Пропавший герой Риордан Рик

— У тебя такой вид, будто ты сейчас грохнешься в обморок. — сказала Пайпер. — Как долго ищут твоего парня?

— Три дня, шесть часов и около двенадцати минут.

— И ты не знаешь что с ним случилось?

Аннабет несчастно покачала головой.

— Мы были так рады, что у нас получилось начать зимние каникулы раньше. Мы встретились в лагере во вторник, казалось что мы проведем вместе три недели. Это должно было быть классно. Затем, после костра, он… он поцеловал меня на ночь, вернулся в свой домик, а утром он исчез. Мы обыскали весь лагерь. Мы связались с его мамой. Мы пытались с ним связаться всеми известными нам способами. Ничего. Он просто исчез.

Пайпер подумала — три дня назад. В ту же ночь она видела сон.

— Как долго вы вместе?

— С августа, — сказала Аннабет. — С восемнадцатого августа.

— Практически тогда, когда я встретила Джейсона, — сказала Пайпер. — Но мы были вместе только несколько недель.

Аннабет поморщилась.

— Пайпер… насчет этого. Возможно тебе лучше присесть.

Пайпер знала, в каких случаях используют эту фразу. Паника начала подниматься в ней, будто ее легкие наполнялись водой.

— Послушай, я знаю что Джейсон думает… думает что он только сегодня появился в нашей школе. Но это было не так. Я знаю его четыре месяца.

— Пайпер, — сказала Аннабет грустно. — Это Туман.

— Тумо… что?

— Т-у-м-а-н. Это своего рода вуаль, разделяющая мир смертных и мир волшебства. Мозг смертных — они не могут воспринять такие странные вещи как боги и монстры, так что Туман искажает, изменяет реальность.

Он позволяет смертным видеть вещи более понятными для них, так их глаза могут не увидеть эту долину полностью, или же смотреть на дракона, а видеть кучу кабелей.

Пайпер сглотнула.

— Нет. Ты сама сказала я не обыкновенная смертная. Я полубог.

— Даже на полубогов можно оказывать влияние. Я видела такое много раз. Монстры проникают в такие места как школы, выдают себя за людей, и все думают, что они помнят этого человека. Они считают, что он всегда был рядом. Туман может изменять воспоминания, даже создавать воспоминания о таких вещах, которых никогда не было.

— Но Джейсон не монстр! — настаивала Пайпер. — Он обыкновенный парень, или полубог, называй как хочешь. Мои воспоминания не фальшивые. Они вполне реальны. Даже когда горели брюки тренера Хеджа. Даже когда Джейсон и я смотрели на метеоритный дождь на крыше общежития, и этот глупый мальчишка поцеловал меня.

Она обнаружила, что бессвязно болтает Аннабет о всем ее семестре в Дикой Школе. Ей понравился Джейсон с первой недели их встречи. Он был таким милым с ней, и таким терпеливым, он даже мог смириться с гиперактивным Лео и с его глупыми шутками. Он принимал ее такой, какая она есть, и не судил ее из-за глупых выходок. Они провели часы разговаривая, смотря на звезды, и в конце концов — держась за руки. Все это было по-настоящему.

Аннабет поджала губы.

— Пайпер, твои воспоминания намного острее чем большинства. Признаюсь, я не знаю почему так. Но если знаешь его так хорошо…

— Я знаю!

— Так откуда он?

Пайпер почувствовала себя так, будто ей врезали между глаз.

— Должно быть он говорил мне, но…

— Ты когда-нибудь видела его тату? Он рассказывал тебе что-нибудь о родителях, друзьях или старой школе?

— Я-я не знаю, но..

— Пайпер, какая у него фамилия?

Она молчала.

Она не знала фамилии Джейсона. Как такое возможно?

На глаза навернулись слезы. Она села на камень рядом с Аннабет. Она чувствовала себя полной дурой и просто разваливалась на части. Это было чересчур. Неужели все хорошее в ее глупой, несчастной жизни должно уйти?

Да, сон ей об этом и сказал.

— Да, если не будешь делать то, что мы тебе говорим.

— Эй, — сказала Аннабет. — Мы выясним это. Джейсон сейчас здесь. Кто знает. Может у вас ребята все разрешится.

— Вряд ли, — подумала Пайпер.

Нет, если сон сказал ей правду. Но она не могла сказать этого. Она утерла слезу со щеки.

— Ты привела меня сюда чтобы никто не увидел как я плачу?

Аннабет пожала плечами.

— Я полагала это будет тяжело для тебя. Я знаю как это — потерять парня.

— Но я все еще не могу поверить … Я знаю, что у нас что-то было. А сейчас это что-то просто исчезло, как будто он никогда не знал меня. Если сегодня он просто появится, то зачем? Как он смог добраться? Почему он не может ничего вспомнить?

— Хорошие вопросы, — сказала Аннабет. Надеюсь, Хирон сможет выяснить. Но сейчас нам нужно поселить тебя. Ты готова идти обратно?

Пайпер посмотрела на сумасшедший ассортимент домиков в долине. Ее новый дом, семья, которая якобы поняла ее, но вскоре, они станут еще одной группой людей которых она разочарует, еще одним местом, откуда ее выгонят.

Ты предашь их ради нас, — предупредил голос. — Или ты все потеряешь.

У нее не было выбора.

— Да, — соврала она. — Я готова.

В центре зеленой площадки группа обитателей лагеря играла в баскетбол. Там были невероятные удары. Ни один не отскакивал от кольца. Трехочковые забрасывались на автомате.

— Домик Аполлона, — объяснила Аннабет. — Компания выскочек с метательным оружием — стрелы, баскетбольные мячи.

Они прошли мимо места, где разводили главный костер, там два парня состязались между собой на мечах.

— Лезвия настоящие? — заметила Пайпер. — Они не поранятся?

— Это своего рода цель, — сказала Аннабет. — Упс. Виновата. Небольшой конфуз. Вон там мой домик. Номер шесть. — Она кивнула в сторону серой постройки с резной совой над дверью.

Сквозь открытые двери Пайпер могла видеть книжные шкафы, выставленное оружие, и одну из тех интерактивных досок, которые были в их классе. Две девочки рисовали карту, которая выглядела как схема битвы.

— Кстати о лезвиях, — сказала Аннабет, — Иди сюда.

Она повела Пайпер вокруг стены домика, к большому металлическому ангару, который выглядел как хранилище садовых инструментов.

Аннабет открыла его, а внутри были не садовые инструменты, хотя разве что вы бы захотели воевать с вашими помидорами. В ангаре были выставлены все виды оружия, от мечей до копий как в клубах Тренера Хеджа.

— Каждому полубогу нужно оружие, — сказала Аннабет. — Гефест делает лучшее, но у нас тоже есть хороший выбор. Афина всё продумала — соответствующему человеку соответствующее оружие. Давай посмотрим…

Пайпер не чувствовала себя как будто покупает смертельные предметы, но она знала что Аннабет пыталась сделать что-то хорошее для нее.

Аннабет вручила ей массивный меч, который Пайпер еле удержала.

— Нет, — они обе сказали одновременно.

Аннабет порылась еще немного в ангаре и вытянула оттуда кое-что еще.

— Дробовик? — спросила Пайпер.

— Моссберг 500. — Аннабет проверила ствол, будто это было большое дело. — Не волнуйся. Оно не ранит людей. Оно модифицировано и стреляет небесной бронзой, так что оно убивает только монстров.

— Хм, не думаю, что это в моем стиле, — сказала Пайпер.

— Ммм, ага, — согласилась Аннабет. — Слишком бросается в глаза.

Она положила дробовик назад и начала продвигаться вдоль стелажа с арбалетами, когда что-то в углу привлекло внимание Пайпер.

— Что это? — сказала она.

— Нож? — Аннабет откопала его и сдула пыль с его ножен. Казалось он не видел солнечного света веками.

— Я не знаю, Пайпер. — Голос Аннабет прозвучал так, будто ей было неловко. — Я не думаю, что ты захочешь взять его. Мечи, как правило, лучше.

— Ты используешь нож. — Пайпер показала на тот, что был привязан к поясу Аннабет.

— Да, но … — Аннабет пожала плечами. — Ну посмотри если хочешь.

Черные кожаные ножны были отделаны бронзой. Ничего фантастического, ничего заметного. Полированная деревянная рукоятка красиво смотрелась в руке Пайпер. Когда она обнажила его, она увидела треугольное лезвие, дюймов восемнадцать, длинное, бронзовое, блестящее, будто его только вчера полировали. Края были смертельно заточены. Ее отражение в лезвии оказались сюрпризом для нее. Она выглядела старше, более серьезной, не такой напуганной, как чувствовала.

— Он идет тебе, — заметила Аннабет. — Такое лезвие называется паразониум. Большей частью он просто на выход, его носили высокопоставленные офицеры в греческих армиях. Он показывал, что ты человек, имеющий власть и много денег, но и в бою он мог отлично тебя защитить.

— Мне нравится, — сказала Пайпер. — Почему ты думаешь, что это не то, что мне нужно?

Аннабет вздохнула.

— У этого клинка длинная история. Большинство людей побоялись бы взять его себе. Его первая хозяйка…ну, не слишком радужно все закончилось. Её звали Елена.

У Пайпер похолодело внутри.

— Погоди, что за Елена? Елена Троянская?

Аннабет кивнула.

Внезапно Пайпер почувствовала, что должна держать кинжал только в хирургических перчатках.

— И эта вещь валяется в вашем сарае?

— У нас тут повсюду древнегреческие вещицы, — сказала Аннабет. — Это не музей. Оружие, такое как это, должно использоваться. Это наследие полубогов. Это был свадебный подарок от Менелая, первого мужа Елены. Она назвала кинжал Катоптрис.

— В смысле?

— Зеркало, — сказала Аннабет. — Отражающее стекло. Наверное, только поэтому Елена им пользовалась. Не думаю, что его когда-либо использовали по назначению.

Пайпер снова посмотрела на клинок.

На мгновенье ее собственное лицо смотрело на нее снизу вверх, но затем отражение изменилось.

Она увидела пламя и нелепое лицо, словно слепленное из глины. Она услышала тот же смех что и во сне. Она увидела своего отца в цепях, привязанного к столбу перед ревущим костром. Она выронила клинок.

— Пайпер? — Аннабет закричала детям Аполлона на площадке: Врача! Здесь нужна помощь!

— Нет, всё… всё в порядке, — успокоила Пайпер.

— Ты уверена?

— Да. Я просто… — Она должна была держать себя в руках. Дрожащими руками она взяла кинжал.

— Я просто потрясена. Так много сегодня случилось. Но… Я хотела бы взять кинжал, если можно.

Аннабет колебалась. Потом она махнула рукой детям Аполлона.

— Ладно, если ты уверена. Ты сильно побледнела. Думаю у тебя случился какой-то приступ.

— Я в порядке, — заверила Пайпер, хотя ее сердце всё ещё бешено колотилось. — А есть… эм, в лагере телефон? Могу я позвонить папе?

Серые глаза Аннабет сузились, словно опасное лезвие. Казалось она перебирала миллионы способов, пытаясь угадать чувства Пайпер.

— Мы не используем телефоны. — сказала она. — Большинство полубогов, используя телефон, все равно что сообщают монстрам наше местоположение. Но… У меня есть один.

Она вынула его из своего кармана.

— Это нарушение правил, но если мы никому не скажем…

Пайпер с благодарностью взяла его, пытаясь не допустить дрожи в руках.

Она отошла от Аннабет и и повернулась в сторону. Она позвонила своему папе по приватной линии, хотя знала, что ее ожидает. Голосовая почта. Она пыталась уже три дня, с тех пор, как ей приснился тот сон. В Дикой школе телефон дают один раз за день, но она звонила каждый вечер и ничего не получалось.

Она неохотно набрала другой номер. Секретарша отца ответила сразу же.

— Офис Мистера МакЛина.

— Джейн, — сказала Пайпер, стиснув зубы. — Где мой папа?

Джейн помедлила секунду, видимо прикидывая, прокатит ли, если она повесит трубку.

— Пайпер, я думала, что ты не будешь звонить из школы.

— Может я не в школе, — сказал Пайпер. — Может я убежала, и буду жить в лесу как дикарка.

— Ммм, — Джейн это не заинтересовало. — Ладно, я скажу ему, что ты звонила.

— Где он?

— Вышел.

— Ты не знаешь, не так ли? — Пайпер понизила голос, надеясь что Аннабет была достаточно тактичной, чтобы не подслушивать. — Когда ты собираешься звонить в полицию, Джейн? Он может быть в беде.

— Пайпер, мы не собираемся превращать это в цирк для СМИ. Я уверена, что он в порядке. Он исчезает время от времени. Он всегда возвращается.

— Значит это правда. Ты не знаешь…

— Я должна идти, Пайпер. — отрезала Джейн. Наслаждайся школой.

Послышались короткие гудки.

Пайпер выругалась. Она вернулась к Аннабет и протянула ей телефон.

— Не повезло? — спросила Аннабет.

Пайпер не ответила. Она не была уверена, что снова не расплачется. Аннабет взглянула на дисплей телефона и призадумалась.

— Твоя фамилия МакЛин? Извини, это не мое дело. Но звучит очень знакомо.

— Распространенная фамилия.

— Да, наверное. Чем занимается твой отец?

— У него ученая степень в области искусства, — произнесла Пайпер автоматически. — Он художник Чероки.

Её стандартный ответ. Не ложь, но и не совсем правда. Большинство людей, когда слышали это, представляли ее отца, продающего индейские сувениры на обочине в резервации. Сидящий Бык пузырь-голова, ожерелья вампумпа, таблетки Большого Вождя — нечто подобное.

— Оу.

Аннабет не выглядела убежденной, но она засунула телефон в карман.

— Хорошо себя чувствуешь? Пойдем?

Пайпер прикрепила свой новый кинжал к поясу и пообещала себе, что позже, когда останется одна, выяснит, как он работает.

— Конечно, — сказала она. — Я хочу все посмотреть.

Все домики были крутыми, но ни один из них не приглянулся Пайпер. Никаких горящих свиней или чего-то подобного не появилось над ее головой. Восьмой домик был полностью из серебра и светился, как луна.

— Артемида? — догадалась Пайпер.

— Ты знаешь греческую мифологию. — сказала Аннабет.

— Я читала немного в прошлом году, когда мой отец работал над проектом.

— А я думала он рисует Чероки.

Пайпер чертыхнулась.

— О, точно. Но, знаешь, он и другими вещами занимается.

Пайпер подумала, что все провалилось: МакЛин, греческая мифология. К счастью, Аннабет, кажется, не уловила связи.

— Во всяком случае, — продолжала Аннабет, — Артемида — богиня луны, богиня охоты. Но без обитателей лагеря. Артемида — вечная девственница, у нее нет детей.

— Оу.

Эта новость шокировала Пайпер. Ей всегда нравились мифы об Артемиде, и она полагала, что Артемида — классная мама.

— Ну, существуют Охотницы Артемиды, — добавила Аннабет. — Они приходят иногда. Они не дети Артемиды, но они ее прислужницы — группа бессмертных девочек-подростков, которые попадают в приключения вместе и охотятся на чудовищ и прочее.

Пайпер оживилась.

— Звучит круто. Они получают бессмертие?

— Разве что они умрут в бою или откажутся от данных клятв. Я уже говорила, что они не должны общаться с мальчиками? Никаких свиданий. Вечность.

— Ох, — сказала Пайпер.

— Не бери в голову. — Аннабет засмеялась.

Сейчас она выглядела почти счастливой, и Пайпер подумала, что в лучшие времена они могли бы стать хорошими подругами.

— Забудь об этом, — напомнила себе Пайпер. — Ты не должна заводить здесь друзей. Не сейчас, они могут узнать.

Они прошли мимо соседнего, Десятого домика, который был оформлен как домик Барби: с кружевными занавесками, розовой дверью и горшочками с цветами на подоконниках. Они подошли к дверям, и Пайпер чуть не задохнулась от запаха духов.

— Кхе, это что, место куда супермодели приходят умирать?

Аннабет ухмыльнулась.

— Домик Афродиты. Богини любви. Дрю — главная староста.

— Фигуры, — проворчала Пайпер

— Они не все плохие. — сказала Аннабет. — Прошлая староста была замечательной.

— Что с ней случилось?

Лицо Аннабет потемнело.

— Нам надо идти дальше.

Ипошли они смотреть на другие домики, но Пайпер становилась только более подавленной. Она подумала, может быть, она дочь Деметры, богини земледелия? С другой стороны, Пайпер убивала всякое растение, к которому прикасалась. Афина — было бы здорово. Или, может быть, Геката, богиня магии. Но это не имеет большого значения. Даже здесь, где предполагалось, что каждый обязательно найдет своего потерянного родителя, она знала, что останется в конечном итоге нежеланным ребенком. Она не стремилась как можно быстрее оказаться у лагерного костра сегодня вечером.

— Мы начинали с двенадцати олимпийских богов, — объяснила Аннабет. — Боги слева, богини справа. Потом, в прошлом году, мы добавили целую кучу новых домиков для других богов, у которых нет трона на Олимпе — Гекаты, Аида, Ириды…

— А что за два больших дома в конце? — спросила Пайпер.

Аннабет нахмурилась.

— Зевса и Геры. Короля и королевы богов.

Пайпер пошла вперед, и Аннабет нехотя последовала за ней.

Домик Зевса напомнил Пайпер банк. Он был из белого мрамора с большими колоннами у входа и полированными бронзовыми дверями, украшенными молниями. Домик Геры был меньше, но сделан в том же стиле, кроме дверей, на которых были вырезаны с павлиньи перья, переливающиеся различными цветами. В отличие от других домиков, которые были шумными, открытыми и полными деятельности, домики Зевса и Геры выглядели закрытыми и молчаливыми.

— Они пусты? — спросила Пайпер.

Аннабет кивнула.

— Зевс долгое время обходился без каких-либо детей. Ну, в основном. Зевс, Посейдон и Аид, старшие братья среди богов — так называемая “большая тройка”. Их дети очень сильны, очень опасны. За последние семьдесят лет или около того, они пытались избежать рождения детей-полубогов.

— Пытался избежать этого?

— Иногда они … гм, обманывали. У меня есть подруга, Талия Грейс, она дочь Зевса. Но она отказалась от лагерной жизни и стала охотницей Артемиды. Мой парень, Перси, сын Посейдона. И есть один, который изредка появляется здесь, Нико — сын Аида. Кроме них, у Большой Тройки нет детей-полубогов. По крайней мере, нам так известно.

— А Гера? — Пайпер посмотрела на украшенные павлинами двери. Домик беспокоил ее, хотя она и не знала, почему.

— Богиня брака.

Аннабет тщательно контролировала тон, как будто пыталась не навлечь на себя проклятье.

— Все ее дети только от Зевса. Так что, да, нет полубогов. Домик просто для почета.

— Она тебе не особенно нравится, — заметила Пайпер.

— Это долгая история, — призналась Аннабет. — Я думала, мы заключили мир, но когда Перси исчез… я получила этот странный сон-видение от нее.

— Который сказал тебе прийти за нами, — сказал Пайпер.

— Но ты думала, что Перси будет там.

— Наверное, лучше мне не говорить об этом, — сказала Аннабет. — Прямо сейчас мне нечего сказать хорошего о Гере.

Пайпер посмотрела вниз, на порог.

— Так кто заходит сюда?

— Никто. Домик только для почета, как я уже сказала. Никто не заходит внутрь.

— Кто-то заходит. — Пайпер указала на след подошвы на пыльном пороге.

Инстинктивно она толкнула двери, и они легко распахнулись.

Аннабет отступила.

— Эм. Пайпер, не думаю что нужно…

— Мы же созданы для опасных делишек, так? — И Пайпер зашла внутрь. Домик Геры не был местом, в котором Пайпер хотелось бы жить. Здесь было холодно, как в морозильнике; белые колонны окружали находящуюся в центре статую богини десяти футов высотой, сидящую на троне в струящихся золотых одеждах.

Пайпер всегда думала что греческие статуи белого цвета с пустыми глазами, но эта была ярко раскрашена и выглядела почти как настоящий человек, разве что огромный. Проницательные глаза Геры, казалось, наблюдали за Пайпер. У ног богини, в бронзовой жаровне, горел огонь.

Пайпер задумалась, кто же зажег его, если домик всегда пуст.

На плече Геры сидел каменный ястреб, а в руках она держала жезл, увенчанный цветком лотоса. Волосы богини были заплетены в черные косы. Она улыбалась, но взгляд был холоден и расчетлив, как если бы она говорила: “Мама знает лучше. Не переходи мне дорогу или я буду вынуждена наступить на тебя.”

Больше в домике не было ничего — ни кроватей, ни мебели, ни ванной комнаты, ни окон — ничего, что бы можно было реально использовать для проживания здесь. Как для богини домашнего очага и брака домик Геры напомнил Пайпер гробницу.

Нет, это не её мама. По крайней мере в этом Пайпер была абсолютно уверена. Она зашла не потому что почувствовала какую-то связь, а потому что ее чувство страха ощущалось здесь сильнее.

Ее сон — что у нее был ужасный выбор — сделать что-то с этим домиком.

Она замерла. Они были не одни.

За статуей, позади маленького алтаря, стояла фигура, покрытая черной шалью. Были видны лишь ее руки с поднятыми вверх ладонями. Казалось, она что-то бубнила, будто бы она произносила заклинание или молилась.

Аннабет ахнула.

— Рейчел?

Другая девушка обернулась. Она отбросила шаль, обнажив гриву кудрявых рыжих волос и веснушчатое лицо, что совершенно не вязалось с серьезностью домика и черной шалью.

Ей было лет семнадцать — совершенно нормальный подросток в зеленой кофточке и рваных джинсах, исписанных фломастерами.

Несмотря на холодный пол, она была босиком.

— Эй! — она подбежала, чтобы обнять Аннабет. — Я ужасно извиняюсь! Я приехала так быстро, как смогла.