??????? ???-????-?????????????? ??????????? ????????????. 1927-1989 ??. ???????? ?????
– Двое из нашей группы вернулись назад еще в начале пути, – объяснила Анита, – потому что очень скучали по дому. Трое наших коллег расстались с нами на Грегорианском перепутье, потому что считали, что звезды указывают им другой путь. И один из нас заболел.
– Чем именно? – спросил Джон.
– У него появилась теневая болезнь.
Как только Лили услышала эти слова, по ее телу пробежали мурашки.
– Что это – «теневая болезнь»? – спросила девушка.
– Боязнь тени, или теневая болезнь, – это серьезное поражение души или сердца, если тебе угодно, – объяснила Анита, – которое происходит, когда человек отворачивается от Бога, от контакта лицом к лицу, и впускает в свою душу темноту. Все мы дети Адама, а он был первым, у кого появилась эта болезнь. Именно из-за теневой болезни, или страха тени, человек стал смертным. И мы пытаемся с этой болезнью бороться.
– И как вы лечите вашего коллегу? – поинтересовался Джон.
Саймон крутил кольцо вокруг пальца левой руки.
– Эту женщину отправили в одно из южных поселений, – сказала Анита. – На карантин, так сказать. Будем надеяться, что ей помогут и она снова повернется к жизни лицом. – Анита повернулась к Лили и продолжила: – Мы уже давно поняли, что теневая болезнь появляется у одиноких людей. Поэтому так важно поддерживать с окружающими отношения, основанные на любви и доброте.
– Мне очень жаль, что ваша группа понесла такие потери, – сказал Джон. – Это так грустно.
– Нам тоже жаль, – произнес Саймон. – Но спасибо за добрые слова.
Все помолчали.
– Так, значит, получается, – сказала Лили, – что вы преодолели все трудности и приехали сюда ради меня? Вы действительно считаете меня Свидетелем? – Она посмотрела на Джона и добавила: – Если честно, я не совсем понимаю, кто такой Свидетель и что вообще это значит.
Анита встала с дивана и опустилась на колени рядом с девушкой:
– Я прекрасно понимаю, что тебе все это непросто осознать. Пожалуйста, прости меня. И пожалуйста, прости нас.
Женщина раскрыла объятия, и после некоторого колебания Лили дала себя обнять и положила голову ей на плечо.
– Я уверена, ты – тот самый человек, которого мы ищем, – продолжала Анита. – Прежде чем объяснить, кто такой Свидетель, мне хотелось бы прояснить несколько вопросов. – Она отпустила Лили и снова села на диван. – Джон, ты рассказал ей о Подземелье?
– Нет.
– Понятно. А ты уверен, что здесь она в полной безопасности?
– Да. Это же Прибежище. Никто из посторонних никогда не проникал сюда.
– Ты забываешь о Хан-эле, – заметил Саймон озабоченным тоном. – Я правильно понимаю, что Певец является Хранителем девушки?
– Нет, – ответил Джон. – На самом деле Хан-эль мой Хранитель.
Услышав ответ, Саймон вздохнул с облегчением, и его лицо перестало быть таким напряженным.
– Понятно, – сказала Анита. – Значит, твой Хранитель подтвердил, что она является Свидетелем. А он не уточнял, что именно она должна свидетельствовать?
Ученые нервно заерзали. Если бы и Летти начала ерзать на стуле, она бы неизбежно упала, но старушка этого не сделала, а продолжала все громче и громче напевать себе под нос.
– Она Свидетель Начала Всех Начал.
Все молчали, ошарашенные этой новостью. Потом началось что-то невообразимое. Анита вскочила, возвела к небу руки и начала что-то кричать на незнакомом языке. Гералд исполнил джигу, а Летти закрыла глаза руками. Саймон точно так же, как Анита, поднял руки и возблагодарил небеса.
– Такое великое событие необходимо отметить тостом и хорошей закуской! – возвестил Саймон.
Джон рассмеялся и указал рукой на дверь в соседнюю комнату:
– Все, что найдете на кухне, ваше.
Саймон вместе с остальными Учеными вышел.
Джон молча смотрел на Лили, ожидая, что она скажет. А ей хотелось сказать, что его ангел ошибся. Но разве она могла? У нее не поворачивался язык. Бесспорно, Лили была Свидетелем определенных событий, но не была готова ни обсуждать их, ни нести тот груз, который пытались взвалить ей на плечи. Если бы у девушки был выбор, она бы предпочла спать и видеть сны, как это делают все нормальные люди. Но случилось так, что Ева показывала ей места и события, которые Лили вовсе не стремилась увидеть. А сейчас ей рассказали о какой-то теневой болезни, что совершенно не делало ее жизнь проще. Если честно, у нее не было никакого желания делиться своими снами с окружающими. Лили смотрела на океан, и ее разрывали внутренние противоречия, вызванные жизнью в двух разных мирах. Когда она снова взглянула на Джона, он стоял перед ней на коленях.
– Я понимаю, как много информации на тебя вывалили, – тихо произнес он.
– Я уже не знаю, что со мной происходит, – ответила она.
Лили видела, с какой нежностью и заботой он к ней относится, но от этого ей не становилось лучше.
– Пойми, тебе не надо ничего знать. Просто будь той, кем и так являешься – Лили Филдс.
– Я не знаю, как вести себя. Правильно ли я поступаю в той или иной ситуации, – пожаловалась она. – Мне некуда деться. Я не знаю, зачем нахожусь здесь, и вообще, кто я такая. Я не знаю, как оказалась здесь. Вы говорите, я здесь для того, чтобы быть Свидетелем Начала Всех Начал. Каких еще начал? Начал чего? Я… вообще ничего не понимаю! Что мне делать?
Казалось, Джон вспоминает свою жизнь и свой опыт, чтобы помочь ей, подбодрить и успокоить.
– Думаю, в этой ситуации, Лили, тебе остается только верить, – вступила в разговор Летти. – Дети умеют верить. До тех пор пока им не соврут и не убедят в том, что верить и говорить правду очень опасно.
– Верить опасно, – повторила она не задумываясь.
– Это точно, – подтвердил Джон, – но не в том смысле, какой вкладываешь в эти слова ты.
Тут из кухни показались Ученые. Они несли тарелки с сыром, фруктами, печеньем, орехами и бисквитами. Все выпили вина и заметно расслабились. Летти продолжала напевать себе под нос.
Потом в течение нескольких часов Джон, Ученые и Летти пытались ответить на вопросы Лили, прояснить ситуацию, в которой она находится.
– Ну, как тебе сказать, – объяснял Гералд, – в каждой эпохе есть два Свидетеля. Один принадлежит к тому миру, о котором свидетельствует, а другой – реальный человек из плоти и крови. Второй Свидетель является инкарнацией первого, и по отдельности они не существуют. Они неразрывно связаны.
– Позволь, я предложу одно сравнение, – продолжила Анита, – и может быть, тебе будет легче понять эту концепцию. Представь себе фотографию. Слово «фотография» состоит из двух корней: graphe, то есть «писать», и photos – «свет». Так вот, Свидетель – это и фотограф, и фотография одновременно.
– Ладно, – ответила Лили, – это еще более-менее понятно…
– Есть еще третья составляющая, – заметил Саймон. – Свидетель – это не просто одновременно фотограф и фотография, но и живая часть картинки, которую снимают. Участник. Свидетель как бы не внутри и не снаружи картинки, он не объективен и не является совершенно независимым. Присутствие Свидетеля при определенных событиях дает бесконечное количество новых возможностей развития сюжета и может в корне изменить ход истории. Влияние Свидетеля на ход истории может быть огромным, потому что он или она – дополнительный рычаг или инструмент воли Господа.
Все эти объяснения казались сложными и совсем не упрощали жизнь Лили, которой в тот момент захотелось заснуть и позабыть обо всем. Однако она сделала над собой усилие, сконцентрировалась и попыталась понять логику его рассуждений.
– Ты хочешь сказать, что без Свидетеля вообще никакой фотографии не получится? Если нет того, кто видит, то и самой фотографии не существует? Я правильно тебя понимаю?
– Почти правильно. Не совсем, но почти, – вставила Анита.
– Господь всегда был Свидетелем, без которого ничего не существовало, – заговорил Гералд. Лили показалось, что он цитирует какие-то тексты. – Бог является Великим Наблюдателем и при этом постоянно присутствует в картинке, которую Он сам создает. Мир многочисленных деталей в этой картинке зависит от Слова Господа и является отражением Их Сострадания, Благодати и Великой Любви.
– При этом Бог является Тем, кто вмешивается и изменяет фотографию, – продолжила Анита. – Важно правильно понимать роль Господа и Их природу. Бог такой, какой Он есть. Без Их любви все в этом мире будет пустым пшиком. – Анита пошевелила пальцами, словно показывала растворяющийся в воздухе дым. – Без Них все, включая нас самих, перестанет существовать.
– А зачем я нужна Господу? – спросила Лили. – Зачем Ему вообще нужен человек-Свидетель?
– Все это, дорогая, – проговорил Гералд, – опять уводит нас к Началу Всех Начал. Богу не нужно ничего, но Бог не будет Богом, если не будет нас, перед Ним преклоняющихся. Жить с Господом – это значит участвовать в мистерии полного присутствия.
Далеко не все из сказанного было Лили понятно, однако все присутствующие убеждали ее не зацикливаться на деталях. Они говорили, что она всего лишь ребенок, а все дети обладают интуицией, которая гораздо важнее логики и знаний. Они говорили, что ей не стоит переживать по поводу того, что она чего-то недопоняла. И без этого все, мол, будет нормально, и волноваться ей совершенно не стоит.
Лили даже не заметила, как в какой-то момент Летти ушла, ни с кем не попрощавшись. Ее напевы прекратились, и она исчезла.
Джон уже собирался показать Ученым их спальни, но Анита подняла руку, чтобы привлечь к себе внимание.
– Постойте, – сказала она. – Мы совершенно забыли о дарах, которые привезли для Лили!
– Действительно забыли! – согласился Саймон. – Но мой дар где-то в багаже, поэтому я попрошу меня извинить и позволить преподнести его позднее. Я передам его завтра.
– Дары? – удивилась Лили.
Она, конечно, чувствовала себя усталой, но любопытство придало ей сил. Она подумала о том, какой подарок приготовил для нее Саймон, и оживилась.
Саймон отошел в угол комнаты, а Анита и Гералд принялись ощупывать свои карманы и вспоминать, куда положили подарки. Женщина нашла свой подарок первой и подошла к Лили.
– Дорогая моя, – начала Анита, – когда я молилась за тебя перед тем, как мы тронулись в путь из наших краев…
– Ты за меня молилась? – удивилась Лили.
– Мы все за тебя молимся, – заявил Гералд. – Молитва – это разговор с Господом о жизни, людях, а также обо всем, что мы считаем важным. Я надеюсь, тебя это не удивляет?
Лили отрицательно покачала головой.
– Ну, так вот, – продолжила Анита, – когда я молилась за тебя, мне на ум постоянно приходили мысли об этом предмете.
Анита раскрыла сжатые пальцы, у нее на ладони лежала серебряная цепочка с небольшим серебряным ключиком тонкой работы.
– Какой красивый подарок! – воскликнула Лили. – Спасибо большое.
Анита опустила ключик на цепочке в ладонь девушки.
– Это очень старый ключ, и с ним связана своя история, или, может быть, сказка. Ты слышала сказку о красавице и чудовище?
Лили отрицательно мотнула головой.
– Неважно. – Анита улыбнулась и обняла девушку. – Лили, это необычное украшение. Это ключ, который может что-то открыть. Что именно, я не знаю. Но ты точно узнаешь, когда придет время.
– Все, сказанное Анитой, относится и к моему подарку, – заговорил Гералд, протягивая девушке бархатную коробочку, в которой обычно хранят драгоценности.
Лили открыла коробочку и увидела золотое кольцо.
– Это обручальное кольцо, – объяснил Гералд, и Лили улыбнулась. – Его передавали в моем роду из поколения в поколение с очень давних времен. Точно так же, как и Анита, я не знаю, почему должен его подарить и что ты будешь с ним делать. Тем не менее, вот, пожалуйста.
– Это кольцо, которое дарят на помолвку?
– Нет. «Помолвка» не передает всей силы намерения. Обручение – вот более подходящее слово, это настоящее обещание о заключении брака, которое, кстати, может быть дано задолго до того, как этот самый брак совершится. Это кольцо жених дарит невесте в знак обещания, что они обязательно поженятся.
– Спасибо, Гералд, – произнесла Лили.
Ученый наклонился, чтобы дотронуться до ее лба, и, хотя девушка внутренне напряглась, она позволила ему это сделать.
Затем Ученые в сопровождении Джона покинули комнату. Саймон шел последним, в дверях он обернулся и с улыбкой поклонился ей.
Лили лежала в кровати и думала о том, что пережила и узнала в течение этого насыщенного дня. На душе у нее было неспокойно. Она надеялась, что Хан-эль действительно существует и находится где-то рядом, хотя понимала, что ангел, скорее всего, прекрасно знает о том, что она недоговаривает и обманывает Джона и Ученых. Лили стало стыдно. Но с другой стороны, мысль о реальном существовании ангела вселяла надежду и приносила некоторое спокойствие.
Совершенно неожиданно она вспомнила лицо мужчины, которое видела при обстоятельствах, пока остававшихся для нее туманными.
Глава 8
Подарок
На следующее утро, когда на смену ночи пришел рассвет, Лили сделала первую запись в дневнике, подаренном ей Джоном. Она открыла девственно чистую страницу и начала писать с искренностью и откровенностью, на которые, как ей казалось, не была способна. Она, как вольный орел, взмыла ввысь над своим бренным телом, наблюдая и оценивая все, что ей пришлось пережить и что волновало ее до глубины души.
Несмотря на все уверения Джона, ничто не поколеблет моего глубокого убеждения в том, что я не писатель. Ничего себе, никто никогда не прочтет эти строки, а я уже извиняюсь.
Не знаю, кто я, и не очень понимаю, где проходит граница между реальностью и фантазией. Я пребываю в одном из двух состояний. В первом мне кажется, что я сумасшедшая и окружена такими же сумасшедшими людьми. Во втором – мне просто больно, и меня переполняют самые неприятные чувства и предчувствия.
Иногда мне хочется кричать до тех пор, пока не сорву голос. Мне хочется, чтобы всем было наплевать на меня и мою судьбу, отчего только сильнее начинаю злиться и желаю умереть.
Из всех людей, с которыми я здесь общаюсь, самым приятным мне кажется Джон. Впрочем, я сильно заинтригована новым молодым персонажем, который недавно здесь появился. Это один из трех волхвов (кажется, так называли этих людей в воскресной церковной школе, хотя в том сюжете действие было закручено вокруг младенца Иисуса). Этого человека зовут Саймон, он старше меня, но, тем не менее, по возрасту ближе ко мне, чем все остальные участники этого повествования. Двух других волхвов зовут Анита и Гералд, и они подарили мне серебряный ключик и обручальное кольцо. Саймон сказал, что принесет свой подарок позднее. У меня такое ощущение, что он просто хочет поговорить со мной наедине. Мне этот Саймон кажется немного опасным, но в хорошем смысле этого слова.
Вчерашний день был очень насыщенным. Даже не знаю, с чего начать. В общем, Ева показала мне Адама – я прекрасно понимаю, что звучит это так, словно я сошла с ума и меня пора положить в психушку, – еще я видела говорящую змею и испугалась так, что не описать. Потом пришли эти самые волхвы, и я впервые увидела Летти. Она постоянно что-то напевает себе под нос. Волхвы ошарашили меня новостью о том, что я Свидетель Начала Всех Начал. Я не сказала им, что уже знаю об этом от Евы.
Я, наконец, осмотрела свои руки. Может, в прошлой жизни я резала себе вены, точно сложно сказать. В общем, состояние рук меня слегка испугало. Может, даже к лучшему, что я ничего не помню о своей прошлой жизни, хотя периодически у меня случаются флешбэки или галлюцинации.
Я смотрю на океан, на приливы и отливы. Они напоминают мое собственное психическое состояние, потому что я то хочу жить, то мечтаю умереть. На самом деле чаще всего я вижу просто волны и точно не знаю, отлив сейчас или прилив. Интересно, когда ко мне зайдет Саймон? Может, сегодня, а может, и нет.
Она подумала о Саймоне и скинула одеяло, чтобы посмотреть на ногу, которую ей пересадили от другой девушки. Лили задумалась о том, кем была эта девушка и как жила. Нога была абсолютно функциональной, хотя кожа на ней была светлее ее собственной и с веснушками.
Вскоре появились женщины, одетые как монахини. Они помогли Лили с ее утренним туалетом, то есть с тем, чем обычно занимаются люди, проснувшись. Они молчали, улыбались и казались очень приветливыми. Когда женщины исчезли, появился Джон с завтраком. Лили порадовалась настоящей еде, правда, она показалась ей немного пресной и однообразной. Джон объяснил, что она на диете, потому что ее организм еще не окреп. Они вдвоем позавтракали, после чего Джон ушел, и она стала рассматривать зыбь на поверхности океана, каменистый пляж, прибой, а также растительность на берегу, где обнаружила деревья, обычно встречающиеся в совершенно различных климатических поясах.
Потом Лили делала гимнастику: напрягала и расслабляла мышцы всего тела, начиная с пальцев ног и заканчивая шеей. Ей предстояло заниматься этим шесть раз в день. После нажатия нескольких кнопок ее кровать превращалась в инвалидное кресло, в котором можно было передвигаться по комнатам. Силы постепенно возвращались к ней, но Лили не торопилась встать и попробовать ходить. «Всему свое время», – думала она.
В тот день Джон подготовил ей сюрприз. Лили въехала на кресле по небольшому подъему и оказалась на открытой площадке, расположенной непосредственно над комнатой, в которой она жила. Впервые за долгое время Лили почувствовала тепло солнечных лучей. Площадка была небольшой, но вид с нее открывался прекрасный. Джон оставил Лили подышать свежим воздухом.
По периметру площадки шло ограждение. Лили решила не подъезжать к нему слишком близко. Она находилась достаточно высоко и боялась, что у нее закружится голова.
Лили развернулась так, чтобы послеобеденное солнце грело ей лицо и руки. Ветерок растрепал ее распущенные волосы, и она почувствовала себя свободной и почти счастливой, хотя обычно ощущала необъяснимую грусть. Неожиданно у нее возникло ощущение, что за ней наблюдают. Она вздрогнула и поморщилась. У нее было чувство, будто к ее руке прикоснулось что-то холодное, как лед. Она обернулась и увидела, что в пяти метрах от нее, около выхода на террасу стоит Саймон.
Высокий и худощавый, он был одет слишком тепло для такого погожего солнечного денька. На нем была белая, застегнутая на все пуговицы рубашка и красный галстук-бабочка. Белоснежность рубашки подчеркивала темноту его кожи. Девушка обратила внимание на то, что ветер обдувает ее со всех сторон, а там, где стоит Саймон, почему-то царит безветрие и полный штиль. Смотрел Саймон не на нее, а в другую сторону.
– Извини, не хотел тебя напугать. Не бойся, – произнес он неожиданно нежным голосом.
Она облегченно вздохнула:
– Ты действительно немного напугал меня. Я не слышала, как ты вышел на площадку… и поэтому очень удивилась.
– Я не люблю привлекать к себе излишнее внимание. Я все делаю тихо. А где Коллекционер? – спросил он, повернувшись к ней лицом и широко улыбаясь. – Куда подевался твой защитник и хранитель?
– Не знаю, – ответила она.
– Ну, может, это и к лучшему, что его здесь нет, – заметил Саймон. – Переговорим с тобой наедине, если ты, конечно, не возражаешь.
Лили едва сдержала улыбку. Она понимала, что совершенно не знает Саймона и с ним следует быть осторожной. Как она уже написала в своем дневнике, он показался ей опасным, но в хорошем смысле этого слова. Ей стало приятно при мысли о том, что он искал с ней встречи.
– Мне все равно, решай сам, – ответила она. – Если хочешь, можем позвать Джона.
Этот разговор был игрой. Она знала об этом и догадывалась, что и он тоже знает. Саймон улыбнулся, посмотрел в другую сторону, потом снова на нее и только тогда ответил:
– Лилит…
– Лили, – поправила она, – меня зовут Лили.
– Да, конечно. – Он плотно сжал губы. – Главное здесь то, что тебя выбрали Свидетелем Начала Всех Начал, то есть очень важного события. Для меня большая честь с тобой познакомиться, что бы ни говорили все остальные.
– Каких остальных ты имеешь в виду? И что они говорили? – Ей были приятны лестные слова, но, тем не менее, она насторожилась.
Саймон смутился и быстро извинился:
– Прости, не хочу темнить. Все было сказано от чистого сердца, и все желали тебе добра.
– О ком ты говоришь?
– О них, о тех, что старше.
– А что они говорили?
– Ну, например, что ты ребенок. У меня же совершенно другое мнение на этот счет. Они справедливо отметили, что ты молода и у тебя мало опыта. Но я не об этом. Я согласен с ними в том, что ты еще сама не осознала важности происходящего, а также тех решений, которые тебе придется принять. Я считаю, что тебе надо будет помочь советом.
– И судя по всему, в качестве советника ты предлагаешь себя? – Лили почувствовала раздражение.
Саймон молчал.
– И почему моя особа кажется вам всем такой важной? – спросила она.
– Потому что в твоих силах изменить ход истории!
Это было весомое утверждение, и вел себя Саймон со всей серьезностью, подобающей тому, кто делает такое заявление.
– И к-к-как именно? – пробормотала она.
– Лилит, тебя выбрали Свидетелем Начала Всех Начал. Вспомни все, о чем тебе вчера говорили. Ты не только «фотограф», ты можешь участвовать в происходящем и изменить все. Буквально все.
Лили была настолько подавлена вселенским масштабом той роли, которую ей отводили, а также серьезностью последствий, что даже не стала поправлять Саймона, снова назвавшего ее чужим именем. Наконец-то до нее дошло, что дело очень серьезное. Если она может изменить историю, значит ли это, что она в состоянии изменить и свою жизнь? Если изменится что-то в Начале Всех Начал, то вполне вероятно, что изменится и ее настоящая жизнь.
Она на секунду представила открывающиеся перед ней возможности, испугалась их масштаба и решила на эту тему пока не думать.
– Но я считала, что не могу вмешиваться в ход событий, – сказала она, а потом закрыла рукой рот в испуге, что наговорила лишнего.
– Не надо вмешиваться, надо участвовать, – поправил ее Саймон, оставив без внимания ее испуг. – И тут я готов тебе помочь. Господь обязательно сделает так, что ты поступишь мудро. Иначе зачем Ему ставить тебя в такую ответственную ситуацию? Только для того, чтобы ты напортачила? Лилит, я в тебя верю. У тебя все получится.
Он поддержал ее и приободрил, что ей в ту минуту было совершенно необходимо. Лили сделала глубокий вдох и расслабилась. Он сделал по направлению к ней шаг, оставаясь при этом на расстоянии, которое казалось ей безопасным.
– И что я сейчас должна делать?
Саймон приблизился к ней еще на один шаг.
– Мы должны перевезти тебя в Подземелье. Мне кажется, что там безопаснее. Я бы советовал тебе полностью довериться своей интуиции. Тебя выбрали потому, что ты обладаешь определенными качествами. И еще – правильность твоих решений зависит от понимания, кто ты.
– Саймон, я не могу вспомнить, что со мной было раньше. У меня иногда бывают флешбэки, и все они очень страшные. – Лили произнесла эти слова и поняла, что сказала этому человеку то, что еще никому не говорила. – Как мне узнать свое прошлое и кто я такая?
– А вот в этом поможет подарок, который я тебе принес, – с этими словами Саймон вынул из кармана зеркальце с резной ручкой.
– Очень красивое, – сказала Лили и положила подарок себе на колени. – Откуда оно у тебя?
Саймон молчал, и было видно, что он колеблется. Потом его глаза потемнели.
– Оно принадлежало моей жене.
– Твоей жене? – Лили почувствовала, что жалеет этого человека и в то же время не желает принимать его подарок. Она протянула ему зеркальце: – Не могу его взять.
– Ты просто обязана его взять! – горячо настаивал Саймон. – Моя жена… в общем, она сейчас там, где гораздо лучше, чем здесь. Если бы она знала, кто ты, она бы сама тебе его подарила. Пожалуйста, я прошу тебя. Это непростое зеркало. Тем, кто знает его секрет, оно способно показать правду. Считается, что сила отражения в этом зеркале происходит от пруда, в котором Адам впервые увидел свое лицо. Пожалуйста, возьми его.
Лили заколебалась. Она подумала о том, что с тех пор как очутилась в Прибежище, еще ни разу не видела в зеркале своего лица. Даже в ее собственной памяти не сохранилось воспоминания о том, как она выглядит. Лили бросила взгляд на Саймона, который одобрительно кивнул, подняла зеркальце и посмотрела в него.
В зеркальце она увидела что-то серое, похожее на гонимые ветром облака. С непониманием она перевела взгляд на Саймона.
Тот улыбнулся:
– Я же говорил тебе, что оно непростое.
Он положил ладонь на ее руку и потом взял зеркальце. Его пальцы были холодными, но прикосновение приятным, и она не отдернула руку.
– Видишь этот блестящий красный камень? – спросил он, и она внимательно посмотрела на оправу. – В том месте, где ручка переходит в раму? Надо приложить большой палец правой руки к этому камню, поднять зеркальце, и только тогда оно откроет свои секреты и покажет, кем ты являешься на самом деле.
Она приложила большой палец к камню.
– Постой, я должен тебя кое о чем предупредить. – Его тон был очень серьезным. Саймон снова положил ладонь ей на руку: – Будет немного больно. И правда бывает очень неприятной. Но ты сможешь выполнить свое предназначение, если только всем сердцем поверишь в то, что увидишь.
В этот момент над ними промелькнула тень. Саймон поспешно схватил зеркальце и спрятал в кармане пальто. Высоко в небе над ними пролетел орел.
– В чем дело, Саймон? Это всего лишь орел. Конечно, довольно большой…
– Это вор! – ответил он. – Они крадут отражения и складывают в своих гнездах. Меня такие существа бесят.
Они запрокинули головы и посмотрели вслед улетающему орлу. Как только птица исчезла, Саймон вынул зеркальце и передал его Лили. Потом снова поднял глаза и посмотрел на небо, чтобы убедиться, что птиц нет.
– Зеркальце надо хорошо спрятать и пользоваться им очень аккуратно. Его нельзя никому давать. Помни, оно принадлежит только тебе, и это очень важный подарок. – Он снова улыбнулся и достал из кармана матерчатый чехол. – Держи. Если положишь зеркальце в этот чехол, он станет точно такого же цвета, как и то, на чем он лежит.
Саймон взял зеркальце и положил его в чехол, который в его руках тут же стал прозрачным. Потом опустил его на плед, которым она была укрыта, и чехол, как хамелеон, приобрел расцветку ткани. Лили уже не видела ни зеркальца, ни чехла, а только чувствовала их вес.
Девушка крепко сжала руку Саймона. По отношению к нему она испытывала самые противоречивые чувства. Этот молодой Ученый одновременно привлекал и отталкивал ее. С ним у нее не получалось вести себя спокойно и естественно, как с Джоном. Она не могла понять, почему этот Саймон вызывает в ней диаметрально противоположные чувства: страх и интерес, надежду и настороженность.
– Спасибо, – поблагодарила она. – Я хотела тебе кое-что сказать…
Лили уже собиралась рассказать о своих видениях, как вдруг услышала приближающееся посвистывание. Она повернулась и увидела, что на площадку выходит Джон, прикрывая ладонью глаза от яркого солнца.
Лили повернулась в ту сторону, где только что стоял Саймон, и не обнаружила его. Ученый исчез, словно сквозь землю провалился. Лили поспешно накрыла пледом зеркальце в чехле-невидимке, почувствовала, что краснеет, и подумала о том, что Джон, скорее всего, не заметит ее смущения, приняв румянец за солнечный загар.
– А, вот ты где! – воскликнул Джон. – Вижу, твои щеки порозовели, значит, солнце пошло тебе на пользу. Но настало время возвращаться внутрь. – Он посмотрел по сторонам и добавил: – Мне послышалось, что ты здесь с кем-то разговаривала.
Лили не хотелось врать, поэтому она решила отшутиться.
– Как думаешь, может, я разговаривала с Невидимыми? – спросила она и обвела вокруг себя рукой, как бы демонстрируя ему этих самых Невидимых.
Джон рассмеялся.
«Ведь я же не соврала, – пронеслась мысль в голове девушки. – Я высказала предположение, к которому он волен относиться так, как считает нужным».
– Понятно. Возвращаемся в дом? Сегодня будем ужинать с Учеными, а до этого тебе надо немного отдохнуть.
Они стали медленно спускаться. Лили сложила руки на пледе над тем местом, где у нее на коленях лежало зеркальце в чехле-невидимке. У нее было такое ощущение, что она получила подарок, но пока его не открыла. Что ж, она откроет и воспользуется им как-нибудь в другой раз.
– Джон, хотела попросить тебя об одном одолжении.
– Конечно, – сказал он.
– Можешь почитать мне о Райском саде?
– Конечно, могу. – Джон помолчал и потом спросил: – Почему вдруг ты заинтересовалась этой темой?
– Думаю, эта информация поможет понять, почему я здесь оказалась и что мне делать. До недавнего времени я воспринимала историю Адама и Евы исключительно как сказку, и мне нужно знать, как она описана в Библии. Наверное, я хочу подготовиться к тому, что меня ждет.
– Хм, – произнес он.
Они вернулись в большой зал, и Джон ненадолго отлучился за Библией. Вернувшись, он сел с ней рядом и снова открыл книгу с конца.
– Где мы остановились? – пробормотал он.
Затем нашел нужное место и посмотрел на Лили. Она кивнула в ответ, давая понять, что готова слушать.
– Так совершены небо и земля и все воинство их… – начал читать Джон из Книги Бытия.
Он читал и время от времени поглядывал на Лили, которая внимательно слушала. Несколько раз она останавливала его и просила еще раз прочитать ту или иную фразу или хотела, чтобы он прокомментировал ту или иную мысль.
Джон прочитал: «Господь Бог изгнал человека из Райского сада и поставил на востоке от сада херувимов и вращающийся пламенный меч, чтобы охранять путь к Дереву жизни» – и закрыл книгу.
– Вот это да! – сказала Лили хриплым голосом. – Мне кажется, в таких подробностях я никогда не слышала этой истории. Она красивая и грустная.
– Хочешь, обсудим это? – спросил ее Джон и отложил в сторону Библию.
– Не сейчас, я устала, и мне хочется немного отдохнуть. Отвези меня, пожалуйста, в мою комнату.
Джон кивнул, встал и отвез ее туда, куда она просила.
– Я зайду за тобой, когда все соберутся к ужину. Довольно скоро.
– Можно один вопрос? – спросила девушка.
– Конечно, можно, – улыбнулся Джон. – Без последнего вопроса наш разговор остался бы незаконченным.
– Ты тоже был Свидетелем?
Джон очень удивился:
– Лили, даже не представляю, как ты узнала.
– Кто-то сказал об этом, когда я еще пластом лежала. Я не подслушивала, просто так получилось.
– Все в порядке, не переживай. Да, я действительно был Свидетелем.
– Свидетелем чего? Начала Всех Начал?
– Нет, Новых Начал. Я был Свидетелем того, как Вечный Человек пришел вторым Адамом.
– Вторым Адамом? – воскликнула она и покачала головой. – Расскажи мне потом об этом. Ты знал, что тебе делать, когда был Свидетелем?
– Послушай, вместо одного ты уже задала пять вопросов. – Джон рассмеялся. – Да, я знал, что являюсь Свидетелем, и знал, что мне надо научиться доверять. В общем-то, все сводилось к тому, что мне надо было реагировать на определенные события, что я и делал. Некоторые говорят, что сделал я все не самым лучшим образом, но если бы мне дали возможность пережить это снова, я бы ничего не изменил.
– А ты изменил мир, Джон?
– Да, изменил, – ответил он. – Именно в этом смысл того, что делает Свидетель.
После чего Джон вышел и закрыл за собой дверь.
Лили вынула из-под пледа зеркальце и посмотрела в него. В зеркале, как и прежде, был плывущий серый туман. Ей очень хотелось узнать о себе правду, но она боялась.
«Может быть, вообще не стоит знать, кто я такая?» – подумала она.
Лили подкатилась на своем кресле к комоду, открыла верхний ящик и положила зеркальце рядом с другими подарками: кольцом Гералда, ключом Аниты и дневником Джона. Она решила не торопить события и подождать. Пусть ее собственное отражение пока останется для нее тайной.
Читать бесплатно другие книги:
