Левенхет Калашник Владимир
— Мне нужно время, — Шимей отошел от повозки и отправился снова осматривать местность, — следов слишком много, нужно понять, какие и куда ведут. Те что оставляют варки, хорошо заметны, так что c этим проблем не будет… Надеюсь, что они убили не всех.
— Поверь мне Шимей, уж лучше смерть, чем попасть к ним живьём.
Сильное желание прикрыть глаза хотя бы на секундочку и вздремнуть напало с новой силой, но Лайла понимала, что это ловушка. Если она заснет, то это будет конец, и дикари точно её поймают. Девочка сильно помотала головой отгоняя сонливость и вновь сконцентрировалась на звуках снаружи. Вот уже несколько часов она пряталась в пустом стволе большого упавшего дерева, и её очень волновал тот факт, что дикари не находят её так долго. Местные жители всегда объявлялись именно там, где она скрывалась и обыскивали каждый метр, пытаясь найти девчонку, и только благодаря удивительному везению ей каждый раз удавалось уйти незамеченной. Очень хотелось есть, благо источники питья пару раз удавалось найти, но с едой были большие проблемы.
Вот уже третий день она скрывалась в лесу от постоянного преследования, абсолютно не понимая где находится и куда бежать. Каждый раз, когда она пыталась двигаться в одну сторону, ей навстречу уже направлялись дикари. Каким-то образом они всегда угадывали где её искать. И вот сейчас продолжительное затишье, во время которого ужасно клонит в сон. Это ловушка, они знают, что Лайла не спит уже третий день, и ждут пока уснет. Уверенность в том, что дикари знают где она и просто ждут, не давала совершить смертельную ошибку.
Четырнадцать дней назад, когда они вошли вглубь кровавого леса, она немного пожалела о своём решении. Воздух стал таким тяжелым, что пришлось привыкать по-новому дышать, света солнца и вовсе не было видно. Иногда они проезжали те участки леса где лучи всё же проникали через бледно-зелёные густые кроны деревьев, там они как правило разбивали лагерь на ночлег. Во время одного из таких привалов Лайла потребовала от Болни ответ на тот же вопрос, который она задала ему ранее. Почему Красные леса называют кровавыми? Он ничего не ответил, а молча отломал небольшой кусок коры от дерева. Из надрыва моментально потекла небольшая струйка тёмной крови, стекая до самого основания. Лайле сразу же стало нехорошо, особенно после того, когда она узнала, что дикари намеренно питают эту землю кровью своих жертв.
За удивлением сразу последовала паника. Надо было ещё тогда повернуть назад, и тогда ничего бы этого не было и ей бы не пришлось так отчаянно цепляться за жизнь в надежде, что произойдет чудо и ей удастся сбежать отсюда. Зачем варкахарам вообще разговаривать с ними, если можно сделать, то же самое, что и со всеми жертвами? Осознание этого не давало Лайле покоя, но смотря на Болни и других миссионеров она была искренне удивлена. Она завидовала им, ведь понимая что их может ожидать, они всё равно шли дальше без тени страха на лице, будучи полностью уверенными в том, что Боги спасут их во благо священной миссии. Она пыталась верить им, хотела верить, но где-то в глубине души понимала, что их как наивных марионеток отправили на верную смерть непонятно зачем. Предводитель миссионерской группы уверял всех в том, что всё закончится хорошо и что сам Глор благосклонен к им, так как за весь путь по Красным лесам они так ни разу и не встретили дикарей, а значит они примут их в своих поселениях.
Так и случилось. Три дня назад, путь каравану преградила группа варкахаров. Был сильный туман, Лайла ехала в последней повозке, но рассмотреть дикарей всё же могла. Единственный элемент одежды, который на них был — это грубой вышивки штаны из звериных шкур. Многие носили на голове черепа животных, как головной убор. Каждый был чем-то измазан, то ли грязью, то ли золой, покрыто было всё тело, так что так и не был ясен истинный цвет кожи. То тут, то там к телу привязана листва, видимо для маскировки в лесной местности. В общем плане они мало чем отличались от людей, кроме того, что имели глаза сплошного чёрного цвета. Лайлу насторожил тот момент, что все они были вооружены стальным оружием, среди которого в основном преобладали топоры.
Она чувствовала, дикари просто излучают страх, и девочка не осмелилась к ним выходить, а осталась сидеть в повозке. Уже тогда было понимание того, что это плохо кончится. Предводитель миссионеров вышел вперед с приветственными речами и благодарностью за то, что варкахары дали им возможность дойти до сюда и встретиться с ними. Дикари хранили абсолютное молчание и просто смотрели в ожидании дальнейших действий миссионеров. Это было очень пугающе. Другие члены ордена сгрузили часть книг, провизии, разных пергаментов и других ресурсов в дар варкахарам, чтобы заявить о своих благих намерениях. Само собой, дикарям и на это было плевать, они всё также молчали не сходя со своих мест. Главного миссионера это не насторожило, после чего он начал читать свои проповеди о необходимости единства всех народов Междумирья, о недопущении войны, о важности веры в Богов и так далее. Речь его длилась минут десять, после чего он завел разговор о каждом Боге и о их идеалах, а потом совершил роковую ошибку. Речь пошла о Диком Боге, о его жестокости и жажде крови, о том, что варкахары живут как рабы в тени этого тёмного идола. Начал убеждать их пересмотреть объект своего поклонения, само собой не сразу, так они должны постепенно принять предлагаемую им новую веру.
Один из дикарей медленно выдвинулся вперед к миссионеру, Лайла смогла разглядеть, что у него отсутствуют губы, выставляя напоказ гнилые зубы. Внезапно он заговорил на каком-то неизвестном языке, что было очень удивительно, ведь во всём мире говорят лишь на одном наречии, и других никак быть не может. Он сказал несколько грубых непонятных слов и в следующий момент быстро взмахнул топором. Обезглавленное тело миссионера упало на землю, женщины на повозках разразились криками, белые всадники достали оружие, после чего начался самый настоящий хаос. Откуда-то с деревьев прогремели выстрелы, убивающие ездовых животных, с правой стороны на караван налетел ещё один отряд дикарей с ходу порубив замешкавшихся миссионеров. Выстрелы продолжились и перепуганная Лайла спрыгнула на землю, спрятавшись под повозкой. Дрожь пробирала всё тело, она смотрела на зверства варкахаров, удивляясь их невероятной жестокости. Белые всадники оказались бессильны, некоторых из них дикари в прямом смысле порубили на части. Один из миссионеров получил удар по груди и лежал, крича от дикой боли. Варкахар подхватил его пальцами под рану за ребра и, не обращая внимания на крик, потащил куда-то в лес. Другие пытались бежать, но это было бесполезно, так как в спины им летели, то топоры, то пули невидимых стрелков. Ни у кого не было шансов, тем более, что в белом одеянии скрыться в лесу будет довольно-таки сложно. Удивительно было то, что у дикарей имеется огнестрельное оружие, которое является довольно непростым в создании.
Когда дикари перебили почти половину миссионеров, и отвлеклись на поимку других, Лайла поняла, что сейчас будет самый верный шанс сбежать. Переборов страх, который не давал ей сдвинуться с места, она быстро выбежала из-под повозки и прямиком нырнула в высокие заросли, убегая как можно дальше, туда откуда они приехали. Девочка в прямом смысле забыла, что такое усталость и просто бежала вперёд, стараясь не выходить на открытую местность. Уже через час она поняла, что ей не скрыться. Дикари постоянно искали в тех местах куда она направлялась или останавливалась, благо на ней одето потрепанное зелёное платье, а не белое как у миссионеров. Девочка отличалась своим миниатюрным ростом, так что прятаться было не проблемой. И вот спустя пару бессонных ночей, организм начал брать свое, и Лайла была на грани.
Неужели они от неё отстали? Нет, это вывод наивной девчонки, которая из последних сил держится, чтобы не зарыдать. Просто так они её не получат, нужно сделать всё для того, чтобы выбраться из проклятых лесов. По правде говоря, за всё это время постоянной беготни, она абсолютно потерялась в пространстве и теперь понятия не имеет где находится. За целый час спокойствия в этом дереве, она хотя бы получила возможность перевести дух, но теперь стало интересно какое сейчас время суток.
Стоп! Только сейчас, когда она получила время расслабиться, до неё наконец дошло. Она уже третий день прячется от дикарей в лесу и всё это время она провела без крыши над головой. Где же плакальщики? Ещё во время ночлегов она заметила, что плача призраков по ночам стало гораздо меньше, но сейчас их нет абсолютно. Что же здесь творится?
От этих удивительных размышлений её отвлекли звуки снаружи. Это были голоса. Дикари как всегда переговаривались на непонятном языке. Слова были довольно грубыми, но она смогла разобрать что-то вроде «Гракхама» и «Дохгара», смысл конечно был непонятен. Лайла помнила, как в детстве, представитель неизвестной ей расы, рассказывал, что когда он попал в Междумирье через Звездный Вихрь, то он напрочь забыл язык на котором говорил, но зато уже знал язык Междумирья. Как-будто кто-то заложил все знания ему в голову. Таким образом в этот мир попадают и все остальные, поэтому как дикари разговаривают на другом наречии, остается загадкой.
Нужно уходить, рано или поздно они найдут её. Лайла, пытаясь как можно тише, поползла к противоположной, от доносящихся голосов, стороне ствола и выглянула наружу. Вокруг кроме высокой травы и густых деревьев ничего не было. Ей повезло, что был очень густой туман, вновь скрыться будет не проблема. Ноги уже отказывались слушаться, но сделав все возможные усилия, она выползла наружу, из-за упавшего ствола, посмотрев назад. Дикарей было двое, один из них уже в паре десятков метров от укрытия, другого разглядеть не представлялось возможным, заметен был только силуэт. К ступням обоих были прикреплены две длинные палки, на которых они ходили возвышаясь над землей в нескольких метрах. Тот, который ближе, в одной руке держал короткий деревянный мушкет и был частично измазан белой краской, на голове красовался звериный череп. Лайле уже не раз приходилось видеть их ходящими на таких странных ходулях по лесу, видимо таким образом они избегали режущих зарослей и красной пыльцы.
Только Лайла подумала об этом, как отовсюду раздался еле слышный шипящий звук и из травы стало подниматься красное облако. Выброс пыльцы произошел именно в том месте где была она. Во время похождений по Красным лесам, красная пыльца не раз преграждала им путь, заставляя либо делать большой крюк, либо пережидать несколько часов, пока она не спадет. Особенность заключалась в том, что она поднималась всего на три-три с половиной метра над землей. Как говорил Болни, пыльца медленно разъедает кожу, а вот если вдохнуть, то лёгкие превратят в кашу. Выброс пыльцы случайно происходит по всем красным лесам и невозможно предугадать где именно, но в последние дни Лайле всегда удавалось её избегать. Помимо красной пыльцы, была еще одна опасность, так называемые режущие кустарники, которые растут целыми рощами, на вид обычные кусты, но могут разрезать плоть до кости.
Пыльца стремительно поднималась вверх, Лайла задержала дыхание, оголенную кожу на ногах начало жечь. Выбора не было. Она что есть силы, бросилась бежать с этого участка, спасаясь от смерти. Сзади раздался крик дикаря «Угорха!», пыльца между тем была всё выше и выше. Когда она достигла шеи, девочка закрыла глаза, чтобы не лишиться зрения, область выброса оказалась не малой. Вспомнив о том, что дикари вооружены огнестрелами, она начала петлять по местности и не прогадала. Раздался выстрел, судя по звуку пуля угодила, где-то совсем рядом, и опасность снова придала ей немного бодрости, поэтому сонливость отступила, но ненадолго. Лайла не знала выбежала ли она из пыльцы, глаза открыть не представлялось возможным, но все незащищенные участки тела, в том числе и лицо, сильно пекло.
В какой-то момент, она очень сильно ударилась головой обо что-то и упала на спину. Замешкавшись девочка открыла глаза и чуть не совершила ошибку. Растирая лоб Лайла увидела, что ударилась об дерево, посмотрев назад убедилась, что пыльца была уже в паре метров позади её. Возвышаясь над местом выброса, прямо к ней на палках бежал дикарь. С трудом встав, она вновь кинулась бежать вперед, пытаясь скрыться в тумане, но на этот раз варкахары взяли её в поле зрения, а ведь раньше всегда удавалось уйти по зарослям незамеченной. Погоня продолжилась, прогремел ещё один выстрел в этот раз совсем близко, пуля попала в дерево. Лайла чувствовала, что дикарь не отставал. Удивительно, что он мог так быстро передвигаться на этих палках. Пришлось резко свернуть влево и забежать в заросли в надежде, что варкахар потеряет цель. Высокие кусты начали больно царапать и без того, горящую кожу, но это мелочи. Позади послышался очередной крик варкахара, который видимо предупреждал своего сородича о перемещении девчонки.
Пробежав всего сотню метров, Лайла решилась обернуться, но в тумане увидела силуэт всё ещё преследующего её дикаря. На этих своих ходулях он прямо-таки возвышался над зарослями и прекрасно видел все перемещения человека, так что оставался только один выход — скрыться в тумане и уйти в строну, но сил уже не было. Высокие заросли закончились, и она выбежала на небольшую свободную от растительности область, но сразу же остановилась. Впереди стояло очередное облако из красной пыльцы. Может быть стоит снова задержать дыхание и с закрытыми глазами пробежать? Болни предупреждал, что места выбросов могут быть протяженностью более чем километр и, тем более дикарь увидит куда она побежала, ему плевать на пыльцу, он находится выше её. Лайла свернула налево и побежала вдоль красного облака, в это время позади послышался звук преследователя. Теперь путь только вперёд, единственное место куда она сможет ускользнуть — это влево, опять в заросли, но варкахар сразу же заметит.
Погоня была выматывающей, Лайла начала задыхаться, ноги с трудом передвигались, голова от переутомления казалась воздушной. Она бежала вдоль этого облака уже несколько минут, но оно так и не заканчивалось. В какой-то момент ей на ум даже пришла идея остановиться и сдаться, чтобы её мучения наконец закончились. Впереди в тумане показались очередные крупные заросли и от отчаяния, девочка вновь решила испытать удачу и спрятаться в них. Посмотрев назад, дикаря не было видно, но отчетливо слышно, что он бежал где-то там, видимо продолжительная погоня на этих палках сильно выматывает. Не останавливаясь, она на скорости вбежала в метровые кусты, но через несколько метров испытала сильнейшую боль, которую когда-либо чувствовала. Вскрикнув, Лайла потеряла равновесие и упала, перекатившись на бок и сразу же зажала руками рот, дабы не издавать ни звука. Ступни ужасно болели, как и правая рука и, пошевелившись, части тела, на которых она лежала также загудели режущей болью. Приглядевшись было видно, что из башмаков течет кровь. Коричневая ткань тыльной части правого рукава стала красной. Каждое движение давалось ей с сильной болью, и вывод напрашивался один. Она попала в режущие кустарники.
Тыльная сторона правой ладони, также была в крови, но присмотревшись, Лайла видела, что плоть прорезана не до кости, как ей рассказывали, а было лишь несколько неглубоких разрезов. Слезы покатились из глаз, но плач она всё же сдержала. Варкахар был близко. Она слышала, что он стоял возле кустарников, видимо не веря в то, что девочка решилась залезть в россыпь растительных ножей. Он снова прокричал своему собрату что-то вроде «Дурха-Ра!» и некоторое время ничего не предпринимал. Лайла, терпя боль, смогла снять свои разодранные башмаки. Все ступни были в крови, так что рассмотреть раны не представлялось возможным. Стиснув зубы, она встала на четвереньки, поставив коленки на свои башмаки, после чего натянула рукава на ладони и оперлась ими о траву. Даже через ткань, мягкая и в то же время острая как нож растительность, вгрызалась в плоть, но девочке уже было с чем сравнивать, так что терпимо. Очень тихо и аккуратно она стала лезть в обратном направлении, удаляясь в сторону от того места, где вбежала в заросли. Одним коленом Лайла толкала разодранный башмак вперед, после чего второй брала рукой и быстро переставляла дальше. Аккуратно ставив колени на перемещающиеся башмаки, боль особо не чувствовалась. Больше всего страдали ладони, так в очередной раз трава все же прорезала ткань и оцарапала нижнюю часть ладони, после чего Лайла опиралась гораздо медленней и аккуратней.
Внезапно, издали, она услышала крик второго дикаря, после которого, тот что был рядом шагнул в кустарники, осматривая всё вокруг. Скорее всего, тот второй отправился на перехват, но, не увидев никаких следов, предупредил об этом соплеменника, поэтому он на всякий случай и решил осмотреть режущие кустарники, чтобы найти девчонку, или хотя бы труп. Лайла стала перемещаться быстрее, до выхода отсюда оставалось чуть больше метра. Неожиданно для неё, дикарь не стал углубляться дальше, а поменял направление вдоль границы зарослей, направляясь прямо на неё. Шаг, ещё шаг, ещё шаг и вот он оказался в полуметре от неё, не смотря себе под ноги. Сейчас заметит. Делать было нечего. Взяв опору коленями на башмаки, она схватила одну из ходуль руками и потянула на себя, пытаясь оторвать её от земли. Варкахар нечеловечески рыкнул, сразу обратив внимание себе под ноги. Он попытался прицелиться из мушкета, но Лайла, поняв, что приподнять его не получится, стала просто раскачивать дикаря со стороны в сторону, не давая выстрелить. Он всё также рыча от злости, немного приподнял ходулю, чтобы стряхнуть девочку, чем она и воспользовалась. Лайла со всех сил дернула ходулю, лишившуюся опоры, себе за спину, чтобы ноги того разъехались, и чтобы он упал прямо в кустарник. Дикарь, опасаясь кустарников, подпрыгнул на второй ходуле, пытаясь вернуть опору другой, но сильно покосившись вперед, с грохотом упал на землю, там, где режущей растительности не было. Лайла, поняв, что он сейчас поднимется и теперь на покалеченных ногах ей точно не сбежать, резко встала с башмаков и прыжком вылетела из зарослей. Для прыжка пришлось вновь пожертвовать ступнями ног.
Она лежала на голой земле, ревя от боли в пострадавших окровавленных ступнях, не в силах подняться и бежать. Без обуви и раненой ей теперь не скрыться. Лежащий в нескольких метрах дикарь и вовсе хриплым голосом кричал так, что мог оглушить любого, кто находился рядом с ним. Лайла присмотрелась, он ворочался на небольшой лужице крови, судя по всему идущая у него из спины. Ходули на конце имели, что-то вроде башмаков, в которые он был обут, и которые были обвиты с его ногами веревками, не давали встать. Судя по всему, он упал на торчащие из основания дерева корневища, одно из которых торчало небольшим сучком кверху. В сплошных черных глазах дикаря отчетливо виднелась сильная боль и страх возможной смерти. Сконцентрировавшись, варкахар смог приподняться и спешно начал задом отползать к дереву. За ним тянулся большой след крови. Он прижался спиной к дереву, после чего успокоился и закрыл глаза. Дикарь больше не стонал, а по его гримасе можно было увидеть облегчение. Через несколько секунд из древесной коры, начала вытекать кровь, которая со всех сторон устремилась к умирающему варкахару.
Лайла не стала ждать, что произойдет дальше, а с большим усилием и болью смогла подняться на ноги и сразу же чуть не упала. Боль была ужасной, если продолжит бежать, то потеряет много крови, так что нужно было найти укрытие. Ошибкой было то, что она сразу же перешла на бег, надеясь, что ноги привыкнут к боли, и она перестанет её замечать, бросилась бежать в ту сторону, где по идее должен находиться второй дикарь и за тем планировала свернуть. Всхлипывая, она пробежала всего метров двадцать и в какой-то момент режущая рана на ступне расширилась, надрываясь ещё больше. Она не смогла устоять на ногах и из-за тумана, не заметила склона вниз, впереди, весь ее разум застилала боль.
В результате от падения девочка покатилась вниз. Было довольно-таки высоко, так что падать пришлось продолжительное время. Повезло, что склон хорошо устелён травой, без каких-либо камней или ветвистых кустов, и, оказавшись внизу, она не торопилась вставать. Трава казалась такой мягкой, будто бы она вновь лежит на кровати в своём доме. Нет, сейчас это было однозначно лучше всякой кровати. «Хватит с меня этой беготни», подумала она. У каждого своя судьба, а жизнь — это череда её постоянных манипуляций, подводящих человека только лишь к одному исходу. Если это и есть её судьба, то зачем сопротивляться? Что-то вело её сюда всё это время, и видимо настал тот самый момент. Хватит бегать от своей судьбы, лучше уж погрузиться в так сильно желаемый ею сон. «Мама, почему так все произошло?». С этими мыслями, она сдалась окончательно и закрыла, отяжелевшие за три дня глаза.
26 день Глора, 537 г., город Челок, Андерфелс
— Так вот они какие, города за Антом.
Марк стоял перед высокими крепостными стенами Челока, которые были сделаны из какого-то тёмно-серого кирпича. В самих стенах и воротах не было ничего удивительного, больше всего его интересовали огромные постройки, что он заприметил ещё со склона в километре от города. Несколько дней назад они наконец-то вышли из песков Ливри и оказались в плодородных зелёных землях Андерфельса, каким бы Ант точно позавидовал. Парень испытывал неподдельную радость того, что невыносимая жара осталась позади. Как было приятно ощущать свежий ветерок благосклонного климата. Больше всего удивил тот факт, что не было никакой стражи, все могли входить в город абсолютно беспрепятственно.
— Неужели Челок никто не охраняет? — спросил он у проезжающего рядом, Фимало.
— Статуи видишь? — он кивком указал на множественные тёмные статуи, стоящие вдоль стены по всей её протяжённости в нескольких метрах друг от друга, — Не стоит их злить.
Фимало въехал на скапи в городские ворота, так и оставив Марка без ответа. Статуи были около четырёх метров высотой, каждая похожа на довольно крупное существо, чем-то напоминающее человека с огромной челюстью и с еле виднеющимися из-под бровей глазницами. Большие, мускулистые и сутулые, все они сидели, сложив ноги и прижавшись спиной к стене. Интересно, что Фимало имел ввиду?
— Чего встал, малой!? — рядом оказался, замыкающий строй, Бракас, все остальные уже въехали в город, — Не желаешь пинка для ускорения?
— Фимало сказал, что эти статуи злить не надо. Что он имел ввиду?
Бракас закатил глаза, так как будто Марк спросил у него величайшую глупость. Он спрыгнул со скапи и поднял с дороги небольшой камушек, после чего метнул его прямо в голову статуе. Внезапно её глазницы засветились жёлтым светом, и она в момент ожила, поднявшись, и уставилась со злым видом на Бракаса. Тот растянув улыбку до ушей, поднял руки вверх, показывая, что он не вооружен, Марк инстинктивно сделал тоже самое. Статуя пялилась на них еще секунд десять, после чего уселась обратно и потушила свои глаза. Бракас повернулся к, всем своим видом, требующим ответов, Марку.
— Големы! — сказал Бракас, — Таких делают только в Челоке. Эти громилы в отличии от тех же алькарских колоссов, полностью самостоятельны и не требуют контроля со стороны. Антийцев как колья в землю могут вбивать, так что можешь подойти поближе.
— Нет уж спасибо. А как они различают опасен ты или нет?
— Я, блин, что на чародея похож!? — ни с того ни с сего вспылил Бракас, — Мне интересен только тот факт, что они запросто могут оторвать кому-нибудь башку. Как их там зачаровывают всё равно.
— Ладно вам, я просто спросил, — успокоил его Марк.
— Какая же нынче антийская молодежь сыкливая пошла! Я на него только слегка голос повысил, а он уже чуть не обделался. Ну раз тебе интересно, так знай ещё тот факт, что големы могут своей пастью плеваться заклинаниями.
— Заклинаниями? Как это?
— Я же сказал не расспрашивай!
— Ну вы ведь сами…!
— Ладно не умоляй, — Бракас запрыгнул на скапи, и они отправились к воротам, — им в пасть забрасывается осколок клафира, наполненный магией хаоса, после чего чародей с помощью каких-то фокусов может обучить их одному определённому заклинанию. Всё что знаю. Познавай наш мир, антиец, тебе теперь в нём жить!
Они пересекли городские ворота и взору Марка предстала однотипная, но весьма искусная архитектура городских зданий. Судя по всему, город строила целая толпа перфекционистов, так одна сторона улицы полностью и точно копировала противоположную. Сами дома также были одинаковыми, за исключением тех, что стояли посередине квартала, они были вдвое выше с остроконечными крышами и имели форму обычных ничем непримечательных домиков, вот только размером раз так в десять их превосходящими с огромными дверями, больше похожими на ворота. Но больше всего завораживал их внешний вид. Стены сделаны из массивного кирпича, среди которого больше всего преобладал серый. Тот или иной ряд кирпича, опоясывающий дом, был то красного, то зелёного, то жёлтого цвета. Огромные, переливающиеся всеми цветами радуги, окна, также выделены отдельными цветными камнями.
Главная улица от крепостных ворот сужалась именно в том месте, где начинался один из кварталов города и сами улицы были довольно-таки узкими с выложенной на ней квадратной белой плиткой. Все плиты имели разные размеры, некоторые превосходили другие в несколько раз, но все были выложены мозаикой, так, чтобы ни одна плита не выходила за края дорожки больше чем нужно. В полукилометре, в центре города, виднелось самое большое здание, также сделанное из большого серого кирпича с цветными опоясывающими рядами и длинными вертикальными окнами в верхней части. Оно имело форму цилиндра с выпуклой крышей и с башенными пристройками с четырех сторон. Видимо это был главный штаб Челока.
Направляясь вперед до квартала, Марк наконец мог увидеть местных жителей, которых почему-то не было со стороны внешних ворот. На небольшой площади у стен стояли большие скопления повозок и ездовых животных самых разнообразных видов. Огромные почти пять метров ростом быки с такими же большими рогами, множество скапи, интересные существа похожие на серых ящеров со звериными лапами и синими глазами. Марк заприметил также несколько обычных лошадей. На повозках и рядом сидели существа разных народов, о существовании которых антиец никогда и не знал. На первый взгляд можно подумать, что это был городской рынок, но, осмотревшись, он понял, что они просто чего-то ожидают.
— Пейзажами любуетесь? — встретил отстающих Бракаса и Марка, Виктор, — Вы чего у ворот задержались?
— Малец очень желал познакомиться с охранными големами, — ответил Бракас, слезая со скапи, — а вот понравилось ему или нет, это уже сам спрашивай.
— Кто это такие? — Марк тоже слез со скапи и указал пальцем на сидящих на земле, возле скапи, существ с длинными ушами и обросшими шерстью лицами.
— Ты серьезно? — возмутился Бракас, — Это афы! Неужели ты даже не в курсе с кем твой народ ведёт войну? Или для антийцев самое главное, чтобы был мир и процветание в родной стране, а что там в остальных вам наплевать?
— Нет-нет что вы! — съежился Марк, — Просто в Анте их изображали иначе. Более зверски что ли, опаснее… А вон тот, что за раса?
Марк указал на очередного жителя, проходящего мимо. У него была очень длинная тонкая шея и маленькая голова с огромными глазами. Существо ростом примерно трёх метров с серой кожей и одет в элегантный черный плащ, конец которого волочился за ним по белой плитке.
— Без понятия, — сказал ему Виктор.
— А вон тот?
На этот раз Марк наблюдал за маленьким пухлым жителем, переваливающимся с ноги на ногу и спеша куда-то с кипой бумаг в руке. Он больше походил на сильно распухший баклажан с руками и ногами.
— Не знаю я! — вновь ответил Виктор.
— А вон те похожие на прямоходящих птиц…
— Тебя, что Шила покусала? — возмутился синеглазый наёмник, — Давай ещё и ты меня доставать будешь? Марк, в Междумирье проживает больше тысячи различных рас, попавших сюда с других миров, и мы не можем знать названия всех и вся.
Он не договорил, спрыгнув со своего скапи, после чего снял походный рюкзак. Фимало и Шила также уже стояли на своих двоих и держали скапи за поводья в ожидании дальнейших указаний.
— Каждый год, — продолжил Виктор, — какие-то расы исчезают, какие-то появляются, поэтому смысла вести их учет я не вижу. Большую часть населения нашего мира составляют именно те расы, которые попали сюда в большом количестве и которым удалось не просто поддерживать свою популяцию, а ещё и основать целые государства. Таких рас всего пара десятков, которые известны всем. Например, пилимы, это вон те белокожие.
Виктор указал на белокожих существ, стоящих возле целого каравана красных расписных повозок, которые по сравнению с остальными являлись настоящим произведением искусства. Существа мало чем отличались от человека, существенным отличием являлась белая кожа. Присмотревшись, Марк, также заметил небольшие черные роговые наросты, выходящие почти по бокам головы ближе к макушке. На них надеты очень красивые одежды красных и чёрных тканей с вышитыми на изображениями каких-то ящеров или рыб, сложно было разглядеть. Марк прямо-таки залюбовался гладкой аккуратной тканью из которой сделана их одежда.
— Эти ребята в Междумирье дольше всех, — отвлек его Виктор, — шесть тысяч лет, вроде бы. И успели основать целую империю в землях рек и озер…
— Красную Империю? — перебил его Марк.
— Она самая. Самое большое государство в мире. Пилимы составляют около шестидесяти процентов всего населения империи. Остальные сорок это рогги, квигоны и расабы. Ну и пара или несколько процентов другие расы, которые получили разрешение там жить.
— Несколько процентов? Красная Империя не открыта для тех, кто попал сюда через Звездный Вихрь?
— Ты так возмутился, как будто Ант принимает всех и каждого, а не вылавливает на выходе из Тара-Шэтто и не отправляет их в трудовые лагеря.
— С чего вы взяли? Антийцы так не поступают.
— Ты сам-то себе веришь? Или опять тот же самый девиз? «Пока не увижу не поверю!».
Задумавшись, Марк замолчал, опустив свой взгляд. Конечно он понимал, что такие действия были в духе антийцев. Штаб Анта не признает никакую свободу других видов, на первом месте стоит лишь власть человека над всеми остальными. Зачем убивать попавших в этот мир других существ, если можно привлечь их к работам, на которых они будут трудиться лишь за пропитание. Если то, что сказал Виктор, правда, то Марк даже представить себе не может скольких существ солдаты Анта уже таким образом погубили.
— Шила, — Виктор обратился к лику, — в сумке на скапи есть тёмный плащ, надень его, там капюшон больше. Не будет видно маску. Это главный торговый город мира, встретить тут можно кого угодно даже алькаров. Не хотелось бы иметь проблемы с клыкастыми.
— А ведь и вправду, — Шила оглянулась по сторонам и принялась рыться в боковой сумке, — как-то раз я помню воровала здесь рыбу в северной торговой зоне, так вот всё было просто прекрасно до тех пор, пока кто-то из прохожих не заметил меня и не поднял шум. Вот это была погоня! Гильдийские наёмники правда старались, но я была намного ловчее их!
— Что-то я не понял, — Фимало стоял с задумчивым видом, — а как это связано с тем, что тебе сказал Виктор?
— Как это как? — Шила накинула плащ и надела большой капюшон, демонстративно, показав на него пальцами, — Я же была без капюшона.
— Эээ… Ясно. Что делаем дальше?
— Бери этот сборник увлекательных историй, — Виктор указал на Шилу, — и ведите скапи к западным воротам, меняй их назад на наших леовинов. Заодно прикупи ещё одного, пусть наши новоиспечённые спутники едут отдельно.
— Вот значит, как! — возмутился Фимало, — Давай деньги.
Виктор смотрел на друга взглядом полным подозрений, и несколько секунд молчал.
— Фима, не беси меня. За весь путь от Княжества до Ливри ты не потратил ни монеты. Хотя деньги мы все брали из резерва гильдии.
— Это что получается? — Бракас подошел в Фимало вплотную, сделав привычный грозный вид, — Решил значит казённое серебро себе по карманам распихать?!
— Эй-эй друзья, — Улыбаясь, замахал руками Фима, — вы же знаете, что я всегда нахожусь в безденежном положении, а тут такой шанс хоть немного обогатиться.
— Так ты же их все на баб тратишь! — Бракас перешёл на крик, — И в азартные игры выкидываешь! Главный декарновский лентяй!
— Как будто ты свои деньги не на баб тратишь?
— Семья — это другое! — он схватил Фиму за воротник, но Виктор сразу же их разнял.
— Вы чего творите? Забыли где находитесь? Фима, если ты в следующий раз появишься здесь без четырех леовинов, то Глор мне судья, я спущу на тебя вот этого, — Виктор указал на Бракаса, — как закончите, то найдёте нас в торговой зоне.
— Хорошо, ладно! — Фимало возвел руки к небу, — Куплю я ещё одного проклятого леовина. Но теперь вы мне должны.
— Чего?! — грозно посмотрел на него Виктор.
— Шила, пошли! — Фимало быстро схватил за поводья сразу двух скапи и быстрым шагом отправился в западную часть города вдоль стены, кругом опоясывающей город.
— Ну что же, — Виктор поправил свой меч за спиной и накинул на плечо потрепанный рюкзак, поддерживая лямку рукой, — если идти прямо, то выйдем в южную торговую зону, а там разделимся. Бракас, бери Марка и замените ему антийские шмотки на нормальные.
— Прям командир, — неискренне восхитился Бракас, — всем работу раздал, никого не упустил. А сам, наверное, пойдешь за всех пятерых в корчме нажрешься?
— Ты как всегда проницателен. Нет, я зайду в какую-нибудь гильдию. Нужен клафир. Надо отправить сообщение Декарну.
— Совсем болван? Не проще было отправить туда Фиму? Ты забыл о некоторых нюансах, связанных с особой любовью ОГМ к тебе? Давай уж лучше я.
— Чтобы ты прикончил десяток другой чародеев? Ну уж нет я сам. Давно хотел проверить так ли сильно они меня до сих пор любят. Без клафира не вернусь, обещаю.
Марку стало любопытно, о чём это они говорили, но поинтересоваться не решился, видимо тема была слишком важной. На улицах было не так людно, как на том же рынке в его родном городе, но частые прохожие всё-таки обеспечивали город постоянным беспорядочным движением. Марк с любопытством разглядывал диковинных для него жителей, половина из которых абсолютно не похожи друг на друга. Большая часть прохожих были из числа тех же самых пилимов, что стояли на площади у ворот, небольшое количество афов, неизвестные существа, полностью одетые в светло-красные почти оранжевые одежды и доспехи, с синей светящейся кожей, которые как оказалось были аберфолами, а также в глаза бросались немногочисленные антийские раскольники.
Проходя мимо массивных зданий, на большинстве из них Марк замечал большие светящиеся из-за магии вывески, на которых написаны названия гильдий. Все одного и того же образца, например, «Магическая гильдия Акрама Филони», «Наемная гильдия Симоры Калиды» или «Магическая гильдия братьев Ларко». Большая часть гильдий были именно магическими, собственно, город и олицетворял собой волшебство. Из одной гильдии в другую, или откуда-то с глубины города, по воздуху на большой скорости летали конверты, являющиеся чем-то вроде деловой переписки между партнёрами. Из центра в сторону ворот, шли толпы граждан, а за ними на неосязаемой белесой пелене прямо в воздухе плыл, приобретенный товар. Все вещи и материалы переносились только при помощи телекинеза, по крайней мере Марк не видел ни одной повозки или нагруженного животного.
В какой-то момент он почувствовал настолько вкусный запах, что не по своей воле даже закатил от удовольствия глаза. Они проходили мимо всё такого же здания, как и все остальные, но с открытыми настежь дверями, на нём было написано «Ресторан Изумрудный Ильфа». Марк не сразу обратил внимание на гигантское зеленокожее существо, размером с треть здания, с огромными руками, круглой головой в колпаке и с большими клыками. Он был одет в белый колпак и фартук и жарил, что-то в сковороде, под ней прямо в воздухе горел огонь, и именно от той еды и исходил такой приятный запах. Удивлял только размер этого существа. Но в следующий момент всё стало понятно.
— Если кого-то интересуют такие-же иллюзии, — кричал стоящий рядом житель с жабрами на шее, — то можете обращаться в магическую гильдию мадам Сильварилии! Качественные иллюзии, сделанные на совесть, вам остаётся только подпитывать клафир, которого хватает на десяток дней!
Теперь ясно. Это просто иллюзия, но абсолютно неотличимая от настоящей материи. Прекрасный рекламный ход. Гильдии предоставляют самые разнообразные услуги какие только можно себе представить, и этот город был просто застроен ими. Через какое-то время количество народа на улице увеличилось и уже пришлось двигаться намного аккуратнее, чтобы не врезаться в очередной летающий товар.
— Подходим в торговой зоне, — предупредил Виктор.
— А что там в этой торговой зоне, чего нет в обычных кварталах? — поинтересовался Марк.
— Большинство гильдий либо магические, либо торговые. За ними идут строительные гильдии и гильдии наемников. Магические, строительные и наёмные могут базироваться по всему городу и предоставлять свои услуги. Торговые же могут располагаться только в четырёх торговых зонах Челока. Город, окруженный стеной, подобно пирогу, делится каждой улицей от края до самого центра, где находится площадь с самым большим зданием, принадлежащим ОГМ. Вокруг центра также идут ещё несколько кольцевых улиц, которые в свою очередь делят город на кварталы. Улицы здесь узкие, так что собирать огромную толпу посреди них, которой нужно приобрести что-то в торговых гильдиях, не выгодно. Для этого и есть торговые зоны. Всего их здесь четыре, со всех сторон, равноудалены от центра и ворот. Это большие круглые площади, где и располагаются все торговые гильдии Челока. В этот город съезжается народ со всех стран и по большей части их интересуют именно эти районы, так что для какой-нибудь другой гильдии, например, магической, стоит больших усилий и средств, чтобы затесаться там.
— Судя по этой улице, половина зданий в Челоке являются гильдиями. Это же огромная конкуренция, как они до сих пор не закрылись.
— Чтобы знать ответ на этот вопрос, нужно изучить кодекс ОГМ, там всё подробно расписано. А вообще, большая часть гильдий сосредоточена именно по четырём главным улицам, по тем, что ведут к торговым зонам от ворот. На остальных улицах гильдий не так уж и много. И чтобы ты понимал, если ты видишь здесь, магическую гильдию какого-нибудь Жака Лорно, это не значит, что это его единственное здание. Те, кто имеют свою гильдию в Красной Империи, накопив небольшую сумму, приобретают второе здание именно здесь, по особой льготе, в торговом центре мира, чтобы иметь влияние и на местных рынках. Таким образом большинство от конкуренции не обанкротится, так как головная гильдия в другом месте. Вот и площадь.
Торговая зона была и впрямь огромной. Народа хоть отбавляй, большая его часть толпилась по краям площади, где и располагались торговые гильдии, базировавшиеся всё в тех же однотипных зданиях города, выстроенных по кругу площади. В центре же горами лежали разнообразные вещи и другое сырьё, приобретенное прибывшими в город покупателями. Один чародей при помощи телекинеза поднял в воздух аккуратно сложенную гору накупленного и отправился вместе с клиентами к выходу из площади, а товар послушно поплыл за ним.
— В городе запрещено передвигаться на повозках и животных, — ответил на немой вопрос мальчишки, Виктор, — может из-за того, что на улицах и так места нет, а может просто чтобы дать возможность подзаработать магическим гильдиям на грузоперевозках. Ты же видел, что все караваны ждут на площадях возле стены, по всей её протяженности?
Возле одного из зданий сильно выделялась группа маленьких карликов, ростом доходящих чуть выше колена взрослому человеку. Десяток опрятно одетых коротышек в цветных одеждах со смешными остроконечными шапками, что-то обсуждали с одним из торговцев. Главный карлик с густой длинной бородой, усердно жестикулируя, давал указания своим собратьям, которые постоянно делали записи в длинные пергаменты, свисающие до земли, и это зрелище показалось Марку очень забавным.
— Это тонты, — Виктор проследил за взглядом Марка, — мирный народ с островной страны — Танталии. Одни из самых главных торговых партнёров ОГМ, так как являются настоящими мастерами на все руки. Тонталийское качество ценится на всём материке и считается одним из лучших, начиная от одежды и заканчивая предметами интерьера. За многие столетия они создали крупную торговую страну, при этом не занимаясь созданием и продажей оружия. Довольно умные создания, ведь понимая, что со своей физиологией, в жизни не смогут отразить вторжение какого-либо государства, они сделали так, что стали весьма полезными и нужными для всего мира. Даже смогли раскрыть секрет воздухоплавания, и построить свой воздушный флот, наравне с крупнейшими странами.
— Эй, Виктор, — Бракас дернул друга за рукав, — смотри!
Возле одной из гильдий с большой вывеской «Торговая гильдия Крикса» в несколько рядов стояли големы, такие же каких Марк видел у городских стен.
— Когда это Крикс стал продавать големов? — Бракас явно был не доволен этим фактом.
— После смерти баронов, которые были главами ведущих княжеских гильдий, его влияние возросло. Видимо он начал сотрудничать с сильными чародеями. Не нравится мне это. А ещё больше те, кто сейчас ими интересуется.
— Алькары!
Возле големов стояло двое высоких существ с длинными синими плащами на спинах и закованные в чистейшую стальную броню, которая прямо-таки сверкала под солнечными лучами. Шлемы, доходящие до шеи, оставляли неоткрытыми только лица. У них была чёрная угольная кожа и такие же чёрные глаза с синими зрачками. Торчащая из нижней челюсти пара небольших клыков только ещё больше добавляла им грозный вид. На поясах в белых ножнах висели длинные мечи, почти касающиеся земли. С ними было ещё одно существо, на две головы более высокое чем сами алькары. На нём одета красная накидка, обматывающая тело и оставляющая неприкрытой одно плечо. По всему телу то тут, то там висели золотые цепи, прикреплённые к плоти при помощи, таких же золотых, колец, в особенности в области позвоночника, из которого росла пара огромных крыльев. Кого-то он Марку напоминал, вот только кого? Точно! Летучая мышь. Существо было похоже на большую белую летучую мышь с руками.
— Что это за существо с ними? — поинтересовался он.
— Вампир, — ответил Бракас, — в большом количестве попали в наш мир, восемьдесят лет назад, после гибели своего мира. Навели они шороху, но Красная Империя сразу оборвала им крылышки. Очень уж больно они любили пососать. Кровушки само собой! Они наивно решили, что наведут здесь свои порядки и облажались. После непродолжительной войны, алькары единственные кто согласился их принять, но с условием, что те будут бороться со своей жаждой крови.
— Так в Алькарском Королевстве появилась ещё одна раса, помимо алькаров, — добавил Виктор.
— Я не пойму, — начал говорить Марк, — в Красной Империи живет всего четыре расы, в Алькарском Королевстве две, в Ливри насколько я знаю только афы и песочники, а где тогда живут все те, кто случайно попадает в Междумирье?
— Практически все они живут либо в Княжестве, либо в трёх торговых городах Лесного Королевства. Либо здесь. Многие также вступают в гильдии, разбросанные по всему миру, но подавляющее большинство — это конечно граждане Княжества. Слушай, об этом можно долго рассказывать, но надо идти. Переоденься и ждите меня в корчме возле входа на площадь. Кстати, Марк, следи чтобы Бракас вдруг по борделям не пошел. Мы все знаем, что этот гад женат.
С этими словами Виктор скрылся в толпе, отправившись на поиски магической гильдии. И вот Марк остался наедине с Бракасом. Ни к чему хорошему это не приведет.
— Пошли, антиец! — почти криком произнес напарник, — Ты предпочитаешь платья с разрезом посередине или скромные, но короткие?
Преодолев десяток гильдий, они нашли ту, которая специализировалась на шитье, торговле одеждой и тканью. Выбор был огромный, всё помещение было увешано разнообразной одеждой до самого потолка, а посреди на большом ковре сидел пилим в такой же одежде из гладкой красивой ткани, какую парень видел у ворот. Марк стал пристально разглядывать весь ассортимент, ведь всё, что там было для него в новинку.
— Антиец? — неожиданно спросил, сидящий на ковре пилим, заставив Марка немного растеряться, — после революции, беженцев здесь хватает.
— Этот как раз-таки и удрал со своей «могущественной» страны после революции. — ответил Бракас, — Нашёл его в пустыне, его взяли в Скфирские ущелья как инструмент для ублажения офицеров.
Марк чуть не провалился сквозь землю.
— Глор Всемогущий, — с жалостью посмотрел на Марка пилим, — ну тогда тебе, наверное, скидка. Интересует что-нибудь?
Марк немного замялся, но все же ответил.
— Есть, что-нибудь как у вас?
— Нравится пилимская мода? — он пощупал длинный рукав своей накидки, — Можем подобрать, но смотря для чего. Одежда для дома, для городских прогулок?
— Нам в Княжество чёрт знает сколько ещё топать, — сказал продавцу, стоящий на входе Бракас, — дай ему что-нибудь походное!
— Ну тогда есть у меня один вариант. По правде говоря, тебе бы подошло что-нибудь из одежды тонтов, но если понравилось именно это, значит стоит примерить.
Пилим напряг губы и несильно просвистел. Из небольшого ящика, который стоял на стойке у стены, вылетело небольшое существо, похожее на насекомое, но с крыльями как у птицы и с большими человеческими глазами. Оно подлетело к пилиму и стало радостно издавать непонятный звук. То, что существо было разумным Марк догадался сразу.
— Пилимская рубашка княжеского образца номер одиннадцать, — сказал торговец существу.
Оно вновь радостно зажужжало и стремительно ринулось куда-то за дверь, в другое помещение, и уже через небольшой промежуток времени, вернулось принеся с собой аккуратно сложенную одежду. Пролетая мимо пилима, оно сбросило груз аккурат в выставленную руку торговца, и он принялся разворачивать его. Ткань была точно такая же как он и видел до этого, но только синего цвета с вышитой на правой части испачканной в крови белой розой, за которой красовался меч острием направленным вниз. Марк потрогал рубаху, и оно того стоило, так как ткань была очень гладкой и приятой на ощупь.
— Это называется шёлк, — пояснил пилим, — его производят уникальные насекомые, обитающие в Красной Империи. Эта роза — символ Княжества, куда ты и отправляешься. Роза олицетворяет жизнь, но чтобы сохранять её, иногда приходится пачкаться кровью. Таков закон нашего мира. Тебе нравиться синий?
— А есть другой цвет? — удивился Марк.
— Какой захочешь.
— Ну даже не знаю…
— Думаю тебе подойдет темно-зелёный. Где-то он у меня тут был.
Пилим начал копаться в небольшом сундуке, наполненном маленькими изумрудными камешками. Найдя нужный, он ударил им об лежащую рубашку. Круглый кристаллик сверкнул, и Марк сам того не заметив обратил внимание на то, что синий цвет шёлка сменился на темно-зелёный. Пилим бросил погасший камень в другой сундучок и с улыбкой посмотрел на Марка.
— Поверь моему опыту, это будет в самый раз. Сейчас подберем тебе тёмный походный плащ, ну и со штанами и сапогами проблем не будет. Расплачиваться будете гильдийскими каратами или чем-то другим?
— Серебро, — ответил Бракас.
— Ну тогда уложимся в восемь серебряников.
— У меня вот что! — Бракас достал из-под одежды бронзовый медальон, который висел у него на шее, в виде такой же кровавой розы, какая была и на шёлке.
— Так вы из княжеской гильдии? Тогда шести будет достаточно.
— Смотрю дела у вас идут не очень! — Виктор в прямом смысле залетел в первую попавшуюся гильдию, которую он нашёл недалеко от торговой площади, и с грохотом захлопнул дверь.
В здании не было посетителей, а из присутствующих лишь мертвец за стойкой, и пара чародеев, сидящих на небольшом диванчике возле массивного чёрного камина. Мертвец что-то усердно писал, после чего обратил внимание на Виктора. Увидев его и посмотрев на серебряное кольцо с голубым самоцветом у него на руке, мертвец щёлкнул челюстью и вновь взялся за перо. Другие чародеи — раскольник и аберфол, напряглись, не сводя злого взгляда с наёмника. Виктор заметил, что в гильдии было довольно темновато из-за магического затемнения окон, так что единственным источником освещения был только камин.
На стене рядом со входом висела большая деревянная доска с изображениями тех, за кого ОГМ назначило награду. Среди этих изображений, Виктор нашел и своё, но в отличие от других оно было обведено синей рамкой.
— Эй, ну это уже хамство! — возмутился наёмник, обращаясь к скелету, — Вас, ребята, не смущает, тот факт, что награда уже пятнадцать лет как заморожена? Так почему оно до сих пор висит?
— Ждет своего момента, — не отрываясь от рукописи, холодно ответил ему мертвец, — собственно, как и мы, синеглазый.
— Оно и верно, десять тысяч золотых на дороге не валяются, — подметил Виктор.
— Да срать на эти деньги! — один из чародеев, тот, который аберфол в красной лицевой маске, подскочил с дивана и зло уставился на Виктора, — Многие готовы отдать столько же, только, чтобы срубить твою башку!
— Как я понимаю, — развернулся к нему Виктор, опираясь рукой на стойку за которой сидел мертвец, — я порешил кото-то из твоих дружков?
— Ты убил двух моих друзей! Они были хорошими ребятами, честными воинами, в отличии от такого ублюдка как ты!
— А теперь посмотрим с другой стороны, — с улыбкой говорил наёмник, — я сейчас здесь живой, целёхонький, а твои друзья нет. Выходит, хреновыми они были воинами.
Аберфол сорвался с места, направляясь к Виктору, но его за руку схватил раскольник, удерживая того на месте. Аберфол, всё ещё трясясь от злости, всё же охладил пыл.
— Нет-нет, отпусти его, — сказал раскольнику Виктор, — посмотрим, что же он сделает. Я даже сопротивляться не буду, так уж и быть. Вот только ты, наверное, забыл, что ОГМ не делает исключений даже в моём случае. Не так ли, тухлятина? — он повернулся к мертвецу, не отрывающему от него взгляда своих пустых глазниц.
— Говори зачем сюда пришёл и проваливай, — сказал скелет наёмнику.
— И на будущее, — Виктор всё также обращался к аберфолу, — хорошие ребята и честные войны не занимаются охотой за головами, — после этих слов, он повернулся к мертвецу, — ну а теперь по делу. Нужны осколки клафира, штук шесть, заряженные упорядоченной магией.
— Смотря зачем?
— С каких это пор гильдиям стало интересно для чего у них приобретают осколки?
— Я должен быть убеждён в том, что такой ублюдок как ты не захочет использовать их в грязных целях.
— Хочешь быть в курсе всего значит? Осторожный или слишком любопытный? Может потому когда-то и сдох?
По черепу мертвеца было сложно прочитать его эмоции, но Виктор предполагал, что он сейчас взбешён, что не могло не обрадовать наёмника. «И все-таки какая же я сволочь!», подумал он.
— Эй! — Виктор пощёлкал пару раз пальцами перед мертвецом, — Ты помер что ли? Ой, наверное, не к месту было сказано. Тащи осколки, я спешу. Или продавать не хочешь? Забыл кодекс?
— Хочешь клафир? Будет тебе клафир. Джулис, принеси шесть осколков упорядоченной магии.
Грозного вида аберфол снова встал с дивана, взбешенный тем, что ему придётся бегать за товаром для Виктора и отправился куда-то на склад. Через минуту он вернулся, неся кипу осколков в руках и положил их на стойку к мертвецу и, уходя, бросил на Виктора злобный взгляд.
— Вот твои осколки, — сказал мертвец, — десять золотых.
— Сколько?! — возмутился Виктор, — десять золотых?! Ты, груда костей, совсем совесть потерял? Их с натяжкой можно толкнуть за два!
— Десять золотых, и точка! И кодекс ОГМ я прекрасно знаю, синеглазый. Я не отказываюсь тебе продавать, а лишь озвучил цену. Конечно ты можешь обжаловать её в цитадели, но на это понадобиться время, и в результате мы ничего не теряем. Так что-либо плати, либо проваливай.
Виктор зло оскалился на мертвеца, и задумчиво опустил взгляд. Он не мог не заметить самодовольную рожу раскольника, сидящего возле камина, как будто только что он совершил давнюю кровную месть.
— Ладно! — сказал Виктор, — Один-один. Раунд за вами, — с этими словами он направился к выходу из гильдии, — кстати, вам бы проветрить помещение, у вас тут гнилью воняет, интересно от кого?
— Только не говорите мне, что и вы хотите целое состояние за грёбаный клафир?
В этот момент Виктор получил сильный удар по голове медальоном от монаха, из-за чего принялся растирать пальцами место удара.
— Не сквернословь в святом месте! — предупредил его монах.
— То, что вы построили здание из камушков и назвали его Церковь Света, ещё не делает это место святым.
— Больно ты умный, синеглазый. Пошли.
В церкви было довольно светло, если учитывать то, что посреди помещения, у самой его крыши, застыл большой луч белого света, не слепящий при взгляде на него, и подобно солнцу, освещающий всё вокруг. Местные монахи располагались в таком же здании, как и все гильдии. Оно находилось недалеко от южной торговой зоны, поэтому идти пришлось недолго. Внутри планировка конечно сильно отличалась от внешнего вида дома, но монахам выбирать не приходится. По глупым законам этого города, все сооружения должны быть внешне однотипными.
Монаха звали Кахарэ, он был главным хранителем света в церкви Челока и являлся представителем расы афов. Виктор понимал, что аф, являясь пользователем магии света, как и все старшие монахи, должен иметь у себя запас заряженных осколков. Даже несмотря на прошлое наёмника, с Церкви Света его не выгонят, но вот станут ли иметь с ним дело? Кахарэ согласился продать клафир, но с одним условием, которое так и не озвучил.
Старый аф медленно шёл к церковному алтарю, находящемуся в тыловой части церкви, Виктор следовал за ним. Возле алтаря на четвереньках стоял мальчик-раскольник, лет двенадцати, и усиленно вытирал и без того чистый пол жёлто-бледного цвета. Со лба у него капал пот, лицо от напряжения было красным, видимо он занимается этим уже долго. В какой-то момент он застонал и став на колени, обратился к монаху.
— Отец Кахарэ, зачем мы делаем это вручную, когда всё легко решается при помощи магии?! Это же нелогично!
— Когда ты являешься постоянным пользователем волшебства знаешь, что самое главное?
— Не облениться, — произнес он и дальше продолжить тереть полы, — вы это говорите мне ещё с того самого дня как я сюда пришел. Вот только смысл? Я уже отражение своё вижу, они чистые как поверхность воды!
— Не важно, что ты видишь на поверхности воды, важно то, что в самой реке. Из всего нужно извлекать урок. Как и с этими полами. Они, как и твоя жизнь, ты можешь мыть их сколько угодно, каждый раз убеждаясь, что они идеально чистые. Пройдет время и на полах останутся разводы.
Он указал в дальний высохший угол, на котором виднелось, то, о чем он и говорил. Мальчишка с раздражением на лице отправился туда, чтобы всё исправить, но монах окликнул его.
— И что с того, что ты сейчас всё смоешь? Разводы проявятся вновь. Конечно ты опять всё исправишь, но что дальше. Ты попадешь в этот замкнутый круг, пытаясь постоянно отмывать всё от оставшейся грязи. А ты не думал, что проблема может быть в чём-то другом?
— Отец Кахарэ, — мальчик с недоумением посмотрел на монаха, — я просто мою полы. Какой здесь может быть урок?
— О, Всевышний, — Кахарэ прикрыл лицо рукой, — иди промой тряпку и продолжай! Ты ещё слишком глуп.
Мальчик с видом «ну как скажешь, старик» отправился промывать грязную тряпку. Кахарэ между тем посмотрел на наёмника.
— Учишь-учишь их, а всё без толку. Его зовут Бермонт, он антийский чародей. Афы вывезли его с востока Анта в конце революции и со всеми беженцами привели сюда. Он наслушался о могуществе светлой магии и почти треть света умолял взять его в ученики и обучить данному волшебству.
— Тебе не пришло в голову то, что он просто ищет силы, чтобы однажды отомстить с антийцами за испорченную жизнь?
— Вот поэтому я и не принимал его целую треть света. Его душа ранена, там поселился маленький осколок ненависти. Но кем бы я был, если бы дал ему и дальше разрастаться. И вот я пытаюсь направить его по правильному пути. Он славный мальчик, но увы, слишком сложно общаться с маленьким чародеем, выросшим в обстановке ненависти в Анте.
— Как я вас понимаю! — помотал головой Виктор, — Сам посадил себе на шею такого же упрямого, как осел, антийца. Вот теперь везу его в Княжество.
— Правда? — удивился старик, — Подойди.
Монах подошёл к алтарю, ожидая Виктора, который не спеша, пристроился по правую руку от него. Алтарь представлял собой статую человеческого телосложения, которая была вдвое выше Виктора. В своих ладонях статуя держала, магическую вспышку чистого света, подобно той, что была у потолка, только меньше. Как и у всех статуй в других церквях, у этой не было лица, лишь овальная голова. Собственно говоря, других отличительных признаков так же не имелось, ни ногтей, ни волос ни говоря уже о гениталиях. Просто «пустая» золотая статуя держащая в руках комок света. Кахарэ протянул к нему руку, и она засветилась чарами светлой магии, после чего комок засиял сильнее.
— Долг каждого хранителя — поддерживать свет алтаря, для того, чтобы он дарил благословление всему городу. Скажи, синеглазый, ты знаешь почему мы изображаем его без лица.
— Никто не знает, как выглядит Всевышний, поэтому и не вправе давать ему какой-либо облик, или вовсе изображать по собственному подобию.
— Мы знаем лишь то, что он дарует нам свет, — монах указал на комок яркого света в руках у статуи, — свет порождает жизнь. Никакая жизнь не может появиться без света. Рождаясь, жизнь может обратиться во тьму. Это и называется выбор. Он есть у каждого. Свой я уже сделал, поэтому я здесь. А что насчет тебя?
— Я делал много выборов. Многие оказались неправильными. Наверное, я ещё не сделал, того самого единственного.
— Уже сделал.
— То есть? — Виктор посмотрел на монаха с удивлением.
— Держи, денег не нужно, — Кахарэ протянул ему небольшой мешочек, в котором судя по всему были осколки.
— Когда это ты…
Читать бесплатно другие книги:
