Книга как лекарство. Скорая литературная помощь от А до Я Берту Элла

Убийственные мысли

Эмиль Золя

Тереза Ракен

Такие мысли время от времени посещают всех, даже детей. Даже кошек. Поэтому не притворяйтесь, будто у вас их не бывает. Дома и на работе вы общаетесь с родными и коллегами. Домочадцы вываливают в раковину кофейную гущу, не закручивают тюбик зубной пасты и хватают вашу расческу, оставляя в ней пучки волос, а коллеги громко хлюпают, прихлебывая чай. Иногда вам хочется их убить.

Большинство из нас, выплеснув свое раздражение на словах, тем и ограничивается. Но кое-кто действительно задумывается об убийстве. Если вас начинают пугать собственные кровожадные мысли, прочтите «Терезу Ракен» Эмиля Золя. Роман повествует об убогом существовании Терезы и Камилла, супружеской пары, проживающей над своей галантерейной лавкой на верхнем этаже парижского пассажа Пон-Неф. Зимний свет, проникающий через стеклянный свод, казалось бы, должен озарять магазинчик, но «с крыши спускается на скользкие плиты густой мрак, – мрак беспросветный и гнусный»[32].

Они так несчастны, что мы ничуть не осуждаем Терезу, когда она в отчаянной тоске обращает взор на другого мужчину – бездельника Лорана. Он из хорошей семьи, занимается живописью. Тереза и Лоран решают убить Камилла, чтобы он не стоял у них на пути, и наше отношение к героине меняется. В общем-то мы не очень симпатизируем безвольному, чтобы не сказать бесхребетному, Камиллу, но по мере развития сюжета Тереза и Лоран нравятся нам еще меньше. Золя подводит читателя к выводу: убив близкого человека, вы испортите себе жизнь. Вас будут преследовать кошмары, вы перестанете получать удовольствие от секса и в конце концов начнете замышлять новое убийство. Надеемся, эта замечательная книга отвлечет вас от страшных мыслей.

Также см. Месть; Страх насилия; Ярость.

Увольнение (стресс от увольнения)

См. Безработица; В стесненных обстоятельствах, находиться; Гнев; Неудачник (комплекс неудачника); Потеря работы.

Угрюмость

Гзрберт Уэллс

Остров доктора Моро

Главный герой полемического романа Г. Дж. Уэллса (1896) – невероятно мрачный тип. Если вы узнаете в его характере кое-какие свои черты, помните: угрюмость заразительна. И не удивляйтесь, что после тесного общения с вами прежде веселые и жизнерадостные люди становятся хмурыми и подавленными.

Составьте график чтения

Вы купили популярную книжную новинку. Ваши друзья и знакомые в один голос утверждают, что книга чрезвычайно интересная, и недоумевают, почему вы до сих пор ее не прочитали. Но у вас как-то все не получается за нее взяться. Или, поддавшись благородному порыву, вы решаете, что пора наконец засесть за «Процесс» Ф. Кафки. Или прочитать всех лауреатов Букеровской премии со дня ее учреждения. Грандиозные планы. Неудивительно, что вы никак не можете приступить к их осуществлению.

Попробуйте составить недельный график чтения. Например, скажите себе, что раз в неделю будете читать во время обеденного перерыва, в соседнем с работой кафе, и еще раз в неделю – вечером дома после работы (заранее объявите об этом домочадцам). Отведите для чтения хотя бы час в выходные и твердо придерживайтесь этого правила. Постепенно ваша читательская мускулатура обретет нужный тонус, и вы сами не заметите, как час превратится в два, а то и в три. Вскоре вы перестанете корить себя за оставшиеся непрочитанными книги и начнете угрызаться по совсем другим поводам: белье не глажено, собака не выгуляна, полка не прибита… С другой стороны, всех домашних дел сроду не переделаешь, а вам пора садиться читать.

Доктор Моро на своем острове в Тихом океане экспериментирует над животными – свиньями, гиенами, собаками, леопардами, – пытаясь путем хирургического вмешательства превратить их в людей. Свидетелем его опытов становится пассажир потерпевшего кораблекрушение судна англичанин Эдвард Прендик, спасенный Моро от гибели и оказавшийся на его острове пленником. Поначалу Прендик по ошибке полагает, что Моро превращает людей в животных, и опасается за свою жизнь, но скоро убеждается, что доктор преследует обратную цель. Моро добивается лишь частичного успеха. Созданные им зверолюди не в силах побороть свою природу: они опускаются на четвереньки и гоняются за кроликами. Доктор недоволен результатами своих трудов и постоянно пребывает в дурном настроении. Зверолюди не представляют для Прендика угрозы, но за долгие месяцы, проведенные на острове в вынужденном общении с раздражительным вивисектором, он и сам становится таким же мрачным и угрюмым, как Моро.

Если у вас что-то не ладится, это еще не повод портить настроение окружающим (см. Мизантропия). И вообще: может, вы занимаетесь чем-то не тем?

Также см. Недовольство; Неудовлетворенность.

Ужас

Рэй Брэдбери

Надвигается беда

Вы не без страха вставляете в автомагнитолу компакт-диск с аудиоверсией этого романа. Да и как не бояться? Одно название чего стоит… Вам предстоит долгая поездка за рулем, а по лобовому стеклу барабанит, усиливаясь с каждой минутой, холодный октябрьский дождь.

Пять часов спустя вы все еще едете под дождем по автостраде. Шмыгают туда-сюда «дворники», а вы мысленно сидите на корточках за стеллажом в библиотеке Гринтауна. Рядом с вами Вилли и Джим – обоим недавно исполнилось тринадцать, – а Человек-в-картинках все ближе и ближе. Он точно знает, кого ищет, потому что лица мальчиков вытатуированы на его ладонях. Он хочет забрать их в свой зловещий цирк.

Этот хищник из Пандемониума теней рыщет меж стеллажами, бормоча себе под нос: «Под „М“ – „мальчишки“? Или под „П“ – „приключения“? Под „С“ – „спрятавшиеся“… Под „И“ – „испуганные“?» – и тут лобовое стекло вашего автомобиля неожиданно запотевает.

И сколько бы вы ни терли его изнутри, прозрачнее оно не становится. У вас учащается дыхание. Такое ощущение, будто ваши глаза зашила ведьма, что в романе путешествует вместе с цирком на черном воздушном шаре. Она бормочет заклинания: «Стрекозиная Игла, ты зашей-ка им глаза. Нечего по сторонам глядеть!» Вы тормозите и трясущимися руками выключаете аудиокнигу.

Но поздно: вы увлечены. Вам обязательно нужно узнать, что будет дальше. Не обращая внимания на дождь, вы открываете в машине окна, впуская в салон свежий воздух, осторожно нажимаете на кнопку «пуск» и, не закрывая окон, трогаетесь с места.

Книга оказывает мощное, почти мистическое воздействие. Вас почти поглотил туман, вы чувствуете, что превращаетесь в восковую фигуру, как Вилли и Джим. Но как только автор раскроет секрет, страх исчезнет. И больше не вернется.

О радость, вы добрались до нужного дома. У вас вырывается ликующий смешок. Вы поднимаете глаза. Ну и постройка! Прежде это здание вселило бы в вас невыразимый ужас. Но теперь вы вооружены.

Также см. Тревога; Экзистенциальный страх.

Упрямство

См. Целеустремленность.

Усталость и эмоциональное возбуждение

Кейт Джейкобс

Вязание по пятницам

В состоянии крайней усталости вам нужен литературный эквивалент уютного пледа – теплая, успокаивающая книга с интересным сюжетом. Например «Вязание по пятницам».

Джорджия владеет магазинчиком «Все для рукоделия» в деловой части Манхэттена. Мужа у нее нет, но есть прелестная дочка Дакота, которая начинает превращаться из девочки-подростка в девушку. У Джорджии когда-то был возлюбленный, обаятельный, но непредсказуемый Джеймс; он бросил ее, как только узнал, что она беременна. И вот Джеймс снова появляется в ее жизни, горя желанием наверстать упущенное за многие годы, но Джорджия от этого не в восторге. Ее больше волнует, что магазинчик вот-вот разорится. По пятницам у нее собираются приятельницы, все как одна – любительницы вязания. Хозяйка угощает их булочками и кексами, которые печет Дакота.

Пятничная компания отличается большой пестротой. Мы встречаем здесь семидесятилетнюю вдову Аниту, переживающую поздний любовный роман; бывшую студентку юридического факультета, а ныне – модельера женских сумочек Петру, других женщин и даже публициста и неустанного летописца истории феминизма Дарвина. И вот в этот уютный мир вваливается Джеймс, архитектор по профессии. Его родители всегда с неприязнью относились к Джорджии, считая, что она не ровня их сыну – чернокожему пресвитерианину. Джорджия решает, что им с Дакотой нужно срочно уехать в Шотландию, подальше от Джеймса. Там Дакота знакомится с бабушкой и узнает о своих многочисленных родственниках.

Повествование тянется неспешно, словно разматывается клубок шерсти. Приобщение к бабушкиной мудрости поможет вам восстановить силы и душевное равновесие. Как: «Возьмись за кончик нити и начинай потихоньку, – пишет Джейкобс. – Главное – начать. Так же и в жизни.»

Также см. Плач.

Усыновление/удочерение

Энн Пэтчетт

Беги! (англ. Run)

Нил Гейман

История с кладбищем

В детской литературе часто описываются приемыши. В романе Ф. Э Бернетт «Таинственный сад» озлобленная девочка Мэри Леннокс попадает в приемную семью и учится любить. Героя «Книги джунглей» Маугли воспитали волки. Тарзана, героя романов Эдгара Райса Берроуза, вырастили обезьяны. Ребенку кажется, что найденыши окружены ореолом романтики. Действительно, кто из нас в детстве, повздорив с родителями, не воображал себя подкидышем?

Приемные дети действуют и во взрослой литературе. Вспомним Хитклифа из «Грозового перевала» Эмилии Бронте, нарушившего хрупкое равновесие в приемной семье, или Варта из цикла романов Т. Х. Уайта «Король былого и грядущего», герой которого принимает имя Артур и становится королем Камелота.

В действительности усыновление – вовсе не романтическая процедура, как кажется детям. Чаще всего она протекает довольно болезненно для всех заинтересованных сторон: переживают биологические родители, решившие отдать свое дитя в чужие руки; терзаются сомнениями приемные родители: сообщать ребенку или нет, что он «не родной», а если сообщать, то когда и как; задается мучительными вопросами и сам ребенок: почему меня бросили, чем я плох? Усыновление – тернистый путь, но он ведет к заветной цели. Людям, отчаявшимся иметь собственных детей, усыновление дарит радость отцовства и материнства (см. Дети). Но прежде чем сделать этот шаг, не мешает ознакомиться с опытом предшественников.

Попробуйте начать с замечательного романа Энн Пэтчетт. У Дойла, экс-мэра Бостона, трое сыновей: Салливан, Тедди и Тип. Сам он белый. Салливан тоже белый, рыжеволосый. Тедди и Тип – рослые атлетичные афроамериканцы. Жена Дойла и мать Салливана, рыжеволосая Бернадетта, умерла. Родная мать Тедди и Типа наблюдает, как растут ее сыновья, со стороны; она, как ангел-хранитель, следит за их успехами и неудачами, знает, с кем они водят дружбу, с кем соперничают.

Когда в доме Дойлов неожиданно поселяется одиннадцатилетняя бегунья Кения (роман называется «Беги!»), жизнь семьи усложняется. У Тедди и Типа, на первый взгляд, все хорошо: первый мечтает о науке, второй готовится принять духовный сан. Но Дойл хочет, чтобы они, как и он, занялись политикой. Их старший брат Салливан работает в Африке, помогает бороться со СПИДом. С появлением Кении у Дойлов начинаются раздоры, в том числе встает вопрос о происхождении братьев. Однако именно Кения с ее непреодолимой потребностью бегать («ею владеет сверхъестественная сила, не подчиняющаяся законам земного тяготения») объединяет всю семью. Роман Пэтчетт, написанный в сдержанной манере, без сентиментальности, доносит до читателя главную мысль: узы крови имеют значение, но любовь важнее.

На страницах книги Нила Геймана «История с кладбищем» мы находим подтверждение тому, что дать приемному ребенку хорошее воспитание могут даже нетрадиционные родители. Однажды вечером герой романа, совсем еще малыш, уходит из дома погулять, что позволяет ему избежать смерти от рук «злодея Джека», который убивает всю его семью. Мальчик забредает на близлежащее кладбище, где его усыновляет парочка призраков. У мертвецов мистера и миссис Оуэнс при жизни своих детей не было, и они с радостью хватаются за неожиданно представившуюся возможность стать родителями. Они дают малышу имя Никто, а сами называют его Никтом. На протяжении своего эксцентричного детства Никт осваивает необычные навыки – например, учится «блекнуть, скользить и ходить по снам»[33], – которые позже ему очень пригодятся.

Родители-призраки великолепно справились со своими обязанностями, внушив сыну: «Ты живой, Никт. Это значит, твой потенциал бесконечен. Ты сможешь достичь чего угодно, сделать любое открытие, найти что-то новое. Если ты захочешь изменить мир, он изменится». Мудрость мертвецов побуждает Никта жить в полную силу, что он и делает, несмотря на трагедию, омрачившую его ранние годы.

Воспитание приемных детей – дело непростое; необходимым его условием является предельная честность. Прочитайте эти романы и дайте почитать родным и близким, не важно, связаны вы с ними узами крови или нет. Они на многое откроют вам глаза и научат еще больше дорожить своей семьей.

Также см. Чужак.

Утрата дара речи

Владимир Набоков

Лолита

Если вы лишились дара речи от потрясения, волноваться не стоит: шок пройдет, и дар речи вернется. Если вам мешает говорить заикание, не обойтись без помощи специалиста (см. Дефекты речи). Но если вам не хватает слов потому, что красноречие не относится к числу ваших достоинств, подружитесь с человеком, от лица которого ведется повествование в романе «Лолита». Его зовут Гумберт Гумберт, и уж он-то не страдает отсутствием красноречия.

Вообще-то Гумберт Гумберт (мы будем звать его ГГ) должен бы помалкивать от стыда. Он использовал девочку-подростка для противозаконных утех. Но нет, находясь в тюрьме в ожидании суда, который должен решить его судьбу, он чувствует, что лучшие его друзья – это слова. ГГ сгорает от нетерпения рассказать о себе. Он уже арестован, и ему больше незачем скрывать неприглядные стороны своей личности. Наконец-то он может от души и с восхищением писать о том, что любит.

В том числе о словах. Слова для ГГ – источник наслаждения; он обожает намеки и двусмысленность, у него тонкое чувство юмора. Но слова способны служить и средством обольщения, в данном случае – читателя. Начиная с первого абзаца, в котором автор чувственно «разбирает» имя героини на три восхитительных слога – «Ло-ли-та», мы очарованы описанием девочки не меньше, чем герой самой девочкой. Мы хотим читать об этой «несносной девчонке» еще и еще, мы околдованы языком, которым автор рассказывает о ней. И, находясь в плену этого восторженного описания, соучаствуя в этом удовольствии, как можем мы осуждать Гумберта Гумберта, не осуждая самих себя? Таков искусный замысел Набокова. К концу книги мы очарованы этой повестью – со всеми признаниями в изнасиловании, убийстве, педофилии и кровосмешении; повестью, к которой «пристали кусочки костного мозга, на ней запеклась кровь, на нее садятся красивые яркоизумрудные мухи». Описание омерзительных событий Набоков превратил в произведение искусства.

Что же отделяет вас – косноязычное существо с беспокойством во взгляде – от Гумберта Гумберта, начитанного, образованного человека, свободно говорящего по-французски, наделенного даром к le mot juste[34] и имеющего склонность к малолеткам? Да то, что этот говорливый преступник непоколебимо уверен в своем праве высказываться. Овладейте и вы этим правом. Окунитесь в изящные ритмы набоковской прозы, но не в неприглядные действия героя. Представьте, что слова – но не нимфетки – это ваши игрушки, ваше развлечение. Пусть очарование романа развяжет вам язык и научит свободно говорить.

Утреннее недомогание

Также см. Беременность; Тошнота.

Утренняя лень

Дэвид Уайтхаус

Постель (англ. Bed)

Сью Таунсенд

Женщина, которая легла в кровать на год

Возможно, вы мучитесь похмельем? У вас трещит голова (см. Головная боль)? Или вы просто ненавидите свою работу и вам невыносима мысль, что снова надо туда тащиться? Или батареи дома еле греют и вам страшно вылезать из-под одеяла? Или все кажется бессмысленным (см. Бессмысленность)? Или вы в депрессии (см. Депрессия). Какова бы ни была причина, по которой вам не хочется утром вставать с постели и приниматься за дела, на всякий случай держите под подушкой эту книгу. Прочтите ее и в следующий раз, когда одолеет лень, откройте на любой странице. Нескольких строчек романа, наугад выхваченных взглядом, окажется достаточно, чтобы вы немедленно вскочили на ноги и помчались куда угодно, лишь бы подальше от спальни в небольшом домике на окраине города, описанной Уайтхаусом.

Малькольм Ид так давно не поднимался с постели, что кожа его стала «белой, как больничные стены». Он живет без солнечного света, равнодушный ко всему на свете, прикованный к кровати собственным весом в 102 стоуна (примерно 580 килограммов). Решение вести лежачий образ жизни он принял в свой двадцать шестой день рождения и с тех пор ни разу ему не изменил. За ним ухаживают бесконечно преданная ему мать, мечтательный отец и сломленный брат. Он – светило, вокруг которого они вращаются. Светило в виде огромного шара.

В конце концов Малькольм все же избавляется от своего жирового панциря. Если вы не хотите, чтобы в сорок три года ваше тело изъели пролежни, а вы не могли бы даже соединить ладони для молитвы о спасении, прочтите этот роман. Для усиления впечатления прочтите еще прекрасную книгу Сью Таунсенд, а затем немедленно вставайте с постели.

Также см. Депрессия; Летаргия; Чтение как замена жизни.

Фобия

См. Агорафобия; Клаустрофобия; Ксенофобия.

Фригидность

Существует ли норма частоты оргазмов? Законный вопрос. Прежде считалось, что частые оргазмы истощают человека и укорачивают ему жизнь. Современные специалисты утверждают, что чем чаще человек испытывает оргазм, тем он становится энергичнее. Неспособность достигать оргазма омрачает счастливые интимные отношения. Фригидность (аноргазмия) чаще наблюдается у женщин, чем у мужчин, и хотя наука пока не выявила ее истинной причины, есть мнение, что она связана с бытующей по сей день убежденностью, что женщине негоже проявлять свою сексуальность (привет из викторианской эпохи). Тем, кто страдает этим сексуальным расстройством, мы рекомендуем сесть на соответствующую литературную диету: больше никаких иносказательных викторианских повествований, замалчивающих тему секса. Попытайтесь раскрепоститься, читая авторов, не боящихся откровенности.

Многие современные подростки свой первый опыт литературных оргазмов получают из романов о вампирах, в которых описываются темные страсти и нереализованные желания; их завораживают вовлеченные в инцест пленники в романе «Цветы на чердаке» Вирджинии Эндрюс и сексуальные сцены в романах Эммануэль Арсан и Эллен Хопкинс. Взрослых заводят и книги-руководства, содержащие советы по достижению оргазма, и просто эротичные романы. «Фанни Хилл» Джона Клеланда, изданный в 1748 году, считается первым порнографическим романом на английском языке. Он удивит вас сценами, в которых молодые проститутки мастурбируют и обсуждают размеры пенисов и сексуальные оргии, длящиеся по нескольку дней. В ХХ веке огромной популярностью пользовался роман «Любовник леди Чаттерлей», соблазнявший читателей своей бесстыдной чувственностью и открытым упоминанием мужских и женских гениталий, которые не появлялись на страницах литературных произведений лет сто. В 1960-е годы запрет на «Любовника леди Чаттерлей» был снят, и шлюзы отворились: о сексе стали писать все, кому не лень. Томас Пинчон в «Радуге тяготения» рисует настоящую оргию на борту корабля «Анубис», в финале которой все ее участники достигают оргазма одновременно. Фантазии мастурбирующего Блума из «Улисса» Джеймса Джойса распалят юношей, а монолог Молли, вспоминающей свой послеобеденный секс с Бойлом (все «внутри прямо как огонь»), не оставит равнодушным девушек. Мелвин Бёрджес в романе «Трах!» дает читателю возможность пережить вместе с героями сложные ощущения сексуально озабоченных, но несведущих в искусстве плотских утех подростков. Алина Рейес в «Мяснике» описывает лето девочки-подростка, которая работает в лавке мясника, где увлеченно занимается исследованием плоти, и не только той, что лежит на прилавке. Что за страсть заставляет писателей описывать сексуальные сцены на фоне освежеванных туш? Вот и Кейт Гренвилл не устояла перед соблазном изобразить совокупление потных тел в мясной лавке («Идея совершенства»; англ. The Idea of Perfection). Героиня романа Ребекки Миллер «Частная жизнь Пиппы Ли» еще ребенком научилась испытывать оргазм, просто разводя руками при плавании брассом. А в романе Никки Геммел «Голая невеста» (англ. The Bride Stripped Bare), первоначально опубликованном без указания фамилии автора, героиня, решив отдохнуть от супружеской жизни, открывает в себе шлюху и стремление доминировать в постели. «История О» Полины Реаж – садомазохистская фантазия о сексуальной рабыне – отсылает читателя к родоначальнику жанра, Леопольду фон Захер-Мазоху, и его роману «Венера в мехах» (см. Ревность). Для чтения этих двух романов придется покупать хлысты. Более мучительные любовно-сексуальные отношения описаны в первом романе Жана Жёне «Богоматерь цветов», изобилующем изысканными метафорами. Девушки могут пополнить свою книжную полку костюмной драмой «Тонкая работа», принадлежащей перу королевы эротики Сары Уотерс. Те, кто страдает ситуационной аноргазмией или полной фригидностью, должны держать эти книги под рукой.

Также см. Безбрачие; Брак; Неудовлетворенность; Обольщение; Секс (дефицит секса).

Храп

Пытаться уснуть, когда рядом кто-то храпит, – сущая пытка. Если речь идет о супругах, выходов всего два. Или спать раздельно, что может сказаться на интимных отношениях. Или днем бороться с вялостью от недосыпа, а по ночам – люто ненавидеть храпящего и призывать ему на голову всякие кары. Чтобы не сойти с ума и спасти ваши взаимоотношения – а то и жизнь вашего партнера, – купите наушники или мини-плеер, который можно сунуть под подушку, а рядом положите стопку дисков с успокаивающими аудиокнигами. Чтецы должны обладать бархатными, медоточивыми голосами, способными заглушить храп партнера, но не мешать вам уснуть. При необходимости такую книгу можно включить на всю ночь, и голос чтеца будет время от времени проникать в ваше сознание. Лучше спится под знакомую книгу.

Джейн Остин. Разум и чувства.

Ален де Боттон. Опыты любви.

Фрэнсис Ходжсон Бернетт. Маленькая принцесса.

Чарльз Диккенс. Наш общий друг.

Джон Фаулз. Женщина французского лейтенанта.

Джон Ирвинг. Мир глазами Гарпа.

Генри Джеймс. Крылья голубки.

Джеймс Джойс. Улисс.

Энн Бронте. Незнакомка из Уайлдфелл-Холла.

Эмиль Золя. Дамское счастье.

Также см. Бессонница; Развод; Шум.

Целеустремленность

Джеймс Солтер

Охотники (англ. The Hunters)

Ирвин Шоу

Вершина холма

Целеустремленность принято считать положительной чертой характера. Это полезное качество, оно помогает добиваться успеха. Мы тоже придерживались этой точки зрения – пока не прочитали «Охотников».

Тут-то мы поняли, что были слишком категоричны. «Охотники» – роман о летчиках-истребителях, у которых одна цель – стать асами. А чтобы зарекомендовать себя асом, нужно сбить пять вражеских самолетов, что, как вы понимаете, связано с огромным риском для жизни. Из чего вытекает, что порой целеустремленность ведет к гибели. Если вам мало одного примера, прочитайте роман Ирвина Шоу «Вершина холма». Его герой Майкл Сторз целеустремленно рискует собой, прыгая с парашютом, носясь по горным склонам и так далее и тому подобное. Цель Майкла – победить себя и свой страх. Но он заходит в своем упорстве слишком далеко…

И все же наша вера в целеустремленность пошатнулась не только по этой причине. Вернемся к роману «Охотники». Находясь в коротком отпуске, герой Солтера Клив Коннелл (ему тридцать один год, он немногословен, честен, умен, смел) знакомится с дочерью японского художника, давнего друга своего отца. Девушке всего девятнадцать лет, но она необычайно рассудительна. Вот подходящая пара для Клива, думает читатель. Конечно, если он не погибнет на войне.

Чтобы уцелеть, Клив должен измениться. Желание выжить должно вытеснить в нем стремление стать асом – нельзя же одновременно преследовать две взаимоисключающие цели. В свою очередь чтобы измениться, необходима широта взглядов, а человек, фанатично преданный какой-то идее, не способен мыслить широко.

Иначе говоря, целеустремленность и широта взглядов – понятия несовместимые. Поэтому мы пришли к выводу, что целеустремленность – не такое уж похвальное качество. Разумеется, кому-то это заявление покажется слишком категоричным, ведь нельзя отрицать тот факт, что, если б не целеустремленность автора, роман «Охотники» никогда не был бы написан. Мы искренне рады, что он существует, как и множество других, упомянутых в этой книге, и тех, о которых здесь не говорится ни слова. Спрашивается, захотели бы мы, будь у нас такая возможность, избавить Джеймса Солтера от его целеустремленности до того, как он создал свой роман, являющийся лекарством от целеустремленности? От подобных рассуждений, построенных по логике замкнутого круга, голова, извините за каламбур, идет кругом… Поэтому мы решили, что не будем дописывать эту статью и ограничимся напоминанием читателю, что главное – сохранять…

Также см. Одержимость.

Целомудрие

Лев Толстой

Воскресение

Румер Годден

Сливовое лето (англ. The Greengage Summer)

Смирись, читатель! Утраченное целомудрие уже не вернуть. Не так давно это могло стать поводом для настоящей трагедии, как происходит в классическом романе Льва Толстого «Воскресение». Сейчас времена изменились, но многие из нас продолжают горько скорбеть над потерей невинности на протяжении всей жизни.

Книга Румер Годден, которую мы предлагаем в качестве терапии, – это не лекарство, а успокаивающий бальзам, предназначенный скорее тем, кто достиг зрелости и, как следствие, давно лишился простоты и наивности. Сесилия, от лица которой ведется повествование в романе «Сливовое лето», многие годы спустя вспоминает то лето, когда она, тринадцатилетняя, «повзрослела». Она вместе с братом и сестрой оказалась во французском отеле, где все поражало их новизной и необычностью обстановки. Подростки, оставленные без присмотра, объедались сливами, мучась угрызениями совести от собственной прожорливости. В заброшенном саду они съели так много этих слив, что заболели. Ну а в траве, как водится, притаился змей.

В роли змея выступает неотразимый мистер Элиот, любовник хозяйки отеля мадам Зизи. Пуская в ход коварные чары, он с помощью денег и интриг искушает по очереди всех детей. Негодяй нацелился на шестнадцатилетнюю Джосс. Из-за болезни девушка две недели не покидала своей комнаты в гостинице, а когда поправилась, ослепила Элиота и других постояльцев красотой. «Как будто на палке распустились цветы», – замечает ее младшая сестра. Вскоре Элиот, на короткое время отвлекшийся от ухаживаний за Джосс, награждает Сесилию «настоящим поцелуем». Тем временем их младший брат Уиллмаус играет в куклы, мастеря им лифчики и туалеты haute couture.

Каждый из детей по-разному воспринимает свое «падение». Сесилия – с ликованием, Джосс – с трепетом, Уиллмаус – безропотно. Мальчику доведется стать свидетелем коварства Элиота, и этот опыт едва не сломит его.

Если вы вступаете в пору взросления, пусть вас держит за руку Сесилия: лучшего друга вам не найти. Если вы давно достигли зрелого возраста, ностальгический роман Годден перенесет вас в пору безгрешной юности и напомнит о водовороте противоречивых чувств, вызванных первым глотком шампанского, первым танцем и первым прикосновением. И научит не терзаться напрасными сожалениями об утраченном целомудрии.

Также см. Разочарование.

Цинизм

Г. Э. Бейтс

Нежные майские цветы (англ. The Darling Buds of May)

Фредерик Бегбедер

99 франков

Если вы циник образца XXI века, то скорее всего называете себя реалистом. Если же ваш цинизм доходит до полного отрицания принятых в обществе ценностей (как у героя романа Бегбедера «99 франков»), мы считаем своим долгом назначить вам дозу сурового наставления об ответственности перед собой и другими (см. Экономический кризис), а для усиления эффекта – дозу укрепляющего в виде романа Г. Э. Бейтса «Нежные майские цветы». Эта книга возродит вашу веру в силу любви и добра.

Семья Ларкин живет так, как хотели бы жить многие из нас, если б нам хватило мужества пренебречь условностями, как заявил Бейтс, объясняя, что вдохновило его на написание этого романа. Фермер Папа Ларкин торгует всем, на чем можно сделать деньги. Налогов он не платит, любит выпить и целует всех привлекательных женщин, что встречаются на его пути (при этом храня верность своей необъятной Маме Ларкин, которую обожает). Они со своими шестерыми детьми живут припеваючи в идиллической глухомани графства Кент, пока однажды к ним не наведывается налоговый инспектор.

Седрик Чарлтон не в силах устоять перед обаянием этого семейства. Особенно его пленяет их старшая дочь Мариэтта. Он должен оценить доходы Ларкинов и заполнить соответствующие бланки, что не позволяет ему полностью отдаться своим чувствам, но мало-помалу буколическая атмосфера фермы затягивает его. Виски, клубника, гусиные яйца, игра в криббидж, поросшие колокольчиками поля – Чарлтону здесь настолько хорошо, что вскоре от его профессионального цинизма не остается и следа. Он становится Чарли и в обществе Папы пьет тонизирующие коктейли за рулем «Роллс-Ройса».

Заразитесь безудержным жизнелюбием Папы и не позволяйте занудам портить вам удовольствие. Жизнь прекрасна, надо лишь научиться видеть ее лучшие стороны.

Также см. Брюзгливость; Мизантропия; Пессимизм.

Чайная зависимость

Дуглас Адамс

Автостопом по Галактике

Каждый британец знает, что такое чашка хорошего чая. Потребность выпить чаю особенно остро проявляется в четыре часа дня, когда в организме человека наступает своего рода энерге+тический провал. К счастью, в обычных условиях приготовить чай не составляет труда. Но как быть, если под рукой нет чайника, кипятка, чайных пакетиков и молока? Возьмите книгу «Автостопом по Галактике». Вряд ли ваше желание выпить чаю будет сильнее, чем у Артура Дента после одного невероятно тяжелого дня (это был четверг). Все началось с того, что Артуру пришлось лечь на землю, чтобы преградить путь бульдозеру, присланному снести его дом. Артуру помешал приятель – Форд Префект (как выяснится позже, пришелец с планеты в окрестностях Бетельгейзе); именно он убеждает Артура пойти в паб и выпить три кружки пива – в последний раз, так как планета Земля несется к неотвратимой гибели. Осуществив свое намерение, друзья за пару секунд до взрыва успевают «вскочить» на пролетающий мимо космический корабль вогенов; там их подвергают пытке стихами; затем им удается пересесть на другой космический корабль (принадлежащий бывшему президенту Галактики Зафоду Библброксу). И вот когда Артур, все еще в домашнем халате, с тоской наблюдает за восходом двух солнц над легендарной планетой Магратеей, пытаясь понять, что же с ним произошло, у него возникает неодолимое желание выпить чашку чаю.

Единственный на корабле источник горячих напитков – Питальник-Жаждоутолитель. Предполагается, что этот аппарат может изготовить напиток, точно соответствующий вкусам и потребностям любого заказчика. Артур заказывает чай, и машина выдает ему чашку жидкости, отдаленно напоминающей чай. Артур одну за другой выливает шесть чашек этой дряни, а потом, совсем отчаявшись, сообщает машине все, что ему известно о чае – от истории Ост-Индской компании до описания серебряных чайников, включая байку о том, почему в чашку сначала наливают молоко. Тем временем корабль постепенно разрушается, но Питальник-Жаждоутолитель все же одаривает Артура подносом с тремя фарфоровыми чашками на блюдцах, серебряным чайником и молочником с молоком. Никогда в жизни Артур не пил чая вкуснее.

Если вам приходится долго ждать благословенного часа чаепития, эта книга поможет скоротать время. А когда вы наконец возьмете в руку чашку с ароматным напитком, порадуйтесь тому, что планета Земля, ваша кухня и вы сами не погибли. Пока.

Чемоданное настроение

Гомер

Одиссея

Непреходящее желание все время куда-то мчаться – это и достоинство, и большой недостаток. Постоянная перемена мест и новые впечатления (см. Охота к перемене мест) помогают приобрести жизненный опыт и расширить представления о мире, в котором мы живем. Но нельзя всю жизнь скитаться по свету. Невозможно завязать прочные отношения с кем бы то ни было, не пустив корни в определенном месте (см. Ответственность). Если вас одолевает дорожный зуд, каждое утро после душа, но перед завтраком читайте по одной главе «Одиссеи».

Одиссей – заядлый путешественник. Царь Итаки покинул родной остров за десять лет до событий, описанных в поэме, чтобы принять участие в Троянской войне. Теперь он возвращается домой, к своей супруге Пенелопе. Однако пройдет еще десять лет, прежде чем он в рубище и истоптанных сандалиях ступит на землю Итаки. В том, что его путь оказался столь извилист и долог, виноваты не только боги. Одиссей частенько сворачивает с прямой дорожки по собственной инициативе.

Конечно, нимфа Калипсо несколько лет насильно удерживала его на своем острове. И циклоп Полифем на какое-то время пленил Одиссея и его товарищей и не выпускал их из пещеры, пока хитроумный царь Итаки не ослепил своего тюремщика. Он не раз оказывался во власти разгневанного Посейдона, насылавшего на его корабль шторма и бури. Однажды морская стихия выбросила Одиссея на остров волшебницы Кирки, где вся его команда превратилась в свиней. Кто был в этом виноват? Как ни печально, сам Одиссей. Он напоследок открыл свое имя ослепленному Полифему, тот нажаловался своему отцу Посейдону, а бог морей отомстил герою за сыночка.

Домой Одиссей возвратился лишь через двадцать лет скитаний, и как раз вовремя – едва успел спасти жену от назойливых женихов, обивавших ее порог. Не повторяйте ошибок легендарного грека, не позволяйте, чтоб жизнь прошла мимо, пока вы путешествуете. Когда вы дочитаете полную приключений древнюю поэму до последней страницы, вы будете по горло сыты чужими странствиями. И поймете, что у вас и дома дел невпроворот.

Также см. «Бегство с корабля»; Неудовлетворенность; Охота к перемене мест; Счастье (погоня за счастьем).

Честность

См. Соблазн проболтаться.

Честолюбие

Уильям Теккерей

Ярмарка тщеславия

Если вас приглашают на вечеринку, вы обычно спрашиваете: «А кто там еще будет?» Признайтесь: вы любите щегольнуть знакомством со знаменитостями? А что насчет брака? Рассматриваете ли вы его как возможность подняться вверх по социальной лестнице? Если да, то вы наверняка узнаете себя в Бекки Шарп – юной особе, которая, окончив пансион для девиц под управлением мисс Пинкертон, вырывается в свет, держа наготове остро наточенные когти. Сначала она пробует вцепиться в Седли, брата своей лучшей подруги Эмилии, но тот, вовремя предупрежденный об опасности, успевает вырваться. А вот следующей жертве Бекки, сыну баронета Родону Кроули, не везет. Он попадается на крючок (правда, нам его не жалко – он и сам не подарок). Благодаря замужеству Бекки совершает головокружительный взлет. Она втирается в доверие к тетушке Родона, богатой старой деве, а заодно пытается соблазнить мужа Эмилии, что ей почти удается. Мы видим, что практически все мечты Бекки осуществляются – она проникает в сливки парижского и лондонского общества, кружит голову маркизу и князю. Но ради чего? Прочитайте роман, и узнаете. Мы от себя добавим только одно: на той вершине, куда вы правдами и неправдами вскарабкаетесь, кроме вас окажется множество соперников, готовых столкнуть вас вниз. А если вы пробились наверх подлостью и обманом, кто протянет вам руку помощи, когда вы будете падать?

Также см. Чрезмерное честолюбие.

Чрезмерная занятость

Джон Бакен

Тридцать девять ступеней

У вас миллион забот. Вы руководите компанией. Дома, после работы, вам давно пора повесить новую полку. А в субботу у вас гости – минимум два десятка человек, значит, надо убрать квартиру и закупить продукты и напитки. А еще лучший друг попал в больницу (см. Больница). Иначе говоря, вы слишком заняты, чтобы прочитать рекомендуемый нами роман. И все же сделайте попытку. Хотя бы ненадолго проникните в жизнь Ричарда Хеннея – возможно, найдете для себя кое-какие подсказки.

Поставьте свои любимые книги на одну полку

Вы ловите себя на том, что вам трудно выбрать книгу для чтения? Вы сомневаетесь, понравится она вам или нет? Предлагаем простой выход: выделите под свои любимые книги отдельную полку. Пусть их будет с десяток – тех, что оставили в вашем сердце и уме самый заметный след. Возможно, время от времени вы их перечитываете? Они послужат вам ориентиром. В следующий раз, задаваясь вопросом, что бы такое почитать, окиньте взглядом корешки стоящих на этой полке книг. Они наверняка дадут вам подсказку.

В начале романа Хенней болтается без дела. Он только что вернулся из Родезии, слава богу, целый и невредимый, с намерением дать старушке Европе последний шанс доказать ему, что она не вовсе выдохлась – наподобие «открытой бутылки содовой, простоявшей на солнце». Не докажет – Хенней вернется в свои африканские дебри. Потом, к своей постыдной радости, он находит у себя в комнате труп. Вернее, не совсем труп, поскольку тот рассказывает захватывающую историю, смысл которой сводится к тому, что на самом деле он находится не у Хеннея, а в собственной квартире в этом же доме и лежит в собственной кровати в пижаме и с отвалившейся челюстью.

С этого момента и на протяжении следующих девяти глав (сюжет развивается невероятно динамично) Хенней только и делает, что убегает от страшного типа с ястребиными глазами. Следуя его примеру, вы тоже захотите сбежать – от своей сверхзанятости. Повествование настолько захватит вас, что вы будете ловить малейшую возможность улучить свободную минутку и сесть за книгу. Рискнем предположить, что вы относитесь к типу людей, способных делать несколько дел одновременно. Очень хорошо! Читайте, пока бежите с одной встречи на другую. Именно так поступает Хенней: пока едет в поезде, выдавая себя за фермера, изъясняющегося по-английски с сильным шотландским акцентом, разгадывает важный шифр. Затем он проникает на закрытое заседание британского правительства и разоблачает затесавшегося туда немецкого шпиона. Наконец, благодаря своему острому чутью выводит на чистую воду членов глубоко законспирированной шпионской организации «Черный камень». Двадцать один день подряд он бегает от профессиональных международных убийц и в итоге спасает себя – и весь мир.

Этот роман заставит вас задуматься: что страшного случится, если вы слегка подсократите список неотложных дел? Так ли уж все они важны? Может, имеет смысл отбросить пару-тройку из них и заняться разгадыванием шифров? Или поиграть в фермера? Спасти мир, в конце концов?! Лишь познакомившись с Хеннеем, вы поймете, что такое настоящая сверхзанятость.

Также см. Желание жить, а не читать; Изнеможение; Многодетная семья; Некогда читать; Стресс.

Чрезмерная организованность

Джек Керуак

В дороге

Наше стремление тщательно распланировать свою жизнь порой приводит к нежелательным побочным эффектам: мы так старательно расписываем каждый свой шаг – работа, сон, прием пищи, занятия спортом, магазины, развлечения, – что забываем о вещах, не включенных в распорядок. А если просто спокойно посидеть? Или вдруг сесть на велосипед и съездить покататься? Или, случайно встретив знакомого, посидеть с ним за чашечкой кофе? Не хотелось бы перед смертью сожалеть о том, что, выполнив все намеченные задачи, мы ни разу не вышли из дому просто так, без всякой цели, и никогда не радовались самой жизни. Чтобы этого не случилось, проведите время в компании Сала Парадайза и Дина Мориарти, героев романа Джека Керуака «В дороге» – гимна поколению, которое умело «отрываться».

Если у них и есть какие-то планы, то всегда смутные. Если их куда-то потянуло, они не медлят – вскочили в автобус или грузовик и покатили. Путешествуют они налегке – кое-какие пожитки в рюкзаке, радостный энтузиазм, питаемый бензедрином, и любовь к бесконечным возможностям, что открывает для них жизнь. Потому что Сал, Дин и новая подружка Дина, «хорошенькая продувная цыпочка» Мэрилу, – все они «на волне». Их распирает, гоня по стране, «дикий американский восторг»; они импровизируют под ритм бибопа, поют и болтают сутки напролет. Это люди, которым «нравится всё», нравится «безумный вихрь» жизни. Им все равно, куда приведет их дорога – в Денвер, Чикаго, Новый Орлеан… «Какая разница?» Вот приедут, тогда и решат, как им быть дальше.

Берите пример с этих ребят. Чрезмерная организованность, планирование каждого шага, заранее обдуманные решения и поступки – не в этом заветная цель существования.

Если вы действительно хотите дышать полной грудью, жить так же насыщенно, как герои Керуака, начинайте каждый новый день с порции «В дороге». И пусть у вас играет музыка.

Также см. Добропорядочность; «Лови момент!» (неготовность ловить момент); Любитель командовать (комплекс босса); Преклонение перед книгами.

Чрезмерная самоуверенность

Апулей

Метаморфозы, или Золотой осел

Итак, вы возомнили себя бог знает кем. Вы все на свете знаете. Все умеете. Для вас не существует преград. Вы способны решить любую проблему. Не нуждаетесь ни в чьей помощи. С любыми трудностями вы справляетесь легко и элегантно.

Мы вам аплодируем. В конце концов, уверенность в своих силах помогает человеку самореализоваться. Но чрезмерная самоуверенность может перерасти в заносчивость (см. Высокомерие). Человек, уверенный в себе, делает все с улыбкой, а не с ухмылкой, – он доволен собой, а не тем, что утер нос другим. Поэтому окружающие обычно относятся к нему с доброжелательным уважением. Иное дело – человек излишне самоуверенный. Ему редко удается удержаться от напыщенности и спеси, что ничуть не способствует налаживанию добрых отношений с другими людьми. Хорошо, что в мировой литературе есть сильнодействующее средство от спеси.

«Метаморфозы, или Золотой осел» – это единственный латинский роман, дошедший до нас в полном виде. Он написан римлянином Луцием Апулеем во II веке н. э. на основе древнегреческих источников. Как свидетельствует его современник, историк и философ Плиний Младший, уличные сказители имели обыкновение начинать свое выступление словами: «Дайте мне медную монету, и я расскажу вам историю на вес золота». Так вот, «Золотой осел» – это история на вес золота.

Луций, мечтающий испытать на себе колдовские чары, отправляется в Фессалию, слывущую цитаделью магии, там знакомится с миловидной служанкой по имени Фотида и вступает с ней в любовную связь. Фотида утверждает, что имеет доступ к чудодейственным мазям своей хозяйки, которые могут превратить Луция в сову. По настоятельной просьбе любовника Фотида добывает мазь, Луций втирает ее в тело, произносит нужные заклинания и… превращается в осла. Служанка перепутала мази! Но она заверяет, что дело поправимо – чтобы вернуть себе человеческий облик, Луцию нужно лишь наесться розовых лепестков.

Целый год Луций, пребывая в ослиной шкуре, ищет спасительный цветок. Огромный мужской орган и волосатость (в свою бытность человеком он лысел) служат Луцию слабым утешением. Его подстерегает слишком много опасностей: разбойники грозят ему смертью, а жестокие хозяева изнуряют работой.

К счастью для героя, ему удается вкусить волшебных розовых лепестков. Снова став человеком, Луций отрекается от тщеславия и дает себе клятву гордиться своей лысиной. Дочитав до конца этот остроумный и увлекательный роман, вы наверняка решите, что достаточно походили с ослиными ушами заносчивости и самонадеянности, и поймете, что надо быть скромнее – это себя оправдывает.

Также см. Высокомерие; Оптимизм (чрезмерный оптимизм); Риск (склонность к риску).

Чрезмерное честолюбие

Чарльз Диккенс

Большие надежды

У одних людей честолюбия ни на грош, у других его слишком много. По словам даосского философа Лао-цзы, честолюбец в своем лучшем проявлении ногами твердо стоит на земле, а рукой стремится дотянуться до неба. А теперь представьте себе, что честолюбец, переоценив свои таланты, решит прыгнуть выше головы. Что с ним будет? Он потеряет точку опоры.

Именно это и происходит с Пипом в романе «Большие надежды». Сирота Пип живет в доме старшей сестры, грубой и бессердечной женщины (лицо у нее такое красное, будто она моется «теркой вместо мыла»[35]), которая гордится тем, что воспитывает брата «своими руками». Она так старается, что ее муж Джо, человек по натуре мягкий, вынужден сдерживать усердие жены. Пип знакомится с Эстеллой, прекрасной, но надменной воспитанницей эксцентричной мисс Хэвишем, не снимающей пожелтевшего подвенечного платья, в котором сорок лет назад она стояла у алтаря, напрасно дожидаясь появления жениха. Сестра внушает Пипу, что мисс Хэвишем жаждет отдать Эстеллу ему в жены. Надежда Пипа перерастает в уверенность, и он считает, что теперь должен вести себя «как джентльмен», то есть стыдиться своих корней и свысока смотреть на свою подружку Бидди, которой совершенно не нравится происходящая с Пипом метаморфоза.

Подберите книги заранее

Не совершайте распространенную ошибку отпускников, полагающих, что без труда найдут в книжном магазине аэропорта подходящий роман для чтения на отдыхе. Выбор там невелик, и в спешке вы скорее всего схватите первый попавшийся разрекламированный бестселлер. Не тратьте свой драгоценный отпуск на дешевое чтиво. Лучше отдохните в компании блистательного исторического романа, исповедующего гедонизм как образ жизни.

Десятка лучших романов для чтения на отдыхе

Питер Кэри. Джек Мэггс.

Джеймс Клавелл. Сёгун.

Виктория Хислоп. Остров.

К. Дж. Сэнсом. Горбун лорда Кромвеля.

Лиса Си. Снежный цветок и заветный веер.

Сара Уотерс. Бархатные коготки.

Кэтлин Уинзор. Навеки твоя Эмбер.

Исабель Альенде. Остров над морем.

Кен Фоллет. Столпы земли.

Мэри Стюарт. Сага о короле Артуре.

Чтобы глубже чувствовать литературу, живите полнокровной жизнью

«Люди, жизнь которых совсем не похожа на роман, нередко пишут романы», – говорит Томас Гарди о своих коллегах-литераторах в романе «Голубые глаза». Если вы предпочитаете реальной жизни книги, вы рискуете лишить себя очень многого. К тому же оценить по достоинству самые лучшие книги способен только тот, кто располагает богатым жизненным опытом. Как можно проникнуться сочувствием к Анне Карениной, если вы сами никогда не совершали безрассудных поступков, продиктованных любовью?

Чтобы найти золотую середину, постарайтесь посвящать свой досуг не только чтению книг. А мудрость, почерпнутую из романов, используйте в жизни. Вместо того чтобы писать письма дорогому человеку, навестите его, как это сделал герой романа Рейчел Джойс «Невероятное паломничество Гарольда Фрая». Совершите необыкновенное путешествие, как доктор Фергюсон в романе Жюля Верна «Пять недель на воздушном шаре». Читайте, чтобы жить, а не наоборот.

Читайте по одной странице за раз

Если при чтении ваши глаза скользят по тексту, выхватывая диалоги, сцены секса или скандалы и пропуская описания и размышления, возможно, вам в руки попала плохая книга. Отложите ее и выберите себе другую. Но может быть и так, что книга ни в чем не виновата – это вы утратили способность получать удовольствие от чтения. В этом случае попробуйте приучить себя читать помедленней.

Рекомендуемое лечение: читайте любой роман не больше чем по одной странице за раз. Одну страницу перед сном, одну страницу после пробуждения, одну страницу за обедом. В качестве целительного средства идеально подойдет, например, «Человек без свойств» Роберта Музиля. Впрочем, можно взять любую другую книгу. Главное, чтобы она побуждала вас к размышлению. Конечно, нетерпение узнать, «что там дальше», вполне объяснимо. (А диалоги, сцены секса и скандалов не менее важны для понимания содержания произведения, чем авторские рассуждения.) Но вы ведь не хотите вечно барахтаться на поверхности, упуская скрытые в глубине сокровища? Не хотите отщипывать с торта только крошки глазури? Так ведь можно и голодным остаться.

Как выясняется, Пип и его сестра глубоко заблуждаются относительно матримониальных планов старой дамы и ее воспитанницы. Правда, на Пипа неожиданно сваливается солидное наследство, благодаря которому он все-таки становится «джентльменом». Но Диккенс уверяет нас, что богатство – ничто в сравнении со счастливой любовью. Состояние потерять так же легко, как и получить. Пип уберег бы себя от душевных страданий, если бы не стремился во что бы то ни стало попасть в «высший свет». Пусть ошибка Пипа послужит вам предостережением. Конечно, к небесам тянуться нужно, но не забывайте хотя бы одной ногой оставаться на земной тверди.

Также см. Алчность; Продать душу дьяволу; Трудоголизм; Честолюбие.

Чувство юмора (отсутствие чувства юмора)

Чувство юмора у каждого свое: то, что заставит хохотать одного, у второго не вызовет и тени улыбки. Предлагаем вам список уморительно смешных книг – в их числе обязательно найдется такая, что поднимет вам настроение.