Братство Рудаков Алексей

Глава 14

В котелках

Степану еще ни разу не доводилось видеть настоящую лаву. Стены огромного грота были рдяными от жара, с высокого потолка сыпалось крошево горной породы, а по обе стороны каменистой тропы, по которой бежали братья, раскинулось пепельно-багряное море с рваными желтыми вкраплениями.

От лавы исходил страшный жар, и любое неосторожное движение могло привести к трагическим последствиям. Степан старался не задерживаться, но двигался расчетливо, выверяя каждый следующий шаг.

— Меня что-то в пот бросило и на измену прошибло, — сказал Маг, сбавляя темп.

— Всем страшно, — обронил Фантик. — Я чуть в том проходе не застрял.

Шу остановился, рухнул на колени и начал яростно целовать запорошенные серым пеплом камни.

— Помогите, — забормотал он. — Я схожу с ума… И тошнит.

Кулио отвесил Магу подзатыльник. Проворчал:

— Что, в тепле развезло?

— Малость, — признался тот. — Кажется, я не могу идти дальше. Бросай меня, командир…

— Ну-ка подъем! — прикрикнул Кулио, облизнув сухие губы.

Тропа была узкой. Слева и справа жарило нещадно, поэтому обойти стенающего во главе колонны Шу оказалось невозможным. Образовался затор.

— О себе только думаешь! — проорал Куклюмбер, резво прыгая к морально упавшему Магу. — Не чудовищ-каннибалов бояться надо, а вот таких несознательных граждан, стопорящих движение масс по пути развития. И эволюцию в целом!

— Тебе-то чего бояться, чернокнижник? — поддакнул Бюргер. — Ты ж типа Кащея Бессмертного — тебе эта раскаленная лава должна до фонаря быть!

— В яйце твоя сила, брат, — не к месту сострил Маньякюр.

— Не сила, блин, у него там, а мозги, — нахмурился Викинг и сунул в лаву кончик дрына. Чуть не спалил любимое оружие и поднял голову вверх, чтобы изрыгнуть проклятие… Да так и застыл с задранной башкой, придерживая рукой шлем на затылке.

По гроту разнесся густой скрежещущий звук, похожий на скрип тысячи несмазанных дверей. Теперь уже все запрокинули головы, чтобы увидеть, как сверху из мрака посыпались серые тела.

Сотни отвратительных созданий с клекотом сорвались с потолка и упали вниз, хлопая крыльями и в последний момент выруливая из пике, чтобы не сгореть в лаве. Когти, перепонки, зубастые пасти замелькали там и тут, заставив Степана опуститься на колени, прижаться к теплому камню.

— Ну приехали! — запричитал Маг с новой силой. — Это ж дикие горгульи… Эй-эй, не теребите мою косуху, а то искры за пазуху летят! Ёшкин бабай! Такие же придурочные, как наша карга!

— Наша — вполне порядочная женщина, просто одинокая… — начал Кулио, но тут одна из крупных горгулий вцепилась когтями ему в волосы, расправила кожистые крылья и попыталась свернуть шею. — Э, мымра, ты чего творишь! Пусти!

Самурай прицелился и метнул в нападающую саблю. Горгулья словила рукояткой по сопатке, захлопала крыльями, с квохтаньем взмыла к потолку.

— Правда, дикие, — признал Кулио, приглаживая растрепанную прическу.

Степан ползком начал продвигаться вперед, резонно прикинув, что оставаться на месте — значит давать противнику шанс нанести точный удар.

— Ой-ой! — завопил Эльф, чуть не угодив в плеснувшую на тропу лаву.

Киборг помог коротышке перебраться через огненный ручей.

— Поберегись! — гаркнул Маньякюр, ухитрившись взобраться на одно из крылатых созданий.

Оседланная горгулья с бешеной скоростью носилась по гроту и клекотала, пытаясь сбросить с себя размахивающего шпагой морского волка. От мельтешащего лезвия едва успевали уворачиваться остальные серые твари.

Бюргер подскочил к Лажатэль с Обломистой и взмолился:

— Помогите, барышни! Что ж вы стоите стоймя! Сами же говорили, что Братство раньше среды не ждут, а нас хотят штабелями к вам в офис внести! С парадного, между прочим, входа!

Лажатэль и Обломиста переглянулись, рассмеялись.

Ариец в сердцах сплюнул и высыпал на ладонь горсть каких-то таблеток. Вытянул руку перед собой и позвал:

— Гули-гули-гули!

Одна из горгулий молниеносно спикировала и склевала пилюли, чуть не отхватив Бюргеру кисть. Он отдернул руку, мстительно показал средний палец. Горгулья зависла в воздухе, удивленно поглядела вокруг и замертво грохнулась на тропу.

— Всегда с собой клофелинчик ношу, — пояснил Бюргер. — На всякий пожарный.

Степан отметил, что Лажатэль с Обломистой в окружении лавы и снующих горгулий чувствовали себя вполне комфортно. Лажатэль приподняла крыло вырубившейся горгульи и отпустила. Оно безвольно упало.

— Мощный седатив, попробую при случае, — задорно прокомментировала Лажатэль. — Милый Бюргер, тебе весело?

— Не особо, — буркнул ариец, и в тот же миг был подхвачен за плечи одним из крылатых созданий. Удовлетворенно клекоча и повизгивая, горгулья начала описывать спирали над огненным озером.

Ариец выпученными глазами таращился на Лажатэль, что-то бормотал, но снизу его совершенно не было слышно.

Степан прополз еще немного вперед.

— Если это еще не ад, то куда же мы так торопимся? — риторически бубнил Самурай, оглушая рукояткой сабли очередную горгулью. — На этой тернистой тропе, под натиском с воздуха я не то что мировое равновесие найти не смогу, я даже свое собственное вряд ли удержу…

Кулио, понося всех и вся, поспешно перезарядил батарею пистолета-бластера, но выстрелить успел лишь один раз, да и тот — в молоко. Пролетавшая мимо горгулья зацепила ствол крылом, и пистолет булькнул в лаву. Кулио нахмурился, прикурил от тлевшей головешки сигару, сместился к большому валуну, возле которого притормозил Степан.

— Ну что, боец, как ты в целом? — поинтересовался шеф.

— Цел, — в такт выдохнул журналист.

— Помогите-спасите! — завопил во весь голос Бюргер из-под свода. — Мне нельзя погибать бесславно! Даже с почестями не хочу — я ведь еще так молод…

— Я тоже относительно молод, — проворчал Куклюмбер, оглушив хвостом сбитую наземь горгулью. — Бесплатный совет: по ушам их бей!

Степан с ужасом заметил, как в воздухе мелькнули ноги, обтянутые пахучими кожаными тапками — массивного Викинга утащили вверх сразу несколько горгулий. Почти сразу после этого, вышибив изо рта сигару, уволокли брыкающегося Кулио. А через мгновение пришла и его, Степана, очередь.

Несмотря на сопротивление, сильные лапы подхватили его под мышки, дернули вверх и понесли над клокочущей лавой. Журналист зажмурился, сжал зубы, готовясь к худшему. Но горгулья, подхватившая его, оказалась не такой кровожадной, как выглядела со стороны. Она мягко вознесла Степана в полумрак, нырнула в широкую нору и поволокла в логово.

Там всех Братьев ловко распределили по котлам и укомплектовали приправами. Огонь весело затрещал под гигантскими чугунными посудинами.

Совсем не вовремя пропали Лажатэль и Обломиста. Это известие не на шутку огорчило сразу троих: Бюргера, Маньякюра и Кулио. Первых двух по амурным причинам, третьего — по политическим.

На душе у Степана скребли кошки. Как же это обидно — будучи знакомым с замечательной тетей Эммой, оказаться в меню у варварски настроенных тварей одного с ней биологического вида!

— Кулио, — взволнованно спросил журналист, высунувшись по пояс из своего котла, — а что ты вот теперь думаешь предпринять?

Кулио достал уцелевшую сигару из герметичного кармана комбеза, закурил и блаженно опустился в начинающую теплеть воду.

— Все-таки я неудачник, — предаваясь пронзительной жалостью к себе, сказал он. — Простите меня убогого, Братья.

Из разных котлов в ответ донеслось:

— Да ладно тебе ныть.

— Ржавчину. Отскоблим. С сердца. Начисто.

— Придумаем чего-нибудь, ядовитую медузу мне в труселя!

— А мне водичка даже нравится, — заявил Самурай, плавая в своем котле вольным стилем. — К тому же, пока мы окончательно сваримся, пройдет еще минут двадцать. К этому времени Кулио что-нибудь обязательно придумает… Верно, Кулио?

Две охранницы-горгульи, до этого момента молча следившие за тем, чтобы еда не удрала из котлов, переглянулись и заквохтали. Одна из них шутливо ткнула длинным копьем в бок взъерошенному Бюргеру, барахтающемуся в окружении нарезанной кубиками моркови.

Фантик был запущен в самый крупный котел. Он на скорую руку поглощал все, что колыхалось рядом с ним — батат, джусай, очищенные киви и бананы…

— Вкуснятина, — приговаривал изгнанный король. — Чувствуется знание кулинарии. И тимьян, и базилик, и майоран, совсем немного розмарина, куркума… Ай да молодцы! Дайте рецептик этого супца, а, — обратился он к горгульям.

Те снова фыркнули. Зашептались, поводя кожистыми крыльями.

Эльф бултыхал ногой и задумчиво водил пальцем по краешку своего котла. Время от времени он вздыхал, произносил еле слышно имя Томми. Слезы скатывались с его щек и падали в воду со специями.

Шу уже успел нализаться до чертиков, и его паника уступила место показному выпендрежу. Он с интервалом в полминуты показывал горгульям «русскую баньку»: предварительно приспустив штаны, нырял так, что над поверхностью оставалась лишь оголенная пятая точка. Сквернословил, раскачивал котел, сморкался и плевался.

Охранницы пытались урезонить распоясавшегося Мага копьями, но мазали: он вертелся, как угорь, и обзывался еще обиднее.

— Трясогузки недобитые! А вот такое видали? — вскидывал бровь Шу и снова нырял, демонстрируя костлявую задницу.

На котел с Викингом была предусмотрительно накинута стальная сетка. Бородатый детина проявил молодецкую удаль, пока его тащили в логово: отправил в нокаут добрый десяток серокрылок и дал пинка еще двум дюжинам. Горгульи торжественно пообещали сожрать его первым. Викинг обиженно надвинул шлем на глаза и пригорюнился. Лишь изредка он нарочито громко проводил по дребезжащей сетке дрыном и затягивал по-богатырски заунывную песню.

— Стёпыч, а слабо завалить горгулью? — издевательски поинтересовался Маг и пустил вверх фонтанчик воды, как миниатюрный кашалот.

Степан хмуро покачал головой, но на провокацию не отозвался. Он активно подгребал руками и старался не касаться пятками горячего дна котла.

— Лажатэлька-карамелька, где же ты? Спаси меня! — возопил Бюргер, за что получил от охранников бонусный удар древком копья по загривку. — Звери! Да что же вы делаете?

— Тети Эммы на вас нет! — согласился с ним Степан, чувствуя, как вода становится все горячее. — Она… хоть и такая, как вы… но интеллигентная женщина! Даже виски мне наливала попробовать. И не била! Поучились бы у нее хорошим манерам!

— Короче, — заорал Маг. — Или всех сейчас отсюда выпускают, или я…

Булькнуло.

Шу обнаружил, что путем непроизвольного выхлопа магии переместил себя в котел к Эльфу. Маг, мигом забыв все свои угрозы, достал из-за пазухи початую бутылку «Гнусовки», два пластиковых стаканчика и провозгласил:

— Запивона нет, Эльф, так что будем хлебать прямо из котла!

Тут одна из горгулий, громко хлопнув крыльями, подлетела к журналисту.

— Тетя Эмма? — гортанно спросила она. — Ты упомянул про тетю Эмму?

Степан схватился за край котла и тут же отдернул руку: чугун сильно нагрелся.

— Я имел в виду… — смущенно пробормотал он, фыркая и отплевываясь. — То есть я в каком плане…

— Да это же наша знакомая! — радостно закричал Бюргер. — Блинчики каждый раз на масленицу присылает с малиной и пещерной коноплей! Объеденье!

— Домами, как-никак, дружим, — Кулио пытался сохранить солидный вид в начинавшей бурлить воде. — Соседи.

— Раньше сражались, конечно… — развел руками принципиальный Самурай, но поймал взгляд Кулио и быстро закончил: — Но потом решили с этой практикой завязать.

— Хороший. Человек. Она. То есть. Горгулья. Хорошая.

Киборг, как обычно, был краток.

— Готовит неплохо, когда в благостном расположении духа, — вставил Фантик. Его мантия уже вздымалась в котле пузырями.

— Эх, тетя Эмма! Бой-баба! — искренне восхитился Викинг, переставая дуться. — Блин, знаете, куда она мне дрын однажды засунула…

— Утух бы ты, пока не поздно, — вполголоса посоветовал ему Бюргер. — А то они ведь и повторить могут.

Кулио поднял руку, прося тишины. Когда гомон Братства стих, задал самый актуальный вопрос:

— Уважаемые, вы знаете тетю Эмму?

Горгулья-охранница перелетела с котла на котел, приблизила уродливое лицо к его самоуверенной физиономии и проклекотала:

— Еще бы! Кто ж меня вашему языку варварскому, по-твоему, научил? Тетя Эмма — моя мать.

— Твою ж мать… — не выдержал Викинг, удивленно вскинув брови.

— Не поняла? — обернулась горгулья. — Хочешь обсудить мою родословную?

— Не, — мотнул головой Викинг. — Я свою-то с трудом знаю.

— О как, значит! Дочки-матери! — брякнул Шу. Эльф быстро закрыл ему ладошкой рот, однако Маг все же пробубнил: — Инвивено, а как горгувви траваюва?

Через пару часов высушенные и обласканные братья стояли у выхода из лабиринта пещер, в которых обитала стая горгулий.

Степан одернул пиджак и посмотрел на полоску светлеющего над горизонтом неба. Журналист подумал, что его преследует какое-то фантастическое везение. Вот снова: готовый погибнуть, он спасается благодаря случайному упоминанию едва знакомого имени. Сколько уже он живет с Братством? Месяц? За это время удача не отворачивалась от них. Или это не случайность?

Степан усмехнулся про себя и украдкой поглядел на Кулио. Шеф все же очень интересный тип. Под налетом сарказма, язвительности и даже цинизма в этом пришельце с далеких звезд кроются благородство, острый ум.

Светало.

Горгульи переминались с лапы на лапу и шуршали крыльями.

— Не обижайтесь, — проклекотала предводительница стаи. — На самом деле, мы своих не едим. А с вами накладка вышла — кто ж знал, что вы соседи тети Эммы.

— Бывает, — пожал плечом Кулио. — Чем же вы здесь питаетесь?

— Сидим на мясном рационе, ну и плюс несколько местных сортов овощей да приправ. В основном супчики варганим из пьяных туристов… Они, прошу прощения, такое быдло! Все окрестности уже загадили.

— Вы жрете туристов? — возмутился еще не протрезвевший Шу, завернутый в покрывало из пальмовых листьев. Он то и дело пытался вырваться и освободить для колдовства руки, но Викинг держал его крепко.

Кулио пригвоздил Мага сердитым взглядом, а предводительнице сказал:

— Что касается матери вашей стаи, ненаглядной тети Эммы… Обязательно передадим ей, чтобы вернулась.

— А она все такие же обалденные блинчики с коноплей печет? — с надеждой спросила одна из горгулий.

— Объедение! — кивнул Бюргер. — Особенно, если малиновое варенье добавляет.

Горгулья вздохнула и облизнула морду длинным мясистым языком.

— Быть может, все-таки останетесь на завтрак? — приглашающе махнула крылом предводительница.

— Нет уж, спасибо, — оскалился Шу. — Я и в Тибете могу туристов коптить!

— А может, и впрямь останемся? — с надеждой обратился Фантик к Кулио. — Маг пусть травку в джунглях лопает, а я могу и… завтрак туристом. Мне моя собственная версия индуизма позволяет.

Кулио строго посмотрел на изгнанного короля.

— Надоели сосиски из яка уже, — проворчал тот, бережно отколупывая кусочки киви, прилипшие к мантии. — Почему ты все время упрямишься, когда речь заходит о легком перекусе?

— Тебе абсолютно пофиг, что жрать? — спросил Кулио, подбоченившись.

Фантик непонимающе уставился на него. Вместо короля ответил Куклюмбер:

— Конечно, пофиг! Я вчера видел, как он улиток хавал и жуков-короедов. Как дятел.

— Кто дятел? — надвинулся на бобра Фантик.

— Дядя твой, — оскорбительно заявил Куклюмбер, прячась за Викинга.

— Говорят, отбивная бобрятина вполне себе ничего, — угрожающе выцедил Фантик.

— А ты улиток жрешь, — примитивно передразнил бобер.

— А-а-атставить! — скомандовал Кулио. — Пора выдвигаться, а то к среде не поспеем в условленное место.

Он по-деловому поручкался с предводительницей и твердым шагом пошел к зарослям. За ним ломанулся Викинг. Потянулись остальные. Степан с Киборгом замкнули колонну.

Глава 15

Поступок

По заверениям крылатых, до береговой полосы было всего ничего — пяток километров. А дальше еще столько же на восток до поселка Чунь-Ляо-Пат-Устынь-Кацо-Уруг. О самолетах, со слов горгулий, там и слыхом не слыхивали, но Маньякюр мгновенно нашел решение. Согласно его плану, в гавани необходимо было захватить подходящее суденышко и двинуть на Большой Кокосовый остров. «А там, — как браво подытожил морской волк, — и до Москвы доплывем-долетим-доедем!»

По пути Бюргер ненароком чуть не раздавил редчайший экземпляр тропической гусеницы.

Степан подхватил несчастное насекомое, посадил его на лист и поучительно заметил:

— На свете много самых невероятных созданий…

— Да ты что? — театрально изумился Бюргер. — А я думал, только ты, да я, да мы с тобой.

— Кстати, вот еще занимательный факт из мира животных, — продолжил Степан, не обращая внимания на его подколки. — Краснобокие подвязочные змеи — единственный вид змей, способных пережить замерзание. Их тело превращается в кусок льда, но жизненно важные органы защищает природный антифриз.

— И к чему нам этот впрыск в мозги, а? — уточнил Бюргер, раздвигая лианы.

Степан пожал плечами. Ему казалось, что скоротать дорогу за познавательной беседой — всегда приятнее.

— Вот и занимайся своей журналистикой! — рявкнул ариец. А через мгновение добавил на редкость спокойным тоном: — Нечего людям голову морочить всякой ерундой.

Степан обиженно отвернулся и стал разглядывать гигантские листья какого-то незнакомого растения, мимо которого они проходили.

И снова из звуков остались лишь шуршание ног, жужжание насекомых да гарганье тропических птиц…

Уже почти рассвело, когда Братство вышло к океану. Эльф осмотрел песок, следов от кроссовок не обнаружил и удрученно пробормотал:

— Надеюсь, Томми спасся.

После привала, во время которого изгнанный король посшибал и сожрал все бананы с окрестных пальм, братья двинулись на восток. Магу Шу идти расхотелось, поэтому он на остатки маны соорудил себе воздушный паланкин и, мерно покачиваясь, плыл шагах в пятнадцати от замыкающего колонну Киборга.

— Я так мыслю, — рассуждал Кулио вслух. — Барышни из ада просто испугались и решили слинять. Конечно, это вам не с Бюргером заигрывать да Маньякюра за ляжки щипать… Это серьезная, мужская работа, это…

Внезапно Кулио остановился, словно на него снизошло прозрение. Он опустился на каменистый берег и мрачно уставился на набегающие волны. Братство столпилось вокруг шефа.

— Кулио, — нахмурился Викинг, — привал уже был. Нам, блин, еще топать и топать до поселка.

— А я говорил, что из-за недожора люди иногда сходят с ума, — вздохнул Фантик.

— Кулио. Рано. Расслабляться, — сказал Киборг.

«Кулио все чаще впадает в депрессию, — подумал Степан. — Доберемся до Москвы, надо будет его обязательно отвести к психиатру. Если он согласится, конечно. А он просто так не согласится. Надо все продумать, например, испугать его каким-нибудь умным медицинским словом. Но Кулио еще и храбрый. Он просто так не испугается. Что-то надо делать…»

— Идиоты, — прошептал Кулио. Он набрал в кулак камешков и начал посыпать ими шевелюру. — Какие же мы идиоты.

Викинг осторожно приблизился к шефу и успокаивающе начал:

— Ну что такое, блин, Кулио? Ну чего тебе, блин, опять не хватает? Ну давай уже, блин, подъем. Ты ведь так хорошо нас всё это время за собой вел…

— Привел, блин, — буркнул Кулио и обильно сыпанул камешков на патлы. — Куда я вас привел? А? Самолет тюкнули, под камнями в этой пещере чуть не погибли… В лаве едва не искупались… Только что нас всех чуть не сварили и не сожрали. Да вы мне за такое руководство давно должны были пинков надавать! Почему, ну почему я такой поганый неудачник?

Самурай присел рядом с поникшим Кулио и, глядя в океанскую даль, улыбнулся:

— Но мы же тебе верим, Кулио. И ты, охламон, прекрасно знаешь, что за тебя все готовы погибнуть, накрутив весь кишечник на самую большую турбину… Заткнись, Бюргер! Как, впрочем, и ты за нас. Мы же Братство. И мы всё преодолеем, я уверен… Вставай, поднимайся же… Дойдем до поселка. Доплывем до Кокосового острова, про который говорил Маньякюр, доберемся до Москвы, отправимся к этой костлявой, с косой. Неужели думаешь, что у нас кончился порох в пороховницах?

— Ягоды в ягодицах, — немедля подхватил Шу, — и вла…

Маг получил легкую затрещину от Киборга и заткнулся.

— Да-да, как же «кишки на турбину», Кулио? — подхватил морской волк. — Ты ж сам эту фразу придумал! Ты заставил нас поверить в нее. Ты ж в нас такой огонь зажег, морской черт бы меня подрал, и…

— Ты не можешь так все бросить, — закончил мысль Самурай.

— Нефиг-нефиг, — жизнеутверждающе кивнул Викинг. — Подъем и с песней!

— А может, он из-за Томми переживает? — предположил Эльф, но на него тут же накинулись с обвинениями: дескать, отстань ты со своими заморочками. Коротышка хотел было расплакаться, но взглянул на убитого горем Кулио и передумал.

— Сердце. Шефа. Не железное, — резюмировал Киборг.

— И все-таки мы идиоты, — вздохнул Кулио. — Еще не вдуплили? Как мы попадем туда, куда не знаем дороги?

Все молча уставились на него, пока еще не понимая.

— Москва большая, — пояснил Кулио. — Где искать вход в этот их тот свет? Где наши провожатые? Думаете, со страху они слиняли? Как же! Да они же специально заманили нас в ловушку! Никаких переговоров не планировалось… Попали мы в переплет из-за нашего драгоценного Мага, которому язык бы оторвать. Слезь ты со своего летучего гамака, душа бухая, когда с тобой разговаривают!

— Э, ты чего? — Маг поперхнулся бананом. — Кулио, я…

— Ой, заткнись. Ой, заткнись лучше сейчас, — покачал головой Кулио. С его шевелюры посыпались камешки. — Ой, не вводи меня в зверское состояние неистовства.

Маг, отлично знавший истероидную натуру шефа, перечить не стал. Пробормотал что-то про долбанную циклотимию и вознес свой паланкин к верхушке пальмы.

— Собери фиников, а? — попросил его изгнанный король, но Шу, кажется, не услышал.

— А ведь Кулио прав. Как же мы к Смерти попадем? — озадачился Степан. — Мы ж не знаем точного адреса, или хотя бы почтового индекса, ну или электронки, на худой-то конец… Неужели — вся миссия невыполнима?

— Ну почему ж невыполнима, — безмятежно приподнял брови Самурай. — Очень даже выполнима.

— Опа-па, Самурай, — оживился Кулио. — Ты что-то придумал?

— Ну-у… — протянул Самурай, — кому-то из нас придется отправиться на тот свет и попытаться найти там наших барышень. Или саму Смерть. Ну и объяснить суть проблемы. Вот и всё. Ничего особенного.

— Как это «ничего»? — забеспокоился Бюргер. — А как нам попасть на тот свет? Сдохнуть, что ль?

— В вопросе кроется ответ, — тихо сказал Самурай.

— Так и знал, что твой план с подвохом, — разочарованно махнул рукой Бюргер.

— Блин, я что-то не до конца усек расклад… — занервничал Викинг.

— Функционировать. Мне. Приятно.

— Самурай, — нахмурился Кулио. — Я все-таки бывший военный. Ты давай-ка — два раза и медленно. Что-то пока не догоняю.