Левенхет Калашник Владимир

59 день Глора, 537 г., город Шаркай, Красная Империя

Воздушный поплавок вновь устремился вверх, полностью растянув леску, и занял своё место среди десятков плавающих вверху рыб. Парящая рыба по вкусу мало чем отличалась от своих речных собратьев, однако разнообразные цвета их чешуи всегда манили, гипнозом заставляя вылавливать красных, синих, зелёных и многих других рыбёшек из воздуха. Их размеры не впечатляли, но Аквилансии много и не нужно, чтобы сытно поужинать в полном, привычном для неё, одиночестве. И вот красная многоплавниковая рыба подплыла, а иначе их полёт и не назовёшь, к поплавку, заинтересовавшись наживкой, и пилимка ловко подсекла её, наматывая шёлковую леску на деревянную катушку, чтобы забрать свою добычу. Будущий ужин оказался в руке, и, примотав красную тушку к небольшому камушку, довольная Аквилансия бросила её в корзину.

Длинные разноцветные косяки парящей рыбы продолжали плавать в воздухе, становясь отличной мишенью для ходящих по земле расабов, но их интересовала другая добыча. Один из рукавов Великой реки, в очередной раз вышел из своих русел, затапливая всю долину перед Шаркаем, вместе со всеми его улицами, вынуждая жителей перемещаться при помощи плотов. Но такие события уже перестали быть чем-то трагическим для Красной Империи. Здесь в центральной империи, как и в южной, выращивались культуры, которым большое количество воды идёт лишь на пользу, а, помимо этого, вместе с речными водами приходит рыба, являющаяся основным рационом питания в стране. Именно за такими речными гигантами и охотились расабы, расхаживая на своих длинных ногах по затопленной долине, выпуская в них стрелы своих коротких луков. Величественный город находился в противоположной стороне долины, и его небесный дворец высоко вздымался над всей её площадью, и виднелся Аквилансии, даже отсюда. Две гигантские дуговые колонны, полукругом накрывающие город, проходили над вершиной дворца, крест на крест соединяя своими концами две противоположные стены города, а по реке, в центральные ворота только, что заходило длинное речное судно, выкрашенное в красный, везущее урожай с посевных полей, расположенных в соседней долине, а заострённые вогнутые крыши домов и башен придавали городу уникальную красоту, выделяя из множества других.

Небольшая группа расабов, увешанная большими рыбинами, направлялась в сторону девушки, по колено стоящей в воде с удочкой, но как только завидели её, остановились, сделали небольшой поклон, своими птичьими головами, и пошли в другую сторону. Ещё бы, только завидев черноволосую девушку пилима, облачённую в короткое платье и плащ из тёмного шёлка, всегда нужно проявить к ней уважение, ведь она со стопроцентной вероятностью является членом Сокехита. Среди пилимов только девушки могут родиться с волосами чёрного цвета, и тогда их судьба предрешена. Они становятся палачами императора, олицетворением его гнева, который он несёт именно через сестёр Сокехита — своих лучших воинов. Ещё в детстве Аквилансия дала обет безбрачия, клятву того, что никогда не возьмёт себе никакого титула, а будет лишь оружием, несущим волю императора. Но это с лихвой окупалось тем, что сёстры имели очень важное положение во всей империи, и никто никогда не может отказать им в чём-либо. Все смотрели на них с уважением и страхом, так как даже для опытного боевого мага, они могут стать самым настоящими кошмаром, от которого не получится просто так избавиться.

Почесав свои роговые выросты на лбу, Авилансия стала раздумывать о том, стоит ли ей наловить ещё рыбы или трёх будет достаточно, но краем глаз заметила городскую стражу, пробирающуюся к ней через воду. Двое пилимов в доспехах, если так можно назвать два наплечника и легкий нагрудник, скрытый под шёлковыми одеждами красного и чёрного цвета, один шёл впереди, значит главный, другой вооружён копьём. Оба в сопровождении здоровенного рога в золотистой броне. Неужели императору что-то понадобилось? Аквилансия взяла с плавающего плота с корзинкой свой короткий чёрный плащ с вышитой на нём красной эмблемой империи и, такого же цвета, вышивкой по краям, и сунула руки в рукава, одев его, понимая, что сейчас придётся уходить, но всё равно забросила поплавок в воздух в ожидании очередной рыбёшки. Стража добралась к ней только через пару минут.

— Сестра Аквилансия, — сделал легкий поклон главный пилим, — прошу меня простить, что отвлекаю вас от личных дел, но…

— Куда это твой паренёк пялится? — без тени эмоций, спросила Аквилансия, поймав взгляд другого пилима, устремлённого на её оголённые бёдра, — Я ведь совсем девица, да ещё и очень запретный плод.

— Моио! — крикнул на пилима командир, и тот сразу получил толчок в спину от рогга.

— Извините, леди, — растерялся стражник с копьём, — я вовсе не хотел ничего такого, это вышло случайно…

Неожиданно Аквилансия захихикала, смотря на растерянных стражников, после чего с довольным выражением лица взмахнула своими волосами, обрезанными по шею.

