Облом для властного, или Я твой Зайчик Лазарева Ярослава

Бонус

Счастья много не бывает!!!

Зайка.

— Зая! Ты готова? — сначала из коридора доносится нервный голос Марика, а после дверь отворяется и появляется плюшевая голова Нолика.

Начальник сквозь прорези для глаз окидывает меня пристальным взглядом и сокрушенно качает головой:

— Ты опять похудела. Загонял тебя этот изверг. Я задолбался тебе костюмы заказывать, Зай! — возмущается он, — Мы и так ни в какие бюджеты не влезаем.

— Не ворчи, — отмахиваюсь я, поправляя свою коронную заячью попу, которая и правда слегка подвисает, — Скоро снова стану толстая, неповоротливая, все как ты любишь.

— Это с чего это? — подозрительно прищуривается Марик.

— С того «этого», — выразительно хмыкаю я.

Режиссер бледнеет на глазах и, медленно опускаясь на стул, хрипло интересуется:

— А твой нандерталец в курсе?

— Не-а, — не отвлекаясь от накладывания грима, отвечаю я.

Марик машинально трет шею, оттягивая воротник. Как чует, что может в скором времени по ней конкретно схлопотать.

— Это хорошо-о-о, — протягивает он и живо интересуется, — Зай, есть гарантия, что после сегодняшнего я не огребу по полной?

— Не уверена, — бурчу себе по нос.

— Что-что?

— Не боись, говорю! Отправишь меня в декрет и вздохнешь спокойно.

Марик недоверчиво покоился на свою любимую актрису, то бишь меня, явно сомневаясь в обещанном спокойствии, но опровергнуть мои слова было нечем, и он, только вздохнув, поплелся на выход со словами: — Пять минут. Твой выход.

Начальник ушел, оставляя наедине со своими мыслями. Я присела на табурет, пытаясь собрать себя в кучу, но получалось плохо. Видимо, правду говорят: все беременные тупят. Я не то чтобы тупила. Просто пребывала в каком-то меланхоличном настроении и вместо своей роли, предавалась воспоминаниям, нервно покручивая на пальце кольцо.

Да-да, мой любимый и самый вредный из всех мужчин — Лось меня захомутал. Пока только колечком с, черти их колоти, бриллиантами. Чует моя попа — скоро к кольцу присоединиться свидетельство о браке, которому я активно сопротивляюсь последние полгода.

— Вась, нам что живется плохо? Зачем эти церемонии? — отнекиваюсь я.

— Хорошо, — с легкостью соглашается он и добавляет с собственническим блеском в глазах, — А будет еще лучше, когда все в округе будут знать, что ты моя.

— Да я и так твоя!

— Не совсем…

Вот же настырный! Да?

Еще лучше ему жить хочется.

После Васиного переезда наша жизнь претерпела много кардинальных изменений, с которым мне и детям пришлось смириться.

Во-первых, после первой недели совместного проживания, Луганский поставил вопрос ребром о том, что этот дом слишком мал, для такой большой семьи и предложил купить любой дом, который мне понравиться.

— Зая, я проконсультировался со строителями и они сказали, что твой «чудный» домик реконструкции не полежит. На него чуть дунешь — развалиться.

Я уперлась рогом, не желая переезжать.

Пришлось искать компромисс.

Решено было построить новый дом на баб Дашином участке такой, какой моя душенька пожелает.

Во-вторых, Вася чуть не проехался бульдозером по моей преподавательской деятельности, когда на деле увидел, как я устаю от работы и домашних дел. Работу отстояла с трудом, пообещав сократить часы вне садика, а через неделю в меня появилась стиралка, мультиварка и… моя прелесть посудомойка, ради которой строители все же провели в старый дом водопровод и канализацию.

Бытовые мелочи наладились довольно быстро, чего нельзя сказать об отношениях внутри, нашей, теперь уже, семьи. Конечно же, притирка не могла обойтись без конфликтов, непонимания и приступов детской ревности. Вася и дети, только-только узнав друг друга, учились жить и сосуществовать вместе и не всегда это выходило гладко.

Постепенно Вася сумел втереться к мальчишкам в доверие и закрепил за собой обязанность развозить и забирать их со школы. И как-то так само собой вышло, что всего через каких- то несколько месяцев я перестала вообще знать, что у них в школе происходит. Зато Вася знал абсолютно все! А на мой вопрос о домашних заданиях, я все чаще получала ответ:

— Мам, все нормуль — Вася проверил.

Сначала я думала, что они так меня проводят, а затем однажды узрела Луганского с дельным видом, проверяющего задание Дани по алгебре.

Я так и села… на табуретку, не зная плакать мне или смеяться.

Три недели назад мы переехали в новый дом. Просторный, светлый с шикарной кухней, куда я забрала своих любимых помощниц.

Я была такая счастливая, что на радостях устроила Васе романтический ужин с последующим эротическим продолжением — надела чулки, корсет и станцевала для офигевшего Лося стриптиз. Разумеется, в спальне, предварительно заперев дверь.

А потом была очень жаркая ночь, последствия которой теперь я невольно наглаживала правой рукой, пока не до конца осознав, что там внутри уже зародилась новая жизнь.

Мой маленький хомячок…

Сердце замирало одновременно и от счастья, и от страха. Совместные дети — это очень серьезный шаг.

Готов ли Вася к такой ответственности?

Он неоднократно намекал, что хочет детей, но меня все равно не покидали сомнения. Говорить о том, что хочешь и иметь на самом деле — это разные вещи. И хотя Вася уже доказал, что сможет быть хорошим отцом, я все равно побаивалась его реакции.

В любом случае, со своей мнимой юридической свободой придется распрощаться и придется стать мадам Луганская.

Как подумаю, сразу кривлюсь.

Не хочу менять фамилию. За Егора замуж выходила не меняла, а тут… придется, наверное.

Вася спит и видит, как привязать меня покрепче. Ему ж бальзам на душу — Алёна Луганская.

Маразм?

Еще какой!

Но, это все мелочи. Моим самым большим страхом была реакция детей. Я боялась, что после рождения малыша, они будут чувствовать себя ненужными.

А я?

Что буду чувствовать я сама?

Хватит ли моего тепла на всех? Ведь, порой мы и сами не замечаем, как обижаем близких своим невниманием, сосредоточившись на ком-то другом.

А Вася?

Не начнет ли он гулять «на лево», когда у меня не будет времени и сил на жаркие постельные игры. Грудничок отнимает очень много сил. Бессонные ночи, купания, больной животик, прикорм и множество всяких вещей, которые на раз убивают любое желание, кроме одного: спать.

Именно поэтому я, как последняя трусиха вот уже неделю молчала о своем интересном положении. Первый тест с едва различимой второй полоской, сделанный сразу после второго дня задержки был быстро утилизирован в мусорное ведро. Второй тест, правда с уже двумя жирными, почти железобетонными, черточками, постигла та же участь как раз сегодня утром.

Весь завтрак, искоса наблюдая, как мой Лось с аппетитом трескает свои утренние бутерброды, думала, как лучше преподнести новость.

Ничего так и не придумав, с неспокойной душой уехала на работу и теперь никак не могла привести мысли в порядок и настроиться на нужный лад.

Сегодня мы с Мариком отрабатывали жирный заказ на утренник в детском развлекательном центре. Состоятельные родители мальчика расстарались и сняли целый игровой зал, чтобы дражайшее чадо могло позвать всех одноклассников.

Вы представляете, что такое двадцать счастливых первоклашек?

Ужаснулись?

А мы еще даже до торта не добрались.

И пока я тут занимаюсь мозгоклюйством, Марик один отдувается.

Решительно подтянула сползающую нижнюю часть костюма и отправилась в зал.

Детишки сначала встретили меня кислыми моськами.

Ну, да. Все ждали Человека-паука, а в гости заглянула обычная Зайка.

Мы с Мариком принципиально не пропагандируем иностранные мультики.

Да, меньше заказов, но мы не гонимся за количеством. Отбиваем качеством. А именно, щедрыми чаевыми, которые частенько отстегивают довольные родители. Ведь, не важно, в каком костюме ты выступаешь. Важно твое влияние на зрителя, харизма, энергетика.

Думаете, скакать с детишками просто?

Как бы не так.

Дети — это самый искренний зритель. Приходится выкладываться по полной.

Чего мы с детишками только не делали. Пели, плясали, играли в развивающие игры, скакали на мячиках на перегонки.

Я — заводила, вся гурьба за мной, а Марик для поддержки штанов.

Скачет рядом и шипит:

— Ты бы поаккуратнее, что ли!

— С чего бы это? — смеюсь я.

Марик выразительно округлил глаза, а я расхохоталась и потеряв равновесие плюхнулась попой на ковер. Именинник, издав боевой кличь, открыл в себе второе дыхание и, резво обогнув, съехавшую с дистанции меня, вышел на финишную прямую.

А дальше была победа, ритуальные танцы победителя, торт и коллективные обнимашки, которые чуть было не подпортили Зайке белую шкурку.

— Зай! — окликает меня Марик и склонившись шепчет, — Там твой Царь приперся. Сделай что-нибудь, а то он своим суровым видом всех детей распугает.

Обернулась.

И правда, стоит за стеклянной дверью и гипнотизирует взглядом все нашу дружную компанию.

Я улыбаюсь и машу ему рукой, а он мне в ответ тоже машет рукой, в которой зажат тест… тот самый…

Ох, ёжкин кот!

— Маричек, миленький, спаси меня пожалуйста, — умоляющие глазки в сторону любимого начальника.

Тот покосился грозовую тучу по имени Василий и медленно покачал головой.

— Не Зай. Ты меня в это не втягивай. Я еще жить хочу, — и в следующую секунду ломанулся к двери, — Здрасте, Василий Михайлович. Аленушку? Сейчас освободиться. Один момент.

Вот, ведь предатель!

Марик быстренько собрал детишек и повел смотреть подарки именинника, а я потопала к Лосю.

Выхожу за дверь, аккуратно ее прикрываю и старательно делаю самый честный, из всех возможных, вид.

— Привет!

Вместо приветствия Вася тычет мне в нос злополучную палочку с тестом и сразу лихо наезжает:

— И как это понимать?!

Я собралась было ответить, но слова застряли в горле от понимания:

— Вась? Ты чего в мусорном контейнере лазил?

На мгновение Вася тушуется, но в следующее мгновение приходит в себя и сердито сдвинув брови, рычит:

— Что за манера отвечать вопросом на вопрос?

Ах, так значит!

Сложила руки под грудью — глаза Лося плотоядно проследили за колыханием пышных округлостей и кадык судорожно дернулся. Видать, припомнил незабываемую ночь со стриптизом. Цени Вася! Скоро кончатся твои спокойные ночки.

— А что у тебя за манера сразу наезжать? — я тоже умею вставать в позу, — Я, между прочим, на работе!

Вася пыхтит от возмущения, но сдерживается.

— У меня уважительная причина, — и в доказательство, снова сует мне многострадальный тест.

— У меня тоже, — вздохнула я и вразвалочку уселась своей поролоновой попой на диван, не оставив Васе места.

Он тяжело вздохнул и опустился рядом со мной на корточки, положив руку мне на колени.

— Так это правда? — немного робко спросил он, — Ты беременна?

Мгновение смотрела на его растерянную, перепуганную физиономию и с трудом подавив тяжкий стон, призналась:

— Правда, — и ехидно добавила, — Поздравляю, скоро ты станешь папочкой.

Лось с полминуты осознавал услышанное, не в состоянии выдавить и слово, а потом сгреб в охапку и стал целовать, как сумасшедший, размазывая мне весь грим.

— Пусти. Задушишь! — пропищала я, вырываясь из объятий, — Дети же смотрят!

Ох, блин…

Зря я это сказала.

Потому что Вася отстранился, бросил взгляд мне через плечо и нахмурился.

— И ты, будучи беременная, все скачешь с этими малолетними извергами?

Я чуть глаза не закатила. Ну, начинается в колхозе утро. Вася переключился на режим тирана.

— И ничего я не скачу, — попыталась защититься я.

— Скачешь! Все хватит! Я и так слишком долго терпел твою эту самодеятельность. Работает она… Для души, видите ли… — завел старую пластинку Лось, — А сама потом с этой «душевной» работы, еле ноги притаскивает. Сиди дома.

— И что я дома делать буду? — офигевая от такого самоуправства, возмутилась я.

— Отдыхать! — рявкнул Вася.

Нет, вы поглядите на него. Командир нашелся.

— Значит так, — тихо произнесла я, скидывая наглые конечности со своих коленей, — Я тебе не кукла расфуфыренная, чтобы дома сидеть и ноготки полировать. И никогда такой не буду! Ясно? Беременность не болезнь, и активный образ жизни — это нормально.

Поднялась, приосанилась, поправила поролон и направилась в игровой зал.

— Алена! Вернись немедленно! — донеслось мне в спину, — Мы с тобой еще не закончили.

Обернулась, помахала ему лапкой и была такова. Лишь больно царапнула внутри обида, когда Вася с размаху шмякнул входную дверь, вымещая свою злость.

Царь.

Только оказавшись на улице Луганский понял, как сглупил, снова поддавшись эмоциям.

И знал ведь! Знал, что с Зайкой так нельзя. И все равно наорал на нее. Теперь надуется как мышь на крупу и будет несколько дней молчать. И сама изведется и его изведет.

А ей теперь нельзя волновать. Она ребеночка носит. От этой мысли сердце сделало кульбит.

Непонятное чувство. Вроде бы рад. Но почему-то так страшно стало. Аж поджилки затряслись.

Прикурив сигарету, Вася потоптался у машины, гипнотизируя вход в развлекательный центр в надежде, что оттуда выбежит Зайка.

Не выбежала. Обиделась все же…

Раздосадовано забравшись в машину, Вася задумчиво постучал пальцами по рулю, повертел в руках злополучный тест на беременность, а потом бережно положил его в бардачок (не дай бог потеряется!) и решил, что надо это дело отметить.

А заодно и снять напряжение, так сказать.

А уж после… со снятым напряжением… идти виниться, жалеться и признаваться в любви.

Припомнив, что в кабинете у него пылиться непочатая бутылка коллекционного коньяка, Луганский стартанул на работу. Сегодня суббота, а значит никто не помешает ему от души нажраться, как в старые, но не добрые времена.

Сначала коньяк пошел хорошо, но уже на третьей рюмке Вася понял, что его таки распирает желание поговорить и он, недолго думая, позвонил Санычу.

— Я за любой кипишь, кроме голодовки! Один момент, Михалыч и я буду.

— И закуску прихвати. Да посущественней. А то нас надолго не хватит, — хохотнул Вася и, отложив телефон, хлопнул еще стопочку, закусывая невесть откуда взявшейся шоколадкой.

В общем, когда Саныч колобком ввалился в кабинет Васи, тот уже успел как следует накидаться.

— Нажрался-таки без меня, — беззлобно пробурчал друг, выкладывая на стол шмат сала и буханку хлеба.

Вася покосился этот внушительный ассортимент яств.

— Это вся твоя закуска?

— А ты думал, легко свалить из дома, чтоб Галя не заметила? Чего урвал, то и припер.

Не успел он договорить, как в кармане у него завибрировал телефон. Саныч поморщился и скинув пиджак, отбросил его подальше.

— Уже хватилась, — коротко пояснил он и плюхнулся рядом, скомандовав, — Начисляй!

Друг быстро догнал Васю и, когда в очередной раз, заиграл мелодией телефон, с какой-то нежностью произнес:

— Вот, баба настырная. За это ее и люблю. Она меня вон, — потряс кулаком, — где держит.

— Подкаблучник, — подразнил Луганский.

— Много ты понимаешь! Погоди, сейчас и тебя к каблуку прижмут. Как миленький станешь…

Луганский поразмыслил и понял, что… уже, блин, прижали.

И самое главное, что он вроде, как и не сильно-то и против.

— Давай выпьем! — командует Вася, — Есть повод.

— Да-а-а? — Саныч с любопытством уставился на друга.

— Аленка моя беременна, — с мечтательным вздохом признался он.

— Вот это новость! Вот это я понимаю! — обрадовался друг и хлопнул Лаганского по плечу, — Теперь крепись, мужик. Знаешь, какие бабы дурные, когда на сносях.

— Да, понял я… уже разругались.

— Эк, ты Махалыч не подумавши, — покачал головой Саныч, — У них же сейчас гормоны… нервы…