Файролл. Квадратура круга. Том 1 Васильев Андрей

Глава четырнадцатая

в которой герой снова возвращается в Эйген

– Ты на работу пойдешь?

Я медленно всплывал из глубин сна. Хорошего такого сна. Солнечного. Что конкретно мне там, во сне, привиделось, я описать не смогу, но был он ярок и светел. Как в детстве.

– Киф! Ты со мной или как всегда?

Я что-то ответил назойливой пчеле, жужжащей над ухом, и уже минуты две желающей, чтобы я пробудился.

– Не мычи. Скажи по-людски.

Разбудила. Вот все-таки разбудила.

– Не пойду я никуда, – уже членораздельно произнес я. – Не хочу. Лучше расстреляй меня.

– И очень плохо! – назидательно произнесла Вика.

– Расстреляй хорошо, – предложил я. – Найми актеров, одень их в белогвардейскую форму, и пусть лощеный офицер с тонкими усиками, махнув перчаткой, крикнет: «Пли!». Он даже может обругать меня «краснопузой сволочью».

– Плохо, что на работу не пойдешь. – Вика перестала меня теребить и села на край кровати. – Я не могу все тащить одна, как ломовая лошадь. Тем более что отдельные сотрудники по-прежнему не стремятся мне подчиняться.

Как лихо она голосом выделила слово «отдельные». Знаем мы, о ком речь идет. Но нет никакого желания этот разговор заводить. Все одно ничего нового не прозвучит.

– А Таша? – продолжала моя сожительница. – Таша?

– Господи боже, чем тебе Таша не угодила? – простонал я. – Маленькое, прожорливое и практически безобидное существо. Никого не трогает, сидит, работает работу, что-то без остановки жует.

Ну еще на сторону информацию сливает, но это нюансы, которые Вике знать не обязательно. Тем более что никому, по сути, это не вредит.

– Вот. – Вика топнула ногой по полу. – Именно. Вчера торта так накушалась, что ей заплохело. Думали даже «скорую» вызывать. А что? Она вся бледная, глазами хлопает…

– Но обошлось же?

– Обошлось, – признала Вика. – На удивление. Выпила «мезима», вроде в себя пришла. А под конец еще два куска торта с собой домой уволокла.

– В роду Таши где-то там, в начале времен, явно имелись муравьи, – предположил я. – За века произошли определенные мутации, и теперь она вот такая.

– Почему муравьи? – опешила Вика. – Поясни.

– Муравей тащит вес, в пятьдесят раз превышающий его массу тела. А Таша потребляет пищу где-то в таких же пропорциях. Все логично.

– Жалко мне того, кто на ней женится. – Вика встала. – На одну еду этот бедолага работать будет. И на «мезим». Значит – не едешь?

– Мне туда надо, – показал я на капсулу и зевнул. – Не хочется, а надо.

– Надо – значит надо, – покладисто согласилась Вика. – Иди уж. А меня, если что, Ксюшка поддержит. Теперь ей можно, теперь у нее статус повыше стал.

Ну да. Безголосая Ксюшка, которая лишний раз кашлянуть боится, тебя сильно поддержит, как же…

Хотя… Разное случается. Бывает и так, что скромный человек, получив каплю власти, таким монстром становится, что ужас просто. Но в нашем случае даже это не страшно. На меня она не набросится, а остальных Шелестова защитит. Даже если Ксюша окажется перерожденцем, Ленка все равно ее под лавку загонит.

На этом я закончил свою мысленную рабочую пятиминутку и отправился завтракать. День обещал быть насыщенным событиями, поскольку я даже предположить в данный момент не мог, куда именно меня занесет после Эйгена. Знаю я эти архивные документы, в них только залезь, и сам того не заметишь, как окажешься на краю света. Или где похуже.

А, еще Гедрона надо будет навестить, про вчерашнюю беседу с «Вербум Сап» рассказать. И заодно узнать, где он строителей нанимал.

Эйген со времен моего последнего визита совершенно не изменился. У меня вообще сложилось ощущение, что основная часть обитателей города даже не особо и заметила, что у его стен с недельку от темна до темна громыхала гражданская война.

Я постоял немного на перекрестке, раздумывая, куда мне лучше направиться – сразу в Академию или сначала в королевский дворец? Вайлериус мог быть и там, и там. Немного поразмыслив, я пошел направо. Во дворец. Время достаточно раннее, может, мой приятель еще завтракает в компании маменьки.

А вот насчет Эйгена я оказался отчасти неправ, кое-что здесь все же изменилось. Точнее – добавилось. А именно – уличные проповедники.

– Месмерта! – надрывался игрок, смотрящийся приблизительно так же, как во времена Древнего Рима, должно быть, выглядели первые христианские подвижники. То есть – немыслимая рвань на теле, безумный взгляд, пронзительный голос. То еще зрелище, доложу я вам – Кто припадет к ее ногам – тот и спасется! Истинно говорю вам – так будет! Лю-у-у-ди-и-и-и! Месмерта – вот наш билет в счастливое завтра! Остальные боги – поганые, а вот Месмерта…

– Купи одну Месмерту сегодня, и вторую ты получишь в подарок! – выкрикнул кто-то из моментально взорвавшейся хохотом толпы.

– Я погляжу на тебя, когда ее воины придут сюда, в этот город! – взвизгнул кликуша. – Я тебя запомнил! Ох, мало тебе не покажется!

– Все, приятель, слезай, – подошли к проповеднику два НПС-стража. – Пошли.

– Куда? – заорал последователь моей бывшей нанимательницы и вцепился в памятник, на постаменте которого он и стоял. – Сатрапы! Цепные псы безбожия! Не пойду! У нас тут свобода слова.

– Верно, – дружелюбно подтвердил стражник. – И авторство этого слова принадлежит королеве Анне. Она его еще неделю назад произнесла и им запретила религиозную агитацию на улицах города. Их не для того строили. По ним ходить надо, гулять, ползать, наконец, коли с вином переборщил. А вот богов своих прославлять на них не следует. Построй храм, сядь внутри и жди последователей, коли тебе неймется. А поступать так, как ты сейчас – нельзя. Запрещено.

– Не заткнете мне рот! – уже совсем почти невменяемо завопил проповедник. – Месмерта, покарай этих глупцов!

– Сам виноват, – пожал плечами второй стражник и коротким рывком сдернул волосатого апостола новой веры с постамента. – Ведь предлагали разойтись по-хорошему. Теперь все, теперь тебя ждет темница на пятнадцать суток. За что? За нарушение уложения о порядке в славном городе Эйгене.

– И правильно, – одобрила толпа в большинстве своем. – Задолбал орать!

– У нас тут хоть и… – первый стражник снял шлем, достал оттуда бумажку и по слогам прочитал: – мно-го-кон-фес-си-о-наль-ное государство, но совесть иметь надо тоже!

Проповеднику умело связали руки, в рот воткнули какую-то тряпку и потащили в сторону городской тюрьмы.

Однако. Тут, оказывается, религиозные дебаты идут вовсю, и два шага вприпрыжку до настоящих войн за веру осталось. Это у нас, в Пограничье, оказывается, тишь да благодать стоят.

И еще – если я сейчас храмом не озабочусь, как бы моей личной богине в аутсайдеры не попасть! В самые что ни на есть настоящие.

Кстати. Надо бы устроить небольшое шоу, что ли? Явление богини народу, или чудо какое она пусть сотворит. Не просто так, ясное дело, а, например, по поводу открытия храма. Чтобы мои сокланы, да и все остальные игроки, осевшие в Пограничье, поняли, что Тиамат это не просто так, что она реально крута и может это доказать не словом, но делом.

В следующий раз как к ней наведаюсь, непременно об этом попрошу.

«Богиня Тиамат почувствовала, что ваши мысли обратились к ней и вознаграждает вас за это.

Характеристика «Ловкость» увеличена на 25 единиц сроком на 2 часа».

О как. Это интересно.

Я тут же снова подумал о Тиамат, потом еще раз, и еще раз. Потом представил ее голенькой. Потом на всякий случай назвал в мыслях «мамкой родной».

Увы и ах, больше мне ничего не выдали. Как видно, оцениваются только бескорыстные мысли.

И еще – а почему «ловкость»? Это намек? Или просто рандом?

Размышляя на эту тему, я наконец-то добрел до королевского дворца, взобрался вверх по лестнице и был остановлен высоченным гэльтом, владельцем на редкость пестрого одеяния и невероятно красного носа. Он и еще трое его соплеменников стояли на страже у дверей, ведущих внутрь

– Куда? – спросил он у меня и свирепо выпятил челюсть вперед.

– Туда, – немного удивленно ответил ему я. – А чего?

– Тут королевский дворец, – объяснил мне гэльт. – Нечего разным всяким по его коридорам шататься. Вали отсюда.

Вот сейчас не понял. Это как так? Сроду у меня проблем не было с тем, чтобы внутрь попасть. Ну кроме самого первого раза, когда я за денежку на малый прием проник.

– Мне можно, – попробовал объяснить гэльту я положение вещей. Ну не драться же мне с ним? Тем более что здесь подобное запрещено. – Я там давно свой, меня королева знает, и принц тоже. И командир ваш, Бран.

– Я тебя тоже знаю, – хрипло заявил гэльт. – Ты Линдс-Лохен. И внутрь тебе не пройти.

– Родрик, ты бы того, полегче, – посоветовал красноносому один из его соратников. – Он и вправду с королевой на короткой ноге. Не так, как наш предводитель, но все же.

– Линдс-Лохены – ублюдки! – рыкнул Родрик, и со скрежетом вытащил меч из ножен. – Их место в помойной яме!

А чего происходит-то?

В этот миг на красноносого навалились трое других стражей, отобрали у него меч и начали крутить руки. Родрик вырывался, орал как заполошный, злобно сопел и даже плюнул в меня.

– Иди уже, – посоветовал мне один из гэльтов, выкручивая руки соплеменнику. – Пока до смертоубийства не дошло.

– Да у меня и в мыслях не было никого убивать, – заверил его я. – Скажите, уважаемый, а чего он так взбеленился?

– Родрик родом из клана Мак-Линн, – объяснил мне тот. – Дункан Мак-Линн был его двоюродным братом.

– Ублюдки! – сипел красноносый, напрягая мышцы и пытаясь вырваться. – Всем кровь пущу! Всех перережу!!!

Интересно, это он о моем клане или о своих приятелях говорит?

– Дункан Мак-Линн, – я почесал затылок. – А-а-а-а-а! Дункан Бешеный! Это я ему голову с плеч снес, когда мы замок у поганца Кэннора отбивали!

Родрик замычал от накатившей новой волны гнева и чуть не вырвался из дружеских рук, еле удержавших его.

– Да иди уже! – заорал один из гэльтов. – Не доводи до греха!

Я не стал спорить и вошел внутрь. Можно было бы этого красавца подрезать, но – зачем? Еще штраф какой выкатят. Опять же – расстались мы с королевой Анной по-доброму, но кто знает, что изменилось за это время? Она как море, никогда не знаешь, чего от нее ждать.

Впрочем, беспокоился я зря. Анны, как и Брана, во дворце не оказалось. Как выяснилось, они еще пару дней назад с малым отрядом отбыли в неизвестном направлении, это я выяснил у первой попавшейся мне на пути служанки, встреченной в коридоре. Куда именно отправилась эта сладкая парочка, она, увы, не знала. А жаль.

Зато принц был на месте. Собственно, его за себя Анна и оставила. Так сказать – практикум устроила, испытание властью. Пусть даже и против воли самого испытуемого.

Вайлериус сидел на троне в малом зале для приемов, слушал какого-то мордатого торговца, излагавшего душераздирающую историю о том, как его обманул деловой партнер, и откровенно скучал.

– Хейген! – он заулыбался, увидев меня и поднялся с трона. – Вот это сюрприз! Так, уважаемый, я вас понял, оформите свою жалобу в письменном виде и подайте ее в канцелярию. Она будет рассмотрена в установленные законом сроки.

– И подать заплатите, – подал голос некий господин, примостившийся на стуле у стены, невысокий и какой-то безликий. В смысле – более типическое лицо, чем у него, еще поискать надо. – Три золотых.

– Как же это? – забормотал торговец. – Меня обманули, и я же плати? И это законы? Не-е-ет, давайте разбираться! Что за произвол? Что за судебная тягомотина? Я так скоро перестану вовсе… Все перестану!

– Давайте, – согласился с ним тот господин, что сидел у стены. – Значит, вам законы наши не нравятся? Может, вам и правящая фамилия не по душе? Может, вы, милейший, вольнодумец? Может, вы переворот задумали сотворить? А? А? Как ваше имя?

– Анатоль де Жуль, – глазки торговца забегали, он понял, что сболтнул лишнее.

– Запишем, – безликий господин зачиркал серебряным карандашиком по куску пергамента. – Если завтра где чего полыхнет, или, к примеру, подметные листки люди на рынке обнаружат, мы будем знать, чьих рук это дело!

– А? – торговец явно перестал понимать, что вообще происходит.

– Не нравится – не живите в Эйгене, – сказал, как припечатал, Вайлериус. – И в Западной Марке тоже! А теперь – подите вон!

Когда и как насмерть перепуганный господин де Жуль исчез из помещения, я даже не заметил. Был он – и нет его. Думаю, в канцелярию прошение он тоже вряд ли станет подавать.

– Благодарю вас, месьор Фортес, – чинно кивнул Вайлериус безликому господину. – Ваша помощь, как всегда, неоценима.

– Это мой долг, – равнодушно произнес тот. – Я так понимаю, что на сегодня прием закончен?

– Да. – Вайлериус приобнял меня. – Ко мне друг приехал!

– Хорошо. – месьор Фортес встал со стула. – Пойду, скажу всем ожидающим, что все переносится на завтра. Господа!

Он склонился перед нами в поклоне, а после покинул зал.

– Очень хороший человек, – сказал Вайлериус, когда двери за безликим человеком закрылись. – Заменил на ряде постов приснопамятного Витольда. И, правды ради, оказался куда более полезен короне, чем его предшественник. Тот все в карман свой греб, а этот хоть как-то радеет за королевство.

Значит, этот еще больший прохиндей, чем покойный Витольд, к гадалке не ходи. Чем сильнее высокопоставленный чиновник ратует за власть, которой служит, тем активнее он у этой самой власти ворует. Это народная примета, которая никогда не дает сбоев.

Но озвучивать свои мысли вслух я не стал. А зачем?

– Ну, ты откуда? – с интересом спросил Вайлериус. – Или куда? Ты же всегда откуда-то куда-то спешишь.

– Слушай, ты же Академию Мудрости как свои пять пальцев знаешь? – даже и не подумал отвечать на его вопрос я.

– Всю Академию нет, – покачал головой принц. – Да что там – и десятой части не знаю. Я подозреваю, что таких людей, которые обошли всю академию от чердака до самых нижних подвалов, вовсе нет. Академия стоит в Эйгене тысячу лет, она перестраивалась невесть сколько раз. Сегодня кафедра открыта, завтра закрыта, один переходы замуровывают, другие галереи, наоборот, распечатывают. В год Черной Чумы даже целый коридор в Южном корпусе заложили камнями, и с тех пор туда никто не совался. А тайные комнаты? Вот сделали ее, лет тридцать-сорок попользовались, а после, через век-другой, о ней никто уже и не помнит. А она – есть! На моей памяти три таких тайника нашли, и все абсолютно случайно. И это я про подвалы и хранилища молчу, там сутками можно бродить, потому что некоторые из них существовали еще до того, как была построена непосредственно Академия. Здание-то новое, ну насколько оно может считаться новым. А фундамент – древний. Помню, как-то девица одна пошла в архив номер шесть за рукописью Герхарда Чернокрылого, так ради того, чтобы ее саму после отыскать, пришлось два курса слушателей отряжать в подземелье. И то чудо, что найти смогли на пятый день!

– Плохо, – расстроился я.

– Тебе там что-то надо? – напрямую спросил Вайлериус. – Какой-то документ?

– И не просто документ, – понизил голос я. – Мне нужно кое-что, написанное либо до Исхода Богов, либо сразу после него.

– Северное крыло подземных хранилищ, – немедленно отреагировал Вайлериус и поморщился. – Плохо. Доступ туда я тебе предоставлю, это несложно. Так-то оно закрыто для всех, кроме магистрата Академии, причем наглухо. Но я принц, и мое слово закон, откроют нам его, никуда не денутся. Но вот в остальном… Плохо.

– Брат, прекрати говорить намеками, – попросил его я. – Что именно плохо? Место скверное, духан там стоит как в лыжной секции, призраки шалят? Конкретику давай.

– Этот зал видишь? – обвел помещение рукой принц. – А там, в северном крыле, таких сотни три. Они похожи один на другой и битком набиты свитками да пергаментами. Добавь сюда бесчисленное количество переходов, проходов, коридоров и лестниц. Ты там три жизни можешь бродить, так и не найдя желаемое.

Все не так радужно, как я предполагал. Может, подтянуть сокланов? Нагнать туда всех, кто в игре есть, и мелким гребнем пройтись по каждому шкафу, каждой полочке.

Или нет. Может попросить Вайлериуса, чтобы тот взял у магов Академии какое-нибудь заклинание для поиска необходимых мне документов. Ну вроде того, что я в Архипелаге использовал, когда часть ключа искал.

– И самое паршивое – эти подвалы защищены от магии, – продолжал вещать Вайлериус. – Так бы можно было как-то попробовать исхитриться, заклинание поиска в ход пустить, но там ничего не получится. Заклинания блокировки любой волшбы на эти помещения накладывали мастера старой школы, равных которым теперь нет. Нет, так-то понятно почему и зачем. Кто-нибудь сдуру там заклинание в ход пустит, а другое, где-нибудь на полке, возьми и тоже сработай. Вот так пол-Эйгена сразу на воздух и взлетит.

– Не хотелось бы подобного развития событий. Мне Эйген как родной стал, – на автомате произнес я, прикидывая, что мне делать дальше. – Ладно, давай все же туда съездим, а? Хоть гляну, что к чему.

Принцу так понравилась эта идея, что он моментально развил безумную активность в выполнении моей просьбы, причем настолько, что уже через полчаса мы стояли у одного из служебных входов в обитель Мудрости.

Подозреваю, что для принца главным в этой ситуации даже не дружеский долг выступал. Просто он нашел для себя формальный повод смыться из дворца на законных основаниях. В том смысле, что при необходимости он свалит все грехи на меня. Мол – Хейген мой закадыка, да еще и наш гость, как я мог ему отказать в просьбе? Так что это я не по своей прихоти бросил пост номер один во дворце, а обстоятельства так сложились.

Да и ладно. Я Вайлериуса понимаю. После вольницы в джунглях, после жуткой (без дураков) личной драмы, а также недавнего лидерства над восставшими против королевы-матери аристократами вот так сидеть на троне и выслушивать занудную речь какого-то купца Анатоля? Да волком взвоешь! Причем даже учитывая академический склад ума моего старинного приятеля.

– В северное крыло, стало быть, хотите прогуляться? – в пятый раз переспросил пожилой дядька в побитой молью мантии, а после звякнул солидной связкой ключей, которую держал в руках.

– Почтеннейший Лазариус, я вам снова повторяю – да, хотим, – покладисто произнес Вайлериус. – И еще сразу три раза – да, да, да. Это на будущие три шага, которые вам осталось сделать до дверей, ведущих к нашей цели.

– А как же милорд ректор Расмус? – уточнил Лазариус, перебирая ключи. – Разве его не надо поставить в известность о том, куда именно вы, ваше высочество, решили наведаться? Без его личного разрешения…

– Я – наследник короны, – перебил его принц. – Потому могу ходить куда захочу и когда захочу в пределах своих владений.

– Академия Мудрости, конечно, находится под протекторатом Западной Марки, – еле слышно пробубнил ключник. – Ваша правда. Но находиться в пределах государства и подчиняться его законам – это разные вещи.