Ночной садовник Оксье Джонатан
– Почему он не покажет себя? – в ужасе спросил Алистер.
– Играет с нами.
Кип вытянул шею, пытаясь уловить хоть какойто намёк, куда двигаться дальше.
– Сюда! – сказал он, заметив светлое пятнышко среди деревьев. И они с Алистером бросились вперёд, ударяясь о камни, калеча ноги. Ворвались на поляну…
– Стой! – заорал Алистер.
Кип глянул под ноги: они оказались на краю обрыва. Внизу шумела река – чёрная, ледяная. Треснула ветка. Кип обернулся: прямо у них за спиной стоял и ухмылялся Ночной садовник. Он загнал их к воде.
– Осталось выбрать, он или река.
Ночь вдруг содрогнулась от оглушительного рыка Садовника. Он отпрянул назад, взвыл, вцепился в своё одеяние и рухнул на землю. Крохотные языки пламени охватили его ноги, карабкаясь по пальто…
– Что… что с ним? П-почему он горит? – заикаясь, спросил Алистер.
Кип посмотрел в сторону дома. В небо поднималось красноватое зарево.
– Это не он горит. Это горит дерево. Они пытаются убить его!
Садовник рывком развернулся к дому и разразился отчаянным, леденящим душу воем. Алистер схватил Кипа за руку:
– Если он вернётся к дому раньше, чем они уйдут, им конец. Надо остановить его!
Кип еле стоял на ногах. Но сестре нужно было дать время. Он принялся ощупывать землю вокруг себя: что же может сойти за оружие и остановить Садовника? Рокот реки заглушал треск огня. И Кип рванулся к Садовнику, вцепился в его пылающее пальто:
– Не любишь огонь? А как тебе вода?
И кинулся, увлекая Садовника за собой, в бурлящую чёрную реку.
53
Большой пожар
Дом трещал и стонал, как огромный погребальный костёр. Молли стояла рядом с мистером Виндзором, заслоняя ладонью лицо от жара. Лопались стёкла, выпадали из стен кирпичи. Огонь гулял по дому, в небе столбом стоял густой дым. Но, несмотря на бушующее пламя, дерево оставалось невредимо. Ледяной ветер лупил по ветвям, сбивая языки пламени ещё до того, как они успевали охватить дерево.
– Бесполезно! – бросил Бертран, пытаясь перекричать шум.
Молли дёрнулась: в доме чтото обрушилось, и из двери вырвался сноп искр и пламени.
– Огонь может бушевать весь день, а дереву всё будет нипочём!
Лес у них за спиной ходил ходуном от ветра. Где же Кип? Почему его до сих пор нет?
Бертран положил руку Молли на плечо:
– Бежим! Мы пытались. Времени больше нет.
Молли смотрела на дерево. Должно, обязательно должно было быть уязвимое место. Мягкое подбрюшье, щель в броне… Дереву както можно навредить. Взгляд упал на крошечное окошко на втором этаже.
– Я знаю, что делать!
Она вырвалась изпод руки мистера Виндзора и бросилась к горящему дому со спичками в руках. Вблизи огонь завораживал ещё сильнее. Ослеплял, выжигал лёгкие. Бертран схватил её за руки:
– Одну не пущу!
– Вашей семье нужен отец!
Она была права. И Бертран это знал.
– Если Садовник вернётся, я его задержу.
Молли влетела в дверь. Огонь лизал стены, расползался по балкам и половицам. Всё было затянуто густым дымом, разъедавшим глаза. Молли закрыла ладонью рот, переступила через упавшую балку, бросилась к лестнице и наверх, перепрыгивая через ступеньки которые уже занялись пламенем.
С лестницы она кинулась в открытый проём. На её удивление, в заветной комнатушке оказалось не так невыносимо жарко, даже дышать получалось. Да и вообще, по сравнению с остальным домом здесь царил покой. Пол укрывал толстый слой пепла от сгоревших банкнот; точно снежинки, летали серые хлопья. В углу Молли различила два тёмных силуэта – ныне покойные мистер Штыб и мистер Шиш. Она повернулась к дуплу, ожидавшему её, будто разинутая пасть.
