Стажировка в Северной Академии Королёва Анастасия
– Если вам вдруг понадобиться убежище, после разговора с профессором, то смело приходите ко мне.
Как только вышла из лазарета, не желая зря терять время, направилась в общий преподавательский кабинет, где не появлялась с того самого дня, когда профессор Диам передала мне бразды правления. Честно признаться, я бы и дальше избегала этого злачного места – не очень-то приятно чувствовать на себе колючие, равнодушные и масляные взгляды одновременно, но сейчас у меня не осталось выбора.
Последняя лекция закончилась, и академия вздохнула спокойнее, избавившись от шумных неугомонных студентов. Кажется, даже запотевшие окна тихо звенели, радуясь временной передышке.
Каждый шаг эхом разносился по коридору, отталкиваясь от стен и замирая где-то вдалеке, то ли опережая меня, то ли нетерпеливо подгоняя. Чем ближе подходила к кабинету, тем оглушительнее грохотало сердце, и дыхание вдруг стало тяжелым, как будто простуженным.
Нет, решимость никуда не испарилась, сворачивать с намеченного пути я и не думала, вот только страх все равно колючими лапами поглаживал по спине. Пространство вокруг вздрагивало вместе со мной, подпрыгивало, смазывая предметы и смешивая краски.
Впереди показалась дверь, которая распахнулась и навстречу мне вышла... профессор Хрит. Именно та из сестер, которая нужна мне. Несмотря на колоссальное сходство, доктор подсказал одну маленькую деталь – у Тианы, декана кафедры целительства, оправа очков золотистая, в то время как у ее сестры – Нианы, – она черная. Близняшки вовсе не желали иметь даже такое различие, но ректор настоял. Иначе путались все – и преподаватели, и студенты.
Коротко выдохнув, поспешила подойти к ней, пока девушка не ушла:
– Профессор Хрит? – дрогнувшим голосом окликнула ее, но тут же взяла себя в руки – не к чему ей видеть мое волнение.
– Да? – холодно отозвалась, окинув меня брезгливым взглядом.
– Тиана? – все же уточнила.
– Да! – еще более раздраженно.
– Я бы хотела поговорить, уделите мне несколько минут?
Было видно, что девушка с удовольствием бы отказала мне, притом бросила бы какую-нибудь ядовитую фразу, но любопытство, загоревшееся в бледно-голубых глазах, пересилило:
– Пару минут, – отмахнулась небрежно и выжидающе замерла.
– Извините за прямоту, но у вас несколько устаревшая информация по теме сращивания костей.
Кажется, даже едва ощутимый ветерок, что гулял по коридорам, замер, так же как и мое дыхание.
Профессор Хрит же смотрела на меня округлившимися глазами, настолько огромными, что они стали явно больше оправы очков.
От волнения кончики пальцев пронзало иголками, и сердце отчаянно выстукивала рваный ритм. А девушка все молчала, беззвучно открывая и закрывая рот. На бледных щеках то тут, то там стали появляться ярко–красные пятна, удивление во взгляде сменилось яростью.
– Что?! – наконец вымолвила с шипением, захлебнувшись воздухом.
Стушевалась, но, тем не менее, спокойно пояснила, стараясь донести свою мысль и не скатиться при этом до ответного шипения:
– Профессор Хрит, уже много лет упразднена практика по заживлению таких повреждений в состоянии транса. Это опасно для...
Девушка взметнула руку вверх, перебивая меня:
– Да как вы смеете, говорить мне об этом?!
Теперь пришел мой черед давиться воздухом. Что значит: как я смею? Смею, и молчать не намерена. Каждый маг дорожит своей силой, а без нее – это все равно, что потерять зрение или слух. Опустошения, апатия – и это только вершина айсберга.
– Вы не понимаете, – предприняла еще одну попытку объяснить. Должна же она знать степень ответственности, что лежит на ее плечах? Несмотря на разваленную кафедру, и халатное отношение, эта тема достойна пристального изучения.
– Нет, это ты не понимаешь, – забыв об элементарной вежливости, девушка сделала шаг вперед, сократив расстояние между нами до минимального. – Тебя вышвырнули из столичной академии и прислали к нам преподавать общий курс. Об-щий, – повторила по слогам, – а не целительство! Вот и не лезь, куда тебя не просят!
Слова хлестали, словно пощечины – яростно, не жалея сил. И мне было действительно больно это слышать, настолько, что с трудом сглотнула тягучий ком, пытаясь сдержать рвущийся из груди стон. Сжала кулаки, впиваясь ногтями в нежную кожу – сейчас не время думать о себе.
– Мое назначение и ваша халатность, что может привести к потере магической силы у пациентов после лечения, совершенно разные вещи, не находите?
Кто бы только знал, как тяжело держать маску безразличия и делать вид, что меня ее намеки совсем не задевают.
Секундное замешательство, повисшее молчание.
– И ты думаешь, я обязана слушать тебя? – Тиана за мгновение успокоилась, поменяв тактику. – Какую-то сопливую девчонку?
Так все дело в возрасте?
Пока придумывала достойный ответ, она, вздернув нос, развернулась, собираясь уйти. Не думая о последствиях, схватила ее за запястье:
– Вы же обучаете целителей, неужели не понимаете...
– Вот именно, – вновь не дала договорить. – Их обучаю я, а не ты, – холодно усмехнулась, посмотрела на мою руку, так что я отдернула ладонь. – Когда студентов вверят тебе, вот тогда будешь делать, все что вздумается.
И ушла. Просто ушла. А я смотрела на удаляющуюся фигуру и не могла понять, что именно сейчас произошло. Точнее, что произошло, осознавала, и даже более того – этого и ожидала, но... В глубине души надеялась, что ошибаюсь. Вот только пресловутая надежда разбилась вдребезги.
Как такое возможно? Это же... Это искалеченные жизни! Это вина, что бременем ляжет на плечи тех целителей, что выйдут из стен этой академии!
Чувствуя, что ноги дрожат, прислонилась к стене, а после вовсе опустилась на пол, пряча пылающее лицо в ладонях. Чудовищно, невыносимо, больно, в конце концов!
Может быть, нужно было как-то иначе начать разговор? Возможно, тогда бы она послушала? Ведь дело не в моей ущемленной гордости, не в обиде за отповедь, а в том, что я так и не донесла до нее суть.
Что мне теперь делать? Бежать за ней? Бессмысленно. Пойти к ректору? Боюсь, от этого станет только хуже.
В преподавательской послышались уверенные шаги – тяжелые, громкие, будто кто-то намеренно хотел оповестить о своем присутствии. Испуганно оглянувшись, вскочила на ноги, пытаясь отряхнуть и одновременно расправить подол юбки. Вовремя – дверь открылась, и в коридор вышел Винсент.
Внимательный холодный взгляд скользнул по моему лицу, полыхнув почти ощутимым разочарованием.
– Светлого дня, профессор, – первой поприветствовала его. Голос звучал глухо, надломлено и жалко. Настолько жалко, что отвернулась, скривившись.
«Он слышал разговор с Тианой?» – догадка неприятно царапнула изнутри.
Поджала губы, ожидая чего угодно, только не прозвучавших слов:
– Ты задолжала мне обед и смешную историю, помнишь?
Судорожный вздох сдержать не вышло, как не вышло и беззаботно улыбнуться, да и фразы прозвучали ломко, словно треск льда:
– Я сегодня уже обедала.
Мужчина не растерялся:
– Думаю, это не помеха для смешной истории?
Нет, конечно же, но настроение для развлечений совершенно не подходит. Хотела отказаться, да только он опередил, приглашающе подставив руку:
– Прогуляемся?
Вынужденно кивнула, хотя на самом деле идти никуда не хотелось. Протянула дрогнувшую ладонь, почти прикоснувшись кончиками пальцев к его рукаву, и тут же отдернула. Боюсь, если кто-то увидит нас, слухов и сплетен не избежать.
– Давай... те лучше так? – пробормотала тихо, пряча взгляд.
Сделала шаг, вскинула голову и спросила прямо:
– Ты слышал?
Напускное веселье испарилось – брови сошлись на переносице, скулы напряглись, четко обрисовывая овал лица. Лукавить он не стал:
– Да.
Я ждала, что еще он скажет, но профессор молчал.
Прошла немного вперед, сама не понимая, почему это молчание так больно ранит, наравне с ядовитыми фразами Тианы.
– Тоже считаешь, что лезу не в свое дело?
– Не считаю, – нервно повел плечами. – Но и не одобряю твой поступок.
Первые слова отозвались неожиданным теплом, а окончание фразы обожгло горечью.
– Нужно было молчать? Так? Это же преступление! – если в разговоре с девушкой я сдерживалась, то рядом с Винсентом все запреты и ограничения канули в лету. Хотелось размашисто жестикулировать и кричать – о несправедливости, о глупости, об ответственности, которую несут преподаватели. И это все не пустой звук. А гордость... Ею можно и поступиться.
– Нужно было рассказать мне, – остановил грозящуюся сорваться с места лавину.
Возмущение испарилось, исчезло, будто туман под натиском солнечных лучей.
– Зачем? – растерянность захлестнула волной, мешая вникнуть и понять то, что он сказал.
– Я что-нибудь придумал бы.
Прозвучало так... Искренне? Да, именно.
– И что же?
Я действительно хотела знать, что бы он такого придумал и как бы преподнес информацию для девушки, чтобы она не вздумала отгрызаться и на него. Хотя, о чем это я? Конечно, не стала бы. Винсент вовсе не зеленая выпускница столичной академии, а мужчина... Очень привлекательный мужчина, в которого влюблена одна из сестер. Возможно, именно Тиана.
– Не важно, – отмахнулся профессор. – Пойдем, покажу кое-что.
Идти не хотелось. Совсем. Но вновь возражения оставила при себе. Почему? Всему виной любопытство.
Мы шли в тишине, только были слышны шаги, его – размашистые, громкие, и мои – легкие, почти неразличимые в раскатистом гуле, что эхом отталкивался от пола, стен и потолка.
Поднявшись на третий этаж, остановились у двери, за которой скрывался узкий коридор и лестница, что вела на крышу.
А пройдя с десяток ступеней, оказались в оранжерее. Где обилие зелени, запахов и влажной духоты на несколько мгновений лишили речи. Настоящие зеленые лепестки, и ни грамма белого. Невероятно!
– Ректор тоже довольно долго привыкал к нашей северной природе, – Винсент обвел рукой большие и маленькие горшки, с вытянутыми и стелящимися стеблями. Подошел к одному из них, рассматривая растения, будто что-то неведомое.
– Красота! – выдохнула, наконец, справившись с удивлением.
Хмыкнул, признаваясь:
– Согласен, но для меня привычнее те, что за окном.
– Вы здесь выросли, – переводя взгляд с одного цветка на другой, узнавая сорта, и знакомясь заново с теми, которые видела только на картинках в справочниках или засушенными в гербарии, что хранился в лаборатории зельеваренья.
В душе клубилась ядовитая обида и горечь, но главенствующая роль принадлежала любопытству и восхищению. А еще ностальгии – светлой, незамутненной горестями и проблемами.
– Да, – откликнулся тихо. – Откуда ты родом?
– Рэмот, – не задумываясь, ответила, и пояснила:
– Это небольшой городок на юге.
Перед глазами распростерлась картина: залитая солнцем зеркальная гладь воды – яркая, слепящая, но при этом завораживающая. И пушистые клумбы, что заполонили разнообразные цветы. Бабушка любила, когда с рассветом в окна дома вместе со свежим бризом врывался ароматный шлейф запахов.
Приехав поступать в академию, я долго привыкала к дождливой осени и необходимости кутаться в плащи и полушубки.
– Скучаешь? – задумалась так, что не заметила, как мужчина подошел совсем близко.
Пожала плечами, чувствуя неловкость:
– Сейчас уже нет, я давно там не была.
И желания не возникало – ни к чему это, только ворошить прошлое, вскрывая зажившие раны.
– Оранжерея всегда открыта, ты можешь приходить сюда, когда захочешь, – профессор стоял на расстоянии вытянутой руки, поймав мой взгляд и не желая отпускать.
Почему в его глазах растаяла пугающая меня холодность? И почему в них мелькает... сожаление?
– Да, к-хм, – спрятала руки за спину, – спасибо.
– Я подумаю, как можно повлиять на Тиану, – слова прозвучали серьезно, искренне, и я ему поверила.
И еще поняла, что зря полезла с нравоучениями к девушке. Когда же я повзрослею и перестану бросаться в бой без должной подготовки?
На первый этаж мы спустились вместе, затем Винсент ушел, сославшись на дела. Вернувшись в аудиторию, забрала журнал, конспект с сеткой занятий и тесты.
По пути в преподавательский корпус шла, чувствуя лишь отголоски неприятный эмоций. Но и они меркли, когда вспоминала теплый взгляд, без привычной насмешки и превосходства. Оказывается, Райт умеет быть добрым и обходительным.
А в комнате вернулась к работе. И чем больше листов я проверяла, тем мрачнее становилась – знания ребят были даже не на нулевом уровне, а в глубоком минусе.
Глава 13
Я долго сидела, зачем-то вспоминая раз за разом прошедший день – и удачную лекцию, и малоприятное открытие, и откровенно гадкий разговор, и чудесное преображение Винсента. Цепочка событий, подобно снежному кому, разрасталась, заставляя все больше думать о себе, о прошлом, которое я всеми силами пыталась забыть.
«... – Как вам кажется, профессор, возможно ли довести до ума формулу по восстановлению магии? – нетерпение и радость бурлили внутри, подобно вулкану. Я едва сдерживалась, чтобы не прыгать на месте от счастья, хотя в коридоре, пока неслась в аудиторию куратора, все же позволила себе несколько раз звонко рассмеяться.
Мое воодушевление граничило с безумием – идеальная прическа растрепалась, рукава некогда белой блузки покрылись темно-зелеными пятнами, как и форменная юбка, а глаза, наверняка, горели фанатичным блеском. Но разве же это имело значение, когда я стояла на пороге ТАКОГО открытия?
Молодой мужчина отложил в сторону книгу, затянутую в кожаную обложку, прошелся по мне насмешливым взглядом:
– Аделия, вы ограбили лабораторию? Вынесли все, что смогли?
Качнула головой, сделала шаг к столу, и дрожащими пальцами разложила перед ним исписанные листы – с грязными разводами, кляксами, нервно зачеркнутыми буквами и цифрами.
– Я это сделала!
Три слова, простых и ничем не примечательных, для меня стали самыми заветными...»
Руки повисли бессильными плетями вдоль тела, шаль сползла с плеч, предоставляя свободный доступ к оголенной коже легкому ветру из приоткрытой форточки. Зябко. Мне бы подняться, захлопнуть окно, а вместе с ним и воспоминания, что пробились наружу так не вовремя, но я осталась сидеть на стуле, обводя усталым взглядом аккуратную стопку листов с тестами, конспекты к новым лекциям и книги.
Как бы я ни хотела, чтобы прошлое осталось там, за много миль отсюда – оно настырно шло следом. Издевательски пускало когти, вспарывая поджившие раны.
Поморщившись от несуществующей боли, заставила себя встать. Ничего, справлюсь, забуду и научусь жить дальше. Благо у меня много насущным тем, которыми стоит забить себе мысли.
Первая лекция началась с сонных взглядов студентов и всеобщей апатией – тучи нависли низко-низко, окрасив белый цвет в грязно-серый. И порывы ветра настойчиво стучались в окно, проникая стылым холодом в аудиторию.
Относительно теплые дни закончились слишком быстро, если верить доктору Аттэ – совсем скоро землю укроет первый снег и на Монтайн опуститься долгая зима.
Вкупе все это навевало тоску и желание закутаться в шерстяной плед с кружкой горячего чая в руках. Но ни я, ни ребята такую вольность позволить себе не могли.
Пришлось стряхнуть зыбкое оцепенение и нарочито-бодро произнести:
– Сегодня мы поговорим с вами об истории Северных земель.
Должна заметить, эта тема ни у кого не вызвала особого восторга. Первый курс вообще напоминал полуживых мух, что приготовились впадать в спячку.
– Итак, давайте устроим с вами небольшое соревнование?
Слова возымели нужный эффект.
– Разбейтесь на две команды, и те, чья группа укажет больше событий с верными датами, получат... – запнулась, пытаясь придумать достойное вознаграждение, потому что пока отметки «хорошо» и «отлично» по этому предмету явно их не воодушевят. – Тех я раньше отпущу с лекции.
Ребята довольно загудели – это ли ни счастье для студента, раньше покинуть аудиторию и потратить лишние полчаса по своему собственному усмотрению?
Сдержанно улыбнулась и незаметно выдохнула. Жаль, что я не подумала о награде заранее, можно было бы найти что-то более стоящее. Хотя, смотря на то, как каждая из команд пытается отвоевать для себя старосту (по их мнению, самого умного студента первого курса), решила, что они всем довольны.
Наконец, ребята расселись, с готовностью вооружившись ручками.
– Я думаю, полог тишины вам не помешает, – взмахнула рукой, устанавливая между группами невидимую стену. – Друг друга вы не услышите и подслушать не сможете, так что... – посмотрела на настенные часы, что висели над входом, – у вас есть двадцать минут. Приступайте.
Гомон голосов, взвился к потолку, оглушая. Между собой и студентами полог устанавливать не стала – интересно понаблюдать за их коллективной работой. Ожесточенный спор – взмахи руками, и попытка доказать, что именно они говорят дело. Сомнения, рассуждения, вопросы – адресованные товарищам по команде или просто произнесенные вслух, в попытки выудить из воздуха правильный ответ.
Даже дерзкая попытка застать меня врасплох:
– Профессор, а вы не напомните, в каком году была битва под Диарофом?
Рассмеялась, совершенно искренне, и отрицательно покачала головой – хитрец. Впрочем, мальчишка ничуть не расстроился, только подарил обворожительную улыбку и смешливый блеск во взгляде.
Смотря на их рвение (и пусть дело только в возможности сбежать пораньше из аудитории), испытывала удовлетворение и гордость. Пожалуй, в любой профессии важна отдача и одобрение, как бы глупо это не звучало. Вкладывать душу в дело и получать лишь насмешки и безмолвное осуждение, на самом деле больно. Больно и горько.
Записав в журнале тему лекции, отвернулась к окну.
Вспоминая вчерашний разговор с Тианой, нахмурилась. Райту я доверяла, возможно, уверенность эта появилась слишком поспешно и совсем необоснованно, но успеваемость его факультета говорит о многом. Например, о том, что ему не безразлична судьба студентов, а значит – оплошность профессора Хрит не останется без внимания.
Стоило вспомнить о нем, как в дверь негромко постучали.
– Да? – удивившись, обернулась, встречаясь с взглядом Винсента.
– Профессор, можно вас на секунду?
Мужчина приоткрыл дверь, коротко кивнув студентам. Те, кажется, вовсе не заметили его появления. У них имелись проблемы куда важнее, чем визит Райта.
Перебирая в мыслях, что такого срочного могло произойти, поднялась из-за стола, и медленно подошла к нему:
– Светлого утра, – поприветствовала.
– Светлого, – отозвался торопливо, сразу переходя к делу. – Во время следующей лекции сработает учебная тревога. Тебе нужного будет вывести ребят через вон ту дверь, – указал в конец коридора, где виднелись высокие темные створки.
Удивление сменилось пониманием, а понимание, в свою очередь, растерянностью.
– Хорошо, – голос слабо дрогнул.
– Учебная, – повторил с улыбкой, видимо посчитав, что я испугалась.
Смутилась и пояснила:
– Я поняла, просто... Довольно неожиданно.
За все обучение в столичной академии помню только одну единственную тревогу, но и то, она не была учебной – кто-то в лаборатории забыл потушить горелку. Благо заметили рано, существенного урона пожар не нанес. Так что я смутно представляю порядок действий.
– Тревога и должна быть неожиданностью, – усмехнулся, – услышишь вой сирены, построишь ребят парами и выведешь во внутренний двор. Все просто.
Кивнула, на этот раз увереннее – ведь на словах все и в правду выглядит просто.
– Вот и отлично, – довольно произнес мужчина, и, развернувшись на пятках, направился прочь.
Хотелось окликнуть его, остановить. Спросить – разговаривал ли он с Тианой, но так и не решилась. Возможно, узнаю у него об этом чуть позже, если хватит смелости задать вопрос.
Вернувшись в аудиторию, удостоверилась, что студенты продолжают работать. Посмотрела на время – еще десять минут и можно завершать соревнование.
Девять, восемь, семь...
– Стоп! – громко хлопнула в ладоши, убирая полог тишины между командами, и привлекая к себе внимание. – Давайте сюда ваши листочки.
Итак, что мы имеем? Десять дат и событий от одной команды и тринадцать от другой. А правильных, соответственно, восемь и одиннадцать. Если быть откровенной, я ожидала худших результатов.
– Так не честно, у них Грег был в команде, – вперед выступил вихрастый мальчишка, спрятав руки в карманы брюк. Ему вторил нестройный хор голосов. Правда тут же другая команда принялась выкрикивать, что дело вовсе не в этом.
– Тихо-тихо! – подняла руки, останавливая гам. Посмотрела на Грега, парень отчаянно боролся со смущением:
– Допустим, с вашей точки зрения, это не справедливо. Но кто вам мешал до этого интересоваться историей?
Судя по скуксившимся физиономиям – никто.
– Спор считаю закрытым. Но унывать не советую, если вам понравилось, то в следующий раз проведем такую игру по Справочнику по расам, согласны?
Эту идею поддержали все без исключения. Правда, в качестве награды нужно придумать что-то другое, иначе рискую получить выговор за праздно шатающихся студентов во время лекций.
Победители, клятвенно заверив меня, что не будут шуметь и носиться по коридорам, покинули аудиторию, а проигравшие удостоились небольшого рассказа на тему: самое первое упоминание о северных землях в Хрониках Времени.
После звонка приготовила конспекты для второго курса. Хорошо, что не третий – боюсь во время учебной тревоги, Мика сотворила бы какую-нибудь гадость, просто так, из вредности. На самом деле, я так и не решила, что делать с зарвавшейся студенткой. Глупое противостояние и желание доказать, что она здесь имеет какой-то эфемерное влияние чуть ли ни на самого ректора – выглядели смешно. Но в тоже время – назойливо и неприятно. Думаю, лучше всего быстрее разобраться с учебной программой, ввести общий курс в обязательную программу зачетов и экзаменов, тогда девушка будет хотя бы стараться не враждовать так открыто.
Передышка закончилась. Проверила по журналу присутствующих, сразу попросила записать задание (благо оспаривать задание никто не решился), а буквально спустя десять минут, раздался вой сирены – настолько громкий, что я все же испугалась. Скривилась, и, перекрикивая шум, скомандовала:
– Постройтесь парами и на выход.
Ребята, не скрывая радости, встали со своих мест, выстроились перед кафедрой. Тяжело вздохнув, открыла дверь.
Коридор быстро превратился в мешанину веселых голосов и топота ног. Студенты дурачились – парни пытались изобразить что-то жуткое, девчонки визжали и смеялись одновременно.
Массивные двери были распахнуты настежь, и по полу стелился прохладный воздух. Как и говорил доктор Аттэ, совсем скоро тепло забудет дорогу на север и умчится к южным окраинам королевства. Мне было жаль расставаться с нежными лучами солнца, но в то же время хотелось посмотреть на настоящую зиму и полюбоваться огромными сугробами – если старик ничего не преувеличил.
– Страшно? – за спиной раздался голос Мики, и я вздрогнула – нет, не от страха, от холода, что вдруг пробрался под блузу.
Обернувшись, хотела ответить что-то умное, взвешенное и мудрое, но девушка неожиданно толкнула меня в бок, сбивая с пути. Мы как раз подходили к выходу, где по обе стороны от дверей стояли высокие каменные тумбы. Я задела острый край и сдавленно зашипела – ногу, чуть выше колена, обожгло болью.
– Осторожнее нужно быть, что же вы, – притворно проворковала девушка, проходя мимо.
Попыталась продолжить путь, как ни в чем не бывало, но это оказалось сложной задачей. От кончиков пальцев до бедра заструился огонь.
Что за несносная девчонка? Почему никак не может успокоиться?
Из здания академии я вышла в последнюю очередь, сделав вид, что просто отстала. Ребят расставили в несколько рядов – девчонки жались ближе к мальчишкам в поисках тепла, а те и не возражали. Правда было видно, что и они совсем не прочь вернуться под крышу учебного корпуса.
Прислонившись к стене, украдкой провела рукой по ноге – больно. Уверена, не смертельно, но и приятного тоже мало.
Расхаживая перед студентами профессор Райт выкрикивал громкие фразы, пытаясь настроить учащихся на нужный лад, но увы – учебная тревога на то и учебная, что никто ее всерьез не воспринимает.
Намаявшись с оболтусами минут пятнадцать, Винсент их все же отпустил обратно в академию. Мимо меня прошла Тиана, гордо задрав подбородок, с точно таким же надменным выражением проскользнула ее сестра. Профессор Диам коротко кивнула в знак приветствия. Проса видно не было.
Я стояла, растянув губы в искусственной улыбке и мечтала, чтобы они скорее все ушли. Мне еще как-то нужно добраться до своей комнаты и найти мазь.
– Аделия? – раскрасневшийся мужчина поравнялся со мной. – Почему здесь стоишь? Пойдем.
Махнул мне за спину, но я жалобно, сама того от себя не ожидая, призналась:
– Не могу...
Действительно не могу. Боль усиливалась, заставляя морщиться и кривиться.
Ответа моего он не понял, а потому искренне удивился:
– Почему? Неужели так понравилось смотреть на бестолковых студентов?
– Нет, я... – запнулась, вспоминая противный голос Мики. – Ударилась. Ногой.
По лицу скользнула тень:
– Сильно?
– Очень, – пробормотала совсем тихо. – Вы, то есть ты, иди, я дойду до корпуса, у меня там есть мазь...
Договорить он мне не дал – подставил руку, предлагая опереться на нее.
Что же, глупо в такой ситуации отказываться от помощи. Вот только идти, даже навалившись всем весом на мужчину, оказалось очень тяжело, настолько, что он, покачав головой, подхватил меня на руки.
– Отпусти! – озираясь по сторонам, зашипела.
– Нет, – сосредоточенно глядя перед собой, ответил тоном, не терпящим возражений.
Волна жара окатила с ног до головы. Наверняка, кто-нибудь из студентов и преподавателей увидит, какие поползут слухи, даже представить страшно. Прикрыв глаза, глубоко вздохнула и еще раз попыталась достучаться до профессора:
– Отпусти, пожалуйста, слухи ведь...
Он остановился. Я распахнула глаза и столкнулась с ледяным взглядом. Продолжать фразу, и уговаривать его вмиг расхотелось.
Поджала губы, не зная как себя вести, и замерла. Как никогда хотелось от стыда провалиться под землю и, желательно, не показываться оттуда ближайшие несколько дней, пока в академии не утихнут горячие новости. До жилого корпуса мы дошли молча, лишь мелкие камушки хрустели под ногами Винса, да ветер приносил с собой прохладу.
– Замерзла? – когда я в очередной раз вздрогнула, спросил тихо.
Кажется, злость растаяла, и Райт был настроен на мирный разговор.
Искоса посмотрела на него, и коротко кивнула.
– Немного.
– Уже пришли, – мягко пояснил, и ногой толкнул заскрипевшую дверь.
Он опустил меня на пол у самой двери, и поддерживал за плечи, пока я возилась с замком. А когда открыла, помог усесться на стул и деловито поинтересовался:
– Где мазь?
Читать бесплатно другие книги:
