Бумажный театр. Непроза Улицкая Людмила

На проходной сидит вахтер и смотрит телевизор. Та же передача, которую только что смотрели в кабинете у Гайденко.

вахтер (звонит по мобильному): Галя! Галь! Ты это, Ленке скажи, что, если она, шалава, в подоле принесет этого… монстра, я ее капитально прибью! По факту! Так и скажи!

Обаяние лаборатории: приборы, мониторы, стеклянная посуда. Таня в боксе. Она в защитном костюме и в маске. Снаружи звонит телефон, но его звуки не слышны в боксе. В бокс стучит молодой человек, Игнатов.

игнатов: Таня! Тебя срочно вызывает директор.

Таня показывает, что она сейчас не может.

игнатов: Бросай все! Срочно к Гайденко!

Таня раздраженно швыряет тонкую петлю на длинной ручке, выходит в предбанник бокса и снимает маску и костюм.

таня (раздраженно): Ты что? Сказал бы, что не могу… У меня эксперимент.

игнатов: Да побыстрее! Там какой-то хмырь государственного значения тебя требует!

таня: Меня?

В кабинете Гайденко. Гайденко, Эрих и Таня. Таня разглядывает существо в кювезе.

таня: Я уже слышала про монстров. Мне показалось, бред какой-то. Первая проблема, Андрей Александрович, нозологическая. Я не понимаю, что это за животное.

эрих: Животное рождено нормальной здоровой парой – мужчиной и женщиной.

гайденко: Господин Эрих хотел бы исключить вирусную этиологию этого… явления.

таня: Андрей Александрович, для вирусологического исследования нужен живой материал.

эрих (после паузы): Живой материал у нас на базе. Вам придется поменять площадку… Будете там работать.

таня: Ну… это не входит в мои планы. У меня срочная работа сейчас. Надвигается осенняя эпидемия гриппа, сейчас вся моя лаборатория занята разработкой новой антивирусной программы.

эрих: Профессор, объясните, пожалуйста, вашей сотруднице, что с завтрашнего дня она выходит на другую работу и просидит у нас столько, сколько понадобится. (Голос железный, угрожающий, и нежнейшая улыбка.) Вы, надеюсь, понимаете, девушка…

таня (перебивает): Я не девушка, я – Татьяна Ларина.

эрих: Это задание государственной важности.

таня: Я отказываюсь…

эрих (срывается): Отказываетесь? Неужели вы не понимаете, что атомные бомбы, озоновые дыры, истощение ресурсов и загрязнение земли – это просто детские игрушки! Если рождение монстров пойдет в таком темпе, через два года на земле вместо детей будут одни только монстры, через шестьдесят лет – одни пенсионеры, а через сто – десяток долгожителей будут бродить по лесам среди ящериц и жаб! И вы смеете отказываться?

Женева. Всемирная конференция по тератологии. Конференц-зал завешан яркими плакатами с изображениями монстров различных видов.

величественная старуха (с брошкой в виде монстрика на плече): Это не наши меньшие братья, это мы сами…

человек в военной форме: Необходимо экстренно вводить новое законодательство, необходим закон о принудительном обследовании беременных и обязательном абортировании монстрообразных “продуктов зачатия”.

молодая женщина новой волны: Комитет по защите прав женщин принял в прошлом году всемирный закон о праве женщин на прерывание беременности, но решение берет на себя женщина, и только она. Нет никаких “продуктов зачатия” – есть ребенок!

монах в черном облачении: Есть только одно решение – всеобщее покаяние! Грехи человечества переполнили чашу терпения Господа!

ученый: Необходимо дополнительное финансирование со стороны стран – членов мирового содружества на генетические исследования новых обитателей планеты, а также их родителей.

эколог: Необходим закон о занесении в Красную книгу этого существа, которого прежде природа не знала!

Таня на проходной отдает сумку, мобильный телефон. Проходит через металлоискатель, идет по длинным коридорам. Входит в лабораторию: приборы, мониторы, но и стеклянная посуда – колбы, пробирки. Шеренга маленьких террариумов, в каждом из которых сидит по монстру. Таня возится с ними очень доброжелательно, как с котятами.

таня: Иди сюда, малыш, больно тебе не будет! Не волнуйся! Ну что ты рот разеваешь? Сейчас дам тебе морковку!

Таня делает соскобы с кожи, со слизистой пасти. Помещает эти соскобы в пробирки. Кладет одного монстра под блузку, снова проходит через проходную, забирает свой мобильник, выходит в сквер возле базы, закуривает. Оглядывается по сторонам. Гасит сигарету. Достает из-под блузки монстра и фотографирует телефоном. Прячет монстра и возвращается на проходную. Сдает мобильный телефон.

Крошечная квартира Вадима. Звонит Таня.

таня: Привет, Вадим. Мне надо срочно с тобой повидаться.

вадим: Может, завтра? Я весь в соплях. Вроде простуды.

таня: Мне срочно. Можно я к тебе подскочу. Ну, на десять минут?

вадим: Честно говоря, я как-то не готов сейчас гостей принимать.

таня: Не продолжай… Все поняла: сам болен, дома бардак, есть нечего… Адрес давай. Правда, очень нужно. Поесть тебе привезу. И насморк я в две минуты вылечу.

Вадим судорожно рассовывает майки, бумаги, диски, чашки, много книг. Все вперемешку.

Он смотрит по телевизору новости – снова монстры.

На экране молодая женщина.

женщина: Акушерка не показала мне ребенка. Сказали, что он родился мертвый. Но у меня прям такое чувство было, что-то не так… А муж вообще… вообще… (плачет) ушел!

врач: Да вы войдите в наше положение! Нам-то что было делать? И куда их девать? Ведь не один, не два! А каждую неделю по несколько таких случаев!

комментатор: …во всемирном центре М собраны ведущие ученые – биологи, генетики, врачи – из всех стран мира. Сегодня в мире это проблема номер один…

Вадим переключает программу.

диктор: Сегодня в Дакаре разъяренная толпа разгромила районный роддом. Местное население в большом возбуждении, считают, что рождение монстров инициировано американскими спецслужбами.

В городе Мадрасе возле буддийского монастыря, древнего архитектурного памятника города, три женщины совершили акт самосожжения. В их руках были таблички с надписями антимусульманского содержания. Две женщины погибли, третья доставлена в больницу.

Таня звонит в дверь. Вадим выключает телевизор. Таня с пакетом в руках. Оглядывается по сторонам, восхищается. Книги почти вышли из практического употребления.

таня: Как ты далеко от центра забрался!

вадим: Мы же в Романовом переулке жили. А там всех выселили.

таня: Ну да, известное дело. (Вынимает из рюкзака пакет.) Извини, только сэндвичи. Поздно, все закрыто… О, бумажные книги! Ты любитель? У меня, между прочим, тоже есть маленькая коллекция, восемнадцать штук. Когда книги в университетской библиотеке утилизировали, я как раз зашла и мне разрешили взять все, что я хочу. У меня есть английское прижизненное издание Дарвина, и Ламарк, и Кювье. И даже первый учебник генетики с портретом Грегора Менделя!

вадим: Про Дарвина слышал, про Менделя в школе что-то проходили… остальных не знаю.

таня: Естественно. А я ничего не знаю о твоих художниках. Говорят, еще двадцать лет тому назад школьников обучали и литературе, и истории, и философии. Массе посторонних предметов, не имеющих отношения к основной специальности. (Вынимает из сумки ингалятор, дает Вадиму.) Вот, нажми один раз. Это наша разработка. Понимаешь, наша новая сыворотка действует по принципу “икс плюс один”. То есть действует на все предшествующие вирусы плюс на новый штамм. (Вадим пшикает из ингалятора в нос.) Пройдет все через десять минут. А теперь взгляни. (Протягивает экранчик, на котором фотографии монстра.)

Вадим рассматривает изображение.

вадим: Он самый! Это про них весь день на всех программах говорят! Это же монстр с картины “Сад земных наслаждений”. В правом углу левой створки. Точно он!

таня: Мне тоже так показалось! Покажи мне ту книгу, где картинка.

Вадим достает книгу Босха и открывает перед Таней нужную страницу. Кладет ее телефон рядом с иллюстрацией.

вадим: Одно лицо! Мистика какая-то! Он! Тело жабы, округлый рот с зубами… Здесь он изображен вылезающим из чана, и хвоста не видно. А в другом месте он же – с маленькими лапками.

таня: И я про то же… Откуда их Босх знал? Видел? Ты думаешь, что вся эта нечисть, которую Босх рисовал, в те времена существовала?

вадим: Мне это в голову не приходило.

таня: Слушай внимательно: если бы твой Босх тогда их не нарисовал, никто бы про них сегодня и не знал! Почему другие художники не нарисовали?

