Налоговое право: Учебник для вузов Пепеляев Сергей
1. Налоговый орган должен подтвердить, что совершенная налогоплательщиком сделка (серия сделок) нехарактерна для хозяйственного оборота, что в коммерческой практике никто не поступает подобным образом и что существуют более экономичные, простые, прямые способы получить тот же хозяйственный результат. Налоговый орган в подтверждение своей позиции должен представить соответствующие доказательства (документы, расчеты, заключения специалистов, статистические данные и др.).
Налогоплательщик может опровергать позицию налогового органа, а может доказывать, что отступление «от стандарта» объясняется экономическими или иными деловыми соображениями, не относящимися к налогам.
Следует учитывать, что «нехарактерность» сделки служит лишь отправным признаком для распознавания заведомо искусственных юридических конструкций. Она не имеет отрицательной характеристики и должна оцениваться с учетом возможности достижения экономического результата разными способами, в том числе сопряженными с налоговой выгодой.
2. После доказывания «необычности» сделки устанавливается наличие или отсутствие деловой цели хозяйственной операции, что предполагает последовательное исследование элементов ее структуры: экономический аспект, финансовый аспект, правовой аспект.
Экономический аспект означает изучение спорной ситуации с позиции направленности сделки на достижение производственных задач: каковы бизнес-цели операции, ее соответствие избранной деловой стратегии, значение для развития компании, достигнутые и ожидаемые результаты и т. п.
Финансовый аспект предполагает исследование прибыльности операции, порядка ее финансирования, в том числе обусловленность избранного варианта действий налогоплательщика требованиям кредитных организаций и т. п.
Правовой аспект предполагает изучение законодательных ограничений и требований, повлиявших на структурирование сделки.
Для подтверждения деловой цели хозяйственной операции достаточно подтверждения хотя бы одного аспекта. Например, если установлено, что «экономически нелогичные» действия налогоплательщика предопределены требованиями законодательства, то спорную операцию следует признать соответствующей критериям деловой цели.
Если сделка оказалась убыточной из-за бизнес-просчетов руководства компании, однако доказана ее производственная направленность, то нет оснований отказывать в признании деловой цели сделки.
Исследованию вопроса о деловой цели хозяйственной операции не соответствуют упрощенные подходы, когда поэлементный анализ структуры деловой цели заменяется выводами, базирующимися на макроэкономических показателях.
Так, в одном из рассмотренных арбитражным судом дел было установлено, что налогоплательщик понес крупные расходы, связанные с управлением компанией. Деятельность компании оказалась убыточной. Суд посчитал, что указанные расходы экономически не обоснованы, поскольку производственная отрасль, к которой относился налогоплательщик, в целом в исследуемый период была высокоприбыльной.
Суд не учел, что макроэкономические показатели могут использоваться сторонами дела и судом только в качестве косвенных доказательств, укрепляющих убежденность суда в правильном установлении обстоятельств дела на основе исследования доказательств, относящихся к обстоятельствам конкретной хозяйственной операции и, следовательно, имеющим микроэкономический характер.
Следует учитывать, что есть риск оценки любых новых хозяйственных операций, инновационных сделок, не применявшихся ранее в экономическом обороте, в качестве «нехарактерных для рыночных отношений». Эта угроза не должна сдерживать развитие новых форм и методов хозяйствования, поэтому налогоплательщикам в судебном процессе должны быть предоставлены широкие предопределенные законом возможности обоснования деловой цели операции.
3. Исследовав доказательства по вопросу характерности операции для хозяйственного оборота, а затем ее деловой цели, необходимо перейти к изучению третьего признака спорной операции – служит ли эта операция целям снижения налога.
В тех случаях, когда экономически не оправданные действия налогоплательщика не приводят к получению налоговой выгоды, нет оснований для негативных последствий применения «концепции деловой цели».
Поэтому обязательным предметом доказывания налоговым органом по делам об уклонениях от налогообложения служит размер налоговой выгоды и причинно-следственная связь между этой выгодой и специальными действиями налогоплательщика, которые налоговый орган считает направленными на обход налога.
Размер налоговой выгоды определяется как разница между минимальной суммой налога, которую налогоплательщик должен был бы заплатить, не прибегая к построению искусственных конструкций, и фактически уплаченной суммой.
Соответственно, налоговый орган обязан представить обоснование действительной (фактической) экономической цели хозяйственной операции (системы операций) налогоплательщика, подтвержденное документально, а также расчет налогов, которые должны уплачиваться исходя из «реконструированной» налоговым органом хозяйственной ситуации.
При этом налогоплательщик имеет право опровергать как саму хозяйственную цель, обозначенную налоговым органом, так и представленный расчет налога. Поскольку налогоплательщик имеет право до известных пределов минимизировать налогообложение, он вправе представить обоснование того, что указанная налоговым органом хозяйственная цель могла быть достигнута с меньшими налоговыми последствиями без потери деловой обоснованности операций, что приводит к снижению размера налоговой выгоды.
28.4. Пределы применения концепции деловой цели
1. Следует учитывать, что «концепция деловой цели» относится к так называемым общим способам, направленным на предотвращение уклонений от налогообложения. Эта концепция рассчитана на ликвидацию пробелов в законодательстве, на случаи злоупотребления правом. В тех ситуациях, когда конкретные проблемы налогообложения регулируются специальными нормами, применению подлежат исключительно эти нормы и использование «концепции деловой цели» не допускается ни для обоснования позиции налогового органа, ни для обоснования позиции налогоплательщика.
Так, для предотвращения уклонений от налогообложения применением трансфертных цен установлены специальные правила, которые и подлежат применению в тех случаях, когда получение налоговой выгоды сопряжено с манипулированием ценами на товары (работы, услуги). «Концепция деловой цели» не может применяться для того, чтобы обойти установленные НК РФ ограничения контроля за трансфертными ценами и расширить сферу контроля.
То же самое относится и к нормам, направленным на предотвращение уклонения от налогообложения выплатой материнской компании процентов по займам вместо дивидендов (правило «недостаточной капитализации» (пп. 2–4 ст. 269 НК РФ), а также и ко всем другим специальным нормам налогового законодательства, направленным против конкретных проявлений необоснованного получения налоговой выгоды.
2. В тех случаях, когда законодательство о налогах и сборах устанавливает возможность получения налоговой выгоды в конкретной ситуации, нет оснований для проверки деловой цели соответствующих хозяйственных операций.
Например, безвозмездная передача имущества между материнской и дочерними компаниями (при условии, что доля участия материнской компании превышает 50 %) не облагается налогом на прибыль (подп. 11 п. 1 ст. 251 НК РФ). Норма сконструирована так, что законодатель априори не связывает ее последствия с обоснованием передачи средств какой-либо целью и не предусматривает необходимости эту цель выяснять и устанавливать.
3. Концепция деловой цели не должна препятствовать совершению налогоплательщиком тех действий, которые налоговое законодательство специально предусматривает в качестве основания для получения налоговой выгоды.
Например, не может быть поставлено под сомнение право налогоплательщика, ведущего предпринимательскую деятельность, отказаться от общего режима налогообложения и перейти на упрощенную систему налогообложения (гл. 26.2 НК РФ), хотя единственной или основной причиной такого выбора следует признать стремление уменьшить налоговое бремя.
28.5. Отличие злоупотребления правом в целях минимизации налогов от налогового мошенничества
Налоговая выгода не может быть признана обоснованной, если получена налогоплательщиком вне связи с реальной предпринимательской или иной экономической деятельностью. В соответствии с п. 2 ст. 1 ГК РФ граждане (физические лица) и юридические лица приобретают и реализуют свои гражданские права своей волей и в своем интересе; они свободны в установлении своих прав и обязанностей на основе договора и в определении любых не противоречащих законодательству условий договора. В соответствии с ч. 4 ст. 3 НК РФ не допускается ограничение или создание препятствий экономической деятельности физических лиц и организаций, не запрещенной законом, посредством налогов и сборов. Согласно ч. 3 ст. 3 НК РФ налоги и сборы должны иметь экономическое основание и не могут быть произвольными.
Налоговая выгода не может быть признана обоснованной, если получена налогоплательщиком вне связи с реальной предпринимательской или иной экономической деятельностью.
В связи с изложенным при рассмотрении налоговых споров надлежит устанавливать, действовал ли налогоплательщик в рамках деятельности, направленной на извлечение прибыли или иной выгоды от пользования имуществом, продажи товаров, выполнения работ или оказания услуг, или же он преследовал в качестве единственной цели – получение налоговых выгод.
Такие действия совершаются в основном с НДС, когда заключаются сделки и совершаются операции исключительно ради возмещения налога из бюджета. В отличие от сделок, совершенных без деловой цели, в таком случае речь идет не о злоупотреблении правом, а о прямом нарушении закона, сопряженном с обманом.
«Концепция деловой цели» применяется, когда налогоплательщик стремился достичь законного хозяйственного результата, но выбрал для этого негодные (с точки зрения налогового права) средства. Если же нет никакого намерения получить законный хозяйственный (предпринимательский) результат, а операции совершаются ради получения налоговой выгоды (например, получения средств из бюджета в форме возврата НДС), то «концепция деловой цели» применяться не может. Задача этой концепции – установить деловую цель и исходя из этого рассчитать налоги. Если деловой цели операции вообще не существует, то для предотвращения уклонения от налогообложения подлежат применению другие подходы.
Совершение операций, рассчитанных на получение дохода за счет средств бюджета, не может рассматриваться как законная предпринимательская деятельность и, следовательно, не может быть основанием для применения тех норм налогового законодательства, которые регулируют налоговые последствия действий, совершенных в рамках предпринимательства.
Применительно к НДС необоснованные налоговые выгоды имеют место, если формально законная хозяйственная операция влечет получение налоговых вычетов, использование которых противоречит цели, прямо определенной налоговым законодательством. Такая цель в соответствии со ст. 171 НК РФ состоит в вычете только по затратам, предназначенным, в частности, для совершения операций, признаваемых объектами обложения налогом на добавленную стоимость.
Если установлено, что операции с товарами (работами, услугами) не образуют реализации и экономической (предпринимательской) деятельности, как их понимают НК РФ и ГК РФ, то налогоплательщику может быть отказано в праве уменьшить общую сумму налога, исчисленную в соответствии со ст. 166 НК РФ, на соответствующие суммы вычетов.
28.6. Признаки экономически немотивированного поведения налогоплательщика
Отсутствие фактов реализации и экономической (предпринимательской) деятельности следует устанавливать на основе обстоятельств, содержащих признаки экономически немотивированного поведения налогоплательщика.
При этом следует учитывать и оценивать доказательства, касающиеся особых обстоятельств создания компании-налогоплательщика и (или) ее контрагентов; особенностей экономической деятельности налогоплательщика и (или) его контрагентов; особенностей конкретной хозяйственной операции. Необходимо установить, предопределены ли они спецификой хозяйственной деятельности конкретного налогоплательщика или же в совокупности свидетельствуют о неэкономическом (непредпринимательском) направлении деятельности налогоплательщика.
1. Особыми обстоятельствами создания организации и (или) ее контрагентов выступают, в частности, следующие:
– Создание компании незадолго до совершения крупной сделки. В целях доказывания неэкономического содержания деятельности налогоплательщика необходимо установить, что учредители организации не преследовали цели вести предпринимательскую или иную экономическую деятельность и извлекать из этого прибыль или иную выгоду, возникающую от пользования имуществом, продажи товаров, выполнения работ или оказания услуг, а намеревались получить лишь налоговые выгоды от использования прав, предоставленных законодательством о налогах и сборах.
– Отсутствие по месту нахождения, указанному в учредительных документах. При этом следует изучить объяснения налогоплательщика о причинах расхождения места регистрации и места фактической деятельности.
– Отсутствие управленческого и технического персонала и других условий, необходимых для достижения результатов соответствующей экономической деятельности.
– Взаимозависимость участников организаций, руководителей или иных лиц, выполняющих управленческие функции в организации. При этом необходимо иметь в виду, что взаимозависимость и тождественность участников организаций, руководителей или иных лиц, выполняющих управленческие функции в организации, не свидетельствуют об искусственной конструкции экономической деятельности, если это объясняется, в частности, потребностями обособления единого технологического процесса, другими обоснованными экономическими потребностями.
2. Особыми обстоятельствами ведения хозяйственной деятельности налогоплательщиком и (или) его контрагентами, признаны, в частности, следующие:
– отсутствие основных средств, другого имущества, необходимого для совершения операций;
– неритмичность проведения хозяйственных операций;
– представление налоговой отчетности, в которой указано, что у налогоплательщика отсутствует объект налогообложения по итогам налогового периода;
– систематическое нарушение налогового законодательства, подтвержденное вступившими в законную силу актами государственных органов.
3. Особыми обстоятельствами совершения конкретных хозяйственных операций, в связи с которыми налогоплательщик заявил о праве на вычет предъявленных ему сумм НДС, признаны, в частности, следующие.
Обстоятельства, рождающие подозрения в отсутствии факта сделки (хозяйственной операции):
– случайная единичность операции, отличающейся от обычной (профильной) хозяйственной деятельности налогоплательщика;
– деятельность не по месту нахождения компании и обычной географии ее экономической деятельности;
– отсутствие у налогоплательщика штата работников, складских помещений, транспортных средств, договоров перевозки и хранения грузов и иные признаки отсутствия фактического движения товаров.
Обстоятельства, которые могут свидетельствовать о немотивированности сделки (хозяйственной операции) предпринимательской целью:
– особые формы расчетов и сроки платежей, свидетельствующие о групповой согласованности операций, а также транзитные платежи, не объяснимые разумными экономическими целями;
– применение цен, многократно отличающихся от рыночных, резкое различие цен при продажах одного и того же товара в рамках одной цепочки поставок;
– получение дохода от операции ниже обычного размера дохода или расход на операцию выше обычного размера в отличие от других операций конкретного налогоплательщика, это обстоятельство может объясняться такими экономически оправданными целями, как увеличение доли рынка в условиях конкуренции, маркетинговые и иные подобные меры развития экономической деятельности, отсутствие спроса на товары (работы, услуги);
– осведомленность налогоплательщика о противоправности деятельности своего контрагента в отношении обязанности уплачивать законно установленные налоги и сборы;
– предоставление отсрочки платежа на неопределенный или слишком длительный срок без уплаты процентов и другие нетипичные условия договора, свидетельствующие о взаимозависимости сторон.
Необходимо учитывать, что ни одно из перечисленных обстоятельств, взятое в отдельности, не может свидетельствовать о неэкономическом направлении деятельности налогоплательщика и отсутствии реализации товаров (работ, услуг). Поэтому выявление таких обстоятельств не влечет возложения на налогоплательщика бремени доказывания.
Необходимо исходить из процессуальной презумпции добросовестности налогоплательщиков и иных участников правоотношений в сфере экономики: добросовестность действий налогоплательщиков предполагается.
Нарушение налоговых обязанностей контрагентами налогоплательщика не может служить самостоятельным основанием отказа налогоплательщику в вычетах НДС.
Следовательно, обязанность налоговых органов доказывания в делах об оспаривании права на вычет предъявленной суммы НДС состоит из следующих обязательных элементов:
– во-первых, обязанности доказать наличие каждого фактического обстоятельства, лежащего в основе позиции налогового органа;
– во-вторых, обязанности представить доказательства использования каждого из этих обстоятельств в отдельности в целях необоснованного получения налогоплательщиком налоговых выгод;
– в-третьих, обязанности обосновать, почему доказанная совокупность фактических обстоятельств во взаимосвязи образует систему и может служить основой для вывода об отсутствии реализации и экономической (предпринимательской) деятельности.
28.7. Налогово-правовые последствия особых отношений налогоплательщика с его контрагентами
Следует иметь в виду, что нарушение налоговых обязанностей контрагентами налогоплательщика не может служить самостоятельным основанием отказа налогоплательщику в вычетах по НДС, включении расходов в состав затрат на производство продукции и др.
В некоторых случаях возможен отказ в возмещении НДС, уплаченного поставщику, если установлено, что в цепочке поставок кем-то не выполняются обязанности уплаты НДС в бюджет.
Согласно ст. 146 НК РФ объектом НДС признается реализация товаров (работ, услуг). Реализацией кодекс называет передачу права собственности на товары, на результаты выполненных работ. Каких-либо положений, позволяющих относить к единой реализации совокупность различных актов по передаче прав собственности, российское законодательство не содержит.
Это подтвердил, в частности, и Конституционный Суд РФ в Определении от 16 октября 2003 г. № 329-О. Заявитель жалобы просил признать не соответствующими Конституции РФ положения ст. 176 НК РФ, поскольку, как считал заявитель, они по смыслу, придаваемому им правоприменительной практикой, ставят возможность применения налогоплательщиком налоговых вычетов по НДС при экспорте товаров в зависимость от исполнения всеми предшествующими поставщиками товаров на территории РФ обязанности перечисления суммы налога в бюджет.
Конституционный Суд РФ пришел к выводу, что «истолкование ст. 57 Конституции Российской Федерации в системной связи с другими положениями Конституции Российской Федерации не позволяет сделать вывод, что налогоплательщик несет ответственность за действия всех организаций, участвующих в многостадийном процессе уплаты и перечисления налогов в бюджет» (п. 2).
Отказ в возмещении НДС возможен, если доказано, что налогоплательщик либо соучаствует в сложных многостадийных операциях, совершаемых исключительно ради получения налога из бюджета, либо не проявил должной осмотрительности в выборе контрагента. При этом должна быть установлена виновность налогоплательщика (в форме умысла или неосторожности), действия которого привели или способствовали незаконному неполучению бюджетом налогов.
Однако обязанность проявлять должную осмотрительность, формы и способы выполнения этой обязанности, последствия ее неисполнения должны устанавливаться законом. Иной путь не соответствует принципу правовой определенности, согласно которому негативные меры должны быть однозначными, а их применение – предсказуемым для лиц, к которым они применяются. Это подтвердил Конституционный Суд РФ в Определении от 16 октября 2003 г. № 329-О: «По смыслу положения, содержащегося в п. 7 ст. 3 Налогового кодекса Российской Федерации, в сфере налоговых отношений действует презумпция добросовестности. Правоприменительные органы не могут истолковать понятие добросовестные налогоплательщики как возлагающее на налогоплательщиков дополнительные обязанности, не предусмотренные законодательством» (п. 2).
Поскольку Налоговый кодекс РФ не устанавливает ни обязанности налогоплательщика проявлять должную осмотрительность, ни формы и способов исполнения такой обязанности, то определять последствия ее неисполнения судебной практикой недопустимо. Поэтому ссылки в судебных актах на неосмотрительность возможны лишь как дополнения к доказанному отсутствию экономической деятельности налогоплательщика.
Налоговая выгода может быть признана необоснованной, если налоговым органом будет доказано, что налогоплательщик действовал без должной осмотрительности и осторожности и ему должно было быть известно о нарушениях, допущенных контрагентом, в частности, из-за отношений взаимозависимости или аффилированности налогоплательщика с контрагентом.
Ссылка на неосмотрительность как на проявление неосторожной формы вины допустима только тогда, когда подтверждено, что поведение налогоплательщика повлияло или могло повлиять на непоступление НДС в бюджет. При этом должна быть установлена причинно-следственная связь действий налогоплательщика, требующего возмещения НДС, и противоправного неисполнения обязанностей третьим лицом.
Такая причинно-следственная связь не может состоять в простой констатации обстоятельства, что налогоплательщик перечислил сумму НДС поставщику, который не уплатил НДС в бюджет. Уплата НДС поставщику – правомерное поведение. В таких действиях вины нет.
При рассмотрении споров о правомерности и обоснованности требований возместить НДС следует оценивать доводы налоговых органов о том, что деятельность налогоплательщика, его взаимозависимых или аффилированных лиц направлена на совершенствование операций, связанных с налоговой выгодой, преимущественно с контрагентами, не исполняющими всех налоговых обязанностей. При этом факт неисполнения контрагентами налоговых обязанностей должен быть доказан в установленном порядке.
Контрольные тесты
1. Суть вестминстерского подхода к налоговому планированию состоит в том, что при исчислении налога учитывается:
а) цель хозяйственной операции;
б) форма хозяйственной операции;
в) существо и форма хозяйственной операции.
2. В отличие от налогового планирования при уклонении от уплаты налогов используются:
а) незаконные методы уменьшения налоговых обязательств;
б) методы, основанные на использовании международных соглашений об избежании двойного налогообложения;
в) методы, связанные с искажением данных учета и отчетности.
3. В отличие от налогового планирования обход налогов – это:
а) незаконное поведение;
б) активное поведение;
в) пассивное поведение.
4. Использование пробелов налогового законодательства характерно для:
а) долгосрочного налогового планирования;
б) краткосрочного налогового планирования;
в) перспективного налогового планирования.
5. Налоговым убежищем называют страну, в которой:
а) установлен льготный налоговый режим для отдельных видов деятельности;
б) установлен льготный налоговый режим для отдельных видов деятельности или категорий налогоплательщиков;
в) установлен льготный налоговый режим для деятельности иностранных лиц.
6. Предприятие, несущее неограниченную имущественную ответственность перед кредиторами, как правило, имеет:
а) повышенные налоговые обязательства;
б) пониженные налоговые обязательства;
в) стандартные налоговые обязательства.
7. К законодательным ограничениям противодействию уклонению от уплаты налогов обычно относят:
а) общие нормы, запрещающие деятельность, направленную на уклонение от уплаты налогов или злоупотребление правами налогоплательщиков;
б) специальные нормы и правила.
8. Специальные нормы и правила противодействия уклонению от уплаты налогов включают:
а) правила по контролю за трансфертными ценами;
б) правила недостаточной капитализации;
в) правила контролируемой иностранной компании;
г) налоговое резидентство;
д) правила определения бенефициарного собственника.
9. К организационно-техническим (административным) мерам, как правило, относят:
а) меры превентивного характера, направленные на предупреждение злоупотреблений;
б) меры, позволяющие оперативно вмешиваться в деятельность налогоплательщиков, направленную на уклонение от уплаты налогов.
10. Штрафными называют налоги:
а) отличающиеся высокими ставками;
б) взимаемые в повышенном размере при выявлении налоговых правонарушений;
в) устанавливаемые в целях ограничения возможностей налогового планирования.
11. Если доказано, что действия налогоплательщика не обусловлены разумными коммерческими соображениями, то презюмируется, что они совершены в целях уклонения от налогов. Это правило называется:
а) доктриной «деловая цель»;
б) доктриной «существо над формой»;
в) доктриной «сделка по шагам».
12. Если доказано, что коммерческий результат, фактически полученный налогоплательщиком посредством заключения ряда сделок, разумнее получить с использованием других правовых форм, то налоговые последствия определяются исходя из этих правовых форм. Это правило называется:
а) доктриной «деловая цель»;
б) доктриной «сделка по шагам»;
в) вестминстерской доктриной.
13. Если форма сделки не соответствует фактическим отношениям сторон, то налоговые последствия определяются исходя из этих фактических отношений. Это правило называется:
а) доктриной «деловая цель»;
б) доктриной «существо над формой»;
в) вестминстерской доктриной.
14. Злоупотребление правом состоит в:
а) выборе налогоплательщиком варианта хозяйственной операции, приводящего к минимизации налоговых платежей;
б) применении налогоплательщиком неадекватной юридической конструкции для оформления хозяйственной операции;
в) неотражении в бухгалтерских регистрах хозяйственных операций или искажение данных об этих операциях.
15. Сделка (совокупность сделок), послужившая юридической формой для обхода требований налогового законодательства:
а) сохраняется в гражданско-правовом смысле;
б) признается ничтожной;
в) признается оспоримой.
16. Сделки с пороком формы:
а) в целях налогообложения считаются действительными;
б) в целях налогообложения считаются действительными, пока стороны сделки не отказались от полученного результата;
в) в целях налогообложения считаются недействительными.
17. Довод, что материальный эффект сделки состоит в экономии на налоге:
а) может приниматься в подтверждение деловой цели хозяйственной операции;
б) не может приниматься в подтверждение деловой цели хозяйственной операции, за исключением транспортных сделок;
в) не может приниматься в подтверждение деловой цели хозяйственной операции.
18. При установлении деловой цели хозяйственной операции налоговый инспектор вправе оценивать:
а) целесообразность хозяйственной операции;
б) целесообразность и экономический результат хозяйственной операции;
в) экономический результат хозяйственной операции.
19. При доказывании деловой цели хозяйственной операции выявление ее экономического аспекта предполагает установление:
а) направленности сделки на достижение производственных задач;
б) прибыльности/избыточности операций;
в) законодательных ограничений, повлиявших на структурирование сделки.
20. Убыточная сделка не признается лишенной деловой цели, если:
а) подтверждается отсутствие деловых просчетов налогоплательщика;
б) доказана производственная направленность сделки;
в) доказана производственная направленность сделки и подтверждено отсутствие деловых просчетов налогоплательщика.
21. Концепция деловой цели принимается в случаях, когда налогоплательщик:
а) не имел намерения получить законный хозяйственный (предпринимательский) результат, а операции совершил ради налоговой выгоды;
б) стремился достичь законный хозяйственный результат, но выбрал для этого негодные средства;
в) в обоих случаях, указанных выше.
22. Отказ налогоплательщика в возмещении НДС правомерен, если доказано, что он:
а) соучаствовал в операциях, совершенных исключительно ради получения прибыли из бюджета;
б) не проявил должной осмотрительности в выборе контрагента;
в) в обоих случаях, указанных выше.
Список рекомендованной литературы
1. Брызгалин А.В., Берник В.Р., Головкин А.Н., Брызгалин В.В., Баженов О.И. Методы налоговой оптимизации, или Как избежать опасных ошибок. – М.: Аналитика-Пресс, 1999.
2. Горбунов А.Р. Налоговое планирование и создание компаний за рубежом. – М.: Анкил, 1999.
3. Дернберг Р.Л. Международное налогообложение / Пер. с англ. – М.: ЮНИТИ, 1997.
4. Кашин В.А. Налоговые соглашения России. Международное налоговое планирование для предприятий. – М.: Финансы, ЮНИТИ, 1998.
5. Козенкова Т.А. Налоговое планирование на предприятии. – М.: АиН, 1999.
6. Мещерякова О.В. Налоговые системы развитых стран мира (справочник). – М.: Фонд «Правовая культура», 1995.
7. Русакова И.Г., Кашин В.А., Толкушкин А.В. и др. Налоги и налогообложение: Учеб. пособие для вузов. – М.: Финансы, ЮНИТИ, 1998.
8. Офшорные компании: обзоры, комментарии, рекомендации. – М.: НПК-ВЕСТА, 1995.
9. Соловьев И.Н. Как избежать ошибок при налоговом планировании. Налоговые санкции. – М.: Налоговый вестник, 2002.
10. Сутырин С.Ф., Погорлецкий А.И. Налоги и налоговое планирование в мировой экономике / Под ред. С.Ф. Сутырина. – СПб.: Изд-во В.А. Михайлова, Полнус, 1998.
1. Завязочникова М.В. Концепция злоупотребления правом в решениях Европейского суда по налоговым спорам // Налоговед. 2008. № 12(60). С. 58–63.
2. Захаров А.С. Налоговое право ЕС: применение положений против избежания налогов и злоупотреблений льготами // Налоговед, 2009. № 2(62). С. 74–82.
3. Имыкшенова Е.А. Anti-avoidance: английский вариант // Налоговед. 2010. № 12(84). С. 67–79.
4. Ларо Д. Опыт США: доктрины экономической сущности и деловой цели // Налоговед. 2010. № 1(73). С. 63–71.
5. Ларо Д. Кодификация доктрины экономической сущности в США//Налоговед. 2011. № 4(88). С. 73–79.
6. Ларо Д. Кодифицированная доктрина экономической сущности: первые результаты применения // Налоговед. 2011. № 12(96). С. 69–81.
Ответы к контрольным тестам
Об авторах
окончил юридический факультет МГУ им. М.В. Ломоносова в 1987 г. В 1991 г. защитил кандидатскую диссертацию по теме «Гражданин как субъект финансово-правовых отношений». Написал более 300 книг и статей по налогово-правовой тематике. Управляющий партнер крупнейшей российской юридической компании «Пепеляев Групп». Главный редактор научно-практического журнала «Налоговед», член совета Федеральной палаты адвокатов.
окончила юридический факультет МГУ им. М.В. Ломоносова в 1988 г. В 1992 г. защитила кандидатскую диссертацию по теме «Налогообложение производственных кооперативов». Преподает на юридическом факультете МГУ с 1991 г. В 2006 г. возглавила кафедру финансового права МГУ. Автор научных работ, посвященных публичным финансам, соавтор учебников и учебных пособий по финансовому и налоговому праву. Имеет ученое звание доцента, член Ученого совета юридического факультета МГУ. Партнер крупнейшей российской юридической компании «Пепеляев Групп».
окончил юридический факультет МГУ им. М.В. Ломоносова в 1995 г. Под руководством С.Г. Пепеляева в 2001 г. при Институте государства и права РАН защитил диссертацию на соискание ученой степени кандидата юридических наук по теме «Правовые основы налогового планирования для групп компаний». Написал несколько десятков статей по налоговой тематике, многократно выступал на российских и международных конференциях по налогам. Партнер московского офиса Baker & McKenzie, адвокат, член Российской налоговой ассоциации (ROS-IFA) и Международной организации профессионалов в области налогового и имущественного планирования (STEP). Имеет высокий международный рейтинг, отмечен изданиями Legal 500, Chambers Europe, International Tax Review и др.».
окончил юридический факультет Московского государственного открытого университета в 1999 г. В 2005 г. в Московской государственной юридической академии защитил кандидатскую диссертацию по теме «Таможенный контроль как способ обеспечения законности». В течение шести лет работал в Федеральной таможенной службе, где принимал активное участие в разработке таможенного законодательства. Награжден медалями и другими наградами ФТС России. Автор и соавтор книг, статей и публикаций по таможенному регулированию. Партнер, руководитель практики таможенного и внешнеторгового регулирования крупнейшей российской юридической компании «Пепеляев Групп».
окончил юридический факультет МГУ им. М.В. Ломоносова в 1997 г. Автор ряда научных статей, посвященных юридическим и финансовым вопросам, соавтор учебника «Налоговое право». Основатель юридической фирмы «КСП Лигал», управляющий партнер инвестиционной компании «КСП Капитал».
окончила МГУ им. М.В. Ломоносова с присвоением квалификации юрист и Финансовую академию при Правительстве России с присвоением квалификации экономист, окончила магистратуру Российской школы частного права (РШЧП). Получила степень магистра (LLM) Лондонского университета (Великобритания) по специальности «Международное коммерческое право». Обучалась по программе «Международное налогообложение» в Лейденском университете (Нидерланды) и написала заключительную научную работу по теме «Международное налогообложение производных финансовых инструментов». Защитила диссертацию «Теоретическое и практическое значение категории косвенные налоги (финансово-правовое исследование)» в Московской государственной академии имени О.Е. Кутафина с присуждением степени кандидата юридических наук. Имеет ученое звание доцента.
Преподаватель факультета права Московской высшей школы социальных и экономических наук (МВШСЭН). Имеет преподавательский стаж более семи лет в ФГО БУ ВПО «Финансовый университет при Правительстве Российской Федерации». Автор более 100 научных и практических публикаций, среди которых научные монографии, учебные пособия и статьи на русском и английском языках. Соавтор учебников и коллективных монографий, изданных в России и за рубежом. Адвокат-учредитель адвокатского кабинета № 1893 Адвокатской палаты Московской области. Арбитр Третейского суда при АНО «Независимая арбитражная палата».
окончил юридический факультет ДВГУ в 1998 г., под руководством С.Г. Пепеляева защитил кандидатскую диссертацию по теме «Налогово-правовые методы регулирования оборота алкогольной продукции на территории Российской Федерации» (ИГП РАН 2002 г.). Неоднократный участник и докладчик на научно-практических конференциях, посвященных проблемам налогового права и налогового администрирования. Автор многочисленных экспертных статей по налоговой и юридической тематике и практических комментариев к налоговому и корпоративному законодательству в специализированных периодических изданиях. Постоянный спикер-эксперт по налоговым и правовым вопросам на радио и телеканалах. Управляющий партнер юридической фирмы «Фокин и партнеры».
окончил юридический факультет МГУ им. М.В. Ломоносова в 1995 г. В 1998 г. получил звание кандидата юридических наук, доцент кафедры криминалистики МГУ им. М.В. Ломоносова. Специалист в области расследования финансовых и экономических преступлений. Практикующий адвокат, партнер МКА «ФБК-Право», руководитель практики финансовых расследований. Соавтор ряда учебников, в том числе для работников Следственного комитета РФ. Входит в состав Межведомственной рабочей группы по противодействию незаконным финансовым операциям при Росфинмониторинге.
окончил в 1995 г. юридический факультет МГУ им. М.В. Ломоносова, в 1997 г. защитил диссертацию на соискание ученой степени кандидата юридических наук по международно-правовой специализации. Автор многочисленных статей по налоговой тематике, неоднократный участник и докладчик на научно-практических конференциях, посвященных проблемам налогового права. Старший партнер крупнейшей российской юридической компании «Пепеляев Групп», адвокат, член Российской налоговой ассоциации (ROS-IFA). Рекомендован в качестве одного из лучших российских экспертов по налогообложению международными изданиями Legal 500, Chambers Global, Chambers Europe и др.
окончила юридический факультет МГУ им. М.В. Ломоносова в 1997 г. В 2001 г. защитила кандидатскую диссертацию по теме «Административная ответственность юридических лиц в Российской Федерации». Написала около 100 книг и статей по правовым проблемам налогообложения, налогового администрирования, защиты прав налогоплательщиков, административно-правового регулирования и государственного контроля в сферах публичных финансов и денежного обращения, а также по административной ответственности, в том числе за нарушения налогового законодательства. Заместитель директора Института правовых проблем административного регулирования Национального исследовательского университета «Высшая школа экономики», старший преподаватель юридического факультета МГУ, адвокат, член Научно-консультативного совета при Верховном Суде РФ, член Экспертного совета Центра общественных процедур «Бизнес против коррупции». Руководитель группы административно-правовой защиты бизнеса крупнейшей российской юридической компании «Пепеляев Групп».
окончил юридический факультет МГУ им. М.В. Ломоносова в 1995 г. В 1999 г. защитил кандидатскую диссертацию по теме «Валютный контроль в Российской Федерации». С 1998 г. преподает на юридическом факультете МГУ, с 2006 г. – в должности доцента кафедры финансового права. Опубликовал около двух десятков статей по налоговой тематике и валютному законодательству, а также два учебно-практических пособия по валютному регулированию и контролю (2001 г., 2013 г.). В журнале «Налоговед» ведет юмористическую колонку «Русский мытарь». Адвокат, старший партнер крупнейшей российской юридической компании «Пепеляев Групп».
Читать бесплатно другие книги:
