Джек Ричер, или Синяя луна Чайлд Ли

Глава 21

В заброшенном на две трети квартале в восточной части города никому даже в голову не могло прийти позвонить в полицию по поводу горящего автомобиля. Все считали, что это, несомненно, чье-то личное дело и лучше всего не вмешиваться. Впрочем, многие думали, что необходимо сообщить о нем Дино. Такие мысли возникали всегда. Доложить Дино о том, что могло оказаться ему полезным. В особенности новость вроде этой. Ведь они могли помочь продвинуться и сделать себе имя. Некоторые даже решились на весьма опасный осмотр вблизи, отшатываясь от жара, увидели горящие тела внутри и даже успели записать номерной знак, пока его еще не охватило пламя.

Они позвонили людям Дино и рассказали, что горит украинский автомобиль. Такие «Линкольны» ездили к западу от Центральной улицы. Насколько удалось рассмотреть, тела в машине были в костюмах и галстуках. Стандартная практика для украинцев. Складывалось впечатление, что обоих застрелили в спину. Что являлось стандартной практикой повсюду. Дело закрыто. Они были врагами.

И с этого момента управление процессом перешло к Дино.

— Туда ему и дорога, — заявил он.

И пока пламя пожирало «Линкольн», он собрал внутренний совет. В задней части лесопилки. Что многим не понравилось, потому что дерево великолепно горит, а совсем рядом бушевал пожар. Возможно, в воздухе летали искры. Но пришли все. Правая рука и остальные старшие помощники. У них не было выбора.

— Это сделали мы? — спросил у них Дино.

— Нет, — ответил правая рука. — Мы ни при чем. К настоящему моменту все знают про массажный салон. Счет стал равным: четыре на четыре, честь не пострадала, игра закончена. У нас нет жуликов, белых ворон или частного бизнеса. Я гарантирую. В противном случае мне рассказали бы.

— Тогда объясните мне, что это значит.

Никто не смог.

— Ну, хотя бы какие-то детали, — сказал Дино. — Если не смысл.

— Может быть, они приехали на встречу, — предположил один из его помощников. — Их контакт ждал на тротуаре. Потом сел на заднее сиденье. Но вместо переговоров застрелил обоих. Возможно, затем бросил в салон горящую тряпку.

— И что за контакт мог их ждать на тротуаре?

— Я не знаю.

— Кто-то из местных?

— Скорее всего.

— Кто-то из наших?

— Может быть.

— Скажем, анонимный осведомитель, — предположил Дино.

— Такое возможно, — не стал возражать помощник.

— Настолько анонимный, что мы не обращали на него внимания прежде? Такой скрытный, что ему все годы удавалось не вызывать наших подозрений? Вряд ли. Я думаю, что этот мастер шпионажа ждал бы в кафе на Центральной улице и болтал с каким-нибудь мальчишкой в толстовке с капюшоном. Он не подпустил бы к себе двух парней в костюмах, вышедших из лимузина. Даже на миллион миль. Особенно в этой части города. С тем же успехом он мог напечатать признание в газетах. Значит, встреча ни при чем.

— Хорошо. — Его помощник кивнул.

— И зачем он их застрелил?

— Я не знаю, — ответил тот.

— В таком случае, — заговорил другой, — стрелок, наверное, сидел сзади с самого начала. И они приехали втроем.

— И стрелок — один из них, — сказал Дино.

— Должно быть, так, — продолжал второй помощник. — Никто не допустит, чтобы незнакомый мужчина с оружием сел у него за спиной.

— И где сейчас стрелок?

— Ушел или уехал на другой машине, которая его подобрала. Что-нибудь анонимное. Только не лимузин. Кто-то наверняка видел, как он уезжал.

— Сколько людей было во второй машине?

— Я уверен, что двое. Они всегда работают парами.

— Значит, это была серьезная операция, — сделал вывод Дино. — И для нее потребовалось некоторое количество ресурсов, планирование и координация. И секретность. Пятеро парней приехали на нашу территорию. Думаю, двое из них не знали, что с ними произойдет.

— Наверное, не знали.

— Но почему это случилось? — спросил Дино. — Какова стратегическая цель?

— Я не знаю.

— И зачем он поджег машину?

— Я не знаю, — повторил помощник.

Дино окинул взглядом стол.

— Мы все согласны с тем, что стрелок с самого начала сидел сзади, а значит, был одним из них? — спросил он.

Все дружно кивнули, большинство с серьезным видом, словно пришли к важному заключению после долгих часов размышлений.

— И мы знаем, что после того, как застрелил двух парней на передних сиденьях, он поджег машину, — продолжал Дино.

И вновь все закивали, но теперь быстрее и увереннее, потому что это представлялось очевидным фактом.

— Зачем?

Никто не ответил.

Они не знали.

— Все это похоже на миф или легенду, — сказал Дино. — И выглядит очень символично. Как церемониальный погребальный костер у викингов, которые сжигали своих павших воинов в лодках. Или ритуальное жертвоприношение. Складывается впечатление, что Грегори решил сделать нам подношение.

— Двух своих людей? — спросил правая рука.

— Число имеет значение.

— Почему?

— У нас будет новый полицейский комиссар. Грегори не может позволить себе войну. Он понимает, что зашел слишком далеко, приносит свои извинения и предлагает мир. Он знает, что поступил неправильно, и теперь пытается все исправить, чтобы счет стал шесть-четыре в нашу пользу. В качестве жеста доброй воли, чтобы нам не пришлось делать это самим. Он соглашается с тем, что мы должны вести в счете.

Никто не ответил.

Никто не мог.

Дино встал и вышел. Остальные слышали, как он идет через приемную и большой ангар. Потом его водитель завел двигатель автомобиля, и они уехали. Наступила тишина.

Сначала все молчали.

— Подношение? — спросил один из помощников.

Долгая пауза.

— Ты видишь это иначе? — спросил правая рука.

— Мы бы так никогда не поступили. Следовательно, это исключено и для Грегори. Зачем это ему?

— Ты думаешь, Дино ошибается?

Огромный и очень опасный вопрос.

Помощник оглядел остальных.

— Я думаю, Дино проигрывает, — сказал он. — Погребальный костер викингов? Бред.

— Дерзкие слова, — сказал правая рука.

— Ты со мной не согласен? — продолжал упорствовать дерзкий помощник.

Снова наступила тишина.

Потом правая рука покачал головой.

— Нет, — сказал он. — Я не стану с тобой спорить. Я не считаю, что это жертва или подношение.

— Тогда что? — спросил дерзкий помощник.

— Думаю, вмешательство со стороны.

— И кто же это сделал?

— Я полагаю, кто-то убил украинских парней для того, чтобы Грегори мог свалить вину на нас. Грегори атакует нас, мы атакуем в ответ. В конце концов мы уничтожим друг друга. Ради выгоды третьей стороны. Чтобы кто-то третий занял освободившиеся территории. Думаю, у них именно такие намерения.

— Но кто именно? — спросил дерзкий помощник.

— Я не знаю, — ответил правая рука. — Но мы должны найти ответ. И тогда прикончим всех. Они перешли черту.

— Дино не согласится. Он считает, что это подношение и сейчас все замечательно и прекрасно.

— Мы не можем ждать.

— Так мы не станем ему ничего говорить?

Правая рука немного помолчал.

— Нет, пока нет, — наконец заговорил он. — Дино лишь будет мешать, а нам очень важно выяснить, кто прикончил тех парней.

— И ты теперь наш новый босс? — не унимался дерзкий помощник.

— Может быть, — сказал правая рука. — Если Дино действительно потерял чутье. Кстати, первым это предположил ты. Все слышали.

— Я не хотел проявить неуважение. Но ты предлагаешь очень серьезный шаг. Мы должны быть уверены в том, что делаем. В противном случае это предательство. Самое худшее. Он убьет всех нас.

— Пришло время выбирать сторону. И делать ставки. Это либо ритуал викингов, либо чье-то вмешательство извне. И тогда нас всех прикончат быстрее, чем с нами разберется Дино.

Дерзкий молчал десять секунд.

— С чего начнем? — спросил он.

— Погасим огонь. Отправим машину на переработку. И начнем задавать вопросы. На нашу территорию заехали две машины. Одна — большой блестящий «Линкольн». Кто-нибудь вспомнит вторую. Мы найдем ее, а потом — того, кто в ней сидел, и заставим его рассказать, на кого он работает.

В этот момент Ричер находился в четырех кварталах от них, в гостиной старого дома малоэтажной застройки, квартирой в котором владел музыкант Фрэнк Бартон. Бартон и был тем самым другом Эбби в восточной части города. Также там находился жилец Бартона по имени Джо Хоган, в прошлом морской пехотинец, а теперь также музыкант. Барабанщик, если уж быть точным. Его установки занимали половину комнаты. Бартон играл на бас-гитаре, и его инструменты заполнили другую половину — четыре на стойках, усилители, огромная акустическая система. Тут и там стояли узкие кресла, обитые тонкой потертой тканью, довольно грязной. Ричер занял одно, Эбби устроилась во втором, Бартон сел в третье, и последнее. Хоган сидел на стуле барабанщика. Белая «Тойота» была припаркована под окном.

— Безумие, друг, — сказал Бартон. — Я знаю этих людей, играл у них в клубах. Они ничего не забывают. Эбби больше не сможет туда вернуться.

— Если только я не найду Труленко, — возразил Ричер.

— И как это поможет?

— Я полагаю, что поражение такого масштаба может кое-что изменить.

— Как?

Ричер не ответил.

— Он имеет в виду, что маршрут к такой серьезной цели, как Труленко, напрямую пройдет через верхушку организации, — объяснил Хоган. — После окончания конфликта те, кому повезет выжить, превратятся в дронов низкого уровня, бегающих без всякого смысла, как курицы с отрубленными головами. Албанцы съедят их на завтрак. И завладеют всем городом. И то, что волновало украинцев прежде, потеряет всякий смысл. Потому что они будут мертвы.

Морской пехотинец в прошлом. Правильное понимание стратегии.

— Это безумие, — повторил Бартон.

«Шесть шансов до окончания недели», — подумал Ричер.

Глава 22

Правая рука Грегори постучал в дверь внутреннего кабинета, вошел и сел напротив массивного письменного стола. Он рассказал все, что знал: двое парней поставили машину возле входа в дом Эбигейл Гибсон — и исчезли. Они не отвечают на телефонные звонки, их машина пропала вместе с ними.

— Дино? — спросил Грегори.

— Может быть, нет.

— Почему?

— Может быть, Дино здесь вообще был ни при чем. Во всяком случае, вначале. Мы сделали несколько предположений. Нам нужно по-новому взглянуть на факты. Подумайте о первых наших парнях, разбившихся возле парковки дилера «Форда». С кем они в последний раз входили в контакт?

— Они проверяли адрес.

— Да, адрес Аарона Шевика. А кто флиртовал с официанткой, возле дома которой исчезли еще два наших парня?

— Аарон Шевик.

— И это не совпадение, — заявил правая рука.

— Но кто он такой? — спросил Грегори.

— Кто-то ему платит. Чтобы вы с Дино схватили за горло и уничтожили друг друга. И тогда кто-то третий сумеет занять ваши места.

— Кто?

— Шевик нам расскажет. Когда мы его найдем.

Албанцы отправили дымящийся остов «Линкольна» под пресс, а потом перешли к вопросам. Внутренний совет. Штаб Дино. Но они не привыкли к подобной работе, и вопросы были предельно простыми. «Вы видели конвой из двух машин, одна из которых являлась „Линкольном“?» Никто им не лгал. Тут у них не оставалось никаких сомнений. Все знали, что ждет того, кто их обманывает, и старались изо всех сил. Но результаты получились разочаровывающими. Частично из-за того, что понятие «конвой» оказалось слишком сложным. В час пик, к примеру, не бывает конвоев из двух машин. Из ста двух — да. Ну, в лучшем случае из двадцати двух. И какие две из них могли быть тем самым конвоем? Никто не хотел ошибиться. Ведь с ними разговаривали очень крутые ребята.

Тогда они стали задавать тот же вопрос, но по-другому, и довольно скоро им удалось выяснить, что люди видели довольно много черных «Линкольнов». Вероятно, целых шесть. Три вполне соответствовали лимузинам, на которых катались толстозадые украинцы. Крутые парни всячески поощряли подробные описания того, что находилось перед «Линкольнами» и позади. Среди них и нашелся тот самый конвой.

Три различных свидетеля вспомнили маленький белый седан с провисшим передним бампером. И в каждом случае он ехал перед черным «Линкольном», который явно следовал за ним. Они прибыли из западной части города и направлялась в восточную.

Конвой из двух машин.

Маленький белый седан, возможно, «Хонда» или «Хёндай». Может быть, «Киа». Или какая-то новая модель. Или вовсе не новая. Например, «Тойота». Да, именно «Тойота Королла». Дешевка. Таким был окончательный вывод. Все три свидетеля с ним согласились.

Никто не видел, как машина уехала.

Тогда крутые парни выдали общее указание. Все глаза открыты. Старая белая «Тойота Королла», седан с провисшим передним бампером. Докладывать немедленно.

К этому моменту уже близился вечер, самое подходящее время для музыкантов начинать работу. Хоган разминался ровным тактовым размером 4/4, с тарелками и цимбалами. Бартон, подключив потрепанную гитару «Фендер» к усилителю, стал играть и тихонько напевать. Он старался держаться за ритмом тарелок, периодически выдавая новые мелодии. Ричер и Эбби некоторое время их слушали, а потом отправились на поиски комнаты для гостей.

Она находилась на втором этаже, в небольшом пространстве над уличной дверью, с круглым окном из волнистого стекла, которому было лет сто. «Тойота» стояла прямо под ним. Кровать «кинг-сайз», гитарный усилитель, поставленный вертикально, вместо прикроватной тумбочки. Роль шкафа играли бронзовые крючки, привинченные к стене. От ударов барабана и звуков гитары вибрировал пол.

— Совсем не такое симпатичное место, как у тебя, — произнес Ричер. — Я сожалею.

Эбби не ответила.

— Я спросил у типов из «Линкольна», где может быть Труленко, — сказал он. — Они не знали. Тогда я поинтересовался, с чего следует начать поиски. Они сказали, с того места, где он работает.

— А он работает?

— Должен признаться, что я об этом не думал.

— Может быть, в обмен на то, что они его прячут. Возможно, у него не осталось денег и он работает за содержание, — предположила Эбби.

— Ему было бы скучно, — заметил Ричер.

— А зачем еще ему работать?

— Может быть, ему больше нечего делать.

— Может быть, — не стала спорить Эбби.

— А чем он может заниматься?

— Думаю, ничего, требующего физических усилий. Он не слишком крупный мужчина. Его фотографии постоянно печатали в газетах. Труленко еще молод, но у него мало волос и он носит очки. Он не будет добывать камень в каменоломне. Наверняка сидит в каком-нибудь офисе, создает базы данных или что-то в таком же роде. Это он хорошо умеет делать. Его новый продукт являлся приложением для телефона, которое позволяло отправлять все жизненные показатели пациента его врачу. В реальном времени, никак не меньше. Как-то так. Или твои часы связаны с телефоном, а тот — с врачом… Никто толком не понимает, как оно работает, но в любом случае Труленко — офисный человек. Мыслитель.

— Значит, он сидит в офисе где-то в западной части города, — предположил Ричер. — А живет рядом или при офисе. Может быть, в подземном бункере. С единственным входом — как горлышко бутылки — и с мощной охраной. И никто к нему не входит, кроме нескольких доверенных лиц.

— Следовательно, тебе до него не добраться, — сделала очевидный вывод Эбби.

— Согласен, задача представляется не самой простой.

— Я бы сказала, неразрешимой, — уточнила она.

— Такого слова не существует, — возразил Ричер.

— Насколько большим может быть это место?

— Не знаю. Возможно, там пара дюжин человек. Может, больше. Или меньше. Нечто вроде центра нервной системы. Куда они отправляют все текстовые сообщения. Ты сказала, что они хорошо владеют технологиями.

— Таких мест не может быть много.

— Вот видишь, мы уже продвинулись вперед.

— Но это бессмысленно, если деньги у него закончились.

— Зато у его работодателей они есть. Я никогда не встречал бедных гангстеров.

— Шевики не могут предъявить иск новым работодателям Труленко. Ведь те не имеют к его делам никакого отношения. И ни в чем перед ними не виноваты.

— Дух закона будет иметь больше значения, чем его буква.

— И ты украдешь деньги?

Ричер подошел к окну и посмотрел вниз.

— Капо украинцев зовут Грегори, — сказал он. — Я попрошу его рассмотреть благотворительное пожертвование. В связи с историей про ужасное невезение, о которой я слышал. Я могу привести целый ряд аргументов. Уверен, что Грегори согласится. И если он в какой-то форме получает прибыль от деятельности Труленко, это будет то же самое, что взять его деньги.

Взгляд Эбби стал задумчивым. Автоматически приложив ладонь к щеке, она сказала:

— Я слышала про Грегори. Но никогда его не встречала. И даже не видела.

— А при каких обстоятельствах ты о нем слышала?

Она не ответила. Просто покачала головой.

— Что с тобой произошло? — спросил Ричер.

— А с чего ты взял, что со мной что-то произошло?

— Ты только что видела два мертвых тела. Я говорю об угрозах людям и намерении украсть их деньги. Да, я именно такой человек. Мы стоим у двуспальной кровати. Большинство женщин к этому моменту уже постарались бы выскользнуть за дверь. А ты — нет. Ты действительно очень сильно не любишь этих людей. И не просто так.

— Может быть, ты нравишься мне по-настоящему, — сказала Эбби.

— Я живу надеждой, — ответил Ричер. — Но я реалист.

— Я потом тебе расскажу, — пообещала она. — Может быть.

— Ладно, — не стал настаивать Ричер.

— Что теперь? — спросила Эбби.

— Нам нужно взять твою сумку. И переставить машину. Я не хочу, чтобы она стояла прямо здесь. Они уже видели ее возле дома Шевиков. Кто-то еще мог заметить, как мы разъезжали на ней по городу. Нам следует отогнать ее в какое-нибудь случайно выбранное место, безопасности ради.

— Как долго нам придется так жить? — спросила Эбби.

— Я живу так постоянно, — ответил Ричер. — В противном случае я уже давно кормил бы червей.

— Фрэнк сказал, что я никогда не смогу вернуться домой.

— А Хоган рассказал, как это станет возможно.

— Если ты доберешься до Труленко.

— Шесть шансов до окончания недели.

Они спустились вниз, на мгновение погрузились в басовые ритмы и вышли на улицу. Эбби достала сумку с заднего сиденья, отнесла ее в коридор, потом они сели в машину и закрыли дверь. «Тойота» завелась со второго раза и потащила волочащийся передний бампер, разворачиваясь к выезду с парковки. Они проехали пару кварталов, двигаясь зигзагом, миновали несколько микрорайонов, спальных и коммерческих, в том числе два целых квартала, отданных торговле строительными материалами, складу электротоваров и сантехники и лесопилку. Дальше начались места, находившиеся в прогрессирующих стадиях разрушения, вплоть до заброшенных, похожих на то, где сгорел «Линкольн».

— Здесь? — спросила Эбби.

Ричер огляделся по сторонам. Все заброшено. Ни владельцев, ни жителей, никого. Ни одной двери, которую можно взломать, если машину кто-то заметит. Никакого риска сопутствующего ущерба.

— Меня вполне устраивает, — сказал он.

Эбби припарковалась, они вышли, заперли двери и зашагали обратно. Двигались почти по тому же маршруту, иногда срезая углы в местах самых широких зигзагов прежнего маршрута, но неизменно сохраняя направление. Вскоре появились более чистые и ухоженные районы. Они вошли в кварталы, где продавали строительные товары. Всё в обратном порядке — сначала они увидели лесопилку. Между тротуаром и воротами стоял какой-то мужчина, похожий на часового. Может быть, проверял грузы, которые привозили и увозили. Может быть, древесину воровали так же, как и все остальное.

Они прошли мимо него и дальше, к складу сантехники, потом электрики и вскоре оказались среди обычных жилых кварталов. Звуки басовой гитары и барабанов были слышны с расстояния в сотню ярдов.

Доклады поступали быстро, но этого было недостаточно. Один за другим члены внутреннего совета получали звонки на сотовые телефоны. Старую белую «Тойоту Короллу» с перекошенным передним бампером видели в одном квартале, втором, третьем. Ни ритма, ни внятного направления. Ни очевидной цели. В целом автомобиль направлялся в сторону полуразрушенных районов, где не селились даже бездомные.

Наконец поступил ценный звонок. Надежный парень, находившийся в сотне ярдов, увидел, как машина притормозила и припарковалась. За рулем сидела невысокая женщина с короткими темными волосами. Возраст — около тридцати, одета во все черное. Пассажир — огромный мужчина, почти в два раза ее больше, старше, рост шесть футов и пять дюймов, вес двести пятьдесят фунтов. Они заперли машину и ушли вместе, но почти сразу исчезли из вида, скрывшись за углом.

Информация сразу отправилась дальше по электронной почте, голосовыми и текстовыми сообщениями. Быстро, но недостаточно. Парень у лесопилки получил сообщение через девяносто секунд после того, как маленькая брюнетка и огромный парень прошли мимо. Они были так близко, что он мог к ним прикоснуться. Еще несколько минут ушло на то, чтобы сесть в машины и устремиться в том направлении, куда двигалась парочка.

Безрезультатно. Маленькая женщина и большой мужчина исчезли, растворились в многонаселенном жилом районе, внутри квадрата десять на десять кварталов, где теснились дома строчной застройки. Четыре сотни адресов. Не говоря уже о подвальных этажах и квартирах, сдававшихся в субаренду, где проживало множество бездельников и людей со странностями, которые приходили и уходили в любое время суток или вовсе не покидали дома. Безнадежно.

Главные парни распространили новую информацию. Глаза широко раскрыты. Маленькая молодая брюнетка и огромный уродливый мужчина, заметно старше. Сразу докладывать об их появлении.

Глава 23

Ни Бартон, ни Хоган не работали этим вечером, поэтому закончили играть, когда Ричер и Эбби вернулись, и предложили устроить вечеринку — заказать еду в китайском ресторане, выпить бутылку вина, покурить «травку», поболтать, обменяться историями, может быть, разобраться в том, что происходит. Все шло хорошо, пока не зазвонил сотовый телефон Эбби.

Это была Мария Шевик, которая звонила с сотового телефона Аполлона Шевика. Они с Эбби обменялись номерами на всякий случай. И вот возникла такая ситуация. Мария сказала, что возле их дома припаркован черный лимузин «Линкольн», в котором сидят два каких-то типа и наблюдают. Целый день. И у нее сложилось впечатление, что они не собираются уезжать.

Эбби передала трубку Ричеру.

— Они ищут меня, — сказал тот. — Из-за того, что я упомянул Труленко. Они встревожены. Просто не обращайте на них внимания.

— А если они постучат в дверь? — спросила Мария.

Семьдесят лет, сгорбленная и недоедающая.

— Впустите их. Покажите все, что они пожелают. Они увидят, что меня нет, вернутся в машину и будут продолжать наблюдать за домом. Все должно пройти безболезненно.

— Хорошо, — сказала Мария.

— Есть какие-то новости о Мэг? — спросил Ричер.

— Хорошие и плохие.

— Начните с хороших.

— Впервые за все время врачи считают, что ей стало лучше. Я слышу это в их голосах. И дело не в словах, которые они произносят, а в том, как они это делают. Доктора всегда тщательно обдумывают все, что говорят. Но сейчас они показались мне возбужденными.

— А плохие новости?

— Они хотят подтвердить положительные изменения при помощи анализов и сканирования. Но за них нужно заплатить.

— Сколько?

— Пока мы не знаем, — ответила Мария. — Но я уверена, что много. У них появились поразительные приборы. Произошли большие изменения в анализе мягких тканей. Это очень дорого.

— Когда им потребуются деньги?

— Очевидно, какая-то часть меня хочет, чтобы это случилось как можно скорее. А другая, естественно, желает противоположного.

— Нужно делать то, что правильно с точки зрения медицины. А мы по ходу дела решим остальные проблемы.

— Мы уже не можем одалживать деньги. Теперь это придется делать вам — ведь они считают, что вы Аарон Шевик. Но вы оказались в ловушке из-за того, что спросили про Труленко.