Потными руками Молли перехватила коробок со спичками, открыла его, достала одну спичку.
– Давайка разевай пошире!
Чиркнув спичкой, она поднесла её к дуплу. Пшш! Дупло выдохнуло, и спичка вылетела у неё из рук. Упала на пол и сгинула в пепле. Молли взяла ещё спичку, зажгла… Пшш! Ещё один порыв ветра, на этот раз сильнее. Молли выглянула в окно. От леса шёл Садовник. Его шатало из стороны в сторону, мокрые лохмотья свисали, как лоскуты кожи… Отблески огня играли на мокром лице, и оно казалось красным, искажённым злобой.
Садовник взмахнул рукой – и порыв ветра сотряс дом. Молли схватилась за стену, чтобы не упасть. Снизу раздался звук падения, крик боли… Девочка выскочила из комнаты: внизу распластался мистер Виндзор. Он коекак встал, отёр кровь с лица.
– Молли! Давай быстрее!
Молли нужно было чтото посерьёзнее спички. Чтото, что сложно задуть. Ей на глаза попалась пылающая деревяшка, кажется, отвалившаяся от перил. Схватив её, девочка бросилась в комнатку.
Пшш! В этот раз ветер ударил её волной, швырнул об стену. С воплем отчаяния Молли бросила потухшую деревяшку в дупло. Бесполезно. Дерево не сразить. Комнату наполнил едкий дым. Молли смотрела на дерево. Из глаз хлынули слёзы. Она пыталась убить монстра, но проиграла.
Мимо пролетел обгоревший клочок бумаги – вексель… Молли горько улыбнулась: как же быстро мечты превращаются в ничто. Кружась, обрывок опустился прямо в дупло. Молли подалась вперёд, поморгала… Вексель опустился прямо в дупло!
– Это не просто деньги! Это подарок! Дар! – шепнула Молли сама себе. Она поняла! Единственное, что примет дерево, – свои собственные подарки.
Ветер усилился, заставляя пламя плясать вокруг Молли. Снизу снова донёсся грохот – и дикий рык. Ночной садовник поднимался по лестнице к ней.
Молли встала на колени и принялась разгребать пепел в надежде найти в нём хотя бы ещё один обрывок векселя. Но сколько она ни шарила в золе – всё безуспешно. Девочка вскрикнула от отчаяния и запустила горсть пепла и углей в стену. Вексели исчезли, как и все дары дерева.
Но вдруг… Вспомнила! Она вспомнила! Кое-что осталось! Молли сунула руку в карман. Сердце колотилось. Внутри, в складках ткани, они ждали её – письма!
54
Пепелище
Из коридора полз дым, выедая глаза. Молли вытащила из кармана стопку обтрёпанных конвертов и уставилась на своё имя, выведенное знакомым почерком: «Молли». Поднесла письма к груди, и слёзы сами полились из глаз. Обои на стенах горели. Молли поднесла конверты к пламени, и они сразу же занялись огнём. Бумага трещала и чернела на глазах. Вытянув вперёд дрожащую руку с конвертами, Молли подошла к дуплу.
– До свидания! – сказала она и опустила письма в дупло. Они провалились в чёрную пустоту и…
Падали… Падали… Падали…
Раздался характерный треск – огонь всётаки вгрызся в дерево. Звук усилился. Черноту озарили оранжево-красные вспышки. Они становились всё ярче и ярче, пока дупло не изрыгнуло огненный фонтан. Пламя пожирало дерево изнутри.
Протяжный вдох донёсся до ушей Молли. Она обернулась: в холле напротив комнаты стоял Ночной садовник. Бледная кожа обуглена и потрескалась. Цилиндра нет, от лохмотьев поднимается кверху дымок. Рот сложился в гримасу ненависти. И шипит, как же он шипит…
Комната стала для Молли ловушкой. Куда ни глянь, везде огонь. Она отступила назад. Садовник шагнул вперёд… Оглушительный хлопок. Садовник взвыл: с его ноги сорвался и рассыпался прахом ботинок. Дух ухватился за дверной проём, не сводя с Молли наполненных бешенством глаз… Нет, не глаз, а глазниц! Теперь дымилось его одеяние, дым валил из ушей, изо рта, из каждой поры. Садовник распрямился и сделал ещё один шаг вперёд.
Хлопок.
Другая нога переломилась ниже колена, тут же рассыпавшись пеплом. Садовник рухнул на пол, но всё полз и полз к Молли, извиваясь, свистя и шипя. Вытянул вперёд руку…
Хлопок.
Пальцы пеплом осыпались на пол. Последний свистящий звук – и перед Молли осталась лишь кучка пепла. Она прижала руки к груди, сдерживая выскакивающее сердце. Перед ней были останки Ночного садовника. Они победили чудовище! Они выиграли!
В следующий миг Молли осознала, что дом, в котором она стоит, рушится на глазах. Обвалившийся кусок потолка окатил её фонтаном огненных искр. Задыхаясь от кашля и прикрывая руками лицо, девочка подскочила к окну, перелезла через подоконник и выбралась на крышу.
Снаружи пожар бушевал ещё сильнее. Он рокотал, как бурный океан. Молли посмотрела вниз: из-за раскалённого воздуха казалось, что земля кружится и дрожит. Откудато издалека донеслось её имя: Бертран звал её. А совсем издалека будто доносились другие голоса – родителей…
Сквозь марево Молли видела, как мистер Виндзор тянет к дому по земле перину миссис Виндзор, а за ней остаётся длинный белый след из перьев. Перина легла на землю возле самого дома. Как раз там, где сверху стояла Молли. Она задержала дыхание – и прыгнула вниз…
Похоже, она вывихнула ногу при падении… В ушах зазвучал тихий голос. Затем он стал громче. Молли открыла глаза: над ней склонился Бертран. Он подхватил её под мышки и потащил прочь от дома, что-то крича на ходу. Молли с трудом различала слово «дом».
Раздался оглушительный грохот. Молли повернула голову: и дерево, и дом исчезли в гигантском столбе пламени. Она смотрела на бушующий огонь, а слёзы сами текли из глаз.
– Вот и всё! – хрипло произнесла она.
Мистер Виндзор обнял её за плечи.
– Вот и всё! – повторил он.
Они крепко обнялись и не отпускали друг друга. Огонь понемногу стихал, рёв пламени сменился тихим потрескиванием. И сквозь эти звуки Молли различила ещё один голос:
– Папа! Молли! Быстрее!
По дорожке к ним бежала Пенни, размахивая руками. Вцепившись в мистера Виндзора, Молли встала. Они распахнули объятия навстречу Пенни.
– Что там? – спросил Бертран.
– Молли, твой брат! – крикнула Пенни и отошла в сторону.
Из темноты показалась какая-то фигура. К ним шёл Алистер, весь насквозь мокрый, а на руках у него Кип.
– Кип! – закричала Молли и, отпустив мистера Виндзора, бросилась к брату.
Алистер присел на колени и положил тело Кипа на землю.
– Прости… – произнёс он чуть слышно. – Он прыгнул в реку. Он спас нас…
Молли смотрела на неподвижное, изогнутое в неестественной позе тело брата. Рот его был открыт, но Молли не могла уловить дыхания.
– Нет, нет, нет, нет… Только не Кип. Только не он. Она притянула мокрое тело брата к себе.
– Ты не можешь… – отчаянно прошептала она. – Не можешь умереть… Не можешь… Только не ты… Не ты…
Молли понимала, что вокруг стоят люди, но не замечала их. Ей было всё равно. Только Кип имел значение. Она уткнулась лицом в его мокрые волосы. Закрыла глаза. Она искала слова – слова, которые могли вернуть его. И в темноте нужные слова пришли к ней:
– Давным… давно… в одной… стране… – Молли набрала в грудь воздуха и заговорила громко: – Давным-давно в одной стране жил-был мальчик по имени Кип. Это был особенный мальчик, другого такого не было во всём мире. Волосы у него были рыжие, как у папы, а глаза зелёные, как у мамы, и он был чертовски отважным. А самое главное, у него была сестра. Сестра, которая любила его больше всего на свете… – Молли на мгновение замолчала. – Но однажды его сестра совершила ошибку. Она не дала ему того, что он заслужил. Она не сказала ему правду.
Молли закрыла глаза.
– Прости, – шепнула она на ухо брату. – Прости. Кип не двигался. На лице играли отблески пламени.
Но вдруг он дёрнулся. Закашлялся. зо рта фонтаном хлынула вода, заливая ему подбородок и шею.
Молли отпрянула.
– Кип! Кип! – закричала она и вновь склонилась над братом, боясь коснуться его, боясь спугнуть чудо.
Кип наконец смог сделать вдох, заморгал, прищурился от пламени, задрожал. И, задыхаясь, спросил:
– А дальше? – Посмотрел на Молли, улыбнулся. – Дальше что было?
55
Что было дальше
Дом и дерево догорели только на рассвете. Теперь на их месте осталось лишь огромное чёрное пепелище, от которого в росистый искрящийся воздух поднимался вверх дымок. Равнина начала оживать: там, где столько времени всё умирало, запели птицы, зажужжали насекомые…
Пожар оказался достаточно ярким, чтобы привлечь внимание жителей деревни. И с первыми лучами солнца явились несколько местных, которых очень удивило открывшееся перед ними зрелище. Вовсе не обязательно было знать правду о дереве, чтобы, только ступив в Прокислый лес, понять: это место перестало быть проклятым. Слухи быстро расползлись по Пустоши, и вскоре дорога, по которой столько лет никто не ходил и не ездил, заполнилась людьми: они шли посмотреть на пожарище, но не только. Они приносили и оставляли для Виндзоров корзины с едой, одеяла, одежду.
Виндзоры принимали дары с благодарностью. Огонь поглотил без остатка всё, что напоминало об их прошлой жизни, зато спас их собственные жизни. И за это Виндзоры тоже были благодарны.
Молли решила пройтись по усыпанной капельками росы лужайке. Она наслаждалась тёплым воздухом, пахнувшим костром. Это был запах новых начинаний. Она втягивала его ноздрями и наблюдала, как играют за холмиками Пенни и Алистер.
– Смотри! Смотри! – кричал Алистер, указывая на кузнечика или бабочку. – Фея улетает!
– Поймала! Поймала! Поймала! – кричала Пенни, хлопая ладошками в воздухе в попытке угнаться за бабочкой.
Молли прекрасно понимала, что Алистер давно вырос из того, чтобы гоняться за бабочками, не говоря уж о феях. Он затеял эту игру для Пенни, и его усилия оказались вознаграждены: Пенни скакала по траве и веселилась так, что аж щёки горели. Наверное, иной бы сказал, что веселье среди могил – признак неуважения к мёртвым, но Молли так не думала. Гдето здесь, под зелёными холмами, лежали бабушка и дедушка Пенни и Алистера. И Молли почти видела, как они там, под землёй, радостно наблюдают за весельем внуков.
К Молли подошла миссис Виндзор. Пусть ещё бледная и истощённая, она всётаки передвигалась самостоятельно.
– Послушай, как они смеются! – с восторгом сказала она. – Звучит как музыка! – Констанция улыбнулась, в уголках глаз сложились задорные морщинки. – Мы должны благодарить за это тебя.
Молли замялась:
– Я всего лишь прислуга, мэм.
Констанция рассмеялась – впервые за всё время Молли услышала её смех.
– Всё теперь будет иначе. Лучше, чем раньше.
– Я рада это слышать. Вы поедете в город? – спросила Молли.
Констанция отрицательно покачала головой:
– Останемся здесь. Люди из деревни предложили нам кров, пока мы не отстроим дом. Бертран получит небольшую страховку. Денег немного, но на первое время хватит. – Она посмотрела на Молли. – И думаю, у нас найдётся место ещё для пары человек… Не слуг, ты же понимаешь. Для новых членов семьи.
Констанция взяла Молли за руку – ладонь оказалась удивительно тёплой. Глаза Молли наполнились слезами.
– Мэм… Я даже не знаю, что сказать…
Ей очень хотелось ответить «да» и навсегда остаться в этом обновлённом месте. Но она понимала, что это решение будет неверным. Виндзорам нужно было время, чтобы восстановиться, снова стать семьёй. А такие вещи, Молли была уверена, лучше делать без посторонних.
– Вы очень добры, мэм. Но нас с Кипом ждёт другое место. И моя задача – его отыскать.
Женщина ответила улыбкой: она поняла Молли.
– Смотритека, кого я привёл!
Молли обернулась. Из-за деревьев с Галилеем в поводу выходил мистер Виндзор. Конь был весь в репьях и грязи. Мистер Виндзор подошёл к жене и Молли. Немного запыхавшийся, но довольный, с улыбкой на лице.
– Нашёл его в лесу у реки. Он жевал цветочки.
С этими словами мистер Виндзор вынул изза спины букет и протянул жене. И нет, это были не волшебные мерцающие цветы из заброшенного сада, а самые обычные весенние полевые цветы, очаровательные в своей простоте.
Констанция взяла цветы и вдохнула их аромат:
– Бертран…
Она прижала букет к груди: он сейчас был ценнее любых сокровищ мира. Молли смотрела на них и понимала, что начинает им мешать. И понимала совершенно правильно! Как только она взяла под уздцы Галилея и отошла, мистер Виндзор притянул к себе жену и поцеловал – прямо вот так, посреди ясного дня, у всех на глазах!
Молли отвела Галилея к Кипу. Тот стоял возле пепелища. От ещё не остывших углей поднимался пар, и они потрескивали.
– Даже красиво, – сказала Молли.
Брат кивнул, но глаз от руин не отвёл.
– Я всё думаю об этом. О дереве, о могилах, о Садовнике…
– Он нам больше не страшен.
– Понимаю, но… – Кип покачал головой. – Он ведь когдато был самым обычным садовником. Как я. Он находил в лесу цветы, пересаживал, заботился о них. А затем появилось дерево, и он стал заботиться о нём. В чём была его вина? В том, что он загадал желание? Захотел стать тем, кем стать нельзя? – Кип моргнул. – Так чем же я от него отличаюсь? Почему я выжил?
Молли положила ладонь ему на плечо:
– Этого мы не узнаем. И к лучшему. Ответы на все вопросы даются только в плохих сказках.
Тут Кип наконец обернулся.
– Но я знаю, в чём разница! У него не было тебя! Чтобы заботиться о нём! Мама с папой правильно сделали, доверившись тебе.
Молли сжала губы, чтобы не заплакать.
– Погоди. Мне ещё представится шанс угробить нас обоих, – отшутилась она и потрепала брата по волосам. А затем они пошли к повозке: Кип позволил девочке поддерживать его, что чрезвычайно её удивило.
Виндзоры вышли на дорогу – проводить Кипа и Молли. Мистер Виндзор нагрузил на повозку несколько корзин с едой, пояснив Молли, что у них еды и так гораздо больше, чем нужно семье из четырёх человек. Дал им несколько одеял и одежду. Молли всё приняла и кивнула бывшему хозяину в знак благодарности.
– Зачем, объясни мне, зачем вам уезжать? – возмущённо спросила Пенни, когда на повозку были загружены последние вещи. Лицо девочки было в красных пятнах, ручонки сжаты в кулачки – само воплощение гнева.
Молли присела перед ней на корточки.
– Милая мисс Пенни, – заговорила она и провела рукой по её голове: чёрные прямые волосы стали мягче и приобрели золотисто-каштановый отлив, особенно заметный на солнце. – Ты довольно взрослая, чтобы самой о себе заботиться. А нам с Кипом предстоит долгий путь. Но я тебе обещаю: мы обязательно увидимся.
– Честно? Ты будешь часто приезжать? – спросила Пенни, не скрывая волнения.
– Не знаю, как часто, – рассмеялась Молли. – Но когда я приеду в гости, ты укроешь меня одеялом как следует, чтобы ноги не торчали – договорились? – И она приложила ладонь к груди, давая понять: их договорённость – не шутка.
Пенни тоже приложила ладошку к груди.
– Договорились! – И бросилась к Молли на шею, крепко обняв её.
Все обнимались. И прощались. И плакали. А потом Алистер подошёл к повозке и смущённо протянул Кипу грубо оструганную палку: он попытался сам сделать для него новый костыль, замену Мужеству. И как Алистер был рад, что Кип принял подарок и пожал ему руку!
56
Сказительница на распутье
Какоето время Молли с братом ехали молча. Каждый обдумывал то, что видел и испытал и что оставлял позади. Но вот на развилке Кип натянул поводья и остановил Галилея:
– Куда дальше?
Молли, прищурившись, посмотрела против солнца. Направо, налево и прямо вели три дороги. От покрытой росой травы поднимался пар.
– Понятия не имею.
Она сунула руку в карман и улыбнулась.
– Что там? – спросил Кип.
Там был узелок из промасленной мешковины, который вручила им Хестер Кеттл. Лёгкий, небольшой, как раз для рук Молли.
– Она сказала, он необычный. И там то, что нам может пригодиться.
– Думаешь, пора открыть?
– Думаю, как раз подходящее время.
Молли бережно размотала бечёвку. Развернула ткань, подставив под узелок ладонь, чтобы ничего не выронить. Но ничего не выпало.
– Пусто, – разочарованно сообщила она.
– Нет, не пусто!
Кип взял у сестры ткань и разложил на лавке между ними, расправив складки. Внутри ткань была расчерчена бледно-голубыми линиями, складывающимися в очертания дорог, рек, гор и морей.
– Карта, – прошептала Молли.
– Смотри! – Кип указал в самый верхний угол, где стояла красная точка. – Здесь клад?
Молли покачала головой. Она провела пальцами по рисунку, прошлась по одной из дорог. В голове прозвучали слова Хестер: она сказала тогда, что не любит сидеть на месте.
– Я думаю, Кип, думаю… думаю, что здесь дом!
– Откуда ты знаешь?
Молли пожала плечами. Она вспомнила, с каким взглядом карлица вручала ей прощальный подарок.
– Кип, я не знаю. Я чувствую.
– Дом, говоришь? – переспросил Кип, вглядываясь в множество дорог на карте. – До него очень далеко. А у нас мало еды, денег и того меньше…
Молли посмотрела вдаль. Гдето в лесу низко гудела старая хёди-гёди.
– Думаю, мало кто откажет нам в крове и пище в обмен на хорошую историю. А я даже знаю истории про чудовищ!
Кип подобрал поводья и направил Галилея прямо. Со скрипом и стуком повозка покатилась по грязи и камням.
– Я тут слышал, что в одном озере на севере живут настоящие драконы. Давай заедем по пути?
– Ну почему бы и не посмотреть на драконов? – Молли обняла брата за плечи. – Главное, чтобы все перелётные улетели на юг…
Повозка неспешно увозила детей в зной нового дня, а они, обнявшись, рассказывали друг другу истории.
От автора
Написание этого романа – уже само по себе целая история от первой до последней минуты. Между идеей и той книгой, которую вы держите в руках, лежат девять лет и бесчисленное множество черновиков. И будет неправильно, если я не упомяну хотя бы некоторые книги, факты и людей, которые помогли мне проделать этот путь.
Самым первым и главным источником вдохновения стал для меня роман Рея Брэдбери «Надвигается беда» (названия частей «Ночного садовника» совпадают с названиями частей его романа). В одиннадцать лет мне читал эту книгу отец, и я очень боялся её. Именно в ночном кошмаре, вызванном романом «Надвигается беда», передо мной впервые предстал Ночной садовник, который с тех пор неизменно является мне в обличье улыбающегося мистера Мрака.
Не в меньшей степени повлияла на меня «Книга эскизов» Вашингтона Ирвинга, где в роли рассказчика выступил благородный Джеффри Крайон. Именно она научила меня получать утончённое удовольствие от историй, где сплетаются смех и ужас. В ней множество знаменитых новелл, среди которых – «Легенда о Сонной Лощине» и «Рип ван Винкль». В какойто момент работы над «Ночным садовником» безысходность положения Виндзоров поглотила меня, и тогда я обратился к Вашингтону Ирвингу. И он дал мне персонажа, о котором я совершенно забыл: путешествующего по Европе собирателя нравов и историй Джеффри Крайона. Ведь в каждом рассказе «Книги эскизов» скрывается голос доброго, таинственного рассказчика Вашингтона Ирвинга, который ведёт за собой читателя по самым мрачным тропам сознания. И пока я читал, со мной говорил голос Хестер Кеттл, задающей такой важный вопрос о том, в чём же разница между историей и ложью.
Лучше почувствовать характеры Молли и Кипа мне помогли ещё два произведения. Первое – это «Таинственный сад» Фрэнсис Элизы Бернетт: её персонажи присутствуют на каждой странице моей книги. Но даже больше вдохновила меня другая вещь: текст ректорского обращения Джеймса Мэтью Барри к студентам шотландского Университета Сент-Эндрю – речь под названием «Мужество», произнесённая в 1922 году. Ректорское послание о мужестве великолепно, как и всё вышедшее изпод пера автора приключений Питера Пена. «Мужество» – речь о костыле, о внутреннем рассказчике Макконнахи и о том, как важно бороться за мир. А точнее, о том, как детям выжить в мире, где взрослые позабыли свою прямую обязанность – заботиться о них.
Конечно, не только эти книги вдохновили меня на работу над «Ночным садовником», но без них моя книга попросту не была бы написана.
Важную роль сыграла история. Моя жена изучает Викторианскую эпоху, поэтому я знаю немало интересных фактов о XIX веке; однако, когда я говорю «интересные», я подразумеваю ужасные. Одно из подобных событий – Великий голод в Ирландии. С 1845 по 1852 год от болезней и недоедания умер миллион человек: дети, взрослые, старики. Но не изза того, что еды было мало, а изза того, что хорошие продукты отправляли кораблями в Англию, а крестьянам и их семьям оставляли только гнилой картофель.
Семья Молли, как и сотни тысяч других семей, вынуждена была покинуть страну в поисках работы и пищи. Люди направлялись сначала в Англию, а затем в Северную Америку. Никому не известно точное число покинувших берега Ирландии, ведь почти ни на одном судне не велись списки пассажиров. Но зато точно известно, что плавание на таких судах было крайне опасно. Каждый пятый пассажир, пытавшийся добраться до Америки, умирал в море от болезней или голода – и скоро эти суда стали называть «плавучими гробами». Опасность состояла не только в этом. В 1850 году больше десятка судов потерпели крушение в страшных штормах, бушевавших в Атлантическом океане и в Ирландском море. А тех, кто выжил, – как Молли и Кипа – на берегу встречали упрёками.
И если в 1850 году Ирландия погибала от голода, то Англия вступила в пору процветания. Империя разрасталась, средний класс крепчал, промышленность развивалась – Викторианская эпоха становилась эпохой неслыханного богатства. Но далеко не всем удавалось нажить состояние. Низшие классы жили в ужасающей бедности, особенно в городах, наводнённых нищими. Да и среди представителей среднего класса было много тех, кому, как Бертрану Виндзору, грозила долговая тюрьма или жестокая расправа.
Викторианская эпоха стала последним периодом в истории Запада, когда магия и наука могли мирно сосуществовать. Чем больше люди развивали науку и узнавали природу, тем сильнее они верили в магию, духов и истории про волшебников. В 1822 году английские учёные основали Общество психических исследований, которое занималось изучением сверхъестественного. И самые рациональные умы, в том числе философ Уильям Джеймс (старший брат писателя Генри Джеймса, автора мистической повести «Поворот винта») и сам сэр Артур Конан Дойл, в конце своей карьеры обратились к поиску привидений и духов. Только представьте, что сказал бы на это доктор Крюк! Ещё в детстве, когда я впервые прочитал об этих знаменитых охотниках на привидения, в моей голове зародилась мысль написать свой собственный рассказ о призраках.
Кроме того, у меня есть друзья и коллеги, которые помогли мне не книгами и впечатлениями, а собственным присутствием и сочувствием. Салли Александер, Джим Армстронг, Кэтрин Айрес, Чэд Бекерман, Тамар Бразис, Каролина Карлсон, Лайам Фланаган, Маркус Хоффман, Дорис Хаттон, Линн Миссен, Джозеф Регал, Томас Светерлитш, Кейт Вайс, Джейсон Веллс, Джон Вилер и, конечно же, Мэри Элизабет Бёрк. И я говорю всем – спасибо! Вы поддерживали меня так, как я мог только желать.
Читать бесплатно другие книги:
