Темное море Камбиас Джеймс
– Полагаю, предыдущие цивилизации на моей планете применяли подобные устройства. В настоящее время мы предпочитаем в случае необходимости использовать модифицированные организмы со встроенными имплантатами.
– Ага, думаю, некоторые… организации на Земле тоже пытались. Но людям мысль об акулах-киборгах показалась страшноватой.
Тижос положила инструменты и отошла от стола.
– Скажи, если мое присутствие мешает твоей работе.
– О, без проблем. Я всего лишь… – Роб постарался быстро придумать повод для своего появления в мастерской, – …хотел убедиться, что дроны готовы к транспортировке. В смысле нам ведь больше не придется использовать их здесь, так?
– Это разумная предосторожность.
Роб занял место за рабочим столом и принялся упаковывать первого дрона. Он вынул элементы питания, основной и резервный, проверил герметичные уплотнения.
Все это время он чувствовал, как Тижос наблюдает за ним. Наконец она заговорила:
– У меня есть вопрос. Объясни, зачем ты открываешь эти клапаны внутри устройства.
– Чтобы убедиться, что они разгерметизированы. Вы ведь помните, какое тут давление? Подними герметичное устройство на поверхность, а потом на орбиту – точно рванет.
– Понимаю. Очень предусмотрительно.
– Спасибо. Элементы питания пакуются отдельно, чтобы ничто не включилось само, не нагрелось и не вызвало пожар.
Всего дронов было шестнадцать, но половина уже пришла в негодность из-за повреждений, коррозии и неустранимых проблем с программным обеспечением. Такие Роб откладывал в сторону, чтобы потом пустить на запчасти. Он разобрал восемь рабочих дронов и сложил по четыре в ящик. Запихивая туда же элементы питания, он спиной чувствовал взгляд Тижос. Было очевидно, что батареи едва помещаются внутрь, но без них беспилотники были бесполезны.
– А теперь, если позволите, я их вынесу, – Роб поднял оба ящика сразу, очень радуясь тому, что на Ильматар пониженная гравитация. С восемью дронами по десять кило каждый в ином случае пришлось бы попотеть.
Тижос вышла в коридор, загородив ему проход. Неужели догадалась? Роб был уверен, что не справился бы с шоленкой и без двух тяжеленных ящиков, выворачивающих ему руки из суставов.
– Простите? – попытал он удачу.
– Ответь, зачем тебе нужно перемещать дронов. Скажи, куда ты намереваешься их отнести.
– А… это мастерская, а не склад. Не могу же я оставить их здесь – и так места мало.
Пока она размышляла, у Роба начали дрожать руки, причем уже не только от тяжести. Наконец шоленка отступила, давая ему пройти.
– Прошу простить, что мешала твоей работе, – повторила она. – Я просто хочу многое знать.
Роб хмыкнул и прошмыгнул в узкий коридор, ведущий к ныряльной. Он спиной чувствовал чужой взгляд, но не решился оглянуться.
Алисия уже была на месте и нервничала:
– Что так долго?
– Тижос решила поглядеть, как я собираю дронов.
– Осип ждет в субмарине целый час.
Они оделись и прыгнули в ледяной океан Ильматар. В воде ящики с дронами показались намного легче. Остальные трое – Дики Грейвз, Симеон Фушар и Изабель Рондон – уже находились снаружи, притворяясь, что заняты работой. Как только вышли Роб и Алисия, все пятеро направились вверх, туда, где к корпусу станции крепились «ракушки».
Их так до сих пор и не использовали – стоило шоленам услышать о передвижных модулях, МАК ООН получила ноту протеста, и люди решили не настаивать на своем. Так что «ракушки» так и не развернули – они были сложены в виде гигантских хоккейных шайб по четыре метра в поперечнике. Гладкая белая пластиковая упаковка с противоположной течению стороны на сантиметр обросла илом. Когда Осип провел субмарину точно над модулями, направленная струя из маневровых двигателей взметнула в воду облако частиц.
Выбравшись из илистого супа, Роб подплыл к субмарине, нашел лебедку и освободил трос, потом опустился с ним к упакованным «ракушкам». Тут не было видно ничего, кроме мутной воды с пятнами света от четырех комплектов фонарей на костюмах ныряльщиков. Сжав крюк в одной руке, Роб нашарил подъемный блок по центру чехла одной из «ракушек».
Есть! Он зацепил кабель и включил гидрофон на передачу:
– Готово, мы на крючке.
Все пятеро отплыли метров на десять, в это время Осип повернул лебедку и натянул трос. «Ракушки» состояли из пластика и композитных материалов, что в условиях Ильматар приближало их плотность к плотности воды. Субмарина дернулась и вместе с модулем начала подниматься, пока тот, сложенный, не завис метрах в десяти над морским дном.
– Вы трое, хватайтесь! – скомандовал Осип по гидрофону. Роб и Алисия нырнули вниз, остальные вцепились в посадочные полозья, и подлодка неуклюже тронулась в путь.
– Ну и что будем делать? – спросил Роб Алисию. – Я понимаю, почему не стоит им помогать с установкой – пусть лишь Осип знает, где расположены обе «ракушки». Но нам теперь часа два будет нечем заняться.
– Роберт, я надеюсь, ты не пытаешься раскрутить меня на сексуальное приключение? Вода слишком холодная.
– Да ну! Я не все время об этом думаю.
– Ты можешь думать об этом сколько угодно, наврядли у нас теперь будет много возможностей.
– Ну постараемся вести себя тихо, когда Осип рядом.
– Мы будем слишком заняты. Я хочу использовать время в «ракушке», чтоб завершить хотя бы часть полевых исследований. Мы не в отпуск едем.
– Круто! – восхитился Роб. – Романтическое путешествие посреди инопланетного океана, а ты хочешь занять его работой?
Его внимание привлек всплеск. Кто-то выбирался из станции через круглый бассейн. Роб погасил фонари на скафандре и шлеме и жестом велел Алисии сделать то же самое. Потом выкрутил на полную мощность приемник гидрофона.
Судя по звуку, система подачи кислорода была шоленской, но инопланетчик вышел один. Их солдаты всегда работали в паре. Тижос или Гишора?
Алисия и Роб тихо поплыли следом, не приближаясь к шолену и ориентируясь на зрение и данные пассивного эхолота. Тот направился прочь от станции вверх по течению и остановился, чтобы осмотреть пару ловушек в скалах; свернул туда, где от энергореактора «Хитоде» шел поток отработанной теплой воды.
– Это Гишора, – по закрытой связи сказала Алисия. – Тижос крупнее.
– И что он делает?
– Думаю, собирает образцы.
– Считаешь, он решил сейчас заняться исследованиями? Ерунда!
– Почему нет? У него выдалась свободная минута, и он решил немного поработать. На мой взгляд, вполне разумно.
Роб порадовался, что видеосвязь выключена, и он может спокойно закатить глаза.
– Что ж, будем надеяться, он закончит прежде, чем Осип вернется за второй «ракушкой».
– Думаю, если у него достаточно интересная работа, то Осипа он просто не заметит.
Грубохват ведет свою шайку через холодные воды, стараясь держаться ближе ко дну. Здесь встречаются крупные хищники, и некоторые из них достаточно велики или слишком глупы, а потому могут напасть на группу. Ориентироваться возле дна тоже легче: можно почувствовать запах ила и прощупать эхосигналом рельеф.
Грубохват помнит, что где-то неподалеку течение образует изгиб, возле которого всегда собираются детеныши. Его первые воспоминания связаны с пребыванием в компании таких же личинок, как они прячутся от взрослых с их сетями и дерутся за объедки, оставленные особями постарше. Помнит он и свое первое убийство: как, будучи очень голодным, находит кладку яиц плащевого червя, а крупный юнец пытается их отобрать. Грубохват атакует, не замечая ударов противника, бросает яйца и подныривает под своего врага. Хватает за основания клешней и ломает суставы мощным захватом, наносит режущие удары по жабрам и кормовым усикам, вгоняет острый конец клешни в нежную ротовую часть и наконец протыкает тонкий участок панциря там, где туловище переходит в хвост.
Когда все заканчивается, у него недостает одного усика и пары ног, но противник мертв. Грубохват объедается его мясом, а потом зовет остальных, и с этого дня он – значимая сила в группе.
Именно туда он сейчас и направляется, не рассчитывая встретить поблизости своего старого учителя. Однако полагает, что лучше места для охоты за молодняком не найти. Если старая школа пуста, станет там лагерем, пока не наберет новых соратников. А если в ней еще живут учителя – что ж, теперь Грубохват намного сильнее и крупнее и не упустит случая преподать им парочку уроков.
Неожиданный звук возвращает его из воспоминаний. Это слабый настойчивый гул. Сложно сказать, откуда он доносится. Грубохват сигналит остальным, чтобы утихомирить, и затем делает широкий круг, внимательно прислушиваясь. Похоже, звук сильнее слева, что странно. Насколько знает Грубохват, в той стороне нет ничего, кроме огромного пустого пространства.
Тогда что гудит? Похоже, не животное – звук слишком однообразен. Грубохват продолжает вслушиваться, но ни громкость, ни высота гула не меняется. Плантация? Бегущая по трубам вода может очень по-разному шуметь. Источник, расположенный здесь, на отшибе, наверняка плохо защищен. Легкая добыча? Или он вообще заброшен, и его можно занять?
Грубохват поворачивается на звук, но вскоре понимает, что ему не сориентироваться: направление шума меняется, значит, его источник движется. Мало того, гул ослабевает, хотя шайка быстро плывет к нему.
Грубохват останавливается, чтобы подумать: движущийся звук – это живое существо, и, если оно плавает быстрее сильных взрослых, значит, и размеры у него приличные. Лучше найти добычу помельче. Троица бросает погоню и возвращается к течению. Тут можно поймать плавунов, а скалы покрыты съедобной порослью. Грубохват думает, что, когда они наткнутся на молодняк, смогут съесть всякого, кого не возьмут в шайку.
К месту установки второй «ракушки» добирались медленно, с многочисленными остановками. По мере движения субмарины диск модуля отклонялся назад, словно гигантский якорь, тянувший лодку на дно. Чтобы преодолеть его сопротивление, Осип задрал нос подлодки на сорок пять градусов и запустил двигатели на полную мощность, поэтому для любой смены курса приходилось полностью останавливаться, разворачивать судно при помощи маневровых и запускать все заново.
Местом укрытия выбрали развалины у недействующего источника Мори-19. Никто на станции не знал, куда отправились беглецы, так что шолены могли их обнаружить только в случае крайне активных поисков. Окружавшие Мори-19 развалы камней, в том числе остатки старинных ильматарских построек, должны были маскировать «ракушку» от эхолокаторов.
Установить передвижной модуль оказалось еще сложнее, чем доставить его на место. По идее он должен был просто свисать с субмарины, пока двое ныряльщиков открывали застежки кожуха и надували «ракушку» с помощью APOS. Гибкие стены разворачивались сами, и – вуаля! – подводный дом готов!
На деле все вышло куда сложнее. Когда Роб и Алисия освободили застежки и подключили APOS, выяснилось, что насос дает слишком маленькое давление и расправить громоздкую конструкцию из кевлара и пеноматериалов им не получается. «Ракушка» висела внутри упаковочного чехла смятой грудой, а драгоценный аргон бесполезными пузырьками утекал в океан.
Поэтому, пока Алисия следила за насосом, Роб несколько раз обогнул «ракушку» вплавь, вручную выдвигая четыре каркасные стойки. Стоило одной вытянуться чуть дальше прочих, три оставшиеся тут же намертво заклинивало, поэтому Робу пришлось по нескольку раз поработать с каждой стойкой совершенно неподходящим для этой цели ключом, пока «ракушка» не развернулась на положенные ей четыре метра. Закончив работу, Роб почувствовал, как набухают мозоли на ладонях, а в руках и груди ноет каждая мышца.
Алисия тем временем возилась с насосом. Слишком высокое давление – и газ шел назад, пузырясь в океанской воде. Слишком низкое – и стены «ракушки» начинали втягиваться внутрь. Она потратила несколько литров аргона впустую, прежде чем подобрала режим надува, соответствующий скорости, с которой Роб разворачивал стойки.
После часа изнурительной работы модуль наконец развернули. Роб решил передохнуть, а Алисия вытягивала опоры модуля. Затем Осип, который все это время оставался в субмарине, удерживая ее в нужном положении с помощью боковых двигателей, осторожно опустил всю конструкцию на дно.
Пришлось снова повозиться с неудобным ключом, чтобы подогнать каркас под рельеф дна, но вскоре Роб и Алисия смогли поднырнуть под «ракушку» и через нижний люк попасть в свое новое жилище.
Роб полез первым, подчинившись атавистическому желанию убедиться, что все в порядке, прежде чем позволить войти Алисии. Он отпер люк и, подняв его, огляделся, опасаясь, что какое-нибудь оборудование сместилось при транспортировке и сейчас упадет ему на голову. Переключатель света находился у входа, и после темноты океана, разгоняемой лишь лучами наплечного фонаря, галогенные лампы ослепляли.
Внутри «ракушка» была девственно-чистой – непривычно после нескольких месяцев жизни в высокотехнологичной помойке под названием «Хитоде». Упакованное оборудование лежало на полу под тонким слоем термоусадочной пленки.
Роб вылез из люка и поморщился, когда на чистый пол с его ног плеснула морская вода – как первая царапина на прекрасной новой игрушке. Алисия поднялась рядом с ним, щурясь от света ламп.
– Проверка атмосферы, – сообщил Роб, отключил свой APOS и отщелкнул шлем.
Запах чуть не сбил его с ног: пахло как в новой машине – резко и сильно, свежим пластиком, озоном и еще чем-то непривычным, в чем минуту спустя Роб узнал простой чистый воздух. Он так долго дышал выделениями, чужими и собственными, что отсутствие вони ошеломляло.
Вместе с Алисией они занялись распаковкой: сняли термоусадочный слой и начали расставлять предметы по местам. Крохотная этикетка на каждом указывала место установки. Словно собираешь очень крутой подарок на день рождения. Тут был компактный блок жизнеобеспечения с собственным радиотермальным генератором; четыре койки, которые подвешивались в верхней части жилого пространства; маленький алюминиевый рабочий стол; кухонная плита; осушитель воздуха, он же прибор для опреснения воды; морозильная камера для еды и биообразцов: аптечка – в общем, все, что нужно небольшой группе для работы «в поле».
