Облом для властного, или Я твой Зайчик Лазарева Ярослава

Глава 10

Царь.

Все купил и даже не пришлось на луну летать. Всего лишь, подумаешь, до города. На «БМВ» это почти в удовольствие. Туда 170 км/ч и обратно побыстрее. Зато осталось время на сон и глупые мечты, достойные сопливого юнца, но никак не серьезного босса и главы целого района.

Ранее утро встретило господина Луганского трелью телефонного звонка. Простонав что-то матерное Вася запихнул телефон под подушку и перекатился на другой бок.

Но телефон не сдавался. Дополнительный виброзвонок не сильно, но ощутимо дребезжал под подушкой, не давая своему хозяину впасть в блаженное состояние сна.

Наконец все прекратилось, и Вася со вздохом стал снова проваливаться в темноту, смежил веки и в следующую секунду вздрогнул, потому что телефон снова завибрировал.

И так пять раз.

Луганский хотел было уже выключить его, но стало любопытно — кто ж это такой настырный. Милка!

И чего ей не спиться в такое прекрасное субботнее утро?

Судя по настойчивости, случилось что-то архиважное, поэтому Вася все же соблаговолил поднять трубку с вальяжным: — Да-а-а.

— Василий Михайлович, — тут же простонала в трубку Мила. — У нас ЧП!

— Что случилось? — мгновенно подобрался мужчина, вскакивая с удобной мамкиной пуховой перины.

— Я совсем забыла про открытие нового участка платной дороги. Сегодня в девять утра с губернатором! — истерично прокричала девушка и подозрительно хлюпнула носом. — Простите меня-я-я.

— Отставить слезы! — прикрикнул на нее Вася, в душе обложив крепким трехэтажны матом. — Нечего тут сырость разводить. Диктуй координаты!

Собрался Вася в кратчайшие сроки, кинул взгляд на зеркало перед входной дверью и скривился. Джинсы и свободная клетчатая рубашка явно не вписывается в деловой типаж, но заехать домой он уже не успевает.

Мужчина прыгнул в порядком запыленную машину и поехал отрабатывать свою высокую должность, зарплату и прочие вытекающие блага.

И снова публичность, приклеенная улыбка на небритом, пусть и не от пьянки, лице и скука смертная. Торжественное разрезание ленточек, рукопожатия и прочая хренотень для прессы и все это под искренне недоумение губернатора, который звал Луганского отметить это дело в узком кругу в банке и под французский коньячок, на что получил вежливый отказ.

Что же до самого Васи, то он еле ноги унес.

Едет к своей Зайке и понимает, что та уже наверняка обед накрыла и успела порядком себя накрутить. Позвонить-то он ей опять забыл.

И тут же полез за телефоном. Предупредить, что приедет с подарками.

Трубку его Аленка взяла почти сразу.

— Зай, ты извини, я с утречка по работе отлучился, — как можно ласковее сказал Луганский. — Зато теперь все выходные я твой. Накрывай на стол я уже еду с подарками.

— Хорошо, — сухо ответила Алена и положила трубку.

Вася недоуменно посмотрел на собственный телефон.

Чего это у Зайки голос такой странный?

Вроде и не злой, но и не жизнерадостный как обычно.

Мужчина отбросил телефон и задумчиво почесал отросшей щетиной ладонь.

Может дети достали?

Ответ на свой вопрос он получил подъехав в дому.

Хотя нет! Вопросов прибавилось.

Вася подозрительно уставился на припаркованный возле Зайкиной калитки белоснежный «Мерседес» и неприятное чувство кольнуло в груди.

— Не понял юмора! — прошипел мужчина себе под нос и, прихватив баулы с подарками, поспешил в дом, дабы разрешить мучающие его не слишком приятные подозрения.

Царь, не помня себя от совершенно необоснованной ревности, ворвался на веранду, что служила у Алены летней кухней и чуть не выругался вслух.

На том самом месте, где вчера потчевала его Зайка восседал прилизанный, в меру накаченный тип и невозмутимо, словно так и надо, пил чай, закусывая печенькой.

Мужик медленно повернул голову в его сторону и в них отразилось сначала удивление, потом любопытство, а затем какое-то гадкое, непонятное выражение, что Васе с ходу захотелось дать придурку в челюсть, а потом подправить ровный аристократический шнобель.

Жаль только было Аленку пугать.

Он переключил свое внимание на нее.

Зайка стоит у окна и опустив голову кусает губы.

Увидела его, подняла глаза и растерянно хлопнула глазами. Словно и не ждала вовсе.

Ну, как так-то, Заинька?

— Здрасте, — неласково поздоровался Вася и не спрашиваясь разрешения прошел вглубь комнаты, по-хозяйски устраивая пакеты на диване.

Под удивленным взглядом девушки, садится за стол, прямо напротив чрезмерно нагло развалившегося гостя.

— Зай, я голодный как волк. У тебя остались вчерашние котлетки? — спрашивает у Зайки, а сам не сводит враждебного взгляда с наглеца и припечатывает. — И картошечки моей любимой.

Улыбка предполагаемого соперника, чуть тускнеет, как только Зайка, лапушка, идет в холодильник за едой.

Вася снисходительно смотрит на обладателя смазливой рожи.

Видал?

Мои котлеты!

Моя картошка!

Моя Зайка!

Мужик, пренебрежительно фыркнув, наконец, соизволил представиться:

— Егор — муж Алены!

У Луганского только чудом не треснула в руке вилка.

— Бывший! — поспешно добавила Алена. — Почти.

— Да-да, — поддакнул придурок. — Жду не дождусь. Ты все же решила дать мне развод?

У Зайки что-то упало и пока она замялась с ответом, Вася громоподобно представился:

— Василий!

— Василий, — насмешливо повторил этот смертник. — А вы собственно кто будете?

— Не твое дело! — мгновенно прошипела Алена, не дав Луганскому рта раскрыть.

Егор, сложив руки на груди, откинулся на спинку стула и оценивающе поглядывая на Васю, спросил:

— Так это от него ты беременна?

Васю словно по голове кувалдой стукнули. Он перевел шокированный взгляд на Зайку, а та с жаром выдала то отчего он вообще стал сомневаться в трезвости своего ума:

— Что ты милый? Я же говорила, что ребеночек твой. Я тебе не изменяла!

Пока Луганский медленно офигевал от такой информации, Егор покрылся красными пятнами от злости и, вскочив со стула, угрожающе двинулся на Алену.

— Ты опять за старое? Любая экспертиза докажет, что это не мое, — он указал пальцем на несуществующий живот девушки. — Чего ты добиваешься этим глупым шантажом?!

Алена быстро глянула на застывшего, точно памятник самому себе, Луганского и серьезно ответила:

— Справедливости, Егор! За твое предательство! Которое уже по счету?

Думаете этот придурок хоть немного устыдился?

Даже Васю до мурашек на загривке пробрал проникновенный тон Алены, а этот агрессивно сжал кулаки, и смазливая рожа исказилась от злости.

— Дрянь! Какая же ты…

Договорить фразу Егор не смог, ибо после жесткого удара в челюсть особо не поговоришь, тем более припечатанный мордой в пол.

— Вася! — испуганно воскликнула Зайка и тревожно прижала руку к груди. — Не бей его!

Мужчина даже не обернутся, продолжая припечатывать придурка к полу.

— Защищаешь муженька? — язвительно протянул Луганский, чувствуя себя так, словно его самого только что предали.

— Дети смотрят…

Вася резко поднял голову.

И правда две одинаковые любопытные мордашки выглядывали и-за двери.

Отпускать придурка не хотелось.

Но пришлось.

Луганский ослабил хватку и, рывком подняв Егора за шиворот, выдворил его из дома со словами:

— Вали от сюда, пока я добрый! И чтоб ноги твоей тут больше не было! — и насмешливо поинтересовался. — До калитки проводить или сам дорогу найдешь?

— Найду, — дерзко ощерился муж Алены, но на большее не решился.

Весовая категория не та.

Егору здоровье еще бы пригодилось.

И вот малость потрепанный, но не растерявший чувство собственного достоинства Егор, в излюбленной манере, награждает Луганского презрительным взглядом и в следующею секунду буквально подрыгивает на месте, держась за зад.

А потом еще… и еще… и еще раз.

Вася вертит головой в поисках источника такого «расстрела» и находит — с чердачного окна выглядывает темноволосая макушка и тут же исчезает, в последний раз стрельнув из рогатки.

Да, как метко-то!

Прямо напыщенному придурку в лоб.

Егор материться и, наконец, спешит к калитке.

Вася, приводив гостя испепеляющим взглядом, убедился, что «Мерин» уехал и что бы хоть, как-то успокоиться достал пачку сигарет.

Прикурил и уселся прямо на деревянный порог, упираясь локтями в колени.

За спиной тихо скрипнула дверь и его плеча невесомо коснулась ткань длинного белого сарафана. Алена.

— Уехал? — почти шепотом спросила она, опускаясь рядом.

Вася ничего не ответил.

Съездив этому недомужу по морде, он выпустил пар, но на смену пришло какое-то непривычное опустошение и разочарование.

— Вась. — Зайка ласково прикоснулась к его руке. — Я соврала Егору. Не беременна я. И с ним уже несколько лет не спала, — призналась она, — досадить ему хотела. Отомстить. Глупо, конечно, но… ты только не обижайся… ладно…

Мужчина повернул голову и сурово уставился в бездонные и такие честные глаза.

— Развод ему почему не даешь?

Алена тяжело вздохнула и принялась нервно теребить подол платья.

— Понимаешь, мы, когда с Егором расстались, я совсем без поддержки осталась. Ни родных, ни друзей. Подруги были, но из той, — она хмыкнула, — богемной жизни. А тут дети, подгузники, манная каша и совершенно другая жизнь. Опеку оформляла — Егоровы связи, деньги, достаток. Поэтому и разводится боялась.

Луганский молчал, пристально изучая ее нежные черты и наклонившись для поцелуя, внезапно отстранился, строго сказав:

— С этих хмырем разведешься. В нашем ЗАГСе. По ускоренному. Поняла?

— Поняла, — кивнула Зайки, улыбнулась и сама поцеловала, видимо, устав ждать.

Вася с жаром ответил на поцелуй, но только придвинута Зайку к себе ближе, как дверь за спиной распахнулась.

Алена встрепенулась и отпрянула от мужчины.

— Да что ж за день-то такой? — чуть слышно пробурчал Вася и обернулся.

На пороге стояла Настя и смущенно смотрела на мужчину:

— Дядя Вася, я там куклу в пакете видела, — и скромно так шаркает ножкой. — Можно посмотреть?

— Конечно. Это тебе, солнышко!

— Спасибо! — взвизгнула девочка и побежала обратно в дом.

Они с Зайкой переглянулись и тихо рассмеялись.

— Пошли, — мужчина шутливо подтолкнул девушку. — Ставь чайник. Я торт ваш любимый привез.

Через двадцать минут все немалое семейство Зайки собралось за столом и уплетало тортик, пока Вася, уничтожал остатки роскоши — котлеты.

— Тебе отрезать кусочек? — Зайка замерла с ножом над тортом.

Луганский покачал головой и положил себе третью порцию какого-то вкусного салатика. Какой, нафиг, тортик? Тут такая еда пропадает! Настоящая вкусная, домашняя, приготовленная с душой, вот этими нежными ручками.

Душевную атмосферу за столом, портил только настороженный взгляд Данила, но и это Вася уже воспринимал, как плюс. Не смотрит с лютой ненавистью! Да это ж прогресс, товарищи!

Мальчик подарки смотреть с братьями не стал. Демонстративно сморщил нос в брезгливой гримасе. Типа, я уже взрослый и меня такими дешевыми трюками не подкупить.

Но куда ему против шоколадного тортика, особенно, если внутри живет настоящая жадина-сладкоежка.

Пока младшие гремели ложками по блюдцам с лакомством, он сначала молча пыхтел и отворачивался, а потом все же не выдержал и подтянута себе тарелку с самым маленьким кусочком. Словно размер куска соизмеряет его степень доверия.

Зайка глядя на такое поведение сына только хмыкнула и отпила чая из большой белой кружки.

— Зай, а ты почему тортик не кушаешь? — Вася подозрительно прищурился.

Ему почему-то казалось, что Зайка должна быть еще той сладкоежкой.

— Я на диете, — тоскливо вздохнула девушка, всеми силами стараясь не смотреть на оставшиеся кусочки.

— Какая диета? — удивленно вскинута брови Вася. — Зачем тебе это?

— Как зачем? Глянь как я поправилась? Скоро раздобрею и стану как бочка, — пригрозила она на полном серьезе.

Вася встал, достал тарелку из шкафчика и собственноручно положил Алене самый большой кусок и постав угощение прямо перед ее хорошеньким носиком, приказал:

— Ешь! И не забивай себе голову глупостями. Ты и без всяких диет очень красивая.

Аленка хотела что-то возразить, но Луганский ее опередил:

— И не спорь!

Мать четверых детей, которая привыкла командовать в собственном доме, растерянно хлопнула глазами и… принялась с удовольствием есть тортик.

Луганский довольно вздохнул и победно расправил плечи.

Вот так-то!

Похоже он начинает привыкать к роли главы большого семейства.

Но, как оказалось, рано Вася раскрылился, вновь почувствовав себя Царем.

Детки уничтожив остатки тортика, дружно побежали на улицу и пока мужчина галантно помогал Зайке прибрать со стола, успели вернуться неожиданной просьбой.

— Дядя Вася, — пропищала девочка. — Мы там на дереве котеночка нашли. Маленький такой. Он спустится не может. Помогите пожалуйста.

Настенька посмотрела на Луганского своими невероятными глазищами, и он понял, что пленен во второй раз.

Как вообще можно отказать такой прелести?

— Конечно, принцесса, — ласково отозвался Вася, с трудом узнавая собственный голос и пошел за Настей, провожаемый отчего-то хмурым взглядом Алены.

Котенок и правда сидел на дереве, а точнее, на высоченной черешне. Животинка громко мяукала. Тут у любого сердце защемит…

Пока Луганский примерялся, с какой стороны лучше начать покорять дерево, подоспели мальчишки.

Они устроились возле кустов мамкиной клубники и воровали только поспевшие ягоды, изредка с интересом поглядывая на Васины альпинистские замашки.

Стоит ли говорить, что последний раз Луганский лазил по деревьям очень-очень давно. Возраст уже не тот, гибкость уже не та. Да и габариты не те.

Но чего только не сделаешь для ребенка.

Именно так думал он с трудом придираясь через густо растущие ветки.

— Кис-кис-кис. — Вася позвал пятнистого непоседу, наивно полагая, что тот сам пойдет в руки.

Не тут-то было. Котейка фурией налетел на приближающуюся руку и всеми когтями, и зубами вцепился в нее, рыча не хуже настоящего тигра.

Вася с трудом сдерживая ругательства, кое-как обхватил это пушистое недоразумение, которое по какой-то ошибке назвали «котеночком», и медленно начал спускаться, ровно до того момента, пока под ногами не послышался треск.

— Черт, — только и успел произнести Вася и полетел вниз с долбанной черешни, благо до земли оставалось не так уж много.

Его Царское Величество смачно приземлилось прямо на спину, а сверху с визгливым «Мяу» котенок и прямехонько на округлый живот мужчины.

Кот моментально отпружинил и, быстро очухавшись, поскакал по своим кошачьим делам, а Василий так и остался лежать, прикидывая, как лучше добираться до дома: на четвереньках или по-пластунски?

— Дядя Вася! — услышал он беспокойный голосок Настеньки. — Вам больно?

— Нет, принцесса, — пробормотал Вася и с трудом сдерживая мученический стон, стал отдирать себя от земли. — Совсем не больно.

— Вы такой смелый.

— Ага, — кивнул мужчина и, наконец, кряхтя не хуже старого деда, принял вертикальное положение, одной рукой держать за поясницу, а второй подбирая пострадавшую ветку, которая оказалась чуть подпилена.

Как интересно получается…

Сообразить в чем тут дело труда не составило.

Луганский метнул яростный взгляд на клубничные грядки, но вредителей уже, как ветром сдуло.

Теперь понятно, как тигриный котенок оказался на черешне. Осталось только надеяться, что их он тоже поцарапал.

Из всей спасительной операции только один плюс: внимание Зайки, которая охала и хлопотала подле него весь вечер, который подкрался совершенно незаметно.

В сумерках посидели, поужинали в компании его мамы и Зайкиных спиногрызов, которые исподтишка с подозрительным видом за ним наблюдали, но больше диверсий не устраивали.

И на том спасибо.

Вредителей много, а спина-то у Васи одна единственная.

Рассказывать Алене о проделках сыновей мужчина не стал, считая это по меньшей мере глупо, но и спускать с рук такую выходку он не собирался. Поэтому, как только близнецы, поужинав побежали на улицу, Вася пользуясь тем, что женщины заняты разговорами о маринадах, вышел следом и туту же свернув за угол, поймал засранцев за очередной пакостью.

Пока взрослые заняты они решили своровать у матери бельевую веревку, для неизвестных целей, при этом совершенно не заботясь о чистоте белья, которое было на ней развешано.

Луганский не долго думаю, поймал обоих вредителей за локоток и, сурово сдвинув брови, прогремел:

— Эй, чего вы делаете?! А?

Мальчишки попытались вырваться, но, естественно у них ничего не вышло.

— Пусти! Мы маме расскажем! — стал угрожать самый бойкий из них и показал мужчине язык.

У Васи, чуть глаза на лоб не вылезли от такой неслыханной наглости и неуважении. В его детстве он бы за такой поведение уже бы в углу стоял с драной попой.

И будь это его дети он бы и сам их отодрал за уши, но поскольку они Зайкины, то так поступить он не мог.

— А я расскажу, как вы мамино белье испачкали! — отплатил той же монетой Луганский. — Она так старалась! Руками стирала. А вы его в грязи вываляли. Как вам не стыдно?

Пацаны, почуяв, что дело стало пахнуть керосином, притихли и смешно насупились, не сводя с Васи ненавидящие глазенки.

— А теперь, признавайтесь: кто из вас додумался черешню пилить?

Вместо ответа мальчишки синхронно показали ему две одинаковых конфигурации из трех пальцев и отвернулись.

— Ладно, — прошипел Вася сквозь зубы и потащил, брыкающихся вредителей к дереву. — Вы вообще подумали, что я мог себе шею сломать о ветки? Что б тогда было?

— Тебя бы забрали в больницу, — заявил один.