вадим: Рисовали. У него были последователи.

таня: Вот я и спрашиваю: если видели их многие, почему он первый этих монстров нарисовал, а не кто-нибудь другой?

Вадим судорожно листает альбом Босха.

вадим: Вот! Набросок. Действительно, как будто с натуры рисовал.

Оба склоняются над рисунком.

таня: Может, ему кто-то заказал?

Вадим смотрит на Таню с изумлением.

вадим: Вообще-то все его заказчики известны! Черт! Когда я писал монографию, я полгода в Голландии провел, у меня грант был, перерыл все архивы. Я одну находку там сделал. Значения не придал… Сейчас я думаю, что она связана…

таня: Что? Что?

вадим: Да письмо я одно нашел в архиве Брюсселя. Адресовано Босху, приглашение посетить какой-то монастырь, и там печать была, она довольно мелкая. Я все отснял, конечно… (Роется в ящике стола, снимает с полки папку, судорожно вытаскивает листы бумаги, еще одну папку, все небольшое пространство покрывается бумагой и отпечатками.)

таня: Что же там такое было?

вадим: Вот! Вот оно! Я переснял. Видно плохо. Но совершенно ясно, что это он самый. Где-то лупа была. Вот! Смотри! Это печатка. Ну, письма ей запечатывали! А на ней – наш монстр! Письмо написано в 1482 году, за два года до того, как Босх начал рисовать всех этих монстров. Его первый алтарь был совершенно канонический, а потом вдруг стали появляться разные монстры… Вот оно, письмо из Тизьенского монастыря… Я тогда не всё прочитал. Знаешь, испанский я гораздо хуже фламандского знаю.

таня: Погоди-ка! Смотри, как получается: их не было, не было, потом они появились. Босх их нарисовал, а потом снова не было, не было – а теперь что, второе пришествие? Вот что надо выяснить!

вадим: Второе пришествие… Интересная мысль.

Конец ХV века. Монастырь. В монастырской библиотеке собрались уже известные пятеро монахов.

старец: Двери!

Атлет запирает дверь. Опускает шторы. Зажигает фонарь.

старец: Во имя Отца и Сына и Святого Духа! Общество святой Екатерины открывает собрание. Да ни ускользнет за порог этого зала ни слово, ни мысль, ни намек на знание, открытое нами и нашими предшественниками. Аминь.

монахи: Аминь!

старец: Брат Педро! На прошлом нашем заседании тебе было поручено рассмотреть наследственные задатки семей, откуда происходили казненные женщины. Удалось ли тебе найти что-то существенное?

толстяк: В нашем распоряжении сто тридцать семь признаков, достоверно связанных с наследственными задатками. Весь последний месяц я проводил расчеты на основании закона ключевых рядов и получил неутешительные результаты. То, чем мы располагаем, лишь ничтожная доля необходимых нам сведений. Расчеты показали, что наследственных задатков в каждом организме десятки тысяч. Может, сотни. И все они распределены в двадцать три группы. Возможно, когда-нибудь будут составлены полные карты наследственных задатков человека. И тогда можно будет говорить об ошибках, которые совершаются при передаче свойств от родителей к детям. Сегодня это невозможно. Наши логические методы не поддерживаются технологиями.

старец: А что алхимики? Работая с трансмутацией металлов, они совершили много научных открытий. Нет ли у них подходящих технологий?

толстяк: Не думаю. Научный азарт алхимиков питается корыстолюбием: большинство алхимиков заняты превращением грубых металлов в золото. Наука их не интересует.

старец: А что удалось тебе, брат Хуан?

юноша: Я исследовал рождаемость младенцев по церковным книгам и сравнивал с увеличением рождения монстров. Получилось, что через двадцать один год рождаемость детей приблизится к нулю.

старец: Как ты производил расчеты, брат Хуан?

юноша: Я использовал ключевые ряды.

старец: Да, печальное сообщение. Природа не знает беззакония. Она знает ошибки. Я полагаю, что история с этими зверушками – одна из ошибок природы. Так, двадцать один год, если верить исчислениям брата Хуана… Как монахи, мы обязаны молиться о спасении рода человеческого, как ученые – сделать все возможное для избавления человечества от этой напасти.

В нашем мире разрыв между теологией и наукой столь велик, что сегодня мы даже не имеем возможности вслух об этом говорить. А между тем нам остался только один запрещенный инструмент воздействия на реальность: магия! Хотя христианская доктрина отвергает магию, но в религиях более древних еще осталось много мастеров, которые успешно ее практикуют. Генерал Торквемада вряд ли правильно истолкует наши исследования.

Брат Педро, Толстяк, кивает.

толстяк: Можно и у нас поискать! Среди алхимиков.

лысый: Нет, нет! Все они проходимцы!

толстяк: Нет, иногда встречаются истинные ученые! Я знал одного такого в Брюсселе!

старец: Кажется, единственная возможность – попробовать обратиться к магам. Был у меня когда-то один знакомый араб! Великий маг! Вот кого надо призвать.

Две акушерки сидят в комнатке и пьют чай. Обе удручены.

валя: Опять чудовище родилось.

тамара: А я в прошлую смену приняла. На УЗИ уже было видно, что это не ребенок. Врачи сбежались смотреть. С кафедры акушерства и гинекологии человек десять пришли. А что толку?

валя: Придушили?

тамара: Ты что? Закона такого нет. Это все равно как убийство ребенка будет.

валя: А я сегодня своими руками придушила.

тамара: Валя, у меня дочка беременная, я прямо ночей не сплю: а вдруг…

валя: УЗИ надо делать почаще. Анна Петровна инструктаж делала – сказала, что первые изменения плода они замечают на пятом месяце. Да пусть дочка твоя аборт сделает. Не дай бог родится… неведома зверушка.

тамара: Лида моя три года не могла забеременеть. Ей так ребенка хочется.

валя: А зверушку хочется?

тамара: Я вчера к дому подхожу, а у нас напротив дома на Лефортовском валу роддом. Вижу, спецмашина подъезжает. И сколько же их по Москве рождается?

валя: У нас за последний месяц девять, роддомов в Москве двести, вот и считай.

тамара: А по стране? Ой!

Тизьенский монастырь. 1484 год.

В зале библиотеки Старец и Толстяк. Входит, переваливаясь с ноги на ногу, странный изуродованный человек в сутане. Становится на колени перед Старцем.

старец: Доменико, ты ли это? Живой?

доменико: Вашими молитвами и еще более вашим заступничеством. Я полностью оправдан и продолжаю службу. Привез буллу от папы Иннокентия VIII.

Доменико изуродованными руками вынимает из-за пазухи свиток, кладет перед Старцем.

старец (разворачивает, читает): Summis desiderantes affectibus… Ступай, Доменико, в трапезную. Там тебя накормят. Отдохни денек-другой перед обратной дорогой.[10]

Доменико, кланяясь, уходит.

толстяк: Доменико Диорес, как я догадываюсь?

старец: Да, он. Немалых трудов стоило вырвать его из рук “светоча Испании”.

толстяк: А в чем состояло обвинение инквизиции?

старец: Когда генерал Торквемада начал сжигать арабские и еврейские библиотеки, Доменико укрыл несколько поистине драгоценных книг. Я выкупил тогда эти книги и хлопотал о его освобождении. Но пытки он прошел. Взгляни сюда! Папская булла!

толстяк (рассматривает буллу): Это не рукой написано! Я уже слышал, что в Германии изобрели какой-то новый способ изготовления книг. Механический! Впервые вижу такое!

старец: Через сто лет все книги будут сделаны новым способом. Профессия писца исчезнет. Жаль. А содержание… (Берет буллу, читает.) Дьявольский заговор. Ведьмы расплодились. Нам с тобой казалось, что слишком много костров. А папа Иннокентий VIII и его генерал считают, что их недостаточно. Догадываешься ли ты, брат Бернардо, что с нами будет, если святая инквизиция пронюхает про наши деяния?

толстяк: Догадываюсь. И эта мысль не дает мне спать по ночам.

старец: А мне казалось, что сон у тебя хороший. И аппетит неплохой… судя по твоему объему.

толстяк: Ты ошибаешься, брат мой. Мне давно уже не спится, и аппетит пропал. Но я бы предпочел жить худым, чем гореть жирным.

старец: Я худой, ты тучный, но, если инквизиция пронюхает, гореть мы будем на одном костре. Однако постараемся этого избежать…

толстяк: Это собрание великих магов, брат мой, кратчайший пусть на костер.

старец: Как говорил наш Учитель на Тайной вечере – “что делаешь, делай скорее”…

толстяк: А кому Он это говорил? Не Иуде ли? Есть у меня сомнение. Может быть, это нашествие монстров – замысел Господень о человеке? Может, это наказание за грехи? Не боишься ли ты оказаться Богопротивником?

старец: Мне кажется, что иногда Господь хочет, чтобы ему говорили “нет”.

толстяк: С помощью черной магии?

старец: Праотец Моисей не брезговал магией. Праотец Иаков всю ночь боролся с ангелом, и никто не знает, был он белый, серый или черный… Иаков не победил, но устоял. Я хочу, чтобы человечество устояло. Представь себе, брат Педро, окончательно разрушенный Рим, и только ящерицы ползают по его площадям, по обломкам фонтанов и скульптур…По скульптурам… мозаикам… картинам… только ящерицы…

Закрывает глаза. Толстяк смиренно стоит рядом.

старец (как будто проснувшись): Да. Наши рукописи могут оказаться на костре вместе с нами. А шедевры великих художников переживают тысячелетия. Ты понял меня?

толстяк: Кажется, да.

старец: Как это ни поразительно, остаются только произведения искусства… Нет эллинов, нет этрусков, нет римлян, нет древних египтян, но осталось их искусство. Это их послание в будущее. И мы тоже должны оставить такое послание. Надо найти такого художника, который изобразит это нашествие таким образом, чтобы люди через пятьсот лет поняли, что здесь происходило.

толстяк: Я знал одного человека во Фландрии. Великий мастер был, хотя и совсем еще юноша. Мы были в одной общине. Я тогда мистикой увлекался! А у мальчика были всякие видения. Ах, как он рисовал! А потом его изгнали из общины. Но к тому времени меня уж там не было!

старец: Может быть, именно он нам и нужен. Отнесешь ему письмо. А потом соберем магов.

диктор: Сегодня в Госдуме при обсуждении бюджета на будущий год были внесены большие изменения. Огромные суммы уходят из социальной сферы на финансирование научных исследований, связанных с проблемой монстров. В связи с тем что за счет появления на свет монстров рождение нормальных детей катастрофически снизилось, от государства требуется решение этого демографического вопроса. Таким образом, намеченная на этот год пенсионная реформа откладывается, подвергнутся сокращению и некоторые другие статьи бюджета. В первом чтении после длительной дискуссии принято…

Кабинет Эриха.

таня (кладет диск перед Эрихом): Здесь все задокументировано. Вирусное поражение эмбриона полностью исключено. Я выполнила порученное мне задание.

эрих: Хорошо. Я хотел предложить вам остаться у нас на ставке консультанта по вирусологии. Условия у нас хорошие, как вы могли заметить.

таня: Нет, это невозможно. У меня другие планы.

эрих: Жаль. Я предполагал, что мы с вами сработаемся.

таня: Нет-нет. У меня другие планы.

эрих (возмущен): Я вынужден вас предупредить, что на ваше прежнее место в институте Гайденко вы можете теперь не рассчитывать.

таня (гримасничает): Ой-ей-ей! Придется мне поискать работу в овощном магазине! Я так люблю морковку! (Изображает кролика, грызущего морковь.)

эрих: Вон отсюда! Юродивая!

Таня, подпрыгивая, выскакивает из его кабинета.

Монастырь. XV век. В келье сидит брат Хуан, разрисовывает букву в рукописи. Входит Старец. Садится рядом. Наблюдает.

старец: Ты помнишь, брат Хуан, как выглядит монстр?

юноша: Могу нарисовать его с закрытыми глазами.

старец: С закрытыми не нужно. Возьми резец и сделай мне печатку с его точным изображением.

юноша: Это совсем не трудно, отец.

Ресторан средней руки. Вадим за столом, к нему пробирается Таня.

таня: Еле нашла. Терпеть не могу рестораны.

вадим: Он хорош тем, что без музыки.

Врубается громкая музыка.

таня: Ага. Слышу тишину. Ну, чего у тебя?

вадим: Скажи сначала, что у тебя.

таня: Ничего. Сдала результаты генералу и ушла. Он предложил мне остаться у них на базе, я отказалась.

вадим: Обратно в свою лабораторию?

таня (качает головой): Коровье бешенство, птичий грипп, свиной грипп. Скоро новый объявится; не знают, как его обозвать для широкой публики: тигриный или обезьяний? Это рутина: выделил вирус, сделал вакцину. Известно как. Я получила предложение работать во Всемирном центре М в Париже.

вадим: Когда?

таня: Вчера. Там собрали лучших специалистов со всего мира. Они там довольно много уже нарыли: оказалось, множественные делеции по всему геному.

вадим: А своими словами?

таня: А для дураков, Вадим, – выпало несколько кусков ДНК, и теперь развитие эмбриона останавливается после того, как он полностью сформирован. Начинается обратное движение.

вадим: И вставить нельзя?

таня: Генетики этим занимаются. Пока ничего не получается. Вставлять нечего – не могут найти ни одного неповрежденного генома. Вот так! Ничего хорошего. А у тебя что нового?

вадим: Я отсмотрел все доступные архивы. Практически все оцифровано. Самый большой архив в Ватикане, но туда с улицы не войдешь: все дела, связанные с инквизицией, до сих пор засекречены.

таня: У нас тоже многое до сих пор засекречено. Контора одна – что там, что здесь…

вадим: Ну, какая сейчас секретность: только о монстрах и говорят. Главная новость. А с печаткой я кое-что выяснил, по каталогам. Она действительно принадлежала епископу Боэрро, который был настоятелем Тизьенского монастыря, это Страна Басков, та часть, которая сейчас в Южной Франции, в районе Тулузы. Монастырь существует – во всяком случае, существовал до семидесятых годов прошлого века. Письмо к Босху я перевел – в нем договариваются о встрече. И что самое интересное, письмо написано в 1482 году: в это время никаких монстров Босх не рисовал, а печатка для Боэрро уже кем-то сделана! Можно предположить, что епископ Боэрро знал о монстрах ДО Босха!

таня: Это и интересно: кто заказал и почему?

вадим: Надо поехать и попытаться на месте разобраться.

таня: Ты серьезно?

вадим: А почему нет? Хоть завтра!

таня: Послезавтра. У меня билет до Парижа, мне уже прислали. От Парижа до Тулузы рукой подать.

вадим: А ты, оказывается, авантюристка, Танька?

таня: В разумной пропорции.

вадим: Как мне это в тебе нравится.

таня: А вот это как раз необязательно.

Пиренеи. Усталые Вадим и Таня с рюкзаками поднимаются в гору по совершенно безлюдной запущенной дороге.

таня: Я попробую тебе объяснить в самых общих словах. Геном человека полностью картирован. Очень многое понятно. Но еще больше осталось непонятного. Оказалось, что гены в хромосомах человека занимают не более пяти-десяти процентов, а остальное – “молчащие участки” ДНК, про которые неизвестно, за что они отвечают. То ли это пакеты генов, которые достались нам от далеких предков и перестали сейчас работать, заблокированы, то ли это наш резерв на будущее, тот генетический запас, который может включиться в процессе последующей эволюции.

вадим: Ты хочешь сказать, что человек продолжает эволюционировать?

таня: Да, конечно. Но эволюция в биологическом мире – процесс очень медленный. Только в последние десятилетия стало понятно, как его ускорить…

вадим: То есть человек – не венец Творения, а некий промежуточный продукт.

таня: Ну, я в таких терминах не могу ничего обсуждать… Для меня творение и есть эволюция.

Таня останавливается, смахивает пот со лба.

вадим: Отдохнем? Половину дороги уже протопали. Осталось, я думаю, километров восемь!

таня (снимает рюкзак, садится. Вадим достает воду): Глупость получилась ужасная. Идем в пустое место.

вадим: Кто же знал, что было землетрясение, дорогу засыпало. Ты пойми, еще двадцать лет тому назад там жили монахи. Это не совсем пустое место! Для историка уж точно там есть чем поживиться.

таня: Мы же не историки. Ладно, отступать уже поздно.

Две фигуры вдали, Таня и Вадим, идут по горной дороге. Карабкаются через каменный завал, и с перевала им открывается прекрасный вид. Вдали старинный монастырь.

Встреча Эриха и Гайденко в ресторане.

эрих: Я не хотел по телефону, вопрос несколько щекотливый. Я должен был прежде с вами поговорить, но так уж получилось. Словом, эта ваша Ларина – она позавчера сдала свой отчет. Работает она, конечно, как зверь.

гайденко: Да. Очень способная.

эрих: Но характер! Бешеная коза!

гайденко: Да, с характером.

эрих: Конечно, вам лучше знать!

гайденко: Простите?

эрих: Не стану от вас скрывать, нам известно о ваших отношениях.