Дыхание Власти Мазур Степан

— По современному летоисчислению, я родился сорок две тысячи лет назад. Плюс-минус тысячу лет. Кто их считает? Дни были похожи один на другой.

— Ты бессмертен?

— Я проклятый сын Световита.

— Гиперборейский бог света? Ты сын бога, проклятый на поиск счастья для всего человечества?

— Волхв неплохо натаскал тебя. Названный Скорпионом, а ты не боишься правды? Устоишь, если я открою тебе глаза? Готов к тому, что все, что ты знал — ложь, все, во что верил, было иначе, или не было вовсе.

— Лживая эпоха Рыб подошла к концу. То и дело в сознание людей будут врываться крупицы знаний. Как иначе? Глядишь, и счастье найдем. Только для всего ли человечества? Придется немало измениться. Времени мало…

— Деятели пришли к выводу, что девяносто процентов населения должно быть уничтожено. Они не примут изменения. Слишком много было опытов. Думай. Возможно, шестнадцатая ступень тебе сегодня поможет.

— Истоки низших форм жизни? Неплохой подарочек перед боем. Благодарствую.

— Не останавливайся, Скорпион. Времени действительно мало…

Мир вокруг расцвел новыми красками. Время уплотнилось. Возможности возросли. Тело переполнила новая сила.

Вот теперь в бой. Вот теперь море по колено.

Скорпион открыл глаза. И застыл, пораженный.

Поймал себя на том, что тяжело дышит и сердце бьется с максимальной скоростью. Как будто целый час бежал в крутую гору. На плече ощутил тяжесть Семиного тела. Даня рядом придерживал хромающего Андрея. Рука сжимала любимый бронебойный пистолет, что дырявит любой бронежилет последних поколений. Глаза выловили просторное помещение с чередой ламп, без окон. Словно где-то под землей. В голове комом покатились вопросы. Как здесь очутился?

— Эй, ты силен! — послышался голос от дальней стены.

Там, на бетонном полу, лежал бородатый мужик с разбитой физиономией. Он плевался кровью и бережно баюкал правую руку. Сломанная кость торчала наружу, кровь стекала по телу и скапливалась лужей.

Скорпион только сейчас понял, что дуло его пистолета смотрит на того самого бородатого в углу. А вокруг по всему помещению в беспорядке валяются переломанные, прострелянные тела. Большая часть которых отказывалась подавать признаков жизни.

— Эй, голос в мозгу! Как твое имя?

— Родослав.

— Это все сделал ты?

— Нет, ты. Я просто немного перемотал время. Жаль терять такой экземпляр…

Голос исчез. Сергей понял, что в ближайшее время он вряд ли появится.

Родослав. Да, дед говорил про него. Синеокий полубог, проклятый на поиски счастья для всего человечества. Значит, это был не морок, наведенный Горэ. Родослав действительно существует, рожденный на восходе современной человеческой расы и прошагавший с ней нога в ногу с самых Начал. Но почему помог мне? Кто я для него?

А тем временем, бородатый в углу ожидал продолжения диалога. Скорпион медленно опустил Сему, положил пистолет. Затем загнал всю неуверенность и вопросы далеко вглубь, набрался наглости и заговорил:

— Горэ, я полагаю?

Бородатый кивнул.

— Я пришел только поговорить. Мстить за твоих «засланцев» не буду. Я не злопамятный.

Бородатый недоверчиво обвел взглядом разрушенный бункер. Неизвестно какие мысли вертелись у него в голове о подобной дипломатической миссии. Они уничтожили двести девятнадцать наемников и бойцов личной охраны, лучших бойцов эмиссара, взорвали ущелье вкупе с тремя схронами оружия, уничтожили все подземные ходы, денежные станки, обесточили и ликвидировали все системы коммуникации и связи. Затем добрались до последнего бункера, прошли сквозь левую и правую «руку» ставленников, как будто и не заметили их. Ворвались в последнюю потайную дверь, словно знали, что находится чуть выше последнего бункера. Вдобавок, сам вихрастый дал в морду, сломал руку и взял на прицел раньше, чем он, один из Пятнадцати, успел что либо сказать. Хорош дипломат. Если это новый вид человечества, потомков индиго, то никакие ступени не помогут властвовать над такой расой людей. И боль в руке подсказывала, что это… правда.

Скорпион проследил за растерянным взглядом Горэ, безразлично пожал плечами, обронил:

— Ну, это все, чтобы ты лучше слушал. Кавказ умеет слушать только сильных. Советы мудрых вам ни к чему. Так ведь?

Горэ попытался потерять сознание от такой наглости, но монстр-разрушитель приблизился на пару шагов ближе, бросая в дрожь.

— Нет! Не подходи ко мне! Я слышу тебя и так! Я понятия не имею, как ты заблокировал все мои ступени и силы. Но я уже понял, что ты сильнее меня… Я слушаю, слушаю…

— Значит, так… — начал Скорпион.

— Что ты с ним нюни развозишь? — брякнул Даня, — кокнем его и все. Мало ли таких как орешки щелкали. Вдобавок Андрюхе ногу подранили, да и блондин все силы потратил. Стреляй, Скорп, потом поговорим.

Андрей хмыкнул, отключая боль в простреленной голени.

Горэ крупно задрожал, не в силах совладать с собой, завыл как раненый пес, заскулил. Нестандартность ситуации не позволяла ему разглядеть, что все бойцы были на пределе сил, а слова — лишь бравадой.

— Да не ной ты, — рявкнул Скорпион на Эмиссара, пытаясь разобраться в происходящем.

Как- то не очень борьба со злом получилась. Одно дело, если бы прошел весь бой от начала до конца, глядя, как отключился после тотема обессиленный Семен, как Андрей получил ранение, как едва не убили Даниила. А это вмешательство полубога и перемотка времени… Ярости не было. Мог думать, как перед началом боя. Эмиссар принимал это состояние как огромное превосходство вихрастого перед одним из Пятнадцати. Никто и никогда прежде так не разговаривал со ставленником Владыки.

Горэ побелел. Даже в плохом освещении было отчетливо видно, как вся краска покинула лицо, и нижняя губа зажила отдельной жизнью, вибрируя быстрее тела.

— Ты хотел свободную Ичкерию? Объединить весь Кавказ и отделиться от всех?

Горэ замахал головой и руками разом, голос сбился, пропал. Горячо зашептал:

— Я? Я?! Никогда! Какой Кавказ? Мне ничего не надо! Не убивай! — Горэ горячо зарыдал, громко и неумело, как никогда в жизни. Больше привык людей резать как баранов, смеяться над страданиями. Совсем не походил на двухсотлетнего сильного мира сего.

— Убивать не буду. Ты ничего из себя не представляешь, только под Золой да Мертво ходишь. Тебе сказали с Россией воевать, ты и воюешь, не вдаваясь в подробности и не задаваясь вопросами. Забудь о войне хотя бы на десяток лет, попробуй жить мирно, народы свои научи. Научись думать, наконец. Если сделаешь, как я тебе сказал, получишь свою свободную Ичкерию.

Горэ недоверчиво поднял глаза, поймал взгляд Скорпиона. Тот не шутил.

— Ты не лжешь…

— Не приучен.

— Что ты задумал?

— Ты хотел свободную Ичкерию, ты ее получишь. Я свое слово сдержу. А теперь выбрось нас отсюда. Не хочу снова все ломать.

— Ты решишь этот двухсотлетний клубок? — Недоверчиво приподнялся Горэ, собирая шар силы для телепорта.

— Иначе нельзя. У моего народа других проблем хватает. Пора выходить из тисков.

Горэ твердо встал. Сломанная рука за несколько мгновений срослась. Разбитая скула затянулась. Ручейки крови засохли, и глаза загорелись силой. Он снова ощутил свои силы, блок пропал. Но все так же недоверчиво глядел на Скорпиона, ожидая каждую минуту подвоха или удара в спину.

Странный дипломат стоял неподвижно. Лишь светловолосого поднял на плечо и улыбался такой странной улыбкой, какая Эмиссару будет сниться во всех кошмарах.

Горэ обронил:

— Куда вас?

— К кому-нибудь из Аватар.

Яркая вспышка резанула по глазам.

Мягкий зеленый ковер стелился под пальцами. Теплая земля согревала. До слуха докатился птичий переполох. Свежий ветерок доносил свежий воздух. Знакомая, родная земля, свой климат. Ощущение единого биополя. На Россию только не похоже. Украина? Беларусь? Страны Восточной Европы?

Скорпион прищурился от яркого солнца, сделал попытку встать, но силы словно оставили его. Мышцы выдали почти все, что могли. Перемотал время таинственный Родослав или нет, а сил не осталось. Значит, бился сам. Только ран нет, и подземная база в Панкийском ущелье зачищена. Это стоит того, чтобы устать.

Некоторое время лежал, прислушиваясь к себе, пока не донесся рассерженный голос Даниила:

— Скорп, какая еще в баню Ичкерия? Ты совсем сбрендил? Какого лешего мы с Андреем тут как горные козлы бродили? Почему ты не шлепнул эмиссара? Сил не хватило?

Скорпион продышался, перевернулся на живот, медленно поднимаясь и заряжаясь светлой энергией Матери-Земли. Определенно, родная земля. Свой, природный эгрегор.

До Харламова докатился неторопливый ответ:

— Обычная Ичкерия. Это же их мечта. Они уже давно не помнят ее смысла, но продолжают мечтать. Сам представь: детей с первого класса трехклассной школы учат собирать автомат, повязывать зеленые повязки, громче кричать «Аллах-Акбар», слушать Аятоллу, убивать и быстрее стремиться в джанну. Ну, это пацанов, а девушки дома сидят. Им вроде бы в джанну и не особо надо, просто должны побольше рожать и выучить формулу химической реакции на поясе шахида. Вся учеба и «мирная» жизнь сводится к войне, к подготовке послушных воинов. Ни учебы, ни работы, ни торговли, ни спорта, ни развития. Все для войны, все для борьбы с неверными. Седые старцы ткнут пальцем в строчку в Коране, истолкуют по-своему: «Аллах сказал убивать». И Горэ радостно заметит блеск в глазах своего народа, который вновь изведет войной.

— Хорош заливать! Я не пойму! — Ярился Даня.

— Поэтому и не маршал, — вздохнул Скорпион, теребя за щеки истощенного Сему.

— Объясни, или сломаю палец, — пообещал собрат, доставая из походного мешка аптечку и разрывая на Андрее окровавленную штанину.

— Современная мировая система общественности… — начал было Скорпион.

Даня схватился за голову:

— Стоп! Стоп! Стоп! Попроще!

Сергей выдохнул, отобрал аптечку, завозился с раной. Даня нависал над ним морским утесом, требуя ответов, мешая концентрации.

Ладно, края раны затянулись, кровоток не сильный. Время есть.

— Хорошо, хорошо, — сдался Скорпион. — Если совсем просто, то Ичкерию проще накрыть ядерным грибом. К моменту ее объединения там соберется основной костяк терроризма, и нажатие красной кнопки никто не сможет перекричать доводами о гуманизме. Понял?

— Нет.

— Тогда иди в отпуск, — легко отмахнулся Сергей. — Мы с этими войнушками совсем мозги растеряли. Возвращаемся домой — создаем свои школы и институты. Будем восстанавливать интеллект. Даня, ты не серчай, я понимаю, тебе на уроках истории и географии было скучно, да и училка, наверняка, какая-нибудь злобная старушенция, а тебе так хотелось весны…

— У-у-у, все, с меня хватит. Черта с два меня теперь кто-нибудь увидит на Кавказе. Мы с этим корейчиком подлечимся в больничке какой-нибудь местной, доберемся до Москвы, заберем содержимое ячейки на Казанском вокзале и домой, домой, домой…Нервы лечить. От твоих умностей голова кругом.

Сергей, улыбаясь, выдохнул — рана Андрея не тяжелая. Волевой импульс залечит за несколько дней. Корейчик упрямый, настойчивый. В кровати лежать не будет.

— Это не мои. Это решение мозговой группы Совета. К моменту формирования Антисистемы мир окончательно разделится на пять лагерей. Ичкерия — оплот воинственного терроризма. Глобальный лагерь-джихад перед броском на север. В этот момент и стоит выпустить весь устаревший ядерный боекомплект. Страны, ответившие на этот залп своим оружием — поддерживают терроризм. Так легко будет разделить мусульманство на две группы: мирное и воинственное.

— Это Василий просчитал? И как ты ответишь на встречный залп?

— Ядерное оружие есть только у Пакистана и Ирана.

— И?

— Индия ударит по Пакистану, а Израиль по Ирану чуть ранее. Или наоборот. Как фишка ляжет…

— Китай?

— Будет в это время отбивать атаку Юсы.

— Ты точно не сам это все придумал?

— Нет. Это всего лишь замысел демонических начал нашего мира. Если хочешь спасти оставшийся мир, сыграй свою роль в его исполнении. Отдыхай, Данька, нам еще много придется попутешествовать. И сотрудничать в какой-то степени придется не только с Аватарами и Серыми, но и с Эмиссарами. Горэ — самый слабый из них. Убьем его — придет другой. Возможно, намного сильней. Так какой смысл? Пусть уж этот. Тем более на какое-то время засядет в норке, притихнет. Даст нам время. А чтобы ты окончательно расслабился, пусть тебя успокоит тот факт, что наш Гений начал работу над Щитом.

Даня сплюнул, подхватил Андрея. Тот от толчка проснулся, залепетал: «Женщину, женщину, женщину!».

— Я даже не буду спрашивать, что такое Щит, — через спину бросил Даня, уходя прочь с другом на плече куда глаза глядят.

— А я все равно пока не знаю! Время покажет! — Прокричал вслед Скорпион, припадая к траве.

Отдых, отдых, отдых. И зачем наплел Дане больше, чем сознание способно выдержать? Добрый богатырь, за своих горой. А вот в глобальную политику ему лесть рановато. Лучше дозами.

Сема открыл глаза, повернулся на бок:

— Слышь, хитрец, а как ты юсу заставишь на Китай напасть? Китай сам уже почти юса, только жутко красного цвета. Или ты Духа собрался на пенсию отправить?

— Надо задействовать Ино. Япония будет плацдармом. А в Китае можно придумать новый вид религии или… новое оружие.

— Зачем?

— Как зачем? Чтобы юса бросилась его искать, конечно. Проверенная схема. Слабо куда Золе кость кинет, тот туда и бежит. На этом надо играть. Вообще, если тщательно отработать эту схему и задействовать все в нужный момент, Земля освободится от половины человечества и времени на доразвитие будет чуть больше.

— Расист!

Страшных слов-клише с каждым днем становилось все больше и больше. Человеческое сознание в противовес этой тенденции ослабляло значение каждого из них. Новое время — новые тенденции. Старый мир медленно, но верно давал трещину.

— Включи мозг, блондин! Глобализация уничтожит людей гораздо быстрее. И не факт, что эволюция не скатится до Начал гораздо быстрее, чем вследствие войны. Кибермир и тотальная свобода убирают рамки, но неподготовленный человек без рамок — зверь. Не стоит обманывать самого себя. Ты прекрасно знаешь, что в этом Чистилище значат лишние люди. Все признают мировые проблемы, но никто не берет на себя ответственность признать тот факт, что решить их законами старого мира бессильны.

— Опасные разговоры ведешь…

— Так и на улицу выходить опасно, но приходится… И просыпаться иногда надо, как бы ни хотелось жить в забытьи… Хотя возможен и другой вариант.

— Какой?

— Просто вытащим наверх всех постиндиго. Подготовим плацдарм для прорыва. Сверху сами все сделают. Только придется обламывать всеобщее мнение о глобальном равенстве.

— Бррр… это еще сложнее, чем…

— Сложно будет вытаскивать каждого по одиночке, нужна…

— … Антисистема?

— Вот с каких бы сторон мы не заходили, а приходим к одному выводу.

— Значит то, что создаем, имеет право на существование.

— История покажет.

— Как запишем, так и покажет.

— Ты вообще-то спать собирался.

— Ты тоже…

В то же время в Хабаровске.

Василий с огромной скоростью стучал по клавишам ноутбука. Мозг горел, мысли носились быстрее разгоряченных атомов, все записывать не успевал, вздыхал, забывая и придумывая новое. Всегда незаписанное забывается, а когда садишься работать — голова пустая, идей ноль, приходиться придумывать заново.

Гений возвращался с подгорной базы домой. Ехал в средней машине, зажатый охраной. Мысли, пометки, заметки, как занозы сидели под черепной коробкой, мешали расслабиться, отстраниться. И в салоне автомобиля приходилось работать. Дмитрий в соседнем автомобиле тоже без дела не сидел. Только пометки делал на бумажках, карандашом. По старинке.

Три черных, тонированных джипа с особой фишкой — знаком скорпиона вместо букв и цифр на месте номера, мчались по темнеющей трассе. Дорожные посты и не думали останавливать. Почти все сменены своими людьми.

Главы совета впервые за неделю возвращались с «Тени» домой. Последняя операция, намеченная на месяц — зачистка витка бюрократической системы, ответственного за «добро» на захоронение разного рода отходов в зоне тайги и деревень — прошла успешно.

Дальний Восток и Восточная Сибирь перестали быть бездонным местом хранения химических и радиационных отходов со всей страны и зарубежья. Люди перестанут умирать от лучевых болезней и раннего рака, и природа вздохнет спокойно, перестав производить мутантов. Антисистема вразумила госаппарат отказаться от жалких доходов за счет хранения на неопределенный срок отходов прочих стран, а свои посоветовала и впредь отправлять в подземные хранилища на крайнем севере, сколько бы это ни стоило. Здоровье нации дороже.

Дальнейшие намеченные планы требовали созыва Большого Совета и одобрения Скорпиона. Он часто говорил, что он — всего лишь один из Совета, но если дело касалось большой ответственности — всегда все брал на себя. Никому и в голову не приходило считать Координатором кого-то другого.

Слишком много нитей вариантов скопилось в руках Василия, он боялся отступиться, сделать ошибку. Одна единственная ошибка могла повлечь за собой череду роковых событий. Сергей словно ускорил мозг или замедлил время, позволяя успеть больше и качественнее. Вместе со зрением восстановил что-то еще, но, по-своему обыкновению, не сказал.

Гений на секунду оторвался от мира планов и мыслей. Вспомнил, где же он есть. Оказалось, на заднем сидении джипа, что из трехместного лихие умельцы переоборудовали в одноместное. Повышенной комфортности. Практически это было регулируемое кресло, со всем необходимым для работы от спутникового Интернета и запаса электричества на несколько дней, до кровати с функцией массажа. Офис на колесах. Приходилось часто бывать в дороге. Терять же драгоценные часы не следовало.

За рулем ехал проверенный водитель Седой, рядом сидел Лютый. Оба получили клички при Первой Чеченской. Фактически считались телохранителями, хоть на бодигардов и не походили. Никаких лишних мышц, «округлости», кирпичных непроницаемых лиц и пары извилин, напоминающих о двух вещах: «шеф — царь и бог» и «шефа надо слушать даже когда молчит». Даже одежда не соответствовала престижу автомобиля — светлые джинсы и темные длинные майки, скрывающие кобуру на поясе. Бравые парни, прошедшие грязь Первой и Второй Чеченских Кампаний. Были сухощавы, поджары, в цепких глазах профессионалов играл огонь жизни, переговаривались в пол голоса, шутили, что-то обсуждали, сразу и не скажешь, что каждый готов к бою в любой момент. Реабилитация и закрытые тренировки с боссом Антисистемы делали свое дело. Парни просто любили свою жизнь, работу и окружающий мир. Хотя годами ранее, лежа на улицах Грозного, никогда бы не подумали, что смогут когда-либо улыбнуться вновь.

Запищал телефон. Седой в зеркало заднего вида поймал взгляд Гения, повел бровью: «Сам возьмешь или снова в мыслях?»

Васька улыбнулся, вспоминая сюжет из «Матрицы»:

— Седой, ты бы какую таблетку выбрал, красную или синюю?

— Я бы сначала проверил рецепт. — Хмыкнул Седой.

— А я вообще не доверяю людям, предлагающим всякие таблетки. И не важно, в халате они или нет, — добавил Лютый, протягивая подопечному телефон.

Васька нажал кнопку приема. Молча дождался голоса позвонившего. Первым определяешь, кто и зачем тебе звонит, подчеркивая для себя, стоит ли начинать разговор. Поток провокаторов в последнее время увеличился.

В трубке слышалось нетерпеливое сопение, кряхтение. Даже по дыханию можно было определить, что человек страдает одышкой или лишним весом. Звонил кто-то из братвы или чиновников.

— Эй, але! Че за мля? Меня кто-нибудь слышит?

Вася подобрал в голове подходящую схему разговора, ответил, сдерживая смех:

— С какой целью интересуешься?

— Да мне чисто конкретно Вася Ботаник нужен.

Василий протянул трубку Лютому:

— Некультурный субъект.

Лютый оскалился, подхватил трубку:

— Слышь ты, крест. Ты людей тревожишь, а не со швалью своей разговариваешь. Никакого Васи нет. Есть Василий Васильевич, и если ты, падла, не усек этого момента, больше не звони, накажу.

Трубка отключилась. Васька улыбнулся. Нет, манией величия он не страдал, но предпочитал общаться с людьми такими, какие поймут его слова ввиду нормального интеллекта. А тратить время на феню с гоблинами не стоило. Хватит. Наобщался. Чего только разборка с переделом сфер влияния в городе стоила.

Скорпион умудрился подмять под себя наиболее мыслящих воров в законе, не связанных с наркотой и беспределом. Те честнее милиции, работать с ними легче. Пока Антисистеме не хватает авторитетных людей. Работать приходится с разными. Прочих отправил на тот свет. Тихо, без шума, всем скопом. Странная рокировка принесла первые плоды — бывшие авторитеты начали занимать руководящие посты во многих сферах деятельности, снабжая информацией, ресурсами. Пресекая коррупцию и воровство в своих кругах по «понятиям». Крысятниками не были и другим не давали. А голова у них варила на зависть многим. Ставили не тех шакалов, что мать родную продадут, а людей со смыслом.

Скорп не ошибся. В новую идеологию втянутся. Система трещит по швам. Новые люди перехватывают власть. Но уже не ту, старую, другую, на других принципах.

За окном в цвете багрового солнца плавились пейзажи засеянных полей. Совет решился на эксперимент и проспонсировал засев всех брошенных, бесхозных полей злаковыми и кормовыми культурами. Техники много не потребовалось — специальные самоходные посевные комплексы, собранные по простецкому эскизу, заменили бригады тракторов — люди подобрались из энтузиастов, не пришлось даже выставлять охрану.

Оголодавшие люди, что якобы способны уничтожить все плоды долгих работ, вредители и злоумышленники, не появлялись. У народа своих дел хватало, чтобы еще и шутки ради сжигать посевы.

Несколькими неделями ранее пустил по городу слух, что прозябающие поля в этом году засеяны. Если никто не додумается подлить, дешевой мукой и крупой будут завалены многие прилавки, кормовые пойдут на рынок. Это была своего рода акция. Василий хотел посмотреть, как на это откликнется народ. Хоть чем-то помочь людям.

Первым откликнулось правительство, объявив о захвате земель. Система сделала ход. На что Гений ответил, что их благотворительный фонд не забирал никаких земель, а просто засеял бесхозные, запущенные земли хотя бы для разнообразия… А может и не засеивал. Кто знает? Чиновники собрали референдум и долго принимали решение в какой форме и кому подать протест. Виновных не нашли, не хватило доказательств по факту изъятия земли, так как земля оставалась на месте и документов, что она принадлежит кому-то кроме государства, не было. Вызывали следственную бригаду. Те приехали на место, долго бродили по полям, прикидывая каким силам приписать появление среди заросших полей окультуренных злаков. Энтузиасты при поле долго смеялись над подобными группами, после чего те уехали, заключив, что засев посевных площадей произошел в самопроизвольном порядке.

Система показала себя во всей красе.

В отдельную бригаду Василий сколотил бывших заключенных «малолетки». По какому принципу их отбирал Сема, не знал, но решил проверить работой. Охранники, техники и строители Антисистемы разобрали к себе всех желающих, но вышла всего треть, еще сто с лишним человек организовались в сельхоз бригаду. Арендовал немного земли на окраинах, собрал организаторов, облагородил бывший пионерлагерь. Освобожденные парни, живя на природе в лесу в нормальных условиях, обутые и одетые, с усиленными порциями питания, резво взялись за разведения пробного огорода, отдыхая и работая себе во благо. На полях выросли парники, вытянулись аккуратные грядки. Организаторы, подмечая активное стремление к работе пацанов, ждали добротного урожая к концу года от картошки и свеклы до арбузов и кукурузы. Рынки могли пополниться и овощами. В качестве поощрения, Вася увеличил оклады пацанам. После первой получки по городу разлетелся слух, и в подобные трудовые лагеря потекли толпы желающих подзаработать. Так, ненароком, организовал что-то вроде молодежного движения. Арендованных полей скоро стало не хватать.

Свои люди из областного правительства сообщили, что способны поднять в думе вопрос о передачи этих земель Антисистеме. Дырок в законах хватало. К тому же можно было договориться с силовиками о фиктивном запуске чего-нибудь радиоактивного, чтобы свои экологи, прибыв на поля, зафиксировали чудовищный урановый фон и цены на земли упали в десятки раз. Земли должны быть дешевые, только тогда люди смогут использовать их для себя и для других.

А Василий уже понимал, что к осени по всему краю на хлеб и овощи катастрофически упадут цены. Вся сфера разорится и Антисистема скупит все по дешевке, вместе с землями. А на следующий год эта ниша рынка будет в нормальных руках, обеспечивая своих сограждан дешевыми овощами и хлебом, экспортируя излишки в другие регионы России. Китайская монополия на дешевые, химически-обработанные овощи рухнет. Также можно будет взять под свое крыло всех более-менее сведущих в фермерстве, оградив от тотальных налогов правительства и притеснений братвы. Рынки страны больше не будут нуждаться в зарубежном мясе. Рост цен на продукты первой необходимости остановятся, а затем упадут. Прибыль покроет расходы в течение нескольких лет. Все было просто как дважды два, когда были силы, разум и финансы.

— Все начинается с малого, но через пять лет этот рынок монополизирует Антисистема, — обронил вслух Василий.

— Да мне то что? — Хмыкнул Лютый. — Если хлеб дешевый, качественный и свой, то зачем мне брать чужой? То же и с мясом, то же и… Кстати, если хочешь скинуть цены еще, продумай «бензиновый вариант».

— Скорп приедет, деньжат подбросит, и приобретем земли с нефтью, и что-нибудь из начальных приисков. Уровень их доступности — хоть у черта на куличках. Это гораздо дешевле, струнному транспорту без разницы, куда тянуться. Можно и по горам. На севере земли дешевые.

Седой вопросил:

— А когда начнется строительство?

— Первую пробную ветку «Хабаровск-Владивосток» начнем строить через четыре месяца, а «Хабаровск-Южно-Сахалинск-Курилы-Токио» в конце года, если одна леди из Японии даст «добро». Но по-настоящему грузопассажирский поток и товарооборот будут приносить тысячи процентов прибыли, когда дотянем эти ветки: к югу хотя бы до Корей. К северу с ответвлением на Камчатку с перебросом в Аляску-Канаду-Соединенные Штаты, если даст «добро» еще один человек. На запад по Транссибу и… В общем, лет за пять-семь, можно связать системой транспортной связи земли от Европы до Штатов и от Колымы до Индии. В процессе скупим все самые труднодоступные ресурсные зоны. До строительства. Они вскоре станут очень даже доступными. А кроме услуг транспорта, торговать можно чем угодно, даже водой. У России семьдесят процентов территорий под снегом. А в этом снеге, чистейшей воде, нуждается знойный юг. Перспектив валом. Никто ничего не делает. Ухватились за нефть с газом, и чахни прочий мир.

— Полям нужен снег, — буркнул Седой.

— Много ты видишь не севере полей? Там где трогать нельзя, устраивать «водный прииск» никто не собирается, — ответил Василий.

— Скорость струнного транспорта четыреста километров в час? — вставил Лютый.

— Это пробники, — отмахнулся Василий. — Дмитрий в той машине сейчас прикидывает возможные варианты от тысячи до полутора тысяч километров в час. Почти ракета.

— Ничего себе! Я вот думаю, с какой скоростью обанкротятся РЖД и аэропорты.

— Девятнадцатый век пусть там и останется, — важно заключил Василий. — Железные дороги действительно исчезнут, доставляя нам немало хлопот своим сопротивлением со стороны госаппарата, а аэропорты еще понадобятся. Пусть соединяют континенты. Да и поток поначалу будет слишком большой. Впрочем, самолеты переживут поезда не намного, я уже немного представил себе проект «космическая карусель». Прыг в космос и через несколько минут ты уже в любой точке Земли… Не загадывайте, парни, давайте лучше начнем с жилья и хлеба. Там видно будет. Наша деятельность не замкнется в пределах одной страны. В принципе, новыми технологиями можно объединить несколько десятков народов. Самых мирных и трудолюбивых, тех, что смогут жить в далеком светлом будущем… А прочих, как говорит Скорп: «Халявщиков под нож!». Он любит говорить, как есть. Если мы что-то разумеем, мы должны вести за собой народ, а то его ведут те, кто ничего не понимает.

— Один хрен, народу все равно за кем вестись, — хмыкнул Седой.

— Электорат глуп, — важно добавил Лютый. — А вот каждый человек сам по себе, это уже не так уж и плохо. Не безнадежно. Но ты красиво говоришь, а я пока ничего путного не вижу.

— Время покажет, — улыбнулся Василий. — Месяц назад нас было чуть менее трех сотен, сегодня — пять с половиной тысяч.

Прокуратура города Хабаровска.

Следователь Грязнов широко зевнул. До ломоты в челюстях. Глаза намокли, смачивая красные зрачки. Защипали. Чертыхнулся, отодвигая стул.

От резкого толчка баланс на столе нарушился, сотни увесистых папок, которыми был завален весь рабочий стол, засыпали с головой, разлетелись по всему кабинету.

Дверь отворилась от пинка, на пороге застыл помощник следователя — Шырцев. Шырцев не видел ни кабинета, ни папок, так как сам нес едва ли не сотню подобных в руках, загрузившись выше головы. Первая же стопка, попавшаяся под ноги, помогла потерять равновесие. Еще одна горка дел перемахнула стол, треснув следователя Грязнова по макушке.

— К черту! Я увольняюсь! — послышалось из-за кучи дел.

Шырцев, извиняясь, осмотрел кабинет, нашел источник голоса, раскопал шефа среди папок.

— Это невозможно! — Рявкнул следователь. — За полгода убийств больше, чем за все пятнадцать лет моей работы! Вырезают целые мафиозные семьи, целые группы, кланы, поставщиков, заказчиков, лживых свидетелей, подстрекателей… всех причастных. — Грязнов поймал за шиворот помощника, притянул к себе, на Шырцева глянули безумные глаза. — И ни одной улики! Понимаешь? НИ ОДНОЙ! Эта проклятая Антисистема работает идеально, без проколов, ловятся только те, кто пытаются под нее косить, взяв на себя вспомогательную роль. Профессионалы, мать их. Даже эти хваленые детективы из столицы не смогли ничего раскопать. А группа чекистов, усиленная спецназом, пропала бесследно. Как в воду канули. И снова ни одной улики!

Шырцев улучшил момент, выскользнул из цепких лап шефа, отскочил, причитая:

— Зачем эти все дела? При каждом трупе всегда записка с подробным отчетом «почему «и «за что». Следственная группа проверила сотни. Ни разу информация не оказалась фальшивой. Так зачем эти дела, шеф? Антисистема просто чистит генофонд. Преступность снизилась на семьдесят семь процентов, воровство на восемьдесят два, все прочее так или иначе на две трети. Чекисты, я полагаю, перешли к ним полным составом.

— Ты что? Ты что? Ты…ты поощряешь их? — залепетал следователь.

— Я им завидую, шеф. Просто завидую. Они делают нашу работу, ту, о которой мы сами втайне мечтаем. Шеф, я и в милицию пошел только потому, что хотел сажать преступников за решетку. Чтобы их расстреливали. Скольких мы пересажали? И сколько из них через жалкие месяца освобождались по амнистии, вновь и вновь возвращаясь к своей деятельности? А вы… Вот вы шеф. Сколько раз получали впоследствии угрозы, записки? Каждый из осужденных в обязательном порядке считает своим делом отомстить… Так убили мою мать. — Шырцев затих.

Грязнов схватился за голову, завалился на дела, как на пляже. Глядя в потолок, замолк. Самого давно достала эта старая система правосудия. Слепая Фемида. Подгребает всех, кто не вовремя попался под руку.

Тоже мне придумали знак правосудия. В самую точку. С повязкой на глазах и сломанными весами.

Запищал телефон. Грязнов, не вставая, ногой сбил аппарат к себе, подхватил на лету трубку, замолк, выслушивая упреки начальства. Грязи лилось столько, что казалось, отмыться больше не представится возможным. Трубка в руке раскалилась, что-то в голове лопнуло:

— Да пошли вы, уроды! Я увольняюсь! — Швырнул аппарат через всю комнату об стену. Трубка разлетелась вдребезги.

Шырцев снова затих, поглядывая то на шефа, то на разбитый телефон, наконец, решился. Молча достал из кармана брюк визитку, подошел к шефу, протянул со словами:

— Леонид Григорьевич, меня неоднократно приглашали сотрудничать. Вот. Может, вместе пойдем?

Грязнов улыбнулся, доставая такую же:

— Вместе, так вместе. Я даже знаю, с чего начать…

Белоруссия.

Поляна.

Час спустя.

Среди солнечной поляны повеяло приятным ветерком. Тело охватил волнующий трепет, в воздухе словно запахло озоном. На душе стало легко и приятно.

Сема приподнял веки, в ярком солнечном свете рассматривая широкую фигуру богатыря с пронзительно-голубыми глазами и длинными волосами цвета меда. Лицо было словно высечено в граните скалы. Жесткое и волевое. Одет незнакомец был в просторную белую рубашку и белые холщовые штаны, стоял босиком.

Скорпион прокашлялся, поднял голову:

— Сем, это Бодро. Аватар. Один из Пяти.

— Исполать вам, добры молодцы.

— Кого прополоть? — переспросил Сема, но получил тычок от брата, замолк.

Бодро заливисто рассмеялся, чистым, звенящим голосом:

— Хорошая шутка всегда к месту. Особенно после Кавказа. — Склонился к Скорпиону. — Только непонятно мне твое намерение, гармонизатор. Ты странный носитель баланса. Никто из былых, черных или серых не может причислить тебя к своим. Твои методы непонятны. Объяснись, иначе Сход решит…

Скорпион прервал:

— Бодро, ты Аватар, даже светлый. Но сам понимаешь, что Сход давно ничего не решает. Я не потерял бы деда, если бы вы чего-то решали. Вы все спите, спихивая друг на друга возможности и обязанности. Так что не надо меня допрашивать, я отвечу только перед Творцом, самим Прародителем.

Бодро медленно покачал головой:

— Вы устали. Встреча с Горэ далась нелегко. Но ты не стал делать поспешных изменений, это радует. Пойдемте, отдохнете. Законов гостеприимства никто не отменял.

Скорпион поднял руку:

— Прости, Бодро, мы спешим.

— Да, — добавил Сема. — У меня дома тигр некормленый, да и к девчонкам как-то хочется… Ты скажи только, где мы, и кто такой Родослав? Мы и пойдем себе подобру, поздорову. Как белорус с корейчиком.

Богатырь повел плечами:

— Харламов и Ан переправлены в Минск, в пансионат. Вы на землях, где когда-то стоял рубленый град Искоростень, племени древлян. А про Родослава мне ведомо лишь то, что он есть. Хранитель человечества, прошедший с ним от самого начала. Раз спешите, не буду вас задерживать. Еще свидимся. Такие люди не теряются. — Казак, улыбаясь, кивнул Сергею.

Глаза Скорпиона заполыхали синим огнем. Внутренняя энергия, на Востоке ее называют — Ки, проявила свою суть в физическом плане. Внутренний резерв восстановился подозрительно быстро. Тело пронзило горячей стрелой, именно таким ощущением обрушилось понимание семнадцатой ступени, на физическом языке называемой — «насекомые и рептилии».