Внутри «ракушки» никаких отсеков не предусмотрели. Роб и Алисия разместили оборудование вдоль стен, в центре поставили стол. Люк в полу находился чуть в стороне, так что за столом могли сидеть четыре человека, если только в модуль никто не входил. Койки подвешивались к потолку, находясь чуть выше среднего человеческого роста, – Осипу придется ходить в три погибели.
«Ракушки» разрабатывались как временные опорные пункты для исследований за пределами окрестностей «Хитоде». При планировании экспедиции предполагалось, что археологи смогут установить такой модуль в месте, представлявшем особый интерес для раскопок, а биологи – возле интенсивно действующего источника, где будут наблюдать за аборигенной жизнью. Но из-за чрезмерной заботы шоленов (и некоторых землян) о защите Ильматар от колонизации, модули так и не использовали по назначению.
– Что думаете? – Осип сунул голову в люк, Роб и Алисия подскочили от неожиданности.
– Здорово! Сен меня отсюда и деньгами не выманит! – заявил Фриман. – Троим будет тесновато, но терпимо. Я не храплю.
– А я собираюсь проводить как можно больше времени снаружи, – сказала Алисия, – наблюдать и собирать образцы. Тут из-за течения довольно богатая экосистема.
– Да пожалуйста! – ответил Роб. – Я буду присматривать за домом, у Осипа есть субмарина, а еды нам хватит на месяц. Когда осточертеем друг другу, можем сплавать проведать вторую «ракушку». Отправимся в небольшой отпуск.
Гишора заметил отсутствие некоторых людей только во время вечерней трапезы. Пересчитав присутствующих, он не нашел шестерых.
– Тижос! – позвал он по закрытой связи. – Собери Стражей и осмотрите станцию. Шестеро землян пропали.
Пока шолен следил за тем, чтобы никто не вошел и не вышел из кают-компании, Тижос и четверо Стражей педантично прочесали помещения станции. Отсутствующих нигде не было. Осмотр ныряльной показал, что их скафандры тоже исчезли, а когда Тижос и двое Стражей вышли осмотреть станцию снаружи, то не нашли следов субмарины.
Тижос доложила Гишоре лично:
– Я уверена, что они покинули станцию.
Начальник подозвал Викрама Сена:
– Доктор Сен, я хочу, чтобы ты сообщил нам, куда ушли пропавшие люди.
– Мне очень жаль, но, к моему прискорбию, я не имею об этом ни малейшего представления, – ответил Сен. – Как и все остальные на станции.
– Я хочу, чтобы ты сказал мне, какой цели они пытаются достичь.
– Что касается цели, вы должны понимать: я не отдавал им приказа уйти, у меня есть лишь предположение. Возможно, они покинули «Хитоде», так как не хотят, чтобы их затащили в подъемник, насильно доставили на поверхность и отправили на борт вашего корабля. Впрочем, как я уже сказал, это лишь предположение.
– Их поступок не кажется мне разумным, – заметил Гишора. – В своих костюмах они могут оставаться за пределами станции в течение двадцати четырех часов, не дольше. Они ничего не добьются.
Тижос сверилась с персональным компьютером, потерлась о Гишору, привлекая его внимание, и сообщила на их родном языке:
– У нас проблема.
– Говори.
– Люди привезли с собой два временных жилых модуля, чтобы использовать во время исследований. Когда мы осматривали станцию снаружи, я не увидела ни одного из них. Согласно плану экспедиции, в каждом модуле три человека могут жить несколько недель.
Гишора повернулся к Викраму Сену и заговорил по-английски:
– Скажи, они использовали временные модули?
– Отличная идея! – воскликнул доктор. – С помощью субмарины они могли переместить «ракушки» на значительное расстояние. Вам будет по-настоящему непросто их отыскать.
– Скажи, есть ли у тебя способ сообщения с ними? Ты должен приказать им вернуться.
– Боюсь, что нет. Без сомнения, они уже вне досягаемости гидрофонов. Возможно, если вы прекратите вывозить людей, они вернутся.
Гишора помолчал, затем обратился ко всем присутствующим в комнате.
– Я должен заявить, что этот поступок демонстрирует очень недружелюбный настрой, – сказал он и жестом велел Тижос следовать за ним в их комнату.
Сперва он шел медленно, но, похоже, на полпути ему в голову пришла какая-то идея, и Гишора явно приободрился.
Они передали Ироне плохие новости по защищенному каналу, связывавшему станцию с кораблем на орбите. Тижос считала, что идея шифровать разговор выглядит глупо, – в конце концов, люди, задайся они целью подслушать, могли просто приложить ухо к двери. Но обсуждение серьезных вопросов требовало соблюдения бессмысленных формальностей.
– С прискорбием сообщаю, что несколько землян сбежали со станции, – доложил Гишора.
– Не думаю, что понял тебя, – отозвался Ирона. – Объясни, как они смогут выжить.
– Взгляни на первоначальный план исследовательских работ: люди привезли с собой два переносных жилых модуля.
– Да, помню. Мы применили дипломатическое давление, чтобы предотвратить их распространение по всей планете с помощью этих так называемых «временных баз».
– Теперь они их использовали, и шестеро землян сейчас скрываются где-то в океане. Викрам Сен утверждает, что они сделали это, протестуя против наших действий, – объяснил Гишора. – Он говорит, что люди действовали без его разрешения.
– Меня удивляет, что вы верите подобному заявлению, – заметил Ирона. – Вы часто описывали землян как иерархичных существ, уважающих правила. Мне кажется более вероятным, что у них общий план. Они вынуждают нас принять ответные меры.
– Я бы предпочел выждать, – сказал Гишора. – У них не может быть неограниченного запаса пищи.
– Мы не знаем этого наверняка. Наши собственные запасы не бесконечны, а те из нас, кто сейчас на орбите, могут получить слишком большую дозу облучения. Возможно, люди хотят задержать нас здесь до прибытия вооруженных сил с Земли. Вы могли этого не учесть.
По тому, как Гишора внезапно изменил позу, Тижос поняла, что он действительно этого не учел. Идея казалась смешной: разве у землян есть военные корабли, которые могут достичь Ильматар и вступить в сражение с шоленами? Но, похоже, Гишору идея беспокоила.
– Я предпочел бы по возможности избегнуть конфликта, – сказал он.
– В таком случае, я считаю, мы должны поймать сбежавших людей, и поскорее, – сказал Ирона. – Доставить их на борт и покинуть планету. Если вы помните, я с самого начала говорил, что успех данной миссии – в скорости.
– Прежде всего, мы должны не допустить насилия, – сказал Гишора. – Быть может, люди вернутся сами.
– Я в этом сомневаюсь, – сказал Ирона, и Тижос едва не ощутила запах презрения даже через видеосвязь. – Мы должны взять инициативу на себя и отправить поисковиков.
– Если ты считаешь, что это возможно сделать, не провоцируя разрастание конфликта, я согласен, – сказал Гишора.
– Считаю. Скажите, если вам необходимо больше Стражей. Теперь, когда подъемник контролируем мы, я могу прислать подкрепление.
– Нет, – быстро ответил Гишора. – Эта станция едва вмещает шестерых, которые уже здесь. Подождите, пока не уедет больше людей. Мы постараемся разузнать, где скрылись сбежавшие. Но на это может потребоваться время, – сказал Гишора и разорвал соединение.
– Скажи, ты действительно считаешь, что Стражей достаточно? – спросила Тижос, убедившись, что Ирона больше их не слышит.
– Да. Викрам Сен сказал, что люди не будут сотрудничать с нами, но и воевать не станут. Шесть Стражей на станции – это, как мне представляется, вполне достаточная сила. И мы по-прежнему не имеем понятия, где скрываются пропавшие люди. Они еще могут вернуться сами.
– Но я знаю, где они! – воскликнула Тижос. – По крайней мере один из временных модулей. Вспомни, я изучала компьютерную сеть станции. Их субмарина автоматически подключается к станционной сети каждый раз, когда оказывается в пределах лазерного соединения. В системе сохраняются копии ее логов, в том числе сведения о перемещениях и времени. Посмотри! – Она с радостью активировала собственный терминал, подключилась к сети «Хитоде» и вызвала на экран логи подводной лодки. – Забрав первый модуль, субмарина вернулась, и информация автоматически обновилась. У нас есть все данные о ее путешествии.
Гишора выглядел разочарованным.
– Объясни, почему мы вообще до сих пор можем пользоваться станционной сетью? – спросил он после минутного размышления.
– О, мы не можем. Викрам Сен закрыл нам доступ вскоре после того, как ты велел людям покинуть Ильматар. Но в ходе нашего расследования я сделала копии файлов покойного Анри Керлерека, в том числе его паролей и кодов. Они по-прежнему действуют, так как Сен не удалил его профиль.
– Ты молодец, Тижос, – похвалил ее Гишора, но он явно был недоволен. – Впрочем, думаю, стоит выждать пару дней, прежде чем отсылать эти файлы на орбиту. Не хочу торопиться, если этого можно избежать.
Тижос съежилась, вся радость тут же покинула ее.
– Боюсь, у меня плохие новости. Я привыкла отсылать на корабль копии моих логов и записей каждые несколько часов. Эта информация уже у Ироны, ему осталось лишь ее просмотреть.
Гишора шлепнул ее, но не слишком сильно: жест казался совершенно символическим.