— Какой же ты смешной, — заулыбалась она, — просто мне очень приятно осознавать тот факт, что я, будучи членом Сокехита, всё ещё остаюсь привлекательной девушкой, даже несмотря на этот ужасный шрам.

Всё лицо Аквилансии, от левой части подбородка до самого лба, перечёркивал глубокий шрам, проходя через глаз сплошного бледного цвета, без зрачка. Целителям удалось тогда восстановить зрение, но былой внешний вид — нет. Но красота для сестёр Сокехита не главное, главное — мастерство смерти, ведь имперцы верят, что чёрные волосы у пилимских девушек — это признак того, что они являются избранницами самой смерти. Невесты смерти — ещё одно название для сестёр, поэтому никто не вправе отнимать их себе, иначе кара будет мгновенной. У смерти награда и наказание всегда одинаковы — смерть.

— Как вы нашли меня? — поинтересовалась Аквилансия.

— Шикру дал знать, где искать вас, — ответил пилим.

— Шикру? — изобразила сильное удивление девушка, — Вы прибегли к силе Шикру?

— Нам пришлось, сестра. Император хочет видеть вас немедленно. Прошу следовать за нами.

— Эх, — вздохнула пилимка.

Аквилансия быстро смотала свою удочку, кинув её роггу, после чего взяла с плота ножны со своим имперским изогнутым клинком с длинной рукоятью чёрного цвета и закрепила его на поясе. Забрав корзину с рыбой, она взяла направление в сторону Шаркая, попутно отдав улов пилимскому командиру.

— По правде говоря, я уже засиделась на одном месте.

Пройтя через все кварталы Шаркая, по пояс в воде, и преодолев множество надоедливых лестниц, петляющих по всей протяжённости небесного дворца, Аквилансия оказалась в покоях императора. Здесь довольно уютно, квадратное помещение с низким потолком и раздвижными стенами, с трёх сторон, с выходом на большой балкон. Стены из, любимого империей, красного дерева с множеством различных картин, отображающих на себе шеститысячелетнюю историю Красной Империи, где запечатлены все сражения, присоединение к ней квигонов, роггов и расабов, заключение союзов и многое другое, а посреди помещения имелась небольшая площадь, завешанная шелковыми занавесами, где отчётливо виднелся силуэт, сидящего на шерстяном полу, императора. Здесь было много дыма, с очень приятным запахом, что исходил из, висящих по периметру, сосудов с синими угольками, поэтому девушке каждый раз приятно здесь находиться.

— Император, — пилимский командир стражи встал на колени и сделал поклон, — сестра Аквилансия прибыла, как вы просили.

Силуэт за занавесом, лишь, легонько махнул рукой, подзывая к себе сестру Сокехита, а пилим спешно удалился, идя спиной вперёд и закрывая за собой раздвижную дверь. Аквилансия протянула руку, раздвигая шёлковую ткань, и вошла внутрь, туда, где на устланном подушками полу сидел император. В воздухе сильно чувствовался запах шнаха, император курил длинную тонкую трубку с этим табаком, и, увидев Аквилансию, расплылся в широкой улыбке. Несмотря на большой возраст, морщины даже не виднелись на белой пилимской коже, а роговые чёрные выросты были вдвое больше чем у любого жителя империи. Император, как всегда облачён в безумно длинную мантию, красного и белых цветов, а не привычных чёрного и красного. Роскошные желтоватые волосы скрыты под остроконечным головным убором. Он как всегда выглядел так будто не спал целую вечность, так как глаза, практически всегда, были сильно прикрыты, но это всего лишь физиологическая особенность.

— Приветствую тебя, сестра, — сказал император, — присаживайся.

Он указал ей на место посередине этого помещения, по левую руку от себя.

— Император Фэй, — поприветствовала его Аквилансия и села там, где ей указали.

Особенностью Сокехита также было то, что они не имели права кланяться императору или кому-либо ещё, так как считаются, практически, равными ему, но при этом обязаны слушаться. За занавесом послышалось, как отъехала стена, ведущая на балкон, и внутрь кто-то вошёл, а через пару секунд рядом с императором появился пилимский воин, облачённый в нагрудник, как всегда, под шёлковой одеждой красного и чёрного цвета. Воин приветственно поклонился Аквилансии и, положив на пол свой изогнутый клинок, сел напротив неё. Это был старший сын императора — Каю, который, как две капли воды похож на своего отца, с такими же уставшими, но счастливыми глазами и вечной улыбкой.

— Генерал, — поприветствовала она Каю, — я так и не успела выразить вам мои соболезнования, в связи с кончиной вашего брата.

— Мой брат ушёл из жизни слишком рано, сестра Аквилансия, но при этом успел сделать немало добрых дел, заботясь о простолюдинах и помогая беженцам с севера. Думаю, он заслужил перерождения в вечных владениях наших Богов, где царит лишь мир и гармония.

— Юино свободен, — сказал император, — в отличии от нас, так что не нужно скорбеть, Аквилансия. Те, кто действительно нуждается в жалости — это мы сами, ведь всё ещё живы. В мире творится неладное, а теперь ещё и тень ужасного прошлого настигла нас. Вот зачем ты нужна нам, Авкилансия, ведь ты одна из трёх кровавых невест, и на данный момент не обременена никакой ношей, в отличии от других.

— Я всегда готова исполнить вашу волю, император. Кого мне нужно убить и главное зачем?

Занавес вновь раздвинулся, и, с противоположного края от императора, внутрь вошёл очень старый пилим, с уже морщинистым лицом, что свидетельствовало о том, что ему уже не одна сотня лет, хотя выглядел он достаточно бодрым. Это верховный чародей империи — Еамио Юи, в своей серой мантии, он раздвинул ширму ещё больше и, при помощи телекинеза, внёс в комнату большое круглое кресло в котором сидело огромное тёмно-зелёное толстое существо. Ног у него не было, только длинные тонкие руки, сложенные на брюхе, голова сразу соединялась с туловищем, без посредства шеи. Выглядело оно немного омерзительно. Существо спало, закрыв большие круглые глаза, немного торчащие из глазниц, и очень смешно похрапывало, пуская слюни, но Аквилансия понимала, что смеяться нельзя. Это был Шикру — самое древнее существо в Красной Империи, заставшее ещё расцвет государства, спящее с тех самых пор. Пилимы верят, что дух этого существа находится, где-то в другом измерении, там, где живут Боги и наблюдают за смертными, пока Шикру телом спит здесь, в Шаркае, но иногда он передаёт имперцам послания, в виде рисунков, что изображает на листках бумаги.

— Произошло нечто странное, — сказал Еамио Юи, — Шикру заговорил.

— Разве это возможно? — искренне удивилась Аквилансия, — он молчал более шести тысяч лет.

— Верно, он молчал, но три дня назад произнёс несколько слов, после чего у него случился кошмар, заставивший его пустить слёзы и испугаться. Лишь упорядоченное волшебство помогло мне успокоить Шикру, но те слова до сих пор не дают мне покоя.

— Что он сказал? — спросила девушка.

— Тебе это ни о чём не скажет, поэтому я поясню. Наш древнейший враг вернулся, сестра, и Шикру почувствовал его в этом мире.

— Древний враг?

— Тот, с кем наш народ сражался в начале времён, — сказал император Фэй, — тот, кто столетиями уничтожал нас и держал закованными в цепях, тот, кто чуть было не уничтожил всех пилимов, но получил достойный отпор. Лишь всем вместе, нам удалось одолеть древнюю тьму, и вот она снова пришла в этот мир. Звучит невозможно, но Шикру никогда не обманывает и никогда не ошибается.

— Он нарисовал это, — сын императора протянул Аквилансии листок бумаги.

На нём хорошо изображён рисунок побережья с невысокими холмами, со множеством пещер, ведущих куда-то вглубь, а также большими кратерами на поверхности.

— Княжество, — догадалась Аквилансия, — Сифские пещеры.

— Туда лежит твой путь, — подтвердил император, — найди врага и убей его. Покончи с этим раз и навсегда.

— Я исполню любую вашу волю, император, но это всё равно, что искать крупицу риса в большой долине. Я даже не знаю, что за враг нам угрожает.

Верховный чародей Еамио Юи вытянул ладонь вперёд и через секунду в ней возник листок бумаги и чернильница. Он сунул лист в руку Шикру, а другую макнул в чернильницу тонким длинным ногтем существа, после чего принялся, что-то шептать ему на ухо, точнее туда где оно должно быть. В какой-то момент, Шикру перестал храпеть, застыв всем своим телом, и очень быстро задвигал тонкими руками, что-то рисуя ногтём на бумаге. Такой скорости Аквилансия ещё никогда не видела, с виду даже нельзя сказать, что существо рисует, а просто судорожно трясёт пальцем над листком, периодически макая его в чернильницу, но уже через полминуты, Шикру, вновь, захрапел, сложив руки на животе. Еамио вытащил рисунок у него из пальцев и передал Аквилансии. На нём было отчётливо изображено лицо человека, точнее мальчишки, и она находила его очень симпатичным. Короткие густые волосы, печальный взгляд, даже не верится, что он и есть та самая угроза всему её народу.

— Этот мальчишка и есть древний враг, о котором вы говорили? — спросила Аквилансия, — Это же просто человек.

— Враг хитёр, — кивнул император, — не стоит верить тому, что видишь. Помни, Шикру никогда не ошибается. Найди его и покончи с этим. Ты согласна?

— Вам интересно моё мнение? — улыбнулась Аквилансия, сворачивая рисунок, после чего встала на ноги, достав из ножен свой клинок, довольно осматривая наточенное лезвие, — Я лишь инструмент самой смерти, исполняющий вашу волю, император Фэй. Если вам угодно, чтобы мальчишка погиб, значит я исполню это, ради всего нашего народа. Я отправляюсь в Княжество.

60 день Глора, 537 г., в десяти километрах от Крова, Княжество

Внутри гильдии стало довольно шумно, так как все жители этой маленькой деревушки вошли в здание, готовясь к предстоящему обеду. На лавках за длинным столом уместились все наёмники, с которыми Марк уже успел познакомиться, однако была пара неизвестных таких как девушка-шатенка маленького роста, которая, судя по всему, являлась женой Даркли, обняв его и расположившись рядом. И спустившийся сверху мужчина в кожаной коричневой куртке с густой щетиной и двумя пистолетами на поясе, имеющими несколько тонких стволов. Вместе с ним оттуда спустился и Яи, который сразу же поприветствовал пришедшего в сознание Марка, как и все, удивляясь тому, что мальчишка чувствует себя так бодро после воздействия крови Минаса. Все члены гильдии являлись людьми, за исключением розовокожей Скафки, расположившейся в конце стола, рядом с Милоной, не показывая никаких эмоций радости, по сравнению с остальными. Марка усадили между Бракасом и Сантилием, почти посередине стола, напротив исхудок и Лайлы с Ильвой, но при этом на столе лежали только столовые приборы и тарелки, без каких-либо блюд. Неожиданно, он почувствовал, как кто-то положил ему руку на плечо, и мальчишка сразу же обернулся, увидев, стоящего сзади, Виктора.

— С возвращением с того света, парень, — улыбаясь, сказал он.

— Привет, Виктор, — обрадовался Марк, — думаешь, я всё-таки был мёртв?

— Однозначно, — кивнул он, — видел бы ты тогда свою рожу. Не переживай на свой счёт. Декарн, что-то знает, так что скоро даст ответы на вопросы.

— Надеюсь.

— Виктор, — Лайла помахала ему рукой, — хочешь сесть рядом? Место ещё есть.

— С радостью, но боюсь, что одно неловкое движение стального Тайфора, и на моём теле добавится синяков, — он посмотрел на, сидящего по правую руку от Лайлы, Тайфора, — мне, с лихвой, хватает дырки в ступне. Я сяду, напротив.

Виктор занял место слева от Бракаса и его дочери, и через несколько секунд, что-то привело его в сильное раздражение, и он сильно дёрнул ногой, заставляя залаять Подонка, расположившегося у его ног.

— Тайфор, убери от меня свою псину, — потребовал Виктор.

— Зря ты так, синеглазый, — Тайфор погладил по голове пса, вылезшего из-под стола, — ты ведь ему нравишься.

— Ему нравится любой, кто сидит за обеденным столом и, возможно, даст ему пожрать. Не путай любовь и выгоду. Терпеть не могу собак.

— В следующий раз, мой хороший, — Тайфор грубым хриплым голосом обратился к Подонку, — если захочешь поесть, то отгрызи ему ногу, ну или сделай ещё одну дырку.

— Бракас, — Каил-Бони держал в руках курительную трубку, протягивая её в сторону наёмника, — не хочешь немного шнаха?

После этих слов все присутствующие начали громко смеяться, даже серьёзные Жак, Даркли и Скафка улыбнулись в этой ситуации. Наёмники продолжали ржать, пока Бракаса трепало от злости, но его ругательств даже не было слышно во всей этой суматохе. В конце концов он обратил свой суровый взор на хохочущего Фимало.

— Фима, урод! Я же просил никому не рассказывать!

— Не смотри на меня, — начал оправдываться Фима, — я сказал только Шимею, и то, по секрету!

— Шимей! — Бракас помотрел на наёмника, сидевшего на краю стола с Айсой.

— Я говорил, лишь, Айсе, — спокойно ответил он.

— Прости, Бракас, — продолжала смеяться Айса, — я не удержалась.

Наёмник продолжал стоять, испепеляя девушку взглядом, под всеобщий смех, понимая, что Айсу не получится никак проучить, в результате чего сел на место, удивляясь тому, что смех не сдерживала даже Куся.

— Главное — чтобы ему не понравилось, — сказал Сантилий, — иначе, будешь ты, Куся, встречать своего отца вечерами довольного со шнахового поля, которое он посадит рядом с гильдией!

Смех усилился, Бракас, между тем, надулся ещё сильнее, мстительно смотря на Сантилия, а потом взял столовый нож и, поднявшись с места, вонзил его в макушку синих волос своего обидчика, и просто уселся обратно. Марк моментально перестал смеяться, смотря на сидящего рядом наёмника с ножом в голове, у которого по лбу потекла кровь. Мальчишка был в ужасе, неужели Бракас настолько большой псих, что убил своего товарища на глазах у всех, лишь, за небольшую шутку. Та же реакция была у Орады, Малии и Лайлы, вторая даже невольно вскрикнула, закрыв лицо руками. Что произошло дальше, Марк так и не понял. Сантилий, посидев в таком положении ещё несколько секунд, смотря исподлобья на торчащий из головы нож, просто выдернул его рукой, после чего поднялся и схватил Бракаса за куртку.

— Психопат ты ненормальный! — оскалился Сантилий, — Ты прекрасно знаешь, как я это не люблю!

— По-твоему я люблю, когда надо мной ржут, синевласка!?

— Ну, сейчас я тебя…

Две деревянные тарелки поднялись в воздух и сильно стукнулись о головы двух наёмников, заставляя их усесться на свои места, не продолжая конфликт. По лестнице спускался седой старик с забавной, на первый взгляд, заострённой бородкой, облачённый в фиолетовую мантию с очень широкими рукавами. Это и был тот самый Декарн Лорно. Он отправился в сторону выхода, к голове стола, где для него стояло роскошное кресло из тёмного дерева, и, проходя мимо Марка, старик бросил на него мимолётный взгляд, в котором заметно некое опасение. Почему-то, в отличие от других наёмников, на его пальце не имелось серебряного кольца.

— Бракас, — Декарн сел в своё кресло, где слева от него располагались Даркли с супругой, а справа Шимей с Айсой, которая сидела не на лавке, а на своём передвижном кресле, — помнишь правило, которое я выдвинул специально для твоей персоны?

— Никаких драк в гильдии, — с обидой пробубнил Бракас.

— Вот именно, — утвердительно кивнул Декарн, — тебе, Сантилий, могу сказать, лишь, одно — будь умнее.

— Он воткнул мне нож в голову! — возмутился Сантилий, вытирая кровь со лба, — Из-за этого я точно умнее не стану! Моё бессмертие — это не повод для забав!

— Издевательство надо мной — тоже не повод для забав! — запротестовал Бракас.

— Он издевался над тобой? — изобразил удивление Декарн, — По какому поводу?

В этот момент, Даркли нагнулся к старику и на ухо начал пересказывать то, что случилось в Ночном пути. Спустя полминуты рассказа Декарн с трудом сдерживал смех, после чего всё же хорошенько рассмеялся, вызывая недоумение у Бракаса.

— Ты, Бракас, как всегда, — веселился Декарн, — остолоп, каких поискать! Все нелепые ситуации случаются только с тобой!

— Неправда! — стукнул он кулаком по столу.

— Вспомни случай, когда я сказал тебе заниматься готовкой десять дней, в наказание за драку в столице. Помнишь, что ты тогда сделал, и какие были последствия?

— Та история — показатель моего интеллектуального превосходства над всеми вами, — с гордостью заявил Бракас, — выполнить приказ может любой дурак, умный же будет искать наиболее лёгкие пути!

— А что он такого сделал? — заинтересовалась Лайла.

— Этот гений, — начал рассказывать Каил-Бони, — выкрал земельника из одного из заведений Крова, чтобы он здесь готовил еду для нас. И пока мы все удивлялись, открывшемуся в Бракасе таланту готовки, Герла, — он указал на жену Даркли, — чуть не померла со страху, когда нашла мелкого ворчащего чудика у себя в подвале.

— Как можно было прятать земельника в подвале дома Даркли? — смеясь, спросил Фимало.

— Всё было идеально, — заявил Бракас, — они спускались туда раз в свет. Кто знал, что нашему сурому чародею захотелось выпить этого кислого пойла в тот день!

Раздался грохот в дверь, кто-то выламывал её с другой стороны, что заставило всех замолчать, опасливо уставившись на выход, и, лишь, Декарн был спокоен. Прозвучало ещё два удара, и деревянная дверь вырвалась с петель, тяжело падая на пол, и внутрь заползло огромное чудище. Серокожее существо издавало злобный рык, и выглядело так, будто мышцы были слишком малы для его шкуры, из-за чего всё тело покрывалось сильными кровавыми нарывами. То тут, то там по туловищу, особенно на широкой спине, имелись небольшие области, покрытые редкой седой шерстью, и чудовище передвигалось на задних звериных лапах, но при этом опиралось на пол передними слишком большими конечностями. Немного вытянутая морда чем-то напоминала человеческую, но с собачьим носом и россыпью длинных непомещающихся в пасть зубов. Монстр полностью заполз в помещение осматривая всех взглядом бледных глаз, оставляя за собой грязный след из сыплющихся волос и крови, после чего выпрямил согнутую спину и застыл в приступе сильной дрожи. Марк заметил, как монстр начал становиться всё меньше и меньше, а через некоторое время не выдержал, упав на колени, и окончательно перестал выглядеть как омерзительное существо. Теперь на полу лежал обычный мужчина средних лет, не выделяющийся крупными мышцами и стройным телом, самый обыкновенный человек с тёмно-серыми короткими волосами, похожими на седые, но он, явно, не был таким старым. Полностью голый мужчина быстро вскочил на ноги и принялся демонстративно разминать руки и ноги, хрустя своими суставами, это доставляло ему огромное удовольствие. Единственное, что находилось на его теле — это серебряное кольцо с зелёным самоцветом на среднем пальце левой руки.

— Граф, мать твою! — закричал Тайфор, прикрывая собой обзор девочкам, — Тут же детей полный дом, имей совесть!

— Вот, чёрт! — голый мужчина сразу же осознал, где находится и прикрыл руками своё хозяйство, растерялся и не мог решить куда бежать, — Ой как стыдно! Кто-нибудь, одолжите, пожалуйста, что-то, чем можно прикрыться!

— Смотрите, дети, — улыбнулся Каил-Бони, — умный человек, объединяющий в себе многие выдающиеся личности, и при этом каждый раз забывающий, что разрывает свою одежду при каждом превращении. Слушай, Фридас, а тебе это случаем не доставляет удовольствия? Быть может, ты каждый раз бегаешь в столицу, чтобы посветить своими причиндалами перед детишками?

— Очень смешно, Каил, — обиделся на него мужчина, принимая из рук Декарна, не весть откуда взявшийся, коричневый плащ, в который он принялся заматываться, — просто так сложились обстоятельства.

— Эти обстоятельства заставили тебя снова расхреначить нашу дверь? — спросил Каил-Бони.

Прибывший посмотрел на лежащую дверь, не понимая, что произошло, но потом резко осознал, виновато хватаясь руками за голову, и с трудом принялся поднимать её с пола.

— Простите меня, — извинился он, — я не хотел, вы же знаете, что в форме монстра я не могу совладать со своими инстинктами. Я сейчас всё исправлю, дайте мне минуту.

— Ты опять собрался обратиться? — забеспокоился Виктор, — Головой думай, не порти плащ, на тебя одежды и так не напасёшься! Даркли, поставь ты эту дверь в проход. Он её с петель вырвал. На что надеется, без понятия.

Даркли поднял руку вверх, и массивная дверь поднялась в воздух, вырываясь из хватки мужчины, после чего встала на своё место, а Даркли, помимо этого, ещё и успел зарастить отверстия в древесине и вбить обратно петли, отремонтировав выход. И всё меньше, чем за минуту, совершенно не напрягаясь, работая одной рукой. Мужчина в плаще продолжал виновато стоять, опустив глаза вниз, и чесал голову.

— Садись за стол, Фридас, — сказал ему Декарн, — ты подоспел как раз к обеду, заодно расскажешь новости.

— Ещё раз извините, — мужчина направился к свободному месту за столом, попутно врезавшись в плечо Каила-Бони, и чуть не опрокинул стоящий рядом стул.

— Сантилий, — Марк дернул наёмника за рукав и тихо обратился к нему, — Кто это такой?

— Он более известен, как Граф Фридасский, но мы его называем просто Фридас, в честь места, где его нашли. — шёпотом объяснял Сантилий, — Видишь ли, Алькарское Королевство — это самый настоящий рассадник перевёртышей и более опасных оборотней, а также многой другой нечисти. Поэтому то, что для нас является кошмарными вещами, для алькаров повседневная рутина. Фридас — оборотень, их особенность, в отличии от перевёртышей, заключается в том, что чем больше они сжирают разумных существ, тем быстрее сами приобретают разум с возможностью стать, теми, кого они сожрали. Нашему другу однажды посчастливилось полакомиться целой экспедицией ОГМ, благодаря чему смог обратиться в человека и скрыться в Пустошах Фридаса. Вскоре на всё королевство стало известно о том, что некий оборотень обитает в руинах старого замка и сгубил уже множество алькарских воинов. Так он получил прозвище Граф Фридасский. Как-то раз, я, Декарн и Даркли отправились туда, чтобы прикончить чудовище по заказу, а в итоге нашли его, — он указал на усевшегося за стол Графа, — неуклюжего наивного оборотня, тихо проживающего в тех руинах. Старик предложил ему вступить в гильдию, и несколько лет он работал в паре со мной, так как меня нельзя убить, а этот ублюдок, из-за своих первобытных инстинктов, уже шестнадцать раз разрывал меня на куски. Но ты не переживай, теперь он прекрасно себя контролирует.

Когда Сантилий закончил рассказывать о Фридасе, Марк заметил, что над столом парит большой круглый котёл, в котором Сантилий готовил еду на улице, и черпак разливал ароматный суп по тарелкам. Со стороны кладовой, расположенной где-то в правом крыле здания, летели блюдца с хлебом, колбасами, фруктами, а также кувшины, наполненные неизвестным питьём. Марк посмотрел на Даркли, но тот, лишь, спокойно похлёбывал суп деревянной ложкой, но тогда кто всё это делает? Оказалось, что такое количество манипуляций с телекинезом, одновременно, проводит Декарн, орудуя только пальцами одной руки, так, что его магические потоки смогли добраться до кладовой, расположенной вне его зоны видимости.

— Извини, Дэни, — Каил-Бони отобрал лишнюю тарелку с едой у сидящей рядом девушки, — но ты и так у нас упитанная, а мне лишняя порция не помешает.

— Смешно, — кивнула Дэни, пережёвывая румяный пирожок, и отобрала свою тарелку обратно, — моя магическая сила постоянно выжигает множество веществ из моего тела, поэтому мне необходимо хорошо питаться.

— Хочешь сказать, что если денёк не будешь набивать свой рот, то твоя задница станет подобна моей?

— Совершенно верно, — вместо Дэни, которая была занята едой, ответил Дэкарн, — неужели ты действительно этого хочешь, Каил? Ведь тогда тебе будет не за что её дразнить.

— Об этом я не подумал, — наёмник задумчиво почесал себе голову, после чего пододвинул к Дэни и свою тарелку, — кушай, моя хорошая, чтобы в будущем радовать меня ещё больше. Ты ведь мне как сестра.

— Надо же, — Дэни даже не думала отвлекаться от еды, — такой заботы ты не проявлял даже когда мы были детьми.

— В рабстве кушать хотелось больше, чем думать о других. Если бы я отдавал тебе все свои порции, то вряд ли находился бы здесь сейчас, в отличии от твоих килограммов.

Марку стало непонятно, зачем Бони дразнил её за лишний вес, если с таким телом как у неё, девушку никак нельзя было назвать толстушкой. Скорее это лишь из вредности наёмника. Однако Дэни было плевать на своего соседа за столом, она, разделавшись с пирожком, принялась быстро хлебать суп. Её аппетиту и впрямь можно позавидовать.

— Теперь, когда вся гильдия в сборе, можно спокойно пообедать, — сказал старик, берясь за свою ложку, — давненько мы не собирались в полном составе.

— Не в полном, — возразил Сантилий, — ты забыл про Призрака, Лую и Вининду.

— Не начинай, Сантилий, — отмахнулся Декарн, быстро меняя тему. Было видно, что данный разговор ему неприятен, — Кстати, Бракас, а где Килли?

— Утром отправилась к сестре в соседнюю деревню, — наёмник говорил с набитым ртом, — оставила меня с Кусей на пару дней.

— Теперь твоя очередь нянчиться с этим демоном, — сказал Каил-Бони, — а она заслужила отдых.

— Папочка, — Куся дёрнула за руку Бракаса, — можно я откушу дяде Бони палец?

— Нет, доча, после обеда. Не перебивай аппетит.

Марк взял свою ложку и попробовал суп. Блюдо было вкусным, не таким, как в Ночном пути или Челоке, но гораздо лучше того, что он ел в Анте, и, судя по всему, здесь не было задействовано упорядоченное волшебство. Это самый обыкновенный суп с кусочками мяса. Декарн сказал, что на данный момент гильдия была в полном составе, значит, сейчас он наблюдал всех наёмников, которых вместе со стариком насчитывалось двадцать, не учитывая Айсу, Кусю, жену Даркли — Герлу, Лайлу и двух исхудок. Вв общем, всего за столом находилось двадцать семь человек и один слюнявый алькарский пёс.

Каил-Бони уплетал еду, при этом не упуская возможности задеть кого-нибудь за живое, чтобы как следует повеселиться. Декарн о чём-то перешёптывался с Даркли, пока Герла общалась с Виктором, наверное, он рассказывал ей о своих похождениях. Парочка бывших убийц — Жак и Нака просто молча ели суп, соблюдая правило «никаких разговоров во время еды», на которое было наплевать задорному Фимало, вовсю размахивающему руками, рассказывая наёмнику с пистолетами на поясе, о том, что им пришлось преодолеть в пустыне, сражаясь с антийцами. Рядом с ними, также сидели Яи и Имперец, который снял свою нижнюю часть маски, напоминающую птичий клюв, и под ней оказалась челюсть, полностью сделанная из железа. Обычные зубы присутствовали, лишь, на верхней челюсти, но из-за того, что у него не было губ, выглядело это немного жутковато, но только так он мог спокойно поесть. Милона с неподдельным интересом о чём-то рассказывала Скафке, не придававшей разговору никакого значения, но возможно она просто слушала, Марку так и не удалось с ней пообщаться, поэтому он не знал, что наёмница из себя представляет. Лайла радостно болтала с Орадой, а Малия так и не притронулась к своему супу, грустно помешивая его ложкой. Почему-то Марк зациклил своё внимание именно на ней, наверное, потому что не хотел видеть её такой. Чем же исхудка могла приглянуться антийскому магу?

— Смотри не пусти слюну, — Бракас заметил, как Марк смотрит на Малию, — знаешь, Марк, на твоём месте, я бы не стал связываться с исхудами.

— Почему? — спросил Марк.

— Хер остынет, ха-ха!

— Та ну тебя!

— Фридас, — Декарн обратился к Графу, сидящему с другой стороны стола, — почему ты явился в гильдии в своём истинном облике?

— Нужно было быть быстрее, — ответил оборотень, съедая очередную ложку супа, — за мной следили.

— Следили? Кто? Только не говори, что это были тёмные наёмники.

— Нет, агенты Мейборна из теневого отряда стражей. Я приметил их ещё в городе. Они шли за мной до самых ворот и дальше, в какой-то момент мне удалось сбить их со следа и обратиться зверем, чтобы сбежать лесами.

— Теперь у Мейборна и Крикса абсолютная власть, — сказал Яи, — если ящерица замешана во всей этой истории вместе с фогби, то для него логичнее будет как можно скорее разобраться с нами.

— Значит, для него не составит труда объявить нашу гильдию врагами государства, обвинив в каких-либо серьёзных преступлениях? — спросил Минас, — Он ведь знает, кто копал под них всё это время, и кого мы здесь прячем.

— Вряд ли он осмелится сделать что-то подобное, — предположила Ильва, — бросит вызов Декарну и навлечёт на себя гнев верховных наблюдателей ОГМ.

— Не волнуйся, Минас, — заулыбался Декарн, — Мейборн не будет использовать армию против нас, тем более, что лояльных ему солдат здесь осталось слишком мало, не говоря о других факторах. Фридас, как обстановка в столице?

— Народ взволнован, но бунтов не предвидится, так как Белый Орден призывает всех не делать глупостей и терпеливо ждать, пока ситуация наладится. На самом деле, баронам пришлось пойти на сделку с фанатиками, так как они имеют влияния на народ гораздо больше, чем текущая власть, так мне сказал мой информатор из рядов княжеской гвардии. Я не смог выяснить какую игру затеял орден, так как его последователи оказались слишком преданными и неподкупными. Попасть в небесный шпиль к запертым монахам Церки Света тоже не удалось. В общих чертах, народ очень недоволен, что власть полностью перешла к баронам. Многие подумывают уйти в Аратабию, особенно после того, как Кантополо закрыл Большую бухту.

— Ясно, — задумчиво сказал Декарн, — всё как я ожидал. И всё же мне кажется, что Мейборн здесь не при чём. Я знаю этого драконида очень давно, он бы не опустился до того, чтобы пользоваться услугами тёмных гильдий, которых он так сильно ненавидит. Кстати, что-нибудь слышно в трущобах?

— Тёмные гильдии бездействуют, — ответил Фридас, — как будто чего-то ждут. Работают, лишь, те, кто покровительствует мелким воришкам и убийцам-одиночкам.

— Расслабляться нам теперь нельзя, — продолжил Декарн, — сюда в любой момент могут нагрянуть убийцы, поэтому, начиная с сегодняшнего дня, мы будем нести дежурство днём и ночью. Каил-Бони, Скафка, как пообедаете, занимайте позиции, к ночи вас сменят Тайфор и Фимало.

— Как скажешь, старик, — кивнул Каил-Бони.

— Простите меня, друзья, — внезапно сказал Декарн, — но по моей вине, все мы теперь стали участниками грязной и опасной игры, исходом которой может быть наша смерть.

— Всего Княжества, — заговорил Жак, — не только нас.

— Увы, Жак, но, что-то мне подсказывает, что речь идёт не только о Княжестве, а обо всём Междумирье. Вы уже знаете, что наши товарищи встретили кое-кого в пещерах у побережья. Того, кто смог призвать и контролировать тех же самых тварей, что устроили резню во дворце. Кажется, мы начинаем приближаться к истинной природе этих существ, и сегодня у нас в гильдии присутствует особый гость, точнее гостья. Орада, — он указал на златовласую исхудку, — подойди ко мне, девочка.

Орада немного засмущалась, расплывшись в широкой улыбке, но всё равно встала с лавки и направилась к чародею. Не спеша, она наконец-то дошла до головы стола, и Декарн встал со своего места, уступая его ей.

— Садись, Орада, — сказал он, — я хочу, чтобы ты на кое-что посмотрела. Я ждал, когда все вернутся в гильдию, чтобы никто не упустил столь важное событие. Мы, вместе с Минасом и Даркли, долгое время изучали закрытый княжеский архив, а также отправляли запросы многим могущественным чародеям, всё искали зацепки о тех существах и тёмном портале, разрывающем наш мир. В результате, наткнулись на пару документов и мест, где фигурировали одни и те же символы.

Старик посмотрел на Даркли, после чего тот выставил раскрытую ладонь и в ней образовался свёрнутый пергамент, который он положил на стол перед исхудкой. Стало очень любопытно, что же там изображено, но Марк не мог рассмотреть, из-за таких же любопытных наёмников. В какой-то момент, Бракас сел на место и мальчишка, приподнявшись, смог увидеть странные ровные символы на бумаге. Почему-то их вид вызвал у девочки улыбку, как будто она увидела нечто родное, но в это время из-за стола вскочил Виктор, отбирая у неё этот листок.

— Откуда это у тебя, — спросил он, рассматривая бумагу.

— Их нам предоставил магистр Дрэфис из Магической академии, — ответил Даркли, — пергамент с данными символами хранится у него в коллекции, остался от одного спятившего профессора. Тот профессор бесследно пропал в четыреста тридцать шестом году, после чего объявился через пятьдесят лет, обезумевший, и постоянно рисовал на стенах эти самые символы, а также изображения неизвестных существ. Мы взяли описание тех, которых левейцы видели во дворце и тех, которых изображал чародей, в итоге обнаружили некоторые сходства, после чего начали искать похожие символы во всех записях. Так мы вышли на Ораду и её сестру.