Безмолвие Харт Джон
— Один миллион долларов.
— Только при условии выплаты всей суммы в течение трех дней. По истечении срока сумма утраивается. — Эдкинс презрительно хмыкнул. Его коллеги своих чувств не выдали. Джек широко улыбнулся. — Вы ведь представляете округ, или я не туда попал?
Ответить улыбкой — такой же ослепительной, как и прежде, — на улыбку сумела только Лесли.
— По-моему, советник, вы немного торопитесь.
— Ваш вертолет упал на дом моего клиента…
— Точнее, на хижину.
— На дом, построенный собственными руками. Творение любви.
— Тем не менее ответственность пока не установлена, — напомнила Лесли.
— Это, несомненно, будет сделано в ходе судебного заседания. Разрушение частной собственности. Применение чрезмерной силы. Намеренное причинение эмоциональных страданий. Злонамеренное судебное преследование. Не вынуждай меня начинать.
— Пожалуйста…
— Ваша служба шерифа преследовала моего клиента с детского возраста. Это нетрудно установить.
— Ваш клиент, — перебил его Эдкинс, — неоднократно нарушал закон. То, что вы называете преследованием, я называю принуждением к порядку.
Джек посмотрел на старшего партнера с выражением, не обещающим ничего хорошего.
— Капитан Ли использовал гражданских лиц…
— Гражданских следопытов, — снова вмешался Эдкинс.
— Вооруженных гражданских следопытов.
— Что? Нет! Они никогда бы…
Джек вытряхнул из файла еще несколько листков.
— Показания под присягой. Тимми Бич. Боб Бринсон. И еще несколько человек. — Все четверо юристов принялись листать страницы. — Два надзирателя в тюрьме подтвердили, что мой клиент, будучи задержанным по подозрению в убийстве Уильяма Бойда, содержался в не соответствующих его статусу условиях и что шериф Клайн незаконно отказывал моему клиенту в праве на юридическую помощь. Вот их показания. — Джек положил на стол очередной документ. — Я еще не брал показания у Бонни Басби, но она в курсе враждебного отношения шерифа к моему клиенту. Басби — хороший человек, и я думаю, что она скажет правду, когда ее вызовут повесткой в суд. В принципе, если дело дойдет до суда, округ потеряет изрядную сумму. Вы это знаете. Я это знаю. Давайте даже не обсуждать, как это отразится на имидже округа и к каким приведет политическим последствиям.
Никто не затронул еще один вопрос, имевший ко всему этому прямое отношение. Жюри присяжных в округе Рейвен набиралось обычно из рядовых рабочих, «синих воротничков», мужчин и женщин, живших за городской чертой. Для этих людей Джонни был героем, а власти округа — врагом. Каждый раз, представляя себя перед жюри, Джек довольно улыбался. Майкл Эдкинс тоже понимал, что и как.
— Миллион долларов…
— Вы еще легко отделаетесь.
— Все это слишком быстро… — Эдкинс помахал рукой, будто хотел удалить документы с помощью некоего фокуса. — Весьма необычно.
— Да. — Джек поднялся и застегнул рюкзак. — Вам нужно время, чтобы все обсудить. Я подожду внизу.
Времени им потребовалось даже меньше, чем рассчитывал Джек. Лесли нашла его у большого окна с видом на центр города. Идеальная кожа, бледная, с легким румянцем. Глаза, когда на них падал свет, сияли.
— Хорошая работа, советник. — Джек пожал плечами. Дело еще не закончилось. — Они хотят, чтобы вы довольствовались половиной.
— Не обсуждается.
— Я им так и сказала, что ты не согласишься. Предполагается, что я сыграю по жесткому варианту.
— Значит, договариваемся на миллион?
— Эдкинс сделку не одобрит, но деваться некуда. Миллион плюс обычная сопутствующая мелочовка.
— Соглашение о неразглашении, отказ от прав?
— Да, как всегда.
— Деньги нужны мне через три дня.
— Я подготовлю все бумаги завтра.
Джек кивнул. Первый настоящий клиент. Первое дело. Он уже повернулся, но Лесли не закончила.
— Ты видел его? Ну, после того, как… сам знаешь. — Она тронула его за руку, но Джек промолчал. Лесли придвинулась ближе. Те же ароматы. Парфюм. Волосы.
— Что там произошло? В смысле, на самом деле? Все эти останки в пещере. Истории. Говорят, им сто и даже больше лет. Говорят, никто не знает наверняка, как умерли Бойд и шериф и как Колсон Хайтауэр ухитрился утонуть в луже глубиной в восемнадцать дюймов. — Джек покачал головой, и Лесли придвинулась еще ближе. — Говорят, кое-что даже коронер не хочет обсуждать. Люди передают слухи — мол, место проклятое и Джонни не такой, как мы…
— Перестань…
Но она не унималась.
— У меня есть знакомые в службе шерифа, да и в полиции штата тоже. Кое-кто рассказал про Вердину Фримантл и старую могилу, в которой нашли нечто такое…
— Лесли…
— По их словам, то, что лежало в могиле с Луаной Фримантл, не поддается никакому объяснению, и что не зря коронер держит рот на замке. Люди напуганы, взрослые люди. Они не знают, чему верить.
— Что ты предлагаешь?
— Эти ребята — опытные полицейские, детскими сказками их не проймешь.
— Послушай, ничего особенного нет, а слухи — это только слухи.
— Да, но кто бы смог жить в таком месте? Кто бы согласился? Ну же. Ты был там. Ты знаешь, что произошло. Ты все видел.
Джек посмотрел в окно на город. Она была права. Он много чего видел.
— Я бы с удовольствием тебя послушала. Ну, ты знаешь. Когда это закончится.
Лесли стиснула его деформированную руку, и именно об этом думал Джек, отправляясь за двенадцать кварталов, чтобы купить бурбон и сигары. Он думал об их ночах, об этих глазах в сумраке. Торговка по натуре, Лесли жила, ни о чем не жалея. Может, он встретится с ней, а может, нет. В любом случае решать будет сам.
У себя в квартире Джек подумал о деньгах, которые выиграл для Джонни. Следующий шаг — убедить друга в том, что передача земли для общественного использования — идея очень даже разумная. Такая мера позволит изрядно сэкономить на налогах. Джек даже улыбнулся, прикидывая, какие аргументы можно предъявить. Для этого он и учился в школе права: чтобы знать ответы, чтобы помогать людям, которые тебе дороги.
Плеснув в стакан бурбона, он поднялся с ним на крышу. Далеко на севере лежала Пустошь. Через два дня они встретятся за обедом, и он спросит насчет тел в пещере и прочих штук, о которых только и говорят в городе. Интересно будет узнать обо всех этих смертях и необъяснимом страхе, о котором рассказывают выжившие. Спросит он и о том, о чем никто другой не знает: что за древнее существо обнаружилось в яме, выкопанной на старом кладбище. Что за секреты хранили Вердина и Джонни, и чем так чертовски особенна Пустошь. Ответов он, конечно, получит мало, но это не главное. Рано или поздно они всплывут. Или не всплывут. Главное — и это Джек знал наверняка, — что Джонни Мерримон — его лучший друг. Так было и так есть с самого детства. А на то, чтобы получить ответы, у них впереди годы. Целая жизнь.
Джек умел ждать.
И когда-нибудь он все узнает.
Опрокинув стакан, Джек допил бурбон и наклонился за камешком, маленьким, белым и гладким, — чтобы было больно, но не до крови. Подбросил камешек на ладони и опустил в карман.
Мэрион умерла в последний час перед рассветом, и Джонни был с ней, когда это случилось. Он поплакал, пустив больше слез, чем позволяла признать гордость, но память Джона осталась с ним, и ему было грустно оттого, что она, прожив так долго, так мало пожила по-настоящему. Пятнадцать месяцев в браке. Мгновения с ребенком. Вторая могила была готова к полудню, но Джонни не спешил. Денек в Пустоши выдался жаркий. Холм — хорошее место для Мэрион, думал он. Столько лет пролежала в пещере. Хотя… так ли это важно? Здесь с ней рядом Джон. Одна земля. Засыпав могилу и выровняв холмик, Джонни впервые задумался о том, чем ее отметить. На семейном кладбище, в бывшей усадьбе, до сих пор стояло старое надгробие. ДУШИ, НАВЕКИ СВЯЗАННЫЕ ЛЮБОВЬЮ. Джонни запомнил эти слова — пожалуй, более подходящих и не найдешь.
Может, перенести ту плиту сюда…
Может, вырезать даты…
Джонни провел в холмах еще два дня, и когда на третий солнце уже клонилось к горизонту, отправился наконец к хижине. От нее практически ничего не осталось, и вертолет до сих пор не убрали. Но ни то ни другое его не беспокоило. Он построит другой дом. А пока есть пещера. Поправив складной стул, Джонни вытер сиденье, а потом и стол, подставил лицо теплым солнечным лучам и в тишине наступившего вечера направил мысли в будущее. До этого момента он думал главным образом о Мэрион и Джоне, о прошлом и Кри, которая была где-то там. И лишь к сумеркам, в свой самый слабый час, вспомнил о себе.
Что, если сила ушла?
Джонни глубоко вдохнул, мысленно потянулся к Пустоши и ощутил всю ее ширь. Он узнал, что Джек в полумиле от церкви, идет себе, посвистывая. Узнал, что завтра будет дождь и что камень остывает в тени, в паре миль к северу. Кри сказала, что земля пропитана силой, и Джонни пропитан ею тоже.
Может быть, это слово значит больше, чем он думал.
Сидя лицом к солнцу, с закрытыми глазами, Джонни наблюдал за Джеком, который брел через болото, поскальзываясь и чертыхаясь, но определенно с хорошими новостями. Может быть, это продлится вечность, думал Джонни. А может, испарится. Впрочем, вот сейчас, в данный момент, он был совершенно счастлив. У него есть Пустошь, и друг уже на подходе. Они будут пить бурбон, курить сигары и трепаться. Засидятся допоздна, но утром зарядятся кофе и отправятся ловить рыбу в темных водах. Джонни увидел, как Джек достает камешек из кармана. Он подождал еще немного, а когда рука пошла назад, улыбнулся и сказал:
— Не надо, дружище.