Книга как лекарство. Скорая литературная помощь от А до Я Берту Элла

Развод

Ханиф Курейши

Близость (англ. Intimacy)

Ричард Форд

Спортивный журналист

Джон Апдайк

Давай поженимся

В наши дни разводом никого не удивишь. Но тем, кто решается разорвать узы брака, от этого не легче, особенно если у супругов есть дети. Так что лучше постараться сохранить семью. История каждого брака знает свои взлеты и падения, порой «черная полоса» тянется не один год, и все же не исключено, что разлад преодолим (см. Брак). Если ваш брак оказался на краю гибели из-за того, что вы или ваш супруг потеряли работу (см. Безработица) или у вас финансовые затруднения (см. В стесненных обстоятельствах), мы настоятельно рекомендуем обратить внимание на первопричину и не торопиться ставить крест на возможности дальнейшей совместной жизни. После развода вам станет не с кем ссориться, зато появятся другие проблемы (см. Одиночество). Бывает, что в конфликте замешано третье лицо (см. Адюльтер). Или супруги утратили взаимопонимание, или стали слишком придирчивы друг к другу, или просто устали друг от друга (см. Рутина). Или возникли проблемы сексуального характера (см. Секс). Или вам хочется проводить свободное время не так, как вашей второй половине (см. Спутник жизни не любит читать). Или неуклюжая попытка супруга починить посудомоечную машину обернулась разгромом кухни.

Каковы бы ни были причины конфликта, знайте, что человек, несчастливый в браке, неизбежно становится уязвим для целого «букета» других недугов, описанных в нашей книге. В курс лечения входят романы для тех, кто находится на грани развода, – прежде чем сжигать за собой мосты, прочтите эти книги.

«Близость» – душераздирающая и предельно откровенная исповедь Джея, который после шести лет брака решает расстаться со Сьюзан. Уложив спать маленьких сыновей, он садится с женой ужинать, сознавая, что сегодня – последний вечер, который они проводят как «добропорядочная, полноценная, идеальная семья». Разумеется, его терзают противоречивые чувства, хорошо знакомые любому, кто собрался уйти из семьи. Джей понимает, что его уход травмирует детей, но в то же время ему отчаянно хочется снова ощутить вкус жизни и наконец-то «сдвинуться с места», оставив позади свои несчастья. Сьюзан – преуспевающий издатель. По тому, как она разговаривает с мужем, ясно, что их брак давно дал трещину. На невинную реплику Джея она отвечает гневным взглядом, от которого тот внутренне съеживается. Но его гнев и обида остаются незамеченными, жене нет никакого дела до его переживаний. С другой стороны, мы узнаем, что Джей ни разу не пытался выяснить у Сьюзан, что в его поведении вызывает ее недовольство. Пусть эта книга послужит для вас предостережением. Не уподобляйтесь слишком быстро сдавшемуся Джею. Не снимайте с себя ответственность за развал семьи. Попробуйте вызвать супруга на откровенный разговор, выяснить, в чем вы не правы, и исправить свои ошибки. Возможно, это снова сблизит вас.

Конечно, пережить развод гораздо легче, если супруги идут на него по взаимному согласию. Если в семье есть дети, родителям волей-неволей приходится общаться между собой. Спустя два года после развода герой романа Ричарда Форда спортивный журналист Фрэнк Баскомб размышляет: доведись ему вернуться в прошлое, он, вероятно, постарался бы сохранить свой брак. Фрэнк и его бывшая жена, которую он так и называет – Экс, продолжают жить неподалеку друг от друга, в Хаддаме, штат Нью-Джерси. Их дети, Пол и Кларисса, регулярно навещают отца. Фрэнк и Экс часто звонят друг другу и нередко встречаются на улицах городка. Инициатором развода выступила Экс, но Фрэнк не слишком с ней спорил: возвращение к холостяцкому существованию его не пугало. Экс, по-видимому, тоже: она наконец-то профессионально занялась гольфом, который забросила после замужества. Фрэнк надеется дописать роман – теперь у него появится свободное время.

Фрэнка и Экс связывает трагедия: у них был еще один ребенок, смерть которого и послужила толчком к разводу. Фрэнк не желает признаваться в этом самому себе, но мы понимаем, что его апатия и неуверенность в себе вызваны горем. Фрэнк и Экс стараются быть добрее друг к другу, но это не спасает их от ощущения обреченности, которым пронизан роман. Для таких людей, как Фрэнк, утративших веру в лучшее, разрушение твердыни брака оборачивается жизненным крахом – почва уходит у них из-под ног, они теряют последние ориентиры.

Не забывайте про грустную изнанку жизни после развода. Хорошенько подумайте, прежде чем решиться разорвать семейные узы. Именно так поступает Джерри, герой романа Джона Апдайка. Возможно, впрочем, ему просто не хватило смелости…

Если вы честно старались сохранить семью, но ваши усилия ни к чему не привели – что ж, признайте свое поражение. Не исключено, что ваш брак был ошибкой. Освобождение от его оков принесет вам облегчение. Не зацикливайтесь на выяснении того, кто из вас двоих больше виноват, проявите по отношению к бывшему супругу (супруге) доброту и благородство. И шагайте по жизни дальше – с верой в лучшее. На вашем пути еще может встретиться человек, который принесет вам счастье.

Также см. Безбрачие; Гнев; Печаль; Разбитое сердце; Разучиться любить; Разрыв отношений; Родитель-одиночка; Убийственные мысли.

Разочарование

Анри Ален-Фурнье

Большой Мольн

Разочарование – спутник взросления. В детстве мы грезим о захватывающих приключениях, в юности мечтаем о новых горизонтах. Но потом на нас наваливаются всевозможные обязательства: работа, ипотека, повседневная рутина. И мы неожиданно обнаруживаем, что жизнь из волшебной сказки превратилась в серое и предсказуемое существование (см. Обыденность), и недоумеваем: куда же подевались наши мечты?

Возможно, ответить на этот вопрос вам поможет знакомство с неисправимым романтиком Большим Мольном. Одним ноябрьским воскресеньем на территории школы в городке Сент-Агат, где живет со своей семьей Франсуа, от лица которого ведется рассказ, появляется загадочный семнадцатилетний юноша. Сначала Франсуа слышит, как он ходит на чердаке, «сотрясая потолок уверенными шагами»[22]. В следующую минуту Мольн поражает воображение Франсуа, устраивая фейерверк во дворе школы: «над площадкой, шипя, как кузнечные мехи, взвились два снопа красных и белых звезд»; мать Франсуа, открыв дверь, на одно восхитительное мгновение увидела, как ее сын и рослый новичок стоят, держась за руки, в сиянии этого фантастического света.

В глазах Франсуа и других учеников Огюстен Мольн – олицетворение всего самого притягательного: он – бесстрашный искатель приключений, чей взгляд всегда направлен на далекий горизонт. Смелость Огюстена – это смелость молодости, еще не затронутой сомнениями, цинизмом и страхом неудач (см. Неудачник; Цинизм). Школьники метко окрестили его Большим Мольном не только потому, что он высокого роста; по ходу повествования прозвище обрастает новыми глубокими смыслами.

Роман «Большой Мольн» вернет вас в мир обостренных чувств, в котором все таинственно, восхитительно и упоительно – не так, как в обыденной жизни. Здесь постоянным фоном звучит тихая музыка, здесь дети, оставаясь за старших, надевают маскарадные костюмы и преображаются, здесь мгновения безмятежного покоя возвещают счастливое будущее. Трагедия Мольна заключается в том, что он, встретив свое счастье, не в состоянии его принять. Его гнетет тоска по несбыточному, ему нужно, чтобы мечта всегда оставалась мечтой. Но нам ничто не мешает поступать иначе. Пусть история Мольна напомнит вам, что избавление от тоскливой серости будней – в наших руках.

Также см. Интерес к жизни снижен; Обыденность; Целомудрие; Цинизм.

Разрешение от бремени

См. Роды.

Разрекламированная книга

Сорвите с книги ярлык

Вокруг некоторых книг в медиапространстве поднимается грандиозная шумиха – или потому, что книга удостоилась престижной литературной премии, или потому, что ее автор молод и очень симпатичен. Когда такая книга попадает вам в руки, вы понимаете, что вам совершенно не хочется ее читать. Еще бы! Вам успели прожужжать о ней все уши, и вы не ждете от нее никаких открытий. Вы выслушали о ее достоинствах такое множество мнений, что не надеетесь составить свое собственное.

Лучший способ дать книге шанс – поставить ее на самую дальнюю полку и временно о ней забыть, чтобы однажды, случайно наткнувшись на нее взглядом, наконец ее открыть. Шумиха давно утихла, содержание хвалебных статей успело выветриться у вас из памяти, значит, теперь больше ничто не помешает вам прочитать книгу без всякой предубежденности.

Разрыв отношений

Ник Хорнби

Hi-Fi

Авторы популярных песен утверждают, что «расставание хуже смерти». Независимо от того, кто выступил инициатором разрыва – вы или ваш партнер, – не рекомендуется в эту трудную пору оставаться в одиночестве. Хорошо, если рядом будет надежный друг или подруга, пережившие похожий печальный опыт и способные понять, каково вам сейчас (см. Разбитое сердце). Если такого нет, вас поддержит одержимый меломан Роб, герой романа Ника Хорнби Hi-Fi – хвалебного гимна поп-музыке. В нашем списке лучших книг для тех, кто расстался с любовью, этот роман стоит под номером один. Ушли в прошлое виниловые пластинки, но истина человеческих чувств не стареет.

Пытаясь понять, почему его покинула Лора, Роб вспоминает пять самых болезненных в своей жизни расставаний. Первое относится к детским годам – двенадцатилетняя Элисон Эшворт почему-то предпочла Робу Кевина Баннистера. Последнее было связано с особенно горьким унижением – Чарли Николсон бросила Роба и объявила, что уходит от него к другому. Робкое и немного нервное ощущение свободы быстро сменяется в душе Роба сокрушительным чувством утраты.

Ему становится очевидна простая истина: сколько бы раз тебе ни приходилось порывать с тем, кого любил, каждый разрыв мучителен. «Порой приятно думать, что за то время, пока я взрослел, все стало по-другому: что романы теперь строятся изощреннее, что женщины не такие жестокие, кожа толще, реакции тоньше, а инстинкты не столь примитивны…»[23], – размышляет тридцатипятилетний Роб, понимая, что эти изменения иллюзорны.

В конце концов он приходит к убеждению, что женщины ценят ответственность и преданность (см. Боязнь ответственность). Перебирая вместе с ним осколки его разбитых любовей, вы, возможно, извлечете и для себя полезный урок. Способны ли вы, подобно двадцатилетнему Робу, из-за ссоры с девушкой бросить колледж и пойти торговать пластинками? Или вы, как повзрослевший Роб, сокрушаетесь из-за своих неудач и сетуете, что вас постоянно бросают женщины, забывая, сколько сердец разбили сами? Автор книги – мужчина, и тем интереснее книга для женщин. Они, например, с изумлением узнают, что парням тоже случается плакать в подушку. А читателя-мужчину наверняка насторожит история мести сорокалетней женщины, которая решила продать за пятьдесят фунтов бесценную коллекцию пластинок мужа, сбежавшего в Испанию с подругой дочери (см. Месть).

Читайте Hi-Fi и постарайтесь не повторять ошибок, которые допустил Роб. Может быть, вы слишком много требуете от своего партнера? Или сами совершаете непростительные поступки? Одним словом, играя мелодию любви, жутко фальшивите? Пересмотрите свое отношение к жизни и людям, особенно близким. С любимыми не расставайтесь!

Грэм Грин. Конец одного романа.

Ник Хорнби. Hi-Fi.

Виктор Гюго. Собор Парижской Богоматери.

Готфрид Келлер. Зеленый Генрих.

Джоджо Мойес. До встречи с тобой.

Лев Толстой. Анна Каренина.

Кнут Гамсун. Пан.

Януш Леон Вишневский. Одиночество в Сети.

Эндо Сюсаку. Женщина, которую я бросил.

Франсуаза Саган. Любите ли вы Брамса?

Также см. Аппетит; Безбрачие; Любовная тоска; Печаль; Плач; Разбитое сердце; Страх остаться старой девой; Усталость и эмоциональное возбуждение; Утренняя лень.

Разучиться любить

Харуки Мураками

1Q84. Тысяча невестьсот восемьдесят четыре

Настоящая любовь. Лунный свет. Розы. Бесконечная преданность. Та самая. Тот самый.

«Спустись с небес на землю», – говорите вы себе.

Кому-то кажется, что время любви в его жизни прошло. Что он прошагал дорогой любви до конца. Что он навсегда утратил дар любить и быть любимым.

Мы не станем терять время на объяснения, почему и как это происходит. Лучше попробуем вырвать вас из лап скептицизма и пробудить дремлющую способность любить. И поможет нам в этом эпический роман Мураками «1Q84».

Сказать, что «1Q84» – произведение сложное, значит не сказать ничего. Роман очень большой, и действие в нем разворачивается в двух параллельных реальностях. Все началось, когда главные герои были еще детьми. Однажды, сидя в классе на уроке, они взялись за руки. Аомамэ уже знала, что больше не придет в эту школу, а Тэнго всегда ей нравился. Она оставила на его ладони свой запах, и с тех пор его душа необратимо изменилась.

Прошло двадцать с лишним лет. Тэнго и Аомамэ живут каждый своей жизнью. Оба одиноки, ни ему, ни ей так и не удалось создать семью. Тэнго преподает математику поступающим в вузы и пишет роман. Жизнь Аомамэ подчинена строгой дисциплине, она – инструктор фитнес-клуба и отлично владеет приемами самообороны. Тэнго и Аомамэ попадают в религиозную секту «Авангард», откуда с трудом уносят ноги.

Одна из центральных тем романа – это тема заблудшей души, утратившей нравственные ориентиры, затерявшейся между параллельными мирами и разучившейся любить. Тэнго навещает в больнице умирающего отца и читает ему рассказ о Кошачьем городе, попадая в который люди навсегда забывают о любви. Тэнго представляет себе Кошачий город как место, где любовь невозможна в принципе. В реальной жизни, напротив, любовь торжествует: два сердца вопреки всем преградам находят друг друга. История Тэнго научит вас снова любить.

Также см. Надежда (утрата надежды); Ошибка в выборе спутника жизни; Разочарование.

Рак у близкого человека

Хелен Гарнер

Гостевая комната (англ. The Spare Room)

Софи ван дер Стап

Девушка с девятью париками

Патрик Несс

Голос монстра

Тот, у кого близкий родственник заболевает раком, вынужден неожиданно для себя осваивать роль сиделки. Это нелегкий труд. Надо поддерживать больного морально, как бы ни захлестывало тебя горе. Но, помимо этого, приходится учиться навыкам ухода за лежачим больным и брать на себя обязанности кухарки, уборщицы, бухгалтера и личного секретаря – одним словом, делать за больного все, что он больше не может делать сам. А еще – разговаривать с врачами, обсуждать с больным методику лечения, служить посредником между ним и его остальными родственниками и друзьями; в зависимости от его состояния либо запрещать визиты, либо, напротив, активно зазывать к нему посетителей. Справляться со всем этим трудно, но еще труднее – признаться, что вы нуждаетесь в передышке.

В периоды стресса очень помогают книги о людях, которым на долю выпали похожие испытания. Читая о том, как они справляются (или не справляются) со своей бедой, вы избавитесь от чувства одиночества, что придаст вам сил. Мы выбрали три очень хороших романа, сюжет которых связан с онкологическими заболеваниями.

Хелен Гарнер в книге «Гостевая комната» описывает будни ухода за раковым больным – мрачные, но порой и комичные (хотя это черный юмор). Хел, от лица которой ведется рассказ, узнает, что ее давняя подруга Никола приезжает в последней стадии рака в Мельбурн, чтобы пройти курс альтернативного лечения, и готовит для нее гостевую комнату. Хел сразу понимает, что жить Никола осталось совсем немного и что подруга отказывается это признавать. Хел возмущена шарлатанами из клиники Теобольд, которые без зазрения совести тянут из Никола деньги, давая ей ложную надежду на выздоровление, хотя все их «лечение» сводится к тому, что ее пичкают витамином С. Хел самоотверженно ухаживает за больной, но постепенно усталость берет свое. Она уже мечтает, чтобы Никола уехала умирать в любое другое место, лишь бы подальше от нее, и ненавидит себя за эти мысли. Гарнер пишет с огромным сочувствием к обоим своим главным персонажам, но больше всего в романе потрясает именно горький юмор, оттеняющий трагизм происходящего. Это роман для тех, кто ухаживает за безнадежным больным сутками напролет и при этом терзается беспричинным чувством вины. Помогайте тем, кто нуждается в вашей помощи, словно говорит нам автор, но не вешайте на себя ответственность за смертельную болезнь другого человека.

Особенно трудной становится ситуация, когда у больного раком есть маленькие дети. Как объяснить им, что их ждет в ближайшем будущем? В романе «Голос монстра» отец Конора О’Молли бросает семью и уезжает с любовницей в Америку, а вскоре после этого матери ставят диагноз «рак». В результате химиотерапии у нее выпадают волосы. Злые мальчишки в школе издеваются над Конором и его лысой матерью. С ним никто не хочет дружить.

Однажды ночью к мальчику является чудовище в облике ожившего тисового дерева. Старый тис предупреждает Конора, что его ждут тяжелые месяцы, и рассказывает ему сказки – притчи, которые учат мальчика противостоять школьным хулиганам и находить общий язык с приехавшей воспитывать его бабушкой. Чудовище действует как своего рода катализатор, заставляя Конора дойти в противостоянии обидчикам до критической точки (и разнести бабушкину гостиную). Тем самым оно помогает ему примириться со смертью матери, принять ее как неизбежность. Трогательный и очень глубокий роман Патрика Несса побуждает читателя задуматься о смерти, но в то же время дарит ему поддержку. Пока в человеке теплится жизнь, есть надежда на исцеление. Блестящим доказательством тому, что это правда, служит автобиографический роман «Девушка с девятью париками» Софи ван дер Стап.

Ухаживать за раковым больным трудно во всех отношениях – и физически, и психологически. Не упрекайте себя, если порой в вашей душе берут верх не самые лучшие чувства (см. Вина; Печаль; Стресс; Тревога; Угрюмость). Читайте рекомендованные нами книги – они помогут вам забыть о своих переживаниях, а главное – убедят, что вы не первый и не последний, кто оказался в подобной ситуации.

Также см. Неспособность справиться с проблемой; Приемные и залы ожидания; Усталость и эмоциональное возбуждение; Чрезмерная занятость.

Рак (онкология)

Вы проходите курс химиотерапии. Вас одолевает слабость. Вам трудно сосредоточиться на чем-то серьезном, и нет сил вести беседы даже с близкими людьми. Читайте короткие повести и рассказы талантливых писателей.

Трумен Капоте. Завтрак у Тиффани.

Филип К. Дик. Мечтают ли андроиды об электроовцах?

Александр Пушкин. Барышня-крестьянка.

Форд Мэдокс Форд. Солдат всегда солдат.

Вирджиния Вулф. Флаш.

Стефан Цвейг. Шахматная новелла.

Рэй Брэдбери. Вино из одуванчиков.

Александр Грин. Алые паруса.

Джон Фаулз. Башня из черного дерева.

Герман Мелвилл. Билли Бад.

Также см. Больница (потребность в заботе); Приемные и залы ожидания.

Расизм

Ральф Эллисон

Невидимка (англ. Invisible Man)

Всякий, кто чувствует в душе неприязнь к людям с другим цветом кожи, и тот, кто считает, что в создании социальной и расовой напряженности виноваты этнические меньшинства, обязательно должен прочитать удивительный роман Ральфа Эллисона «Невидимка», который вышел в свет в 1952 году, когда в Америке еще цвели пышным цветом расовая сегрегация и расовые предрассудки, то есть до того, как Роза Паркс отказалась уступить в автобусе место белому пассажиру, и до того, как Мартин Лютер Кинг выступил со своей знаменитой речью. И вот на этом историческом фоне появляется книга, созданная в совершенно новой эстетике афроамериканской культуры: элегантный стиль, богатый ироничным подтекстом (критика назвала роман «литературной вариацией блюза»), и шокирующе откровенная сцена нападения чернокожего на белого, открывающая роман.

Безымянного рассказчика, образованного афроамериканца, окружающие, что называется, не видят в упор. С одной стороны, это его радует (он поселился в подвале дома, где живут белые, и не платит ни цента за свою «квартиру»), но, с другой, как он признается, «действует ему на нервы». Однажды вечером он сталкивается на улице с прохожим – высоким светловолосым мужчиной с голубыми глазами. Тот грубо толкает Невидимку, осыпая грязной бранью. Невидимка не остается в долгу: схватив обидчика за грудки, заставляет того сложиться пополам и пинает, требуя извинений. В нем клокочет вулкан гнева – ярость, копившаяся годами и доставшаяся по наследству от предыдущих поколений, вырвалась на волю и едва не привела Невидимку к убийству.

Разумеется, сегодня отношение к чернокожим в Америке и в остальном мире кардинально изменилось. Законодательно расовая сегрегация отменена, хотя фактически она по-прежнему существует. Статистика показывает заметный разрыв в уровне благосостояния и образования, доступе к медицинскому обслуживанию и карьерным возможностям между белым населением страны и этническими меньшинствами. Тому, кто на себе испытал, что значит быть жертвой расизма, смелая книга Ральфа Эллисона послужит тонизирующим средством – на примере героя, пытающегося определить свое место в недоброжелательном мире, вы поймете, что за свои права надо бороться. А тот, кто хоть в какой-то мере разделяет расистские взгляды, увидит, мы надеемся, себя со стороны – и то, что он увидит, ему точно не понравится. Всем остальным мы скажем: независимо от национальной принадлежности и цвета кожи стоять в стороне от борьбы против любых проявлений расизма в наши дни просто стыдно (см. Стыд; Трусость).

Также см. Ксенофобия; Ненависть.

Расставание с близкими

Ричард Матесон

Я – легенда

Расставание с семьей – вынужденное, по делам, или добровольное, после ссоры, – вызывает в нас противоречивые чувства. С одной стороны, мы радуемся свободе, с другой – терзаемся одиночеством. Хорошо, если в это время у вас под рукой окажется роман Матесона. Он убедит вас, что без поддержки близких вполне можно обойтись: вы не последний и не единственный человек на Земле.

Роман «Я – легенда», положивший начало целому направлению в литературе и кино – книгам и фильмам о вампирах, – открывается незабываемой сценой. Роберт Нэвилль сидит в своем доме-крепости, пьет пиво и слушает записанную на пластинку симфонию «Год чумы», – чтобы заглушить несущиеся с улицы жуткие крики: «Нэвилль! Нэвилль!» Это вампиры пытаются выманить героя из дома.

Его жена и дочь тоже стали жертвами вампиров. Нэвилль выходит на улицу только в светлое время суток и беспощадно убивает своих врагов, пребывающих в состоянии дневной комы. Впрочем, сцен насилия на страницах романа не так уж много. На первом плане – одиночество Нэвилля, его ужас перед новым миропорядком и отчаянные усилия найти союзников. В одном из самых трагичных эпизодов книги Нэвилль пытается подружиться с собакой, не зараженной вампиризмом. Нормальный человек, для которого вбивание осиновых колышков в сердце вампиров становится рутинным занятием, он постепенно превращается в монстра, но читатель не замечает происходящей с ним метаморфозы – и в этом гениальность романа.

Нэвилль поражает нас жизнестойкостью. Чтобы выжить в зараженном вампиризмом мире, он обеспечивает бесперебойную работу генератора, добывает консервы в давно закрытых магазинах. Он не поддается унынию, слушает музыку и упорно ищет лекарство от болезни, охватившей человечество. Нэвилль живет одним днем, одной минутой, но не теряет надежды на лучшее будущее.

Если вдали от близких вас одолевает чувство сиротства, эта книга принесет вам утешение. Пусть вы не охотитесь на вампиров и не увешиваете свой дом связками чеснока, но роман Матесона увлечет вас так, что вы забудете про свое одиночество. Ну а если вам станет слишком комфортно без своей семьи, последнее открытие, сделанное Нэвиллем, поможет вам разобраться в себе.

Также см. Одиночество; Синдром опустевшего гнезда.

Расстройство кишечника

Не теряйте впустую время, проводимое в туалете. В список, который вы увидите ниже, мы включили книги, состоящие из отдельных новелл либо коротеньких глав, – если читать их урывками, они ничего не потеряют. Устройте у себя в туалетной комнате небольшую книжную полку.

Итало Кальвино. Невидимые города.

Реймонд Чандлер. Глубокий сон.

Дж. М. Кутзее. Дневник плохого года.

Курт Воннегут. Колыбель для кошки.

Генрих Бёлль. Женщины у берега Рейна.

Иван Бунин. Темные аллеи.

Сэмюэл Беккет. Никчемные тексты.

О’Генри. Благородный жулик.

Джулиан Барнс. История мира в 10¹/₂ главах.

Джованни Боккаччо. Декамерон.

Расстройства питания

Жюстин

Этим утром я решила перестать есть

Франк Рюзе

0%

Самые типичные расстройства питания – нервная анорексия (преднамеренное снижение веса) и булимия (неконтролируемое переедание с последующим очищением желудка). Менее известны, но не менее опасны нервная орторексия (психоз здорового питания) и пикацизм (мания употребления в пищу непищевых продуктов). Причины этих отклонений пока неясны.

В некоторых случаях они спровоцированы перенесенным в детстве насилием, травмой или отвергнутостью. Часто в возникновении пищевых расстройств обвиняют навязчивую культуру гламура, внушающую стандарты стройности на примере истощенных моделей. Иногда побудительным мотивом анорексии и булимии служит стремление манипулировать окружающими, использовать их в своих целях. Но какие бы причины ни вызывали неадекватное пищевое поведение, литература может оказать неоценимую помощь и тому, кто от него страдает, и тем, кому отведена мучительная роль наблюдателя за протеканием этой болезни.

В книгах, которые мы вам рекомендуем, анализируются психологические аспекты пищевых расстройств. Прочитав их, вы убедитесь, что даже в самых серьезных случаях есть надежда на свет в конце туннеля.

Также см. Аппетит; Голод; Низкая самооценка.

Расточительность

См. Шопоголизм.

Ревность

Леопольд фон Захер-Мазох

Венера в мехах

Если зависть – это жажда завладеть тем, что принадлежит другому, то ревность – это мучительный страх, что у вас отнимут то, что принадлежит вам. Ревнивец цепляется за объект обладания, становится от него эмоционально зависим, следовательно, уязвим. Его переполняет злоба (также см. Ненависть). Ревность глуха к доводам рассудка и деструктивна. Только дайте ей волю, и она лишит вас самоуважения и заставит совершать подлости. В результате ваши отношения с тем, кого вы столь отчаянно оберегаете, окончательно испортятся. Что бы ни являлось объектом ревности, включая родительское внимание (см. Соперничество между братьями и сестрами) или профессиональные успехи коллег, ревнивец рискует навсегда потерять именно то, чем больше всего дорожит. Ревность – это самовнушенное чувство, а значит, человек властен его в себе погасить.

В качестве терапии мы предлагаем повесть Леопольда фон Захер-Мазоха «Венера в мехах», опубликованную в 1870 году. Автор этого уникального для своего времени произведения исследует природу сексуального порабощения. Однажды рассказчик, сидя перед грандиозным полотном «Венера в мехах», задремал после обеда и во сне увидел богиню. Как выяснилось, его друг Северин видел тот же сон, только смотрел его с открытыми глазами. Мужчины признаются друг другу в том, что обоих неудержимо влечет недоступная красота под маской высокомерия. Северин предлагает приятелю свою «Исповедь сверхчувственного», и, читая рукопись вместе с ним, мы узнаем о связи Северина с жестокой и деспотичной красавицей Вандой, которая то любит Северина, то издевается над ним: бьет его хлыстом, называет своим «рабом» и дразнит, демонстрируя интерес к другим мужчинам.

Северин принимает все это как должное. Мало того, когда Ванда говорит ему о другом любовнике, Северина охватывает «сладостное безумие». Ради этой извращенной страсти он отказывается от любви другой женщины. Северин жаждет, чтобы над ним измывались – чем грубее, тем лучше, – и безропотно повинуется своей богине, хотя в душе негодует. Он терпит череду унижений, переходя от исступленного восторга к страху за свою жизнь.

В конце концов Северину удается посмотреть на свои отношения с Вандой трезвым взглядом и понять, что по сути он все это время занимался самоистязанием. «Кто позволяет себя хлестать, тот заслуживает того, чтобы его хлестали», – заключает он. После появления книги Захер-Мазоха извращенное удовольствие, доставляемое болью, стали называть мазохизмом.

Ревность сродни мазохизму – ее порождают удары вашего собственного хлыста. Прочитайте историю Северина, возненавидевшего самого себя, а затем выбросьте свой хлыст и живите свободно.

Также см. Гнев; Потребность в эмоциональной поддержке.

Риск (склонность к риску)

Тим Уинтон

Дыхание (англ. Breath)

Федор Достоевский

Записки из подполья

Если вы от природы сорвиголова и не щадя нервов родных и близких, гоняете по крутым лыжным трассам, перебираетесь по качающимся подвесным мостам или сплавляетесь на плотах по бурным рекам, попробуйте обуздать свои авантюрные наклонности с помощью литературы. Поверьте, благоразумное бесстрашие куда круче бесшабашного риска.

Начните с «Дыхания» Тима Уинтона. Роман рассказывает о дружбе двух подростков, стремящихся раздвинуть границы своих возможностей. Брюс Пайк по прозвищу Блинчик вспоминает, как они с приятелем Лунни, ныряя в реке, состязались, кто дольше просидит под водой. Оставшиеся на берегу впадали в панику, что доставляло мальчикам несказанное удовольствие. Вскоре они познакомились с Сандо, взрослым мужчиной и фанатом сёрфинга. Блинчик восхищается грацией сёрферов – его собственный отец-рыбак даже не умел плавать. Под руководством Сандо мальчики начинают заниматься сёрфингом. Учитель ставит перед ними все более сложные и опасные задачи. «Со временем наши тренировки превратились в игру со смертью, но меня по-прежнему не отпускало чувство, что, скользя по волнам, я творю нечто прекрасное, словно танец на воде – это лучшее, что может создать человек».

Однажды Блинчик поймал на доске огромную волну, которая унесла его в океан. Уцелев после водного крещения, он заводит дружбу с женой Сандо. Бывшая сёрфингистка, покалеченная волной, ведет с ним опасную игру, компенсируя нехватку острых ощущений, которые ей раньше дарили доска и океан. Читая этот роман, вы сможете удовлетворить свою жажду риска и поверить в безграничные возможности человека. Только пусть описание сцен, в которых героям чудом удается избежать гибели, послужит вам предостережением: бросая вызов стихиям, не стоит заходить слишком далеко (см. Сожаление).

Трагическая сатира Федора Достоевского «Записки из подполья» словно бы переносит нас на другой полюс бытия. «Записки…» показывают, что бывает, когда человек подавляет в себе естественную деятельную волю. В этой небольшой повести, оказавшей огромное влияние на мировую литературу, Достоевский анализирует разлагающееся сознание человека, умышленно обрекшего себя на бездействие.

Автор записок, сорокалетний мизантроп и бывший чиновник, вспоминает молодые годы. «Сам себе приключения выдумывал и жизнь сочинял, чтобы хоть как-нибудь да пожить», – читаем мы. Тогда же в его жизни случилась встреча, которая могла изменить все самым кардинальным образом, но он снова предпочел поступкам размышления. Он выдвигает убедительную, хоть и парадоксальную, теорию, согласно которой бессмысленно предпринимать какие-либо действия, тем более идти на риск (см. Бессмысленность).

Что предлагаем мы? Избрать золотую середину – остановиться на полпути между сумасбродством и инерцией, между Уинтоном и Достоевским. Вооружившись знанием описанных этими авторами крайностей, вы сможете без страха шагать по жизни.

Также см. Азартные игры; Беспечность; Оптимизм (чрезмерный оптимизм); Себялюбие; Сожаление; Чрезмерная самоуверенность.

Родитель (быть родителем)

См. Материнство (комплекс материнства); Многодетная семья; Отцовство (комплекс отцовства); Родитель-одиночка; Свекровь/теща.

Родитель-одиночка (проблемы родителя-одиночки)

Хелен Девитт

Последний самурай

Джордж Элиот

Сайлес Марнер

Харпер Ли

Убить пересмешника

Никто и не говорил, что будет легко. Дети – настоящее испытание даже для самых отчаянных стоиков. Особенно если вы не можете позволить себе бросить работу, нанять няню с проживанием или рассчитывать на помощь бабушки и дедушки. Литература проявляет огромный интерес к родителям-одиночкам, описывая множество моделей отношений между ребенком и родителем. Здесь есть чему поучиться.

Наша любимая мать-одиночка – Сибилла, героиня романа «Последний самурай». Она воспитывает сына, вундеркинда Людовика. Когда не хватает денег на отопление, они с сыном, чтобы не замерзнуть, целыми днями катаются по кольцевой линии метро. Несмотря на нужду, Сибилла старается развивать таланты ребенка. Сторонница домашнего образования, она научила его читать в два года, а в три ее Людо уже наслаждается поэзией Гомера на древнегреческом языке.

Сибилла сама очень талантлива, и тяга Людо к иностранным языкам ее не пугает. В следующие несколько лет она позволяет мальчику пополнить багаж знаний ивритом, японским, древнеисландским и одним из инуитских языков, на котором говорят алеуты. Но Сибилла категорически отказывается знакомить сына с отцом. А чтобы восполнить недостаток мужского воспитания, показывает сыну классический фильм Куросавы «Семь самураев». Но Людо этого мало, и он принимает решение самостоятельно разыскать отца. Вот только окажется ли хоть один из претендентов на эту роль достойным образа самурая? Блистательно написанный роман весь пронизан любовью к языку – не зря же автор сделала обоих главных героев феноменально одаренными полиглотами. Его финал наполнит тихой радостью сердце каждой матери, которая одна воспитывает детей.

Как правило, в роли одинокого родителя остается женщина, но иногда случается, что в подобную ситуацию попадает и мужчина. Именно это произошло с героем невероятно трогательного романа Джордж Элиот «Сайлес Марнер». Сайлес Марнер озлоблен и одинок, жители городка Рейвлоу его сторонятся (см. Изгой). Он копит золото, которое хранит под половицами, и больше ничем не интересуется. Но однажды Сайлес находит возле своего очага неизвестно откуда взявшуюся спящую девочку. Постепенно Эппи отогревает его сердце. Она учит его любить и помогает Сайлесу подружиться с соседями. Если вам неожиданно пришлось стать отцом-одиночкой, роман Элиот вас точно приободрит.

Но лучшим отцом-одиночкой остается, по нашему мнению, Аттикус Финч, герой романа Харпер Ли «Убить пересмешника». Вот кто показывает нам пример уважительного отношения к детям, к их свободе выбирать игры и открывать для себя мир. Он учит их отстаивать правое дело, смело бороться со злом и не пасовать перед трудностями (см. Трусость). Постройте дом с крыльцом, поставьте на крыльцо кресло-качалку и устройтесь в нем поудобнее, покуривая трубку. Раз в год читайте «Убить пересмешника» – сначала себе, потом вслух своим детям. Будьте сильными. Всегда будьте рядом с детьми. Остальное приложится.

Также см. Материнство (комплекс материнства); Некогда читать; Неспособность справиться с проблемой; Отцовство (комплекс отцовства); Чрезмерная занятость.

Роды

Джоанна Кавенна

Рождение любви (англ. The Birth of Love)

Эмиль Золя

Радость жизни

Если вам впервые предстоит познать великую тайну материнства, вы наверняка стараетесь подготовиться к событию, выспрашиваете у более опытных женщин, как это происходит и что нужно делать, чтобы при родах чувствовать не только боль, но и радость. Правда, любая женщина, которой приходилось рожать, скажет, что делиться опытом бесполезно, ведь каждый случай уникален. Пособия для беременных вы уже изучили, но так и не нашли ответы на все свои вопросы. Мы рекомендуем вам обратиться к художественной литературе. Кроме того, беременность – отличный повод, чтобы посидеть на диване с хорошим романом в руках (см. Беременность).

Роман Джоанны Кавенны состоит из нескольких историй, каждая из которых так или иначе связана с появлением на свет нового человека. Бриджит рожает второго ребенка – по собственному желанию дома, а не в больнице. Промучившись несколько бесконечных часов, она соглашается принять медицинскую помощь, и ее везут в роддом, где срочно делают кесарево сечение. В следующей истории мы знакомимся с венгерским врачом-акушером Игнацем Земмельвайсом. Это реальный исторический персонаж, живший в XIX веке. Ученого поместили в психиатрическую лечебницу за ужасающее открытие: можно значительно снизить смертность рожениц от послеродовой горячки, если врачи перед обследованием пациенток просто станут мыть руки. (Эта же тема поднимается и в увлекательном триллере Тесс Герритсен «Сад костей».) Писатель Майкл Стоун, рассказывающий историю Земмельвайса, переживает собственные «родовые муки»: в свет выходит его первая книга «Луна». Что ожидает роман: признание или уничтожающая критика? А в далеком будущем в лаборатории «Дарвин Ц», где людей выращивают в камерах и в возрасте восемнадцати лет стерилизуют, женщине-беглянке удается благополучно разрешиться от бремени естественным образом.

Родить ребенка – или присутствовать при его рождении – значит стать свидетелем настоящего чуда. Перед ожидающим вас нелегким испытанием прочтите этот роман. Сочувствуя Земмельвайсу, который мечется на больничной койке, терзаемый кошмарными видениями тысяч женщин и младенцев, умерших по его вине, тихо порадуйтесь тому, что лично вам предстоит рожать в стерильных условиях современной больницы. Заглянув в лабораторию «Дарвин Ц» и посмотрев на родителей, именуемых не иначе как «донор спермы» и «донор яйцеклетки» и не имеющих права даже прикоснуться к новорожденным, возблагодарите судьбу за то, что очень скоро прижмете к груди своего малыша. История Бриджит не пощадит ваших чувств, заставив содрогнуться от откровенного описания физических страданий роженицы. Но она же внушит вам доверие к медицинскому персоналу, помогающему героине разрешиться от бремени. Вы узнаете, что в ту секунду, когда новое существо покинет материнское лоно, вас захлестнет волна всепоглощающей любви и вы мгновенно забудете про боль. Роды – мучительное, но в то же время прекрасное действо, и роман Кавенны еще раз докажет вам эту очевидную истину.

Также см. Беременность; Больница (потребность в заботе); Материнство (комплекс материнства).

Рождество

Чарльз Диккенс

Рождественская песнь в прозе

Рождество – прекрасный праздник, но… Частенько вместо чистой радости он приносит только хлопоты и огорчения. Если у вас много родственников, вам придется проводить время в шумной компании (см. Семья), к чему вы, возможно, непривычны. Не исключено, что за неделю вы потратите столько, сколько обычно тратите за три месяца (см. В стесненных обстоятельствах). Наверняка вы будете есть больше обычного (см. Обжорство; Ожирение), а потом страдать газами (см. Метеоризм) или кишечным расстройством (см. Расстройство кишечника), если не наоборот (см. Запор). Мы уже не говорим о злоупотреблении бренди и другими крепкими напитками (см. Алкоголизм). Если вы замужем/женаты, один из вас наверняка повздорит с родственниками супруга (см. Свекровь/Теща), что закончится семейной ссорой (см. Брак). Если вы не связаны узами брака, вас будут одолевать вопросами, почему вы до сих пор не женились (не вышли замуж; см. Безбрачие). У девушек это вызовет обострение застарелых комплексов (см. Страх остаться старой девой). Если родственников у вас нет и вы встречаете Рождество в обществе своей собаки, вы ощутите себя никому не нужным (см. Одиночество).

В общем, Рождество – это событие, способное у кого угодно подорвать веру в лучшее (см. Вера) или вызвать желание сбежать ото всех и запереться в темном чулане (см. Мизантропия).

У нас есть для вас лекарство от всех перечисленных выше недугов. Когда наступит Рождество, объявите своим родным, супругу, бабушке или горшечному растению, что вместо того, чтобы смотреть телевизор, вы соберетесь у камина с кружками глинтвейна и блюдом жареных каштанов и будете вслух читать «Рождественскую песнь в прозе» Чарльза Диккенса – блистательный святочный рассказ с привидениями.

Эбинизер Скрудж – одинокий старый скряга; Боб Крэтчит – побитый жизнью, но неунывающий клерк; сын Крэтчита Тим – прелестный, но больной малыш, Джейкоб Марли – мстительный паникер и бывший компаньон Скруджа, ныне покойный, – Диккенс собрал их, чтобы рассказать нам завораживающую и уютную сказку. И, как всякая хорошая сказка для детей, она доставит удовольствие и взрослым. Путешествуйте вместе с духами. Охайте, поражаясь бессмысленной алчности Скруджа, который постоянно откладывал женитьбу, да так и остался старым холостяком. Обливайтесь слезами жалости к малютке Тиму. И в финале ликуйте вместе со всеми героями. «Мне так легко, словно я пушинка, так радостно, словно я ангел, так весело, словно я школьник. А голова идет кругом, как у пьяного»[24], – в глубоком волнении говорит Скрудж. Диккенс сотворил миф о рождественском снегопаде, который в вечер сочельника засыпает улицы, пока мы веселимся, пируем и делимся с другими всем, что у нас есть. Иными словами, Диккенс создал образ Рождества, к которому мы привыкли. Сделайте чтение «Рождественской песни» своей ежегодной традицией. Право, вы не пожалеете, что ненадолго оторвались от праздничного застолья. А все, кто отмечает Рождество вместе с вами, скажут вам спасибо.

Рутина

Роуз Маколей

Башни Трапезунда (англ. The Towers of Trebizond)

Джон Апдайк

Кролик, беги

Когда вы чувствуете, что погрязли в рутине, хорошо, если у вас есть эксцентричная аристократическая тетушка, а у тетушки – верблюд. Именно такая тетушка есть у Лори, от лица которой ведется повествование в романе «Башни Трапезунда» Роуз Маколей. «Возьми моего верблюда, дорогая!» – этими словами начинается один из самых легкомысленных, на первый взгляд, романов, который побудит вас забыть о рутине и начать совершать странные, смелые, безрассудные поступки. Прощай, серость повседневности!

Кто угодно другой на месте тетушки Дот сто раз оробел бы и лишился уверенности в себе, но она не привыкла отступать ни перед чем. Когда Лори, разменявшая четвертый десяток, соглашается по приглашению тетушки отправиться в Турцию, чтобы основать там англиканскую миссию и содействовать освобождению женщин, мы догадываемся, что скучать ей не придется. К ним присоединяется священник Хью Чентри-Пигг, известный своей бескомпромиссностью и решительностью. Ему за семьдесят, он возит с собой походный алтарь и путешествует на одногорбом белом верблюде по кличке Далур. У этого верблюда раздражающая манера жевать, «неприятно двигая нижней челюстью», и из-за него вся компания не раз попадает в беду, но он же их и выручает.

Потом тональность повествования меняется. Отец Хью и тетушка Дот едут в Россию, чтобы исчезнуть без следа, оставив в наследство Лори верблюда. Фарс постепенно переходит в серьезный внутренний монолог героини, посвященный переоценке ценностей. Действительно, у Лори – роман с женатым мужчиной, что плохо согласуется с религиозной моралью. Вскоре она – не без участия верблюда – становится не менее эксцентричной, чем тетушка: страстно увлекается рыбалкой, заводит обезьяну и учит ее играть в шахматы.

Не бойтесь оторваться от людей и оказаться наедине с самим собой. Воспринимайте это как шанс раскрыть свою личность. Возможно, ощущение, что вас заела рутина, вызвано тем, что вы живете в тени другого человека, добровольно отказываясь от собственной оригинальности. Примите предложение тетушки Дот и возьмите ее верблюда. Пусть он отвезет вас в незнакомые края, где вы совершите поступки, о которых раньше не смели и мечтать. Это значительно привлекательнее, чем уподобиться герою романа Джона Апдайка «Кролик, беги» Гарри Энгстрому, которого однообразие будней привело к настоящей трагедии.

Также см. Ошибка в выборе спутника жизни; Попасть в переделку.

С