Левенхет Калашник Владимир

— Не умру, Марк, — усмехнулась она, — в отличие от тебя, я могу за себя постоять.

— Что же ты тогда в плен к мертвецам попала?

— Там была довольно неприятная ситуация.

Они слишком отвлеклись своим разговором и не заметили, как огромная груда мышц забралась на поляну, на которой они находились. Здоровенный хадрал залез по обрыву, справа от того места, где они поднялись, и следом за ним показался ещё один. Марк услышал шум, который раздался позади их, и немного выглянул из-за укрытия, чтобы осмотреться. Хадралов было много, около десятка, включая и первых двух. Они затаились на краю обрыва, готовясь нанести удар по антийцам. Судя по всему, кочевники пришли с востока, пытаясь взять в окружение отступающих врагов, и Марк мысленно выругался, так как Виктор заверял их, что здесь никого быть не должно. Возможно среди хадралов тоже имеются личности, практикующие магию, так как они слишком быстро узнали о том, куда отправились антийцы и что необходимо идти наперехват.

Их обнаружение было неизбежным, так как валуны недостаточны для того, чтобы бесследно укрыть затаившихся там лика и человека, особенно когда они стояли на пути у двух хадралов, напугавших Марка своей ужасной внешностью, больше напоминающей разумных зверей. От растерянности, юный чародей сжал свой пистолет и выстрелил три раза прямо громиле в лицо, но тот заранее, заметив опасность, сформировал из своей руки большое плоское лезвие и укрылся им от пуль. То, что произошло в следующий момент, мальчишка никак не ожидал увидеть. У Шилы, откуда ни возьмись, в двух руках оказались небольшие ножи, которые, при виде её комбинезона, спрятать было попросту некуда. Она молниеносным движением, подобно смертоносной змее, прошмыгнула между двумя здоровяками, попутно разрезая одному из них глотку. Всё произошло так быстро, что Марку с трудом удалось разглядеть детали. Вторым ножом, она пробила другому хадралу мышцу на ноге и сразу же вытянула, полностью разрезая её. Хадрал зарычал и упал на одно колено в то время как другой, схватившись за разрубленное горло, получил ещё один удар в затылок, что Шила сразу же вспорола ему, спускаясь почти до пояса. Он наконец умолк и не успел ещё упасть замертво, как лик, развернувшись на месте, полоснула его собрата по боку, а после нанесла целый град колющих ударов в спину, держа за голову. Оба кочевника свалились на землю, истекая кровью от многочисленных порезов, что не утаилось от шести других, что, рыча от злости, уже бежали по направлению к лику. Они находились уже совсем рядом, и Марк в какой-то момент подумал, что Шиле конец, но она резким движением сдёрнула маску со своего лица. Благо лик стояла боком к пареньку, и он не увидел её смертоносного лица, с которого прямо на траву капала чёрная жидкость, изредка вытекавшая у неё из глазниц на маске. Было неясно из-за чего погибли хадралы, из-за разрыва сердца, из-за травмы мозга, внутреннего кровотечения? Они просто упали замертво, и всё. Даже не прокричав от боли, без единой гримасы ужаса на лице.

— Я же говорила, — Шила уже одела свою маску и с видом победителя посмотрела на удивлённого Марка, — что смогу за себя постоять.

Вновь раздался звук портала, но на этот раз прямо позади их, из которого появились двое антийских солдат, вооружённых винтовками. Шила попыталась снять маску, но осознав, что не успеет, отпрыгнула в ту сторону, с которой пришли двое хадралов, и спряталась за камнями, при этом одна из пуль, вскользь, задела ей правый бок, порвав комбинезон. Шила кивком дала понять, что с ней всё в норме, и чтобы Марк не высовывался, так как антийцы всего в десяти метрах от них и в следующий раз вряд ли могут промахнуться. Неожиданно, очередной портал образовался прямо в нескольких шагах от Марка, и из него сразу же выпрыгнули ещё двое солдат. Мальчишка попытался выстрелить в них из пистолета, но не успел, так как первым ударом ноги они выбили у него оружие из рук, а вторым сильно ударили прямо в глаз. «Ну сколько можно?! Почему опять глаз?!», мысленно выругался Марк. Глаз неприятно онемел, давая понять то, что скоро начнётся отёк, после чего антийцы, за ноги и за руки, схватили юного чародея и собирались бросить в портал, как вдруг раздался голос Шилы.

— Эй, ребята! Смотрите, я здесь!

Один из солдат повернулся на её голос, отпуская ноги Марка и вскидывая винтовку для стрельбы, но как только он посмотрел на лика, то сразу рухнул на землю и больше не подавал признаков жизни. Марк испуганно выдохнул, так как сам чуть было не посмотрел в её сторону, не сразу догадавшись, что она задумала. Между тем, второй антиец, не обращая внимания на голос противника, пытался в одиночку закинуть пленника в портал, а двое стрелков не давали Шиле шанса вылезти из укрытия, чтобы спасти друга. Марк сопротивлялся, солдат схватил его за обе руки и спиной по земле начал волочить до магического водоворота, до которого, собственно говоря, уже оставались считанные сантиметры.

Мальчишка сконцентрировался и подвёл потоки магии жизни к одной руке, а упорядоченную к другой. Сейчас самое главное — не облажаться, так как от этого будет зависеть его дальнейшая судьба. В правой ладони закрутились магические потоки зелёного цвета, а в другой еле заметного белого. Теперь самое сложное — использовать два заклинания одновременно, концентрируясь на поддержании обоих. Он сам не понимал, как это у него получилось, видимо сильная стрессовая ситуация дала свои плоды, но на пару секунд он смог сколдовать огненный гейзер и упорядоченное усиление, потом одно из заклинаний перестало действовать, так как Марк потерял контроль. Этого хватило, чтобы антийцу в лицо ударил сильный столп огня, от которого его полностью объяло пламенем, и он моментально разжал хватку. Солдат кричал, безуспешно пытаясь потушить огонь, медленно и беспощадно убивающий его, и в какой-то момент, потеряв ориентацию в пространстве, просто упал с обрыва.

Марк сразу же отполз обратно к валунам, быстро найдя, выбитый из рук, пистолет и направив его на всё ещё активный портал, так как опасался, что кто-либо ещё захочет зайти им в спину.

— Марк! — окликнула его Шила.

Он посмотрел на неё, она показала пальцем на себя, а потом пальцами другой руки изобразила шаги, двумя другими руками указала на Марка и показала стрельбу из пистолета указательным пальцем. Судя по всему, она имела ввиду, что как только она выбежит, отвлекая на себя внимание, то он должен попытаться подстрелить антийцев. Марк отрицательно помотал головой, так как план был плох, из-за него Шилу могут убить, но в то же время понимал, что если не рискнуть, то они погибнут оба. Хотя Шила могла снять маску и вытянуть голову из укрытия, может быть и пронесло бы. Он немного выглянул из-за валуна, чтобы попытаться разглядеть стрелков и возможно, если удастся, подстрелить одного из них.

Стрелок сразу заметил Марка и навёл на него винтовку, но внезапно выронил её из рук, из-за того, что кто-то сзади метнул в него меч, пробивший его насквозь. Антиец упал, и Марк разглядел, что у него из спины торчит клинок Виктора, с синими символами на острие, который без какой-либо помощи вырвался из мёртвого тела и отправился прямиком к своему хозяину. Наёмник бежал позади стрелков, а в нескольких метрах от него стоял портал. Он поймал летящий ему в руку меч и, всего лишь одним ударом в область горла, убил второго солдата.

— Все живы?! — прокричал им Виктор, с удивлением осматривая тела мёртвых хадралов.

Марк вылез из укрытия с побитым глазом и с крепко сжатым в руке пистолетом, зло посмотрев на наёмника.

— Я же говорил! Разделяться было глупо! «Хадралов здесь не будет, антицев мы возьмём на себя» — твои слова?

— Не ной! Главное, что всё обошлось. Кстати это ты их так? — Виктор смотрел на валяющиеся трупы хадралов и одного антийца.

— Нет, — выглянула из-за валуна Шила, отвечая радостным голосом, — это я! На счету Марка всего один, так что я впереди!

Портал позади Марка погас, а у подножия скалы, там, где судя по всему окапались антийцы, послышался множественный тяжёлый топот и свирепые рыки хадралов. Все трое подбежали к обрыву и убедились в том, что кочевники со всей округи заполонили это место, и теперь сбежать можно исключительно при помощи порталов. Путь к отступлению антийцев лежал прямо под Марком, Шилой и Виктором, через проход в маленький каньон, так, как только на его открытой местности можно было подобрать далёкую точку выхода телепорта, а то место, где они сейчас находились, имело плохой обзор из-за скал.

Проход в каньон заполонили десятки хадралов, пытаясь ударить антийцам в спину, но неожиданно в их толпу влетела маленькая комета, то ли синяя, то ли тёмно-зелёная, и вспыхнула большим облаком такого же цвета. Те хадралы, что были ближе к центру вспышки, растворились словно пыль на ветру, а те, кто находился рядом просто свалились, дергаясь в предсмертных конвульсиях. Немногие кто выжил, один за другим, получили дыру в груди от заклинания хаоса лысого антийского чародея. Через проход между скалами, он вбежал в тот самый каньон, а за ни ещё трое антийцев, среди которых Марк узнал, того самого торговца-самозванца, что отпустил Виктор, а второй точно являлся офицером из пустыни, приказавшим убить его деда. В порыве ярости мальчишка навёл пистолет на него, не волнуясь о расстоянии и о том, что не умеет прицельно стрелять. Он хотел, нет, он очень желал смерти этого ублюдка. Всех их.

— Ты чего творишь? — одернул его руку Виктор, — Всё-равно не попадёшь.

— Вон тот в фуражке — это тот самый ублюдок, из-за которого погибли мой дедушка и Тарм! Нельзя дать ему уйти!

— Знаю, — сказал Виктор, — если уйдут, то могут снова сесть нам на хвост. Но так ты их точно не убьёшь. Я сам, а вы следите, чтобы хадралы не ломанулись туда. Думаю, Фима и Бракас пока отвлекут на себя внимание.

После этих слов, Виктор подошёл к обрыву и свесился на нём, а потом и вовсе ослабил хватку, покатился вниз, тормозя о каменистый склон левой рукой. У Марка создалось такое ощущение, что рука наёмника состояла явно не из плоти и крови. Через несколько секунд, он был уже внизу, недалеко от того места, где пробежали антийцы, их чародей осматривал, отрывшийся вид в поисках места, куда можно вывести портал. Наёмник очень быстро, словно молния, подбежал к чародею и замахнулся, пытаясь нанести удар по горизонтали. Лысый чародей отпрыгнул всем корпусом назад, уходя от удара, после чего сложил руки и выставил в сторону наёмника, и из них изверглась огненная волна, накрывая Виктора.

— Виктор!!! — заорал Марк.

Шила судорожно вздохнула и сжала Марку руку, опешив от того, что синеглазый наёмник попал под смертельное заклинание, в эту секунду она была абсолютно не похожа на прошлую себя. Но неожиданно пламя, которое чародей направил на Виктора, отскочило прямо в своего заклинателя. Виктор был цел и всё также уверенно стоял на ногах, в то время как плащ антийского мага загорелся от его же пламени, и он моментально сбросил его, оставаясь одетым в чёрную летнюю армейскую форму. К удивлению Марка и Шилы, антиец решил напасть первым, он создал в своей руке, что-то издалека похожее на полупрозрачный синий меч, судя по всему из магии хаоса, и, подпрыгнув к Виктору, нанёс ему удар в живот. Наёмник даже не дернулся, магический клинок просто исчез в тот момент, когда прикоснулся к его телу. Синеглазый резким движением, собирался срубить магу голову, но тот выставил щит, и через секунду оказалось, что антиец обладает реакцией, никак не уступающей Виктору. Когда меч прошёл сквозь щит, абсолютно игнорируя его, чародей создал странную телекинетическую волну, отбрасывая себя на несколько метров назад, спасая от смертельного удара. От заклинания, сильно поднялась пыль, камни разметались в ту сторону, куда была направлена волна, но Виктор как стоял на месте, так и остался стоять.

Антийский маг поднялся на ноги, пытаясь понять, что же происходит, собственно говоря, Марк тоже с трудом понимал. Уже несколько заклинаний не принесли Виктору никакого урона, а просто-напросто отскочили от него назад в заклинателя. Маг ещё немного посмотрел на наёмника, явно изучая своего противника, и создал в руке небольшую боевую сферу хаоса и аккуратно метнул во врага. Заклинание, врезавшись в Виктора, отскочило, но в этот раз чародей был готов к этому и пригнувшись, пропустил его у себя над головой. Оно взорвалось у подножия самой высокой скалы в этих ущельях, под которой находился каньон, заставив камни ссыпаться сверху, словно ливень. Виктор не стал играть с чародеем взглядами дальше, а воспользовался ситуацией, пока тот замешкался, и, сжав меч в одной руке, побежал к нему. Чародей подпустил Виктора ближе и в последний момент собрал в кулак магическую энергию и ударил им об землю, образуя направленный в наёмника взрыв. Земля взлетела, засыпая Виктора и полностью лишая его обзора. Марк не видел, что там происходит, но когда земля и пыль немного улеглись, то стало заметно, что чародей держал в руке нож и пытался заколоть им наёмника, который перехватил вражеское запястье. Виктор сильно толкнул противника в грудь, и тот отлетел на несколько метров, делая кувырок назад и снова оказываясь на ногах, но к нему уже бежал вооружённый наёмник, решительно планировавший раз и навсегда покончить с магом.

С той стороны, куда побежали другие антийцы, раздался выстрел, и пуля попала Виктору в левое плечо, из которого брызнула кровь. Наёмник пошатнулся, но сразу же отпрыгнул с траектории выстрела в сторону, ища взглядом стрелка, укрывающегося на склоне слева, куда уже успел забраться. Раненого солдата и офицера видно не было, скорее всего, спрятались, из-за своей бесполезности. Антиец выстрелил ещё дважды, но первый раз промахнулся по движущей цели, а во второй раз Виктор и вовсе каким-то образом умудрился отбить пулю мечом.

В какой-то момент рядом появился Фимало, чародей просто возник слева от Марка и, усилив свой голос магией, окрикнул стрелка, привлекая его внимание, после чего выставил широко раскрытую ладонь в его сторону, и глаза чародея внезапно почернели. Стрелок неожиданно замешкался, а после и вовсе схватился за голову, пытаясь унять головную боль, и Марк даже с высоты заметил, как у того из глаз и носа хлынула кровь. В какой-то момент антиец вновь открыл стрельбу, но уже по вражескому чародею, который, укрывшись за щитом, не стал церемониться и метнул боевую сферу в бывшего союзника, взрыв от которой полностью испепелил его. Глаза Фимы пришли в норму, и он опустил руку. Фимало сильно измотан, это видно по его физиономии и лёгкой одышке. Видимо частое использование искры против хадралов даёт о себе знать. Наёмник смог создать ещё одну сферу и в этот раз метнул в антийского чародея, но тот, подобно Фиме при первой их встрече, взмахнул руками и сбил заклинание с курса, заставив разорваться об очередной каменный валун, торчащий из земли.

— Клафф!!! — заорал охрипшим голосом офицер, показавшийся на том самом склоне, где чародей убил антийского стрелка, — Хадралы, окружают!!! Живо вытаскивай нас отсюда!!!

Лысый чародей, чьё лицо, как и ранее не показывало никаких эмоций, даже в данной обстановке, ещё некоторое время оценивающим взглядом смотрел на Виктора. По его взгляду можно было понять, что он не горел желанием покидать это место, а хотел и дальше продолжить сражаться с наёмником, даже видя, что синеглазый имеет явное преимущество. Что-то его сдерживало здесь, и возможно это был просто азарт, проснувшийся в нём при встрече с достойным противником. Но, как и сказал офицер, хадралы наступали со всех сторон, так что поединок не мог больше продолжаться, и чародей быстро создал портал к своим товарищам, а когда оказался возле них, то создал ещё один, переносящий троих выживших куда-то далеко отсюда.

— Почему ты не выпустил в них заклинание!? — Марк, крича от злости, обратился к Фимало, — Теперь они ушли!

— А смысл? — устало спросил Фима, — Этот урод опять бы отбил его, ты, что не видел на что он способен?

— Твою мать!!! — через портал, который оставил Фимало, на скале появился Бракас, с ног до головы испачканный хадральской кровью, и с такой же секирой, которую он крепко сжимал двумя руками, — Там хадралов целая орда! Фима, напряги свою волшебную задницу и вытаскивай нас отсюда!

Фимало потушил портал, из которого появились наёмники, после чего, выставил руку к, стоящей рядом, самой высокой скале, создавая там выход для нового, через который они вчетвером и убрались с опасного места.

Виктор потрогал своё плечо. Было больно, но довольно терпимо, и не такие раны получал, тем более, что организм уже остановил кровотечение. Вот только пуля не прошла навылет, так что рану придётся разрезать, когда выберется отсюда. Антийцы скрылись в телепорте, что сразу исчез, бежать за ними было бесполезно, они бы всё равно ушли. Если в гильдии кто-то узнает, что он не смог одолеть обычного антийского чародея, то все долго будут подкалывать его, даже не зная того, как тот двигался в бою. Подумать только, враг смог увернуться от двух ударов меча, а ведь Виктор не мешкал, бил быстро и точно, практически не тратя времени на замах. Судя по возрасту, он был уже ветеран лет сорока от роду, прошёледший далеко не одно сражение, и по правде говоря, это единственный чародей, догадавшийся как правильно нужно использовать магию против Виктора.

Сейчас нужно думать о другом, о том, как сбежать от орды хадралов, собравшихся в каньон со всей округи. Больше сотни громил перекрыли все проходы, окружив наёмника, все они желали расправы над ним за всех своих погибших собратьев. Их было слишком много, Виктору ни за что не справиться, даже если бы здесь находились остальные наёмники. В голову пришла мысль о том, что может быть с помощью своей силы взять под контроль одного из кочевников и напасть на других, тем самым они замешкаются, после чего попытаться уйти. Но их уж слишком много. Один из хадралов с рукой похожей на большой расплющенный меч и с кривым железным шлемом на голове, рыча, бросился на Виктора с диким непреодолимым желанием убить врага, но был остановлен голосом позади себя.

— Не сметь!!! — прорычал их вожак, тот самый, которому Виктор разрубил лицо, — Он мой!!!

Вожак пробрался сквозь толпу и направлялся прямиком к наёмнику. Его руки преобразовались в те же самые гигантские большие лезвия, напоминающие секиры, морда вся была в крови, сочившейся из его раны и стекавшей в широкую пасть, пачкая жёлтые клыки. Хадрал зарычал так, что Виктор немного оглох, и выставив свои лезвия в стороны, закрутился и побежал на Виктора, с целью нарубить его этой импровизированной мясорубкой. Масса вожака была слишком большая, поэтому пытаться остановить его ударом меча по лезвиям не выйдет, но наёмник всё же решил испытать удачу. Удар оказался настолько мощным, что не помог даже тот факт, что Виктор сжимал меч стальной рукой, в итоге клинок отлетел в сторону, но синие символы меча засияли, и его сила так же быстро вновь вернула его в руку хозяина. Хадрал перестал крутиться и атаковал безоружного наёмника, но тот, присев, воткнул меч в землю, и на этот раз смог остановить точечный удар хадрала, что был слабее предыдущего. Наёмник решил повторить тот же удар, с помощью которого ему удалось завалить алькара в Челоке, и врезал искусственной рукой в колено, ломая костяной наколенник. Хадрал зарычал и немного дёрнулся, да и только, после чего той же ногой откинул наёмника от себя. Виктор перекатился и вновь оказался на ногах, готовясь к очередной атаке хадрала.

— Твоя смерть станет достойным подношением для великого Глора, человек! — прорычал вожак.

Позади Виктор услышал звук, образовавшегося портала и, развернувшись, запрыгнул прямиком в него. Он свалился на жёсткую каменную поверхность и осмотрелся. Судя по открывающемуся виду, он находился на той самой скале, у подножия которой был несколько секунд назад. Портал закрылся, а снизу послышался громоподобный рык хадрала, из-за того, что кто-то сорвал его поединок и не дал расквитаться за раненную физиономию. Рядом на земле, раскинув ноги, сидел уставший Фима, с другой стороны, сильно запачканный кровью Бракас, безуспешно пытающийся оттереть грязной тряпкой свою секиру. Шила стояла у обрыва на четвереньках и с интересом смотрела вниз на собравшуюся орду, Марк как всегда уставился на наёмника удивлёнными глазами, поражаясь вообще любой мелочи, что замечает на большой земле.

— Марк, — Виктор обратился к мальчишке, — скажи мне, пожалуйста, с каких пор в Анте чародеев учат так сражаться?

— Вот-вот, — добавил Фимало.

— Ну не знаю, — добавил и Бракас, — был бы я там, то тогда бы точно нос ему сломал, не говоря уже про отсечение его магической башки. Так, что не нужно оправдываться.

— Сиди и три, умник! — ответил ему Виктор.

— Я никогда не видел его в бою, — задумался Марк, — разве, что только на рынке Аратода, когда от него убегал. Вы хотите сказать, что если сравнивать его с магами большой земли, то…

— То он охренительно натренирован, — закончил Виктор, — помимо этого я заметил, как он исполняет такие фокусы, которые в Анте с самого его основания не практиковали. Вот только откуда он их знает?

— То же можно сказать и о тебе, — сказала Шила не отходя от края обрыва, разглядывая собравшихся там хадралов, — ты не говорил, что ты антимаг. Знаешь, как я за тебя перепугалась, ты ведь, по сути, мой друг.

— Антимаг? — заинтересованно спросил Марк.

— Давайте обсудим это тогда, когда выберемся. Эй, Фима, отсюда можно увидеть тракт, сможешь открыть портал как можно ближе к нему? По-другому от кочевников не уйти, учитывая то, что для их уродливого вожака, я теперь враг номер один.

— Единственное на, что сейчас хватит моих сил так это перенести нас отсюда на метров пятьсот, а то и меньше.

— Мы, знаешь ли, пока ты играл с антийцем в гладиаторов, — начал говорить Бракас, — отвлекали на себя внимание целой орды хадралов, а этому любителю распутных женщин, — он указал на Фимало, — пару раз чуть родное хозяйство не оторвали, на, что он само собой отвечал целой кучей боевых заклинаний. Так, что вряд ли мы в скором времени отсюда уберёмся.

— Ну, я бы не был так категоричен, — Фима смог подняться на ноги, — Марк, дай руку.

— Для чего, — заосторожничал Марк.

— Я заберу у тебя часть твоих магических сил, которых мне хватит на дальний портал, так что немного походишь таким же вялым, как я сейчас. Не используй потоки, расслабь свою искру.

Фимало сжал руку Марка, и парень почувствовал, как магические потоки выходят из искры и направляются прямиком к ладони, через которую их поглощает наёмник. Спустя некоторое время, он начал ощущать слабость во всём теле, а искра стала ощущаться намного легче и в то же время прохладно. Мальчишке стало нехорошо и приободрившийся Фимало, наконец, разжал руку, решив, что этого ему достаточно.

— Ну вот, другое дело, — радостно заявил он, — тут главное вовремя остановиться, иначе ты мог бы умереть от магического истощения. Вот почему очень важно не тратить весь запас искры. Этого должно хватить на дальний телепорт.

Он подошёл к обрыву, и, найдя подходящее место в стороне, в которой должен был проходить тракт, наколдовал небольшой портал, размером с низкого человека, и Фима вновь стал немного уставшим.

— Пришлось немного уменьшить размер входа и выхода, чтобы создать их как можно дальше. Проходим и не задерживаемся, дамы и господа, если вы считаете, что я могу поддерживать его вечно, то вы заблуждаетесь и рискуете остаться здесь надолго. Виктор, постарайся не задеть края портала, иначе точно развеешь заклинание.

Клафф убедился, что место, где скопились кочевники, осталось вдалеке, после чего убрал портал. Оставшихся сил хватило лишь на два перехода, и вот они добрались до небольшой рощицы, расположенной на приличном расстоянии от тракта. Сюда хадралы не должны сунуться, однако стоит учитывать тот факт, что они сейчас в бешенстве от того, сколько их собратьев сегодня погибло. Капитан Морн настоял на том, что нужно удалиться как можно глубже в, и без того маленькую, рощу, чтобы противник точно их не нашёл. Выживший солдат с окровавленной рукой, корчась от боли, послушно последовал за ним. Клафф не винил солдата в том, что произошло. Его раскрытие было всего лишь делом времени.

План, что предлагал чародей был прост. Всего-то нужно оказаться рядом с противниками и из-под плаща пустить пулю во вражеского мага, тем самым лишив их магической поддержки и защиты, а далее отряд антийцев, просто-напросто разобрался бы с остальными на расстоянии при помощи винтовок. Но капитан Морн оказался слишком гордым, чтобы следовать указаниям презренного антийского чародея, и как он сам утверждал, намного упростил весь план. Втереться в доверие к противнику, дождаться привала, а лучше ночи, и прирезать всех как свиней на скотобойне, кроме мальчишки-чародея. Солдаты подчинились, выбора у них не было, на все предупреждения Клаффа о том, что их раскроют, Морн никак не реагировал, а лишь ходил с довольной ухмылкой, мол «вот увидишь всё выйдет так как я спланировал».

Легенда была отвратительна: представители торговой гильдии Челока отправляются в главное здание в Гелемоне и больше ничего. Ты заставляешь солдат врать местным жителям, которые в курсе как устроены здешние законы и порядки, и при этом твои люди обладают самым минимальным набором знаний. Не нужно из простых солдат делать шпионов, а позволить им действовать так как они умеют: грубо, жёстко, ударом в лоб, и тогда возможно всё пошло бы по-другому. Клафф предложил дать сигнал внедрившимся солдатам ещё тогда, когда раскольники свернули на другую дорогу, ведущую прямиком к Рассветным высотам, но само собой бравый антийский офицер не соизволил заметить что-то подозрительное и просто продолжил следовать за ними по пятам. И вот пожалуйста! Из двенадцати человек отряда в живых осталось всего трое. Пока антийцы были слишком заняты, занимая удобные позиции для слежения, с востока к ним подобрался отряд кочевников, убивший одного из солдат и взяв всех в окружение. В тот момент весь план пошёл по швам. У Клаффа появилось дикое желание прямо сейчас испепелить офицера-идиота, солдат точно будет держать рот на замке, но нельзя давать эмоциям взять над собой верх, это не приведёт ни к чему хорошему.

— Болваны! — крикнул Морн на солдата, — Кретины! Вы провалились, не выполнив боевую задачу! Это трибунал, солдат!

— Виноват, капитан, — опустив голову, ответил ему раненый солдат, — мы водили их за нос, как только могли…

— Из-за вас все мертвы! — Морн ударил солдата кулаком в живот, а когда тот упал, то ещё несколько раз пнул ногой, — В Анте тебя ждёт расстрел!

Клафф не сдержался, слишком много дней капитан заполнял его чашу терпения, но теперь она была слишком полна. Необходимо выплеснуть всё, что накипело. Чародей схватил офицера за ворот плаща и отшвырнул спиной в дерево. Ударившись о ствол, Морн упал, ворочаясь на земле, а когда осознал, что произошло, посмотрел на Клаффа таким взглядом, будто бы он верховный монарх и его только, что ударил обычный простолюдин.

— Ты что творишь, ублюдок!!! — заорал офицев, так и не в силах подняться с земли.

— Уберегаю храброго офицера от ошибки, — спокойно ответил Клафф, — нельзя чтобы такая фигура, как вы морали руки о грязного солдата. Я не припомню, чтобы самосуд приветствовался в армии.

Морн с трудом поднялся, он тяжело дышал и его просто распирало от злости, было такое ощущение, что он сейчас лопнет, а его глаза вылетят из глазниц. Но самое обидное для него было, то что он ничего не мог сделать чародею за такое оскорбление.

— Я антийский офицер!!! — охрипшим голосом на всю рощу заорал он, — А ты всего лишь жалкий ничтожный, всюду гонимый, чародей!!! То, что ты сделал тебе с рук не сойдёт!!!

— Правда? А я думаю сойдёт. Ты винишь во всём его, — Клафф указал на лежащего солдата, ошарашенного происходящим, — но выдали нас всех выстрелы и твой идиотский план. Интересно, что сделает генерал Фурм, когда узнает, что из-за указаний капитана Морна не только сорвался захват важной цели, а ещё и погиб целый отряд отборных солдат из девяти человек? Я знаю его много лет, так что думаю никто тебя не похвалит, и вину на солдата или меня перекинуть не даст. Под трибунал пойдёшь именно ты, полудурок.

На душе стало так приятно, что ещё чуть-чуть и Клафф бы засиял от удовольствия. Он уже и не помнил, когда он в последний раз вымещал всю накопленную злобу, хоть со стороны чародей и кажется спокойным. Больше всего удовольствия доставляет не то, когда ты орёшь на кого-то как неадекватный идиот, а когда давишь их словами и аргументами, на которые они даже не в силах ответить. Морна трясло, он краснел от злости, но молчал, так как понимал, что чародей прав, ведь он всего лишь мелкая столичная крыса в звании офицера, недостойная того, чтобы ради него кто-то марал руки.

— Если раскольники смогут оттуда выбраться, — сменил тему, Клафф, — а они выберутся, то при любом раскладе вернутся на тракт и продолжат путь к Гелемоне. Нужно следовать за ними и ждать подходящего момента, чтобы напасть.

— Совсем спятил?! — злобно сказал Морн, — Мы потеряли весь отряд! Поддержки не будет, а втроём мы ничего сделать не сможем против этих грязных недоумков!

— Вдвоём, — поправил его Клафф, — от тебя пользы не больше чем от коровы на охоте, ты подтвердил это когда бегал впереди всех на тех скалах, не заботясь о жизнях своих подчинённых.

— Не смей…

— Закрой рот, — в словах Клаффа, даже не было намёка на злобу, — все наши палатки остались на трупах солдат, так что сейчас ищем укрытие и пережидаем ночь. Потом возвращаемся на тракт и двигаемся к Гелемоне.

— Я не собираюсь тебе подчиняться, чародей! — от злости у Морна летели слюни изо рта.

— Если мы и дальше продолжим следовать твоим планам, то в следующий раз мы точно покойники. Вы оба возвращаетесь в Ант.

— Я же сказал, что не собираюсь тебе подчиняться!!!

— Тогда я просто уйду без вас, так как ещё чуть-чуть и до самосуда дойдёт с моей стороны. Я верну мальчишку в Ант самостоятельно, чтобы больше никто не мешался у меня под ногами, а если ты боишься, что тебя обвинят в трусости, то можешь спихнуть всю вину на меня. Расскажешь о том, что я вас бросил, а без магического зрения преследование невозможно.

Морн задумался, по нём было видно, что он не против вернуться в столицу, и больше не питаться чем придётся и не спать под открытым небом, когда между тобой и плакальщиками стоит токая ткань палатки. Он сделал важный вид и обернулся к солдату.

— Встать, тупица! Бегом ищи укрытие для ночлега! Завтра же отправляемся обратно в Челок.

Солдат, который уже успел перебинтовать свою руку грязной тряпкой, подорвался и побежал осматривать округу. Клафф понимал, что когда они доберутся до Анта, то Морн выставит его предателем и покроет толстым слоем грязи, но это не страшно, так как Фурм разберётся что к чему и тогда горе-командиру не поздоровиться. Он искренне считает своё положение выше и солиднее, чем у Клаффа, в этом его ошибка. В одиночку, чародею будет намного спокойнее действовать, особенно тогда, когда никто не треплет нервы, так что можно будет вновь испытать удачу и попытаться уничтожить тех раскольников.

Синеглазый мечник никак не выходил из головы. Магия против него бесполезна, о таком Клафф ещё ни разу не слышал. Такая сила казалась намного ценнее и важнее, чем та, которой обладает мальчишка, но захватить живьём того раскольника не удастся точно. По крайней мере, он является самым грозным противником, с которым приходилось сталкиваться Клаффу. Когда он попытался заколоть раскольника ножом, под прикрытием подорванной земли, то был полностью уверен в том, что всё получится, но противник смог не только отразить удар, но и абсолютно точно разглядеть движения. Каким образом, не ясно, скорее всего из-за своих светящихся глаз. Их чародей также оказался не каким-то проходимцем, Клафф смог полностью оценить его силу, когда оказался совсем недалеко. «Подкинул же ты мне работёнку, Фурм», подумал чародей. Но это всё ради общей цели.

Был вечер. Уже несколько часов прошло с тех пор как они покинули границу Рассветных высот и вернулись на главный тракт. Фимало хватило на то, чтобы целых два раза открыть телепорт, после чего нехватка магической силы дала о себе знать, и Бракасу пришлось взять его под руку, чтобы двигаться быстрее. Как Марку объяснили, телепорт — не слишком сложное заклинание, но очень затратное в плане потребления магии, особенно на дальние расстояния, поэтому использовать его так же часто, как боевые сферы хаоса, не получится.

Ещё в Челоке, Виктор смог приобрести несколько клафирных осколков, заряженных упорядоченной магией, четыре из которых Фима использовал несколько дней назад, передав сообщение в Княжество о том, что отряд направляется домой. Виктор достал один из оставшихся осколков, после чего Фимало полностью опустошил его, пополняя запасы своей искры, а потом передал половину из них Марку. Силы вернулись, но не совсем. Было такое чувство, что внутри чего-то не хватает. Чародей объяснил это тем, что сейчас в его теле преобладает в основном упорядоченная магия, вместо нескольких, как это и положено, поэтому нужно время на восстановление. Как только они восполнили силы, то сразу же отправились бегом по тракту, так как наёмники не были уверены в том, что антийцы прекратят преследование. В какой-то момент Шила подняла панику по поводу того, что они оставили на высотах леовинов, это вынудило Виктора и Фимало отправиться назад, прихватив с собой последний осколок упорядоченной магии, ведь снова придётся использовать телепорты. Остальные трое, во главе с Бракасом, сошли с тракта и нашли небольшой ручей, возле которого развели костёр и подготовили места для палаток, что должны были принести двое наёмников. Они вернулись через час, ведя за поводья четырёх леовинов. На Фиме не было лица, он снова истратил все свои силы. Животных отыскали сразу же, не напоровшись на хадральских кочевников, после чего, при помощи телепортов, вывели их с опасной территории.

И вот сейчас, наконец, можно было отдохнуть после сумасшедшего дня. Бракас сидел у ручья уже около получаса и окрашивал его воды в красный цвет, смывая с себя кровь, уносящуюся несильным течением. Фимало лежал, опёршись спиной на своего отдыхающего леовина, и до последнего боролся с накатившейся сонливостью на фоне переутомления, а Шила, вооружившись ножом, доставала пулю из плеча Виктора.

— Значит у тебя кровь чёрная? — Марк смотрел на разодранный пулей бок Шилы, на котором была запёкшаяся кровь чёрного цвета.

— У всех ликов такая, — ответила она и с горечью вздохнула, — хороший был комбинезон, теперь придётся зашивать.

— Эй, Марк, — окрикнул его Бракас, сидящий у ручья, — тебе я как погляжу везёт на травмы глаза, да?

— Я бы не назвал это везеньем, — он слегка потрогал свой отёкший глаз, убеждаясь, что всё снова плохо, — слушай, Шила, — обратился к ней Марк, — откуда у тебя взялись те ножи?

— Ты про эти? — в двух нижних руках у неё вновь возникли те самые клинки, которыми она убила двух хадралов на скале, — Они, по сути, всегда были со мной. Я прячу их под комбинезоном между лопатками.

— Так вот где мои ножи! — разозлился Бракас, выглядевший уже довольно чистым, — Я думал, что просрал их в ущельях Ливри! Ты, что творишь, карманница чёртова?!

— Ой, — захихикала Шила, — попалась. Я верну, ты только не обижайся на меня, обещаешь?

— Скольких ты ими прирезала? Двоих? — намного спокойнее спросил Бракас, — Оставь себе, пусть теперь другому удачу приносят.

— Спасибо! — Шила обрадовалась словно ребёнок.

— Достань ты уже, наконец, эту гребаную пулю, в конце-то концов! — не выдержал долгого ожидания, Виктор.

— Ой, прости. Сейчас достану!

Шила, несколько раз ковырнула ножом в задней части плеча наёмника и через несколько секунд, завидев пулю, вытащила её своими тонкими пальцами. Виктор натянул серую потрёпанную рубаху и даже не позаботился о перевязке своей раны.

— А как же обработать ранение? — поинтересовалась Шила, отдав, извлечённую пулю, Виктору.

— Через час уже затянется, не волнуйся, — он подсел ближе к костру, поднимая флягу с водой и делая несколько больших глотков, — те мёртвые хадралы на скале, они ведь не все погибли от твоего лица? Как ты и сказала, двух разделала при помощи ножей. Я догадывался, что ты из убийц, но не предполагал, что из настолько хороших.

— Ты ведь, по сути, тоже много чего не рассказал, — парировала Шила, — например, то, что ты неподвластен для магии.

— Точно, — оживился Марк, услышав очень интересующую его тему, — все заклинания отлетали от тебя обратно в лысого.

— Вот поэтому большая часть чародеев Междумирья его и ненавидит, ха-ха-ха! — раздался голос со стороны ручья.

Даже в дружеской обстановке смех Бракаса, как и всегда звучал жутко. Наёмник весь мокрый и в одних портках, приблизился к костру, воткнул возле него несколько палок и вывесил на них выстиранную одежду, после чего присел рядом и продолжил.

— Чародеешки привыкли чувствовать себя самыми могущественными существами Междумирья и любят, когда с их мнением и силой считается каждое насекомое. А тут появляется какой-то синеглазый олух, против которого все их фокусы бесполезны. Конечно его возненавидят, это как пить дать.

— Я с рождения такой, — ответил Виктор, — любая магия, прикоснувшись к моему телу или ко всему с чем я взаимодействую, отскакивает от меня. Исключением являются порталы, через них я могу беспрепятственно проходить, так как само заклинание просто соединяет между собой две точки в пространстве, и когда моё тело проходил через этот коридор, то на него нет никакого магического воздействия, но если дотронуться до краёв волшебного водоворота, то он само собой рассеется. Это всё из-за моего происхождения, как-нибудь может расскажу вам.

— Отсюда такое быстрое заживление ран? — спросил Марк.

— Да, — коротко ответил наёмник, — мои отношения с ОГМ начали портиться именно из-за этого. Когда я был ещё младше тебя, то зарабатывал охотой за головами, другого занятия не нашёл. Мне заказывали убийства чародеев, использовавших свою силу далеко не во благо мира. Я шёл по опасной дорожке и вот однажды попал в чёрный список. Если бы не Декарн, то кто знает, где бы я сейчас был.

— О, да! — заулыбался Бракас, — Я помню тот день, когда ты пришёл в гильдию. Я тогда уже как целый свет в ней состоял. Тогда я увидел страшного, грязного, заросшего и злобного однорукого говнюка, что смотрел на всех остальных как на дерьмо у себя под ногами.

— Уж почище тебя был, Бракас, уж почище тебя! День, когда я с тобой познакомился, осквернён мраком и отчаянием, я каждый раз проклинаю его. Ты только вспомни себя прежнего! Глор всемогущий, и как только Килли положила на тебя глаз? Если бы не она, то ты бы так и остался мерзким неадекватным садистом, каким и был.

— Погоди, — привлёк внимание Марк, — я не ослышался? Ты сказал однорукого?

— А ты не заметил? — Бракас с удивлением посмотрел на Марка, — Левая рука у него хоть и выглядит как настоящая, но на самом деле обычный протез.

— Такие делают в Царстве Просторов, — Виктор закатил рукав и показал Марку обычную с виду руку, но как только мальчишка её потрогал, то убедился, что она на ощупь, как железо, — алькарская сталь, аберфолы сделали Декарну на заказ для меня. Он довольно долго над ней работал после этого, так как внутри находятся осколки клафира, магия которых и обеспечивает её работу, а моё тело отвергает магию. Он смог добиться того, чтобы мои нервы приводили в движение специальные стержни, дающие сигнал осколкам, и рука начинает двигаться. Это довольно сложный процесс, который вряд ли кто-то сможет повторить, так что Декарн сказал, что если я её испорчу, то всю оставшуюся жизнь прохожу одноруким. Заряда осколков хватает в среднем на полсвета, потом нужно подзаряжать. Благо магические потоки легко проходят сквозь протез и снимать его не требуется.

— Как ты умудрился лишиться руки? — поинтересовалась Шила.

— Извини, но не могу сказать. Ничего такого в этом нет, но всё-тот же Декарн взял с меня слово.

— Кстати, Фимало, — Марк повернулся к полусонному чародею, который к удивлению, не произнёс за вечер ни слова, — то заклинание, которое ты использовал на скале, когда взял под контроль солдата, что это было? Магия смерти?

— Нет, Марк, — вместо Фимы ответила Шила, — это сила Мирванов — клана Виктора и Фимало. Они могут брать под контроль любое существо, тем самым убивая его.

— Не совсем так, — отозвался чародей, — мы всего лишь создаём призрачное отражение нашего мозга и подселяем его в мозг противника через зрительный контакт. Всего-то нужно увидеть глаза жертвы. Таким образом, оба наших мозга становятся едиными, но преобладает само собой наш, после чего мы можем даже просматривать чужие воспоминания и управлять всеми двигательными процессами тела. Проблема в том, что мозг жертвы напрягается, особенно когда мы пытаемся достать далёкие воспоминая, из-за этого начинаются побочные эффекты в виде кровотечения из глаз и носа, из-за чего существо может умереть. Помимо этого, мы не можем проникнуть в разум любого, а только кого-то разумного. Необходимо, чтобы оба наших мозга являлись максимально похожими друг на друга, так что существо с примитивным разумом абсолютно для этого не подходит.

— Так вот как это всё работает! — Шила ударила кулаком по ладони, как будто узнала секрет, мучавший её много лет.

— Ничего себе сила, — задумчиво произнёс Марк, — немного жутковатая, но очень действенная. Вы прям как лики, можете убить любого на расстоянии, стоит только посмотреть на него, круто!

— Круто говоришь? — посмотрел на него Виктор, — Из-за этого, как ты говоришь «круто», весь клан был уничтожен по договорённости главных стран, двадцать пять лет назад. Я и Фима выжили только потому, что не жили вместе с остальными и не занимались наёмными убийствами и дворцовыми интригами. Ты когда-нибудь слышал такие слова как «к большой силе нужно относиться с большой серьёзностью»? Наш клан пренебрегал этим, и вот теперь мы на грани исчезновения.

— Я не знал, извини. Значит вас осталось всего двое?

— Четверо. Один сейчас на задании, как и мы, а другой, точнее другая, в гильдии. Кстати говоря, ты спутал наши способности с магией смерти, а сейчас я кое-что вспомнил! Вы двое, — он посмотрел на Марка и Шилу, — помните, когда я оказался на скале, то антийский чародей, там внизу, использовал заклинание, убившее целую толпу хадралов?

— Зелёное облако? — уточнил Марк, — Что-то такое припоминаю.

— Фима, я готов поклясться, что это было заклинание магии смерти, вот только не знаю какое. С мертвецами я сражался довольно мало.

— Быть не может, — оживился Фимало, — антийская армия знать не знает, что такое заклинания смерти, не говоря уже об использовании её с такой силой, что она убивает целую группу кочевников. Может ты ошибся?

— Не знаю. Заклинание смертоносное, чары холодного зелёного цвета. Этот чародей, всё не вылезает из головы, падла.

— Думаете, они не вернутся? — спросил Марк.

— Их осталось всего трое! — громко заговорил Бракас, — Если они такие идиоты, чтобы вновь прийти сюда и надеется на силу одного их мага, то считай, что они покойники. Кроме того, лысый ублюдок знает о способностях нашей синеглазки, так что своими заклинаниями он разве, что теперь может овощи в поле выращивать.

— Бракас прав, — подтвердил Виктор, — они потеряли фактор внезапности, их мало, и они узнали о нашем превосходстве, так, что думаю теперь от нас отстанут. Можно спать спокойно. Удивляет только то, что антийский штаб послал их за тобой далеко за пределы своей страны. Видимо их очень заинтересовали твои способности, обнаруженные чародеем. Фима, возьми на заметку тот факт, что лысый обладает неплохими способностями сенсора.

— Хватит с моего мозга информации на сегодня, — Фима тяжело поднялся с травы и пополз на четвереньках в палатку, — я спать, примерно через час появятся плакальщики.

— И то верно, — Бракас также отправился к палатке, — холодно здесь в одних-то портках. Эй, антиец, если на утро я встану и увижу, что мои шмотки сгорели, то голову тебе откручу!

— Мне-то за…

— Я предупредил!!! — крикнул Бракас и залез в их с Марком палатку.

Шила тоже пошла спать, и Марк с Виктором остались вдвоём сидеть напротив костра, изредка стреляющего яркими искрами. За всё их путешествие, Марк полюбил такие посиделки у костра, во время которых наёмники рассказывали много чего интересного о большой земле, о которой ещё в начале света Глора, он ничего и слушать не хотел. Тарм был прав, Марк всегда меняет свою точку зрения так, как ему удобно. Живя в Анте, он люто ненавидел всё, что связано с магией, но стоило ему только познать всю жестокость со стороны армии, и побывать в одном из магических городов, то сразу начал мыслить иначе. Никогда нельзя строить свои взгляды, основываясь на мнении и словах других, а в стране людей на данный момент больше половины населения ходят с одинаково вырезанным по шаблону сознанием, держа в голове все знания, почерпнутые из уст своих вождей. Рад ли он тому, что спустя много лет, у него наконец открылись глаза? Он не мог дать однозначного ответа, наверное, из-за того, что где-то в глубине души скучает по своей прошлой жизни, хоть она и была однотипная и опасная. Скучал по беседам со старым Йорлом, по выходкам, которые они вытворяли с Тармом, после чего прятались от дедушки и родителей друга. Скучал по работе на ферме, по овощам, которые выращивал и собирал собственными усилиями. Марк уже тогда понимал, что рано или поздно эта жизнь закончится, его обнаружат и расстреляют и никакие разговоры о верности своей стране не помогут. Так рад ли он, что у него открылись глаза на истинное положение дел? Марк запутался.

— Как я понял, ты всё-таки сумел использовать два заклинания одновременно, — спустя несколько минут молчания, спросил Виктор, — тот горящий антиец, твоя работа?

— Да, — тихо ответил Марк, — хоть ненадолго, но сумел использовать усиленный огонь. Я стараюсь об этом не думать.

— Это ведь первый кого ты убил?

— Да… первый.

— Что чувствуешь?

— Как-то гадко. Я убил человека, но в то же время понимаю, что он бы не задумываясь убил меня. Всё-равно не по себе.

— Впервые я убил в шесть лет, — Виктор говорил с горечью в голосе, — разум ребёнка не такой как у взрослого, так что тогда я не мог сказать то же самое, что ты сейчас. Спустя годы до меня наконец начало доходить в какое чудовище я превратился. Нет! Меня превратили. Я убил стольких Марк, что однажды задумался о том, что они бы могли прожить ещё очень долго и возможно счастливо. Я лишил их такой возможности, каждый раз думая о том, что моя жизнь для них была не значительней, чем свиньи в загоне. Как думаешь, правильно ли я мыслил?

— Что же с тобой случилось в прошлом, Виктор?

— Когда-нибудь расскажу.

— Я от тебя постоянно это слышу.

— А зачем тебе это знать? Что я и остальные значим для тебя, что ты так интересуешься нашим прошлым?

— Я не знаю. Хотя, — замялся Марк, — может смешно звучит, но… наверное, я считаю вас друзьями. Шила дважды, хотя нет, уже трижды спасала мне жизнь, и вы тоже. Ты согласился помочь мне и отвести в безопасное место, Бракас хоть и пытается казаться страшным и жестоким, но на самом деле он не такой…

— Эээ, ну я бы не был таким уверенным, — перебил его Виктор.

— Фимало обучает меня магии, за что я ему очень благодарен. Кстати, можно вопрос? — тихо заговорил Марк.

— Какой?

— Сегодня Фимало во время разговора упомянул о том, что убил собственного отца. Ты знал об этом?

— Конечно знал. Я знаком с Фимой ещё до того, как мы вступили в гильдию, — Виктор говорил тихо, так чтобы никто в палатках не услышал их разговор, — как я уже упоминал, клан Мирван — это сборище самых настоящих ублюдков, которые настолько были опьянены своей силой, что приносили проблемы всем и каждому, угрожая целым государствам. Но даже для их существовали определённые табу, что не допускались не при каких условиях. Чёрная магия всегда несла только злобу и одержимость и даже наш клан это понимал. Отец Фимы был одержим чернокнижием и постоянно проводил время за его изучением. В какой-то момент терпение клана лопнуло и его изгнали, вместе с беременной женой, и, лишившись защиты, он бежал далеко на север, скрываясь от расправы своих недругов. Потом родился Фимало, которого родной отец, хотел посвятить в чёрное колдовство и сделать своим приемником. Его мать не вынесла таких перемен жизни и умерла от горя, не видя желания жить даже ради собственного сына. С годами Фима становился всё старше, и его отец, зная, что ребёнок родился чародеем, постоянно пытался обучать его пользоваться тёмными потоками волшебства, которые ему ну никак не давались. Вместо этого он постоянно сбегал в соседние деревни, пропадая не на один день, и развлекался в местных трактирах, слушал байки путешественников, играл с деревенской ребятней и чувствовал себя счастливым. Стоит отдать ему должное, что даже имея такого мрачного и злого отца, он никогда не терял вкуса жизни. Возможно это была просто защитная реакция, но всё же Фима тьме не поддавался. Когда ему исполнилось четырнадцать, то терпение отца закончилось, и он решил провести особый чёрный ритуал, для которого требовалась жертва, и наполнить искру Фимы тёмной магией независимо от его воли. Между ними возникла ссора, в результате которой, Фимало вонзил в сердце отцу нож, предназначенный для убийства жертвы. Он покинул дом, после чего отправился в путешествие, был попрошайкой, изображал из себя фокусника в трактирах, и никто не подозревал, что он на самом деле чародей. Всем интереснее наблюдать за обычным человеком, вытворяющим то, что не под силу тому, кто не обладает магией. В общем дурил народ. В одном из таких трактиров я его и встретил. Все уже тогда знали кто я такой и опасались, пытались нанести удар в спину. Все кроме его. Он пристал до меня с расспросами про мои глаза, магический меч и про то, почему на меня так косо смотрят. Он не затыкался ни на секунду, мне очень хотелось ему врезать, я даже подумывал, что он хочет отвлечь меня, чтобы потом нанести удар. Кто знал, что у него и в мыслях такого не было. Потом и вовсе увязался за мной. Я узнал, что он тоже Мирван, только спустя полсвета, когда на нас напали охотники за головами. Я больше не мог подвергать его опасности из-за меня и в какой-то момент ушёл, когда он валялся на койке, раненный после очередного нападения. В следующий раз мы встретились уже в гильдии, в которую Декарн позвал его первее, чем меня. Как видишь, твоя жизнь ещё не такая дерьмовая как наша.

— Подумать только, — Марк опустил взгляд, обдумывая всё услышанное, — не знал, что он такое пережил. Чем больше я узнаю о вашем клане, тем больше понимаю, почему его уничтожили.

— Мирваны были первыми людьми, которые покинули Ант, а позднее образовали один из самых сильнейших кланов Междумирья. Никто не знает откуда они взяли такую силу, но именно она заставляла все остальные кланы бояться их.

— Помимо Мирванов есть ещё кланы?

— Можно сказать, что нет. Почти сто лет назад состоялась война кланов. Несколько народов сражались друг с другом на протяжении двух лет, пока Мирваны не уничтожили верхушки вражеских кланов и заставили остатки прятаться по всему миру. Гуэрра, хайкиры, фриды, канг’миары, все они сейчас представляют собой разрозненные группы наёмников, чьими услугами пользуются лишь те, кто может себе это позволить.

— Представители этих народов стали частью ОГМ? Фимало говорил, что любая наёмная гильдия должна иметь разрешение от верховных наблюдателей на свою деятельность.

— Ни один верховный наблюдатель не станет в здравом уме пытаться покончить с одним из этих кланов. Хоть кланов официально больше не существует, но они всё также остаются одними из самых опасных воинов материка. В своё время они были главной угрозой для ОГМ, могли притеснить любую гильдию, поэтому война кланов стала для верховных наблюдателей самым грандиозным событием, которое они негласно празднуют каждый год. После того как Мирваны победили, то стали ещё более высокомерней, пытались показать всем, что именно с ними должна считаться каждая страна материка. За это и поплатились… Правители главных государств пошли на очень рискованный шаг, но всё же добились своего. Фиме повезло, что он был дальше всех от этих событий.

— И после всего пережитого остаётся таким позитивным и жизнерадостным, — улыбнулся Марк.

— Тебе стоит взять с него пример. Он понимает, что жизнь одна и больше не будет, так что не стоит тратить её на самобичевание.

— Так же и ты?

— Для меня главное оставаться свободным, но увы я не знаю каково это. Я всю жизнь бегаю от кого-то. Все те, кто живёт под тенью других, выполняя любые их прихоти и называя это верностью, чувствуют себя счастливыми. Что ими движет? Возможно они даже не подозревают того, что не имеют никакой свободы.

— По-твоему, верность — это плохо?

— Верность — это зависимость, в какой-то степени даже рабство. Люди, живущие в Анте, все как один кричат о верности своей стране, что использует их как обычное сырьё и источник воспроизводства населения для последующего расселения по миру. Верность должна быть взаимной — народ верен стране, страна верна народу, но где действует такой принцип? Нигде. Я никому не верен, так как не хочу служить какому-нибудь безмозглому королю или императору, который, при малейшей моей ошибке, лезвием меча напомнит мне о моей верности.

Марк задумался обо всём, сказанном Виктором. Наёмник прожил дольше и понимал устройство мира лучше, чем юный чародей, так может стоит к нему прислушаться? Ну вот, как и говорил Тарм, Марк легко перенимает мнение других. Он кое о чём подумал, после чего задал Виктору вопрос.

— Что значит для тебя твоя гильдия?

— Гильдия? — переспросил Виктор, — А гильдия тут при чём?

— Гильдия — это ведь по сути твоя семья. Вы заботитесь друг о друге и всегда готовы вместе лезть в самое пекло. Неужели это не верность? Верность не какой-то там стране или коронованной особе, а верность своим близким. Это ведь и есть та самая взаимность.

— Это другое, — отмахнулся Виктор, — нашу коронованную особу зовут Декарн, так что я в какой-то степени так же зависим. Темнеет, вали спать.

— Судя по рассказам, Декарн — довольно неплохой человек, который не просто спас тебя от гонений, а ещё и сделал сложный протез руки, чтобы тебе было удобнее жить. Плюс ко всему, он подарил вам всем семью, которой, вы все лишились. Так что он верен вам, а вы ему.

— Нет тут верности! Я просто следую за ним, потому что… потому.

— И всё-таки ты верен, — улыбнулся Марк.

— Эй, Бракас! Антиец выделывается! Угомони его!

— Всё-всё, я ухожу! Тихой тебе ночи, до завтра.

Марк не хотел идти спать, ведь ему опять придётся испытывать один и тот же кошмар.