– Боюсь, теперь мы не сможем надолго отложить рассказ о наших открытиях. Иначе кто-нибудь сверит даты и время. Значит, завтра, но не слишком рано, – осунувшись, он сел на подушки. – Я надеялся использовать задержку, чтобы потратить больше времени на изучение Ильматар. Вместо этого мы опять должны вести себя как на войне. Ненавижу!
Тижос пристроилась рядом с ним, они обнимались и гладили друг друга, пока не смогли хотя бы притвориться, что чувствуют себя лучше.
Глава восьмая
Изгнанники Роб, Алисия и Осип с удобством устроились в «ракушке» номер два. Роб, по правде говоря, опасался, что в крошечном пространстве модуля им придется сидеть друг у друга на головах, но на деле больше всего он страдал от одиночества.
Алисия с остервенением взялась за исследования. Когда – или если – шоленам удастся затащить ее на орбиту, она намеревалась увезти с собой терабайты новых данных об Ильматар и ее обитателях и теперь полностью сосредоточилась на сборе информации, оставляя анализ на потом. На практике это означало, что Алисия по десять часов в сутки проводила в воде: вела съемку, собирала биообразцы и записывала поток с гидрофонов. Она облазила с камерой все окрестности источника и задокументировала все, что встретила. Вечером возвращалась в «ракушку» совершенно без сил, с трудом добираясь до койки.
Осип, в свою очередь, присматривал за шоленами. Он не решался подвести субмарину слишком близко к «Хитоде», но сидел в ней часами напролет, затаившись на дне, отключив источники питания, и через лазерное соединение с высланным на максимальное расстояние дроном слушал, что происходит вокруг станции.
Робу досталось обслуживание «ракушки». По идее, она была совершенно новой, так что вся работа обещала свестись к просмотру мультсериалов, но практика, как обычно, разошлась с теорией. Вскоре ему пришлось заняться отладкой систем, которые то ли неверно настроили, то ли изначально неправильно спроектировали еще на Земле.
Больше всего проблем доставлял осушитель, он же – единственный источник питьевой воды. Первый день вода текла тоненьким ручейком, а на второй вообще иссякла. Роб разобрал и снова собрал прибор, обнаружив, что не работает компрессор: расшаталась ось турбинного насоса. Он закрепил ее щедрой каплей эпоксидного клея. Когда штуковина начала выдавать уверенную струю пресной воды и поток теплого воздуха, Роб почувствовал законную гордость. Выживание людей как вида на Ильматар зависело от него, Роберта Фримана.
– У нас снова есть вода! – объявил он Осипу, когда тот пролез через люк и отстегнул застежки шлема.
– Блестяще, – буркнул лейтенант. – На «Мишке» осталась всего одна бутылка. Шолены сегодня зашевелились. По звуку, похоже, тренируются.
– Для чего?
– Хотел бы я знать…
Алисия вскарабкалась внутрь полтора часа спустя.
– У нас есть вода, – обрадовал ее Роб, протягивая чашку чая из пакетика.
– А, наконец-то тепло! Я, кажется, нашла кладку какого-то крупного животного. Полдюжины яиц, по литру каждое. Хочу настроить камеру, чтобы можно было понаблюдать за их развитием. Может, увидим, как вылупляются!
– Это хорошо. Я уже сказал, что мы не умрем от жажды, потому что я починил осушитель?
– Ну да, – отмахнулась она. – А когда воды будет достаточно, чтобы помыться?
– Милая моя, я творю чудеса каждый день, но это не в моих силах. Ты сможешь принять душ, когда нас сцапают или когда с Земли прибудет спасательный корабль. До тех пор у тебя есть по две антибактериальные салфетки на день. Расходуй с умом!
Алисия пожала плечами:
– Немного грязи нас не убьет. Что на ужин?
– Пищевой концентрат в брикетах. Если б это была нормальная экспедиция, мы взяли бы еды с «Хитоде». Здесь есть холодильник и небольшая кухня. Но, поскольку сумки с припасами могли привлечь ненужное внимание… остается концентрат. Со вкусом курицы, говядины или вегетарианский – выбирай!
– Свари суп, – посоветовал Осип. – Так мы, к тому же, дольше протянем.
– Хорошая идея, – признал Роб. – Я сварю вам кастрюлю замечательного супа из концентрата с говяжьим запахом и на воде из осушителя. Который я, кстати, сегодня починил.
– Спасибо, что починил осушитель, Роберт, – выдохнула Алисия, и ей почти удалось удержаться от сарказма. – Не знаю, что бы мы делали без тебя.
– Чертовски верно, не знаешь, – буркнул Роб и принялся резать брикет концентрата универсальным ножом.
Во главе отряда Стражей Тижос чувствовала себя неуютно, но Гишора сумел ее убедить, что ему лучше остаться на станции. Тижос сделала все возможное, чтобы наладить контакт с военными, но времени у нее было мало, а разница в подготовке и мировоззрении оказалась слишком велика.
Ей удалось добиться базового уровня привлекательности – в отряд входили трое самцов и только одна самка, – но для этого пришлось отчаянно флиртовать и делать вид, что она считает их соблазнительными. В пользу Стражей, разумеется, говорили их здоровье и молодость, но ни одного общего интереса Тижос обнаружить не удалось. По-настоящему преданны они были только Ироне.
Отправляясь ловить троих землян, Тижос искренне надеялась, что драться не придется. Она не захватила с собой ничего, что можно было принять за оружие. У Стражей были только ножи – и вес, вдвое превышающий человеческий.
Ремонтировать импеллеры персонал станции отказался, а в распоряжении беглецов была субмарина, так что Тижос и ее группе пришлось преодолеть неблизкий путь вплавь. После изнурительного пятикилометрового заплыва даже молодым и сильным Стражам требовался отдых, поэтому Тижос объявила привал в двухстах метрах от гряды камней, скрывавшей убежище беглецов.
Таймер щелкнул намного раньше, чем группа была готова продолжить путь.
– Пора заканчивать отдых, – приказала Тижос Стражам. – Воспользуйтесь стимуляторами.
Все, включая ее саму, проглотили по облатке с макроэргическими соединениями и нейротрансмиттерами. Через мгновение Тижос почувствовала, как в голове проясняется, а тело наполнилось энергией, к которой примешивалось немного здоровой агрессии.
– Вперед! – приказала она, пускаясь вплавь, и, огибая каменную гряду, перевела сонар в активный режим.
Высокий и резкий сигнал очертил вокруг разрушенное ильматарское поселение и – в полукилометре в стороне – обширное незанятое пространство. Что-то посреди него поглощало звук, вместо того чтобы отражать. Убежище беглецов!
Рядом с пустотой сонар обнаружил крупный подвижный объект. Человека выдал шум от работы дыхательной системы. Когда шолены приблизились на расстояние двухсот метров, землянин отреагировал – и заторопился к укрытию, что-то неразборчиво говоря в гидрофон.
Их обнаружили, значит, больше скрываться незачем. Тижос включила на полную мощность собственный гидрофон так, чтобы люди ее услышали, и заговорила по-английски:
– Мы прибыли, чтобы вернуть вас на станцию «Хитоде». Не оказывайте сопротивления!
Она не получила ответа, пока группа не приблизилась еще на сто метров. Тогда гидрофон сообщил визгливым жестяным голосом:
– Мы отказываемся возвращаться! Убирайтесь!
Тижос заметила, как ближайший к ней Страж обнажил нож. «Интересно», – подумала она. Ей не было известно, чтобы кто-то в экспедиции, кроме нее и Гишоры, понимал человеческие языки.
– Не нужно, – велела Тижос. – Убери.
Страж заколебался.
– Их слова звучат агрессивно. У них может быть оружие.
– Вспомни, о чем мы говорили: в случае сопротивления вы можете применить силу. Но используйте оружие, только если так же поступят они.
Под воздействием стимуляторов Тижос не чувствовала усталости, когда отряд наконец достиг убежища беглецов. Маленький входной люк располагался снизу, то есть войти мог всего один шолен за раз. Очень плохо с тактической точки зрения.
Она выбрала самого крупного из Стражей:
– Нирожа, ты идешь первым, потом – Шисора, затем – я. Гижот, я хочу, чтобы вы с Ригошей оставались снаружи и принимали пленников, когда мы будем их выводить. Все готовы?
Стражи агрессивно загикали, как готовые к соревнованию танцоры.
– Тогда заходим.
Люди попытались запереть люк, но Нирожа, упираясь в стены входной трубы, смог средней парой конечностей продавить его внутрь модуля и перерезать канат. Люк отскочил, и шолен оказался внутри. Шисора стремительно последовал за ним, опасаясь подвоха.
Тижос с трудом карабкалась через трубу. Ее система жизнеобеспечения скребла по одной стене, живот впечатывался в лестницу вдоль другой. Она не могла понять, как тут пробирался крупный Нирожа. Наконец люк был пройден, и Тижос вскарабкалась внутрь убежища. Люди погасили свет, в темноте была видна лишь пульсация наплечных фонарей на костюмах Стражей.
Тижос осветила лучом потолок. Трое землян лежали в подвесных койках в верхней части модуля. Нирожа тоже заметил их и пошел наверх по шаткой лестнице. Люди не проявляли агрессии, чем очень порадовали шоленку.
Неожиданный вопль заставил ее подпрыгнуть. Все три человека стали кричать, когда Страж приблизился к ним. Он попытался стащить с койки одного из самцов, но тот начал отбиваться ногами. Тижос опознала в землянине Ричарда Грейвза. По какой-то причине оружие он не использовал.
– Подожди здесь, – велела она Шисоре. – Я помогу.
Лестница, казалось, едва выдерживала ее вес. В верхней части модуля, где уже находились Нирожа и трое землян, для нее почти не осталось места. Ричард Грейвз продолжал бороться со Стражем. Тот тянул его за ноги всеми четырьмя руками, но человек не поддавался. Крики сделались громче. Тижос почувствовала, что ей трудно мыслить.
Она видела, как что-то, обернувшееся вокруг запястья Ричарда Грейвза, приковывает его к кольцу – креплению койки. Не понимала, зачем людям понадобилось ограничивать собственную свободу.
– Пожалуйста, успокойтесь! – потребовала она, но земляне продолжали кричать. Тижос не понимала ни слова, но голоса звучали сердито.
Нирожа ножом снял с Ричарда Грейвза наручники. Землянин вырвался из его хватки и, хватаясь за опоры для рук и перепрыгивая через своих товарищей, принялся мельтешить в верхней части модуля. Наконец Страж сумел схватить его средними руками и то ли передал, то ли швырнул в руки Тижос.
С трудом удерживая Ричарда Грейвза тремя руками, она спустилась по лестнице. Землянин продолжал отбиваться, колотя ее ногами. Внизу они с Шисорой попытались засунуть его в гидрокостюм, но человек по-прежнему сопротивлялся, пинал их и кричал.
Наконец его удалось одеть и скинуть в воду к Гижот и Ригоше.
Следующей Нирожа схватил человеческую самку. Несмотря на меньший размер, справиться с ней оказалось еще труднее. Страж дважды догонял ее и хватал, но она выворачивалась и освобождалась; колотила его ногами и толкалась, пока Нирожа не ударил ее тыльной стороной левой средней ладони и не сбил вниз, где на нее наскочил Шисора.
Одеть самку в гидрокостюм оказалось не проще, чем искупать капризного младенца. Дети не пинаются так сильно, не кричат, не оскорбляют, не пытаются оторвать детали твоего скафандра, не швыряются ими через весь модуль и не вырываются на свободу, пока ты пытаешься вернуть то, что принадлежало тебе. Потом, когда они в третий раз запихнули ноги человеческой особи в костюм и пытались ухватить руки, терпение Шисоры, вновь получившего кулаком по ребрам, закончилось: он ударил в ответ сильным хуком средней рукой, затем ударил еще раз; удерживал ее на полу верхними руками и бил с помощью нижних снова и снова. Крики женщины сменили тональность, став выше и громче.
Тижос все еще держала ее за ноги. «Я должна это прекратить, – думала она, – пока пленнице не нанесли повреждений». Но зрелище приносило ей огромное удовлетворение. От костюма Тижос смердело усталостью и злостью, а смотреть, как Шисора наказывает вздорную самку, было почти так же приятно, как если б она это делала сама.
Крик неожиданно оборвался, и это вернуло Тижос к реальности:
– Шисора, прекрати. Я приказываю тебе остановиться!
Тот ударил в последний раз и осел на четыре задних конечности, тяжело дыша. Женщина не шевелилась. Телесная жидкость вытекала из ее рта и ноздрей, а отдельные участки кожи поменяли цвет.
На человеческих гидрокостюмах имелись медицинские датчики, когда его включили, дисплей замигал сигналами тревоги. Из их отряда Гижот имела лучшую медицинскую подготовку, а Тижос разбиралась в физиологии и психологии землян, но никому из них прежде не приходилось оказывать помощь пострадавшему человеку. В крошечной аптечке модуля имелась инструкция и базовые лекарства, но много пользы они не принесли. В какой-то момент сердце женщины остановилось, и она перестала дышать.
Оставшийся самец сопротивления не оказал. Тот, что уже находился снаружи, ускользнул во время неразберихи. Тижос повела свою маленькую команду обратно к «Хитоде»; тело умершей женщины она тащила сама. По дороге шолены почти не разговаривали.
Широкохвост учит молодняк правильно говорить. Каждый ученик заперт в отдельном загоне, а учитель движется вдоль них с мясом цепляльщиков в мешке. Детеныши налегают на загородку из сети, тянут клешни к нему, но Широкохвост держится позади ряда мелких камней, отмечающих границы опасной зоны.
Перед каждым загоном он останавливается и проводит короткий урок. Ученик не получит мяса, пока не скажет: «Дай мне еды». Половина детенышей не справляется. Широкохвост вспоминает указания Одноклешня.
– Большинство не усваивает новые уроки, но я надеюсь на прогресс в будущем. Голод – хороший учитель.
Самочка в конце ряда, Гладкошкурка, лишь слабо подергивается. Она не ест, по крайней мере, Широкохвост не помнит этого. До сих пор не учится. Быть может, слишком глупа? В таком случае выбора у нее нет – пойдет кормом для остальных.
Читать бесплатно другие книги:
