
Фист изрыгнул поток ругательств и пропал. Джек вздохнул. Прошлое было намного проще настоящего. Может, сейчас мама уже уснула, а отец еще не спит, озадаченный и удивленный. Интересно, сказала ли она ему, чье присутствие ощутила? А может, она объяснила себе произошедшее просто программным сбоем, какие случаются с засыпающими фетчами? Форстер посмотрел еще раз на Док. Без сети перед глазами остались только здания и пустынные улицы, тянущиеся вдаль, карабкающиеся вверх и теряющиеся в рассветном сиянии. Жизнь снова скрыла лицо и спряталась.
Глава 30
– Я забыл, насколько эффективна клетка, – заметил Ифор. – Вы не оставляете абсолютно никаких следов в сети. Если бы я не видел вас своими глазами прямо перед собой, то не поверил бы в то, что вы рядом.
Они сидели в задней комнате кафе на рынке Лабокра. Снаружи суетились тысячи покупателей, охотящихся за скидками. Но толика денег, врученная хозяину кафе, обеспечила уединение. Хозяин ворчал насчет «мякишей» до тех пор, пока Ифор не сказал, сколько именно он заплатит за возможность поговорить в безопасности.
– Никто не хочет принимать кредиты Внуба, – объяснил Джек. – А мы не можем выйти из Дока. Это досадно.
– Могу представить. Ваше общество…
– Это больше не мое общество.
– Хорошо, здешнее общество. Оно целиком зависит от сети. Вас, по сути, искалечили, лишив возможности погружаться в нее.
– Я думал, что возвращаюсь домой, – сказал Джек. – Но оказалось, что большая часть моего дома – в сети.
– Но даже и без нее вам запрещен доступ на большую часть Станции: Дом, Бородавка…
– Я редко бывал в Бородавке. Но мне бы очень хотелось вернуться в Дом – прогуляться еще раз в его садах, заглянуть в торговые центры.
– В эти кучи дерьма, – пробормотал Фист.
– Повидаться со старыми друзьями?
– Никто сейчас не захочет поддерживать со мной отношения.
– А как насчет родителей?
– Я виделся с отцом, – ответил Джек и надолго замолчал. – Нам нечего было сказать друг другу.
– Мать?
– Она мертва. Я не встретился с ней.
– Мне очень жаль. Примите мои соболезнования. Мы ощущаем родство с вашими несчастными угнетенными фетчами. Они так близки к нам, к чистому свободному разуму. Те, кого считают родными и близкими ваших фетчей, обращаются с ними отвратительно, ущемляя их почти во всем.
– Люди не хотят отпускать прошлое, – объяснил Джек, думая о Гарри и Андреа, об отце, не пожелавшем возвращать матери ее возраст. – Только немногие отваживаются на это.
– Люди боятся перемен, – заметил Ифор. – Новые правила и ограничения, неизвестность – это сродни смерти. Кстати, наше время общения ограниченно, так что давайте перейдем к обсуждению нашего предложения. Вы желаете его принять?
– Для меня было бы честью послужить Тотальности.
– Признаться, я удивлен. Раньше, помнится, вы были полны решимости сохранить независимость.
«Блефуй получше, – посоветовал Фист. – Мякиш попал в точку».
Джек взял чашку. Горячо, жжет пальцы. Он осторожно подул на испускающую пар жидкость, родив вереницу крошечных волн, и отхлебнул. Кофе обжег язык.
– Ифор, по-настоящему независимых нет. Определенные связи существуют всегда – есть те, кому мы обязаны, и те, кто обязан нам.
– Это вы о Корасон?
– Вы знаете об этом?
– Нас опечалила ее смерть. Лейтенант помогала нам в работе здесь. Корасон была по-настоящему гибкой и восприимчивой к новому.
– И очень умной. Жалко.
– Мы выразили наши соболезнования ее семье и Заре. – Ифор выдержал паузу и добавил: – Заря сочла возможным проинформировать нас о том, что вам были даны некоторые, скажем так, привилегии.
Он особо выделил последнее слово. Снова повисла тишина. В комнате за дверью насвистывал хозяин кафе. Звякали локи и вилки, которые он мыл. Снаружи пророкотало скверно отлаженное авто.
– Хорошо, – заключил Джек и приказал: – Фист, явись!
Тот встал посреди стола. Идеальный джентльмен при белом галстуке, монокле и цилиндре.
– Я тут принарядился для второго свидания. Как изволите поживать?
Он протянул крохотную руку. Ифор протянул свою и сделал вид, что пожимает.
– Файрвол – ваша работа? – спросил бипед.
– Да. Надо же делать вид, что клетка работает.
– Весьма впечатляющее достижение. Что же, поговорим открыто. Вы хотите принять наше предложение о сотрудничестве и воспользоваться дипломатической неприкосновенностью для того, чтобы преследовать убийц Корасон?
«Ну, прямо рубит правду-матку!» – охнул паяц.
– Именно так, – подтвердил Джек. – Простите, что скрыл это.
– Скрывать – прискорбная человеческая привычка. Быть может, вы хотели бы сообщить нам что-либо еще?
«Джек, держи ухо востро, не спеши выкладывать козыри!» – предупредил Фист.
– Вот уже семь лет как минимум Пантеон помогает Ауд Ямате и покрывает ее. Она убила Корасон и, возможно, Гарри Девлина с женой, Андреа Хью, а также Бьерна Пендервилля. Фетчи всех сопричастных делу либо испорчены, либо посажены в клетку. Я слишком приблизился к раскрытию Яматы и ее покровителя, и потому меня услали воевать. А они по-прежнему активны, опасны и хотят заполучить Фиста. Непонятно, что они сделают с ним. Я не могу отдать им его. Хочу выяснить, кто стоит за Яматой, доказать вину и ее, и стоящего за ней бога.
«Ох ты господи боже!..»
– Я вижу, вы очень злы на них.
– Они сломали мне жизнь. Я потерял тех, кого люблю. И не хочу, чтобы эти мерзавцы мучили Фиста. Они и так натворили достаточно.
– Звучит очень убедительно. Для нас, несомненно, возникнет опасность, если ваш маленький друг попадет в нежелательные руки. Но боюсь, ваши суждения слишком зависят от ваших эмоций. Если мы открыто объявим о нашем с вами сотрудничестве в расследовании, можем причинить себе значительный вред. В данное время мы ведем крайне деликатные переговоры с Пантеоном.
– Мы с Фистом очень осторожны. Нас приучили действовать тайно. Фист для того и рожден. А вам, я уверен, не помешает убедиться в том, что вы договариваетесь с теми из Пантеона, кому можно доверять.
– Заря дала нам понять, что будет благодарна за помощь вам.
– Эта благодарность, несомненно, означает поддержку ваших требований, – заключил Джек.
– Именно. Также нам будут крайне полезны мультимедийные способности Зари, когда мы усилим свое присутствие на Станции. Вы уверены в преступности Пантеона?
– Целиком и полностью.
– Если вы поделитесь весомыми доказательствами этого, нам будет легче построить лучшее будущее и для нас, и для вас.
– Я надеюсь, вы не попросите меня скрывать что-либо от властей? – осведомился Джек.
– Нет. Возможно, мы лишь попросим вас сперва поделиться новостью с нами, а уже потом сообщать ее властям.
– Я уже говорил – занимать чью-то сторону я не намерен.
– Но ведь вы не любите Пантеон, – указал Ифор. – Мы, по крайней мере, руководствуемся разумом и общим благом, а не откровенной личной выгодой.
– Я подумаю над этим.
– Мы рады тому, что побудили вас думать. И еще кое-что…
– Да?
– Не могу не подчеркнуть снова необходимость крайней секретности. Я пошлю вам инструкцию по поискам. Постарайтесь изобразить усердное следование ей. Все другие расследования должны быть скрыты.
– У нас большой опыт в этом, – заверил Джек.
– Мы знаем – к нашему большому сожалению, – ответил посол Тотальности.
Джеку стало стыдно. Паяц тихонько пощелкал языком.
Все нужное было сказано. Снаружи смеркалось. Ифор задержал Джека у двери.
– Тотальность очень благодарна за вашу помощь, – сказал бипед и протянул руку.
Наногелевые пальцы оказались неожиданно мягкими и холодными. Ладонь Джека заметно деформировала их.
«Дави сильнее! – прошептал ехидно паяц. – Может, он лопнет, как воздушный шарик».
«Забудь ты о своих программах хоть на минуту!»
Ифор поднял воротник, надвинул шляпу на глаза и растворился в рыночной толпе. Получасом позже Тотальность подтвердила дипломатический статус Форстера. Он собрал чемоданчик, слегка виновато попрощался с Чарли, отыскал наилучший доступный отель и снял комнату там.
Через двадцать минут в двери заколотили люди Внуба. Джек продемонстрировал значки статуса и велел полицейским убираться. Фист захихикал. Спустя полчаса Джек уже спал. Наутро пришли письма от Лестак и Гарри и файл с инструкциями от Ифора. Джек глянул мельком на брызжущее яростью послание комиссара и взялся за сообщение от Девлина:
«Фист не ошибся. Это она. Живо ко мне!»
Файл Ифора включал план поисков на улицах районов Чуйгушоу и Вайэлин-Гарденс и коды доступа к программам обнаружения искусственного разума.
Коридорный вместе с завтраком принес новую одежду: отлично скроенные, из хорошей ткани вещи из небольшого, но престижного ателье Дома. Сидел новый костюм великолепно – даже Фист восхитился.
Читать бесплатно другие книги:
