Стажировка в Северной Академии Королёва Анастасия

– Нет-нет, – ответила с заминкой, – все хорошо. Просто... – я запнулась, не зная, что именно сказать ей. Помня, как они с мужем отреагировали на мой вопрос о том, почему Винс не пошел по стопам отца, не решилась сказать правду. – Мне нужно обсудить с ним кое-что, но я задержалась в аудитории со студентами и не застала его в академии.

Судя по блеснувшему лукавству в глазах Аниты, она не очень поверила моим словам, и истолковала их по-своему.

– Обсудить, хм... – сделала вид, что раздумывает, хотя сама едва сдерживала довольную улыбку. – Если это так необходимо, – тут ее брови выразительно скользнули вверх, – я прикажу отвезти тебя к нему в поместье.

Только хотела сказать на это хоть что-то, как она продолжила, вставая с кресла:

– Я бы с радостью проводила тебя, но у меня столько дел, ни одной свободной минуточки, – Анита говорила быстро, бросая такие говорящие взгляды, что я вскочила вслед за ней, и попятилась к двери.

– Конечно, я не буду вас задерживать!

– Нет, дорогая, я всегда тебе рада. Обещай, что завтра придешь к нам на ужин? Просто сейчас... – она задумалась на секунду, и мне показалось, что Анита придумывает причину, так же как и я несколько минут назад. – Нужно полить цветы в оранжереи, слуг ведь я отпустила.

Женщина легко подскочила ко мне и взяла под локоть, выпроваживая из гостиной, а оттуда к двери на улицу, где уже стояла карета. Когда она ее успела вызвать – ума не приложу. Да и вообще, кажется, я перестала понимать суть происходящего. Но выяснять, чему так радуется Анита и отчего ее глаза горят необъяснимым довольством, не стала. Времени на это не было, и... Я просто не представляла, как она воспримет мои вопросы, и будут ли они уместны.

На город уже опустились сумерки и только благодаря белоснежному покрывалу, можно было рассмотреть ровные ряды улиц с аккуратными домами. Карета размеренно покачивалась, скрипя колесами по снегу, подталкивая меня к таким же размеренным мыслям.

Визит к Райтам оставил странное послевкусие, и поступки Аниты казались нелогичными и совершенно не последовательными. Поначалу она обрадовалась моему приходу и готова была провести со мной время (во всяком случае, мне так показалось), но стоило упомянуть про Винса, как она сразу вспомнила о делах.

Не видит ли она во мне... Ох, от догадки утихшее смущение взбунтовалось вновь и я закрыла лицо руками, пытаясь скрыться от своей собственной непонятливости. Она наверняка подумала, что я и Винс... Нет, даже в мыслях страшно представить, что именно она подумала.

Хотя как еще для нее должен выглядеть мой визит? Прибежала без приглашения и выспрашиваю о сыне. Все именно так и есть – подозрительно и сомнительно. Тем более, с моим жалким оправданием о якобы важном разговоре. Каким бы важным он не был, я могла дождаться Райта в академии.

Но ведь не объясню же я ей, что Винс намеренно издевается над собой при помощи запрещенного амулета? Да и как она воспримет эту новость?

К тому же, во мне теплилась сумасбродная надежда, что Райт забрал амулет не для того, чтобы использовать... Впрочем, это слишком глупая надежда.

Карета остановилась у двухэтажного особняка, окруженного зарослями плодовых деревьев, которые сейчас ласково укутывал снежный покров. Возница спрыгнул на землю, открыл передо мной дверь и помог выйти, а пока я стояла и смотрела на дом, пробасил:

– Я тут останусь, вдруг господина нет дома?

Кивнула, и даже не посмотрев на него, открыла кованую калитку и пошла по дорожке вперед. В отличие от родительского поместья, особняк выглядел куда скромнее, и двери были не столь широкими. Аккуратная аллея из деревьев играла роль своеобразной ограды, так что с дороги не были видны окна первого этажа.

Только подойдя совсем близко, заметила слабый блик света на тонком стекле.

Значит он здесь?

Сомневаться себе не позволила и сразу постучала – громко, чтобы он наверняка услышал. И стала ждать.

Чем ближе подбиралась ночь, тем прохладнее становилось. И тут вспомнились слова Аниты, что мои сапожки явно не предназначены для такой погоды, да и пальто – тоже. Вздрогнула, обхватила себя руками, и надо же было Винсу открыть дверь именно в этот момент.

Мы столкнулись взглядами, и я не сразу поверила, что это он передо мной. Всегда идеально застегнутая рубашка была распахнута на груди, да и заправлена в брюки кое-как. На висках блестели капельки пота.

Амулет. Он все-таки надел его – на шее болтался камушек, заставив меня устало покачать головой.

Винс заговорил первым:

– Ты здесь? – кажется, он удивлен настолько же, насколько я разочарована.

– Здесь, – подтвердила и без того очевидную вещь. – Зачем? – кивнула на амулет.

На этот раз его глаза не стали темнее, он всего лишь усмехнулся, и отступил в сторону:

– Проходи, – затем посмотрел мне за спину и махнул рукой. Тут же послышался стук колес. Обернулась – карета медленно покатилась по улице, оставив меня один на один с Винсентом.

На его предложение пришлось ответить согласием, да и если быть откровенной, я замерзла. Что сразу же понял Райт.

Закрыв за мной дверь, обхватил горячими руками мои озябшие ладони.

– Ты можешь заболеть, – пожурил меня, почему-то шепотом.

А я смотрела на него и не могла отвести взгляд:

– Ты тоже, – бросила упрямо, имея в виду вовсе не прохладный вечер за окном. На что он лишь пожал плечами.

– Дели... – только и выдохнул.

Я пытаюсь понять, каково это – навсегда смириться со своим увечьем, правда, дается мне это плохо. Но одно я знаю точно – нельзя так издеваться над собой. Это зависимость сведет его в могилу.

Блуждающий взгляд и глупое желание запомнить каждую черточку его лица. А еще лучше провести по щеке кончиками пальцев, чтобы почувствовать едва-едва пробивающуюся щетину.

– Зачем ты приехала? – выдавил с мучительным стоном, прислонившись своим лбом к моему.

– Забрать амулет, – призналась честно, не сомневаясь ни секунды в своем ответе.

Губ коснулась усмешка:

– Думаешь, отдам?

– Отдашь, – голос скатился до шепота, а потом я высвободила руки и сжала его лицо в ледяных ладонях. – Я не позволю тебе страдать. Не знаю как, но обязательно найду способ тебе помочь!

Сдаться – проще всего. А я больше не хочу сдаваться. Новые разработки? И пусть! Магические ловушки, о которых не имею понятия? Отличный повод узнать о них больше, и не важно, что это слишком смелые мечты и фантазии.

Я не могу смотреть, как в его глазах умирает надежда... Тем более, когда эту надежду в нем убиваю я.

– Дели, – на этот раз с его губ сорвался смех – усталый и чуточку колючий. Словно он готовился объяснить неразумного ребенку, насколько его желания глупы и несбыточны.

Но я не позволила ему ничего сказать:

– Я смогу, слышишь, просто мне понадобиться немного больше времени, чем планировала раньше.

Тут вспомнила о хитром взгляде доктора Аттэ и таинственности, которую он развел вокруг своей фразы. И ведь, сколько я ни просила его рассказать, что он задумал – старик не сдался. А теперь его затея, с чем бы она ни была связана, обязана удачно завершиться.

Винсент отстранился, отступил на шаг, став невыносимо далеким:

– Аделия, я верю, – произнес с заминкой, – что ты сможешь.

И замолчал, но между строк скользнули совсем другие слова... Не верит. Не в меня, в себя не верит, и не хочет верить, что куда больнее, чем, если бы он ставил под сомнения мои умения.

– Сдашься? – выдохнула тихо, пытаясь погасить боль, что тисками сдавила грудь. – Вот так просто?

Винс сухо усмехнулся:

– Просто... – бросил хлестко и тут же сменил тон на более мягкий, – я за два года прошел стольких целителей, что и сам уже сбился со счета. Так что мой путь нельзя назвать простым.

Набрала в легкие воздух, чтобы сказать ему хоть что-то, но видя потухший жесткий взгляд, отступила.

«Я не смогу его переубедить», – мелькнула отвратительная мысль и я почувствовала, как внутри все скручивается в тугой узел.

– Прости, – извинилась за то, что пытаюсь лезть к нему со своей заботой. – Мне лучше уйти, – кивнула, скорее для себя, и развернулась к двери. Но не смогла сделать и шага – мне на плечи тяжестью легли мужские ладони.

– Дели, – выдохнул, скользнув по виску обжигающим дыханием, – останься.

По щеке скатилась слеза, а мне так не хотелось, чтобы он видел меня слабой и растоптанной. Быстро качнула головой и дрогнувшим голосом произнесла:

– Не надо, я пойду.

В ответ он промолчал, лишь вздохнул тяжело, и развернул меня к себе. А потом сжал крепко в объятьях, отчего мое самообладание окончательно рухнуло в пропасть. Я вцепилась в его рубашку, кусая губы.

– Аделия, невозможно помочь всем, – тихо и умиротворяюще произнес Винс. – Ты сама прекрасно знаешь, что целители – не боги.

Знаю. Более того, прекрасно это понимаю, но... Почему так горько от того, что именно ему, этому мужчине, я не могу помочь? Почему хочется увидеть блеск в его глазах? Не поддельный, а самый настоящий. Почему эти бесчисленные вопросы кажутся такими важными?

– Не бери в голову. Тебе просто нужно идти дальше. И я верю, что у тебя все получится.

Вряд ли можно забыть и идти дальше, но я не стала говорить ему об этом, потому что подозревала, что голос сорвется, и я все же расплачусь.

– Пойдем, у меня есть отличный чай, такого ты еще не пробовала, – перевел он тему. – А потом я провожу тебя в академию, хорошо?

С трудом расцепила пальцы и кивнула, так и не подняв на него взгляд.

– Дели, посмотри на меня, – попросил Винс и я нехотя подчинилась. Небесный цвет его глаз согревал теплотой. – Я не хочу, чтобы ты винила себя. И так же не хочу, чтобы эта неудача повлияла на... – тут он запнулся, подбирая слова, – на наши отношения.

Помолчала, собираясь с силами, и совсем тихо ответила:

– Хорошо.

Согласилась с ним, а для себя кое-что решила. Я не позволю ему носить этот амулет, во всяком случае, очень долго. Не буду спать ночами, и придумаю, как ему помочь. И, кажется, я знаю к кому можно обратиться за помощью, помимо доктора Аттэ.

Винс помог мне снять пальто, при этом я чувствовала себя так неловко, будто стягивала платье, а не верхнюю одежду. Возможно, причина в том, что мужчина смотрел на меня излишне внимательно? Не знаю, но румянец жаром обдал лицо и шею.

– Матушка сильно удивилась твоему визиту? – наконец бросил Винс, разрушая давящую тишину.

Встрепенулась, посмотрела на него и удивленно начала:

– Откуда ты...

Но он перебил меня:

– Кучер – он служит у нас, сколько я себя помню.

А по голосу показалось, что мужчина не очень стар. Хотя о чем я думала в тот момент? Явно не о возрасте незнакомого мне человека.

– Удивилась, но как только услышала, что ищу тебя, спешно отправила сюда.

По губам Винса скользнула понимающая усмешка.

– Да, очень на нее похоже, – подмигнул мне, заставляя смутиться еще больше. – Если хочешь, покажу тебе дом?

Он перевел тему, так что я невпопад кивнула, и только потом поняла – соглашаться вовсе не стоило. Этот вопрос всего лишь дань вежливости. Наверное.

– Может не стоит? – пошла на попятную, но мужчина взял меня за руку и потянул за собой.

– Стоит. Я этого хочу.

Вот так, просто, без лишних слов и расшаркиваний. И во мне вдруг проснулось любопытство – захотелось узнать, как он живет и чем увлекается. Так ли здесь мрачно, как и в его комнате в академии?

– Хорошо, – вновь коротко согласилась, не выказав возражения.

Правды ради, возражать не хотелось, особенно тогда, когда моя ладонь в его руке.

Небольшая прихожая упиралась в длинный коридор, пройдя по которому всего несколько шагов, мы оказались перед распахнутыми дверьми гостиной. Немного дальше пустующая кухня, где все сверкало идеальной чистотой, словно блестящими кастрюлями и плошками никогда не пользовались, что тут же подтвердил Винсент:

– Даже не представляю, зачем она здесь. Но матушка оборудовала ее по своему вкусу. К слову, это единственное, что я позволил ей сделать в своем доме.

Представив неугомонную Аниту, с ее неуемной энергией, усмехнулась.

– Видимо, битва была тяжелой?

– Прости? – Винс не понял моего вопроса, и я пояснила:

– Битва за то, чтобы ты смог сделать так, как тебе нравится?

Брови мужчины сначала поползли вверх, а потом он громко рассмеялся. И только когда прекратил веселиться, произнес:

– Угадала, с матушкой спорить крайне сложно, но если позволять ей все, то она с легкостью может задавить своим авторитетом.

Несмотря на слова, чувствовалось, что он любит свою мать и дорожит ей. Честно признаться, их семья мне безумно понравилась. Каждый уникален по своему, даже молчаливый отец Винса.

– Пойдем, – потянул меня дальше, так и не выпуская руку.

Он показал кабинет – обставленный просто, без лишних изысков, и в то же время с каким-то особенным налетом старины. Массивная мебель, картины в тяжелых позолоченных рамах, фигурки и безделушки на полке у входа. Здесь я задержалась дольше, рассматривая миниатюрные войска, сражающиеся друг с другом. Магические шары и боевых лошадей, закованных в специальные доспехи.

– Я собирал эту коллекцию еще мальчишкой, – тихо признался Винс, и в его голосе прозвучала неподдельная гордость.

Улыбнулась, представив маленького мальчишку, который играл в этих солдатиков. И сама призналась в том, о чем всегда вспоминала с улыбкой:

– А я коллекционировала лягушек, тех, что до этого препарировала.

Кажется, мне удалось его удивить. Винс потерял дар речи на несколько минут и потом вкрадчиво произнес:

– Оказывается, ты страшный человек, Аделия!

– Вовсе нет, – сделала вид, что обиделась, и, понизив голос, призналась, – все во благо науки!

Упоминание последней отозвалось глухой болью, от которой я тут же предпочла отмахнуться.

– Мне нужно знать еще что-то? – Винс лукаво прищурился, даже не пытаясь скрыть такую же, как и взгляд, лукавую улыбку.

– Хм... – задумалась, постукивая пальцем по подбородку, и беззаботно ответила, – Пусть пока, – на этом слове сделала особый акцент, – это останется тайной.

А увидев, как он демонстративно схватился за сердце, громко расхохоталась.

Еще одну дверь, притаившуюся в самом конце коридора Винс так и не открыл. Он как-то натянуто улыбнулся и потянул меня обратно:

– Что же, обновим с тобой кухню? – бросил через плечо, заходя в комнату и включая щелчком пальцев магические светильники. – Я, честно признаться, даже не знаю, где и что тут лежит. Поможешь?

Согласно кивнула и вместе с ним принялась проводить ревизию шкафчиков и ящиков.

Должна признать, Анита снабдила сына всем, что только может существовать для приготовления блюд. И кастрюли, и сковороды, и ковшики, и мерные кружки, и половники, и плошки. Дорогая посуда с изумительной росписью, невесомые чайные наборы, разные мелочи, так необходимые любой хозяйке. Если честно, я даже позавидовала той, которая однажды получит все это, так сказать, в наследство.

Вдвоем мы справились довольно быстро, но пить чай Винс пригласил меня в гостиную. Она была не такой огромной, как в доме его родителей, и не такой вычурной – приглушенные тона стен, приятный кофейный цвет обивки на диване и креслах. Чуть темнее шторы и молочная органза с золотистой вышивкой.

Чинно, благородно и уютно.

Когда мы сели в кресла напротив друг друга, Винс попросил:

– Расскажи что-нибудь о себе.

Его просьба заставила удивленно посмотреть на него.

– Что именно? – тем не менее, поинтересовалась совершенно спокойно.

– Например, – сделал вид, что задумался, – откуда ты родом, где твои родители... Да что угодно.

Кивнула, сделала глоток ароматного чая, который, действительно, оказался просто божественным на вкус, и тихо заговорила:

– Откуда я родом, ты уже знаешь. Южный городок Рэмот немногим больше Монтайна, правда климат совершено иной – практически круглый год светит яркое солнце, и уж точно не бывает снега. Я прожила там до поступления в академию. А родители... Они погибли. Давно.

Подробности несчастного случая ворошить совсем не хотелось.

– Извини, – Винс со стуком поставил чашку на стол.

– Ничего, ты же не знал, – скривила губы в подобие улыбки, и попыталась перевести тему. – У чая очень необычный вкус, что в него входит?

Мужчина посмотрел на меня, одной рукой взъерошил волосы, пытаясь скрыть растерянность. К слову, с того момента, как я приехала к нему, он так и ходит в распахнутой рубашке. При этом Винс казался мне таким... домашним? Да, именно так.

Ответная улыбка вышла такой же натянутой, как и моя:

– Понятия не имею, его мне привез друг с островов Зарза.

– Ясно, – посмотрела на прозрачную жидкость янтарного цвета. Чай пах цветами, солнцем и... теплом. Не тем, что исходит от огня или лучей дневного светила, а той, что живет глубоко внутри. Душевная теплота – та, которой мне так не хватает.

Мне не хотелось, чтобы хрупкое равновесие, что восстановилось между нами за последние несколько минут, разбилось о стену неловкости. Потому заговорила вновь.

– Винс, все хорошо. Их уже давно нет в живых и я... Привыкла. Но они были замечательными, если ты хочешь это знать, – руки дрогнули, и я тоже предпочла поставить чашку на стол. – Мама была учительницей, преподавала в младших классах, а отец трудился в бригаде строителей. Мы всегда дорожили друг другом, у нас была настоящая семья.

Я замолчала, и грустная улыбка коснулась губ. Они мне подарили самое счастливое детство, которое могло бы быть, подарили мне любовь и ласку. И никогда не скупились на слова – я всегда знала, что со всеми бедами и неудачами я могу прийти к ним, и меня никто не прогонит. Наоборот, выслушают и поддержат. Или объяснят, в чем я была не права.

Когда их не стало, я почувствовала себя так, будто у меня из груди вырвали сердце. Будто разодрали душу в клочья, и лишили воздуха. Мне казалось, что я попросту не переживу эту потерю, но... Со временем боль притупляется. Нет, она не проходит бесследно, просто становится чуть менее острой.

– У тебя кто-то остался? – глухо спросил Винс.

– Нет, бабушки не стало, когда я училась в академии.

Я знала, что рано или поздно мне придется коснуться этой темы. Жаль только, что эти откровения омрачили и без того безрадостный вечер.

– Твои родители воспитали прекрасного человека, – его голос звучал тихо и ломко. – И я рад, что встретил тебя.

Признание, прозвучавшее в ночной тишине пустующего дома, где кроме нас больше не было никого, заставило сердце сбиться с ритма и понестись вперед без оглядки. А еще произнести:

– Спасибо...

Винс встал с кресла и подошел ко мне. Опустился на колени, заключив лицо в ладони.

– Я никому не позволю обидеть тебя, обещаю.

Горло перехватило, и я только и смогла кивнуть в ответ.

Осторожный поцелуй вышел с горчинкой, словно мы с ним пытались забыть проблемы, растворившись друг в друге. И очень быстро из осторожного он превратился в жаркий, обжигающий, такой, от которого хочется потерять голову и идти на поводу у чувств.

Винс отстранился первым. В потемневших глазах плескалось обещание – манящее и многообещающее. Но слова разнились с тем, что я чувствовала:

– Я думаю, нам нужно немного прогуляться.

Сморгнула мутную пелену и неуверенно кивнула в ответ, явно не понимая, что только что произошло, и, самое главное, что я сделала не так.

По губам мужчины скользнула ухмылка, он поднялся на ноги, подал руку мне:

– Аделия, поверь, так будет лучше.

А... Хотела спросить, почему, но промолчала, вновь кивнув. Из дома мы вышли держась за руки, правда стоило выйти на освященную фонарями улицу, я первой отстранилась. Как бы я ни желала забыть о принятых правилах приличиях и традициях общества, пришлось следовать им. Винс посмотрел на меня, заломив бровь, но возражать не стал, лишь вскользь улыбнулся.

Город погрузился в тишину. Редкие прохожие, так же как и мы, медленно прогуливались вдоль домов, но наша пара, почему-то, привлекала больше всего внимания. Каждый кивал Райту в знак приветствия, а во мне буквально прожигали дыру любопытными взглядами.

– Вот и новый повод для сплетен, – бросил Винс, когда очередной прохожий поприветствовал его.

Я с ним согласилась, правда виду не подала, стараясь тут же перевести тему:

– Почему ты живешь в академии? – а увидев его глаза, в которых блеснуло любопытство, пояснила:

– Я имею в виду, почему не уезжаешь домой? Ведь особняк, как я поняла, пустует все это время?

– Пустует, – согласился, рассматривая что-то вдалеке. – Но мне так проще – не нужно никуда уезжать, да и утром не приходится вставать раньше. Не поверишь – я жутко люблю поспать.

Вот уж тут он прав – не поверю.

– Смеешься надо мной? – спросила с притворной обидой.

– Вовсе нет, – с улыбкой отозвался он, потом все же сдался, – разве что самую малость.

Закатила глаза к небу и тихо рассмеялась.

Но прогулке суждено было слишком быстро завершиться. Сначала у меня замерзли руки, как бы глубоко я ни прятала их в карманы пальто, потом перестала чувствовать кончики пальцев на ногах, а потом вовсе стала отвечать с дрожью в голосе. Последнее, естественно, не укрылось от Винса.

– Ты что, замерзла?

Хотела отмахнуться, но он быстро наклонился и легко коснулся губами носа. Я смешливо фыркнула, а Райт недовольно нахмурился.

– Почему молчала?

Пожала плечами – не говорить же ему, что просто не хочу расставаться с ним сегодня? Хочется идти рядом и ни о чем не думать, особенно о холоде, который прибирается под одежду и с ехидством пощипывает кожу.

– Ясно, – кивнул для себя Винс, и уже через несколько минут рядом с нами остановилась карета.

Стоило скрыться от людских глаз, как мужчина тут же распахнул пальто и буквально приказал мне, не дав возможности возразить:

– Садись.

При этом хлопнул он не по мягкой обивке рядом с ним, а по коленям. Захотелось провалиться сквозь землю, или, в лучшем случае, под сиденье. Но слов, вразумительных, не нашлось, и я затравленно покачала головой.

– Аделия, – укоризненно выдохнул Винс, и я сильнее вжалась в спинку кресла.

Не пойду, ни за что, на это он меня точно не уговорит, как бы ни рычал и бросал злые взгляды.

– Хорошо, – легко сдался, так что я даже от удивления рот открыла, правда, обрадовалась рано. Винс одним быстрым движением пересел ко мне и так же быстро, сгреб меня в охапку, устраивая на коленях.

Если честно, у него это так ловко вышло, что я только и успела – приглушенно пискнуть.

– Сиди тихо, – когда попыталась вскочить на ноги, крепче обхватил за талию, а второй рукой укрывая в полы своего пальто.

По телу прокатилась волна жара, так что даже дыхание перехватило на несколько секунд. И я послушно замерла, боясь пошевелиться. Чем тут же воспользовался Винс:

– Ты как ребенок, Дели. Неужели так сложно было сказать, что ты замерзла? Я же не прощу себе, если ты заболеешь! – хотела обернуться и сказать, что ничего бы со мной страшного не произошло, не такой уж и сильный мороз, но мужчина не дал и слова вставить. – Я понимаю, что ты привыкла в столице к другому климату, но на севере не стоит спорить с погодой. Это вовсе не шутки.

Конечно, не шутки. Я знаю об этом, вот только подвернись возможность повторить сегодняшний вечер – ничего бы менять не стала. Прогулка с Винсом, стоит того, чтобы даже заболеть.

Он тяжело вздохнул, словно подслушал мои мысли и крепче прижал к себе. Кажется, за этот день мы пересекли несколько запретных границ, предписанных обществом. Но, вопреки навязанным стереотипам, мне хотелось и его горячих прикосновений, и поцелуев, которые кружат голову и отнимают дыхание, и многообещающих взглядов, что плавят кожу и стирают предрассудки.

Это так остро, непривычно и желанно, что я только сейчас поняла, насколько важно найти того человека, с кем хочется быть рядом. Не с книгами, колбами и мензурками, а именно с ним.

Спустя несколько минут Винс повернул меня боком, устраивая удобнее и я, уже не смущаясь, опустила голову ему на плечо. Полутьма кареты, казалось, нашептывала – чтобы здесь ни произошло, никто ничего не узнает. И я поверила, не тьме, ему. Почему-то только с ним мне хотелось быть глупой и безрассудной.

– Я с тобой раньше времени постарею... – прошептал тихо, губами коснувшись виска.

А я не сдержалась – так же тихо рассмеялась в ответ, на что Винс проворчал, ни к кому конкретно не обращаясь:

– Смешно ей, ты посмотри.

Потом провел кончиками пальцев по щеке и спросил:

– Согрелась хоть немного?

– Согрелась.

– Врешь, – пожурил беззлобно, поймав мои руки. Они действительно, еще были холодными.

– Чуть-чуть, – созналась, даже не пытаясь отрицать очевидное.

Винс вновь тяжело вздохнул, и карета в этот момент остановилась, отчего я тут же попыталась вскочить с места, будто нашкодивший ребенок.

– Тихо, – он удержал меня.

Стало стыдно за свой порыв, поэтому встала медленно, и пересела на другую сторону, ожидая, когда Винс застегнет пальто, и первым выйдет на улицу. Но он не торопился, и пока мы не вышли, запечатлел на губах поцелуй. Объяснять ничего не стал, спрыгнул со ступеней, помог спуститься мне и взял за руку.

Академия дышала тишиной. В редких окнах студенческого корпуса горел свет, да сторож расчищал дорожки от снега.

Увидев седовласого мужчину, хотела отдернуть руку, но Райт не позволил мне. Пришлось подчиниться, да и в самом деле, ничего предосудительного мы не делаем. Почти.

До комнаты мы дошли, не проронив ни слова, а там меня отпустили к себе, только заручившись обещанием, что я выпью горячий чай и приму горячий душ.

Оставшись одна, еще долго ловила себя на том, что улыбаюсь. Просто так, без повода, лишь вспоминая обрывки разговора, его взгляды, жесты, прикосновения.

Но так хорошо не может быть всегда. Утро принесло неприятные вести.

Глава 22

Я выпила горячий чай, и приняла душ – словом, сделала все, что пообещала. Но спать не легла, засиделась допоздна с конспектами. Я пыталась найти точки опоры для новых разработок.

Как итог – утром проспала и прибежала в преподавательскую уже перед самым звонком. Там никого не оказалось, и я уже успела обрадоваться, когда из-за шкафа выглянула Ниана.

Заметив брезгливую улыбку, что скользнула по ее губам, мысленно усмехнулась и, вопреки ожиданиям, дежурно поприветствовала девушку:

– Светлого утра, профессор Хрит.

Такого она явно не ожидала, а потому открыла рот от удивления, впрочем, быстро взяла себя в руки и язвительно бросила:

– У вас в столице всегда так?

Страницы: «« « ... 1213141516171819 » ... »»