Огонь и заклятие, или Восемь дней с Люком Джонс Диана
Пожар
Наверно, когда Дэвид уснул, Люк вылез в окно и спустился вниз по ветвям плюща. Во всяком случае, наутро его рядом не оказалось, и Дэвиду без него сделалось совсем тоскливо. Утро отнюдь не стало веселее оттого, что кузен Рональд запретил Дэвиду подходить к приемникам. Дэвиду хотелось послушать про тестовый матч не меньше, чем кузену Рональду, но тот заявил, что в руках у Дэвида любой приемник немедленно покрывается компостом, забрал все три приемника к себе в кабинет и захлопнул дверь у Дэвида перед носом.
Дэвиду ничего не оставалось, как пойти разбирать свой чемодан, который привезли вскоре после завтрака. Крикетная бита, когда он до нее докопался, выглядела не такой большой, как ему помнилось, и вся одежда оказалась ему мала.
– Значит, придется покупать все новое! – вздохнула Астрид. – Целый день на это уйдет! У меня точно голова разболится в такую жару. Но тебе, разумеется, все равно, как я себя чувствую!
– Да нет, мне не все равно, – честно ответил Дэвид. Когда у Астрид болела голова, она делалась куда более вредной, чем обычно, и Дэвид, естественно, надеялся, что голова у нее не разболится.
– И на том спасибо! – язвительно бросила Астрид. Взмахнув сумочкой и прогремев браслетами, она уселась в свой «мини». – Ну что стоишь-то? Садись!
– Вы же дверь забыли отпереть, – терпеливо напомнил Дэвид. Как же ему пережить этот поход за покупками, не нагрубив Астрид?
Это оказалось ужасно сложно. Астрид никак не могла найти, где припарковаться. Она переезжала с места на место и все ворчала и ворчала, а в машине становилось все жарче и жарче. Астрид объявила, что сейчас упадет в обморок и что она едет домой. Домой она, однако, не поехала, потому что тети Дот Астрид боялась немногим меньше, чем сам Дэвид. Вместо этого она доехала до самой дальней парковки, и оттуда они пошли пешком в торговый центр. У Астрид болели ноги.
– У меня стреляющие боли в подъеме! – сказала она. – Как ты думаешь, может, у меня вывих пальца?
– Нет. Это все потому, что у вас туфли такие дурацкие, – объяснил Дэвид.
– Ну все! Это хамство просто невыносимо! – заявила Астрид и, выпрямившись, стремительно зашагала вперед, чтобы доказать, что Дэвид не прав.
Дэвид догонял ее трусцой, потея на жаре и петляя в толпе на тротуаре. Он мечтал оказаться где-нибудь в другом месте – лучше всего у компостной кучи, вместе с Люком.
Потом он стал гадать, правда ли, что достаточно зажечь спичку, чтобы вызвать Люка. Нет, он понимал, что на самом деле Люк мелет чушь. Доказать это было проще простого: взять и чиркнуть спичкой прямо тут, посреди Иггдрела, – уж тут-то Люк никак появиться не может. Но Дэвиду этого не хотелось. Лучше уж сделать вид, что Люк и вправду такой из ряда вон выходящий – хоть что-то из ряда вон выходящее в эти на редкость унылые каникулы.
Но к тому времени как Астрид дважды потребовала не отставать и трижды пожаловалась на свои бедные ноги, Дэвид дошел до точки. Ему уже хотелось думать, что все, абсолютно все на свете так уныло, плоско и ужасно – просто потому, что все вокруг так уныло, плоско и ужасно.
И пока они стояли на светофоре, Дэвид отвернулся, достал коробок и чиркнул спичкой. Правда, он был вынужден тут же выкинуть горящую спичку в водосточную решетку, потому что Астрид резко велела ему не отставать, и пришлось бежать через улицу.
– Привет! – сказал Люк. Он шагал рядом, сунув руки в карманы. – Чего это ты такой запаренный и встрепанный?
Дэвид просиял. Жизнь вдруг заиграла совсем другими красками.
– Я просто терпеть не могу ходить по магазинам, – сознался он. – А она все подгоняет: быстрей, быстрей!
– Кто это «она», мухина жена? – переспросил Люк.
Дэвид хихикнул и пояснил:
– Ну, Астрид!
Услышав свое имя, Астрид обернулась.
– Ну что там опять?
– Я друга встретил! – весело сообщил Дэвид. – Астрид, можно, Люк тоже с нами пойдет?
– Ну уж, тоже еще! – буркнула Астрид и смерила Люка самым недружелюбным взглядом.
Дэвид подумал, что это несправедливо: Люк сегодня выглядел на редкость чистеньким и аккуратненьким. Рыжие волосы расчесаны, конопатая физиономия умытая, ожога на щеке уже почти не видно.
Люк, однако, протянул Астрид руку и улыбнулся очень вежливо.
– Здравствуйте, Астрид! – сказал он, и это прозвучало как-то очень благовоспитанно и благонадежно.
– Для тебя я миссис Прайс! – надменно поправила Астрид. Однако она все-таки пожала руку Люку, и вид у нее был совсем не такой надменный, как тон. – Ну что ж, идем с нами, если хочешь.
Когда они дошли до первого магазина, Люк остался стоять в задумчивости между рядов пиджаков и стопок рубашек, а Дэвид стал примерять одежду. Дэвид с Астрид разошлись во мнениях относительно того, что покупать. Дэвид заранее знал, что так и будет. Представление Дэвида о хорошей одежде сводилось к удобным свободным вещам, которые лучше всего выглядят поношенными. Он с тоской оглядывался на вешалку с джинсами и водолазки интересных расцветок. В представлении Астрид «хорошей одеждой» считалось то, что одобрит тетя Дот. Она заставила Дэвида мерить костюм с тесными кусачими брюками и потребовала у продавца отвратительные белые рубашки с пуговицами.
– Мне не нравится этот костюм! – с тоской сказал Дэвид. – Он кусачий! И рубашки эти мне тоже не нравятся.
Астрид схватила его под руку и утащила подальше, чтобы продавец не слышал.
– Дэвид, я тебя предупреждаю, – яростно зашептала она, – если ваше величество не устроит ничего, кроме алой мантии в горностаях, я сотворю что-нибудь ужасное!
– Меня вполне устроят джинсы! – с надеждой сказал Дэвид.
– Ах ты, неблагодарный ще… – начала было Астрид, но тут же умолкла, обнаружив, что рядом с Дэвидом стоит Люк. – Ну все, я сдаюсь! – бросила она им обоим.
– Вот и отлично! – весело согласился Люк. – По мне, так костюм действительно ужасный.
– Да чем он вам не нравится? – рассердилась Астрид.
– Дэвид в нем на пингвинчика похож, – объяснил Люк.
Астрид посмотрела на Дэвида, намереваясь возразить. Но на самом деле костюм был такой неудобный, да еще и кусачий, что Дэвид стоял в нем в неудобной позе, слегка оттопырив руки, и действительно смахивал на пингвина.
– М-да-а! – произнесла Астрид и зашагала назад к продавцу. Дэвид услышал, как она сказала, что костюм они брать не будут, а купят только рубашки, и просто ушам своим не поверил. Он взглянул на Люка – Люк озорно улыбнулся в ответ.
Этот эпизод настроения Астрид отнюдь не улучшил. После того как продавец завернул противные рубашки и все трое вышли из магазина, Астрид заявила:
– Ну все, теперь мы идем прямо в «Трубитт», и чтобы больше никаких мне! А то у меня уже опять голова…
Дэвид и Люк пошли за ней следом. Люк спросил, краешком рта:
– А что, до сих пор у нее головы не было, что ли?
Дэвид покатился со смеху. Просто не мог удержаться. Он ковылял боком по тротуару, согнувшись в три погибели, кашляя, подвывая и роняя свертки с рубашками.
Астрид, естественно, оглянулась и осведомилась, что на него нашло на этот раз.
– Даже и не знаю, – с невинным видом отозвался Люк. И тут же весьма хитроумно добавил: – Знаете, миссис Прайс, мне почему-то кажется, что у вас болит голова!
– Да? – оживилась Астрид, тут же забыв о Дэвиде. – Знаешь, Люк, вообще-то, голова у меня и правда болит. Вот тут, над левым глазом.
– Какой ужас! – посочувствовал Люк. – Может быть, зайдем куда-нибудь, где вы сможете присесть и отдохнуть, а?
– Ох, все на свете отдала бы, чтобы отдохнуть! – жалобно проныла Астрид. – Но у нас же времени нет. Я обещала тете Дэвида, что куплю ему одежду, и…
– Ну правильно, вот отдохнете – а потом быстро со всем этим управитесь, – ласково и твердо сказал Люк. – Времени-то у нас полно. Вот, обопритесь на мою руку, я вас провожу, куда скажете.
– Какой славный, предупредительный мальчик! – воскликнула Астрид. – Но я даже не знаю, стоит ли…
Люк ободряюще улыбнулся, подал ей руку и подмигнул Дэвиду – совсем незаметно, и Астрид ничего не увидела. Она взяла Люка под руку и так быстро и охотно направилась к ближайшему кафе, что Дэвид снова отстал. Когда он догнал их у дверей кафе, Люк говорил Астрид:
– А я подумал, что вы сестра Дэвида. Вы так молодо выглядите!
Астрид просияла и продолжала улыбаться все время, пока они искали столик и садились за него. Дэвид сел за столик вместе с ними, довольно смущенный. Ему казалось, что Люк ведет себя не очень-то честно. Он прекрасно знал, что Астрид – не сестра Дэвиду: Дэвид же про нее рассказывал накануне. Он просто подлизывался к Астрид. Дэвид бы на него, наверно, рассердился, если бы не был уверен: Люк разыгрывает свой спектакль только ради него, Дэвида, чтобы сделать этот кошмарный день не таким кошмарным.
Как бы то ни было, в кафе Люку явно нравилось. Дэвиду тоже. Дэвид подозревал, что и самой Астрид тут тоже нравится. Самое удивительное, что Астрид, когда рядом не было кузена Рональда, чтобы ее остановить, очень любила сорить деньгами. Вот и сейчас, в кафе, она потратила кучу денег. У Люка аппетит был хороший, даже лучше, чем у Дэвида. Он усидел пять молочных коктейлей – Дэвид всего три – и четыре мороженых – против двух Дэвидовых. Астрид съела одно пирожное с тарелки, остальные прикончили Люк с Дэвидом. Дэвид наконец-то наелся до отвала – впервые за время этих каникул. А Люк, наверно, вообще готов был лопнуть!
Астрид улыбалась не переставая. И вместо того чтобы жаловаться Люку на свои боли и болячки – Дэвид очень этого боялся, – она подтрунивала над их аппетитом.
– Вам точно не мало будет этого мороженого? – говорила она. – Смотрите-ка, тут вывеска «Организация банкетов». Может, устроим банкет, а? Но все-таки десять блюд – это, пожалуй, маловато будет. Люк совсем оголодает! Может, мне купить сразу всю фабрику мороженого?
– А почему бы и нет? – поддержал Люк.
– Да нет, в «мини» она не поместится, – хихикнула Астрид.
Дэвид удивился, как она изменилась из-за хорошего настроения. Он видел Астрид такой веселой несколько лет назад, когда он только-только поселился у родственников, и то это бывало очень-очень редко – всего раза три или четыре. А сейчас она вся разрумянилась от смеха, открыла сумочку, достала сигареты и огляделась с виноватым видом, как будто боялась увидеть дядю Бернарда, переодетого официанткой. С точки зрения дяди Бернарда, сигареты были еще хуже жвачки.
– Только никому не рассказывай, Дэвид! – попросила она. – Спички есть?
Дэвид полез в карман за спичками и собирался уже сказать, чтобы Астрид про спички тоже никому не рассказывала, как вдруг Люк подался вперед и щелкнул пальцами перед кончиком сигареты Астрид. На долю секунды вспыхнул язычок пламени, как от спички, и сигарета зажглась. Поверх сигареты виднелись выпученные от изумления глаза Астрид.
– Как ты это сделал?! – спросила она сквозь облако дыма.
– Фокус-покус! Я этому тыщу лет назад научился, – скромно ответил Люк.
– Никогда еще не видела ничего подобного! – восхитилась Астрид.
Ну и после этого она, естественно, прониклась интересом к Люку и принялась его расспрашивать, кто его родители и где он живет. Но Люк – к большому разочарованию Дэвида, потому что ему тоже хотелось это узнать, – ничего толком ей не ответил.
– Нет, ну где же ты живешь-то? – вкрадчиво спросила Астрид.
Люк улыбнулся:
– На самом кончике Южной Америки!
– Ах ты! – воскликнула Астрид.
Но не успела Астрид задать новый вопрос, как Люк сам принялся ее обхаживать. Не прошло и двух минут, как он уговорил Астрид купить Дэвиду удобную одежду – Дэвид понимал, что сам бы он ее ни за что не уболтал, хоть месяц проси. Астрид согласилась, что аккуратные и уютные вещи вроде тех, которые носил Люк, куда лучше подойдут Дэвиду, чем то, что хотела бы тетя Дот. Однако, вспомнив про тетю Дот, Астрид замялась.
– Ой, Дот же нас обоих убьет, если мы вернемся с такими вещами! – сказала она.
Астрид задумалась. Дэвид с Люком переглянулись, начиная терять надежду.
– А знаете что? – оживилась вдруг Астрид. – Дэвид, ты умеешь хранить секреты?
– А то! – кивнул Дэвид.
– Так вот, я куплю тебе джинсы и все прочее, если ты поклянешься, что к обеду будешь выходить в другой одежде! – решительно сказала Астрид.
Дэвид поклялся в этом. Это была не такая уж высокая цена. Поскольку торговый центр «Трубитт» был тут же, через дорогу от кафе, полчаса спустя Дэвид обзавелся одеждой, которая устраивала его, и одеждой, которая устроит тетю Дот. Они с Люком, одетые почти одинаково, радостно ссыпались по лестнице с верхнего этажа магазина, таща в охапке многочисленные свертки и хохоча, как настоящие заговорщики. И Астрид, забыв про свой вывихнутый палец, стреляющие боли и всякие там мигрени, ссыпалась по лестнице следом за ними в превосходном настроении, приговаривая:
– Ой, обожаю секреты!
Но, увы, на втором этаже «Трубитта» оказалась дверь, увитая розами, с вывеской «Мисс Иггдрел». Астрид остановилась.
– Послушайте, ребята, – ласково протянула она, – будьте ангелами, подождите тут пять минуточек, ладно?
Дэвид, разумеется, отказать ей не мог. Ну а Люк любезно ответил:
– Конечно-конечно, миссис Прайс!
Следующие полчаса они провели, глядя в длинное окно на кафе напротив, в то время как Астрид у них за спиной бегала с охапками платьев в примерочную и обратно.
– Знаешь что, – сказал Дэвид Люку, – по-моему, ты переборщил с ее хорошим настроением.
– Вот тебе тоже так кажется? – довольно мрачно отозвался Люк.
– Она же обожает тратить деньги! – объяснил Дэвид и тут же добавил, чтобы подбодрить Люка: – Но я тебе ужасно признателен!
– Незачем тебе быть признательным, – заявил Люк совершенно серьезно – насколько он вообще мог говорить серьезно. – Не за что тебе меня благодарить. Ты выпустил меня на волю, и будет только справедливо, если за это я для тебя сделаю все, что могу. Честно-честно.
– Ой, слушай, ну хватит уже! – поморщился Дэвид, но говорить это ему было довольно неловко: он начинал подозревать, что Люк, может, и не шутит.
Еще полчаса спустя они высчитали, что толстых людей в кафе заходит больше, чем худых; оба насчитали по два оранжевых «мини»; сочли все окна в офисном здании позади кафе, и у обоих вышло тридцать четыре – а Астрид все никак не могла решить, что купить: шесть платьев или четыре платья и пальто.
– Как же мне все это надоело! – воскликнул Дэвид. – Ну хоть бы что-нибудь интересное случилось!
– Например? – спросил Люк.
– Ну, там, ограбление, или пожар, или еще что-нибудь, – сказал Дэвид. – Что угодно, на что стоило бы посмотреть. А то кругом одни только люди да машины.
– Пожар – это, кстати, я могу, – сообщил Люк. – Вот тебе бы понравилось, если бы тот дом в тридцать четыре окна загорелся?
– Да, это было бы здорово! – рассмеялся Дэвид. – Жалко, что ты не можешь это устроить.
– Да нет, могу, – тихо проговорил Люк.
Не успел Дэвид отсмеяться, как обнаружил, что в воздухе за окном висит какой-то туман. Офисное здание сделалось странно мутным, машин внизу было почти не видно. Дэвид задрал голову, чтобы посмотреть, откуда взялся этот туман, но небо было чистое и голубое. И к голубому небу от офисного здания тянулся дымок – полупрозрачный, черный, горячий на вид.
– Ух ты! – воскликнул Дэвид. – А тот дом-то вроде и правда горит!
– Угу, – промычал Люк. – Отлично занялось!
Дэвид недоверчиво покосился на Люка. Люк пристально смотрел на здание, на губах у него играла мягкая, вкрадчивая улыбка. Красно-коричневые глаза улыбались совсем иначе, живо и весело, взгляд медленно двигался вдоль здания.
– Люк! – резко воскликнул Дэвид. И тут Люк приоткрыл рот и удовлетворенно вздохнул.
– Ага! – выдохнул он.
Большое облако черного дыма выкатилось из открытых окон над кафе, и вслед за ним, словно часть дыма, вырвались языки свирепого рыжего пламени. В здании громко, непрерывно зазвенел звонок, из кафе и магазинов по обе стороны от него высыпали на улицу люди. Они уставились на здание, показывали пальцами, ахали и пихались. Потом из стеклянных дверей, ведущих к офисам, хлынули еще люди. Люди текли рекой, явно перепуганные, людей было много, они наступали друг другу на ноги, толкались, выбегали на мостовую, кричали, размахивали руками, лезли под машины. На одном мужчине дымился плащ, двое других сбивали на нем пламя. Одна леди споткнулась и села в канаву. За пару минут на улице воцарился хаос, люди бежали во все стороны, машины тормозили и останавливались сикось-накось, собиралась толпа, полицейский и двое регулировщиков пытались заставить людей разойтись, но у них ничего не получалось.
Дэвид посмотрел на Люка. Люк улыбался, улыбался, глядя на здание, как будто в трансе.
– Люк! – окликнул Дэвид.
Люк не ответил. Во всех открытых окнах плясали длинные языки пламени. Там, где окна были закрыты, пламя виднелось за стеклами – оранжевое, клубящееся, словно отражение заката.
– Люк, – осторожно произнес Дэвид, – я же не хотел…
– Красиво, а? – восторженно сказал Люк.
Дважды весело пропел сигнал, на улицу влетела пожарная машина и остановилась напротив здания. Потом с рычанием и сиреной примчалась вторая, с противоположной стороны. Пока пожарные выскакивали наружу и разматывали пожарные рукава, прикатили полицейские машины, тоже с сиренами, со сверкающими на крышах мигалками.
К этому времени в торговом центре все обнаружили, что за окнами пожар. Вокруг Дэвида с Люком столпились взбудораженные продавцы и покупательницы.
– Вы поглядите, какое пламя! Ой, как полыхает!
– О, а вон еще пожарные едут, смотрите!
– А мы ведь только что были в этом здании, буквально полчаса назад! – говорила всем Астрид, хотя это не вполне соответствовало действительности.
– Подумать только, во что обойдется этот пожар! – сказал кто-то.
– Да-а, – протянул кто-то другой, – день прошел не зря!
Надо было признаться, что зрелище действительно вышло впечатляющее. Однако Дэвид боролся с тем тошнотворным, зыбким, назойливым чувством, какое бывает, когда знаешь, что ты сделал что-то плохое. Пламя теперь вырывалось из всех окон, кроме окон верхнего этажа, и оттуда тоже шел дым. Работали три пожарных насоса, вода хлестала из шлангов ровными дугами, но от этого из окон только валил пар, а на пламя это никак не действовало. Люк тихонько смеялся, упиваясь этим пожаром, наслаждаясь жаром огня, – и Дэвид был уверен, что Люк сейчас нарочно втихомолку раздувает пламя, вопреки всем усилиям пожарных. Дэвид уже не сомневался, что Люк и в самом деле крайне странная личность и что это он устроил пожар, чтобы порадовать Дэвида. Вот отчего Дэвиду было так неловко и он чувствовал себя таким виноватым.
Беда в том, что Дэвид, особенно на каникулах, привык чувствовать себя виноватым, и, в общем, приучился по возможности не обращать на это внимания. Он поймал себя на том, что делает вид, будто пожар к нему никакого отношения не имеет, и к Люку, скорее всего, тоже – ну и потом, он, Дэвид, не может же влиять на Люка! Дэвиду уже почти перестало быть тошно, но тут он поднял глаза: пламя выметнулось из окон верхнего этажа на крышу и теперь рвалось в небо среди клубов густого дыма. И Дэвид заметил на крыше двух девушек из офиса: они карабкались поближе к трубе и выглядели ужасно напуганными. Дэвид увидел, как одна из девушек скинула свои дурацкие туфли – такие же, как у Астрид, – и понял, что надо что-то делать.
– Люк, – сказал он, – по-моему, тем девушкам не выбраться!
– Не выбраться? – рассеянно переспросил Люк. – Ну да, видимо. Лестница в огне, лифт не работает. Сейчас и крыша рухнет.
Стоявшие вокруг женщины тоже заметили девушек и принялись спрашивать друг у друга, почему же никто ничего не сделает. Дэвид дернул Люка за рукав:
– Люк! Ты мог бы остановить этот пожар, если бы захотел?
– Ну конечно! – сказал Люк. Но взгляд его был прикован к охваченному огнем зданию, и он, похоже, слушал вполуха.
– Тогда останови его, пожалуйста! – взмолился Дэвид. – Девушки же сгорят!
Люк рассеянно усмехнулся.
– Дурехи! – пренебрежительно бросил он. – Сперва кинулись причесываться, а потом ударились в панику.
Да, Люк наверняка был прав. Дэвид подумал, что они, пожалуй, именно из таких девушек. Но это совершенно не меняло того факта, что они сейчас отчаянно цеплялись за трубу на узеньком островке в море пламени и звали на помощь. Пожарные приставили лестницу к соседнему зданию, но ясно было, что до девушек им не добраться.
– Люк, – настаивал Дэвид, – ты ведь не умеешь оживлять мертвых! Помнишь?
Видимо, он сказал именно то, что следовало. Люк вздохнул, завороженный взгляд прояснился – Дэвид понял, что теперь он его слушает.
– Люк, – попросил он, – погаси этот пожар, сейчас же.
Люк как будто удивился и несколько обиделся.
– Тебе что, не нравится? – спросил он.
– Нравится, – кивнул Дэвид. – Здоровский пожар. Но вон те дурацкие девчонки все портят. Погаси немедленно. Пожалуйста.
Люк улыбнулся – нормальной, дружеской улыбкой, а не той странной, завороженной, как только что.
– Ну ладно, – согласился он. – Будь по-твоему.
И не без сожаления снова перевел взгляд на здание напротив.
Пожар немедленно начал затухать. Языки пламени отступали от крыши, за ними тянулся широкий черный след. Пламя, бьющее из окон верхнего этажа, как будто съежилось, сникло – и исчезло, оставив пустые черные провалы окон, только на рамах еще кое-где перемигивались искорки. Потом то же самое произошло с окнами следующего этажа. К этому времени пожарные уже карабкались по крыше к девушкам, и женщины вокруг Дэвида с Люком, поначалу не поверившие своим глазам, загомонили.
– Ну вот, что я вам говорила? Все под контролем!
– Я знала, знала, что с девочками все будет в порядке!
Но по мере того как пламя угасало, Люк делался все печальнее и печальнее. Дэвид снова дернул его за рукав и стиснул ему руку:
– Ну, не переживай! Пожар был здоровский.
– Ага, скажи? – улыбнулся Люк.
Глава шестая
Мистер Тью
В тот вечер, в первый раз с тех пор, как Дэвид вернулся домой, его не отправили спать сразу после ужина. Астрид все еще была в хорошем настроении и до того увлеклась, рассказывая тете Дот о пожаре, что позволила дяде Бернарду набрать двадцать два очка в состязании на самого больного, не отыграв ни одного. От этого дядя Бернард тоже пришел в хорошее настроение. А тетя Дот была довольна тем, что Дэвид спустился к ужину именно в таком виде, как следует выглядеть мальчику, – по мнению тети Дот. Дэвид не удержался и тайком подмигнул Астрид – совсем как Люк.
Единственным, кто остался недоволен, был кузен Рональд. Он злился оттого, что Англия, судя по всему, проиграет Австралии, и оттого, что нанятый им новый садовник так и не явился.
– Можете себе представить: позвонил днем и говорит, мол, нашел работу получше, в «Грозовом холме», – жаловался кузен Рональд. – Я, разумеется, тут же отыскал другого, но он только завтра явится. Если так пойдет, к среде сад совершенно одичает!
Он повторял это уже в который раз. Его никто не слушал. Кузен Рональд надулся из-за того, что на него не обращают внимания, и попытался втянуть Дэвида в спор, заявив, что вы, мол, как хотите, а он еще перед чаем знал, что серию подач будет делать Глисон.
Единственная причина, отчего Дэвид не стал опровергать это смехотворное утверждение – а уж тогда бы его наверняка отправили спать! – это что ему было не до крикета: он был поглощен мыслями о Люке. Он думал про нечестное чудо, которое Люк сотворил с Астрид, и про пожар. Думал-думал и пришел к двум выводам. Во-первых, на Люка не распространяются все те правила, которым подчиняются обычные люди. А во-вторых, дружить с Люком – серьезная ответственность. Нет, с ним ужасно интересно – но все-таки впредь придется следить за тем, что ему говоришь. А все эти слова Люка насчет заточения и признательности – тут Дэвид по-прежнему считал, что его приятель, наверно, все-таки шутит. Однако теперь Дэвид уже не был в этом так уверен.
Как бы то ни было, Дэвид с Люком отлично провели вечер вместе. После ужина Дэвид спустился в палисадник. Чиркнул спичкой. И в калитку, широко улыбаясь, вошел Люк. Они отправились болтаться по окрестностям. Люк был из тех людей, которые просто не могут пройти мимо какого-нибудь дворика, старых ворот или заброшенного дома, не попробовав сунуть туда нос. Они нашли с десяток чудесных подобных мест и, когда Дэвиду настала пора ложиться спать, вернулись усталые, чумазые и счастливые донельзя. Дэвид вошел через дверь. Люк забрался в окно Дэвида по плющу. Дэвид уснул, глядя на Люковы каля-маляки, вереницей драконов ползущие по стене комнаты.
Люк говорил, что уйдет, но на следующее утро, когда Дэвид проснулся, Люк спал в ногах его кровати. Он закутался в коврик и, судя по всему, ему было весьма уютно.
Дэвид осторожно сел, чтобы его не потревожить, и некоторое время смотрел на спящего Люка, гадая, кто же он такой на самом деле. Лицо у Люка было все в веснушках. Ожог на щеке почти зажил – Дэвиду это показалось странным. Он думал, что ожоги обычно заживают куда дольше. Странным казалось и то, что сейчас, когда Люк спал, было совершенно невозможно сказать, сколько ему лет. Он мог быть старше кузена Рональда или младше Дэвида. Дэвид все прикидывал-прикидывал, сколько же лет Люку, пока не вспомнил, что одно он знает наверняка: обычные правила на Люка не распространяются. Ему захотелось, чтобы Люк проснулся.
Но Люк мирно спал. Дэвид встал, надел джинсы. Дэвиду пришлось оставить его у себя, а самому спуститься вниз: он хотел позавтракать прежде, чем выйдет тетя Дот, чтобы не переодеваться в кусачую приличную одежду. Он прислушался, выждал, пока миссис Терск вынесла в столовую тосты, и рванул вниз. Дэвид собирался утащить тосты к себе в комнату и поделиться с Люком, но ему не повезло: в столовой сидел кузен Рональд и ждал свою кашу.
– Если этот новый работник не явится с утра, – сообщил он Дэвиду за неимением лучших собеседников, – я в газеты напишу, ей-богу! Ну сядь уже, что торчишь тут?
Дэвиду пришлось сесть. Он умял шесть тостов, пока кузен Рональд рассказывал ему о ходе тестового матча с участием Англии и о том, как тяжело найти садовника. Дэвид уже надеялся улизнуть, но тут кузен Рональд развернул газету.
– «Машинистки в плену огня!» – прочел он. – Гляди-ка, Дэвид, тут про этот ваш пожар…
Дэвид почувствовал, что краснеет. Пожар-то и в самом деле был их!
– «Сумма ущерба оценивается в тридцать тысяч фунтов!» – сурово сообщил ему кузен Рональд. Дэвид заерзал. – «Причины пожара все еще не установлены», так-так! – сказал кузен Рональд.
Тут Дэвид услышал, как миссис Терск, грузно топая, поднимается наверх, и понял, что она пошла прибираться у него в комнате. Он завертелся на стуле. Ну должно же Люку хватить ума вылезти в окно или спрятаться в ванной? О том, что миссис Терск скажет тете Дот, и о том, что тетя Дот скажет Дэвиду насчет мальчишек, чьи друзья ночуют у них в ногах кровати, завернувшись в приличный коврик, не хотелось даже и думать.
По счастью, тут кузен Рональд выглянул в окно и раздраженно вскочил на ноги.
– Ах вон он, этот садовник! Уже занялся георгинами! – воскликнул он. – Ну что ему стоило постучаться в дверь, как было сказано?
– Извините, я пошел! – с облегчением сказал Дэвид, выбежал из столовой и взлетел наверх, прыгая через две ступеньки.
Его худшие страхи сбылись. Из комнаты послышался голос миссис Терск, потом голос Люка. Дэвид стиснул зубы, готовясь встретить беду лицом к лицу, и отворил дверь. Оба обернулись к нему. Люк выглядел растерянным, чуть ли не напуганным, но миссис Терск была совсем не так сердита, как ожидал Дэвид.
– Дэвид, – с укором произнесла она, – твой друг так и уснул, дожидаясь тебя, несчастный обжора! Как же тебе не стыдно? Давай отведи-ка бедного Люка в столовую и дай ему кашки и тостов.
– Ага, – сказал Дэвид. – Ага, сейчас, конечно.
Он понял, что Люк сотворил очередное чудо, на этот раз с миссис Терск. Она буквально ела у него из рук – ну, точнее, Люк ел у нее из рук. Но Дэвид видел, что она чем-то напугала Люка – вид у него был весьма расстроенный.
– Сильно она орала? – с тревогой спросил Дэвид, когда они с Люком начали спускаться вниз.
– Да нет, ничего, – отмахнулся Люк. – Просто… Слушай, Дэвид, помоги мне выбраться из этого дома, а? И если захочешь меня призвать, сделай это где-нибудь подальше отсюда, пока он не уберется, ладно?
– Ага, – сказал озадаченный Дэвид. – А что случилось-то?
Люк схватил его за запястье и с опаской подвел к окну на лестничной площадке. Он указал вниз, но Дэвид обратил внимание, что сам Люк к окну старается не подходить. Дэвид выглянул на улицу, ожидая увидеть… да он и сам не знал, чего он ожидал, – страшное что-нибудь. Но увидел он только широкую спину нового садовника, нанятого кузеном Рональдом. Садовник неторопливо полол клумбу.
– Видишь его?
– Садовника-то? – Дэвид обернулся к Люку, гадая, что может быть страшного в пузатом пожилом дядьке. Дэвид уже собирался отпустить какую-нибудь шуточку, но увидел, что лицо у Люка осунулось и сделалось затравленным. Дэвид понял, что Люк напуган не на шутку. – Кто это? – спросил он.
– Это Тью, – ответил Люк. – Понятия не имею, как он… Но я не мог вылезти в окно, пока он там. Мне придется выйти через входную дверь, если только ты сумеешь в это время отвлечь его разговорами. Он очень тупой. Ты, главное, говори и говори, он ничего не заподозрит.
– Ладно, – согласился Дэвид, хотя никак не мог понять, отчего Люк боится такого толстого и глупого дядьку.
Они спустились вниз и встретили в прихожей Астрид.
– А, Люк! Привет! – улыбнулась Астрид. – Рада видеть тебя снова. Про вчерашний пожар в газетах написано. Ты читал?
Люк обернулся к Астрид с самой что ни на есть обаятельной улыбкой, но локтем ткнул Дэвида в бок, давая понять, чтобы он отвлек этого садовника. Дэвид вошел в столовую и направился к двери в сад. На полпути он остановился как вкопанный и едва не выбежал обратно в прихожую.
Он услышал, как тетя Дот говорит самым что ни на есть надменным тоном:
– Астрид, это еще кто такой?
– А-а… э-э-э… Это Люк! – объяснила Астрид довольно-таки виновато.
Дэвид подумал, что раз уж Люк сумел очаровать Астрид и миссис Терск, с тетей Дот он как-нибудь управится. Он бросился к двери в сад – и налетел на кузена Рональда.
– Куда тебя несет, малый? – бросил кузен Рональд.
– Ой, извините, – пробормотал Дэвид. – Кузен Рональд, а как зовут нашего нового садовника?
– Мистер Тю, – сказал кузен Рональд. – Китаец, что ли… Гляди не путайся у него под ногами!
Дэвид не обратил внимания на это наставление. Он торопливо пересек лужайку и резко затормозил у массивного правого плеча мистера Тью. Мистер Тью был не толстый. Скорее широкий, поскольку скроен он был по образцу гориллы и являл собой сплошные мускулы. Дэвид понял, отчего Люк его так боится, когда увидел, как массивная правая рука мистера Тью, оплетенная мышцами и густо поросшая грубым черным волосом, тянется к сорняку. Здоровенная, мозолистая лапища мистера Тью зависла над сорняком, а потом стремительно сцапала его. Пальцы, которые, похоже, способны были вырвать дерево с корнем, выдрали сорняк из земли. Мистер Тью – или все-таки Тю? – крякнул, кинул сорняк в кучу к остальным и потянулся за следующим.
– Доброе утро, мистер Тью! – нервно сказал Дэвид. Мистер Тью ответил невнятным горилльим рыком, который, возможно, был адресован не Дэвиду, а сорнякам. – Как раз самая подходящая погода для тестового матча, да, мистер Тью? – продолжал Дэвид.
В ответ снова раздался рык.
– А вы, вообще, крикетом интересуетесь? – спросил Дэвид. Он был близок к отчаянию.
Тут мистер Тью все-таки ответил по-человечески.
– Нет, – уронил он увесисто, как ком земли бросил.
– Ничего, я вам объясню, – воодушевился Дэвид. – В каждой команде – одиннадцать человек. Устраивается питч – площадка длиной в двадцать два ярда…[4]
Мистер Тью повернул голову и уставился на Дэвида. Дэвид вздрогнул. Мистер Тью не был китайцем. У него были лохматые жесткие брови, и высокие скулы нависали над смуглыми плитами щек. Рот был будто вырублен в камне, подбородок выпирал вперед. Нос смахивал на хищный клюв. Глазки были крохотные, черные-пречерные, пронзительные и почему-то очень свирепые. Дэвид бы ничуть не удивился, если бы мистер Тью распрямился и принялся разрывать его на части. К тому же он был уверен, что мистер Тью способен это сделать без особого труда.
– И там еще есть калитки… – промямлил Дэвид, пытаясь не отклоняться от темы.
– Ты! – рявкнул мистер Тью. Его свирепые глазки смотрели прямо в глаза Дэвиду. – Тебя как звать?
– Дэвид, сэр! – ответил Дэвид. «Сэр» вырвалось у него совершенно неосознанно.
Мистер Тью немного поразмыслил, а пока размышлял, он не сводил глаз с Дэвида.
– Мне надо с тобой потолковать, – выговорил он наконец.
– Ага, – согласился Дэвид. – Я тоже хотел с вами потолковать. Про крикет, – отважно продолжал он. – Я вам хотел рассказать, как я взял пять калиток в матче против Рэдли в прошлом…
Мистер Тью беспощадно оборвал этот жалкий лепет.
– Жди, – приказал он.
– Ладно…
Читать бесплатно другие книги:
