Пути миров: Вихрь пламени Макс Каменски

   - В таком случае пока что план остается прежним - двинуться к Чертогу и осадить его. Далее произвести разведку и постараться соединиться силами с Молодым королевством.

   - Все так, - покивал головой Александр.

   - Что ж... - пробормотал Айрон, рассеяно блуждая взором по карте.

   Александр резко отстранился от стола.

   - Я понимаю, как тебя гложат мысли о твоей родине. Как бы то ни было, государство для тебя - в первую очередь Ильден. А все эти земли Солнца, Эратум и даже Троя - все пришлое и непонятное. Но, мой кесарь, я призываю тебя начать мыслить масштабнее. Мы здесь не только и не столько ради Ильдена. Мы здесь для того, чтобы утвердить на востоке Лаурона новую Империю, которая на долгие века обеспечит мир и порядок в наших беспокойных землях. Разве это не цель, достойная такого великого человека, как ты?

   Айрон не ответил. Некоторое время поглядев сквозь Александра в пустоту, кесарь прошелся по своей каюте, померив её шагами, а затем, вознеся глаза к потолку, словно пытаясь проникнуть взором не только сквозь него, но и сквозь небесную ткань мироздания, Айрон сказал:

   - Я не знаю, что является достойным или великим. Люди постоянно чего-то хотят, всегда всего мало и чего-то не хватает. Что бы не делалось, все это со временем станет прахом. Все будут забыты.

   - Все в нашей жизни - временное, - покачал головой Александр и улыбнулся одной из своих самых мягких и приятных улыбок. - Нет смысла надеяться привязывать наши дела к чему-то недвижимому, тем более к вечному. Есть ли эта вечность - никто из нас никогда не узнает.

   В дверь постучали. Айрон с Александром обернулись и увидели на пороге Невельсдора. Окинув обоих правителей коротким взглядом и сдержано им кивнув, он тихо сказал:

   - К берегу идут орки.

<p>

***</p>

   Война.

   Предводитель могучих воинов Песни Топора прошелся по каменной площадке замка, поглаживая острые зубцы стен. Вдали виднелись нити дорог, тянувшихся к крепости. По ним сновали разъезды его чангасов.

   На войне Гаута был всю свою жизнь. С самого детства отец брал его с собой в походы и набеги, чтобы он сначала смотрел, а с семи лет уже начинал сражаться с врагами, загнавшими его народ в сухие степи. Ярость к людям росла с самых младых лет. И не орки были в этом первопричиной.

   Сотни лет назад народ Гауты жил на всех южных провинциях Лунного королевства, а также гораздо севернее - на территориях, что лежат нынче вокруг проклятой крепости Вьюн. Племена орков кочевали на этих землях, доходя до самых Рымникских гор. Как говорили древние, еще раньше орки пришли сюда с дальнего востока, следом за бежавших оттуда людьми. Почему и от кого бежали люди, а за ними и орки, никто не знал. Это знание истерлось даже среди шаманов. Но как бы то ни было, орки ранее владели северной и южной землей. И жили рядом с людьми, что грызлись между собой на западе. Какое-то время все жили в мире, но людишкам всегда всего мало. Их не устраивало такое соседство, им хотелось захватывать все больше и больше. Засим сначала на границах древнего царства людей, имени которого Гаута не знал, начались ожесточенные стычки, не прекращавшиеся десятилетиями, а затем с запада на юг отправились такие темные и мощные силы, что не брали никого в плен и не давали пощады. Племена буквально вырезались одно за другим пока не загнали всех предков Гауты в сухие южные степи, которые лунные люди впоследствии обозвали Приграничными землями.

   Но это лишь полбеды. Люди, с кожей отлива чугуна и пожухлой соломы, из выжженных песчаных земель юга принялись теснить согнанных со своих родных краев орков. Они были столь же жестоки, что и люди запада. Они не собирались терпеть у себя народ Гауты. В итоге он оказался между молотом и наковальней, ежедневно сражаясь и пытаясь выжить. И так осталось на многие сотни лет, пока великий вождь Вестлух, а затем и Татила не изменили ход истории. Но ненадолго.

   - Вестлуху не повезло, - проскрипел своим старым, свистящим голосом старейшина Модель. Он шел следом за вождем, весь сгорбленный и скрюченный. - Такое случается, не стоит сразу думать, что на этом благословение богов закончилось. Он все равно сделал главное - он прорвал тиски, сжимавшие наш народ многие столетия...

   - Да? И что же получилось? - громыхнул Татила. - Сколько наших осталось в землях лунных людей? Скольких еще чернокожие люди прогнали из последнего нашего пристанища в степях? Кем мы стали? Последними изгнанниками?

   - Он дал нам свободу! - засипел Модель.

   - Он подарил смерть! Особенно его... приемник. Татила! - фыркнул Гаута, развернувшись к Моделю, да так резко, что старый шаман попятился от неожиданности. - Из-за глупости и недальновидности этого псиного отродья все наши племена были поставлены на грань уничтожения! Такого не было еще со времен, когда западные люди уничтожили Итиль и прогнали нас в степи! И только сейчас мы обрели новый дом...

   - Который у тебя сразу же отобрали. Где ты сейчас? Разве в земле своего народа? Разве ты верховодишь Станом? Почему там этот прихвостень людей, а не ты? Почему здесь, на дальних рубежах погибают твои лучшие воины, а он нежится со своей остроухой шлюхой?

   Гаута хотел возразить, но осёкся. Его и правда терзали смутные сомнения и горечь от множества потерь, которые он понес, выполняя решение Фарнаха.

   Шесть тысяч его воинов направились в Этин. Сильных, испытанных в боях бесстрашных ветеранов. Вместе с ними Гаута сходу взял замок, который пленные люди называли Каменные Врата, если Гаута правильно понимал это название на местном наречии. Люди Этина говорили на языке лунных людей, хотя в обиходе у них был другой, более восточного толка.

   Битва вышла славной. Враг сражался достойно, без всякого страха. Но закрыть свои врата он все же не успел - хорошо сработали высланные вперед бойцы Гауты. Они сумели подкрасться практически незаметными, на брюхе проползя по окружающим болотам, и заняли противника боем до тех пор, пока воины Песни Топора на своих ездовых волках не ворвались в крепость. Противник не сдался, перебили все до единого. Но и воинов Гауты полегло не меньше тысячи.

   Затем воины Песни Топора направились вглубь Этина и к другим, намеченным Фарнахом укрепленным целям. Внутри Этина действительно поработали прихвости Единого - во всех селениях стояли уже знакомые по южным провинциям бараки, работали те же проклятые машины, промывавшие мозги людишкам. Признаться честно, Гаута не стал нянчиться как Фарнах со своей остроухой со всеми эти куклами - велел всех перебить. Все равно от них проку немного. Да и кто его знает, не ударят ли они его воинам в спину. Поэтому по всем внутренним землям Этина топоры воинов Песни Топора собрали кровавую жатву. И это пошло его воинам на пользу - все прочие замки пали под могучими ударами. Этин пал. Но за это пришлось отдать жизни еще тысячи воинов Гауты. И этому еще не было предела. Те из прихвостней Единого, что не были перебиты в бараках, все еще кое-где сохраняли свои силы и за ними приходилось гоняться по всем частям страны. А это отнимало силы. С каждым днем число преданных Гауте воинов уменьшалось.

   - В этих землях еще остались человечешки не с промытыми чародеем мозгами, - продолжил после некоторой паузы Модель. - Они сойдут за рабов, коль все равно они приняли эту участь у своего ведуна. В твоих руках отличные крепости и их будет достаточно, чтобы удерживать эти земли. Они плодородны, с помощью рабов их можно снова распахать. Перевезем наших женщин, нарожаем новых воинов. Ты сможешь создать своё собственное царство, а не ходить на побегушках у прихвостня людей... В отличие от Омской провинции здесь есть, где закрепиться.

   Гаута заревел и схватил Моделя за шкирку.

   - Гаута ни у кого не на побегушках. Гаута - вождь! - заревел он в лицо старого шамана.

   - Так докажи это, вождь, - ответив Гауте смелым взглядом просипел Модель.

   Гаута фыркнул и отбросил старика в сторону. Тот чуть не слетел вниз, во внутренний двор крепости. Проклятый старик увязался с Гаутой в самом начале пути и день за днем сеет в сердце вождя зерна предательства. И нельзя сказать, что почвы для этого не было.

   К моменту когда только начал формироваться Стан и само Молодое королевство, Гаута не видел иного пути как в союзе с Фарнахом и его когортой. Это была единственная возможность для выживания. Но Гаута думал о союзе. Но не как о вечной дружбе. Совсем. А затем началось - Единый, зомби с промытыми мозгами, рассуждения о вечном... Гаута растерялся. И оказался на вторых ролях. И это ему совсем не нравилось.

   - Ты говоришь крамольные вещи, старик. Но я не могу сказать, что они мне не по душе, - медленно, смакуя каждое слово на языке, проговорил Гаута, отвернувшись от Моделя и взглянув на шедшие к крепости дороги. По ней на всех парах скакал всадник. Даже отсюда было видно, что он весь в ранах и едва держится в седле. Судя по реявшему за его спиной штандарту, это был боец из третьей тысячи Песни Топора. - Возможно, что судьба уже все решила и за нас.

<p>

 </p>

<p>

***</p>

   - Стена щитов! Держать строй! - орал во всю глотку Айрон, стараясь вернуть порядок в пошатнувшиеся ряды своих пехотинцев. - Плечом к плечу! Не отступать!

   Сам кесарь стоял в первых рядах и со скрипом в зубах выдерживал чудовищные удары огромных орков по своему щиту и наплечникам. Конечно, он и раньше видел и встречался в бою с такими же, но сегодня на берегу Ит ему казалось, что противостоявшие им орки в несколько раз больше и свирепее своих сородичей. Также показалось и другим участникам битвы - орки чуть ли не опрокинули их всех в воду при первом же натиске. Если бы Айрон не кинулся на берег и не вступил бы в схватку, экспедиции Солнечного Царства пришел бы бесславный конец.

   Очередной орк, пребывая в самом настоящем исступлении кинулся на щиты, игнорируя выпады копий и удары мечей из-за щитов, и принялся с таким остервенением лупить по противостоявшей ему стали, что буквально вмял её в лицо одного из солдат кесаря и ринулся было в образовавшуюся брешь, но тут уже Айрон оказался у него на пути и невероятно быстрым выпадом проткнул противнику шею. Обдав окружавших его врагов целым фонтаном крови, орк отшатнулся в сторону своих и повалился на землю. Это нисколько не остановило его товарищей, которые раз за разом бросались на стену щитов.

   Чудовищная теснота, в которой сражались сомкнувшие ряды воины Ильдена, едва давала возможность сделать пару вдохов. А они были так нужны в эти тяжелые моменты. Грады ударов очумевших от ярости орков отдавались в сердцах, не говоря уже о телах сражавшихся воинов. Но Айрон знал, что нужно выдержать, необходимо выстоять. Александр еще не завершил маневр.

   С рычанием и воем варг из недобитых при первой атаке, выхватил пехотинца Ильдена из строя и поволок в сторону орков. Воин успел только отчаянно крикнуть, прежде чем огромный топор зеленокожего гиганта отсек ему голову. Следом орк выдернул из образовавшейся бреши еще одного пехотинца, схватив его за руку, и отшвырнул его к своим. Казалось бы, судьба его в окружении зеленокожих гигантов решена, но вместо того, чтобы погибнуть от чудовищного удара, боец сумел увернуться от размашистого взмаха топора, упасть на колени и с яростным криком вонзить свой меч в пах противника по самый эфес. Орк взвыл от боли да так жалобно, что это неожиданно предало всем окружающим воинам Ильдена запал.

   Дружно ухнув, воины Ильдена словно по команде сделали выпад щитами вперед, массой своих тел и стали выбивая дух из ближайших к ним орков, а затем с общим ревом стали двигаться вперед подобно гномьей паровой машине, прорезая свой путь копьями вперед. И это так славно получалось, что орки неожиданно для себя попятились. В это время за их спинами наконец-то зареяли штандарты Трои, следом же герб лордов Авара и лорда Кайрю.

   В тыл оркам посыпались стрелы, а затем пули наемного гномьего отряда. Несмотря на свою удаль и стать, орки погибали от снарядов также как и люди. Если от стрел они еще закрывались щитами да мощными наплечниками, то от пуль их ничто не могло защитить. С ними также не было шаманов или иных чародеев, когда как стрелки гномов работали чудовищно быстро и метко.

   Поняв, где угроза, орки метнулись было к стрелками, но путь им перерезали морские волки Трои - Бесстрашные. Эти испытанные в битвах наемники все же отлично знали свое дело. Сформировав несколько острых клиньев, троянцы не дали оркам смешаться в один мощный кулак и с первого же момента атаки разбили их на группы. Выдержав первый натиск, бойцы Александра стали охватывать противников с флангов и зажимать их в клещи.

   В этот момент натиск на строй воинов Ильдена ослаб, Айрон сам нарушил стену щитов и обрушил на ближайшего орка всю свою усталость и возникшее отчаяние, заставив того сначала уйти в оборону, а затем ошибиться при его ложном замахе - кесарь резко сел на одно колено, рубанул орка по голени, затем сделал резкий вольт и снес воловину черепа осевшему на землю зеленокожему гиганту. В это время в других участках боя солдаты Ильдена откинули орков.

   - Вперед! - крикнул Айрон осипшим голосом, вытирая пот с лица кожаной частью своих рукавиц на ладони. - Додавим гадов! Сомкнуть щиты!

   Пехотинцы Ильдена, наконец-то переведя дух, снова стали единой стальной линией, покатившейся в сторону противника неминуемой погибелью. Вскоре орки оказались зажаты со всех сторон. Несмотря на всю свою ярость и бесстрашие, зеленокожие гиганты стали умирать. В какой-то момент орк с ярко алым гребнем из волос на голове что-то прорычал своим чудовищным голосом и орки принялись пробиваться в одном направлении в сторону северо-запада.

   - Всех перебить! - в ответ приказал Айрон. Нельзя сказать, что в этом был особый стратегический смысл, ведь орки вполне могли принадлежать к войску планировавшихся союзников. Но то, что эти зеленокожие гиганты перебили чуть ли не половину его пехоты, взбесило кесаря не на шутку. Он вообще был достаточно терпеливый и сдержанный, но в определенный момент эмоции брали верх. И тогда пощады было не ждать.

   Когда орки начали отступление, гномы перестали стрелять. Как и лучники. Морские волки также остановили наступление. Это заметил Айрон, но своих воинов останавливать не стал. Кто бы эти орки не были, они должны были заплатить за кровь его воинов. И заплатили - ушли очень немногие.

   - Зачем, мой кесарь? - спросил Александр, когда битва уже закончилась и войска обустраивали лагерь на реке.

   - Они напали на нас, - коротко ответил Айрон, устало снимая с себя доспехи. До вечера он так и не присел, собирая отчеты о состоянии войска, обходя лазареты и проверяя фураж. Сейчас установили его походный шатер и трон.

   - Думаю, они просто не знали...

   - Ничего себе. Я обычно стараюсь спросить, если чего не знаю, - ехидно заметил Айрон. - А не бросаюсь махать мечом во все стороны.

   - Возможно, они посчитали нас силами Единого. С ними никаких переговоров обычно не ведут.

   Айрон хмыкнул. Эти зеленокожие точно ни с кем особо говорить не умели.

   Когда стало известно о приближении орков, Айрон с Александром решили высадить экспедиционные силы на берег, чтобы в случае неудачных переговоров, все же иметь укрепленную позицию на той стороне реки. Пока прошла высадка, орки уже были практически на виду. Вперед Айрон выслал несколько воинов со своим штандартом с задачей вступить в переговоры. Однако никто ни с кем разговаривать не стал - парламентеров просто раздавили варги, на которых на полном скаку к экспедиционным силам двигались орки.

   Поняв, что произошло, Айрон отправил Эрика вперед с приказом занять оборону. Однако остаться в стороне у него совсем не получилось. Враг обрушился на позиции воинов Ильдена, чуть ли не сметя их. Кесарь тут же принял решение поспешить к своим и взять оборону берега в свои руки. Ситуация была критической. Александру же он приказал высадить десант выше по течению и зайти оркам в тыл. К сожалению, противник уже смешался с рядами экспедиционного войска к тому моменту, поэтому применить пушки не было никакой возможности. Слава богам, задумка удалась. На поле битвы насчитали почти четыреста с лишним тел орков. Хотя и своих не досчитались почти три сотни.

   - Это не был отряд разведки, - сказал Айрон. - Это было именно воинство. Причем по силе вполне достаточное, чтобы сбросить нас в реку. Эти зеленые гиганты просто чудовищно сильны.

   - Мы все же на территории войны с Единым. Чего только не происходит в неразберихе войны, - задумчиво проговорил Александр.

   У Айрона дернулась щека. Он не доверял Александру. Мысль об этом появилась недавно, но продолжала крепнуть. И теперь после этой стычки еще больше не доверял ему. Но уже поздно было отыгрывать все назад. Среди его бойцов осталось в строю не больше полторы тысячи. Остальные - наемники, а также войска Трои, не говоря уже о принадлежащих Александру кораблях и их командах. Если сейчас разругаться с Александром, то кесарь окажется в весьма незавидном положении. Во всяком случае, если Александр хотел увести кесаря как можно дальше от земель Ильдена, он уже увел. Они были на границе всех восточных земель Лаурона, очень далеко от родины Айрона.

   - В любом случае необходимо скорым маршем отправляться к Чертогу, - сказал после некоторых раздумий Айрон. - Если войска прибыли оттуда, мы сможем сходу взять этот замок и закрепиться на всем востоке Этина...

   - Предлагаю не спешить, мой кесарь. Чертог - очень непростое для захвата укрепление. Даже если мы выбили половину гарнизона, нам потребуются как минимум лестницы и скорее всего катапульты, которые придется мастерить прямо на месте. Предлагаю наоборот разведать местность, постараться разобраться в ситуации и только после этого постепенно начать движение к Чертогу. При этом направить на всех известных нам языках обращение о том, что мы пришли с миром и желаем объединиться в войне с Единым. Возможно, это даст время нашим потенциальным союзникам. Напомню, наша цель - не завоевание Этина, а обретение союзников. Только так мы построим нашу путь к лучшему миру на востоке Лаурона.

   Айрон фыркнул и сжал кулаки. Как же ему надоели эти рассуждения. Все эти некоторые высшие цели. Он, черт подери, просто натурально устал. Особенно сегодня. Проклятые орки.

   - Согласен, - коротко сказал он и отвернулся от Александра, занявшись чисткой своих доспехов и давая понять, что более разговаривать не намерен. Властитель Трои тут же бесшумно удалился. Боги, что же там с Эльвутом и всем древним Ильденом? Что же ждет его на Родине.

<p>

***</p>

   Гаута с тяжелым вздохом положил на носилки очередного раненного. Скольких он уже принес из-за холма, он не знал. Но там лежали сотни убитых и раненных. Бездна! Да он потерял почти все своё воинство в этой стычке. Почти все.

   После того как выживший после битвы у реки доложил о прибыли неизвестной армии, Гаута поспешил выступить со своим войском из Врат. По совету Моделя, он не стал докладывать Фарнаху о появлении нового врага. Вождь согласился со стариком, что скорее всего шаман захочет сам во всем разобраться на месте и начнет совать свой нос во все дела в Этине. Начнутся все эти разговоры про некие цели, высших врагов... Но думать здесь было не о чем - противник с невероятной жестокостью перебил отряд чангаса Эребо. Было необходимо мстить. Это было ясно любому орку.

   Поэтому Гаута вместе с полутора тысячей всадников скорым маршем отправился к Чертогам. По пути к нему присоединилось еще три сотни из тех, что добивали остатки Единого в предгорьях Ступеней. По докладам разведчиков, новый противник еще не успел окопаться и рассылал во все части разведчиков, которых орки с завидным упорством старались отлавливать и поджаривать на костре. Гаута даже разрешил своим войнам есть человечину, что пришлось запретить после союза с Фарнахом. Но теперь бойцы могли снова насладиться давно забытым вкусом.

   Была важная деталь - на нескольких наречиях разведчики и отдельные воины неизвестной армии пытались передать послания. Воины Песни Топора выкидывали их, не видя в них смысла, но парочка все же дошла до Гауты. В этих писульках людишки предлагали мир и союз, говорили что-то об общем враге, об уже известном Едином. Все это выглядело как полная бессмысленность. По их с Моделем мнению, враг пытался сбить с толку и выиграть нужное ему время. О каком мире и союзе можно было говорить после того, что они совершили с третьей тысячей чангаса Эребо? Тот клялся, что с ним никто ни в какие переговоры не вступал. Поэтому главной задачей было как можно быстрее сбросить противника в реку. Тем более он никуда от неё уходить не торопился.

   За шесть дней Гаута вместе с армией пересек Этин и оказался в одном дневном переходе от реки Ит в непосредственной близости от Чертога - его острые башни уже виднелись на горизонте. Однако здесь же Гаута наткнулся на врага, который обнес валом небольшую высоту и встал прямо на пути вождя к реке.

   Осторожный по натуре Гаута велел остановиться, встать временным лагерем и послать в Чертог за подкреплением. Эребо оставил там еще триста воинов. Их как раз должно было хватить, чтобы усилить воинство Гауты. Сам же вождь решил исследовать позицию врага и вместе с Эребо и чангасом Хругом отправился рассматривать подходы к высоте. Враг выслал в очередной раз парламентеров, но их утыкали стрелами по приказу Моделя. Гаута мысленно согласился с таким решением старика. В сущности, о чем было говорить с этим людишками? Они теперь просто мясо.

   Объехав укрепленную позицию со всех сторон, Гаута не нашел никаких особенностей в этой позиции. Вал был сделан наспех, это было очевидно. Никаких признаков скрытых ловушек или рвов на пологом склоне не имелось. Торчавшие из вала деревянные колья, конечно, создавали препятствие для наступления на варгах, но это не было большой проблемой. Нужно просто навалиться на одном участке на это хилую насыпь, и она развалится под яростью настоящих воинов! Поэтому после короткого совещания с Моделем, Гаута приказал трубить на утро атаку. Враг бездействовал. Что ж, ему же хуже.

   Ночь прошла без происшествий, Гаута даже неплохо выспался. Теперь его не снедали сомнения - враг был прямо перед ним. И он ничего не предпринимал. Значит, боялся.

   Утром орки подготовились к штурму. Идти на вал просто так без всего они не собирались, ведь у них было, чем удивить противника.

   - Напомни им, - сказал тогда Гаута, демонстрируя запал ручной бомбы Эребо, вызвавшимся вести первую линию воинов. - Чиркнуть кончиком фетиля об наждак. Раз или два. Как только загорится, держать в руке и считать про себя до десяти и затем бросать в сторону вала. Чем больше будет разметает колья, тем проще зайдут всадники.

   Чангас кивнул и собрал вокруг себя сотню храбрейших воинов, вызвавшихся идти вперед. Все они вооружились высокими прямоугольными щитами, за которыми будут укрываться, пока подойдут к валу противника. Скорее всего он будет ждать на высоте, не делая вылазки. Этого будет достаточно, чтобы закидать их одним из изобретений Фарнаховых лизоблюдов. Коротышки из гномов все же кое-что умеют. Это точно.

   Наездники выстроились в несколько линий метрах в пятистах от вала и принялись ждать своего часа. Вперед к валу под прикрытием щитов двинулся отряд Эребо. Если вдруг противник сделает вылазку и набросится на шедших пешими воинов Эребо, то их очень быстро настигнут варги и разорвут в клочья.

   Отряд с бомбами резво приближался. Оставалось шагов сто пятьдесят до вала, Эребо оставалось пройти еще десяток другой и можно было бы начать бросать, однако на вале появилось какое-то движение, а затем из-за частокола выглянули стволы пушек. Они разом громыхнули, обдав дымом весь вал и умыв кровью Эребо со своими воинами. У Гауты не было шаманов или чародеев, способных отвести ужасные снаряды. Старик Модель уже давно был не тот, что раньше... Ни о каких пушках Эребо не говорил. За что и поплатился - после первого залпа от его отряда осталась лишь горстка окровавленных, чудом выживших бойцов. Остальных же разметало на ошметки.

   После первого залпа Гаута был ошарашен и не знал, что предпринять. С пушками они уже встречались в Этине, но их обычно была парочка и стреляли из них не очень точно. Чародеев же среди врагов также было очень мало. И хиленькие они были, в подметки магам лунных людей не годились. Поэтому Гаута совсем не ожидал такого мощного и убийственного ответа от неизвестного неприятеля. Вождь смотрел на мертвых и умирающих бойцов Эребо и бездействовал.

   Однако второй залп привел к тому, что земля взорвалась под ногами уже у первой линии всадников. Это вывело орка из онемения, и он приказал немедленно отступать к Чертогам. Всадники повернули своих варгов в сторону замка все как один, но на их пути в небо взметнулась стена самого настоящего огня. Самые резвые из наездников угодили в неё и тут же превратились в пепел.

   Гаута заревел подобно раненному варгу от отчаяния и приказал обойти стену, но на огонь тут возникал всюду, где орки пытались обойти стену огня. Их отгоняли от Чертогов, это было ясно. Вслед отступающим оркам летели ядра, да так далеко и так точно, что спастись от них можно было только бегством. Кроме того из-за вала появились пехотинцы. Без спешки, слаженно и единой линией они двинулись вслед за орками. Добивали ли они раненных, Гаута не видел. Он разве что уворачивался от ядер и визжащей вокруг шрапнели, успевал в последний миг отскочить от стен огня, вспыхивавших на пустом месте. Так было, пока орков не прогнали с равнин, окружавших Чертог. Только тогда им удалось немного передохнуть - воины падали на землю и засыпали там, где оказались. С ними же валились с ног измученные варги. Однако длилось это недолго.

   На следующий день враг оповестил о своем приближении несколькими взрывами, взметнувшими землю и дерн в воздух шагах в ста от лагеря Гауты. Почему не били прямо по оркам, Гаута не знал. Но отчаянно думал, как бы ответить противнику. Но вокруг была лишь равнина и незначительные холмы. Все внутренние земли Этина представляли собой огромную житницу, с которой кормились остальные регионы этой страны. Для войны она была совсем не пригодна. Для такой войны, которую навязывал враг.

   Гаута, конечно, дико сокрушался, что у него сейчас нет ни магов, что выпестовала остроухая баба Фарнаха, ни хотя бы пары сотен стрелков из коротышек. Вождь в который раз соглашался с Моделем, что проклятый шаман специально отправил его в эти земли, что все они погибли. Старик не ошибался. Он все это время был прав. Но все эти мысли не могли изменить ситуацию.

   Гаута продолжал отступать, пытаясь огрызаться молниеносными атаками. Однако большинство из них натыкались либо на слаженный отпор пехоты либо вообще на магический удар. Бросив эту затею, вождь повел своих ближе к Вратам, где все же была кое-какая пересеченная местность. Но и там дважды попытки закрепиться на высоте не дали своего толку. Магия побеждала честную сталь. А пушки... пушки просто ровняли с землей холмы. Вот и в третий раз Гауту скинули с холма.

   - Надо уходить во Врата и пытаться встретить врага там, - назидательным тоном сказал подошедший к Гауте Модель. В воздухе свистела шрапнель и пахло серой. Несмотря на ясную погоду, пыли и дыма от взрывов в воздухе было так много, что казалось, будто на окрестности опустились преждевременные сумерки.

   Гаута внутренне был согласен со стариком, но гордость никак не могла отпустить его разум. Он никак не хотел понять, что потерял свою армию и теперь может только обороняться за кусками стен. Как трус. Как человек.

   - У тебя в строю осталось не больше восьми сотен воинов. Продолжая бросать их в бесплодные атаки, ты так совсем потеряешь армию, - продолжал говорить Модель. - Отступись. Вызови из Ступеней и Крога свои войска, запрись во Вратах. Возможно, удастся что-то придумать....

   Гаута взревел и дал оплеуху Моделю. Старик из-за хилости своего тела не выдержал и упал на землю без чувств. Возможно, и умер. Но Гауте не было дело до него. Он просто был в ярости. Был взбешен. Естественно он будет отступать. Другой дороги нет. Осталось понять, как себя вести с Фарнахом.

<p>

 </p>

<p>

***</p>

   Несмотря на то, что по календарю уже начиналась зима, в землях Этина стояла отличная погода. Восток Лаурона вообще редко испытывал на себе влияние холодов. Хотя на родине Ильден в январе-феврале могло быть зябко. Но о морозах, не говоря уже о снеге, никто не слыхивал. Почти. Наверное, не в последнюю очередь это спровоцировало когда-то бурный рост населения, который закончился исходом целых орд, заселившихся в срединных землях и западе Лаурона. Все это происходило до образования Династий и еще до прихода предков жителей Ильдена на материк.

   Айрон молча смотрел на черные стены крепости, высившейся над перекрестком целой вереницы дорог. Все они вились из центральных земель Этина и сворачивались в общий клубок, ведший к Каменным Вратам. Грозная восьмиугольная крепость с круглыми башнями на каждом из концов, перекрывала дальнейший проход в прежние южные провинции Лунного Королевства. По обе стороны от крепости разливались непроходимые болота. Конечно, контрабандисты и мелкие банды на свой страх и риск продирались через эти топи, но Айрон бы никогда не решился лезть туда. Да это и не требовалось. Через болота неплохо летали вороны с посланиями. Несколько из таких удачно достигло цели.

   Пару дней назад Александр сообщил, что к Вратам из Молодого Королевства также подходит армия во главе с их лидером - шаманом Фарнахом. До него дошли сообщения, которые Александр с момента высадки старался передать сначала предводителю орков, сражавшихся с экспедиционными силами в Этине, затем уже через своих лазутчиков - управленцам этого загадочного государства, образовавшегося на юге Лаурона. В них же правители указывали, что вступили в битву с войсками орков в Этине, но были вынуждены лишь защищаться. Пришлось ждать вменяемого ответа почти три недели. И вот, наконец-то, ответ пришел.

   Несколько записок было сделано на языке лунных людей, который имел нечто общее с языком восточных людей, но все равно был плохо понятен. На это они с Александром обратили своё внимание в своем ответе. На это пришла новая записка на языке, который использовала в Ильдене:

   "Великий кесарь Солнечного Королевства, Айрон вил Ильден! Нареченный вождем королевства, именуемого Молодым, шаман Фарнах, принял ваше сообщение и готов к переговорам. Действия войск генерала Гауты, сражавшегося с войсками Единого в Этине, ни с кем не согласованы. Встречу предлагаем провести посредством магического зеркала, на исходе второго дня после получения этого сообщения".

   О последнем способе Айрон когда-то слышал, но слабо представлял себе, что это такое. Поэтому позвал на совет магов. Те разъяснили, что "зеркалом" называют магическое плетение, при котором образы обеих сторон соединяются через специальный маяк и переносятся друг другу на некоторое расстояние. Главное, чтобы у каждого был такой маяк - любая в сущности, вещь, на которую наложено специальное заклятие. Исторически для этого использовали карманные женские зеркала. Не в последнюю очередь это было связано с тем, что заклятие изобрели в некой древней Аперии для тайных переговоров куртизанок-шпионок. Надо сказать, последнее обстоятельство позабавило Айрона, хотя скрытого смысла в этом кесарь не рассмотрел. По словам магов, такой способ был удобен и прост для коммуникаций между двумя сторонами, поэтому, наверное, был наиболее логичным в сложившейся ситуации.

   Не долго думая, Айрон предложил заколдовать два павлиньих пера и одно отправить Фарнаху. Интересно, до орка дошла уже информация, какой предмет избрал Айрон в качестве символа верности в Эратуме?

   В условленное время перо, которое маги положили на землю перед шатром Айрона, сначала подлетело в воздух, затем затрепыхалось, засверкало, следом распалось на три маленькие искры, которые стали расти и в размерах и из бесформенных сгустков превращаться в фигуры. Окружившие место зеркальной встречи маги внимательно следили за происходящим. Вскоре перед шатром возникли три прозрачных изображения, орка, эльфийки и человека. Их очертания едва проглядывались, и если бы не сгустившиеся сумерки, то вообще не были бы видны.

   Некоторое время все молчали. Затем вперед, словно находясь в самом лагере, выступил орк, одетый в серый балахон с густыми черными волосами, спускавшимися на плечи. Он что-то проговорил, но язык его был плохо понятен. Были кое-какие знакомые слова, но смысл улавливался с трудом. Когда-то народы, ушедшие на запад, говорили на том же наречии, что и на востоке Лаурона. Но это было давно. После того как орк закончил, на языке Ильдена уже молвил человек:

   - Владыка Айрон, шаман Фарнах приветствует тебя и выражает свое почтение.

   Вот и все. Никаких там особых приветствий, формулировок и прочей чупухи. Айрон улыбнулся.

   - Передайте шаману Фарнаху и его... - кесарь улыбнулся изображению эльфийки, - спутнице мое уважение.

   Человек что-то пробубнил на их западном диалекте.

   - Поскольку у нас есть некоторые барьеры в общении, предлагаю перейти сразу к делу, - решил взять инициативу свои руки Айрон. - Мы пришли в Этин, сражаясь, как нам казалось, с общим врагом, а именно с безумными магами, которые сводят людей и нелюдей с ума, заставляя их глаза пылать синим пламенем. Как мы слышали, эти маги успели натворить дел и в землях... Молодого Королевства. Следуя обычной логике, мы посчитали, что общего врага победить вместе гораздо эффективнее.

   Кесарь сделал паузу, чтобы человек перевел часть слов по просьбе орка. Образ эльфийки же словно замер. Она пристально смотрела на Айрона и вообще не двигалась. Орк переминался с ноги на ногу, обращался к человеку с просьбой перевести, что-то уточнял.

   - Мы явились из Эратума, из которого последние несколько месяцев изгоняли безумных магов. Мы шли с миром к владыкам Молодого Королевства, но получили войну, - сказал Айрон, дождавшись окончания перевода, и на последнем слове сделал акцент.

   Орк не замедлил с ответом. Его слова также перевел человек:

   - Генерал Гаута был направлен в Этин с целью уничтожения форпостов мага Круцианоса и лишения подводов основной базы безумного мага в его владения к северу отсюда. Никаких распоряжений по нападению на войска кесаря Айрона генералу не было передано. О том, что кесарь Айрон вступил на землю Этина генерал Гаута также не сообщил.

   Айрону слабо верилось в эту историю, но всякое могло, действительно, случиться.

   - В таком случае мы здесь, чтобы предложить взаимный союз против общего врага, - сказал Айрон и кратко изложил то, о чем когда-то рассказывал ему Александр. Общую цель и смысл союза, а также ужасные подробности появления старинного врага восточных земель Лаурона - могов. При упоминании последних орк начал мотать головой и изумленно вздыхать. Даже его эльфийка вышла из оцепенения и сказала несколько слов Фарнаху.

   После того как человек перевел все в рассказе Айрона, орк некоторое время молчал, почесывая квадратный подбородок. Но затем ответил, а его слова в переводе человека гласили:

   - Шаман Фарнах не видит причин, почему бы их народам не подружиться, тем более, что явного смысла Царству Солнца вторгаться в бывшие южные провинции нет, а Молодому Королевству явно не до нападения на кесаря - ему бы удержать то, что удалось сохранить после нашествия орков Вестлуха и Татилы и изгнания безумных магов. Однако для заключения союза все же нужно лично встретиться и обсудить многие вопросы. Но для этого имеется одна загвоздка.

   - Какая? - нахмурился Айрон.

   - Генерал Гаута занял Врата, которые разделяют войска и правителей обоих армий. И не собирается сдаваться, - сказал человек уже от себя, не дождавшись даже слов орка.

   - Он поднял мятеж?

   - Получается, что так, - ответила уже эльфийка. Она говорила на чистом восточном диалекте. Услышав это, человек рядом с орком удивленно посмотрел на неё. - Не стоит так удивляться, я знаю много других языков, кесарь. Как, наверное, знали и ваши предки, переселившиеся из Австрии.

   Айрон хмыкнул. Да, у эльфов в любой части мира обязательным обычаем было знание множества языков и наречий. Увы, смешавшись с людьми, предки Ильдена многое потеряли из важных и полезных обычаев.

   - Тогда Царство Солнца предлагает помочь вам в разрешении вашей проблемы, - сказал Айрон, обворожительно улыбнувшись.

   - А что взамен? - быстро спросила эльфийка.

   - Нам потребуется помощь в подавлении сторонников Круцианоса в Крае Черных Волхвов и уничтожении могов, - ответил Айрон.

   Орк и эльфийка переглянулись. После недолгого обсуждения между собой, с жутким акцентом, но более менее понятно ответил шаман:

   - Будет считать, что договорились. Подробности можем обсудить после захвата Врат.

   - Тогда идет. Предлагаем начать наступление завтра же.

   - Подтверждаем, - кивнул Фарнах и затем его изображение исчезло.

   Айрон посмотрел на Александра. Его взгляд выражал озабоченность.

<p>

***</p>

   Гаута умирал.

   Жуткая, нестерпимая боль от попадания пули, разорвавшей половину его груди, уже несколько приутихла. Звуки боя, взрывов, сотрясших почти весь замок, несколько отдалились, превратились в один общий, неразборчивый шум. Перед глазами начала медленно затягиваться пелена. Вождь опустился на покосившийся пол у стены одной из полуразрушенных башен, и медленно слушал как последние стуки издает его сердце.

   Он не мог поступить иначе. Никто из его воинов не мог. Все они приняли решение, когда поддались... желанию создать свой новый дом. Когда им показалось, что судьба снова обернулась к ним ликом. Да, старый дурак Модель твердил об этом все последние дни. Но куда он теперь делся? Никто его не видел с самого начала атаки.

   Гаута не ожидал, что все так бездарно получится. Что его вместе с воинами словно крыс закупорят в каменной коробке и примутся расстреливать из пушек и магии, даже не вступая в бой. Половина воинства Гауты погибла даже не обагрив свои топоры кровью. Остальным же повезло больше - они хотя бы схлестнулись с врагом.

   Но что могли эта жалкая кучка против наступавших с двух сторон армий. Проклятый Фарнах и его остроухая шлюха. Они решили разобраться с Гаутой разом и объединились... с врагом. Среди тех, с кем Гаута дрался на стенах крепости, он видел и бывших товарищей по оружию, как среди людей, так и среди орков. Все они рубили его воинов. Все они пришли всех уничтожить. До единого.

   Тьма уже заволокла взгляд Гауты. Он уже почти ничего не слышал, только еще очень медленно стучало сердце.

   Ему было невероятно жаль. Жаль того, что он не смог сделать. Подвел все свое племя, свой народ. Он так ничего и не успел. Как он в итоге запомнится миру? Чем он отличился от Вестлуха и Татилы?

   Гаута умер.

  -- Глава 8. Не убоюсь я зла

<p>

***</p>

   Линель в последний момент успела пригнуть голову, прежде чем клинок Вульфа просвистел над ней - послышался звон, затем протяжный вой, и нечто с чавкающим звуком покатилось в сторону. Затем Вульф нараспев произнес молитвенное слово и яркая вспышка осветила катакомбы - в ярком свете испепелились черные тела нападавших. Все же паладины умели орудовать не только сталью.

   - Скорее, к выходу! - заорал Вульф и сразу же схватился с очередным врагом, выскочившим из тьмы. Линель в тот же миг бросилась за спину паладина, но неуклюже споткнулась об чье-то тело и растянулась на полу рядом с ним. Кажется, это был пятый погибший из отряда.

   - Лин! Вставай! - закричал Вульф, подхватывая девушку. - Уносим ноги отсюда!

   Девушка не собиралась спорить: вдвоем с тяжело дышавшим командиром они неслись сломя голову по темному коридору подземелий мавзолея на выход. Все факелы потухли. Ничего, кроме дальнего света выхода, видно не было, под ноги постоянно что-то попадалось - пару раз девушка чуть снова не упала.

   За спинами лязгало железо вперемешку с воплями, рыками и воем. Лин не думала, что выжил еще кто-то кроме Вульфа. Он сейчас был последним на пути у...

   На свету факела, освещавшего выход из катагомб показалась фигура. Если бы она тут же не закричала по-людски, то скорее всего получила удар палицей.

   - Бун! Забери тебя Бездна! Вали отсюда! - закричал следом Вульф на возникшего у входа человека.

   - Но, командор Вульф, что... - взмолился было оставленный у выхода наружу часовой - молодой послушник Бун, но паладин, ничего не объясняя, схватил его за шиворот и вытолкал по лестнице наверх.

   Когда Вульф коснулся плеча бросившейся к ступеням Лин, девушка от ужаса чуть не потеряла сознание. Только когда он встряхнул ее пару раз, ей удалось расслышать слова паладина.

   - Бегите скорее к префекту, доложите! Пусть шлют весть паладинам в Магдан! Я постараюсь удержать их здесь! - покричал Вульф из-под глухого шлема и развернулся к подоспевшим врагам. Замелькали когти и ужасные клыки, сочно забрызгала кровь по старинным камням мавзолея.

   Лин не очень хорошо запомнила, как они вместе с Буном захлопнули дверь в мавзолей, но смогла придти в себя только спустя пару часов бега по темному лесу под нещадно хлеставшими струями холодного дождя... До префекта они не добрались - вой и крики на главной площади города Руф известили о том, что нечто нашло другой выход из мавзолея. Город в считанные мгновения погрузился в хаос. Они бежали с Буном прочь, в неизвестность...

<p>

***</p>

   Невысокие волны бессильно бились об борт корабля, рассыпаясь на мелкие всплески и пузырьки. Как бы они не пытались, но ни сломить, ни хотя бы замедлить движение судна у них не получалось. За несколько часов их старания так и не увенчались успехом, и море постепенно успокоилось до мелкой ряби. Хвала Творцу, сегодня не будет шторма - у меня совсем не было желания потонуть посреди Желтого моря в свое первое, по-настоящему, серьезное задание. Хотя здешние воды славились непредсказуемостью и устрашающей гневливостью.

   - Нервничаешь? - положив мне руку на плечо, спросил старый седовласый паладин с черной повязкой на правом глазу.

   Я немного смутился. Неужели это было так заметно?

   - Скорее переживаю за корабль. Я увереннее чувствую себя на земле, чем посреди огромной и глубокой лужи.

   Паладин улыбнулся.

   - Если Всевышний будет благосклонен, после этого похода ты примешь сан. Тогда тебе придется побывать в местах куда более опасных, чем море.

   Надеюсь, на этот раз мое лицо не выдало ни капли волнения.

   - Разве не этого я хотел, поступив на службу в Орден, сир Родер? - я старался, чтобы мой голос звучал как можно более уверенно.

   Одноглазый паладин усмехнулся и кивнул головой.

   - Мамка тебя до сих пор небось ищет.

   - Не уверен. Нас у нее было столько, что она могла и позабыть о моем существовании...

   - Грубые слова, - нахмурился Родер. - Не стоит их произносить понапрасну.

   - Простите, учитель, - я залился краской и потупил взгляд.

   Родер задумчиво направил свой взгляд в даль. Хмурое небо нависло над Желтым морем сплошной серой пеленой. Солнца в этих краях не видели уже несколько месяцев. Только тоскливая хмарь и еще... туманы. Они бывали всегда, но только в последнее время стали заволакивать округу гораздо чаще - все же уже наступила зима, пускай и теплая в этих краях. Тревожные вести приходили о бесследном исчезновении кораблей. Сначала винили пиратов, да только недавно в тавернах Магдана стали вопить и стучать деревянными ногами по полу морские волки, сообщая во все стороны, что сами искатели удачи теряют своих и даже щепок от их судов никто не находит.

   - Сир Родер, вы хотели отправить ворона нашим братьям в Руф... - вдруг вспомнил я, но затем засмущался тому как неожиданно и не к месту я возвестил об этом.

   Единственный глаз Родера внимательно посмотрел мне в лицо. Кажется, я уловил в этом взгляде беспокойство...

   - Я отправил. Напрямик к командору Вульфу. Но он не вернулся, сынок, - неловко обронил старый паладин и отошел от меня, направившись в сторону входа на среднюю палубу, но неожиданно остановился и быстрым шагом подошел к фальшборту противоположной от меня стороны. Наблюдая за ним, я сам поспешил поглядеть, что так привлекло моего учителя. Сначала я смотрел на воду, но ничего кроме отражавшей темное небо воды, покрытой рябью, я не видел. Однако затем перевел взгляд на горизонт.

   - Туман... - пробормотал я и тут же хлопнул себя ладонью по губам. Видит Творец, у Родера еще не было более болтливого ученика, чем я!

   Плотные клубы бело-серой дымки встали стеной по левую сторону от корабля, который шел по касательной к клубящейся белой пелене - рано или поздно, судно должно было накрыть этим мутным покрывалом.

   Неожиданно в тумане произошло какое-то движение. Ветер следом донес едва различимый грохот орудийных залпов. А затем крики или даже точнее вопли, слившиеся в один душераздирающий вой. Это были голоса людей, которые словно по команде принялись орать... от боли. Затем все стихло.

   Из капитанской каюты на палубу выскочил бородатый человек в одних панталонах, голый по пояс, с саблей в руке и с сигарой во рту. За ним тут же выбежали его охранники и кто-то из мичманов с кортиками и кинжалами наголо.

   - Что за едреный черт, забери меня морской глот? - грубо воскликнул капитан, пожевывая во рту зажженную сигару.

   - Извольте не выражаться, капитан, - резко одернулся морского волка Родер. - Во всяком случае при слугах Его, а уж тем более при молодых послушниках.

   Капитан искоса глянул на меня, убирая саблю в ножны, как ни странно висевшие на пояса поверх исподнего.

   - Так что случилось? Я готов поклясться каждой дыркой этого баркаса, что кто-то вопил как резанный!

   - Не знаю кто и уж при каких обстоятельствах, но кричало точно несколько людей. И похоже вопли доносились из тумана, - Родер указал в сторону серой стены, повисшей на горизонте.

   У моряков вырвался дружный вздох. Кто-то из них начал молиться, но так топорно и с такими дикими ошибками, что меня перекосило. За такое в Дальней Келье - школе Ордена при магданском монастыре - можно было получить хороших затрещин от старших братьев.

   - Топлюн, - сплюнул на палубу капитан. - Права руля, мистер Курт! - крикнул капитан рулевому.

   - Отставить, - тут же в ответ приказал Родер.

   - Это с какого... вы взяли на себя отменять мои приказы, сир Родер? - нахмурился капитан.

   - С тех пор, как получил от гросс-мастера Ордена назначение обер-командором Дальней Кельи и приказ выдвигаться в Руф, а также указную грамоту Наместника, мистер Дональд, - в голосе старого паладина зазвенел металл. - В последней четко сказано, что я и имею право использовать все доступные водные судна Магдана для разведки ситуации в городе Руф. Команды кораблей, а также их капитаны, обязаны беспрекословно подчиняться мне.

   - Я читал указ. Хорошо, что Наместник еще помнит о нас, - поморщился мистер Дональд. - Однако, забери меня морской дьявол, в этой бумажке не сказано, что вам дозволено вести нас на верную смерть!

   - И не собираюсь, - развел руками Родер. - У вас на борту сто тридцать четыре паладина, не считая еще сорока послушников. Что бы ни было в тумане, мы сможем дать ему достойный отпор.

   - Это вы своими железяками трясти собрались? На море то? - капитан вынул изо рта сигару, обильно плюнул на большой и указательный палец другой руки и зажал ими еще тлевший пепел сигары, ни разу не поморщившись. Всю его грудь украшали шрамы вместе с не очень искусными татуировками в виде различных чудищ. На лице же была аккуратно стриженная и причесанная седая борода с неряшливой копной волос на челе.

   - Железяки скорее для людей, - сухо сказал Родер и уставился, не моргая, своим единственным глазом на капитана. Я то знаю, что это означало. Если мистер Дональд вздумает и дальше пререкаться, учитель может легко двинуть ему стальным кулаком в зубы. И сделает он это очень быстро даже для молодого воина.

   - Понятно, - фыркнул капитан. - Мистер Курт, прежний курс. Ведите нас прямо в топлюн.

   - Прямо на пристань Руфа, мистер Курт, - стальным голосом отчеканил сир Родер. - Наш конечный курс именно там. А туман - просто погодное явление на нашем пути...

   - Это топлюн, сир Родер, - жестко сказал капитан. - И вы все прекрасно слышали. А, возможно, и даже видели. Моих людей на палубе не будет. Я сам встану за штурвал, коли уж вам угодно вести нас в лапы к дьяволу.

   - Вас одного будет достаточно, мистер Дональд. Рассел, - учитель повернулся ко мне. - Будь добр, сообщи сиру Гору, чтобы приказал братьям вооружиться и быть наготове. А также... извести нашего попутчика....

   - Не стоит волноваться, - сказал возникший из ниоткуда за моим правым плечом человек, затянутый в черные кожаные доспехи. У него была гладко выбритая голова и татуировки в виде двух пересекающихся треугольников на щеках. На поясе его висели две тонкие даги, а к бедрам на специальных креплениях были прилажены два арбалета.

   Сир Родер поморщился и протянул руку человеку в черном.

   - Владислав, - сухо сказал он при этом.

   Человек с татуировками кивнул, быстро пожал руку и подошел ближе к фальшборту.

   - Вы вызвали своих людей на палубу? - спросил он, после недолгого молчания.

   - Еще не успели. Есть причины для особого волнения?